Академия 6

Глава 25

Открыв глаза, я ожидал, что окажусь погребённым под кучей голых женщин, но вместо этого на моей груди мурлыкала пушистая кошка, на шее примостился дракончик, а возле уха храпела сильванская белка. Анна прижималась к моему левому боку, а Антонина — к правому. Алиса раскинулась в изножье кровати и храпела, приоткрыв рот, как сломанная бензопила. Юлии не было видно.

Хотя мне очень хотелось остаться в постели со своими любовницами, но дела поторапливали. Пришлось потрудиться, чтобы никого не разбудить, ведь насколько можно было судить, они устали не меньше меня самого. С трудом пробравшись через лабиринт конечностей, слез с кровати и выскользнул из спальни в главную комнату нашей плетёной хижины.

Оглядев себя, фыркнул — я остался практически голый после того, что все эти сражения сделали с моей одеждой. К счастью, тёмные эльфы научили меня справляться с такими проблемами, если, конечно, вышитые руны всё ещё активны.

Усевшись на пол, скрестил ноги и начал прогонять свою сущность через одежду. Рубашка никак не поддавалась, но плащ, штаны и сапоги постепенно восстанавливались. Чары, поддерживающие чистоту одежды, активировались, как только она восстановилась достаточно, чтобы считаться целой, а въевшиеся кровь и пепел начали стекать с них, словно смытые водой.

Меня слегка поразило то, как быстро и оперативно сработали руны, но потом, вспомнив, закатил глаза. Они созданы для работы с маной, а я перекачивал через них сущность, так что, наверное, мне крупно повезло, что ни одна из них не вспыхнула.

Закончив с этим, поднялся на ноги и нашёл в шкафу чистую рубашку, чтобы надеть её под пальто. После удобной одежды тёмных эльфов форменная рубашка казалась немного жёсткой и грубой, но грешно было привередничать. А когда вспомнил, что где-то потерял свой ранец, нахмурился и покачал головой.

— Как же я рад, что оставил на корабле свой стазисный фонарь! Шэдоубейн непременно уничтожил бы его во время нашей битвы, если бы удачная атака кого-то другого не сделала это до него. Тогда я мог бы потерять… В ужасе оборвав эту мысль, вышел из каюты, чтобы проверить резервуар с водой, который сделали для Дерпа. Наклонившись над тазиком, встретился мокрым языком, который шлёпнулся мне на лицо и незамедлительно приклеил очки ко лбу. Ворча и быстро произнося заклинания, освободился от влажного приветствия Дерпа. — Тоже тебя люблю, приятель, — пробормотал я, вытаскивая мана-жабу из воды и кладя его себе на плечи. Язык Дерпа высунулся изо рта, роняя слюну мне на грудь, а выпученные глаза зачарованно смотрели на мир. Я расправил крылья и, проверяя, взмахнул ими несколько раз, прежде чем шагнуть с надёжной ветки и спланировать вниз.

Дерп издал ворчливое рычание, как только нас понесло в воздушном потоке. Когда мы опустились на землю, мана-жаба попытался спрыгнуть самостоятельно и в итоге с грохотом упал с моей спины. Я бегло осмотрел своего приятеля, а когда быстрая диагностика показала, что Дерп в порядке, отпустил взволнованную и счастливую тварь на поиски пищи и приключений.

Сам же направился к большому строению, которое сделали для Грузика — хотелось убедиться лично, что со всеми зверями-компаньонами всё в порядке. Просунув голову в дверь, увидел, что фалдон спит, свернувшись клубком на полу. Тихий вой был единственным предупреждением перед тем, большая синяя рука протянулась и схватила меня за рубашку. — Чёрт! — завопил я, оказавшись прижатым сильными руками к телу Трак. Луг издал несколько радостных звуков, обхватив меня сразу и руками, и ногами.

Альфа-ткач провёл несколько минут, обнимая и самозабвенно выискивая в моих волосах насекомых, прежде чем я наконец смог вырваться. Нельзя было удержаться от смеха, глядя на то, как искренне счастлив Луг. Огромный чешуйчатый примат мог напугать кого угодно, но в душе он был нежным чистым ребёнком.

Я провёл костяшками пальцев по черепу Луга, а затем оставил его спать рядом со своей приятельницей. Грузик так и не проснулась, хотя и издала блаженный стон, когда почесал её под шеей.

Проверив зверей и успокоившись, решил осмотреть лагерь и посмотреть, что изменилось за последние несколько месяцев. И как только внимательно огляделся вокруг, был просто потрясён увиденным. Стены увеличились в три раза и, казалось, обросли новыми ветвями по мере того, как деревья скреплялись между собой. Невдалеке стояли несколько деревянных големов, которых построили Григ и Мерида, только теперь на них были доспехи из коры, а в руках они держали устрашающего вида деревянные булавы. Я снял очки и надел висевшую на поясе маску. Проследив за потоком маны в воздухе, обнаружил, что вырезанный мной ритуальный круг был расширен и дополнен новыми рунами тёмных эльфов.

На стены были наложены те же чары, что защищали город Сида. Советники, которых Нон отправила в наш лагерь с помощью Юлии, явно времени даром не теряли. Это напомнило мне о том, что сегодня ещё не видел Юлию. Я закрыл глаза, сосредоточился на якоре души, который связывал нас вместе и почувствовал, что она занята исцелением. Женщина излучала спокойствие, усталость и решительность.

— Хм… Держу пари, она вернулась во флот тёмных эльфов, чтобы помогать ухаживать за ранеными.

Открыв глаза, снял маску и снова нацепил на нос очки, подтолкнув их средним пальцем в нужное положение, а затем нахмурился. — Не имею ни малейшего представления, чем бы мне заняться… — пожаловался я деревьям, стоящим поодаль, но те мудро промолчали. Некоторое время походил по кругу, но была глубокая ночь, и все уже давно спали. Я чувствовал себя совершенно отдохнувшим, обновленным и полным сил. Благодаря тому, что Алиса успокаивала сны, меня не мучило чувство вины за убийство людей на этой войне.

— Может, пойти сварить какое-нибудь зелье? — спросил теперь уже самого себя и застонал, когда осознал, что походный набор зелий лежал в пространственном ранце. — Вот чёртов ублюдок этот грёбаный Шедоубейн! Так как мне не хватило наглости возвращаться в дом и будить своих невест запахами варящихся зелий, задумался и наконец вспомнил, что могу летать… только не так, как раньше. Расправив крылья, полетел к своему дому, чтобы снять с себя всё, что не будет трансформироваться вместе со мной. Аккуратно положил очки и рубашку на стол, затем надел маску и чешуйчатую перчатку. Переодевшись, подпрыгнул на носках и выскочил за дверь домика.

Меня подбросило в воздух, и я взмахнул крыльями так сильно, как только мог. Поднявшись вдоль титанического ствола лесного гиганта и приблизившись к его вершине, позволил своему телу принять другую форму. Багрово-чёрная чешуя постепенно покрывала моё всё более увеличивающееся тело, хвост стал толще, а голова поднялась на высокой шее. Когтистые лапы вцепились в ствол дерева, я мгновение привыкал к своему изменившемуся облику.

Ангелина предупреждала, что мне нельзя долго оставаться на дереве. Несмотря на то что ствол был огромен, он не был предназначен для того, чтобы служить насестом для дракона. Дерево начало клониться в сторону, и я оттолкнулся от него так осторожно, как только мог. Несколько мелких веток все же обломились и упали, заставив меня вздрогнуть. — Надеюсь, это не упадёт кому-нибудь на голову…

Я сосредоточился на быстром заклинании, чтобы перенаправить обломки за пределы лагеря. Заклинание в облике дракона было странным — в чём-то более плавным, в чём-то — неловким. Если бы даже на меня надавили, объяснить такое человеческим языком было просто невозможно.

Опустив голову вниз, осмотрел свои конечности. От локтя и ниже передняя лапа сияла сверкающим серебристым металлом. Мне приходилось много раз рассматривать её в дракосапийской форме, но в драконьей не находилось времени. Ленивые взмахи крыльев легко удерживая меня в небе, пока изучал себя. Моя чешуя сейчас была чётко воспроизведена в металле, и на ней, приглядевшись, можно было заметить крошечные завихрения и гравировки. Я несколько раз раскрыл и сомкнул смертоносно сверкнувшие стальные когти, так и не сумев призвать в лапу хоть какой-либо предмет.

Закончив осмотр, шире расправил крылья и сосредоточился на полёте, прослеживая потоки маны в воздухе. Чем тяжелее была мана, тем легче было лететь, словно энергия действовала как тепловой поток, поддерживая. Более того, спустя некоторое время стало понятно, что мана высвобождается из моего тела при каждом движении. Каждое движение мышц и даже дыхание заставляли ману улетучиваться в окружающее пространство. Я позволил осознанию устремиться внутрь, и понял, что биение сердца порождает облака маны, которые распространяются наружу через плоть.

Являются ли драконы одним из источников маны в измерениях? Они выращивают огромные кристаллы маны в своих пещерах, но создают ли они её буквально, просто существуя? На Тариле много маны, потому что это измерение Нексуса. Или потому, что здесь живет Маледикт?

Вопросы роились в голове, и я позволил себе предаться философским мыслям, пока кружил около лагеря. Но меня манили за собой более плотные потоки маны. Прошло несколько минут, прежде чем понял, что лечу в сторону Академии. Если правильно помнил карту, то путь до неё займёт всего несколько часов, но мана определенно казалась гуще в направлении школы. Мои ноздри раздулись — в нос ударила едкая вонь. Мана в воздухе казалась… искажённой.

Маледикт как-то назвала заклинание Директора нестабильным.

— Это пустота, к которой я сейчас прикоснулся… Неужели разбитая мана пустоты так воняет?

Скрученные линии энергии становились всё толще, чем ближе я подлетал к Академии. Мне пришлось даже несколько раз чихнуть, когда организм пытался приспособиться к витающему в воздухе зловонию пустоты, глаза слезились, а голова начинала болеть. Я уже подумывал вернуться в лагерь, но потом решил, что наши союзники тёмные эльфы заслуживают, чтобы их сопроводили до временной базы. Они сражались не только за школу, но и за меня, так что меньшее, что могу для них сделать — это проводить до нового дома. Было неприятно лететь в зловонную атмосферу, но я заставил себя смириться с этим.

Солнце уже начало подниматься, когда заметил остатки флота. Семь кораблей медленно двигались в строю на небольшой высоте. Я был поражен тем, насколько острым было сейчас зрение: корабли должны находиться на расстоянии многих миль, но я в малейших деталях мог различить повреждённый корпус флагманского корабля, который заставлял всех двигаться со скоростью улитки. С силой взмахнув крыльями, помчался навстречу дирижаблям, а приблизившись, увидел, как по палубе снуют тёмные эльфы, но ни один из них, казалось, не заметил меня.

Энергия, вырвавшаяся из заклинания стазиса Директора, густо струилась в воздухе. Мне казалось, будто продираюсь сквозь путаницу воздушных нитей, которые сочились смолой. Нечистая энергия разносилась ветром, и мне пришлось лететь прямо в неё, чтобы добраться до кораблей.

— Интересно, энергия растёт потому, что заклинание распространяется, или потому, что оно наоборот разлагается?

При мысли о том, что темпоральный купол может расширяться, я почувствовал, как в желудке нарастает тошнота.

Перенаправив себя, чтобы набрать высоту, перешёл в режим парения и повернул голову в сторону Академии. Расстояние было огромным даже для моего теперешнего острого зрения, но всё же можно было отчётливо разглядеть коричнево-чёрный купол, распространяющийся вокруг замка. С его вершины срывались крупные нити магии, и это дало ответ на вопрос. Заклинание разрушалось. Более того, похоже, оно было готово вот-вот исчезнуть. Я напряг зрение, пытаясь разобрать детали, и тут увидел нечто, от чего мои глаза вылезли из орбит.

Вот уже несколько месяцев Имри Первозданная и принцесса Виктория Вайс стояли в ловушке на пороге большого зала. Однако теперь Имри висела в небе. Я увидел её в человеческом облике, но она несомненно менялась. Это было похоже на слайд-шоу с миллионом быстро меняющихся кадров. С каждым застывшим мгновением её тело приобретало всё более звериные черты, явно принимая свой истинный облик, и наконец змеевидное тело огромного дракона длиной около ста метров нависло над крышами Академии. Из её пасти вырывалось пламя цвета слоновой кости, смешанное с золотом, покрывшее всю чешую, а в когтях была зажата зеленоволосая девушка.

— Как, чёрт возьми, никто этого не заметил⁈ — мысленно закричал я. Это было драконье пламя, которое разрушило магию Директора! А когда обвёл взглядом здание, пытаясь понять, не упустил ли чего-нибудь ещё, над самой высокой башней увидел парящего Директора. Рваная мантия висела на нём, словно тряпка в безветренную погоду, а существо в маске как раз зажимало между перчатками посох из кромешной тьмы. Перед моими глазами замелькали такие же стоп-кадры. Посох директора пульсировал коричневой энергией, зловещая фигура перемещалась к балкону. Неизвестно, как интерпретировать увиденное, но было похоже, что Директор ввёл в действие нечто мощное.

Я уже повернул назад, чтобы встретиться с кораблями тёмных эльфов, когда услышал звук, похожий на треск льда под сапогом. Хрупкий треск был негромким, но слышался очень отчётливо.

Купол над Академией взорвался. Время возобновилось так быстро, что я едва успевал следить за происходящим. Имри приняла свою истинную форму, её пылающее тело проплавило дыру в реальности, и бескрылый дракон исчез через пространственный портал, прихватив с собой принцессу.

Осадные заклинания, нависшие над Академией, начали детонировать и ударять по дирижаблям, оказавшимся в ловушке. Имперские корабли взорвались, превратившись в огромные огненные шары, падающие с неба. Сила, выпущенная посохом Директора, раздулась, как воздушный шар, оттесняя надвигающуюся катастрофу. Затем заклинание, казалось, врезалось в реальность и начало вращаться.

Мне оставалось только беспомощно с трепетом наблюдать, как магия Директора вгрызается в реальность и вырезает из Тарила идеальный шар. Заклинание, сосредоточенное вокруг школы, втянулось внутрь, и вся территория Академии начала сжиматься. Я в недоумении моргнул, а затем осознал истину. Она не уменьшается, а отдаляется… Школа уходит!

Моя клыкастая челюсть отпала в ошеломлении, когда вся Академия была в мгновение ока оторвана от Тарила и перенесена в в сторону от всех физических пространств в этом измерении.

Затем я с ужасом увидел, что осталось на её месте.