Античеловек

Глава 16

Прошла целая вечность, века и эпохи, а шаги все звучали, медленно приближаясь ко мне. У меня так дрожали руки, что я не мог удержать ружье.

Меня бросило в пот, хотя в доме было отнюдь не жарко. Я отчаянно пытался придумать способ отличить доброго Джекила от злого Хайда. Они выглядели абсолютно одинаково, были одного роста и одного веса. Несомненно, их походка, голос и манера жестикулировать тоже ничем не отличались. Оставалось лишь одно... Я никогда не забуду, какие разные у них глаза. Глаза андроида-Хайда были открыты шире, чем у андроида-Джекила. И еще они были совершенно безумные.

Люк погреба распахнулся, и андроид вошел в комнату. Он стоял в тени, и я не мог рассмотреть его глаз.

– Он все-таки был жив, – сказал андроид. – Теперь с ним покончено.

– Подожди минуту, – хрипло произнес я, с трудом вытолкнув слова из пересохшей глотки.

Андроид остановился в десятке футов от меня. Он по-прежнему находился в тени. Луч лунного света проникал через окно и падал на пол футах в четырех от него, но там, где он стоял сейчас, было темно.

– Что случилось, Джекоб?

– Я в тебе не уверен, – сказал я, сжимая ружье. Руки у меня дрожали, но палец лежал на спусковом крючке.

– Не уверен? – андроид шагнул вперед.

– Стой!

Он остановился.

– Джекоб, я не понимаю, о чем ты говоришь. Это я. Я не причиню тебе вреда. Матка-Хайд мертва. Он там, в погребе. Ты хочешь взглянуть на это своими глазами? Хочешь убедиться окончательно?

– Я уверен, что тело-матка мертво, – сказал я. – Но, насколько я понимаю, андроид-Хайд тоже мог находиться внизу. Что, если он одолел андроида-Джекила, с которым я сюда пришел?

– Ты думаешь, что я – андроид-Хайд? Тот, кто преследовал тебя в туннеле?

– Вот именно.

Он засмеялся и шагнул вперед, протягивая руки. Два шага он сделал спокойно, а когда до полосы света, где я мог бы рассмотреть его глаза, оставался всего лишь шаг, андроид прыгнул.

Хотя я и не был к этому готов, но все же сумел вскинуть ружье и выстрелить. В закрытом помещении выстрел прозвучал оглушительно. Окна задребезжали, а у меня заложило уши. Пуля ударила андроида в левое плечо, развернув его, словно волчок. Он схватился за рану и рухнул на пол. Его пальцы скребли по плинтусу, словно он все еще пытался подползти ко мне. Я попятился и остановился лишь тогда, когда уперся спиной в дверной косяк.

– Ведь ты Хайд – правильно?

Несмотря на рану, он сумел подняться на ноги и теперь стоял, покачиваясь и глядя на меня. Его глаза были отчетливо видны в лунном свете.

Безумные, бешеные, кошмарные глаза. Он не ответил на мой вопрос, да это и не требовалось.

Я выстрелил еще раз. Удар пули сбил андроида с ног. Хайд упал на стул и опрокинулся вместе с ним. Упал он неловко, ударился головой об пол и остался лежать неподвижно. Неужели умер? В принципе я мог нанести такую рану, которую андроиду было бы уже не по силам исцелить. Возможно, слишком много внутренних органов было разорвано в клочья, и андроид перестал функционировать, так и не успев пустить в ход свои способности к регенерации. Потом я услышал звук, прервавший ход моих мыслей, – глухой, быстрый стук его сердца...

Несколько секунд я стоял неподвижно, глядя на андроида и размышляя, что же мне теперь следует делать. Отчасти я был удивлен тем, что мне так легко удалось в Него выстрелить: конечно, это был подлый Хайд, но все-таки он походил на человека, и это сходство могло бы мне помешать... Но услышав стук сердца, я понял, что Он лежит и потихоньку исцеляет себя. Теперь я знал, что нужно сделать. Я шагнул вперед, чтобы всадить еще одну пулю – в сердце.

Когда до Него оставалось три-четыре фута, я понял, что Он изменился, что Он больше не "человеческое" существо. Он поддерживал общие контуры лежащего тела – вероятно, чтобы подманить меня поближе, – но теперь Он переродился в груду плоти, пронизанной кровеносными сосудами и лишенной каких бы то ни было человеческих черт. Я вспомнил, что мне рассказывал Джекил-матка: первый андроид разработал способ перехода от человеческой формы к амебоподобной, а андроиды-копии, появившиеся впоследствии, обладают способностью изменяться почти мгновенно, не проходя через трудоемкие промежуточные стадии. Я попятился, стремясь оказаться подальше от Него. Едва шевельнувшись, я заметил быстрое движение растущего псевдопода. Он вырвался из основной массы плоти и ринулся ко мне, взметнувшись у меня над головой, словно рука смерти.

Я споткнулся о диванную подушку, упал и откатился к стене. Резкая смена направления движения сбила псевдопода с толку. Он шлепнулся на пол и принялся шарить по сторонам, словно не веря, что я действительно удрал. Но я знал, что долго ускользать мне не удастся. Андроид был умнее меня, острее чувствовал окружающее и быстрее реагировал. Это была игра в одни ворота, и мы оба это понимали. Я скорчился под стенкой и выстрелил в новую матку. Пуля прошила желеобразную массу и вышла с другой стороны, вырвав изрядный кусок тканей. Атаковавший меня псевдопод задрожал, подернулся судорожной рябью и быстро пополз обратно к матке – лечиться.

Я поднялся и принялся осторожно красться к двери – она находилась в десяти футах справа от меня. Я понимал, что, если я буду шуметь, вибрация насторожит тело-матку, и Хайд схватит меня прежде, чем я одолею полпути. Но несмотря на все мои предосторожности, пол подо мной все-таки скрипнул, и тварь почувствовала движение. Амеба стрельнула толстым отростком. Он врезался в стену перед самым моим носом и перекрыл путь к отступлению.

Я выстрелил в матку, чтобы заставить ее убрать отросток. Желе задрожало, сжалось, но отросток остался на месте.

Я опять оказался в ловушке...

Отросток повернулся и принялся оттеснять меня обратно, загоняя в угол между тяжелым креслом и стеной. Оттуда мне уже будет некуда деться.

Возможно, я смогу перебраться через кресло, но куда более вероятно, что я буду схвачен, даже не успев вскарабкаться на него. На мгновение я поразился тому, как четко и быстро работает мой ум. Близость смерти и страх, равного которому я не испытывал за всю свою жизнь, до предела обострили все мои чувства. Потом я ощутил, что упираюсь ногами в кресло, и понял, что мне некуда больше отступать. Матка-Хайд тоже это поняла. Псевдопод стремительно бросился на меня.

То, что произошло дальше, можно считать небольшим чудом. Хотя на самом деле ничего волшебного в этом нет – это всего лишь результат действия естественных функций человеческого тела. Всем приходилось слышать о таких случаях или читать о них в газетах. Например, набитый пассажирами монорельс обрывается и падает на землю, женщину придавливает обломками, и ее муж, не задумываясь, расшвыривает полутонные куски обшивки, чтобы освободить жену.

Он никогда не совершил бы подобного подвига, если бы не демон, именуемый Страхом. Конечно, в этом нет ничего сверхъестественного – всего лишь результат воздействия на организм повышенной дозы адреналина. Примерно такой же подвиг, только несколько меньших размеров, совершил и я, когда псевдопод метнулся мне в лицо. Я развернулся, схватил кресло и вскинул его над головой. Кресло весило всего фунтов пятьдесят-шестьдесят – но зато оно было привинчено к полу всеми четырьмя ножками, и я одним рывком выдрал все эти болты напрочь. Итак, я вскинул кресло и обрушил его на псевдопода.

Амебоподобная плоть обвилась вокруг кресла и на какое-то мгновение потеряла возможность схватить меня. Пока она пыталась сориентироваться в происходящем, я подскочил к окну, высадил его прикладом, рыбкой вылетел наружу и кинулся к снегоходу.

Я с разгону вскарабкался на переднее сиденье, потом притормозил. Если я сейчас уйду, то получится, что мы так ничего и не добились. Матка-Хайд переберется в погреб или просто останется там, где он сейчас находится, раскинет охотничью сеть, сожрет нескольких оленей, волков или кроликов и примется производить новых андроидов. Матка-Джекил не сможет отыскать его, пока не произведет своих андроидов. После чего они встретятся на равных условиях, и мы потеряем даже то преимущество, которым располагали час назад.

Нет, мы сможем на что-то надеяться только в том случае, если я сейчас вернусь назад и убью матку-Хайда.

Не могу сказать, что эта идея привела меня в восторг.

Но все-таки я воздержался от бегства и повернул обратно к домику.

Матка-Хайд уже находилась в дверном проеме и пыталась выбраться наружу.

Я покопался в кармане и перезарядил ружье, поставив полную обойму.

Потом я подошел к крыльцу, прицелился в груду розовато-коричневой плоти и нажал на спусковой крючок. Выстрел. Второй. Третий.

Хайд-матка задергался и откатился назад. На крыльце остались валяться вырванные куски мертвой плоти, но основная масса затянула края ран и теперь пыталась залечить их.

Я всадил в андроида оставшиеся пять пуль, потом быстро перезарядил ружье.

Матка уже пробралась через дверь и футов на шесть отползла от порога. Я подошел к дверному проему и выстрелил еще четыре раза. Амеба растеклась по полу. Теперь уже она удирала от меня со всей доступной ей скоростью. Она попыталась добраться до лестницы, ведущей в погреб. Я успел обежать ее и всадил в нее еще четыре пули, вынудив растекшуюся тушу вернуться обратно в гостиную. Было ясно, что полученные повреждения серьезны даже для андроида.

Такие дыры быстро не залечишь. А некоторые, похоже, вообще не подлежали лечению. Несколько крупных кровеносных сосудов были разорваны, и из них текла кровь. Конечно, со временем Хайд ее остановит, но сейчас это его ослабило. Хорошо бы знать, как быстро он сможет исцелить эти раны.

Пока я перезаряжал ружье – руки у меня больше не дрожали, – тело-матка забралось подальше в гостиную. Оно искало убежища и не находило его. Когда я закончил возиться с перезарядкой, у меня оставалось восемь патронов в ружье и еще три в кармане. Значит, нужно покончить с этой дрянью одиннадцатью выстрелами. В принципе пришедшая мне в голову идея позволяла справиться с этой задачей. Наверное. Я дослал затвор и выстрелил четыре раза, целясь в самые крупные кровеносные сосуды. Дважды мне удалось попасть.

Ударило два фонтана крови, потом фонтаны превратились в ручьи. Я помчался на кухню, страстно надеясь, что она оборудована должным образом.

Я лихорадочно обшарил кухню, распахнул дверцы всех шкафчиков, повыдергивал все ящики и наконец в последнем нашел то, что искал: фонарь, канистру с керосином и коробку спичек. Даже в наш век высоких технологий генератору свойственно ломаться. На такой случай и стараются держать под рукой древний керосиновый фонарь. Кроме того, он помогает поддерживать иллюзию жизни на лоне природы, и им можно хвастаться перед приятелями, приезжающими в гости на выходные.

Я схватил спички и керосин и бросился назад в гостиную. Когда я уже проскакивал из одной комнаты в другую, мне пришло в голову, что тело-матка вполне может сейчас подкарауливать меня. К счастью, оно все еще было занято своими проблемами. Я обежал эту тушу, выпустил еще две пули, потом открыл канистру и облил Хайда-матку керосином. Матке не понравилась горючая жидкость, и туша принялась извиваться, пытаясь отползти подальше. Я отошел на десяток шагов, зажег спичку и бросил ее в матку.

Пламя взметнулось алым цветком.

Вслед за ним взметнулась и матка-Хайд, подернутая рябью гора плоти. Она попыталась было снова принять форму андроида, но сумела сформировать лишь грубую фигуру, отдаленно напоминающую человека. Потом эта фигура рухнула и начала корчиться.

Я выстрелил еще два раза, потом загнал в магазин последние три патрона и выпустил их тоже. Огонь усилился. Занялся деревянный пол, а за ним и стены. Через считанные секунды комната должна была превратиться в ад. Я выскочил за дверь и оглянулся. Хайд-матка значительно уменьшилась в размерах. Похоже, она разделилась на несколько частей, отбрасывая участки, безнадежно поврежденные огнем и пулями. Но кольцо безжалостного пламени смыкалось все теснее. Наконец я вышел на улицу и сел на снегоход. Теперь я был уверен, что шизоидное расщепление Его личности ликвидировано. Джекил, оставшийся в погребе у Гарри, жив. Хайд уничтожен. Я завел мотор и поехал вверх по склону. Нужно сообщить Джекилу, что мы победили.

Я остановился перед домом и слез со снегохода, оставив все оружие на нем.

Потом я поднялся на крыльцо и прошел в гостиную.

В гостиной все еще горел свет.

– Поздравляю, – произнес Он.

– Откуда ты...

– Я читаю твои мысли, Джекоб.

– А, ну да, – спохватился я. Пора бы уже привыкнуть и смириться с тем, что Он не хуже меня знает, что творится у меня в голове.

– Теперь мы можем идти дальше. Я победил себя, и мне больше ничего не мешает продолжать свое дело.

– Минутку, – перебил я. – Мне тут стало любопытно – когда ты изменишь нас, мы тоже сможем читать мысли друг друга?

– Да, – ответил Он.

– Но во что тогда превратится мир?

– Ну, сначала будет трудновато...

Я подошел к лестнице в подвал.

– Могу себе представить!

– Но не забывай, что ваш интеллект возрастет во всех смыслах. Вы не просто получите новые способности, сохранив при этом прежний, дикий и жестокий взгляд на мир. Вы сможете научиться воспринимать чтение мыслей как совершенно естественную часть жизни.

– А устная речь отомрет, – пробормотал я. Неожиданно эта перспектива напугала меня.

– Совершенно верно, – согласился Он. – Останется один-единственный, универсальный язык, язык телепатического общения.

Я уселся на ступеньки.

– Подойди поближе, – приказал Он.

– А теперь-то для чего?

– Для того, за что мы боролись, к чему стремились. Для того, ради чего ты похитил меня из лаборатории. Ради чего мы спасались бегством и прятались.

Я встал и подошел к пульсирующему телу Джекила-матки. Теперь, когда Хайд был уничтожен, я могу не высматривать особенности, которые позволили бы в случае чего отличить их.

– Боюсь, – сказал я, чувствуя приступ комплекса неполноценности, – что я немного туповат для твоих целей.

– Пора, – сказал Он и прикоснулся ко мне.

Его прикосновение было холодным, но ничего неприятного в нем не было.

– Пора начинать, – повторил Он.

Моя плоть затрепетала.

Его псевдоподы сделались тоньше, и Его плоть вошла в мое тело, добралась до клеток, до позвоночника...

– Ты будешь первым, – произнес Он.

...до мозга...

– Первым из новой расы людей.

– Ты изменяешь меня, – прошептал я.

– Да.

Дрожь и пламя, разлившееся по телу...

– Я изменяю тебя, Джекоб. Я наконец-то изменяю тебя...