Берег в Сумерках, Небо на Рассвете

Глава 31

Когда Йоко вернулась с Горы Хо, она обнаружила Шёкей, ожидающую у Сейшин.

— Йоко, к тебе странный посетитель.

— Посетитель? — удивилась Йоко.

Шёкей кивнула, объяснив, что после отъезда Йоко на Гору Хо в столицу прибыл посланник, просящий аудиенции у Её Величества.

— Она носила печать Императора Хан и просила встречи с тобой. Тебя не оказалось на месте, и она поселилась в доме пастора в Гьётен. Она оставила нам это рекомендательное письмо от Императора Хан.

Йоко с озадаченным видом взяла письмо. В прошлом Кей и Хан не поддерживали дипломатических отношений. Скорее всего, это произошло по просьбе Императора Эн и Энки.

Письмо было написано красивым ровным почерком, и от него исходил слабый аромат. Холодные чёрные чернила на светлой голубой бумаге создавали ощущение аккуратности. Но Йоко глубоко вздохнула и повернулась к Шёкей.

— Хочешь, чтобы я это прочитала? — мягко предложила Шёкей.

— Нет, давай я сама постараюсь.

Йоко вступила в битву с текстом. Согласно стандартам, начиналось оно с традиционного приветствия. Кажется, дальше следовало извинение за то, что в Кей был отправлен посланник, и что сам Император Хан не мог прибыть. Выше говорилось о том, что письмо от Императора Эн было получено, и они приложат все усилия, чтобы помочь. Сам же Император Хан бы хотел организовать встречу с генералом из Тай, проживающим во дворце.

— Кажется, здесь просят о встрече с Рисай. Он просит послать слугу в дом пастора или чтобы мы сами встретились там с посланником?

Йоко показала письмо Шёкей. Девушка взглянула на него и моргнула.

— Нет. Он хочет, чтобы к пастору отправился сам генерал. Это будет всего лишь личная встреча, и мы не должны видеть в ней ничего смертельного, — добавила Шёкей с удивлённым выражением на лице. — Это означает, что сейчас в доме пастора проживает сам Император Хан!

— Невероятно, — пробормотала Йоко. — По отношению ко мне звучит не очень уважительно!

— Работа, что и говорить. Но если он заявил, что разговор не будет содержать ничего опасного, значит, он будет касаться чего-то личного.

— Чего именно?

— Здесь этого не написано. Я могу только догадываться, но коль он сам находиться здесь, значит, он просит нас найти другой путь. В письме так же просят не сообщать генералу о настоящей личности Его Величества. На этом послание и заканчивается.

— То-то и оно, но Рисай не в состоянии передвигаться по Гьётен.

— Придётся посылать слугу, чтобы он объяснил положение вещей. Мы должны обсудить это с Тайхо и Чосай и посмотреть, как всё пойдёт.

Йоко кивнула. Она сразу же назначила быструю встречу с Кейки и Коканом. Она описала все обстоятельства, и все пришли к выводу, что Императору Хан следует прибыть во дворец. Шёкей отправилась в дом пастора с личным посланием: Рисай всё ещё чувствует себя слишком плохо и, вместо того, чтобы ждать её выздоровления, не отправится ли Его Величество во дворец сам?

Но само письмо, однако, вызвало немало проблем.

— Это не обычное письмо, — твёрдо заявила Шёкей, сжимая послание от Императора Хан. — Посмотрите. Это же очевидно. Отправитель обладает изящным вкусом. Он необычный человек.

— Даже если ты и права, я-то по-прежнему пишу отвратительно, — Йоко до сих пор не научилась писать с помощью кисти. Она всё ещё стеснялась этого.

— Поэтому мы и должны обратить на это должное внимание. Если ты сейчас сделаешь опечатку или помарку, то оно сразу станет похоже на обычный мусор, так?

— Это так важно?

— Естественно. Именно поэтому если ты используешь чрезмерно претенциозную бумагу, это произведёт недостойное впечатление. Она должна быть чистой и обязана быть выбрана со вкусом. Я прослежу за этим, пока ты тренируешь свой почерк.

Йоко вздохнула и принялась копировать черновик, который приготовила ей Шёкей. И после многочисленных попыток ей, наконец, удалось изобразить чистую версию на бумаге, которую принесла Шёкей. С письмом в руке Шёкей отправилась в погруженный в сумрак город. Вернулась она ночью с удивлённым выражением на лице.

— Что-то случилось?

— А, да. Завтра они посетят дворец. Если они прибудут как официальные гости, то это вызовет много беспокойства. Поэтому они и настаивали на том, что это всего лишь неофициальный визит.

— Ох. И каков из себя Император Хан?

Император Хан правил три сотни лет, его королевство было старейшим после Со и Эн.

Шёкей пристально посмотрела в потолок с озадаченным выражением на лице.

— Очень тщательный человек. Насколько я могу судить.

— Хах, — ответила Йоко.

Шёкей ответила с умной улыбкой:

— Сама узнаешь, когда встретишься с ним.

На следующий день, как и обещалось, пришло сообщение из Министерства Государства, что прибыли посетители из Хан. Йоко разбиралась с делами, которые скопились за время её путешествия на Гору Хо. Как можно тише она отправилась во Внешний Дворец.

Одно из поместий Внешнего Дворца служило для принятия гостей. В зале Йоко увидела двух ожидающих её людей. Одной была высокая и статная леди лет двадцати. Второй оказалась девушка лет пятнадцати или шестнадцати. Посмотрев на молодую женщину, поведение которой не показалось необычным, Йоко остановилась. Она казалась ей знакомой.

Девушка напоминала Йоко девочку, которую она знала. Конечно, это не мог быть один и тот же человек. Девушка, которую знала Йоко, была мертва. Однако их схожесть больно задела Йоко.

Девушка сделала реверанс. Возвращая Йоко удивлённый взгляд, она сказала с вежливым поклоном:

— Спасибо за то, что, не смотря на наш неожиданный приезд, вы удостоили нас встречи. Мы действительно рады представить себя скромными слугами Хан.

После этих слов девочка так же сделала реверанс. Йоко так же посмотрела на неё. Была ли она Императрицей Хан? Женщина безмятежно кивнула. Йоко была слегка озадачена. В ней не было и капли напыщенности. Даже скромно одетая, она была привлекательна. Присмотревшись внимательнее, можно было заметить, что кимоно и драгоценности, которые она свободно носила, были роскошными и дорогими.

И всё же тонкая и прекрасно подобранная одежда не так поразила Йоко, как то, что перед ней стоял мужчина. Помимо этого обладающим прекрасным вкусом в одежде. Как Шёкей и говорила. Очень тщательный человек. Йоко занервничала, не зная, куда отвести взгляд.

Девушка улыбнулась.

— Его Величество хочет переговорить с вами.

Йоко кивнула, понимая, что девушка просит уединения. Она повернулась к Регистратору.

— Скажите Министру Протокола показать нашим уважаемым гостям…

Девушка покачала головой.

— Я сожалею, но мы бы хотели избегать помпезности и ритуалов насколько это возможно. Не стоит тревожить министров.

— Но…

— Если вы не возражаете. Иначе я боюсь, что Его Величество рассердится на меня.

— Тогда ладно. Я буду приветствовать вас как своих личных гостей. Сюда, пожалуйста.

Регистратор начал было возражать, но Йоко остановила его взглядом. Как только она вывела девушку из Внешнего Дворца, Министр Протокола пробормотал что-то о том, что в Хан, должно быть, живут одни невоспитанные люди.

— Я прошу прощения за поведение моих слуг, — извинилась Йоко.

Девушка улыбнулась.

— Это всё из-за того, что Его Величество только что познакомился с Вашим Величеством.

Что-то в ней удивляло Йоко. Сама по себе девушка не привлекала внимания, но её окружало удивительное магнетическое сияние. Это было единственным, чем не обладал друг Йоко, похороненный в Провинции Ей.

— Что-то не так?

— Нет, просто вы напоминаете одного моего знакомого.

— Ясно, — улыбнулась девушка.

Другой «посланник Хан» ничего не говорил, просто шёл сзади с одним и тем же выражением на лице. Вокруг него там же летало странное чувство наравне с несравненным изяществом. Он точно Император Хан, рассеянно думала Йоко.

По пути во Внутренний Дворец они наткнулись на Кейки, практически бегом направляющего к Внешнему Дворцу.

— О, Кейки, это…

Йоко запнулась, так как Кейки произнёс:

— Ваше Величество, это…

— Слуга Императора Хан, — прервала их девушка с поклоном.

Йоко удивилась, так как Кейки сделал то же самое.

— Тайхо Хан, я полагаю?

— Что? — произнесла Йоко.

Девушка прислонила палец к губам.

— Тссссс.

Йоко по-новому посмотрела на неё. Её волосы были черны, как ночь. Йоко никогда не видела подобного кирина. Слабая улыбка появилась на губах человека, идущего позади.

— Где вы примете нас? — спросила девушка в своей беззаботной манере.

Кивнув, Йоко взяла себя в руки и указала на сад, находящийся рядом с Внутренним Дворцом. Дорогой сад расстилался через Внутренний Дворец в библиотеку, напротив Гостевого Дворца. Деревья и павильоны, усыпавшие сад, казались оазисами среди множества холмов.

Йоко провела гостей к одному из павильонов и прогнала слуг. Посланница Хан тут же схватилась за воротник. Одним движением руки она сняла невидимый головной убор, обнажая яркий блеск своих золотых волос.

Она повернулась к ошеломлённой Йоко и склонила голову.

— Я не хотела удивлять вас. Позвольте поприветствовать вас снова. Меня зовут Ханрин.

Она больше не напоминала Йоко свою знакомую. Ханрин была самым прекрасным существом, которое Йоко когда-либо встречала. Девушка держала в руке своего рода тонкую вуаль, которую сняла с головы.

— О, — сказала она. — Это косейсан. Так как моё появление смутило бы министров, я позаимствовала его у Его Величества. Вы, кажется, слегка озадачены. Я показалась вам знакомой?

— А, да.

— Этот человек был важен для Императрицы Кей? — улыбка Ханрин напоминала распустившийся цветок. — Это одно из свойств косейсан. Люди, смотрящие сквозь него, видят желания своего сердца. Но я не вижу ничего, смотря в зеркало, и, судя по всему, Тайхо тоже.

— Просто я ощутил присутствие кирина, — вздохнул Кейки и поклонился. — В любом случае, позвольте мне воспользоваться возможностью и поприветствовать вас. Кажется, это первый раз, когда мы встречаемся.

— Конечно, — кивнула девушка. — Я рада встречи с вами.

Она элегантно опустилась в ближайшее кресло. — И как я должна обращаться к Императрице Кей?

— Ну, меня зовут Йоко и…

— Замечательно. Тогда я буду звать тебя Йоко. Такая бабуля, как я, не может называть Императрицу Кей иначе. А как насчёт тебя, Кейки? У тебя есть любимое прозвище?

— Боюсь, что нет.

— О, какая жаль. А я сейчас называю себя Рисетсу. Конечно, Ваше Величество может назвать меня как угодно, так что не думайте, что я буду биться за своё имя. Правда?

И она посмотрела на человека, стоящего рядом с ней. Ну конечно, подумала Йоко.

— Я Император Хан Го Раншоу, — сказал компаньон Ханрин с ошеломляющей улыбкой.

Йоко пришла в себя и кивнула. Она торопливо предложила ему кресло.

— Простите. Пожалуйста, присаживайтесь. Я не хотела показаться грубой.

— Всё в порядке, — он улыбнулся.

Ханрин рассмеялась, её голос был подобен звону колокольчика.

— Не напрягайся. Мы устанавливаем правила этой встречи, поэтому не нужно быть такими официальными. Предоставь извинения мне.

Она склонила голову и произнесла:

— Я рада, что ты не выбрала ложный путь, Йоко. Его Величество действительно хочет встретиться с генералом из Тай. Официальный визит занял бы слишком много времени и перевернул бы вверх дном Имперский Двор. Именно поэтому мы придумали этот способ.

— Меня это вполне устраивает. Вы хотели встретиться с Рисай, так? — сказала Йоко, повернувшись к Императору Хан.

Он кивнул.

— Судя по слухам из Эн, она является генералом Провинциальной Армии Зуи. И хотя она до сих пор выздоравливает, встреча с ней не окажется проблемой?

— Вовсе нет. Она не может перемещаться на длительные расстояния. Но самые серьёзные раны уже зажили. Сейчас она работает над тем, чтобы восстановить силы в ногах и руке.

— Я был бы очень благодарен, если бы вы разрешили посетить её. Я не хотел бы её пугать. Просто передайте, что к ней прибыл посланник из Хан.

Йоко кивнула.

— Разумеется.

— Эй, мы же устраиваем личную встречу. Было бы логичнее, если бы ты сам отправился туда. Йоко, ты ведь покажешь ему дорогу?

— Конечно, — сказала Йоко, поворачиваясь к Императору Хан.

Ссутулившись в кресле, Ханрин вцепилась в одежду Кейки и помахала им рукой на прощание.

Глава 32

Когда Йоко вернулась в поместье Тайши, Кейкей вёл Рисай под руку по внутреннему двору. С его помощью изнеможенная Рисай уже могла сама передвигаться. На днях она смогла взобраться на спину Хаен, но это не принесло ей ни капли радости.

— Йоко! — увидев её, Кейкей улыбнулся. — Гляди! Рисай теперь может ходить.

— Смотрите, не слишком усердствуйте.

— Я в порядке.

Йоко кивнула и пояснила, что с Рисай хочет поговорить гость. Рисай посмотрела на человека, следующего за Йоко. Несмотря на его необычное самообладание, казалось, что она уже видела его прежде.

— Кейкей, можешь оставить нас одних на некоторое время?

Кейкей сразу же согласился.

— Посмотрю за Хиан. Вчера Рисай объяснила, как ухаживать за ним.

— Правда? — Йоко улыбнулась, смотря на то, как он убегает, а потом повернулась к Рисай. — Посланник из Хан хочет переговорить с тобой.

Йоко положила ладонь на плечо Рисай. Когда они вернулись в комнату, Рисай точно убедилась, что уже видела этого человека раньше.

— Вижу, вы хорошо себя чувствуете, — сказал он, помогая Рисай сесть в кресло.

Рисай с благодарностью кивнула.

— Прошу меня извинить, но мы знакомы?

— Я прибыл из Хан. Я бы хотел, чтобы вы на кое-что посмотрели.

Он вытащил маленький пакет из нагрудного кармана изящно расшитого, холодного голубого льняного кимоно. Разложив пакет на столе, человек достал из него кожаный пояс, обитый чёрным серебром. Пряжку украшало изображение скачущей лошади. Он был порван в середине, а на конце запачкан чем-то тёмно-красным.

От этого зрелища Рисай стало нехорошо. Она потеряла спокойствие и воскликнула:

— Это же…

— Рисай?

— Вы ведь были генералом Провинциальной Армии Зуи? Вы узнаёте эту вещь?

— Да, — напряженным голосом ответила Рисай. — Где вы это нашли?

— В Хан. Оно затерялось среди драгоценных камней из Тай.

— Из Тай…

— Что это? — спросила Йоко.

— Оно принадлежало Его Величеству. Я уверена. Это… — Рисай прервалась на середине предложения. Она поняла, где видела своего посетителя. Рисай вспомнила, что встречала его на коронации Гёсо. Рисай отпустила руку Йоко и опустилась на колени.

— Это был подарок Его Величеству на коронацию!

Император Хан кивнул.

— Я не хотел вас пугать, но вы, кажется, и так всё поняли. Сядьте и успокойтесь. Вы навредите себе.

Он заинтересованно посмотрел на Йоко.

— Хан долго поддерживал дипломатические отношения с Тай. Хотя предыдущий Император Тай меня не заботил.

— Не заботил…

— У него было ужасный вкус. Я просто не мог вынести человека, которому нравилось носить золотую и серебряную броню, — он не скрывал гримасы. — Гёсо же показался мне хорошим человеком. Грубым, но не скучным. А Тайки был просто прелестен. Я просто влюбился в его стальную гриву.

— А вы не говорили об этом, — сказала Йоко, практически таращась на него.

Император Хан рассмеялся.

— Так мы и установили дипломатические отношения с Тай. В Хан нет месторождений драгоценных камней. Однако осмелюсь сказать, что ни в одном из Двенадцати Королевств нет таких искусных ремесленников, как в Хан. Тай снабжает нас сырьём. Мы нашли этот пояс среди руды.

Он поднял пояс.

— Как вы видите, грива этой выгравированной лошади весьма искусна. Я поручил самому опытному мастеру Министерства Зимы сделать этот пояс для коронации Императора Тай. Он действительно является поздравительным подарком. Потребовалось такое серебро, которое могло найтись только в Министерстве Зимы Хан. Человек, нашедший его в руде из Тай, понял это и отправил в Министерство. Так пояс попал ко мне.

Рисай, всё ещё сидящая на коленях, посмотрела на него.

— Но откуда шёл тот корабль?

— Из Провинции Бан. Вместе с рудой, что прибила из Рин'у. Я слышал, что сейчас действует только месторождение в Рин'у.

— Да, — кивнула Рисай. — Действительно так.

Император Хан повернулся к Йоко.

— Лучшие драгоценности Тай добываются из фонтанов драгоценного камня. Потоки воды текут через горы. Семена драгоценных камней находятся в этих водах. Когда потоки выходят из скалы, драгоценные камни остаются в гравии. Камни из этих мест добывают за их ценность, но не сортируются, когда они выходят из земли. Когда не отсортированные камни погружают на корабль, на них наклеивают марки. Сортируют их позже, затем их обрабатывают и полируют ремесленники. Один из ремесленников купил много камней и нашёл среди них пояс.

— Были ли там ещё вещи Императора?

— Нет. Провинция Бан известна своими рудниками. Но из-за нехватки других поставок земля опустела. Редкие камни были проданы Императору Кьё. Хан получал лишь мусор. А в эти годы и его стало меньше. Короче говоря, за эти годы закончился и мусор. Корабли прекратили приходить. Пояс прибыл спустя два года после официального объявления о гибели Императора Тай. После этого всякие поставки прекратились. Судя по всему, пояс попал к нам в последний момент.

— Он был порван, — заметила Йоко.

Император Хан кивнул.

— Министр Зимы сказал, что его разрезал острый предмет. На поясе так же видны пятна крови. Так что, похоже, произошёл какой-то инцидент…

— Кто-то ранил Императора Тай…

— И ударил его сзади. Поняв, что случилась беда, мы связались с верхами Тай, но Феникс не ответил. Так же мы ничего не услышали от Министерства Государства. Позже, с нами связался Эн, и только тогда мы узнали подробности.

Император Хан обернул пояс в ткань.

— Я дарю его вам. Я был рад услышать, что это вовсе не означает, что Император Тай мёртв. Пояс попал ко мне благодаря странному стечению обстоятельств. Возможно ли, что Император Тай пытался показать, что всё ещё жив?

— Да, — ответила Рисай, почтительно принимая пакет.

— Благодаря этой связи Император Тай и его слуги всё ещё соединены. Вы не должны отчаиваться.

— Благодарю вас, — сказала Рисай, но слова смешались с её слезами.

Глава 33

В спальне Рисай долго смотрела на пояс. Мы всё ещё связаны. Это правда. Во всяком случае, она старалась убедить себя в этом.

В то время единственным рабочим рудником Рин'у была гора Кан'оу. Она являлась старейшей в Провинции Бан. Рисай помнила, что все фонтаны драгоценного камня там высохли. В руднике добывались только маленькие, низкосортные камни.

Гёсо исчез около Рин'у во время битвы. А его пояс был обнаружен на горе Кан'оу. Это означает, что враги настигли его на горе Кан'оу. Но что случилось потом? Детали оставались нечёткими, но слабые следы, оставленные Гёсо, давали надежду Рисай продолжить поиски в Тай.

Рисай глубоко вздохнула и сжала кулаки. Королевства сказали, что помогут в поисках Тайки. Даже если они не добьются желаемых результатов, все варианты ещё не были исчерпаны.

Она пыталась убедить себя в этом, но вдруг позади неё раздался добрый голос Кошо.

— Рисай, ты не видела Кейкея?

Рисай бросила взгляд через плечо.

— Ко мне приходила Императрица Кей, поэтому я сказала ему поиграть в другом месте. Он сказал, что пойдёт к конюшням.

— Странно. Я водил купца вокруг конюшен, но не видел его. Кейкей не из тех, кто долго сидит на одном и том же месте.

Рисай улыбнулась.

— Он очень живой ребёнок.

— Уж точно с избытком энергии.

— Он хороший мальчик.

— О, это так, — Кошо застенчиво усмехнулся, словно хвалили именно его. — Он так же много работает и ни разу не заставлял меня волноваться.

— У него нет никаких близких родственников?

— Его родители недавно погибли, и он оказался в приюте. Его старшая сестра была убита.

— Ужасно…

— Действительно печальная история. Но только сильный человек мог перенести всё это.

— Кейкей-доно действительно прекрасный молодой человек. Но разве для Кейкей-доно правильно работать в конюшнях? Разве он не должен ходить в школу или брать задания? Кроме того, хоть Хиен спокойное животное, он — киджу. Я знаю, что говорю об одном шансе из тысячи, но…

— О, не беспокойся об этом. В конце концов, он сам просил об этом, — добавил Кошо с усмешкой. — И не стоит называть его «доно». Просто Кейкей. Он же сам сказал, что он — дворецкий.

— Он был зачислен в Регистр Саг?

— Пока он слишком мал для этого. Йоко хочет, чтобы он подрос и сам выбрал, какому пути следовать. То, как ты к нему обращаешься, довольно странно. Он становится похож на маленького принца.

— Разве? — она этого не понимала. Но сейчас, подумав, Рисай поняла, что это действительно так. — Наверно, вы правы.

— Говоришь так, словно не догадывалась об этом.

Рисай покачала головой. До её ушей донёсся голос, звучащий где-то в поместье. Ясный, четкий голос оживлённой молодой женщины.

— Кажется, это Шёкей. Королевский писец и придворная дама каждый раз заходит сюда.

— Правда. Они и работают, и живут здесь.

Рисай моргнула.

— Они как-то связаны с вами?

— Вовсе нет, — ответил Кошо, взмахнув рукой. — Скажем так, что я просто некоторое время живу здесь. Без каких-то задних мыслей.

— И вы так же не связаны с Йоко или Кейки? — надавила Рисай.

Кошо ответил слабой улыбкой.

— Я знаю, что это прозвучит странно, но я начал свою карьеру как бунтовщик, вообще не связанный с государственными министрами.

— Полагаю, Императрица Кей обратилась к вам как к рыцарю-бунтовщику.

— Ничего подобного. Жил у нас один прогнивший чиновник. Мы набрали патриотически настроенных храбрецов и решили дать ему хорошего пинка. При нормальных обстоятельствах мы сразу же причислились к разыскиваемым преступникам. Но не поверишь, среди тех храбрецов оказалась Йоко.

— Императрица? Она была частью вашей банды?

— Это государственная тайна, — усмехнулся Кошо. — Йоко — тайка. Она родилась не здесь, ты знала об этом?

— Да.

— Она понятия не имела ничего об этом мире. Поэтому она покинула столицу и отправилась учиться к Энхо, руководящему одной известной частной школой. Она оказалась втянута в нашу маленькую революцию по чистой случайности.

— Понятно, — уже знакомая с деталями, Рисай кивнула.

Кошо опустил взгляд.

— Прошло не так много времени с её коронации. Я убеждён, что она делает всё возможное, чтобы стать великой императрицей, но многие из моих людей так не считают. У Кей и так было мало стоящих императриц. Помимо этого, она тайка. Йоко не понимает даже очевидных вещей. Все смотрят на неё с недоверием. Сейчас наше правительство реорганизовано, но среди чиновников ещё полно предателей. Никто не знает, как они поступят в отношении Йоко.

Рисай была слегка сбита с толку. Значит, подобное всегда происходит в новом Имперском Дворе. Но Йоко показалась Рисай императрицей, которую следует встречать с распростертыми объятиями.

— Многие заговорщики пытаются напасть на императрицу и её придворных. Именно поэтому незнакомых чиновников не пускают в палаты Внутреннего Дворца.

Рисай прекрасно понимала, что он имеет в виду. Даже когда она жила в консерватории, она видела очень мало министров и чиновников. И хотя консерватория находилась в Сейшин, жизнь там была ужасно тихой. За Рисай присматривала придворная дама, Сузу, и иногда Шёкей, придворный писец. Помимо них она не видела ни одного чиновника более низкого ранга.

— Я считала, что вы просто мне не доверяете.

— Нет, причина не в этом. Только нескольким людям дозволено входить в Имперские жилые помещения. Мы не хотим, чтобы Йоко окружала старая гвардия. Только те, кому мы безоговорочно доверяем. Шаг за шагом мы окружим себя проверенными и знакомыми людьми.

Поначалу Рисай удивилась, но через пару секунд признала этот подход весьма разумным. Как заметила Императрица Кей, Гёсо и до коронации управлял Временным Двором твёрдой рукой. Имея с чего начать, Гёсо не нужно было устраивать шумиху вокруг Двора. Как один из главных государственных деятелей, он уже завоевал и заслуживал популярности среди народа. Но, тем не менее, то, что произошло в Тай, всё же имело место быть.

— Значит, Кей всё ещё находится в неустойчивом состоянии.

— Нам нужно всего лишь ещё чуточку терпения. Я действительно верю в это.

Рисай кивнула. Имперский Двор в Кей ещё не твёрдо стоял на ногах. Рисай влезла не в своё дело, настаивая на том, чтобы эта девушка, — отчаянно пытающаяся соединить вместе распавшийся Имперский Двор, — согрешила против Небес. В самый последний момент осознание истинной тяжести действий Рисай начало просачиваться в её душу. Рисай проявила непростительную неосмотрительность. Упорство, с которым она добивалась своей цели, не было вещью, которой можно было бы гордиться.

На Императрицу Кей навалилось столько трудностей. У Кей не было ничего, что оно могло бы предложить Тай. И всё же, поддерживая одной рукой целое королевство, другой его молодая Императрица подхватила и Рисай. Она даже пообещала сделать всё от неё возможное, словно от неё не ожидали, что она не вложит всех сил.

Я не могу надеяться на большее.

Они пообещали найти Тайки. И этого достаточно. Даже если его и не найдут, прибытие в Кей не было напрасным.

— Поэтому, — продолжил Кошо, смущенный необходимостью признать это, — мы свели людей, окружающих Йоко, до минимума. Кроме Сузу, ежедневно с ней общается только Шёкей, назначенная королевским писцом. Все юные придворные — старые друзья или те, кому доверяет Генерал Имперской Стражи. Именно поэтому мы все заперты во Дворце. Я получил собственный дом, но сейчас редко провожу там время.

— Поэтому вы живёте здесь?

— Всё сводится к этому. Знаете, у меня есть младший брат.

— Родной брат?

— Да. Сейчас он учится в Провинциальной Академии в Провинции Эй и живёт в общежитии.

— Он, должно быть, подает большие надежды.

— О да, — сказал Кошо с ослепительной улыбкой. — Я действительно был счастлив, когда он уехал учиться, но если быть честным, мне немного одиноко. Он — моя единственная семья. Сузу прекрасный друг, но она заслуживает большего, чем общение с шайкой злобных мужиков. Именно поэтому Йоко попросила меня присмотреть за Энхо и Кейкеем.

— О, значит это дом Тайши.

— Именно. Я имею в виду, что коль я присматриваю за Тайши, он должен переехать в дом Дайбоку. Но Энхо практически приклеен к Йоко с утра до ночи. Она ещё неуверенно относиться к правительственным делам и ещё не обладает достаточным количеством знаний. Поэтому Энхо предоставил эти комнаты мне, что в значительной степени дало мне полную свободу для работы.

Кошо робко рассмеялся.

— Я вырос в семье бедного управляющего гостиницей. Именно поэтому такой парень как я не смог бы добиться многого, если бы не знал, что такое хорошие манеры. Я даже заставил Кейкея проявить осторожность. У мальчика всегда была голова на плечах. Поэтому я ухватился за шанс ухаживать за Энхо. Без женской руки вещи рано или поздно разваливаются на части. В конце концов, за дело взялись Сузу и Шёкей. В основном благодарить стоит их.

— Они хорошо справляются со своими обязанностями.

— Именно, — рассмеялся Кошо. — У Йоко есть нюх на хороших людей. Мне кажется, она понимала, что такому здоровому человеку, как я, сложно быть просто Дайбоку. Для меня тяжело оставаться в одиночестве. Конечно, Дворец больше, чем я мог себе когда-нибудь вообразить, но я бы не продержался в своём доме совершенно один.

— И прибыла я, чтобы ещё больше усугубить положение.

— Йоко просила, чтобы мы не слишком шумели, но я всё же прошу прощения за вспыхнувшее волнение и беспокойство. И я счастлив, что ты не обиделась на отсутствие официозности.

— О, пустяки, — улыбнулась Рисай. Она была счастлива, что её доверили такому надежному человеку. — У Императрицы Кей есть все задатки, чтобы стать великой императрицей.

— Мне приятно слышать это от генерала другого королевства. Я так же надеюсь на это. В отличие от нас, Императрица и Кирин не могут остановиться и заняться чем-то другим, когда всё настолько тяжело даётся.

— Правда, — согласилась Рисай с кивком. Императрица или могла улучшить себя и продолжать свой путь, или свернуть на путь разрушения. Не было обходных дорог.

— Император Тай так же был прекрасным человеком, как я слышал. Кантай из Дворцовой Стражи так же это утверждал. Он наш Генерал Левой Армии. Он рассказывал, что Император Тай был кем-то стоящим ещё до того, как взошёл на престол. Он был даже известен чиновникам из других королевств.

— Да, так оно и есть.

— Я тоже надеюсь, что они вернутся назад, Император Тай и Тай Тайхо. И Тайхо, скорее всего, прибудет первым.

Рисай снова кивнула. По крайней мере, они должны найти Тайки. Иначе не было надежды на спасение Тай.

Комната погрузилась в тишину. Рисай услышала шаги. Возвращался Кейкей. Он открыл дверь и, утопая в солнечном свете, влетел в комнату с ослепительной улыбкой, сжимая в руке цветок.

— Пара хлопковых роз зацвела в саду на северном внутреннем дворе, — сказал он, протягивая цветок.

Рисай посмотрела на растение, а потом на Кейкея.

— Сколько тебе лет, Кейкей-доно?

Мальчик хихикнул и сказал:

— Мне только что исполнилось одиннадцать.

— Ясно, ясно.

Робкая улыбка Кейкея исчезала из её взора, затуманенного завесой слёз.

— Рисай-доно?

Она больше не могла видеть его улыбку. Рисай протянула руку и прикоснулась к его маленькой, тёплой ладони, почувствовала силу его беспокойства кончиками пальцев.

— Ты счастлив?

— Я? Ну, да…

— Ясно.

Рисай, — позвал её беззаботный голос, искавший её, бегущий к ней с сияющим лицом. И если бы Хиен был здесь, он искал бы и его…

— Тайхо было столько же лет.

Пожалуйста, Боже, верни Тайки домой, впервые взмолилась в тот день Рисай. Было больно видеть её разрушенные надежды. Сокровенное желание из глубины сердца только усугубило отчаяние, когда мечты разбивались. Молитва означала надежду. Именно поэтому она не могла позволить себе наедятся до этого дня.

Рисай наблюдала за тем, как люди безмолвно шли в храм, на их торжественное шествие посреди шторма. Молча, чтобы ни одно слово не смогло достигнуть ушей Азена, они тихо приближались к святыне, чтобы положить туда цветок кейхаку. Они благодарили за любую радость и молились за безопасность того, кто даровал им этот цветок.

Несмотря на сожаление о том, что эти люди способны лишь молиться, Рисай сама никогда не посещала храмов. Она не могла. Это продолжалось с тех пор, как сказали, что начались поиски Тайки. Страх, что его не найдут, превышал ожидание его возвращения. И если даже поиски увенчаются успехом, что случится потом? Возвращение Тайки ничего не гарантировало.

И что тогда это всё означает? Это означает, что Тайки похож на свечу на воде.

Старый отшельник, которого знала Рисай, когда-то предложил ей убежище. Он предложил ей бросить всё это.

— Здесь больше нет правителя.

Гарью, родная деревня Гёсо, располагающаяся в Провинции Ай в Тай, превратилась в тлеющие угольки. Рисай отправилась в Провинцию Ай в надежде, что Гёсо вернётся в места, где родился. Но она обнаружила лишь руины, скрываемые туманом.

— И вы так же должны снять с себя этот груз.

— Со мной всё хорошо.

— Страна без правителя может идти только дорогой разрушения. Все об этом знают. Но мы не уверены в том, что император мёртв. Если не проводятся обряды, то разве королевство не исчезнет? Или присутствие императора само по себе защитит нас?

Рисай покачала головой.

— Я не знаю.

— Началась эра, когда у Тай нет правителя. Ты всё это время искала, но это оказалось напрасно. Разве ты не сделала достаточно?

Рисай удивилась.

— Ты просишь меня бросить императора?

Старик покачал головой. Глубокие морщины пересекали его мудрое лицо.

— Я всего лишь говорю, что ты должна думать и о себе. Ты так же одна из подданных короля, одна их тех, перед кем он должен искупить вину.

— Я…

— Если ты говоришь о счастье людей Тай, то почему не причисляешь к ним себя? Если ты решишь взвалить на плечи боль остальных, никому не станет легче.

Рисай подавленно кивнула.

— И всё же только Император может спасти это королевство.

С грустным вздохом старик встал и вышел из комнаты, оставив там свою внучку. Она посмотрела на Рисай грустно и задумчиво.

— Ты тоже считаешь, что я дура, коль ищу императора?

Девушка покачала головой.

— Не знаю. Я никогда не видела императора. Я ничего не понимаю в политике. Император — это тот, кто живёт за облаками. Даже Тайки далёк, слишком далёк от нас… Но дым…

— Что?

— Смотря с ворот ты можешь увидеть всю Провинцию Ай и дым, парящий над ней в небе.

— Ах, — сказала Рисай.

Азен не мог помешать существованию всего, что связано с Гёсо. Или того, чем Гёсо управлял. Или тех, кто критиковал Азена. Любой город, не подходящий под его стандарты, сгорал до основания. Те, кто поворачивался к Азену спиной, были изгнаны со своих земель.

— Правда ли, что в Королевствах на юге весна круглый год? В Со правда не бывает снега? Я слышала, что там реки никогда не замерзают. Что солнце светит ярко даже зимой. И даже если идёт дождь, то небо над облаками остаётся таким же синим?

Рисай кивнула. Она никогда не бывала южнее Желтого Моря. Но солнце там светило ярче, а небо было намного синее обычного.

— Сколько ясных дней можно посчитать за время между выпадением первого и последнего снега? Их можно перечислить по пальцам. И как дым…

Рисай поняла, о чём говорит этот ребёнок. Инстинктивно она сжала руки.

— Те ясные дни так же омрачены дымом. Огонь опаляет землю, растапливает снег и замораживает щебень. Как долго люди Тай должны ждать весны? Кажется, что Имперский Дворец — единственное синее пятно на земле, покрытой низкими, густыми облаками. Даже те голубые небеса стали серыми. Дым покрывает всё так же, как снег — Коки. У этого королевства больше не осталось ясных дней.

Девушка посмотрела на Рисай, её глаза были наполнены печалью.

— Коки должен жить под ясными небесами. В Коки должна быть та искра весны, тот луч солнечного света, который никогда не погаснет зимой.

Девушки, которая говорила так решительно, больше не было в этом мире. Она была казнена вместе с её дедушкой за покровительство Рисай. Но тогда и после этого они спасали её, даже зная, какую судьбу на себя навлекают.

Прошу, спаси Его Величество и Тайхо.

Глава 34

Сообщение прибыло, как и было свойственно таким посланиям — весьма неожиданно, через два дня после появления Императора Хан. Для встречи с Йоко Море Облаков пересекли три гостя. Императрица и Кейки ждали их в приёмном зале над Запретными Воротами.

Посетителями были Шорью и Рокута вместе, как и ожидала Йоко, с незнакомой златовласой молодой женщиной.

— Император Хан прибыл? — спросил Рокута, слезая с суугу.

— Да, — ответила Йоко, приветствуя гостей ошеломлённой улыбкой.

— Прекрасно. Поэтому связь с ним внезапно оборвалась, — Рокута повернулся к девушке, слезающей с белого киджу. — Позволь представить Рен Тайхо.

Йоко взволнованно кивнула. Ренрин показалась ей жизнерадостной девушкой около восемнадцати лет.

— Ренрин, это Йоко, Императрица Кей. Рядом с ней — Кейки, — сказал Энки. — Так, а где Его Самолюбие и сестрица?

— Кажется, в своих покоях, — ответила Йоко с той же кривой усмешкой.

Они хотели остаться в своих комнатах в Гьётен, но Йоко настояла, чтобы они остались во Дворце Кинпа. Но Император Хан действительно оказался не самым приятным человеком. Йоко сначала показала ему дворец для посетителей, построенный для высокопоставленных гостей. Но Император заявил, что там попахивает дурным тоном, и отказался в нём оставаться. В конце концов, он высокомерно выбрал один из домов среди пригорков в саду Сейден.

А потом решил, что ЭТА ваза слишком уродлива, поэтому от неё надо избавиться. И ЭТА картина как бревно в глазу, надо поменять её на ЭТУ. И так далее.

А после этого он не смог ужиться с бедным дворецким, которому поручили о нём заботиться. Император, видимо, посчитал этого человека эстетически несовершенным. Взбешенная, Йоко позвала Шёкей. К счастью, она ему приглянулась, но из-за этого он редко выпускал её из своего поля зрения.

Ханрин, с другой же стороны, свободно используя сокровище Хан, косэйсан, бродила по Внутреннему Дворцу. Она неожиданно врывалась в Сейшин и снова исчезала.

Шёкей — взвалившая на плечи работу няньки — считала, что хотя снаружи Ханрин казалась испорченной и избалованной, но внутри она была такой же вредной, как Энки.

— Она ужасна, — тихо согласился Рокута.

— Значит, таковы отношения между Эн и Хан? — в свою очередь спросила Йоко.

— Скажем там, они наши нежелательные союзники, так как Хан известен своими непревзойдёнными ремесленниками.

— Значит, их мастера по золоту и серебру лучшие в Двенадцати Королевствах?

— Это неоспоримый факт. С самого начала Хан не одарили ничем ценным. Это было обычное королевство с обычными людьми. Император Хан перевернул там всё с ног на голову, создав королевство с непревзойдёнными ремесленниками.

— Они занимаются искусством или ремёслами?

— Всем, что требует прекрасной и опытной руки. Начиная с таких материалов, как бумага или ткань, до оборудования, необходимого для их создания. В частности инструменты. Инструменты, производимые в Хан, являются самыми лучшими. От остальных они отличаются по качеству как день и ночь.

— Хах.

— Мы способны создавать что-то крупное. Дороги, здания, порты. Но таланты ремесленников Хан — незаменимая часть уравнения. Именно это делает наши отношения такими существенными.

Рокута вздохнул, и Йоко прекрасно поняла из-за чего.

— Я не совсем уверена, но мне и правда кажется, что император Хан — очень неясный человек.

— Думаешь? Они с Шорью как кошка с собакой, — Рокута обернулся через плечо. Волочащийся позади него угрюмый Шорью до сих пор не сказал ни слова.

— Да, я понимаю, — пробормотала Йоко.

В тот момент, когда они проходили по дорожке сада и оживлённо переговаривались, на них наткнулась Шёкей. Она направилась к ним, словно подхваченная жестоким ветром, её ботинки натыкались на булыжники.

— О, Шёкей! Как Император Хан?

Шёкей посмотрела на Йоко, в её глазах плясал огонь.

— Он в своей комнате. Чтобы ты знала, прямо сейчас он больше никого не может видеть.

— Не может видеть?

— Именно, шпильки, которые я приготовила, ему не подошли, и он отказался переодеваться. Убедитесь сами! Клянусь, я переодену его, но это будет последней вещью, которую я сделаю!

— Он тебя изрядно замучил.

— Хммм, — надулась Шёкей, скрещивая руки на груди. — Мы просто зашли в тупик. По мне так всё прекрасно. Но это ТЕСНАЯ одежда не сочетается с СЕРЁЖКАМИ. Надеюсь, Йоко, ты не возражаешь, но я умываю руки. Назови меня упёртой, но женщина должна делать то, что должна делать женщина!

Шёкей вдруг заметила людей позади Йоко. Она покраснела. Вскрикнув, девушка отскочила в сторону и низко поклонилась.

— Простите меня, пожалуйста!

— Он действительно как заноза в одном месте, — сказал Рокута со смехом в голосе. — И кирин этот действительно его. Она ведь не внутри, верно?

— Хм, да, именно.

— Ах. Хорошо, нам кое-что нужно обсудить. Чем быстрее ты выкуришь Его Самодовольство из комнаты, тем лучше.

— Поняла, — ответила Шёкей, снова поклонившись.

С трудом сдерживая усмешки, они продолжили путь, выйдя к двум пагодам, окруженным замысловатыми каменными строениями. Из-за того, что всех слуг Йоко, помимо Шёкей, Император Хан выгнал, их никто не встречал. Поэтому они легко объявили о приходе и вошли внутрь.

Ханрин лежала, растянувшись на кушетке. Естественно, заметила Йоко с кривой усмешкой, что Император Хан переставил всю мебель и перевесил висящие свитки, принеся в комнату дуновение новой жизни. У этого человека действительно был неплохой вкус. Среди всего этого неряшливая поза Ханрин превратила натюрморт в живой портрет.

— Ого, — сказала она, посмотрев на гостей поверх книги. — Это ж Йоко и Кейки.

Она соскочила с дивана.

— Рокута, давненько не виделись.

— Йо!

Ханрин возникла перед Шорью и заглянула ему в лицо.

— И тебя я давно не видела, Шорью. Вижу, ты всё такой же неотёсанный мужлан. Собственно, как и всегда.

— А вы как обычно бомбите чужие дома. Проводи нас к своему хозяину.

— Не могу. Увы, Его Величество не смог найти здесь приличной одежды.

С кислым выражением на лице, словно он съел лимон, Шорью сказал:

— Мне плевать. Если ему ничего не нравится, пусть идёт голым.

— От такого хама, как ты, Шорью, иного и не ожидалось, — Ханрин перевела взгляд на Ренрин. — Так, так, так, — кокетливо произнесла девушка и изящно поклонилась. — Не верю в предоставленную мне честь.

— Гхм, она — Рен Тайхо.

— Как приятно наконец с тобой познакомиться. Я Ханрин.

С ослепительной улыбкой Ренрин так же представила себя.

Ханрин осмотрела комнату.

— Полагаю, ваше смертельно серьёзное настроение говорит о том, что начинаются поиски Тайки?

— Именно, — строго ответил Шорью, двигаясь к Ханрин, чтобы сесть. — Я просил вас прибыть в Эн, но вы ни разу не ответили. И вместо этого вы здесь.

— О, за этим вы сюда приехали? Ну, хорошо. Мне больше по душе Кей. Твои придворные в Эн совершенно не прикольные. Они только и делают, что целыми днями нагревают воздух.

— Этим занимаешься ты. В любом случае, было решено, что Эн, Кей, Рен и Хан будут проводить поиски в Ямато.

— А Китай?

— Со, Кё и Сай.

— Важная миссия, — Ханрин задумалась. Она склонила голову и спросила: — Но разве нормально таким заниматься? Я имею в виду, раньше такого никогда не было.

— Всё в порядке, — ответил Рокута. — Поиски Тайки киринами не нарушает Волю Небес.

— Хм. И как эти поиски будут работать? Вкратце. Мы пошлём Имперскую Армию?

— Не глупи, — скривился Энки. — Мы не может так поступить. Генкун просила нас свести шоку к минимуму. И, кроме того, ничего хорошего это нам не принесёт. Тайки — тайка. Только кирин сможет почувствовать присутствие другого кирина.

Ханрин впилась в него взглядом.

— Ты серьёзно? Разве Ямато не огромно?

— Не настолько, как некоторые наши королевства, если ты говоришь только об Ямато.

— Даже если так, придётся прочесать огромное расстояние. А нас всего лишь четверо. Я практически уверена, что ты издеваешься надо мной, Рокута.

— Знаю, что это нелегко. В ином случае мы бы не просили другие королевства браться за дело и помогать нам.

— Но…

— Когда-то мы уже нашли Тайки. Я точно не помню, где это было, но у меня есть представление о примерной местности. Нет гарантии, что Тайки вернётся туда. Но для нас лучшим вариантом было бы начать поиски именно там и работать сообща.

— Ты действительно собираешься начинать поиски только с этой зацепкой? Невероятно.

— Предлагаешь сдаться? — Рокута нахмурился. — Если у тебя есть другие предложения, я их выслушаю. Но их нет. Никто не знает, сколько времени займут поиски. Но если мы хотим сделать что-то для Тай, то другого выбора нет.

Комната погрузилась в тишину. Наконец, Ренрин сказала:

— Мы сможем использовать ширеи?

— Ширеи?

— Да. Ширеи могут обнаружить присутствие своего кирина, верно? Не важно, насколько он далеко, мои ширеи могут почувствовать меня и вернуться. Это означает, что ширеи могут почувствовать и другого кирина. Возможно даже лучше, чем кирин.

— Логично, — кивнул Энки. — Что думаете? — спросил он у воздуха.

— Да, — ответил голос неоткуда. Голос ширея Энки.

— Тогда ладно. А как насчёт йома?

Ответа не последовало.

— Вы можете вызывать йома схожего вам вида. Конечно, не стоит призывать опасных йома. Но таких, маленьких и безопасных?

После молчания голос ответил:

— Да.

— Прекрасно. Так мы действительно повысим шансы на успех.

— Тогда, — сказала Ханрин, повышая голос и сжимая ладони вместе, — Хан предоставит Коуюкью.

— Коуюкью?

— Да. Коуюкью может создавать существо, изображение которого он отражает. Только существа, способные к тонкоу, могут использовать его. Теоретически, используя его, ширеи и йома могут копировать себя бесконечно. Но копии ограничены в способностях. Но если от них требуется только поиск, то этого будет более чем достаточно.

— А у Рен есть Годжоуканда. — сказала Ренрин. — Годжоуканда создает разрыв между мирами, не вызывая шоку. Люди не могут пройти сквозь него, а так же он не пропускает большое количество существ. Но его использование намного минимизирует эффекты шоку. Мы использовали его, когда первый раз искали Тайки. Когда Эн Тайхо нашёл его, мы вернули его на Гору Хо, используя Годжоуканда.

— Удивительно!

Холодный голос прервал радостный вскрик Энки.

— Но разве не остаётся вопрос, почему Тайки не возвратился по собственной воле?

Все обернулись. Император Хан стоял в дверях спальни. Он был одет в великолепную белую шелковую одежду. Шёкей стояла за ним с самодовольным выражением на лице.

— Так ты решил присоединиться к нам? И что означает этот вопрос?

— Что означает? Если бы тебя, Энки, вышвырнуло в Ямато, ты бы остался там?

Рокута от удивления не нашёлся что ответить.

— Если бы это был Энки, я бы сказал, что он просто сбежал от своего Обезьяньего Короля. Но Тайки никогда не казался мне неблагодарным. Он определённо попытался бы вернуться. И всё же прошло шесть лет. Думаю, лучше подумать о причинах, которые объяснили бы это.

— Мы это понимаем. Но у нас нет возможности этого узнать. В любом случае, мы не найдём его, если не подумаем. И, будь ты на его месте, какие у тебя были бы причины оставаться в Ямато?

— Хорошо, — Император Хан устремил взгляд никуда. — Если бы я был на его месте, я бы наверно не смог вернуться из-за отсутствия ки.

— У него нет ки?

— Природа кирина состоит в служении его королю и состраданию к людям. Какая-то часть его убедила бы Тайки вернуться для служения королю или на пользу людей. И это дало бы ему возможность вернуться. Но так как он не может, я считаю, что единственным выводом можно сделать то, что он не кирин.

— Как кирин может быть не кирином?

— Я не уверен, — кратко заявил император Хан. — Но Тайки — тайка.

— Да, но что из этого?

— Не уверен, что смогу объяснить. Ханрин просто прекратит быть рин, когда уйдёт. Но что станет с тайка кирином, если он попадёт в другой мир? То есть, говоря проще, это и пришло мне на ум.

Глава 35

Стоял самый разгар лета, когда Йоко сообщила Рисай, что начался поиск Тайки. Бессилие, сопровождавшее ужасно высокую температуру, пробралось и в Имперский Дворец. Спать было невозможно, а нетерпение, связанное с ожиданием хороших новостей, вовсе лишили Рисай сна.

— Не волнуйся, — бодро успокаивал её Рокута поначалу. — Мы сразу же отыщем его.

Но вскоре и его слова омрачились. В Ямато, где Рокута когда-то нашёл Тайки, от маленького кирина не было и следа. Они расширили место поиска, но это не принесло результатов.

Не в силах уснуть, Рисай встала с кровати и направилась к гостевому дворцу. Он был окружен огромным садом. Комнаты для гостей были расположены в Поместье Сэйкоу. Поместье сообщалось с библиотекой Рансетсу Холл, которая превратилась в командный пункт, откуда проходили поиски Тайки.

Рисай была вынуждена заходить туда по нескольку раз на дню. И хотя её посещения всегда заканчивались разочарованием, они всё же подавляли её невыносимую жажду.

Этой ночью она как обычно шла в Рансетсу Холл в поисках духовной воды, которая могла утолить её жажду. Там был Рокута, устало развалившийся в кресле.

— Эн Тайхо, — сказала Рисай.

— Йо! — ответил он и улыбнулся. Его лицо действительно казалось вымученным.

— Вы не нашли его?

— Ах, — тихо произнёс Рокута. Понимая, какое отчаяние Рисай ощущает из-за своей бесполезности, он каждый раз добавлял в голос нотки веселья. — Хорошо, ты знаешь, как у нас идут дела. Рано или поздно это случится.

— Да, — единственное, что смогла ответить Рисай. Она ничем не могла помочь. Самые лучшие и яркие люди королевств заботились о ней и выполняли любую просьбу, но она могла всего лишь смотреть. Рисай просто не могла жаловаться на медлительность поисков.

— Хочешь чая? Мне что-то захотелось.

Рисай улыбнулась. Она зажгла маленький хибачи на столе, налила воды в чугунный горшок и поставила его на хибачи.

— Возможно, он не в Ямато.

На мгновение Рисай застыла.

— Тогда в Китае?

— Сложно сказать. Но Император Хан был прав. Проблема заключается в том, что Тайки не вернулся по собственной воле.

— Но что могло помешать его возвращению?

— Легко сказать, но сложно объяснить. Как ты думаешь?

— Я понятия не имею, но…

— Тайки вызвал мейшоку. Кейки настаивает, что Тайки не знал, как призвать мейшоку. Если это правда, то произошло что-то, что заставило Тайки действовать инстинктивно. Я могу ему только посочувствовать. Помимо того, что он переместился, думаю, Тайки упал с утёса. Он упал с утёса здесь и приземлился там.

— И что это значит?

— Это означает, что между входом и выходом Врат Годжо есть тропа, соединяющая ничего и всё. Представь Запретные Ворота или Пять Врат. Это не похоже на то, как ты стоишь в воротах, где впереди потусторонний мир, а позади нормальный. Это больше похоже на туннель между входом и выходом.

— А, — сказала Рисай, кивнув. Зачарованная тропа. Как зачарованные лестницы, пересекающие Имперский Дворец.

— Мы знаем, что Тайки не здесь и что он прошёл сквозь врата. Но никто не уверен, что он покинул врата и оказался снаружи.

— Ты имеешь в виду, — сказала Рисай, поворачиваясь к нему, — что он может быть заперт внутри врат?

— Сложно сказать. Я путешествовал туда, используя Годжоуканда Ренрин, но, проходя туннель, держался за руку Ренрин. Проще говоря, я держался за хвост Годжоуканда. Два хвоста ведут в противоположные направления, и под руководством Ренрин я должен был держаться за один из них. Иначе я бы преследовал собственный хвост. Так как если зайти внутрь, выйти обратно уже невозможно.

— Значит, с Тайки могло такое произойти?

— Я не знаю. Годжоуканда и мейшоку могут отличаться друг от друга. Я просто хотел бы узнать, вышел ли Тайки с другой стороны. Кроме этого нет существенных причин. Тайки был унесён как тайка, был рожден там и рос как обычный ребёнок. У него там были родители и дом. Я считаю, что в прошлый раз нашёл его именно в доме родителей. К сожалению, я не помню, где это. Помню только примерное направление. Ямато большое место, но я действительно не помню, в каком городе нашёл его. Поскольку он вызвал шоку инстинктивно, возможно, он вернулся в родной город. Но мы не нашли там его следов.

— Наверно его там просто нет. Есть ли ещё какие-нибудь места?

— Я тоже так считаю. Я прочесал места дом за домом, начиная с центра города и работая с юга на север. Но не смог найти Тайки. Ну что ж, это был всего лишь предварительный осмотр.

Тон Энки говорил о том, что последнее предложения он добавил для поддержки Рисай.

— В следующий раз я осмотрю всё тщательнее. Например, поговорю с людьми о странных событиях, которые могли происходить шесть лет назад. Хотя это займёт время.

— Да.

— Было бы прекрасно, если бы в это время его нашли в Китае. В любом случае, мы не можем продолжать вечно надеяться только на Ханрин и Ренрин. И это не считая Кейки. Кей предстоит ещё много работы. Рано или поздно мы окажемся перед лицом суровой действительности, и поиски отойдут на второй план. И когда это время придёт, я хочу, чтобы ты это поняла.

— Нет, вовсе нет. Я знаю, что это не поможет, — сказала Рисай, изо всех сил пытаясь сдержать эмоции.

Ты не можешь просить большего, сказала она себе. Даже лишившись руки, она постепенно поправлялась. Рисай знала, что нечто ужасное произошло с Гёсо в предместьях Рин'у. Даже если поиски Тайки закончатся провалом, она сможет вернуться в Тай и возобновить розыск Гёсо. Её путь в Кей не был напрасным. Связь с Гёсо всё ещё существовала.

— Даже если это и произойдёт, мы не отвернёмся от Тай. Мы обещали сделать всё для беженцев из Тай и тех, кто ещё остался там.

— Спасибо, — пробормотала Рисай, погрузившись в себя.

В этот момент в тёмной комнате вспыхнул свет. Обернувшись через плечо, Рисай увидела слабо освещенный дверной проём в глубине Рансетсу Холл. Рисай встала. Дверь вела в небольшой коридор. Пройдя зал, Рисай вышла в маленькое здание под названием Кокинсаи.

Свет горел в центре Кокинсаи. Он походил на лунные лучи, падающие через окно. Но в Кокинсаи не было окон. И этой ночью зародилась новая луна. Круглый сгусток света исходил из пола, но других источников света не было видно. Это было вполне логично, так как свет исходил не сверху, а откуда-то из-под пола.

— Годжоуканда, — сказала Рисай, заходя в комнату.

Кольцо света медленно расширялось, пока не стало похоже на фигуру человека. Сначала одного, а потом и второго. Как только они оба появились, свет исчез.

— А, Рисай, — сказала Ханрин. Она повысила голос и сказала, проходя через коридор в библиотеку: — Рокута! Произошло нечто странное!

— Странное? — Рокута сидел, устало откинувшись на стуле. Сейчас он быстро взял себя в руки.

Ханрин кивнула.

— Ширеи сказали, что больше не будут искать. Они напуганы.

— Что?

— Они говорят, что не могут подойти ближе!

— Я не понимаю, о чём ты. Ренрин, что происходит?

— То, что она сказала, — Ренрин вошла в зал с таким же заинтересованным выражением на лице. — Для меня это так же не имеет никакого смысла. Ширеи напуганы. Там что-то страшное. Так они твердят нам.

— Злое?

— Да. Ханрин захотела отправиться к дому Тайки, чтобы ещё раз осмотреться. Но ширеи сказали, что там скрывается Большое Зло и не сделали и шага вперед.

— И что это значит? Разве мы не были там раньше?

— Правильно. Ширеи говорят, что оно было там раньше, но пряталось в тенях. Джууко? Ты можешь объяснить?

— Да, — сухо ответил голос.

Из-за юбок Ренрин показалась маленькая бесхвостая собачка. Животное сузило свой единственный синий глаз. Вместе со свисающими подобно бровям старика волосами это придало ему озадаченное выражение.

— Как я и говорил, там находится что-то злое.

— Например?

— Не знаю. Но я не могу подойти к этому и быть с ним дружелюбным.

— Не много нам это дало. Ты сказал, что оно было там раньше?

— Да, — Джууко, казалось, сжался от воспоминаний. — Так я это помню. До этого я видел это лишь мельком и не мог рассмотреть. Я просто выбросил это из головы. Но на следующую ночь всё изменилось. Шепот превратился в вихрь. Во что-то безобразное. Я сожалею, но я не смог понять, что это. Тайхо или не Тайхо.

— Что значит безобразное? Что-то вроде ауры, которую оно испускает?

— Нет, не так. Что-то пагубное. Нечистое. Опасное. Это существо кажется крошечным, но на самом деле оно огромно. Мы держимся от него на расстоянии.

— Уменьшенное? — в сомнении произнёс Рокута.

Рисай взволнованно вмешалась:

— Подождите. Я не хотела вас прерывать, но что если это аура очень могущественного йома? Вы бы вели себя так же?

Джууко подпрыгнул.

— Да! Вот именно! Это не обычный йома! Ни один из видов йома не сможет незаметно подойти к нему. Сопровождая там нашего Тайхо…

Рисай воскликнула тогда же, когда Энки пробормотал:

— Гоуран.

— Кто?

Рисай подошла к Джууко, опустилась перед ним на колени и сказала:

— Где? Где это было? Это был ширеи Тайки. Я ни секунды не сомневаюсь в этом.

— Но это создание обладает такой аурой, которая никогда не могла бы принадлежать ширею.

— Один из ширеи Тайки был тотетсу. Это был тотетсу. Не так ли?

Джууко навострил уши. Даже его волосы встали торчком.

— Тотетсу. Ты шутишь!

Рисай схватила рукав Ренрин своей единственной рукой.

— Рен Тайхо, Тайки точно там!

Рисай готова была потерять сознание. Нежные руки подхватили и поддержали её.

— Мы поняли. Будьте уверены, что мы вернём его назад.

— Вы не можете! — Джууко заскакал в ярости. — Это не ширеи! Это йома!

— Я не потерплю такой трусости, Джууко. Если это действительно йома, то должна быть причина для присутствия такого могущественного йома в другом мире. И, скорее всего, вместе с Тайки. Мы должны понять, находится ли там Тайки или нет. Если ты так боишься, я пойду туда одна.

— Понял, понял, — проворчал Джууко, понурив голову.

— Ренрин, — сказал Рокута, двигаясь в сторону прихожей. — Отправь меня туда. Я хочу посмотреть на это. А как ты, сестрица?

Взгляд Ханрин скользнул по комнате.

— Да. Конечно. Буду с вами, но…

Ренрин выпустила часть ткани из своей дрожащей руки.

— Ты сможешь использовать его?

— Хм, да.

— Тогда всё в порядке. А ты могла бы тем временем сообщить остальным, что произошло?

— Да!

Йоко и Кейки поспешили к Кокинсаи, как только до них дошла весточка от Ханрин, и увидели две фигуры, появляющиеся из вспышки света.

— Энки, вы нашли его?

— Не знаю, — ответил Рокута. Усталость прошедших дней полностью его покинула. Он энергично шагал по библиотеке, где их ждали Император Эн и Император Хан.

— Что там с Тайки? — спросили они одновременно.

— Не знаю, я его не видел.

— Ты его не видел? Что ты имеешь в виду?

— Я уверен, что это был Гоуран. Ширеи Тайки. Но я бы не назвал это ширеи. Я понял, о чём говорили наши ширеи. Это действительно йома. Чертовски страшный и могущественный.

В этот момент в комнату вошла Ренрин, её лицо было бледным.

— Я действительно могла бы назвать это Большим Злом. Подойди к вещи с любой стороны, и всё станет ясным, как день. Я узнала местоположение. Этот город огромен, но Гоуран точно там. Я не могу определить ауру кирина.

— Не смотря на риск, мы пригляделись внимательнее и нашли даже не след кирина. Думаю, Император Хан был прав.

— Я?

Рокута кивнул. Он все ещё выглядел так, словно его волосы встали дыбом.

— Там не было кирина. Я верю, что Тайки находится там. Но не в форме, которую можно было бы назвать ки.

— Тогда в какой форме? — спросила Йоко.

Рокута и Ренрин обменялись взглядами.

— Сложно сказать. Но если Гоуран там, значит, там должен быть и Тайки. Гоуран не мог вернуться в форму йома. Он всё ещё служит Тайки как ширеи. Однако там нет ни намёка на ауру кирина. Даже если Тайки захочет вернуться, он не сможет. У меня нет выбора, но я должен сказать — он теряет свою ки. Иначе у его ауры не было бы причины исчезнуть в том мире.

— Что же там произошло?

— Я не знаю. Мы можем только принять это. Мы можем прочёсывать улицу за улицей. Найти его и вернуть домой. Мы не должны беспокоиться о методах. Там Гоуран такая же угроза, какой он был здесь.

Глава 36

Лето заканчивалось. Но внутри Рансетсу Холл царила тяжелая, опустошенная атмосфера. После многочисленных поисков местонахождение Тайки всё ещё оставалось сомнительным. Среди общего шума выделялась лишь аура Гоурана. Она затмевала сияние кирина, мешая определить его конкретное местоположение. Карта округи Рокуты представляла собой мешанину бесполезных линий, вычеркнутых и заполненных мест.

Шорью спросил:

— Разве мы не можем найти его, используя Гоурана?

— Нет, — ответили все кирины.

Ханрин пожала плечами и сказала:

— Умник, если бы это было настолько легко, то мы бы уже давно нашли его.

— Мы знаем, что Тайки находится там. Мы поняли это по дурным предчувствиям, которые все ощутили. Так как чем ближе мы приближаемся, тем больше усугубляется плохое предчувствие, то мы точно идём по правильному пути. Но это всё.

— Тогда почему бы вам просто не пойти по этому правильному пути?

— Чтобы ты был в курсе, — сказала Ханрин, смотря на Шорью, — если бы Гоуран сидел смирно на месте, это было бы настоящим сокровищем. И всё было бы проще, без этих пинаний проклятых бесполезных ширеи, из-за инстинктов бегущих кто куда. Но Гоуран передвигается. Его сила меняется и убывает. Возможно, его аура меняется, когда он спит и бодрствует. Поэтому, нацелившись на концентрацию его силы, мы промахнёмся. И никто не сообщит нам, что мы ошиблись на милю или Гоуран просто решил вздремнуть!

Не осознавая своих действий, Ханрин принялась топтаться на ногах, в раздражении изливая всю накопленную усталость и разочарование.

— Эй, не вымещай на мне свои эмоции.

— Если бы я всё делала, как ты говоришь, — закричала Ханрин, — я бы сломалась!

Она развернулась и стремительно покинула Рансетсу Холл. Шорью просиял, смотря на её уход, и тут же ему в голову полетел веер.

— Эй, дикарь, оставь в покое мою принцессу.

Шорью скривился и поднял веер, брошенный в него Императором Хан.

— Слушай, ты, сукин с…

— Тайхо старается изо всех сил. Но даже это не помогает. И кого это должно расстраивать больше всех? Мы с тобой только наблюдатели. И эти придирки не улучшат ситуацию.

Шорью промолчал.

— Кроме того, Рисетсу напугана Гоураном. Она намного более чувствительна, чем твой маленький бабуин.

— Значит, она нерешительна. Не удивительно, что Тайки потерял контроль над Гоураном.

— Как единорог она чувствительна к опасности. Рисетсу не может противостоять той своей природе, которая помогает избежать ей опасности. Её врождённые инстинкты намного сильнее, чем у тайка кирина. Она не может их контролировать, поэтому придержи свои замечания при себе.

Император Хан посмотрел на Ренрин и Кейки.

— И вы хороши. Не напрягайте себя без лишних причин. Мне кажется, что настало время прекратить всё это. Такими темпами ваши тела просто не выдержат. В частности Кей Тайхо, которому приходится урезать свои дела, чтобы присутствовать здесь.

— Действительно, — сказала Ренрин со вздохом.

Они посмотрели на Кейки, словно подтверждая свои мысли, и он кивнул, с явным нежеланием выйдя из зала.

— Он явно устал, — пробормотал Шорью, наблюдая за тем, как уходит Кейки.

Император Хан согласился.

— Это утомительно, даже используя Годжоуканда. Что ж, я удалюсь, чтобы успокоить свою принцессу и уложить её спать.

Шелестя одеждами, Император Хан покинул зал.

Остались только Шорью и Ренрин. Видя, что Рен Тайхо не собирается уходить, Император Эн насмешливо спросил:

— А ты не пойдёшь спать?

— Нет. Перед уходом я ещё раз схожу и всё проверю. Не беспокойтесь за меня.

— Император Хан тот ещё зануда, но он прав. Ты несешь на плечах груз намного больший, чем любой из нас. Береги себя. Тебе лучше отдохнуть.

Каждый раз, используя Годжоуканда, Ренрин приходилось присутствовать при перемещении и контролировать уходы и возвращения. Кирины, сопровождающие её, могли меняться друг с другом, но присутствие Ренрин требовалось всегда.

— У меня ещё остались силы.

— Что-то я тебе не верю.

Ренрин тихо рассмеялась.

— Я лишаюсь сна каждый раз, как только думаю о том, что Тайки был унесён в другой мир. Я мучаюсь вопросами, что же, во имя всего святого, там происходит, и что же нам делать дальше. Я могу думать только об этом. Мой разум осознаёт, что сейчас Тайки вырос, но всё же он ещё маленький ребёнок.

— Ты встречалась с Тайки до этого?

— Да. Дважды. Первый раз, когда мы вернули его на Гору Хо. И всё потому, что я позволила Санши использовать Годжоуканда. Второй раз я видела его как раз перед случившимися странными событиями в Тай. Он путешествовал в Рен, чтобы официально поблагодарить за помощь на Горе Хо.

Она не могла забыть этой встречи. Думая о несчастных событиях, последовавших после этого и о том, как они наслаждались жизнью до расставания, ей становилось ещё более грустно. И хотя было удивительно принимать гостей из такого отдалённого королевства, Ренрин никогда не предполагала результатов их расставания.

— Император Рен так же опечален. Словно дурной ветер разделил Тайки и Императора Тай.

— Дурной ветер?

— Тайки очень любил Императора Тай. Он от всего сердца хотел служить своему королю и заставить его гордиться им. Император Рен сказал, что как и его огорчает моё отсутствие в Имперском Дворце, так и Тайки никогда бы не нашёл иного дома, кроме как с Императором Тай. Думаю, то же самое можно сказать и обо мне. Но с другой стороны, дурной ветер дует всегда, когда кирина разлучают с его господином.

— А, да, я понимаю…

— Мы не может хорошо себя чувствовать без своего императора.

Быть вдали от императора — это словно быть разделённым на тело и душу. Говорят, что кирин существует ради блага королевства и людей. Но это не всё. В это верила Ренрин.

— Правитель существует ради королевства и людей. Мы существуем ради правителя, — Ренрин опустила голову и скрыла лицо в ладонях. — Что за создания, эти правители…

Теплая рука опустилась ей на плечо.

— Я могу чем-нибудь помочь тебе?

Ренрин подняла голову.

— Ты можешь проследить за картой?

— Будет сделано.

Ренрин улыбнулась и вернулась в Кокинсаи. И в сотый раз за этот день нырнула в кольцо света, созданное хвостом серебряной змеи.

Ренрин возникла среди обычной городской местности, не окруженной ни полями, ни горами. К ней примыкал океан, хотя его берег был проклят и запечатан бетоном. Это место ей совершенно не понравилось.

Город сам по себе походил на огромную пещеру. Не будучи жителем города, Ренрин сразу же задалась вопросом, как люди без сомнения могут жить здесь. С тяжестью на душе она продолжила поиск с того места, где закончила в прошлый раз. Инстинктивное желание избежать цели поиска, являющегося аурой Гоурана, говорило лишь о её трусости.

Смотря на пустынные, залитые лунным светом улицы, Ренрин выбрала наиболее безопасную для себя дорогу.

Гоуран, скорее всего, бодрствовал. Его аура была намного сильнее, чем в прошлый раз, когда она потеряла его след и прекратила поиски. Природу его ауры было легко определить, но что-то не давало Ренрин покоя. Подсознательно она пыталась обойти стороной это место. Ренрин устремилась вперёд, продираясь через потоки.

Наконец, стоя лицом к лицу к источнику своих страхов и ненависти, она не выдержала и упала на колени.

Ниоткуда неуверенно возник Джууко.

— Тайхо. Ренрин-сама.

— Всё в порядке, — она улыбнулась. Ренрин оперлась рукой о землю, чтобы помочь себе подняться.

И нашла это.

Мерцающая золотая нить, похожая на паучью сеть. Слабая и тонкая, как исчезающий воздух. Но Ренрин поняла, что это за мимолётное мерцание. Тайки. Этот тёмный жар скрывал его ослабленное состояние. Он был направлен против любого, кто натыкался на его слабый след.

Ренрин подняла взгляд. Она не видела других мерцающих нитей в пространстве между домами. Только эти пытающие огоньки, оставленные подобно следу на песке или каплям крови на земле.

— Вы что-то нашли?

Необъятное количество времени и пространства отделяла того Тайки, которого она видела в Рен, и эту слабую, пылающую искру.

— Без сомнения. Он здесь.

В этом слабом огне оставалось так мало жизни, что Ренрин не могла сказать, когда именно его здесь оставили. Нить была порвана и не могла тянуться дальше. Это говорило о том, что они так знали: Тайки где-то в этом городе. Но сегодняшняя находка была более чем достаточной для Ренрин, чтобы отблагодарить их за всю тяжелую работу.

— Жди нас. Мы найдём тебя.

Она прикоснулась к сияющему следу кончиками пальцев. Он мигал, словно реагируя на её собственную ауру.

Интерлюдия (Глава 37)

Тьма начинала ржаветь, словно окрашенная красно-коричневыми пятнами засохшей крови. Санши так же была окутана грязными, оранжевыми, разъедающимися нечистотами. В то же время она чувствовала нарастающее нетерпение и раздражение.

Это мой Тайки.

Что-то отравляло его. В какой-то момент накопленный яд начал пожирать его жизненную силу. Она становилась тоньше день за днём. Так он скоро умрёт. Всё будет потеряно.

Убьём их? — раздался голос из ржавой темноты.

— Прекрати. Сейчас эти люди заботятся о Тайки и необходимы ему.

— Он их пленник.

— Мы не можем убить их, пока он их пленник.

— Но яд накапливается.

— Знаю, — сказала Санши, руками царапая грудь. Её бледная кожа была изрезана многочисленными ранами, из которых сочились алые капли.

Они умрут. Их убьют.

Нетерпение разрывало её сознание. Сейчас Санши воспринимала любого жителя этого мира как своего врага. Их тюремщики жили вместе с Тайки в тюремной камере. Их окружала тюрьма. Они наблюдали за Тайки, при каждой возможности пытаясь причинить ему вред.

И всякий раз, когда Санши и Гоуран мстили, тьма и ржавчина только увеличивались, нанося вред жизни Тайки и загрязняя Санши. Сейчас она уже не могла различать то, что происходит здесь и там.

Она знала только о врагах. Так же о тех, кто пытался убить Гёсо, Тайки и забрать трон.

Она не могла этого допустить.

Вспоминая то, что случилось, Санши понимала, что всё упиралось в её непонимание, так как она не могла видеть различия между здесь и там. Санши не могла понять, что сущность мира Тайки отличалась от её собственного.

От каждой попытки защитить Тайки муки только увеличивались, вызывая всё большую враждебность и презрение. Преследование усиливалось вместе с её местью. Возмездие вызывало ещё больше гонений. Круг замыкался.

Тайки стал угрозой этому миру как объект ненависти. Санши не могла этого понять. Кровь, окрасившая её месть и вызвавшая недовольство, всё больше очерняла тень Тайки и пробуждала природу Санши, — а особенно Гоурана, — как йома. И разводил их причины и чувства в противоположные направления.

Перед их глазами рисовался конец.