Анархопокалипсис (СИ)

Арка 1: Глава 1 Холм

Говорят, что каждый из нас — всего лишь осколок разбитого зеркала. Иногда все их получается собрать воедино, но это не значит, что стекло не разобьется вновь.

— Пустой трёп! — рявкнул охранник, с силой выталкивая за ворота очередного зеваку.

— Но, н-но… — лихорадочно лепетал проходимец, судорожно обшаривая карманы изодранного плаща.

— Никаких «но», челядь! Проваливай, пока я тебе чего не сломал! — возмущался коренастый парень помладше. — Таким, как ты, не место на Холме, понял? Выметайся, пока цел!

Скорчив отчаянную гримасу, странного вида экспонат в вычурных лохмотьях и диковатом тюрбане выкрикнул что-то на только ему понятном языке и заковылял прочь от высокой стены, громко шаркая по каменистой насыпи спуска.

— Нет, ну ты видел? — буркнул громила, поправляя тяжелый ремень на заклепках и глядя на лучи заходящего солнца.

— Ещё бы! — ухмыльнулся напарник, хлопая по карманам в поисках курева.

— Не думал, что у кого-то хватит наглости ввалиться сюда безоружным! Да за кого они вообще нас держат?!

— Сам как думаешь? — второй саркастично прищурился, затягиваясь долгожданной самокруткой. — Ещё, поди… — он резко замолчал, когда на единственной дороге, ведущей на Холм, показалась чья-то фигура.

Сначала мордовороты приняли гостью за подростка, который никак не мог оказаться в подобном месте, но нет: это была неприглядная[1] девушка, ростом не выше полутора метров. Её бледная кожа была усыпана реденькими веснушками, родинка над левой губой бросалась в глаза, а яркие темно-рыжие волосы с непривычным алым отливом неаккуратно растрепались, отдаленно напоминая каре.

«Мелкое конопатое недоразумение» в старых лохмотьях до самых колен вызывало невольный приступ смеха у стражей.

— Хей, леди! — еле сдерживался старший, почесывая блестящую лысину лезвием боевого ножа. — Вы что, заблудились то часом?

— Или на кастинг в местный бордель вне очереди? — жадно облизнулся младшо́й, оценивая крепкую фигурку широкоплечей девицы в облегающих кожаных брюках. — Так сейчас у нас с этим проблемки!

— Личико конечно жалко, но, знаете, шрамы красят… — начал было старший, оглядывая крупный рубец поперек правого края её губ, однако его перебили:

— Прекрасно. Очень рада вашему гостеприимству, джентльмены, — довольно низким бархатным голосом съязвила рыжеволосая гостья. — Но, быть может, приступите к своим непосредственным обязанностям? — сухо поинтересовалась она с подозрительным спокойствием в голосе. Слишком ровном для обычной зеваки или «бесхозницы».

— Ох, прош… — начал было младший, когда старшо́й одернул его, жестом приказывая заткнуться. Изменившись в лице, он внимательно изучил посетительницу, после чего резко подвинул к себе старый табурет и грубо приказал:

— Оружие на стул! И без резких! Только рыпнешься — башку оторву, усекла?!

Молча кивнув, она покорно приподняла рваные тряпки на поясе, вытащив парочку пистолетов, подсумок с метательными ножами, связку самодельных гранат и хорошо отточенный боевой нож, аккуратно зафиксированный в боковых ножнах.

— Волосы? — угрожающе скомандовал амбал, напрочь озадачив товарища.

— Нету, — так же ровно ответила гостья, плавно отбрасывая пряди пышных волос по затылок, в доказательство отсутствия заколок и прочих «штучек». Она даже продемонстрировала лоб и убрала за ухо короткую косую челку, едва прикрывающую правый глаз, словно насмехалась над ними.

— О-очень на это надеюсь! — недружелюбно протянул здоровяк, отрицательно помотав головой и одним взглядом давая понять, что шутки с ним плохи. Девушка никак не отреагировала, прикрыв уставшие глаза, под которыми виднелись черные мешки от явного недосыпа.

— Называешь имя, оставляешь залог, и проходишь. Всё ясно?! — Она снова кивнула, последовав за охранником к небольшому деревянному столику с пригвожденной веревкой, которую завершал искусанный карандаш со вбитым гвоздем на конце.

«Кристи́н», — левой рукой накарябала конопатая непривычно сносным — по местным меркам — почерком, оставив поверх пожелтевшей бумаги горсть отменных патронов 12-го калибра.

— Добро пожаловать! — мрачно буркнул мужчина, отодвигая засов тяжёлой двери. Не проронив ни слова, она покорно вошла внутрь, уже не обращая на этих двоих никакого внимания.

Когда за спиной посетительницы глухо захлопнулась дверь, младшо́й не выдержал, яростно выплюнул уже истлевший окурок, и недовольно окликнул напарника:

— Хей, Маркс! Ты чо, с дуба грохнулся? Какого хрена это сейчас вообще такое было?!

— Потом объясню, — отозвался второй, не отрывая глаз от уплотненной стальной двери и прислушиваясь к едва различимым шагам удаляющейся незнакомки.

Город, именуемый Холмом, был пристанищем самых разнообразных отбросов общества, а его расположение лаконично сочеталось с названием. Убежище бродяг и изгнанников было весьма труднодоступно для простого обывателя, и крайне опасно для самонадеянного авантюриста. Местные наёмники, они же бродяги, брались за любую работу, независимо от сложности сделки. Превыше всего здесь чтили негласный «Кодекс Бродяги» и «Плату». Дурная слава Холма молниеносно разлетелась по всей округе, ещё со времен его становления, привлекая разнорабочих на протяжении столетия и формируя нерушимую общину. Живой бартер позволял быстро обзавестись оружием или охраной, а принимать плату в виде печатных знаний — здесь не стеснялись и вовсе! Более того, на Холме такого рода валюта ценилась превыше всего.

Оборот уцелевшей и неугодной информации держался под строгим надзором, и мог повлечь за собой трибунал для жителей подконтрольных империи земель, однако городок на холме разительно от них отличался. Территориальная ценность названного «городом» поселения быстро потеряла актуальность ещё с того времени, как некий Бродяга подозрительно быстро нашел общий язык с военными и получил право на своеобразную автономию некогда задрипанного пустыря недалеко от заброшенной горнолыжной базы, к югу от величественных Татр. А за счет своевременной уплаты налогов со стороны щедрого Папочки Бирму́нда, который держал поселение последние 40 лет, Холм поистине расцвел, превратившись в самый настоящий, пусть и крохотный город, куда нет-нет, да захаживали важные гости и заплутавшие бродячие псы.

Кристин впервые пришлось посетить это место. Всё вокруг заметно отличалось от общего ландшафта постанархических земель. Нагорье обустроили что надо! Чего стоила сплошная трехметровая железобетонная стена и полноценные здания, построенные уже после анархогеддона. Девушка уверенно шагала по вжатым в землю деревянным половицам, внимательно изучая новую местность и прислушиваясь. Подобие культурного паркета было здесь неспроста, а расположение ведущих к крупным постройкам дорожек лишь подтверждало догадки. Широкую площадь украшали цивильные клумбы с искусственными цветами, сухие кустарники и мертвые деревья. И всё бы ничего, если бы единую улицу не завершала обшарпанная железная дорога. Смотрелось это довольно дико, учитывая, что рельсы начинались у противоположного конца поселения и уходили в глухую железобетонную стену. Однако сейчас это не особо волновало гостью, которая сбавила свой широкий, размашистый шаг и осматривалась.

Построек было немного: справа от парадного входа, на приподнятой деревянной веранде, располагалась местная забегаловка; чуть дальше виднелся корпус госпиталя, если судить по выцветшему красному кресту, смежный с бараками на верхних этажах; а в конце городка красовался длинный массивный ангар, высотой в полтора этажа, который словно скрывался за высокой общагой.

«Интересно, каков принцип местной иерархии?» — задумалась Крис, оглядывая четырехэтажную общагу из белого кирпича. Нынче такие высокие дома были большой редкостью. Что уж говорить об огромном хорошо охраняемом ангаре высотой в три этажа, который занимал треть улицы слева и загораживал собой очертания широкой шарообразной конструкции. По обе стороны от широких парадных ворот стояли красиво отделанные скамейки и клумбы, а отсутствие прочих построек словно подчеркивало левый сектор. В остальном — смотреть было особо и не на что. Исключением оставались уличные светильники и гирлянды, непривычные для простого обывателя. Электроснабжение было исключительной роскошью для жителей подконтрольных земель и нарочито демонстрировало статус хозяина, или зажиточного предпринимателя.

Первым делом путница направилась в сторону скромной двухэтажной ночлежки с яркой вывеской: «Кратер». Поднявшись по крепким ступеням веранды и оттолкнув тяжелые двери из стали, покрытые крупными вмятинами, Кристи́н почуяла едва ощутимый запах спирта и пороха. И ещё… премерзкое чувство необъяснимой тревоги. Войдя, она ничуть не удивилась обстановке внутри: сидящие за единственным длинным столом, справа от бара, бродяги смеялись и спорили о чем-то своем. Бронированная барная стойка красовалась напротив входа, справа от лестницы на второй этаж, и располагала четырьмя высокими стульями с вращающимися круглыми сиденьями. Бетонные стены, выложенные крепкими досками, украшали пожелтевшие плакаты в стеклянных рамках и старинные технические платы неизвестного происхождения. Резная мебель разительно отличалась от сельской, а с потолка свисали лампы в нелепых абажурах, слепленных из переплавленных в причудливые формы осколков разноцветного пластика. Однако ни теплое освещение, ни атмосфера вечного пьянства доверия не внушали.

За баром стоял тощий долговязый мужчина преклонного возраста. Азиатские черты лица, потрепанный серый пиджак и неуклюже завязанный галстук-бабочка завершали и без того чудаковатый образ хозяина кабака, а из его выделяющейся плеши безобразно торчали редкие пучки тёмно-русых волос.

— Ничего себе! — восхищенно воскликнул бармен, всплеснув в ладоши с неподдельной радостью. — Какая прелесть! Да я погляжу, у нас гости? — слащаво подметил он распахивая глаза. — Давно я такого не видел! И чем же старина Бэккман обязан встрече с такой сладенькой конфеткой, как ты? — расплывшись в ехидной улыбке, промурлыкал мужчина, облокотившись о стойку и сложив пальцы домиком.

Конопатая лишь задумчиво хмыкнула и покосилась на вооруженных пьянчуг: качественное огнестрельное оружие у бродячего демонстрировало его статус красноречивее всего. Присев напротив, она тоскливо окинула взглядом полки с разнообразными бутылками у него за спиной.

— В твоем-то возрасте, пора бы уже начать следить за своим языком. Разве нет? — холодно поинтересовалась Кристин, слегка склонив голову набок и уподобившись его манере речи.

— Оу! — фальшиво спохватился Бэккман. — Прошу простить мою оплошность, но я думал, что дамам по вкусу обращение в ласкательном падеже! Что ж, видимо, был не прав, — он демонстративно пожал плечами и состроил удивленную мину.

— Всё бывает в первый раз, — она устало закатила глаза, попутно достав из кармана штанов хорошо сохранившуюся пачку редкостных сигарет.

— И то верно, — усмехнулся бармен. — Ну-с, может чего желаете, мисс?..

— Стакан воды. Пожалуйста, — неохотно выдавила Крис, сверля собеседника тяжелым, безжизненным взглядом.

Бэккман загадочно ухмыльнулся и беспрекословно выполнил заказ.

— Что? — обиженно поинтересовался он, подмечая с каким отвращением гостья уставилась на безобидный стаканчик. — Думаешь, я способен подать что-то, де-юре вылитое на пол?

— И то правда, — задумчиво заключила Кристин, сымитировав пару глотков, и разочарованно приподняла бровь. — Серьезно? — она слабо ухмыльнулась и чиркнула охотничьей спичкой, прикурив целехонькую доанархическую сигарету.

— За идиота меня держишь? — уже не столь наигранно переспросил Бэккман. — Бессмысленно спаивать барышню, которая заведомо этого ждет! В этом нет, хм, изюминки! — он разочарованно вздохнул и многозначительно на неё посмотрел. — Полагаю, на этом наши с тобой «предварительные ласки» окончены? Итак, Кристи́н, может перейдём к делу?

— Согласна, Ролланд, — спокойно произнесла конопатая, подмечая, что «уши» Бэккмана работали на ура.

— И какую же цель ты преследуешь? Работа? Информация? Может чего-то особенного жаждала твоя душа, переступая порог нашего с мистером Бирму́ндом скромного и горячо любимого чистилища? — он явно проигнорировал её ответный выпад с именем.

— Цель? — уныло вздохнула она, поправляя высокий ворот облегающей черной водолазки. — Скорее, смертельная скука. Я много слышала об этом месте и о том, что здесь рады любому, кого пропустили через парадный вход. А ещё о местных «развлечениях», — её губы скривились в слабом подобии усмешки, а тихий голос заставлял напрягать слух.

Посматривая на общий зал по правую сторону, Крис приметила только пирующих и хмурого типа в мешковатых тактических штанах и черной кожаной куртке, который сидел в самом дальнем углу, внимательно наблюдая за происходящим. Но больше внимания привлекал добротный старенький "Моссберг «[2] у него за спиной, определенно импортного происхождения. Пугалка хорошая, но на деле использовать такое оружие в баре было совсем непрактично.

— Вот как? — загадочно улыбнулся бармен. — А знаешь, раз так, то почему бы нам с тобой не заключить сделку? Мне бы ой как не помешали лишние глазки и особенно ушки! А раз уж тебе так скучно, мы могли бы подсобить друг другу с развлечением, м-м-м?

Кристин тяжело вздохнула и медленно подняла на него измученный взгляд. Затушив сигарету в поданном стакане, она резко подалась вперед, грубо схватила мужчину за галстук и рывком наклонила к себе.

— Послушай, уважаемый, — сквозь зубы процедила Кристин, с абсолютно безразличным выражением лица, которое никак не сочеталось с распахнутыми, пылающими злобой глазами. — Ты можешь говорить что угодно, как угодно и кому угодно. Но даже думать не смей, что я когда-либо снюхаюсь с таким мерзавцем, как ты! — её глаза так же быстро погасли. — И поверь мне на слово, — с ехидцей прощебетала она, разжимая пальцы, — в следующий раз твои щенята и носом повести не успеют. Надеюсь, мы друг друга поняли?

— Великолепно! — радостно воскликнул Ролланд, жестом давая отбой вооруженным головорезам, которые лихо подорвались с мест, стоило кормильцу оказаться в опасности. — Просто потрясающе! Давно мне не хватало встряски! — он залился довольным смехом, болезненно выпрямляя спину. — Пожалуй, я даже не буду тебя убирать, по крайней мере, сейчас, — ядовито выдавил Бэкк, откашливаясь и потирая шею.

— Взаимно, — хмыкнула Крис и как ни в чем не бывало уселась обратно. — Ты так легко разбрасываешься словами, почему бы и мне, в таком случае, не заключить с тобой своеобразное пари?

— Я весь во внимании! — улыбнулся заинтригованный Ролланд.

— Ты сказал, что не прочь нанять меня, так? — она вздернула бровь, внимательно глядя на собеседника, и загадочно усмехнулась. — Честно говоря, я просто искала приключений на задницу, но после такого радушия грешно не рискнуть здоровьем, раз ты так любишь играть по-крупному.

— Так ты просто хитрая мышка? — Бэккман слащаво усмехнулся в ответ и облокотился о стойку, положив подбородок на скрещенные пальцы. — И что же ты предлагаешь?

— Знаешь, как говорили наши далекие предки? — сухо поинтересовалась Кристин, поднимаясь и небрежно бросая перед барменом небольшой сверток пожелтевшей бумаги с рукописными знаниями. — Утро вечера мудренее. Что-то мы с тобой заболтались, не находишь? — она лёгким движением подвинула ему плату и сложила руки на груди в ожидании оценки.

Ролланд внимательно изучил предложенные ему страницы, недовольно проворчал что-то себе под нос, с долей зависти покосился на плавающий в стакане окурок доанархической сигареты, добыча которых давалась непосильным трудом, и всё же принял оплату ночлега. Слишком уж щедрым был взнос за его радушие!

— Неплохо, этого на целую неделю проживания хватит. Только, будь так добра, поубавь свой пыл, хорошо, милочка? Будет печально, если такое подтянутое молоденькое тельце выловят в какой-нибудь неприглядной канаве, — уже без приторной доброжелательности добавил хозяин гостиницы, протягивая ей крохотный ключ. — Твоя комната на втором этаже, третья по счету.

— Хорошо. Сделаю всё, что будет в моих силах, — угрюмо пробубнила Кристин, приняв ключ и поглядывая на крепкую деревянную лестницу слева. — Думаю, я и впрямь могла бы здесь пригодиться, раз твой молодняк даже оружия выхватить не успевает, — она издевательски усмехнулась, кивая в сторону дальнего угла, и без лишних слов удалилась на второй этаж. Крис понимала, как вся эта сценка выглядела со стороны, но даже не надеялась, что досье на Бэккмана будет таким голословным! Ей даже понравился новый образ беспардонной задиры и выскочки.

Отвращение к Бэккману было очевидным для каждого, кто так или иначе слышал о его роде деятельности. Даже преданные бойцы всей душой презирали самопровозглашенного Папочку Ролла.

Доктор[3] Бирму́нд, хозяин Холма, своевременно продлевал договор о ненападении с Церковью и военными. А бродяги продолжали скапливаться в поселении, зная о безнаказанности и абсолютной защите со стороны их неизменного покровителя или, вернее сказать, покрывателя. Бирму́нд был выдающимся химиком пост-анархического времени и как никто другой знал, чем и в каких количествах можно откупиться от кого угодно. Снабжая народ алкогольными напитками и наркотическими веществами, он держал под крылом целую банду верных бродячих псов.

Бэккман, будучи неплохим врачом и теоретиком, перепробовал множество способов добиться личной встречи с неуловимым Бирму́ндом. А после одного весьма курьезного случая пал тому в ноги предложив все свои знания и наработки взамен на право открыть здесь собственную забегаловку, типа[4] бордель, для романтиков с большой дороги. В скором времени Ролланд стал левой рукой Доктора, который позволил жадному до легкой наживы коллеге контролировать обстановку чуть ли не во всем поселении, делать за него грязную работу и стабильно принимать в «семью» новичков. Док славился своим инкогнито и ничуть не стеснялся положиться на ослепленного внезапным успехом Бэкка, радушно предоставив ему участь ходячей мишени.

Но если Бирму́нд умел разумно распоряжаться своими ресурсами, удерживая на коротком поводке лишь самых сильных и верных ребят, то Бэккману это было чуждо. Жадность искусного перегонщика не знала границ, и вскоре Холм обзавелся внушительным пополнением, чему сам Доктор был уже вовсе не рад. Провоцировать Рейх не хотелось, однако Ролланда это всё не заботило. Ценой проживания и прочих благ недавно заселившихся горе-наёмников стала их собственная жизнь. Подсаживаясь на щедро подмешанные в алкоголь психотропные препараты, бродячие не могли трезво оценивать свои желания и возможности, намертво прикипая к Бэккману, чья слава давно расползлась далеко за пределами города. Каждый завсегдатай Холма с радостью свернул бы шею нерадивому манипулятору! Особенно после того, как последняя путана его горячо любимого Кратера склеила ласты, не выдержав очередной порции «особого возбудителя» ненасытного Ролли. Вот только из-за верных защитников убрать Бэккмана было не так уж и просто.

***

Народ расходился неохотно. Перевалило далеко за полночь, когда последний посетитель, наконец, покинул забегаловку. Судя по обстановке в предоставленном номере, Кристин была первой и единственной гостьей Холма за последние несколько месяцев. Вся мебель в комнате покрылась пылью, а на постельном белье виднелась едва заметная паутина, словно здесь не убирали ещё со времен анархогеддона. Чего нельзя было сказать про паркет в коридоре. Его вылизали буквально до блеска! Окна в номере не оказалось и, судя по предварительному осмотру, в остальных восьми комнатах их тоже не было. Удобно, но чересчур подозрительно.

Времени на сон, разумеется, не было. Уже несколько часов наёмница неподвижно сидела возле входной двери, выжидая и прослушивая стену посредством подержанного медицинского фонендоскопа. Заказчик предупреждал о повышенном уровне опасности, а также сетовал на внушительную охрану и тотальную защищенность цели, вплоть до армии вооруженных до зубов головорезов, патрулирующих Кратер в любое время суток. На деле, все попытки обнаружить эту самую «армию» провалились.

Ни прослушивание каждой щели, ни осмотр немногочисленных крыш с помощью зеркального отражения из единственного окна в конце длинного коридора, не дали никаких результатов. В округе не было ни души, а утомленные бойцы неспешно сползались к зданию местной общаги. Крис была наслышана о нраве Ролланда и его любви к унижению и подчинению всякого рода умников, но даже не подозревала, что скосить под дурочку будет настолько легко! Видимо, самоуверенность и надменность Бэкка и правда вскружили ему голову, раз он до сих пор не прислал за ней провожатых. А если и понял, что здесь что-то не так, скорее всего, хочет как следует посмеяться над ней, прежде чем наступить на горло и присвоить себе. Впрочем, для давнешней бродяги это было совершенно обыденным делом. Девушка с детства бродяжничала и выживала на улице, из-за чего успела привыкнуть к такому образу жизни.

Кристин уже подумывала спуститься, когда уловила отголоски шагов поднимающегося бармена. Однако не только его шаги становились отчетливее. Гнетущее чувство угрозы, вместе с едва различимым запахом жженого пороха и засохшей крови, нарастало с каждой секундой.

«Хромает на левую. Так грузно ступает?» — подметила Крис, учитывая предполагаемую походку 70-килограммового мужчины. Списав всё на тяжелейший недосып и нервное истощение, она подобрала челку парой крошечных шпилек и хорошенько прислушалась. Стоило убедиться, что Бэккман почил сладким сном, прежде чем приступать к действиям.

Как и предполагалось, хозяин ночлежки отдыхал в номере, напротив небольшой каморки, в самом конце узкого коридора. Спать он лёг более получаса назад, вокруг ни души, а значит, самое время браться за нелюбимую работу!

Сорвав с пояса старые тряпки, она подтянула ремень с небольшой сумкой-аптечкой на пояснице, и не спеша натянула кожаные перчатки без пальцев. Аккуратно поправив застёжки на берцах с подозрительно широкой подошвой, наёмница в очередной раз убедилась в наличии шприца со смертоносной инъекцией на незамысловатом пружинном механизме под рукавом, и тишком скользнула за дверь. Будет забавно, если даже такой дозы не хватит для умерщвления Ролла! И всё таки странно, что её не попытались облапать на входе.

Несмотря на вполне удобные условия исполнения текущей задачи, ей совершенно не нравилась обстановка. Буквально всё здесь было не так! От звенящей тишины за приоткрытым окном в конце коридора — до незапертого замка в двери номера Бэкка.

Оценив свои шансы на побег и убедившись в отсутствии непрошенных визитеров, Кристин легонько коснулась дверной ручки, едва приоткрыв двери, и шустро скользнула внутрь. Помимо диковинного комода, здесь не было ничего примечательного, кроме кровати самого Бэккмана у стены напротив входа. Однако чем ближе наёмница приближалась к своей цели, тем больше её напрягало подобное окружение. Пика абсурда ситуация достигла тогда, когда склонившись над будущим трупом, Кристин обнаружила спящего не просто в глазной повязке для сна…

«Он ещё и в берушах?!» — помотав головой, словно отгоняя дурной сон, она была готова выхватить припрятанный метательный "Дрозд «[5] и оборонятся, настолько ей всё это не нравилось! — «Да что за идиотизм?!» — мысленно выругалась конопатая, невольно застывая на месте. Ловушка была очевидна, вот только спровоцировать всевозможную охрану по-прежнему не получалось, а растяжек здесь не было и в помине, что совершенно выбивало бродячую из колеи.

«К черту. Пора с ним кончать!» — Готовая в любую секунду сделать тот самый фатальный укольчик, она уже было шагнула к спящему, когда услышала странный скрип за спиной. Отступить наёмница не успела: кто-то грубо ухватил её за голову, закрывая обзор цепкими пальцами и перекрывая дыхание.

Вместо того, чтобы свернуть ей шею, Кристин рывком потащили назад: нападавший выбил спиной дверь спальни и вылетел с ней в коридор. Пользуясь моментом, девушка резко согнула ноги в коленях и со всех сил оттолкнулась от дверной рамы. Неизвестный неуклюже поскользнулся и с треском высадил своей тушей двери чулана напротив, после чего грохнулся на спину, пяткой захлопнув проход изнутри. Было темно, завязалась борьба. Пытаясь скрутить верткую наёмницу, напавший получил сначала чем-то острым по лицу, затем локтем под ребро, а после недовольно рыкнул, рванул дверь на себя, и всё же сумел ухватить Крис за горло. Перекатившись вместе с ней в коридор, он приложил её затылком о паркет и прижал к полу всем своим недюжинным весом, окропляя бледные щеки бродячей вязкими каплями крови.

Зло распахнув глаза, Кристин была готова драться насмерть, но вместо смертельного оскала увидела перекошенное лицо молодого мужчины, украшенное свежим глубоким порезом. Его длинные светло-каштановые волосы растрепались, а пустые серые глаза прожигали насквозь. Тяжело дыша, он грубо сжал её шею, медленно перевел взгляд в сторону апартаментов Бэкка и отрицательно помотал головой, несмотря на подошву наёмницы, упертую ему в подбородок.

Сверля друг друга дикими, звериными взглядами, они медленно расцепили хватку и рванули в разные стороны. Сделав пару кувырков назад, Крис резво вскочила в боевую стойку и оценила свои шансы против оппонента, как минимум, на полторы-две головы выше неё. В глазах двоилось после удара, но сетовать на такие мелочи было некогда. Отшатнувшись, противник свирепо оскалился, сделал предупредительный шаг вперед и занял оборонительную позицию, явно защищаясь от девушки, которая, судя по стойке, ждала первого выпада с его стороны.

«У-хо-ди!» — словно предупреждал его холодный давящий взгляд. Перекрыв проход, долговязый убедительно повел головой по направлению её номера и злобно уставился на рыжую. Не меняя положения, наёмница одарила его таким же оскалом и слабо попятилась. Приняв во внимание то, что он не сдвинулся с места, она резко отскочила назад и очень медленно скрылась за дверью своей комнаты, не спуская пристального взгляда с неожиданного телохранителя Бэкка.

Сообразив, что ей в буквальном смысле сделали предупреждение, Кристин была готова рвать и метать! Наскоро задвинув двери небольшим комодом, она только сейчас поняла, что ей вывихнули палец. Усевшись на пол в самом дальнем углу и вытирая с лица кровь этого урода, она с жутким разочарованием осознавала свою оплошность.

"Ну конечно! Вот почему старик так грузно шагал! Этот тип, который торчал в самом дальнем углу забегаловки! Он даже не вооружился! Счел меня "недостойной"?![6] — сцепив зубы, наёмница схватилась за голову, с силой сжимая раскалывающиеся от боли виски.

Она не могла провалить это дело, не имела права! Это был её первый и единственный шанс доказать свою ценность бродяги. Убить Бэккмана или сгинуть, как всякий бесхозный. Только статус ходячего оружия давал наёмникам право свободно ходить по земле, но чтобы выжить и этого мало. Отступит сейчас, и уже никогда не сможет отомстить за смерть единственного близкого ей человека!

"Я же была готова к ловушке! Почему не услышала, как он подкрался?! "Тень"?[7] Теперь понятно, о чём говорил заказчик! С такими тварями под боком, этому ублюдку уж точно не о чем беспокоиться!«. — она оскорбленно потерла ушибленный локоть и аккуратно вправила вывихнутый мизинец. Мало того, что её одурачили, впервые за много лет, — «Так он ещё и пощадил меня?! Поиграть захотел?! Ух-х! Убью гада! Только дайте мне…». Её подавленный гнев быстро сменился пугающим спокойствием.

— А у меня будет повод, — с перекошенной усмешкой прошипела Кристин. Быть может, и ей наконец-то удастся немного развлечься, чего бы это ни стоило!

Сноски:

[1] Неприглядный — Не обладающий чересчур привлекательной внешностью, невзрачный.

[2] Моссберг — одно из самых распространённых многозарядных ружей.

[3] Доктор — это статус, а не профессия.

[4] Имеется в виду тип развлекательного заведения, а не жаргонное выражение.

[5] Дрозд — вид метательного ножа.

[6] Недостойными называют бродяг, которые не заинтересовали местную знать, либо же показались слабыми противниками.

[7] Тень — убийца который копирует движения цели, из-за чего вычислить его бывает непросто. Примечание: На заданном рисунке у героини присутствует шрам, который она вскоре получит. Более точная иллюстрация её изначального представления в доп. материалах. С прологом вы можете ознакомиться в любое время, перейдя по ссылке: https://author.today/work/220614Если вас заинтересует прочтение первой арки, настоятельно рекомендую, для лучшего погружения в заданный сеттинг и его полного понимания с первых страниц. В противном случае, основа оригинального сеттинга останется за кадром.