Адский Парад

Уродцы доктора Феттера

ЧАСТНОГО ДЕТЕКТИВА звали Ральф Дитрик, и его кредо было простым: никогда не бросать расследований. За тридцать лет работы у него накопилось немало странных случаев, но дело, за которое он взялся промозглым ноябрьским днем, оказалось совершенно особенным. В его офис вошел мужчина, дождь струился по его гладкой желтоватой коже.

Дитрику нравилось представлять своих клиентов животными. (Не родился еще человек, утверждал он, не похожий на зверя. Нужно просто уметь это видеть). Мужчина, без сомнения, был ящерицей. Хладнокровный выскочка, он постоянно облизывал губы (признак лжеца, подумал Дитрик). Его глаза выдавались из черепа и беспрестанно двигались, словно были плохо закреплены.

— Я — Губерт Феттер, — сказал он: — Доктор Губерт Феттер.

— Ах да, — сказал Дитрик: — Чем могу помочь?

— Видите ли, в том-то и дело! У меня была коллекция и… эээ… ее украли. В городе говорили, что вы лучший детектив в Северной Дакоте, и я решил привлечь вас… к поискам… потому, что вы работаете в два раза быстрей остальных.

— Ну, я не могу гарантировать вам молниеносного расследования, доктор.

— Ясно.

— Но вот, что я вам скажу. Я никогда не бросал дел. Ни разу. Мне потребовалось тринадцать лет, чтобы разыскать одну женщину. Я никогда не сдаюсь.

— Приятно слышать, Дитрик. Видите ли, моя проблема несколько необычна.

— Правда? Что же у вас украли?

— Моих уродцев.

— Ваших уродцев?

— Да, у меня жила семья уродцев, и ее украли. Я хочу вернуть их, Дитрик. Эти создания — моя отрада и гордость. Я люблю их всем сердцем, — он вытащил грязный платок и вытер лицо: — Жизнь без них не имеет смысла.

— Что ж, тогда вам лучше мне их описать.

Феттер сообщил ему детали, и детектив принялся за дело. След еще не успел остыть. На пятый день Дитрик нашел человека, который продал машину одному из уродцев Феттера.

— Мне поплохело от одного взгляда на эту тварь! — сказал мужчина Дитрику: — У нее было две головы, и она выглядела так, словно набросится на меня и высосет кровь, если я откажусь от сделки.

Узнав, на какой машине уродцы уехали, Дитрик просто использовал связи в полиции, чтобы их выследить. Два дня спустя, в сумерках, он остановился у маленького отеля на северной окраине города и наблюдал, как уродцы Феттера входят и выходят из комнаты 7. Их похитителя не было видно.

Дитрик не выдал себя. Он просто позвонил доктору Феттеру, который приехал через несколько часов на грязном грузовике. Только тогда детектив вышел из укрытия.

— Я же говорил вам, что отыщу их? — сказал он, стоя у двери комнаты, в которой жили уродцы. От нее несло протухшей едой и дерьмом, но сильней всего телами этих созданий — их пот был невероятно едким.

— Вы действительно это сделали, — сказал доктор Феттер: — Отлично! Отлично!

Он опустил руку в карман куртки и достал странного вида бумажник.

— Это ты нас сдал? — сказала одна из двух голов на шее у самого крупного уродца.

— Зачем ты это сделал? — спросила другая.

— Я не сдавал, — ответил Дитрик: — Я вас спас.

— От чего? — поинтересовалось создание, не больше выкидыша, лежавшее на подушке в изголовье кровати: — Мы сбежали от этого сукина сына Феттера!

— Он нас использовал, — сказала крохотная женщина, стоявшая неподалеку от Дитрика. От слез у нее потекла тушь: — Ставил на нас эксперименты, а когда мы умирали, клал в банки и выставлял напоказ, или сдирал кожу!

— Она сумасшедшая! — запротестовал Феттер: — Я — цивилизованный человек, и никогда ничего такого не делал.

Женщина внезапно метнулась к Феттеру и выхватила бумажник у него из рук. Открыла его, показывая внутреннее отделение.

— Он содрал кожу с моего мужа, когда тот умер после одного из экспериментов. Смотрите! Смотрите! Эта татуировка была у него на груди!

На внутреннем кармане бумажника (материал которого действительно походил на дубленую человеческую кожу) красовалось сердце, пронзенное стрелой. «Аарон любит Крошку Элис» — гласила подпись.

— Элис, заткнись! — оборвал ее Феттер, а потом понял, что в гневе выдал себя. Он выхватил бумажник у Крошки Эллис и достал из него пригоршню банкнот.

— Вот, вот, берите все! — сказал он, всучив деньги Дитрику: — Просто забудьте, что видели и уходите.

— Нет, — попросил уродец на подушке: — Разве вы не понимаете, как он разозлился? Если вы уйдете, он тут же убьет нас и создаст новых!

— Смешно, — сказал Феттер: — Они идиоты, мистер Дитрик, это печальная правда. Мозги размером с горошину. Но с природой не поспоришь, не так ли? Все, что я делаю, по доброте душевной, даю место, чтобы их усталые косточки отдохнули. Место в ящике.

Дитрик снова посмотрел на них — на слабые, слюнявые рты, на чудовищно изломанные тела — и покачал головой.

— Идиоты, да? — спросил он.

— Отбросы.

Но их глаза, подумал Дитрик, их глаза. В них отражались эмоции, печаль и ум.

— Знаете, что? — сказал он Феттеру: — Пожалуй, я задержусь.

— Зачем?

— Чтобы убедиться, что вы обращаетесь с ними хорошо.

— Я против, Дитрик. Берите деньги и выметайтесь. Вон!

— Нет, — сказало двухголовое существо, стоявшее рядом с дверью: — Пожалуйста, останьтесь.

— Заткнись! — сказал Феттер, и дал уродцу пощечину, швырнув его через комнату.

Он снова взглянул на детектива.

— Вы все еще здесь? — спросил он: — Я же сказал: вон! Это не ваше дело.

— Вы мне солгали, — ответил Дитрик.

— Что, если так?

— Их никто не похищал.

— Не нужно сентиментальности, Дитрик. Вы получили деньги…

— Они мне не нужны, — Дитрик прошел мимо Феттера — к растянувшемуся на полу уродцу.

— Эй, — сказал он, протягивая существу руку.

Уродец покачал головами.

— Вам лучше уйти, мистер, — сказала одна. Другая согласилась: — Уходите немедленно. Доктор вас обманет.

— Я его не боюсь, — сказал Дитрик.

— А стоило бы, мистер, — заметила первая голова: — Вы попадете в беду, если поможете нам.

— Уходите! Пожалуйста!

Пока уродец говорил, его четыре глаза сфокусировались на чем-то у Дитрика за спиной.

Детектив развернулся, инстинктивно закрыв лицо рукой, чтобы защититься от удара Феттера. Но это был не удар, а игла для подкожных впрыскиваний. Она вонзилась ему в ладонь и вышла с другой стороны, впившись в глаз. С торчащим из лица шприцем, Дитрик отшатнулся к стене. Феттер в мгновение ока оказался рядом и нажал на поршень. Содержимое шприца хлынуло внутрь.

— Боже, — пробормотал Дитрик: — что вы…?

Он не закончил вопроса. Наркотик, которым накачал его Феттер, превратил его язык в свинец.

— Я велел вам уйти, — сказал доктор, пока детектив сползал по стене: — Но нет. Вы решили проявить героизм, — он покачал головой: — Глупо. Глупо. Глупо!

СКОЛЬКО ЧАСОВ прошло с начала эксперимента? А может дней? Дитрик не знал. Он не мог говорить, не мог защитить себя, не мог даже облегчиться. Доктор контролировал его абсолютно, совершенно, и события, которые разворачивались перед ним, казались сном. Нет, не сном. Кошмаром…

Феттер вонзил в него сотни игл, и накачал некой трансформирующей жидкостью. Доктор наблюдал за детективом, когда ее ужасающее действие началось. Дитрик съеживался в собственной коже, древность вгрызалась в плоть и кости.

Когда все было кончено, и его тело превратилось в жалкую руину, доктор Феттер принес зеркало, чтобы Дитрик единственным глазом взглянул на мерзость, в которую превратился. Его бессловесный вой разбудил остальных в Комнате Трансформаций доктора: отрывистые тоскливые вздохи звучали по углам, пока уродцев не покинули силы.

В финале Феттер милосердно опустил измученную тварь в банку с формальдегидом. Жидкость обжигала, наполняя легкие Дитрика, но сквозь боль он услышал, как Феттер с воодушевлением говорил о грядущей славе, о том, что они станут частью какого-то Адского Парада. Последней мыслью Дитрика было сожаление: в его жизни не оказалось никого — ни мужчины, ни женщины — кто, волнуясь за него, обратился бы к детективу, как долгие годы обращались к нему. Он умер незаметно.

А Семья Уродцев Доктора Феттера, увеличившись на одного, присоединилась к Адскому Параду.