Бог Кальмар. Внезапное вторжение

18

Чужое солнце висело у них прямо над головой, когда проф. Эйнштейн и лорд Карстерс продрались сквозь какие-то скверные колючие кусты и обнаружили сносную грунтовую дорогу, которая вела к горам. На ровном их скорость сильно возросла, и вскоре запыленные спутники уже шли мимо возделанных полей пшеницы, кукурузы и тихо посвистывающих кабачков-цуккини.

Усталые и голодные, Эйнштейн с Карстерсом позаимствовали с богатых урожаем полей малую толику немузыкальной пищи и жадно проглотили ее в сыром виде. Чувствуя себя значительно бодрее, исследователи продолжили свой кросс. Когда день начал потихоньку переходить в вечер, спутники остановились, завидев вдали обнесенный стеной город.

— Эврика! — радостно воскликнул лорд Карстерс.

— Мыврика, — педантично поправил проф. Эйнштейн.

— Совершенно верно, сэр, — хохотнул лорд. — Мы оба нашли его одновременно. Прошу прощения.

Поднявшись по извилистой тропе на вершину невысокого холма, Эйнштейн с Карстерсом обнаружили, что отсюда они могут заглянуть через глинобитную стену в собственно город. Последний представлял собой убогое поселение из драных шатров и теснящихся домишек, с трубами, изрыгающими густой черный дым. Вонял этот клубящийся дым так ужасно, что на глаза лондонцев навернулись ностальгические слезы. Ах, цивилизация!

— Пожалуй, это лучший для нас выбор, — сказал лорд Карстерс, опуская дубинку на загорелое плечо. — Мы должны добыть какую-никакую одежду, припасы и, самое важное, надежные сведения.

Пряча боло в юбку, проф. Эйнштейн согласился.

— Я пока не видел никаких строений вне городских стен, а это говорит о том, что наличие стены обусловлено вескими причинами. А это, в свою очередь, предполагает, что нам вряд ли стоит оставаться на ночь здесь, в дебрях.

Когда исследователи подошли поближе, то увидели, что стена сложена из огромных каменных блоков, соединенных без всякого строительного раствора, и достигает в высоту ярдов так десяти. Взобраться на такую было бы затруднительно; определенно, это ограждение было воздвигнуто не из пустой прихоти.

Грунтовая дорожка закончилась у мощеной дороги, кишащей людьми, животными и деревянными телегами. Никто не обращал ни малейшего внимания на полуголых исследователей. Мощеная дорога вела прямо к большой арке в стене, и проем этот защищали внушительные ворота из толстых железных прутьев.

Шагнув в дорожный поток, Эйнштейн с Карстерсом заметили, что, хотя большую часть толпы составляют гуманоиды, некоторые из существ определенно к ним не принадлежали. Из города, пошатываясь и прикладываясь к бутылкам, выходили пьяные кентавры, в то время как в противоположном направлении вышагивал вразвалку отряд распевающих гномов. Внушительных размеров ящер в серебряных доспехах, выбираясь из города, едва сумел протиснуться в арочный проем. На макушке у него сидел с важным видом маленький толстый кролик. Служил этот кролик украшением или же был наездником, спутникам разобрать не удалось.

А люди! Разнообразие их одеяний поражало: здесь были и восточные кимоно, и подбитые мехом плащи, и бамбуковые латы, и льняные туники. Большинство народа, казалось, принадлежало к среднеевропейскому типу, но пигментация кожи охватывала весь спектр, от готтентотов до шведов.

Выход из города в основном происходил беспрепятственно, но всех входящих останавливали четверо стоящих перед воротами стражников. Рослые, мускулистые молодцы, покрытые шрамами, эти стражники были в кольчужных рубахах до колен, облегающих кожаных штанах и островерхих железных шлемах. На боку у них висели кривые мечи, выглядевшие весьма часто применяемыми и опасными на вид.

— Здешний народ кажется странной смесью нескольких различных рас и культур, — констатировал лорд Карстерс, с наждачным звуком потирая небритую челюсть. — Язык гибридный, но, похоже, основой имеет идиоматический подъязык древних греков. Очень похож на язык надписи, высеченной на той каменной вывеске из Атлантиды у вас в музее.

— Вы совершенно правы, юноша, — облегченно вздохнул Эйнштейн. — По крайней мере, мы сможем разговаривать с туземцами.

— Со сфинксом мы общались без всяких затруднений, не так ли, сэр.

— Да, но это же сверхъестественное существо. А там действует совершенно иной набор лингвистических правил, которые основаны на втором тайном Пра-Языке Человечества, и все такое. — Профессор затянул пояс-лиану на травяной юбке. — Ну, нет смысла медлить перед неизбежным. Тут не очень подозрительно относятся к чужестранцам, сэр. Попробуем прямой подход?

— Отлично, — согласился лорд, поводя мускулистыми плечами. — Но будьте готовы бежать, если понадобится.

С деланой небрежностью исследователи засвистели мотивчик и неторопливо направились к воротам. Как и ожидалось, когда они приблизились, первый стражник поднял руку. Насвистывание прекратилось, и оба путника улыбнулись.

Однако стражник скривил губу при виде их нарядов.

— Два медяка за вход, — деловито потребовал он.

Вспомнив всех служителей культа, каких он за свою жизнь обидел, проф. Эйнштейн попытался прикинуться священником.

— Но, сын мой, мы — священнослужители, путешествуем, дав обет нищеты.

— Какой еще обед? — фыркнул стражник. — Никогда в жизни не слышал про такую чушь. Два медяка, или не войдете.

— Но у нас действительно нет денег, — вступил в разговор лорд Карстерс, придавая голосу честную искренность.

— Дерьмо собачье, — огрызнулся стражник, обнажая меч. — Что вы двое пытаетесь тайком пронести в город?

Склонив голову, профессор последовал примеру товарища.

— Мы всего-навсего бедные монахи с далеких гор, почему вы не…

— Горные монахи! — завопил стражник, бледнея. И закрыл ладонью лицо. — Нечисть! Прочь! Убирайся!

Захваченные врасплох, Эйнштейн с Карстерсом лишь хлопали глазами в ответ.

— В чем дело? — начал было профессор. — Послушайте, сударь, мы не…

— И слышать ничего не хочу, подлые извращенцы! — заорал стражник, а его товарищи испуганно попятились. — Проходите! Не проходите! Мне все равно. Только не притрагивайтесь ко мне!

Не совсем понимая, чем вызвана такая реакция, исследователи, тем не менее, решили воспользоваться отличной возможностью пройти задарма и прошмыгнули через ворота. Быстро двинувшись по переулку, Эйнштейн с Карстерсом вскоре обнаружили кипящий оживленной суетой рынок, с выстроившимися по обеим сторонам улицы повозками, нагруженными товаром. Гоготали в маленьких сплетенных из прутьев клетках куры, из ведер, расплескивая воду, громко лаяли рыбы. Фермеры во всю силу легких расхваливали свой урожай, мясник торговал из ведра свежим красным мясом, а несколько пекарей разносили горячие крендели, нанизанные на железные спицы и распространявшие вокруг столь аппетитный аромат, что никакой другой рекламы не требовалось. Переходили из рук в руки монеты, а при подсчетах использовалась некая разновидность пакистанских палочек с насечками.

Укрывшись за поистине впечатляющим, хотя и волосатым, помидором, исследователи перевели дух.

— Горные монахи? — спросил лорд Карстерс, быстро оглянувшись в сторону городских ворот.

Поправив сплетенную из сорняков шляпу, проф. Эйнштейн пожал плечами.

— Понятия не имею, юноша. Но, возможно, это что-то такое, что мы сможем использовать к своей выгоде.

— Как вы себе это представляете? Стражник-то совершенно определенно не желал продолжать знакомство с нами.

— Да, но ведь он позволил нам пройти, не заплатив, Карстерс. Во многих обществах есть нищие, которых отовсюду гонят пинками, но вынуждены терпеть в силу религиозных или социальных традиций. Попробуем, вреда не будет.

Лорд Карстерс нахмурился, но ничего не возразил. Небрежной походкой профессор подошел к человеку, наводящему блеск на груду пузатых багрово-фиолетовых фруктов.

— Приветствую, сын мой, — сказал профессор с улыбкой. — Я всего лишь скромный горный монах, и…

Сочный фрукт разлетелся о лоб профессора; вытерев лицо, он увидел, как фермер готовится бросить новый.

— На помощь! На меня напал горный монах! — завопил явно перепуганный зеленщик. — На помощь! Стража!

На рынке поднялся переполох, все закричали и принялись швыряться чем попало; в основном, это были продукты, но град снарядов, летевших в забрызганного профессора, включал и несколько камней.

— Вот он! — завопил какой-то мужчина, замахиваясь кирпичом. — Грязный, вонючий горный монах!

— Гоните его к центру города! — добавила какая-то женщина, поднимая горящий факел.

— Не прикасайтесь к нему! — предупредила другая.

— Эй! Их двое! — крикнул кто-то, показывая на лорда Карстерса.

Рослый мясник взмахнул топором.

— Значит, нам просто понадобится вдвое больше дров, чтоб поджарить их! — проревел он.

Когда воющая толпа двинулась на них, гнилые фрукты и комья грязи полетели в лорда, словно чих Сатаны. Видя, что промедление смерти подобно, Карстерс выдернул поддерживающий навес шест, и ткань накрыла толпу. Затем, опрокинув пинком тележку с фруктами, лорд сгреб профессора под мышку и припустил вперед по переулку, свернул в другой переулок, снова свернул, перепрыгнул через ограду, потом через другую, пока не оказался стоящим в тихом внутреннем дворе.

Сдерживая дыхание, Карстерс подождал, пока шум преследующей толпы не миновал двор, растаяв вдали. Уф! Ему не доводилось проделывать ничего подобного со времен памятной ночи, когда его посвящали в студенты Гарварда!

Опустив профессора на землю, Карстерс оглядел двор. Окружающие его стены были сложены из чередующихся красных и черных кирпичей, что придавало им странный арлекинский вид, а землю покрывал слой гравия. У задней стены постройки, похожей на склад, лежали сложенные в пирамиду несколько шестиугольных бочек, а в углу двора находилась наполненная зеленоватой водой поилка для лошадей. Когда Карстерс подошел: к ней поближе, откуда-то из тени на поилку запрыгнуло похожее на кошку существо, недовольно замычало, расправило крылья и, захлопав ими, унеслось в темнеющее небо.

Отвернувшись от грязной воды, лорд Карстерс бросил наземь вконец испачканную шляпу.

— Блистательный ход, Эйнштейн, — воскликнул он. — И что, нам теперь делать?

— Я еще думаю, юноша, — мудро пробормотал профессор, и в ту же секунду гнилой фрукт смачно ударил в стену рядом с ним.

Опять? Исследователи резко повернулись и увидели группу ухмыляющихся юнцов, входящих во двор через скрытую в тени дверь. Одежду себе эти подростки явно подобрали для пущего драматического эффекта, но оружие у них в руках было строго утилитарным: дубинки и длинные ножи со зловеще поблескивающими в неверном свете лезвиями.

— Так-так, мои ворчуны, а что это у нас здесь такое? — спросил долговязый юнец с привязанным к голове стильным, кожаным гульфиком.

— Горные монахи! — хохотнул толстый подросток с золотым кольцом в носу. — Вот потеха!

— А, это те, что приговорены к смерти, — улыбнулся вожак; демонстрируя выщербленные почерневшие зубы. — Для любого, кто их найдет.

Щеголяющий парой рогов паренек взмахнул короткой веревкой и принялся связывать петлю.

— Так давайте позабавимся, — предложил он, портя эффект зловещего, в принципе, предложения еще не вполне половозрелым писком.

Приведенный в полнейшее замешательство лорд Карстерс задумчиво потер подбородок.

— Как думаете, сэр?

— Нет смысла смотреть в зубы дареному коню, юноша, — пожал плечами профессор.

— Есть какая-либо вероятность, что они могут быть поклонниками Бога Кальмара?

— Крайне малая. Даже Уильям Оуэн не дошел бы до такого отчаяния, чтобы вербовать на службу этих трусов.

— Согласен, — промолвил лорд, хрустнув костяшками пальцев. — Но только оглушить, правильно?

— Это было бы благоразумно, — согласился проф. Эйнштейн. — Ни к чему поднимать на ноги всю местную полицию.

Шайка к этому времени уже в замешательстве переглядывалась, и вперед выступил крепкий рыжий малый в аляповатом радужном жилете.

— Эй, там, — грубо обратился он к исследователям. — Разве вы не горные монахи?

— Нет, — уведомил его проф. Эйнштейн, извлекая боло. Раскрутив его до свиста, он прицелился и отправил самодельное оружие в полет.

Переплетающиеся веревки поймали троих членов шайки, а вращающиеся камни отправили еще одного в нокаут. Так как для надлежащего броска с возвратом во дворе не хватало места, Карстерс метнул бумеранг прямо в гущу шайки, сшибив с ног еще двоих. Затем английский лорд вошел в стенающую группу с голыми кулаками, и бой закончился, даже не успев толком начаться.

После того как Эйнштейн с Карстерсом связали подростков лианами из своей состряпанной в джунглях одежды, они отошли к поилке и попытались хоть немного отмыться от фруктовых соков. Это привело к тому, что кожа обоих приобрела слегка зеленоватый оттенок, с чем они бодро смирились, сочтя дополнительной маскировкой. Засунув свои самодельные наряды в пустую бочку, они донага раздели всю шайку и принялись надевать на себя то, что налезало.

— Что не так, юноша? — спросил профессор, с трудом натягивая пару сапог. — Переживаете из-за этого ограбления?

— Только не из-за таких, как эта шваль, — презрительно фыркнул лорд Карстерс. — На самом деле я пытаюсь вспомнить подходящую цитату.

— «Красть у воров — не преступление, — любезно подсказал профессор, — а всего лишь шутка».

— А, да, — улыбнулся Карстерс, пытаясь влезть в самые большие панталоны, какие только нашлись. — Сервантес, «Дон Кихот».

— Правда? А я всегда думал, что это сказал королевский налоговый инспектор. Как интересно.

Когда они закончили облачение, Эйнштейн оказался одетым в сапоги и штаны из синей кожи, хлопчатобумажную рубашку и тот самый жилет радужной расцветки. К счастью, лорду Карстерсу тоже удалось найти пару достаточно больших сапог, но самые большие штаны обтягивали его самым тревожным образом, и ни одну из рубашек никак не получалось застегнуть полностью.

— Оставьте рубашку расстегнутой до талии и перекиньте ремень через плечо, — предложил Эйнштейн, заткнув за пояс отнятый нож. — Это придаст симпатичный пиратский вид.

Словно внемля словам своего отбивающего на бейсбольном поле, лорд Карстерс послушно последовал совету и перекинул ремень поперек волосатой груди. Черт побери, а он и впрямь выглядел словно кровожадный пират! Извини, Рыжий Джон.

— Сколько у нас теперь денег? — спросил лорд, снова переходя к делу.

Вынув из кармана горсть монет, профессор позвенел ими на ладони.

— Двадцать медяков, две оловяшки и один серебреник. И, судя по сбору у городских ворот, это весьма немного. Для покупки чего-то полезного нам понадобится куда больше.

— Пожалуй. Ну, хорошо, значит, сперва мы должны раздобыть дополнительные средства, — заключил лорд, расчесывая пятерней влажные волосы. — А для этого нам нужен бар.

— Бар?

— Бар, салун, таверна, пивная, — перечислил, пожав плечами, Карстерс. — Нам отлично подойдет любое подобное заведение.

— Не время сейчас пить, юноша, — осуждающе погрозил лорду пальцем проф. Эйнштейн.

— Все верно, сэр. Однако я думаю, что таверна самое подходящее место, где можно устроить настоящую драку, — объяснил лорд, сжимая и разжимая массивные кулаки.

— О да, конечно, — ответил профессор, доблестно пытаясь скрыть полнейшее непонимание.