Бубновая дама

Часть пятая МЫ — КОМАНДА

К вечеру я вымоталась, как ездовая лошадь. Майку можно было выжимать и поливать грядки, а наши с Шишем тренировки ни на миллиметр не сдвинулись с нулевой отметки. Ужин я пропустила, решив, что могу перекусить и в комнате. Но стоило войти в спальню, где ничто не напоминало об утреннем разгроме, как меня передернуло от страха. Заглянув в кладовку, я решительно направилась к подругам, надеясь провести этот вечер с ними.

У Дины и Лиссы обосновались еще Зара, Эллоя и Арина. Да и Ден с Адамом рвались развалиться на полу в обнимку с большими кусками пирога, но девчонки не только выставили парней из комнаты, но и под конвоем проводили до лестницы. Я со своими припасами устроилась в кресле, со смехом наблюдая, как одногруппницы играют в карты. Сил на игру у меня не осталось, а идти к себе и пугаться каждого шороха не хотелось.

Спустя час, успев вздремнуть и несколько раз перекусить конфетами и бутербродами, я таки сползла с кресла и направилась на свой шестой этаж, понимая, что невыносимо хочу спать.

— Может… — поднимаясь по лестнице, рассуждала я, поглядывая на свет ламп. — Может, мне повезет? Кому я нужна?

В комнате я включила свет везде, даже в ванной, из одеяла и подушек соорудила гнездышко и, подхватив бабушкину тетрадку, устроилась поудобнее, то и дело посматривая на окно.

— Ба-а-а! — позвала я, открывая тетрадку, и озадаченно нахмурилась.

Разговор с бабушкой я откладывала до того момента, когда смогу без крика и споров обсудить ее ложь, поэтому не открывала тетрадку. И теперь даже не могла сказать точно, в какой момент кто-то вырвал странички, испещренные бабушкиными ответами.

— Ох! — Я выронила тетрадку, таращась на торчащие, как зубья, огрызки листочков. — Когда?

Видимо, листы выдрали утром.

Я затряслась и обхватила себя руками, пытаясь унять страх.

«Привет», — появилось слово на целой странице.

— Ба? — даже не полностью веря, что разговариваю с бабулей, позвала я.

«Что случилось, Олимпиада? У тебя такой голос…»

Я несколько секунд раздумывала над тем, что рассказать бабушке, а после собралась с духом и грозно спросила:

— Почему ты соврала мне про дом?

Верия ответила не сразу, я почти физически чувствовала ее смятение.

«Ты о чем?» — осторожно уточнила она.

— Ты не продала дом! — вскричала я. — Ты вообще там не была!

На этот раз бабушка молчала еще дольше.

«Кто тебе сказал?»

— Я сама его нашла, — едва слышно прошептала я. — Но это не важно. Зачем ты врала мне? Зачем ты все время мне врала? Почему ты не хотела, чтобы я возвращалась в Подлунный? Говори!

«Мне угрожали, — после нескольких секунд молчания на бумаге появились сползающие к нижнему краю слова. — Мне стали приходить письма с угрозами на следующий же день после смерти твоих родителей. Кто-то требовал отдать дневник колдуна, считая, что он был у твоих родителей. Мне угрожали расправой. Смертью. Твоей. И я решила бежать… Я тряслась в другом мире несколько лет, все боялась, что за нами придут, ведь кто-то мог знать, что мы там».

— Ты могла мне рассказать, — умерив пыл, всхлипнула я. — Имею ведь право знать!

«Что произошло?» — поняв, что мои эмоции вызваны не только правдой о доме, спросила ведьма.

И я рассказала. Все, даже свои подозрения насчет Сердия Бердинга и наблюдения Шишеня. А выговорившись в очередной раз за сегодня, расплакалась.

«Вы правильно сделали, что рассказали Адриану, — написала бабушка. — Я думаю, что он найдет выход. А этот… из Надзора. Ты уверена?»

— Он очень подозрительный! — всхлипнула я. — Но… у меня нет доказательств. Мои предположения, совпадение и нюх Шиша. Все…

«Постарайся никуда не высовывать нос из академии и все время находиться в компании других студентов», — написала бабушка.

— Ба! — опешила я. — Как ты себе это представляешь? Я в общаге. И в комнате живу одна.

Мы еще немного поспорили, но в итоге я сдалась и обещала сходить к коменданту и попросить подселить меня на время к кому-нибудь третьей. Эта идея мне совсем не нравилась, но и дальше спорить с бабушкой, когда она права, сложно.

Распрощавшись с ведьмой, я погасила свет и еще долго лежала на кровати без сна. Потом пересела в кресло в углу, надеясь хоть там уснуть, но меня продолжало потряхивать от страха. Я то дремала, то вздрагивала от ощущения, что кто-то крадется по комнате.

Кажется, в какой-то момент я все же уснула, провалившись в странный сон. В нем я встала, подхватила с постели подушку и босиком направилась вон из комнаты. Плиты пола холодили ступни, но во сне я об этом едва помнила. Меня, как мотылька, притягивал свет, льющийся из-под двери за углом коридора. Войдя без стука, я обогнула стопки книг и со стоном растянулась поверх смятого одеяла, пихнув локтем в бок расположившегося на кровати хозяина комнаты. Подложив под голову принесенную с собой подушку и поджав одну ногу, я устроилась на животе и сладко вздохнула.

— Эй, ты что здесь забыла? — спросил кто-то, но я проигнорировала вопрос, погружаясь еще глубже в сон.

После суматошного дня и нервотрепки я лишь вяло дрыгнула ногой, заслышав трели будильника, и обиженно застонала, негромко желая ни в чем не повинному механизму провалиться сквозь землю. Перевернувшись на спину, я потянулась, упираясь пятками в матрац, и сладко зевнула.

Вставать не хотелось. Совсем.

Поэтому я вновь зарылась лицом в подушку и глубоко вздохнула, позволяя себе еще несколько минут дремы.

Едва успев расслабиться и намереваясь вновь погрузиться в сон, я обнаружила, что что-то в окружающей обстановке меня смущает. Полежав пару секунд без движения и пытаясь уловить причину моей настороженности, я про себя перечисляла возможные варианты.

Сквозняк?

Раньше он не мешал мне спать.

Звуки?

На шестом этаже настолько безлюдно, что иногда я просыпалась от тишины.

Свет не так падает из окна?

Да при желании я и под палящим солнцем усну!

Запахи?

И тут будто щелкнуло в голове.

Именно! Запахи!

Все, даже постельное белье и моя пижама источали непривычный аромат, чуть горький и терпкий.

Хм?..

Да и в комнате не чувствуется шлейфа лаванды, мешочки с которой я запрятала в разных уголках.

Что происходит?

Я села и только после этого открыла глаза и осмотрелась.

— Оу… — сдавленно охнув, я уставилась на стопки книг, понимая лишь одно: это не моя комната. — Ох ты ж!..

Вскочив и на ходу одергивая задравшуюся штанину пижамы, я с пунцовыми щеками и ушами пронеслась мимо расположившегося на диване Шишеня. Он, на миг оторвавшись от задумчивого пощипывания гитарных струн, проводил меня взглядом.

— До… брое утро! — крикнула я и выскочила за дверь, боясь себе даже представить, что подумал про меня маг. — Мамочки…

Как меня занесло к Шишеню?

Только добежав до своей комнаты и запершись впервые за столько дней на ключ, я с сожалением вспомнила про подушку, которую так и оставила на кровати мага.

— Ох! Ну и двусмысленная же ситуация…

Чертыхаясь каждые несколько секунд, я сбегала в душ, вымыла волосы и наскоро высушила их полотенцем, но въедливый запах продолжал меня преследовать, будто я с головой нырнула в бочку с мужским одеколоном.

— Боги всех миров! — нервно разделяя волосы на пряди, чтобы заплести их в косы, я подпрыгивала у зеркала в одних трусиках и лифчике и случайно дернула себя расческой и оцарапала ладонь ее деревянными зубчиками. — Что за невезение?

Будто этого мне было мало, кто-то постучал в дверь. На ходу натягивая майку, я рывком провернула ключ в замке и распахнула дверь, ожидая увидеть там кого-то из девчонок.

— Ты подушку забыла… — с ехидной улыбочкой сообщил Шиш, протягивая мне оную.

Я охнула, выхватила подушку из рук мага и прижала к себе, используя как защиту.

— Не рыдай, — уже разворачиваясь, хохотнул Шиш, заметив дорожки от слез на моих щеках, — когда-нибудь мы обязательно проведем целую ночь вместе…

У меня даже рот открылся от столь наглого заявления.

— Ты!.. — выпалила я, не в силах подобрать слова, которыми стоило припечатать этого нахала. — Ты…

Вместо слов я запустила в мага подушкой, попав точно в голову и сбив набок его идеально уложенную челку. Поправив пряди волос и стряхнув к запястью широкий кожаный браслете металлическими заклепками, Шиш развернулся, сверля меня уже не таким добродушным взглядом.

— Ведьма… — прошептал он и скривился, за уголок поднимая с пола подушку и отправляя этот снаряд в меня.

Я с писком увернулась и, показав язык, скрылась в комнате. Прыгая на одной ноге и натягивая на себя штаны, я чертыхнулась в который раз, обнаружив, что Шиш далеко не ушел и наблюдает за моими действиями, в своей привычной манере прислонившись к косяку.

— Я милая, добрая и застенчивая, если меня не бесить, — предупреждающе прошипела я, запуская в мага книгой.

— Правда, что ли? — поймав томик, с наигранным удивлением спросил Шиш. — Добрая и милая? Добрая и милая, пошли завтракать, у нас тренировки.

— Вот и иди, — сложив руки на груди, прорычала я.

Маг хмыкнул, не замечая моей реакции, и не двинулся с места. Зашипев, я разыскала в шкафу парные носки, натянула кеды и, подхватив жакет, прошествовала мимо мага. В столовой Шиш кивком указал на свой столик, когда я попыталась подсесть к девочкам.

— Я не собираюсь с тобой завтракать, — зло прошептала я.

— Да, хватит того, что мы ночуем в одной комнате, — ехидно осклабился Шишень.

— Эй! — взвыла я. — Это… Это случайность!

Половина студентов в очереди обернулись на мой возглас, немало повеселив этим Шиша.

— Ладно, — посерьезнев, протянул он, — просто мне нужно с тобой поговорить.

— Это не подождет? — уточнила я, сжимая поднос и пытаясь обогнуть мага по дуге.

Что еще за разговоры? О чем? Нам нечего обсуждать!

Поставив свой поднос на пустой столик, маг догнал меня и, развернув, подтолкнул в спину, не давая шанса улизнуть. Стоило мне опуститься на стул лицом к залу, как я тут же почувствовала себя в эпицентре всеобщего внимания.

«Вот! Как шестой этаж, соседство с Шишем и двойка с ним, так никому и дела нет, а как за один столик сели…» — обиженно думала я, стараясь не смотреть на перешептывающихся девчонок из остальных подгрупп и отвисшие челюсти ребят из моей собственной команды.

— На нас все пялятся, — сверкнув на мага злым взглядом, сообщила я и сунула в рот лист салата. — Слухи поползут.

— Тебя это волнует? — хмыкнул Шиш.

Я промолчала, решив, что не дам магу еще раз вывести меня из себя. Я и так там редко бываю!

— О чем ты хотел поговорить? — нацепив милую улыбочку, уточнила я, продолжая хрустеть листиками салата.

Шиш переставил тарелку с овсянкой и сомнительного вида манник с вкраплениями неизвестных мне листиков и ягод, подхватил кружку с соком и принялся рассказывать.

Всего через несколько минут я напрочь забыла и про пробуждение этим утром, и про ссору в общаге, и даже про странное поведение мага в столовой. Я сама подвинула стул почти вплотную к Шишеню, чтобы лучше слышать пересказ событий ночи.

Мое появление в комнате вынудило мага перебраться на диван — почему-то выдворять меня со своей территории он не стал, — и Шиш долго валялся без сна, обдумывая события последних дней и мои рассказы.

— В конце концов, я и сейчас считаю, что разбираться в этом деле должны взрослые, — сосредоточенно поедая пирог, сказал маг. — Мы мелкие.

Тут я не могла не согласиться.

— Мы и как колдуны и маги мелкие, и как люди тоже, — со вздохом признала я. — Я вот даже не могу целиком охватить складывающуюся картинку…

Шиш покивал и продолжил рассказывать:

— Я бы предложил все оставить, как есть, дав профессору Дорусу решать, что делать, но вчерашнее появление этого колобка…

— Его зовут Сердий Бердинг, — перебила я и хмыкнула, наклонившись поближе к магу: — Но он и правда напоминает колобок. На ножках. С бородой.

— После его появления, — зыркнул на меня маг и хмуро наколол кусочек яблока на вилку, — я долго думал и таки связался с дедом. Он на мое послание ответил сразу же и позвал к себе.

— Портал? — уточнила я с легкой завистью. — Где бы такой добыть?

— Вряд ли найдешь, — дернул плечом Шиш, — их только очень сильные маги на заказ делают.

Я вздохнула и поддела ложкой неаппетитную горку омлета.

— После моего рассказа дед поднял свои связи в Надзоре и обратился к одному из наших родственников, — сообщил маг победно. — Это не так просто сделать. Да и охотники обычно не очень рады чужим домыслам, но тут выяснилось интересное.

Я практически прилипла к боку Шишеня, чтобы не пропустить ни единого слова.

— Ты упоминала, что дело о пропаже документов повесили на отдел твоего вампирчика, — хмыкнул маг.

— Он не мой! — прошипела я, вновь начиная закипать. — Просто играет роль, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание.

Шишень многозначительно фыркнул и спросил:

— Хочешь сказать, что слухи о шашнях с вампиром — не привлечение внимания?

Я засопела и, ущипнув мага за плечо, недовольно прорычала:

— И что с того? У всех какие-нибудь шашни. Вон Арина с Адамом уже и не скрывают, что по вечерам не просто так вокруг общаги прогуливаются, а в выходные мороженое в городе едят. И что? Кто-то против? Так что имею право на личную жизнь! Как и все!

— А ночью ты другое говорила, — наигранно надул губы маг, но тут же проказливо усмехнулся, заметив, как я свирепею. — Ну… прости.

— Я прощу, но всегда буду помнить и больно бить, — предостерегающе пробормотала я.

— Эх… ведьма. Даже пошутить нельзя, — вздохнул Шиш, откидываясь на спинку стула.

«Странно, а вчера это не было похоже на шутку, — припомнила я. — Вчера ты, маг несчастный, и правда был зол и обижен».

— Да, я ведьма, — вслух озвучила я меж тем. — Меня нужно или принимать такой, какая есть, или принимать эликсир, чтобы принимать меня такой, какая я есть.

— Учту, — загадочно хмыкнул Шишень и расплылся в довольной ухмылке. — А эликсир где брать?

И почему мне кажется, что я упускаю что-то важное? Ах, ну и пусть! Потом разберусь!

— А вот у Мелиссы спроси, — перестав злиться, хмыкнула я, — она знает один… эликсирчик для успокоения нервов. Так что там с Надзором?

— В общем, никто не передавал дело в отдел контроля за действиями, не превышающими третий уровень опасности, — посуровев, продолжил рассказывать Шиш и пятерней потрепал челку. — Похоже, если ты права, то все происходило так: после начала обычной проверки архивов выяснилось, что пропали документы по делу твоих родителей, но наверх, в более важные отделы эти сведения подали совсем под иным соусом.

— Каким? — спросила я, напряженно сжимая пальцы под столом.

На миг показалось, что по полу столовой расползается неприятный холодок, от которого по коже распространяется ощущение опасности и ужаса. Я потрясла головой, пытаясь прогнать наваждение.

— Просто сообщили, что пропали документы за номером таким-то, — пожал плечами Шиш, не заметив моего напряжения. — Ни названия, ни имен. Инвентарный номер, и все. Бердинг очень постарался, чтобы заполучить себе расследование и при этом не вызвать подозрений у других работников Надзора.

Я хмуро прожевала еще один листик салата и спросила:

— И что?

— А то, что теперь всей этой странной ситуацией заинтересовалась верхушка Надзора! — довольно усмехнулся Шишень. — Это еще не значит, конечно, что все в считаные часы разрешиться, но дед предупредил, что за тобой теперь будут присматривать и охранять.

Мне хотелось освобожденно вздохнуть, но слова мага насторожили.

— П… почему?

— Потому что ведь не сам Сердий Бердинг за тобой по городу бегал и на вампиреныша нападал, — отчеканил Шиш.

— А если и Дым… — Я стушевалась на миг. — Если и Гедымин в этом замешан?

Маг покачал головой и, не боясь меня напугать, постучал заострившимся темным когтем по столешнице:

— Его ведь ранили.

— А если он лишь сделал вид, что ранен? — Мне резко расхотелось доверять всем и каждому.

— Нет, — отмахнулся Шишень, — он на самом деле ранен, причем сильнее, чем кажется.

Я вопросительно изогнула бровь, надеясь на пояснение.

— От него… — Шиш вдруг усмехнулся. — Забавно, что я могу опираться на такие сведения, — заметив мой вопросительный взгляд, маг пояснил: — В суде в графе «Источник сведений» это указывают, как «нюх поисковой собаки».

Сообразив, о чем говорит маг, я неожиданно захохотала на всю столовую, даже понимая, что за нами и без того наблюдают.

— Так вот, — улыбаясь мне, продолжил Шишень, — от твоего… хм… от вампиреныша отчетливо пахло кровью и ядом. Не спутаешь и никого не обманешь.

— Ядом? — переспросила я, тут же прикидывая в голове, что именно имеет в виду Шиш. — «Вампирья тьма»? Этот?

Шиш пожал плечами и небрежно украсил использованными салфетками пустые тарелки, прежде чем продолжить:

— Я не знаю, но это явно был какой-то яд. Это вы, ведьмы и колдуны, разбираетесь в таких отравах.

— А как?..

— Отравление отразилось и на эмоциональном состоянии, и на физическом, — перечислил маг. — И на ауре у твоего… хм… у вампирюги болезненные желтоватые пятна.

Я покивала, полностью полагаясь на мнение мага. Как и все колдуны, я не способна видеть ауру.

— Слабость, большая кровопотеря, желтые пятна на ауре, — повторила я, загибая пальцы. — А такого специфического запашка не было? Он очень слабенький и едва различимый… Ну, на перепревшие листья похоже.

— Я тебе что? Уличная дворняжка? — фыркнул Шишень. — Я к вампирюге близко не подходил. Может, и был от него запах, не знаю.

Даже не обратив внимания на язвительный тон мага, я покивала и поднялась из-за стола.

— Скорее всего, «Вампирья тьма». Но… это странно! Ее просто так не достанешь. Да и не может быть совпадением, чтобы у каких-то разбойников с собой был отравленный нож.

— Этим ядом можно убить? — спросил Шиш.

Теперь была моя очередь фыркать:

— Любым ядом можно убить. Если вылить пару пузырьков прямо жертве в рот, например. «Вампирья тьма» при попадании в кровь вызывает… Там много чего, — перечислять полный список мне не хотелось. — Сильная кровопотеря, упадок сил, потеря сознания, паралич. Вампиры живучи, так что убить не убьет, но на какое-то время вывести из строя яд способен.

Шиш присвистнул, и я его понимала. Если уж даже я, которая большую часть жизни провела не в Подлунном, знала о живучести вампиров, то магу явно известно побольше моего.

— Эти твар… Вампиры способны не спать неделями, преследовать жертву месяцами без остановки на передышку, сон и питание, — сказал Шиш. — А не знаешь, где достать пару пузырьков этого яда?

Я закашлялась, пытаясь понять, чем же так не угодил магу Гедымин.

— Это редкий яд… Его в обычной аптеке или у травника не купить, — прошептала я. — Только если на черном рынке зелий.

— В общем, тот, кто посылал бандитов, чтобы припугнуть тебя, знал о вампирчике и намеренно вывел его из строя, — вернулся к разговору Шишень, когда мы едва ли не под ручку выходили из столовой. — А раз яд явно запрещенный и редкий, то это объясняет фразу деда о том, что во всей этой истории замешан не только Бердинг, но и еще кто-то. Кто-то, кого шеф вампира боится до ужаса.

— И что теперь делать? — кусая губы, спросила я мага. — Все вокруг охотятся за этим дурацким дневником, считая, что он у меня и я просто прячу его под подушкой, а мне невдомек даже, как он выглядит!

— Значит, под подушкой можно не искать? — хмыкнул Шиш.

— Не смешно, — простонала я и прислонилась к стене, пропуская спешащих на занятие старшекурсников. — Я бы и сама не отказалась найти дневник, но для этого… Для этого нужно выйти из академии, но меня отсюда никто не выпустит.

— А есть где искать? — прищурился маг, сделав вид, что последнюю мою реплику не услышал.

— Может, Бердинг прав, и дневник действительно в доме родителей? — предположила я. — Я не знаю.

— Лип, — подхватив меня под руку, спросил Шишень, — а ты мне доверяешь?

Я громко фыркнула и отрицательно качнула головой.

— Вот и славно, — усмехнулся маг. — Пошли искать этот треклятый дневник?

— А занятия? — опомнилась я.

— Мы же недолго, — пожал плечами Шиш. — Час туда, час обратно нам погоды не сделают.

Оценив его довод, я кивнула:

— Пошли.

— Липа! — окликнула меня от дверей столовой Дина. — Можно… тебя на пару слов?

— Я в общагу, — предупредил Шиш, уходя.

Мне ничего не оставалось, как вернуться в столовую пред светлые очи подруг.

— Лип, а что у тебя с Шишем? — вынудив сесть за столик, вопросила Дина.

— Да! — сложила руки на груди Мелисса. — Что? Ты ж вроде его терпеть не могла, а тут даже завтракаете вместе! Я в обиде!

— Девочки, у нас же с магом общая лаба завтра, — заюлила я, стараясь не дать подругам повода для сплетен. Хотя какое там! Если кто-то еще не обсудил в столовке и во всей академии наши взаимоотношения с Шишенем, то я откушу себе руку. По локоть!

Ничто на свете не распространяется быстрее, чем сплетни, передаваемые из уст в уста!

— Так мы и поверили, — скривилась Зара, подсаживаясь за столик. — Лип, а то, как ты смеялась? Что на это скажешь?

Я захлопала ресничками, пытаясь понять, к чему клонит одногруппница.

— Девочки, да ничего между нами нет, — заверила я подруг.

Те мне ни капли не поверили, но позволили уйти, безмолвно обстреливая спину задумчивыми взглядами. Свободно я смогла вздохнуть лишь по дороге к общаге, прикидывая, сколько сплетен будет гулять по территории академии к вечеру.

Портал выпустил нас в маленьком переулке у городской библиотеки, и я не удержалась от шпильки в сторону Шиша, но мою попытку обозвать себя книжным червем маг проигнорировал.

— Пойдем, — сжав мою руку, шепнул он, осторожно выводя на улицу и оглядываясь. — Если заметишь слежку, то не удивляйся. Это может быть кто-то из Надзора. Но щитом прикройся.

Я кивнула и потащила мага в эльфийский квартал окольными путями. Моросящий дождь служил неплохим прикрытием как нам, так и возможным наблюдателям.

Немного покружив между домами и отыскав свой, я незаметно для Шиша нажала на завитки украшений и повернула ручку двери. Дом изнутри выглядел так же, как и прежде, только запах на втором этаже немного выветрился.

— Здесь все осталось так, как было в день смерти родителей, — заметив, что маг с подозрением принюхивается, пояснила я и едва заметно покраснела. — А я еще не успела убраться.

Шишень понимающе кивнул и закружил по первому этажу.

— Странное место, — после десяти минут кружений и прикосновений к сваленным кое-как предметам на полках, заметил маг. — Это…

— Это не наше, — перебила я и порадовалась, что шторы на первом этаже никогда и никто не раздвигал. — Когда мы въехали, здесь уже так было. У родителей не хватало времени убрать мусор.

Тут я, конечно, переборщила, и Шиш, издав смешок, это подтвердил. Хоть многие предметы в шкафах и можно было отнести к хламу, но среди этого хлама встречалось множество полезных магических штуковин.

— Здесь интересный запах, — хмыкнул вдруг маг, стирая пыль с полки и рассматривая ее в тусклом свете.

— Еще бы! — вздохнула я. — Такая колоритная вонь испортившихся много лет назад продуктов.

Шишень покачал головой и пристально посмотрел на меня, будто искал что-то во взгляде, потом шагнул ко мне, подхватил ладонь, перевернул двумя пальцами и уставился на запястье, где под бледной кожей нервно билась жилка. Будто этого ему оказалось мало, поднял мою руку повыше, склонился, задумчиво понюхал запястье, так что его напряженные ноздри щекотнули кожу, и я вздрогнула, чувствуя волну мурашек, пробежавших от затылка вниз по спине. Краснея и проклиная себя за это, я выдернула свою руку из захвата и скрыла нервозность за раздражением:

— Эй!

— Интересно… — пробормотал маг и вновь закружил по первому этажу.

Оставшись стоять на месте, я задохнулась от плохо скрываемого возмущения. Одно дело, когда он сознательно поддевает меня, провоцирует или вгоняет в краску. Но сейчас! Да он даже не заметил, что смутил!

Хотелось топнуть ногой, но я сдержалась и усилием воли заставила себя как можно спокойнее спросить:

— Что интересно?

— Просто думаю, что до вас здесь жила какая-то родня твоих родителей, — пожал плечами Шиш. — Тут очень плотный слой магической памяти. Ну и запах.

Я хмыкнула, но расспрашивать не стала. Все равно мы не за этим сюда пришли.

— Как будем искать дневник? — спросила я, вслед за магом обходя комнату по периметру.

— Вероятно, здесь они его оставить не могли, — задумчиво пробормотал Шиш, но так, чтобы я его услышала. — Так?

Я помолчала, обдумывая высказанное предположение, и медленно кивнула.

— Обычно важные документы родители хранили в своей комнате, — не слишком уверенно сказала я. — Там посмотрим?

Шиш кивнул, и мы направились в спальню родителей.

Через два часа мы перебрали каждую книгу на полках в родительской и моей спальнях, перетряхнули матрацы и простучали стены на третьем этаже, проверили чердак, но так ничего и не нашли. Оставался второй этаж, но, зная маму и папу, я уже заранее готовилась к провалу. Еще через полчаса поисков мы устало свалились в кресла у окна, обмениваясь невнятными репликами и перебирая варианты, где еще может оказаться злополучный дневник.

— Если он есть, — простонала я и выглянула в окно. — Ох!

Заметив мой испуг, Шиш тоже припал к стеклу и выругался. Мне и самой хотелось произнести вслух пару не совсем подходящих для юной девушки слов, но вряд ли это помогло бы избавиться от Сердия Бердинга, неторопливо прогуливавшегося перед домом.

— Следил? — предположила я.

— Теперь не отвертишься про дом, — злясь, простонал маг. — Слушай… извини.

Я отмахнулась и спросила:

— Что теперь делать? Сидеть здесь?

Шиш обдумал варианты и со вздохом сказал:

— Думаю, он не уйдет.

— В дом я его не пущу, а если выйти и сказать, что дневника здесь нет, то он попытается применить свою власть, как шеф отдела Надзора, чтобы войти и самому здесь все обыскать, — вцепившись в руку магу, озвучивала я мысли вслух. — Но я не хочу, чтобы он даже переступал порог родительского дома. Не хочу, чтобы он топтал память о них.

— Тогда… — Не оспаривая мое решение, маг встал и прошелся по гостиной. — Тогда нужно его обмануть и при этом…

Следующие полчаса мы обдумывали план действий, который бы давал нам шанс убить сразу нескольких зайцев. Шиш послал весточку деду, а я использовала подаренное вампиром кольцо, чтобы вызвать ворона и с птицей передать Гедымину просьбу о встрече. Оставалось уповать на то, что толстяк не заметит, как над домом кружил посланник, которому я через окно внутреннего дворика совала в клюв огрызок бумажки с несколькими криво нацарапанными фразами.

— Думаешь, получится? — нервно кусая губы, уточнила я у мага, прижимая к груди записную книжку мамы, которую решено было выдать за дневник колдуна-ученого.

Шишень глянул мне в глаза и, заметив испуг, на секунду крепко прижал к себе, шепнув на ухо:

— Не переживай. Мы сделаем все, чтобы у этого толстяка ничего не вышло.

— Как? — хмуро глядя на Шиша снизу вверх, спросила я и уткнулась ему в грудь лбом.

Сердце мага билось ровно, это слегка успокаивало, но я все равно не могла не переживать. Из дома мы вышли, держась за руки. Я крепко прижимала к груди тетрадку и старалась выглядеть беспечной и веселой.

— О, деточка! — Сердий поспешил к нам. — Какая неожиданная встреча! Так вы нашли дом родителей? Какое счастье!

Я вымученно улыбнулась, бочком отступая от колдуна в сторону и не давая приблизиться вплотную. Шиш уверенно преградил Бердингу дорогу, выступая живым щитом между нами. Мне хотелось развернуть еще и магический щит, но это выглядело бы слишком подозрительно.

— Да! Нашла! — дрожащим голосом воскликнула я. — И, кажется, нашла то, что вы хотели!

— Можно взглянуть? — привстав на цыпочки и заглядывая мне через плечо, Сердий попытался рассмотреть «дневник». — Это точно он? Вы читали?

— Что вы! Что вы! — наигранно бодро расхохоталась я. — Я только глянула и сразу поняла, что это.

— Так давайте, — расплылся в улыбке колдун. — Мы его надежно упрячем в Надзоре, чтобы никакие злодеи не вздумали воспользоваться.

— Раз это такая опасная вещь, — отодвигая Сердия плечом от меня подальше, хмыкнул Шиш, — то было бы странно передавать вам ее прямо на улице. Давайте уж в вашем кабинете, а? И расписочку о получении, да?

На секунду Бердинг стушевался, но потом быстро вернул себе облик довольного жизнью мелкого работника большого учреждения.

— Прекрасно! Прекрасно! Расписочку! Конечно! — затараторил он. — Организую портал в два счета!

— А мы сегодня утром решили, что раз Липа вспомнила адрес дома, то отправимся сразу же на поиски, — небрежно заметил Шиш, пока бородач приводил в действие амулет-портал. — У ректора отпросились и преподавателям сказали, что можем до вечера застрять, если понадобиться к вам визит нанести.

Он врал так профессионально, что я ни на миг не усомнилась в его словах и едва искренне не захохотала, глядя на искривленное гневом лицо Бердинга. Такого поворота событий колдун явно не ожидал.

— Прошу. — Толстяк указал Шишу на засветившееся окно портала.

— Только после вас, — улыбнулся маг и галантно простер к порталу покрытую когтями лапу.

Сердий охнул и безропотно шагнул первым, дальше отправился Шиш, а я замкнула нашу маленькую процессию. Даже если колдун хотел нас обмануть, под грузом наших предупреждений он был вынужден проложить портал в Надзор.

— Миленько тут у вас… — похвалил Шишень, щелкнув когтем по табличке с именем колдуна на столе. — Только пыльно.

Сжав губы, чтобы не показывать дрожь, я огляделась. Довольно просторная контора, часть которой занимали поставленные рядами шкафы картотеки и большие кадки с цветами у окна. Если не знать, что это одно из помещений знаменитого Надзора, то легко можно спутать с кабинетом практикующего юриста или банкира. Инвентарные номера на потертых казенных предметах довершали образ.

— Присаживайтесь, — Сердий кивнул на два продавленных стула с засаленной обивкой у своего стола, — сейчас я оформлю необходимые документы.

Не успел колдун сесть, а Шиш — прогуляться вдоль давно не мытых окон, как в дверь постучали.

— Да? — проблеял толстяк.

Появившемуся на пороге вампиру я была рада, как близкому родственнику. Заметив меня и мага, Гедымин хмыкнул и поздоровался с шефом.

— Я тебя не вызывал, — едва скрывая злость, заметил колдун, — утром же отгул дал.

— Меня Буб… Липа позвала, — с запинкой пробормотал вампир, садясь на свободный стул.

Шиш, смерив Гедымина взглядом, ехидно хмыкнул, но промолчал.

— Вот сейчас оформим документик на получение от барышни дневничка колдуна, — стараясь говорить небрежно, разулыбался Сердий, — и можешь смело догуливать свой выходной.

— Нашелся? — подпрыгнул на месте вампир и вперил взгляд в записную книжку, которую я ни на миг не выпускала из рук. — Можно?

— Сначала формальности, — скупо прервал попытку выпросить у меня предмет маг. — Все должно быть по правилам, ведь так?

Гедымин, настороженный нашими напряженными лицами, перевел взгляд на шефа, начав подозревать неладное. Его непонимание усилилось, когда Бердинг с довольной миной выдал мне расписку, ожидая, когда я положу на стол тетрадку.

— Ну же… — требовательно протянул руку колдун.

— Да, Олимпиада, отдайте ему этот предмет, и мы уже наконец начнем, — хмыкнули из-за стеллажей, и я ощутила, как в кабинете становится тесно.

Я привстала, выдернула у Бердинга лист с его подписью и всучила в руки мамину записную книжку, которую колдун перепуганно сжал, глядя на подступающих к нему с двух сторон мужчин в неприметных серых плащах. Гедымин озадаченно присвистнул, не до конца понимая, что происходит.

— Ну что же… — положив мне ладонь на плечо, навис над столом высокий жилистый брюнет в черном костюме-тройке, чем-то неуловимо напомнивший мне Шиша. — Интересные дела, Бердинг. Что же ты так нервничаешь?

— Как по нотам… — едва слышно хмыкнул Шиш и уселся на подоконник. — А дядя не теряет хватку…

— Шишень, не мешай! — на секунду повернув голову, рявкнул работник Надзора так, что я вздрогнула.

— Молчу-молчу, — хохотнул маг и прижал ладонь к губам с таким видом, что мне тоже захотелось рассмеяться.

— Так что же ты затеял, Сердий? — склонив голову набок, почти ласково спросил надзорник и сделал знак другим стражам порядка, чтобы те плотнее окружили колдуна.

В этот миг рядом с Бердингом резкой вспышкой сверкнуло окно портала, из которого по пояс высунулся щербатый детина с повязкой на одном глазу.

— Шпасибо! — воскликнул вновь прибывший, выхватил у ошалевшего Сердия записную книжку и с гоготом исчез во вспышке портала.

— Это ж Шепелявый Дзин! — взвыл один из служителей Надзора, рванув к столу Бердинга, но было уже поздно: и одноглазый, и тетрадка пропали.

— Вот оно как, — протянул дядя Шиша. — Очень интересно! — И спросил, обращаясь ко мне: — Там точно не дневник?

За меня ответил Шиш, пробираясь между застывшими, как статуи, мужчинами в плащах:

— Дядя Бруссин, точно.

— Ладно, тогда можно не спешить с очередной попыткой изловить эту шайку.

— Это был не… дневник? — с запинкой переспросил Сердий, плюхнувшись в свое кресло.

— Да, не он, — подтвердила я и поднялась, чувствуя, что не могу сидеть на месте.

Прислонившись плечом к одногруппнику, я замерла позади окруживших стол служителей порядка, наблюдая за метаниями Бердинга. Колдун оглядел сомкнувшиеся ряды и нервно икнул, а после захохотал.

— Ну что же, господа, — обратился к надзорникам Бруссин. — Мы нашего дорогого друга здесь допросим? Не отходя от кассы, так сказать. Или уж по всем правилам?

Ему никто не ответил, но два здоровенных мага и закованный в кожаную броню эльф за считаные секунды обыскали колдуна, не обращая внимания на его попытки сопротивляться. На стол ссыпали множество мелких артефактов-накопителей, портал и еще какие-то предметы, назначения которых я определить не смогла.

— Гедымин? — спросил старший охотник.

— Я… — Вампир сглотнул, напряженно глядя перед собой. — Я ничего не знал.

— Нам это известно, — сухо заметил появившийся с печатной машинкой пожилой служитель магического порядка. — Стульчик освободи.

Вампир смутился и вскочил.

— Мы могли и сами заметить что-то неладное, — вздохнул Бруссин, — но в Подлунном достаточно дел, чтобы не замечать маленьких странностей внутри самого Надзора.

— Пропавшие документы… — пробормотал вампир. — Я все не мог понять, как они могли исчезнуть из наших архивов… Ни один преступник, даже будучи заинтересованным в них, не стал бы воровать архивные данные из надзорного хранилища!

— Ты еще молод, и тебе простительно, — вздохнул дядя Шиша, — но впредь знай: если ты в чем-то сомневаешься, то сообщай рапортом о своих догадках наверх, в обход непосредственного начальства.

Гедымин не ответил, лишь отошел подальше.

— Вы… не собираетесь допросить и меня? — спросил он, встав позади Бруссина. — Я ведь мог быть соучастником.

Начальник быстро покачал головой и усмехнулся:

— Зачем? Какой бы был мотив у вампира участвовать в затее с дневником Крившина?

— Меня внезапно перевели в отдел, хотя после Военной академии мне еще пять лет предстояло провести в патрульной службе, — принялся сам себя обвинять Гедымин, не обращая внимания на задумчивый взгляд Бруссина. — Я не сообщил о своих подозрениях. Выполнял поручения… шефа.

Да уж! Поручения!

Я громко фыркнула, но тут же прикрыла рот рукой.

— Сердий, может, ты, наконец, нам все расскажешь? — ласково спросил надзорник, отмахнувшись от вампира. — Или мне самому начать?

Бердинг промолчал, не отрывая взгляда от зеленого сукна на своем столе.

— Ну что же… — подождав еще немного, начал Бруссин. — Вы, ребятки, молодцы, что додумались, хоть и не сразу, дать нам сигнал, а то неизвестно, сколько бы это еще продолжалось.

В академию я вернулась лишь ближе к ночи, полностью вымотанная и готовая уснуть прямо в холле общаги. Половину дороги я не только не запомнила, но и вспоминать не хотела. Почему-то Шиш не воспользовался порталом, и наверху возле причала воздушных судов нас поджидал очень злой ректор, не менее злой Дорус и мечущий молнии Ардус. Спасло нас, кажется, лишь письмо, которое собственноручно начертал Бруссин. За отлучку в будний день и за пользование порталом в пределах академии нам лишь пригрозили какими-то работами на благо родного учебного заведения.

В общагу мы дошли молча и также молча поднялись наверх, разойдясь по комнатам. После недолгой борьбы с собой, я сходила в кладовку и устроила себе поздний ужин на ковре в комнате. В середине поглощения третьего бутерброда явился Шиш, и мы молча доели остатки провизии, а потом просто улеглись на ковер, отодвинув подальше тарелки и чашки.

Говорить не хотелось. Мы и так провели почти весь день за этим неблагодарным занятием. Из меня, наверное, даже под угрозами сейчас сложно было бы вытянуть хоть несколько слов. Но Шиш и не пытался разговаривать, и я была благодарна ему за это.

Хотелось ли мне провести этот заканчивающийся день в одиночестве? Скорее всего, нет.

Один трудный день, вскрывший все тайны и распутавший сети недомолвок вокруг смерти моих родителей.

Я была благодарна магу за то, что он догадался просто побыть со мной, чтобы, вспоминая и еще раз прокручивая в голове все сведения, я не была одна, в полной тишине и темноте.

Голова немного болела, не столько от усталости, сколько от треска клавиш печатной машинки, который сопровождал каждое слово в том злополучном кабинете, где я узнала все.

Эта история началась не десять лет назад, а намного раньше. Мои родители не первый год охотились на Крившина, пытаясь остановить безумного колдуна-ученого, который перемещался по княжествам со скоростью взбесившейся блохи. За ним тянулся кровавый след язв, каждая из которых означала выговор от совета магического сообщества и скандалы с князьями. Надзор стоял на ушах. Многие из начальства за те несколько лет лишились своих мест, но поток безумств никак не затихал. Да и как остановить свихнувшегося колдуна, если предугадать его действия невозможно? Он то исчезал на несколько месяцев, даруя передышку, то за неделю умудрялся стать причиной гибели сотни людей и нелюдей. Каким-то чудом Надзору удавалось сдерживать газетчиков, хотя они стремились поведать миру о кровавых экспериментах колдуна.

Наблюдая за охотой и ведя документацию отдела, Сердий Бердинг знал обо всех опытах Крившина и в какой-то момент догадался, что это не череда безумных разрозненных опытов, а один и тот же эксперимент, над которым многие годы работал Крившин. Кто еще, кроме колдуна, каждый день переписывавшего и перепечатывавшего тонны сведений из отчетов и доносов, мог заметить общие черты? Никто. Бердинг не только заметил связь, но и задумался над тем, что рано или поздно одна из попыток станет удачной…

Нам с Шишем так и не рассказали, что за опыты ставил Крившин, но по обрывкам фраз я легко догадалась и сама: если бы у колдуна получилось, то Подлунный мир содрогнулся бы от появления нового неразумного, но смертоносного создания.

Бердинг тоже это понял и решил, что должен заполучить данные по опытам колдуна, чтобы самому создать монстра.

Что двигало маленьким человечком из Надзора? Тщеславие? Желание получить власть?

Когда его допрашивали и выясняли причины, Сердий лишь хохотал, пугая своим безумием даже многоопытного Бруссина.

Бердинг сообразил, что не сможет в одиночку опередить охотников и найти колдуна, а Крившина ему обязательно следовало отыскать первым. И тогда, будто в припадке безумия, Сердий связался с одной из шаек Блотского княжества. Главари воров, убийц и всякой мелкой магической шушеры заинтересовались возможностью заполучить нечто, что запугало бы целое княжество, сделав обитателей нор и ночлежек королями жизни.

Я усмехнулась, представив, как главари купались в воображаемом богатстве и наслаждались вымышленной властью. Неудивительно, что практически на следующий день по всему Подлунному раскинули свои сети шпионы — обитатели трущоб.

Именно они нашли колдуна, но вместо того, чтобы передать его местоположение Бердингу, решили действовать самостоятельно. Так Крившин, сам того не понимая, оказался в окружении трех голодных псов: моих родителей, Бердинга и банды преступников.

Возможно, у Сердия Бердинга что-то бы и вышло, но он не рассчитал одного: мои родители занимались слежкой не один год и однажды поняли, что за колдуном гоняется кто-то еще. А дальше… Бердинг бежал, не желая попасть под горячую руку Рему Лись. Мои же родители просто не успели сообщить о его предательстве начальству. А может, и сообщили, но их рапорт просто не дошел до адресата.

В тот злополучный день Рем и Клара решились на небольшую передышку ради меня, но, заметив в окне Сердия, бросились в погоню.

Я очень удивилась, узнав, что тогда на самом деле видела именно Бердинга. Недавно, в кафе, сама того не зная, я напугала колдуна. Он опасался, что рано или поздно я могу понять, где именно его видела.

Погнавшись за Сердием, охотники оказались в лаборатории Крившина. Ученый ставил свой очередной эксперимент и сетовал, что оригинал рецепта остался в одном из старых убежищ, откуда его забрали надзоровцы. Сердий все это слышал. И именно поэтому он был уверен, что дневник давно у моих родителей. Угрожая Крившину и охотникам прихваченным из хранилища Надзора амулетом-взрывателем, Бердинг потребовал копию зелья, но безумный ученый не собирался сдаваться и рассказывать свои тайны. Он просто выплеснул на пол содержимое какой-то пробирки, вызвав пожар в доме. Бердинг бежал через артефакт-портал, бросив амулет в огонь.

— Случайно! — вопил Сердий под стрекот пишущей машинки. — Он просто выпал из кармана. Я не желал им смерти!

Я пыталась отгородиться от его рассказов, но выйти из кабинета банально не хватало сил. Я стояла позади служителей магического порядка, сжимая рукав пиджака Шишеня, опасаясь, что могу свалиться в обморок, и слушала. Слушала оправдания, стенания и вопли колдуна, походившего на загнанную в угол крысу. Слушала и не чувствовала ничего, кроме омерзения.

И сейчас, лежа на полу своей комнаты, я не испытывала каких-то эмоций, хотя очень надеялась ощутить удовлетворение от состоявшегося отмщения. Но нет…

Остаток истории я слушала вполуха, запоздало радуясь, что сделала правильные выводы.

После взрыва Бердинг бросился прямиком в офис Надзора, надеясь как-то скрыть свою причастность к делу. Я брезгливо хмурилась, когда толстяк последовательно описывал, как уничтожал все личные записи моих родителей, боясь, что они там упомянули о нем. Мужчина, не читая, сжег все блокноты и ежедневники четы Лись. Потом он попытался узнать, где жили мои родители, чтобы произвести зачистку и там.

— Меня уже не волновал дневник Крившина, — стенал Сердий. — Хотелось шкуру спасти, ведь…

— Ведь узнай кто-то из начальства, что ты, крыса, копал под своих и задумал недоброе, ты уже бы давно в камере гнил, — хмыкнул пожилой надзорник, продолжая печатать показания.

Но, к немалому удивлению Сердия, в личных делах моих родителей адрес не значился. Перепуганный этим, он поднял свои связи и разыскал Верию, отправил ей письмо с угрозами, требуя отдать ему вещи по делу Крившина. Ведьма недолго думая собралась и сбежала вместе со мной в Солнечный, не желая подвергать опасности.

— Главари банды меня едва не убили, когда поняли, что дневника им не видать, — взвыл Сердий.

— Жаль… — тихо прошептала я так, что услышал меня только Шиш.

Постепенно банда смирилась с потерей отличного способа управления обществом, и Бердинга оставили в покое. Он зажил обычной жизнью, довольствуясь ролью начальника крошечного отдела, разбиравшего жалобы. Однообразие и сидячий образ жизни превратили поджарого надзорника в полноватого дяденьку, страдающего одышкой, а поступление на службу Гедымина освободило Сердия и от части бумажной работы, позволив часами посвящать свое свободное время газетам, поливанию кофе с капелькой бальзама и собиранию сплетен.

Именно последнее занятие принесло Бердингу неожиданный улов, когда он болтал ни о чем со служителем магической почты, которой обычно пользовались все, кто не имел возможности передавать свои письма через фавнов, голубей или воронов.

«Именно магической почтой я отправила свою работу в академию, чтобы сразу произвести впечатление на приемную комиссию», — вспомнила я.

Так или иначе, но Сердий узнал, что некая Олимпиада Лись писала письмо из одного мира в другой. Ухватившись за ниточку, надзорник принялся разматывать клубок, желая узнать больше. Ему потребовалось много времени, тем более в академию в прошлом году я не приехала.

Карты Бердингу спутала проверка. Ему удалось перетянуть в свой отдел выяснение по факту пропажи документов из архива, которые он сам же и изъял давным-давно, мотивировав свой интерес отсутствием реальных расследований. Но скрыть дело от помощника не вышло, так что вампира к делу Сердий подключил, наврав тому с три короба. И все бы ничего, если б шайка разбойников по своим каналам не выяснила, что Бердинг перестал собирать пыль, а роет землю носом, разыскивая дочь охотников Лись.

Бандиты взяли надзорника за горло и вытрясли из него правду, а после запугали так, что колдун взялся за поиски с утроенной силой.

— Пугали, — рассказывал толстяк. — Однажды прямо из постели вытащили… Я от них в другом мире прятался, по какому-то кукурузному полю улепетывал в домашних тапочках.

Я хмыкнула, вспомнив рассказ русалки и дриады. Как все же тесен мир!

Но, даже боясь бандитов, толстяк убедил их, что хватать и допрашивать меня резона нет. Так они лишь сделают хуже сами себе. Поэтому было решено обыскать все мои вещи, надеясь, что рано или поздно дневник обнаружится.

Мое отбытие в академию позволило безбоязненно порыться в моей квартире, а вот в доме бабушки они этого сделать не могли.

— Старая ведьма сильна! — воскликнул Бердинг. — Она вокруг девчонки такой защитный контур возвела, что прямой поиск не срабатывал!

Я хмыкнула, но не стала спорить. Сама я никакой защиты не ощущала.

Гедымину дело подали с другой точки зрения: кто-то охотится за документами Крившина, а они могут быть у меня. Значит, нужно помочь девушке с поступлением, которому препятствует родственница, а еще нужно втереться в доверие.

— Ты именно об этом читал тогда в поезде? — перебивая допрос Бердинга, спросила я вампира.

— Сначала моей задачей было лишь наблюдение, но когда фавн в открытую передал послание, где мне предлагалось вступить с тобой в разговор… — вздохнул Гедымин. — Я не очень понял, зачем это было необходимо, ведь присматривать за тобой я мог и так.

— После обыска квартиры (а там все перевернули вверх дном через час после моего отъезда) кое-кому стало ясно, что просто наблюдением правды не узнать, — догадалась я, не глядя на толстяка. — Нужно было, чтобы кто-то стал мне достаточно близок, и тогда я расскажу этому кому-то о себе и о своих тайнах. Ты говорил, что сам придумал насчет влюбленности…

— Ха! — заржал Бердинг. — Разве б этот олух додумался до такого сам? Это я!.. Я подсказал ему!

А дальше все происходило, как в игре с тремя участниками, где я оказалась самой непонятливой из игроков: Гедымин, помня про инструкции шефа, но не зная его истинных целей, пытался выведать у меня о прошлом, а шайка бандитов рыскала вокруг, придерживаясь правил Сердия и не доверяя ему. Мои вещи обыскали, тетрадка-артефакт бабушки лишилась страниц, за мной наблюдали, и все это ради того, чтобы узнать, куда делся дневник. Никто из всей банды, включая Бердинга, даже не рассматривал вероятность, что родители могли уничтожить записи Крившина.

— Это по инструкции, — кивнул Бруссин на мое замечание, — но… Если дневник был именно такой, каким его описывают, то банальное сожжение привело бы к активации каких-нибудь чар. Так что его должны были уничтожить только после полной проверки в специальной камере с антимагическим эффектом и сильными магогасильными чарами.

В любом случае, я не хотела идти на контакт, поэтому Бердинг решил действовать сам. Он признался, что бандиты теряли терпение и постоянно угрожали ему, а свою шкуру он всегда ценил куда выше всего остального. В итоге Сердий решился лично поговорить со мной, надеясь усыпить мою бдительность упоминанием о родителях или пригрозить законом. Он рассчитывал использовать все, но добился противоположного эффекта: тайн я не раскрыла, но обмолвилась, что якобы видела самого Бердинга.

Колдун испугался. Он поверил моим словам, сложил два и два и понял, что видеть я могла его лишь в тот день десять лет назад. Ждать дальше он не мог, и бандиты получили задание вывести из строя вампира и напугать меня.

— Страх ведь развязывает языки! — выл Сердий. — Всегда!

Но ни нападение бандитов, ни прямая угроза от самого толстяка не подействовали. Я не собиралась приходить к нему и рассказывать о делах родителей.

— Ты с самого начала просчитался в одном, — хмуро подытожил Бруссин. — Ты банально забыл, что Олимпиада — дочь своих родителей.

Мне хотелось хмыкнуть, но я не стала портить момент своими собственными выводами на этот счет.

Так ли уж много во мне от родителей? Немного. Зато я долго жила в мире, где есть телевидение.

— Так странно, — пробормотала я, глядя на трещинку в потолке, — маленькая недоговоренность там, надежда на бюрократизм еще где-то, уверенность в отсутствии взаимодействия между отделами, редкие проверки… И получается вот такая история.

Никаких тайн, никакого детектива.

Хотелось смеяться, но я удержалась, слыша, как спокойно посапывает рядом на ковре Шиш. Повернув голову, я несколько секунд рассматривала лицо мага, прежде чем толкнуть его в бок, разбудить и отправить в свою комнату. Сама же пошла в душ, желая смыть остатки этого странного и тяжелого дня.

Уже стоя под прохладными струями, я вспомнила разговор с Гедымином на пороге здания Надзора, откуда нас порталом должны были доставить обратно в Хилгар.

— Так глупо все вышло, — стараясь быть веселым, негромко сказал вампир. — И я… Даже мысли не было, что шеф что-то задумал.

После дачи показаний, после росписи под десятками бланков и еще сотни заверений, что я на самом деле не знаю, где может быть дневник, мне совсем не хотелось вести проникновенные беседы, когда на брусчатке в пяти метрах от нас с Гедымином переминались с ноги на ногу Шиш и его дядя с порталом в руке.

— Обижаешься на меня? — уточнил вампир, с прищуром посматривая куда-то поверх моего плеча.

Я покачала головой, не слукавив даже в мыслях.

— Рад, — слабо улыбнулся Гедымин. — Я очень рад. Может, я даже смогу пригласить тебя как-нибудь… куда-нибудь? Просто так. Не по делам.

Я вновь кивнула и постаралась выдавить улыбку.

— Что теперь будет с твоей работой? — вспомнив, уточнила у вампира.

— Назначат нового начальника, — пожал плечами он. — Буду работать, как и раньше, только уже по должностной инструкции, а не по какому-то выдуманному плану, как было с шефом.

Вновь покивав, я распрощалась с Гедымином и спустилась с крыльца, спиной чувствуя взгляд вампира. Тогда у меня не осталось сил, а теперь почему-то в голову забралась и не давала спокойно существовать мысль о том, нужно ли мне общение с ним.

— Про учебу вспомни! — прикрикнула я на себя, закуталась в халат и отправилась спать с предчувствием провала.

— Доброе утро, студенты, — громко произнес ректор, внимательно глядя на собравшуюся в зале группу.

Мы с девочками взялись за руки, поддерживая друг друга.

— Как вы все знаете, сегодня вас ожидает сдача лабораторной работы, по итогам которой мы определим состав пятерок и окончательно решим насчет двоек, — продолжил Думран, маршируя перед рядом стульев, на которых восседала комиссия из преподавателей: Дорус, Дарина, Ардус, Торд, Картин и еще несколько, чьи имена нам не были известны. — Мы будем вызывать вас парами, а вы — тянуть карточку с вариантом условий для сдачи.

В толпе переминавшихся с ноги на ногу студентов послышались придушенные вздохи и всхлипы.

— Сдаете вы не практическую, а лабораторную работу. Разница существенна, ведь в вашем случае результаты могут иметь множество вариаций, — остановившись в центре зала, просветил нас ректор. — Предварительно на лекциях и практических занятиях с преподавателями вы уже прошли все, что вам положено знать. Именно на основе изученного вами материала мы и будем сегодня проводить испытания. Не бойтесь и не переживайте, мы будем внимательно следить и всегда предотвратим любую неприятность, так что вряд ли в конце дня у миссис Дрю прибавится пациентов.

— Обнадежил, — простонала Дина мне на ухо, и я согласно кивнула.

— После того как узнаете условия, у вас будет несколько минут для того, чтобы обговорить, какую тактику вы будете использовать, — не обращая внимания на перешептывания, сказал Думран. — Важное значение будет иметь то, насколько полно и подробно вы изучили материал лекций и насколько хорошо вы занимались на уроках медитации. Помните, что вы должны сосредоточиться и выполнять задание, а не концентрироваться на своих эмоциях. Вы сдаете в паре, а значит, несете ответственность за успех своего партнера.

Я не удержалась и скосила взгляд на Шишеня, задумчиво следившего за перемещениями ректора по залу.

— Если вы столкнетесь с проблемой при выполнении задания, то решать ее придется в процессе, — продолжил инструктировать Алиас Думран. — Никто не даст вам на это времени! Для подготовки было достаточно времени.

Я печально вздохнула, понимая, что сегодня, возможно, мы с Шишем провалим лабораторку, ведь во время тренировок у нас так ничего и не получилось.

— Для выполнения задания вам может понадобиться одно из простейших заклинаний, вроде живого пламени, огненных пульсаров, воздушных элементов нападения и защиты, щитов, — предупредил ректор. — Не стоит выдумывать что-то сложное. Мы проверяем не знание вами чар, а вашу способность передавать и принимать энергию.

После завершения речи ректора нас всех выпроводили за двери зала и велели ждать очереди. Я нервно мерила коридор шагами, ловя на себе взгляды сокурсников. Кто-то из девчонок скрылся в туалете, а кто-то нервно подпирал стенку, пугая всех зеленым цветом лица.

— Шишень Бок и Олимпиада Лись, — объявила выглянувшая в коридор Алиса Дарина. — Вы первые.

Застонав в отчаянии, я уставилась на мага. Шиш кивнул, но я слишком сильно переживала, чтобы оценить эту скупую поддержку.

В зал магу пришлось меня практически впихнуть. Если бы не страх предстать перед преподами в нелепой ситуации, я бы еще за двери хваталась и отбивалась от Шишеня, а так пришлось лишь едва слышно сопеть, повторяя, что ничего не выйдет.

За несколько минут преподаватели повесили внутри зала огромную прозрачную полусферу, переливавшуюся гасящими чарами. За спинами у преподов мягко пульсировал и раскачивался, прогибаясь спиралью, огромный энергетический источник, притягивая к себе внимание.

— Тяните карточку, — напомнил ректор, и Шиш, как самый спокойный из нашей пары, направился к столу.

— Взаимодействие, — прочел он заглавие на карточке и принялся перечислять дополнительные условия: — В связке «маг — колдун» маг лишен возможности использовать собственную силу, в то время как колдун имеет возможность напрямую черпать из источника. Задание: маг должен выстроить защиту от внешней физической опасности, используя переданную ему колдуном энергию.

— Прекрасно! — Ректор хлопнул в ладоши и указал нам на полусферу. — Входите в защитное поле. У вас есть три минуты, чтобы определиться с тем, как вы будете выполнять задание, а мы тем временем обеспечим вам «физическую опасность». Не стоит переживать, мы не дадим вам погибнуть!

«Обнадежил…» — подумала я, вслед за магом входя в круг.

— Неприятно, — уже в защитном контуре вздохнул Шиш, зная, что слышимость работает в одностороннем режиме. — Ощущение, что они нам подложили какую-то…

Договорить он не успел, озадаченно уставившись куда-то за пределы круга. Я повернулась, собираясь понять причины его реакции, и взвизгнула, борясь с желанием вспрыгнуть магу на плечо, как кошка.

Оно и понятно. Когда рядом, пусть и по ту сторону защитного контура, медленно материализуются вполне настоящие умертвия, да еще и не самого привычного вида, захочешь не только куда-нибудь запрыгнуть, но и притвориться несъедобным камешком у дороги.

— Они издеваются? — с надеждой уточнила я у мага, хватаясь за его руку, чтобы не упасть.

— А давай вместо вопросов ты сейчас сосредоточишься? — довольно грубо оборвал мои стенания Шиш. — Мне нужна энергия для физического щита, а предоставить ее должна ты. Так что… Собери мозги в кучу, и будем работать.

Я обиженно надула губы и зло прошипела:

— Ма-а-аг…

— От ведьмы слышу! — привычно парировал Шиш и развернул меня лицом к источнику.

— Дракон тебя раздери, ничего же не выйдет, — простонала я, поднимая в сторону завихрений силы руку. — У нас ни одна попытка не удалась.

— Кто б сомневался, — отмахнулся Шиш, — с такой-то напарницей, и чтобы что-то получилось?

— Ты на что намекаешь? — начиная злиться, спросила я.

— Я не намекаю! — рыкнул он. — Я прямо говорю!

— Ох ты ж!.. — обиженно засопела я, но высказать все, что думаю о напарнике, не успела, два произошедших одновременно события отвлекли от разговоров: умертвия направились к нам, распространяя жуткую вонь полуразложившейся плоти, и Шиш перехватил мою руку, когда я хотела стукнуть его локтем, быстро сжав в ладони мои заледеневшие пальцы.

«Хм…» — не обращая внимания на опасность, я задумчиво прислушалась к себе, неожиданно осознавая, что, как бы ни сложилось дальше, а сейчас мы партнеры и должны справиться.

Сила, не находя препятствий, заструилась от меня к Шишу, наполняя сплетенный им контур щита, который окружил нас непробиваемой сферой.

— Отлично! — воскликнул где-то за пределами защитного круга Ардус, но я не обратила на его слова никакого внимания.

Развернувшись к магу и радостно вскрикнув, я повисла у него на шее, довольная тем, что у нас таки получилось.

— Очень хорошо, — похвалил профессор Дорус. — Быстро и легко.

— Похоже, эта парочка еще не раз нас удивит, — добавил кто-то из преподавателей. — Жду с нетерпением.

— Можете идти, — разрешила профессор Дарина, и мы с Шишем почти бегом бросились к двери, держась за руки.

— Так быстро? — в один голос воскликнули Дина и Лисса, увидев меня. — Неужели все так просто?

Мы с Шишем им не ответили, одновременно хитро улыбнувшись.

— Вот же маг! — воскликнула Дина с обидой.

— У! Ведьма! — добавила Мелисса.

Мы с Шишем переглянулись и довольно расхохотались, не собираясь оспаривать слова моих подруг.