Абсолют (СИ)

Пролог

В Кроне, городе, построенном в СГАРе уже после Минерального Конфликта, находилась одна из главных резиденций всемирной банковской корпорации ОБО.

Полиция в городе работала спустя рукава, но громких преступлений было мало: среди бандитов ходил слушок, что в Кроне ловить нечего, и нечего ловить там именно из-за Объединённой Банковской Организации. Сотрудники этой организации за «своих» мстили жестоко и целенаправленно, да и всем давно уже было известно, что из банковской организации ОБО давно превратилась в самую настоящую мафию. И тем не менее, на этой явно бесперспективной и безденежной для частного детектива земле, на перекрёстке двух улочек, стоял небольшой десятиэтажный дом. На первом этаже, около подъезда, висела табличка:

«Частный детектив Хью Сурков. Любые виды расследований».

Как правило знакомые Хью, родственники и просто сотрудники ОБО, коих в городе было великое множество, над детективом откровенно смеялись: какие расследования в городе, где ни у одной старушки за последние шесть лет никто даже сумку не отнял? Но Хью упорно отказывался от предложений сменить работу или переехать в другой город. На все вопросы он качал головой, и отвечал:

— У меня тут один старый друг, да и люблю я местные пейзажи…

Местные пейзажи поражали и ужасали своей красотой: по загрязнённости Крон был, наверняка, на первых местах в списке самых грязных городов мира. Поэтому, со временем, многие решили, что у Хью попросту не все дома. В слух, конечно, никто этого не говорил — Сурков раньше служил в армии прапорщиком, причем, если на ком-то служба не отражалась, то Хью был двух метров ростом, косой сажени в плечах, а размеру его кулака могло позавидовать небольшое ведро. При этой достаточно стереотипной для народных суждений внешности, Хью был невероятно умён, и весь город знал, что на одной из полок в его конторе стоит кубок в форме шахматной доски — за второе место на мировых соревнованиях по шахматам. В свете всех этих особенностей с Хью предпочитали просто не связываться — при встрече здоровались, и шли дальше…

Детектива, по видимому, такое отношение вполне устраивало, потому что скандалы никому он не устраивал и сидел днями в своей конторе, попивая чай, и играя в шахматы с мужчиной с длинными седыми волосами. Многие бы удивились, узнай, что Хью этого мужчину ни разу не обыграл. Более того, не смотря на абсолютную седину волос, при взгляде в лицо седому мужчине становилось понятно, что ему самое большее двадцать пять лет. Из-под бровей его тепло и как-то с сочувствием глядели голубые глаза, а белая кожа больше подошла бы какому-нибудь наследному средневековому лорду, чем ежедневному собеседнику детектива, живущему, из-за вечной нехватки денег, в офисе этого самого частного детектива. Ещё вызывала удивление уличная одежда этого мужчины, более подходящая подростку, чем взрослому человеку — синяя кепка козырьком назад, белая футболка и джинсы. На шее мужчины всегда висели наушники. Когда, однажды, полицейский решил проявить излишнее рвение и спросить у этого странного мужчины документы, объект проверки буквально из ниоткуда достал паспорт на имя Эйбса Сильвера. К чему придраться полицейский так и не нашел, а друзьям и знакомым потом рассказывал, что паспорт появился прямо из воздуха.

В тот ничем не примечательный вечер понедельника Хью и Эйбс, как обычно, сидели и играли в шахматы. Перед каждым стоял большой стакан холодного зелёного чая.

— Конь Е2 берёт пешку F5.

— Хью, ты каждый раз делаешь одну и ту же ошибку, раз за разом попадая в мою примитивную ловушку…

— Э?!

Эйбс подвинул пешку, стоящую на E7 вперед на одну клетку, открыв стоящего за ней слона. Пешка теперь стала угрожать стоящему на F5 коню, а слон прицелился в ладью. Хью закатил глаза.

— Ну почему я каждый раз попадаюсь в эту кретинскую ловушку?!

— Не знаю, поверь. Сам удивляюсь. Ты правда занял на мировых состязаниях второе место?

— Просто единственный, кто умел хорошо играть — занял первое. Ты бы видел остальных кандидатов.

— Ну-ну…

Эйбс покачал головой и сделал из стакана большой глоток.

Из коридора, ведущего от входной двери к офису детектива, послышался звук дверного звонка.

— Войдите! — прокричал Хью, не отрывая взгляд от доски. Из коридора послышались шаги.

В комнату вошла женщина, одетая в полицейскую униформу. Под мышкой женщина держала папку желтого цвета, закрытую на небольшой цифровой замок. Эйбс пощелкал языком:

— Ц-ц-ц, уж не полиция ли к нам пожаловала? Хью, ты опять под покровом ночи грабил банки?

Женщина с интересом уставилась на детектива, который, поморщась, объяснил:

— Он у нас большой шутник, не обращайте внимания. В чем дело? Зачем полиции понадобилась моя скромная персона?

— Я пришла в качестве частного лица. — неожиданно густым сопрано почти пропела посетительница. — Вы, наверное, слышали о Банковском Маньяке?

Эйбс заметно скривился, взял свой стакан, и вышел из комнаты, бормотнув что-то вроде «Пойду заварю ещё чая».

— Да, я слышал об этом деле. Тот самый маньяк, который убивает исключительно банковских служащих?

— Именно.

— Кстати говоря, мне всегда было интересно, почему вы не списали это на междоусобные разборки между мафиями. В последнее время в полиции стало модно так делать.

Женщина побагровела, и гневным тоном заявила:

— Полиция не сбрасывает дела в утиль! У нас тоже есть начальство, и иногда приходится поступиться принципами, чтобы остаться на службе!

— Охотно верю. — усмехнулся Хью, покачивая головой. — Так зачем вы пожаловали?

Полицейский хмыкнула и села в кресло, где раньше сидел Эйбс. Достала папку, набрала код на замке и протянула папку Хью.

— Посмотрите фотографии.

Детектив открыл папку, и стал рассматривать фотографии…

Глава 1

Я открыл папку, которую протягивала мне тётка, и стал рассматривать фотки внутри. Фотки, честно сказать, были крайне интересными. Всего в папке было примерно семьдесят фотографий, — как раз по количеству жертв Банковского Маньяка, — причем на всех фотографиях я увидел то, из-за чего этого самого маньяка назвали маньяком.

На груди у каждого убитого лежал солметр. Я поднял глаза на тётку, держа фотографию, и спросил:

— Элемент ритуала?

— Именно. Да и масштабы убийств уже переросли всякие мыслимые пределы, убито уже восемьдесят два человека…

— Восемьдесят два?

СМИ упорно утверждали, что убитых ровно семьдесят. Интересно, почему данные не афишировали?

— Мы пока закрыли СМИ доступ к данным. Собственно говоря, я пришла сюда по двум причинам.

Женщина достала из кармана телефон, ввела голосовую команду, и положила трубку на стол. Передо мной возникло несколько голограмм. Перед моими глазами проносились уже виденные мною кадры: частично там была запись с камер слежения печально известного мирового научно — исследовательского института ауры и памяти, частично с камер из здания правительства… Что и говорить, шумиха порядочная была тогда: сначала террористы уничтожили институт «Абсолют», а потом добрались аж до главы государства — немыслимо!

Видимо, заметив моё отсутствие интереса, женщина ввела ещё одну голосовую команду, и я увидел новые фотографии…

У меня отвалилась челюсть. Судя по этим фотографиям, сделанными, видимо, камерами непосредственно перед взрывом института и несколько позднее, утверждение СМИ о том, что выживших в той бомбежке не было, можно успешно опровергнуть. На фотографиях, сделанных в одном из медкабинетов, я увидел молодого Эйбса, сидящего в кресле врача. Увидав мою физиономию, тётка шепотом пояснила:

— Эйбс Сильвер, он же Адам Эхад, он же лидер террористической организации «Эволюция», он же убийца (или пособник убийцы) Генерального Секретаря. Эта информация абсолютно секретна по той простой причине, что мы сорок восемь раз подсылали к нему наших ликвидаторов, и ровно сорок восемь раз он оставался жив, а от наших агентов не оставалось даже трупов. Последний раз связь с очередным агентом мы потеряли позавчера в восемь вечера.

Я вытер холодный пот со лба, и шепотом пробормотал:

— Позавчера в восемь вечера… Мы играли в шахматы, и вдруг, посреди партии, Эйбс встал, сказав что нужно вынести мусор, и вышел… Но его не было пять минут! За пять минут убить профессионального киллера, простите за каламбур, и убрать тело?! Вы хотите, чтобы я начал расследование, держа одновременно под наблюдением Эйбса? Вы поэтому раскрыли мне секретную информацию?

Женщина кивнула, и добавила:

— Я хочу, чтобы дело Банковского Маньяка раскрыли. Но, судя по тому, как успешно «замораживаются» наши старания, не приходят приказы о засадах, хотя мы подозреваем, кто следующая жертва… Мне кажется, кто-то сверху очень не хочет, чтобы мы нашли этого Маньяка. Поэтому я пришла сюда не официально.

Ну, нет. Я жить хочу.

— Категорически отказываюсь. В озвученных вами условиях моя жизнь подвергается слишком большому риску.

— В случае успеха, ваш гонорар составит полтора миллиона долларов СГАРа.

У меня опять отвалилась челюсть. Я её быстренько подобрал и ответил:

— По рукам. Что мне сказать Эйбсу?

— Скажите правду. Исключая, разумеется, то, что вы знаете его настоящее имя. Желаю удачи.

— Спасибо.

Тётка встала, кивнула мне и вышла. Примерно через три минуты в комнату вошёл Эйбс. Я состроил максимально сосредоточенное лицо, какое обычно у меня бывает, когда мы с ним играем в шахматы.

— Что она сказала? — как бы невзначай спросил Эйбс, сделав глоток из стакана.

— Она наняла нас с тобой, для расследования дела Банковского Маньяка.

— Хм. Оригинальная женщина. И всё? Больше она ничего не сказала?

— Ничего. Хотя, мне кажется, она что-то скрывала.

Если тётка сказала правду, и Эйбс действительно Адам Эхад, — он гениальный психолог и стратег. Вся страна помнит, сколько громких вылазок за месяц совершила «Эволюция», состоя из тридцати необученных человек… Пусть СМИ и кормят народ «зарубежными террористами», я — то видел отрывки записей. На них были дети. Это были не бездушные профессионалы солдаты — это были всего лишь дети. Такие же, как и я в то далекое время… Мне нельзя даже подать виду, что я что-то знаю. Но тётка, в отличие от меня, не обладает актерскими качествами. Держу пари, что сейчас она уже мертва. А так как я не хочу последовать за ней, пусть Эйбс думает, что она унесла тайну с собой в могилу.

— М-м… Ну ладно. С чего планируешь начать?

— С того, что мы доиграем партию, поужинаем и ляжем спать. А завтра уже будем думать что да как…

— Логично. — пробормотал Эйбс, подставляя коня прямо под удар моей пешки. Было заметно, что он волнуется, и совершенно не думает об игре. Быть может, мне даже удастся победить.

Внезапно меня снова прошиб холодный пот.

Что бы я не говорил, я действительно хороший игрок. Я действительно занял второе место на мировом турнире по шахматам. И при этом — ни разу не смог обыграть Эйбса! Похоже, тётка сказала правду, и он и впрямь Адам Эхад. В таком случае, если я использую его волнение, чтобы победить, я смогу собой гордиться. Главное — не переиграть…

Я съел коня пешкой, и проговорил:

— Интересен тот факт, что на груди каждой жертвы полиция находила солметр. На рукоятке выгравированы две каких-то то ли руны, то ли интеграла, и слово «Absolute». Странный элемент ритуала, да?

— «Абсолют», значит… Ммм…

Внешне на лице Эйбса не появилось никаких признаков волнения, но пальцем левой руки он начал отстукивать какой-то ритм, при этом, продолжая делать глупости на шахматной доске. Через двадцать минут я первый раз его победил.

— Поздравляю с победой. Наконец-то ты стал предвидеть мои ходы…

Ну нет, родной, это не я стал предвидеть, это ты улетел куда-то на юг, а про шахматы забыл… В слух же я сказал совсем другое:

— Пожалуй, ещё годик, и мы поменяемся местами. Ты уже не сможешь меня обыграть…

— Ммм, может быть. Доброго вечера.

Дождавшись, пока за Эйбсом закроется дверь, я рухнул на диван.

Интересная вырисовывается картинка, да? И если подумать, я же на сто процентов уверен, что тётка уже труп… Раз так, кто мне выплатит мой гонорар? Ради чего я влезу в этот омут, в котором чертей едва ли меньше, чем воды?

Я лежал в темноте, но заснуть не получалось. Поворочавшись примерно час, я встал и включил компьютер.

«Новостьмирье» — мой любимый сайт. Туда стекаются абсолютно все мировые новости, даже те, которые запрещены к трансляции. Последние, конечно, встречаются редко — но всё же встречаются!

Я искал вполне определённую новость. Меня интересовали те новые жертвы Банковского Маньяка, о которых, якобы, не было известно СМИ. И ещё меня интересовало, правда ли то, что именно Адам Эхад убил прошлого президента СГАРа. У меня были вполне убедительные доводы полагать, что это совсем не так…

«Сегодня утром была найдена ещё одна жертва Банковского Маньяка. Служащего ОБО нашел застреленным в своей постели сосед, которого привлек подозрительный запах из соседней квартиры. Гож К. хотел попросить соседа вынести мусор или то, что так мерзко пахнет, потому постучал в квартиру. Дверь, однако, оказалась открыта, поэтому Гож решил зайти. Когда мужчина зашел в квартиру, стало ясно, что подозрительный запах доносится из спальни. Гож тут же вызвал полицию, которая моментально взяла место преступления под свой контроль. Инициалы жертвы узнать не удалось».

Интересно. Глянем — ка автора… Автора нет. Тогда глянем того, кто опубликовал данный материал. Shadow[8]… Хороший никнейм[9] для корреспондента без лица, уважаю. Но, если корреспондент он, быть может, и хороший, то вот с логикой у него беда. Да, он убрал галочку с поля «показывать мою личную информацию», но зачем саму информацию-то вводил? Вот я уже знаю его адрес — Москва, улица Академика Карауна, дом шесть.[10] Но, с другой стороны, откуда бедолаге знать, что фраза «Администрация сайта не имеет доступа к вашим закрытым данным», которую каждый новый юзер[11] видит при регистрации, — наглое враньё? А в личку[12] я ему всё-таки напишу, чтобы убрал эту самую «личную» информацию. Кто знает, к чему его может привести эта маленькая ошибка…

Хотя нет. Мне же всё равно с ним беседовать. Вот заодно и скажу… Перед уходом.

Итак, ищем дальше. Конечно, шансов найти фотографии, которые бы прояснили момент смерти президента было маловато, но в целом, хоть и очень маленькие, шансы же были… Да, шансы были.

Теперь я практически полностью был уверен, что Эйбс как-то связан с тем, кто убил Генерального Секретаря. Террористы? Да не смешите меня! Какой террорист сможет пробраться в личный особняк генсека, вынести охрану, убить этого самого генсека, не оставив после себя никаких следов?

Постойте — ка…

А действительно ли не оставив никаких следов?

Полиция скрывает количество убийств. Почему? Почему именно эти двенадцать трупов они скрыли? Семьдесят убитых для маньяка — нереально огромная цифра. Раз уж полиция не скрывала такую цифру, как «семьдесят», с чего бы им скрывать последних двенадцать? И кстати, в той папке, что мне давала посмотреть та женщина — полицейский, не было никаких фотографий сверх тех семидесяти трупов, что я уже знал!

Что-то здесь не чисто. Что-то тут совсем не чисто, и у меня очень дурные предчувствия. Если я смогу сейчас найти фотографии смерти президента, и увижу там именно то, что я сейчас предположил…

То положу — ка я лучше что — нибудь тяжёлое на это расследование, и продолжу играть с Эйбсом в шахматы.

К несчастью или нет, но отчаялся найти эти фотографии я, наверное, часов в пять утра. Когда я обратил внимание на часы в правом нижнем углу экрана, эти часы показывали 5:21. Я включил музыку и лёг в кровать.

В этот раз мне наконец удалось заснуть.

Когда я проснулся утром и вышел на кухню, Эйбс уже был там.

— Йо. — поднял два пальца в знаке «victory» Сильвер, и предложил: — Не хочешь чайку? Я тут раздобыл такой вкусный чёрный чаёк, закачаешься!

— М-м… Пришлось бы совсем кстати. Как спалось?

— Да нормально… Как и всегда… Я вообще всегда нормально сплю, почему ты спрашиваешь?

Ага. Как бы не так. Когда люди спят «нормально, как всегда», они не отвечают на обычный вопрос длинной фразой в стиле «Всегда хорошо, а что, что-то случилось?», вместо обычного «Норм».

— Да ничего… Я просыпался пару раз, показалось, что гроза…

— Да нет, никакой грозы не было. Тебе точно приснилось.

— Ага, может быть, и приснилось…

А откуда же ты знаешь, что грозы не было, если спал всю ночь, а? Но, пожалуй, хватит расспросов. Мало ли, догадается ещё…

— Хью… Ты собираешься начать расследование?

— Конечно. Я же назвал тебе сумму, которую та тётка назначила за успех? Да и, к тому же, ты даже мне помогать собирался?

— Может, нам не стоит связываться с этим делом? Да и вдруг та женщина тебя обманула? Откуда у простой полицейской полтора миллиона долларов СГАРа?

А ведь верно, об этом я и не подумал. Но этот пункт меня сейчас заботит гораздо меньше того, что ты пытаешься меня отговорить от расследования ценой в полтора лимона.

— Да ладно, если будет трудно — бросить всегда успеем. Полтора миллиона достаточная цена, чтоб хотя бы попытаться.

Эйбс нахмурился, налил себе ещё чаю, опустил в кружку чайную ложку сахара, и стал помешивать. Потом подумал о чём-то, навесил себе на лицо лёгкую улыбку, и заявил:

— Ну, раз уж ты так прочно решил пробовать, буду помогать чем смогу. Сгожусь я на роль Ватсона, мистер Холмс?[13]

— Если научишься ставить медицинские диагнозы и спрячешь куда-нибудь своё знание психологии, то вполне сойдёшь.

— Так точно, сир! — шутливо отсалютовал Эйбс, и добавил: — Печеньки будешь? Вкусные, овсяные…

— Буду. — сказал я, отправляя себе в рот овсяное печенье.

В конце концов, бросить расследование я всегда успею. Полтора лимона на земле не валяются, а дело обещает быть весьма интересным…

Глава 2

Покончив с действительно вкусным овсяным печеньем, я сходил в спальню за двумя блокнотами и двумя карандашами.

После чего протянул одну пару «блокнот-карандаш» Эйбсу, и сказал:

— Ну, давай начнём наш маленький бизнес. В первую очередь, отметим самые первостепенные вопросы, на которые следует искать ответы. Каждый отмечает то, что ему кажется наиболее важным, а потом сравним. Поехали!

В первую очередь, я должен делать вид, что мне не известна связь Эйбса с Банковским Маньяком, поэтому мои вопросы должны быть такими, какими они были бы, если бы я взялся за это расследование, не располагая теми данными, которыми я располагаю.

Эйбс сосредоточенно что-то писал в своём блокноте, изредка посматривая на меня.

Э, нет, дружок, тебе тоже придётся делать вид, что ты изо всех сил стараешься мне в расследовании этом помочь. А раз так, весьма интересно почитать, какие вопросы у тебя получатся.

Примерно двадцать минут мы составляли вопросы… Ну, по крайней мере, я составлял, а Сильвер, скорее всего, придумывал способ подкинуть мне ложную ниточку, при этом не раскрыв себя… В целом, мы занимались этим примерно двадцать минут. По истечении этих двадцати минут мне надоело притворяться, что я всё ещё что-то пишу, и я предложил:

— Ну что, сверяем?

Эйбс как-то неуверенно пожал плечами, и протянул мне лист.

Ага.

Как я и предполагал, ни одного дельного вопроса.

Итак, что я могу для себя отсюда вынести? Ну, во-первых, теперь связь между Эйбсом и этим Банковским Маньяком очевидна. Более того, скорее всего, эти двое неплохо знакомы. Во-вторых, опять же, он пытается меня отговорить, кстати, на этом предложении он и «попался». В-третьих, он намеренно пытается меня запутать, прикрываясь эгидой помощи. Кстати говоря, пытается плохо, даже обидно как-то. Он тоже судит обо мне по внешнему виду?…

Решив, что вот уж это дело точно может потерпеть, я протянул Эйбсу свой листок, после чего отвернулся, сделав вид, что ищу на полке буфета упаковку чая. На самом же деле я внимательно наблюдал за Эйбсом при помощи зеркала, коим послужила мне вторая, закрытая стеклянная дверца буфета.

В моём блокноте были записаны следующие вопросы:

Мне была интересна реакция Эйбса именно на последний вопрос.

Первый вопрос он прочитал быстро, едва заметно ухмыльнулся, и только. На второй и третий тоже не было никакой видимой реакции… Что не удивительно. Это стандартные, очевидные вопросы, которые не то что человек, зарабатывающий расследованиями задаст в первую очередь, эти вопросы задаст сразу же любой мало-мальски эрудированный обыватель. Итак… Четвертый вопрос…

Вопреки моим ожиданиям и на четвертый вопрос не последовало никакой видимой реакции.

Неужели я ошибся?

Эйбс не связан с Банковским Маньяком?

Ну нет, это бред. Он ОБЯЗАН быть с ним… Нет! С НЕЙ связанным! Точно! Вот она — ниточка! Сильвер сам, своими руками дал мне в руки ниточку!

От радости я чуть было не стал плясать посреди кухни. К счастью, я быстро вспомнил, что я на военном положении, и взял себя в руки.

Сильвер даже не понял, что своими вопросами дал мне нить, потянув за которую, можно было распутать этот змеиный клубок.

Она очень опасна. Она. Не он — хотя «Маньяк» слово мужского рода, а именно она. Выходит, Эйбс Сильвер всё-таки знаком с Банковским Маньяком. И теперь я знаю, как можно попытаться найти этого таинственного и неуловимого Маньяка.

Нужно начать там же, где начал Сильвер.

Нужно начать с Научно-Исследовательского Института Ауры и Памяти «Абсолют».

Жанна Клаус поднялась с травы, отряхнула свой мундир и огляделась. Вокруг, сколько хватало взгляда, тянулся бесконечный зелёный луг, а чуть дальше, почти на горизонте, еле виднелась горная гряда.

Свежий ветерок легонько колыхал её волосы, а легкие вдыхали чистейший кислород.

Жанна закрыла глаза, и повалилась обратно на траву.

Ей не хотелось думать, куда, как, почему она попала.

Ей не хотелось возвращаться.

Ей не хотелось ничего вспоминать.

Ей хотелось лишь лежать вот так, на мягкой траве, и дышать этим воздухом. Воздухом другого мира.

Этот воздух казался ей амброзией — как и все жители нынешней Земли, и люди, и звери, она никогда не дышала таким свежим воздухом — атмосфера планеты за века до её рождения была отравлена выхлопами машин, заводов…

Жанна полежала ещё немного, потом встала, сняла мундир, оставшись в футболке, огляделась, заметила в стороне, противоположной горам, еле виднеющиеся стены какого-то города, и пошла в направлении этих стен.

Не смотря на те вопросы, что я писал на блокноте, который показывал Эйбсу, начать я решил с совершенно другого: я решил узнать, кто же такая была та женщина, приходившая к нам, и нанявшая меня для расследования. Первым делом я направился в районный участок где, разумеется, мне сообщили, что женщина, подходящая под моё детальное описание, у них в участке никогда не работала.

Ну, ещё бы.

Простая полицейская, разбрасывающаяся направо и налево полуторамиллионными чеками — это было бы немного странно, не находите?

Я тщательно наводил справки, без устали бегая по городу, и опрашивая каждого встречного. Эйбса я тоже подбил на это дело (ведь это была его гениальная идея — «откуда простая полицейская взяла полтора миллиона долларов СГАРа?»), впрочем, по понятным причинам не надеясь на особый успех.

По ходу этой беготни узнавая маленькие детали из жизни нашего города, я стал плести из этих обрывков ниточек свою корзинку.

Когда я вторично пришёл в участок, я нечаянно подслушал, как в одном из кабинетов начальник устраивал подчинённым разнос.

Вернее, начальник устраивал подчинённой разнос, так как в комнате было только два человека.

Внушительного сложения дед орал на какую-то совершенно миниатюрную девушку, перемежая свои слова отборными матюгами. В целом, суть разноса сводилась к одному: девушка, будучи по своей природе рассеянной, где-то потеряла форму. Присмотревшись к девушке, я сообразил, ГДЕ она могла эту форму потерять… Поэтому я открыл дверь кабинета, и вежливо отрекомендовался:

— Здравствуйте, меня зовут Хью. Я тут мимо проходил, и услышал ваш милый диалог… Я чем-нибудь могу помочь?

На лице у деда было написано недвусмысленное «А не пойти ли тебе отсюда, человек хороший, куда подальше?», но я решил сделать вид, что не заметил этого.

— Дедушка, зачем вы обижаете такую прелестную девушку? — сказал я как можно доброжелательнее, и тут дед внезапно заорал как оглашенный:

— Да не пошёл бы ты к х***м собачьим, и кретинку эту забери! — после чего добавил, на тех же тонах, но уже обращась к девушке: — Ты уволена, черт тебя подери! Проваливай отсюда! Одни проблемы от этих кобыл тупых…

После этого сильного монолога, дед развернулся, и на второй космической вылетел из кабинета.

Я остолбенел.

Нет, я, конечно, понимаю, что бывают нервозные люди, но вот чтобы настолько…

Девушка, всхлипывая, стояла посреди комнаты, вытирая слёзы чёрным кружевным платочком. Я улыбнулся, и попытался её приободрить:

— Да не плачьте вы, всё будет хорошо… Стоит ли огорчаться из-за какой-то служебной ссоры?

— Да иди ты на ***! — огрызнулась милашка, продолжая всхлипывать.

Я остолбенел вторично.

Господи, я вот одного понять не могу — сегодня все решили объединить усилия, чтобы меня удивлять весь день напролёт?!

— Э-э, простите, не хотел вас обидеть…

Девушка подняла на меня красные от слёз глаза, и вдруг лучезарно улыбнулась и защебетала:

— Ой, простите, что нахамила, я бываю иногда своя не своя… Чем я могу вам помочь?

— Э… Ну… — Я не нашёлся, что ответить. Я не ожидал таких метаморфоз.

— Скажите, скажите?

— Ну… Вы, случайно, не припомните когда и при каких обстоятельствах потеряли свою форму?

Мда. Вот такие люди у нас работают в полиции. А потом правительство и СМИ, перекрикивая друг друга, удивляются: почему никто никогда не желает сотрудничать с копами?

Девушка наморщила лобик, и принялась рассказывать…

Глава 3

Девушку звали Ефимия. Уж не знаю, зачем бедного ребёнка так назвали, но… Вообщем, Ефимия Красная (звучит, а?) с детства мечтала работать в полиции. Поэтому, естественно, после получения среднего образования поступила в полицейский колледж. Там девушку научили маршировать, отдавать честь, выполнять приказы… Но не смогли отучить терять и забывать абсолютно всё, что можно, и что нельзя.

С грехом пополам закончив колледж, она поступила на работу в участок, и даже смогла там удержаться… На некоторое время. Регулярно хватая выговоры от начальства, Фима теряла всё подряд. Например, весь участок знал, что если нужно отнести в соседний кабинет папку с документами — Фиме эту папку давать нельзя. Фимочка была единственным полицейским, при котором никогда не было табельного оружия. Если, после нарушения правил дорожного движения, водитель видел в удостоверении остановившей его полицейской «Ефимия Рупертовна Красная», он расслаблялся и спокойно слушал лекцию о том, где и когда должен оплачивать штраф — при этом будучи уверенным, что девушка о нём забудет, не успев отойти от машины нарушителя.

Добавим к этому детскую внешность, невинное личико… И жуткую ругань, какую в порту у грузчиков не всегда услышишь. Стоило девушке выйти из себя, как она начинала выкрикивать такой отборный мат, что даже бывалые дедушки-копы зажимали уши пальцами. В целом, передо мной сегодня разыгралась вполне обыденная для этого участка сцена. Очередной дед в очередной раз не выдержал Фиминого разгильдяйства, и решил приструнить непутёвую работницу. Ага, как бы не так…

Как бы то ни было, Фима рассказала мне, как «потеряла» форму. В принципе, её проблему лично я могу описать двумя словами — она дура.

Пару дней назад у её очередного парня «внезапно случился» День Рождения. Естественно, Фима вспомнила об этом только тогда, когда, уже после работы, проходя мимо магазина мужской одежды, услышала обрывок фразы одной из идущих навстречу девушек: «А что ты ему подаришь?».

Понимая, что забудет об этой знаменательной дате, в лучшем случае, через пять минут, девушка решила срочно купить подарок в том самом магазине мужской одежды, мимо которого шла.

А когда, уже выбрав подарок, Фима подошла к кассе, выяснилось, что кошелёк у неё где-то украли. По счастью (да-а-а, по счастью…), кассирша вошла в положение несчастной, которая практически всех ухажеров теряла по одному и тому же поводу… Вы бы ушли от девушки, которая постоянно называет вас разными именами? Я бы — ушел. Точно говорю. Ну так вот, кассирша вошла в положение бедняжки, и «припомнила», что её новый, «свежевыданный» мундир стоит, при покупке его в этом же магазине, семь сотен долларов СГАРа.

По словам кассирши, её (кассиршиной) дочери нужен был как раз такой мундир, чтобы выступить где-то там… Но вот беда — при себе у тётки лишь шестьсот пятьдесят долларов. Беда, что и сказать! Поэтому тётка предложила Фиме сделку — Фима отдает ей на пару дней мундир «поносить», и получает за это пять сотен долларов. В свидетели призвали проходившего неподалёку покупателя. Фима записала телефон мужика, паспортные данные… И, конечно же, потеряла их, не успев ещё выйти из магазина. И вот, чем всё закончилось… Кстати, догадайтесь-ка, чем закончилось дарение подарка?…

Ефимия выбрала самую безобидную часть одежды, на её взгляд, — ремень. Ну, в целом, вполне логично — главное помнить комплекцию того, кому даришь этот самый ремень. Но, как вы уже, скорее всего, догадались, именно это она и умудрилась забыть… Не спрашивайте меня — как. Я же говорил — её проблему можно описать всего двумя словами.

Она дура.

В целом, утешать-таки эту дуру пришлось мне. Когда, «высморкав» эту историю с мундиром мне, Фимочка дрожащим голосом спросила, что ей делать — я ответил самое логичное из всего того, что пришло в голову.

— Купи блокнотик, и всегда носи в нагрудном кармане. Каждый раз, ложась спать, пятьдесят раз повторяй: «Я записываю всё в блокнотик, который лежит в моём нагрудном кармане», и в текст будильника вбивай тот же текст. Тогда про блокнотик не забудешь, соответственно, сможешь прочитать всё то, что забыла бы в обычной ситуации. Кстати, вот тебе блокнотик (а то ведь забудешь, как только я уйду), прямо сейчас туда всё это и запиши. Записала?

— Д-да… За-аписа-ала… — Всё ещё всхлипывая, неуверенным голосом ответила она.

— Отлично. Теперь мы берём вот этот клей, — сказал я, хватая со столика флакончик с клеем и открывая крышечку, — после чего приклеиваем этот блокнотик тебе к перчатке. Перчатку снимешь только дома. И сразу же проделаешь все действия, что я перечислил. Всё понятно?!

Фима посмотрела на меня, как на Будду, сошедшего на землю, чтобы принести ей лично просветление, и протянула каким-то восхищённым тоном:

— Да-а-а…

Я поёжился, и вышел из комнатки.

В целом, клянусь, я был уверен, что все эти меры ничуть не помогут этой несчастной.

Если человек дурак — это надолго.

Жанна медленно шла по бесконечному ярко-зелёному ковру из травы, наслаждаясь свежим воздухом и лёгким ветерком, слегка шевелившим её волосы.

Странно, но она не чувствовала усталости хотя, судя по её наручным часам, прошло уже три часа. Солнце приятно грело плечи, в небе медленно плыли облака.

Жанна Клаус достала из кармана брюк сотовый телефон, на экране которого, как и следовало ожидать, горела красная надпись «Нет сети».

Девушка убрала телефон обратно в карман, и прибавила шагу.

Что ни говори, а добраться до города лучше до наступления темноты.

Первым делом мне надо было найти тот магазин одежды, про который рассказывала Ефимия. Под туманное описание девушки подходило примерно полсотни магазинов в округе. Хорошо ещё, что только полсотни, если честно, я думал, что будет хуже.

Эйбса отправлять по части магазинов я не стал, дав ему абсолютно бесполезное, но трудоёмкое задание: опросить водителей машин, которые вчера вечером проезжали мимо нашей конторы, а так же всех жителей ближайших домов, не замечали ли они чего-то подозрительного.

После того как я, на выходе из участка, озвучил это задание и Сильвер, издав тоскливый стон, медленно пошёл в сторону нашей конторы, я начал изучать карту города с отметками ближайших магазинов одежды. После долгих изучений, воспользовавшись бумажкой с адресом Фимы, я сразу отмел два десятка магазинов, мимо которых она просто не могла пройти, идя с работы домой.

Удача улыбнулась мне, как вы думаете, где?

Правильно. В пятидесятом магазине, самом отдалённом, как раз там, где, по идее, Фима никогда проходить не должна была. Зайдя внутрь, я, как и в предыдущих магазинах, первым делом осмотрел зал и всевозможные виды продающейся одежды.

Как я и думал, никаких мундиров в продаже не было. Да и глупая Фимочка, если бы не была собой, вспомнила бы, что ещё добрых шесть лет назад был издан закон, запрещающий продажу форменной одежды частным лицам.

Хотя, о чём это я?! Если бы Фимочка не была собой, она бы никогда не попала в ту идиотскую ситуацию, в которую попала…

После беглого осмотра я подошёл к кассе. На кассе сидела тётка примерно сорока пяти лет. Скучающий взгляд, маленький брелок «nyan-cat», прицепленный к мобильнику, который лежал возле кассы поверх глянцевого журнала с жутко тощей фотомоделью на обложке…

Ну, этих-то мы знаем.

— Здравствуйте, девушка… — Широко улыбаясь, начал я. — Скажите, вы можете мне помочь в одном очень важном деле?…

Тётке явно понравилось обращение «девушка», потому что она немедленно осклабилась в ответ, кокетливо пригладив волосы, собранные в хвост, больше похожий на мочалку:

— Конечно, чем я могу вам помочь?

— Вы давно работаете в этом магазине? Дело в том, что я постоянный клиент, а ваш прекрасный образ я заметил на кассе впервые…

— Странно, я тоже работаю в этом магазине очень давно, но такого обворожительного юношу вижу впервые… Хотя, тут есть доля правды — за кассовым аппаратом я сижу впервые. Я владелица этого магазина.

О-о-о, вот это я удачно зашёл…

— Наверняка вы настолько усердно трудились, что не замечали меня…

— Вполне вероятно… Но теперь вы просто обязаны будете иногда заходить ко мне в кабинет на чашечку кофе…

Обмен улыбками становился всё шире, а я всё ближе подбирался к непосредственной цели визита.

— Знаете, вы, случайно, не нанимали недавно новую кассиршу? Дело в том, что моя забывчивая сестра недавно ходила к вам устраиваться, и с тех пор я её не видел…

Дама улыбнулась ещё шире, а потом неожиданно протянула руку, и схватила меня за ворот рубашки.

Улыбка исчезла.

— Хью, если хочешь чего-то у меня узнать, плати бабки! Ты думаешь я поведусь на умного и галантного качка? Весь город знает, что такое существо в своем роде представлено одним экземпляром — детективом Хью. Так что если есть дело — выкладывай, плати бабос и отваливай!!!

Ха-ха. Неудачно вышло, однако…

— Ладно, тогда всё просто. Мне нужна информация, работала ли у вас такая девушка… — Я подробно описал приходившую к нам девушку в мундире, и положил на стол стодолларовую купюру. Тётка ухмыльнулась.

— Косарь.

— Чего, простите?

— Косарь баксов давай.

— Ты что, блин, издеваешься?! За пару фраз — тысячу баксов?! — Не выдержав, заорал я.

— Помимо двух фраз получишь бонус. В любом случае, не заплатишь — не узнаешь…

Чёрт бы побрал этих бизнес-леди… Вцепится, так не вырвешься… Но деваться было некуда, и я достал бумажник, тоскливо отмечая, что от покупки нового компьютера придётся отказаться… Как минимум, до получения гонорара.

Тётка неторопливо взяла купюры, разгладила и сунула в ящик кассового аппарата. После чего встала, подошла к двери магазина и заперла её, поменяв табличку «открыто» на «учёт».

— Детектив хочет кофе?

— Детектив хочет информацию. Я не за кофе тысячу баксов отдал…

— Ну, не хочет — как хочет. — Тётка достала пачку сигарет, закурила одну, и начала свой неторопливый рассказ.

Глава 4

Владелицу магазина звали Корнелия Кроу. Будучи дамой деловой, госпожа Корнелия, видимо, решила выжать из меня всё, что можно, а потому вместо краткого ответа на заданный вопрос рассказала обо всём: о своей нелегкой жизни, о том, что многие клиенты и работники клинические идиоты, о том, что товар не окупается… К концу её рассказа я был готов её убить, но, к несчастью, пока что ученые не нашли способа вести допрос трупа. А жаль. Искренне жаль. Потому что последнее время при знакомстве с новыми людьми мне почему-то хочется их убить, причем с особенной жестокостью… Я и не думал, что я настолько кровожадный…

Итак, я, по доброте душевной, избавлю вас от большей части рассказа Корнелии, перейдя сразу к тому моменту, когда неделю назад в её магазине появилась женщина, предложившая предпринимательнице сделку.

Посетительница сказала, что заключила пари с мужем, что сможет устроиться на любую работу — в том числе кассиром. За принятие её на работу женщина хорошо заплатила.

— Жаль, проработала не долго… Вот буквально недавно уволилась, не сказав ни слова…

— А что с бонусом, который мне обещали?

— А-а, это… Ну, короче говоря, в тот день, когда она уволилась, к нам приходила покупательница…

— В форме полицейского, — процедил я, уже понимая, к чему идет дело. — А заказ оплатила сама же кассирша, так?

— Да… А откуда…

— Не важно.

Я поднялся, собираясь уходить. Я был чертовски зол на пронырливую тётку, надурившую меня на тысячу баксов, и на самого себя, на то, что я, поверив в призрачный «бонус» уступил в торгах за информацию…

— Но это ещё не весь бонус!

Я сел обратно.

— Незадолго до появления в магазине той полицейской, я случайно подслушала один телефонный разговор этой женщины, кстати, так я узнала её имя. Так вот, эта самая Жанна Клаус работает не где-нибудь, а в ОБО! Да ещё и на одной из руководящих должностей!

Я замер. Вот ТАКОГО поворота сюжета я никак не ожидал. Выходит, меня наняла эта Жанна, чтобы спасти свою шкуру? По иронии судьбы, именно её приход ко мне и решил её участь, но это уже другое дело…

— Как-как, ещё раз, её зовут?

— Жанна Клаус.

— Спасибо за помощь. — Я вышел из магазина, прикрыв за собой дверь.

Злость на тётку прошла, свою тысячу она отработала… Хоть это и свинство, драть такие деньги за пару фраз, но теперь, правда, я смогу точно узнать всю подноготную об этой Жанне Клаус.

Я достал сотовый и набрал номер Эйбса. Сильвер ответил практически сразу же:

— Ну и? Узнал что-нибудь?

— Почти ничего, — нагло соврал я, — А у тебя как?

— Тоже пусто. Многие видели эту женщину, многие видели, как она выходила из такси, но на этом всё. Больше ничего интересного.

— Понятно. Я буду примерно через три часа, купи чего-нибудь пожрать, please.

— Без проблем. То есть, мне можно перестать страдать этой фигней с расспросами?

— Ага. Давай, пока.

— Пока.

К счастью, у меня есть человек, который может выжать из компьютера любую информацию. Вот к нему-то я и поеду…

Жанна, не спеша, дошла до города, а солнце и не думало двигаться с места. Было ощущение, будто бы время остановилось.

Только сейчас Жанна заметила, что, не смотря на кристально чистый воздух и зелёный ковер под ногами, она ни разу не услышала пение птицы, стрекот кузнечика…

Стены города напоминали стены какого-нибудь средневекового замка. Создавалось ощущение, что этим стенам не одна сотня лет: стены были сплошь в трещинах, кое-где вился плющ… Жанна подошла к воротам…

И увидела прибитую к огромной железной створке кнопку звонка.

Виталя — Джокер обитал на окраине города. Джокер — это, естественно, никнейм вышеозначенного Витали во Всемирной Сети. На самом деле фамилия Витали была Кубышка, но ему, по понятным причинам, более импонировал вариант с Джокером. Поскольку для меня не трудно называть человека так, как этот человек хочет, я называл Виталю Джокером, и все были довольны. Взамен, Виталя всегда был готов мне помочь с тем, с чем я сам справиться не могу. Вот как, например, в данном случае — мне же сейчас требуется взломать базу данных ОБО…

По дороге к Витале я зашел в супермаркет, где купил четыре бутылки легкого пива, батон и палку колбасы. В принципе, эти атрибуты при походе к Джокеру по делу были просто необходимы. Как правило, он работает молча и быстро, при этом неторопливо посасывая пиво и заглатывая бутерброды. Стоит же закончиться пиву и бутербродам, как Виталя забывает про всё и несётся в магазин, за «подзарядкой». Кстати сказать, пресловутые бутерброды он может поглощать просто в адских количествах: умять для него батон или два, в прикуску с колбасой, — ни разу не проблема. При этом хакер весит всего-навсего семьдесят кило, имея метр восемьдесят роста.

Итак, сойдя со сто пятнадцатого аэробуса, я направился к дому Джокера. Подходя к дому Витали, я достал трубку, и набрал его номер. Заспанный голос Джокера ответил со второй попытки.

— Ку, Дез, чё случилось?

Death[14] — это мой никнейм. Виталя в своём репертуаре.

— Джокер, я тут к тебе по делу иду…

— Ну у меня планы были…

— Поздно, я уже у твоего подъезда.

— Дез, ты не охренел каждый раз звонить, находясь прям у моего подъезда?! А если я не открою?

— Тогда я вынесу дверь. Да не ломайся, меня кормить не надо, я сытый… Джок, я тебе говорю — мне реально нужна помощь…

— Ладно, ладно, если действительно надо…

Виталя знает, что я просто так не приду. В конце концов, мы ни раз помогали друг другу, что в детстве, играя в MMORPG, что сейчас, когда я — детектив, а он — хакер. История моего знакомства с Виталей весьма примечательна — мои соседи нашли трёхлетнего мальчика у своей двери. Мне тогда тоже только-только исполнилось три, и вполне естественно, что мы стали дружить. Виталя в плане общения с людьми был практически полной моей противоположностью — он ладил с кем угодно интуитивно, не делая никаких усилий, в то время как мне потребовалось учиться натягивать маску добродушия и вежливости. В школе, в колледже, в институте — везде история повторялась. Я списывал у Витали всё, что касалось информатики и кибернетики, а он, в свою очередь, списывал у меня всё остальное. Виталя дружил со всей школой (колледжем, институтом), включая администрацию и учителей, а я ходил с маской добродушного толстяка, в душе презирая неграмотного учителя Европейского языка, сумасшедшую историчку, алкаша, преподававшего у нас физическую культуру…

Виталя же общался со всеми ими так, как будто они были его родные братья или сестры. Ему не надо было ничего показывать специально — он нравился всем. Даже то, что касается общения с противоположным полом…

Но, кажется, я заболтался. Всё-таки это мой дневник, а не «Сборник Нытья». Да, я всегда хожу с маской, что есть, то есть… И некоторые люди чувствуют эту двуличность, чисто интуитивно меня сторонясь. И я не могу сказать, что не понимаю их.

Виталя впустил меня в квартиру, запер дверь и спросил:

— Ну, так чем тебе помочь?

— Мне нужны сведения об одном человеке.

Хакер подумал пару минут, и сказал:

— Если ты не смог достать их сам, выходит, это какая-то большая шишка?

— Верно. Эта женщина занимает… Или занимала, одну из высоких должностей в ОБО.

— ОБО?! Это же, считай, почти президента ломать! Ты хоть понимаешь, что мне светит?!

— Если придут арестовывать, скажешь, что я заставил под дулом пистолета.

Виталя очень внимательно посмотрел мне в глаза.

— Тебе настолько сильно нужна эта инфа?

Я ответил ему точно таким же взглядом, после чего попросту рассказал всё, что со мной произошло. В том числе я рассказал о своих подозрениях на счёт Эйбса Сильвера, и о том, что Жанна Клаус посулила мне за раскрытие дела Банковского Маньяка полтора лимона долларов СГАРа. У Витали отвалилась челюсть.

— Охренеть… Слушай, Хью… — Он впервые за шесть лет назвал меня по имени, — Если раскроем это дело, купишь мне машину?

— Стиральную? И почему уже «раскроем»?

— Без шуток! Мне нужна тачка! Даже простенькая устроит!

— Куплю, куплю, только бы раскрыть… — Говорить о том, что посмертно клиент мне гонорар не заплатит, я не стал. Пусть думает, что пашет на себя, больше толку выйдет.

— Отлично! Тогда я — за комп, а ты иди, делай бутерброды! Ломать ОБО? Ха-ха, я могу взломать самого Господа Бога, не то что какую-то там ОБО!!

Излишняя самоуверенность свойственна гениальным людям.

Что ни говори, а в области взлома Виталя и правда гений.

Как только Жанна вошла в город, она увидела молодого человека с немного раскосыми глазами, с большим двуручным клинком за спиной. Увидев одежду женщины, парень улыбнулся.

— Приветствую вас в городе Каркас. Как я понимаю, вас тоже перенёс сюда Адам?

— Адам?

— Конечно же, я говорю о создателе этого мира. Этого пока небольшого, но крайне занятного мира… Простите, а как вас зовут?

— Жанна… Жанна Клаус.

— Очень приятно познакомиться. Меня зовут Ян Инь.

Глава 5

Мне пришлось два раза бегать до магазина в подвале дома, пока Джокер ломал базу данных ОБО. Уж не знаю, что там была за защита, но жуткий десятиэтажный Виталин мат было слышно, наверное, в радиусе десяти километров. Я, тихо офигевая, размышлял о том, где Виталя мог набраться таких выражений — его матерные фразы были настолько же ужасны, насколько красивы. Да-да, не смейтесь, поверьте, такие высокохудожественные обороты не каждый выдумает! Подозреваю, что он всё-таки придумывал их сам, потому что даже в нашем корпусе прапорщик Гыков не выдавал такого отборного мата, а уж Гыков, поверьте на слово, был мастером матюгов.

Но всё когда-нибудь заканчивается, закончилось и Виталино единоборство с базой данных. Примерно на четвертом часу Джокер развернулся ко мне, и устало проговорил:

— Хью, вот тебе инфа о твоей Жанне… Никакая она не большая шишка, она на работу в ОБО устроилась-то уже после той истории с институтом.

Я оторопел.

— И почему тогда так закрыты данные?!

— А чёрт их знает, видимо, тут есть что-то ещё. — Виталя развел руками на манер «кто ж его знает?». — Пока, вроде, у меня получилось влезть к ним незаметно, попробую покопаться, может быть и найду чего. А ты давай продолжай копать под эту Жанну, с чего бы ей выкладывать такие бабки за расследование, да и вообще, откуда у неё эти бабки?

Вопрос хороший. И, в целом, всё верно… Но что-то не дает мне покоя. Что-то важное… Ладно, чёрт с ним, успеется. Сейчас Виталя прав — надо делать то, что могу.

— ОК.

Я пожал Джокеру руку, накинул свой кожаный плащ и вышел из квартиры.

— Понимаете ли, Жанна-сан, этот мир — не тот мир, в котором вы жили раньше. Это не другая галактика, не другая планета, не другая страна — это другой мир. Понимаете, что из этого следует?…

Женщина недоуменно пожала плечами.

— Что я не смогу вернуться обратно?

— Ну почему же. Невозможность этого, как раз, не доказана — как то ведь вы сюда попали, а раз есть вход — должен быть и выход. Подумайте хорошенько…

— Я не понимаю. Никогда не любила фантастику. — Жанна запрокинула голову и посмотрела в небо, прикрыв глаза ладонью.

— А зря. Надо быть разносторонним человеком… Хорошо, я объясню. Это другой мир — и тут, естественно, другие законы.

— В каком смысле? Я могу попасть в тюрьму за чаепитие по утрам?

Парень, называющий себя Яном, улыбнулся.

— Вы неправильно меня поняли. В этом мире законы самого мироздания кардинально отличаются от тех, к которым вы привыкли. Приведу пример. Скажите, в том мире, откуда вы пришли, есть разница, где вас пырнет ножом преступник?

— Не понимаю? Ну, если в безлюдном месте, то свидете…

— Я имею ввиду следствия этого события. Не для преступника, а для вас.

— Ну, от места действия ничего зависеть не будет, хотя, если будет освеще…

Жанна внезапно замолчала, а её глаза начали расширяться.

— Не может быть…

— Наконец-то вы поняли. Завершая этот пример, скажу — если в этом мире в городе вас пырнет ножом психически нездоровый человек (а никакой другой человек вас в этом мире убить не захочет), то нож пройдёт сквозь вас, не причинив вам вреда, а ударивший попадет в местную тюрьму — полностью герметичную стальную коробку — ровно на двадцать четыре часа.

— А если меня убьют за стенами города?…

— Ну, тогда всё содержимое вашей походной сумки достанется на разграбление напавшему, при этом от него начнёт исходить красное свечение. Свечение тем сильнее, чем больше преступлений совершает человек. Вы при этом останетесь лежать на земле в течении двадцати минут, во время которых не сможете говорить, передвигаться, видеть, слышать и совершать иные действия. По прошествии этого отрезка времени, вы перенесётесь в ближайший город. В нашем случае — на главную площадь Каркаса.

Ян Инь указал куда-то влево, едва заметно улыбаясь.

— Теперь вы поняли, что к чему?

Жанна сидела, остолбенев. Потом едва слышно пробормотала:

— И много тут таких отличий?

Ян перестал улыбаться, и задумчиво уставился куда-то вдаль.

— Порядочно. В целом и общем, я научу вас азам: как пользоваться своим имуществом, как узнать всю подноготную об этом мире…

— Хорошо, я слушаю.

Жанна Клаус достала блокнотик, потом поискала по карманам…

— Простите, Инь Янь, у вас не найдется ручки?

— Ян Инь. Найдется.

Ян на секунду задумался, потом сказал: «Ручка!», и в его пальцах заблестел металлический корпус… Перьевой ручки.

— Простите, представил такую… Сейчас исправлю.

Парень ещё ненадолго задумался, снова произнес слово «ручка», и на этот раз в его пальцах оказалась нормальная гелевая ручка. Ян бормотнул слово «передача», протянул ручку Жанне…

Женщина протянула руку, но взять ручку почему-то не смогла. Она честно попыталась ещё два раза, после чего призналась:

— Не выходит. Такое ощущение, что я хватаю пустоту.

— Всё правильно. Скажите слово «принять», и представьте, что я передаю вам ручку в руки.

— Это же просто театр абсурда… Принять.

Жанна даже не заметила, как ручка оказалась у неё в руках.

— Могу поклясться, что я не протягивала руку… — пробормотала ошарашенная нанимательница Хью и Сильвера, вертя в пальцах ручку.

— Всё правильно. Это немного похоже на компьютерную игру — но тут вы отдаете команды не через устройства ввода и вывода, а голосом. Как вы могли видеть на примере ручки, главное, чтобы вещь, которую вы хотите использовать, была в списке ваших вещей, и важно чётко эту вещь представить. А то может произойти путаница, и вместо куска торта «Наполеон» в ваших руках окажется портрет Наполеона Бонапарта, а вместо ручки гелевой — перьевая… Особенно же всё печально с ножами. — Вздохнул Ян, и Жанна уставилась на него взглядом статуи.

— Причём тут вообще ножи?!

— Да я вот недавно захотел научиться готовить, неудобно всё время к подругам бегать, и вот с ножами у меня беда… Нужно же знать, как выглядит там мясной нож, нож для масла, а у меня ещё и пара боевых ножей есть… И вот представьте, стою я на кухне, ору как заведённый «Нож!», «Нож!», а толку нет, и вылезает по двадцать пять раз всё то, что мне не нужно…

Жанна не удержалась, и хихикнула.

— И совсем это не смешно… Сама ещё наплачетесь с этими ножами. Все эти местные удобства иногда порядком мешают жить…

— Ну, мне будет проще, я знаю, как выглядят все виды ножей. Люблю готовить.

— Ага, все виды… Вот нападет на вас какой-нибудь кобольд или ящер, а вы вызовете кухонный ножик себе…

Жанна задумалась.

Парень говорит дело, да и вообще, похоже, неплохо тут ориентируется…

— Ладно, Ян. Вы не согласитесь ненадолго стать моим учителем? Взамен берусь научить вас готовить…

Парень обрадовался, и закивал:

— Конечно, конечно! С превеликим удовольствием!

— Вот и отлично.

Жанна встала, пожала Яну руку, и спросила:

— С чего начнем?

Когда я открыл дверь конторы, Сильвера дома не было.

Что-то в конторе было не так. Тумбочка у входа стояла не на своём месте, зеркало висело криво…

Контору обыскивали.

Я пулей пронёсся в свой кабинет, и замер на пороге.

На месте моего почти новенького Асиллиума — пять, ЛЕЖАЛА ГРУДА МЕТАЛЛОЛОМА!

— Чёрт бы вас побрал, вы сговорились, что ли, лишить меня компа?! — уже не сдерживаясь, заорал я так, что стены задрожали.

Потом я, зверски зарычав, пнул ни в чем не повинный шкаф, стоящий в углу комнаты, после чего, устыдясь своего порыва, поднял отбитую этим пинком от шкафа дверь, прислонил к стене, и пошёл в магазин.

Куплю ящик пива и батон колбасы. Чёрт побери это расследование, чёрт побери придурка Эйбса, чёрт побери Виталю с его советами…

Кстати, если мой комп угробил Эйбс — ему крышка. Кто бы он ни был, какие бы у него ни были секреты, если это его рук дело — ему кранты. Проломлю черепушку к чертовой матери.

Продавщица, увидев мой монстроподобный лик, пролепетала:

— Б-бери-ите д-д-день-ньги и-и ухо-ходи-ите, пжалс-ста!

— Дура, я не грабить пришёл! Ящик Ивановского мне, и две палки «докторской»! И батон! БЫСТРЕЕ!

Сказать, что я очень зол — значит ничего не сказать. Я чертовски зол, я просто в ярости! Я только три месяца назад купил этот компьютер, и меня решили за один месяц надуть сразу на два штукаря баксов?! Ну, Сильвер, если это твоих рук дело… Молись. Даже вся корпорация ОБО покажется тебе милыми мышками…

Девочка-продавщица, белая как мел, выложила на прилавок заказ, и пролепетала:

— Чт-что ни-ни-нибу-удь ещё?!

Я грохнул на прилавок двадцатидолларовую купюру, и прорычал:

— Сдачи не надо.

Девочка закатила глаза и грохнулась в обморок, но мне было не до приведения разных идиоток в чувство. Я достал из кармана пакет, сбросил туда батон и «Докторскую», схватил ящик с пивом под мышку и пошёл обратно в контору.

Уже на подходе я понял, что мои несчастья на сегодня ещё не закончились.

У дверей конторы стояла Ефимия Красная.

Глава 6

Итак, наверное, вы помните, как некоторое время назад я общался с милой полицейской — Фимочкой Красной? Я ещё тогда дал ей несколько бесполезных советов и, к моему несказанному удивлению…

— Ой, вы знаете, спасибо вам огромное, я почти перестала забывать всё, что нужно! Я вот даже сейчас вспомню, как вас зовут!!!

Я мило улыбнулся, про себя подумав, что такой идиоткой невозможно стать. Такими не становятся — такими рождаются. Вот как бы вы отреагировали на её фразу? Я вот решил ответить восторженно — придурковато:

— Да-а?! Вот видите, уже прогресс! Ещё пару месяцев…

— Да, знаете, Хой Сырков, вы меня теми советами просто спасли!!!

— Хью Сурков я… И можно просто по имени.

— Б***ь, ну вот опять ошиблась…

Боже, я никак не могу привыкнуть к этим жутким матюгам из уст такой милой (внешне) девушки…

— Б***ь, на***, как же я так…

— Ничего-ничего, всё будет хорошо…

Господи, если ты есть, заткни ей рот!!! Я уже не могу это слышать, даже у меня, хардкорного задрота ММО и прапорщика армии СГАРа, уши вянут!

Видимо, Бог услышал мои молитвы, потому что Фимочка перестала материться и заявила мне:

— Я уволилась из полиции! Я хочу работать с вами!!! МОЖНО?!

О НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО! НИКОГДА, НИ ЗА ЧТО, НЕТ, НЕТ, НЕТ И НЕТ!!!

Ах, язык мой — враг мой. Подумал я одно, но, по старой заученной привычке думать одно, а делать другое…

— Ну, наверное, можно…

Я схватился за свой рот рукой. Ну как это вышло?! За что мне это счастье?!

Счастливая дура влетела в контору и схватила швабру… Я прислонился к дверному косяку и закрыл глаза.

Всё, не хочу больше жить. Господи, убей меня молнией. Или теперь, с такими соседями как Фима и Сильвер, мне стоит молиться сатане?

Фима яростно орудовала шваброй в кухне. Ладно, надеюсь, ей надоест и она уйдёт… Ну пожалуйста, Боже, сделай так, а? Я же был хорошим мальчиком… Наверное.

Пока я молился, чтобы Фиму унесло из моей конторы куда подальше, появился Сильвер. С минуту примерно он оторопело смотрел на Тайфун Виктория, бушующий на кухне, а потом поинтересовался:

— Ты решил быстренько жениться, пока меня нет? Вы уже расписались, или это произойдёт на днях?

Я заскрежетал зубами. Почему вокруг меня толпятся одни идиоты?!

— Нет, это Фима.

— Кто, прости?

О Господи, я же ему ничего не рассказывал… И не горю желанием. А теперь ещё есть угроза того, что сама Фима проговорится…

— Фима!

— Что? — с готовностью отозвался счастливый голосок из кухни. Фима, успевшая где-то раздобыть фартук, выглянула из дверного проёма, сжимая швабру так, как японские жрицы сжимают ритуальный шест. Я хлопнул ладонью себе по лбу, застонав сквозь зубы. Фима, ничуть не замечая моих душевных страданий, повторила вопрос:

— Что-о?

Сильвер ей лучезарно улыбнулся, и спросил:

— Хью, видимо, хочет спросить, не помнишь ли ты ваш с ним занимательный разговор в полицейском участке, да, Хью?

Я молчал.

— Не-а, не помню. — Весело крикнула Фимочка, и снова убралась на кухню.

Выходит, Сильвер меня провел с самого начала. Или же?…

— Верно. Кстати сказать, давно ты стал Эйбсом Сильвером, Адам?

Адам Эхад уставился на меня, как на говорящую рыбу. Выходит, этого он не ожидал, а значит, он не может, хотя бы, читать мои мысли. Сейчас я рядом с ним, и если он захочет что-то сделать… Хоть одно движение — и я сверну ему шею.

— Ну же, Адам? Не хочешь рассказать, что произошло в «Абсолюте» на самом деле?

Сильвер сел на пол рядом со мной и отвернулся. А потом тихо прошептал:

— Какой смысл? Ты не поверишь. Да и не нужно тебе в это верить. Ты живешь в своем уютном мирке, зачем тебе тревожить себя? Человеку приятно и удобно ютиться в узких рамках, которые он сам себе устанавливает.

— Но законы существуют, чтобы их нарушать, так же как и рамки существуют, чтобы за них выходить. Человеку вовсе не уютно жить в тех рамках, что он сам себе устанавливает. Иначе к чему бы ему придумывать себе испытания, усложнять жизнь?

— Если ты намекаешь на свои любимые компьютерные игры, то это всего лишь заменитель войны. Человек — существо кровавое и беспощадное. Самый страшный зверь на нашей планете. Каннибализм? Не смеши. Человек творит вещи намного ужаснее, чем поедание себе подобных. Скажи, Хью, ты знаешь, как погиб первый и последний в мире Научно-Исследовательский Институт Ауры и Памяти?

— Да. Террористы из СМШ…

— Не было никаких террористов. Что ты знаешь про одиннадцатый отряд спецназа?

— Это секретный корпус, подчиняющийся непосредственно главе правительства СГАРа. Они, кстати, не смогли уберечь генерального секретаря, во время нападения тех террористов… Уж не хочешь ли ты сказать, что и там террористов не было?

Я уже прекрасно знал ответ. Но, тем не менее, я хотел, чтобы он сам мне всё рассказал.

— Нет, как раз там террористы были. Террористы поневоле, «Эволюция». «Эволюция» состояла из выживших при взрыве «Абсолюта» студентов… Хью, я дам тебе возможность сделать выбор. Я очень люблю людей за то, что они сами выбирают своё будущее. Я могу рассказать тебе то, что на самом деле случилось десять лет назад, но после этого рассказа тебе придётся постараться с ответом. Если ты ответишь не так, как должен — эту контору ты больше не увидишь. Итак?

Ну, свернуть ему шею я всегда успею.

— О'Кей, рассказывай.

— Когда на «Абсолют» сбросили бомбу, выжило отнюдь не двое и не трое человек, как ты думаешь. Выжило гораздо больше, и эти выжившие были вынуждены объединиться в одно целое, чтобы выживать и дальше. Мы узнали, что бомбу на институт сбросили солдаты из одиннадцатого отряда… Сначала мы думали, что это ошибка. Но потом…

— Знаю. Я помню историю с похищением премьера. Вам удалось его разговорить?

— Ну, можно и так сказать… Ты знаешь что-нибудь о Четвёртых Аурах?

— Ничего.

— Ну, ладно. Сейчас это не важно. В процессе расследования мы выяснили, что уничтожение института было делом рук ОБО, которая и спонсировала «Абсолют»…

— Банковский Маньяк — это один из выживших при взрыве института?

— Не перебивай. Итак, взрыв «Абсолюта» был делом рук ОБО. Но зачем? На этот вопрос ты, если подумаешь, сможешь ответить сам. Всё-таки ты достаточно умён.

— Не делай мне напрасных комплиментов. Понятия не имею, зачем это нужно было ОБО, особенно учитывая то, что они сами спонсировали институт. — Соврал я. Пусть думает, что я глупее, чем ему казалось. На всякий случай.

— Хватит уже. Я рассказываю тебе это потому, что мне надоело притворяться.

Ну, хорошо. Тогда сопоставим факты, которые мне известны, с тем, что рассказал Сильвер…

— Это из-за нового типа вкладов? «Аура»?

— Верно. ОБО собрали в институте почти всех в мире людей с третьим уровнем ауры. Задумка была проста — ты же знаешь, что если смерть человека произошла мгновенно, аура окончательно и бесповоротно погибает? Планировалось уничтожить «Абсолют» моментально, никого не оставляя в живых. Но ОБО ошиблись.

— Они не учли то, что на их же деньги построенный «Абсолют» оказался несколько крепче, чем они предполагали… Скорее всего, он был построен из таких материалов, что почти спокойно выдержали удар той бомбы.

— Да. Было сброшено две бомбы, и верхние этажи института превратились в руины, но, тем не менее, выжившие были. Итак, я копал под ОБО… И выкопал информацию о контакте одного из руководителей Организации с премьером СГАРа. Уже от премьера мы узнали телефон, по которому ОБО связывались с генсеком, и, собственно, выяснили причастность самого генсека к взрыву… Дальнейшее тебе, скорее всего, известно.

— Зачем ты мне это рассказал?

— Потому что я знаю, кто такой Банковский Маньяк. Мне нужна твоя помощь, чтобы её найти. Я не хочу, чтобы из-за моей ошибки погибали люди.

— Твоей ошибки? Но ты же сам убиваешь людей! Даже ту тётку, что приходила к нам…

— Я никого не убивал. Всех тех сотрудников ОБО, что я нашел, включая пришедшую к нам в тот вечер Жанну Клаус я перенёс в Каркас.

— Что за «Каркас»?

— Мир, который я создал.

«Мир, который я создал». Оригинально. Теперь к нам ещё и Боги затесались. Ну уж нет, родной, в такой бред я не поверю.

— О, целый мир? Неужели? И как тебе это удалось? Может быть, ты реинкарнировавший Иисус?

— Зря смеёшься.

— Да ладно? Ты думаешь, я поверю в то, что ты создал какой-то мир? Ты просто поубивал тех людей, вот и всё. Зачем тебе нужно искать Банковского Маньяка?

— Я отправлю её туда же, куда и остальных, чтобы она больше никого не убила. В том мире её месть будет бессмысленна, и она от неё откажется.

Хорошо, главное, чтобы ты меня туда не отправил.

— Ладно, я согласен. Мне нужно помочь тебе найти Маньяка? А что тогда с моим гонораром?

— Не волнуйся, Жанна жива, хоть и выплатить гонорар тебе не сможет… Я заплачу вместо неё.

Брехло. Мертвецы не платят, а сам ты такой же нищий, как и я. Хотя, быть может, он тоже сумасшедший, и в таком случае моё дело — дрянь… Но пока мне стоит с ним согласиться.

— Ладно, я помогу. Но с тебя причитается гонорар, установленный Жанной.

— Идёт.

Глава 7

Как начинается ваше утро?

Вы встаёте, потягиваясь и зевая, в шесть или семь утра, после чего, надев домашние тёплые тапочки идёте в ванную комнату, умываетесь, чистите зубы… Надеваете тёплый махровый халат, идёте в кухню, разбиваете на сковородку пару яиц и завариваете кофе. Скорее всего. Как началось для меня следующее утро? Ну…

Начнём с того, что мне снился кошмар. И когда я проснулся, я понял, что даже снившийся мне кошмар ничто по сравнению с тем, что происходит в реальности у меня в конторе.

Первое, на что упал мой сфокусировавшийся взгляд — это столик у кровати.

На нём стояла чашка с содержимым черного цвета, но без запаха, и тарелочка, на которой лежало что-то, отдалённо напоминающее бутерброд. Пока я пытался сообразить, что это такое и откуда это взялось, в комнату, пошатываясь, вошел Сильвер.

Вид у бедняги был — врагу не пожелаешь. Мне даже стало чуточку его жаль, что, однако, не помешало мне злорадно спросить:

— Как спалось?

Сильвер посмотрел на меня красными глазами, и прошипел сквозь зубы:

— Ужасно. Эта девчонка собирается отсюда когда-нибудь убраться, или нет?!

— Надеюсь, что собирается. — пробормотал я, прислушиваясь. Из кухни доносилось фальшивое пение и звон посуды.

— Первый раз в жизни я захотел кого-то убить… — пробормотал Сильвер, косясь в сторону кухни.

«Вот же брехло» — подумал я, но ответил совсем другое:

— Итак, мы должны расставить все точки над i. Чтобы я мог помочь тебе, ты должен помочь мне. Мне нужна информация о Банковском Маньяке. Зная о нём хоть что-то, я смогу предположить, как он… Как она будет действовать.

Сильвер задумался. Он явно решал, что стоит мне сообщать, а что — не стоит. Ну, в конце концов, оно и понятно. Никто и не рассчитывал на полную откровенность, верно?

Пока я вставал, бегал в ванную умываться, брился и одевался, прошло минут семь, так что у Сильвера было достаточно времени для размышлений…

— Ладно. Это студентка, выжившая при взрыве «Абсолюта». Точный возраст мне не известен, но сейчас, наверное, около тридцати. Владеет всеми видами рукопашного боя, меткая, как Ворошиловский стрелок, умеет обращаться с любым оружием и любыми видами техники, естественно, включая транспорт…

Я присвистнул. Девочка точно студенткой была, а не капитаном спецотряда спецназа?! Это что же за убойный набор такой?!

— Кроме того, взламывает пароли любой сложности за пару минут, для неё не существует закрытой информации. Когда мы расстались, она не до конца преодолела поро… — тут Сильвер запнулся, но через секунду уже спохватился и закончил описание Банковского Маньяка фразой: «в общем, это всё».

Она не до конца преодолела «поро» — что? Порог? Болевой порог? О каком пороге он говорит? И вообще, ничего себе характеристики! Она вообще человек?

Сильвер уставился на меня. Упс. Последняя фраза явно была сказана вслух…

Я мотнул головой, отгоняя дурацкие мысли, и пошёл в кабинет. Надо включить компьютер… Ха. Ха-ха. Ха-ха-ха…

Я остановился на половине дороги, вернее, на половине коридора до кабинета, жутко расхохотался и достаточно грязно выматерился. После чего вернулся в спальню, вывернул из паркета одну из досок и вытащил на свет божий упакованную в целлофан перетянутую резинкой пачку долларов.

Пересчитал.

Ровно две тысячи. Последние. Кровные.

Чёрт побери, если Сильвер мне не заплатит, то будет просто последним подонком! Я сейчас последние бабки потрачу на ноутбук, который мне нужен исключительно для того, чтобы найти эту девчонку-маньяка!

Полный грустных и меркантильных мыслей, я вышел в прихожую и надел свой плащ. Хм… Не справедливо будет страдать одному.

Я обернулся к натягивающему кроссовки лидеру террористов и злорадно сообщил:

— Остаешься за главного. Следи за этой дурой, чтобы она ничего не натворила.

На лице Эйбса появились признаки ужаса. Хех, так тебе и надо, зараза.

Довольно ухмыляясь, я вышел на улицу, завернул за угол дома и прикрепил маленькую коробочку к стене в том месте, где проходил телефонный провод. На всякий случай. Эйбс не доверяет мне, а я не хочу доверять ему, логично? Логично. Вот и пусть прослушка стоит, на всякий пожарный. А вот теперь можно и к Витале съездить.

Как обычно, на подходе к дому Витали, я достал мобильник и набрал номер последнего. Как ни странно, никто не ответил. Я удивился, пожал плечами, но вошёл в подъезд. Почему-то меня начало терзать смутное беспокойство. Моя интуиция, неплохо натренированная, явно пыталась подавать тревожные звонки. Однако ничего подозрительного я, будто бы, не замечал. Может быть, краем глаза я мог ухватить какую-то деталь, при этом не обратив на неё внимания, однако подсознание засекло эту деталь и теперь сигналит мне о том, что я упустил что-то важное. Или мог услышать какой-то очень тихий звук, но опять же, не обратить внимания…

Да ладно. Просто воображение чудит. Уж с таким сумасшедшим домом, какой у меня сейчас в конторе творится… Н-да. Врагу не пожелаешь.

Вспомнив Сильвера и Фиму, я заскрежетал зубами.

Чёрт возьми, эти ребята раздражают меня всё больше и больше! И ведь самое обидное — злиться-то не на кого! Сам во всём виноват, вот что раздражает больше всего!

Я добрался до Виталиной квартиры, и нажал на кнопку дверного звонка. Послышалась какая-то возня, потом в коридоре зазвучали шаги. Виталя глянул в глазок и очень громко сказал:

— А, Тётя Клава? Нету у меня соли…

Я решил, что Джокер решил меня спровадить, и завалиться спать дальше. Не-ет уж, не выйдет…

— Джокер, кончай дурака валять, это Хью!

— Тёть Клав, я же сказал соли…

За дверью снова послышалась какая-то возня. Потом Виталя сказал уже гораздо тише:

— А, Хью, это ты… Проходи…

Дверь открылась, и тут же захлопнулась сзади меня. Виталя криво на меня посмотрел, и указал глазами за спину. За спиной Витали стояла девушка, на вид лет семнадцати. В руках она держала армейский лазерный бластер старой модели.

— Здравствуйте, детектив Хью. Пройдёмте в комнату, нам предстоит интересный разговор.

Я счел бластер в её руках достаточным аргументом, чтобы не делать глупостей, и прошёл в гостиную Джокера. Девушка села на диван, и взглядом указала мне сесть в кресло напротив. Виталя получил ребром ладони по шее, и свернулся калачиком у двери.

— С ним всё будет в порядке. — угадав мои мысли, сказала девушка.

Минут пять мы рассматривали друг друга. Не знаю, какие выводы сделала она, но я уяснил для себя следующее:

Ей на вид примерно семнадцать, но в её случае вид может не соответствовать действительности. Длинные розовые волосы собраны в два хвоста. Цвет волос очень странный — цвет это натуральных волос, хотя, сколько я помню, розового натурального цвета волос в природе не встречается. Взгляд ледяной. Причём не то, чтобы презрительный или грозный — именно ледяной, абсолютно равнодушный. Глаза зелёные. Белки глаз чуть розоватые. Весит… Хм. А вот это действительно очень странно.

Реакция пола на шаги девушки говорила о том, что весит она больше трёх сотен килограмм. А вот её телосложение свидетельствовало о том, что в ней самое большее — пятьдесят кило.

Девушке надоело меня разглядывать, и она спросила:

— Хью, вы помогаете Адаму Эхаду меня искать?

У меня отвалилась челюсть.

ЭТА ДЕВОЧКА — БАНКОВСКИЙ МАНЬЯК?

— Позвольте представиться. Меня зовут Лейси Ич. Мне тридцать два года. Как вы совершенно правильно угадали, я — так называемый людьми, Банковский Маньяк.

Я ошарашено смотрел на девчонку. Тридцать два года?! Даже при невероятном макияже и парочке пластических операций невозможно превратить тридцатидвухлетнюю тётку в семнадцатилетнюю девочку!

— Даже если я на секунду предположу, что вы и есть Банковский Маньяк, какой вам резон в этой встрече? Банковский Маньяк — это преступник с психическими отклонениями, об этом свидетельствует всё. Я не думаю, что настоящий маньяк стал бы устраивать такую встречу.

— Хью, что вы знаете о взрыве «Абсолюта»?

— Только ерунду. Вы тоже хотите мне начать рассказывать о других мирах, о богах и бессмертии?

— Ни секунды. Лишь выслушайте мой рассказ. Но учтите, в отличие от Разрушающего я не страдаю излишним человеколюбием, и если ваш ответ меня не устроит, я вас попросту пристрелю. Итак, вы слушаете?

А куда мне ещё деваться?

— Да, я весь внимание.

Я устроился в кресле поудобнее, и приготовился слушать…

Глава 8

— В первую очередь, думаю, стоит сообщить вам о событиях, которые являлись предтечей постройки «Абсолюта». Думаю, что вы не в курсе, или не совсем в курсе того, что реально происходит в СГАРе.

Лейси достала из кожаной сумочки небольшой планшет и бросила мне.

— Сами найдёте нужные данные. Там вся память загружена только ими.

Я просматривал фотографии одну за другой, и чувствовал, как волосы начинают медленно шевелиться у меня на голове. Я, конечно, слышал и знал о секретных правительственных проектах (профессия обязывает, всё-таки), но чтобы вот такое…

На снимках были изображены механические тела киборгов «до» и «после» опытов, было даже несколько видеозаписей с перенесением разума человека в механическое тело. Но даже с этими фотографиями, без рассказа Лейси я бы ничего не понял.

Лейси спокойно рассказала мне о вещах, которые правительство СГАРа умудрялось проворачивать тайно. Ну, или почти тайно.

Всем известные факты поворачивались на сто восемьдесят градусов, становясь с ног наголову, и в то же время многие вопросы объяснить стало гораздо легче.

Все знают, что киборги — это побочный эффект исследования ауры.

Никто не знает, что, на самом деле, это ауру случайно открыли при исследовании способов создания киборгов.

Все знают, что перемещение человеческого разума в механическое тело невозможно.

Никто не знает, что эти операции проводятся уже более сотни лет.

Все знают, что первые киборги были созданы и введены в армии США и Китая во время Минерального Конфликта.

Никто не знает, что первые киборги были созданы более двухсот лет назад — в две

тысячи сотом году. Разработка и изучение киборгов оставались в тайне до тех пор, пока одна группа террористов не выкрала секретную информацию о разработке «совершенных» киборгов — киборгов, способных мыслить, как люди. Идеальная машина, отличающаяся от человека лишь повышенной скоростью мышления, бессмертный и чудовищно сильный солдат с процессором вместо мозга. И для создания этих киборгов был нужен новый минерал — Оркадий. Вот она — истинная причина Минерального Конфликта.

Чтобы понять, как же просто открывался ларчик — достаточно лишь взглянуть на него после того, как его кто-то уже открыл…

Корпорация ОБО — далеко не просто Объединённая Банковская Организация. Это настоящая мировая сила, из-за кулис управляющая обеими странами-гигантами. Это знают все.

Но ОБО тоже управляется кем-то. И об этом не знает никто.

— Зачем ты убиваешь сотрудников ОБО? Даже зная, что они всего лишь пешки на этой доске?

— Ты такой же, как Адам. Вы оба сравниваете жизнь с шахматной доской. Но даже машина вроде меня понимает, что между шахматами и жизнью есть огромная разница. В шахматах пешка не возьмёт твою руку, если её не устраивает ход, и не отодвинет в сторону, покинув доску. В жизни человек всегда может выбрать своё будущее, даже будучи пешкой. Покрывая и участвуя в преступлениях своих начальников, сотрудники ОБО лишили себя будущего. Это был их выбор, и я этот выбор уважаю. Этому меня научил Адам, и я ему за это благодарна.

— Я не такой же, как Адам. Я никого не убивал, и начинать не собираюсь.

— Адам тоже никого не убивал. Он действительно переносит тех сотрудников, что есть в списке, и которых ему удалось найти, в безопасное место. Шестая аура делает его почти всемогущим. Но между богами и людьми есть существенная разница — хоть люди и пытаются копировать богов, выше головы не прыгнешь. Я пришла, чтобы ты передал это Адаму.

Лейси потянулась и встала с дивана. Уже стоя, она произнесла всё тем же ледяным тоном:

— Передай ему, что если он вмешается ещё всего лишь один раз, я его убью и поглощу его Ауру. Я стану Седьмой, и сделаю то, что он делать отказался. Этот мир давным-давно прогнил и нуждается в перестройке.

Я не понимал ничего из того, что она говорит. Каждое слово по отдельности было ясно и понятно, но смысл в целом был слишком далек от моего понимания реальности. Единственное, что было ясно, это то, что девчонку лучше удалить сразу. До того, как она убьёт ещё кого-нибудь.

Я потянулся и незаметно, как я думал, выхватил из-за пояса бластер, навёл оружие на Лейси и нажал на гашетку. За секунду до вспышки выстрела я успел заметить сардоническую ухмылку на лице девушки. Что-то сверкнуло, и комнату на несколько мгновений заполнил дым. Когда я прокашлялся, передо мной стояла Лейси, в той же позе, что и до выстрела. В руках она вертела пулю.

— Хью, моя аура исчисляется пятеркой по солметру. Пятая аура способна совершать любые химические преобразования на расстоянии до двух метров. При этом мой мозг работает во много раз быстрее мозга любого человека. При этих условиях, вы никогда не сможете меня убить. Не искушайте судьбу, и передайте Адаму мои слова.

Я спрятал револьвер и попытался изобразить на своём лице улыбку. Скорее всего, вышло очень жалко, но в тот момент меня это не особо волновало.

Когда Виталя пришёл в себя, первое, что он увидел, это два пустых пузыря из-под сорокаградусной «Табьюры», и меня, сидящего с третьей, полупустой, бутылкой на диване, с бутербродом в руке. Что было дальше, я уже не помню, но Виталя рассказывал много…

На следующее утро моя голова болела так, будто по ней пробежало стадо слонов. События вчерашнего дня, правда, я помнил отчётливо. Ну, точнее сказать, те события, что происходили до того, как я нашёл у Витали в шкафу три бутылки «Табьюры». Адское пойло…

Держась рукой за голову, я дополз до раковины и умылся. Потом достал из шкафчика одноразовый бритвенный станок, и стал бриться, попутно размышляя над новой появившейся информацией. Вернее сказать, тут, пожалуй, стоит уже систематизировать всю имеющуюся у меня информацию….

Первое, что изменилось: информация, полученная в ходе расследования, становится всё более фантастичной. Можно, конечно, считать всё это бредом сумасшедшего, но как-то слишком уж много в этой истории сумасшедших получается. В таком случае, возможно, сумасшедший — я, а всё остальное — мои галлюцинации? Но опять же, показания сторонних людей, тот же Эйб… Тьфу, Адам, с которым я знаком почти год… Было бы странно, если бы сошёл с ума я год назад, а галлюцинировать начал только сейчас, верно? Так что самое логичное, в моём случае, посчитать всю эту информацию если не правдой, то как минимум теоретической правдой, подлежащей проверке.

Второе. У меня есть фотографии многих членов «Эволюции». Частично — благодаря Жанне Клаус, почившей по вине Адама… Ну, или перенёсшейся куда-либо по его же вине… Ладно, не будем возвращаться к первому вопросу, вернёмся ко второму. У меня есть фотографии многих членов «Эволюции», полученные частично благодаря Жанне Клаус, а частично — благодаря Адаму Эхаду. Первое, что надо сделать — сравнить облик Лейси с этими фотографиями. Если я найду её настоящее имя, я, возможно, сумею что-нибудь раскопать.

Третье. Что делать с тем посланием, которое Лейси сказала передать Адаму, и про какую «седьмую ауру» она говорила? Учёными давно объявлено, что существует всего три типа аур — и никакими сверхвозможностями они, ауры, не обладают. Лейси же, на моих глазах, мало того, что увернулась от пули, она ещё успела каким-то образом эту самую пулю поймать! Ни дать, ни взять сцена для комикса. Это надо попытаться вытрясти из Адама. Послание…

Чёрт, посла… Ай!

Я аж подскочил от удивления собственной глупостью, при этом, естественно, бритвенный станок больно полоснул меня по щеке. Очень нехорошо выругавшись, я зашвырнул станок обратно в шкаф, сполоснул лицо, и побежал в кухню. В кухне Сильвера не было, зато сидела Фима… Которая в ту же секунду бросилась мне на шею со слезами.

— Ах, Хью, ты бы видел, в каком виде тебя вчера привёз твой одноклассник!!! Мне было так стыдно!!!

Офигеть! Мало того, что мы уже на «ты», да ей ещё и стыдно за меня было!!! Это вообще как понимать?!

Я было хотел высказать этой женщине всё, что о ней думаю, но она вдруг настолько натурально зарыдала, что мне стало оч-чень неуютно. Нет, ну как можно не поверить в искренность девушки, если она вот так вот плачет, протирая глаза платочком… Абсолютно сухим!!! Ну всё, эта девка меня достала окончательно!!!

Я открыл уже, было, рот, чтобы показать ей, что не только она умеет «красиво» выражаться, как в кухню вошел Сильвер. Девчонку от уроков Европейского Мата этот придурок, естественно, спас, так как переключился я уже на него.

Этот шут решил, видимо, пока я спал, сходить и купить новый компьютер. Взял, и купил самый навороченный.

Я, закатив глаза, скорчил самую злобную ухмылку, на которую был способен, и осведомился:

— И во сколько тебе обошлось это чудо природы?

— Ну, они просили за него шесть кусков…

— И где же ты их взял, чудесное создание? — Я почувствовал, что ещё немного, и я его придушу.

— Ну, денег не было, и пришлось им подарить твою золотую статую в полный рост…

ЧТО-О-О-О?!! Какого чёрта?! Э-э-э, подождите-ка секундочку…

— Но у меня нет никаких золотых статуй! Ни в полный рост, ни в частичный…

— Ой, ну а теперь есть. Можешь подъехать на улицу Грейша и посмотреть…

— В каком это смысле посмотреть?…

Мною начало овладевать нехорошее предчувствие, и по спине поползли мурашки.

— В прямом. Она у входа стоит, в качестве рекламы.

Я выскочил в прихожую с такой скоростью, что, уверен, у меня засверкали пятки, а паркет задымился. Схватил с вешалки свой плащ, а натягивал я его уже на улице…

Путь рысью до улицы Грейша, на которой находился ближайший компьютерный магазин, занял минут пятнадцать, хотя в обычных условиях я туда дохожу примерно за сорок. Одного взгляда, брошенного на магазин, хватило, чтобы у меня уже в который раз за эту неделю отвалилась челюсть.

У входа в торговую точку стоял я сам, в полный рост, отлитый из красивого жёлтого металла, имеющего в таблице Дмитрия Ивановича атомный номер девяносто семь.

Глава 9

Я натянул плащ по самые уши, чтобы меня, ни дай бог, никто не заметил, и пошёл в обратную сторону.

Сильвер… Чёртов ты паразит! Не мог свою статую подарить?!

В конторе было неожиданно тихо. Я, крадясь на цыпочках, обошёл её всю, осторожно заглядывая в каждую комнату. Испарилась сладкая парочка… Ну и ладно, хоть полежу в тишине… А лучше, пойду компьютер подключу и настрою, пока никто под руки не лезет.

И всё-таки, если подумать, что-то я забыл. Что-то я давно ещё собирался сделать, но так и не сделал. Но что?…

Я подключил новейший комп, который приволок Сильвер, и с радостью обнаружил, что всё программное обеспечение уже установлено. Ну, хоть что-то радует.

Настройка Интернета заняла ещё минут десять, и вскоре я уже заходил на «Новостьмирье». Первым, что бросилось мне в глаза, был список последних посещённых тем. В том числе и статья, подписанная человеком с ником Shadow. Я моментально вспомнил, что собирался поговорить с этим самым Shadow, но толи из-за дурдома, который последнее время творится у меня в конторе, толи из-за поломки компьютера, я напрочь забыл, что хотел с ним встретиться. Кстати, его данные всё ещё открыты для администрации сайта… Надеюсь, с ним ничего не случилось.

Я сходил в кабинет, взял со стола целлофановый пакет с долларами и достал оттуда несколько бумажек. Поездка в Москву рискует отнять у меня несколько дней, так как бывшая столица России сейчас крайне непопулярна среди туристов, и самолёты туда летают очень редко. Да и билет практически невозможно достать… Но раз надо, значит надо. И, сдается мне, отбыть стоит до того, как вернутся Фима и Сильвер.

Я сделал несколько бутербродов, сунул их в рюкзак, сверху положил пару банок имбирного пива, распечатал статью Тени, взял деньги и паспорт… Вроде бы, всё? Ах да, ещё шарфик…

Мама всегда говорила, что когда идёшь куда-то на несколько дней, с собой обязательно должны быть три вещи: паспорт, зонтик и шарфик. Привычки — слабость человека… И я до сих пор, собираясь куда-либо, кладу в рюкзак паспорт, зонтик и шарфик. Вот теперь всё, можно ехать…

Я быстро написал для Сильвера и Фимы записку, которую положил на стол, взял из-под подушки запасную связку ключей и вышел из конторы, закрыв за собой дверь.

У ребяток нет ключей? Их проблемы. Думаю, если Адам умудрился достать где-то двухметровую золотую статую, уж с дверью-то он как-нибудь разберется. А у меня сегодня много дел…

Жанна сидела на поваленном стволе дерева и ела жаркое из какого-то зверя, внешне напоминающего помесь коровы и овцы. Прошло уже почти три недели с того времени, как она попала в этот мир, и она уже начинала потихоньку привыкать к тем небольшим, но заметным отличиям, которыми так пестрела местная жизнь. Во всяком случае, теперь вместо боевого кинжала в её руках не оказывался тупой хлебный ножик.

Жанна поёжилась.

Слава Богу, что первым, на кого она тут натолкнулась, был Ян. Парень действительно отлично ориентируется в этом мире, единственное, что повар из него никакой, и никакие уроки впрок не идут. Даже по местным стандартам. Может быть, стоит открыть свой ресторан?…

— Ян, слушай… — Задумчиво спросила Жанна, дожевав последний кусок жаркого из непонятного зверя, — А как тут с бизнесом?

— С чем, прости? — Округлил глаза Ян.

— Ну, мне пришло в голову, что я могла бы открыть свой ресторан. Как тут с этим?

— Хм… А кто его знает, вроде пока никто не пробовал. — Юноша пожал плечами, возвращаясь к шевелению углей в костре, — Наверное, стоит попробовать. Наладить скупку нужных материалов и дичи, реклама, всё такое… Да, стоит попробовать.

Жанна посмотрела на небо. Звёзд и луны не было, хотя лес чем-то и освещался. Недоработка системного администратора?…

Ян тоже смотрел на небо.

— Знаешь, иногда вот это небо меня порядком раздражает.

— Интересно, чем? — Поинтересовался парень, продолжая шевелить угли палочкой.

— Тем, что оно эфемерно. Звёзд нет, луны нет, но и непроглядной тьмы нет.

— Недоработка системного администратора?… — Пожав плечами, улыбнулся Ян.

Жанна недоумённо уставилась на Яна.

— Когда ты задумалась, ты сказала эту фразу вслух. Кстати сказать, очень точное определение.

Жанна поёжилась. Некоторые особенности этого мира порядком раздражали.

— Отсюда вообще вернуться кто-нибудь пытался?

Ян отвернулся. Через несколько минут, не оборачиваясь, он ответил хриплым голосом:

— Пытался. И не раз. Есть люди, очень хорошо разбирающиеся в этом мире именно потому, что пытались. Казалось бы, тут — рай. Ты бессмертен, ты силён, ты можешь делать всё, что захочешь, и никто тебе не мешает. Тебя не преследует правительство, на институт, в котором ты учишься, не сбрасывают бомбы… Но этот мир — чужой. Правда, создатель этого мира решил скрасить мою жизнь, и сделал мне небольшой подарок.

Ян протянул вперёд руки, и выкрикнул:

— Гитара!

В руках юноши заблестел деревянный корпус акустической гитары. Ян взял гитару, проверил строй, и начал петь, аккомпанируя самому себе:

Я смотрю на ночное небо

Слышу я птицы ночи крик

Со мной рядом сидит, весь в белом

Как лунь-птица седой, старик.

Я спросил старика: Ты знаешь,

Почему эта ночь темна?

Он ответил мне тихо: Знаю.

Потому, что ушла Она.

Старичок-старичок, ты считаешь,

Что страдаю я так от любви?

Вовсе нет. От того я страдаю,

Что не смог ей сказать: Прости.

Ты прости, что тебя не слушал

И пошел я в этот поход.

В страны дальние, к берегу странному

Меня тот завёз пароход.

А теперь, через десять с лишком

Целых десять долгих лет

Я дом свой родной увидел,

Но тебя уж давно в нём нет…

Жанна снова взглянула на небо.

— Мне больше нравится рок. Но песня красивая.

— На любителя. — Криво улыбнулся Ян, и тихо бормотнул: — Убрать.

Гитара исчезла.

На горизонте появилась красная полоска. В мире Каркаса начинался рассвет.

Я вышел из автобуса, который угораздило сломаться именно сегодня, около аэропорта, и в который уже раз мысленно поблагодарил маму за дельные советы, данные мне в детстве. На улице моросил мелкий, но ужасно противный дождь. Последнее время с экранов телевизоров вовсю вещали о вреде дождя, якобы разъедающего кожу, но мне на это было до лампочки — просто я не люблю мокнуть. Зонтик пришёлся очень кстати…

Шарфик, кстати сказать, тоже. Терпеть не могу эту часть СГАРа — всё тут не так, как должно быть. Хоть я и сам отсюда родом, привыкнуть к этому дурдому я не смог, потому и уехал. Летом тут жуткая жара, хоть в трусах ходи по улице, а зимой холодно так, что можно превратиться в ледышку.

Я в который раз удивлюсь, как сильно могут различаться два города, находящихся в одной стране. Постоянно ругающиеся бабки, почему-то затаившие с утра пораньше обиду на весь белый свет, толкались и шипели что-то сквозь зубы. У ларьков стояли ранние алкаши, боязливо косящиеся на меня — в своём кожаном плаще я сильно напоминал дежурного полицейского.

Проходя мимо очередного переулка, я заметил стайку подростков, что-то куривших. Я хотел, было, пройти мимо, но нос уловил чуть сладковатый аромат — ребятишки курили не сигареты.

Я решительно направился в переулок, намереваясь прекратить забаву малолетних наркоманов, но внезапно позади меня появилось ещё две фигуры, по бокам ещё две…

Хорошая схема. Только наркоманы — они и есть наркоманы. Руки трясутся, голова думает медленно…

Первый дядька отправился в нокаут моментально, второй следом за ним. Остальные фигуры предпочли убраться так же, как появились. Подростки кинулись в рассыпную, но одного шустрого пацана я успел ухватить за шиворот, и приподнять в воздух. Дитятко шипело, как рассерженная кошка, и призывало товарищей к спасательной операции — но товарищи предпочли убежать, и не искушать судьбу. Мальчишка вконец расстроился, и разревелся. Я назидательно погрозил ему пальцем.

— Дядь, отпусти, а? Я просто хотел у Рыжего долг забрать… — Пробормотало дитё, легонько помахивая в воздухе ногами.

— Долг наркотой красен? Вы чем тут, ребятишки, занимались? — Всё так же держа его на весу, осведомился я. Пацан вытаращил на меня свои глазищи.

— Какой наркотой?! Эт ж Палка, Рыжего брат, нам сигареты заграничные припёр! Первый сорт, грит… Я ж эт, и не курил совсем, не успел!

— За этот «первый сорт» сейчас дают от двадцати лет. Ты в курсе? — Вкрадчиво спросил я, приподнимая одну бровь.

Дитё перестало болтать ножками, и очень тихо спросило:

— Дядь… А ты, эт… Случам… Не коп?…

Я, всё так же вкрадчиво посматривая на него, ответил:

— Он самый. Если не хочешь в тюрьму — показывай, где живет ваш Рыжий с братом.

Ребёнок разревелся, побарахтался… Но согласился указывать дорогу.

Ничего, любителя заграничных сигареток я словлю и сдам в участок. Хотя подозреваю, что его отпустят через двадцать минут — проценты с дилеров копы получают немалые.

Глава 10

Я еле успевал за шустрым пареньком, который чувствовал себя в переулках старого замусоренного города, как рыба в воде. Чего нельзя было сказать обо мне. На очередном повороте я успешно поскользнулся на арбузной корке, и влетел лбом в толстый фонарный столб. Я грязно выматерился, а пацан противно захихикал, хоть и сделал вид, что обеспокоен:

— Дядь Коп, ты там цел?

— Цел… — Пробормотал я, когда взгляд вновь сфокусировался в одной точке, — Веди дальше…

Парень снова хихикнул, и рванул вперёд с утроенной скоростью. Вот ведь городок… Самое смешное, что юридически Москва ничем не отличается от Крона — разница лишь в месторасположении. Но люди совершенно разные — причём, внутри различий больше, чем снаружи…

Парень, петляя по узким улочкам как крыса по переходам своей норы, становился всё менее заметным, и в какой-то момент и вовсе внезапно куда-то пропал. Я чертыхнулся, и внимательно обозрел окрестности.

Я стоял на пересечении двух переулков, очень старых и очень грязных. Справа от меня стоял некогда красивый высотный дом, сейчас пребывающий в руиноподобном состоянии, и часть его стены лежала прямо поперёк одного из переулков, полностью закрывая дорогу. Слева тоже стояло несколько некогда высотных зданий, которые, всё-таки, были в несколько лучшем виде, чем руины справа. На обломке упавшей на дорогу стены здания, стоящего прямо передо мной, я увидел небольшую табличку с полустёртой надписью «адемика Ка…».

Интересное совпадение. С одной стороны, конечно, этот огрызок надписи мог оказаться и не куском названия улицы, на которой, по данным учётной записи на «Новостьмирье», проживает Тень, а с другой… Почему бы и не проверить? Тем более, что ловить в этих руинах того малолетнего наркомана — заведомо безнадёжное дело. Хочет гробить свою жизнь дальше, ну и чёрт бы с ним.

Я сердито сплюнул, одернул грязный (вследствие недавних приключений) плащ, и начал осторожно пробираться через руины. Так, на данной табличке номер дома не указан, но как минимум, репортёр должен проживать не в полуразвалившемся подъезде дома, а в нормальной квартире. Так как откуда-то ему же надо выходить в сеть? Ну и электричество, все дела… Значит, надо искать более или менее прилично сохранившийся дом.

За следующие два часа поиски успехом не увенчались, и моё настроение окончательно испортилось.

К счастью, дождь закончился, и из-за туч выглянуло солнце, начав приятно греть мою спину. Я сел на небольшой обломок какой-то стены, и задумался.

Тень мне найти надо, и надо найти срочно. Однако, при пересмотре той информации, которой я располагаю, легко заметно — шансов на это у меня не много.

Пункт А: Если репортёр до сих пор жив, это значит, что он хорошо спрятался. А в таких переулках (я снова оглядёлся, и досадливо поморщился) спрятаться очень легко.

Пункт Б: Если репортёр уже мёртв, то узнать я об этом не смогу никак — разве что, наткнусь на его труп. Что, пункт В, тоже маловероятно.

Я сидел неподвижно достаточно долго. Вставать не хотелось, солнышко приятно грело спину, и я даже ненадолго задремал. Очнулся я оттого, что почувствовал сбоку какое-то шевеление.

Чуть приоткрыв и скосив глаза, я увидел пацанёнка, который должен был показывать мне дорогу, медленно крадущегося мимо меня в ту сторону, откуда мы прибежали.

Ага, сейчас.

Дождавшись, пока паренёк будет прошмыгивать мимо меня, я абсолютно неожиданно для ребёнка вытянул вперед руку, и в очередной раз приподнял его в воздух.

Дитятко во второй раз ногами уже не болтало, а просто хмуро буркнуло:

— Отвянь.

— Какой ты грубый стал внезапно! С чего такие перемены? — Достаточно приветливо спросил я, крепко держа его за шиворот.

— Ты не коп, врёшь всё, отпусти меня! — Заорал ребёночек, и, извернувшись как угорь, попытался укусить меня за палец. Я назидательно погрозил ему в стиле «ай-яй-яй», и напомнил:

— Ты не забыл, что наркотой баловался?

Парень на секунду задумался, но тут же нашёлся:

— А чё я, я эт, даж спробовать не успел. Так что невиноватый я, да.

Ага, размечтался. Я тебе не тупоголовый коп…

— За соучастие дают десять лет. А укрывательство приравнивается к соучастию. Ты всё ещё не хочешь мне помочь? — Милым голосом осведомился я, делая вид, что рассматриваю облака.

— Ну… Не… А чё? — Уже с гораздо меньшим пафосом спросил пацан. Самоуверенности у него явно поубавилось.

— А ничё. В этот раз на землю опускать не буду… Сейчас будешь на весу дорогу показывать.

Секундочку… А если?

— Хотя есть и другой вариант. Ты отвечаешь на несколько моих вопросов, и я тебя отпускаю. А Палке своему сообщение передашь на словах. Идёт?

Пацан недоверчиво покосился на меня, но пробормотал:

— Идёт.

Отлично, контакт налажен.

— Вопрос первый. Какое полное название переулка, в котором мы сейчас находимся?

— Академика какого-то. На «К» имя. — Хмуро буркнул парень, и отвернулся.

О Господи, начинается…

— Академика Королёва?

— Не-а.

— Кораблёва?

— Не.

— Крауна?

— Похоже, но нет.

— Карауна?

— Похоже. А ваще, я не помню. — Парень хихикнул, но скосил глаза на моё лицо, и быстренько сделал вид, что просто откашлялся.

Мне захотелось его убить.

«Дети — цветы жизни. Поэтому их следует сажать головками вниз» — некстати вспомнил я старую поговорку.

— А точнее ты вспомнить не можешь? — Предпринял последнюю попытку я, уже абсолютно ни на что не надеясь.

Пацан молчал.

Вот же, чёрт побери, зря прилетел сюда, что ли?

— Так… А в этом переулке Академика на «К» вообще дома нормальные сохранились?

— Да, есь. Два иль три. Первый там, — ткнул большим пальцем за спину пацан, — А ещё два там, откудова мы пришли. Отпусти!

Видимо, больше ничего интересного я из него не выжму.

— Последний вопрос остался. Тут вообще, — Я повёл свободной рукой вокруг себя, — живёт кто?

— Живёт. Если найти кого над — топай в конец переулка, там выход на шосу будет, магаз стоит. Туды все тутошние за бухлом ходят.

На «шосу»? Это как?

— Что такое «шоса»? — Переспросил я дитё, причём этот мой вполне невинный вопрос вызвал у ребёнка истерический смех. Сквозь слёзы паренёк пояснил:

— Дорога такая большая… Очень. Машин мног там, людей мног…

Блин, «шоссе», а не «шоса»!

Но поучить паренька грамматике мне не пришлось: как только я ослабил хватку, он вырвался и убежал, причём, клянусь, мне показалось, что пятки его сверкали.

Так. Придётся вставать, и идти до магазина — караулить Тень. Самое неприятное — я не знаю даже, как выглядит репортёр. Выходит, придётся дежурить на месте, где переулок выходит на шоссе, причём очень внимательно следить за каждым прохожим, оставаясь не замеченным. Мм-да, та ещё задачка. Но, как бы то ни было, с тёплого камешка мне в любом случае придётся встать…

Я вздохнул, и встал с обломка стены. Плащу я уже ничем не смогу помочь, кроме как упокоить его с миром на дне ближайшей мусорки, но, быть может, в химчистке найдутся волшебники, способные его спасти. Поэтому события торопить не буду. Тем более, что в грязном плаще я не так сильно выделяюсь, как в чистом, чем тоже можно воспользоваться.

Пытаясь самого себя убедить в том, что преимуществ у грязного плаща в моей ситуации больше, чем у чистого, я не заметил, как дошёл до конца переулка.

Отлично, хоть в чём-то повезло. Через час поисков, я приметил себе неплохой наблюдательный пост посреди очередного завала: кусок стены с целым окном, и часть этажа. Удобно: меня не видит никто, а я вижу всех. Если правильно спрятаться, конечно, а с этим у меня проблем не было никогда.

Теперь, пожалуй, можно запастись едой, и ждать.

Я слез с обретённого форпоста, и пошёл в магазинчик за едой. Тут меня поджидал очередной культурный шок…

Я открыл грязную дверь, и вошёл внутрь небольшой палатки. Кассовый аппарат, три холодильника и шкаф с напитками. Преимущественно алкогольными. Ну, это-то не удивительно, алкогольные напитки — самые раскупаемые, но вот продавец…

Точнее продавщица.

Я подошёл к кассе и вежливо попросил:

— Килограмм «Докторской», пожалуйста. И бутылку Ивановского.

— Денху пакаж. — сквозь зубы то ли прошипела, то ли просвистела двухсоткилограммовая тётка, недобро уставившаяся на меня из-за прилавка.

— Простите, что? — не пошёл на конфликт я, и тут же получил «вторую порцию»:

— Денху пакаж, грю, **** фигов! — заорала бабища, и снова то ли просвистела, то ли прошипела сквозь зубы:

— Ходут, клянчут, не покупают ничё, умничат ищё…

Я вздохнул, глянул на цены нужных мне продуктов, произвёл в уме быстрые подсчёты, и выложил на прилавок деньги.

Ну её, вдруг ещё про сдачу забудет…

Тётка достала из холодильника батон колбасы, бросила его на подозрительного вида доску, взяла нож и, не надевая перчаток, стала нарезать колбасу.

— Если можно, мне куском… — пробормотал я, борясь с тошнотой. Руки бабы описывать не хочу — я же не садист…

Продавщица вновь злобно на меня посмотрела, и прорычала:

— А сказать раньше не?!

Я только вздохнул. Тётка хмыкнула, и шмякнула передо мной покупки.

«Ненавижу этот город» — первая мысль, которая пришла мне в голову, когда дверь магазина за мной захлопнулась. Боже, когда я уже вернусь в родной Крон?…

Глава 11

Я вернулся на свой форпост и уселся около окна, приготовившись к долгому и нудному ожиданию.

Задача не простая: мне нужно запомнить всех людей, которые пройдут тут за двадцать четыре часа, и из них выделить одного, который и будет Тенью. В самом лучшем случае, если даже я и угадаю с первой попытки, это занятие как минимум на двадцать четыре часа, плюс-минус время, которое понадобится, чтобы этот человек пошёл в магазин во второй раз. Надеюсь ещё, что ходит он туда ежедневно…

Однако уже через пять часов я серьезно воспрял духом. За эти самые пять часов мимо моего наблюдательного пункта прошло всего два человека, причём один из них — мой старый знакомый мальчик-проводник. Второй же был обыкновенным бомжом, и репортёром-Тенью быть никак не мог.

Более или менее подходящую личность я заметил только в четыре часа утра, через десять часов после начала наблюдения.

Довольно высокая фигура. Судя по походке — мужчина. Возраст без взгляда в лицо определить трудно, но, думаю, примерно сорок — сорок пять лет, судя по походке. Возможно, что и больше. Одет в чёрный плащ, джинсы и шляпу с широкими полями… Нет, если подумать, наверняка ему больше пятидесяти. Такая одежда была в моде как раз лет шестьдесят назад…

Дождавшись, пока человек завернёт за угол, я тихонько слез со своего поста, и встал в тени, отбрасываемой очередным куском стены, стоящим сбоку от дорожки. Теперь для любого обыкновенного прохожего я абсолютно невидим, и разглядеть меня тут сможет только или очень хороший спецназовец, или владелец прибора ночного видения.

Прошло минут тридцать, но прохожий не появлялся. Я начал нервничать. Ещё не хватало, чтобы он решил вернуться другой дорогой…

Однако беспокоился я зря. Как раз в тот момент, когда я был готов залезть обратно на свой форпост, в конце переулка показалась знакомая фигура в шляпе с широкими полями. Я облегчённо вздохнул и, дождавшись, пока человек пройдёт мимо меня, бесшумно двинулся следом. Мы шли примерно минут десять, пока не упёрлись в тупик. И тут я понял, что сглупил.

Тень (а в том, что это был именно он, я уже не сомневался) обернулся, и я увидел в его руке старый армейский бластер. Я отметил, что именно такой бластер держала в руках Лейси при нашем знакомстве в квартире Джокера.

Тень, не убирая бластера, спросил меня скрипучим старческим голосом, так плохо сочетавшимся с его подтянутой фигурой:

— Ну и какого чёрта тебе надо от старого Арма, пацан?

В Главном Офисе ОБО, находившемся в центре Крона, проходил очередной Совет Директоров. На повестке дня стоял вопрос о Банковском Маньяке. В зале Совета было шумно.

Старик, сидящий в середине полукруглого стола поднял руку, и в зале установилась тишина, не прерываемая даже малейшим шёпотком. Старик посидел с поднятой ладонью несколько минут, а потом неторопливо начал:

— Хотелось бы вас спросить, господа, об одной вещи. Вы знаете, что последнее время наши служащие беспощадно вырезаются одним единственным человеком? Мы не можем найти этого человека. Мы не можем поймать этого человека. И, что самое неприятное, мы не можем убить этого человека. Я хочу спросить у Директора сектора «О», почему до сих пор его хвалёные бойцы не обнаружили этого, с позволения сказать, — Старик поморщился, — Маньяка, и не избавили нас от его присутствия в этом мире. Итак, что вы хотите нам сказать?

Мужчина, сидящий через два стула вправо от старика поднялся, вытер платком пот со лба, и заговорил быстро — быстро, проглатывая слова:

— Вы знаете, что я всегда срабатывал очень быстро и точно. Мои бойцы всегда работали быстро и точно. Но этот Маньяк — не человек. Клянусь, человек не может вытворять такое! Позавчера этот «Маньяк» убил Директора отдела «Ф», причём одной только охраны вырезал сорок два человека! Сорок два отменных киллера, оснащённых новейшим снаряжением! Среди них было пять киборгов последней модели! Вы хотите сказать, что обычный человек способен на такое?!

Старик закрыл глаза и заговорил всё так же спокойно, как и в первый раз:

— Послушайте, уважаемый, во-первых, поменьше нервов. Во-вторых, нас абсолютно не интересует КТО такой Банковский Маньяк. В-третьих, я лично, как и все мы, хочу увидеть его труп на этом столе, самое большее, через неделю. Не важно, кто это будет: инопланетянин, человек, киборг, обезьяна с гранатой — мне всё равно. В противном случае, мы вынуждены будем искать вам замену. Вы всё поняли?

Мужчина снова вытер лоб, и сел на своё место, нервно перебирая пальцами платочек. Старик — председатель обвёл зал взглядом и спросил:

— Кто-нибудь ещё хочет высказаться?

Из задних рядов поднялся молодой мужчина в докторском халате. В зале зашептались: из всех, кто присутствовал сейчас в зале, не было никого моложе сорока пяти лет. За исключением этого самого мужчины.

Старик снова поднял руку, и зал умолк.

— Назовитесь.

Мужчина наклонил голову на плечо и сказал, глядя в глаза старику — председателю:

— Я — представитель известной Вам лично лаборатории «L».

Старик поморщился, но махнул рукой, предлагая мужчине продолжать монолог.

Тот шутливо поклонился, и продолжил:

— Итак, думаю, стоит прояснить, кто же такой Банковский Маньяк. Думаю, вы слышали о таких вещах как «Ауры»?

— Не надо считать нас глупее, чем мы есть. — Процедил сквозь зубы старик, — Говорите по делу, пожалуйста.

— Хорошо, хорошо, — Как бы издеваясь, поднял обе ладони мужчина, улыбаясь кончиками губ, — Продолжаю по теме. Общеизвестно, что у Ауры есть три версии или, если точнее выразиться, уровня. В нашей лаборатории было открыто, что, во-первых, уровней у Аур гораздо больше, чем три, а во-вторых, что человеческое тело есть ни что более, как оболочка для Ауры.

В зале поднялся настоящий гвалт. Старик поднял руку, но эффекта не последовало: шум лишь усиливался и усиливался. Тогда пожилая женщина, сидящая слева от старика, взяла в руки небольшой деревянный молоток, лежащий перед ней на столе, и со всей силы несколько раз ударила по деревянной чашечке, установленной рядом. В зале снова стало более или менее тихо.

— Я продолжу? — Улыбаясь, спросил мужчина в халате. Старик, у которого на виске отчётливо запульсировала жилка, кивнул.

— Итак, нами было открыто, что Аура — это и есть человек. Тело же — не более, чем оболочка для Ауры. Естественно, сразу же стало понятно, что уровни ауры, на самом деле, являются ступенями её эволюции. Отсюда следовало, что ступеней этих может быть очень и очень много. Однако… Мы обнаружили пять ступеней. Первая ступень — любой обычный человек, ничем не выделяющийся из массы ему подобных. Вторая ступень — это те, кто регулярно испытывает dИjЮ vu, поскольку Аура подсознательно подсовывает им картинки из их прошлого и будущего. Можете называть это ясновидением, если хотите.

— Всё это написано в любом учебнике по Аурологии, не тяните кота за… Уши. — Процедил старик, начертив в воздухе рукой что-то похожее на спираль, — Переходите к сути!

— Это и есть суть. Дальше следует Третий уровень — человек после смерти и перехода Ауры к другой оболочке сохраняет память о жизни в предыдущей оболочке. Те самые Третие, которых вы надеялись уничтожить, взорвав созданный вами же «Абсолют». Глупая затея — из Первых Аур эволюционируют Вторые, из Вторых — Третие. Я уж не говорю, что вы даже тех Третьих, что находились в институте убить не смогли…

По лицу старика было заметно, что он еле-еле сдерживает клокочущий в нём гнев. Но мужчина не замечал этого (или же делал вид, что не замечает), и продолжал:

— Далее идёт Четвертый Уровень. Способности четвёртого уровня я продемонстрирую вам прямо сейчас. Тринадцатый! — Крикнул мужчина в рацию, которую достал из кармана, и выжидающе посмотрел на стену зала. Через несколько секунд часть стены как бы растворилась, а в проёме появился юноша лет восемнадцати.

В зале воцарилась полная тишина.

— Спасибо, Тринадцатый, можешь быть свободен. — Сказал мужчина, и махнул рукой. Юноша кивнул, и проём снова «зарос».

— Итак, поясню, пока вы все не обрели заново дар речи. — Мужчина явно издевался, ироническая улыбка не сходила с его лица.

— То, что вы сейчас видели — способность одного из моих подопытных с Чётвертым уровнем Ауры. У каждого Чётвертого — своя способность. И у каждого она индивидуальна…

Старик-председатель первый обрёл способность говорить, и спросил дрожащим голосом:

— То есть, вы хотите сказать, есть уровни и выше?

— Именно. Наверняка вы слышали о взрыве силой в несколько ядерных бомб, который прогремел почти два десятка лет назад в одном из филиалов «L»? Тогда это списали на взрыв реактора нового типа электростанций, но вам ли не знать, что это была ложь. В той лаборатории проходили испытания прибора, названного «Усилитель». Он был призван ускорить эволюцию Ауры… Автор этого прибора тот же, что и у киборгов. К несчастью, всё, что касалось того прибора, погибло вместе с филиалом лаборатории…

— К чему ты клонишь?! — Уже не сдерживаясь, заорал старик и закашлялся.

— К тому, что Банковский Маньяк — один из выживших подопытных, на которых был опробован «Усилитель». Это человек с Аурой Пятого уровня. Иными словами, это Сверхчеловек.

— Ну, и чего тебе нужно от старого Арма, пацан? — Повторил пожилой мужчина, стоящий передо мной с бластером в руке. Блин, как же много народу последнее время демонстрирует мне этот бластер! Уже надоело…

— Я хочу с вами поговорить. По поводу Банковского Маньяка.

— Поговорить? Ну что же, давай поговорим… — Пробормотал Тень, и махнул мне рукой.

— Заходи, не стесняйся.

Тень легонько нажал на несколько кирпичей, и перед нами открылся проход.

Я шагнул в темноту надеясь, что это приключение — самое неприятное, что произойдёт в моей жизни…

Глава 12

Первые пять-десять минут я шёл практически на ощупь. Коридор оказался, прямо скажем, неплохой длины и практически не освещался. Однако постепенно глаза привыкли к окружающей темноте, сквозь которую пробивался лишь свет очень тусклых ламп, развешенных на потолке через каждые полсотни метров, и я начал потихоньку осматриваться.

Мы шли по периодически меняющему направлению тоннелю и высотой, и шириной примерно в три метра. Пол, стены и потолок грязные, однако видно, что по тоннелю периодически ходят. На стенах были видны обгорелые обрывки каких-то абсолютно нечитаемых, к моему сожалению, инструкций или плакатов, и выгравированные прямо в стене буквы «L». Такие же буквы периодически попадались на потолке между лампами.

Тень шёл молча и не оборачиваясь, однако по его напряжённой спине было видно, что он настороже. Ну что ж, его можно понять. Откуда ему знать кто я, и кто меня послал? Учитывая, что на него уже должна была начаться охота, если, конечно, часть моих предположений верна, ему стоит быть крайне осторожным.

Так как я никогда не носил часов, а батарейка у телефона успела сесть (по голове мне надо дать чем-нибудь тяжёлым, чтобы не забывал зарядить мобильник перед уходом из дома), точное время я засечь не мог, однако, судя по ощущениям, шли мы примерно полчаса. Думаю, за это время мы успели пройти около трёх километров.

Как раз к тому моменту, когда мне окончательно надоело считать лампы на потолке коридора, Тень остановился.

Я посмотрел вперёд и увидел стеклянную, но не прозрачную дверь с кодовым замком. Тень быстро набрал какой-то код, заслонив замок рукой, и створки со скрипом разъехались в стороны. Я сделал шаг вперед и опять увидел около своего носа дуло бластера. Господи, ну надоело уже! Я шагнул обратно, а Тень пояснил:

— Не двигайся, пока не скажу, пацан. — Старик закашлялся и покачал головой:

— Лечиться мне надо, а не статейки клепать… Ладно, заходим уж, раз пришли.

Я прошёл вслед за ним, и остался стоять у дверей — впереди была кромешная тьма. Тень усмехнулся и отошёл, сказав напоследок:

— Постой тут чуток, сейчас вернусь.

Через несколько минут после того, как его шаги затихли, где-то недалеко от меня послышался щелчок, и помещение начало постепенно заполняться светом. Вместе с освещением пришёл электрический шум, который обычно присутствует во всех лабораториях и больницах. Я наконец получил возможность детально рассмотреть обстановку.

Я стоял у дверей из мутного стекла, которые были ничем иным, как входом в гигантскую лабораторию. Зал, лежащий передо мной был настолько огромен, что я с трудом различил его конец. Думаю, протяженность этого зала была куда больше километра. Вдоль стен высились зелёные ёмкости, по большей части пустые. В нескольких я увидел человеческие скелеты. Походу дела я отметил, что похожую картину я видел тогда, когда Эйбс — Адам рассказывал мне свою историю… Правда, на его картинках пробирки были целые и были заполнены какой-то жидкостью. Тёнь сел прямо на пол, прислонившись к одной из этих пробирок, и подпёр ладонью лоб, после чего второй рукой выудил откуда-то пачку сигарет, достал одну штуку и размял её в пальцах. Закуривать не стал.

— Ну и о чём ты хотел поговорить? — Спросил он, не смотря на меня.

— Это ведь вы публиковали статьи на «Новостьмирье» под никнеймом Шэдоу? — Я сел напротив, прислонившись спиной к ещё одной пробирке, и достал свой диктофон. Тень даже не поднял головы.

— Да.

— Хочу сразу сказать, что я не подослан полицией или ОБО. У меня свой интерес в этом деле. — Я подумал, что это известие хоть немного расположит ко мне собеседника, но ошибся.

— Мне уже без разницы. Говори, что хотел, или проваливай.

В этот момент я понял, кого напоминает мне Тень. Он напомнил мне одного моего бывшего друга. Это случилось, когда мы были в девятом классе школы. Школой тогда была организована летняя экскурсионная поездка за границу, в СМШ, в Старый Китай. Тогда произошло ЧП, и самолёт, на котором летели школьники, разбился. Выживших не было. На этом самолёте летела девушка того парня… И когда пришло известие о том, что выживших в этой катастрофе нет, я побежал к нему домой. Он точно так же сидел на полу кухни, прислонившись к дверце холодильника. Такой же разбитый и такой же уставший, потерявший волю к жизни, но существующий, вопреки собственным желаниям. Я ничего не мог тогда сделать, как не могу сделать и сейчас. Человек волен сам выбирать, жить ему, или умереть, страдать ему, или радоваться жизни. Человек отличается от животного лишь тем, что ему дарован шанс выбора. Он не подчиняется инстинктам, а подчиняет их. К сожалению, многие забывают об этом, делая неправильный выбор. Но даже неправильный выбор — это выбор. И отчасти я согласен с Лейси, которая презирает Адама Эхада за то, что он видит мир так, как игрок видит шахматную доску. Жизнь — это не игра. В жизни нельзя сохраниться и вернуться, если сделаешь неправильный выбор.

Не смог вернуться и мой бывший приятель. Как сказал бы Джокер — «Из морга не возвращаются».

— Вы — один из выживших при взрыве «Абсолюта»?

Я заранее знал, каким будет ответ, и потому не удивился.

— Да. Я профессор кибернетики Джойс Арм. Бывший профессор, естественно, ха-ха. — Из горла Арма вырвался нервный смех, который был больше похож на карканье.

— Что такое Банковский Маньяк на самом деле? Чем дальше, тем меньше я верю в то, что она человек. Может быть, вы прольёте свет на эту историю?

Арм посмотрел мне в глаза и его губы сложились в какую-то совершенно сумасшедшую ухмылку:

— Может быть, и пролью. Одно могу сказать тебе точно, парень. Ты не ошибся, и правильно назвал её «Что». Так как она и правда не человек… В широком смысле слова.

Я уставился на кибернетика, совершенно не понимая, к чему он ведёт.

— И кто же она, если не человек?

— А кто её знает. Может быть, и человек, может быть, киборг, может быть, Бог, а может быть и сам чёрт.

Я почувствовал, что моё терпение сейчас лопнет. Я потерял столько времени только для того, чтобы услышать этот бред?!

— Как же меня достали ваши рассказы про Богов! Что Адам, что эта, как её… Лейси, что вы, профессор, старательно навешиваете на мои уши лапшу, причём её количество уже можно начать измерять тоннами. Давайте вы расскажете мне факты, и мы обойдёмся без разного бреда и мифологии?! — Сквозь зубы прошипел я, злобно уставившись на Арма. Тот в ответ ещё раз хихикнул-каркнул, порылся в кармане своего засаленного плаща и кинул мне небольшой диск.

— Это запись Совета Директоров ОБО, прошедшего в Кроне пару дней назад. Откуда я её взял не спрашивай, не скажу всё равно, но тебе это будет интересно. А сейчас я тебе скажу ещё кое-что, после чего мы расстанемся. Сейчас ты это не поймешь, но после просмотра записи всё встанет на свои места, ха-ха. Так вот, запомни. Аура Адама и Евы… Хм, хотя, ты же знаешь её под именем Лейси… Ну, пусть будет Лейси. Аура Адама и Аура Лейси имеют пятый уровень по солметру. А теперь — приятного просмотра, ха-ха.

Я почувствовал лёгкий укол в шею и жуткое желание спать. Я боролся с этим желанием несколько минут, после чего снотворное победило, и я отключился.

— А идея открыть ресторан оказалась не такой уж плохой, — Сказал Ян, с гордостью осматривая результат своего творчества — небольшой домик с вывеской, стоящий на центральной площади Каркаса, — Здание есть, осталось наладить закупку продуктов? Или ещё что-то?

— Да вроде бы всё… — Пробормотала Жанна, задумавшись. А правда ли всё? Как в этом мире обстоят дела с аппаратами вроде кассы?

— Ну, к счастью, с холодильниками, кассовыми аппаратами и прочим проблем не будет. — Будто бы угадав её мысли, сказал Ян, — Тут для подобных вещей есть так называемый склад. Большой такой шкаф в комнате… Поставить такой же в ресторан, и всё. Я ещё ни разу не видел, чтобы место в этом шкафу заканчивалось… Когда одни ящики заполняются, просто появляются другие, и на циферблате, который там сбоку висит, набираешь номер нужного ящика… Ну, это ты уже знаешь.

Жанна это и правда знала, хоть и не думала, что одним таким шкафом всё дело обойдётся.

— Ну, в таком случае, количество наших забот уменьшилось, как минимум, в два раза. Кстати сказать, для экономики нового мира, которой тут пока нет, появление нашего ресторана будет очень кстати.

— Какая связь между нашим рестораном и экономикой? — Ян уставился на Жанну, вытаращив глаза.

— Самая прямая. Судя по твоим рассказам, мы будем тут первыми, э-э-э… Бизнесменами. Соответственно, нам уже нужны поставщики продуктов, то есть, это будут, положим, охотники. Первая профессия уже имеется. В последствии по нашему примеру появятся ещё рестораны, а потом, возможно, и банки, и прочее… Понимаешь, к чему я веду?

Ян задумался, и через пару минут воскликнул:

— Ну конечно! Как я сам не догадался! Да уж, эта идея, с рестораном, при детальном рассмотрении оказалась куда лучше, чем я думал.

Жанна гордо посмотрела на Яна, хлопнула в ладоши, и сказала:

— Так-с! Отлично! Займёмся поставщиками.

Ян кивнул, и перевернул вывеску надписью «закрыто» наружу.

— Поставщиками, так поставщиками. — Ответил он Жанне, и первым направился в сторону ворот города.

Глава 13

Я протёр глаза рукой и медленно обвёл взглядом окрестности.

Ряды кресел, какая-то кафешка, несколько табло, свисающих с потолка… Ага, так и есть. Я сижу на лавочке в зале ожидания какого-то аэропорта Москвы.

Первым делом я быстро проверил карманы и рюкзак. К счастью, все вещи были на месте. После минутного размышления я снял и свернул плащ, после чего убрал его в рюкзак. Так как плащ был очень грязный, лучше походить вообще без него, тем более, что раз я закончил все свои дела в этом дурацком городе, оставаться тут смысла нет никакого, и я, скорее всего, улечу в Крон из этого самого аэропорта, не выходя на улицу.

Я заказал билет до Крона в кассе на ближайший самолёт, вылет которого был указан на табло аж через четыре часа. Желудок недовольно забурчал. Ну, ничего удивительного — судя по часам на табло, сейчас около четырёх часов дня. Я практически ничего не ел целые сутки, так что не удивительно, что моё пузо со всем этим мириться не желает…

В кафешке оказалось достаточно уютно, официантка не хамила, руки у всех, кто касался тарелки и еды, вроде бы, были чистые… Блаже-енство!

Тройная порция картошки и пол-литровая бутылка колы заставили мой желудок пойти на компромисс и замолчать.

Я откинулся на спинке кресла, и ещё раз прокрутил в голове события этих суток.

Профессор Арм… Интересный какой человек. Заранее приготовил самострел со снотворным, да ещё и рассчитал время разговора… Ну, или всё было проще — самострел приводился в «рабочий режим» дистанционно, что более вероятно. Ладно, не зацикливаясь на этом моменте, ничего полезного я не узнал. Хотя, есть ещё непонятного происхождения видеозапись… Видеозапись Совета Директоров ОБО. Кстати, откуда она вообще попала в руки бывшего профессора кибернетики? Ну да ладно, это не главное, важно другое — Арм говорил, что после просмотра этой записи я пойму смысл бреда, который он нёс про Ауры пятого уровня… Ну хорошо, я посмотрю.

Я вытащил из кармана диск, вставил его в плеер, надел наушники и включил запись.

Когда запись закончилась, я закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

Хватит.

Хватит, хватит, хватит, ХВАТИТ!!!

Хватит уже всего этого бреда, чем дальше, тем хуже, чёрт побери! Чётвертые Ауры, Пятые Ауры… Хорошо.

Я заказал себе сто грамм водки, и заел её салями.

Хорошо, я готов. Пусть всё это — правда. К чёрту мой реализм. К чёрту мои убеждения. Что, в таком случае, происходит?

В кармане противно запиликал пейджер — оставленный мною в лаборатории, где я разговаривал с профессором Армом, жучок подаёт сигнал.

Я достал пейджер и подключил его к плееру, снова надевая наушники… Первый голос я узнал сразу — старческий и скрипящий, с его хозяином я разговаривал прошлой ночью. Второй голос, женский, мне тоже показался жутко знакомым, но его хозяйку я опознал не сразу…

— Ну здравствуй, Ева. Давненько не виделись, хе-хе… — Смех Арма в исполнении динамиков ещё больше походил на воронье карканье, чем в жизни.

— Хватит паясничать, профессор. Отдайте мне записи Елены!

— Зачем они тебе? Лена давно в могиле, а её исследования не привели ни к чему хорошему. Пусть же эти исследования канут вместе с ней в небытие.

Я отметил, что в голосе Арма что-то неуловимо изменилось. Как будто появилась какая-то скрытая сила и уверенность в своих словах…

— Профессор, мне нужны эти записи. Аура Елены мешает мне! Я хочу сделать то, что должна! Я должна продолжить цикл репродукции Ауры, я должна построить новый мир на старых законах, поглотив Ауру Адама! Так сказал Познающий, а уж ему-то лучше знать!

— Ева… Ты знаешь, многим людям мир нравится таким, какой он есть. Многим не нравится. Но кто-то пытается его изменить, кто-то пытается изменить законы, кто-то не пытается… Адаму не нравились законы этого мира — он создал новый. Как ты думаешь, почему Лена мешает твоей Ауре достичь шестого уровня?

— Просто потому, что она есть! Хватит, старик, отдай мне рукопись!

— Не отдам. Эти открытия, как и изобретение киборгов, ошибка Лены, которую я вынужден исправлять. У всех киборгов есть срок эксплуатации, как и у любой машины. Как и у тебя. Может быть, ты уже не машина, но ты ещё не человек.

Звук выстрела.

— Старик, следующий патрон я выпущу тебе в голову. На этот раз, Познающий на моей стороне, и пуля от твоей головы не отскочит, как в тот раз в фургоне. Последний раз говорю, отдай рукопись! — В голосе девушки послышались признаки эмоций, и тут я понял, кто его хозяйка. Голос этот, металлический, напоминающий голос диктора, объявляющего следующую станцию метро, мне действительно знаком — это голос Лейси, Банковского Маньяка.

— Ты пытаешься испугать меня смертью, которую я давно жду как благословления? Насколько же ты глупа, пародия на человека…

— Послушайте, профессор, зачем вам это? Почему бы просто не отдать мне эти исследования? Переложите груз на другого человека…

— На человека — с радостью. — Перебил девушку Арм, опять рассмеявшись своим скрипучим смехом, — Например, на Адама. Но не на тебя, нет. Я не могу тебе позволить прочесть её рукопись. Лена бы этого не хотела…

— Я перерою всё в этой лаборатории, но найду всё и сама, даже если на это потребуются месяцы! Разница будет только в том, останешься ты жив, или нет! — Отбросив остатки вежливости, заорала девушка.

Тишина.

Через пару минут снова раздался голос Лейси, снова звучащий безо всяких эмоций, холодно и равнодушно:

— Хорошо. Отправляйся же туда, куда так стремишься попасть, старик.

Раздался звук выстрела и хрип. Еще через минуту голос Лейси, раздался гораздо громче- девушка нашла жучка. В голосе Банковского Маньяка снова появились истеричные нотки.

— Хью, слышишь меня?! У вас с Адамом есть неделя для того, чтобы перестать мешаться у меня под ногами, иначе я поубиваю всю вашу веселую компанию! Запомни это хорошенько!

Опять звук выстрела, и в наушниках осталось лишь шипение.

Жучок уничтожен.

Я глубоко вздохнул, достал из кармана старый, не понятно, как и откуда там завалявшийся тетрадный лист, и начал рисовать кубы.

В голове было пусто.

В салоне самолёта было тихо.

Я смотрел в окно, откинувшись на спинку кресла, но перед глазами у меня всё время вставала заброшенная лаборатория, и колба с человеческим скелетом внутри.

Что за опыты там проводили? Чей скелет был в колбе? Чем на самом деле занимается правительство, и чего оно хочет добиться? Или же не правительство?

Я достал из кармана диск с записью и начал вертеть его в пальцах.

Стандартный маленький диск, ёмкостью около пятиста гигабайт. Ничего необычного.

В салоне заиграла красивая джазовая песенка… Надо бы записать.

Я вставил диск с видеозаписью в плеер, подключил плеер к сети самолёта и нажал на кнопочку записи. Просто мельком взглянув на экран плеера, меня что-то как будто укололо.

Я внимательно посмотрел на экран плеера…

«Свободно: 220 гигабайт. Занято: 280 гигабайт.»

Двести восемьдесят? Это каким же, простите, макаром?

Песенка сразу же вылетела у меня из головы и я занялся диском вплотную. Часовая видеозапись много весит, согласен. Но не почти триста гигов, нет. Здесь явно есть что-то ещё. Конечно, там может быть бесполезная ерунда, а может и не быть…

«Каталоги: System, Files, Settings.»

Хм. Когда я был подростком, я всегда прятал те файлы, которые я не хотел кому-либо показывать, в папке system. Почему? Всё просто. Зачем лезть в ту папку, в которой лежат лишь системные файлы?…

«Files founded: 2119».

Неплохо. Но времени у меня вагон. А информация, спрятанная тут, вполне может оказаться полезной.

Я успел просмотреть около тысячи файлов к тому моменту, как механический голос оповестил пассажиров о том, что самолёт идёт на посадку.

Пошарив в кармане, я нашел скомканный тетрадный лист, на котором я рисовал кубы в Московском аэропорту, и быстро записал туда последний проверенный файл.

Продолжил я, уже находясь «на борту» автобуса.

«File #1600: Е1».

Файл не был зашифрован. В самом начале файла стояло: «Елена Арм. Механические протезы.»

Моя спина моментально покрылась холодным потом.

Выходит, сейчас я держу в руках как раз то, что нужно Лейси. Возможно, именно эта информация прольёт свет на происходящее.

Я оглянулся.

За мной никто не следит… Вот и славно.

Я украдкой откинул полу плаща и снял бластер с предохранителя.

Бережённого, как говорится, Бог бережёт.

Глава 14

Всего несколько файлов…

Я был шокирован. Неужели столько важных открытий скрывали от людей?! Теперь становится абсолютно понятно, почему погибла Елена. Скорее всего, эти записи были обнаружены администрацией «L», и от опасной женщины решили избавиться. Скорее всего, операцию по пересадке Ауры сорвали искусственно.

Но, в таком случае, кто же такая Лейси? Неужели, это и есть Елена?

Автобус остановился напротив моей конторы. Я вышел, поднял голову к небу, и стоял так, задрав голову к небу.

Начался дождь.

Тяжёлые капли падали мне на лицо, но я их не замечал. По небу плыли серые облака, а у меня в голове вертелся лишь один вопрос: «Кто такая Лейси?»

Глава 15

Я открыл дверь конторы, и заорал не своим голосом:

— Чтоб через час все были на кухне! Адам, езжай к Витале, и притащи его сюда! Мне плевать, как, но чтобы через час вы все трое были на кухне в конторе!

Не дожидаясь ответа, я прошагал в ванную и запер за собой дверь.

На душе было архипогано.

Я наполнил ванную и лёг туда, уйдя под воду почти с головой. В голове творилось чёрт знает что.

ОБО, «L», Третие, Четвертые, Пятые Ауры… Постойте-ка, тут многое не сходится! Во-первых, откуда вообще взялись Адам и Лейси, и почему именно их Ауры — пятого уровня?

Предположим, что на Адаме был опробован Эволюционатор, но Лейси… По идее, Эволюционатор Елена доработала непосредственно перед смертью, то есть, на тот момент, когда Эволюционатор попал в руки к «L», Лейси уже стала Лейси. «L» не стали бы усиливать ауру «опасного» пациента. Откуда тогда у неё Аура пятого уровня?

Я выскочил из ванной и пробежал в прихожую, быстро достал из кармана плаща телефон и, не обращая внимания на визг Фимы, увидевшей меня нагишом, снова заперся в ванной.

Поисковые запросы в базу данных телефона были закономерными:

«База данных Абсолюта — Эйбс Сильвер.»

«Совпадений не найдено.»

«База данных Абсолюта — Лейси.»

«Совпадений не найдено.»

«База данных Абсолюта — Адам Эхад.»

«Найдено одно совпадение.»

Понятно.

Я вздохнул, положил телефон на стиральную машину и снова с головой погрузился в воду.

Вполне логично, что Лейси — не настоящее имя Банковского Маньяка. Но почему-то мне кажется, что другое её имя где-то уже сверкало. В смысле, я его уже где-то слышал.

«Ну, здравствуй, Ева. Давненько не виделись, хе-хе…» — будто эхом отдалось у меня в голове карканье Арма.

Ну конечно! Ева!

Я секунду подумал, и снова отправил запрос в базу данных:

«Джойс Арм.»

«Джойс Арм — преподаватель Кибернетики. Прибыл на работу в 2202 году. Убыл — нет данных. Выплачено зарплаты — нет данных. Документы, поданые при поступлении на работу — нет данных.»

«Студенты, поступившие в Абсолют в 2202 году.»

«Адам Эхад, Адам Льюис, Анатолий Куряев, Анжелика…»

Список состоял из ста двадцати имен и фамилий, но я нашёл нужное достаточно быстро.

Нестандартных с точки зрения филолога имён было всего семь:

Адам Эхад, Ева Ич. Огреата Исцэ, Джон Контролла, Ян Инь, Надежда Лоба, Александр Ту.

Может быть, в приёмной комиссии Абсолюта этим именам и не удивились, но я-то — детектив, профессия обязывает! А тут сразу видно, что имена вымышленные. Да и с фантазией у автора имён явно было туговато. Целых три раза один и тот же приём повторил… Тогда хоть один вопрос можно отбросить: если Арм, будучи на побегушках у «L», привёз в Абсолют семь студентов с нестандартными аурами, это может обозначать лишь одно — Абсолют, ОБО и «L» управляются одними руками, или имеют между собой какое-то соглашение. А студенты, которых привёз с собой Арм — просто подопытные. В их числе была и Ева.

Ева Ич…

Безусловно, это и есть Лейси. Если нынешний Адам внешне достаточно сильно отличается от Адама, изображённого на фотографии из Базы Данных Абсолюта, то Ева не изменилась вообще.

Ну, это не удивительно. В конце концов, киборг — он и есть киборг, механическое тело не стареет. Удивляет другое.

Что я точно помню из школьного и университетского курсов по кибернетике и кибертронике, так это то, что у любого киборга есть всего один, но достаточно серьезный недостаток. Однако…

Я снова погрузился под воду.

Однако, этот недостаток является той самой деталью, из-за которой киборги вообще находятся в армиях и полиции СГАРа и СМШ.

Недостаток этот — очень короткая длительность существования тела киборга. Нормальный киборг существует всего пару месяцев. К концу этого периода Оркадий в его механическом теле полностью распадается и, если мозг не будет пересажен в новое тело, или не будут заменены Оркадиевые пластины в теле — киборг погибает. Таким образом, киборг не может пойти против своего работодателя — против государства. Хорошая система самозащиты… Но в случае с Евой-Лейси эта система не сработала.

Я вынырнул, снова взял телефон и посмотрел на часы.

Половина пятого. До разбора полётов, назначенного мною на шесть вечера, ещё полтора часа. Могу поваляться в ванной ещё чуть-чуть.

Почему же Ева до сих пор существует?… Пускай, каким-то чудом она протянула бы не два месяца а, допустим, два года… Два, но не пятнадцать!

Внезапно у меня по спине побежали мурашки.

Господи, да какой же она тогда киборг?

Она может родить ребёнка, как человек, она мыслит со скоростью машины, у неё есть свои чувства и амбиции, как у человека, у неё есть Аура пятого уровня и она бессмертна! А вдруг она — не единичный экземпляр?! Сколько ещё таких Лейси ходят среди нас по улице, сидят среди нас в кинотеатрах?!

Уж не превратится ли человек вскоре в вымирающий вид? Зачем идеальной механической форме жизни такая деталь, как люди?

Может быть вот он, тот момент, что предсказывали фантасты аж две сотни лет назад? Восстание машин? Конец человечества? И вообще, как я или Адам можем бороться с таким противником? Даже если я предположу, что Адам способен на любые чудеса в радиусе нескольких метров, Лейси ведь может то же самое! Но, в отличие от неё, Адам не способен мыслить со скоростью многоядерного процессора! Адам — всего лишь человек!

— Но мы же не сможем просто сидеть и ждать, пока она разрушает наш мир, верно? — раздался тихий голос из-за двери.

— Да. — так же тихо ответил я.

Он прав. У нас нет шансов, но просто сидеть и ждать мы не будем.

— Ты привёл Джокера?

— Да. Мы ждём на кухне. — в голосе Сильвера чувствовалась горечь. Он явно не хотел втягивать меня во всё это.

— Хорошо, сейчас приду. Ад… Эйбс! Я влез в это дерьмо по своему желанию.

— Я знаю. — Эйбс вздохнул, и прошептал очень тихо, но я всё же услышал: — Но ты ещё пожалеешь об этом.

— Не обвиняй себя. Не я, так кто-нибудь ещё.

— Ты знаешь… Я ведь соврал. Я не смогу выплатить тебе гонорар наличными. А продать такую гору золота будет почти невозможно…

Я вылез из воды, надел халат и вышел. Эйбс сидел напротив ванной, спиной прислонившись к стене и уронив голову на руки, лежащие на коленях.

Я присел напротив него на корточки, и прошептал:

— Неужели ты действительно думаешь, что я хоть на секунду тебе поверил? Выходит, я сумел обмануть даже гениального Адама Эхада? И как ты собираешься победить бессмертного киборга-волшебника, если тебя обыграл обычный человек?

Эйбс поднял голову и внимательно посмотрел мне в глаза, после чего вдруг хихикнул и заржал в голос. Я посмотрел на гениального террориста, больше похожего сейчас на идиота, и тоже не удержался.

Прибежавшие на звуки нашего дикого хохота Фима и Виталя увидели замечательную картину — два взрослых мужика, один в майке и джинсах, а второй в халате, сидят друг напротив друга и ржут, как два коня.

Джокер моментально изобразил на лице «facepalm», а Фима покраснела и спряталась за его тощую спину.

Я встал, вытер слёзы, выступившие на глаза, поднял два пальца в знаке «victory» и пошёл в сторону кухни. Проходя мимо Витали, я вытащил Фиму из-за его спины и пробормотал:

— Чего ты визжишь, как японская школьница? Мужика в халате не видела никогда?

На этот раз заржал уже Виталя, а Фима отвернулась с видом оскорблённой невинности.

Ладно, как говорится, первым делом у нас — самолёты, а девушки…

Я сел на табуретку, положил на стол перед собой телефон и плеер с диском, после чего обвёл взглядом присутствующих и сказал:

— Итак, господа, я собрал вас всех потому, что мы все так или иначе оказались втянуты в очень скверную историю. Итак… Тот, кто не хочет принимать участие в этом моём последнем расследовании, может уйти прямо сейчас. Второго шанса не будет.

Все сидели молча.

Наконец, Джокер ухмыльнулся:

— Придурок, каким был, таким и остался. Когда я последний раз отказывался принимать участие в твоих игрищах?

Я посмотрел ему в глаза, и очень тихо ответил:

— Предыдущие мои «игрища», как ты назвал мои расследования, исключали шанс на летальный исход…

Виталя перебил меня:

— Ну а в этом есть такой шанс, да? Ну и ладно, будет только интереснее…

— А это «игрище» практически исключает благополучный исход. Наши шансы близки к нулю, если не равны ему. Правда, это уже не расследование. Расследование-то я уже завершил. Остались мелочи — победить противника, превосходящего нас во всём.

— Это как? — Виталя нахмурился, разом посерьезнев. Похоже, Джокер наконец начинает понимать, что происходит.

— Это так. Представь, что случился баг игры. Ты попал в комнату к финальному боссу, имея на руках только что созданного персонажа. Твои шансы на победу?

— Ноль…

Джокер побледнел.

— Точно не хочешь уйти?

Виталя сидел, уставившись в пол несколько минут. Потом он поднял голову, и на его лице была такая же ухмылка, какая и всегда.

— Пфф, ну так я поставлю рекорд и размажу этого босса по стенке! Поехали, начинай собеседование!

Я вздохнул, и рассказал им всё, что смог нарыть за последнее время по делу «Банковского Маньяка».

Глава 16

— Надеюсь, вы понимаете, что в сложившейся ситуации у нас не может быть каких-либо секретов друг от друга? Если кто-нибудь что-нибудь знает по этому делу, просьба сказать сейчас, потому что когда вам всадят пулю в лоб, будет уже поздновато.

Джокер хмыкнул и пожал плечами.

Правильно. Всё, что он знал, я уже и так знаю, так как он мне обо всём рассказывал. Сейчас мне гораздо интереснее услышать Адама.

Эхад не заставил себя долго ждать.

— Хорошо. Думаю, ты прав. Сейчас уже нет смысла что-либо скрывать. Но учтите, в то, что сейчас я расскажу, весьма трудно поверить.

— Не беспокойся, братюнь, после того, как я узнал о существовании «вечного» киборга, ты меня уже ни чем не удивишь. — сыронизировал Джокер, весьма кисло ухмыляясь.

Ага, держу пари, Виталя, что ты уже пожалел, что остался.

Джокер поймал мой взгляд, и ответил как-то напряженно:

— Просто не люблю тянуть кота за мошонку. А сейчас мы, братюни, именно этим и занимаемся.

— Да ты первый, кто этим занимается! — огрызнулась Фимочка, вставая из-за стола. — Чай чёрный или зелёный будете?

— А у нас что, есть чёрный чай?… — Тут же откликнулся Сильвер.

— Да вроде бы…

Я грохнул по столу ладонью так, что все вздрогнули.

— МОЖЕТ БЫТЬ, МЫ ВСЁ-ТАКИ ЗАЙМЁМСЯ ДЕЛОМ?! — Наверное, мой вопль было слышно далеко за стенами конторы. Но какое-то профилактическое действие он всё же возымел, во всяком случае, троица вернулась и села за свои места, послушно сложив ручки перед собой на столе.

Вот так, замечательно…

— Эйбс! Валяй, рассказывай. И то, что рассказывал мне, и то, что не рассказывал. Всё-таки мы сидим в этой заднице по большей части из-за тебя.

— Ладно. Все присутствующие знают о первом и последнем научно-исследовательском институте Ауры и Памяти?

— Да.

— Хорошо, тогда будет проще. Дело в том, что Абсолют был уничтожен не террористами, а специально посланным отрядом спецназа. Одиннадцатый отряд сбросил на Абсолют две бомбы нового типа, но ожидаемого эффекта (полного уничтожения института, студентов, преподавателей и прочего персонала) не достиг. Сейчас все знают, что Абсолют финансировался ОБО, однако, думаю, для вас сюрпризом будет узнать, что именно ОБО инициировали сброс бомбы на Абсолют. Для чего это было надо? Вот тут уже будет гораздо проще. Всё дело в «Пожизненных Вкладах». Поскольку изготовление Солметров так же было в руках ОБО, достоверными сведениями о работе последних располагала лишь Объединённая Банковская Организация. Они намеренно собрали около девяноста девяти процентов Третьих Аур земного шара в одном месте, чтобы уничтожить их одним массированным ударом.

Эйбс замолчал, чтобы перевести дух, а я заговорил вместо него:

— Со стороны это выглядело так, что обвинять ОБО было бы просто глупо: уничтожать институт, в который было вложено более двухсот миллиардов долларов — по меньшей мере, не разумно. Однако, никто даже предположить не мог, на какую общую сумму тянут все более-менее весомые «Пожизненные Вклады».

Эйбс кивнул, и продолжил:

— Ага. Плюс ко всему прочему, в дело оказалась втянута лаборатория «L», которая изначально тоже принадлежала ОБО, однако потом каким-то непонятным образом «обрела» независимость. Рискну предположить, что всё дело в «левом» договоре о поставке киборгов в армии СМШ и СГАРа.

— А почему «левом» договоре? Нельзя было заключить его официально? — Спросил Джокер. Я только стукнул кулаком по лбу, а Адам терпеливо объяснил:

— Во-первых, договора было два, и оба секретные. Первый — на поставку киборгов в армии Китая, а второй — на поставку их же в армию США. Плюс к тому… Как думаешь, что такое «киборг»? — тихо спросил Эйбс у Джокера, который замер с чайной ложкой в руке.

— Ну… Робот, который способен абстрактно мыслить? — стандартной формулой из учебника ответил Виталя. Эйбс в ответ грустно улыбнулся.

— Нет. Любой киборг — это бывший человек.

Я обернулся, услышав характерное «дзынь». Позади нас стояла Фима с круглыми глазами. Такие же глаза были и у Джокера, а я…

А что я? Я уже знал это из записей Елены, а потому просто усадил Фиму обратно на стул, аккуратно собрал веником осколки чашки и выкинул их в мусорку.

Я пододвинул к Фиме свою чашку, и сказал:

— «Киборг» — это мозг человека в механическом теле. Вам это пока ни о чём не говорит, но у вас будет время, чтобы прочитать записи Елены Арм, которые я после того, как вы их прочитаете, уничтожу.

Адам поднял на меня глаза.

— Профессор отдал тебе её записи? — просто спросил он, и я так же просто ответил:

— Да. Поэтому мы сейчас сидим здесь.

— Ясно. Значит, Ева уже знает, что они у тебя.

— Пока нет, но скоро узнает.

— Кто «Ева»? О ком вы говорите? — вклинился Джокер, и мы хором ответили:

— Наш противник.

Я вздохнул, и махнул рукой, показывая Адаму, чтобы он продолжал рассказ.

Он кивнул, и продолжил:

— Итак, любой киборг — это бывший человек. На самом деле, Елена, сама того не зная, создала для «L» серию киборгов, в которых пересаживали мозг человека. Но это были несовершенные киборги: люди долго привыкали к новым телам, к новому весу, к новым мышцам, к ощущениям… И никогда не привыкали к этому настолько, чтобы новое тело стало «родным». Кроме того, срок жизни такого киборга был весьма ограничен и составлял не более года. Поэтому на свет появилась последняя, совершенная версия киборгов, изначально предлагавшаяся на роль колонизаторов планет, отдалённых от солнечной системы, но с природными условиями, близкими к земным. Прототип этой серии был даже способен родить ребёнка… Человека, естественно. Однако, эта серия была начата и закончена единственным образцом — механическим телом E441-01. Позже по остаткам чертежей Елены и была создана серия Е441, которая вошла в армии СГАРа и СМШ, однако ни один из тех киборгов не был настолько же совершенным, насколько тот прототип. Но… Прототип исчез в день своего создания. По версии руководства «L», прототип был уничтожен, но это было не так. На самом деле, прототип был украден и спрятан мужем убитой Елены — будущим профессором-кибернетиком Джойсом Армом.

Я насторожился. Этой части истории я не знал, и даже не предполагал. Выходит, Лейси — это не Елена?…

Адам взглянул на меня, и снова улыбнулся своей грустной улыбкой:

— И да, и нет. После пересадки Ауры, совершенной Еленой и сорванной «L», были попытки пересадить в тело ещё одну ауру, однако, они привели только к неудачам. Поэтому «L», опасаясь, что Елена всё же оживет, приказали Джойсу уничтожить прототип. Но он не подчинился… Через несколько месяцев после этих событий на полу лаборатории, в которой работал Арм, внезапно из ниоткуда появился шар из непонятного металла, а когда он лопнул, на полу остались лежать мальчик и девочка примерно пяти-семилетнего возраста. Правая рука мальчика постоянно меняла свою форму, превращаясь то в щупальце, то в клешню, а то и вообще чёрт знает во что, девочка была ранена в голову обычной пулей. Ранение оказалось смертельным, поэтому Арм решился на невозможную, по мнению «L», операцию — операцию по пересадке Ауры в прототип серии Е441-01. Операция, сделанная по записям Елены, прошла успешно, однако девочка, отныне ставшая киборгом, полностью потеряла память. У прототипа же, в который была пересажена её аура, полностью изменилась внешность — отросли розовые волосы, окрасились в зелёный цвет зрачки… Кстати, цвет зрачков у девочки периодически менялся. Мальчику же Арм дал обычное успокоительное, но он тоже потерял память. Наверное, аллергическая реакция… Через год после этих событий Арма пригласили подработать ассистентом, при проведении опытов над Аурами маленьких детей. Опытами с использованием Эволюционатора.

Я почувствовал, как по спине побежали мурашки. Я внезапно понял, к чему идет дело, и спросил очень хриплым голосом:

— И он очень удивился, когда увидел там…

Эйбс снова кивнул и закончил за меня фразу:

— …Детей, которые появились год назад у него в лаборатории. Он сразу узнал и мальчика и девочку, которые на тот момент жили у него дома, причем девочка — в теле прототипа. Арм, будучи очень неглупым мужчиной, сумел забрать пять детей, за которыми не так тщательно смотрели, как за остальными, и увез их в своём фургоне. Буквально через несколько часов после того, как он уехал, в том филиале лаборатории «L» прогремел жуткий взрыв силой в несколько ядерных взрывов. Естественно, все исследования, подопытные, персонал, оборудование… Всё было уничтожено.

Мы втроем сидели молча. Не знаю, как Фима и Джокер, а я уже понял, о каком мальчике идёт речь.

Адам, уже в который раз читая мои мысли, кивнул, и продолжил рассказ:

— Итак, в 2202 году Джойс совершил свой первый промах. Поняв, что его стали преследовать из-за подозрений в том, что он сохранил записи Елены, он сделал большую глупость: подделал документы «L» и сделал вид, что привёз в Абсолют детей для исследований, полагая, что древняя истина о том, что прятать что-то лучше на глазах у того, от кого это что-то прячешь сработает и в его случае. Однако, по поддельным документам нужны были настоящие печати с кодовыми микрочипами паспортов, а таковые, естественно, нашлись только для пятерых детей из семи. Кроме того, о существовании Четвертых Аур руководство «L» знало, а вот существование двух Пятых Аур для них стало сюрпризом. Они начали нервничать, а тут ещё и ОБО решили взорвать Абсолют… В итоге, Абсолют всё же уничтожили, однако часть студентов при взрыве спаслась. Их руководителями стали те самые семь ребят, которых привёз в институт Джойс Арм. Их фамилии, думаю, Хью уже нашел.

Я кивнул. Не только фамилии, но и имена нашёл.

— Так появилась террористическая группировка «Эволюция». Сначала мы с Евой ставили себе ту же задачу, что и остальные выжившие — лишь узнать, за что нас хотят убить, и выжить, однако в процессе расследования мы выяснили правду о нас, и покинули «Эволюцию», полагая, что этим заставим оставить в покое остальных. Мы ошиблись.

Эйбс налил себе в стакан чая, взмахнул рукой… Запахло спиртом. Он отпил из стакана, откашлялся, и продолжил рассказ:

— Почти перейдя еловый лес, естественную границу, отделяющую Абсолют от внешнего мира, обернувшись, мы увидели яркую вспышку. Когда мы прибежали в Абсолют, там никого не было. Сначала мы решили, что студенты погибли, после чего Ева практически полностью потеряла остатки своего машинного хладнокровия и стала одержима местью. Я тогда хотел её остановить… Как же я был наивен. Итак, мы отправились в гости к Генеральному Секретарю СГАРа.

Фима поперхнулась, а Джокер вытаращил глаза. Вот, ребятки поняли, кто сидит с ними за одним столом.

— В особняке Ева окончательно слетела с катушек. Изначально, я хотел только посадить Генсека за решётку… Но попал в ловушку. Оказалось, этот негодяй хорошо подготовился к нашему приходу. Он ввёл Еве код самоуничтожения, и приготовился было наслаждаться зрелищем: так как Ева была рассчитана на колонизацию планет, в её программу были встроены Три Закона…

— Что за Три Закона? — спросила Фимочка, и я ответил вместо Сильвера:

— Первый — не причинять вреда человеку. Второй — выполнять все приказы администратора, если это не противоречит Первому Закону. Третий — заботиться о собственной безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому и Второму законам.

— Это, вроде, из старой фантастики?

— Да, но оказалось очень действенной вставкой. Тем не менее, в случае с Евой это не сработало. Я не знаю, что происходило у неё в голове, но, в итоге, она всё-таки убила Генсека, после чего отобрала у меня список работников ОБО как-либо причастных к «Пожизненным Вкладам», и ушла. Так появился Банковский Маньяк.

Глава 17

— После того, как мы расстались с Евой в особняке Генерального Секретаря СГАРа, я долго её искал, но так и не нашёл. И в этот момент мне… Я узнал о возможностях своей ауры — шестой ауры. Позвольте, я продемонстрирую.

Эйбс поднял свою чашку и бросил её на пол. Чашка, естественно, разбилась. Виталя посмотрел на Сильвера, как на идиота, а Фимочка попыталась забрать у меня веник, но…

Но в этот момент Адам взмахнул рукой, и осколки с пола исчезли, а на столе перед ним появилась целая чашка. Однако узор на ней теперь был совсем другой.

Виталя вытаращил глаза:

— Это иллюзия? Или что?

— Нет. Я просто использовал осколки, чтобы создать новую чашку.

— Врёшь. Создай рядом ещё одну тогда. Золотую. С красными ромбиками.

Сильвер взмахнул рукой и рядом с фарфоровой чашкой появилась золотая.

Джокер с минуту сидел молча, а потом подошёл к раковине, наполнил стакан водой из-под крана, и сунул этот стакан под нос Адаму.

— Текилу, пожалуйста.

Сильвер хихикнул и ещё раз взмахнул рукой. Джокер отпил из стакана, кашлянул, после чего обалдело уставился на меня и спросил:

— Где ты его откопал? Это же настоящее сокровище!

Я посмотрел на него так, как обычно смотрят на первого проползшего по дверце кухонного шкафа таракана.

— Нас вообще-то скоро убивать придут, ты не понял? Тогда почитай вот это! — я бросил на стол свой плеер с диском, который мне дал Арм. — Уходим через четыре часа. Я позвоню одному знакомому, у которого можно купить оружие, из автомата на улице. Как я понимаю, — Я развернулся к Сильверу, и скорчил кислую рожу, — наша задача убить Еву до того, как она порешает нас. Так?

Сильвер отвёл взгляд, подумал пару минут… И как-то неуверенно ответил:

— Ну… Да. Примерно так.

Так, это я дожму из него позднее. Сейчас главное — быстро убраться отсюда. Ева — машина-убийца с процессором вместо мозга, мыслит она логически, точно, и гораздо быстрее меня. А значит, у нас не обещанная мне ею неделя времени, а гораздо меньше.

Я вытащил из стола карточку с телефонным номером, положил в карман и прошёл в прихожую. Когда я натянул кроссовки, надел плащ и уже взялся, было, за дверную ручку, меня окликнули сзади.

— Хью!

— М? — отозвался я, не оборачиваясь. Лицо Сильвера мне сейчас хотелось видеть меньше всего.

— Ты же понимаешь, что мы не сможем убить Лейси?…

— Зачем задавать риторические вопросы?

— Тогда какой смысл пытаться?

Я резко развернулся, и схватил этого умника за грудки. Приблизив лицо настолько, что наши лбы практически коснулись друг друга, я прошептал:

— Потому, что просто сидеть и ждать — глупо и бессмысленно. Если мы потянем время хоть немного, быть может, что-нибудь и придумаем. Не бывает безвыходных ситуаций — бывают слабые люди. Запомни это, пародия на Бога.

Когда я закрыл за собой дверь, я глубоко вздохнул и поднял взгляд к небу.

Не сказал бы, что на улице была приятная погодка… Пасмурное небо, мелко моросящий дождь — ничто не способствовало подъёму настроения. Но мне почему-то стало спокойнее.

Может быть, я убеждал не Сильвера, а себя?…

Я ещё раз вздохнул и провёл рукой по глазам.

Сейчас это — дело последней важности. И думать о нём я буду в последнюю очередь.

Пока я набирал номер, я размышлял о том, что именно мне нужно.

Естественно, мы не сможем уничтожить боевого киборга со сверхчеловеческими способностями. Это понятно. Но оружие нам всё равно нужно. Зачем? Ну, в первую очередь потому, что и Фиме, и Джокеру будет с оружием спокойнее. Хотя бы потому, что они не знают того, что знает Сильвер, и о чём догадываюсь я. Всё же, они в эту историю втянуты мною, и мне за них отвечать.

— Крыса слушает. Чем могу помочь?

Ни капли не изменился. Всё тот же Рэт, что и два года назад…

— Привет, Рэт. Это Хью. Мне тут внезапно понадобилась парочка пушек, не подсобишь?

— А чё бы и нет? Хотя… Слуш, Сурок, на кой хрен тебе пушка понадобилась? Ты ж кулаком кирпич разхреначить могёшь!

Ахахах. Кирпич-то навряд ли, а уж титановый череп тем более…

— Ты пробовал когда-нибудь кулаком разхреначивать черепушку боевому киборгу, а, Рэт?

— Ты чё, укурился?! Ты хош киборга замочить?! — В голосе старого знакомого отчётливо звучала фраза «ты что, идиот?!». Ну, в принципе, в прошлом году я бы так же отреагировал…

— Именно. Мне нужно четыре пушки, способные как минимум ранить киборга, желательно более-менее компактные. Лучше в кредит, хотя, если не очень много выйдет, оплачу наличными.

— Забей, для тебя нахаляву склепаем. Ты, кста, не с шарашки своей звонишь?

— Ну, я же не совсем больной пока. Естественно, с автомата.

— Эт хорошо, что не совсем. Но и не совсем здоровый явно. Грохнуть киборга, во удумал… Ну лан, бывай, мужик! Пушки подгоню с пацаном через пару часов.

— Пусть оставит около мусорных контейнеров, а лучше, чтобы сделал вид, что мусор увозит.

— За тобой следят чёль?

— Может быть. Не хочу тебя подставлять.

— Понял. Всё будет чётко, братишка, не парься. Удачи в охоте на железяку!

— Спасибо.

Я вернулся в контору.

Сильвер стоял в прихожей в той же позе, в какой я видел его, когда уходил.

Я протащил его в гостиную, уселся в кресло и попросил:

— Сотвори мне бутылку пива. Желательно, имбирного.

— Не хочешь напиваться перед охотой на робота?

— Ну надо же, какой шутничок нашелся… Просто хочу имбирного пива. Можешь?

— Не могу.

— Почему? У нашего карманного Бога тоже есть ограничения?

Сильвер хихикнул, и сказал:

— А я просто ни разу в жизни не пробовал имбирного пива. Вот и всё. Как я могу сотворить то, чего никогда не видел?

— А как же тот мир, который ты сотворил? Карас, кажется?

— Каркас.

— В нём что, нет имбирного пива?! Что ж это за мир-то такой, Эйбс! Какой мир без имбирного пива?

— В нём много чего нет. Звёзд, например. И он нестабилен. Поэтому я не растрачиваю силы понапрасну…

— Почему он нестабилен?

Эйбс грустно улыбнулся и снял рубашку. Меня стошнило.

На его правом плече кожи… Не было. Вообще. Там было мясо, причём, в некоторых местах не было даже мяса, там просто белела кость.

Я посмотрел ему в глаза, не говоря не слова, но он понял мой немой вопрос.

— Я не могу остановить это разложение. Причина не в оболочке. Причина внутри.

— Но почему…?

— Я нарушил законы этого мира. Я создал новый мир, не уничтожив старый. Я пошёл против всех инструкций и возможностей Ауры, я оторвал от себя половину Познающего, который считается навечно соединённым и с Разрушающим, и Созидающим. И наконец… Я созидаю, хотя моя аура призвана разрушать. Это — цена управления временем. И это — разложение моей Ауры, а не оболочки. И если моя Аура полностью исчезнет… Ева станет Седьмой. И это будет конец для всего. И для Каркаса, и для этого мира. Каркас пропадёт вместе с моей аурой, а этот мир будет уничтожен Евой во имя создания нового.

— Выходит, у нас почти не осталось времени… Сколько ты ещё протянешь?

— От силы месяц-два. Но, боюсь, всё решится быстрее. Я слишком много раз отматывал время назад, и исчерпал свой лимит.

— Но зачем? Почему нельзя было сразу прыгнуть назад так, чтобы просто предотвратить гибель Абсолюта и исключить саму возможность этой ситуации?!

Эйбс снова улыбнулся своей грустной улыбкой, и ответил просто и ясно:

— Это один из тех законов этого мира, что я не смог нарушить. Прошлое уже не изменить. Нам остается менять будущее, и не более. Я прыгал назад на тридцать лет более чем пятьдесят раз, и я исчерпал свой лимит сил. Больше я не могу управлять временем. Единственное, на что у меня ещё остаются силы — это уничтожить возможность эволюции Ауры дальше, чем второй уровень, в этом мире, и перенести всех Третьих и Четвертых в Каркас. Но для этого мне нужно стать Седьмым.

— И другого выхода у нас нет.

— Нет.

Я отвернулся. Хочу водки, и хочу много. Но сейчас — нельзя. Мои нервы сейчас — наименее важная проблема.

Лежащий на тумбочке мобильник ожил. Итак… Привезли наши «пушки».

— Осмотрим приобретение?… — Предложил Эйбс, и я кивнул. До назначенного времени ещё почти час, как раз успеем упаковать чемоданы.

Эйбс втащил ящик в прихожую, и я с удивлением вытащил из него странного вида чёрный пистолет. Дула как такового не было, а на конце ствола было нечто вроде динамика. В ящике лежала инструкция.

«Короче, это единственное, что пришло мне в голову. Пистолет настроен на частоту Оркадия как минерала — что позволит разрушить любые Оркадиевые образования в радиусе примерно двадцать сантиметров от того места, в которое ты выстрелишь. Тебе надо уничтожить Оркадиевые пластины в теле киборга, а потом хорошенько хренакнуть его током. Думаю, сработает. Будет перегрев или короткое замыкание, не важно, что именно, но цели ты достигнешь. Желаю удачи, братишка!»

Спасибо, Рэт. Как всегда точно то, что нужно.

Спасибо.

Глава 18

Паковали чемоданы не долго — с едой и водой, имея Сильвера в отряде, проблем возникнуть не должно, а задача наша теперь крайне проста — оставить Еве подсказки, чтобы она смогла быстро нас выследить, самим за это время убраться подальше от населённых пунктов, заманить киборга в ловушку и уничтожить.

Было гладко на бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить…

Естественно, неприятности начались сразу же. Какую зацепку следует оставить киборгу для того, чтобы задать правильное направление, и при этом не показав, что ты эту зацепку оставляешь специально? Я лично сделал так — купил шесть билетов на самолёт (нас — пятеро), и один «случайно» обронил в прихожей. Причём обронил не то, чтобы прямо на виду, а уголочек под лавочку засунул. По идее, не совсем убого…

Естественно, автобус с нами застрял в пробке, и к самолёту мы уже бежали, громко матерясь. Громче всех, естественно, материлась Фимочка, но в той ситуации мне на это было абсолютно наплевать. Далее, выяснилось, что ни Фима, и Сильвер никогда не летали на самолётах, и вход в зону турбулентности заставлял Сильвера закрывать глаза и часто дышать, а Фиму в очередной раз… Угадайте? Правильно. Материться. Под конец полёта меня от неё уже откровенно тошнило, поэтому полуторачасовую поездку в автобусе с кондиционером с расстоянием от Фимы в два сидения я воспринял как благословение Господне.

Мы вышли из автобуса как раз там, где от междугороднего шоссе отходила старая дорога, ведущая в Научно-исследовательский институт «Абсолют». Когда-то ведущая…

Второй десяток лет без ремонта не очень хорошо на ней сказался, хотя, по идее, она должна была бы быть в лучшем виде — дорога была вся в рытвинах, местами заросшая травой и мелким кустарником. Я посмотрел на Сильвера, а тот просто взял и пожал плечами.

Вот же засранец! Ведь знает, что с дорогой произошло!

— Знаю. И ты догадаешься, если подумаешь.

— Это единственное место, где гарантированно не пострадает случайное население, где можно сделать неплохую ловушку даже для киборга и где есть, где передохнуть. Так?

— Ага. В точку. Дополнить картину можно вот чем…

Сильвер взмахнул рукой, достал из воздуха обычную бутылку колы, допил её до половины, после чего бросил на дорогу.

— Просто выпала из рюкзака?…

— Просто выпала из рюкзака.

Фима покрутила пальцем у виска, Джокер хмыкнул, и мы пошли пешком по дороге, ведущей в Абсолют. Пройдя буквально пару сотен метров, Эйбс хлопнул себя по лбу ладонью и сообщил нам:

— Господа, я идиот.

— Отлично сказано! Но почему ты вспомнил об этом именно сейчас? — Не удержался Виталя, мы с Фимой хихикнули, а Сильвер обиделся.

— Просто я только сейчас вспомнил, что где-то тут спрятан фургон профессора Арма.

— Откуда ему тут взяться?… — Не понял я, и он объснил:

— В этом месте мы с Евой на него наткнулись. Пешком он бы сюда не добрался. Хотя…

Эйбс заметно погрустнел, и уже намного тише добавил:

— Он и не добирался сюда пешком. И на фургоне не добирался…

— …?

На этот раз Сильвер толи решил не читать мои мысли, толи просто задумался, но ответа на свой молчаливый вопрос я так и не получил. А вопрос, между тем, был простой — к чему он вообще вспомнил Арма?

Сколько ещё секретов есть у этого странного парня с серебристыми волосами?…

— Ну вот, что я говорил?! — Достался из кустов торжествующий крик Эйбса. Подойдя к этим кустам, я и увидел фургон.

Более всего удивляло его внешнее состояние. Уж не знаю, способна ли эта посудина ездить, но на вид ей запросто можно дать лет сто…

— Ездит он, ездит. Не волнуйся.

— Я не могу не волноваться, садясь в антиквариат! — Не удержался уже и я, потому что надо, в конце концов, пределы знать. А если эта штука развалится по дороге?!

— ОК, в конце концов, пешком мы доберёмся до института как раз за неделю. Может быть, Ева и не достанет нас за это время…

Сильвер пожал плечами и сделал пару шагов по дороге с видом человека, принявшего твёрдое решение дальше идти пешком.

Как и следовало ожидать, на Фиму и Джокера приём сработал безотказно. Меня самым бесцеремонным образом втащили внутрь фургона, изнутри, кстати сказать, гораздо более целого, чем снаружи, а Сильвер залез следом и театрально вздохнул:

— Ну, раз решили ехать…

Я молча выбрал кресло помягче, устроился в нём поудобнее и закрыл глаза.

Ладно, поехали. Я всё равно адски устал и хочу спать, надеюсь, Эйбс знает, что делает…

Проснулся я оттого, что кто-то тихо трогал меня за плечо. Этим кем-то оказался Сильвер.

Я протёр глаза, зевнул, и вопросительно уставился на него, выгнув правую бровь.

— Скажи, ты серьезно думаешь остановить Еву этой пушкой с резонатором? — с абсолютно серьезным видом задал он абсолютно идиотский вопрос.

— Ты совсем дурак? Каким образом, по твоему, нам удастся разрушить весь оркадий в её теле, если она, при желании, запросто создаст себе новый? Ты же сам говорил, что её возможности такие же, как у тебя?

— Не такие же. Похожие, но не такие.

— Не суть важно, химические элементы изменять она точно может. А значит, создать оркадиевые пластины по второму разу для неё — плёвое дело. Кстати, это объясняет тот факт, что она вообще всё ещё жива.

— Тогда зачем?…

Я вздохнул, и поднял глаза к небу. Разве это не очевидно?

— Ты и сам прекрасно знаешь, зачем.

— Фиме и этому клоуну так будет спокойнее? Какой смысл оберегать их, если мы всё равно ничего не сможем сделать с Евой? Умереть с расшатанными нервами, или умереть спокойным — не велика разница. Приятного мало. У них обоих вторая аура, они не будут помнить предыдущие жизни…

— А какой вообще тогда смысл что-то делать? Знаешь, в нашем случае, тот факт, что у Фимы и Витали аура второго уровня, ничего не значит. Потому как если мы зафейлимся — огребёт весь мир. — Может быть, от злости, а может быть, чисто машинально, но я перешёл на игровой сленг. Как ни прискорбно, в душе я всё ещё воспринимаю это всё как поход на финального босса… Сложного, но не бессмертного. А зря.

— Ты прав… Но мы всё же можем кое-что сделать.

— И что же? — Я хмуро уставился на Эйбса, не ожидая услышать ничего нового, но его ответ меня порядком удивил.

— Как я уже говорил, и у меня, и у Евы есть свои пределы. Если мы уничтожим весь оркадий в её теле, она вынуждена будет направить все силы на его восстановление. В это время я её поймаю и заберу её Шестой Уровень. Я стану Седьмым, перемещу всех Третьих и Четвертых в Каркас, а на Земле отниму у Ауры возможность эволюционировать дальше, чем до второго уровня.

— А мой гонорар? — ухмыльнулся я, и он ответил мне в тон:

— Да за эти записи с твоего диктофона не то что миллион дадут, а гораздо больше!

Я рассмеялся. Естественно, сейчас я копаюсь в этом деле уже не ради денег. Согласитесь, не так часто удается повлиять на судьбу мира…

— Итак, наша задача состоит в том, чтобы заманить Еву в ловушку и выстрелить вместе до того, как она нас перебьёт. Так?

— Так. Ловушку я уже устроил. И ещё… Я хотел бы, чтобы ты узнал всё, что касается меня и Евы. Раз уж ты рискуешь головой, ты вполне имеешь право это знать.

— Расскажешь потом. Будет лишний стимул не умирать. И, если не трудно…

— Что?

— Сделай всё, чтобы Виталя и эта дурочка не померли. А то мне скучно будет в конторе.

На этот раз рассмеялся уже Сильвер.

— Да неужто? Впрочем, сделаю всё, что смогу.

— Спасибо.

Я откинулся на спинке кресла и прикрыл глаза. Сквозь надвигающуюся дрёму я расслышал еле слышный шепот Сильвера:

— Тебе спасибо…

Я стоял на заснеженной равнине, а напротив меня стояла Лейси.

— Я настолько втянулся в эти поиски, что даже во сне вижу киборгов?

Девушка выгнула бровь, и ответила:

— Не угадал. Я Познающий.

Я покивал головой и сел в появившееся позади меня кресло.

— Ага, третий кандидат в мини-Боги, если не ошибаюсь. И что же вам, неуважаемый, от меня надо?

— Перестань помогать Сильверу. Ты всего лишь человек, не лезь туда, куда простым смертным…

— Лезть не надо? Слышали, знаем. А я вот хочу влезть. Вам то что, с вашими возможностями от меня там толку не будет.

Познающего аж перекосило.

— Ты своим присутствием меняешь запланированное будущее!

Ого. Неплохо, мне уже нравится. А вот персонаж напротив явно бесился тем больше, чем шире становилась моя ухмылка.

— Так это же здорово! Обломать планы Бога — часто разве представляется такая возможность?

Познающий на секунду замер, а потом посмотрел на меня так, что мне резко стало неуютно. Очень нехороший взгляд, я вам скажу… Как будто две ледышки пилят тебя насквозь…

— Хорошо, Хью Сурков. Я расскажу тебе о твоём прошлом и будущем.

Глава 19

В принципе, этой фразой он меня неслабо удивил. Я ожидал чего угодно, но не… А, впрочем, это же интересно, учитывая то, что прошлое своё я и сам знаю…

— Не кажется ли тебе знакомым имя «Лейси»?

В точку. Кажется. Но, хоть убей, не припомню никого с таким именем.

— Конец двадцать второго века. Молодая пара Сурковых погибла в автокатастрофе. Брат и сестра попали в детский дом, который в последствии был разрушен землетрясением. Тело девочки найти не удалось.

Я скривился, и скосил глаза. Ну да, вспомнил. А какой смысл сейчас ворошить прошлое? Тем более, двадцатилетней давности… Да и Лейси тут ни при чём.

— И что дальше? Сестру не успели даже назвать! А в детском доме ей дали имя Энн. Так что, не надо сюда вплетать…

— Перед смертью в больнице жена дала дочери имя… Правда, врачи его забыли передать. Вот так вот. Назвала она девочку — Лейси.

— Ха. Мало ли детей с таким именем на свете? Моя сестра погибла, в любом случае. Так что, банковским маньяком она быть не может. Да и механическое тело не способно расти, а когда моя сестра погибла, ей было примерно пять лет. Соответственно, она никак не может быть Евой.

— Не могла бы быть, если бы не Адам.

Я расхохотался.

— О боже, ну и каким же образом Адам, которому самому тогда было лет пять, смог превратить Лейси в Еву?

— Да просто, знаешь ли. У него уже на тот момент была Аура четвертого уровня, и способностью этой ауры было перемещение во времени.

— Погоди… И сколько ему лет сейчас?

— А понятия не имею. Он избавился от меня сразу же после того, как покинул особняк Генерального Секретаря. А я могу следить лишь за тем, в ком нахожусь. Поскольку Разрушающий от меня отказался, теперь я связан с Созидающей. Ирония судьбы в том, что Разрушающий пытается сохранить ваш мир, а Созидающая разрушить. Не правда ли, забавно? Ведь должно быть наоборот…

— Хорошо. Допустим, Адам перенёс мою сестру на тридцать лет назад… Подожди, не сходится! Разве это не изменило бы прошлое, а он говорил, что менять прошлое нельзя!

— Нет, не изменило бы. Превращение твоей сестры в Еву было задумано изначально. Адам спас Лейси от обвала, перенеся её во времени, однако из-за стрессовой ситуации не рассчитал силы и попал прямиком в центр одного из сражений Минеральной Войны. Оба ребёнка получили смертельные раны, однако из-за огромных затрат энергии, которые пробудили в Адаме Пятую Ауру, я был разбужен и помог ему с его раной. После чего Адам совершил обратный прыжок и, естественно, перенапрягся. Следствием было то, что его аура полностью вышла из-под контроля. Дальнейшее он уже и сам знает. При обратном прыжке Адам перенёс себя и Лейси в лабораторию к Арму, где тот использовал на Адаме «Лайнмайнд», который вызвал у последнего приступ амнезии, а Ауру Лейси пересадил в механическое тело прототипа.

Я схватился за голову. Получается, Лейси — моя сестра?

— А сама она знает?

— Нет. Так интересней. — Хихикнул Познающий, и добавил:

— Тебе-то она всё равно не поверит. Да и, если быть честным…

— Что ещё? — Нахмурился я, готовясь услышать нечто вроде: «вам всё равно конец», однако собеседник меня удивил.

— В Еве сейчас целых две ауры. Так что, навряд ли её можно назвать твоей сестрой. Она сама думает, что превращению в Шестую препятствует аура Елены Арм, но на самом деле это не так. Обе Ауры, и Лейси, и Елена, именно вместе составляют из себя ту Еву, которая сейчас существует. Но самое смешное это то, что Адам в неё влюбился. И теперь я стал свидетелем такого замечательного цирка, что любо-дорого посмотреть.

— А ты тот ещё подонок, дорогуша. — Пробормотал я, находясь в лёгком оглушении от услышанного.

— Ага, есть немного. Но знаешь, если бы ты вынужден был спать десятки и сотни тысяч лет ради того, чтобы посмотреть и запомнить события максимум пятидесятилетней протяженности… Тоже бы полез на стену от скуки.

— Сомневаюсь. У меня несколько другие ценности.

— А как же. Ты ведь всё-таки эволюционировавшая обезьяна, а я — Хьенцес.

Я хмыкнул. Звучало прямо как «вы все идиоты, я один — Д'Артаньян».

— Ага. И именно эволюционировавшие обезьяны сейчас меняют запланированное вами будущее.

— И это самое печальное. Но гораздо более сильно раздражает другое.

— Что же?

— То, что сценарий событий за восемь циклов ни разу не изменился.

Я открыл глаза и сразу же посмотрел на часы.

Шесть часов вечера. Выходит, почти сутки дрых…

Я повернул голову направо, увидел счастливо сопящую Фиму…

— ЭЙБС!!! — Не своим голосом заорал я так, что бедная девушка подскочила на месте, чуть было не ударившись о потолок фургона.

— Ты че орёшь?! — Вытаращился на меня Джокер, а я снова завопил так, что стены хиленького фургона затряслись:

— Сильвер, вылазь, чёрт бы тебя побрал!!!

Из кабины выглянул недоумевающий Сильвер, посмотрел на меня, выгнув бровь, и спросил:

— Ты чего разорался?

— Останови машину, пошли поговорим.

— Срочно?

— Срочно.

Мы отошли от фургона шагов на двадцать. Удостоверившись, что оба наших спутника не могут нас подслушать, я рассказал о своем сне и, не дожидаясь какой-либо реакции, спросил:

— Что это за м***к ко мне заявился? А главное, что за ахинея про Лейси?

— Ну, положим, имя этого товарища я тебе назвать не могу — мне он известен так же, как и тебе. Под именем Познающий, то есть. Про то, что Лейси — твоя сестра, я узнал вот сейчас из твоих слов. Но, поскольку Познающий лично мне никогда не врал, могу сделать вывод — или же он сказал правду, или просто что-то недоговаривает.

Я подумал, пнул шишку, валявшуюся у ног…

— Рассказывай.

— Эм, что рассказывать?

— Всё.

Эйбс удивленно уставился на меня:

— Но ты же говорил, дескать, потом?

— Я думаю, мне стоит узнать сейчас. Сколько тебе точно лет?

Сильвер вздохнул, и посмотрел на небо.

— А не знаю, перестал считать в какой-то момент. С учётом того, что я прыгал на расстояние от десяти до тридцати лет больше полусотни раз… Думаю, тысчонка наберётся.

— Кто такие Познающий, Созидающий и Разрушающая?

— Опять же, со слов Познающего, это три ауры Шестого Уровня. Их может быть в принципе только три, призваны они продолжить цикл репродукции Ауры. Вообще, звучит как антинаучный бред, но, судя по всему, это своеобразная циклическая программа. «Старый Мир» разрушается, полученная энергия обрабатывается, а затем используется для создания нового. Естественно, идентичного первому, только обновлённому. Зачем это делается — я лично не знаю, потому и не стал следовать сценарию. Видимо, программа в этот раз дала сбой, поскольку Разрушающий и Созидающий явно перепутаны местами… В нашем с Евой случае.

— Откуда ты взял энергию для создания своего Карраса?

— Каркаса. Использовал энергию своей ауры. Но в нынешнем виде ему существовать максимум лет двадцать. Поэтому я должен поглотить Ауру Евы, чтобы получить возможности Седьмого, и сделать Каркас совершенным.

— Но, в таком случае, — я нахмурился, — у тебя в любом случае ничего не выйдет. Ведь Седьмую Ауру должны составлять все три кусочка?

— Что-нибудь придумаю. — Отмахнулся Эйбс, и добавил:

— Иного выхода всё равно же нет.

Я задумался… Вроде бы, он и прав, хотя…

— Постой, а почему просто не оставить всё как есть?

— Потому что тогда человечеству и Аурам — конец. Как только всё человечество достигнет Четвертых Уровней, начнутся такие войны, что тебе в страшном сне не снились. Я уже не говорю о том, что начнётся при появлении Пятых.

— А что имел ввиду Познающий, говоря о том, что «за восемь циклов сценарий не менялся»?

— Видимо, он имел ввиду то, что подобные «истории» происходили на Земле уже восемь раз. Это, кстати сказать, объясняет, почему самому человечеству вроде бы не более шести-семи тысяч лет по самой древней религии, а по археологии — во много раз больше.

— Однако, это означает, что окончательно прервать эволюцию Аур первых и вторых уровней ты не сможешь.

— Кто знает… Моё дело — сохранить как можно больше жизней, и Землю вместе с ними. А уже в девятый раз найдется такой же человек, как я, который сделает то же самое.

Я кивнул, махнул Сильверу рукой и направился обратно к фургону.

В конце концов, разберёмся с остальным на месте. Пока что меня его действия устраивают.

Глава 20

— Знаешь, в твоём рассказе про «Абсолют» было несколько неувязок.

— Каких, например? — Удивился Сильвер.

— Ну, например… Ева, которая открывала любые замки в считанные секунды, не смогла открыть одну из дверей. Странно, не находишь?

— А, это… — Эйбс вздохнул, поводил глазами туда-сюда по кабине…

— Ну и? Что это? — Переспросил я, и он выдал:

— Это сработал один из тех законов этого мира, что я не смог обойти. Просто всё дело в том, что за той дверью был я сам, перенесшийся из будущего.

— Это как?

— Просто. Я пытался встретиться с самим собой, и таким образом изменить уже существующее будущее. В принципе, сделал я это от отчаяния, поскольку многие попытки до того результата не дали…

— То есть, Ева не смогла открыть замок потому, что ты не появлялся в прошлом?

— Ага. Я, кстати, тоже не смог его открыть, хотя как только не пытался.

— Ну прямо-таки заговор… — Пробормотал я, отводя глаза. Хотя…

— Подожди, но эта же система сработала бы, если бы она открыла дверь! Тогда ты бы появился в прошлом, соответственно, увидел бы себя…

— И какое-то событие, из тех, что были запланированы Познающим, не произошло бы. Не забывай, на тот момент он мог контролировать возможности ауры «первого» меня. А вообще, это интересный вопрос. Тут вообще очень много неувязок.

— Например?

— Например, мои странные потери памяти.

— А что с ними не так? — Не понял я, — У тебя же вроде это аллергия на успокоительное?

— Пф, — Фыркнул Сильвер, — Ты когда вообще видел такую аллергию? Вот не конкретно на успокоительное, а вообще, чтобы от приступа аллергик терял память?

— Знаешь, я и путешественников во времени не много знаю! — Огрызнулся я.

Сильвер скорчил кислую рожу, но ничего не ответил. Мне кажется, мы уже просто на нервах, вот и ругаемся. В конце концов, в такой фантастически ужасной истории, в которой мы принимаем участие, нет ничего удивительного в странных неувязках. Но всё равно, история с дверью гораздо более странная, чем с провалами в памяти.

— Кстати, я вспомнил одну вещь, — Вдруг очень удивлённо пробормотал Сильвер. Я насторожился:

— Какую?

— Очень странную. Видишь ли, я ведь в любом случае был в прошлом. Я вернулся туда после того, как те, первые Адам и Ева ушли из Эволюции. Я вернулся, устроил видимость взрыва и перенёс всех, кроме нас и Арма в Каркас. И Познающий не вмешался, или же не смог вмешаться. Вот это очень интересно, не находишь?

Я задумался. В самом деле, почему удалось сделать то, что не вышло сделать раньше? Или же Сильвер просто неправильно понял закон, который не смог нарушить? Что, если…

— Сильвер… — От волнения я заговорил шепотом, — Ты хоть раз в прошлом встречал сам себя?…

Сначала Эйбс продолжал рулить, задумавшись, но через пару минут резко двинул по тормозам, да так, что я лицом впечатался в стекло.

— Какого хрена ты творишь?! — Заорал было я, но осёкся, только взглянув на его лицо.

— Ты… Думаешь… Я… Ошибся? — Прошептал Сильвер. Я отвёл глаза, и тихо ответил:

— Да. Я думаю, ты неправильно понял тот закон, что пытался нарушить. Твой предел — тридцать лет, если не ошибаюсь. Максимальный интервал, на который ты смог переместиться, это лаборатория «L» незадолго до уничтожения «Абсолюта». Таким образом, ты не смог выйти из той комнаты потому, что встретил бы себя. Если бы у тебя не было намерений встречать самого себя, ты бы смог перемещаться по лаборатории и что-нибудь придумать.

— Я и смог в одном из перемещений. В первом. Больше выйти из комнаты у меня не получалось.

Я вздохнул. Всё было ясно, как день. Бедняга Эйбс, он потратил все свои силы впустую из-за единственной ошибки.

Эйбс вздохнул, и прошептал:

— Понятно. Если бы я вышел из комнаты, увидел бы себя после первого перемещения.

Я кивнул. Сильвер подумал минуты две, а потом предложил:

— Поменяемся местами?

Я молча сел за руль, а Сильвер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Я ему сочувствовал. Тяжело осознавать, что ты потерял силы Бога и вечную жизнь всего лишь из-за одного просчёта. Жаль, но понять я этого не мог — ведь я был всего лишь обычным человеком. Что я мог сказать ему, чтобы утешить?

Ответ прост — ничего. Он жертвует всем, чтобы спасти как можно больше людей. Он пытается обмануть Богов, которые, можно сказать, создали нас, а в награду он получит лишь смерть, и ничего более. Я бы так не смог.

В таком вот «приподнятом» настроении мы и доехали до института. Как только мы вышли из фургона, Эйбс взмахнул рукой, и фургон заблистал, будто бы только что купленный.

— На нём поедете обратно. — Сказал он, и махнул рукой в сторону развалин, — Нам туда. Сейчас навестим «Эволюцию», и будем клепать сюрпризы для Евы.

Я обогнал ребят, которые с любопытством рассматривали всё вокруг, и подошёл к Сильверу.

— Эйбс, мне Познающий ещё кое-что сказал про тебя и Еву.

— Что я в неё влюбился? Ну, положим, в этом есть доля правды. Хотя это немного странно, влюбиться в киборга, да? — Усмехнулся он, и добавил, чуть подумав:

— Но это не помешает мне убить её. Всё равно мне долго не протянуть, а умирать просто так не хочется.

— Знаешь, хоть она и моя сестра, никакой братской любви к ней я не чувствую. Она мне кажется просто машиной. Обычным компьютером, только с лицом человека.

— М-м? Зря ты так думаешь. Она очень даже похожа на человека, особенно в плане эмоций. Поболее, чем некоторые мои знакомые.

— Какие, например?

— Да хотя бы твой дружок — Джокер. Циничный, наглый, думающий, что всегда прав…

— Ого, да ты первый, кому не понравился Виталя! — Расхохотался я, но быстро посерьезнел:

— Я же встречал Еву. Она абсолютная машина…

— Ты встречал, а я с ней жил какое-то время! — Огрызнулся Сильвер, — Она тоже может быть доброй, может плакать, может смеяться… Она не машина. Она человек. И не важно, из чего состоит её тело. Мы пришли.

Сильвер остановился около очередного большого обломка стены. Пока он шуровал там, пытаясь что-то откопать или найти, у меня было время присесть на траву и подумать.

Думал я, однако, совсем не о том, о чём должен бы был. Первое, что пришло мне на ум — Познающий.

Что он такое? Бывший человек, или деталь программы? Какими силами он управляет?

— Заходим. — Прозвучал голос Эйбса, и мы зашли. Вернее, скорее заползли — поскольку открывшийся проход был довольно-таки узким, и лично мне там ползти было совсем неуютно. Хотя, чего не сделаешь ради спасения планеты?…

— Хватит ныть. — Пробормотал, не оборачиваясь, Сильвер, — Просто у тебя плечи слишком широкие, вот и неудобно. Для щуплых студентов в самый раз проход, знаешь ли. Он и был рассчитан на то, что спецназовец тут застрянет.

— А как же Арм?

— А он так же ныл, как и ты.

Я поморщился. Неудивительно, что у деда был такой скверный характер — я бы тоже всех ненавидел, если б постоянно ползал по такому проходу…

— Ага. И если бы тебя регулярно хотели убить — тоже.

— Вы о чём вообще? — Прозвучал удивлённый Фимин голос, и сразу же за ним язвительный ответ Джокера:

— Не обращай внимания, тут у нас два экстрасенса беседуют.

— Но…

— Действительно, не обращай внимания. Просто настроение плохое. — Вздохнул я. В самом деле, надо завязывать цапаться. Как будто и без этого проблем мало…

В отличие от того тоннеля, по которому меня вёл Арм, этот кончился быстро. Дальше идти предстояло по руинам Абсолюта.

Как я уже говорил, в отличие от восторженно осматривающих всё вокруг Джокера и Фимы, меня тут ничего не удивляло, так как фотографии этих руин я уже видел. Зато круглые глаза Фимочки явно начали походить на две мисочки, простите за «толстый» юмор.

Шли мы не долго. Спустились разок по лестнице, один раз повернули, кажется, направо… И увидели железную дверь с кодовым замком.

Сильвер набрал код, и дверь распахнулась.

— Добро пожаловать…

Глава 21

— Фью-ю, — Присвистнул Виталя, — Ничего себе обстановочка. Вас тут что, из золотых тарелок кормили, в институте-то?

Мы стояли посреди роскошной комнаты. Вдоль стен тянулось по одному дивану, с одной из сторон была ещё одна дверь. На полу лежал ковер, на потолке висела люстра, дай бог, если не хрустальная.

Эйбс ухмыльнулся:

— Стипендия была четыре тысячи долларов в месяц. Зарплаты — в десять раз больше.

-***, ***! — Заорал Виталя, — Чтобы мне так платили!

— Ага, соберешься на тот свет — скажи, продадим тебя на органы. Как раз столько получится, может быть, больше даже.

Мда, у нас у всех сегодня явно плохое настроение. Сплошные подколы…

— А что это тут за экран? — Вдруг спросила Фима, всматриваясь куда-то в стену слева. Я подошёл и увидел небольшой экранчик, на котором было видно, как к руинам «Абсолюта» приближалась…

Лейси.

— Чёрт. — Прошипел сквозь зубы Сильвер, — Опоздали.

— Да. — Я присел на один из диванов и прикрыл глаза. Делать ловушки смысла уже нет, киборг скоро будет здесь.

— Хью, — Позвал меня Эйбс и, не дожидаясь ответа, сказал: — Меняем план. Драку устраивать будем в лаборатории под моим офисом, там места много, Джокера и Фиму спрячем на складе, туда Лейси точно не пойдёт. Пока мы будем вести подобие светской беседы без рукоприкладства, постарайся незаметно подстрелить её. Надеюсь, попадёшь.

— Понял.

— Вы двое, — Эйбс развернулся к Фиме и Витале, — Как только услышите пальбу, катитесь отсюда к чёртовой матери, уезжайте на том фургоне, в котором мы приехали.

— Но…

— Цыц! — Прикрикнул уже я, — Вы только мешаться будете. Ясно?

— Ясно. — Хором, но убитыми голосами ответила парочка.

— Касаемо ловушек…

— Смысла уже нет. — Я поднялся с дивана и потянулся, — Ну что, пошли, покажешь нашу арену?

Хью устроился за одной из зелёных колонн в зале под «бывшим офисом» Адама Эхада, и приготовился ждать. Наконец, когда прошло примерно пол часа, со стороны лестницы раздались тихие шаги.

Адам встал с пола и потянулся.

— Привет.

— Привет.

— Давно не виделись, Ева.

— Теперь я Лейси, Адам.

— А я — Эйбс. Приятно познакомиться…

— Очень приятно. — Девушка слегка улыбнулась и вытащила из кобуры бластер.

— Отдай мне материалы. Я знаю, что Хью их передал тебе.

Адам сделал самое невинное лицо, на которое только был способен. Лицо Лейси исказила ухмылка.

— Значит, драка?

— Выходит, что так.

Глаза Адама вдруг из голубых стали тёмно синими, причём посинел именно белок глаз — зрачки исчезли вовсе. Глаза Лейси тоже поменяли цвет. Волосы у обоих вздыбились над головой, будто бы притяжение Земли мгновенно потеряло власть над ними. Пол под ногами Адама и Лейси постоянно менял свой цвет и химический состав, иногда от него начинал идти пар.

Хью прикрыл глаза, глубоко вздохнул…

И выскочил из-за колоны, направив бластер на Лейси.

Два выстрела прозвучали в один и тот же миг. Лейси упала на пол, и вокруг неё появилось синее сияние.

— Быстрее… Эйбс… Прикончи её… — Прохрипел Хью и упал на колени. Адам подбежал к нему.

— Да… Недооценили противника, друг. Бывает. — Тихо прошептал Хью, тяжело дыша, — Отбегался я. Неприятно, но предсказуемо.

В груди Хью зияла рваная дыра. Киборги не промахиваются.

— Не говори много. Я отправлю тебя в Каркас, так я смогу тебя спасти.

— Отправляй куда хочешь, лишь бы побыстрее…

Эйбс кивнул, и развернулся к Лейси.

— Продолжим.

Девушка с ненавистью уставилась на Сильвера, и начала подниматься с пола…

Фима вздрогнула, услышав два выстрела. Будто молния мелькнула у неё в голове — мгновение спустя она, не смотря на протестующий крик Джокера, распахнула дверь склада и побежала на звук.

Спустившись по лестнице, она увидела лежащую на полу розововолосую девушку, от которой вверх поднималась какая-то светящаяся пыль. Чуть поодаль, возле одной из больших зелёных пробирок, лежал Хью. Между ними двумя, скрестив ноги по-турецки, сидел Сильвер. Вместо правой руки у него белела кость, будто бы ему вдруг прицепили руку анатомического скелета, такого, что часто используются в школах на уроках биологии. От него вверх тоже шёл золотой пар.

Фима со всех ног кинулась к Хью, и первым, что бросилось ей в глаза, была рана на его груди.

— Что с ним?! — Проорала девушка прямо в ухо Сильверу, однако, последний лишь еле-еле пошевелился.

— Я отправляю его в Каркас. Иначе он умрёт.

— Отправь меня с ним!

— Зачем?

Сильвер поднял голову и взглянул Фиме в лицо.

— Зачем ты хочешь попасть туда?

— Потому, что хочу быть рядом с Хью! Мне всё равно, где, и всё равно, как!

Эйбс улыбнулся.

— Причина принята. Закрой глаза. Сейчас ты заснёшь.

Фима послушно закрыла глаза, и через минуту действительно заснула.

Фима открыла глаза. Она лицом вверх лежала на зелёном лугу.

Дул прохладный ветерок, солнце приятно грело живот. Откуда-то сбоку слышалось щебетание птиц.

Девушка повернула голову направо, и увидела спящего Хью.

Раны на его груди не было.

— Спасибо… — Прошептала Фима и снова закрыла глаза.

— Наши планы провалились. Абсолютно все образцы с Четвертым Уровнем исчезли из Лаборатории. По нашим данным, на всей планете не осталось ни одного Четвертого.

— Обидно. Придётся подождать ещё пару сотен лет.

— Да. Какие будут приказы?

— Никаких. Лабораторию опечатать, Совет распустить. Банковскую Организацию оставить работать и наращивать капитал — деньги нам понадобятся.

— Есть.

Примерно через пол часа после последнего выстрела Джокер вышел из склада и пошёл искать Фиму.

Девушку он не нашёл, зато нашёл «офис» и лестницу, ведущую вниз.

В большом зале с зелёными пробирками рядом с небольшой лужицей крови лежала только одна вещь: небольшой чёрный диктофон.

Виталя повертел его в руках, вздохнул… И положил на место.

В конце концов, для всех будет проще, если некоторые вещи останутся тайной, не так ли?…

Эпилог

— Почему ты уверена, что так будет лучше?

— А ты разве не слышишь его голос?…

Фима и Хью сидели рядом на стволе поваленного дерева в лесу. Прошло уже почти шестьдесят лет с тех пор, как они попали в этот мир, но оба они не состарились ни на один день.

Теперь Каркас был сто процентной копией Земли, за исключением маленького нюанса — в нём невозможно было умереть. В данный же момент они обсуждали предложение Фимы жить отдельно от других людей.

— Так почему ты уверена, что это хорошая идея?

— Так просит Лейси.

Хью вздохнул.

Тогда, сорок лет назад, Адаму, чтобы спасти его, Хью, жизнь, пришлось поместить остатки своей ауры и половину ауры Познающего в тело детектива. По какой-то причине, остатки ауры Лейси и вторая половина Познающего оказалась в теле Фимы. И теперь, хоть они и не обладали никакими сверхвозможностями, в каждом из них оказалось в каком-то смысле по два человека. Но, это не отменяло то, что фактически и Лейси, и Эйбс были мертвы.

Хью прекрасно понимал, что Каркас не вечен — уже лишь потому, что в нём люди бессмертны. Проблемы перенаселения и прочие прилегающие никто не отменял, и рано или поздно людям придётся вернуться домой. Однако…

— Я не верю в загробные голоса. Особенно, если это касается мёртвого киборга. Однако, мы должны найти способ прервать эволюцию Ауры. Навсегда.

— Да.

Теперь вздохнула уже Фима.

Она очень сильно изменилась за эти пол века. Стала серьёзнее, перестала забывать каждую мелочь… Хотя, быть может, в этом есть некоторая заслуга Лейси.

— Я не против. В конце концов, за то, что ты осудила себя на эту тюрьму, тебе должна быть положена хоть какая-то награда. Пусть это выразится хотя бы в том, что я буду выполнять большую часть твоих желаний.

Хью улыбнулся, и поцеловал девушку в губы. Он был рад, что оказался тут не один.

— Врун. Ты же сам хочешь того же, на самом-то деле. — Ухмыльнулась Фима, ныне ставшая в Каркасе Фэйми.

Хью хихикнул, и пожал плечами:

— Кто знает, кто знает. В любом случае, тогда мне стоит попросить помощи в постройке дома, например, у Яна.

— А сам не справишься? — Нахмурилась Фима, но Хью мотнул головой:

— Не-а.

— А я помогу?…

— Не-а. Не могу же я заставить девушку таскать тяжести. Так что просто подожди.

— Хорошо.

В небе Каркаса светило солнце. Неподалёку раздавался щебет птиц. Хью поднял голову к небу.

«Такого мира ты хотел, Эйбс? Жаль, конечно, что мы не сможем поиграть тут в шахматы за чашечкой чая. В результате, я всё-таки рад, что попал сюда. Ведь этот мир мне нравится гораздо больше, чем предыдущий. Хоть я и хочу вернуться.»

Как и следовало ожидать, никто ему не ответил.

— Эхх! — Глубоко вздохнул Хью, и рассмеялся:

— В любом случае, сила Ауры, как выяснилось, всего лишь сила воображения, воплощаемая в жизнь. Потому, я знаю, где искать проход обратно, как и знаю, где найти Эйбса.

— И где же? — Спросила Фима, положив голову ему на плечо. Хью ухмыльнулся.

— По ту сторону воображения, естественно, где же ещё…