Бредовый сон (СИ)

Глава 16

Часть пути которую можно было преодолеть на транспорте закончилась. Тут мне пришлось расстаться с внедорожником, на котором я проехал предыдущую сотню километров. Асфальтированная дорога состыковалась со звериной тропой уходившей в горы.

В Улье невозможно проложить какую-либо дорогу. Постоянные перезагрузки сведут на нет все усилия. Дороги Улей создает сам причудливо стыкуя кластеры. Дальнейшая тропа вела меня через горы в соседний регион. И это была единственная нормальная дорога туда. Все остальные тропы упирались или в глухие скалы или по пути были дикие перепады высот, порой до километра. Часто при перезагрузках происходили обвалы. Кое-где тропы были наглухо перекрыты чернотой, что делало горный массив разделяющий регионы практически непроходимым. Да и пеший перевал на Западе не был особо используемой дорогой.

Торопиться было некуда, и я поймал себя на том, что радуюсь этому. Впереди меня ожидали километры пути, на котором почти не будет зараженных. Пусть и не лишенных своих опасностей.

Огнестрельное оружие, за исключением пистолета, в разобранном виде отправилось на дно рюкзака. К автомату почти не осталось патронов, а пользоваться Барретом там, где от громких звуков могут сойти лавины или посыпаться камни, равносильно самоубийству. Горы стрельбы не любят. Так что дальше мне предстояло двигаться с арбалетом наперевес. К поясу прицепил клюв и дополнительный нож.

Рюкзак с кучей всего необходимого для подобного перехода весил почти сотню килограмм. Но без всего того, что обычно распределяется между группой людей, дорога могла стать непреодолимой.

Идти сперва было тяжеловато, но вскоре я привык. Только приходилось постоянно что-то жевать в дороге, так организм адаптировался к возросшей нагрузке. Хотя когда я прошел километров пять, необходимость в этом отпала.

Воздух становился прохладнее и наполнялся непривычным для меня шумом ветра, игравшегося с кронами деревьев, свистящего в расщелинах. Посреди степей или лесов он звучал совершенно иначе. Я всегда слышал ветер, но в основном пытался уловить в нём признаки приближающейся опасности. Уже много лет не мог позволить себе просто его послушать. Насладиться неповторимыми сочетаниями звуков.

Никогда бы не подумал, что так можно ощущать себя в Улье. Тем более в месте находящемся где-то посреди самого Пекла. Но происходившее не было плодом фантазии, я спокойно брел по тропе, смотрел по сторонам, мог полюбоваться природой и никуда не спешить.

Так, не спеша, я брел почти до самых сумерек, не отказывая себе в привалах по пути. Как только ощущал первые признаки усталости или просто видел место, где хотелось задержаться — я останавливался и переводил дух. Во время очередной остановки залюбовался полянкой и понял, что не хочу идти дальше. Близость ручья стала ещё одним аргументом в пользу того, чтобы остаться на ночевку именно там.

До заката оставалась пара часов, когда я установил палатку и разжег костер. Зараженных не ощущалось в радиусе нескольких километров, можно было позволить приготовить что-нибудь на огне. А заодно вспомнить что это такое — находиться вдали от людей и не опасаться. Перестать жить в режиме постоянного поиска возможной опасности. Пусть и не до конца. Всё равно, я периодически прощупывал окружающую местность и не переставал следить за ощущениями. Но с каждой минутой тревога затихала. Я перестал принюхиваться к ветру. Все наработанные привычки оказались временно не нужны.

Не считая того времени, которое я затратил на приготовление и поглощение ужина, я просто сидел и смотрел по сторонам и на небо. Слушал и наблюдал природу. Ощущал её. Как будто заново знакомился и пытался найти что-то, чего мне так давно не хватало. Что-то необъяснимое словами, выходящее за привычные рамки, но так нужное. Вся моя суть, замерев, прислушивалась к миру, который люди обозвали Ульем. И услышала, ощутила что-то огромное и на первый взгляд непостижимое. Легкий отголосок безбрежности окружающего был для меня чем-то вроде вспышки сверхновой.

Внешне не произошло ничего. Чуйка говорила мне, что все шло правильно. А вот сознанием я не мог понять абсолютно ничего. Поток непонятных ощущений накрывал меня постоянно усиливающимися волнами. Это буйство длилось несколько часов. А у меня даже мысли при этом не возникло как-то пытаться это успокоить. Всё прошло само собой и я смог почти привычным взглядом посмотреть на мир. Сильно захотелось есть и спать.

Но уснуть не удалось, так же как и впасть в привычное подобие транса. Тело расслабилось, но происходящее ощущать я не перестал. Мышление тоже не думало отключаться. В таком состоянии я пролежал, размышляя о том, о сем, пока мне это не надоело. А когда мне это надоело, я открыл глаза и почувствовал себя превосходно отдохнувшим. Сквозь ткань палатки пробивались первые солнечные лучи, с того момента, как я лёг прошло не больше четырех часов.

Первым делом я приложился к фляге с живцом, а потом уже вылез из палатки и пошел приводить себя в порядок. Холодная вода из ручья взбодрила и помогла настроиться на хороший лад. Разжигать по-новой костер я не стал, поел копченого мяса и стал собираться.

После первого же привала перед глазами появилось и никак не выходило из головы лицо зараженного двойника. Не отпускала меня мысль, что я мог стать таким же. Думая когда-то о том, как могла сложиться моя жизнь без попадания в Улей, как-то не задумывался о том, что стану старым и беспомощным. Или что у меня протекут мозги и я буду отравлять жизнь родным. О таком страшно думать.

Так ли плохо то, что я тут? — спросил я у себя, а потом добавил, — Наверное, не очень. Ведь я не старая развалина сейчас. И возможно всё самое интересное ещё впереди.

Переживания по поводу семьи блекли. Они не казались нелепыми или глупыми. Просто я осознал их бессмысленность. Как и попыток вытащить их двойников. Себя ведь не обманешь, в глубине души я буду понимать, что это другие люди. Настоящие мои родные живут где-то среди бесчисленных Вселенных своей жизнью. И меня не узнают, даже если увидят. Так что пусть живут дальше. Как и я.

Я поднялся на первую более-менее высокую точку и замер. Передо мной открылась странная картина. Горы в этих краях были состыкованы идеально. Но было видно, что это части разных хребтов собранные воедино. Абсолютно голые скалы соседствовали с покрытыми древними деревьями. Где-то открывались зелёные лужайки рядом с которыми таял снег. Среди всего этого отдельными пятнами выделялись черными пятнами мертвые участки.

Всматриваясь в эту картину я ощутил нечто похожее на то, что испытывал ночью. Но через несколько минут наваждение прошло. Я перекурил, глотнул живца и продолжил путь. Спускаться проще лишь на первый взгляд. Нужно постоянно себя тормозить, а делать это тогда, когда под ногами мелкая каменная крошка очень трудно. Почти весь склон был сплошной осыпью. Кое-где я скатывался на этой крошке, рискуя навернуться. Но удержаться и идти нормальным шагом было невозможно.

Перед самым спуском в ущелье я увидел, как над ним стал собираться кисляк. Пришлось устраивать внеочередной привал. Нашлось даже более-менее подходящее место. На небольшом ровном участке я разложился, достал из рюкзака консервы и взялся за обед. Снова съел полторы своих обычных порции.

В очередной раз повезло. Если бы я был уже в ущельи, когда началась перезагрузка, то пришлось бы тяжко. Кластер был небольшим, но чтобы быстро выйти из него пришлось бы лезть по склонам, возможно бросив вещи. Не смертельно, но очень неприятно.

Я почувствовал зараженного, он был где-то на противоположном склоне. Он пришел к обновляющемуся кластеру. С помощью бинокля я попытался разглядеть существо. Но оно бродило где-то среди деревьев и попадаться на глаза не торопилось.

Перезагрузка состоялась и я аккуратно продолжил спуск. Тварь тоже двигалась к свежему кластеру. Вряд ли там буду люди, но поживиться какой-нибудь зверушкой ей вполне светит. Если со мной не пересечется. Зараженный был не совсем обычным, ощущался весьма развитым, но не обладал крупными размерами, иначе я бы засек как минимум шевеление в зарослях, где он засел ожидая перезагрузки.

В ущельи действительно давно не ступала нога человека, тропы были только звериные. Присутствие живых существ ощущалось, но стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь шумом ветра. Перезагрузки влияет не только на людей. Плохо себя ощущает всё живое. Живность приходит в себя быстро, и скоро это участок оживет.

Где посреди ранне-осеннего леса ощущалась близость воды. На дне ущелья протекал ручей. Я остановился возле него пополнить запасы. И ощутил всплеск боли и тут же удовлетворения — зараженный которого я почувствовал раньше нашел себе первую жертву. Происходило это где-то совсем неподалёку.

Я решил подождать немного, вдруг тварь покажется. Устроился поудобнее, так что оказалось видно русло ручья где-то на сотню метров в обе стороны, хотя меня интересовало то, что могло произойти ниже по течению. Зараженный не заставил себя долго ждать, решил попить водички после еды.

Монстр действительно выглядел необычно, передвигался на четырех лапах и внешне напоминал тигра. Только шире раза в два и лапы соответствующие, вооружены длинными когтями. Наличие костяных пластин говорило о довольно высокой стадии развития. Что-то близкое к руберу, несмотря на довольно скромные размеры и развитие отличное от гориллоподобного. Пластины серо-коричневые, а вот на свободных от них местах торчали клочья светлого меха.

Как он умудряется охотиться с такой расцветкой? Берет скоростью и ловкостью? Возможно… — подумалось мне.

А ещё я решил, что не буду убивать этого зараженного, если он сам не попытается что-то мне сделать. Тем временем монстр подошел к ручью и опустил голову, собираясь утолить жажду. Открылся споровой мешок и мне бы не составило труда попасть в него. Но арбалет я не поднял. Монстр замер над водой, потом поднял голову и посмотрел прямо на меня умным и пронзительным взглядом. Я в очередной раз убедился в его уникальности. В нём не ощущалось бесконечного голода и жажды убийства. Просто хищник, при том сытый. С пару секунд мы смотрели друг на друга, после чего он, видимо не посчитав меня представляющим опасность, решил таки утолить жажду, после чего вновь скрылся в зарослях.

Для зараженного он оказался нереально умным, мне даже не поверилось. Я продолжил путь, правда не переставал следить за ним с помощью Дара, насколько хватило моих способностей. А уходил я медленно, начался подъем и расстояние давалось не так бодро.

По мере того, как я поднимался становилось холоднее. Обзор открылся немаленький и кое-где я увидел кластеры с лежавшим на них снегом. Пришлось даже делать очередной привал и переодеваться. Я брел почти до самых сумерек, стараясь преодолеть как можно большее расстояние. На горизонте появились облака и довольно быстро двигались в моём направлении. Резкие порывы холодного ветра не внушали оптимизма. Сильный снегопад мог меня остановить. В таком случае возросший аппетит грозил истощением запасов раньше, чем я пройду через перевал. На живец тоже тянуло больше обычного, но его запасы восполнимы. А на крайний случай можно и спораны рассасывать. Рассчитывать на удачную охоту тоже не особо приходилось. Чем дальше, тем пустыннее выглядела местность. Хотя это еще не было показателем, пустынные кластеры спокойно могли соседствовать с покрытыми лесом. На такой высоте растительность вполне может существовать. Но не стоило на это рассчитывать.

На ночлег я устроился на небольшом плато, над которым нависала огромная каменная глыба. Костер разводить было не из чего, поэтому я зажег в палатке газовый светильник, который попутно служил и неплохим обогревателем. После ужина я не знал куда себя деть, требовался отдых, но и сон не шел. Часа три-четыре я лежал с закрытыми глазами, думая обо понемногу. После чего я вновь открыл глаза полностью отдохнувшим. Происходящее казалось очень странным, но не вызывало особого дискомфорта.

За пределами палатки стало ещё холоднее. Я вышел на открытое место и посмотрел на небо, наполовину закрытое тучами. Постояв-покурив несколько минут, я двинул к палатке — собираться и продолжать путь. Какой смысл стоять на месте, если сон не идет, состояние бодрее не бывает, а ночью я ориентировался не хуже чем днем?

До самого рассвета я шел не останавливаясь. Ощущалась близость мертвого кластера, и я стал опасаться, что он перекроет мне дорогу. Но пока дорога была свободной, продолжал идти. Тропа, которая вела меня по более-менее ровному склону, привела меня к обрыву и теперь шла вдоль него.

На рассвете я пришел к границе мертвого кластера, ровной линией протянувшегося вдоль обрыва, но оставившего узкю лазейку с тропой. Чернота была покрыта снегом обсидианового цвета. Я подошел ближе и взял горсть в руку. Он таял в руке стекая темными каплями. А когда я перенес его через границу стал нормального цвета. Сжав комок посильнее я кинул его обратно в обсидиановый сугроб и он вновь окрасился. Потом взял горсть чистого снега и кинул в черноту — тот же эффект. Удовлетворив любопытство я продолжил путь, нет-нет поглядывая на необычную картину.

Погода портилась и стали срываться первые снежинки. Хорошо что пока обходилось без сильного ветра. Обрыв перерос в глубокую и широкую расщелину и теперь я шел посматривая на противоположную сторону. Заодно думал о том, как поступить в случае усиления снегопада, пока не увидел на другой стороне обрыва движущиеся черные пятна. Что-то необычное я ощущал довольно давно, но не мог разобраться в ощущениях. А вот теперь мог разглядеть источник этих ощущений.

Окажись я по другую сторону обрыва, пришлось бы уходить как можно быстрее. А так я продолжил путь, сильно не беспокоясь, хотя и продолжая мониторить свою находку. Оказавшись максимально близко, я смог разглядеть поближе целое семейство скребберов. Один из них заметил меня и уставился. Но смотрело существо недолго, буквально несколько секунд, потом вернулось к своим делам, понятным лишь ему и подобным. Один за другим меня разглядывали остальные члены этого непонятного семейства и так же быстро теряли интерес. Я им был неинтересен ни в каком плане. Неизвестно, чем они предпочитали питаться, но даже если бы у них проснулся гастрономический интерес ко мне, то достать меня они не смогли бы. А мне не было толку стрелять в них, даже собери я сейчас Баррет. Нас разделяла сотня метров расщелины.

Я попытался рассмотреть этих существ повнимательнее. Но они уверенно отводили глаза, не давая на себе сосредоточиться. Я отметил лишь сегментированные тела, но даже не смог сосчитать конечности, не говоря о том, чтобы рассмотреть что-то ещё. Странные и совершенно непонятные создания продолжали хранить свою тайну. Хорошо, что хоть Дары не глушили.

Ошарашенный ещё одной тайной Улья, я старался уйти подальше от этого места, надеясь на то, что для эти существа не передумают. Кто знает, может где-то есть лазейка на эту сторону расщелины. Ближе к обеду я набрел на кластер, в котором лес стоял полностью сухой. Видимо перезагрузился летний кластер, а вокруг стоял мороз и все деревья погибли. Но я порадовался и подобной находке. Снег то усиливался, то вновь успокаивался, тоже самое творилось с ветром, и непонятно было, чего ожидать. В любом случае, среди такого сухостоя переждать непогоду будет намного проще, чем на открытой местности.

Кластер оказался довольно большим и к его границе я вышел только к вечеру. А граничил он с участком, на котором растительности было не меньше, но деревья преобладали хвойные. Тут я решил остановиться на отдых.

Вновь ощущалось присутствие нормального зверья и мелких зараженных. Крупным в таких краях просто не хватило бы пищи. Вот и не могут вырасти или дорастают до какого-то этапа и уходят.

Снег утих и я не стал раскладывать палатку, просто постелил пенку под раскидистой елью и раскатал спальник. Ужин и последовавший за ним трехчасовой отдых восстановили силы, чему я не мог нарадоваться. После очередного перекуса — двинул дальше. Всё это время сканируя округу и улавливая присутствие зараженных и обходя их. Незачем мне было с ними связываться. Небо начало светлеть, когда я поднялся на довольно высокую точку, откуда был виден конец перевала и начало куда менее спокойных мест. Между горами были видны многоэтажные дома. До них ещё далеко, но большая часть пути была пройдена. Осталось только спуститься в ущелье и можно было даже сильно не опасаться снегопада. До места я смогу дойти даже в бурю.