Азурмен. Рука Азуриана

13

Колонна эльдарских машин вилась вдоль реки и тихо скользила через лес, гравидвигателями колыхая текущую воду. Эскадрон Сияющих Копий на своих гравициклах мчался впереди войска, костяк которого составляли «Волновые змеи» и «Соколы». Гравитанки были окружены еще одной группой наездников на гравициклах и тяжеловооруженными «Виперами».

Замыкали шествие Нимуирисан и Джаритуран, которые брели по течению реки со звездными пушками наготове на случай, если враги полезут с правого или левого берега. Нельзя было сказать, что такой высокий шагатель превосходно подходил для данной операции. Однако Гиландрис настоял, чтобы Нимуирисан был частью тактической группы, ведь им предстояло не только пробиться через ряды хаосопоклонников и захватить врата в Паутину, но и удерживать их, пока эльдар уносят ноги из города Шпилей и от «Цепкой молнии». Гравитанки станут отличным подспорьем при атаке, но они надеются на скорость и маневренность, когда хотят показать, на что действительно способны, а в данном случае требовался кто-то, кто смог бы защищать недвижный клочок земли.

Нимуирисан понимал, почему ясновидец был так взволнован, но он никак не мог отвлечься от беспокойных мыслей, охвативших дух Джаритурана. Его брат всегда был более осторожен, и сейчас Нимуирисан чувствовал, как конечности призрачного рыцаря будто противились каждому движению.

— Уж лучше так, — сказал он брату, когда они перешагнули через очередную извилину широкой реки. — Разве бы ты хотел, чтобы мы попали под обстрел в Ниессисе?

В разуме Нимуирисана вспыхнула картина. Он увидел, как лес, окутывающий линкор, охватила битва, которая подожгла все вокруг.

— Ты знаешь, что сейчас нам нужно беспокоиться не о «Цепкой молнии». Самый безопасный путь с планеты — через Паутину, поэтому мы должны вернуть под контроль портал и удерживать город Шпилей до тех пор, пока Гиландрис не завладеет Анкаталамоном. Нет смысла защищать рухнувший корабль, у которого нет пилотов.

Призрачного рыцаря пронзила грусть, которую подкрепил образ эльдар, что опечаленно проходили в белых накидках с капюшоном по заупокойным землям Ануивена.

— Это нечестно. Гиландрис прямо поведал нам обо всех опасностях, которые могут нас поджидать, и предложил самим сделать выбор. Как и Тинарин, мы согласились участвовать в операции. Или ты уже подзабыл, что мы сами вызвались отбить портал?

Он почувствовал сожаление и мысленный эквивалент преунылого вздоха.

— Мы приняли решение вместе. Как и всегда. Каждую тропинку судьбы мы проходим рука об руку, пока не встретим конец.

На Нимуирисана нахлынуло хорошо знакомое ему воспоминание, которое пробудил Джаритуран. Он видел своего брата в черно-лиловой броне Ануивенской Стражи, который вместе с ним управлял деформирующей пушкой. Люди, засевшие в траншеях, осыпали их минометными снарядами, и взрывы забили еще громче, когда вражеские наводчики нацелились на дивизион орудий поддержки, защищавший фланг надвигающихся эльдар. Джаритуран убеждал брата продолжить ход, но тот не слушал близнеца, уставившись на бронированный транспортер, который внезапно вырвался из человеческих войск.

— Ты же клялся, что простил меня, а все не прекращаешь показывать этот момент всякий раз, когда я делаю то, что тебе не по нраву, — гневно проговорил пилот призрачного рыцаря. — Я бросил все, чтобы до конца своих дней быть с тобой, пожертвовал жизнью, которую мог бы провести за пределами этой гробницы из призрачной кости, чтобы унять горе. И ты все еще думаешь, что мне нужно напоминать о том, что произошло?

Джаритуран не стал отвлекаться на слова брата, и сцена продолжилась, как это и бывало уже не раз. Минометная бомба ударила перед д-пушкой, и поток пламени и ошметки грязи окатили Нимуирисана, отбросив воина на землю. Краем глаза он видел, как платформа с искажающей пушкой накренилась, пытаясь с помощью воющих антигравитационных двигателей удержать равновесие. Орудие упало на Джаритурана, придавив ему ноги. Нимуирисан недолго наблюдал за жуткой картиной, ибо тут же разорвалась вторая бомба, искорежив как д-пушку, так и его близнеца.

— Ты думаешь, я бы не изменил прошлое, если б мог? Зачем ты меня сейчас мучаешь, когда мы должны сосредоточиться на более важных делах?

Изображение сменилось, и теперь Нимуирисан глядел глазами своего брата, проживая последние секунды его жизни. Перед смертью потрясенный Джаритуран ощутил облегчение и радость, что умереть должен он, а не брат.

Нимуирисан испытал такой глубокий шок, что чуть ли не потерял сознание. Призрачный рыцарь оступился и упал на одно колено в воду. Пока Нимуирисан, окутанный кристаллическим блоком в центре гигантской машины, приходил в себя, Джаритуран выпрямил исполинскую конструкцию.

— Ты мне никогда этого не показывал, почему только сейчас?

В мыслях Джаритурана застыл образ Нимуирисана, который посреди равнины, объятой огнем и кружащими осколками, встал на четвереньки и протянул руку своему сраженному брату. Переживать подобное вновь казалось невозможным, ибо представшая перед глазами картина просто раздирала душу в клочья.

Наконец Нимуирисан понял смысл увиденного.

— Ты боишься, что я могу умереть? Даже и не питай сомнений на этот счет, ведь для чего же еще я присоединился к тебе в этом искусственном теле? Конечно же, я умру. Как подобает воину, в битве, причем кровавой. В тот день нас обоих должна была поглотить война, но этого не приключилось. Не думай, что я смогу прожить жизнь без тебя, ведь тогда я буду обречен на тщетное существование.

Их разговор прервало сообщение от экзарха Сияющих Копий Латиедеса.

— Как мы и боялись, враг укрепился вокруг портала. Мы должны приблизиться к ним, выманить из укрытий и затем ударить. Следуйте за нами и приготовьте свои орудия. Да не дрогнет ваш дух!

Гравитанки переключились на полную мощность и рванули вперед, разгоняя воду ревущими двигателями. Джаритуран и его живой близнец невольно согласились друг с другом. Мертвый пилот повел призрачного рыцаря к левому краю реки. Когда они выбрались на песчаный берег, вода заструилась по изящным конечностям боевого гиганта.

Вдали послышались грохот и стрельба. Ощущая нерешительность брата, Нимуирисан окатил его потоком нетерпения.

— Давай, беги!

Призрачный рыцарь тут же бросился вперед, слегка увязая в мягкой земле речного берега. Пока высокий шагатель прорывался к цели, ветви, раскинувшиеся над водой, потрескивали и шатались от каждого его шага. Река понемногу уходила вправо и становилась шире, а ее берега приобретали все более крутой наклон, образуя утесы, которые нависали над деревьями. Именно на этих утесах люди и соорудили первую линию обороны.

То тут, то там пролетали гравициклы и гравитанки, выпускающие яркие лучи и заряды, которые расчищали вершины обрывов. Тяжелые пушки врага загромыхали и зарычали в ответ, выплевывая пули и снаряды вниз по реке. Каждая орудийная батарея прикрывала огнем противоположный берег реки.

Замедлив призрачного рыцаря, Нимуирисан начал изучать обстановку. Заметив, как противотанковые пушки на выступах реки выискали новую цель, он включил рассеивающее поле. Со свистом снаряды пролетали в воздухе и никак не могли достать до эльдарского шагателя, падая в воду, бегущую вблизи него.

Пробираясь через шквал огня, Сияющие Копья и «Виперы» усилии натиск, дабы прорваться к паутинному порталу, располагающемуся неподалеку за утесами. Пока «Волновые змеи» отступали к более-менее ровным частям берегов, чтобы высадить аспектных воинов, заждавшихся внутри, «Соколы» всячески пытались как можно сильнее окатить вершины обрывов подавляющим огнем.

Едва Нимуирисан успел согласиться с планом мертвого брата, как тот моментально привел гигантскую машину в действие. Некоторые люди отвлеклись от гравитанков, парящих над водой, и запалили по призрачному рыцарю. Рассеивающее поле засверкало и засияло от града огня, а сам исполин ответил им короткой очередью плазмы, стреляя из звездных пушек.

Используя ближайшую скалу как щит от снарядов, летящих с другого берега, призрачный рыцарь бежал к лесу и в конце концов остановился под каменистым выступом. Когда Нимуирисан отключил сияющее поле, окутывающее рыцаря, оно искривилось и погасло, в то время как вся имеющаяся энергия ушла в руки и ноги. Боевая машина эльдар, направляемая Джаритураном, потянулась к первой же опоре, за которую можно было уцепиться рукой.

Камни сидели в утесе очень крепко, поэтому исполин взбирался по ним все быстрее, подгоняемый растущей уверенностью Джаритурана в прочности скалистого обрыва. Пару раз им приходилось блуждать то вправо, то влево, чтобы отыскать опору побольше, и прямо у вершины нога гиганта соскочила с одной из них. Повиснув высоко над лесом, несколько секунд рыцарь держал свое огромное тело лишь пальцами рук, сотворенных из призрачной кости. Его качало из стороны в сторону, пока левой ногой он не отыскал подходящий уступ, после чего шагателя переполнил скачок призрачной энергии, и он запрыгнул на край утеса.

Когда Джаритуран посадил исполина на одно колено, Нимуирисан вновь включил рассеивающий щит, и теперь он держал на прицеле почти все человекоподобные боевые машины. Звездные пушки, выглядывающие из-за сверкающего энергетического поля, заиграли огнем, который вырывал борозды крови и расплавленного металла из пулеметов, что укрепились у края обрыва, обращенного к реке.

К удивлению, Воры Плоти почти никак не отреагировали на появившуюся в их рядах величавую призрачную машину. Лишь несколько тяжелых орудий развернулись и запалили по гиганту, а остальные продолжили поливать огнем кружащие внизу танки. С поднятым перед собой щитом призрачный рыцарь выпрямился и бросился на врага. Плазменные снаряды взрывались повсюду, поджигая орудийные ямы и воинов, чьи лица скрывали капюшоны. Плоть и построенные наспех укрытия с треском обуял иссушающий голубой огонь.

Отсюда исполин прекрасно видел паутинные врата. Они представляли собой три изогнутых шпиля, состоящих из гравированного рунами камня, которые были в три раза выше призрачного рыцаря и образовывали нечто в виде пирамиды на поляне, прилегающей к берегу реки. Сейчас врата спали, потому как братья отчетливо примечали траву между портальными камнями и деревья позади древнего устройства. Без сомнений, вокруг психических пилонов недавно кипела нелегкая работа: у врат были сложены кучи коробок, гирлянды спутанных проводов были прикреплены к башням похожими на пузыри каплями неизвестного клейкого вещества.

— Неужели они пытаются активировать врата? — задался вопросом Нимуирисан. — Получается, за этим они и пришли, а вовсе не за Анкаталамоном.

— Это не имеет значения. Их мотивы нам не важны, у нас есть приказы, — ответил Латиедес. — Избавьтесь от них, ибо мы должны вновь заполучить врата. Покажите им, что страх вам не ведом.

Джаритуран направил призрачного рыцаря к краю утеса, пнув в сторону обломки древнего на вид полевого орудия. Обожженные плазмой трупы разрывались под ногами боевой машины, но Нимуирисан почти не обращал на это никакого внимания. Огонь с другого берега засвистел над водой, отчего сразу же подсветилось рассеивающее поле. Пара снарядов проскочила через энергетический щит и, сверкнув, беспомощно разбилась о крепкое тело призрачного рыцаря. Внизу аспектные воины прорывались к лесу, пытаясь отыскать пути к вершине противоположного утеса. Вверху кружили корабли, готовые спикировать и прикрыть наступление эльдар.

Нимуирисан послал через утес залп плазмы, отгоняя взвод людей, которые укрылись за разрозненными камням и кустами.

— Продвигайтесь к вратам, мы прикроем вас с…

Огромный огненный шар обуял портал, резко прервав связь между Нимуирисаном и тактической группой. Взрыв полностью поглотил врата, от которых ввысь заструились пламя и дым, заволакивающий озаренные лилово-синей молнией небеса. Горящие белым огнем осколки треснувшего призрачного камня взмыли в небо. Истерзанные тела десятков Воров Плоти, что находились рядом с эпицентром, выкинуло в реку взрывной волной.

Мощный взрыв оставил на месте паутинных врат пылающий кратер. От горящих деревьев и обломков пилонов поднимался черно-голубой дым. Тут же по всей коммуникационной сети разошелся приказ об отступлении.

— Я не понимаю, зачем они уничтожили их? — вопросил Нимуирисан. Он отправил шквал плазменного огня в сторону разрушенных врат, чтобы прикрыть отступающие с берега гравитанки «Сокол».

Вдруг в его разуме промелькнуло посланное Джаритураном изображение, которое показывало кусок мяса, лежащий в железной ловушке.