Битва за Карелию

Глава 1

Политрук Парамонов заметил, как на холм с той стороны, где произошел оползень, поднимаются командиры, армейские майоры, судя по петлицам. Один из них выглядел помоложе, а другой — постарше. Политрук выбрался из стрелковой ячейки и поспешил к ним навстречу. Бой возле холма к этому времени уже прекратился, и наступило некоторое затишье. Лишь в самом поселке Красная Пряжа все еще продолжали звучать выстрелы. Туда же ушел свирепствовать и каменный великан, за которым следовала пехота, вооруженная автоматическим оружием, целая рота, не меньше. Но, некоторые красноармейцы не поддерживали атаку на поселок, а занимались тем, что собирали пленных финнов в колонны и уводили их под конвоем в арку в скале.

Верхняя часть туловища великана возвышалась над самыми высокими крышами. Соперничать ростом с ним во всем поселке могла лишь водонапорная башня. И с холма было хорошо видно, как каменный исполин время от времени постреливает из своих скорострельных пушек по тем финнам, которые засели в поселковых зданиях, все еще не желая сдаваться. Но, огрызались оккупанты все реже. Все говорило о том, что основное сопротивление противника в этом районе уже подавлено.

Политрук представился, как положено, и проговорил:

— Большое спасибо, товарищи командиры, очень выручили! А то у нас в роте осталось по пять патронов на каждого бойца, а противотанковых средств совсем не имеется.

Прибывшие командиры ответили кивками и тоже представились:

— Майор Станислав Васильев.

— Майор Борис Романенко.

— Вы из какой части? — поинтересовался политрук.

— Я командир первого сводного Гиперборейского полка, — уточнил Васильев.

— А я его начальник штаба, — сказал Романенко.

Услышав о таком солидном подкреплении, Сергей Парамонов обрадовался еще больше. Ну, раз командование прислало на помощь в критический момент для усиления обороны стратегически важной высоты целый полк откуда-то из резерва, да еще и задействовав какой-то очень секретный туннель, скрытый все это время от посторонних, тщательно замаскированный и прикопанный прямо в склоне холма, значит, дела не настолько плохи, как казались совсем недавно. Вот только наличие великана, конечно, немного смущало Сергея. Косясь в сторону каменного исполина, который продолжал наводить порядок в поселке, уверенно выбивая из него оставшихся врагов, Парамонов все же решился спросить:

— Разрешите узнать, товарищи командиры, что это с вами за великан такой?

— Это наша новая боевая техника. Не великан, а шагающий каменный сверхтяжелый танк, — поведал майор Васильев, улыбнувшись.

Когда мистика получила объяснение, у политрука сразу отлегло от сердца. Ведь он воспитывался атеистом и ни во что сверхъестественное не верил. «Да! С такими огромными танками мы точно всех оккупантов победим! А из камня, по-видимому, стали боевые машины изготавливать, потому что металла в нашей стране сейчас не хватает», — подумал Сергей, полностью успокоившись.

— И как только ты эдакие портальные туннели делаешь? — спросил Николай Сомов у Михаила Синельникова.

— Не знаю даже. Я говорил тебе, Коля, что у меня сначала появилась способность мысленно разговаривать с Живым Камнем. А потом, когда мы все тут обсуждали вопрос, как быстрее помочь советским войскам в обороне Петрозаводска, я внезапно получил от Камня мысленную подсказку и понял, что смогу и такое, если настроюсь специальным образом. Вот и смог я силой мысли создать этот новый переход между скалами, отсюда прямо в скальную гряду возле Петрозаводска. Я на карту внимательно посмотрел, спросил позволение у Живого Камня, получил подтверждение, настроился, как надо, и сделал туннель с аркой под холмом. Да еще и одного из наших каменных бойцов туда переместил. И, поверь, ничего сложного. Будто бы само собой получилось. Я думаю, что это все Живой Камень сделал, а я ему только помогал немного. Ну, модулировал процесс, что ли, — поведал Синельников.

Сомов сказал:

— Надо признать, что наша разведка боем там прошла очень успешно. Великан Васи Кудряшова в одиночку, считай, ворвался в бой и всех финнов в Красной Пряже заставил капитулировать. Да и бойцы Васильева показали себя отлично, зачистили все окрестности поселка за пару часов. Получается, что сняли мы угрозу столице Карелии с этого направления. Трофеев много взяли и пленных больше трех тысяч. Только надо успех развивать, пока противник опомниться не успел. Сделай еще такой портал, Миша. И выйдем прямо к станции Виллагора. Там тоже важный узел обороны перед городом, да еще и железная дорога.

Синельников пробормотал:

— Да, я бы с удовольствием. Вот только Живой Камень разрешения не дает, говорит, что недостаточно у него прямо сейчас энергии для еще одного такого рывка сквозь пространство. Так что придется пока нам пользоваться теми путями, которые сделать смогли на данный момент.

— А когда Живой Камень еще энергию накопит для нового рывка? — спросил подполковник.

— Не знаю, Коля, он мне говорит, что копит понемногу, но это небыстрый процесс. Обретая все больше энергии от созидательной деятельности населения промежуточного мира, Живой Камень постепенно растет. По мере роста, он сможет активировать новые каменные массивы. Когда он достаточно разрастется, то позволит нам перебрасывать войска и великанов непосредственно в места боевых действий без ограничений. Это будет, но не сразу, конечно, — ответил майор.

Начальник полигона принял решение:

— Ладно, Миша. Тогда надо нам возле этого поселка Красная Пряжа немедленно плацдарм обустраивать и наступать оттуда на станцию Виллагора. Там на север, от Красной Пряжи до этой станции, по-моему, километров двадцать, не больше. Наши великаны дойдут часа за два. Великанов ты туда перенести, надеюсь, сможешь?

— Да, пожалуй, великанов перенести энергии хватит. Они с этой стороны в скалы войдут, а из тех скал выйдут. Вот и весь перенос. На это энергия имеется. Кстати, заряжать великанов тоже можно прямо там от скального массива, раз он уже подключен к Живому Камню. Вот только учти, что в той местности между дорогами сплошные болота, а я не знаю, как у великанов с проходимостью по такому рельефу, — проговорил Синельников.

— Я тоже не знаю, но попробовать можно. Болота те, насколько я помню из карт, неглубокие, метров до семи, не больше, а на дне там скальное основание во многих местах, — высказался подполковник.

— Допустим, великаны наши пройдут и не завязнут, но как преодолеют болота пехотинцы? — спросил Михаил.

— На спины к себе бойцов Васильева возьмем, в качестве десанта. Сделаем для них десантные отделения, специальные каменные рюкзаки создадим мысленными силами для наших великанов. Мы же теперь такие творцы поделок из гранита, что лучшие скульпторы отдыхают, — проговорил начальник полигона, усмехнувшись.

Дима Матвеев в последние дни все свое свободное время проводил с Хозяйкой Живого Камня в ее каменных покоях. В своей виртуальности каменного мира интерьеры она могла создавать абсолютно любые. Вот и сейчас сделала где-то внутри скалы большую светлую комнату с видом на вечерний океан. Конечно, окон в привычном понимании в хоромах под скалами не имелось, просто вся поверхность каменных стен преобразилась в огромные экраны высокого разрешения. И иллюзия панорамного остекления возникла полная.

После бурного секса Дима любовался видом. А совсем молодая на вид девушка со светлыми волосами сидела голой в роскошном черном кресле из полированного камня, сделанном в форме каменного цветка, разрезанного сверху-вниз, и игралась со смартфоном Матвеева. На этот раз перед тем, как погрузиться в состояние камня, Матвеев просто забыл вытащить гаджет из кармана своего комбинезона. И, удивительное дело, смартфон не только материализовался в мире Хозяйки Скал, но и прекрасно работал, если не считать того, что не ловил в этом месте сети.

— Интересная штуковина, сродни этим вашим компьютерам. Полезная вещица, — проговорила Хозяйка, тыкая иконки своими тонкими пальчиками. Потом добавила, улыбнувшись:

— Я обожаю всякие новинки, отстала от жизни за тысячи лет, Димочка.

Внезапно Матвеев проговорил:

— Послушай, дорогая, мы с тобой близко общаемся уже не первый день, а как тебя зовут, я до сих пор и не знаю. Странно как-то получается, ты знаешь, как меня зовут, а я понятия не имею.

Она хихикнула и сказала:

— Зови меня Гиперия.

— Это же что-то из биологии, какой-то там рачок-бокоплав, кажется, если мне память не изменяет, — засмеялся Дима.

— Но, если учесть, что я гораздо древнее, то патент на это имя принадлежит все-таки мне, а маленькое существо так назвали относительно недавно, — улыбнулась девушка.

— Ну, что ж, имя у тебя редкое, мне нравится. Никогда еще такую девушку не встречал, — сказал Матвеев.

— Какую такую? Такую старую? — спросила Гиперия соблазнительно улыбнувшись и подмигнув левым глазом, кокетничая.

— При чем здесь твой возраст? Такую красивую, да еще с необычным именем. В твоей компании мне всегда комфортно, — улыбнулся Дима. Потом добавил:

— А знаешь, там снаружи в промежуточном мире эти беженцы и бывшие лагерные узники уже, кажется, строят коммунизм. Они там даже собрания партийные проводить начали и постановили какую-то чепуху. Я, когда мимо проходил, то слышал, что хотят оборудовать в одной из пещер Красный Уголок с красным знаменем и обязательно с портретом товарища Сталина. Ты вот знаешь, кстати, кто такой товарищ Сталин? Впрочем, какой же я дурак! Не знаешь, наверняка. Ты же внутри этого артефакта спала столько времени!

Она усмехнулась:

— Ты хочешь сказать, что я все проспала? Не переживай об этом, дорогой. Я уже наверстала знания о вашем мире через те самые компьютеры, которые стоят в зале управления. И через интернет, который к ним подключен. А я умею перерабатывать огромное количество информации очень быстро. Мой Живой Камень обладает свойствами самого настоящего суперкомпьютера. Он и накапливает информацию, и обрабатывает ее по заданным алгоритмам, да и много чего еще даже такого умеет, что никаким вашим суперкомпьютерам пока и близко недоступно. Например, как видишь, трансформирует пространство и время.

— Ну, значит, ты уже знаешь, кто такой товарищ Сталин? — спросил Дима.

Девушка сказала вполне серьезно:

— Да, разумеется. Это очень сильная политическая фигура в этом самом мире, куда у нас имеется выход. Но, фигура неоднозначная.

Дима тоже сказал серьезно:

— Да. Ты права, милая. И меня мучает вопрос в связи с этим. Как же нам взаимодействовать с правительством СССР и со Сталиным? Да и как общаться со всеми этими людьми, которые оттуда приходят?

Она снова усмехнулась:

— Не волнуйся. Это там снаружи в сорок первом году Советский Союз и товарищ Сталин, а также Германия, Финляндия и все остальные страны той реальности. Общение наладим, но постепенно. Только учти, что у нас здесь не промежуточный мир, как ты его называешь, а возрожденная Гиперборея, страна Добра и Света. И она гораздо древнее всех демократий и тираний вашей цивилизации. Моя собственная цивилизация погибла задолго до того момента, когда родилась ваша. И знаешь, получилось так, что я последняя представительница своей страны. И, если следовать вашим понятиям, то я теперь единоличная Каменная Королева Гиперия, а ты — мой Принц Камня.

— И какая же в Гиперборее форма правления? Самодержавие? Так получается, раз ты себя называешь королевой? — спросил Дима, который не мог понять, то ли девушка шутит, то ли говорит серьезно.

— Социально-монархическая, наверное, если приводить аналогии формы правления с вашими понятиями, — ответила она.

— Это как понимать? Ты что-то вроде английской королевы с парламентом? Или ближе к русским императрицам-самодержицам? — спросил Дима.

Она ответила совершенно серьезно:

— Нет. В вашей истории монархия, подобная моей, не имеет прямых аналогов. Монархам Гипербореи чужды эгоизм и алчность, они, напротив, готовы к самопожертвованию. И они правят не ради себя, а во имя процветания Живого Камня, людей, добра, света и социальной справедливости, во имя развития и прогресса.

— А экономические принципы какие? На чем строится экономика? — поинтересовался Дима.

Гиперия ответила:

— Целесообразность и разумная достаточность, — вот главные экономические принципы Гипербореи. И ты уже можешь наблюдать их в действии вокруг себя в нашем промежуточном мире, как ты его назвал. Я ведь влияю на события в нем, потому что строю вокруг себя свой собственный мир, возрожденную Гиперборею. Мое влияние ненавязчиво, но эффективно.

— Ну, а идеологическая задача какая-нибудь у тебя есть? — спросил Матвеев.

— Чтобы все люди в моей стране стали счастливыми, — улыбнулась юная королева очень почтенного возраста.

— Но, так же не бывает, любимая! — возразил Дима.

— Это у вас не бывает, а у меня бывает и не такое! — произнесла Гиперия, засмеявшись и встав из кресла. Она подошла к Диме вплотную и нежно обняла его. Он ответил взаимностью. И они долго целовались на фоне вечернего океана в странном мире каменного королевства.

Прибытие множества людей на новую территорию, конечно, застало врасплох не только сельского бухгалтера Поликарпа Нечаева, но и военные власти. Старший лейтенант Костюкевич, который вместе со своими бойцами проводил фильтрацию, сбился с ног. К счастью, ему помогал профессор Игнатов. После процедуры подключения, проведенной Хозяйкой, у профессора открылись удивительные способности к изобретательской деятельности. Ученый умудрился изобрести и создать силой мысли из Живого Камня экспериментальный прибор, который отделял новоприбывших по личным качествам. Этот же прибор определял, завербован человек противником, или нет, что очень облегчило военным процедуру контроля. Собственно, людей просто пропускали сквозь рамки, наподобие того, как это делают в аэропорту. Как все это работало, знал только сам Игнатов. Но, прибор, изобретенный им, оказался чрезвычайно полезным. Индикаторы хитрых рамок из гранита сразу показывали, что человек собой представляет. Но, личный досмотр все равно никто не отменял.

Первым делом, конечно, пропустили сквозь эти новые рамки командный состав. Сначала прошел капитан второго ранга Александр Фадеев. В момент его прохождения индикаторы сообщили: преданность Сталину — 70 процентов, храбрость — 90, агрессивность — 30, доброжелательность — 50, жадность — 15, зависть — 25, эгоизм — 10, интеллект — 75. Противником не завербован. За Фадеевым рамку прошел полковник Сергей Кужеметов. У него показатели были совсем другие: преданность Сталину — 10, храбрость — 10, агрессивность — 80, доброжелательность — 15, жадность — 95, зависть — 85, эгоизм — 90, интеллект — 30. Завербован противником. Кавторангу Фадееву показали дорогу к палаткам, а полковника Кужеметова отправили в пещеру под конвоем.

Следующими прошли через необычные рамки майор Борис Романенко и капитан НКВД Тарас Родченко. У первого индикаторы показывали преданность Сталину — 60 процентов, храбрость — 70, агрессивность — 40, доброжелательность — 40, жадность — 45, зависть — 35, эгоизм — 30, интеллект — 65. А у второго преданность Сталину доходила до 90 процентов, храбрость составляла 75, агрессивность — 55, доброжелательность — 35, жадность — 30, зависть — 20, эгоизм — 40, интеллект — 70. Ни тот, ни другой завербованы врагом не были. А значит, их вполне можно было использовать и дальше на военной службе. И таких людей среди бывших военнопленных оказалось подавляющее большинство. Потому, не теряя времени, по распоряжению начальника полигона начали быстро формировать стрелковые роты первого сводного Гиперборейского полка, командиром которого Сомов назначил Васильева, а должность начальника штаба получил майор Романенко.