Бог Кальмар. Внезапное вторжение

17

На покатом берегу горного озера распростерлось тело — неподвижная фигура, покрытая илом, бурыми водорослями и нанесенными ветром листьями.

Стеная, словно оживающий результат эксперимента какого-то безумного немецкого ученого, лорд Карстерс поднялся из заполненной водой впадины в песчаной почве. Каждый дюйм его тела болел как после жестоких побоев, а во рту стоял скверный грязный медно-металлический привкус, словно он долго сосал полупенсовую монету.

Лорд осторожно ощупал себя и обнаружил источник крови: та сочилась из сильно разбитой губы. Это причиняло некоторое неудобство, но едва ли угрожало жизни.

Кривясь от боли, Карстерс встал и огляделся. Он находился на берегу небольшого озера, стоя в углублении, очертаниями напоминавшем фигуру лорда Карстерса. Нависавший над водой плотный полог из ветвей и листьев прорезала рваная дыра, сквозь которую виднелось безоблачное небо. В голове лорда промелькнули подробности прибытия, и его передернуло при воспоминании о посадке. Просто чудо, что он остался жив. Должно быть, деревья в достаточной мере замедлили спуск, чтобы позволить ему пережить падение в озеро. Повидавший в свое время знаменитых мексиканских ныряльщиков со скал, лорд Карстерс знал, что при падении с большой высоты человека расплющит о воду, словно это не жидкость, а твердый камень. Очень неприятно.

Прокашлявшись, лорд уловил среди звуков леса какое-то крайне неприятное гудение. Осы? Нет, погоди-ка, да это же кто-то храпит.

— Профессор? — позвал лорд Карстерс.

Гудение тут же прекратилось. Зашуршали листья, ближайший куст закачался, и Эйнштейн неуклюже выбрался на свет.

— Бог ты мой, мы уцелели! — пробормотал профессор, ощупывая голову. — Как у вас дела, юноша?

— Малость досталось, но жив, сэр, — ответил Карстерс, осторожно проверяя целость костей под грязью и листьями, покрывающими его руки. — Похоже, этот Оуэн сумел раньше времени развеять ту вихревую воронку.

— Это для нас — раньше времени, — прохрипел проф. Эйнштейн, удаляя с головы несколько бурых водорослей. — Хотя… — опустив на мгновение взгляд, профессор побледнел и завопил.

Бросившись вперед, лорд увидел лишь, как, мелькнув розовым телом, профессор скрылся из вида.

— В чем дело, сэр? — требовательно спросил Карстерс и внезапно сообразил, что подсохшая грязь отваливается от его тела, а он совершенно голый.

— Черт! — воскликнул лорд Карстерс, ныряя обратно в колючие кусты.

— Должно быть, это прискорбный побочный эффект покидания вихревой воронки до того, как она достигнет своей конечной цели, — предложил гипотезу откуда-то из зелени голос проф. Эйнштейна.

— Сэр, нас могут за это арестовать!

— Если здесь есть для этого какая-то полиция, юноша.

Пригнувшись среди кустов, Карстерс поразмыслил над этим вопросом.

— Да, верно. Когда мы падали, я не видел никаких признаков цивилизации, а сейчас не могу распознать ни одного из окружающих растений.

Сорвав лист, Эйнштейн внимательно изучил его.

— Этот куст напоминает самбук, но это определенно не он. Лист слишком плотный, слишком темный.

Проведя беглое исследование местной флоры, лорд Карстерс вынужден был признать, что вся окружающая их густая растительность выглядела какой-то странной. Травяной ковер больше походил на мох, а характерные для джунглей лианы свисали с деревьев, похожих на гибрид дуба с можжевельником.

— Все это место в целом кажется каким-то… иным, — добавил Эйнштейн после долгой напряженной паузы.

— Поначалу я связал данное ощущение с отсутствием брюк, — сухо отозвался Карстерс. — Но теперь мне представляется гораздо более вероятным, что остров Дутар спрятан не в самом Бермудском треугольнике, а в каком-то ином месте, треугольник же служит всего лишь входом. Вполне возможно, в неком краю, куда еще не проникли даже вооруженные силы Ее Величества.

— Звучит убедительно, — согласился проф. Эйнштейн, удаляя еще несколько бурых водорослей с самого неподходящего для них места. — К несчастью, это означает, что помощи нам ждать неоткуда.

— Именно так, профессор, — откликнулся Карстерс. — Значит, возьмемся за дело!

Несколько часов спустя исследователи выбрались из кустов, одетые в простые травяные юбки, сплетенные из сорняков шляпы и сандалии из древесной коры. Проф. Эйнштейн также имел при себе три камня, связанных обрывком лианы в грубое подобие южноамериканского боло, а также каменный кинжал грубой работы. А лорд Карстерс вооружился примитивным бумерангом и толстой веткой, которую он очистил от коры, превратив в весьма грозную дубину.

— Борнео? — спросил проф. Эйнштейн, обозревая метательное орудие.

— Австралия, — поправил, демонстрируя бумеранг, лорд Карстерс. — Прост и смертоносен на расстоянии в пятьдесят ярдов. Я приобрел навык обращения с этими штуками, когда исследовал сокрытые помещения в скале Эйерс. О, слушайте, отличный кинжал.

— Спасибо. Мой преподаватель археологии настаивал, чтобы мы в первую очередь научились высекать каменные орудия, — ответил с налетом гордости профессор, протягивая спутнику острое как бритва оружие. — Мне не удалось найти настоящего кремня, поэтому пришлось работать с кварцем низкого качества, но на первое время хватит.

— Надо бы и мне такой, — задумчиво молвил лорд, возвращая нож. — Может, позже, а?

Как можно осторожней засунув нож за лиану, которой была подпоясана юбка, Эйнштейн сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Лесной воздух пах сосной, самбуком, кедром и свежим пометом животных. Как же прекрасно снова вернуться в лес! По краю горизонта тянулся величественный горный хребет, большинство пиков которого увенчивали снежные шапки, хотя над одной горой курился дым на манер спящего вулкана. Черт возьми, да насколько же крупным куском суши был этот остров Дутар?

— Теперь возникает вопрос: в какую сторону нам двигаться? — подумал вслух проф. Эйнштейн, потирая подбородок.

Опустившись на колено, Карстерс внимательным взглядом изучил полустертые следы на илистом берегу. Затем выпрямился во весь рост и поглядел вверх на поврежденные верхушки деревьев.

— Ну, сэр, — медленно произнес он, осторожно подбирая каждое слово, — если есть какая-то корреляция между углом падения и нашей первоначальной траекторией, то рискну предположить, что мы, возможно, направлялись в сторону вон той одинокой горы. — И показал на нее дубинкой.

Посмотрев в указанном направлении, проф. Эйнштейн увидел, что эта гора заметно возвышалась над остальными и, в отличие от прочих, не была увенчана снежной шапкой или столбом вулканического пара. При этом темный камень вершины выглядел черным как уголь. Точь-в-точь как пик с храмом Бога Кальмара. Бинго! Так любили говорить его друзья-католики.

— Похоже, наша цель именно там, юноша, — согласился Эйнштейн, завязывая юбку. — Если ночь выдастся ясная, то, будем надеяться, нам удастся по звездам определить, где именно мы находимся.

— Тогда нам следует трогаться, — промолвил лорд Карстерс, беря свое тяжелое оружие и направляясь первым по естественной тропе через густые кусты. — Tempus fugit![34]

— Это точно, — проворчал профессор, занимая место в арьергарде.

Окруженный гобеленом из лесной зелени, сфинкс сидел на поросшем травой пригорке и жадно глядел на приближающиеся лакомые кусочки в виде людей. Заблудившиеся в лесу люди были маяком для его чувств, и он не смог бы не выйти им навстречу, даже если бы захотел. Какой замечательный аромат был у их страха! Как приятно предвкушение хруста их костей! Как удобна их одежда для чистки зубов! Хотя, как заметил сфинкс, этим двум горемыкам одеждой служили листья и трава. Ну, и ничего, немного салата к ленчу не повредит. Диета ведь крайне важна.

Добиваясь максимального эффекта, сфинкс дождался, пока люди вплотную не подошли к его поляне, а затем подпрыгнул в воздух. Через несколько секунд, когда люди вышли из кустов, он с сотрясающим землю глухим ударом приземлился прямо перед ними.

— Стой! — прорычал сфинкс, поднимая лапу.

В полнейшем изумлении проф. Эйнштейн и Карстерс уставились на заполнившего собой всю поляну огромного сфинкса. Скроенное по классическим образцам, это существо обладало головой и бюстом прекрасной женщины на теле льва, змеиным хвостом и парой трепещущих на широких плечах огромных белых крыльев. Совершенно определенно, самка млекопитающего; по счастью ее выдающийся бюст прикрывал золотой нагрудник. Стоя, сфинкс достигал в высоту добрых десяти ярдов и ярдов так двадцати в длину, и хотя голос у него был весьма громким, он также казался замечательно приятным.

Профессор как можно осторожнее наклонился к своему спутнику и прошептал:

— Я начинаю думать, что та вихревая воронка, возможно, унесла нас чуточку дальше, чем нам в первый момент показалось.

— Да уж, — ответил лорд. — Но, впрочем, может это и есть настоящая родина… сами знаете чего.

— В самом деле, юноша, возможно, с этой теорией вы попали прямо в точку.

— Спасибо, сэр.

Подергивая задними конечностями и выпуская когти, сфинкс недовольно нахмурился. Эти смертные удивились при виде него, но вот кружащий голову аромат ужаса напрочь отсутствовал. В глубине его горла зародилось сердитое рычание. Скоро это изменится!

— Приветствую, люди! — прогремел он. — Что делают в моем лесу двое почти голых мужчин?

— Мы заблудились, — быстро ответил Эйнштейн. — И каковы ваши следующие два вопроса?

Вздыбив шерсть и едва сдерживая ярость, сфинкс плюнул, и шарик влаги с шипением прошел сквозь камень.

— Ах вы дерзкие жабы! — громко прорычал он, вздымая обе могучие груди. — Отлично! Кто ходит утром на четырех ногах…

— Человек, — перебил Карстерс.

Сильно заморгав, сфинкс надолго умолк.

— Вы уже слышали их? — наконец спросил он.

— Да, — ответил профессор, поворачиваясь, чтобы уйти. — Три вопроса — три ответа. До свидания.

— ПОГОДИТЕ! — прогремел гигантский сфинкс, преграждая им дорогу лапой величиной с диван. — Теперь вы должны задать мне три вопроса, и если я смогу ответить на все, то наградой вам будет смерть.

Повернувшись спиной к чудовищу женского пола, исследователи быстро посовещались.

— Вопрос номер один, — сказал, снова поворачиваясь к сфинксу лицом, лорд Карстерс. — Будьте любезны подробно, четко и точно изложить нам, в порядке возрастания, вполне доступными для нашего понимания словами, где мы в настоящее время находимся.

При этих словах сфинкс нахмурился. С таким вопросом он явно никогда раньше не сталкивался.

— А, ну… Хм… Вы находитесь в лесу Вудмот, в сатрапии Квитшард, в округе Хикслап, в стране Куупашталь… — Сфинкс начал обливаться потом; для ответа на этот вопрос требовалась буквально целая вечность! — … на континенте Дутар, на планете Лурт, в системе звезды Поль, в третьем спиральном рукаве галактики 3457j9, которая находится в очаговом магическом измерении, которое…

— Погоди! — воскликнул профессор, поднимая руку. — Объясни это последнее поподробней, и можешь остановиться. Это не было вопросом.

Сфинкс с облегченным вздохом принял такое изменение.

— Это измерение, где правит магия, а не законы физической науки. Несмотря на фундаментальные различия в своей основной конструкции, единственное настоящее отклонение заключается в том, что здесь время течет вдвое быстрее, чем где либо.

Эйнштейн с Карстерсом в ужасе переглянулись. Теперь они поняли, почему Бог Кальмар убрался в это измерение. Оправляясь здесь от ран, зверь проспал только две тысячи лет, а не четыре тысячи. К несчастью, это также означало, что до возрождения оставалось не пять дней, а два с половиной. А может, и того меньше.

— Вопрос номер два, — поспешно сказал Карстерс, сжимая бумеранг. — Опишите вполне внятно точное местонахождение разыскиваемого нами существа, известного нам как Бог Кальмар.

Расчесав когтистой лапой свои золотые локоны, сфинкс пристальным взглядом посмотрел на двух людей в нелепой одежде из салата.

— Интересное направление расспросов. Колосс обитает в храме на вершине вон той отдаленной горы.

Сфинкс показал, и, следуя взглядом за указующим когтем, исследователи увидели, что он показывает на голый скалистый пик, одиноко стоящий в окружении более высоких заснеженных гор.

— Превосходно, — вздохнул лорд Карстерс. — Именно к ней-то мы и направлялись.

— В точку, юноша! — согласился проф. Эйнштейн. — Мы быстро приближаемся.

— А теперь, малютки, задавайте свой последний вопрос, — ухмыльнулся сфинкс, нетерпеливо облизывая свои кошачьи усы. Их смелость сперва обеспокоила его, но сейчас сфинкс снова почувствовал себя хозяином положения.

— Как вам будет угодно, сударыня, — ответил лорд Карстерс. — Вопрос номер три: какой будет самый верный, самый быстрый и самый легкий способ убить вас тем оружием и средствами, какие нам непосредственно доступны?

Челюсть сфинкса со слышимым стуком отпала до каменистой земли, а затем со щелчком захлопнулась. Несколько минут его клыки скрежетали друг о друга, пока он напряженно думал.

— Черт возьми, хороший вопрос, — дружелюбно признал, наконец, он. — Понятия не имею. Вы выиграли! До свидания. — С этими словами сфинкс одним прыжком взмыл над деревьями и исчез.

— Иногда думаешь: как хорошо иметь классическое образование, — заметил лорд Карстерс, снова пускаясь в путь.

— И не говорите, — рассмеялся профессор, но вдруг осекся. — Однако, юноша, если это родина Бога Кальмара, и его почитатели знают о нашем прибытии, то следует ожидать, что мы еще столкнемся с обращенной против нас враждебной магией. Может быть, даже с магическими тварями — какими-нибудь оборотнями, драконами или василисками.

Эти слова живо согнали улыбку с лица лорда. Он ссутулил могучие плечи, приготовившись к возможному нападению, и исследователи потопали дальше через густой лес, крепко сжимая свое примитивное оружие.