Берег спасения

Глава 25. «В теплой, дружественной обстановке...» 17.04.2008, ближе к обеду. Дом на Большой Октябрьской.

Сообразили убраться с балкона, да и из окна зала училище лучше видно. Парням внизу предложили спрятаться в подъезде или к нам подняться. На что получили ответ, их на козырьке из-за угла не видно, если что, через открытое окошко в подъезд им пять секунд. Обзор все равно неидеален, слева ограничен торцом соседнего дома, справа забор бывшего хлебозавода, и посередине большой ларек или маленький магазин. Задняя дверь его распахнута, но сам не разгромлен, похоже, кто-то аккуратно зачистил, давно, чуть не в самом начале. Поэтому видим только забор военного училища, как раз перед самым КПП, еще кусок двора того же училища за решеткой.

Гудение моторов усиливалось, они не звучали громче, просто их, видимо, становилось больше. Вот показалась первая машина, камуфлированный броневик, мне такой не знаком. На четырех колесах, приземистый, большие прямоугольники окон впереди и труба воздухозаборника справа с грибком наверху. На борту буква «Л» в круге, больше похожа на перевернутую латинскую «V». На крыше люк с турелью и пулемет с большим патронным коробом сбоку, крупнокалиберный, не «Калашников». Стрелок смотрит вперед, по сторонам не крутится. Проехали дальше, соседний дом закрыл машину.

За броневиком большой серебристый джип с открытыми окнами. Остановился, не доезжая КПП, экипаж, не выходя, смотрит во все стороны. Видим вооруженных людей, даже без бинокля легко разобрать, все в камуфляже. Такой же знак на дверце, если бы не броневик, можно подумать, неизвестная нам местная группировка. Тем более, один из пассажиров с бородой, явно отпущенной не в последние дни.

За «светлым внедорожником» подъехал здоровенный черный джип, похожий на тот, «третий», что у наших вчерашних «гостей». Как и у бандитов, в грузовом отсеке пулеметчик, но оружие отличалось. Тяжелый, с зеленой патронной коробкой снизу, ПК или ПКМ. На этом джипе борта кузова наращены чем-то вроде листов металла. И сам пулеметчик в шлеме и бронежилете, это хорошо видно по мощному камуфлированному воротнику, точно не милицейский.

Пока разглядывал машины, сзади подошли пешие, такого же вида, в форме, с оружием. Командир этого отряда переговорил с пассажирами внедорожника и направился с бойцами в сторону КПП. У приехавших неплохое вооружение, автоматы сплошь «семьдесятчетверки»* (* АК74 автомат Калашникова калибра 5,45 мм), заметны подствольные гранатометы. Да и за спинами у некоторых виднелись тубусы РПГ* (* реактивная противотанковая граната, одноразовый гранатомет).

К гадалке не ходи, группа серьезная, хотя бы потому, что командир приехал не в первой машине, не то, что «наш» Киря. «Бандитская» рация оставалась в машине, сначала пожалел, потом подумал, что все равно не стал бы вызывать по «тридцать третьему». Еще неизвестно, что это за люди, не хватало им услышать неизвестного оператора. Вообще, эта команда ничуть не походила на «кировских», и не только по одежде. Местные бандиты предпочитают черный цвет, а эти выглядят, как военные. Повадки у них совсем другие, держатся иначе, не передать словами, если бандиты, то не простые.

На здешних военных не очень похожи, в мирное время в городе чаще щуплые курсанты на глаза попадались, а тут даже рядовые здоровенные, на пацанов не похожи. И камуфляж у всех однообразный, у нас курсанты кто в чем ходили. А это все в «броне», шлемах, уж не говорю про разгрузки. Только у пары снаряжение обычное, с подсумками поверх бронежилетов. Но гадать, что за группа, потом станем, пока скорее бы они отсюда уехали.

Похоже, гостям не понравилось, как их встретили на КПП, поскольку послышались хлопки выстрелов. Стреляли точно не по людям, неторопливо, одиночными, очередями не палили, им не надо объяснять, что такое зомби. Сначала громкий треск снаружи, потом по звукам выстрелов, зашли внутрь, хлопки глухие. И снова стреляли одиночными выстрелами, значит, точно, ни людей, ни «мобильных» мертвяков там нет. Через некоторое время эти военные показались за забором училища, отряд разделился, одна группа свернула к высотке общежития, вторая прошла дальше, виднеющийся за решетками корпус.

Мы не наглеем, так и держимся в глубине комнаты, надеясь, что нам за окном не видно. К тому же Варя задернула шторы в детской, «чтобы на просвет не заметили»! Толковая женщина, когда не ерепенится, хотя по ней заметно, боится, происходящее за окном может сорвать эвакуацию и никуда она не уедет. Думал, Варвара станет сидеть в углу с ребенком, но она доверила Лизу кошке, сама же своим любопытным носиком протиснулась между нами, желая сама все увидеть. Особо не мешала, но мы своим снаряжением то и дело ее задевали, на что та обижено фыркала, прямо как лиса. И еще чувствовалась ее косметика, вот чем так долго занята оказалась, пока собиралась в дорогу.

Тем временем со стороны общежития захлопали выстрелы, эхо причудливо их искажало. Сначала одиночные, потом затарахтели очереди. Варвара даже прикрыла уши ладонями, но не уходила от окна, с нами ей не так страшно. Вот снова перешли на одиночные, видимо, «шустрых» уложили, но ведь это только те, что у входа. А сколько их за решеткой перед зданием с улицы видели, это не считая тех, что в окна пялились… Мои раздумья прервала длинная очередь, за ней хлопок и неожиданный грохот взрыва. Стекла задрожали, но устояли, а вот Варя ойкнула и бросилась к заплакавшей от испуга дочке.

Похоже, разобрались со всеми, передовая группа, вернулась от общежития явно с пустыми руками, и точно недовольные. Могли видеть, как один из группы, по виду старший, докладывает человеку на переднем сидении джипа. Тот не скрывал своего недовольства, махнул рукой и старший разведчик побежал назад, туда, где мы ничего не видели из-за ларька. Наверное, еще подмога приехала, а мы сразу не заметили, отвлеченные внедорожниками. Остальные из первой группы нерешительно топтались около второй машины, ожидая, когда вернется их командир.

Другая группа задержалась надолго, пробыли в корпусе полчаса, если не дольше. На часы не смотрел, но бинокль пару раз отдавал Олегу, руки затекали. Стрельба оттуда доносилась реже, и только одиночными. Обратно людей вышло заметно больше, даже издали заметно, что торопятся. Из серебристого джипа выбрались двое, в отличие от остальных, без шлемов. У обоих автоматы, «ксюха», и АКС74, только с «рыжими» магазинами. На наш дом, как и на соседний, не смотрят, ничего опасного для себя не ждут. Вряд ли такие беспечные, скорее кто-то, кого отсюда не видим, охраняет с тыла. В машинах точно остались бойцы, но их внимание на училище, как у пулеметчика на джипе.

Вторая поисковая группа прошла через КПП, можно разглядеть идущих между ними понурых людей. За спинами двоих военных видны АКМ, по всему отобранные у задержанных. Подвели их к тем двоим, что из джипа, что-то спрашивают, говорили точно на русском, но нам снова ничего не разобрать. Похоже, выясняют, что произошло в училище. Допрашиваемые на военных совсем не похожи, это даже не из-за одежды. Лица у них не то, что сугубо гражданские, это в бинокль хорошо видно, словно отрешенные, может, пьяные?

Допрос завершился, но старшие в машины не вернулись, принялись за командира поисковой группы. Он вытянулся, отвечал по военному четко, итоги поиска явно не понравились самому главному. Хотя мы не разбирали слов, но по тону понятно, что начальник отчитывает подчиненного, не выбирая выражений, так и сыпались обрывки матюгов. Наши армейские тоже матерятся не хуже флотских, особенно, когда рядом не присутствуют дамы и нет детей. Точнее, среди матерных слов встречаются уставные, как-то так.

Неожиданный поворот бурного разноса, главный отдает приказ, военные стали раздевать задержанных, обращая внимание на грудь, спину и руки. Троих ответили к решетке забора, остальных отпустили. Один из отведенных к стене вырывался и кричал, вроде бы расслышал: «моряк я, моряк»! Старший из военных подозвал кричащего, посмотрел на руки, качнул головой и его тоже отпустили. Мало того, вернули один из автоматов. Оставшихся просто застрелили, похоже, татуировки подвели. Может это не бандиты, просто раньше сидели, может, не повезло.

После этой сцены замерли, вдруг начнут обшаривать окрестности, а наши парни внизу, успеть бы предупредить… Теперь показываться перед ними, тем более, так неожиданно, уже не только бессмысленно, но и просто опасно и глупо. Пришлось ждать, благо, на это ушло не так много времени. Пока не понятно, зачем они приехали, вряд ли, чтобы очистили КПП и выловить нескольких случайных мародеров. Важнее, сколько еще пробудут и не намерены ли остаться здесь?

Долго ждать не пришлось, хотя во дворы разведка не заходила, на рокот и вибрацию потянулись мертвецы, о которых и не подозревали. Приезжие не церемонились, патронов не жалели, стреляли, не давая приблизиться даже «шустрым», сверху хорошо все видно. Неприятно поразило то, что замеченный во дворе хлебозавода явный «морф», последовавший было за зомбаками, после первых выстрелов затаился и исчез из поля зрения среди корпусов. Напоследок проконтролировали и мародеров что у забора начали подниматься.

Похоже, картина прояснилась, приехавшие явно не нашли то, за чем приехали, и это точно не оружие. Только посочувствуешь, и то издали, не хотелось попасться им в расстроенных чувствах, невезучие мародеры наглядный пример. Куда они дальше, не останутся же у разоренных корпусов?

Испытывать наше терпение не стали, завершили отстрел зомбаков, по-видимому, закончив все здешние дела, погрузились и поехали дальше, вверх по Большой Октябрьской. Вслед за головными машинами показалось остальное сопровождение. Тяжелый «Урал» армейского образца, кузов без тента, в него и запрыгнули почти на ходу «разведчики». Там уже располагалось с пяток вооруженных людей, каждый наблюдал свой сектор. Пулемета у них не заметил, но вот у того, кто опирался на крышу грузовика, в руках видна снайперская винтовка. Различить не трудно, по горбу оптического прицела. Ну, или не СВД, а охотничий карабин с оптикой, что вряд ли.

Дальше еще один грузовик, полноприводный «ГАЗон» вроде моего сгоревшего «Водоканала», с фургоном защитного цвета, но без каких-либо надписей, кроме опознавательного знака. Затем полностью затентованный «Урал», ГАЗ-66 с КУНГом* (*закрытый кузов-фургон) и прицепом, «Урал» с КУНГом и антеннами, еще один «Урал» с солдатами, зеленый автобус «ПАЗ» с задернутыми штоками окнами, «КАМАЗ» с топливной цистерной и еще один «КАМАЗ» с тентом, за откинутыми пологами бойцы с оружием. Замыкал колонну ГАЗ-66 с двуствольной зениткой и солдатами в кузове.

Тыловое охранение колонны состояло, как и положено, еще из одного броневика с пулеметом и джипа с самопальной броней. Внедорожник на этот раз в темно-зеленом окрасе, но не менее огромный, лобовое стекло и дверцы закрыты сеткой. Вот у него на борту что-то написано, кроме буквы «Л» и даже нарисовано, похоже на какую-то эмблему. Так и не разобрался, быстро промелькнуло, но, точно не армейская и не милицейская, может, и герб какой-то. Само собой, номеров на машинах нет.

Колонна исчезла за соседним домом, оставив за собой клубящиеся дымы солярного выхлопа, и затухающий шум моторов грузовиков. Джип и броневик по сравнению с «Уралами» ехали почти бесшумно. На всякий случай подождали, не передумает ли они, может, только развернуться решили и поедут ли обратно той же дорогой?

- И что скажешь? - спросил Олег, пока пережидали после отъезда чужаков.

А что тут говорить, наше высшее военное финансовое училище давно считалось привилегированным, чьи только сыночки сюда не поступали. Для местных девчонок курсанты - «финики» с давних времен считались завидными женихами. Правда, мало кому обламывалось такое «счастье». А погулять с девчонками на время учебы никто не против, наш Санька потому и жив остался. Олег так и сказал, прикатил кто-то из московского начальства за своим отпрыском, из самой столицы или из окрестностей, не важно. Да только поздно, это даже нам сверху понятно.

- Игорь, похоже издалека заявились, что это значит?

- То, что московская трасса или расчищена, или «эти» в таком авторитете, что все блок-посты беспрепятственно пропускают, - уже научился видеть не только то, что в глаза бросается, но и выводы делать.

- Вот именно, не похоже, что с боями прорывались. Машины точно не местные, то есть с нашими контачить не собираются. Что получаем в итоге?

- Где-то есть более привлекательное место, чем заброшенный Ярик.

- И они туда поедут, эх, перехватить бы их переговоры, да ни рации подходящей, ни сканера нет.

Связались с нашими парнями снизу, они подтвердили, что все спокойно, только несколько мертвяков подтянулись на выстрелы. Даже пошутили, зомбаки «приличные», на них не обращают внимания, так как вверх не смотрят. Но решили выждать еще с четверть часа, для спокойствия. Сам остался у окна наблюдателем, а Варвару еще раз, для Олега, попросил рассказать о разграблении финансового училища, что она видела из своего окна. Заодно, чтобы отвлечь и не вызвать нового всплеска эмоций Варвары Алексеевны после очередной стрельбы. Сначала сам зашел издалека, на недолго оторвавшись от наблюдения.

- Скажите, куда Вы тогда пропали из машины? Поискал кругом, да уехал к дочке, подумал, что домой сбежали.

- Так оно и вышло, ждала, ждала, Вас нет и нет, разозлилась, кругом смерть, а он барахольничает, - Варвара косо посмотрела в мою сторону. - Захватила, сколько смогла унести из «подаренного», и побежала.

- Как хоть получилось целой добраться, неужели мертвецы на дороге не встретились?

- Как бы не так, не раз, их там тьма целая, особенно около детского сада. Но я сама шустрая, как увижу, сразу в сторону, какие-то вообще не замечали, спиной стояли.

- А как же в подъезде, неужели там спокойно прошли? И что значит брошенная куртка у лифта?

- Нет, в подъезде как ходили мертвые, так ходят, ну, ходили до вас. А куртку по дороге сняла, жарко стало.

- Но не поднялись же прямо по стене, как человек-паук?

- Нет, лифт еще работал.

- Как же так, он ведь на третьем застрял!

- Нет, когда прибежала, кабина на первом, и дверь наружная открыта, ему не уехать. Со страху в подъезд заскочила, заметила мертвых на площадке наверху, бросила им куртку. Пока они отвлеклись, в лифт забежала. Поднялось на свой этаж, выхожу, внизу на площадке стоит один, сосед бывший. А у лифта никого, сразу к себе, дверь открыла и все. Так вот вышло. Лифт, как дверцу прикрыла, сразу кто-то вызвал, вниз поехал, слышала, там люди шумели.

- Повезло вам, - Олег покачал головой от такого безрассудства.

- Да не очень, дедушка, папа мой, так и не вернулся. Почему отсюда и уезжать не хотела, боялась, вдруг объявится, а нас нет...

- Вы же написали, куда уедете, еще постараемся сюда время от времени заезжать. Ему тут ничего не грозит, подъезд уже очищен, не оставлять же вас двоих здесь?

- Так дома продуктов нет, света нет, воды в кране тоже, газ больше не идет... Как тут оставаться… Знаете, как страшно одним, дом большой, ночью все слышно. Первую ночь еще ничего, от радости, что живая и с ребенком ни о чем не думала. А потом то собаки воют, то люди кричат, то за окнами стреляют. От всего ужас находит. Даже кто-то воду спустит, и то дрожишь.

- Вот и подождете отца на новом место, если не против.

- Тут такого насмотрелась, что уже никуда не против. Лишь бы не мертвые кругом и не бандиты.

Могли бы и не спрашивать, по ней заметно, и за отца переживает, и здесь до ужаса страшно. Не говоря уж о питании и ресурсах. Вода и правда отвратительная, хуже, чем на работе застоявшаяся в трубах после выходных или праздников.

- Варя, Вы ведь видели, как все в училище произошло?

- Еще как произошло! Это в первый вечер, как вернулась. Подъехали машины и два автобуса, как маршрутки, на них военные, в пятнистой одежде. С другой стороны люди на черных джипах, сами во всем черном, с оружием. Сначала обрадовалась, армия спасать приехала, только они на дома ноль внимания. Этих военных в училище впустили, там вдруг стали стрелять и выгонять курсантов на улицу, кого-то даже убили, ужас творился! Оружие носили в машины прямо охапками, смотрела, пока пули не прилетели.

- Неужели никто в училище не сопротивлялся?

- Вроде нет, многие даже не одетые выбегали. Они не всех убили, кого-то просто прогнали. До конца не досмотрела, боялась. Под утро все же глянула, уже местные появились. Точно не бандиты, их и мало, и одеты просто. В домик, где проходная, не шли, через забор перелезали. Кого-то мертвецы загрызли, кому-то повезло, выбрались обратно. Оттуда вещи какие-то и даже оружие таскали.. Думала, дедушка там может, со всеми.

Рассказ Варвары совсем не радовал. Получается, остатки власти не просто кончились, часть еще и слилась с преступностью, причем буквально. Наглядно проявилось то, о чем мне говорили многие, и брат, и Леха-опер, и даже покойный Евгений Николаевич.

Но разговоры разговорами, а дела никто не отменял, пора спускаться, пока подъезд чистый. Осталось заманить кошку в сумку с плошкой, и все, мы готовы. Варя одела ребенка, не забыв ее рюкзачок, сама облачилась в белую стеганную куртку, из-за чего в прихожей сразу стало светлее. Еще белая вязаная шапочка, на ногах белоснежные кроссовки, из под брючек проглядывают белые же носочки. Пожалуй, идеальный наряд для эвакуации, ладно, хоть волосы забрала в хвост, смешной и рыжий, как у белки. Иронизировать можно сколько угодно, одобрил только шарф или объемный платок, длинный и широкий, хватило защитить рот и нос.

- А ничего практичнее у Вас не нашлось? – все же не сдержался.

- Чем не нравятся мои кроссовки, это ведь «ЭККО», знаете, сколько они стоили? И курточка очень дорогая и очень удобная. Теперь выбрасывать из-за того, что такая красивая?

Похоже, остальная одежда у нее такая вычурная и непрактичная, как же она у меня инспектором работала и на проверке выезжала? Ничего больше не сказал, вспомнил, что набрал кучу одежды в магазине по дороге из башни, до побега Вари из машины. Олег предусмотрительно предложил Варваре надеть бахилы себе и дочке, если остались. На этот раз, чтобы при выходе из подъезда оказаться в чистой обуви. И перчатки резиновые тоже посоветовал не снимать. После чего нацепили на себя оставшиеся рюкзаки, включили налобные фонари, осторожно открыли дверь в коридор, пыль от выстрелов там уже осела.

Про очки не забываем, Варя сохранила пластиковую маску, в которой со мной пробивалась из башни. Но еще оставался ребенок, понятно, на лицо шарфик, но где найти защитные очки? Поэтому пришлось маме отыскать солнечные, хоть какая-то защита, а пока сверху шапочки, чтобы при опасности опустить. Все равно придется стоять и не двигаться, если вдруг стрелять доведется. Варвара словно прочитала мои мысли.

- Снова станете грохотать из своего черного ружья? – посмотрела на меня с нескрываемой неприязнью.

- А что еще делать, если зомбак объявится?

- Вы же все зачистили!

- Только лестницу, мало что может приключиться, и еще двор остается.

- У меня целый день потом в ушах звенело от Вашей стрельбы, как домой вернулась. Нет еще наушников, хотя бы для дочки?

- Наушников нет, могу рекомендовать это – протягиваю из кармана пару гильз от «Макарова».

- Что с ними делать?

- Вставьте в уши, вроде помогает.

Как Варя зыркнула на меня, не передать словами, чуть не сбив меня рюкзаком, шнырнула в ванную, вернулась оттуда с коробочкой. Оказалось, это аптечные беруши, покупала, когда раньше пьяный сосед снизу концерты устраивал.

- Надо было их ночью использовать, не так страшно спать.

- А вдруг папа вернется, стучать станет, а я не услышу? Задвижку на замке снаружи не отрыть… - что на это скажешь?

Перед спуском по рации предупредили товарищей, что идем вниз, пусть приготовятся. В тамбуре перегруппировались, впереди снова придется идти мне с «Сайгой» наизготовку. Олег замыкает колонну, между нами Варвара аж с двумя рюкзаками. Первый самый маленький из тех, что привез, поверх него второй, уже знакомый по побегу из башни. В руках у женщины сумка с кошкой, за руку держит Лизу, тоже с рюкзачком за плечами и игрушкой в свободной руке.

Прежде, чем вместе выйти на площадку, Олег еще раз проверил верхний этаж: «Мертвых успокоили, как бы живые не подгадили». Держа под прицелом «Ремингтона» лестницу, посмотрел вниз и вверх между пролетами. Отсюда, из тамбура, кажется, вроде бы ничего не поменялось, никого там не чувствовалось. Пока Олег поднимался на верх, Варвара вдруг спросила:

- Почему Вы так долго не звонили, вчера долго ждала, очень... Снова авария по дороге?

- Почти. У меня друг погиб.

Она примолкла, потом встрепенулась, и стала стучать к соседям. Это не удивило, если она здесь живет, какие-то отношения сложились. Но на ее стук никто не отозвался, то ли там уже все мертвые, то ли успели убежать раньше.

- Хотите кого-то из них с нами позвать?

- Нет, не дурочка, понимаю, места не так много. Просто хотела сказать, когда папа вернется, чтобы подсказали, пусть записку прочитает.

- Сколько отцу лет, старенький?

- Всего пятьдесят два будет, почти молодой, - первый раз за сегодня улыбнулась женщина.

- Фломастеры найдутся, лучше детские, большие? - вдруг пришла в голову толковая мысль.

- Разумеется, не стала брать, сами же сказали, лишнее оставить.

- Давайте-ка, прихватите те, что получше пишут, внизу скажу, зачем.

Варвара на удивление послушно снова открыла железную дверь, с грацией пингвина скрылась в квартире, поставив сумку с кошкой на пыльный пол. Быстро, несмотря на рюкзаки за спиной, вернулась, протянула коробочку фломастеров, сунул их в карманах на бедре, снова взял «Сайгу». Олег все еще топал по лестницам, а Варя, перед тем как снова закрыть дверь, взяла метелку, и попросила посветить фонариком. На мой вопрос, зачем это делать, ведь мы же уезжаем, возможно, насовсем, сказала: «когда папа вернется, пусть будет чисто». Не стал возражать, хотя и удивился, но все эмоции оставил при себе, пока она снова гремела замком.

Не знаю, что бы еще придумала эта хлопотунья, но вернулся Олег, кивнул, можно спускаться и мы, наконец, пошли. Два этажа миновали нормально, стараясь поменьше пачкаться в месиве на третьем этаже, боялись, чтобы девчонок не стошнило.

- Варя, это трудно, но приглядитесь, тут не видно одежды Вашего отца, в чем он был одет?

- Нет, это все чужие - женщина неожиданно спокойно восприняла просьбу, закрывая ладонью глаза дочке.