Анютины глазки

Глава 19

Десять дней, отведённые мне управляющим банком для подготовки к установке в зале растений в горшках, промелькнули как один день.

Правда, сделать за эту декаду мы успели немало.

С выходом на поиски нужных растений я решила повременить. Прежде надо купить подходящие горшки, в которые предстоит пересадить будущие артефакты, а для этого надо найти горшечника, что дом продал нервному дядьке. Эх, жаль, что расстались с ним едва ли не на ножах, и вряд ли грубиян расскажет, куда мастер съехал.

Прежде чем запасаться растениями, необходимо подготовить посуду для пересадки, чтобы соотнести их размеры. Конечно, можно подрезать корни и сформировать крону так, что смотреться будет вполне гармонично. Но бедному кустику и без этого предстоит немалый стресс пережить – из полного простора для корней и ветвей в тесноту, ограниченную крепкими стенками из обожжённой керамики, в закрытое помещение. Потому для лучшей адаптации и дальнейшего развития ростка горшок должен быть чуть больше, чем требуется на данный момент. Но и тут есть немаловажный нюанс: кашпо придётся тащить на собственном горбу. А ношу надо брать по силам.

Вечером, попивая отвар, поделилась этой печалью с Флором.

– Не кручинься, моса Анюта, найдём мы твоего гончара. А нет, так другого, не хуже этого.

Незаметно для самих себя мы с Флором перешли на более близкий уровень общения и начали обращаться друг к другу на «ты».

– Этого хочу, – улыбнулась я помощнику, сглаживая капризный тон. – Видел узор на рельефных черепках? Не заметил? Там цветы, которые я хочу сделать символом моей мастерской.

Да, в узорах я опознала анютины глазки. А ведь не было этого растения в энциклопедии – я специально смотрела. Интересно, откуда горшечник скопировал изображение цветочков?

Утром, распределив дела, мы с Флором разделились. Он прихватил отмытую с вечера тачку и, посадив в неё Гамлета, пошёл закупаться продуктами, а заодно пообещал выяснить, куда переехал горшеня. Я же осталась дома – руководить неприкаянными, пришедшими на работу. Внимательно осмотрев обувь обоих, одному – Яше – вручила лопату и показала участок, который необходимо вскопать, а другого – Трошу – повела разбирать сарай.

– Моса, дозвольте спросить? – наблюдая, как я вожусь с заржавевшим замком на сарае, пытаясь его открыть, обратился ко мне неприкаянный. Получив разрешение в виде кивка, озвучил вопрос: – А как вы по обуви догадались, кому какую работу дать?

Ответить я не успела. Замок в очередной раз вывернулся из рук и пребольно ударил меня по пальцу, заставив зашипеть. Придётся идти в дом за документами, иначе я с ним не справлюсь, решила было я, но тут Троша решительно, хоть и осторожно, отодвинул меня от двери, достал что-то из кармана и встал так, что заслонил спиной свои манипуляции с замком.

– Что тут сложного? – стала отвечать я на вопрос, не желая показать, что мне интересны его действия. – Копальщику приходится надавливать ногой в упор на ребре лопаты, чтобы она глубже вошла в землю. У Яши ботинки грубые, на толстой подошве – нагрузка на стопу меньше. А у тебя тапочки парусиновые. Прикажи я тебе копать, к вечеру обезножил бы.

– Надо же… Никогда бы не подумал, что моса может быть такой рассудительной, – хмыкнул парень, не отпуская дверь сарая и держа в одной руке тяжёлый замок. – Позвольте, я его разберу, отрегулирую и смажу. Работать будет как куранты на княжьей башне.

– Если хочешь… Только сейчас мы займёмся разбором хлама. И, кстати, под ноги смотри, чтобы в тапочках своих на гвоздь не напороться, – посоветовала я Троше, желая, чтобы последнее слово осталось за мной. Но куда там!

– Не стоит волноваться, моса, я в таких местах себя чувствую лучше облачка в небе.

И действительно, он двигался так, что ни одна доска под ним не скрипнула и не треснула. Парень доставал старые коробки, заполненные хламом, с верхних полок, не потревожив на них пыль.

– Мне кажется, ты, мот, не к той гильдии прибился, – честно сказала я то, о чём думала.

– Никто наверняка не знает, где ему быть должно, – буркнул в ответ Троша и, шагнув в сумрак сарая, растворился в нём.

Молча согласившись с высказыванием неприкаянного, я открыла первую коробку. Вот это да! Все подарки в тему. В коробке самым небрежным образом, вперемешку целое и сломанное, лежали разнообразные фигурки: домики, скамейки, машинки, фонари, животные, люди, птицы. Некоторые были величиной с мою ладонь, некоторые совсем малюсенькие. И всё это прекрасно-замечательно впишется в те мини-садики из разбитых горшков, что я задумала собирать.

Следующую коробку, ослеплённая светом, внезапно хлынувшим из удалённой части сарая, я раскрыть не успела.

– Троша, ты что там делаешь? – охнула я, не понимая, откуда взялось освещение.

– Да вы сами взгляните, моса. Только под ноги смотрите, там хлама полно. Не споткнитесь!

Глаза уже привыкли, и я, отряхнув ладони от пыли, повернулась на голос парня. Да ну, бросьте! Так не бывает… С той минуты, как только я увидела керамический бой и придумала, как его использовать, между реализацией плана и реальностью баррикадой встал большой вопрос: где я буду продавать мои творения? Искать посредников и сдавать в магазин не хочется. Как я смогу передать добрый посыл, заложенный в композицию? Человек сам должен прийти и озвучить просьбу. Но не на кухне же заказчиков принимать.

И вот оно, счастье! Оказалось, что часть дворовой постройки, ошибочно принятой мною за сарай, это лавка с отдельным входом с улицы. Троша нашёл и открыл дверь, из которой и хлынул свет, разогнавший застоялый сумрак помещения.

Осталось навести порядок, организовать в дальней части мастерскую, и можно обслуживать клиентов. Я с тоской посмотрела на замусоренные пыльные полки и вспомнила, как милый ребёнок Васечка привёл в порядок весь дом. И тут же попеняла себе, что эксплуатация детей предосудительна.

– Вот что, моса, вижу, что рады вы находке. Но тут дело не для ваших ручек. Ступайте, навестите Яшу, коробки разберите. А я тут уж сам управлюсь, – вроде бы с заботой, но со скрытой долей насмешки сказал мне Троша, кивая на выход.

– Да как же? Тут вёдра нужны, тряпки, метла… – начала было я, но парень взглядом указал в угол, где стояло всё необходимое. Но я же хозяйка, а потому уточнила: – Точно сам управишься?

– Точно! Не раз палубу драил под присмотром старшины корабельного. А у него не забалуешь.

Хотела было спросить, когда это он успел на флоте послужить, но поняла, что мешаю, и ушла. Подумаешь, капитан Грей выискался!

При взгляде на Яшу сразу же вспоминался ослик. Безотказный, флегматичный и старательный. За то время, что мы с Трошей толклись в сарае, участок Яша вскопал небольшой, но земля после его работы была безупречна. Ни комочка, ни камушка, ни травинки.

– Ох и старательный ты, Яша, – похвалила я неприкаянного. – Отдохни немного, устал, поди?

– Без работы, моса, сильней устаёшь. Без работы, без уважения человеческого… – вытирая лоб тыльной стороной ладони, ответил мужчина. – Недаром нас неприкаянными зовут – нет у нас места постоянного, где голову приклонить, нет занятия достойного, за которое сам себя уважаешь и люди ценят.

За последние дни я не одну жалостливую историю услышала и готова была ещё к одной, но Яша только рукой махнул, нагнулся, выбрал не замеченный ранее мелкий камушек и отбросил в кучку из травы, мусора и камней, собранных им на участке.

Тут и Флор подошёл, тяжело толкая полную тачку. Гамлет устало плёлся следом. Похоже, на обратном пути места в тележке ему не хватило, и он обиженно поглядывал на своего друга.

– Не так далеко и сходили, – утешая, потрепал любимца по загривку мой помощник и, указывая рукой на покупки, доложил: – Принимай, хозяйка. Удачно отоварился. Мало всё свежее, так ещё и маг базарный крупы, муку и травы для отвара заговорил от траты жучком вредоносным. Вроде и расход лишний, но так надёжнее.

Всё больше убеждаюсь, что Флор помощник бесценный. Кстати, о цене. Договор-то мы так и не заключили!