Бессмертие

22.

Капитан Чени проснулся от шума, которого никогда прежде не слышал. С помощью двух таблеток ему удалось заснуть, и в настоящий момент он понятия не имел, как долго он пробыл в постели.

Чени командовал одной из вспомогательных лодок «Звездной пыли II», которая по приказу Перри Родана покинула материнский корабль, чтобы вести наблюдение за космическим пространством в галактике Веги. После того, как текст послания из прошлого был расшифрован, Родан ожидал изменений структуры пространства и времени.

Чени встал и подставил гудящую голову под кран с водой в своей кабине. Пока вода заливала ему уши, заговорил интерком: «Всем! Всем! Сообщение командира! Корабль находится в состоянии полной боевой готовности!»

Чени, фыркая, вытер воду с лица и выбежал из кабины. В помещении центрального поста управления стоял лейтенант Фордж, все еще держа микрофон у рта.

— Что случилось? — закричал Чени. — Почему меня никто не разбудил?

Фордж доказал, что прошел строгую выучку. Он договорил свое радиосообщение до конца, потом отложил микрофон и спокойно сказал:

— Сильные структурные изменения в непосредственной близости, сэр. По моему мнению, из транзиции выходит целый флот чужих кораблей.

Чени вспомнил, что его разбудил неизвестный шум. Теперь ничего не было слышно.

— Что это был за шум перед этим? — поинтересовался он.

Фордж пожал плечами и сделал беспомощное лицо.

— Этого я не знаю, сэр. Очевидно, обшивка корабля подверглась вибрации.

— Обшивка корабля — вибрации? — вскричал Чени. — Вы что, не включили защитные экраны?

— Включили, сэр!

— Тогда почему, черт возьми…

Его почти сбило с ног. Помещение центрального поста управления закачалось, а стены затрещали по швам. На операционном щите второго пилота вспыхнула молния, за которой последовало черное, зловонное облако дыма. Шума взрыва не было слышно, так как наружные стенки корабля загромыхали.

Чени снова узнал этот звук. Это он разбудил его. На подкашивающихся ногах он подошел к своему сиденью и связался с локаторщиком.

— Что случилось? — прокричал он.

— Сильные структурные изменения в непосредственной близости, сэр! — прохрипел голос из приемника.

— Установите, ГДЕ заметны изменения, и дайте мне точные данные по удалению!

Шум исчез так же быстро, как и появился. Корабль успокоился. Гром стих, и Чени смог снова твердо стоять на ногах. Он подошел к сиденью второго пилота и осмотрел операционный щит.

Взрыв разорвал измерительный прибор на тысячи кусочков и не оставил от пластиковой плиты ничего, кроме дыры размером с кулак.

— Что это был за прибор? — спросил Чени, указав на дыру.

Фордж подошел к нему.

— Шкала малого структурного зонда, сэр.

Чени охватила все возрастающая паника. Что это должны были быть за гравитационные толчки, уничтожившие структурный зонд!

Он обернулся и приказал офицеру по радиосвязи подготовить гиперразговор с Ферролом.

Но прежде чем он смог поговорить, пришло новое сообщение штурмана.

— Направление ноль-ноль-восемь градусов горизонтально и один-восемь-девять градусов вертикально, сэр. Удаление четыре и три десятых астрономических единицы.

— Вы можете что-то обнаружить в этом районе?

— Да, сэр. Четырнадцатую планету Веги.

Чени вдруг показалось, что гиперразговор требуется невероятно срочно. Он велел своему офицера по радиосвязи поторопиться.

— Мы хотели бы поговорить с вами, — сказал Крэст несколько нерешительно, продолжая стоять у переборки.

Родан кивнул.

— Входите!

Вслед за Крэстом в центральный пост управления вошла Тора.

Родан сидел за расчетным столом и смотрел на металлический цилиндр, отвоеванный у прошлого.

Крэст сел. Казалось, он старается пересилить себя, так как только через некоторое время он поднял голову и заговорил.

— Мы все обдумали, — начал он.

Больше ему ничего не удалось сказать. В этом момент почти одновременно произошло несколько поразительных вещей, которые в последующие часы сделали неважным то, что обдумал Крэст.

Помещение наполнилось оглушительным раскатистым гулом, и Родан получил такой сильный удар в спину, что вылетел из своего кресла.

Металлический цилиндр на расчетном столе загорелся. Он излучал бело-голубой свет, никак, казалось, не связанный с излучением тепла, потому что поверхность стола осталась неповрежденной.

Тем не менее, свет был настолько ярким, что Родану пришлось закрыть глаза рукой и наблюдать за всем сквозь пальцы.

Он с изумлением понял, что цилиндр явно сжигает свою собственную материю. Он стал на вид меньше, и когда исчез последний кусочек металла, погас и свет.

Родан опустил руку, пытаясь смотреть сквозь танцующие перед глазами круги, вызванные сильно раздраженной сетчаткой.

— Булли! Немедленно позови Танаку!

Булль действовал быстро и целенаправленно. Если излучающий свет цилиндр и произвел на него хоть какое-то впечатление, по нему это было незаметно.

Булль говорил в микрофон интеркома, когда гиперприемник дал о себе знать громким гудением. Двумя прыжками Родан оказался у операционного щита, настроившись на прием.

— Это командир! Говорите!

— Головастик пять командиру, у аппарата капитан Чени. Сильные структурные изменения в районе Четырнадцатой планеты, сэр. Происходят толчками. Они настолько сильны, что мне с трудом удается маневрировать лодкой.

— Есть еще какие-нибудь наблюдения?

— Нет, сэр. Мы не можем установить ничего, что вызвало бы эти структурные колебания.

— Хорошо. Благодарю за сообщение. Конец связи.

Родан перевел взгляд на Крэста и Тору, которых страх приковал к их креслам. Крэст пустыми глазами все еще смотрел на расчетный стол, на котором металлический цилиндр превратил свою субстанцию в бело-голубой свет, а Тора закрыла лицо обеими руками и не двигалась.

Переборка отъехала в сторону. Вошедшим был Танака Сейко, один из мутантов. Радиоактивное воздействие активизировало неиспользуемый до этого отдел его головного мозга таким образом, что он мог с его помощью принимать и расшифровывать электромагнитное излучение, если оно было модулированным, как например радиоволны.

В последние дни и недели выяснилось, что сенситивный отдел головного мозга Танаки реагировал не только на электромагнитные процессы, но и на другие, более сложные.

Танака вошел, пошатываясь, Казалось, он держится на ногах из последних сил. Лицо его было бледным.

— Кто-то сказал… — с трудом произнес Танака, — …вы должны сейчас придти. Потом речь шла о предостережении. Да, я понял: «Помни предостережение! Ты должен искать там, где происходит сотрясение».

Он сделал паузу и глубоко вздохнул, чтобы побороть изнеможение. Потом продолжал:

— Дальше было сказано: «Но не приходи без высшего познания! Тебе никто не поможет, только гора будет пульсировать для тебя».

Родан кивнул и привычным движением руки включил перемотку ленты, на которую он записал слова Танаки. Он во второй раз прослушал то, что сказал японец.

— Теперь иди, — пробормотал он, — но помни о предостережении! Ты должен искать там, где происходит сотрясение. Но не приходи без высшего познания! Тебе никто не поможет, только гора будет пульсировать для тебя.

Парапсихологическое сообщение, заложенное в металлический цилиндр, захваченное Роданом в прошлом и снова сгоревшее в тот момент, который великий неизвестный посчитал подходящим.

«Нужно следить за тем, — с горечью подумал Родан, — чтобы не потерять рассудок».

Он услышал, как за его спиной сопит Танака. Этот звук отвлек его от собственных мыслей. Он посмотрел на Булли, который все еще в ожидании стоял рядом с бортовым интеркомом. Он неуверенно протянул руку и поднял микрофон.

Родан кивнул и взял его.

— Всем! Говорит командир! Корабль стартует через тридцать минут. За пять минут до старта занять все командные и локационные пункты. Запрашиваю доклад о готовности от отдельных командиров отделений. Дерингхаусу и Ниссену держать обе свои эскадры космических истребителей готовыми к выходу через шлюз. С этой минуты корабль находится в степени боевой готовности номер один!

Несколько минут спустя «Звездная пыль II» поднялась. Мощное сферическое тело с восьмисотметровым диаметром бросило на местность черную тень, вызвав на небольшой части поверхности Феррола незапланированное затмение небесного светила.

Представление длилось недолго. Взревев и увлекая за собой горящий шлейф ионизированной атмосферы, корабль ушел в открытый космос. Для того, кто разбирался в этом, было почти невероятным видеть, как огромный шар в течение нескольких секунд превратился в черную точку, а мгновение спустя полностью исчез.

В помещении центрального поста управления корабля Родан следил за световыми указателями автоматического управления. Они загорались в правильной последовательности и нужным цветом.

Функция курса осталась стабильной, транзиция не была запланирована. Полет должен был продолжаться сто десять минут.