Бесконечное путешествие

Глава 14. Тахикардия

Сердечные мышцы под потолком медленно сокращались один раз в десять секунд, с каждым новым ударом сотрясая воздух. Эрик сидел на импровизированном стуле — развороченном куске стены. Таких обломков, подобно этому, всюду валялось достаточно много, чтобы превратить этот зал в руины. Разбитые окна закрылись узорчатыми стальными выдвижными ставнями, похожими больше на металлические полотна с картинами.

Широкие дыры в полу открывали вид на сеть ржавых труб, переплетённых между собой. А пульт управления, возвышаясь на монументе в центре помещения, искрился и мигал. Удивительна лишь общая тишина, редко нарушаемая брызгами искр и ударом сокращения огромных мышц, протянутых под потолком и не сокрытых бронёй.

Эрик, укутанный в те лохмотья, которые с ним с момента битвы на арене, сидел и просто думал. Он то смотрел в никуда пустым взглядом, то глядел на валяющиеся останки Хаоса: громоздкие кости, клочки мантии, кристаллические части. Частично работала карта, и мерцающие проекции планет, имеющих размеры с футбольный мяч, медленно пролетали мимо обломков.

Тяжёлые врата медленно отворились, и через них прошёл Лин, принявшись осматривать царящую кругом разруху. Затем он, переступая через обломки, подошёл к Эрику. Парень перевёл взгляд на скелета, весьма потрёпанного после битвы.

Краус ничего не сказал, лишь наклонил голову в сторону выхода, и плавно махнул ладонью, чей жест как бы разрешал Эрику вернуться в то помещение.

И тогда парень молча встал и не спеша отправился в ту часть локомотива. Когда он вернулся туда, то обнаружил в стене появившийся проход, а в нём была винтовая лестница. По ней Эрик поднялся, оказавшись в небольшой комнатке с видом на огромный зал, в котором всё ещё были видны следы недавней битвы с обезумевшей девушкой.

Сама Готи сидела на широком диване, через панорамное окно смотрела на искорёженный зал. Эрик подошёл к девушке, и та поднялась с насиженного места. Около секунды оба стояли неподвижно, не проронив ни слова. Готинейра, слегка опустив голову, отвела взгляд в сторону. А парень прервал эту неловкую паузу тем, что внезапно обнял девушку и крепко прижал к себе. Её рога сразу упёрлись ему в плечо, своими острыми концами возвышаясь вверх и оканчиваясь рядом с его лицом.

Он так и стоял, не разжимая объятий, пока не почувствовал, как её руки, цепляясь когтями за грязный балахон, неуверенно обвили талию Эрика. А ведь он совсем забыл о том, как сильно ей ненавистно всякое тряпье, и то, что он в этой дурацкой одежде.

Каждый из них, казалось, хотел что-то сказать, но ни у кого то ли не хватало смелости, то ли были иные причины. Так они и стояли, молчали, освещаемые ярким светом, пробивающимся через щели. И само время словно застыло, позволив обоим насладиться этим моментом воссоединения.

— Я тебя нашёл, — прошептал Эрик.

Он знал, что, когда встретится с ней, то непременно будет знать, что именно сказать. Он прокручивал в голове эту сцену воссоединения множество раз. Но теперь, когда это случилось, не мог толком ничего говорить.

— Нашёл, — таким же шёпотом ответила она. — Ты потерял мой костюм, — её полузакрытые глаза смотрели на грязный балахон, надетый на Эрика.

— Я не специально. Я искал тебя. Им пришлось пожертвовать.

— Даже не могу представить, через что ты прошёл, раз не побоялся прийти ко мне в этом, — продолжала тихо говорить она, уткнувшись парню в плечо.

— Лин тебе не рассказал? — Эрик ничего лучше не нашёл для ответа.

— Я надеялась, что ты расскажешь.

— Обязательно расскажу.

И опять молчание повисло в воздухе. Ещё несколько минут они стояли, ничего не говоря, и просто наслаждались этим моментом.

— А где твоя пудра?

— Там же, где твой костюм.

— Потерялась?

— Потерялась.

Через панорамное окно было видно, как Лин вошёл в зал, зашагал к лестнице, ведущей в эту комнату. Вдруг Эрик услышал, что Готи шмыгает носом, и, чуть наклонившись в сторону, заметил, как по её татуированной щеке скатываются слёзы.

— Грязь твоей одежды. В глаз попала, — тихо произнесла она, постаравшись улыбнуться, хоть это и получилось у неё крайне неумело.

Эрик слегка разомкнул объятия. Поднёс руку к лицу девушки, провёл пальцами по её щеке, вытирая слёзы. Готинейра лишь отворачивалась. Но только всю неловкость этой сцены прервал неожиданно выключившийся свет, и даже за окнами воцарилась тьма.

— Что? — ничего не поняла девушка.

Нарастающая вибрация сменилась на мощный удар, будто что-то встряхнуло поезд. Готи, потеряв равновесие, рухнула на диван, а Эрик плюхнулся на пол.

— Что происходит? — спохватился парень, нащупывая в кромешном мраке опору для подъёма.

— Эй, это моя нога! — возмутилась Готи.

В недрах стен послышались глухие удары, и их ритм пугающе нарастал.

«Я чувствую, — раздался голос Легиона в голове Эрика. — Оно проснулось».

Откуда-то из щелей в полу вырвались языки извивающихся молний, нарастающих своим количеством и в самом зале, тем самым заметно освещая пространство. Но они то появлялись, то пропадали, и во время своего присутствия сопровождались громким гулом.

Дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял Краус, светя красными огоньками в пустых глазницах.

— Что случилось?

— Я ввёл координаты чёрного светила, но всё погасло в один миг. Энергию любую истощило, и посему телепортация зашла в тупик.

Узорчатая настенная пластина рядом с Лином с мерзким скрежетом начала буквально всасываться внутрь, открывая взору внутренности стены. В переплетении труб виднелись самые настоящие кровеносные сосуды, что активно подрагивали.

— Вся безграничная энергия пропала. Защитная система угасает. И из глубин сей тела, из кошмара… он сам себя от дрёмы пробуждает.

— Что? Разве это не конец? Я думал, что всё уже позади.

Потолок и стены начали выгибаться, будто изнутри на них давит что-то сверхтяжёлое. Эрик, дёрнув Готинейру за руку, поднял её с дивана, и вместе с ней побежал к выходу, следуя за Краусом. Они втроём спустились по лестнице, очутившись в главном зале. И как только собирались направиться к двери, ведущей в локомотив, то увидели, как из её щелей просачивается призрачная бесформенная фиолетовая субстанция, освещающая собой кромешный мрак. Пол под ногами то и дело подрагивал через определённые интервалы времени.

Лин, выглядящий довольно спокойно, как и всегда, тем не менее попятился назад. Он обернулся, кинув красный свет из своих глазниц на предполагаемый выход. И все метнулись туда, убегая от растущей субстанции, которая, подобно кислоте, медленно растворяла всё, к чему прикасалась.

Тем временем Манфисталь, сидя в огромном сердце, взял многие системы поезда под свой личный контроль. Он заблокировал основные помещения локомотива, перенаправив туда огромное количество энергии для образования защитной магической оболочки, которая не позволит пробуждающемуся пожирателю подключиться к пульту управления поездом.

Оставшуюся энергию Манфисталь пытался перенаправить на первичные защитные системы, и те едва сдерживали натиск фиолетовой сущности. Главный хранитель понимал, что сил недостаточно, и нужно перевести генераторы в экстренный режим, хоть и очень опасный, но крайне эффективный.

— Что на теперь делать?! — кричал Эрик, несясь вместе с Готи за Краусом.

Лин голосил, говоря что-то про портал и активацию генератора. Краус, мысленно общаясь с Манфисталем, получал необходимые распоряжения.

Дверь, ведущая в следующий вагон, сама отворилась перед носом всех троих, и они забежали туда, очутившись в телепортационном вагоне. Не мешкая, они рванули к огромному пьедесталу, карабкаясь по ступенькам, пока не оказались под нависающим над ними устройством телепортации. И эта махина сразу, выпуская электрические разряды, начала включаться.

Фиолетовая субстанция уже просачивалась в вагон, сияя так ярко, что слепила глаза. И Эрик, ненароком посмотрев на неё, увидел там абстрактные очертания каких-то существ.

Устройство продолжало заряжаться, но трубы и провода, ведущие к нему, нещадно уничтожались надвигающейся волной бесформенного сияния. Обломки с грохотом валились вниз, проламывая всё на своём пути. И когда махина полностью зарядилась, то укутала всех в радиусе своего поражения. Эрик, Готитинейра и Лин начали обволакиваться молниями, уже почти телепортировавшись. Но в самый последний момент крепежи устройства, не выдержав прикосновения фиолетовой субстанции, что расползалась всюду, оборвались. И устройство стремительно повалилось вниз.

Но зарядка была вовремя завершена, и Эрик вовсю ощутил, как его уже начало переносить. Вокруг него и остальных образовалось подобие электрического поля, которое исказило пространство, визуально вытянув всё вокруг. Но хоть телепортация началась, она произошла неправильно, и мощный электрический импульс, неся в себе всех троих, с невообразимой скоростью метнулся прямо, и в бешенном темпе начал лететь сквозь десятки вагонов.

Перед глазами только и успевало мелькать всё подряд. И в один момент импульс рассеялся, на огромной скорости выбросив из себя всё содержимое. Никто ничего не успел понять. В поле зрения появилось помещение неизвестного вагона. Лин, выброшенный рассеянным импульсом, пролетел около шестидесяти метров, тараня своим телом всё, что попадалось на пути. Эрику досталось меньше. Он, стремительно скользя по полу, ещё больше изорвал свои лохмотья и заработал кучу ссади; но его скорость, на которой он нёсся по инерции, замедлилась, и парень в один момент просто остановился у стены. А Готинейра, выкинутая из импульса, успела сориентироваться в пространстве, принявшись ловко отскакивать от появляющихся препятствий, постепенно гася свою скорость.

Следом за ними появилась куча обломков, затянутых в устройство во время телепортации. Куски в бешенном темпе безжалостно вонзались во всё подряд и уничтожали хлипкие препятствия. Девушка, скакнув к Эрику, оттащила его за укрытие, тем самым спася от металлического дождя.

Когда хаос закончился, Готи побежала искать Лина, но тот нашёлся сам, появившись из обломков, изящно вскочив на ноги, и отряхнул руками налипшую на него пыль.

— Что произошло? — озадачилась девушка.

— Телепортация прошла неправильно из-за разрушения устройства. Но я приказываю вон прогнать все ваши беспокойства!

— Радует, что хоть целы остались, — прошипел Эрик сквозь стиснутые зубы, стряхивая с ссадин всякую грязь. — Стоп… а где мы?

Парень только сейчас заметил, что в центре огромного зала из пола вырастает гигантский кристалл, устремлённый вверх. Необычный двадцатиметровый камень, инкрустированный в металлические руки, растущие из пола, излучал слабое голубоватое мерцание. Хоть всюду и валялись обломки, оставшиеся от неудачной телепортации, они умудрились изувечить всё, но не кристалл, который словно оставался неуязвим даже после того, как на него с огромной скорость обрушилась лавина из стальных кусков.

— То стягивающая лампа, чья миссия исполнится сейчас. Но нужно активировать реактор, и с тех секунд она барьер создаст, чтоб сущность пожирателя миров сгубить на время тяжестью оков, которые не сможет он разбить, — пояснил Лин, указывая на следующую дверь.

— Так чего же мы ждём? — сказала девушка. — Если оно прямо сейчас несётся сюда, то не будем терять времени.

Она, казалось, совсем забыла про свой изменённый облик. Когда-то боялась показать Эрику собственное лицо, предварительно не замазав его пудрой. А сейчас вовсе не стеснялась татуировок, нескрываемых макияжем. Как, впрочем, и рогов, которые она, по всей видимости, раньше спиливала, а их остатки прятала под повязкой.

— Всё так! Не будем в ожидании тонуть. Продолжим наш величественный путь, — воодушевлённо заявил Лин, направившись к вратам.

Он даже не притрагивался к ним, отворив их тем, что провёл по воздуху рукой, испуская из пальцев красные молнии.

— И вот она — купель с зарёй из тёмного пространства, что городу дарует света постоянство! — упоённо провозгласил скелет.

Отворившиеся врата открыли взгляду величественное по своей красоте и масштабами место. Самая настоящая звезда, но уменьшенная до размеров небольшого дома, парила в центре зала, пылая своей громадой. Невероятной силы излучение этого солнца поглощалось громадными установками в форме собачьих, вылитых из тёмного металла, голов, которые целым рядом торчали из стен круглого помещения.

Протуберанцы, вырывающиеся из звезды, стремительно брызгали в стороны, но сразу же поглощались нимбами, которые, искрясь и испуская оглушительные жёлтые молнии, парили над собачьими головами. Что под звездой, что над ней — пропасть, а из неё поочерёдно поднимались массивные трубы с узорчатыми наконечниками, и каждые десять секунд выпускали магические потоки. Они искажали само пространство, тем самым контролируя размеры медленно пульсирующего светила, которое постоянно пыталось вернуться к первоначальному состоянию. Ведь оно была сжата точно таким же образом, как та арена, где сражался Эрик. Это и называлось технологией двойного пространства.

Все трое, зайдя внутрь, остановились, кроме Лина. Он спешно зашагал по сетчатому металлическому настилу, что протянулся вдоль стен под собачьими головами.

— Мастер Краус, вы куда? — крикнул Эрику уходящему скелету.

— Энергия, исторгнутая солнцем, сжирается душою древнего кошмара. И посему так не хватает граду электрического жара. Реактор сей необходимо в буйство окунуть, чтоб электричество в вагоны все вернуть.

Лин ловкими движениями пальцев стучал по кнопкам на пульте управления. А после этого, закончив перенастройку, махнул рукой, показав жестом на дверь, расположенную в противоположной части зала.

Аура, находящаяся вокруг светила, защищающая окружающих от излучения, начала пульсировать и стремительно расширяться. Поддерживающие размеры звезды устройства, выдвигающиеся из пропасти, значительно замедлились, и солнце начало неумолимо увеличиваться в размерах.

— Ну а теперь несёмся прочь отсюда, коль не хотим, чтоб нас спалила эта атомная груда, — приказным тоном кричал Лин, направляясь дальше, к вратам.

Парень с девушкой побежали за ним.

— Что вы сделали? — спросил Эрик, глядя то на Крауса, то на разрастающуюся звезду.

— Перегрузил систему сферы световой, чтоб поезду энергии хватило с головой, — ответил он, жестикулируя рукой, заставляя врата отвориться.

Толчок, сотрясающий вагон, оказался настолько сильным, что все повалились с ног. А уже разросшаяся вдвое звезда накренилось в сторону и зацепила одну из металлических опор, принявшись стремительно плавить её до жидкого состояния.

Разразившийся рёв пожирателя, пробуждающегося всё сильнее, прошёлся эхом по половине поезда. Сущность — душа древнего чудовища, заточённого в тело этого передвижного города, рвалась наружу, пробуждаясь всё сильнее, постепенно высвобождаясь из оков сна. Оборонительные системы, призванные сдерживать это божество вселенского хаоса, постепенно сдавались, ведь им не хватало энергии, которую пожиратель впитывал в себя.

И когда все трое побежали дальше, переступая порог врат и оказавшись в вагоне, сплошь заставленном различными механизмами, то Готинейра обернулась на звук бурлящего позади расплавленного металла. Она увидела звезду, что неумолимо разрасталась, и своими вырывающимися из плазменного тела протуберанцами прошибала стальные статуи. Те, в свою очередь, активнее поглощали излучаемую энергию, наполняя пространство ослепляющими молниями.

Эрик, бежавший последним, начал чувствовать, как его буквально тянет назад гравитацией растущего светила. Защитная аура, сдерживающая звезду, не поспевала за ростом этой светящейся сферы, которая уже начала своим жаром со зверской скоростью нагревать воздух и плавить всё вокруг себя.

— Лин, а вы точно всё сделали верно?! — крикнул парень бегущему впереди скелету, который из-за притяжения звезды замедлялся вместе с остальными.

Закрытые врата в зале с генератором вышибло зверским ударом, и в вагон, где пылало с солнце, начало, подобно цунами, вываливаться многотонная фиолетовая субстанция — сама душа пожирателя миров. В этой бесформенной массе виднелись образы различных существ. Чудовище прошлось прямиком сквозь звезду, не получив никакого урона, и понеслось дальше, быстро ускоряясь.

Эрик уже было подумал, что оно настигнет их. Но Лин всё просчитал, и поэтому собачьи головы, поглотив достаточно излучения, ослепляющей вспышкой высвободили энергию. И она в виде ярчайших молний начала проникать в стены.

Пространство вокруг засияло в разы сильнее, а вагон с кристаллом активировался на полную мощь, и начал беспощадно затягивать в себя фиолетовую массу. Та, тщетно пытаясь сопротивляться, лишь исторгала из себя легионы чужих воплей, и затягивалась обратно, ближе к локомотиву.

— Сей мощь магнитного кристалла на время сдержит ужасающую тварь. А нам же нужно до последнего вагона, где включим пожирающий фонарь, чтоб притянуть чудовище к хвосту, что будет сброшенным на чёрную звезду, — тараторил Лин во время бега.

— Да, отлично! — воскликнул Эрик. — Скорее, к порталу! Где он, мастер Краус?!

— Всё электричество направлено в кристаллы, что сдерживают пожирателя барьерным сводом. И по причине этой не работают порталы. Придётся собственным идти нам ходом!

— Что?! — ошарашенно произнёс Эрик. — Своим ходом? Вы серьёзно! Это же целых… сколько там? Почти тысяча вагонов, под сотню километров! Да нам и дня не хватит до туда дойти!

— Дядюшка Лин, вы шутите?! — она была потрясена не меньше Эрика. — Нам ни то что дня, а даже нескольких не хватит до туда дойти! Многие вагоны повреждены, мы не сможем просто так пройти через обходные коридоры. Нам же придётся идти через сами вагоны. Да чтобы пройти через все их странности нужны недели!

— Абсолютно верно, друзья! Но вы не учли одного. С вами я! — вдохновлённо проговорил он, раскинув руки. — Для помощи разбудим мы древних хранителей из их мрачной и тёмной обители.

— Погодите, — перебил его Эрик. — Но Манфсталь говорил, что все хранители пропали, и остались только он, вы и Хаос… хотя… последнего уже нет.

— Всё так, майн друг, вы истину умеете глаголить. Но ведь остались те, кто спит и предвкушает бой, чтоб их из дрёмы выгнали позволить устроить битву твари мировой.

— Вы даже не помните, куда пропали активные хранители. А что же на счёт спящих? Только не говорите, что их придётся искать где-нибудь в самых тайных местах поезда.

— Я ведаю, где спит один из них веками. Сей генерал эмоций — извечных войн хранитель. Его обед — кровавыми реками воздвигнуть нерушимый заградитель, чья воля жаждет упиваться пожирателем миров давно ушедшие армады всех годов.

Лин, остановившись вместе с остальными, встал лицом к вратам, вытянул руки в стороны, и несколько раз сжал пальцы. Парень с девушкой сразу поняли намёк и взяли Круса за руки, хоть и не понимали, что он собирается сделать, и только вопросительно смотрели на него. Он даже не позволил им ничего спросить, начав говорить в своей бодрой манере:

— И на костях цветущих и бессмертных летим спасать сей град от ужасов неимоверных! — громко произнёс он.

Розы на его рукаве начали сиять с ослепительной яркостью. А затем из них, словно жидкость, принялись разливаться плотные потоки красных молний. Они обволакивали Эрика и Готинейру, которые лишь с удивлением наблюдали за происходящем зрелищем. Затем засияли глазницы Лина, выбрасывая слепящие конусы света в сторону взгляда. А после всё вокруг на мгновение замолкло, а через долю секунды сразу же разразилось рёвом грома.

Пространство стремительно искажалось и вытягивалось. И все трое, подобно молнии, ярчайшей вспышкой ринулись вперёд. Окружающее сменялось каждую долю секунды, мерцая перед взором бесконечными картинками. Сияющая алая сфера, несущая в себе все троих, мчалась через сотни вагонов, проходя через любое препятствие на пути. Видимое взглядом мелькало столь быстро, что никто не успевал ничего разобрать.

Но резко всё замерло, наполнилось громом и разлетающимися в сторону зигзагами молний. А картина перед глазами явилась тем самым вагоном, в который все только что перенеслись, преодолев за десять секунд расстоянии в тридцать с лишним километров.