Болотная роща

Ведьмин хутор [1]

Жили-были две сестрицы, похожие друг на друга, как две капли воды. И была у них матушка. Вот только побаивалась она старшую, и всю свою ласку отдавала младшей.

Превратилась старшая из противной девчонки в злобную девицу: у крестьян кур сворует, у сестры юношу уведет, запасы еды чужие загубит. Творила она всякое, да прощали ее мать с сестрой.

Но однажды случилось непоправимое: утопила старшая младенца на глазах у младшей. Силилась младшая позабыть об этом, да не смогла. Столько слез пролила, все глаза выплакала. Увидела ее как-то матушка, приласкала, да расспросила, все ли с ней в порядке.

Услыхала она правду жуткую о своей старшей дочке, а после семь ночей не спала, в обмороки голодные падала, едва не умерла от горя. Старшая же ходила, как ни в чем не бывало, смеялась, ела и не тужила.

И однажды матушка захотела избавиться от дочери. Темной ночью прокралась она в амбар, где спали сестрицы, и разбудила старшую. Повела ее к озеру, да там макнула под воду и держала за шею. Уже почти утонула девица, как разжались пальцы материнские и заплакала она слезами горькими.

Сказала ей младшая, что все понимает, и что не нужно матери себя винить. Но скорбь той была столь сильной, что вскоре заболела она и скончалась от мук сердечных. Остались девицы вдвоем на маленьком хуторе. Младшая пыталась вести хозяйство, а старшая жила, ни в чем себе не отказывая. 20

1

Василиса повернулась к Ивану. Он смотрел на нее, не отрывая взгляда.

– Откуда ты знаешь, что Федька мертв? Зачем наговариваешь? – спросила она.

– Он погиб очень давно, еще до проклятия. Это был несчастный случай, – ответил царевич.

– Расскажи мне, – Василиса села на край колодца. – Если соврешь, загадаю у Марыськи превратить в какое-нибудь земноводное.

– Кто такая Марыська? – спросил Иван.

«Меня так зовут, – ответила леди-колодец, – ты бы знал об этом, если бы не оставил Василису здесь одну».

– Я и не оставлял! – вспылил царевич. – Меня заколдовали и отправили на дно болота. Я даже пошевелиться не мог! Уж не тебе, говорящий колодец, судить меня!

– Я не спрашивала про это, я спрашивала про брата, – сухо напомнила Василиса.

Иван замолчал, размышляя, стоит ли говорить Василисе правду. Он не понимал, действительно ли она не помнит его, или же просто отыгрывается за прошлые обиды.

– Он погиб после того, как мы с тобой встретились, – сказал Иван.

Василиса смотрела на него, пытаясь заметить признаки лжи, но поняла, что царевич говорит правду. Она тосковала, но ее глаза остались сухими. Василиса приложила руку к груди.

– Я знала. Чувствовала, что что-то не так с Федькой…раньше всегда было такое пощипывание в груди, когда он был жив, пусть и далеко находился, а сейчас – пустота.

– Мне жаль, – сказал Иван.

– Ты не соврал, но я все еще не знаю, кто ты. Ты говоришь, что мой муж, но мне кажется, что ты чужой человек, и я не знаю, чему верить.

«Вы женаты, Василиса, – сказала Марыська. – С остальным я, увы, не смогу тебе помочь».

– Кто-то еще знает, что ты мой муж? – спросила Василиса.

– Да, – ответил Иван, – Кощей.

2

Василиса грустно хмыкнула.

– Придется тебе сидеть в колодце, покуда Тая не расколдует Кощея-царевича.

– Разве какое-то заклятие может сломить его?

– Это не просто заклятие. Это приворот. Ягиня мастерица в таких делах. Сколько от нее мужских сердец настрадалось, прежде чем она сама смогла полюбить и испытать на себе муки, возведенные в небывалые страдания!

– Я знаю, что ты можешь снять любое заклятие, – возразил Иван, – так почему бы тебе самой не освободить его?

– От приворота спасет только истинная любовь.

Иван почувствовал, как боль резко сковала его сердце. Он приложил к груди руку, но лицо его осталось неподвижным. Уже много веков он не испытывал никаких чувств, поэтому эта вспышка удивила его.

«Что это? Почему мне так больно? Я ведь неживой, как…» – не успел Иван подумать, как перед глазами появился образ двуглавой ведьмы.

Он помнил лицо Юды с кровавыми дырами вместо глаз. Он чувствовал, что она ждет его, и его сердце внезапно возжелало выбраться из колодца.

В одном просчиталась ведьма: приворот на мертвеца не действует так, как на живого.

– Кощей мертв, – выдавил из себя Иван, – значит, не под силу Яге полностью завладеть им. И с чего ты взяла, что приворот может снять только истинная любовь женщины к мужчине? Разве ты его не любила?

– Я…не думала об этом, – призналась Василиса, – но привороты Ягини сильнее приворотов обычных ведьм.

– Значит, хочешь передать судьбу Залесья в руки этой девчонки? Что, если она не справится?

– Все у нее получится. Влюбленное сердце преградами не сломить.

3

Я подобрала василиска на руки и пошла к Василисе. Я чувствовала себя так, словно родилась в Залесье. Сказочные создания, злобная ведьма Яга, зачарованный царевич Кощей – все это стало мне родным и больше не отталкивало. Страх исчез, а вместе с ним и сомнения.

– Я готова, – сказала я Василисе.

Она окинула меня придирчивым взглядом, провела руками по моим волосам и покачала головой.

– Осталось кое-что исправить, – сказала она. – У тебя есть что-нибудь острое?

– Нет.

Тогда она взяла василиска с моего плеча и посмотрела на него.

– У тебя достаточно острые зубки, кроха. Поможешь нам с Таей? – спросила Василиса.

Василиск зашипел.

– Осторожно. У него ядовитая слюна, – предупредила я.

Зубы василиска клацали так громко, что я зажмурилась. Поначалу я вздрагивала от резкого звука, но потом привыкла и ждала. Когда Василиса разрешила открыть глаза, я почувствовала облегчение.

– Теперь волосы не помешают тебе, – сказала она.

Я заглянула в колодец. Отражение было мутным из-за пленника, неподвижно стоящего в центре, но я все же смогла разглядеть себя. Волосы стали короткими и легко заправлялись за уши. Я не жалела о смене имиджа, наоборот, это воодушевило меня, и я улыбнулась.

– Спасибо, – я хотела обнять Василису, но она опередила меня.

– Тая, я верю в тебя. Вместе у нас все получится. По одному мы слабы, но вместе – сила.

– Тогда расскажи, что мне нужно сделать, чтобы освободить Кощея.

4

Василиса отпустила меня из теплых объятий. В ее взгляде я увидела сочувствие.

– Это возвращение будет весьма болезненным для вас обоих. Тебе придется пройти через мучения, но они окупятся, как только Кощею вернется его сердце, – сказала Василиса.

Василиск мерно посапывал, свернувшись у нее на голове калачиком.

– Что я должна делать?

– На Руси невесты с малых лет плели пояски к свадьбе, чтобы раздать их гостям, да супругу подарить. Мужчина не мог появляться на людях без пояса. Но тебе уже?..

– Восемнадцать.

– Восемнадцать лет от роду, а пояска ни одного нет. И все бы ничего, если бы не заклятие Ягини. Ее приворот был сплетен из чистых побуждений к Кощею и из ненависти к тебе и другим девицам. Поэтому поясок придется плести из крапивы.

Я поморщилась, вспоминая, как в детстве несколько раз случайно жалила ноги этой травой.

– Это же нереально, – пробормотала я. – Я возьму перчатки и сделаю пояс!

– В Залесье реально все, – Василиса взяла меня за руки. – Приворот можно снять лишь пройдя через боль и страдания.

– Неужели нет другого выхода?

– Увы, моя милая царевишна. Освобождение к Кощею должно прийти через твои пот и слезы.

Я осмотрелась: поблизости не было никаких растений, только завядшие кустарники и сухие деревья.

– Где можно найти крапиву?

– Где-то в Густой роще. Попроси Лешего помочь, уж он-то знает, где какая трава растет.

– Тогда я отправляюсь сейчас.

– Правильно, нельзя медлить. Ритуал уже совсем скоро, – напомнила она.