Атака Боло

Глава 17

Обнаружены вражеские Боло, направляющиеся к поверхности вплотную к разбитому Альфа Один. Приходится признать, что использование противником легких видов бронетехники было отвлекающим маневром., попыткой увести меня от поврежденного Боло Альфа Один. Неясно, является ли целью врага захват в плен моего командира и полковника, или же их появление в этой точке случайно.

Они могут знать, что люди находятся в поврежденном. Боло, заметив их при помощи какого-нибудь дистанционного сенсора. Кажется, однако, маловероятным, чтобы бросок такого масштаба был инициирован лишь для уничтожения или пленения двух офицеров. Синхронность не связанных друг с другом событий — столь частое явление в боевой практике — обусловливает невозможность превращения военного искусства в подлинную науку.

Все эти рассуждения теперь, однако, ситуации не меняют. В 2,7 километра от Альфа Один из туннеля появляются не менее шести Боло Марк ХХХП, направляясь по территории базы единым курсом, на разрушенный Боло. Вектор их движения показывает, что они там смогут оказаться раньше, чем я.

Это ставит передо мною серьезную тактическую и этическую дилемму. Моему командиру лейтенанту Тайлер и командиру 4-го полка полковнику Страйкеру угрожает серьезная опасность. В предыдущих столкновениях я одерживал верх над одновременно задействованными против меня четырьмя Боло Марк ХХХП противника. Однако моя оценка возможностей Боло Марк ХХХП, с учетом анализа функции роста боевого мастерства противника от схватки к схватке, убеждает меня, что я не в состоянии противостоять шести этим боевым единицам одновременно. Моя собственная эффективность снизилась на 12 процентов вследствие нанесенных мне повреждений, истощения боезапаса, и потери большей части дистанционных средств.

Оптимальным решением представляется отход. Если враг будет меня преследовать, я смогу найти возможности разделить его силы и уничтожить его по частям. Уклоняясь от решительных действий и затягивая время, я могу дождаться подхода «Непобедимого» и «Отважного». С их теперешней позиции они прибудут за 59,5 минуты.

Рассматриваю возможность их перелета на антигравитации и отвергаю ее. Враг склонен использовать против воздушных целей ядерное оружие. К тому же такое продолжительное использование антигравитационных проекторов связано с непомерным расходом энергии, что повысит уязвимость машин из-за понижения эффективности боевых экранов.

Таким образом, помощи раньше чем через час ожидать не приходится. Двигаясь на соединение с «Непобедимым» и «Отважным» встречным курсом, я сокращу время до встречи и отвлеку за собой силы противника.

Но на мне лежит ответственность за лейтенанта Тайлер и полковника Страйкера. Я должен выбрать, какой образ действий более соответствует моему военному долгу.

Взвешивая возможные варианты, я включаю оставшиеся АГ-проекторы, беру пеленг 248 и максимально увеличиваю скорость.

Мобилизую все свои ресурсы и устремляюсь на врага.

Элкен не был готов к такому повороту событий. Он в очередной раз проснулся в пещерах богов, обнаружив себя воплощенным не в тело из плоти и крови, а в Боло Марк XXXII, махину из дюралоевой брони и мощного вооружения весом 21 000 метрических тонн. Он засыпал в надежде на бессмертие… Но бессмертие в его представлении не было связано с таким телом.

Его шокировало известие о том, что прошло несколько сотен циклов с тех пор, как он ступил в Зал Бессмертных, стремясь воссоединиться с Синди в ее новой жизни.

Но куда больше шокировала встреча… с самим собой.

Да что там! С самими собой. Еще пять Боло находились в обширной пещере, и, установив с ними контакт, он как будто увидел себя в пяти зеркалах.

Мы копировали твой разум и память, твою личность, «обрадовал» его бог. (Уверенность и мощь.) Ты сможешь легко сработаться со своими братьями, с самим собой без трудностей, возникших с общей системой распределения данных.

— Но… кто из пас настоящий? — Электронный голос Элкена звучал растерянно.

В каком-то смысле это безразлично. (Компетентность в технических вопросах, слишком сложных для разъяснения.) Если тебе это так важно знать, ты — подлинный ЛКН 8737938.

Но Элкена одолевали сомнения. А что боги говорили в этот момент другим. Элкенам? Он захотел узнать и сравнить. Впервые в жизни Элкен сомневался в честности богов. Эта мысль беспокоила, даже ужасала. Если уж даже богам нельзя доверять…

В тебе содержится информация других Элкенов, опыт других твоих экземпляров. Изучи его. Используй накопленные знания для того, чтобы поразить Небесных Демонов.

Других экземпляров. Других копий. Был ли он подлинником? Он должен был узнать. Он обратился к другим Боло — и обнаружил, что не может задать этот вопрос.

Нельзя сказать, что он забыл, о чем хотел спросить, что он отвлекся. Он знал это и рвался спросить, но что-то в нем не давало этого сделать, блокировало его. Внутренняя борьба продолжалась долю секунды, после чего он как-то успокоился. В конце концов, это не так важно. Ведь сам бог сказал, что это не имеет значения.

Через 14 минут все шесть Боло появились из туннеля среди развалин склада военной базы. Разведывательные данные и информация, накопленная в течение предыдущих боев, позволяли прогнозировать Уверенную победу шести Марк XXXII над единственным Марк XXXIII, тем более что вражеская машина была повреждена и действовала без поддержки.

Была задействована ОСРД, не предвещавшая никаких проблем, как и обещал бог. Элкен как будто сам существовал в шести телах, в шести местах одновременно. Шесть его Боло понеслись к юго-востоку от места выхода на поверхность.

Чувство было захватывающее, впечатление неограниченной мощи и свободы. И все же его не оставляло острое любопытство.

Был ли он настоящим Элкеном? Мог ли он это узнать? Даже с подлинной памятью он мог быть всего лишь копией. И что в этом случае с ним произойдет?

— Это не имеет значения, — сказало одно из его «я», эхо его собственного голоса в системе ОСРД.

— Боги знают, что делают.

— Но если мы копии, нас можно стереть. И никакого тебе бессмертия.

— И мы не увидим больше Синди.

— Это несущественно!

— Еще как существенно!

— Прекратите! Сосредоточьтесь!

— Не спорьте! Нужно все внимание уделить бою, врагу!

— Сейчас главное — уничтожить Небесного Демона. Остальное может подождать.

— Согласны!

— Информация, полученная от сенсоров, показывает, что внутри разрушенного корпуса Боло Марк XXXII находятся вражеские солдаты-люди. Марк XXXIII будет их прикрывать.

— Это дает нам преимущество.

— Вражеский Боло направляется, к нам.

— Винимание! Встретим его как один.

— Как один…

Элкен, думая о себе, обозначил себя как «Элкен Один», остальным соответственно дал индексы от второго до шестого. Интересно, что все они думали о себе точно так же, но путаницы при этом не возникало. Они действовали как один организм, и их батареи заговорили на одном языке.

Опять в развалинах Боло прогремел гром, оглушительный грохот, и Келли ощутила толчок, сопровождаемый скрежетом. Сдвинувшись, плита расщепила зажатый шлем Келли, осколки пластика брызнули во все стороны. Ох, если бы ее голова еще была в шлеме!..

Снова посыпались обломки, весь корпус угрожающе наклонился влево. Келли лежала пластом, обхватив голову и шею руками.

— Полковник! Полковник Страйкер!

Ответа не было. Да и смог бы он ее услышать сквозь этот невообразимый шум?

Худо мне приходится. Согласованный концентрированный огонь шести «Хеллборов» Марк XXXII взрезает мои наружные боевые экраны, В течение 0,28 секунды экраны справляются с потоком энергии мощностью около 30 мегатонн в секунду, отводя его в накопители или рассеивая вокруг огненной пеленой. В конце концов они не выдерживают и рушатся, пропуская часть огненной лавины в мой боевой корпус.

Все время двигаясь, ухожу вправо со всей скоростью, на которую способны завывающие от напряжение гусенцы. Использую для прикрытия остатки сооружений базы, высокую башню и насыпь. Я не ожидал такой слаженности действий от противника. Недо-Щенка сил врага может иметь серьезные последствия.

Враг продолжает обстрел, сметая башню, за которую я спрятался, и разбивая дюралоевую насыпь, от которой раскаленный градом сыплются осколки. Получаю прямое попадание в среднюю башню. Ствол 200-сантиметрового орудия опускается, повисает и взрывается множеством осколков, так как в результате поражения лишается жидкоазотиого хладагента. Еще через 0,49 секунды тройной удар криово-дородиых игл вонзается в ту же среднюю башню и разносит ее вдребезги. Четыре попадания в левый борт прорывают в броне глубокие борозды и воронки.

Система прогнозирования выживания иастоя-т. ельно рекомендует отход. Но враг развернулся возле руины Альфа Один, в которой остались люди, причем мой ответный огонь угрожает их жизни в большей степени, чем действия врага. Передо мною выбор: гибель или отход.

Вызываю помощь, советуясь с «Непобедимым» и «Отважным». «Непобедимому» лучше оставаться на м, есте, у «горного» выхода, но он может помочь мне своей системой вертикального запуска. «Отважный» уже идет ко мне.

Прибудет он через час, а ситуация предвещает мне неминуемый конец через считанные секунды.

Скорость моя сократилась на 36 процентов, мощность главного калибра. на треть. Но два моих оставшихся «Хеллбора» нацелены на одного из противников. Стреляю — и он безнадежно искалечен прямыми попаданиями. Все же я могу справиться с ними. По одному.

Но остальные быстро приближаются.

Полковник Страйкер подполз к выходу из норы и зажмурился от развернувшейся перед ним адской панорамы. Вспышки «Хеллборов» озаряли все небо, заставляя окошко его шлема мутнеть. Траектории выстрелов из вспомогательных калибров перечеркивали руинный ландшафт, заканчиваясь кляксами разрывов. Казалось, взрываются не только боевые средства Боло, но сама земля извергается им навстречу. По ушам бил грохот, хотя и несколько заглушаемый звукоизоляцией шлема. Не в состоянии понять что-либо в этом светозвуковом бедламе, полковник подался обратно в туннель и снова уперся в завал.

— Келли! Ты меня слышишь?

Ответа не было, но он решил, что в таком грохоте она могла просто его не услышать. Страйкер увеличил до максимума сигнал наружного громкоговорителя скафандра и закричал во всю глотку:

— Келли! Как ты там?

— Нормально! — едва разобрал он. Страйкер вообще ничего бы не услышал, если бы не система избирательных аудиофильтров подавления шумов, ослаблявшая наружный адский грохот и выделявшая речевой сигнал. — Что там у вас происходит?

— Трудно сказать. Серьезная передряга, только я ничего не могу разобрать. Но трех вражеских Боло я точно заметил, а судя по тому, что там происходит, их втрое больше.

— Что с «Виктором»?

— Его я не видел, он вне поля зрения, но жив, Дерется. — Полковник вытянул ноги, опершись спиной на упавшую бронеилиту. Электроника превращала громыхание сражения в переносимый слухом гУл. Делать было нечего, только ждать исхода.

Он вспомнил о синей таблетке в кармане. Она была внутри биокостюма, но состояние воздуха удовлетворительное, костюм можно и расстегнуть. Достать таблетку, снять шлем и…

Странно, но ему не хотелось этого делать. То есть… потребность, без сомнения, осталась, гложущий голод — признак чисто физической привычки, зависимости. Но он не чувствовал эмоциональной потребности, и это безмерно удивляло.

Разумеется, изменилось их положение. Оба они могли в любой момент погибнуть — одного шального заряда достаточно, чтобы им это обеспечить. Но положение в корне отличалось от ситуации в командной капсуле, где он нес ответственность за полк и от него мог зависеть исход всей кампании.

Где он отдавал приказы, которые могли разрушить зеленый цветущий мир, похожий на Аристотель.

Не это ли заставляло его поглощать эйф? Мысль, что он был причиной того же, что случилось на Аристотеле, что он участвует в таком же действии, но не как жертва, а как виновник, завоеватель и разрушитель. Во всяком случае это нужно обдумать.

Но синяя таблетка продолжала маячить в его мыслях, голод рос. Он отогнал эту мысль. Позже. Времени предостаточно.

Грохот снаружи все нарастал…

— Никто из нас не знает, на что похожи Этрик-ша в действительности, рассказывала Тами Морриган. — За пять лет, проведенных на планете, мы их ни разу не видели.

— Как это могло получиться? — удивилась Карла Рамирес. — Вы же вели торговые переговоры. И еще вы говорили, что вам не было разрешено общаться с человеческим населением планеты.

— Да, только с троллями, — вставила Марта, дочь Тами. — Мы только их и видели.

— И не забудь еще нескольких, назначенных к нам в качестве слуг, — со скупой улыбкой добавил Сим Редмонд.

Карле казалось, что они сидят в этом зале, беседуя, уже несколько часов. Она удивилась, когда имп-лант подсказал ей, что прошло лишь пятьдесят две минуты с момента, когда ее доставили сюда после допроса.

— Трикси в высшей степени… — Тами замолчала, подыскивая подходящее слово, — пластичны, — сказала она наконец. — Я не хочу сказать, что они меняют форму, как амебы или что-то вроде этого, но, насколько мы смогли узнать, они не идентифицируют себя с одним телом. Для них тело всего лишь род вместилища, средства перемещения, ощущения мира. Им ничего не стоит загрузиться в кран, в самолет, в какое-нибудь органическое существо. Для них важна не наружная форма. Существенно то, что внутри. Разум. Может быть, душа, хотя мы не знаем ничего об их религиозных и философских воззрениях.

— Во что они, кажется, твердо верят и чем руководствуются в своем общении с другими видами, так это старая как мир идея о том, что всякой вещи свое место и всякому месту своя вещь, точнее, даже инструмент. И они перекраивают себя, перекраивают других, переделывают существ, чтобы получить наилучшие инструменты.

— Каким образом переделывают?

— Взять, к примеру, форму «дипломата», — вступил в разговор Питир Морриган. — Помните, конечно, в комнате для допроса. Должно быть, он был кем-то вроде ведущего всей процедуры.

— Да. Тело похоже на паучье, но с вертикальной передней частью, по сложению напоминает кентавра. И человеческое лицо. — Карла содрогнулась.

— Вот-вот, — подтвердила Тами. — Нам кажется, что они свободно манипулируют ДНК, меняют видовые признаки, создают гибриды с сочетанием желаемых характеристик. Или же просто меняют гены произвольным образом. Так или иначе, они создают новые подвиды с определенными целями. «Дипломат» при помощи своего человеческого лица может его выражением усиливать выразительность своей речи. Чириканье же протоформ Этрикша для человеческого уха совершенно непонятно и невоспроизводимо. — Не ожидая вопроса Карлы, Тами пояснила: — Подлинного представителя любого вида можно назвать прототипом, протоформой. Так же это переводится и с цернского. Мы, например, протолюди.

— Но если изменить нашу ДНК… — покачала головой Карла.

— Получите троллей, — завершила мысль Марта. — Или что-нибудь еще хуже.

— Мы предполагаем, что существует тридцать-сорок основных видов Этрикша, — продолжал ее отец. — Протоформа схожа с «дипломатом», по без «торса» центавра и человеческого лица. Они могут при надобности создать и новые виды. Мы думаем, что «дипломаты» были созданы пять лет назад специально для контактов с нами; я в этом не очень уверен, возможно, они существовали и раньше — для общения с местным населением, но впечатление именно такое, что их создали специально для ведения переговоров с нами. Они поддерживали все контакты по торговым правам и доступу к рынкам. И поддерживали, надо сказать, очень успешно.

— Но ведь создать «дипломата» — не значит просто его вырастить. Люди для этого проходят обучение, усваивают определенные навыки…

Снова заговорил Сим Редмонд:

— Им достаточно загрузить сведения. Память, личность, черты характера. Привычки. Они все это могут записать. Вы только что убедились в этом при допросе. Предположим, у вас появилась новая потребность. Скажем, переговоры с инопланетянами, с людьми. Создаете примитивного «дипломата» и посылаете его на переговоры. Он выучивает язык, усваивает мысли и идеи, устремления и ожидания второй стороны.

С этим он возвращается домой, и Этрикша на базе данного «дипломата» создают следующую, усовершенствованную модель, назовем ее Марк II, с учетом всего достигнутого предыдущей моделью. Если первые модели делали ошибки, новые учатся на них. Все это развивается очень быстро, и к настоящему моменту мы имеем «дипломата» Марк XX или что-то вроде того.

Это значит, что их общество текучее, развивающееся. Они не повторяют ошибок. Это также значит — мы этого еще не знаем наверняка, лишь предполагаем, — что они практически бессмертны. Когда одно тело начинает изнашиваться, стареет, они перегружают разум в следующее, специально выращенное. Они прекрасно разбираются в механизмах всех типов, в вычислительной технике, но еще лучше чувствуют себя в обращении с биологическими системами. Мы полагаем, что они уже пять столетий экспериментируют с людьми. Тролли. Еще ряд подвидов, которые нам удалось уви-Деть. Наверное, есть и такие, которых нам увидеть не удалось. Функция «дипломатов» — переговоры с нами. И никакой другой Трикси с нами не контактирует, кроме них.

— Кажется, вы не одобряете их, мистер Редмонд. И их культуру.

— Разумеется, не одобряю. — Он глянул на дверь. — Не зря мы давали информацию на Примус, для Армии. Люди здесь фактически рабы, и факт, что они обработаны таким образом, что считают своих поработителей богами, ничего не меняет.

— Богами? Пожалуйста, расскажите поподробнее. Карла знала о «богах» из курса предэкспедиционной подготовки, но уж очень причудливым было это обстоятельство, чтобы в него сразу же поверить.

— На Церне около дюжины различных религий, майор. — Питир Морриган подхватил беседу вместо уставшего Редмонда. — Йенно, Тарси, Ивадда основные по числу последователей. Но все они базируются на идее, что люди созданы богами для того, чтобы служить богам.

— Значит ли это, что они не знают о колонизации планеты людьми?

Карле показалось, что где-то есть ключ для манипуляции населением Дерна. Она знала о нескольких случаях в истории человеческой галактической диаспоры, когда колониальные миры оказывались отрезанными и забытыми, а потом снова выходили на контакт. В большинстве случаев население этих миров сохраняло память о прошлом, о своем происхождении и было радо снова войти в состав более мощной, более обширной цивилизации.

Если население Церна было удовлетворено своей изолированностью и контролировалось Этриксом, складывалась иная ситуация. Умышленно изолированные провинциальные культуры рассматривали остальную вселенную как угрозу своему общественному порядку и философским основам.

— Кажется, что они помнят Землю, — сказал Редмонд. — У них есть то, что они называют Историями, хроники до времен заселения, начиная со Старой Земли. Ведет эти хроники, изучает их и интерпретирует военно-религиозный орден, называемый Братством. Люди Церна, с их точки зрения, избранные. Спасенные из ада, который, по их мнению, представляет пустое межзвездное пространство.

Карла кивнула. Она слышала об этом раньше. Разумеется, люди Церна будут опасаться угрозы со стороны всего, что лежит вне их ограниченного малого мира.

— А остальное человечество?

— Неизбранные. Неспасенные, блуждающие меж звездами и ни на что хорошее не пригодные. Здешние люди называют нас Небесными Демонами.

— Значит, они избранные, — задумчиво сказала Карла, — и так благодарны за честь, что сделают все, что им прикажут Трикси…

— По сути, да, — подтвердила Тами.

— А как вы это узнали, ведь населению с вами общаться было не разрешено.

— Как я уже говорил, они приставили к нам слуг, — напомнил Редмонд. Слуги эти были, конечно, тщательно подготовлены, возможно снабжены памятью «дипломатов». При нас был молодой человек по имени Виджей. Внимательно за нами следил, много не разговаривал. Но о богах он охотно распространялся, а мы охотно слушали. Кроме

слуг, никаким людям вход в резервацию разрешен не был.

— Б резервацию?

— Да, лагерь для иностранцев, охраняемый троллями и управляемый «дипломатом». По сути, что-то вроде тюрьмы, хотя и весьма комфортабельной.

— На планете было шесть таких лагерей. Ген-дай — первый и главный, основанный при нашем прибытии пять лет назад. Были компаунды в Оте-лиде, на берегу Вортана; в Меллаииде, у Северного полюса; в Дравиннире Ка; в Гартое, на другой стороне планеты; и в Тедмириниде, у Южного полюса.

— Мы как раз эвакуировались из лагеря перед вторжением, когда они схватили нас и доставили сюда. Что произошло с персоналом других наших миссий, мы не знаем. Мы все должны были в наших мелких катерах направиться навстречу Флоту Конфедерации.

— Вряд ли кому-нибудь удалось выбраться, при ваших-то слугах, заметила Карла. — Я о прибывших, во всяком случае, не слышала. Как только вы начали собираться, Трикси уже об этом узнали.

— Мы сами об этом думали, — согласилась Та-ми. — Они всегда опережали нас.

— Каждый шаг каждого цернца определяется богом, — добавил Редмонд. Без разрешения не чихнешь.

— Богом? Только одним?

— Каждый человек на Церне имеет собственного бога, — вздохнула Тами. Мы над этим подшучивали между собой. Как будто Трикси держали людей в качестве домашних животных. У каждого Трнкси контроль над несколькими десятками людей. Может быть, и сотнями. Опять же точно не знаем, но, вероятно, людям в младенчестве имплантируются в мозг узлы управления. Они воспитываются не в семьях, а в детских центрах. Они слышат — мысленно голоса своих богов с обозначением эмоции, отношения, что-то в таком духе.

— Вроде наших имплантов, только не для связи, а для управления, отметила Карла.

— Да, — подтвердил Редмонд. — Управление человеком и его изоляция от внешних источников.

— Не понимаю, — покачала головой Карла, — как люди позволяют закабалить себя таким образом!

— Но для них это не рабство, — сказала Тами. — Это религия; человеку удобно знать, кто он и что он и что боги ведут его в этом сложном мире… и могут дать ему бессмертие.

— Цепи остаются цепями, на теле они или в мозгу, — подытожила Карла.

Элкен понял, что вражеский Боло сильно поврежден, но он знал по опыту, что враг в любой момент может устроить ловушку. Боевой опыт, накопленный в предыдущих схватках, показывал, что враг хитер и коварен. Борясь против численно превосходящего противника, он мог попытаться расколоть его силы и уничтожить по частям. Зажатый в угол, он мог применить свои дистанционные средства для захода с тыла и отвлечения внимания.

Вражеские Боло точно знали свои возможности трезво оценивали возможности противника. Допусти оплошность — и враг тотчас ею воспользует-сомкнув челюсти на твоем горле.

Элкен продолжал продвижение вперед, ведя массированный огонь, тесня противника метр за метром. Окружающий лесок, подожженный «Хеллборами», горел дымным пламенем, повышая температуру его корпуса и ухудшая видимость, но он чувствовал врага по магнитным свойствам корпуса, по сейсмоследу, ионизации и ударным волнам выстрелов. Машина Небесных Демонов дралась яростно, искусно используя рельеф, пламя и дым горящего леса.

Остерегаясь возможной ловушки, Элкен замедлил ход, продолжая вести огонь в направлении врага.

Один из его братьев — Элкен Четыре — искалечен и обезображен врагом. Обе гусеницы правого борта вместе с системой подвески разнесены вдребезги, башня сорвана; бедняга беспомощно крутится на месте. Враг сосредоточился было на Элкене Шестом, но к этому моменту потерпел настолько серьезный урон, что исход битвы уже предрешен.

Элкен ощутил дикий восторг. Не думал он, что это когда-либо случится, но они действительно побеждают!