Будущее банкинга. Мировые тенденции и новые технологии в отрасли

Крис выбирает серьезную тему и заставляет вас смеяться, думать и волноваться одновременно. Провокационная книга о процессе трансформации отрасли в эру Интернета».

Леонард X. Шранк, генеральный директор SWIFT *•

«За долгие годы нашей совместной работы Крис Скиннер продемонстрировал глубочайшее понимание финансового бизнеса, а также удивительную проницательность и дальновидность в отношении будущего отрасли. Но самое главное — он обладает уникальным умением нарисовать четкую картину динамики событий, которые повлияют на наше будущее, помогая таким образом другим руководителям финансовых институтов увидеть, что же ждет их впереди».

Дебора Л. Бьянуччи,

президент и генеральный директор

Института банковского управления (ВАГ)

«Криса можно назвать провидцем, который беззаветно предан своей работе и прекрасно осведомлен о завтрашних тенденциях. Я бы без колебаний рекомендовал его как великолепного оратора на тему будущего, особенно касательно перспектив отрасли финансовых услуг и технологий».

Майкл Джексон, экс-генеральный директор Birmingham Midshires Building Society

«Крис всегда поражал меня своей способностью разглядеть будущие перспективы и выявить глобальные катализаторы перемен в отрасли розничного банкинга, которая превратилась уже в индустрию массового производства товаров широкого потребления. От Скиннера всегда можно ожидать дискуссионного, но при этом чрезвычайно важного и актуального диалога о потенциальных источниках будущих потрясений».

Стивен Д. Одино, первый вице-президент по корпоративной стратегии и развитию

Washington Mutual

«Крис, пожалуй, первый писатель из всех, кого я знаю, которому удается уловить пульс отрасли финансовых услуг не с европейской или американской, а с поистине глобальной точки зрения. Ту же энергию я почувствовал, читая его статьи в Сингапуре и Пекине».

Эммануэль Дэниел, учредитель The Asian Banker

«Скиннер обладает редкостным умением глубоко понимать социальный и деловой контекст, а также находить потенциальные технологические решения. Этой способности, чрезвычайно важной в финансовом секторе, к сожалению, недостает многим коллегам Криса».

Йан Макдональд Вуд, доверительный управляющий Strategic Planning Society

«Сегодня сложно найти специалиста по финансам, который не рассуждал бы о глобализации. А Крис Скиннер активно помогает этому случиться. Пересекая океаны, он распространяет передовой опыт и идеи о технологиях в финансовой сфере — от Европы до Северной Америки, Азии и Ближнего Востока. Ему присущи острая проницательность, занимательная манера речи и точное чутье того, как новые технологии обслуживания могут повлиять на финансовую отрасль. Его статьи и презентации стимулируют работу мысли, как, впрочем, и непринужденная беседа за бокалом вина».

Том Гренфельдт, редактор techandfinance.com

Посвящается моему Отцу

The Future of Banking

_{In a Globalised World}

Chris Skinner

Будущее банкинга

Мировые тенденции и новые технологии в отрасли

Крис Скиннер

Перевод с английского

УДК 336.71 ББК 65.262.1 С42

Перевела с английского Е. И. Недбальская

Научный редактор Н. А. Головко

Скиннер, К.

С42 Будущее банкинга : мировые тенденции и новые технологии

в отрасли / Крис Скиннер ; перевела с англ. Е. И. Недбальская; науч. ред. Н. А. Головко. — Минск : Гревцов Паблишер, 2009. — 400 с. ISBN 978-985-6569-37-4

Единственное издание на рынке бизнес-литературы, посвященное анализу перспективы развития банковской отрасли в мировом масштабе.

Автор книги Крис Скиннер открывает окно в будущее банкинга и предлагает своим читателям новейшую историю развития данной отрасли. Он подробно раскрывает темы настоящего западных банков и радикальных планов изменения их системы, а также глобального влияния на банковский бизнес новых игроков на мировом рынке — Индии и Китая. Исследуя рынок новых технологий, автор поднимает вопросы обеспечения информационной безопасности банков, анализирует предпосылки и последствия сегодняшних изменений в сфере услуг розничного и инвестиционного банкинга, государственного регулирования отрасли в Европе и США.

Данная книга предоставит руководителям банков самую актуальную информацию о перспективах развития банковской отрасли и происходящих в ней изменениях и поможет выработать эффективные стратегии в мире быстроразвивающихся технологий.

УДК 336.71 ББК 65.262.1

Все права защищены. Ни одна часть настоящего издания ни в каких целях не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, будь то электронные или механические, включая фотокопирование и запись на магнитный носитель, без письменного разрешения на то издателя.

ISBN 978-985-6569-37-4 (рус.) Copyright © 2007 John Wiley & Sons Ltd, The Atrium, ISBN 978-0-470-51034-6 (англ.) ^Southern Gate, Chichester. West Sussex P019 8SQ. England.

All Rights Reserved. Authorized translation from the English language edition published by John Wiley & Sons, Ltd. © Издание на русском языке, оформление. ООО «Гревцов Паблишер», 2009

Предисловие научного редактора

Об авторе

Благодарности

Предисловие

Современное состояние банковской отрасли

Часть I.

Глобальные вопросы

Глава 1. Влияние Индии и Китая на мировой банкинг

Глава 2. Дорога из Багдада в Цюрих

Глава 3. Подъем в исламском банкинге

Глава 4. Банкиры против органов регулирования:

когда два племени идут на войну

Глава 5. Евросоюз в поисках выхода

Глава 6. Трансформация предприятия: старая проблема

Глава 7. Как оценить пользу технологии?

Часть II.

Проблемы розничного банкинга .

Глава 8. Натянутые отношения ,..-.,..

Глава 9. Банки, которым нравится говорить <<нет»

Глава 10. Будущее за видеобанкингом

Глава 11. Центр телефонного обслуживания в будущем

Глава 12. Большая проблема: мошенничество и хищение

персональной информации

Глава 13. Технологии в области каналов связи к 2015 году

Глава 14. Web 2.0 и технологии онлайнового банкинга

к 2015 году

Часть III.

Проблемы платежей

Глава 15. Общество без наличных денег и пластиковых карт

Глава 16. Корпорации требуют доступа

Глава 17. SWIFT трансформирует оптовые платежи

Глава 18. Будущее европейских платежей

Часть IV.

Проблемы инвестиционного банкинга

Глава 19. Наилучшее исполнение

с наилучшими намерениями

Глава 20. Европейские рынки ценных бумаг —

успех или неудача?

Глава 21. Быть или не быть торговле ценными бумагами?

Глава 22. Рискованные игры с опционами и деривативами

Блоги конференции SIBOS

Блог конференции SIBOS2005: Копенгаген, Дания

Блог конференции SIBOS2006: Сидней, Австралия

Приложение. Оригинальные авторские статьи

Алфавитный указатель

От автора

Предисловие научного редактора

VII век до н. э. — небольшое государство Малой Азии Лидия начинает чеканить первые в истории человечества монеты из драгоценного металла главным образом для того, чтобы оплачивать услуги солдат-наемников, охраняющих правителя-тирана Гигеса.

XV век н. э. — в Италии появляются первые организации, которые станут, по сути, прообразами современных банков.

1958 год — Bank of America выпускает первые пластиковые карточки.

2001 вод положил начало распространению бесконтактных платежей на основе микросхем, интегрированных в различные электронные бытовые устройства; выход научных разработок по биометрической идентификации личности на уровень, позволяющий провести их экономически эффективное внедрение.

Вышеозначенные события являются ключевыми вехами в документируемой истории денег и банкинга: каждое из них — ступень на пути перехода этой важнейшей сферы человеческой активности на новые качественные уровни. Так, появление первых банков создало предпосылки качественного изменения самой природы денег, заменив физически осязаемые стандартные порции драгоценных металлов кредитными банковскими нотами, которые в 1970-х годах полностью утратили связь с золотом, серебром и другими подобными оборотными активами. Если до возникновения банков деньги вели относительно самостоятельное существование, то с развитием банковского сектора полностью обособленный от банков денежный оборот стал уже практически невозможным. В свою очередь, появление пластиковых карт создало предпосылки для вытеснения наличных из экономического оборота, а события 2001 года усилили обозначившуюся тенденцию и положили начало революционным изменениям в сфере платежей и денежного обращения в целом.

Приведенная выше последовательность событий подтверждает закон ускорения темпов развития общества. Если для перехода к кредитным деньгам потребовалось 22 века, то для перехода от банкнот к пластиковым картам достаточными оказались лишь 5 веков, а от пластиковых карт к бесконтактным платежам понадобилось и того меньше — чуть более 40 лет. Упомянутый закон имеет решающее значение для банковской сферы. С каждым годом перемены здесь происходят все стремительнее, и важно не просто осознавать это — следует понимать направленность происходящих перемен для поддержания конкурентоспособности каждого банка и обеспечения уровня обслуживания клиентуры, адекватного современной материальной базе и новейшим тенденциям в области регулирования и повышения безопасности банковского бизнеса. Банк, не работающий на перспективу, обречен.

Предлагаемая вашему вниманию книга помогает понять последние тенденции развития банкинга. Она будет востребована не только сотрудниками банков. Написанная живым языком, в некотором смысле даже провокационно, с использованием смелых экстраполяции, она непременно затронет сердца и умы широкого круга читателей, интересующихся финансовой тематикой. Банкинг для автора — живая система, населенная реальными личностями, деятельность которых во многом определяет свойства той финансовой среды, в которой мы обитаем. Эти люди говорят, спорят, грустят и шутят...

Коллективу, готовившему русскую версию издания, удалось передать присущую только господину Крису Скиннеру манеру повествования и тот неподражаемый стиль, который делает сложные вещи легкодоступными для понимания и анализа.

Николай Головко, кандидат экономических наук, начальник управления ценных бумаг ОАО «Белвнешэкономбанк»

Об Авторе

Крис Скиннер является генеральным директором Balatro Ltd (www.balatroltd.com) — его собственной консалтинговой фирмы, — а также председателем клуба специалистов по финансовым услугам (www.fsclub.co.uk) — организации, которая стремится понять будущее отрасли финансовых услуг. Кроме того, он один из четырех учредителей Shaping Tomorrow (www.shapingtomorrow.com) — интернет-портала для стратегов и футуристов.

Автор книги хорошо известен в финансовой отрасли благодаря своим регулярным статьям на сайте Finextra.com и в журнале The Banker, равно как и другим публикациям; является председателем совета по присуждению Technology Awards, которой журнал The Banker ежегодно отмечает выдающиеся технологические инновации и проекты в банковском секторе; судьей по присуждению журналом Asian Banker премии за выдающиеся достижения в сфере розничных финансовых услуг; а также автором материалов для программы Всемирного экономического форума, в центре внимания которой находится будущее отрасли финансовых услуг.

Крис Скиннер регулярно выступает с программными речами на крупнейших мировых конференциях по финансовым услугам, включая ежегодно организуемую обществом SWIFT конференцию SIBOS, на конференциях Института банковского управления в США, Института международных исследований в Европе и на Ближнем Востоке и Financial Times в Европе. В ходе своих выступлений он делит сцену с выдающимися мировыми лидерами, такими как Ричард Брэнсон, Лу Герстнер, Гэри Хэмел, Мег Уитмен и Билл Гейтс.

До создания компании Balatro Крис работал вице-президентом по маркетингу и стратегии в подразделении глобальных финансовых услуг компании Unisys, а также директором по стратегии в финансовом отделе корпорации NCR. Эти должности обусловили специализацию Скиннера на прогнозах будущего отрасли финансовых услуг: он основал форум по глобальным перспективам в Unisys и лабораторию знаний в NCR.

Он учился в Университете Лафборо в Великобритании, имеет степень бакалавра управленческих наук и диплом по техническим наукам; является научным сотрудником Института управленческих услуг, сотрудником Института сертифицированных страховщиков и сертифицированным практикующим специалистом по страхованию.

С Крисом Скиннером вы можете связаться

по электронной почте:

info@balatroltd.com.

^{Благодарности}

Эта книга едва ли появилась бы на свет, если бы не первоклассные специалисты Finextra, TowerGroup и Financial Times, а также многих других компаний-клиентов, средств массовой информации и фирм, занимающихся организацией и проведением конференций, с которыми я сотрудничаю по всему миру.

Что касается компании Finextra, то хотелось бы отдельно поблагодарить редактора Пола Пенроуза: он ставит передо мной планку. Помимо Пола, целая команда замечательных людей внесли свой вклад в создание книги «Будущее банкинга. Мировые тенденции и новые технологии в отрасли», позволив мне рвать и метать на их сайте в течение последних нескольких лет. Кстати, если вы еще не подписались на бесплатные новости и отчеты о специализированной выставке Finexpo, зайдите по адресу в Интернете http://www.finextra. com/register.asp прямо сейчас и зарегистрируйтесь. Вы очень многое потеряете, если не сделаете этого.

В компании TowerGroup работают люди, у которых в душе выгравировано слово «банкир». Джон Стоун — один из них, причем один из лучших. Он воспользовался моими знаниями и опытом для создания европейской службы TowerGroup в 2002 году, и без этой вводной стажировки я вряд ли был там, где я сейчас.

В газете Financial Times и журнале The Banker работают Майк Баркер и Брайан Каплен, которые кормят меня, причем в случае с Майком — в буквальном

смысле. Здесь также трудится замечательная команда специалистов, включая Стива Таймвелла, Ангуса Кашли, Дэна Барнса, Тони Джарвиса и многих других опытных профессионалов, которые выпускают лучший в мире банковский журнал... по моему скромному мнению.

«Будущее банкинга» представляет собой результат моих статей и комментариев, написанных для Finextra, TowerGroup и The Banker. Книга обязана своим существованием и многим другим людям из банковского мира, с которыми у меня налажены контакты. Назову лишь некоторых: Том Бушман, Эммануэль Дэниел, Том Гренфельдт, Клэр Уолш, Дебби Бьянуччи, Конни Доррестин, Парвин Бансал, Кэти Гвин-Уильямс, Боб Фуллер, Крис Пиклз, Майкл Боме... и многие другие специалисты чудесного мира финансовых услуг, с которыми я регулярно встречаюсь на конференциях. Хотелось бы прояснить еще один момент: дело в том, что в моей книге я часто ссылаюсь на исследования TowerGroup, однако их интерпретация — целиком и полностью мое собственное мнение, на тот случай, если у вас возникнет подобный вопрос.

Еще один человек заметно выделяется в моем мире: Энди Коппелл. Энди — это оплот финансового сообщества и мой партнер по клубу специалистов по финансовым услугам Financial Services Club. Если вы еще не были в нашем клубе, приглашаю зарегистрироваться на сайте www.fsclub.co.uk. Мы проводим регулярные собрания в Лондоне и Дублине, и если вам доведется проезжать через эти замечательные города, буду рад увидеть вас в клубе.

Уверен, что забыл кого-то упомянуть, но представленные выше хранители глобальных знаний позволили мне уловить главные тенденции развития финансовой отрасли за последние несколько лет, и всем им я выражаю огромную признательность.

Наконец, я хотел бы поблагодарить мою семью, и особенно Дженни, за терпение.

^{Предисловие}

В течение последних трех десятилетий я жил, работал и дышал финансовой отраслью, а также ел, пил и спал. Прошу прощения, последнее надо вычеркнуть, хотя некоторые презентации действительно вызывали непреодолимое желание поспать.

За данный период времени я освоил премудрости розничного и оптового банкинга, брокерских операций, страховой деятельности и управления активами, но в процессе плавной смены приоритетов в моей работе постоянным оставалось только одно: финансовая отрасль меняется быстрее, чем когда-либо ранее.

К примеру, когда я присоединился к отрасли, на дворе был XX век, но он не сильно отличался от XV столетия, ознаменовавшегося появлением первых банков в Италии. Да, банковские продукты и услуги, безусловно, прошли определенный путь развития, но до автоматизации им было еще очень далеко.

И только в 1970-х годах мы увидели расцвет новых технологий. В это время:

• появились первые банкоматы для автоматизации процесса выдачи наличных;

• была создана система SWIFT для совершения платежей в глобальном масштабе, которая пришла на смену аппаратам телексной связи;

• пластиковые карты Visa делали свои первые шаги благодаря крупным инвестициям Ди Хока в систему электронной обработки кредитных карт;

• Фишер Блэк и Майрон Шоулз создавали первые финансовые модели, которые легли в основу торговли фьючерсами, опционами и деривативами;

• вычислительная техника использовалась главным образом для управления счетами в бэк-офисе.

Современный мир перевернулся с ног на голову. Сегодня:

• розничные банки ориентируются прежде всего на требования клиентов о самообслуживании;

• SWIFT занимается переосмыслением своей роли, поскольку первоначальная цель системы — замена аппаратов телексной связи — утратила свое значение;

• из кооператива, находящегося в собственности банков, Visa превратилась в частную коммерческую компанию, которая изо всех сил старается не отстать от PayPal, мобильных и других платежных механизмов;

• совокупная стоимость деривативов, которыми торгуют хеджевые фонды с использованием сложных автоматизированных вычислительных моделей, ежедневно превышает совокупный размер годового американского ВВП;

• вычислительная техника используется банками главным образом для выживания и конкуренции.

В 1996 году я присутствовал на презентации, на которой профессор Дэвид Ллевеллин, руководитель Ассоциации выпускников банковского факультета Университета Лафборо, сказал: «Отрасль изменилась за последние пять лет сильнее, чем за предыдущие 50 лет». Данное утверждение остается не менее (если не более) справедливым и в конце первого десятилетия XXI века, за что, собственно, я и люблю эту отрасль — за постоянное состояние перемен.

Причиной постоянного состояния перемен является тот факт, что в основе финансовых услуг лежат биты и байты информации, хранимой на компьютерных дисках. Банкинг — это цифровой рынок, основанный на виртуальных финансовых отношениях, оформленных электронными трансакциями. В начале моей трудовой деятельности дела обстояли несколько иначе, но сегодня мы все заключаем сделки, устанавливаем контакты и ведем бизнес преимущественно через электронные каналы и службы.

Поэтому банкинг — одна из тех немногих отраслей, в которых технологии не только открывают новые возможности, но и являются неотъемлемой жизненно важной составляющей — ее кровью; в этом и сила его, и слабость. Сила — в умении финансового сектора использовать, реализовывать и поддерживать

технологии. Слабость кроется в проблеме перехода от устаревших операций и инфраструктур к полностью электронному бизнесу.

На протяжении последних нескольких лет я обсуждал все вышеозначенные вопросы в регулярных ежемесячных статьях в журнале The Banker и на сайте Finextra.com. Книга представляет собой итоговый обзор этих взглядов и исследований проблем, с которыми сталкиваются банки сегодня.

Определяющим фактором является то, что банкинг в XXI веке представляет собой бизнес, основанный на технологиях, и они меняют правила банкинга быстрее, чем когда-либо ранее. За это постоянное состояние непостоянства я и люблю банковскую отрасль.

Почувствуйте себя Властелином Перемен и получите от этого огромное удовольствие, а через несколько лет я надеюсь вновь вернуться к тем же вопросам, чтобы поделиться с вами самыми новыми тенденциями и разработками в финансовой сфере.

Тем временем буду рад вашим отзывам и комментариям на веб-сайте: www. balatroltd.com, или напрямую через e-mail: info@balatroltd.com. Мне было бы очень интересно узнать ваши мысли.

Крис Скиннер, январь 2007

Современное состояние банковской отрасли

Прежде чем углубиться в прогнозы будущего, которым посвящены последующие главы, нам следует вникнуть в суть современных проблем и задач банковской отрасли. Поэтому во вступительной статье мы с вами вкратце пройдемся по основным аспектам банковского дела.

Моя жена, прочтя эту главу, охарактеризовала ее как довольно сухую и скучную (она поистине сотворила чудеса с ее сном), и если вы знаете свое дело, можете сразу переходить к другим главам, которые значительно живее и энергичнее. Мне же глава очень нравится, поскольку она дает исчерпывающее представление о тех трудностях и проблемах, с которыми банки сталкиваются сегодня. Поэтому, возможно, все же не помешает ее прочесть.

Кроме того, вступительная статья служит предисловием к темам, которые мы будем подробно изучать в четырех частях данной книги: первая из них посвящена глобальным вопросам, а также задачам и перспективам банковского менеджмента, в остальных фокус сужается и сосредоточивается на таких темах, как платежи, розничный и инвестиционный банкинг.

Часть I. Глобальные вопросы

В общем и целом, сегодня перед банкирами стоят четыре серьезнейшие проблемы: предписания регулирующих органов, требования клиентов, развитие новых технологий и, пожалуй, самая главная из всех — проблема рентабельности.

Прежде всего следует затронуть проблему регулирования отрасли и соблюдения норм законодательства. Именно она является величайшим источником головной боли для банкиров и принуждает их делать то, чего они предпочли бы не делать. Сегодня эта проблема выдвинулась на первый план: куда ни глянь, правительство и регулирующие органы заставляют банки совершать действия, которые те не имеют ни малейшего желания совершать, и внедряют массу нормативных актов, призванных защитить граждан и компании от убытков, а также помочь правоохранительным органам выслеживать террористов и преступников.

В частности, на данный момент главным законодательным двигателем является Базельское соглашение П. Рекомендации Базельского комитета играют поистине огромную роль, поскольку затрагивают деятельность большинства банков мира; фактически они составляют базовый документ, призванный обеспечить полный набор управленческих показателей и мер, гарантирующих достаточность банковского капитала, во избежание банковского краха. В основном настоящий документ нацелен на управление операционным риском и был принят банками в большинстве экономически развитых стран.

Существует еще масса других нормативных актов, посредством которых Америка и Европа пытаются решить те или иные конкретные проблемы. Например, в США совсем недавно были внедрены Директива о системе национального рынка [RegNMS) для наведения порядка на инвестиционных рынках; правило 22с-2 для прекращения махинаций с комиссионными за изъятие средств из взаимных инвестиционных фондов; правило ЗОН Национальной ассоциации дилеров по ценным бумагам [NASD] для борьбы с отмыванием денег; правила идентификации Федерального совета по надзору за финансовыми учреждениями [FFIEC] для обеспечения безопасности онлайновых услуг и еще уйма документов, направленных на искоренение терроризма. Например, постановления Департамента по национальной безопасности, руководимого Майклом Чертоффом, «Патриотический акт», Постановление о готовности к стихийным бедствиям, Закон о тайне банковских операций и т. д. Нельзя забывать и о таком мощнейшем ударе, как закон Сарбейнса - Оксли.

Наверное, вы уже зеваете, предвидя дискуссию на тему Базельского соглашения II и закона Сарбейнса - Оксли, поскольку мельчайшие детали обоих законодательных оплотов служили предметом бесчисленных споров и обсуждений в течение последних пяти столетий, то есть, прошу прощения, лет.

Но закон Сарбейнса - Оксли — это действительно коварный удар в спину, потому что, по оценкам экспертов, он обошелся американским компаниям в миллиарды долларов. Направленный на ограничение рисков, послуживших причиной краха таких гигантов, как Enron и Worldcom, закон Сарбейнса - Оксли ввел новую систему весьма обременительных правил бухучета и аудита для всех компаний, зарегистрированных на территории США. Если кому и повезло, так это аудиторским фирмам, чьи гонорары увеличились в 2003 году на 17 %, а в 2004-м еще на 40 %. В то время как расходы американских компаний на аудиторские услуги увеличились до $ 3,5 млрд, один лишь новый «Раздел 404» (в котором перечислены меры, необходимые для обеспечения руководством компании эффективной системы внутреннего контроля) закона Сарбейнса - Оксли стоил $ 35 млрд, а это более чем в 20 раз выше, чем прогнозировалось.

Может показаться, что только в США банкиры танцуют рок-н-ролл, уклоняясь от законодательных пинков со стороны правительства и регулирующих органов. Однако это не так. Европа тоже приступила к реализации аналогичной программы радикальных перемен. Она была принята европейскими политиками в Лиссабоне в 2000 году и поэтому известна как «Лиссабонская программа». Комиссия Евросоюза ввела полный комплект новых регулирующих директив, действующих на территории всех европейских стран, с целью формирования Европейского экономического и валютного союза (EMU), который способен шокировать любого почти так же сильно, как австралийская птица эму. Дело в том, что эти директивы регламентируют каждую пядь финансовой деятельности — от Директивы о рыночных махинациях до Директивы о рынках финансовых инструментов [MiFID], от Директивы по платежеспособности II до Директивы о платежных услугах... В целом все это множество директив получило название «Плана действий в сфере финансовых услуг» (FSAP).

От FSAP вся Европа сходит с ума, поскольку он направлен на создание однородной среды для общеевропейской конкуренции на финансовых рынках. На практике это означает следующее: нидерландские банки, французские страховщики, немецкие брокеры и британские биржевые маклеры на равных будут участвовать в бешеной конкуренции, преследуя четкую цель — создание рынка с достаточным масштабом и размахом для соперничества и достижения превосходства над американским и другими глобальными рынками¹. Большие планы и суровая действительность...

Тем временем Совет по сотрудничеству стран Персидского залива [GCC) занимается разработкой похожего комплекса мер в сфере финансовых услуг для всех ближневосточных стран-производителей нефти, чтобы конкурировать с евро и долларом. Задача заключается в образовании к 2010 году экономического союза (в состав которого войдут Саудовская Аравия, Объединенные

Арабские Эмираты, Оман, Бахрейн, Кувейт и Катар), аналогичного Евросоюзу и со своей единой валютой.

Наряду с вышеозначенными большими изменениями Китай намерен открыть свои финансовые рынки для иностранных инвестиций и конкуренции. В течение долгих лет в Китае всем заправляли государственные банки, финансировавшие государственные предприятия. Сейчас здесь намечается тенденция к либерализации в соответствии с требованиями ВТО, касающимися открытых рынков. Это означает, что китайские банки станут ничуть не менее коммерческими, чем американские или европейские, и что в Китае появится свой рынок капитала. В итоге ожидается невероятное повышение экономической эффективности, которое, по оценкам компании McKinsey, составит порядка $ 320 млрд в год, благодаря чему ВВП Китая вырастет на целых 17 %, а вновь созданное богатство будет распределено более равномерно. Аналогичному пути развития следует и Индия, которая также планирует рыночную либерализацию и уже объявила об отмене регулирования рынка к концу 2009 года.

Финансовые рынки претерпевают поразительные изменения по воле правительств и политиков, пытающихся найти компромисс между регулированием и либерализацией. Для некоторых это означает высокие расходы, отсутствие прибыли и инвестиций, то есть большую угрозу, для других — величайшую возможность для диверсификации и глобального расширения бизнеса, которая оправдывает крупные инвестиции. В любом случае государственное регулирование представляет собой большую проблему для мирового банковского сообщества и в будущем, несомненно, будет играть существенную роль в формировании облика отрасли.

Второй крупнейшей проблемой являются клиенты — я имею в виду как физических, так и юридических лиц.

Розничный клиент сегодня — далеко не то же самое, что скромный посетитель филиала банка прошлых лет. Тридцать лет назад банки могли похвастать тесными личностными взаимоотношениями со своими розничными клиентами, которые регулярно появлялись в филиале, чтобы инкассировать чеки и получать консультации служащих и менеджеров банка. Постепенно таких клиентов «отвадили» от филиалов с помощью всевозможных технологий, в частности банкоматов и телефонов, а в последнее время — Интернета. Технологии изменили отношения между розничными банками и их клиентами до неузнаваемости: теперь банки даже не представляют себе, как выглядит их дистанционный или виртуальный клиент. В результате банк превратился в поставщика товаров массового производства, а практически весь сервис сводится к самообслуживанию. И теперь розничный клиент сам отворачивается от банка и отвергает то, что банк ему предлагает; ведь у него есть полная свобода выбора — в пределах того, к чему он имеет доступ из своего дома.

Все дело в том, что с 1970-х годов технология трансформировала ландшафт розничного банкинга, да и вообще банкинга в целом, и сегодня главной движуhttp://ooofbtools.googlecode.com/files/OOoFBTools-1.10.0.zipщей силой технологического прогресса выступает розничный клиент. Раньше, тридцать с лишним лет назад, все технологии, которые банки покупали и внедряли, разрабатывались крупными компьютерными фирмами, чьи научные исследования и разработки ориентировались в первую очередь на государственный спрос на инновации, в особенности федерального правительства США. Американское правительство формировало потребности в универсальных компьютерах «мэйнфрейм», мини-компьютерах, обеспечении безопасности и способности систем к восстановлению нормального функционирования. Большая часть этих потребностей была напрямую связана с оборонными контрактами для армии, воздушных сил и флота, а доминирующими игроками являлись крупные компании, выполнявшие государственные подряды, такие как IBM, EDC и DEC.

Билл Гейтс из Microsoft и Эндрю Гроув из Intel изменили ситуацию коренным образом.

Ключевой движущей силой перехода к технологиям на базе персонального компьютера была мечта Билла Гейтса о «компьютере в каждом доме», и в 2000-х годах эта мечта стала реальностью. В результате большинство технологий, создаваемых сегодня, — мобильные телефоны, цифровые медиаплееры iPod, игровые приставки SonyPSP, Интернет и службы web — ориентированы именно на розничных потребителей, а не на правительство или бизнес. И перед банками стоит нелегкая задача: им нужно соответствовать требованиям потребителей к возможностям доступа и предоставляемым услугам. Такая же задача стоит и перед корпоративными клиентами банков.

Потребители предъявляют к компаниям и корпорациям не менее жесткие требования, чем к банкам. Сегодня клиенты заказывают товары через Интернет и ожидают регулярных автоматизированных подтверждений и сообщений через e-mail на протяжении всего процесса доставки.

Корпоративные клиенты претерпели существенную трансформацию под влиянием произошедших процессов, и теперь они внедряют все больше и больше услуг, основанных на новых технологиях, позволяющих управлять бизнесом на глобальном уровне в режиме 24x7x365. Например, исключительно благодаря современным глобальным технологиям, инфраструктуре и сетям стала возможной сегодняшняя ситуация, когда крупнейшие корпорации переводят товарное производство в Китай, а услуги покупают в Индии. Теперь корпоративные клиенты постоянно критически оценивают свои каналы поставок и их уровень автоматизации. В качестве примера можно упомянуть процесс выставления счетов-фактур.

По оценкам европейских компаний, на территории Евросоюза циркулирует около 27 млрд счетов-фактур, из которых 85 % — в бумажном виде. Обработка

такого счета-фактуры обходится в среднем в € 5. Для сравнения, электронная обработка счета-фактуры стоит всего € 0,21. В США за год выписывается около 29 млрд счетов-фактур, из них 90 % — на бумаге. В результате американские корпорации оценивают свои убытки от выставления бумажных счетов-фактур и их неэффективной обработки в размере $ 65 млрд в год, а европейские — в размере € 53 млрд в год.

Неудивительно, что они требуют изменений, и банки могут стать как активными пособниками осуществления этих изменений, так и большой преградой для этого.

Традиционно банки сосредоточивали свое внимание на платежах, а не на каналах поставки. Они привыкли иметь дело с казначеями, а не с финансовыми директорами; они поставляли локализованные услуги, а не операции глобального масштаба.

Все это стремительно меняется.

Сегодня банкиры видят главную роль банка уже не в автоматизации казначейских операций, а в автоматизации всей цепочки поставок. Банки фокусируют внимание не просто на платежах, а на всем процессе от начала и до конца: от заказа на поставку до расчетов с дебиторами. Банкиры даже рассматривают возможность выставления счетов и выписки накладных через Интернет, без бумажного подтверждения. Именно поэтому SWIFT — международная система платежей — сейчас предоставляет своим корпоративным клиентам прямой доступ к системе, что еще несколько лет назад было совершенно немыслимо².

Клиенты получили возможность изменить облик банкинга благодаря третьему фактору: технологии и тесно связанной с ней глобализации.

Как уже говорилось в самом начале, технология представляет собой наиболее важный фактор в процессе банковской деятельности, потому что банкинг — это «цифровой» бизнес. Банкинг — это биты и байты. Это бизнес по осуществлению трансакций, в основе которого лежат цифры. Изначальной задачей банка было перемещение денег. Наиболее близкими к банкам по своей сути являются телекоммуникации, главное отличие которых состоит в том, что они обеспечивают связь для общества, а банки — для финансов.

Поэтому по мере изменения технологии главным умением банка становится его способность оставаться на плаву и удовлетворять спрос. И это действительно очень тяжело, когда розничные потребители определяют направление технологического прогресса, а корпоративные клиенты требуют прямого доступа к банковской инфраструктуре.

Наблюдается также поразительный сдвиг в самих технологиях — от технологий внутреннего использования к интернет-технологиям, от дорогостоящих и маломощных технологий к технологиям с низксй себестоимостью и высокой производительностью, а также от американских технологий к китайским. Подобно тому как в 1990-х годах мы наблюдали сдвиг технологических инноваций от восточного побережья Америки к западному побережью, вызванный переходом от госзаказов для «IBM со товарищи» к ориентированным на потребителя технологиям от «Microsoft со товарищи», сейчас, в 2000-х годах, мы становимся свидетелями другого фундаментального сдвига. На этот раз сдвиг технологических инноваций происходит от западного побережья США в направлении Китая и Индии.

Покупка компьютерного подразделения IBM китайской компанией Le-novo в конце 2004 года стала первой ласточкой, и тогда весь мир узнал о том, что китайские фирмы умудряются создавать новые технологии с затратами в 10 раз ниже, чем у американских и европейских компаний. А индийские фирмы, такие как Tata, умеют обслуживать технологии в 10 раз дешевле, чем традиционные поставщики услуг.

Для банков очень важно поспевать за технологическими новинками, исходящими от новых игроков. Китай создает все новые и новые возможности, основанные на Интернете следующего поколения, мобильных и беспроводных технологиях, и намного опережает как Америку, так и Европу. Южная Корея и Япония также вносят свой вклад в нарушение глобального равновесия, и их изобретения наверняка со временем будут внедряться европейскими и американскими банками. Поэтому банки просто обязаны следить за этими непредсказуемыми экономиками.

Тем не менее существует еще более важный, пусть и менее понятный, аспект в изменчивом мире технологической доблести. Речь идет о власти и лидерстве.

Точно так же как мы смирились с офшорным бизнесом и оттоком богатства и капитала в офшорные экономики, мы вынуждены принять другой факт: данные страны в настоящее время успешно создают банки мирового уровня. Банки, которые обычно влачили жалкое существование где-то на задворках слаборазвитой экономики, не получая достаточного финансирования, теперь трансформируются в блестящие современные организации, прекрасно экипированные для конкурентной борьбы. Новым лидерам не нужно бороться с устаревшим наследием, а старые традиции они просто отбросили за ненадобностью, чтобы учиться у лучших из лучших и затем внедрять на практике наиболее эффективные и передовые приемы. Чтобы увидеть и почувствовать происходящую трансформацию, достаточно взглянуть на такие банки, как индийский банк ICICI или российский «Альфа-Банк». К примеру, по оценкам господина К. Вамана Камата, генерального директора ICICI Bank Limited, стоимость технологической инфраструктуры банка составляет лишь десятую часть аналогичных затрат обычного европейского или американского банка. А значит, ICICI может извлечь выгоду из значительного преимущества в соотношении издержек и доходов, что со временем, несомненно, приведет к захвату банком ICICI и другими экономическими лидерами стран БРИК (Бразилии, России, Индии и Китая) традиционных банковских брендов — по мере наращивания и глобализации их собственных амбиций. Покупка индийским или китайским банком какого-нибудь американского или европейского банка — лишь вопрос времени³.

И это подводит нас к заключительной проблеме банков XXI века — проблеме рентабельности.

Государственное регулирование требует все более крупных инвестиций, из-за которых снижается прибыль; клиенты требуют прямого доступа и прозрачных услуг в режиме 24x7x365, причем в глобальном масштабе; новые технологии делают эксплуатацию и обслуживание устаревших систем все более невыгодными — старым крупным банкам от всего этого явно не по себе. Их очень беспокоят вопросы рентабельности, конкурентоспособности, соотношения доходов и расходов, а особенно прибыли. Разумеется, банки всегда об этом беспокоились и будут беспокоиться, однако суть проблемы в ином: чем больше банки фокусируют свое внимание на урезании расходов, тем меньше у них возможностей для получения доходов. Это непрерывный баланс, однако банки, которые постоянно инвестируют в новые идеи, экспериментируя с филиалами, продуктами, персоналом и технологиями, имеют гораздо больше шансов на успех, чем те, которые всячески стремятся урезать свои расходы на филиалы, продукты, персонал и технологии.

Возможно, яйцам не следует учить курицу, но слишком многие банкиры не просто стремятся уйти от риска, но еще и избегают инвестиций как таковых. Подобное сочетание встречается очень часто. А результатом является недостаток инвестиций во многие сферы банковской деятельности, особенно в те из них, которые связаны непосредственным контактом с клиентами, тогда как рынки капитала — главный источник денег — получают максимум внимания. За один день торгов на мировых инвестиционных рынках многие крупнейшие мировые банки зарабатывают больше, чем они когда-либо получат от филиалов или даже от всей своей деятельности по обслуживанию розничных клиентов.

Как достичь равновесия между расходами и доходами, бережливостью и качественным обслуживанием, прямыми дилерскими и инвестиционными операциями? Некоторым банкам это удается, другие же слишком сильно увлекаются каким-либо направлением. Данной проблеме мы уделяем в книге очень много внимания. Где заканчивается баланс и начинается дисбаланс? К счастью, для большинства банков дисбаланс редко становится фатальной ошибкой. Лишь немногие банки терпят полный крах и прекращают свое существование, но большинство тех из них, которым довелось пройти через подобное испытание в течение последних десятилетий, были уличены в противозаконных операциях (например, BCCI].

Некоторые полагают, что банки не могут обрушиться, поскольку в противном случае в мире воцарилась бы анархия. Именно поэтому государство лицензирует банковскую деятельность — во имя гарантии их надежности и безопасности. Другие же полагают, что государственная защита позволяет банкам избежать настоящей конкуренции.

Однако как бы там ни было, сегодня банки сталкиваются с четырьмя главными проблемами: государственным регулированием, требованиями клиентов, техническим прогрессом и проблемой рентабельности.

Часть II.

Проблемы розничного банкинга

За последние несколько лет XX столетия благодаря бурному развитию интернет-коммуникаций розничный банкинг изменился сильнее, чем за несколько предшествующих десятилетий. Волна перемен завершилась к концу 2001 года, когда глобальная информационная сеть «обанкротилась», а точнее, когда инвестиции в Интернет перестали оправдывать себя и большое количество инвесторов разорились.

Интересно отметить, что фактически никакого интернет-бума или интернет-спада никогда и не было. Имели место лишь взлеты и падения курсов акций интернет-компаний. Само по себе новаторство в сфере Интернета никогда не прекращалось, о чем наглядно свидетельствует неожиданный подъем сервиса YouTube, купленного Google за $ 1,65 млрд в 2006 году, а также MySpace, за который компания News Corporation заплатила $ 580 млн в 2005-м. Стоит особо отметить, что News Corporation приобрела MySpace в июле 2005 года, по ее мнению, за слишком высокую цену. Если бы она подождала до момента продажи YouTube Google, то есть до октября 2006 года, то ей пришлось бы заплатить как минимум в 4 раза больше.

Сегодня вокруг Интернета снова бум, только теперь речь идет об Интернете второго поколения под названием Web 2.0, в основе которого лежат блоггинг, подкастинг и широкополосная связь, а также доставка действительно интегрированной телефонии и технологии — мир на самом деле наконец-то пришел к этому. Объединение телекоммуникаций и технологии позволило стереть границу между развлечением и работой, теперь они — одно целое. Мы можем послать e-mail через телевизор, позвонить по телефону через компьютер и посмотреть телевизор прямо на телефоне. Это новое поколение мира Интернет. Однако после интернет-краха большинство розничных банков решили устроить себе передышку. Во время ускоренного цикла начала 2000-х годов погорело немало розничных банков, в результате чего аппетиты существенно поубавились, как и количество желающих инвестировать средства в легкомысленные интернет-игрушки. Многие банки предпочли вернуться к традиционным направлениям капиталовложений и занялись разработкой программ по возрождению филиалов. Мы имеем дело с наглядной демонстрацией менталитета банкиров. Они сами себя часто называют «быстрыми последователями», или «леммингами». Причина этого кроется в том, что банкинг стоит на трех китах: надежности, безопасности и доверии. Иными словами, банки по своей природе просто обязаны всячески избегать риска и потому крайне неохотно выступают в роли лидеров и новаторов или демонстрируют предпринимательский дух — все эти качества связаны с риском, а банки существуют, чтобы сводить риск к минимуму, являясь безопасными, устойчивыми и надежными.

Тем не менее в результате подобной позиции банки часто копируют друг у друга различные приемы и методы, представляющие, по их мнению, пользу для других. В этом заключается менталитет «быстрых последователей». Однако поспешное копирование часто бывает слепым. Например, в 1970-х годах британский Midland Bank впервые ввел бесплатные банковские услуги. К тому времени как руководство банка осознало ошибочность предпринятых шагов (поскольку данные услуги не приносили прибыли), все остальные британские банки уже внедрили такие же бесплатные услуги по очевидной для них причине: Midland Bank переманил к себе значительную часть их клиентов. В итоге британские граждане пользуются бесплатным (и ненавистным для всех банков) банковским обслуживанием, за которое ни один банк не осмеливается взимать плату, опасаясь острых языков СМИ.

«Лемминги», следуя друг за другом, упали со скалы все до одного. Теперь британские банки компенсируют бесплатное банковское обслуживание за счет других инструментов вроде высоких штрафных процентных ставок за недозволенное превышение кредита и просрочку платежей.

Не так давно менталитет «леммингов» опять дал о себе знать — в дискуссии о выборе между обслуживанием через филиалы и через Интернет.

Так получилось, что в 1996 году все банкиры решили, что филиалы исчерпали свой потенциал, и потому основные инвестиции были направлены в онлайновое обслуживание, интегрированное с центрами обработки звонков. Последние стали основным контактным узлом, через который осуществлялась отправка электронных писем и мгновенных сообщений, в то время как филиалы чахли и увядали, не получая ни инвестиций, ни поддержки. К 2000 году большинство розничных банков закрывают филиалы, чтобы высвободить средства для своих технологических экспериментов. Затем Интернет взрывается, инвестиции замораживаются и вновь возвращаются в филиалы. «Филиал умер, да здравствует Филиал!»

В середине 2000-х годов на развитие банковских филиалов направляются сотни миллионов долларов. Программы трансформации филиалов предлагают массу наглядных и интересных стимуляторов, таких как детские игровые центры, кофеварки, новые высокотехнологичные базовые системы и широкополосная связь. Проблема в том, что первоначальные выводы банкиров оказались правильными. Филиалы как таковые действительно умирают; их отвергают новые поколения клиентов и не особо жалуют старые. Посещение филиала для большинства клиентов — довольно неприятное занятие. По сути, филиал, который ранее был главным банковским активом, сегодня превратился в пассив. Стоит лишь взглянуть на результаты исследований: к примеру, согласно отчету Ассоциации американских банкиров за 2006 год, клиенты старше 55 лет отдают предпочтение посещению филиалов, люди до 35 лет останавливают свой выбор на интернет-банкинге, а каждый шестой клиент в возрасте от 18 до 35 лет рассматривает филиал как последнюю инстанцию.

Филиалы умирают, хоть их предсмертная агония и длится намного дольше, чем можно было бы ожидать. Я очень удивился, когда заметил, что все розничные банки начали направлять крупные инвестиции на развитие филиалов вскоре после окончания периода шумихи вокруг Интернета. Обычная логика: мол, если непонятное новомодное изобретение не сработало, давайте вернемся к тому, что хорошо знаем и понимаем. Однако Интернет никогда не прекращал своего существования. Шумиха вокруг курсов акций интернет-компаний прекратилась, но развитие интернет-технологий продолжается и набирает обороты.

Изменение политики розничных банков — от филиалов к Интернету и обратно к филиалам — заставляет меня вспомнить личный опыт посещения магазина электротоваров в 2002 году. В одном из известных британских магазинов я хотел приобрести МРЗ-плеер. Продавец сказал мне: «Ах да, эти плееры когда-то присутствовали в нашем ассортименте, но мы перестали их продавать, потому что их не покупали; в конце концов, какой сумасшедший захочет качать музыку из Интернета?» Тогда еще никто не предвидел появления широкополосной связи, и магазин не закупал МРЗ-плееры или плееры iPod. Но уже в 2006 году все магазины электротоваров этой сети были закрыты, а компания вела свою деятельность исключительно через Интернет и центр обработки звонков.

Боюсь, то же самое грозит и филиалам. Знаю, что практически все розничные банки не согласятся со мной, но Web 2.0 победно шествует по нашим улицам, а стоимость YouTube за 18 месяцев с момента запуска сервиса выросла почти до $ 2 млрд. При этом большинство банковских интернет-сайтов предлагают жалкий набор услуг, изобретенных еще в начале 2000-х годов, но банковскими филиалами, переливающимися всеми цветами радуги, так никто и не хочет пользоваться.

Две главы нашей книги, посвященные воздействию веб-технологий на фронт-и бэк-офис розничного банка в настоящее время и в будущем, имеют огромное значение. На мой взгляд, они демонстрируют психологию банкиров, их менталитет «быстрых последователей», или «леммингов»: им свойственно толпой бежать друг за другом и, в случае неудачи, всем вместе падать со скалы. Именно такую картину мы и наблюдаем в настоящий момент: множество банкиров как раз сейчас падают со скалы, не в состоянии разглядеть перспективы Интернета.

Web 2.0 — это сегодняшняя сеть Интернет, суть которой заключается в под-кастинге, блоггинге, организации сообществ, совместной работе и не просто огромном — исчерпывающем ассортименте. На смену контролю над сообществом приходит контроль торгового оборота самим сообществом участников. Вместо одностороннего маркетинга и минимального взаимодействия мы получаем возможность самовыражения, добровольного присоединения к сообществу и активного участия в его жизни.

Итак, пока банкиры возвращаются к своим баранам, решительную победу одерживает компьютерная мышь. И теперь перед розничными банками назревает еще одна реальная проблема: когда они поймут, что такое Web 2.0, и вновь направят инвестиции в мировую коммерческую коммуникационную инфраструктуру, стремясь наверстать упущенное, интернет-технологии уйдут далеко вперед. На подходе Интернет третьего поколения, который я прозвал «веблайф»; он вызовет у банкиров еще большее беспокойство, нежели Web 2.0, потому что потребует полной реконструкции базовых систем розничного банка, бэк-офиса, штата, организационной и операционной структур.

Большие проблемы и важные перемены.

Это не значит, что банки не сумеют справиться. Просто им придется научиться жить в современном мире за пределами привычной комфортной зоны и адаптироваться к ускоренному экономическому циклу.

Часть III. Проблемы платежей

Тем временем на рынке платежных услуг темп изменений тоже ускоряется. Традиционно банки отдавали предпочтение организации платежей по группам изолированных операций: управление денежными средствами, обработка чеков, кредитные карты, расчетно-клиринговая система, казначейские операции, SWIFT, ответственное хранение и т. д. Но сегодня такой подход больше не работает. Почему?

Во-первых, потому что розничные платежи претерпевают стремительные изменения. Расчеты наличными и чеками идут на спад, в то время как предоплаченные, дебетовые и кредитные карты получают все более широкое распространение. Скажем, во Франции чековые операции за период с 1990 по 2005 год сократились с 55 % платежей до 33, а использование пластиковых карт за тот же период возросло с 16 до 30 %. Тем не менее французский банкир, обсуждавший со мной эти цифры, сокрушался по поводу недостаточно быстрого перехода клиентов от традиционных платежных инструментов (наличных денег и чеков) к новым электронным платежам — прямому дебету, денежному переводу и пластиковым картам.

В том-то и заключается основная проблема розничных платежей: главный вопрос на повестке дня — как заставить клиентов перейти к электронным платежам, которые позволяют сократить издержки и потенциально увеличить доход? Но даже если мы добьемся желаемого и клиенты откажутся от своей излюбленной бумаги, перед банками встанут другие проблемы, связанные с новыми технологиями, которые вносят все новые и новые беспощадные изменения в платежные механизмы. Сначала была система интернет-платежей PayPal. Затем появилась онлайновая платежная система Google Checkout. Далее настал черед услуги оплаты через мобильный телефон PayPal Mobile, следом — технологии бесконтактных платежей PayPass, а потом и технологии биометрических платежей Pay-by-Touch. В конечном итоге было разработано бесчисленное множество платежных услуг на основе бесконтактных чипов, микроплатежей, биометрической идентификации и т. д.

Очень скоро платежные механизмы будут интегрированы в чипы всевозможных устройств и даже предметов гардероба, таких как одежда и ювелирные украшения, то есть потребителю для оплаты покупки более не потребуются ни карты, ни наличные деньги — только чип. Но если все дело в чипах, то почему же тогда банки до сих пор так преданны картам? В конце концов, карты занимают много места в бумажнике, особенно если у вас несколько дебетовых и кредитных карт различных организаций. Мой собственный бумажник уже расползается на части от десятка платежных карт и массы членских карточек, карт лояльности от разных фирм и предошгаченных подарочных карт. Я даже приобрел небольшой кожаный портфель формата А4 специально для хранения всех этих карт, хотя и не вполне уверен в безопасности подобного хранилища. Но сегодня все такие карты можно объединить в одном крошечном чипе. Почему же мы этого не делаем? Потому что вложено много денег в устройства считывания информации с карт и в инфраструктуру, и это помешает нам совершить переход к чипам в ближайшем будущем. Технология не испытана, а механизмы защиты и идентификации недостаточно надежны. Как видите, причины банальны. В будущем розничные платежи ожидает радикальная трансформация по мере освоения платежных механизмов на основе микросхем, и об этом мы подробнее поговорим в главах, посвященных платежам.

Во-вторых, оптовые платежи меняются так же быстро, как розничные. В 2004 году мало кто всерьез думал о том, что международные корпорации и казначейские департаменты могут получить прямой электронный доступ к циклу обработки банковских платежей, однако сегодня именно это и происходит. SWIFT — главная межбанковская система передачи информации и совершения платежей, штаб-квартира которой находится в Брюсселе, — гордится тем, что ее директорат санкционировал прямой корпоративный доступ к SWIFTNet — сети, обеспечивающей безопасную и отказоустойчивую обработку международных платежей.

SWIFT находится в собственности и под управлением банковского сообщества, в котором более 7 тыс. членов, причем каждый из них имеет право голоса при принятии решений о будущем самой системы. Стоит отметить, что только один банк проголосовал за получение корпорациями доступа к системе SWIFT при вынесении соответствующего вопроса на повестку дня в первый раз — в 2001 году. В 2006-м «за» проголосовало уже 98,6 % членов. Такой разворот на 180 градусов отражает очевидный факт: сегодня корпоративные клиенты становятся более требовательными, чем когда-либо ранее. Они ждут от своего банка инициативы и быстрой реакции, фокуса на полезных дополнительных услугах для корпоративных клиентов, поддержки полной автоматизации всей цепочки поставок от начала и до конца, а не просто обработки платежей.

Платежи в этом смысле превратились в товар массового потребления, и главной проблемой стала их дифференциация. Поэтому сегодня такие нововведения, как бесконтактные платежи, глобально агрегированное управление денежными средствами, услуги сверки дебиторской задолженности, автоматизация заказов на покупку и выставление электронных счетов-фактур, активно обсуждаются как розничными банками, так и банками, специализирующимися на обслуживании корпоративных клиентов. Впрочем, последние едва ли смогут игнорировать приоритетность именно розничных платежей, поскольку большинство компаний имеют дело с розничными клиентами. По этой причине в процессе внедрения нововведений банки должны помогать корпорациям в их поисках более легких способов расчетов с клиентами; вот почему банки признали, что их новые представления об обработке платежей и выполняемой банками роли должны отражать данный факт.

После отказа от изолированных автономных функций все услуги — управление денежными средствами, обработка чеков, кредитные карты, расчетно-клиринговая система, казначейские операции, SWIFT и ответственное хранение — в большинстве банков объединены в единую категорию под названием «платежи».

Но это не единственный аспект платежной проблемы. Широко обсуждаются вопросы осуществления как крупных, так и мелких платежей, а также срочных и обычных платежей. Немало новых игроков оказывают существенное влияние. Так, например, хорошую встряску задала банкирам система интернет-платежей PayPal, равно как и предложения альтернативной обработки платежей от компании First Data и др.

Наконец, в сфере регулирования банковской отрасли происходит много нового, к примеру — создание единого платежного рынка в Европе и формирование нефтедолларовой зоны Советом по сотрудничеству стран Персидского залива. В обоих случаях правительства создают центры с экономической и валютной интеграцией, способные конкурировать по масштабам и размерам с Америкой и Китаем — двумя доминирующими мировыми экономиками 2000-х годов.

Как противостоять этим экономикам? Путем создания единых международных экономических зон. Однако данный процесс затрагивает не только платежи. Он также касается инвестиций.

Часть IV.

Проблемы инвестиционного банкинга

На инвестиционных рынках происходит крупная реорганизация с целью создания единой торговой среды, которая будет функционировать в режиме 24x7x365. Чтобы успешно конкурировать на данном глобальном пространстве, Европа предпринимает реструктуризацию рынков торговых и инвестиционных инструментов, призванную обеспечить органичную рыночную интеграцию. Директива о рынках финансовых инструментов (MiFID) коренным образом изменит европейский ландшафт, позволив участникам рынка, формирующим котировки ценных бумаг, конкурировать наравне с национальными биржами — еще один поворот на 180 градусов и отказ от прежней политики Европы, нацеленной на концентрацию всей торговли ценными бумагами на национальных биржах. Расчетно-клиринговая система также готовится к большим переменам, поскольку Европейский центральный банк запускает свою собственную клиринговую систему для расчетов между банками на рынке ценных бумаг, которая составит конкуренцию EuroClear, Clearstream и другим европейским игрокам. Тем временем BegNMS в США и единый регулирующий орган сектора ценных бумаг в Канаде доставляют Северной Америке немало хлопот с реформой инвестиционных рынков. Регулирование данной сферы вызывает особую озабоченность. К тому же, по оценкам специалистов, за период с 2007 по 2012 год около 60 тыс. сотрудников компаний с Уолл-стрит станут безработными, по мере того как Европа, и особенно Лондон, завоюет доминирующие позиции на инвестиционных рынках по всему миру. Либерализация китайской экономики и допуск иностранных инвестиций на внутренний рынок приведут к созданию совершенно новых рынков капитала. Азия тоже активно обсуждает возможное воздействие данных рынков.

Все проводимые сегодня законодательные реформы заставляют ведущих финансовых игроков переосмысливать и пересматривать бизнес-процессы, организацию коммерческой деятельности, связи и структуры. В частности, много внимания уделяется технологиям, направленным на сокращение времени ожидания. Это означает, что сегодня любую акцию в любой точке мира можно отследить и купить или продать в любой другой точке мира в течение доли секунды, почти как при внутренней продаже инструмента. Другими словами, скорость совершения торговых операций изменилась радикальным образом: от дней — до минут, секунд и миллисекунд. Удивительная технологическая мощь привела к двум другим крупным изменениям на рынке: во-первых, к новым возможностям установления связи через прямой доступ к рынку (DMA), а во-вторых, к полной реконструкции торговли ценными бумагами с использованием алгоритмических методов.

Появления новых возможностей связи ожидали уже довольно давно; их необходимость была обусловлена как природой глобальной торговли ценными бумагами, так и бурным развитием Интернета. Открытые системы с открытым доступом через Всемирную паутину заставляют компании-покупателей задумываться о пользе компаний-посредников, когда есть возможность прямого доступа к системе торговли. Прямой доступ к рынку через электронные коммуникационные сети (ECN) и многосторонние торговые площадки (MTF) породил совершенно новый бизнес по маршрутизации, выполнению и квитовке торговых приказов, который и привел нас к реалиям мгновенной торговли.

Именно благодаря «гонке технологий» автоматизированная торговля получила такое быстрое и широкое распространение. Автоматизированная, программная, алгоритмическая и электронная торговля — все эти технологии направлены на создание совершенных и полностью прозрачных рынков, где все игроки имеют доступ ко всем ценам на всех биржах мира с немедленным исполнением сделок.

Вот это да! Нечто, совершенно немыслимое еще 10 лет назад, происходит сегодня: зарождается однородная конкурентная среда, двигателем которой выступает микропроцессор Intel. Она еще не сформировалась окончательно, но ждать осталось недолго, и именно поэтому алгоритмическая торговля является решающим фактором.

Алгоритмическая торговля позволяет инвесторам и биржевым маклерам выстраивать чрезвычайно сложные торговые стратегии, охватывающие различные классы активов (финансовые инструменты); к примеру, мы можем сформулировать автоматизированную торговую стратегию следующим образом:

если:

• курс акции А снижается на 0,05 %

• и курс акции Б повышается на 0,1 %,

• при этом колебания курса доллара к евро остаются в пределах 1 %-го коридора за предшествующий 30-минутный период торгов,

тогда:

• купить 10 тыс. акций А,

• при этом продать 1 тыс. акций Б

• и купить в течение трех месяцев опцион на фьючерс по акциям А по цене ниже текущей, опцион на фьючерс по акциям Б по цене выше текущей и трехмесячный форвардный колл-контракт на курс доллара при росте этого курса,

или что-то в этом духе.

А теперь возведите сложность приведенной выше стратегии в п-ю степень, и вы получите представление о тех поразительных изменениях, которые произошли на рынках за последние 10 лет.

Благодаря тому что:

• во-первых, торговля осуществляется с невероятной скоростью, при очень низких издержках и чрезвычайно сложных стратегиях;

• во-вторых, каждую секунду совершается огромное количество мелких сделок;

• в-третьих, весь процесс автоматизирован;

⁴ в-четвертых, торговля происходит в глобальном масштабе,

мы стали свидетелями бурного развития и распространения двух ключевых нововведений в сфере инвестиционного бизнеса: хедж-фондов и рынков деривативов.

Хедж-фонды используют крайне сложные торговые стратегии на базе технологий глобализации для построения весьма изощренных и замысловатых арбитражных схем. Арбитражные операции аналогичны вышеизложенному примеру алгоритмической торговли, когда изменение одного фактора (цены) дает возможность извлечь выгоду из другого фактора при одновременном хеджировании риска обратного изменения цен. Например, если курс акции А повышается, а курс акции Б снижается, то мы покупаем Б и продаем А, но на всякий случай приобретаем опцион на продажу Б и покупку А. Опционный контракт — элемент фьючерсных и опционных рынков, разросшихся за последнее десятилетие до грандиозных размеров, — представляет собой своеобразную «страховку», а главной и единственной целью хедж-фондов является раскрытие возможностей получения прибыли посредством хеджирования открытых позиций.

В то же время существенно вырос и рынок деривативов, которые представляют собой производные финансовые инструменты. Однако в мои цели не входит подробное рассмотрение хедж-фондов, алгоритмической торговли, деривативов, фьючерсов и опционов; я собираюсь дать вам лишь некоторое представление об инвестиционных рынках, их современном положении и направлениях будущего развития.

Главным итогом является то, что комбинация хедж-фондов и деривативов, в особенности кредитных деривативов, послужила причиной значительной рыночной волатильности, то есть неустойчивости современного мира торговли, обусловленной тем, что хедж-фонды совершают сделки с использованием кредитного плеча, вследствие чего сумма их инвестиций исчисляется триллионами долларов⁴.

Как видите, инвестиционные рынки приблизительно столь же элементарны, как и хирургия головного мозга, но с небольшой оговоркой: если мы отбросим все сложные термины, то нам не составит труда в них разобраться. Это не означает, что с ними или на них легко работать; просто они доступны для понимания.

Надеюсь, данная книга поможет тем, кто еще не имел дело с инвестиционными рынками, лучше сориентироваться в том, что происходит на их территории в настоящее время.

Современное состояние банковской отрасли

Итак, вот что мы имеем на данный момент. Прямо сейчас, когда вы читаете данную книгу, банковскую отрасль сотрясают сейсмические толчки, а значит, некоторые из рассмотренных в ней тем уже устарели:

• Интернет выйдет на новый этап развития, и Web 2.0 станет достоянием прошлого;

• потребители и банки Китая и Индии изменят ландшафт розничного банкинга;

• SWIFT начнет реализацию своей стратегии 2010, в то время как корпорации присоединятся к сети SWIFT, чтобы вывести автоматизацию цепочки поставок на новый уровень;

• MiFID нанесет сильный удар по инвестиционным рынкам Европы, а хедж-фонды значительно повысят рыночную волатильность, используя кредитное плечо для реализации еще более сложных автоматизированных торговых стратегий;

• Базельское соглашение II вступит в действие, а в законодательстве, регулировании и государственной политике произойдет еще много изменений, направленных на обеспечение устойчивости банковской системы к угрозам риска, терроризма и мошенничества;

• некоторые банки исчезнут в волне слияний и поглощений, благодаря которым крупные банки станут еще крупнее.

Если что-то и останется стабильным, так это тот факт, что в течение следующих пяти лет банкинг будет модифицироваться быстрее, нежели он изменялся за последние 50 лет: прогрессивная тенденция к изменениям наблюдается на протяжении всего обозначенного периода. Причина подобного ускорения кроется в том, что сегодня банкинг представляет собой бизнес, основанный на технологиях, которые в течение последних 50 лет демонстрировали те же прогрессивные темпы развития.

Первый компьютер был изобретен во время Второй мировой войны. Он назывался ENIAC, и американское правительство спонсировало его разработку с целью составления прогнозов погоды. Первый компьютер работал на транзисторах, представлял собой огромный монолитный блок и размещался в помещении размером с самолетный ангар. Спустя 50 лет вся эта мощь уместилась в портативном компьютере и стала доступна ребенку.

Банковский бизнес всегда легко адаптировался и трансформировался под влиянием новых технологий. Если бы не технологическая революция, ставшая возможной благодаря компьютерам, мы никогда бы не узнали про Visa, MasterCard и SWIFT. Современные мировые банки и рынки не смогли бы функционировать без подобной технологической мощи, а их продукты, услуги и каналы сегодня были бы нерентабельными.

Подобно тому как поклонники компьютеров часто вспоминают закон Мура, согласно которому вычислительная способность компьютеров удваивается каждые 18 месяцев, тогда как затраты сокращаются вдвое, многие утверждают, что возможность передачи данных по сети в настоящее время также удваивается каждые 18 месяцев при сокращении затрат на передачу этих данных вдвое. В результате потребители, корпорации, банки и правительства устанавливают связь, создают сети, заключают сделки и обслуживают друг друга быстрее, чаще и в значительно больших объемах, чем когда-либо раньше. Технологии, с одной стороны, повышают производительность и мощь банковской системы, но с другой — они же представляют собой и главную проблему для банков, конкурирующих в XXI веке.

Примечания

1. Проблемы регулирования более детально рассматриваются в главах 4, 5, 18, 19 и 20.

2. Проблемы, связанные с клиентами, более подробно исследуются в главах 8, 9, 11 и 16.

3. Технологические проблемы более тщательно раскрываются в главах 1, 10, 13, 14, 15, 17, 21 и 22.

4. Согласно исследованиям компании Hedge Fund Research Inc., на конец второго квартала 2006 года хедж-фонды управляли активами на сумму $ 1,225 трлн, что на 19 % выше по сравнению с предыдущим годом и вдвое больше, чем на конец второго квартала 2003 года. Хедж-фонды используют кредитное плечо в торговых операциях, структурированных по типу депозитных соглашений, когда позиция рыночной стоимостью $ 100 млн может открываться при наличии лишь $ 10 млн собственных средств. В результате, стремясь сформировать арбитражные портфели и занять беспроигрышные позиции на мировых рынках, хедж-фонды фактически контролируют десятки триллионов долларов мировой торговли.

Часть I

Глобальные вопросы

Как уже отмечалось в предисловии, сегодня перед банками стоит целый ряд общих проблем. Но первое место при их обсуждении следует отдать глобализации. Глобализация, в основе которой лежат произошедшие в мире за последние два десятилетия изменения в регулировании и технологиях, привела к подъему экономик Китая и Индии: они стали новыми сильными игроками на мировой арене. В свою очередь, Китай и Индия выводят на более высокий уровень развития экономики смежных регионов, которые занимаются производством сопутствующих продуктов и услуг. Например, Россия быстро богатеет за счет поставок нефти и газа новым и старым экономикам, а Бразилия обеспечивает прирост капитала благодаря снабжению сырьевыми материалами производственных гигантов Китая. Для обозначения этих новых экономик — Бразилии, России, Индии и Китая — в последнее время широко используют аббревиатуру БРИК, впервые она была введена в обращение в научно-исследовательском отчете компании Goldman Sachs в 2003 году¹. Данный отчет обратил внимание мировой общественности на тот факт, что вслед за появлением миллионов богатеющих потребителей в Европе, Америке, Японии, Австралии и смежных экономиках нас ожидает появление следующего миллиарда богатеющих потребителей в Бразилии, России, Индии и Китае, а также в других развивающихся регионах, включая Африку.Движущие силы глобализации и перспективы новых экономик занимают центральное место в спорах относительно будущего нашего общества и коммерции — именно на них мы сосредоточим свое внимание в первых трех главах данной части.

Глава 1 исследует роль Китая и Индии в мире, и особенно в контексте банкинга. Обе эти экономики, несомненно, окажут сильное влияние на банковский бизнес, будь то покупка банков в Европе и Америке или создание технологий нового поколения.

В главе 2 рассматривается конкретный пример того, какими могут быть последствия глобализации для банков, если они не располагают надежными средствами оперативного контроля. Так, UBS был оштрафован на рекордную сумму в $ 100 млн за снабжение Ирака денежными средствами накануне второй войны в Персидском заливе.

В главе 3 обсуждается исламский банкинг. После атаки Всемирного торгового центра 11 сентября мир узнал о потребностях и крайностях исламского фундаментализма. Банковская отрасль ответила созданием новых финансовых продуктов, совместимых с законами шариата.

В фокусе глав 4 и 5 находится сфера государственного регулирования. Регулирование представляет собой главную движущую силу банковской отрасли, а планы Европы по трансформации банковской системы можно назвать наиболее радикальными. Дело в том, что европейские банки — самые старые банки в мире, поэтому теперь приходится коренным образом менять давно и прочно укоренившиеся правила и заново устанавливать границы конкуренции.

В главе 4 анализируется создавшаяся в результате начавшегося преобразования напряженность в отношениях между политиками и регулирующими органами, с одной стороны, и банками и страховыми компаниями — с другой. Эта напряженность может привести к самым неожиданным переменам в регулировании банковской деятельности в любой части мира.

Глава 5 данной части концентрируется на европейском ландшафте и противоречиях политики в сфере евро. Что случится, если Евросоюз прекратит свое существование, и какими будут последствия текущего европейского плана?

Две последние из вышеперечисленных глав полезно прочитать одновременно с главами 18, 19 и 20, в которых рассматриваются ключевые законодательные изменения в Европе и США, включая Директиву о системе национального рынка, Директиву о рынках финансовых инструментов и Директиву о платежных услугах.

Завершающие главы первой части — 6 и 7 — более подробно останавливаются на грядущих переменах и новых технологиях, на проблемах, общих для всех банков мира, — таких как повышение эффективности процессов или получение реальной отдачи от инвестиций в технологии.

Примечание

1. Global Economics Paper. — № 99; http://www2.goldmansachs.com/insight/re-search/reports/report6.html.

^{Глава 1}

Влияние Индии и Китая на мировой банкинг

Всем нам, читающим газеты и слушающим новости, хорошо известна феноменальная история роста Индии и Китая. Но так ли уж много мы знаем об индийских и китайских банках? Меж тем, окутанные завесой тайны на протяжении долгих десятилетий, эти финансовые тяжеловесы, принадлежащие государству, начинают шевелиться. Чтобы и дальше подпитывать экономический рост, правительства и регулирующие органы этих мощных экономик постепенно снимают цепи со своих финансовых рынков. Какие последствия для иностранных банков повлечет проводимая ими политика и какой должна быть их реакция?

Последние несколько лет все говорят об Индии и Китае, а с недавних пор и о Бразилии и России, как о центрах интенсивного экономического роста. То, что подобные дискуссии стали нормой, не удивляет: ведь эти экономики породят следующий миллиард потребителей с уровнем благосостояния, сопоставимым с таковым у жителей Америки и Европы.

Настоящий интерес к экономикам БРИК — Бразилии, России, Индии и Китая — проснулся после опубликования в октябре 2003 года исследовательского отчета компании Goldman Sachs под названием «Мечты БРИК: путь к 2050 году»¹. В данном отчете специалисты Goldman Sachs сделали следующий прогноз: к 2040 году ВВП экономик БРИК превысит ВВП стран «Большой семерки»; на следующие 45 лет страны БРИК станут главным сектором роста со среднегодовым темпом 8 %; к 2050-му в составе «Большой шестерки» останутся лишь США и Япония, а страны БРИК вытеснят из этого списка наиболее влиятельных стран мира Германию, Великобританию, Францию и Италию. Что и говорить, не самые радужные перспективы для Европейского союза.

История развития каждой из экономик уникальна, и в целом характер роста экономик Бразилии и России сильно отличается от Индии и Китая (рис. 1.1). Тем не менее между всеми четырьмя существуют сильные связи, обусловленные глобальной экспансией Китая как главного мирового производителя товаров и Индии как главного мирового

© Bulatro Ltd, www.baiatrnlld.cum

Источник: CIA World Handbook, http://www.cia.gov/cia/publications/factbook/geos/ch.html.

Рисунок 1.1. Экономики б сравнении; вопроизведено с разрешения Finextra

поставщика услуг: именно они обеспечивают стабильную потребность в российской нефти и бразильских природных ресурсах. В итоге растущий спрос на товары из Китая и услуги из Индии поддерживает экономический рост России и Бразилии.

Следует принять во внимание и другие факторы. Согласно таблице, численность населения в Индии и Китае существенно выше, чем в Бразилии и России. При этом значительная часть рабочей силы Индии и Китая все еще занята в сельском хозяйстве, несмотря на лидирующие позиции данных стран в производстве соответственно товаров и услуг, в то время как основная часть рабочей силы Бразилии и России уже занята в сфере обслуживания. Но больше всего впечатляет темп роста ВВП Китая и Индии, который в течение последних 10 лет находился на уровне 7 % в год и выше, причем стабильно. В случае с Россией сохранение подобного темпа роста в долгосрочной перспективе вызывает сомнения в связи со слабым здоровьем населения, подорванным алкоголизмом и наркоманией, а также по причине снижения численности населения, о чем свидетельствует низкий коэффициент его воспроизводства. Не так давно Владимир Путин разработал программу материального стимулирования рождаемости, которая призвана побудить женщин иметь более одного ребенка, однако пока не ясно, насколько успешной окажется такая политика.

По вышеназванным причинам главное внимание мировой общественности приковано к двум странам с наибольшей численностью населения и перспективами устойчивого роста: Индии и Китаю. А одним из крупнейших препятствий, сдерживающих развитие этих двух экономик, являются их банковские и финансовые рынки, а точнее их отсутствие.

Индия: обслужить весь мир

История экономического успеха Индии началась в 1980-х годах, когда правительство страны направило крупные инвестиции на реализацию чрезвычайно важной образовательной программы, нацеленной на технологическую и языковую подготовку кадров. В результате в стране появилось большое количество высококвалифицированных и владеющих английским языком программистов и специалистов служб поддержки для зарубежных компаний. Радует тот факт, что Индия в состоянии поддерживать подобный феноменальный рост за счет молодого, образованного и растущего населения.

Население Индии численностью более одного миллиарда активно пополняется — на каждую женщину здесь приходится 2,73 ребенка (по сравнению с 1,28 в России]. А в течение 2001-2010 годов в индийскую экономику вольются более 130 млн новых работников — это число эквивалентно численности занятых в экономиках Австралии, Канады, Мексики, Польши, Южной Африки и Великобритании вместе взятых².

Семь из десяти человек находятся в возрасте до 36 лет, при этом их уровень образованности постоянно повышается. Благодаря индийской образовательной программе, реализованной в течение последних 20 лет, в стране около 40 млн дипломированных специалистов, 80 млн людей со средним образованием и почти 150 млн получивших начальное образование. С другой стороны, двое из пяти индийских граждан все еще неграмотны, и каждый третий живет менее чем на доллар в день. Один из приоритетных пунктов на повестке дня правительства страны — достижение стопроцентной грамотности населения.

К слову сказать, все индийские правительства начиная с 1950-х годов последовательно повышали расходы на образование, а с конца 1980-х на те же цели было израсходовано почти 4 % от ВВП. Изменение акцента наглядно демонстрирует тот факт, что неграмотными являются две трети индийских граждан, которым уже исполнилось 50 лет, против лишь четверти граждан из возрастной категории до 18 лет. Поэтому можно смело утверждать, что образовательные реформы Индии и фокусировка на глобальных услугах стали весомым фактором в достижении устойчивого экономического роста.

Нельзя сказать, что Индия для достижения успехов полагается исключительно на услуги — она ежегодно производит пищевых продуктов на $ 70 млрд, что делает эту страну одним из крупнейших производителей продуктов питания в мире после Китая. Но Индия знаменита своими услугами благодаря невероятному успеху отраслей технологического обслуживания и технологий телефонного сервиса через центры обработки звонков, и именно обозначенные отрасли могут сказать «спасибо» образовательным и управленческим реформам 1980-х и 1990-х годов. С позиции сегодняшних дней, эти реформы и инвестиции в технологии и языки кажутся поистине пророческими: уже в 1990-х годах главным двигателем роста экономики страны становится оказание услуг в мировом масштабе через Интернет. Интернет-бум сделал возможным дистанционное обслуживание, которое естественным образом переместилось в Индию из-за более низкой себестоимости. В результате Индия стала мировым центром обслуживания, где сосредоточено три четверти всех поставщиков информационных технологий и множество операционных офисов наиболее известных мировых брендов, включая American Express, Microsoft, General Motors, Sony, Coca-Cola, Philips, Wal-Mart, General Electric, Reebok, Boeing, IBM и т. д.

Рост индийского рынка услуг был особенно заметен в финансовом секторе. По оценкам компании TowerGroup, совокупные расходы мировых финансовых институтов на офшорный аутсорсинг вырастут с около $ 1,5 млрд в 2004 году до почти $ 4 млрд в 2008-м, причем на долю Индии придется около 40 % этих расходов, что составляет почти $ 2 млрд — и это данные лишь по финансовому сектору. Однако Индия обслуживает не только финансовую отрасль; объем ее экспорта услуг в 2004-2005 годах вырос на 71 % и достиг отметки в $ 46 млрд, из которых $ 17,2 млрд приходится на долю программного обеспечения.

Для банковской отрасли это хорошие новости, учитывая, что личный располагаемый доход потребителей за период с 1999 по 2003 год вырос на 42 %, объем выпуска кредитных карт составил 15 млн и четыре из пяти карт были выпущены в процессе выдачи ссуд. Однако есть и плохие новости.

Банковский бизнес Индии: под руководством государственных служащих

В течение рассматриваемого периода банки Индии были довольно хорошо защищены от реформ. Причин тому несколько, но главная из них — беспокойство индийского правительства по поводу иностранной собственности. Хотя государственный контроль внешней торговли и иностранных инвестиций в таких областях, как гражданская авиация, телекоммуникации и строительство, был заметно ослаблен, большинство сфер деятельности все еще облагаются высокими тарифами. Так, в 2004 году для несельскохозяйственных видов деятельности тарифы в среднем составляли 20 %. Кроме того, все еще существуют жесткие ограничения, касающиеся прямых иностранных инвестиций.

С точки зрения банкинга данные ограничения потенциально снижают конкурентоспособность Индии. После национализации 1969 года, призванной сделать банковское обслуживание доступным широким массам, в собственности государства оказалось 80 % банковской системы Индии. А среди банков частного сектора очень мало выдающихся игроков уровня HDFC Bank и ICICI Bank.

Стоит особо отметить тот факт, что центральный банк — Резервный банк Индии [RBI) — активно защищает индийскую банковскую систему от настоящей конкуренции. Например, не так давно RBI предпринял попытку ограничить деятельность нового сервиса интернет-платежей Wallet365.com, аналогичного PayPal и основанного компанией India Times, претворив в жизнь принцип «Знай своего клиента»*. Новые жесткие правила значительно снижают удобство использования услуги, а ведь именно удобство является главной целью предоставления онлайнового кошелька. В дополнение ко всему RBI вынудил нового председателя правления индийского подразделения банка HSBC, Наину Нал Кидваи, выйти из состава совета директоров компании Nestle, поскольку такое положение нарушало жесткие правила корпоративного управления (хотя к высшим банковским служащим в других регионах эти правила почему-то не применялись).

Деятельность BBI создает серьезные препятствия для успешного входа на рынок иностранных банков. Прежде всего, он устанавливает внутренние ограничения, например: банки обязаны направлять 40 % всех ссуд и займов в сельское хозяйство и малый бизнес (так называемые «приоритетные секторы»), а 25 % банковских филиалов размещать в сельской местности и поселках городского типа, то есть в наименее прибыльных районах. Кроме того, RBI определяет максимальный

Другими словами, анать подлинного бенефициара счета, согласно одной из 40 рекомендаций FATF, которых должны придерживаться ее участники для предотвращения отмывания капитала. — Прим. редактора.

размер иностранного участия в банках частного сектора на уровне 5 %, хотя под давлением правительства здесь возможны изменения. Так, в марте 2006 года RBI впервые позволил иностранному финансовому институту Warburg Pincus увеличить свои инвестиции в частный Kotak Mahindra Bank no 10 %.

Если в данной сфере ничего не изменится, то Индию ожидают большие проблемы, поскольку правительство страны хочет открыть финансовые рынки для иностранных инвестиций, чтобы увеличить приток капитала. Представители правительства провели открытое обсуждение финансовых реформ и поставили задачу дальнейшей либерализации к 2009 году. Не так давно было объявлено, что в ходе либерализации иностранные инвестиции в отечественные банки смогут ежегодно увеличиваться на 10 % до максимального уровня 74 %. Намерения правительства объясняются просто: Индия страдает от нехватки капитала и рынков капитала.

Совокупная стоимость финансовых активов Индии, включая банковские депозиты, акции и долговые ценные бумаги, в 2004 году достигла $ 900 млрд. В Китае эта цифра в пять раз больше, и, по прогнозам, стоимость финансовых активов Китая к 2010 году составит $ 9 трлн, в то время как Индии — всего $ 2 трлн.

Главной причиной такого отставания является отсутствие доверия к банкам со стороны индийских граждан. Они привыкли доверять реальным активам, поэтому большая часть сбережений идет на покупку скота, жилья и золота, а не на банковские депозиты и сберегательные счета. Именно поэтому Индийская экономика — крупнейший потребитель золота в мире. В прошлом году индийский народ приобрел золота на $ 10 млрд, что вдвое превышает сумму совокупных иностранных инвестиций в страну, и это при том, что в собственности людей уже находится золото на сумму, составляющую почти половину всех банковских депозитов страны, — $ 200 млрд.

Доверие физическим активам объясняет и тот факт, что только 40 % индийских граждан являются заемщиками или вкладчиками, и в целом, почему Индия считается одной из наиболее слабых наций с точки зрения сферы кредитования. Совокупная ипотечная задолженность Индии в 2002 году составила всего 2 % от ВВП по сравнению с 8 % от ВВП в Китае. Однако в связи с крахом в 2004 году одного из крупнейших частных банков, основанного в 1990-х годах, — Global Trust Bank [GTB) — весьма маловероятно, что индийский народ скоро изменит свои взгляды на стабильность и надежность банков.

Это создает дилемму: с одной стороны, центральный банк «владеет» государственным долгом и поэтому может диктовать политикам путь дальнейшего развития; с другой стороны, правительству необходимо поддерживать экономический рост на уровне 8 % или выше, чтобы история успеха Индии продолжалась и далее. Однако этого невозможно достичь, если рынки всячески контролируются и защищаются от свободной торговли.

Разногласия между центральным банком и правительством, равно как и культурный перекос между индийскими гражданами и банками, должны быть урегулированы: только в этом случае Индия сможет сохранить достигнутый ею темп экономического роста.

Индия:

будущее по-прежнему светлое

Впрочем, Индия может и дальше заниматься внутренними разбирательствами и препирательствами по поводу своей собственной отрасли банковских услуг, потому что ее главное влияние на мировой банкинг будет обусловлено не сегодняшними внутренними проблемами, а ее способностью адаптироваться и разрабатывать новые услуги в будущем.

Как мы уже говорили, на данный момент Индия контролирует три четверти поставок мирового рынка информационных технологий. Индийская Национальная ассоциация компаний-разработчиков программного обеспечения и сервисных компаний (NASSCOM) утверждает, что в Индии находятся 80 из 117 мировых компаний, разрабатывающих программное обеспечение, которое соответствует самым высоким стандартам качества.

Для оценки большинства технологических компаний обычно применяется стандарт, известный как модель зрелости рабочего процесса [СММ]. Данная модель имеет пять уровней; самый высокий из них — пятый — присваивается тем компаниям, которые способны не просто использовать, но еще и оптимизировать стандарты разработки ПО. Три четверти разработчиков программного обеспечения пятого уровня, по СММ, расположены в Индии. В этой же стране сосредоточено большое количество разработчиков ПО для банковской сферы; компаний, предлагающих решения на базе ПО для банковских систем, включая iFlex, Infosys и Temenos; аутсорсинговых и консалтинговых компаний, специализирующихся на банковском обслуживании, таких как Wipro, Tata и Cognizant.

В итоге сектор информационных технологий Индии рос быстрее, чем все остальные, и его совокупный среднегодовой темп роста с 2000 года составил 30 %. Индия гордится тем, что на ее территории трудятся более четверти лучших мировых специалистов по системам информационных технологий.

Может, кому-то приведенная информация покажется неинтересной и прозаичной, ведь все мы прекрасно знаем о невероятных успехах Индии в сфере информационных технологий и их аутсорсинга. Однако мы, не исключено, не вполне четко представляем себе возможные последствия этой бурной экспансии.

Например, в течение последних 15 лет большое количество выпускников высших учебных заведений Индии переехали из Мумбаи, Ченнаи и Дели в Мемфис, Шарлотт и Детройт. По мере того как индийские эмигранты взрослели и набирались опыта, им доверяли все более и более ответственные решения о подборе источников ресурсов и поставщиков бизнес-функций по всему миру. В результате многие из этих специалистов обладают самой высокой квалификацией и знаниями в сфере глобального аутсорсинга и сегодня возвращаются домой, в Мумбаи, Ченнаи и Дели, чтобы использовать свои знания на благо родины. Для большинства из них такой шаг естественен, поскольку уровень доходов и качество жизни в Индии постепенно возрастают и уже вполне соответствуют тем самым потребностям, которые эти специалисты, эмигрировав за границу, надеялись удовлетворить.

В долгосрочной перспективе (лет через 15] результатом данной тенденции окажется ситуация, при которой Индия станет учить весь мир тому, как надо управлять деятельностью компании. Некоторым такое смелое предположение может показаться преувеличением, но в основе нашего вывода лежит аналогичная революция в сфере методов управления, которая произошла в 1950-х годах, когда Япония ошеломила весь мир своей концепцией всеобщего управления качеством [TQM) и организацией производства по принципу «точно вовремя» {JIT). Родоначальником этой революции стал доктор Уильям Эдварде Деминг.

Доктора Деминга пригласили в Японию в конце Второй мировой войны, чтобы консультировать японских лидеров по вопросам реконструкции производственной базы и модернизации методов производства. Доктор Деминг, будучи высококвалифицированным специалистом по статистике, разработал целый ряд новых методов, включая контроль качества и принцип «точно вовремя», известных как «план Деминга из 14 пунктов», благодаря которому в стране за несколько лет было налажено производство высококачественных товаров. План Деминга заложил фундамент экономического успеха Японии, потому что именно в этой стране не только внимательно рассматривали, но и повсеместно внедряли предложенные методы. К 1970-м годам Япония не только производила огромный ассортимент товаров — от видеокамер до автомобилей — самого высокого качества, но еще и несла минимальные расходы на контроль уровня запасов и управление материально-техническим снабжением. Небывалое повышение производительности и эффективности вскоре привело к экономическому буму, который длился 20 лет и сделал Японию второй по величине мировой экономикой после Америки.

Сегодня, по мнению многих, нечто подобное происходит в Индии. Точно так же как доктор Деминг осуществил производственную революцию в Японии, глобальный сорсинг (подбор источников ресурсов и поставщиков бизнес-функций в мировом масштабе) создает управленческую революцию в Индии.

Эта революция проходит в своем развитии несколько этапов (о некоторых из них мы уже говорили выше) и приближается к своему логическому завершению.

Первый этап заключается в культурной революции, произошедшей благодаря государственной политике образовательных реформ в 1980-х годах, призванных помочь Индии стать полноправным участником мировой конкуренции.

На втором этапе происходит глобальная революция, которая позволяет корпорациям перемещать свои операции в любую точку мира с помощью новых технологий. В результате Индия становится главным центром по системным разработкам, обслуживанию и операционной обработке.

На третьем этапе необходимо научиться интегрировать знания и опыт по подбору источников ресурсов и поставщиков бизнес-функций в контексте финансовых операций. В данной сфере можно выделить три четких типа способностей:

1. как подбирать источники — самостоятельное производство (инсор-синг), привлечение внешних ресурсов (аутсорсинг) и совместное производство, — чтобы обеспечить их оптимальную комбинацию;

2. где подбирать источники — на местном, национальном или международном уровне, в оншорной, офшорной или близкой к офшору зоне;

3. когда подбирать источники (такие как операции с клиентами, обработка документации, товарная структура, стратегия, продукт, услуга, канал поставки).

Современные лидеры по подбору источников ресурсов и поставщиков бизнес-функций должны брать на себя ответственность за принятие решений, необходимых в коренной реструктуризации банковских процессов с целью создания полностью интегрированной глобальной структуры. Требуемую комбинацию знаний и умений в данной области часто называют смарт-сорсингом, и сегодня он приобретает критическое значение для деятельности любого банка: как, где и когда подбирать источники ресурсов. А кого сегодня можно считать мировыми экспертами по смарт-сорсингу? В первую очередь, разумеется, индийских специалистов.

Итак, четвертым этапом должно стать использование приобретенного опыта и лидерства для нововведений в банковском менеджменте и руководстве. Именно в обновлении банкинга на основе лидерства в методах поиска и оценки мировых источников ресурсов и заключается потенциал Индии; независимо от внутренней банковской структуры страны, это главный и наиболее вероятный итог ее работы по развитию информационных технологий за следующие 10 лет. Однако если Индия все же решит извлечь выгоду из такого лидерства на своем внутреннем пространстве, используя опыт и знания специалистов, которые вернутся на родину в течение предстоящего десятилетия, то этот опыт поможет индийским банкам оказаться в числе наиболее конкурентоспособных банков в мире.

Стратегия Индии — будь то удержание лидерства внутри страны или экспорт знаний мировым банковским структурам — представляет особый интерес с точки зрения развития финансовых услуг страны в следующем десятилетии.

Подъем Китая

Изучив потенциальные возможности Индии, которые сосредоточены скорее в области технологий смарт-сорсинга, нежели в банковской деятельности, теперь уделим внимание нелегкому пути Китая к процветанию.

Экономический успех Китая стал возможным в первую очередь благодаря политике крупных государственных реформ, проводимой Дэн Сяопином в 1980-х годах. Именно он освободил Китай от централизованного планирования, тотального контроля и непреодолимых барьеров для международной торговли, превратив его в бурно развивающуюся и ориентированную на рынок экономику. Правительство Дэн Сяопина достигло таких успехов за счет либерализации цен, децентрализации налогово-бюджетной политики до уровня местных органов власти, а также предоставления государственным предприятиям права принимать самостоятельные решения.

Реформы Дэн Сяопина были продолжены в 1990-х годах его преемником Цзян Цзэминем, и нынешний китайский президент Ху Цзиньтао в своей недавней речи отдал дань уважения его достижениям, отметив, что «за период с 1978 по 2003 год ВВП Китая вырос с $ 147,3 млрд до более $ 1,4 трлн при среднегодовом темпе роста 9,4 %; совокупный объем внешней торговли увеличился с $ 20,6 млрд до $ 851,2 млрд при среднегодовом темпе роста 16,1 %, а численность бедного населения в сельскохозяйственных районах страны снизилась с 250 млн до около 29 млн»³.

За период с 2003 по 2005 год темп роста китайской экономики достигал 9 % в год, за последние 10 лет она более чем удвоилась в размерах, а объем промышленного производства с 1978 года вырос в девять раз. Опять-таки ключевым аспектом роста Китая стала целевая образовательная политика: в 2005 году высшие учебные заведения Китая подготовили более 800 тыс. научно-технических специалистов — больше, чем в любой другой стране, — а к 2010-му ожидается увеличение этой цифры до миллиона, что превысит общее количество выпускников научно-технических факультетов всех американских, японских, французских, немецких и британских университетов.

Эта тенденция позволит Китаю удерживать лидирующие позиции в мировом товарном производстве и имеет критическое значение для планов будущего роста, поскольку, в отличие от Индии, перед Китаем стоит большая проблема — его население стареет. Как уже упоминалось выше, население Индии растет быстрыми темпами, и около 70 % жителей находятся в возрасте до 36 лет. В Китае же, напротив, численность населения падает. Это обусловлено, главным образом, политикой контроля рождаемости, принятой администрацией Дэн Сяопина в 1979 году: она была призвана помочь справиться с задачей удовлетворения потребностей общества в условиях дефицита ресурсов и поощряла семьи к рождению только одного ребенка. Два десятилетия спустя Китай получил результат такой политики: 300 млн китайцев, которые могли бы быть рождены, не существуют. Для сравнения: индийское общество пополнится 130 млн граждан в течение 2001-2010 годов, в то время как Китай «недополучил» 300 млн.

Вот почему темпы прироста численности населения Китая находятся на мизерном уровне в 0,59 % (в Индии — 1,3 %) и вот почему в Китае, как и в Японии, Европе и других регионах, население стареет наиболее быстрыми темпами. Китаю придется где-то искать рабочую силу, чтобы поддержать свой феноменальный экономический рост. Хотя это будет не так уж и сложно, если верить неофициальным данным о 260 млн безработных китайцев — такова приблизительная численность населения США.

Перед Китаем стоят и другие, еще более важные проблемы, включая загрязнение окружающей среды, энергоснабжение, приватизацию государственных предприятий и восстановление равновесия между бедными сельскохозяйственными западными районами и растущими и богатеющими городами восточной части страны. Все вышеперечисленные проблемы имеют самое непосредственное отношение к банковским структурам Китая или их отсутствию.

Китайский банкинг: проект реконструкции

Многие из проблем, возникающих в процессе реструктуризации банковской отрасли Китая с целью укрепить его статус экономического лидера, связаны с финансовыми системами страны. Например, в настоящее время Китай располагает валютными резервами на сумму почти в триллион долларов, которые ежемесячно увеличиваются более чем на $ 17 млрд. В результате китайский центральный банк — Народный банк Китая — регулярно покупает доллары у коммерческих банков страны и меняет их на облигации в юанях. Когда в руках правительства сосредоточены такие деньги, стоит ли удивляться грандиозным тратам Китая на крупные проекты вроде Цинхай-Тибетской железнодорожной магистрали. Это самая высокая в мире железная дорога, завершающий участок которой до города Лхасы был открыт 2 июля 2006 года и обошелся в $ 4,2 млрд. С 2000 года Китай инвестировал в западные провинции более $ 125 млрд, включая инвестиции в три вызывающих большие разногласия проекта по строительству плотин в горных ущельях. Помимо прочего, запланированы и другие проекты на сумму около $ 21 млрд. Все эти инвестиции направлены на перераспределение богатства между Восточным и Западным Китаем.

Китай купается в избыточной долларовой массе, и с этим надо что-то делать, но перед китайским банкингом стоят и другие, более фундаментальные проблемы. Например, вплоть до 2001 года все китайские банки находились в безраздельной собственности китайского правительства, а их единственная функция заключалась в приеме денежных средств от населения и направлении их на финансирование государственных проектов и предприятий. Поэтому китайские банки весьма смутно представляли себе организацию обслуживания клиентов или приемы управления риском. Посетив любой филиал китайского банка, вы бы увидели длинную очередь клиентов, отнюдь не уверенных в том, что их когда-нибудь обслужат. Процентные ставки по сбережениям за последние десять лет составляли в среднем всего 0,5 %, несмотря на то что китайцы откладывают почти четверть своего заработка.

С другой стороны, политика банковского кредитования, официально принятая Народной партией, была поистине слепой — 95 % корпоративных кредитов приходилось на долю государственных предприятий. Такая политика оказалась губительной для китайских банков, поскольку, по неофициальным оценкам, около 40 % кредитов были безнадежными — самый высокий показатель в регионе. Другими словами, четыре из десяти займов никогда не возвращались. Однако, располагая валютными резервами в размере триллиона долларов, правительство в состоянии оказать помощь любому банку, у которого возникают трудности. И хотя благодаря такой поддержке проблему можно считать решенной, это заставляет серьезно задуматься о будущем Китая.

Во-первых, правительство активно пытается перейти от текущей ситуации, когда большинство работников заняты в государственных предприятиях, к более рентабельной и конкурентоспособной экономике. Некоторые государственные предприятия уже подверглись трансформации, например в автомобильной промышленности, и значительная часть рабочей силы занята на строительно-монтажных работах — за следующие пять лет будет построено 40 аэропортов, 26 подземных железных дорог, 30 атомных электростанций и проложено более 50 тыс. миль автомагистралей.

Тем не менее треть государственных предприятий нежизнеспособны и должны быть закрыты либо проданы. Это означает увольнение 150 млн человек, а выплата связанных с ним компенсаций будет способствовать росту объемов безнадежной задолженности, которая уже составляет почти триллион долларов — столько же, сколько валютные резервы Китая. Еще большую озабоченность вызывает иной факт: если китайские банки начнут вести себя так же, как банки в других странах мира, это может привести к серьезным общественным беспорядкам и дестабилизировать экономику.

Вообще говоря, китайскому правительству уже приходилось вытаскивать свои банки из крупных неприятностей путем рекапитализации их балансов. С конца 1990-х годов правительство Китая добавило к банковским резервам более $ 215 млрд, чтобы удержать их на плаву. Это Означает, что китайские банки для обслуживания взятых у государства займов должны генерировать ежегодно по меньшей мере на $ 25 млрд больше доходов, чем аналогичные банки в других странах мира.

Во-вторых, финансовая сфера Китая не имеет полноценных рынков капитала или коммерческого банкинга. Китайские рынки капитала финансируют исключительно государственные предприятия, причем компании не имеют возможности заимствовать средства на рынках облигаций, а признанные рынки акций отсутствуют. Согласно данным компании McKinsey, Китай только треть своего капитала мобилизует через фондовые рынки, и даже в этом случае половина финансирования направляется на государственные предприятия. Другими словами, ценные бумаги только 17 % коммерческих предприятий торгуются на рынках акций — по сравнению с 60 % в других развивающихся экономиках.

Еще больше впечатляет практически полное отсутствие рынка корпоративных облигаций: его объем составляет всего 13 % от ВВП, по сравнению с более чем половиной на других развивающихся рынках. И эти облигации, опять-таки, финансируют государственные предприятия. А финансирование реального бизнеса осуществляется через типовые займы — 95 % кредитов коммерческих фирм представляют собой банковские ссуды.

В итоге по оценкам специалистов McKinsey, Китай может:

• снизить стоимость капитала на $ 14 млрд в год за счет создания «живого» рынка облигаций;

• сократить затраты на эмиссию акций и торги более чем на $ 1,5 млрд в год, даже при сегодняшних малых объемах, за счет более эффективных рынков ценных бумаг;

• реализовать более $ 320 млрд накоплений в год за счет финансовой реформы, что эквивалентно увеличению ВВП на 17 %.

Все это частично объясняет, почему Китай, в отличие от Индии, вступил на путь радикальных реформ банковской деятельности, в основе которых лежат требования, выдвинутые ВТО в 2001 году.

Китайский банкинг: реформы до 2007 года

Китай присоединился к ВТО в 2001 году, сделав ряд уступок, в том числе и довольно значительных, как, например, открытие китайских банковских рынков для прямой иностранной конкуренции. С 2001 года разрешено увеличивать прямые иностранные инвестиции в национальные банки Китая, а свободная конкуренция наступает в 2007 году. Это существенное отличие от индийских рынков, поскольку Китай после отмены регулирования полностью отпускает бразды правления в сфере финансов, в то время как Индия все еще устанавливает высокие защитные барьеры для иностранной конкуренции.

Первоначально иностранные инвестиции в китайские банки были ограничены 25 %-м потолком, и отдельный инвестор не мог владеть более чем 19,9 %. Постепенно этот барьер будет устранен, и многие компании не упустят возможности отхватить лакомый кусок китайского банкинга, что наглядно демонстрирует таблица 1.1.

Однако, отважившись на такой шаг, компании идут на обдуманный риск. С одной стороны, иностранные инвесторы предвкушают зарождение нового рынка капитала и биржевого рынка акций, который станет третьим крупным деловым центром, сопоставимым с Лондоном в Европе и Нью-Йорком в США. Кроме того, их очень привлекает растущий «класс потребителей», который в 2002 году насчитывал почти

Покупатель

Продавец

Структура сделки, % акций

Bank of America (США)

Bank for Nova Scotia (Канада)

Citigroup (США)

Commonwealth Bank (Австралия)

Deutsche Bank (Германия)

Hang Seng Bank (Гонконг)

HSBC (Великобритания)

ING (Нидерланды)

Merrill Lynch (США)

Newbridge Capital, Inc. (США)

Royal Bank of Scotland (Великобритания)

Standard Chartered (Великобритания)

9 — с увеличением до 19,9 % через 4 года

5 — с увеличением до 24,9 % через 4 года

Bohai Bank

© Balatro Ltd, www.balatroItd.com

Таблица 1.1. Прямые иностранные инвестиции в китайские банки (2004-2005 годы); воспроизведено с разрешения Finextra

четверть миллиарда человек, или 19 % населения. Это те потребители, которые раньше не имели возможности инвестировать в иностранные компании, не имели доступа к инвестициям с высокой чистой доходностью и потенциально жаждут банковского обслуживания в европейском и американском стиле.

С другой стороны, китайские банки все еще нестабильны и, как мы уже отметили, не очень сильны в вопросах обслуживания клиентов и управления риском. Если иностранные банки решат участвовать в китайском банкинге, они сознательно пойдут на большой риск, связанный с невозвратными кредитами, выданными государственным предприятиям (другими словами, государству). Начав решительно внедрять методы управления кредитным риском, они: