Бионики (СИ)

Триединый бионик. Глава 5 — Очень долгий и очень счастливый день

Краем глаза Слай покосился на лежащего на полу Тайто. Он снова принял вид часов, самых обычных, на первый взгляд, вот только циферблат их продолжал слабо пульсировать изумрудным, предупреждая об опасности.

Пистолет все еще был прижат к нижней челюсти Слая.

Слай знал, что Айк просто боится. Еще бы: он, хранитель, и остался без своего единственного оружия.

В эту секунду в комнату вернулся Хаджи.

— С трудом дозвонился, — выдохнул он, но тут же застыл. Картина была та еще: Айк с перекошенным от страха и гнева лицом, прижимает какую-то обглоданную кость к лицу его брата.

— Что за… — начал было Хаджи.

— Стоять, — Айк жестом велел ему держать дистанцию. — Подними часы с пола.

Хаджи послушался. Все-таки жизнь человека (даже незнакомого) была для него дороже реликвии, умеющей превращаться в чудовищ.

— Хаджи, нет! — быстро сказал Слай, но было поздно. Тот уже вкладывал Тайто в протянутую ладонь рыжеволосого.

И тут случилось неожиданное: едва корпус часов коснулся ладони, Айк вскрикнул и отдернул руку, словно взялся за уголек из печки. Воспользовавшись моментом, Слай перехватил пистолет и отшвырнул его в дальний угол, в компанию коробок из-под пиццы.

Церера тихонько простонала и открыла глаза.

— Айк, — слабо позвала она.

Забыв о часах, Айк бросился к ней.

— Слай — истинный хранитель Тайто, — сказал Церера. — Ты не сможешь его забрать.

Хаджи и Слай переглянулись.

— Откуда ты знаешь? Кто он такой вообще?! — глаза Айка гневно горели.

— Между Слаем и Тайто сильная связь. Я это вижу, — спокойно сказала Церера. — Он сможет запечатать мир.

В этот момент в дверь позвонили.

— Скорая? Так быстро? — удивился Слай и отправился открывать.

На пороге стояла Чатни. Выглядела она немного лучше, чем в момент последней встречи, по крайней мере, переоделась в чистое и не рваное.

— Откуда ты взялась? — удивился Слай.

— Мне позвонил Хаджи и попросил приехать, — Чатни топталась на пороге, не решаясь зайти. — Я дала ему свой номер, когда приходила в последний раз.

— Хоть кто-то меня навещал. Чатни, входи скорее! — Хаджи рукой поманил ее в комнату.

Стоило девочке появиться в гостиной, как Айк еле слышно зарычал, словно самый настоящий зверь. Но с места не сдвинулся: на коленях у него все еще лежала голова Цереры.

Чатни не удостоила его даже взглядом. Увидев седоволосую женщину, Чатни сделал несколько неуверенных шагов, а затем осела на пол рядом с ней.

— Собиратели уничтожили один из Сиреневых миров, — Слай решил, что должен прояснить ситуацию. — Выкачали воду, как ты и рассказывала.

Но Чатни не слушала. Склонившись над Церерой, она плакала навзрыд.

— Не переживай, девочка, — вмешался Хаджи. — Скорая уже близко.

— Скорая не поможет, — сквозь слезы сказала Чатни. — Она умерла.

— Что?! — Айк схватился за шею Цереры. Судя по выражению его лица, пульс не прослушивался.

— Мефона мне сказала, — прошептала Чатни. — Она не ошибается.

***

— Что будем делать? — спросил Хаджи.

Вчетвером они сидели на кухне. Тело Цереры укрыли одеялом; что сказать скорой помощи — никто так и не придумал.

— Вернемся в Элару, конечно, — сказал Слай. — Там наше место.

— Не все так просто, — подала голос Чатни. Она сидела на полу и украдкой вытирала слезы. — Вскоре Собиратели примутся за миры Зеленой ветки: этот мир и мир биоников. Теперь у них на два триединца больше, поэтому счет идет уже на часы.

Айк нервно усмехнулся. После последних слов Цереры, он так и не прикоснулся к своему костяному пистолету.

Слаю не давала покоя одна мысль.

— Церера сказала, что я смогу запечатать мир, — наконец произнес он. — Что это значит?

— Церера так сказала? — на секунду лицо Чатни озарилось искренней и легкой улыбкой, но тут же быстро потускнело. — Это значит: закрыть все входы и выходы. Навсегда.

Навсегда остаться в Эларе, — произнес про себя Слай. Если разобраться, именно этого он и хотел. Вот только слово навсегда оставляло в сердце тягостный осадок. Навсегда — исключало саму возможность перемен. Хотя, впрочем…

— Отлично! — сказал Слай. — Что скажешь, Хаджи?

Тот неуверенно пожал плечами.

— Вы родились в Эларе, это ваш мир, — сказала Чатни. — Дело чести защитить его.

— Мира Цереры больше нет. Негде ее хоронить, — подал голос Айк. — Я вернусь в храм к остальным хранителям. Сообщу о начале войны.

— О войне? — Чатни нахмурилась. — Это истребление, а не война.

— Помолчи, бродяжка, — беззлобно бросил Айк. Похоже, запала в нем поубавилось.

— Что будет с другими мирами? — вдруг спохватился Слай. — Их тоже запечатают?

Чатни покачала головой.

— У нас нет столько триединых биоников, — сказала она. — Придется принести менее населенные миры в жертву. Во благо Зеленых.

— Почему их называют Зелеными? — спросил Хаджи.

— Самые многочисленные, самые процветающие, — ответил Айк. — Вам очень повезло родиться в таком мире.

Слай хотел было спросить, из какого мира он родом, но передумал. Костяной пистолет, шрамы на лице, избыточная эмоциональность — должно быть, в своем мире Айку приходилось бороться за место под солнцем.

— Что ж, тогда поспешим, — Слай встал из-за стола. — Вернемся в Элару.

— Опять придется прыгать с балкона? — мрачно поинтересовался Хаджи.

— Боюсь, что…

Но в этот момент часы на руке Слая полыхнули изумрудно-зеленым, и прямо посреди кухни разверзлось окно в иной мир.

Айк несдержанно выругался.

— Судя по плотности — это коридор, — заключила Чатни, внимательно разглядывая дыру в пространстве. — Церера была права: доверие Тайто к тебе, Слай, гораздо выше, чем было к Номаду.

Слай адресовал ей долгий взгляд. Ему еще о стольком хотелось спросить эту девочку…

— Времени мало, — сказала Чатни. — Мы еще увидимся перед тем, как…

— Я запечатаю мир, — сказал Слай.

Навсегда.

— Готов вернуть свои воспоминания, брат? — улыбнулся он, глядя на Хаджи.

Еще через секунду они оба исчезли, оставив Айка и Чатни на маленькой кухне в небольшом городе Будапеште.

***

Стук колес убаюкивал. Слай зевал, лениво разглядывая кучевые облака, плывущие низко над горизонтом. Хаджи сосредоточенно смотрел в окно, елозил на скамье, и каждый раз когда на полях появлялся бионик, чуть ли не вопил: Смотри, еще один!

Попутчики перестали удивляться, после того как Слай сказал им, что Хаджи приехал из провинции Шмиль. Что это провинция такая, он не объяснил.

— Так ничего и не вспомнил? — в очередной раз с надеждой спросил Слай.

Хаджи покачал головой. Не то чтобы он чувствовал себя расстроенным: новый мир пришелся ему по душе, по крайней мере, климат здесь был намного приятнее, а воздух в разы чище. Скорее, он ощущал, что сильно подвел брата, оказавшись таким дубоголовым.

Чтобы развеять амнезию, братья Хиггсы решили (точнее, Слай настоял), что в первую очередь должны отправиться в свой родной город. Туда, где не появлялись со смерти их деда, Джозиаса Хиггса.

И вот теперь электричка несла их через поля, леса и маленькие городишки, прямиком навстречу воспоминаниям.

Вот с поездом поравнялся бионик-собака. Невдалеке виднелось стадо овец, которое он охранял.

— Смотри, какой классный, Слай! — восхищенно прокомментировал Хаджи, с умилением глядя на стальную мордочку.

— Если хочешь, заведем такого же, — Слай улыбнулся. Хаджи менялся на глазах, превращаясь из угрюмого типа в знакомого с детства старшего брата.

— Лучше котенка, — подумав, сказал Хаджи. — Только обязательно бионика.

— Как угодно.

— Могу продать вам одного по дешевке, — послышался женский голос.

Через несколько мест от Хаджи и Слая сидела миниатюрная девушка. Она с ногами залезла на скамью, и приветливо помахала им.

— Простите, что подслушала ваш разговор, — мило улыбнулась она. — Просто сейчас я как раз везу несколько котят-биоников. Посмотрите, если хотите.

Слай и Хаджи переглянулись: почему бы и нет?

Недолго думая, ребята пересели к девушке.

— Вот, мне друг подарил, — она достала из рюкзака двух маленьких механических котят. — Одного я точно себе оставлю, а второй… в общем, он немного бракованный.

— И в чем же его брак? — спросил Слай, рассматривая двух, на первый взгляд, совершенно одинаковых котят.

— Ну вот, смотрите, — девушка высадила малышей в проход и они побежали наперегонки. При этом у одного из котят голова и конечности крутились на триста шестьдесят градусов, тогда как второй бионик был самым обычным.

Хаджи и Слай прыснули от смеха: уж очень странно и нелепо выглядел этот робот, хотя, безусловно, и был милым.

— За сколько продаете? — спросил Слай.

Он взглянул на девушку, и заметил шрам на одной половине ее лица, словно от ожога. Он был старательно замазан тональником, к тому же волосы девушки с одной стороны были длиннее — наверняка она сильно переживала из-за своего недостатка.

— Сколько дадите, — хозяйка биоников заметила, что Слай разглядывает ее и отвернулась.

Хаджи пошарил по карманам, но там оказались лишь бесполезные в этом мире форинты.

— Слай, я на мели, — прошептал он и украдкой показал брату вывернутые карманы.

А вот в портмоне у Слая имелись леминги — валюта, действующая на территории всей Элары.

— Как так? — изумился Хаджи.

— Межпространственная конвертация, — хмыкнул тот. — Учись.

— Кстати, меня зовут Рита, — девушка вновь решила обратить на себя внимание.

— Слай Хиггс, — представился Слай, и тут же зачем-то добавил, — А вы, случайно, не модель?

Лицо Риты моментально вспыхнуло от негодования.

— Вы очень красивая — вот я к чему, — тут же добавил он. — И не переживайте из-за шрама — он вас совершенно не портит.

Рита изумленно уставилась на него, совсем забыв про своих котят. Хаджи тоже смотрел косо: разговорчивость Слая удивила его не меньше.

— Я дам вам все, что у меня есть, — сказал Слай, выгребая из кошелька помятые купюры.

— Не густо, — усмехнулась Рита. — Один такой бионик стоит в десять раз дороже.

Слаю ничего не осталось, как с виноватой улыбкой развести руками.

***

Через час братья попрощались с Ритой по фамилии Максимович и покинули вагон — была их остановка. Хаджи с умилением нес на руках котенка-бионика, а тот все пытался вылизать его недельную щетину своим механическим язычком. Кстати, оказалось, что Рита считала бракованным нормального робота — того самого, чьи конечности двигались в привычном объеме и не напоминали существо, одержимое дьяволом.

Слай тоже сиял: он обзавелся телефонным номером Риты и обещал позвонить ей сразу после того, как они с Хаджи где-нибудь остановятся.

Где-нибудь, но только не в этом месте. Городок из детства ничуть не изменился. Более того, он выглядел еще меньше и тише после Будапешта и шумной Лиры, после всех тех городов и миров, что повидал Слай. Если в ближайшие несколько дней им и придется запечатать этот мир, Слай твердо решил, что проведет остаток жизни в путешествиях: мысль о том, что он умрет там же, где и родился, казалась ему невыносимой.

— Не удивительно, что мы решили стать путешественниками, — заметил Хаджи, разглядывая двухэтажные домики, что вереницей выстроились до самого конца улицы.

— Я не вспомнил, если что, — быстро добавил он в ответ на вопросительный взгляд Слая. — Просто долго быть тут не прожил. Слишком уж спокойно.

— Ты учился в другом городе, — Слай невольно поежился от пристального взгляда двух мадам, которые пили кофе на пороге парикмахерской. — А в одно лето неожиданно взял и забрал меня с собой в Гину. Помогать тебе с разработкой лекарства для биоников.

— Какой я все-таки молодец, — хмыкнул Хаджи. — Далеко еще до нашего дома?

— В конце улицы.

Разумеется, Хаджи не помнил о том, как умирал от лейкемии, ведь той реальности, в которой это произошло, больше не существовало.

Окна и двери в большинстве домов были распахнуты настежь: заходи — не хочу. У ворот стояли велосипеды, не привязанные, словно хозяева были уверены, что их никто не тронет, а редкие встречные аборигены смотрели на Хаджи и Слая словно на пришельцев.

— По-моему, мы действуем им на нервы, — предположил Хаджи, когда местный ребенок заплакал, увидев его.

— Будем считать, что они просто соскучились, — улыбнулся Слай.

В конце улицы располагались небольшие каменные ворота, а за ними — все те же поля, на которые братья успели насмотреться в поезде.

— Это что, конец города? — удивился старший из Хиггсов.

— Ага, мы с тобой дети с окраин.

Но дома на нужном месте не оказалось. Была лишь куча старых трухлявых досок, кладка кирпичей, когда-то служившая фундаментом и крыльцо. То самое, чудом уцелевшее крыльцо, на котором братья обожали сидеть в детстве.

— И как мне вернуть воспоминания, если все разрушено? — сокрушенно сказал Хаджи, пиная ногой сдутый резиновый мячик.

Котенок на его руках переполошился, и парню пришлось выпустить его побегать.

— Осталось самое главное, — Слай с удовольствием уселся на крыльцо и вытянул ноги, — Мы с тобой.

***

Алый закат застиг их на том же самом месте: братья сидели на крыльце, потягивали пиво из стеклянных бутылок и смотрели на то, как солнце садится в дымные облака. Бионический кот сидел рядом и вылизывал грязь, в которой успел измазаться за этот долгий и насыщенный день.

— Расскажи мне, как все началось, — попросил Хаджи.

И Слай рассказал. Он рассказывал долго: об их детстве, о рано умерших родителях, о славном деде, который обожал черный юмор. О Лире, Гине, Афре и других городах, в которых они побывали. О том, как Номад лишил их воспоминаний и изгнал из мира на неопределенный срок. На этом месте Слай почувствовал укол совести: ведь это именно из-за него Хаджи ничего не помнил.

Они засиделись до самой темноты. Солнце давно ушло, оставив после себя лишь несколько кроваво-алых штрихов, располосовавших тяжелое сине-пепельное небо.

Пора было либо двигать дальше, либо искать себе ночлег.

— Хороший сегодня день, да? — спросил Слай, возвращаясь из ближайших кустов — Совсем как раньше.

— Да. Мне понравилось, — ответил старший брат. — Куда отправимся дальше?

— Куда угодно. У нас вся жизнь впереди, — сказал Слай и добавил, — Вот только денег раздобудем.

— Взгляни на Тайто! — Хаджи указал на сумку Слая. Бионик пульсировал зеленым, и этот знак очень и очень не понравился братьям.

— Неужели они? — нахмурился Слай.

Оба уставились в низкое небо, выискивая зловещие корабли Собирателей, но все было спокойно.

— Мэгги, а ну иди сюда! — позвал Хаджи своего бионика. Котенок бросился к нему на руки и замурлыкал как самый настоящий живой кот.

— Пора запечатывать мир, — сказал Слай и достал триединца из сумки.

— Постой, Чатни сказала, что навестит нас.

— Нет времени, Хаджи. Возможно, где-то сейчас Собиратели уже…

— Слай!

В стороне леса показались бледно-розовые сполохи — это был коридор из другого мира. Запыхавшаяся Чатни неслась к ним, ловко перепрыгивая буераки и кочки.

— Слай, подожди!

— Что случилось?! — Слай поднялся с крыльца.

— Собиратели… — выдохнула Чатни. — Они атакуют мир людей.

— Что?!

— Мир людей, Землю, с которой вы пришли, — пояснила девочка. — Прямо сейчас, в эти минуты. Их много, их невероятно много!

— Что с Айком? — спросил Хаджи.

— Он остался защищать мир вместе с другими хранителями, — ответила Чатни.

— Но они же погибнут!

— Они пытаются выиграть время, — Чатни взглянула на Слая, — Чтобы ты успел запечатать мир биоников.

— Я готов, — решительно сказал тот, понятия не имея, что надо делать.

— Подождите, — запротестовал Хаджи, размахивая руками. — Получается, тот мир… он что, исчезнет?!

— Айк и другие сдерживают атаки Собирателей, но ваши новости уже вовсю транслируют чрезвычайное положение, — Чатни нервно взглянула в небо.

Хаджи представил как люди бегут по улицам Будапешта, Нью-Йорка, Санкт-Петербурга. В панике, ничего не понимающие, клянущие не то террористов, не то жестокую стихию. И сгорают целыми пачками, так и не узнав, кто напал на них, не успев дозвониться домой и предупредить родных…

— Я иду туда, — безапелляционно заявил Хаджи. — Чатни, создашь нам коридор.

— Ты ума лишился? — фыркнул Слай. — Какая от тебя польза там?

Но Хаджи одарил его яростным, полным решимости взглядом.

— А здесь от меня какая польза?! Чем я пригожусь в этом мире? Ведь я его даже не помню!

— Брат, это наш мир…

— Это твой мир, Слай! — выпалил Хаджи, — А мой там, — он указал куда-то в сторону леса, откуда пришла Чатни. — И пока мы точим лясы здесь, он погибает.

Чатни смотрела то на одного, то на другого и молчала.

— Ты идиот, Хаджи! — крикнул Слай. — Я запечатаю мир, и ты не сможешь вернуться! Никогда, понимаешь?!

Еду душили слезы обиды. Наконец-то им ничего не мешало жить в Эларе как раньше, так нет. Его чудесный брат самоотверженно стремился смыть свою жизнь в унитаз.

— Я прожил там целый год, я привык к тому миру, каким бы хреновым он ни был, — голос Хаджи немного смягчился. — А здесь — всего один день. Самый лучший, но… Пойми, брат, здесь все чужое для меня…

— И я? — Слай пристально посмотрел ему в глаза.

Хаджи не ответил.

— Ребята, умоляю, решите уже что-нибудь! — взмолилась Чатни, глядя на пульсирующую в ее руках Мефону.

— Открывай коридор! — велел Хаджи и направился в сторону леса.

— Я не могу пойти с тобой, ты же знаешь! — крикнул Слай ему вслед.

— Знаю. Встретимся, когда победим Собирателей и распечатаем миры, — не оглядываясь, прокричал Хаджи и ускорил шаг.

Бионический котенок кинулся за ним.

— Мэгги! — позвал Слай. — Скорей сюда!

Но Мэгги не послушалась; она бежала за своим хозяином, и через пару мгновений ее стальные лапки поглотил межпространственный туннель.

Прощай и ты, Мэгги, — горько подумал Слай. Наверняка в мире людей бионик, неспособный адаптироваться, попросту погибнет.

Слай остался один. Возле крыльца, досок и фундамента, что некогда служил опорой их дому. Его взгляд упал на бутылку с недопитым пивом, которую оставил Хаджи, и сердце Слая болезненно сжалось.

— Остались только мы, Тайто, — сказал он и достал из сумки бионика. — Доведем дело до конца.

***

Хаджи в очередной раз не заметил, как переместился. Вот он бежал через колдобины в сторону высокого темного леса, и вдруг — хоп! — и очутился в своей квартире. На этот раз уже без Слая.

Тяжелый воздух стальным обручем сдавил грудь: легкие успели привыкнуть к чистому воздуху Элары за этот очень длинный день. Ничего, — с тоской мелькнуло в голове у Хаджи, — Придется привыкать обратно.

В его маленькой квартире был хаос. С десяток хранителей сидели на полу, в кресле, на стулья, на матрасе, и все как один были погружены в медитативный сон. Честно говоря, это производило довольно жуткое впечатление, напоминая массовый транс или выход в астрал.

— Что они делают? — изумленно спросил Хаджи у Чатни.

— Связываются со своими биониками, — ответила девочка, разглядывая лица хранителей. — Пытаются остановить Собирателей при помощи эпси-силы.

— Ну и как успехи?

Чатни распахнула плотные шторы. Густые сумерки дышали спокойствием. Над улицами Будапешта не кружили вертолеты, люди в панике не громили магазины, пожарные машине не неслись на помощь с диким воем.

Чатни включила телевизор, однако ни одни из каналов не работал.

— Должно быть, они создали какое-то поле над городом, — предположила она.

— А что нам делать? — Хаджи запоздало сообразил, что он действительно ничем не может помочь. Он лишь хозяин квартиры, в которой обосновались все эти типы. Хаджи вдруг представил, что через несколько часов ему придется разносить горячие ужины, через день — протирать пыль и грязь по контуру сидящих неподвижно людей, а еще через неделю — стряхивать мох, которым они порастут. И ради этого он оставил Элару и Слая…

Хаджи чертыхнулся и вышел на балкон. Задымил сигаретой. Тьфу, какая же гадость! Если мир уцелеет, надо будет бросить, обязательно бросить курить.

— Чатни! — позвал он, глядя в небо.

Девочка вышла, неся Мефону на руках.

— Как ты думаешь, мы с тобой смогли бы запечатать этот мир? — спросил Хаджи.

— Сомневаюсь, — отозвалась та. — Между биоником и человеком должна быть очень прочная связь…

— Тогда у нас всего два варианта, — спокойно продолжил Хаджи. — Либо попытаться, либо срочно будить наших гостей.

Он указал вверх, и Чатни прикрыла рот в безмолвном крике. Там, высоко в небе, тысячи, а то и миллионы кораблей Собирателей водили свой смертоносный хоровод. Медленно, по кругу, словно стая хищных пираний. Они кружили над городом, но не нападали, пока не нападали.

— Чего они ждут? — спросил Хаджи.

— Эпси дезориентируют их, — сказала Чатни. — Сбивают прицелы. Но это ненадолго.

— А что потом?

Чатни пристально посмотрела на него. Ее ярко-голубые глаза почти светились в темноте.

— Я видела, как они убивают, — наконец сказала девочка. — Это быстро.

***

А вот и другие начали замечать странное световое явление в небе. С шумом распахивались окна, люди в пижамах и халатах выходили на балконы и снимали то, что происходило в предрассветных сумерках. Эти кадры будут последними, — горько подумал Хаджи.

До него доносились обрывки разговоров про НЛО, метеоритные дожди и учения военно-воздушных сил. Люди начали толпиться на улице. Народ рассеянно смотрел вверх, чесал голову, делал селфи, писал родственникам и друзьям. Ни паники, ни беспокойства.

Так они и погибнут, не успев испугаться, — мелькнуло в голове у Хаджи. — Возможно, это даже и к лучшему.

С хранителями тем временем тоже происходило неладное.

Первой не выдержала старая цыганка.

— Все, не могу больше, не могу! — в сердцах выкрикнула она, выходя из транса. Бионик в виде витого золотого кольца, что лежал у нее на коленях, перестал пульсировать.

— Вернись в цепочку, Рут, — не открывая глаза, прошептала темнокожая девушка, сидящая на подоконнике. — Без тебя мы не справимся.

— Они посылают мне видения, страшные видения! — взмолилась Рут.

— Как и всем нам, — проговорила девушка.

Хаджи присмотрелся к лицам хранителей. Далеко не каждое из них излучало спокойствие и умиротворение. Лицо Айка было покрыто испариной, рот оскалился, а кулаки крепко сжаты. Пожилой мужчина с механической рукой скрипел зубами, а молодая индианка в сари искусала губы в кровь.

— Плохо дело, — констатировал Хаджи. — Долго они не протянут.

Чатни поймала его взгляд: она думала о том же.

Прошла еще четверть часа. Собиратели по-прежнему не атаковали, а вот в рядах хранителей появились первые потери. Не выдержала темнокожая девушка: она обмякла и уронила голову на плечи — словно из розетки выдернули. Чатни вовремя заметила это, иначе хранительница свалилась бы с подоконника.

Вместе с Хаджи они переложили ее на пол.

— Мне придется занять ее место, — сказала Чатни, укрывая девушку своей курткой. — Уже двое выпало из цепочки.

Чатни кивком указала на цыганку, которая покачивалась взад-вперед и шептала что-то на незнакомом языке.

— И что потом? — сказал Хаджи. — Вы не сумеете удерживать их вечно.

— Что ты предлагаешь? — спросила Чатни, потирая глаза от усталости.

— Запечатать мир, конечно же.

— Я же сказала тебе, что не знаю, получится ли…

Внезапно Хаджи озарила очень простая и понятная мысль. Каждый из хранителей мог наложить печать. Вот только никто не хотел.

Никому не хотелось отказываться от межпространственных путешествий. Поэтому и нашли таких дурачков, как они со Слаем.

Должно быть, Чатни прочла это на его лице.

— Пойми, у большинства из нас нет дома, — сказала она. — Нет неба, под которым захотелось бы прожить жизнь до конца. Это сложно объяснить: когда тебя отталкивает чужой мир, словно инородное тело…

— Думаешь, я не знаю это чувство? — Хаджи оскалился в мрачной улыбке. — Я год прожил в мире, где каждый встречный чуть ли не вопил мне в лицо: вали отсюда, приятель. И знаешь что? Я научился любить этот мир.

Чатни помотала головой, словно Хаджи нес чепуху.

— Он не отвечает мне взаимностью, но я верю, что смогу ему понравиться, — продолжал Хаджи Хиггс. — По крайней мере, попытаюсь спасти.

— Мой мир давно уничтожен, — нахмурилась Чатни. — Уничтожен Собирателями, которые…

— Так живи в нашем! — грубо перебил ее Хаджи. — Живи, кто тебе мешает?

— Земля людей обречена на провал! — крикнула Чатни. — Я видела ее будущее. Вы уничтожаете все, что только можно уничтожить!

— Оставайся — и измени ее к лучшему, — Хаджи смерил девочку убийственным взглядом. — Слабо небось?

Ничего не ответив, Чатни присоединилась к цепочке хранителей.

***

Сумерки рассеялись. Хаджи неторопливо брел по старым узеньким улицам. Ему навстречу неслись люди, спотыкались, тыкали пальцем в небо. Должно быть уже весь город проснулся и узнал о пришельцах, что за одну ночь заполонили собой весь небосвод.

То ли еще будет, — подумал Хаджи.

Он вспомнил о Слае. Наверное, тот уже наложил печать, и теперь попивает свой утренний кофе с чувством выполненного долга. Хаджи тоже захотелось кофе, но ни одно из заведений еще не работало и вряд ли будет работать сегодня.

В конце улицы раздался грохот и крики, но Хаджи не стал оборачиваться. Ему вовсе не хотелось смотреть в лицо апокалипсису, каким бы эффектным он ни был.

Крики раздавались все ближе и ближе, почти за его спиной.

Вот и конец, — подумал Хаджи и закрыл глаза.

— Хаджи! Хаджи! — кричал кто-то.

Парень обернулся и увидел Чатни.

Растрепанная и босая, она стояла в конце переулка.

— У меня получилось.

***

Три года прошло с того момента, как Чатни Хиггс запечатала мир при помощи Мефоны. И еще два с того, как Хаджи оформил документы по ее опеке.

Они переехали в пригород, в большой светлый дом на свежем воздухе. Чатни ходила в школу и мечтала стать экологом, а Хаджи подрабатывал в кофейне. Теперь он пил кофе не только по утрам, но и в любое подходящее время.

С домом очень помогли хранители. Большинство из них всю свою жизнь было торговцами: продавали ценные артефакты из одного мира в другой. Теперь, когда все входы и выходы с Земли были запечатаны, хранителям ничего не оставалось, как устроиться на обычную работу. Хаджи помог им в этом, а они, в свою очередь, помогли Хаджи немного разбогатеть. Немного по их меркам, а по меркам Хаджи — вполне себе ничего, чтобы безбедно прожить жизнь.

Некоторые из них частенько заходили в гости, как, например, Айк. Он долго горевал, по поводу того, что его заперли в этом примитивном мирке, но потом нашел свое призвание в качестве бойца UFC. Бои помогали ему справляться с природной агрессивностью, и, по его словам, он уже год не брался за свой костяной пистолет.

Смуглянка из Рубинового мира открыла свое модельное агентство, а пожилой мужчина с механической рукой устроился работать кондуктором в трамвае, и до сих пор не представляет как жил без этого раньше.

Жизнь потихоньку налаживалась, у всех. Ну почти.

Целых три года потратил Хаджи Хиггс, чтобы смириться с мыслью: все чудеса в своей жизни делает только он сам. Не будет больше межпространственных путешествий, порталов между мирами и чудаковатых существ, которых называют биониками. Не будет и его брата.

Мефона, как и другие триединцы хранителей, впала в пожизненную спячку. Она больше не загоралась розовым светом, не подавала сигналов и других признаков жизни. Здесь, в мире людей, триединые бионики стали самыми обычными вещами.

Однажды, роясь на чердаке в старых коробках, так и не распакованных с переезда, Хаджи нашел Мэгги. Того самого котенка-бионика, которого они со Слаем купили у Риты Максимович. Он понятия не имел, как Мэгги попала сюда, но радовался находке как ребенок. Ровно до тех пор, пока не осознал: в этом мире Мэгги всего лишь пустая оболочка.

Хаджи и Чатни немного погрустили и завели еще одну кошку, в дополнении к двум котам и трем собакам.

Он часто думал о том, смогут ли люди когда-нибудь одолеть Собирателей. Тогда запечатанные коридоры снова откроются, и десятки хранителей будут скользить между мирами в поисках неизведанного. Но пока все, что мог Хаджи — это сделать свою жизнь и жизнь Чатни не просто сносной, а по-настоящему счастливой.