Авантюрист. Калифорния

Глава 9

— Мистер Гамильтон, я такого флага никогда не видел, — Сказал мне стоящий рядом Панайотис.

— Я тоже, но у них еще и белый флаг. Явно они хотят переговоров.

Итак, к нам прибыли представители повстанцев в Новой Искании. Вряд ли кто-то другой мог бы использовать флаг пока не существующей Мексики. Интересно, что им тут надо?

Хотя я не особо то и удивлен, де Карраско прав. После того как мы устроили в Акапулько это был вопрос времени, когда прибудут гости и хорошо что это произошло сейчас, когда мы уже можем их как следует встретить. С борта, скорее всего корвета, спустили шлюпку, и она медленно направилась к берегу.

— Отправь кого-нибудь встретить наших гостей, — говорю я сыну Дукаса.

Он кивнул и отдал необходимые распоряжения. Шесть человек во главе с его заместителем тут же направились к месту предполагаемой высадки…

— Значит, уже год в Мексике и на Кубе идёт война? — спросил я сеньора Хорхе Морено, посланника правительства свободной Мексики, так назвались сепаратисты, ведущие вооруженную борьбу с новым вице-королем.

После моего ухода из Акапулько этот город стал фактическим центром борьбы за независимость, пока не удачной, верные Филиппу Четвертому силы обложили его достаточно плотно

— Всё верно, сеньор де Каса Альмендарес.

— И как я понимаю, уважаемый Мигель Идальго-и-Кастилья просит моей помощи? — как я и предполагал мой случайный знакомый стал предводителем повстанцев. Видимо у этого священника на роду было написано войти в историю именно таким образом.

— Да это так. С вас началась наша революция, и вы должны нам помочь.

— С чего вы взяли, что я вам хоть что-то должен? Я не собирался ничего делать и если бы новый вице-король не попытался меня арестовать, ничего бы не произошло. Мы бы спокойно отдохнули в Акапулько и двинулись бы сюда.

— Но сеньор, вы же один из тех, кто стоял у истоков революции в Новой Англии. Неужели такой человек как вы не поможет нам в борьбе за свободу?

— Мистер Морено. Оратор из вас, скажу прямо, так себе. Почитайте на досуге речи французских революционеров, наберитесь опыта. То, что я когда-то там в чем-то там участвовал, сейчас ровно ничего не значит и теперь у меня исключительно прагматический взгляд на жизнь. Предложите то, что меня заинтересует, и я подумаю как вам помочь.

— Я не уполномочен вести какие-либо переговоры и что-то предлагать.

— Неправда, уполномочены. Иначе бы вас тут не было бы. Предлагайте.

— Сначала я бы хотел услышать, чем вы можете помочь нашему делу?

— Это не я пришёл к вам, а вы ко мне. Мне от вас ничего не нужно.

— Может быть, вы тогда озвучите свои пожелания и свои возможности.

«Патриоты» прибыли за оружием. Почему это произошло только спустя год после моего сольного выступления в Акапулько, Морено не сказал. Подозреваю, всё дело в том, что у них поначалу все складывалось неплохо, а потом, когда им как следует намяли бока, сразу вспомнили обо мне. Правда, ничего ценного они предложить не могли. Ничего, кроме того, что им и так не принадлежит.

Не знаю, какой у Морено был первоначальный план, но он быстро смекнул, что случилось в Калифорнии и пообещал, в случае победы, признание моей новорожденной Калифорнийской республики, военный союз и беспошлинную торговлю на территории Новой Испании на сорок девять лет. Взамен ему нужны были винтовки, пистолеты, патроны и взрывчатка.

Предложения были нормальные. Мне в любом случае нужно чтобы их восстание продержалось как можно дольше, ведь если роялисты победят, они неминуемо посмотрят на северо-запад. Кто там такой нарядный сидит? А, это мятежный маркиз!

И меня раздавят. Особенно если узнают про золото. Никакие пушки и винтовки не спасут, потому что просто нет людей, которые будут этим оружием воевать.

Но ясейчас не мог помочь по-настоящему. Производство еще толком не стартовало. Мы только-только произвели пробную партию из десяти винтовок с использованием местного железа.

Если бы Морено прибыл через месяц, было бы совсем по-другому, но пока я мог дать ему всего сто винтовок, пятьдесят пистолетов, двадцать килограмм динамита, пятьсот разрывных ядер и по три тысячи патронов на ствол винтовки и по пятьсот на каждый пистолет. Это конечно не считая сотни кремниевых мушкетов, часть из которых мы затрофеили в Акапулько, а часть досталась нам уже здесь.

Но посланник восставших был рад и такому количеству оружия. Тем более что мы договорились о том, чтобы наладить регулярное сообщение между Акапулько и заливом Сан-Франциско, если восстание в ближайшее время не подавят, конечно.

Морено и его люди отдохнули в поселке всего пару дней и отправились в обратный путь, месяца через четыре стоит ожидать появления следующего корабля от них.

Помимо обещаний на будущее мы договорились о кое-каких поставках в обмен на оружие. Хлопок, селитра, железо, медь. Нам нужны любые ресурсы. Кроме того я намекнул, что если кто-то из жителей Новой Испании захочет поискать лучшей доли, то им здесь будут рады. Люди по-прежнему наш самый главный дефицит.

Да, испанцы ушли, но к их следующему появлению я смогу подготовить для них намного более серьезную поставку оружия. Уж несколько сотен винтовок то мы точно изготовим.

И раз уж такое дело, нужно подтолкнуть Луку со взрывчаткой, новые разрывные ядра тоже лишними не будут.

В начале июня состоялось еще одно событие. Вернулись Плетнев и Резанов. И их появление произвело фурор.

Начну с того что им удалось установить хорошие отношения с Гавайским королем Камамеа. Он был очень доволен прибытию моей экспедиции, тем более что в качестве подарков Плетнев оставил ему полсотни кремниевых мушкетов, это очень сильно укрепило игрушечную армию этого игрушечного короля.

Тем более что ему оружие было очень сильно нужно. Одиннадцать лет назад родной брат Камамеа поднял восстание, король его, конечно, его подавил, но у него еще родственники имеются, да и с автономией острова Кауаи ему хотелось покончить.

Ну а воспользовался этим Резанов. Этот хитрый жук взял на борт в Новоархангельске не только уголь для экспедиции и меха на обмен в Китае, но и десяток русских во главе с Сысоем Слободчиковым, они будут добывать на Гавайях жемчуг. По планам Николая Петровича сообщаться с этими райскими островами будут на судах Русско-Американской Компании, ну что ж это хорошо, я прямо заинтересован в процветании русской колонии на Аляске. На обратном пути из Китая они снова зашли на Гавайи, но об этом чуть позднее.

В Кантон мои корабли прибыли в начале января тысяча восемьсот седьмого года. И застряли там почти на два месяца:

— Вы не представляете мистер Гамильтон, какие там чиновники. Куда том нашим казнокрадам. Сначала им подарки нужны, без них даже на порог не пустят. Правда, потом наизнанку вывернутся. Да и местные испанцы помогли.

Да, у Плетнева хватило наглости зайти в Кантон под испанским флагом и представиться доверенным лицом предыдущего вице-короля. Местная испанская миссия оказала ему очень большое содействие, но и он не промах.

Результаты его миссии впечатляли. Помимо превосходного железа он привез: фарфор, чай, рис, гречиху, специи, шёлк и личинки тутового шелкопряда. Просто грандиозные результаты, но и они не главное, как оказалось.

А самое главное, что он сманил почти пятьдесят человек различных мастеровых, в основном конечно всяких помощников. Многие с семьями, но были и холостые. Для того чтобы провернуть этот найм Плетнев с Резановым потратили очень много меха и золота, которое хоть и считалось королевским металлом в Китае, но местные крючкотворы его брали, воровато оглядывались, но брали.

Так что китайцы появились в заливе Сан-Франциско намного раньше, чем должны были. Теперь критически важно не допустить в моем поселке появления мини чайнатауна. Никакого компактного проживания нац. меньшинств здесь не будет. Только максимально быстрая ассимиляция.

Успешно завершив все свои дела в Китае, Плетнев с Резановым двинулись в обратный путь. И снова зашли на Гавайи. Там они продемонстрировали местным жителям, что новые могущественные друзья Камамеа его не забывают, взяли на борт груз жемчуга для русско-американской компании, отдохнули и двинулись домой, в залив Сан-Франциско.

Помимо всего прочего Плетнев еще и невесту себе привез с Гавайев, миленькую девушку со странным именем Кинау, которая была племянницей Камамеа.

— Николай Иванович, так вы скоро будете членом королевской семьи Гавайев? Вам тамошний король уже титул дал? Вы теперь кто? Граф, князь или может быть герцог?

— Скажете тоже, мистер Гамильтон, титул. Мне и жены достаточно.

— Уже решили, когда свадьба?

— С этим не все так просто. Нектарий дюже ревностно относится к своим обязанностям. Сначала её нужно русскому научить, потом окрестить, а только потом уже свадьба.

— А что долго ли покрестить?

— Ежели все делать по правилам — долго, это целая наука.

— Понятно, смотрите сами. А что это вы в Японию не зашли? Мне казалось, что Резанов жаждет взять реванш за свой дипломатический провал.

— Врать не буду, он хотел. Но мы с ним посовещались и решили, что слишком уж сил у нас мало, чтобы его доводы были достаточно убедительны для японцев. Бог даст, еще сходим.

— Все может быть Иван Петрович, все может быть. Как себя машины показали?

— Вы знаете, хорошо. Мы, правда, на обратном пути их толком не использовали, течение там очень хорошее и попутное, но вот на пути в Китай они поработали на славу.

— Приятно это слышать.

Мы еще немного поговорили с Плетневым, и он отправился отдыхать. Я был несколько удивлен, что он не продолжил разговор, который завел перед путешествием в Китай, но решил его не форсировать.

Прибытие Плетнева позволило нам ускорить строительство куттеров и скоро мы прекратили гонять серьезные корабли по заливу, и они встали на тех. обслуживание.

Двадцатое июня тысяча восемьсот седьмого года. Дорога из Монтеррея в Поселок Гамильтона. Калифорния.

— Где там этот де Карраско, — с недовольством спрашиваю я Плетнева.

— Если его отряд не рвался на засаду, что вряд ли, его люди займут позицию позади испанцев через пару часов.

— Надеюсь, — отвечаю я и снова начинаю рассматривать в подзорную трубу позиции противника, по которым воины Шиая ведут беспокоящий винтовочный огонь. Ядер для пушек у нас уже нет, но они и не понадобятся. Мы и так почти окружили вражеский отряд. Когда кольцо сомкнется, мы атакуем.

Как позже выяснилось, карательная экспедиция нового вице-короля еще в середине апреля прибыла в Селение Девы Марии, Царицы Ангелов, на реке Порсьюнкула, предтечу Лос-Анджелеса из будущего. Там они отдохнули пару дней, договорились с руководителями миссии Архангела Гавриила о том, что те прикажут местным индейцам помочь роялистам и выступили в поход на Монтеррее и Миссию Долорес.

Всего прибыло порядка двух сотен солдат при четырех пушках. К ним добавилась команда одного из кораблей, тот был более не пригоден для плавания. Итого всего около четырех сотен человек. К ним также присоединилось более пяти сотен индейцев.

Более чем внушительный отряд по местным меркам, и командир испанцев, полковник Мигель де Вилья-Инклано, решил, что его будет достаточно.

Они вошли в Монтеррей три дня назад и сходу принялись «наводить порядок», первым делом был расстрелян губернатор обеих калифорний, а затем еще четыре человека, которых подозревали в сотрудничестве с изменником, то есть со мной. Затем этот отряд двинулся дальше на север, намереваясь захватить, а потом и уничтожить Миссию Долорес и мой поселок.

По счастью этот отряд заметили несколько индейцев олони, которые проживали в Миссии Долорес и мы были предупреждены. Пришлось спешно снимать пушки с южного форта и собирать команды наших фрегатов, в помощь семинолам и солдатам де Карраско. Сборы заняли несколько часов, и мы вышли навстречу противнику под вечер.

Первое сражение в истории армии новорожденной калифорнийской республики состоялось на следующий день, двадцатого июня…

Изначально Шиай предлагал ночью подобраться к лагерю роялистов, снять часовых и просто взять всех в ножи. План был неплохой, но вот с часовыми получилось не очень хорошо. Де Вилья-Инклано толи сам участвовал в боях за Акапулько, толи ему передали во все подробности, но он учел, что семинолы хорошо дерутся ночью и выставил, чуть ли не тройные караулы.

В итоге от ночной атаки мы отказались и просто вели беспокоящий огонь из винтовок по вражескому лагерю. Пушки подкатить на дистанцию выстрела не получалось.

Хорошо, что мы не стали брать с собой никого из олони, хотя несколько сотен из них горели желанием выступить с нашим отрядом. Перемены в их жизни при новой власти стали настолько разительны, что они массово хотели защитить её. Если победим, предложим части из них вступить в армию, но пока они просто обуза.

То, что это так, я убедился на примере индейцев тонгва, которые пришли вместе с роялистами. Те побежали практически сразу. Ядер для пушек у нас было не очень много, сказалось то, что мы отправили их сепаратистам, поэтому, сначала вели только огонь из винтовок.

Так вот, пока тонгва стояли просто под винтовочными выстрелами, они еще как-то держались, а вот когда я приказал начать обстрел из пушек, побежали. Это для них стало чересчур.

В результате силы полковника де Вилья-Инклано моментально сравнялись с нашими. К чести его солдат, они не побежали вслед за своими индейскими союзниками, а попытались рассредоточиться и вести ответный огонь из мушкетов, артиллерии мы их лишили последними залпами наших пушек, чья дальность стрельбы и могущество снарядов намного превышало то что было у испанцев.

Правда чуть ли не последним выстрелом одно из наших орудий взорвалось, видимо всё-таки, как я не пытался контролировать технологию производства, некоторые ядра получились бракованными. Это стоило жизни сразу пятерым нашим людям, а еще четверо получили различные ранения. Надеюсь, что Лука наконец-то доделает свой протокордит. Он намного безопасней динамита.

Ну наконец-то! Я слышу, как в тылу испанских позиций гремят взрывы динамитных шашек, которые солдаты де Карраско сейчас используют вместо гранат. Это сигнал и мы атакуем. В штыковую никто бежать не собирается, группы наших бойцов семинолов, под прикрытием экипажей кораблей, которые выступают в роли стрелков, делают короткие рывки вперед, залегают и уже сами обеспечивают прикрытие морякам.

Зато роялисты пытаются лихим наскоком добраться до моих солдат и сойтись в рукопашную, но мы не собираемся давать им такого шанса, и винтовочные залпы буквально косят контратакующих испанцев. Это уже чересчур и для них и роялисты сдаются.

Противник потерял убитыми и ранеными более трехсот человек, при этом большая часть из них как раз прибывшие из Новой Испании солдаты, наши потери составили двадцать четыре человека убитыми и пятнадцать ранеными.

— Мистер Гамильтон, у вас получилась недурная мини армия. Конечно, не понятно как бы все обернулось, если бы у противника было больше пушек, да и винтовки подобные вашим скоро появятся у всех заинтересованных в этом стран. Но пока все очень хорошо.

— Согласен, Иван Петрович. Но и мы не стоим на месте, пойдемте, примем капитуляцию, там уже все готово.

Хоть солдаты испанцев и побросали оружие, но оно еще осталось у уцелевших офицеров, во главе с полковником Мигель де Вилья-Инклано, по нынешним обычаям войны они должны лично сдать свои шпаги.

В сопровождении Плетнева, Резанова и еще нескольких человек я подошёл к окруженным испанцам и обратился к ним:

— Сдавайтесь сень… — договорить я не успел, один из офицеров роялистов выхватил откуда-то небольшой пистолет и в упор разрядил его в меня…