Академия Дарклэнд. Клетка

Глава 16

Его слова звучат так убедительно, что я не могу не согласиться. В этой истории слишком много пробелов и вопросов, на которые пока нет ответов.

Я не люблю Дебору. Каждый раз, когда вспоминаю, как она целовала Джаспера, внутри всё сжимается от боли. В её глазах всегда читается эта самоуверенность, эта надменность, от которой хочется скривиться. Она не сделала мне ровным счётом ничего хорошего, а вот плохого — предостаточно. Но, несмотря на всё это, мне бы не хотелось, чтобы её обвинили в смерти Энси несправедливо. Правда должна быть известна, какой бы горькой она ни оказалась.

— Как ты думаешь, почему Энси не хотела уезжать из Даркленда? — спрашиваю я, стараясь не показывать своих эмоций.

Джаспер задумчиво потирает подбородок, его взгляд становится более сосредоточенным.

— Возможно, у неё был кто-то, ради кого она хотела бы здесь остаться… — медленно произносит он.

— Интересно, кто? — Мой голос звучит чуть резче, чем хотелось бы.

— Представления не имею. Я её не особо знал. О таких вещах обычно рассказывают подружкам, — пожимает плечами Джаспер, его взгляд становится отстранённым.

— Официального парня у неё не было, — говорю я, закусывая губу. В голове крутятся какие-то обрывки мыслей, но они никак не складываются в единую картину. Ответ словно маячит где-то на поверхности, но я никак не могу его ухватить.

Джаспер молчит, его лицо выражает полное непонимание.

— Ещё раз говорю, здесь я вообще не в курсе, — повторяет он, отводя взгляд.

В комнате повисает тяжёлое молчание. Я чувствую, как напряжены мои плечи, как колотится сердце. Мысли путаются, но я должна найти ответ.

— Если кто и знает, то девчонки из студии. Сегодня у нас как раз занятие, я попробую их расспросить, — решаюсь я наконец, глядя на Джаспера.

Он кивает, его взгляд становится более внимательным.

— Хорошо, — произносит он тихо. — Спасибо, что поддерживаешь меня.

— Главное, помни, — я делаю паузу, глядя ему прямо в глаза. — Я поддерживаю тебя. Не её.

В воздухе повисает невысказанное предупреждение. Знаю, Джаспер понимает, о чём я говорю. И надеюсь, не забудет об этом, когда станет помогать Деборе. Моё сердце разрывается между желанием помочь раскрыть правду и ревностью, которая не даёт покоя.

Весь день я пытаюсь выяснить, с кем же могла встречаться Энси. Обхожу всех её подружек, задаю осторожные вопросы, пытаюсь выудить хоть какую-то информацию, но все твердят одно и то же: у Энси действительно были тайные отношения, но с кем никто не знает. Это наталкивает меня на определённые мысли, но никаких доказательств нет. На урок ИЗО я иду совершенно разбитая, с тяжёлым чувством тревоги в груди.

В студии холодно. От каменных стен веет промозглой сыростью. Уныло сижу за мольбертом, рассеяно глядя на чистый холст. Мои пальцы нервно сжимают кисть, но я не могу сосредоточиться на рисунке. Пытаюсь разговорить своих соседок по мастерской, но они только пожимают плечами и отворачиваются к своим работам.

В помещении тихо, лишь слышен скрип мелков по доскам и редкое покашливание мирса Валериана. Я настолько погружена в свои мысли, что не замечаю, как начинаю выводить какие-то бессмысленные каракули вместо эскиза.

— Мисс Грей, вы сегодня совсем не работаете, — раздаётся спокойный голос преподавателя за спиной. Я вздрагиваю от неожиданности.

Опускаю взгляд на свой рисунок и вижу лишь беспорядочные линии. Да, он прав, я заслужила это замечание.

— Простите, просто… смерть Энси для всех нас очень болезненна, — бормочу я, не поднимая глаз. Мои пальцы нервно перебирают кисти, лежащие на столе.

— Дана, — говорит он с мягким укором, — нужно думать не о смерти, а о жизни. К тому же та девушка, которая это сделала, уже под стражей.

Его слова заставляют меня задуматься. Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом.

— Энси хотела остаться в Даркленде, — со вздохом произношу я. — Возможно, Дебора знает, из-за кого… — шепчу я себе под нос, и вдруг меня осеняет.

Резко поднимаюсь со стула, роняя кисти на пол. Они с громким стуком рассыпаются, привлекая внимание других учеников.

— Куда? — Мирс Валериан закатывает глаза, видя моё внезапное движение. В его голосе слышится раздражение.

— Простите, кажется, я поняла, кто виновен в смерти Энси, — выпаливаю я. — Точнее… думаю, Дебора сможет мне назвать имя.

Не дожидаясь ответа преподавателя, я бросаюсь к выходу. Оставляю всё как есть — кисти, незаконченный эскиз, даже не убираю за собой мольберт, что считается грубым нарушением правил академии. Но мне всё равно. Сердце колотится от адреналина, я чувствую, что близка к разгадке. В голове крутятся мысли, складывается пазл, и я знаю, теперь всё встанет на свои места.

Коридоры академии проносятся мимо, пока я бегу вперёд. Воздух кажется густым от напряжения, а шаги эхом отражаются от стен. Я должна успеть, должна узнать правду. Каждый шаг приближает меня к разгадке, и я уже чувствую, как кусочки головоломки начинают складываться воедино.

В голове проносится безумная мысль — попытаться разобраться во всём самой, без чьей-либо помощи. Но я быстро отбрасываю эту идею. Она слишком рискованная, а последствия могут быть катастрофическими.

Твёрдо решаю, что нужно действовать правильно. Направляюсь к Джасперу, чувствуя, как внутри всё дрожит от волнения. Рассказываю ему обо всём, что узнала, делюсь своими догадками, не утаивая ни единой детали.

Джаспер слушает меня очень внимательно, не перебивая

Когда я заканчиваю, он долго молчит, обдумывая услышанное. В комнате повисает напряжённая тишина, только тиканье часов нарушает её.

— В твоих словах есть доля правды, — наконец произносит он медленно. — И я согласен, что Деборе в этом случае угрожает реальная опасность. Но есть проблема — вниз мы не попадём. Минус первый этаж всегда закрыт на ключ.

Его слова заставляют меня задуматься. Действительно, как мы можем что-то изменить, если даже не сможем добраться до нужного места?

— Тогда нужно рассказать Лестрату, — решительно заявляю я, глядя парню прямо в глаза.

Джаспер заметно напрягается, его лицо становится жёстким.

— Думаешь, это хорошая идея? — спрашивает он с явным сомнением в голосе. — Мне кажется, он нам не поверит. Особенно после всего, что произошло.

Я вздыхаю, понимая его опасения, но остаюсь при своём мнении.

— А мне кажется, что Лестрат достаточно умён, чтобы хотя бы выслушать нас, — настаиваю я. — Мы же не просим его сразу со всем согласиться, просто дать возможность проверить наши предположения.

Джаспер закусывает губу, его взгляд становится напряжённым. Парень хмурится, обдумывая мои слова, но, в конце концов, оказывается вынужден признать мою правоту.

Думаю, главную роль здесь играет то, что без помощи Лестрата или кого-то из преподавателей, мы никогда не получим доступ к камерам, где держат Дебору.

Чтобы найти Лестрата, приходится нарушить еще одно правило, ступить на запретную для студентов территорию преподавательского крыла. Коридор здесь узкий, а воздух пахнет старыми книгами и лавандовым освежителем.

Едва я собираюсь нажать на звонок, дверь резко распахивается. Мирс Паула вылетает нам навстречу. Её обычно идеальная причёска растрепана, прядь чёрных волос прилипла к вспотевшей шее. Преподавательница судорожно поправляет юбку-карандаш, сползшую набок, и, не глядя на нас, исчезает за углом. За ней выходит Киран, медленно застёгивая манжету рубашки. Его губы растянуты в самодовольной ухмылке, а на воротнике алеет пятно помады в форме полумесяца.

— А чего это вы тут забыли? — тянет он и проводит языком по нижней губе и, не дожидаясь ответа, который ему неинтересен, поворачивает в противоположную от мирс Паулы сторону.

— Когда-нибудь эти двое доиграются, — Джаспер мрачно качает головой и задумчиво смотрит другу вслед. Я согласно киваю. Если отец Кирана узнает, что его сын спит с его невестой, разразится некрасивый скандал.

— Не знаю, как мирс Паула, а Киран, кажется, хочет доиграться, — бормочу я, вспоминая наш давнишний разговор с парнем.

— Он просто пытается заставить отца, наконец, заметить его, — замечает Джаспер. — Только способ… весьма сомнительный.

— А о чём думает мирс Паула? — спрашиваю я.

Джаспер усмехается.

— Ты уверена, что она вообще умеет это делать?

Гостевые покои в преподавательском крыле производят впечатление. Наши комнаты в разы скромнее. Высокие сводчатые потолки украшены искусной лепниной, а стены затянуты тёмно-зелёными гобеленами с золотой вышивкой. Осторожно стучим в дверь Лестрата. Открывает он сразу же и даже без вопросов пускает нас внутрь.

У окна расположился письменный стол из полированного дуба, инкрустированный серебром. Рядом — пара глубоких кресел с высокой спинкой, обитых тёмно-бордовой тканью. Камин из резного мрамора с кованой решёткой занимает почти всю стену, а на полу раскинулся роскошный персидский ковёр с витиеватым узором.

Лестрат слушает нас с явным недоверием. Его брови скептически приподняты, а руки сложены на груди.

— Вы хотите, чтобы я потратил драгоценное время на ваши догадки? — его голос звучит холодно и отстранённо.

Я собираю все свои аргументы, стараясь говорить чётко и уверенно:

— Мы понимаем, что это звучит безумно, но если мы ошибаемся — потеряем всего час. А если правы… Дебора может погибнуть. И вы поймаете убийцу.

Джаспер поддерживает меня, приводит свои доводы, и постепенно лёд в глазах Лестрата начинает таять.

Однако, когда речь заходит о том, чтобы взять нас с собой к камерам, магистр категорически отказывается:

— Это слишком опасно для студентов. Вы останетесь здесь.

Джаспер не сдаётся:

— Там Дебора, она верит, что я ее вытащу. И я там буду.

Лестрату не остается ничего, кроме как смириться.

Следующие сорок минут проходят в напряжённых обсуждениях и спорах. Лестрат взвешивает все «за» и «против», пока мы с Джаспером пытаемся убедить его в нашей правоте.

Наконец, решение принято. Мы спускаемся в подземелья. Тусклый свет отбрасывает причудливые тени на каменные стены. Раньше это место не казалось мне таким пугающим. Но это, возможно, потому что я не пыталась ловить здесь убийцу.

В коридоре перед камерой происходит что-то странное. Замираю и вижу, как ослепленный светом магических фонарей, которые мы принесли с собой, из камеры выскакивает мужская фигура. Джаспер и Лестрат бросаются за ней, а я врываюсь в камеру к Деборе. Сердце бешено колотится в груди, и я надеюсь, что не случилось ничего непоправимого.

Она лежит на полу, судорожно хватая ртом воздух. На её шее отчётливо видны багровые следы от пальцев. Осторожно помогаю ей сесть, придерживая за плечи.

— Это ведь был мирс Валериан? — спрашиваю я, стараясь говорить спокойно, но руки дрожат, когда я помогаю Деборе принять вертикальное положение. Девушка тяжело приваливается спиной к стене камеры.

Дебора с трудом держится за горло, но находит в себе силы кивнуть. Её дыхание всё ещё хриплое, но она находит голос:

— Он… Как ты узнала?

В её глазах читается смесь удивления и благодарности, пока я пытаюсь осмыслить произошедшее.

— Я вспомнила, как Энси вела себя на его парах, — начинаю я, нервно сжимая край рубашки. — Помнишь, как она убежала в слезах перед своим отъездом? Она была такая расстроенная, всё время прятала глаза…

Я делаю паузу, пытаясь собраться с мыслями.

— А потом, когда её не стало, он пытался ухаживать за мной. Это навело меня на определённые мысли. Если он интересуется студентками, то это многое объясняет. В том числе нежелание Энси уезжать. У них мог быть роман.

Пожимаю плечами, не отрывая взгляда от синяков на шее Деборы. Они выглядят ужасно — багровые, с фиолетовым оттенком.

— Когда приехали родители Энси, он так нервничал… Постоянно отводил глаза, мялся, будто что-то скрывал. А ещё Энси всегда скрывала, с кем встречается. Она никому не говорила, даже своим ближайшим подругам. Значит, это не мог быть кто-то из студентов.

Делаю глубокий вдох, пытаясь сформулировать мысль.

— Так и вышло, что тайным любовником мог быть только мирс Валериан… Но зачем он её убил, я до сих пор не понимаю. Что могло заставить его пойти на такое?

Дебора хрипло кашляет, осторожно прикасаясь к повреждённому горлу. Её пальцы дрожат, когда она ощупывает синяки.

— И зачем он пытался убить меня? — спрашивает она, морщась от боли. Её голос звучит так тихо, что мне приходится наклониться, чтобы расслышать.