Арка-4: Кровь оттенка доброты

Глава 4. Вера (часть 1)

Незаметно для меня на Окиномийю наступил полдень. Выходной для всех, утруждающих себя работой, горожан. Ватанагаши. Однако мне было совершенно не до праздников, пусть и религиозных. Я сидел в местной библиотеке, пролистывая все книги, что только мог найти относительно Хинамизавы. Моей целью была любая информация относительно семьи Сонозаки, того странного пруда и в целом об экосистеме деревни. Ведь любая информация помогла бы мне найти хоть какой-то смысл в словах Рены, однако, кроме очередных подтверждений, что моя девушка несла какую-то несвязную чушь, ничего больше не мог найти. Но сдаваться я не собирался и продолжал копаться в книгах, старых вырезках из журналов и газет. И всё же усталость давала о себе знать. Я искренне боролся со сном, но после двух бессонных ночей битва складывалась явно не в мою пользу. Веки становились всё тяжелее, а сознание медленно отрубало логику. Я был уже готов уснуть, как вдруг меня окликнул знакомый голос.

— Надо же, кого я вижу! Ну уж то это сам Кимото-кун восседает за книжным столом?

— А? — я обернулся к окликнувшему меня. — Такано-сан?

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, подойдя ближе. — Сейчас же Ватанагаши, детишки в это время не учатся.

— А для блондинки вы очень остроумны… — саркастично подметил я, устремляя усталый взор обратно в книгу.

— Ты прав! Сама себе поражаюсь! — девушка довольно навязчиво взяла ближайший стул и села в непосредственной близости ко мне. — Чем занят? Решил культурно просветиться перед праздником?

— Не то, чтобы… — задумчиво произнёс я. — Такано-сан, вы ведь в Хинамизаве куда дольше меня живёте?

— Ну, конечно, дольше. Но не настолько, чтобы знать всё на свете, — говорила она с беззаботной улыбкой. — А что именно тебя интересует?

— Ну… даже не знаю… это сложно объяснить…

— Ты уж постарайся объяснить, чтобы поняла даже такая дурочка, как я.

— Пожалуй, это бесполезно. Лучше сам найду то, что мне надо.

— Так быстро отказываешься от моей помощи? — Миё даже притворно обиделась. — Ну вот, судишь обо мне только по цвету волос. Расист…

— Как расизм связан с цветом волос? — раздражённо спросил я.

— Я обиделась! Я с тобой не разговариваю!

В шоке от её совершенно детского поведения, я решил плюнуть на неё и продолжать поиски, вычитывая хотя бы что-нибудь.

— Так… клан Сонозаки… Онигафучи… Ояширо-сама… блин, тут только поверхностная информация! Я таким боком ничего не найду!

— Дай догадаюсь, — снова заговорила со мной Такано-сан. — Ты ищешь нечто вроде объяснения странного поведения Риугу-сан, которая на днях поступила в психиатрическую клинику, так?

— А? Откуда вам это известно?

— О, Кимото-кун, мне известно очень многое, — её улыбка стала ещё хитрее. — Я знаю, что представляет из себя проклятие Ояширо-сама. Я знаю, кто организовывал каждое убийство и исчезновение во время Ватанагаши. Я знаю твоё настоящее имя, твоё истинное прошлое, которое ты так тщательно скрываешь. И я прекрасно знаю, что уровень твоего IQ зашкаливает за 200.

Я удивлённо-настороженно смотрел на неё. Не знаю, блефовала она или нет, но одну информацию она сказала абсолютно точно.

— Ну что ты смотришь на меня, как на врага народа? — спросила с доброй улыбкой на лице Такано-сан. — Кимото-кун, не надо быть таким подозрительным.

— Откуда вы узнали? — я мрачно задал ей вопрос. — Об этом никто, кроме трёх человек не знал.

— Ты недооцениваешь мои источники. Если хорошенько постараться, можно узнать всё, что тебе нужно. Но не волнуйся, я не буду разбрасываться твоими страшными секретами направо и налево. Мы ведь союзники, не правда ли?

— Союзники? — переспросил я. — С каких это пор?

— Ну как? Мы оба хотим знать тайны этой проклятой деревушки. Разве это не делает нас компаньонами? Давай так. Я поделюсь информацией с тобой, а ты добудешь её для меня. Всё очень просто, не так ли?

— И что это за информация?

— Не волнуйся, не волнуйся. Ничего страшного, обещаю. Но я расскажу тебе, только если согласишься.

— И в чём подвох?

— Какой же ты подозрительный, — по-доброму утомлённо вздохнула блондинка. — Прямо как твоя тётушка. Или сестрёнка. Ну, в общем, я бы советовала тебе согласиться. Так и я получу необходимые мне данные, и ты получишь ответы на многие интересующие тебя вопросы. Что скажешь, мой маленький гений?

Я задумался в этот момент. Не сказать, что она совсем уж искренна со мной, но и не блефует. Доверять ей безукоризненно было бы огромной ошибкой, но всё же я решил рискнуть ради спасения Рены и пожал руку Миё:

— Договорились.

— Вот и славненько! — девушка явно обрадовалась нашему сотрудничеству. — Ну чтож, вот часть моего уговора.

Такано достала из сумки две зелёные общие тетрадки с какими-то записями и документацией, положила их передо мной.

— Прочитай, и ты откроешь для себя много интересных подробностей о деревне и её жителях. Возможно, даже поймёшь, в чём дело, быстрее меня. А я пока кратенько тебя просвещу.

В этот момент она мне уже не казалось такой глупой. Теперь её характер больше напоминал лисий — подлый, лукавый и готовый на всё ради своей цели. Хоть и не было приятно находиться с таким человеком, мне пришлось. Я открыл тетрадки и начал их читать, параллельно слушая Миё-сан.

— В общем, мне нужна информация о том загадочном прудике, в котором вы с друзьями недавно купались. Причём такая, которая бы относилась к секретам самой деревни. Я слышала, оно когда-то было отделено изменением ландшафта от Онигафучи и теперь является чем-то вроде паразита на землях Хинамизавы. С давних пор существует множество поверий о самом Онигафучи, но в то же время никаких упоминаний именно об этом кусочке влаги. И всё же оно совершенно отличается от самого болота. В его структуре газ распространяется в одной только области, причём утечки никакой быть не может. В самом Онигафучи ядовитые газы находятся под толстым слоем земли, не дающим ему распространяться. Кроме того, оба газа совершенно не похожи друг на друга. Предполагают, что это часть эволюции экосистемы, но я в этом сильно сомневаюсь. Структура испарений, выходящих из того озера, не похожа ни на один существующий газ. Может, у тебя есть какие-нибудь соображения на этот счёт?

За то время, пока она говорила, я успел прочитать почти всю её первую тетрадку с записями и решил изложить свою точку зрения:

— Я не могу точно сказать. Когда мы находились там, я чувствовал лишь отвратительный запах, исходящий из этого пруда. Это не могло быть газом, поскольку никакого отвращения за время, проведённое там, не было ни у одного из зрителей, хотя болотные газы обычно вызывают, по крайней мере, обморок после частого его вдыхания. Сама вода хоть и не очень чистая, с большим количеством водорослей и мошкары, но не думаю, что именно они стали причиной такой вони. Так же я склонен отвергнуть вашу теорию об изменении ландшафта, поскольку оно не могло произойти так быстро и чётко. Это доказывают иллюстрации Хинамизавы 100летней давности, на которые я наткнулся как-то в книге. Теорию о том, что это могло быть падение летающей тарелки, я так же отвергаю, как бездоказательную. А вот та, где её искусственно вырыли люди, мне кажется более правдоподобной.

— Кимото-кун, я тебя хочу! — вдруг поражённо воскликнула Такано-сан. — Ход твоих мыслей меня возбуждает!

— Эээ… тогда, пожалуй, не буду больше так заумно излагать свою мысль, — «в капле» произнёс я, откладывая первую тетрадь в сторону. — Значит, мне нужно найти в этом пруде что-то, что может быть вам интересным? А посылаете именно меня только потому, что боитесь сами запачкать руки, правильно?

— Надо же, Кимото-кун, от тебя ничего не утаишь!

— Не надо говорить об этом так восхищённо…

— Ну чтож, раз мы поняли друг друга, я отправляюсь по своим делам, — хитрая медсестричка встала со стула, натянула на плечо сумку и помахала мне, уходя. — Пока-пока, пупсик! Звони, если что-нибудь увидишь!

После столь странного, но всё же плодотворного разговора с Такано-сан, я решил продолжить своё расследование уже вне стен городской библиотеки. Солнце жарко напекало мне голову, что ещё больше тянуло в сон, но такой роскоши я не мог себе позволить и, подгоняя себя мыслями о Рене, шёл в сторону Хинамизавы. Тем временем там уже собирался народ на главной площади, ожидая начала праздника. Видимо, все помогали быстро подготовить церемониальные принадлежности и прочие деревенские предметы увеселения. Я решил на секунду заглянуть туда в поисках чего-то бодрящего. В суете меня никто не замечал, я полностью смешался с толпой зевак. И местный магазинчик, где продавали горячее кофе — стал моим спасением. Я купил себе два стакана, устроился неподалёку на лавочке и стал пить, наблюдая за работающими людьми, словно муравьишками, отстраивающими своё гнездо.

— Эй, Таро, — вдруг окликнул меня знакомый голос длинноволосой девочки в одеждах монахини. — Привет.

— О, Рика-тян. Привет, — вяло улыбнулся ей я, прикладываясь к стакану кофеина. — Как ты? Готова выступать?

— Ага! — весело ответила она, устраиваясь со мной рядом. — Я уже давно этот ритуальный танец учу. Думаю, справлюсь!

— Умничка, — дружелюбно погладил я её по голове. — Главное, не нервничай. У тебя всё получится.

— Я знаю! — Рика из интереса взяла второй стаканчик с кофе в руки и стала присматриваться к нему. — А ты как поживаешь, Таро? Мы с того нашего последнего разговора не виделись. Где ты пропадал?

— Ну… всё это очень сложно объяснить…

— А-а! Фу-у! — Рика случайно перебила меня, попробовав кофе на вкус. — Горячо-горячо!

— Глупая, тебе такое пока рано пить, — сказал я, забирая у неё стакан. — Лучше позже куплю тебе мороженое.

— Ура! Таро проставляется! — обрадовалась Рика.

Я посмеялся вместе с ней, но всё веселье быстро растворилось в сонном подсознании, оставляя лишь вялую и грустную улыбку на моём лице. Юная монахиня удивлённо смотрела на меня:

— Таро, что с тобой? Ты такой бледный…

— Да ничего страшного, — ответил я фальшиво-беззаботно. — Так, свои проблемы.

— Расскажешь?

— Ладно, только давай не здесь? Шумно уж очень.

— Хорошо. Идём.

Я допил первый стакан и оставил его на лавке, прихватив второй и пойдя с Рикой к ступеням вниз, в саму Хинамизаву. Почему-то у меня сильно кружилась голова, но я старался не предавать этому значения и топал достаточно устойчиво. Но вдруг, уже у самой последней арки храма, я стал терять сознание. Под черепом возникла резкая пульсирующая боль, и я, не выдержав, выронил стакан с кофе и сам упал на колени, держась за голову. Напиток расплескался по полу, а стакан покатился с лестницы. Мой мозг будто бы пытался выскочить из черепной коробки, всё вокруг плыло. Я попытался подняться, опёрся на колени, поднял глаза и вдруг увидел нечто, повергшее меня в шок. На последней арке висел огромный деревянный крест. Старый, местами сгнивший, с дырами на местах распятия и нечёткими следами человеческой крови.

— Таро? Таро, что с тобой?

Перед глазами появилась Рика, подбежавшая ко мне. Её лицо тоже расплывалось, но я мог отчётливо слышать её голос. И вдруг уши заложил пронзительный скрежет. Я закричал, закрываясь ладонями от звука, но он никак не унимался. Это было похоже на пытку. В какой-то момент мне показалось, что из глаз и ушей моих потекла кровь, заполняя веки и делая всё вокруг красным. Я быстро протёр глаза и застыл от ужаса. Лужа из кофе прямо передо мной обратилась в кровь, стекающую каплями с креста, на котором была распята Рика…

— Не-е-е-ет!!! — истошно закричал я. — Нет-нет-нет-нет-нет!

— Таро! Таро! Успокойся!

Внезапно всё в одно мгновение прекратилось. Я открыл глаза и увидел перед собой волнующееся лицо Фуруде, теребившую меня за плечи.

— Рика? Что?.. Что за чёрт? Что это было? — спросил я, в недоумении осматриваясь.

— О чём ты, Таро? Внезапно ты упал, разлил кофе и вдруг начал кричать. Может, тебе к врачу?

— А? Нет, не нужно, — ответил я, отдышавшись и успокоившись. Затем поднялся на ноги и отряхнулся. — Извини, не знаю, что со мной сейчас было… но разбираться некогда. Идём…

Я пошёл вперёд, засунув руки в карманы. Рика удивлённо смотрела на меня некоторое время, после чего побежала следом. Я обернулся ещё раз и взглянул на ту же самую арку, но там не было никакого креста. И вдруг меня начали мучить вопросы: что это было? Почему я видел распятую на кресте Рику-тян? Но главное, почему, если я так себя повёл, никто из жителей, кроме Рики, даже не обратили на это внимание?..

Но расспрашивать каждого было некогда, и я отправился в сопровождении девочки-монашки в сторону Онигафучи, в поисках того самого пруда. Рика согласилась показать мне дорогу.

— Таро, что с тобой происходит? — спросила она обеспокоено. — В последнее время ты очень странно себя ведёшь.

— Я и сам не знаю, в чём дело… — честно признался я. — Столько всего навалилось. Сначала эти дурацкие скачки, устроенные Мион. Потом наказание, связанное с тем подозрительным прудом. Я признался в любви Рене, встретил неодобрение со стороны Мион, и сейчас всё просто ужасно сложилось…

— Не расстраивайся, Таро, — девочка хоть и грустно, но всё же не удивлённо отреагировала на мой рассказ. — Уверена, всё скоро образуется. Ты вытащишь Рену из полицейского участка, уладишь конфликт с Мион, и всё вернётся на круги своя.

— Дело в том, что Рена сейчас не в полицейском участке. Оттуда бы я смог её вытащить под любым предлогом, даже свалив всю вину на себя. Но её не стали там держать и перевели в психиатрическую больницу Окиномийи…

— Куда перевели?

— В психушку при участке.

— Какую ещё психушку?

— Ну как. Большое белое здание чуть в стороне от города. Там сейчас психиатрическая клиника, куда Рену посадили. Я сегодня ходил её навещать. Ты о ней ничего не знала?

— Что за… — лицо Рики вдруг стало по-настоящему испуганным и шокированным, настолько сильно было её удивление. — Там не должно быть никакой клиники…

— О чём ты? — спросил я, но, похоже, она совершенно погрузилась в себя и не слышала меня. — Рика-тян? Рика-тян!

Не сказав ни слова, она ринулась бежать в сторону Окиномийи. Я так до конца и не понял, что именно её так переклинило, но и мешать ей не стал. Всё-таки кофе немного подействовало, и мне лучше бы бросить эти силы на разгадку тайны того странного пруда…

На Хинамизавы быстро опустились сумерки. Я не знал, который сейчас был час, но веселье на Ватанагаши было в самом разгаре. С главной площади отчётливо слышался громкий смех, музыка, ритуальные барабаны. Но я не вслушивался ни во что вокруг, мучительно раздумывая над происходящим. Я проверял землю вокруг озера, проверял воду, осматривал растения и не находил ничего так или иначе подозрительного, кроме подтверждения моей теории, что пруд был искусственно выкопан людьми ещё очень давно, судя по рельефному строению. То, что этот пруд был сделан людскими руками — было доказано, но я никак не мог понять — для чего именно он предназначен.

— Уверена, это там её черви проползли внутрь меня и размножились. Ведь вода не может так ужасно пахнуть, даже вода из болот, — прокручивал я в голове слова Рены, пытаясь понять их смысл.

— Чёрт… — вздохнул я, обречённо и устало приложив ладонь к лицу, прилёг на землю рядом с водой. — Может, Рена действительно просто спятила и несла какой-то бред?

Чем больше брала надо мной верх усталость, тем быстрее я был готов признать, что совершенно не верю словам Рены. Она и правда слетела с катушек и ей необходимо лечение, как утверждал Ума. Так мне думалось, пока мои глаза медленно начали закрываться, созерцая пейзаж бескрайнего и звёздного неба…

«- Таро-кун, можно тебя спросить? Мы ведь друзья, так?

— Ну… да…

— А друзья должны верить друг другу… что бы ни случилось-случилось… так? — её выражение лица, улыбка и тон стали какими-то пугающими. Не знаю, почему, но у меня замерло сердце…

— Да… да, наверное…

— Скажи, Таро-кун… ты мне доверяешь?.. Будешь ли ты верить мне всегда?..

— Да. Я… буду…

— И я тебе! — вдруг, словно это была лишь игра моего воображения, её лицо стало прежним, озарённым весёлой и доброй улыбкой. — Чтобы там ни было, я поверю тебе, и полностью буду доверять!

— И… и я… — я был всё ещё слегка ошарашен, но постарался прийти в себя, подумав, что мне просто показалось из-за пасмурной темноты».

Перед глазами бурным потоком начали течь воспоминания…

«- Рена, даю слово. Всё будет хорошо, — снова шепнул ей я. — Доверься мне.

Девушка всё-таки тихонько заплакала, как только одно её чувство всё-таки перевесило другое. Смущённая произошедшим и грустная из-за собственных мыслей, она ответила:

— Я доверяю тебе… Таро-кун…

В этот момент мы впервые поцеловались».

Я вдруг сам стал себе противен. Она доверилась мне, и, хоть я и обещал, что всё будет хорошо, этого хорошо так и не было… я просто лжец…

«- Таро… — девочка подсела ещё ближе ко мне. — Слушай. Я, конечно, мало чем смогу тебе помочь. Но запомни. Рена — самый честный человек на земле. Она очень трепетно относится к отношениям между людьми, поэтому никогда и никому не врёт, и особенно тебе…»

Слова Рики эхом отозвались в моей голове.

— Я понимал, что должен доверять Рене, как она доверилась мне, но я просто не могу, — будто бы пытаясь оправдать себя, думалось мне. — В её словах нет никакого смысла. Черви… что за черви? Ведь тут нет и быть не может никаких червей. Да и что это за паразиты, поселяющиеся в человеческом теле. Насколько я знаю, в данной экосистеме она просто не прижились бы при всём желании. Ведь единственные подходящие для них условия жизни…

Вдруг я открыл глаза и резко вскочил на ноги. Меня осенило. Я понял, что она имела в виду и, чтобы всё проверить, я снял кое-какую одежду и нырнул в пруд. Под водой было мало что видно, поскольку всё заросло мхом и водорослями, ну и к тому же я плавал не в светлое время суток, поэтому пришлось опуститься до глубины и прощупывать дно. Это заняло некоторое время, учитывая постоянное всплытие за глотками дурно пахнущего, но всё же воздуха. И в один момент я действительно наткнулся на нечто непонятное. Оно было привязано цепью к огромному и тяжёлому навесу, всплыть с которым было просто невозможно. Поэтому прямо на глубине я стал убирать со своей находки растения, но стоило направить её на единственный отблеск лунного света, как я чуть не захлебнулся от испуга. Это был мёртвый, сгнивший утопленник с привязанным к голени навесом. Я быстро всплыл, чтоб не задохнуться, вылез на берег и прокашлялся от несвежей выгнившей на вкус воды. Моя догадка подтвердилась. Этот пруд был выкопан кем-то, чтобы топить людей и выдавать всё за исчезновения. Это объясняло искусственность его создания и ужасный трупный запах, который годами пропитывал здесь воду и землю. Слова Рены про червей являлись, по-видимому, намёком на паразитов, поселяющихся и разъедающих умершее человеческое тело изнутри. Теперь почти всё встало на свои места. Я хоть и хлебнул мёртвой водицы, был доволен собой и тем, что могу, наконец, доказать, что Рена не сошла с ума и ей не место в психушке, поэтому я быстро стал одеваться, чтобы поспешить в клинику к Уме, который, насколько я знаю, даже живёт на своём рабочем месте. Меня терзал лишь один вопрос: кому это было нужно? Зачем кому-то пруд, чтобы топить?..

— Сонозаки… — внезапно меня посетило второе озарение. Все части головоломки, наконец, встали на свои места. Но вдруг мне вспомнились слова Мион прямо перед нападением на неё Рены:

— Ты посмела перейти дорогу Сонозаки. И ты за это поплатишься, Рена. Я заставлю тебя раскаиваться. Не удивляйся, если на Ватанагаши исчезнет или умрёт твой папаша…

— О, чёрт! — воскликнул я, ринувшись полным ходом к дому Рены. — Риугу-сан! Чёрт!

Но, кажется, я опоздал. Подбегая к дому Рены, даже толком не успев отдышаться, я заметил, что входная дверь была просто-напросто выбита. Внутри не горел свет, но на втором этаже была явная возня. Оттуда доносились странные звуки и крики. Я тут же кинулся внутрь и поднялся по лестнице на второй этаж, с намерением спасти отца Рены. В одной из комнат, где подмечалось чьё-то присутствие, слышались звуки борьбы. Я тут же ринулся туда, но прямо на входе был остановлен какими-то парнями в чёрных костюмах. Они схватили меня за плечи и с силой откинули назад. Я упал, но оттуда смог рассмотреть, что происходит внутри. Там было ещё несколько таких же бугаёв, которые держали за руки более слабого с виду, одетого в домашнюю майку с отчётливыми следами, размазанной по всему телу, крови мужчину. У его виска крутила пистолетом странная девушка в длинном белом больничном халате, больше похожем на домашнее кимоно. Она медленно и с неохотой повернула голову в мою сторону со словами:

— Кого там принесло?

Это была Мион. Я сразу узнал её, прежде почему-то не обратив внимания на её зелёные длинные волосы, заплетённые в хвост. Её лицо было серьёзным, глаза зловеще прикрыты, будто бы все вокруг казались ей лишь мусором. На лице — несколько отчётливых кровавых ран от разбитого стекла.

— Мион? — в шоке вырвалось у меня. — Это ты, Мион?

— О… — она без какого-либо интереса взглянула на меня. — Та-тян, это ты. Надо же. Сам пришёл.

— Мион, что ты делаешь? — пытался заговорить я с ней, поднимаясь на ноги. — Что ты задумала?..

Лишь тогда, лучше осмотрев комнату, я понял, что Сонозаки и её люди ворвались сюда недавно, схватили его и стали мучить. Судя по следам на его окровавленных руках, резали ему ладони, ломали ногти. Ноги так же были изуродованы, мало того в лодыжке парня всё ещё торчал кухонный нож. Тело изувечено, глаз кровоточил, парень плакал от просто невыносимой боли, а сама комната напоминала бойню — по стенам и полу везде была разлита ещё совсем свежая кровь.

— Зачем? — спросил я в шоке. — Зачем ты… всё это устроила?..

— А ты не волнуйся… — всё так же безразлично и сухо отвечала девушка, совершенно не проявляя ни секунды сознательности. В её взгляде не было больше никаких эмоций. Я будто бы говорил с живой машиной для убийства. — До тебя тоже очередь дойдёт…

С этими словами она вновь развернулась и ткнула пистолетом в нос изувеченному мужчине, несмотря на все его слабые мольбы пощадить его.

— Стой! Нет! Мион! — закричал я и кинулся обратно в комнату. Те двое парней вновь попытались остановить меня, но я отчаянно пытался прорваться сквозь них, стараясь дотянуться до девушки. — Не надо! Прекрати! Прошу тебя! Сто-ой!

Раздался выстрел. Ошмётки мозгов тут же окрасили ближайшую стену позади. После отца Рены отпустили, и он рухнул лицом об пол. Я в отчаянии прекратил сопротивляться, на что моментально среагировали люди Мион. Они вытолкнули меня из комнаты и прижали к стене рядом с лестницей вниз, подставив к горлу два длинных фамильных клинка Сонозаки. Я неподвижно замер, ощутив на своей коже холод стали, пытался перевести дух и справиться с шоком только что увиденного, но это было лишь началом моего кошмара.

— Странная штука — жизнь. Ты так не думаешь, Та-тян?..

Из комнаты тут же вышла Мион и медленным шагом пошла ко мне. Остальные её люди прошли следом. В общей сложности, 5 человек в чёрных костюмах и в тёмных очках, явно вооружённые до зубов.

— Кто-то совершил ошибку, а расплачиваться за неё приходится близким, — продолжала наследница клана Сонозаки. Голос безразличен, взгляд пугающий и озлобленный, несмотря на всю её серьёзность в данный момент. — Мщение — штука прекрасная. Как после наркотиков. Воплощая её шаг за шагом, не отступаясь и не щадя никого, ты чувствуешь кайф…

Мион вплотную подошла ко мне. Несмотря на лезвия, что были прямо перед моим горлом, она приблизила взгляд и посмотрела мне прямо в глаза, руками касаясь моей груди.

— А заставляя кого-то при этом страдать — истинной наслаждение, — продолжала она, коснувшись губами моей щеки. — Ведь если взглянуть на это с моей стороны, виноваты все. Риугу-сан виноват, что произвёл это отродье, доживающее свой век в психушке. Ты виноват, что предпочёл её мне… Но я тебя не виню. Я знаю, насколько ты дорог моей подружке. Представь, каково будет ей потерять отца и любимого человека в один день. Тогда она поймёт моё превосходство. Раскается, падёт ниц передо мной, и тогда… я убью её. Такой будет моя месть. Я заставлю её страдать, даже если мне придётся потерять тебя… — сказала она, целуя меня в губы. После чего повернулась и пошла обратно в ту же комнату, скомандовав своим людям. — Убейте его.

В ужасе от её слов, я чувствовал, как собираются сомкнуться клинки на моём горле. Ситуация была безвыходной. Что бы я не делал, мои старания были совершенно напрасны. Я не смог уберечь Рену, не смог примириться с Мион, не смог спасти Риугу-сана… и даже самому спастись мне не удалось… это конец… Я закрыл глаза, приняв в глубине души, что сейчас умру. Причём совершенно заслужено…

Но вдруг меня переклинило. Прямо перед смертельным рывком лезвий у меня на горле, я с силой вскинул руки вверх, выбив у держащих меня у стены убийц Сонозаки оружие. Другой, стоящий чуть вдали, тоже немедленно отреагировал, выхватил пистолет из кобуры, но прямо перед выстрелами, я схватил одного из безоружных за пиджак, потянул его на себя, отчего он принял все полетевшие в меня пять пуль себе на грудь. Остальные двое бросились на меня, но я, чуть оттолкнув подстреленного своими же напарниками, пнул его в спину, отчего тот налетел на своих, задержав их ненадолго. Вдруг ещё не тронутый из ранее безоружных поднял с пола клинок и попытался ударить меня им, но я отскочил в сторону, перемахнул через перила и оказался на первом этаже, сильно приложившись ногой о ступени. От удара откатился в сторону, к входной двери, держась за ногу.

— Чёрт! — вырвалось у меня из-за резкой и невыносимой боли.

— Имбицилы, — вдруг послышался голос Мион, которая медленным шагом спускалась с лестницы, направляя на меня ствол. — Ничего сами можете…

С этими словами она выстрелила. Я в последний момент успел откатиться в сторону, но этим не закончилось. Девушка с просто каменным лицом произвела ещё несколько выстрелов, от двух из них я увернуться не смог. Один попал мне в уже сломанную, кажется, ногу, а другой — в плечо, однако я успел избежать других ранений, спрятавшись на кухне. Мион всё ещё медленным шагом шла ко мне, на ходу перезаряжая обойму.

— Та-тян, зачем ты всё так усложняешь? — спросила она, будто издеваясь. — Прекрати убегать. Прими смерть, как мужчина.

— Пошла ты! — крикнул я, с трудом поднявшись на ноги. — Кого и правда надо запихнуть в психушку, так только тебя!

— О, не волнуйся, — слышался её голос всё ближе. — Здесь все получат по заслугам.

В этот момент она зашла на кухню и боком направила ствол на меня, снова раздались выстрелы, но я был к этому готов, и поэтому выскочил на улицу, разбив собой ближайшее окно.

— Твою мать… — девушка раздражённо отвела курок вниз. — Эй вы, уроды! Быстро за ним!

Оставшиеся в живых четверо парней, следующих за госпожой, отправились за мной вдогонку, попытавшись зайти со всех сторон. Один прошёл через главный вход и отправился в сторону улицы, на которую выходило окно кухни. Два других пошли через чёрный год. Последний полез за мной через окно. Это было его большой ошибкой. Стоило ему показаться, я с бешеным криком огрел его изо всех сил двумя руками по затылку, отчего он выронил из рук клинок. Без промедления, воспользовавшись преимуществом над противником, я сам подобрал его оружие и яростно вогнал лезвие ему в черепушку, которое пронзило мозг и показалось с другой стороны, проткнув стекающий по ножу глаз. Услышав шаги подкрепления, окружающего меня, я быстро, как только мог с раненной ногой, побежал в ближайшие заросли, выбиваясь из последних сил, которые я терял не только из-за недосыпания, но и от обильной потери крови…

Истощённым и усталый я проснулся только утром от яркого света солнца, режущего глаза. Вчера мне всё-таки удалось смыться от людей Мион, затаившись в ближайших кустах, так и потерял сознание. Еле заставив себя открыть глаза и подняться, я, совершенно разбитый морально и физически, не способный думать вообще ни о чём, вылез из кустов и отправился к ближайшей цивилизации. Таковой была Окиномийя. Несмотря на многолюдность, я без каких-либо посторонних взглядов, хромая, прошёл по городу, пока не остановился и не присел на ближайшей лестнице рядом с магазином телевизоров, прислонившись спиной и головой к перилам. Меня била страшная хандра, всё тело ныло, голова кружилась то ли от пережитого, то ли от потери крови. Я совершенно ничего не понимал, мозг просто отказывался выполнять какие-либо действия, кроме моторных функций. Я действительно раскрыл секрет пруда, в который поколениями сбрасывали неугодных клану Сонозаки людей и выдавали за пропажу их или похищение Ояширо-сама. Мне открылось истинной лицо Мион, чьи шрамы от порезов были готовы закровоточить в любую секунду. Словно это была и не она вовсе. Словно Мион, которую я знал, никогда и не существовало. Теперь нужно было заставить себя идти спасать Рену. Это единственная мысль, так или иначе возникшая у меня в голове.

— Мы прерываем программу для срочного выпуска новостей, — вдруг заговорила дикторша по телевизорам на витринах. — Так называемое «проклятие Ояширо-сама» принимает новый оборот. Вчера, в ночь Ватанагаши, неподалёку от места проведения данного мероприятия, примерно в 23:54, был найден труп Томитаке Дзиро. По предварительной информации, он совершил самоубийство, разодрав горло ногтями. Полиция пока не дала никаких комментариев по данному расследованию, однако так же сообщается о пропаже некой Такано Миё, которая была знакома с погибшим и, предположительно, может иметь к его смерти непосредственное отношение…

Почему-то всё выше сказанное совершенно не удивило меня. Будто это происходило довольно часто. Да и не те они люди, чтоб о них горевать. Я решил взять себя в руки и отправиться за Реной. Медленно поднялся, опираясь на перила, и медленным, хромым шагом пошёл в сторону психиатрической клиники…

— И к другим новостям, на днях из психиатрической больницы Окиномийи был совершён побег…

Эти слова заставили меня замереть у ближайшего же переулка. От шока у меня перехватило дыхание, и подкосились ноги. Я медленно повернул взгляд в сторону теленовостей…

— Это произошло сегодня в шесть утра. Девочка 16 лет устроила настоящую резню в клинике, угрожая убить сотрудников медперсонала, выбралась на улицу через окно второго этажа, после чего скрылась в неизвестном направлении. Просим вас сохранять спокойствие и немедленно сообщить в полицию любую информацию касательно её местонахождения…

И вдруг из тёмного переулка мне послышался странный шорох… Кто-то подбежал ко мне и с силой ударил по затылку чем-то тяжёлым… будучи и так без сил, я тут же вырубился…