Анютины глазки

Глава 4

Такс нетерпеливо топтался у тачки, но как только увидел меня, тут же побежал дальше по дороге. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

От усталости я несколько отупела и почти на автомате переставляла ноги, вяло удивляясь, с чего это я так собаке доверилась. Хвост Принца стал для меня стрелкой компаса, указывающей путь.

Шли недолго. Мой провожатый остановился, сел на попу и, склонив голову, принялся что-то рассматривать. Я тоже остановилась и посмотрела в ту сторону, куда пялился Принц.

Вдоль невысокого редкого забора, за которым виднелся крепкий ухоженный дом, протекал ручей, больше похожий на канаву. На берегу стояла женщина и палкой пыталась прочистить поток. Получалось у неё плохо. Размокший ком травы, перемешанный с листьями и каким-то мусором, прочно застрял и запрудил узкую канавку. Вода уже поднялась до перекинутого с берега на берег мостика и готова была разлиться по двору и дороге. Хозяйка нервно тыкала в нечаянную плотину, но усилия её были тщетны.

Вздохнув – сколько уже раз говорила себе не лезть не в свои дела, – вытащила из тачки тяпку, подошла к затору со стороны дороги и несколькими точными ударами разрубила травяной ком на несколько частей. Освобождённая вода тут же размыла их на более мелкие части и погнала дальше, перестав угрожать подтоплением.

– Ловкий у тебя струмент, – одобрительно покивала стоящая напротив меня женщина.

Я только плечами пожала.

– Продашь ли? – продолжила хозяйка подворья.

Хотела было кивнуть в ответ, но одёрнула себя. Цен я не знаю. Вечер всё ближе. Даже если и даст женщина цену достойную, то куда я потом с этими деньгами пойду?

– Могу поменяться, – улыбнулась я.

– Что за струмент хочешь? – согласилась на такой поворот тетенька.

– Ужин с ночёвкой для нас с Принцем, – нагло назвала я цену.

– С кем?! – показалось, что глаза собеседницы начали медленно покидать привычные места.

– С пёсиком моим… – начала было я, но отвлеклась на движение во дворе.

А разглядев, что там происходит, мысленно ахнула. Такс – и когда только успел, паразит! – тащил, ухватив за шкирку, придушенного зверя размером едва ли меньше себя. «Господь милостивый, – взмолилась я. – Пусть обойдётся без скандала и значительного ущерба!» Отчего-то мне показалось, что Принц, руководствуясь охотничьими инстинктами, поймал и порешил домашнее животное бедной женщины.

А когда хозяйка резко повернулась посмотреть, что же меня так изумило, и с громким «Ох!» эмоционально всплеснула руками, я даже глаза закрыла, ожидая потока брани и упрёков. Но услышала другое:

– Ах ты, умничка ушастая! Охотничек криволапенький! Спаситель мой хвостатый! – запричитала тетка, умильно сюсюкая Принцу.

Потом повернулась ко мне и уже более спокойно объяснила:

– Твой… ээээ… зверь поймал пасюка, что перетаскал у меня почти всех несушек. Я уже и капканы на бестию ставила, и заговоренный свиток купила да на сарайку повесила, и ведунью звала, чтобы прокляла тварь богомерзкую… Ничего не помогло! А твой криволапенький разом изловил мерзавца. Ух ты, морда ушастая…

Последние слова сопровождались бесстрашным поглаживанием той самой морды, которая успела сложить добычу к ногам хозяйки погибших несушек.

Разогнувшись, женщина спросила:

– Так вам ночевать негде, говоришь?

От внезапных и стремительных перемен я немного опешила и, наверное поэтому, согласно кивнув, нагло добавила:

– А ещё мы есть хотим.

***

– Негоже зверя принцем кликать, – осуждающе покачала головой тётка Тая, наливая мне после простого, но сытного ужина в большую толстостенную чашку горячий ягодный отвар. – Услышит кто, горя не оберёшься.

Мы с таксом переглянулись.

– Ну и как мне тебя звать? – спросила я пса. Тот, естественно, не ответил, а я, вздохнув, выругалась: – Принц гадский…

Ругнувшись, тут же поймала ассоциативную мысль: принц датский – Гамлет.

– Слушай, пёс, будешь Гамлетом. Он тоже принцем был, – поставила я такса перед фактом.

Переименованный собак философски вздохнул и ушёл спать на пушистый коврик, постеленный ему хозяйкой на топчанчике.

– А кто этот Гамлет? – поинтересовалась тётушка Тая. – Он из ваших краёв принц?

Понимая, что при отсутствии радио, телевидения и интернета развлечений на окраине небольшого городка мало, решила отблагодарить добрую хозяйку пересказом шекспировской пьесы.

– В давние времена в далёкой датской земле жил-был принц Гамлет… – начала я. Лучшей слушательницы, чем наша хозяйка, я ещё не встречала. Она так искренне сопереживала героям пьесы, что как бы мне ни хотелось скомкать рассказ и пойти спать, совесть не позволила. – …О женщины, вам имя вероломство! Так принц сказал, возмущённый тем, что мать скорбела по отцу едва ли месяц и вышла замуж, не стоптав туфлей. …Офелия в поток обрушилась с охапкой цветов и трав. Там утонула… – тётушка Тая всхлипывала и вытирала слёзы уголком кухонного полотенца. – …Полоний твой на ужине таком, где ест не он, а самого его едят… И пусть Британец долг вернёт монетой той же, что Гамлет заслужил… – от ужасов таких тётушка хваталась за щёки и смотрела на меня с надеждой, что всё закончится хорошо. Но против текста не пойдёшь: – Будь чист пред небом! За тобой иду. Прощайте, королева! В общем, умерли все… Как говорится: нет повести печальнее на свете, чем… – тут я прикусила язык. Не хватало ещё о Ромео и Джульетте рассказать. Вряд ли меня тогда спать отпустят. – … чем повесть о Гамле́те.

Хозяйка рыдала. Я уж было пожалела о том, что взялась пересказывать трагедию, но, просморкавшись и выпив воды, тётушка Тая обняла меня от всего растроганного сердца.

– Спасибо тебе, Анечка! Давно таких душевных историй не слыхала. Вот подивлю соседок, как на пирог к кому-нибудь соберемся. Всласть наревёмся! А то всё хиханьки да хаханьки, грустное тоже надо.

А я подумала: хорошо всё же, что я не стала перечислять всех действующих лиц пьесы, описывать военные действия и политические союзы, ограничившись только понятными каждой женщине сентиментальными событиями: любовь-морковь, любил-убил, иди-ка ты нафиг, дорогая.