— Теперь все сходится, — сказал Минхо.
Томас стоял рядом с ним на самом краю Обрыва и глядел в серую пустоту пропасти, не видя вообще ничего, за что можно было бы зацепиться глазом — ни слева, ни справа, ни сверху, ни внизу или прямо впереди. Лишь пустота вокруг.
— Что сходится? — спросил Томас.
— Это уже три раза повторилось. И думаю, неспроста.
— Ну да… — Томас понял, к чему клонит Минхо, но ждал, пока тот объяснит все сам.
— Тот дохлый гривер, которого я обнаружил в первый раз, скрылся в этом направлении. Мы так и не видели, чтобы он вернулся или, наоборот, двинул в глубь Лабиринта. А потом еще те четыре твари, которых мы обдурили и отправили полетать.
— Обдурили? — переспросил Томас. — Кто кого еще обдурил…
Минхо задумчиво посмотрел на него.
— Гм… Как бы то ни было, теперь еще этот. — Он махнул рукой в пропасть. — Я уверен, что гриверы покидают Лабиринт этим путем. Кажется полным бредом, но ведь и солнце просто так не потухнет.
— Если они могут уходить этим путем, — добавил Томас, развивая мысль куратора, — значит, и у нас получится!
— Опять ты со своими самоубийственными идеями, — засмеялся Минхо. — Видать, очень соскучился по гриверам. Думаешь, в их логове тебя сэндвичами накормят?
Томас поник, чувствуя, как угасает надежда.
— Есть предложения лучше?
— Не все сразу, Шнурок. Давай-ка для начала насобираем камней и проверим, что да как. Сдается мне, где-то тут есть скрытый выход.
Они подобрали с земли все лежащие поблизости булыжники, но их показалось недостаточно, и тогда ребята принялись отламывать куски каменных блоков из трещин в стене. Собрав внушительную горку камней, они перетащили ее к самому краю Обрыва и сели, свесив ноги через край. Томас заглянул вниз, но кроме серой отвесно уходящей вниз стены ничего не увидел.
Минхо достал блокнот с карандашом и положил на землю.
— Надо все тщательно записать. Какая-то оптическая иллюзия мешает нам увидеть выход. Ты тоже не зевай — смотри в оба и запоминай все, что увидишь. Не хочу один отвечать за возможный промах шанка, который решится сигануть вниз первым.
— Думаю, этим шанком обязан стать куратор бегунов, — попытался пошутить Томас, отгоняя страх. От мысли, что они находятся в непосредственной близости от места, откуда в любую секунду могут выскочить гриверы, бросало в жар. — Не волнуйся, мы предварительно обвяжем тебя веревкой покрепче.
— А это мысль. — Минхо взял камень из кучи. — Ладно, будем кидать по очереди, то дальше, то ближе, как бы вычерчивая камнями змейку. Если какой-то волшебный выход и вправду существует, надеюсь, наша затея сработает.
Томас взял камень и, прицелившись, бросил его влево, прямо туда, где стена коридора резко обрывалась ничем. Острый обломок полетел вниз и продолжал лететь, пока не скрылся в серой пустоте.
Теперь настала очередь Минхо. Он бросил камешек примерно на фут дальше того места, в которое метил Томас. Осколок полетел вниз. Затем снова кидал Томас, целясь еще на фут дальше. Потом опять Минхо. Оба камня исчезли в бездне. Бегуны продолжали бросать до тех пор, пока не прочертили воображаемую линию длиной не меньше дюжины футов от края Обрыва. Затем они сместились правее, проводя невидимую линию уже в направлении Лабиринта. Все камни беспрепятственно падали вниз.
Еще два линии — от края обрыва и в обратном направлении. Булыжники снова скрылись в пропасти. Они проделывали операцию вновь и вновь, бросая обломки на такое расстояние, которое человек — или гривер — был способен одолеть в прыжке. Томас внимательно провожал взглядом каждый брошенный в бездну камень, но со всяким новым броском в нем все сильнее крепло разочарование. В какой-то момент он и вовсе начал считать всю затею абсурдной. Бегуны уже проверили всю левую часть пропасти, истратив добрую половину припасенных «снарядов», но так и не заметили ничего необычного. Как он мог поверить в существование скрытого выхода? Томас мысленно обругал себя за наивность.
И тут произошло невероятное: камень, брошенный Минхо, пропал. Большой обломок стены, извлеченный ими из трещины, полетел вперед, почти в центр пропасти, начал падать к земле, а затем вдруг исчез, словно канул в воду.
Бесследно пропал, пролетев лишь какую-то секунду.
Томас потерял дар речи — такого странного зрелища он еще не видел.
— Как мы могли этого не заметить?! — воскликнул Минхо. — И раньше ведь бросали с Обрыва всякое барахло, но никогда не видели, чтобы что-то вот так исчезало. Ни разу.
У Томаса пересохло в горле. Он кашлянул.
— Давай-ка еще раз попробуем. Вдруг мы оба моргнули?
Минхо повторил эксперимент, бросив камень в ту же самую точку — тот снова внезапно исчез, словно растворился в пространстве.
— Наверное, в прошлый раз вы невнимательно смотрели, — предположил Томас. — Когда не ожидаешь, что что-то может произойти на самом деле, то не присматриваешься особо, поэтому оно и ускользает.
Они продолжали бросать оставшиеся камни с Обрыва, дюйм за дюймом удаляясь в стороны от той точки, где исчез первый обломок. К немалому удивлению Томаса, площадь участка, в котором пропадали предметы, не превышала нескольких футов.
— Неудивительно, что мы не замечали его, — сказал Минхо, лихорадочно зарисовывая в блокноте невидимое отверстие и делая пометки о его размерах. — Довольно маленький проход…
— Гриверы едва протискиваются в такую дыру. — Томас не сводил глаз с участка в небе, где находился невидимый портал, пытаясь впечатать в память точное местоположение прохода и расстояние до него. — Когда они вылезают, то, наверное, балансируют на краю дыры, а потом прыгают через пропасть прямо на край Обрыва. Тут довольно близко. Даже я смог бы прыгнуть на такое расстояние, а они тем более.
Минхо завершил набросок и поглядел на загадочную прореху в небе.
— Как такое возможно, чувак? Что мы вообще перед собой видим?
— Как ты и говорил, тут нет никакого волшебства. Всего лишь результат работы того самого механизма, который сделал небо серым. Выход скрыт чем-то вроде оптической иллюзии или голограммы. Все в этом месте наизнанку.
И «чертовски круто», вынужден был признать Томас. Хотелось бы ему понять, какие высокие технологии стоят за всеми странностями, которые тут творятся.
— Ага, что наизнанку — то наизнанку. Пойдем. — Минхо с кряхтением встал и закинул рюкзак на спину. — Надо обежать как можно больше коридоров. Может, на этом чудеса не закончатся и проявится еще что-нибудь необычное. Вечером расскажем обо всем Ньюту с Алби. Не представляю, как это можно использовать, но, по крайней мере, теперь мы знаем, куда уходят проклятые гриверы.
— И, вероятно, откуда приходят, — добавил Томас, бросив последний взгляд на невидимый портал. — Из Норы Гриверов.
— Ага. Вполне ничего себе название. Не хуже остальных. Надо идти.
Томас продолжал смотреть с обрыва, ожидая, пока Минхо первым двинется с места, но его товарищ, очевидно, был поражен открытием не меньше. Несколько минут они постояли в полном молчании, пока Минхо не развернулся и не побежал прочь, не говоря ни слова. Томас нехотя последовал за ним, и вскоре они скрылись в сером сумраке Лабиринта.
В коридорах ребята не обнаружили ничего необычного — все те же каменные стены и плющ. Томас делал метки из срезанных стеблей и записи в блокноте. Ему трудно было заметить все изменения, произошедшие по сравнению с предыдущим днем, однако Минхо без раздумий указывал на стены, которые за ночь успели переместиться. Когда они достигли последнего тупика и пришло время возвращаться домой, у Томаса возникло непреодолимое желание плюнуть на все и остаться в Лабиринте, чтобы посмотреть, что произойдет ночью.
Минхо, видимо, уловил перемену в настроении товарища.
— Еще рано, чувак. Еще рано, — сказал он Томасу, положив ему руку на плечо.
И они вернулись назад.
В Глэйде царило уныние. И неудивительно — любой захандрит, когда все вокруг окрашено в мрачные серые тона. Свет оставался таким же тусклым, как и утром, и Томас невольно задался вопросом, изменится ли освещение после «заката».
Когда они вошли в Западные Ворота, Минхо направился прямиком к Картохранилищу, чем очень удивил Томаса. Он-то был уверен, что в сложившейся ситуации это самое последнее, что им стоило делать.
— Тебе разве не хочется поскорее рассказать Ньюту и Алби про Нору Гриверов?
— Мы все еще бегуны, и у нас все еще есть обязанности, — ответил Минхо.
Томас побрел за ним к тяжелой стальной двери бетонного бункера. Куратор посмотрел на него и вымученно улыбнулся:
— Не волнуйся, у нас останется время поговорить с ними — долго мы тут рассиживаться не будем.
Войдя в Картохранилище, они застали там и других бегунов — кто-то прохаживался по комнате, кто-то, склонившись над столом, чертил карты, — однако никто не проронил ни слова, словно запас предположений о том, что случилось с небом, был исчерпан. Царившая тут атмосфера безысходности была настолько вязкой, что Томасу показалось, будто он тонет в ней, как в трясине. Юноша понимал, что должен испытывать те же чувства, но был слишком взбудоражен — ему не терпелось увидеть реакцию Ньюта и Алби на новость об Обрыве.
Томас сел за стол и, используя собственную память и пометки в блокноте, начал рисовать карту. Минхо все время сидел рядом и давал подсказки, вроде: «Думаю, проход заканчивался не там, а здесь», «Соблюдай пропорции» и «Да рисуй ты линии ровнее, шанк». Куратор раздражал своей дотошностью, однако здорово помог, поэтому уже спустя минут пятнадцать Томас смог оценить конечный результат работы — свою первую карту. Он страшно гордился собой — она ничем не отличалась от всех остальных виденных им карт.
— Недурно, — похвалил его Минхо. — Во всяком случае, для новичка.
Минхо встал, подошел к ящику с картами первого сектора и откинул крышку. Опустившись на колени перед ящиком, Томас извлек из нее вчерашнюю карту и положил рядом со своим творением.
— Что теперь делать? — спросил он.
— Надо сравнить конфигурации сектора. Правда, сравнивать изменения за два дня толку мало. Чтобы найти какие-то закономерности, нужны результаты за несколько недель. Неблагодарный труд, но я уверен: что-то тут спрятано. Что-то, что нам поможет. Просто пока мы этого не видим. Как я сказал, мы в дерьме.
Томас почувствовал, что глубоко в мозгу что-то зашевелилось; то же самое он испытал, когда попал в Картохранилище в первый раз. Перемещающиеся стены Лабиринта… Конфигурация… Все эти прямые линии… Может, за ними скрываются вовсе и не карты как таковые, а нечто совсем иное? Может, они на что-то указывают? Томас не мог отделаться от чувства, что он не замечает очевидного, а ключ к разгадке лежит на поверхности.
Минхо хлопнул его по плечу.
— После ужина и разговора с Ньютом и Алби сможешь вернуться сюда и дальше сравнивать карты сколько влезет. Пойдем.
Томас сложил листы в ящик и захлопнул крышку, злясь на себя за собственную беспомощность. Мысль, что стоит лишь протянуть руку — и он получит ответ, не давала покоя, словно заноза, засевшая глубоко в мозгу. Двигающиеся стены, прямые линии, конфигурации…
Ответ где-то рядом…
— Хорошо. Как скажешь.
Едва они вышли из Картохранилища, с лязгом захлопнув за собой массивную дверь, как к ним подошли Ньют и Алби, оба явно чем-то обеспокоенные. Возбуждение Томаса вмиг сменилось тревогой.
— Привет, — сказал Минхо. — Мы как раз…
— Давай без лишней болтовни, — оборвал его Алби на полуслове. — Нет времени. Что-нибудь нашли?
Минхо нахмурился.
— И я рад тебя видеть. Да, нашли кое-что интересное.
Вопреки ожиданиям Томаса, Алби, видимо, расстроился еще сильнее.
— Чертово место начинает рассыпаться, как карточный домик. — Он бросил на Томаса неприязненный взгляд, словно винил в происходящем именно новичка.
Какая муха его укусила? — подумал Томас, чувствуя, как в нем закипает злость. Они весь день мотались по Лабиринту, как проклятые, и что получают в качестве благодарности?
— О чем ты? — спросил Минхо. — Еще что-нибудь стряслось?
Ответил Ньют, сопроводив слова кивком в сторону Ящика:
— Сегодня долбаный Ящик не пришел. Приходил каждую неделю в течение двух лет в один и тот же день, в один и тот же час. И на тебе!
Все четверо посмотрели на металлические створки. Томасу даже показалось, будто над ними нависает тень — еще более мрачная, чем тусклый серый свет, окутавший Глэйд.
— М-да, блин. Вот теперь нам точно каюк, — пробормотал Минхо.
Томас понял, что их положение действительно становится бедственным.
— Солнца для растений нет, — произнес Ньют. — Снабжения — тоже. Я бы сказал, мы по уши в дерьме.
Алби стоял, скрестив руки на груди, и продолжал задумчиво смотреть на люк, словно пытаясь раскрыть его створки силой мысли.
— Так вот, — сказал Минхо, — как я уже говорил, мы обнаружили кое-что странное.
Ньют вопросительно поднял брови.
— Что?
Минхо подробно описал их с Томасом приключения, начав с гривера, за которым они проследили, и закончив результатами эксперимента с бросанием камней с Обрыва.
— Наверное, это ведет туда, где… ну, что ли… живут гриверы, — подытожил он.
— В Нору Гриверов, — ввернул Томас.
Все трое одарили его раздраженными взглядами, словно он вообще не имел права высказываться. Впервые такое обращение почти не покоробило Томаса.
— Блин, хочу поглядеть на нее собственными глазами, — пробормотал Ньют. И добавил: — С трудом верится.
Томас был полностью с ним согласен.
— Даже не знаю, что можно сделать, — сказал Минхо. — Может, получится как-то перегородить коридор?
— Дохлый номер, — ответил Ньют. — Проклятые твари умеют ползать по стенам, забыл, что ли? Что бы мы там ни построили, это их не остановит.
Разговор внезапно прервался: возле Хомстеда возник какой-то переполох. Несколько глэйдеров у входа в дом что-то бурно обсуждали, пытаясь перекричать друг друга. Среди них находился и Чак; как только он заметил Томаса, немедленно бросился к нему. Мальчишка пребывал в состоянии сильнейшего возбуждения, и Томас мысленно приготовился к очередным неприятным неожиданностям.
— Что происходит? — спросил Ньют.
— Она очнулась! — крикнул Чак. — Девчонка очнулась!..
Внутри у Томаса все оборвалось; он прислонился к бетонной стене Картохранилища. Девушка пришла в себя. Та самая девушка, чей голос он слышал в своем мозгу. Ему захотелось убежать, прежде чем это снова произойдет, прежде чем она с ним мысленно заговорит…
Слишком поздно.
— Том, я здесь никого не знаю. Забери меня! Все меркнет… Я начинаю забывать все, кроме тебя… Я должна рассказать тебе правду! Но память уходит…
Он не мог понять, как это у нее получается. Как она может телепатически говорить с ним?..
Тереза замолчала, затем добавила что-то совсем странное.
— Лабиринт — это код. Том, Лабиринт — это код.