Алатырь

Глава пятая. Кто там?

– Да пап, все хорошо – я тяжко выдохнула и оперлась локтем на стену.

– Ты бабушке привет передала?

– Передала.

– Как она себя чувствует?

– Хорошо.

– Денег хватит? Или еще выслать?

– Нет пап, ничего не нужно высылать, у нас все есть – я разговаривала с отцом примерно, полчаса. Наш председатель, Семен Григорьевич, не спускал с меня глаз, словно гипнотизируя. Должно быть, ему самому нужно было позвонить. А я тут болтаю не прекращая. – Ладно, пап, тут очередь уже к телефону, позвоню через несколько дней. – И вправду в этот момент в здание сельсовета вошли две милые бабушки, одна баба Полина, живет недалеко от магазина, а другая кто такая, не помню.

– Долго говорить? – Спросила неизвестная мне старушка.

Семен Григорьевич поджал губы и кивнул. Указал им рукой на диван, и обе старушки не благодаря уселись на указанное место.

Наконец распрощавшись с отцом, я положила трубку.

– До свидания – крикнула я уходя.

На улице жарко светило солнце, проезжающие машины, поднимали пыль. Ехать домой не хотелось. И делать было нечего. А ведь только начало дня. Скорей бы уже приехал Баяр.

Я вывезла велосипед на дорогу и решила прокатиться, куда глаза глядят, так сказать. Прокатившись по асфальтированной дороге, я свернула на грунтовую. Проезжая мимо кладбища, прибавила ходу и опасливо покосилась на старый забор. Мурашки побежали по телу, и я поежилась. Вот я проехала указательный знак «Извет». Остановилась, развернулась и поехала назад. За пределы деревни, бабушка не разрешает выезжать, там совсем людей нет, воруют, сбивают на машинах, и прочие страшные истории, не придавали мне смелости уехать подальше одной. Проезжая кладбище, я сбавила скорость, смогу ли увидеть крест Тереховых? Они у ограды как раз похоронены. Вот вдалеке, тот самый крест. Кладбище порядком в двадцати метрах от дороги. И я смогла разглядеть человека рядом с могилой.

Я остановилась, и постаралась присмотреться, кто же там стоит. А бабушка говорила, что на могилу к нашим родственникам никто не ходит. Это оказалась девушка, на ней было одето белое платье до щиколоток, на талии повязано поясом. Светлые волосы были распущенны, а на голове красовался венок из полевых цветов. Ладони вспотели, я обтерла руки о шорты и подняла голову. Девушка уже стояла возле ограды и смотрела на меня. Я не могла разглядеть ее лицо, слишком далеко. Я сощурилась, но не помогло, меня не покидала уверенность, что таинственная незнакомка не сводит с меня глаз. Резким движением она подняла руку вверх, мой велосипед, точно по ее веление, свалился с подножки. Подняв велосипед, я еще раз посмотрела на девушку, но ее там уже не оказалось. Кто она такая? Может что с могилой? И она хотела предупредить меня? Одной идти проверять не хотелось. Отбросив все мысли, я поехала домой. Время около двенадцати, спать не хочется. Весь день был прожит зря. Единственное что я сделала полезного, это позвонила папе. Всё. Накрывшись одеялом, я принялась за чтение. Спустя небольшое время, книга выпала из рук, и я начала дремать, пока меня не разбудил стук в дверь.

Я открыла глаза, в терраске горел свет, я уснула, не выключив его. Нехотя я поднялась и распахнула дверь. На мосту никого не было.

– Бабушка? – тихо позвала я. Молчание.

Захлопнув дверь, я уселась на кровать. Что-то странное происходит. Как скажет бабушка, домовой шалит. Но это только дома, но как объяснить все остальное? Этому должно быть объяснение. В этот момент мне жутко захотелось перечитать все найденные записки. Уверенна, в них кроется разгадка. В последней, говорилось о том, чтобы завершить обряд. Но что за обряд и как его пройти? Перспектива не очень заманчивая. Но что, если это какие-нибудь сатанисты, им нужно убить девственницу или что-то в этом роде. Не найдя другого объяснения, я легла спать.

– Это Мира! – Крикнула тетя Аля, открывая дверь, – Мамаева. – Уточнила она. Здесь все называют меня бабушкиной фамилией, даже отца, когда он приезжал. Наверно это тоже послужило причиной его неприязни к Извету.

На мосту показалась Регина, высокая, темноволосая девушка. Старшая сестра Баяра.

– Здравствуй Мира, что-то ты рано в Извете! – Она улыбнулась мне, сощурив черные, раскосые глаза.

– Да я только 10 класс закончила, экзаменов нет, вот решила к бабушке пораньше приехать. – Я потопталась на месте. – Не знаешь Баяр, когда приедет? Я заходила, говорили через две недели. Но вдруг пораньше. – Она поджала губы и отрицательно покачала головой.

– Должен был на этой неделе приехать, но дядя Азиз пригласил его в Туркменбаши6, сомневаюсь, что этим летом он появиться в Извете.

Попрощавшись с тетей Алей и Региной, я уехала.

Ночью приснился сон, будто я парю над Москвой, дома были такими маленькими, дух так захватывало. Казалось, все это было наяву. Но когда ночью меня разбудил стук в дверь, я осознала, где нахожусь.

«Тук-тук»

– Кто там? – Охрипшим голосом спросила я.

– Это я, впусти меня. – Я распахнула глаза, поняв, что говорит не бабушка.

«Тук-тук»

Стучали в окно. Я поднялась на кровати и уставилась в стену, боясь повернуть голову.

– Кто это? – Шепотом спросила я. Последовал очередной стук. Я нащупала под подушкой телефон и включила фонарик. На счет три я посвечу в окно. Раз… Два… Три!

В окне мелькнула тень, я подбежала и отодвинула штору, освещая часть сада. Никого.

– Я здесь… – повеяло холодом, голос раздавался позади меня. Страх исчез, я обернулась и увидела себя. Мое отражение стояло в полуметре от меня. Оно моргнуло, я нет. – В красный угол загляни, моё по праву, мне верни.

Это отражение не было моим, оно говорила, но не открывало рот. Холодный голос, не принадлежал мне, он раздавался у меня в голове. Что происходит? Я ущипнула себя. Ничего не чувствую. Я сплю!

Распахнув глаза, я оглядела комнату. Я лежала в кровати, за окном близился рассвет, уже можно было различить очертания мебели в комнате. Это был сон, я поднялась на кровати. Пощупала лоб, холодный и влажный. Надев тапки, выбежала на мост, бабушка сидела на диване, открыв дверь и смотря вдаль, рядом лежала свежая газета.

– Ты чего соскочила? – Удивилась она.

– Пить хочется – на ватных ногах я прошла в кухню, пододвинула табурет в красный угол, и заглянула за иконы- ничего. Пошла в зал, за иконами как я и ожидала, лежал тот самый мешочек, я открыла его, внутри лежал зуб и записки, те самые, что я отдала бабушке на утилизацию, скажем так. Она их не выбросила, а спрятала. Стоило самой разобраться с этим, я взяла мешочек и бросила его в галанку7, прикрыв старыми газетами, бабушка растопит печь, и прощай старый зуб и странные записки.

Вечером как по желанию, началась гроза. Электричество отключили, было немного страшно, поэтому я сидела вместе с бабушкой. Сильный ветер задувал в окна, часто распахивая их, пришлось повязать ручки веревкой.

– Холодно, пойду галанку растоплю – предложила бабуля и встала из-за стола.

Я сидела на кухне возле зажженного газа, свет конфорок освещал всю кухню. Я слышала, как в зале бабушка подбрасывает поленьев в костер, и шурша подпихивает еще газеты. Закрыв глаза, я облегченно вздохнула. Мой план сработал.