Будущее. Высшая мера наказания: выжить невозможно (СИ)

Ч. 2 Гл. 7

Глава 7

Этот ужас продолжался уже несколько часов. Молчание… стон… и хриплый голос повторяющий одно и то же: «Помогите. Пожалуйста, помогите!» Иногда голос становился настолько тихим, что в душе Тамми поселялась надежда, что мужчина умер. Но нет, проходило какое-то время и снова мольба о помощи. Это было невыносимо. Тамми несколько раз отключала микрофон, не в силах больше слышать эти стоны, но это ей мало помогало, даже не слыша голоса, она все равно ощущала чужую мольбу-просьбу о помощи. Тамми не знала, что ей делать, она снова и снова включала запись разговора мужчин, и снова испытывала дикий, панический страх от их слов. В эти секунды она понимала, что будет последней дурой, если ему поможет. Ведь он, едва придя в себя, убьет ее, может даже перед этим зверски наиздевавшись, или просто заберет модуль, выкинув ее из него, без еды и питьевой воды, что тоже будет равносильно смерти тяжелой и мучительной. И все равно, ее решимость дождаться, когда он умрет, не помогая ему, таяла, лишь только она слышала эти страшные стоны. Тамми была добрым и милосердным человеком, поэтому, когда солнце перевалило за полдень, она все же решила хотя бы посмотреть в бинокль на мужчину и на место ночной трагедии.

Еще раз убедившись, что он сидит около передатчика, а не караулит ее у выхода из модуля или пещеры, Тамми быстро взобралась на гору и, упав плашмя на камень, стала в бинокль рассматривать взорванную скалу. Мужчину она увидела сразу. Так и есть, он скрючился около передатчика, не пытаясь перебраться в тень или укрытие между камней. Тамми стала внимательно рассматривать его. Грязная изорванная одежда, кровь на штанах, куртке. Мужчина очнулся и видимо заметил, как блеснула на солнце линза бинокля.

Он сразу встрепенулся, тяжело перевалился на другой бок, и только тут Тамми увидела, что левая рука и левый бок у него были изодраны так, что на них страшно было смотреть. Кожа клочьями свисала с предплечья, глубокая рана в боку была видна даже с такого расстояния. Он с такой надеждой смотрел прямо на нее, продолжая умоляюще что-то говорить в микрофон. Тамми быстро спустилась к модулю. Она решила помочь.

Нет, в модуль Тамми никого пускать не собиралась, она просто решила обеспечить мужчине сносное существование, как можно дальше от пещеры, где она жила. Чтобы собрать все необходимые вещи, ей пришлось обратиться за помощью к компьютеру. Тамми внимательно изучала список, потом брала одну вещь за другой и укладывала в сумку. Сначала аптечка. Жидкость для обеззараживания раны, игла, нити, шприц с обезболивающим, еще две таблетки обезболивающего на два дня, компьютер рекомендовал пять таблеток на пять дней, но Тамми решила, что двух с него достаточно, остальные решила сберечь на всякий случай. Бактерицидная повязка, еще несколько на запас, антибиотики. Пришлось пожертвовать своей палаткой, запасным спортивным костюмом и бельем. Она решила, что ему не до выпендривания, сойдет любая майка и трусы даже женские. Десять литров воды и еще емкость, в которую она наложила, сваренную кашу с мясом, Тамми сделала ее достаточно жидкой, напоминающей густой суп, чтобы ее можно было вылить из емкости в миску. Положила спиртовку, котелок, миску, ложку, кружку. Нож она давать ему побоялась. Положила крупу, соль, две банки тушенки, плитку шоколада, сахар, чай. Укладывая продукты, она с тоской осознала, что если ей придется делиться и с ним, то надолго ее запасов не хватит. Сколопендра тогда сожрала целую кучу, для приманки пришлось пожертвовать тоже немало, теперь вот этот убийца. Тамми передернула плечами. Она все время гнала от себя мысль, что помогая этому человеку, она сама себе роет могилу. Вполне вероятно, что когда он немного оклемается, ей придется драться с ним не на жизнь, а на смерть. Глупо было надеяться, что он не захочет отобрать у нее дом со всеми богатствами. Эта мысль снова так ее напугала, что она твердо решила, что когда вернется, сразу же займется перепрограммированием модуля. Она слышала, как наемники говорили, что могут его вскрыть. «Что ж, — с ненавистью вызванной страхом, думала она, — зато я могу сделать так, чтобы этот модуль стал камерой смерти незваному гостю, например, задушив ядовитым дымом, когда он будет крепко спать, или убив высоким разрядом тока!», — такая мысль ее успокоила, и она медленно двинулась к раненому, таща две огромные тяжелые сумки.

Примерно, на полпути новая мысль напугала ее, а что если второй наемник жив? Вдруг он сидит в засаде, а раненный является только приманкой, чтоб заманить ее в ловушку? И все же мысль о подобном зверстве не укладывалась в голове, поэтому Тамми продолжила путь. На открытое пространство она выходить не стала, вдруг у него есть пистолет? Положив сумки рядом с камнем, она отбежала на безопасное расстояние, потом громко прокричала ему, что к сумкам он должен добраться сам, она помогать ему в этом не будет. Мужчина ее услышал. Тамми в бинокль видела, с каким трудом он спустился вниз, потом, шатаясь, побрел к оставленным ею вещам. Присел, вернее, рухнул рядом с ними, потом, превозмогая себя, расстегнул первую. Быстро вытащил несколько вещей, увидев, что в сумке нет того, что он ищет, расстегнул вторую. Тамми догадалась, что ему в первую очередь нужна аптечка. Высыпал на камни все, что в ней было. Нашел шприц и сразу же сделал себе обезболивающий укол. Жидкость для обеззараживания налил в чашку, сбросил с себя лохмотья, оставшиеся от одежды, намочил ткань и стал осторожно выжимать раствор на руку и бок. Потом он сам зашивал и обрабатывал раны, потом жадно пил воду. Тамми поняла, что десяти литров ему будет мало, что ей придется еще раз нести ему воду. Есть он не стал, развернул палатку, забрался внутрь и, как поняла Тамми, уснул.

Теперь у Тамми хлопот прибавилось, причем, прибавилось значительно. То, что крокодил сдох ее очень сильно порадовало. Ошметки пасти этого пресмыкающегося были разбросаны в радиусе пятнадцати метров от туловища. Тамми разглядела это в бинокль. Извечная истина оправдывала себя в который раз: не было бы счастья, да несчастье помогло. В случае с Тамми эта пословица сработала на сто процентов. Теперь к озеру она могла ходить без опаски… правда до тех пор, пока этот убийца-наёмник хоть немного оклемается и не придет в себя. Вот Тамми и старалась воспользоваться отпущенным ей временем, чтобы запастись водой. Она моталась, как угорелая, изредка с вершины горы поглядывая в бинокль, как там раненый. До вечера он не выходил из палатки, вновь вызывая в ней надежду, что он умер. Конечно, страшно хоронить своими руками мертвого человека, но гораздо страшнее оказаться в руках психопата-убийцы.

Ее надеждам не суждено было осуществиться. Утром она заметила, что емкость с кашей, что она ему оставляла, наполовину пуста, сумки он, видимо, затащил внутрь палатки, а емкость с едой демонстративно оставил на виду, чтобы Тамми могла знать, когда ему понадобиться следующая порция каши.

Тамми сначала возмутилась от подобной наглости, ведь она ему оставила сухие припасы, чтобы он сам себе готовил, и тем не менее, когда емкость опустела, она почувствовала беспокойство. Это беспокойство росло и росло, и стало настолько невыносимым, словно Тамми бросила некормленым котенка или щенка, или попугайчика.

У нее была одна знакомая девочка, которой родители, чтобы взрастить в ней любовь и доброту к животным купили попугая, предупредив, чтобы она лично за ним ухаживала. Так вот эта девочка бывало, по два дня не доливала воды и не досыпала корм. Тамми когда об этом узнала, не могла спать, повлиять на эту девочку никак не могла, поэтому специально напрашивалась к ней в гости, только чтобы покормить этого попугая. Вот и сейчас. Как Тамми себя не убеждала, что ничего не обязана этому человеку, что чем больше он будет страдать, тем лучше, и все же, и все же…

Эта пустая емкость для еды беспокоила и раздражала Тамми, а еще через день к ней добавилась пустая емкость из-под воды. Нервы Тамми не выдержали, и она, сварив каши с мясными консервами и прихватив пятилитровую канистру, снова пошла к палатке. Она подумала, что через три дня снова придется нести ему еду, так что пять литров ему вполне хватит. Близко подходить не стала, где-то за пятьсот метров до него сложила все принесенные вещи и быстро убежала назад. Потом прокричала ему, чтобы он сам взял их, оставив вместо них пустые. Через три дня Тамми пришлось повторить операцию.

Ветер переменился и принес с собою ощутимый запах начавшегося разложения. Тамми с ужасом поняла, что скоро дышать будет совсем невозможно. Но что делать с огромной разлагающейся тушей крокодила, она не представляла. От одной мысли об этом рвотные позывы скручивали живот. К тому же рядом убийца, что ему стоит подкрасться к ней и убить. От этих мыслей ее настроение было просто ужасным, чтобы не дышать отравленным воздухом, она вообще перестала выходить из модуля.

Ответом на ее страдания был взрыв, прогремевший в один из дней ближе к вечеру. Пол вздрогнул. Камни, посыпавшиеся со свода пещеры, застучали по крыше модуля. Тамми поняла, что мужчина каким-то образом подорвал скалу, чтобы обломки камней засыпали труп крокодила. Тамми стало так интересно взглянуть на это зрелище, что, не удержавшись, она, надев респиратор, выползла из пещеры и, прихватив бинокль, взобралась на гору.

Так и есть. Вместо скалы, на которую Тамми когда-то прицепила камеру, и в пещере которой прятались наемники, лежала огромная груда камней, разбросанных на большое расстояние. Пыль куполом висела над местом взрыва, мешая Тамми рассмотреть, где находится подрывник. Потом Тамми сообразила, что рядом с местом взрыва его искать очень глупо, и тогда она стала оглядывать окрестность. Мужчина лежал за большими камнями и наблюдал за тем, как оседает пыль. Он смотрел на место взрыва, и вдруг резко повернул голову, взглянув точно в том направлении, где находилась Тамми. Она быстро отвела бинокль и прижалась к скале, хотя это было уже бессмысленно, он заметил ее. «Ну и пусть! — с раздражением думала Тамми — Пусть знает, что я за ним слежу днем и ночью».

Завтра предстояло нести ему новую порцию еды и воды, и выбора у нее не было. Если еду, он мог себе приготовить, то воду ему взять было неоткуда.

В этот раз Тамми варила макароны с тушенкой. Она уже в который раз с грустью смотрела, как исчезают ее припасы, а они таяли просто на глазах, если ее не заберут отсюда через три месяца, то продержаться три года, когда по закону будет пересматриваться ее приговор — было уже не реально. Тамми резко осадила саму себя:

«Осталось полтора месяца, ну, может полтора месяца и неделька, вряд ли куратор прибудет сюда день в день. Я продержусь, я обязательно продержусь!». Стало легче, настроение улучшилось, она даже положила в пакет, в который собирала еду для этого убийцы, небольшой тюбик кетчупа. Тамми несла еду и воду, постоянно перепроверяя, где находится наемник. Он сидел в палатке. Она видела его торчащие ноги. Поставив сумку в условленном месте, она забрала пустые емкости и быстро пошла назад, дел было много: принести воды, пропустить ее через фильтры, приготовить ужин, провести инвентаризацию продуктов, сверяясь со списком, какой был составлен при комплектации модуля. Тамми было и самой интересно узнать, сколько она потеряла и потратила за это время. Такая работа помогала не впадать в отчаяние, наведение порядка вселяло какую-то небольшую уверенность, что она может держать ситуацию под контролем, и хоть как-то влиять на нее. Впрочем, последующие события показали, насколько эфемерной была ее уверенность, и насколько смешны были меры предосторожности, что она предпринимала.