Берсерк (Гарри Поттер, мужская версия)

Глава 4

Глава 4.

Невыразимец ушел, и они остались одни.

- Иди, Мод, приляг, - сказал Олег, вернувшись в гостиную. – Я сам справлюсь.

- Мне нельзя ложиться, - посмотрела ему в глаза девушка. – Окончательно развалюсь.

- Если я могу…

- Не можешь, - покачала она головой. – Я пойду к алтарному камню, поставлю свечи, помяну девочек…

Когда шесть часов назад голые и порядком напуганные той магией, которую они разбудили своим ритуалом, Олег и Мод вбежали в новый мир, их первое впечатление было не слишком радостным. Они оказались в кромешной тьме, под босыми ступнями ощущались холодные каменные плиты, и, вообще, место, куда их занесло, казалось заброшенным и выстуженным, как склеп. Даже воздух здесь был неживым, недвижным и каким-то затхлым.

«Пиздец, как здорово! – выразил Олег их общее чувство, хорошо хоть только мысленно, а то стыда перед принцессой потом не оберешься. – Впрочем, о стыде думать поздно…»

После того, как голая девушка раздвинула перед ним ноги и прошипела «давай!», и он дал, вернее, дала она, а он взял, потому что алтарь жаждал ее первой крови, говорить о стыде было поздно. Пожалуй, даже лицемерно.

Олег опомнился, встряхнул головой, прогоняя непрошенные мысли, и зажег над ладонью огонь, осветив место, куда их занесло ритуалом. А место, к слову сказать, оказалось обыкновенным алтарным залом. Каменные полы, стены и потолок. Углубление в одной из стен, где была устроена полка с ритуальными принадлежностями, - чашами и кубками, ножами и кистями, - и огромный алтарный камень-жертвенник посередине зала. Пол был выстлан квадратными плитами из темного гранита, испещренными вырезанными на них рунами, символами и сигилами. Стены и потолок были сложены из доломитовых блоков, на многих из которых тоже видны были черты и борозды. И еще в одной из стен находился дверной проем, запертый дверью, сколоченной из темных досок.

- Есть подозрение, - сказал Олег, оглядев зал, - что это алтарный зал в замке твоего предка Вильгельма де Нёфмарш графа д’Э.

- Или твоего, - пожала плечами Мод, колыхнув при этом своими тяжелыми грудями. – И хватит пялиться! Я знаю, что красивая, но сейчас мне не до того. И надо бы выпить противозачаточного зелья. А то от таких ритуалов потом дети рождаются...

- Не забыла захватить? – удивился Олег, вслед за Мод, развязывая узел с вещами. Оба они взяли в дорогу не самую роскошную, но зато практичную и удобную для боя и путешествия одежду.

- Я предусмотрительная, - буркнула принцесса, натягивая на себя нижнюю рубаху.

Они быстро оделись, тем более что Мод взяла с собой не платье с корсетом и прочими ужасами, а нормальную мужскую одежду, которая и одевается куда легче, и лучше подходит для приключений в неизвестных местах и обстоятельствах. А еще этот наряд ей очень шел. Конечно, в платье она была куда женственнее, красивее и соблазнительнее, но наряд воина подходил ей не меньше, подчеркивая, быть может, другую грань ее красоты.

«Ты красивая!» – Вот что он хотел бы ей сказать, но, увы, не мог. После ритуала не каждое слово было в строку.

Между тем, они отворили незапертую дверь, поднялись по каменным ступеням почти на два этажа и, открыв еще одну дверь, вышли в просторное подвальное помещение, оказавшееся огромным винным погребом. За следующие пару часов они осмотрели весь дом, оказавшийся не замком, а особняком, похожим убранством и мебелью на небольшой дворец, и принадлежавшим, судя по найденным тут и там надписям, именно графам д’Э. Много покоев и гостиных, коридоры, лестницы и залы для приемов. А еще обширная библиотека и кабинет Вильгельма де Нёфмарш. Последний по времени документ, так и оставленный графом на своем столе, оказался письмом, адресованным прапрадеду Мод Советом Лордов. Поганое, надо сказать, послание, но сейчас Олега заинтересовала только дата 17 марта 1568 года.

«Шестнадцатый век, однако…»

К этому моменту Олег успел уже выглянуть в окно и слегка прибалдел, увидев на улице поток машин. Было ли это его время? Воспоминания были смутными ненадежными, но первая ассоциация, которая пришла ему в голову при виде проспекта полного машин и пешеходов, это Highway to Hell группы AC/DC, Rock and Roll All Nite группы Kiss и Rock and Roll группы Led Zeppelin. Точные даты он, разумеется, не помнил, но это точно было начало семидесятых. Максимум – середина.

«Четыреста лет… Не хухры-мухры!»

Но несмотря на то, что прошло четыреста лет, в доме не было ни пылинки, вся посуда на кухне была чистой, одежда в сундуках не сгнила, как, впрочем, и ковры, гобелены, скатерти и шторы. Постели казались только что застеленными, вино не скисло, и тем более не испортилось нечто, отдаленно напоминавшее дрянной бренди[1]. А вот еды в доме не оказалось, и Олег искренно похвалил себя за предусмотрительность. Уходя из замка, он унес не только все свое имущество и часть вещей Мод, но и сложенную в корзины еду: желтый и белый сыр, колбасы и ветчина, изюм и мед, пшеничные булки и сладкие пирожки. Сейчас все это им пригодилось, даже вино, несколько бутылок которого нашлись в корзинах. Вот во время импровизированного обеда их и потревожили гости из Отдела Тайн. И единственное, что он успел шепнуть Мод перед тем, как пошел отворять дверь, это напоминание, что никому здесь не надо знать, что она альва и дочь короля. Лучше исходить из предположения, что она правнучка Вильгельма де Нёфмарш графа д’Э, что на самом деле являлось правдой, и что сюда они перешли, - если придется об этом говорить, не из какого-то никому здесь не известного замка, а из замка ее родителей.

- А мои родители, тогда, - предложила Мод, - герцог и герцогиня Лейбёрн, и они погибли во время штурма замка.

- Звучит логично, - согласился Олег. – На этом и стой. И ни при каких обстоятельствах не упоминай, что ты альва.

- Боишься за меня?

- Конечно, боюсь! – удивился вопросу Олег. – Кто их знает этих местных, вдруг у них тоже заскок на тему принцесс-полукровок?

На этом и порешили. И хорошо, что так, поскольку к ним пожаловали именно те, кому правду знать никак не стоит, но кто вполне поверит, что она правнучка достославного графа Вильгельма. Сам же он решил до времени приберечь родословную Сегрейвов, представляясь Эбуром Гундберном.

И вот теперь, Олег остался ждать обещанные дары и обдумывать сложившуюся ситуацию, а Мод ушла поминать своих служанок, добровольно умерших на жертвенном камне.

Итак, это натуральная Англия, на дворе плюс-минус середина семидесятых. Рок, мини-юбки и расклешенные штаны. Вот все, что вспомнилось. Наверняка, потом вспомнится еще что-нибудь, но на данный момент хватит и этого. Олег постоял у одного из окон, выходящих на широкий проспект. Автомобили, мотороллеры, двухэтажные автобусы. Прохожие. Люди постарше одеты в темной цветовой гамме, а молодежь не стесняется в выборе ярких тонов.

«Да уж, семидесятые и Министерство магии, Визенгамот, Дамблдор и невыразимцы. Если это времена мародеров, это вообще пиздец. В особенности, если нас все-таки загонят в Хогвартс».

Но, похоже, школы им не миновать. Они чужаки в чужой стране, без документов и связей, без местных денег и четкого понимания, как живут здесь маглы и маги, а невыразимец предложил им помощь. И отказываться от нее, вроде бы, глупо, но и брать не хочется.

«И хочется, и колется, и мама не велит… Да уж…»

Однако помощь придется принять, потому что маги уже все равно про них знают, как знают, по случаю, и адрес их дома.

«Не отвертимся…»

И вот еще что. Мод, наверное, не нужно знать, что он пришелец и вселенец-попаданец. Ей это будет слишком сложно переварить. Значит что? Значит, ему нужно быть максимально осторожным в своих высказываниях и реакциях. Хотя можно наврать, что он обладает талантом сверхчувственного познания.

«Звучит красиво, но лучше оставить эту отмазку на самый крайний случай».

За размышлениями и осмотром дома, - а он между делом обнаружил оружейную и архив, - время прошло довольно быстро. Так что Олег не удивился, увидев около дверей дома коробки с посылкой. Подарок находился в слепой зоне, там, где маглы его не видели, но обходили стороной. Олег вышел на улицу, постоял немного, вдыхая воздух, отравленный бензиновыми парами и прочей дрянью, и окончательно понял, что переход между мирами означал и смену эпох. Он хмыкнул и пошел перетаскивать вещи в дом.

***

Это были нелегкие четыре дня. Мод догнал наконец отходняк, и она провалилась в болото глубочайшей депрессии. Бродила по дому, как сомнамбула, сидела часами у разожженного камина и смотрела в огонь или вовсе лежала на кровати в своих покоях, - а они, разумеется, поселились в разных комнатах, - и ее невозможно было поднять. Почти не ела и перестала за собой следить. В общем, дело было плохо, но Олег ни в одной из двух своих жизней не был психологом или кем-нибудь вроде того, и что делать в такого рода случаях попросту не знал. Однако он понимал, что оставлять все, как есть, тоже нельзя. Он отчаянно жалел Мод, переживая за нее саму, но и себя ему было жалко не меньше, потому что у него сердце разрывалось, когда он видел ее страдания. Любовь – не любовь, но Мод была ему явно более, чем симпатична, и чувствовать к ней сострадание получалось у него с естественностью дыхания.

Сам он проводил дни в изучении книг, газет и журналов из обоих миров и в попытках помочь принцессе. Накормить ее хоть чем-нибудь, расшевелить, подвигая на подвиг чтения, заинтересовать, едва ли не силком притащив в оружейную, где попадались совершенно изумительные образцы клинкового оружия всех времен и народов, или упросив зайти вместе с ним в найденную им по случаю сокровищницу графов д’Э, где было чем поживиться любой уважающей себя женщине. Надо полагать, планируя свой переход, Вильгельм понимал, что взять с собой буквально все, что было накоплено чуть ли не за десять веков нормандского бандитизма и феодального произвола, он не сможет. Поэтому в доме было полно дорогих или даже драгоценных вещей: серебряная посуда, французские арацци и вердюры[2], полотна знаменитых художников того времени, - Олег опознал Дюрера, Гольбейна и Рафаэля, - и прочее все. Сокровищница же просто ломилась от золота и драгоценностей, что, вероятно, объяснялось отсутствием в те времена банка Гринготс с его сейфами-пещерами. В общем, Олег старался, как мог, но дела шли туго, и тогда он решил, что самое время им напиться до зеленых чертей и поговорить по душам. Выплеснуть, так сказать, все, что наболело. А на следующий день, как только перестанет болеть голова, устроить Мод шопинг и экскурсию в Лондон одна тысяча девятьсот семьдесят пятого года. Мир Роллинг Стоунз, полетов на луну и Маргарет Тэтчер, как лидера оппозиции.

Мод сначала пить не хотела, но Олег настоял, сказав, что у них в Норланде всегда устраивают тризну по погибшим героям, а уж у них двоих список тех, за кого нужно выпить, слишком велик, чтобы откладывать это дело в долгий ящик. В результате, начав с «по чуть-чуть», стресс сняли так, что проснулись в одной постели, правда одетые в достаточной мере, чтобы понять, что «ничего не было». Олег, тем не менее, извинился перед Мод, и это оказалось тем самым моментом, который сломал наконец стены ее отчаяния. Мод разрыдалась у него на груди, он начал ее утешать, и кончилось все это бурным утешительно-примирительным сексом. Потрясающим, надо отдать должное, сексом, и первой их настоящей близостью, поскольку инициацию на алтарном камне считать чем-то большим, чем жутковатым ритуалом язык не поворачивался.

Вот после этого, а длилось «это» никак не меньше трех часов, - с такими приступами «страсти и нежности», что они с принцессой разорвали на тряпки не только свою собственную одежду, но и постельное белье, порвав заодно и один из настенных гобеленов, - отдышавшись, опохмелившись и плотно перекусив, они вышли из дома на свою первую экскурсию по «новому дивному миру» середины семидесятых. Олег, сославшись на фото в модных журналах, предложил Мод одеть, наконец, современное женское белье, подогнав размеры с помощью выученных им «еще там» чар. Опыт был для нее новый и непривычный, - ну, не носили у нее на родине ни трусов, ни бюстгалтеров, - но, в конце концов, краснея, бледнея и снова краснея, альва признала, что раз все так одеваются, то надо, наверное, привыкать и ей. Далее последовали джинсы, против которых у нее не нашлось возражений, поскольку удобство мужских штанов она оценила еще на родине, ботинки, трикотажная футболка, длинный свитер, прикрывавший «самое неприличное», и длиннополая теплая куртка, поскольку на дворе стоял январь месяц, и в Лондоне было порядком холодно и, разумеется, страшно сыро. Так что, не лишними оказались так же шарф и перчатки. Сам Олег оделся в том же стиле, что и она, и это, в общем-то, не странно, если учесть, что из подходящей одежды у них было только то, что прислал им «сердобольный» директор Отдела тайн.

Вышли из особняка, полюбовались на его фасад, видимый лишь им одним, и не торопясь пошли по проспекту. Спешить им было некуда, а впечатлений – огромное множество, причем на каждом шагу. Этот мир отличался от всего, что знали Мод и Эбур, и, если Олег чувствовал себя здесь просто, как за границей, то альва явно тонула в потоке новых ощущений и впечатлений.

«Оно и к лучшему! – решил Олег. – В этом паноптикуме она и думать забудет о горестях и печалях!»

Они погуляли около часа, приглядываясь к людям на улицах, вещам и ситуациям, и присматриваясь к тому, как ведут себя в тех или иных обстоятельствах встреченные ими люди. Потом Олег предложил зайти в небольшую лавку, торгующую съестным. Им не нужна была еда, но следовало попробовать купить что-нибудь самим. Мод заметно нервничала, хотя и пыталась держать себя в руках, но Олег ее успокоил.

- Ты когда-нибудь что-нибудь покупала? – спросил он ее. – Вывала на рынке, в лавках?

- Да, несколько раз.

- Ну, вот представь себе, что ты идешь в лавку в своем городе. Только помни, что сказал Барти. Здесь не принято демонстрировать свое величие,

- Спасибо, что напомнил, - улыбнулась Мод. – В тех лавках, которые я посещала, мне все кланялись в пол.

- Еще бы, - усмехнулся Олег, - ты же принцесса!

В лавке не без некоторых трудностей они купили банку с малиновым джемом, бутылку виски, - самого дорогого, какой нашелся, - и пакет риса. Лавочник был несколько удивлен их поведением и, пожалуй, даже шокирован теми вопросами, которые они задавали, но был сама доброжелательность, когда понял из их невнятных объяснений, что они выросли в горах в далекой и неизвестной ему Норвегии. Про Норвегию — это было полностью на его совести, поскольку это он сам так интерпретировал акцент Олега. Но дело было сделано, он объяснил им, как открывается банка с джемом, и как вынимается пробка из бутылки, и был так любезен, что подсказал, какой инструмент для этого требуется и даже нашел один такой у себя и отдал им в подарок.

После этого, немного осмелев, они посетили несколько других лавок, купив пару блокнотов и тетрадей, пачку карандашей и ручку со сменным стальным пером. К ручке пришлось купить тушь, но тут уже у Мод загорелись глаза, и она взяла не только черную, но также красную, синюю и зеленую. Так побродив несколько часов по городу и, перекусив, - еще один новый опыт, - в маленьком кафе, они вернулись домой, купив по дороге кофе, чай и сахар. Так прошел их первый «самостоятельный» день, и это был крайне важный этап их врастания в этот мир и в эту эпоху, потому что в последующие дни они совершили множество других прогулок, опробовав между делом метро, автобусы и такси. Купили хорошую магловскую одежду, и массу полезных и нужных вещей, типа наручных часов и будильника, шариковых ручек и солнцезащитных очков. Кроме того, они более или менее наладили хозяйство. В отсутствие слуг и домовых эльфов, убирать дом, вернее обжитую его часть им пришлось самим. С помощью магии, разумеется, но ни один из них ничего в этом деле не смыслил, и поэтому Олегу и Мод пришлось срочно разучивать бытовые чары, которым в прошлых своих мирах они по понятным причинам совсем не уделяли внимания. А еще они по очереди готовили на волшебной плите и научились пользоваться продуктовым шкафом, который заменял волшебникам магловские холодильники.

К этому времени, а шел уже двадцать первый день их пребывания в этом мире, они прочли или просмотрели большинство книг, которые подарил им Берни Вудворд, и более или менее сориентировались в культурной и политической обстановке магловской и магической Англии. Разумеется, им было еще далеко до идеала. Учиться и учиться, приспосабливаться, приноравливаться и мимикрировать, но первые шаги уже остались за спиной, и Мод впервые вышла на улицу в мини-юбке и на высоких каблуках. Конечно, юбка была не самая короткая, да и каблуки были не самые высокие, но Олег знал, какого мужества это потребовало от Мод, и от души поздравил ее со взятием еще одной вершины. Понятное дело, она не собиралась ходить «в таком» каждый день, и не каждый тоже. Но раз уж так вышло, что за окнами 1975 год, а ей по официальным документам шестнадцать лет, то было бы странно, если бы не попробовала. К слову, о документах. Директор Вудворд не обманул, и, похоже, у него, и в самом деле, был в этом вопросе свой и не малый интерес. Документы, - причем абсолютно подлинные, - он принес им как раз накануне.

— Вот, - сказал он, выкладывая на стол две стопки документов. - Мод Лейбёрн и Гилберт Сегрейв. Это магловские документы, выданы в Швеции, но у вас у обоих есть английское гражданство, поскольку родились вы в Англии, вернее вы Мод в Шотландии, а вы Гилберт в Уэльсе. Вам по шестнадцать, и вы уже получили паспорта. Паспорт – это вот такой документ с фотографией, то есть, с вашим портретом, который удостоверяет ваши личности. Ну, тут ваши биографии, где росли, что делали, кто опекуны, и ваши родственные связи. Вы по официальной версии – кузены, так что… Ну, вы меня, надеюсь, поняли. О браке в этом возрасте речь не идет. Придется потерпеть до восемнадцати. Что еще? – задумался Берни, - росли в Швеции, Норвегии и Штатах. Вот тут буклеты с информацией о достопримечательностях и стиле жизни. Но, вообще, стоит съездить и посмотреть. Можно по-магловски, на самолете, а можно по-нашему порт-ключом. Порт-ключи, если что, сделаю. Теперь о втором слое. На всякий случай я сделал вам справку из адвокатской конторы Кантор, Лейбович и партнеры, что, на самом деле, вы наследники двух, считавшихся пресекшимися родов: Мод Лейбёрн герцогиня де Нёфмарш графиня д’Э и баронесса Феррерс и Гилберт Сегрейв граф де Мёлан. Это… Даже не знаю, для чего это может вам пригодиться, но чем черт не шутит, когда бог спит? А вдруг понадобится? Была возможность сделать, сделал.

- Спасибо, - улыбнулся Олег. – Это… Даже не знаю, как вас благодарить, Берни. Это многое для нас значит.

- Не стоит благодарности, - отмахнулся невыразимец, - я, как вы знаете, преследую свой собственный интерес. Поэтому давайте перейдем к магической Англии. Здесь все то же, что и у маглов, только не надо объяснять, где и зачем вы прятались. Я записал вас в книги учета, как родившихся в Англии. Но росли вы за границей и находились на домашнем обучении. Летом придется сдать экзамены вместе с пятым классом Хогвартса. Заявление от вашего опекуна уже находится в отделе образования. Да, и еще одно. В магической Англии вы правнуки Вильгельма де Нёфмарш графа д’Э. По двум линиям, по линии Лейбёрн и по линии Сегрейв. Титулами можете не хвастаться, все равно большинство не оценит, но вы, Мод, леди-наследница своего рода, а вы, Гилберт, лорд-наследник своего. Вот это делает вас настоящими аристократами, и, учитывая ваши родословные, вы оба чистокровные до десятого колена, как минимум. Но ведь так и есть, я прав?

- Чище некуда… - усмехнулся Эбур. – Голубая кровь, белая кость и все такое… Когда эти экзамены?

- В конце мая.

- Ну, время еще есть… А что спрашивают? Сколько предметов? Какова система оценок?

- В следующий раз я принесу учебную программу, - пообещал Берни, - и списки вопросов за три предыдущих года.

- Было бы неплохо, - включилась девушка. – У вас там раздельное обучение или совместное?

- Хорошо, что спросили, - почесал затылок невыразимец. – Совсем забыл, что вы не отсюда. Я принесу краткий справочник по Хогвартсу. Там есть все необходимые данные. И вот еще что. На косую аллею, — это наш магический квартал, - пока не ходите, выучите сначала свои биографии…

***

В магический квартал они отправились еще через пять дней. Совет невыразимца был, в принципе, верен. Иди знай, кого там встретишь, и какие у этого гипотетического встречного возникнут вопросы, а им ведь еще надо будет наведаться в Гринготс. Так что, сидели и зубрили свои новые биографии, читали по очереди вслух справочник по Хогвартсу и тренировались в «дуэльном зале», который находился на том же подземном уровне, что и ритуальный зал с алтарным камнем. Ниже были только оружейная, сокровищница и темницы. На самом деле оружейных комнаты в доме было две. Парадная – в глубине первого этажа, где была выставлена великолепная коллекция холодного оружия, и настоящая – в подземельях. В настоящей оружейной комнате хранились свои, то есть принадлежавшие прежде предкам, и трофейные волшебные палочки, посохи колдунов и боевые артефакты, созданные в раннем средневековье, а то и во времена Римской империи. Там тоже было выставлено холодное оружие, но его было гораздо меньше, и оно носило весьма своеобразный характер: зачарованные гоблинами и гномами кинжалы и топоры, отравленные ядом василиска и хазельвурма[3] стилеты и несколько больших луков, на которых висело больше заклинаний, чем блох на уличном кабысдохе. Стрелы тоже наличествовали. Гораздо меньше, чем хотелось бы, но их даже не надо было поджигать своей магией. Такая зачарованная стрела все равно загорится во время полета и рванет, едва достигнув цели. Очень качественное оружие.

В дуэльном же зале они отрабатывали боевые чары. Палочковые, беспалочковые, вербальные и нет. Неплохая разминка и способ расширить и разнообразить репертуар заклинаний, некоторые из которых по терминологии мира, в котором жил Олег, можно было считать чарами двойного назначения. Это они тоже имели в виду, потому что не войной единой жив маг. Ему еще нужно есть, пить, спать и одеваться, а это огромное множество бытовых и кухонных чар, если уж не обзавелся домовыми эльфами. Почистить одежду или обувь, сварить суп и очистить воздух от неприятных запахов, извести насекомых, прогнать или убить крыс и мышей, проверить еду и питье, на «непредусмотренные рецептом ингредиенты», согреться в стужу и охладиться в жару, скопировать текст книги или письма и сделать заметки для памяти, не вынимая из карманов ни записной книжки, ни пера. В общем, мир бытовой, гигиенической и условно целительской магии был огромен, но и не учить это все было нельзя. И среди прочего антипохмельное и противозачаточное заклинания, без которых жизнь становится куда менее приятной, а они себе теперь ни в чем не отказывали, в особенности, когда выяснили, что виски, вино и эль, которые, можно купить в винной лавке неподалеку от Феррерс-хауса гораздо лучше, чем то, что хранится в винном погребе их нового дома. Ну, а про секс и говорить нечего. Мод была писанной красавицей, и Олег не мог смотреть на нее без вожделения, но, кажется, и она не осталась равнодушна к его облику, уму и харизме. К тому же ей понравился сам процесс.

Так проходило их время, и они ни о чем не могли пожаловаться, тем более что жизнь стала куда комфортнее. Больше удобных и нужных вещей, отличные завтраки и обеды в магловских ресторанах, необычная, но удобная одежда и обувь, — все это повышало качество жизни. И вот теперь пришло время наведаться на Косую аллею и выяснить, не осталось ли каких-нибудь накоплений, принадлежавших предкам. Дело в том, что и у д’Э, и у Сегрейвов сохранились векселя тех банков, которые существовали до Гринготса. А в книге, посвященной гоблинам, Гринготсу и становлению новой финансовой системы магической Англии нашлось несколько крайне занимательных историй о том, как создавался гоблинский банк и каковы были условия договора между волшебниками и гоблинами. И сопоставление одного с другим наводило на вопросы, которые они решили задать банкирам. Поэтому первым делом, как только они двое оказались на Косой аллее, Олег и Мод отправились в Гринготс.

- Добрый день, уважаемый, - вежливо, но без подобострастия поздоровался Олег с банковским клерком среднего звена, добраться до которого оказалось небыстро и непросто. – Хотелось бы обсудить несколько вопросов.

- Обсуждайте! – раздраженно бросил гоблин, не ставший даже с ними здороваться.

- Скажите, уважаемый, - продолжил Олег как ни в чем не бывало, - как после слияния гоблины распорядились активами лондонского представительства Ломбардской Накопительной Конторы?

- Согласно договору, они перешли на хранение в Гринготс, - насторожился гоблин.

- Тогда я хотел бы узнать судьбу средств, депонированных у ломбардцев графами д’Э, - все так же спокойно сообщил Олег. – Вот вексель, полученный Годфридом д’Э в 1563 году, - и он подвинул по столешнице пергамент с печатями и подписями на обеих его сторонах, и там, где в витиеватой золотой рамке находился текст, написанный каллиграфическим почерком черной и красной тушью, и на другой, тыльной стороне пергамента.

- Позвольте! – гоблин минут пять изучал документ, затем достал из стола несколько артефактов и проверил подлинность документа.

- Полагаю, - сказал он, оторвавшись наконец от векселя, - что вся сумма была переведена в галеоны, и для их хранения был открыт сейф. Больше четырехсот лет – это конечно большой срок, но и процент на такого рода депозиты довольно низок, поэтому сумма депозита вряд ли возросла существенным образом. Но я сейчас же велю проверить, если у вас, разумеется, имеются документы, подтверждающие вашу личность.

- Документы есть, - криво усмехнулся Олег, решив, что невыразимец оказался куда предусмотрительнее, чем он мог подумать. – Но не торопитесь. У нас есть еще два векселя от лондонского филиала Банка Ганзейского Союза и от Золотого Горшочка двергов.

Процедура повторилась и на этот раз закончилась несколько быстрее, но с тем же положительным результатом. Недовольство гоблина у него только что из ушей не вытекало, но столоначальник не произнес ни одного дурного слова, поскольку и ему и посетителям было ясно, с такими клиентами не шутят. Им угождают. Перед ними заискивают.

- Что-то еще? – спросил гоблин, косясь подозрительно на Олега, с которым и вел все время их не слишком содержательный диалог.

- Да, с вашего позволения, - не без торжества улыбнулся Олег. – Вот документ, подтверждающий, что я являюсь наследником по линии Сегрейв де Мёлан, а вот, соответственно, договор с Рудным банком в Гётеборге, вернее, с его отделением в Эдинбурге. Я бы попросил вас пролить свет на состояние этого счета на сегодняшний день. Насколько мне известно, мой предок Гилберт Сегрейв внес на этот счет довольно крупную сумму в золоте в январе 1568 года и с тех пор этим счетом никто не пользовался.

- Разумеется! – гоблин был очевидным образом зол, но профессиональная этика не позволяла ему выражать свои чувства. Во всяком случае, вербально. – Я тотчас наведу справки…

«Тотчас» растянулось на полтора часа. Правда, время ожидания они провели, сидя в удобных креслах у разожженного камина. «Заботливые» хозяева предложили им чай, отчего-то зеленый и, по-видимому, на зло слишком требовательным клиентам невкусный. К счастью, у них с собой было. Термос с горячим свежезаваренным кофе, к которому за прошедшие дни пристрастились оба два, и пара-другая «книжек для легкого чтения». Так что время они провели с относительным комфортом и не впустую, а там, глядишь, и гоблины подоспели. Уходил один, да и тот злой, как черт, вернулись трое, и, как минимум, двое из них источали «подлинный» восторг. Читать эмоции по лицам гоблинов трудно, - если возможно, вообще, - но они свой восторг старательно демонстрировали, так что Олег и Мод все поняли правильно. Они из разряда прощелыг и проходимцев разом перешли в категорию важных клиентов. Еще бы им быть, неважными, если Мод стала обладательницей состояния в миллион семьсот девяносто три тысячи галеонов и сколько-то там сотен сиклей. Наследство Олега выглядело скромнее: всего шестьсот тридцать две тысячи и кое-что по мелочам. Но зато, в сейфе Сегрейва оказалась библиотека, коллекция артефактов и довольно много драгоценностей, а также несколько сундуков с золотой и серебряной посудой и утварью. Объяснялось это просто. Дом графов д’Э сохранился в целости и сохранности, а загородная вилла Сегрейвов была расположена рядом с бывшим военным аэродромом и серьезно пострадала от немецких бомбардировок. Когда бомбы попали в дом, сработали древние чары, и все ценности, вернее, все, что хозяин дома отметил, как ценность, разом было перенесено в банковский сейф. Однако, поскольку эдинбургское отделение Рудного банка уже не существовало, поток ценностей устремился в сейф рода Сегрейв в Гринготсе.

«Хорошо быть молодым и здоровым, а если еще и богат, то, вообще, отлично», - усмехнулся мысленно Олег.

Несмотря на то, что он плохо помнил свое прошлое в первой жизни, Олег был практически уверен, что перед тем, как умереть, - а сомнений в этом факте у него не оставалось, - он был совсем уже немолодым перцем, и, наверное, нездоровым, раз скоропостижно скончался от инфаркта. А от чего еще-то? На ум приходил только инфаркт миокарда. Что же касается денег, то он явно не бедствовал, это точно. Бокал с пивом, ресторан… Нет, все признаки указывали на то, что Олег не нищенствовал, но и богатства не нажил. А здесь, в теле Эбура он снова молод, здоров и силен, и, в общем-то, достаточно богат даже без сейфа в Гринготсе. Притащил с собой кое-что с Той Стороны. Однако с наследством Сегрейва Олег становился по-настоящему богат. И это, как ни крути, его, то есть принадлежащее лично ему богатство, потому что без Олега Эбур бы не выжил. Но даже если бы оклемался от ран, его дальнейшие перспективы были безрадостны. Эбур был простой парень, он не понимал магию, не осознавал, чем владеет от рождения, и не стремился магию изучать. Он жил в приземленном мире рыбаков, охотников и пиратов, и ему было не до «этих глупостей». Так что, нет, не выжил бы, учитывая как много сделала для Олега магия. Однако от его, Олега/Эбура, выживания зависело выживание Мод, а она, похоже, действительно особая, единственная в своем роде, и, вполне возможно, их привела сюда, в этот мир, рука проведения. Что если в этом и заключается Великий Замысел? Ведь, как ни крути, но случилось невозможное. Мужчина и женщина из разных миров и эпох оказались вместе в третьем мире, или даже в четвертом, если иметь в виду переселение душ, которое пережил Олег. Оказались вместе и, возможно, даже полюбили друг друга.

«Да уж, история!» - покрутил Олег мысленно головой.

- Пойдем домой или еще погуляем? – спросила Мод, когда они «богатые и довольные» покинули Гринготс.

- Все, что пожелаете, миледи, - улыбнулся он, выныривая из своих мыслей. – Позволь мне потакать любым твоим прихотям, хотя бы иногда.

- Никак не могу поверить, что ты, по сути, викинг, а не придворный павлин, - покачала головой Мод. – Умный, образованный, галантный…

- Красавец, - засмеялся Олег, - и любовник хоть куда!

- И это тоже, - ничуть не смутилась Мод. – Я знаю, как бывает у других женщин с их мужчинами. Фрейлины рассказывали, замужние кузины и служанки… Ты никогда не требуешь, потому что тебе положено. Не берешь силой, не делаешь больно…

- Делаю иногда, - подначил ее Олег.

— Это другое, - отмахнулась Мод. – Делаешь, когда это мне не мешает или даже, наоборот, нравится. Ты нежный, Бертель, думаешь обо мне, принимаешь в расчет мои желания, не жадничаешь… Как так?

— Вот такой я странный викинг, - пожал плечами Олег. – Не тороплюсь грабить и насиловать. Так куда пойдем?

- Давай купим, наконец, официальные палочки!

Что ж, в этом был смысл. Если поступать в Хогвартс, то там лучше не светить темномагические концентраторы пятнадцатого века.

- Хорошая идея, - поддержал он Мод. – Как там называлась эта лавка?

- Лавка Олливандера.

— Вот к нему и пойдем!

С Олливандером были связаны какие-то смутные воспоминания, то и дело мелькавшие в голове Олега. Что-то из книги или кинофильма, что-то из прежней жизни. И, когда старичок-артефактор произнес фразу, которую Олег уже знал, - «не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника», - пазл сложился. Это и в самом деле был мир Гарри Поттера, но, судя по дате, этот литературный герой еще не родился. Однако, в целом, посещение этой лавки оставило у обоих приятное впечатление, тем более что они достаточно быстро подобрали себе палочки, Мод – из древесины тиса ягодного с сердечной жилой гебридского чёрного, а Олег – из скального дуба и шведского короткокрылого дракона.

- Два дракона и настолько схожая древесина! – воскликнул старый мастер. – Вы особенная пара, молодые люди, совершенно особая, уж поверьте мне. Такое редко случается, чтобы настолько совпадали характеристики и векторы силы у мужчины и женщины. Уверен, вы совершите с помощью этих палочек множество славных дел! Хотя, возможно, не все они понравятся другим волшебникам.

***

Удивительно, но время не текло и не бежало, оно, словно бы, летело, и стремительно приближался момент, когда им придется впервые переступить порог Хогвартса. Для Мод – это было знаменательное событие, все-таки третий решительный шаг из первых пяти, которые они сами себе наметили, но для Олега все было по-другому. Попасть в Хогвартс означало признать, что это все по-настоящему, что это, и в самом деле, реальность, данная им в ощущениях. Все остальное, а его этого остального было много во всех трех мирах, разумеется, было интересным и необычным, и впечатлений море, - война, магия и секс с такой красавицей, как Мод, - но все это воспринималось им, как обычная жизнь в необычных обстоятельствах. Однако Хогвартс… Ну, что тут скажешь, Хогвартс – это Хогвартс, и тут не добавить, ни убавить, потому что так оно и есть.

Между тем, время не прошло даром. Они адаптировались, привыкли к своим именам, - но тут хотя бы основное осталось без изменений, - освоились в Лондоне по обе стороны Статута, поскольку мир маглов оказался гораздо богаче и разнообразнее, чем мир магов, и прошлись в быстром темпе по учебной программе за первые пять лет обучения. Чары и трансфигурация – не представляли для них никакой трудности, что-то подучить, запомнить терминологию и вперед. Защита от темных искусств – оказалась обычным детским лепетом. От настоящего зла с таким арсеналом заклинаний в жизни не отобьешься, да и что это за защита, если студентов не учат убивать. А если дракон нападет или нунда, да бог с ней с экзотикой! Что вы будете делать с обычным каменным троллем или дворфом экстремистом? Однако дело не только в защите, но и в том, что дети практически не изучают эти самые темные искусства, а как вы станете защищаться, если не знаете, от чего именно? В общем, ужас ужасный, и нет других слов, кроме матерных. Травология и зельеварение потребовали некоторых усилий, но, в целом, оказались не слишком сложными. Не легкими, нет, но приемлемыми. История магии – тут пришлось просто зубрить. Другой мир, другая история. Уход за магическими животными тоже оказался той еще каверзой, но поскольку экзамен касался только теории, это тоже было терпимо, тем более что директор Вудворд пробил через своих знакомых некое послабление: от них двоих требовалось сдать хотя бы на «удовлетворительно» четыре основных предмета: Трансфигурацию, Чары, Зельеварение и Защиту. Это несколько облегчило им жизнь, так что хватало времени даже на развлечения. В Лондоне выступало множество рок-групп, тут и там происходили перформансы и случались любопытные тусовки, проходили выставки, а еще можно было просто посидеть в баре и послушать джаз или сходить на стриптиз. Как ни странно, Мод обладала крайне пластичной психикой и смогла принять даже такой экстрим, как ночной клуб. И, проникнувшись духом времени и современными веяниями, один раз даже сама станцевала для Олега незабываемый «танец семи покрывал»[4]. Очень смело, пусть и не канонически, - но кто знает этот канон, - не вульгарно, но нереально возбуждающе. Вполне оценив зрелище, представшее перед его глазами, Олег был готов повторить подвиг царя Ирода и подарить своей Саломее все, что она пожелает. К счастью, Мод удовлетворилась страстной ночью любви, и никого убивать, тем более, обезглавливать не пришлось.

И вот настал этот день. Олег и Мод прошли через недавно подключенный к сети камин и оказались в Хогсмите. Отсюда им предстояло идти пешком, ориентируясь по крокам, которые нарисовал для них директор Отдела Тайн. Погода была хорошая, а вещи, слава богу, уместились в тех самых кошелях, которые во времена оны, - в другом мире и в другом времени, - Олег носил на поясе. Это было удобно, поскольку они прибыли в Хогвартс не на один день, и вещей им поэтому требовалось достаточно много. Особенно, разумеется, Мод, - женщины, они такие женщины, - но и Олегу тоже много чего нужно. Сменная одежда, спортивный костюм и все прочее, что может пригодиться или понадобиться в течение трех дней. Вообще, это очень удачно вышло, что они перебирались в Хогвартс, потому что пока они будут знакомиться с местом и людьми, сдавая эти гребаные экзамены, группа гномов-строителей, принесших непреложный обет не вредить и не использовать право доступа после окончания работ, должны были смонтировать Феррерс-хаусе современные душевые и ватерклозет. Неплохо было бы провести в дом еще и электричество, но увы, за это не брался ни один умелец. Электричество и магия две вещи несовместные. Так что, нет, не будет у них ни радио, ни телевизора, ни хорошего проигрывателя. С грехом пополам в их доме работал только патефон[5] фирмы Пате, купленный в антикварном магазине и отреставрированный одним умельцем-энтузиастом, с которым их свел антиквар, обещавший к тому же найти для них еще пару таких механических граммофонов в хорошем качестве. В смысле качества звука и возможности купить пластинки 20–30 годов, это был голимый паллиатив, но природа магии не оставила им выбора, а для не избалованной дарами научно-технического прогресса Мод патефон и фотокамера вообще были чудом-чудным. Впрочем, сейчас это было неактуально. На повестке дня стояли школа и экзамены. Для этого, собственно, они и притащились в Хогсмит, от которого до замка уже рукой подать.

Пока шли в замок, рассматривали живописные окрестности Хогвартса и саму школу. Олег не помнил, что конкретно говорилось о замке в книге и каким показывали его в фильме, но сейчас он был уверен, что там предлагалась сильно урезанная и до крайности упрощенная версия реальности. Во-первых, сам замок был настолько огромен, что впору было говорить о замке и «прилегающих к нему постройках», а их было, скажем так, до хрена. Главное здание в три высоких этажа было соединено крытым переходом с огромным круглым донжоном, вздымавшимся на целых восемь этажей. Высокие стены, семь оборонительных башен, арочный мост над ущельем и мощный барбакан, а внутри стен обнаружились дополнительные строения. Часть из них служила учебным целям, в других жили учителя, воспитатели и обслуживающий персонал. Домовые эльфы – это конечно замечательно, - они трудолюбивы и исполнительны, - но кто-то должен заведовать кухней, организовывая там работу, составлять рецепты блюд и каждую неделю представлять на утверждение заместителя директора новое меню. Возможно, те же люди, но, скорее всего, кто-то другой занимался заказами и поставками. Первый закон Гампа не обойти и не объехать: съестное магией не создать, а значит, продукты надо закупать на стороне, потому что теплицы Хогвартса и огород Хагрида прокормить такую ораву не способны, не говоря уже о мясе. Семь курсов, на которых учатся от шестидесяти до восьмидесяти студентов на каждом, двенадцать профессоров и вдвое больше помощников и лаборантов. Тьюторы[6], менторы[7], тренеры и смотрители, кладовщики, охрана. Масса народа, которому надо где-то спать, что-то есть и пить, и хочется, жить в чистых помещениях, ходить в свежей одежде и спать на выстиранных простынях. И домовые эльфы в этом деле только помощники, но никак не те, кто способен сформулировать задачу применительно к обстоятельствам, сделать все необходимые расчеты, составить план и проследить за его исполнением. Все это, как и много другое, Олег и Мод узнали из справочника «Хогвартс вчера и сегодня». Да, и логика подсказывала, например, что один библиотекарь с таким количеством школьников и преподавателей просто не справится, и что ни один нормальный профессор не может преподавать свой предмет всем семи курсам, разделенным к тому же на четыре факультета. Речь в этом случае идет о, как минимум, двадцати восьми часах недельной нагрузки, а, учитывая сдвоенные уроки, и того больше. Но ведь кроме преподавания надо проверять работы учеников и готовиться к следующим занятиям, вести факультативы и проводить индивидуальные занятия. И это без учета исполнения административных обязанностей, - деканство, дежурство по школе и многое другое, - и необходимости поддерживать собственный научный уровень, а это чтение книг и журналов, работа в лаборатории и написание собственных статей. Однако, если у вас есть помощники во всех этих видах деятельности, тогда другое дело.

Обсуждая вполголоса фортификационные достоинства и недостатки Хогвартса, как крепости, которую им пришлось бы оборонять или штурмовать, Олег и Мод дошли наконец до парадного входа. Здесь их встретил какой-то семикурсник, которого профессор Макганагал послала встретить двух новых студентов. Он оказался дотошным и исполнительным парнем, а потому не только доставил их к дверям декана факультета Годрика Гриффиндора, но и провел короткую экскурсию «по местам боевой славы». Олег, видевший мало замков, и Мод, не читавшая книг о Гарри Поттере, получили от прогулки одинаково хорошее впечатление. Школа им понравилась, школьники – по крайней мере, на первый взгляд, - тоже. Немного напрягало то, что все они носили мантии, но большинство все-таки не застегнутыми, так что девушки, по случаю выходного дня, щеголяли в разнообразных платьях, - от мини до макси, - а у парней четко прослеживалось социальное расслоение. Чистокровные носили черные брюки и белые рубашки, иногда добавляя к этому наряду жилет, а маглорожденные – джинсы всех оттенков синего и такое же разнообразие цветных рубашек. Олегу это понравилось, а Мод просто не знала, что к чему и что с чем сравнивать.

Макганагал встретила их настолько радушно насколько могла, то есть, с холодным безразличием шотландских пустошей. Тем не менее, она передала им расписание экзаменов и, вызвав какую-то гриффиндорскую бедолажку, отправила ее проводить их в гостевые апартаменты, вход в которые открылся по распоряжению директора как раз в башне Гриффиндора.

- Мне сказали, что вы близкие родственники, это так? – спросила она, почти не разжимая губ.

- Да, - ответила Мод, - так и есть.

- То есть, вы можете жить по соседству?

- Извините, профессор, но я не понимаю, в чем проблема? – Разговор вела Мод, и Олег решил не вмешиваться.

- У нас в школе юноши и девушки живут раздельно, причем юноши вообще не могут попасть на женскую половину, - объяснила свое затруднение Макганагал. – А гостевые апартаменты устроены иначе. В них две спальни, которые выходят в общую гостиную, но главное, что в апартаментах общий туалет и душевая.

- Ах, это! – улыбнулась Мод. – Спасибо за вашу заботу, профессор, но нас этим не смутить. Мы с Бертом росли вместе, и нам так даже лучше. Мы не привыкли к иному.

- Ну, раз так, - несколько неуверенно протянула Макганагал, - все в порядке… Наверное.

- Могу я задать вопрос? - спросила она после короткой паузы.

- А как может быть иначе? – улыбнулась ей Мод.

- Где вы росли, мисс Лейбёрн?

- В Швеции, в замке наших дальних родственников.

Короткий вопрос, исчерпывающий ответ.

- Почему? – неожиданно спросила профессор, по-видимому, догадавшись, что ее собеседники поняли ее вопрос правильно.

- Видите ли, профессор Макганагал, - вынужден был вмешаться Олег, поскольку именно так они с Мод распределили между собой роли и темы. – В свое время, наши с Мод предки совершили слишком много, скажем так, необдуманных поступков. В результате их действий наши родители оказались в крайне сложном положении, потребовавшем от них уйти в подполье. К сожалению, они не дожили до того момента, когда обстоятельства позволили нам с Мод вернуться в Большой мир. И чтобы рассеять ваше недоумение… Это были проблемы, возникшие по обе стороны Статута.

- Нормандия? – неожиданно спросила женщина, прищурив свои внимательные глаза.

Что ж, она была умна и прозорлива, а еще хорошо знала историю. В отличие от мира маглов, у магов Нормандия все еще являлась частью Объединенного Королевства. Это выражалось, в частности, в том, что в Нормандии действовали британские, а не французские законы, и юные нормандские маги учились в Хогвартсе, а не в Шармбатоне. Однако во время последней по времени войны, - когда Грин-де-Вальд едва не поработил всю Европу, - нормандские маги восстали, требуя независимости. Их соседи маглы тоже начали болтать о восстановлении герцогства Нормандского. Под эту историю легко подверстывались биографии двух наследников известный нормандийских семей.

- Да, Нормандия, - кивнул Олег. – Наши семьи прибыли в Англию с Вильгельмом Завоевателем, но никогда не отказывались от своих нормандских титулов и владений, расположенных на континенте.

- Могу я услышать ваши полные имена?

— Это не тайна, профессор Макганагал, - вступила Мод. – Но мы не хоте ли бы это афишировать. Огласка в нынешних обстоятельствах…

- Я понимаю, - озвучила свою позицию профессор, - и, разумеется, я не сделаю ничего, что могло бы нарушить вашу приватность.

- Я Мод Лейбёрн герцогиня де Нёфмарш графиня д’Э баронесса Феррерс, - представилась Мод.

- Гилберт Сегрейв, - поклонился профессору Олег, - граф де Мёлан. Мёлан и Э, профессор, – это исконно нормандские графства. Но мои предки, как и предки Мод, пришли в Нормандию из Швеции и Норвегии. Я до сих пор ношу титул ярла Гундберна, у Мод тоже есть какой-то титул из тех времен, но это все потеряло смысл еще лет восемьсот назад.

- Странно и необычно, - словно бы, с осуждением, посмотрела на них женщина. – С таким мне сталкиваться еще не приходилось.

- Все когда-нибудь случается впервые, пожала плечами Мод.

- Возможно, - согласилась женщина, - но все же это так странно!

- Мы живем в мире магии, профессор, - чуть улыбнулся Олег. – Что же вас удивляет?

- Меня удивляет то, как мало я, на самом деле, знаю об окружающем мире. Это учит смирению, но больно бьет по самолюбию.

- Тут не поспоришь, - согласился Олег, и в этот момент в дверь постучали, прекратив этот, в сущности, бессмысленный и к тому же чреватый многими проблемами разговор.

- Войдите! – встрепенулась профессор.

Дверь открылась и в кабинет декана вошла красивая девушка примерно того же возраста, что и Мод. Рыжая и зеленоглазая. Настоящая ведьма.

- Вы просили зайти, профессор? – спросила она, входя.

- Да, Лили, - кивнула ей Макганагал. – Вот познакомься, это Мод Лейбёрн и Гилберт Сегрейв, они будут жить в тех апартаментах, которые открылись сегодня утром. Проводи их, пожалуйста.

- Да, конечно, профессор, - откликнулась девушка, но было видно, как сильно ей хотелось задать уточняющие вопросы. Впрочем, кое-какие из них она все-таки задала, но не своему декану, а им с Мод.

Интерлюдия: Неравнодушный взгляд

Не то, чтобы никто и никогда не переводился в Хогвартс из других школ или не приходил после домашнего обучения. Такое случалось каждый год, и этот год не был исключением, так что проблема была не в том, что на Гриффиндоре появятся два новых ученика, а в том, какие это были ученики. Лили еще раз прокрутила в голове всю ту ничтожную по объему информацию, которой она располагала, и перевела взгляд на парня и девушку, которых Макганагал попросила провести до новых апартаментов.

На ее памяти новые комнаты появлялись на разных факультетах не раз и не два. Иногда все ограничивалось тем, что расширяли один из дортуаров, но, когда на факультете появлялось сразу несколько новых мальчиков или девочек одного возраста, действительно добавляли комнату или две, предварительно удлинив коридор. Так случилось, например, в позапрошлом году на Рейвенкло. Тогда в Хогвартс приехали по обмену, - на целый год, - сразу шесть студентов пятикурсников из Хольмградской[8] академии. И все шесть оказались парнями, так что Дамблдору и Флитвику пришлось повозиться, двигая стены и меняя саму структуру пространства. Однако на этот раз речь шла о чем-то, чего еще никогда не случалось. Для двух новых студентов открыли реально существующие гостевые апартаменты, о которых на Гриффиндоре знали, но никогда их реально не видели.

- Вы будете учиться на Гриффиндоре? – спросила она, пытаясь разобраться в незнакомой ситуации.

- Нет, - ответила ей девушка, которую звали Мод. – Формально мы не будем принадлежать ни к одному факультету, но поскольку вход в комнаты, которые любезно предоставил нам директор Дамблдор, находятся в гостиной вашего факультета, мы будем учиться вместе с вами и сидеть за вашим столом в большом зале.

- Почему бы вам, тогда, просто не поступить на Гриффиндор? – Вопрос логичный, разве нет?

- Наш опекун запретил нам присоединяться к какому-либо из четырех факультетов и носить их цвета. Это называется нейтралитет. По идее нам должны были найти жилье, не ассоциируемое с одним из факультетов, но директор Дамблдор встал в позу, и сказал, что будет так или, вообще, никак. Возвращаться в Швецию и ехать в Хольмгард мы не захотели, тем более что не знаем русского языка. Так что пришлось идти на компромисс. Мы будем жить отдельно, но территориально примкнем к Гриффиндору.

Лили показалось, что, говоря о директоре, Мод проявила явное неуважение. Это было непривычно. В Хогвартсе все относились к старику с должным пиететом. Даже слизеринцы, а уж от них никто не ожидал ровным счетом ничего хорошего.

«Не ото всех, - поправила себя Эванс. – Блэки, вроде бы, вменяемые. А Аника, вообще, в доску своя!»

- Директор Дамблдор, - сказала она вслух, - великий человек.

- Возможно, - едва ли не равнодушно бросил Гилберт Сегрейв. – Но не обязательно.

Судя по всему, этот Гилберт был тем еще засранцем, но, следует признать, красивым засранцем. Уж на что красавчик - Сириус Блэк, но Сегрейв был явно на голову выше. Кстати, и физически тоже. Очень высокий, широкоплечий блондин с голубыми глазами.

«Быть беде, - решила префект Гриффиндора. – Перед таким красавцем мало кто устоит».

Так все, на самом деле, и обстояло. Ей он, к слову, тоже понравился, и это было плохо. Однако ссориться не хотелось совсем по другой причине. Она была префектом, а он новичком.

- Еще увидите, - сказала она вслух. – Тогда и поговорим.

Они как раз свернули в следующий коридор, и тут им навстречу вышла Анна Энгельёэн.

- Привет! – улыбнулась блондинка и с интересом посмотрела на новых студентов.

- Знакомься, Анника! – улыбнулась Лили, замечая, как Анна Энгельёэн концентрируется на черноволосой красавице Мод. – Это наши новые студенты Мод Лейбёрн и Гилберт Сегрейв.

- Приятно познакомиться, - перевела Анника вдруг ставший озабоченным взгляд с Мод на Гилберта. - Анна Готска-Энгельёэн.

- Talar du ett nordiskt språk?[9]– спросил на неизвестном ей языке парень.

- Du menar det gamla nordiska?[10] – откликнулась Анника.

- У тебя жесткое произношение, - добавила она по-английски. – Больше напоминает древнескандинавский.

- О! – вступила в разговор Мод. – Говоришь на староскандинавском?

- Да, а что? – удивилась Анна Энгельёэн.

- Для Берта – это, считай, родной язык.

- Серьезно? – Похоже, это было необычным делом, и Анна явно была удивлена сказанным.

- У нас в семье… - Начал, было, парень, но потом перехватил взгляд Мод и изменил фразу. – В детстве я чаще говорил на древнескандинавском или нордике, чем по-английски.

- Хотя, судя по фамилии, ты англичанин… - Было очевидно девушку только что посетила какая-то не слишком простая мысль, но озвучивать ее она не стала, остановившись на полуслове.

- Где вы будете жить? – очень по-деловому спросила она новичков.

- К сожалению, Дамблдор засунул нас в гостевые апартаменты Гриффиндора, ответила Мод. – Но думаю, это поправимо. Сейчас мы прибыли только на несколько дней, чтобы сдать экзамены. Но летом займемся этим вопросом всерьез. Мы нейтралы, нас нельзя силой пристегнуть к комми.

«Комми? – обалдело повторила за Мод Эванс. – Что за лексикон? И откуда, ради бога, взялось это мнение? Гриффиндорцы за Свет, а не за Коммунизм!»

Однако в следующее мгновение она задумалась над вопросом о том, кто же тогда коммунисты? Явно не Слизерин…

[1] Жженое вино голландских «спиртоделов» - первый шаг в истории создания коньяка и бренди.

[2] Арацци - гобелены из города Аррас. Вердюра (от фр. verdure — зелень, трава, листва) – в XVI веке так называли изображения животных и птиц на фоне природы, но вскоре это наименование закрепилось за самими произведениями шпалерного искусства.

[3] Татцельвурм (нем. Tatzelwurm, от немецкого Tatze — Лапа, и Wurm — Червь, то есть Червь с ножками), также Шпрингвурм, Штоллвурм, Хазельвурм, Мурбль) — мифическое существо, разновидность дракона, обитающая, согласно преданиям из фольклора альпийских горцев, в Альпийском регионе и прилегающих к нему странах. По мнению некоторых учёных (в первую очередь криптозоологов, но также и некоторых представителей официальной науки), существует и является амфибией или рептилией, распространённой в Альпах.

[4] Предполагается, что речь идет о танце с раздеванием.

[5]Патефон (фр. Pathéphone) — механическое устройство для проигрывания граммофонных пластинок, переносная версия граммофона. В отличие от граммофона, у патефона рупор маленький и встроен в корпус, сам аппарат скомпонован в виде чемоданчика, переносится в застёгнутом виде за специальную ручку.

[6] Тьютор (англ. tutor — наставник, репетитор, преподаватель, частный педагог) — неформальная педагогическая должность. Синонимы: репетитор, частный преподаватель.

[7] Ментор — (устаревшее, в ироничном смысле) руководитель, наставник, воспитатель.

[8] Хольмгард – столица волшебной страны Гардарики на Северо-западе Европы.

В реальной истории Хольмгард (Holmgarðr) — столичный древнерусский город из скандинавской литературы, традиционно ассоциируемый с Новгородом.

[9]Talar du ett nordiskt språk? (швед.) – Ты говоришь на северном наречии?

[10] Du menar det gamla nordiska? (швед.) – Имеешь в виду старый нордик?