Без стежка

Глава 11

Фрэнк подавил протест, когда Виктория поднялась с кровати. Было бы легко удержать ее при себе — слишком легко, — но если она предпочла открыть чертову дверь, чем оставаться в его объятиях… Его полунасмешливое раздражение исчезло, когда она наклонилась, чтобы поднять халат, и он увидел слабые красные следы, покрывающие ее аппетитную попку — следы, совпадающие по размеру и форме с его пальцами.

Он держал ее так крепко, что повредил ее бледную кожу? И теперь, когда он подумал об этом, понял, что ее соски тоже были красными и опухшими. Было ли это вызвано желанием, как он предполагал, или из-за его чрезмерного внимания прошлой ночью? Прежде чем он успел спросить, она начала спускаться вниз по лестнице.

Его тут же охватило чувство вины, и он, спотыкаясь, встал с кровати, поморщившись, споткнувшись о тумбочку и услышав зловещий треск. Он дернул одежду, плечевой шов разорвался, когда он сунул руки в рукава рубашки, и поспешил за ней.

— …Я снова закрепил за собой нашу старую лабораторию… — прозвучал в открытой двери мужской голос, который он не узнал.

Что бы ни последовало за этим, исчезло за ревом в его ушах. Она уходит от него? Его кулаки сжались, когда он поборол желание уничтожить того, кто пришел забрать ее у него. Но как он мог остановить ее? Фрэнк знал, насколько важна для нее ее работа. И как он мог винить ее в том, что она бросает его, если он даже не мог удержаться от того, чтобы не повредить ее нежную кожу?

Вой боли дрожал на его губах, но Фрэнк заставил себя покинуть сарай и отправиться в лес, прежде чем позволить ему вырваться. Мучительный звук эхом разносился по лесу, пока он бежал, слепо пробираясь через подлесок, пока, наконец, не остановился, задыхаясь. Его рубашка и брюки были разорваны в клочья, а на коже были тонкие струйки крови. Его путь был свободен — линия разрушения через лес, кустарники и даже небольшие деревья, растоптанные его ногами.

«Это все, на что я годен. Разрушение».

У него возникло искушение продолжать бежать, но он никогда не сможет убежать достаточно далеко, чтобы облегчить боль. И может быть, только может быть, если он пообещает Виктории, что будет более осторожным, если попросит у нее прощения и скажет, как сильно она ему нужна, возможно, она позволит ему время от времени навещать ее. Мысль о путешествии в город, полным людей, заставила его содрогнуться, но, если бы это был единственный способ увидеть ее, он бы не колебался.

Тщательно лелея этот маленький огонек надежды, Фрэнк вернулся в свою мастерскую. Внешний вид дикого животного не поможет ему убедить ее, что он может вести себя цивилизованно. Сначала ему нужно переодеться и привести себя в порядок.

Рядом с мастерской была припаркована странная машина — дорогой серебристый «Мерседес», — и Фрэнк вздохнул. Последнее, что ему сейчас хотелось делать, — это иметь дело с новым клиентом. Напоминая себе о необходимости быть вежливым, он подошел к искусно накрашенной блондинке в своей мастерской. Она изучала один из его столов со слабой неодобрительной усмешкой и в ужасе посмотрела на него, когда повернулась, чтобы поприветствовать его. Он неловко поерзал, осознавая, как он должен выглядеть.

— Я сегодня неработаю, — сказал он как можно спокойнее. — Но если вы хотите оставить свою информацию, я могу попросить мою управляющую делами…

— Управляющий делами? Это тот титул, который ты дал этой несчастной женщине?

Презрительный голос и насмешливый смех помогли ему наконец опознать своего посетителя. Больше ничего в блестящей женщине перед ним не напоминало ту мать, которую он помнил.

— Ма?

Она резко вздрогнула.

— Я же говорила тебе не называть меня так. Барбара подойдет.

Фрэнк подавил желание зарычать.

— Какого черта ты здесь делаешь спустя столько времени? — спросил он сквозь стиснутые зубы.

— Этот смешной маленький городок на самом деле становится популярным, поэтому я подумала, что это самое подходящее время, как и любое другое. Я решила продать это место.

Если раньше земля под ним качалась, то теперь она точно вздрогнула.

— Но это мой дом.

Она небрежно пожала плечами.

— Я уверена, что ты сможешь найти новый. Я даже готова дать тебе… десять процентов от выручки, если ты не будешь хлопотать по поводу подписания бумаг.

— Не обращай на нее внимания, Фрэнк. У нее нет полномочий продавать твою землю, — холодно сказала Виктория позади него.

Он развернулся так быстро, что опрокинул один из своих столов. Его мать вздохнула, но он не обратил внимания, его взгляд был устремлен на лицо Виктории. На ней был обычный комбинезон, ее волосы все еще были растрепаны и взлохмачены, и она выглядела раскрасневшейся, запыхавшейся — и красивой. Фрэнк увидел беспокойство в ее глазах, когда она взглянула на него, но вместо этого Виктория повернулась, чтобы сосредоточиться на его матери.

— Я не знаю, кто ты, — сказала его мать, бросив пренебрежительный взгляд на наряд Виктории, — но уверяю тебя, что эту землю я продам.

— Нет, не продадите. Инга рассказала мне, что отец Фрэнка оставил землю и все, что на ней, в доверительное управление ей, пока ему не исполнится двадцать один год. Поскольку он уже давно вышел из этого возраста, она принадлежит ему.

— Она всегда была мешающей сукой.

Впервые самообладание его матери пошатнулось, на ее лице вспыхнула ярость, прежде чем она приняла благочестивое выражение.

— На самом деле я думаю только о тебе, Фрэнк. Для тебя вряд ли будет хорошо прятаться здесь без друзей и семьи, и только эти ужасные руины будут напоминать тебе о том, что ты сделал.

Он снова посмотрел наружу на ветряную мельницу, которая все еще стояла после всего этого времени, и подумал о словах Виктории, о том, что она собой представляет.

— Не я был причиной пожара, — сказал он впервые. — А ты. Это ты бросала вещи.

— Вряд ли это была моя вина. Ты был тем, кто поразил меня этой ужасной переменой. Чего ты ожидал от меня?

«Помощи? Убеждения, что ты все еще любишь меня?»

— Немного сострадания было бы неплохо, но, полагаю, мне следовало догадаться. Раньше ты мне ничего не показывала, — сказал он сквозь стиснутые зубы, но она отмахнулась от его слов.

— В любом случае, теперь все это в прошлом, разве ты не видишь? У меня есть застройщик, который готов заплатить за землю пять миллионов долларов. Со своей долей ты сможешь уйти отсюда, может быть, даже найти кого-нибудь, кто поможет тебе скрыть твои… уродства.

Она бросила еще один быстрый испуганный взгляд в его сторону. Впервые Фрэнк осознал, что она не смотрела на него прямо с тех пор, как он приехал, но ее мнение больше не имело для него значения. Впрочем, его внешний вид тоже не изменился. Однако деньги откроют и другие возможности, в том числе шанс построить Виктории лабораторию, которую она заслуживает. Он бы с радостью отказался от своей земли, если бы это означало, что она останется с ним.