666 градусов по Фаренгейту (температура, при которой горит ведьма)

Часть вторая − #трудовыебудни

На второй день испытательного срока Игната взяли на первое задание. Одетый «под электрика», он вместе со всеми сидел в салоне грузовой газели.

За руль сел протодиакон. Снаружи на машине было написано АО «СпецТехЭлектроМонтаж» и чуть ниже «Передвижная лаборатория. Независимая экспертиза. Оперативный ремонт».

− Раз «независимая экспертиза», ГИБДД не придерётся, что у нас спецраскраска, а раз «оперативный ремонт», к оранжевому маячку тоже, − делился хитростями здоровяк. Игнат сел спереди, рядом с водителем. Отец Антоний и Ольга − на втором ряду. За их спинами было много разного снаряжения, распиханного по ящикам. Игната с оборудованием не познакомили, про ведьм и колдунов толком не рассказали, только заселили в каморку по типу Ольгиной, да отправили на хозяйственные работы, которых оказалось предостаточно. Быт в бараке − под стать деревенскому. Дров наколи, воды принеси. И вот − срочный выезд. Была наводка от информаторов.

− А куда едем? − спросил Игнат.

− Тестовое испытание тебе устроят, − сказала Ольга, вытащив один наушник. Она слушала музыку с телефона.

− Сам всё поймёшь, как приедем. Тренируй наблюдательность, Игнатий, − велел старик.

Тогда, чтобы не проморгать начало своего первого задания, Игнат стал смотреть в оба. Машина выбралась их промзоны и поехала по достаточно оживлённой улице. Игнат заметил на одной из соседних машин наклейку с надписью «Метла в ремонте, летаю на чём придётся». Водителем, естественно, была женщина.

Обрадованный новичок тут же показал на неё остальным и спросил:

− Наш клиент?

− Нет, просто дура.

Минут через пять Игнат увидел, что они проезжают мимо ночного клуба с многообещающим названием «Шабаш».

− Наши клиенты?

− Нет, просто понты.

Дальше попалась вывеска «Академия белой магии».

− Ну хоть эти-то?

− Просто шарлатаны.

Раз за разом ошибавшийся Игнат приуныл и не заметил, как они подъехали к полулегальному вещевому рынку, стихийно возникшему рядом с переходом через радиальное шоссе, соединявшее город с областью. Когда-то тут была та ещё глушь, но теперь это было территория Нового города. Вся честная компания выгрузилась на стоянке рядом, чтобы дальше пойти пешком. Даже утром буднего дня тут было многолюдно, народ толпился, рядом ошивались попрошайки, а в самой толпе туда-сюда сновали цыганки в многослойных разноцветных нарядах.

− Вот наши клиенты, − показал отец Борис.

− Цыганки? Да ладно! Они что − все ведьмы? − не поверил Игнат.

− Не все. В среднем, ведьмой рождается одна девочка на пару тысяч, − пояснил отец Антоний. − У цыган же − заметно чаще, но и ведьмы у них − сравнительно слабые, а магия, по большей части, бестолковая.

− В смысле бестолковая?

− Нет прямого физического ущерба. Но это не значит, что они безопасные, − ответил старик. − Кошелёк и телефон лучше оставь в машине. Так они целее будут.

− Не хочу возвращаться. Лучше во внутренний карман уберу, − решил Игнат.

− Как знаешь.

Бесоборцы подошли к толпе поближе. Стало видно, что цыганки тёрлись тут не просто так − они явно чем-то промышляли, однако прохожие на них никак не реагировали, что было уже подозрительным.

− Сейчас попроще стало, − пробасил Игнату на ухо протодиакон. − Раньше бороду видят и тут же прячутся. Знают, что в нашей работе батюшек много. А сейчас борода в моде. Хипстеры кругом и эти − как их…

− Ламберсексуалы, − подсказала Ольга.

− Точно, они самые. Так что теперь к цыганам можно подобраться вплотную.

− А делать-то что надо? − по-прежнему не мог взять в толк Игнат. Методы организации оставались для него загадкой.

− Да ничего сложного. Иди и прогони их на другую сторону шоссе, − ответил отец Борис. − Прямо по переходу.

− Зачем это?

− Они пришлые. Как раз оттуда, а там уже не наша зона ответственности, а другой ячейки − пусть сами с ними разбираются. Наверняка, они их к нам и пригнали.

− Но это же… Ну, глупо. Цыгане же потом назад придут.

− И что предлагаешь?

− А вы их разве не жжёте?

− Среди бела дня, при всём честном народе, да ещё и без разбора, кто ведьма, а кто нет?

− Ну не знаю, − Игнат призадумался. − Да, наверное, это уже перебор.

− Иди, Игнатий, работай, импровизируй, ищи подход, − велел отец Антоний, но тут голос подала Ольга:

− Нас спалили. Чую, используют аркан. Тащат сюда кого-то.

− Кого? − спросил новичок.

− Известно кого, − нахмурился здоровяк и стал крутить головой, потом указал рукой в противоположную от рынка сторону. − Вон, патруль тянут. Ментов захомутали, чтобы те их крышевали.

И действительно, к рынку целенаправленно двигалась парочка полицейских. На лицах стражей порядка застыло выражение, напомнившее Игнату морду лошади, которую ведут под уздцы.

− Я их перехвачу, − отец Борис достал из котомки свою наградную камилавку, надел её и решительным шагом направился навстречу патрулю.

Чуть погодя, ему на помощь отправился и отец Антоний.

− Арканная магия − их конёк, − предупредила Ольга. − Береги мозги, если они у тебя есть.

− Спасибо, − буркнул Игнат. Он наблюдал за толпой на рынке − цыганки по-прежнему сновали туда-сюда безо всякой реакции со стороны покупателей.

Тогда он обратился к ведьме:

− Мне нужен страх. Липкий, душный, с яркими нотками паранойи и ощущением неотвратимо приближающейся опасности. Зона покрытия − весь рынок.

− Я тебе не сомелье, − взбрыкнула Ольга, но, видимо, сложный запрос задел её профессиональное эго: − Ладно, сейчас намешаю.

Волна вскинутых голов пробежала по толпе. Люди дружно огляделись и, словно впервые увидев цыганок, начали проверять карманы и спешно уходить с рынка. Когда прилавки оголились, стало понятно, что тут ничего дельного и не продавалось − только низкопробный ширпотреб. Да и что может привлечь людей к уличным лоткам в эпоху сетевых магазинов? Похоже, весь рынок был одной большой липучкой для мух, где застревали заарканенные прохожие, внезапно охваченные интересом к дешёвому тряпью. Оставшиеся на виду цыганки закрутились на месте − паранойя взяла своё. Догадались ли они, что сами попали под чужую магию?

Игнат решительно двинулся к ним − настолько быстро, насколько позволял «экзоскелет».

− Уходите туда! − он показал рукой на «зашоссейку». − Уходите сейчас!

Ближайшие цыганки, отвечая что-то неразборчивое, стали закручивать цветастый хоровод вокруг новой жертвы. Ольга встала рядом, прикрывая ему спину.

Понимая, что русский не работает, Игнат решил испытать свои лингвистические познания.

− Лок тар огар! Заг-заг! Дабу! − прокричал он, но эффекта не было.

− Ничего не понимают, − повернулся он к ведьме. − Может, это не настоящие цыгане? Ну румыны там.

Ольга не ответила, занятая своим основным делом. Судя по слабым отголоскам её магии, проникавшим сквозь его защиту, она использовала плавающий алгоритм − страх всё время мутировал, пытаясь пронять цыганок.

− Уходите отсюда, − ещё раз крикнул им Игнат.

Тут к нему вытолкнули молодую цыганку − симпатичную и относительно чистую. Лицом она напомнила ему Нуми Рапас. Похоже, эта говорила по-русски.

− Зачем уходить? − спросила она.

− Вы знаете, кто мы, − ответил Игнат. − Сюда ещё наши едут. Огнемёты. Огонь. Гореть.

− Ту хохавэса мэ джином, − цокнула языком та. − Зачем врёшь? Нехорошо.

− План-перехват «Чистый город». А сейчас грязный город. Огонь очищения. Скоро.

На лице цыганки на мгновение появился испуг, потом пропал, сменившись профессиональной маской. Она повернулась к своим и что-то тихо и быстро сказала. Тут к ней подошла цыганка с клюкой − самая старая и главная из них. Она грозно прикрикнула на переводчицу и отдала ей какую-то команду.

Та повернулась к Игнату и, сделав сладкое личико, сахарным голоском начала:

− Дай денег. Денег дай. Ну дай. Давай деньги быстро.

Эта несложная мантра в её исполнении, как ни странно, сработала железно. Игнат сам не понял, как расстегнул спецовку и, вытащив из потайного кармана кошелёк, открыл отделение с купюрами. За его спиной от досады зарычала Ольга.

− Сколько дать? − спросил Игнат у попрошайки.

Та победно улыбнулась и нагло сказала:

− Давай сколько не жалко!

− Так бы сразу и сказала, − Игнат закрыл отделение с купюрами и высыпал из бокового отделения мелочь.

− Всё забирай, ничего не жалко, − он сунул в ладонь ошарашенной цыганке дюжину монет.

Тут главная бабка с диким воплем «Кало шеро!» огрела молодую соплеменницу клюкой по голове.

Та жалобно заголосила. Остальные цыганки перешли на брань. Схватив молодую, они потащили её к подземному переходу. Последней ретировалась бабка − она направила на Игната клюку и стала делать её какие-то пасы:

− Берото! Розмар те окхам!

Игнат почувствовал лёгкую дурноту − явно, это были не пустые угрозы.

Но вот и бабка уковыляла догонять своих, табор исчез в подземном переходе − цыганки возвращались в свою резервацию, или что там у них. Принципы работы Бесобора опять оставляли больше вопросов чем ответов.

Игнат посмотрел, как дела у священников. Те, в отдалении, обрабатывали патруль. Судя по всему, стыдили. Полицейские уже не знали, куда себя девать. Теперь, когда арканы с них слетели, они и сами не понимали, зачем помогали цыганкам. На Ольге же не было лица.

− Притомилась я, − ответила она на немой вопрос. − Всю ману потратила на этих. Доведи меня до машины. Сама не смогу.

Когда ехали назад, рядом с Игнатом сидела Ольга и держала наготове открытый пластиковый пакет.

Остальные посматривали на новичка странно, словно ждали чего-то нехорошего, а оно так и не наступало.

Как зашли на базу, Игнат первым делом направился к холодильнику, но там всё было незнакомое, и он не знал, что можно брать, а что нет.

− Чего ищешь? − спросила Ольга.

− Жрать охота − караул. Есть чего?

− Колдуны есть вчерашние. Я их правда сожгла немного. Разогреть?

− Холодными съем, − махнул рукой Игнат.

Пока он наворачивал, весь состав ячейки сидел и смотрел.

− Ещё есть чего? − спросил Игнат, прикончив тарелку колдунов.

− Ведьмин студень, − сказала Ольга.

− Чего?

− Холодец по собственному рецепту.

− Из других ведьм что ли?

− Не знаю. Мясо с рынка.

− Ну давай.

Доедая очередную тарелку, Игнат наконец отвлёкся от еды и скосился на остальных:

− Чего смотрите?

− Как самочувствие, Игнатушка? − спросил иерей.

− Кажется, наелся. У меня от вашего экзоскелета аппетит зверский − такую тяжесть на себе таскаю.

− Вообще-то, на тебе сейчас дюжина цыганских проклятий, − сказала Ольга.

− Да? А мне норм.

− Я после первой встречи с их табором три дня хворал, − поделился отец Борис. − Из всех щелей хлестало… Только молитвы святым угодникам и спасли, да угля активированного пять пачек.

− Там бабка у них была − она меня наколдовывала… − рассудил Игнат. − Я прямо чувствовал − щёлк, щёлк, щёлк. Неприятно было, будто в меня какашками сухими кидают. Только у неё, похоже, бросок слабый.

− На лицо полный иммунитет к ментальной магии, − озвучила свой вывод Ольга. − Моя площадная не работает. Их прицельная − тоже.

− Да, случай беспрецедентный, − с серьёзным лицом кивнул старик. − Такая способность может быть как великим благом, так и нести в себе серьёзную угрозу. Нужно доложить в епархию.

Отец Антоний повернулся к здоровяку и сказал:

− Отвезёшь меня к матушке Евгении?

− Сейчас прямо?

− Нечего тянуть, Боря.

− Может завтра?

− Завтра ей и без меня доложат, − со скрытым ожесточением ответил старик.

− Кто интересно, − буркнул в ответ протодиакон, но пошёл готовить мотоцикл. У него на такой случай был «урал» с коляской. Через пять минут оба священника уже сидели на мотоцикле, в шлемах. На здоровяке, поверх подрясника, была одета косуха со стилизованной надписью «Сыны епархии» на спине. Когда они уехали, Ольга позвала Игнатия в свою комнату − поучить жаргону электриков.

− Денег для тебя просить поехал, − объяснила ведьма. − Дед Антон раз в месяц туда ездит. Уж не знаю, что с ним там делают, только потом у него ещё два дня сердце шалит.

− Жадные они там?

− И это тоже, но обычно они там уже в курсе наших успехов, однако почему-то всякий раз в весьма неприглядном ключе. Ну и я ещё, конечно. За меня ему каждый раз достаётся. Оставив меня в живых, он себе всю карьеру поломал, − грустно заметила Ольга.

− Карьеру?

− Говорят, он по молодости знатно отжигал. Как настоящий инквизитор. Может, сейчас бы епархию возглавлял.

− Епархию матушка Евгения возглавляет?

− Нет, баба Женя там типа серого кардинала. Она нашу тему курирует. Сколько кому из Бесобора денег давать, ну и совместные операции ячеек координирует.

Игнат оглядел стены − обилие картинок с щенками и котятами снова бросилось в глаза.

− А почему ты не заведёшь себе кого-нибудь? − он кивнул на фотографии.

− Мне строго-настрого запрещено.

− Почему?

− Фамильяры потому что. Сатана чаще всего обучает девочек именно через их питомцев − щеночков там, котяток. Принесла юная ведьма такого с улицы − милота, а он ей начинает нашёптывать, с колдовством знакомить. Поэтому в детстве от меня даже птичек отгоняли. Хотя котёнка очень хотелось, конечно…

− Тогда как ты научилась колдовать?

− Сама. Это же наследственное, врождённое. Генетический драйвер называется. Если он сильный, то две способности. Если слабый − только одна. Благодаря нему ведьме не нужно вступать в сношения с бесами, чтобы колдовать, но если она хочет усилить свою магию или обрести дополнительную способность, то без бесов не обойтись.

− Слушай, а если это наследственное, то достаточно всех ведьм один раз убить, и больше их не будет?

− Пробовали. Бесполезно. Потому что ведьмы − только следствие, а первопричина − бесы. Пока их не уничтожить, будут и ведьмы. Всех не сжечь.

− Ну, а как же Средние века? Даже на время не помогло?

− То, что в Средние века творилось − вообще показуха. Сжигали либо левых людей, либо самых слабых ведьм − сильные колдуньи избавлялись от конкуренток, либо же напрямую колдуны работали в инквизиции. Из крутых колдунов и не сожгли почти никого. Мощную ведьму так просто не сжечь − она вместе с костром улетит и с неба горящими дровами кидаться будет. Их не зря, бывало, умерщвляли заранее, перед сожжением − рисково в живых держать… Не дай Бог нам с сильным ковеном пересечься. Это будет фиаско.

− Погоди, так не все, кто колдуют − женщины?

− Семь к одному. Женщин больше просто, и бесам с ними проще. Податливей они что ли. К мужику бес на хромой козе не подъедет. Ну может, только суккуб какой… − Ольга замялась.

− А может, и инкуб, − прошутил Игнат.

Ведьма улыбнулась:

− Да, о таком варианте я не думала.

За тему профессионального жаргона электриков они так и не взялись. Просто сидели и болтали.

− Хорошо, что у тебя ментальный блок. Это очень полезно в нашем деле, − заметила ведьма.

− Интересно, а в других странах кто-то борется с колдовством? − спросил Игнат.

− Конечно, − Ольга кивнула. − Если не бороться, можно получить очень фиговое житье-бытьё…

− В смысле?

− Тебя лучше дед Антон или дядя Боря в тему посвятят, − ушла от ответа ведьма, потом сняла с шеи цепочку и передала Игнату. На цепочке был крест, но не обычный православный, а католический, причём поверх него был укреплён прозрачный красный камень каплеобразной формы, по размеру лишь немного уступавший самому кресту.

− Это символ Кровных братьев.

− Кто такие?

− Это Бесобор, причём такой, каким он должен быть. Полностью они зовутся «Рыцарский орден священной крови Христовой, пролитой на голгофском кресте». Они борются с ведьмами и прочими нечистыми созданиями несколько веков подряд − их командорства есть по всему миру, а на острове Тринидад стоит высокий белый замок на утёсе − он высится над самым морем. Это штаб-квартира ордена. Называется «Командорство Неба». В рядах кровного братства очень хорошие люди − способные, с божьими дарами, и у них есть всё, что нужно − опыт, снаряжение и мощные реликвии, конечно. Их лейпсанаургия не чета нашей. Если бы я не была проклята, уехала бы туда и стала одной из них. Женщинам тоже можно.

− Ты точно знаешь, что это не слухи и не легенда? − спросил Игнат, отдавая ей цепочку. Она тут же спрятала символ под одеждой.

− Я верю в это всем сердцем, − ответила Ольга. − Я хочу, чтобы была надежда. Чтобы, если мы здесь проиграем, я могла умереть спокойно, зная, что не всё потеряно. Что наш мир есть кому защитить. Очень горько жить без надежды и умереть без надежды… Ты сам как думаешь?

− Жить без надежды и умереть без надежды? − Игнат покачал головой. − Пожалуй соглашусь. Никуда не годится.

Священники вернулись под вечер, усталые и злые. Похоже, они спорили всю дорогу, потому что продолжили уже на базе.

− Плохой отчёт. Воды много. Откуда я им статистику найду? Я что − институтом заведую? Они мне даже контактов соседних ячеек дать не хотят. Нет отчётов − нет денег, тьфу. Бумажки им пиши! Я устал их строчить по любому поводу, − причитал отец Антоний, держась за левую сторону груди. Зайдя, он тут же сел на диван в пультовой.

− Зря я с тобой связался, − басил в ответ отец Борис. − Кабы не ты, меня бы давно в протоиереи рукоположили.

− Прямо из протодиакона?

− Митрополит сказал, можно.

− Боря, ты же знаешь, я тебя силой не держу. Если хочешь сделать карьеру в служении, мешать не буду. Даже похлопочу за тебя.

− Скорее уж мне за тебя хлопотать, отче Антоний, − с осуждением заметил здоровяк.

− Ты родством-то своим не бравируй. Знаем. Она тебе и не такое прощала, − старик стащил с головы скуфию и сунул в карман рясы. В этот раз он был одет официально, при наперсном кресте.

− Не дали денег? − прямо спросила Ольга.

Старик лишь отмахнулся. Похоже, у него были неприятности, о которых он не хотел говорить.

− Отец Антоний, а вы богослужения проводите? − решил спросить Игнат.

− Нет. Не могу. Пока я занимаюсь тем, чем занимаюсь, никакого права на совершение таинств у меня нет, − ответил старик.

− Наше занятие грязным считается, − подтвердил отец Борис. − Рядом с ведьмами да колдунами всё время трёмся потому что, а там и до бесов рукой подать.

− Завтра поедем колдовских людей проведаем, − сказал вдруг старик. − Надо обновить внушения, чтобы бояться не прекращали. Заодно Игнатия нашего подучим. Пусть посмотрит, чем занимаемся.

− А можно я с теорией ознакомлюсь для начала? − заявил Игнат.

− А что тебе не ясно?

− Лейпсанаургия, например, − ответил тот.

− Боря, неси ящик, − сказал старик.

Игнат застонал от дурного предчувствия − в прошлом ящике были вериги, и он их уже тихо ненавидел, хотя носил постоянно − раз надо, значит надо.

Но этот ящик был сильно поменьше первого − позолоченный, с узорной крышкой.

− Сейчас они будут втирать тебе знатную ересь, − прокомментировать появление ящика ведьма.

− Ольга! − одёрнул её старик.

− Хельга, − упрямо поправила его воспитанница.

Отец Борис открыл ларец. Под крышкой был лоток, на котором в ячейках рядами лежали золотые и серебряные горошины.

«Лейпсана», догадался Игнат. Те штуки, что зашиты Ольге под кожу.

К ларцу подошёл отец Антоний и подозвал Игната поближе. Тот теперь видел, что лотков в ларце несколько, а для каждой горошины была табличка с какими-то данными. Сами горошины были пронумерованы гравировкой.

− Лейпсанаургия с греческого дословно переводится как «мощи работают», − пояснил старик. − Они действительно работают, но есть ньюансы.

− Какие?

− Мы не зря тебя крестили. Исповедь, причастие, посты − обязательны. Мощи тем эффективней, чем сильней вера и чище душа. Сами мощи ничего не делают − они проводники для воли святого, к которому ты обращаешься с верой. Церковь не признаёт специализацию святых. К любому святому можно обратиться с любой просьбой. Тут мы расходимся, потому что в лейпсанаургии разные мощи дают разные эффекты, а совместное использование мощей с разными эффектами даёт синергический эффект, превосходящий простую сумму составляющих.

− Погодите-ка, − Игнат показал взглядом на ларец. − Это вроде того, как народ прикладывается к мощам в храмах?

− Не совсем, − отец Антоний помедлил, подбирая слова. − В наши дни наука о мощах не имеет повсеместного распространения. Можно сказать, почти утеряна. Заметная часть мощей из тех, что хранятся в храмах, либо не обладают эффектом должной силы, либо помогают не от того, что им традиционно приписывается. Только опытный лейпсанаург способен распознать точный эффект конкретных мощей, после длительного их ношения на собственном теле. Лейпсанаургия зародилась в древности. Ещё в раннем Средневековье христианские рыцари монтировали мощевики на своих доспехах и оружии, чтобы усилить свои боевые характеристики. У грамотного лейпсанаурга все мощи промаркированы, и он знает в каком порядке разместить их на теле воина, чтобы достичь максимального эффекта. Под каждого конкретного противника, под каждую задачу можно собрать свой набор, чтобы одержать победу.

− Если вера сильна, − добавил отец Борис.

Старик кивнул.

− Так их не обязательно под кожу зашивать, как у Хельги?

− Не обязательно. У неё они зашиты, чтобы она их сама не вытащила. А так они на одежду и оружие помещаются.

− А это всё останки святых? − спросил Игнат, разглядывая горошины.

− Не обязательно. Мощи простых иноков, бывает, благоухают не хуже и дают полезные свойства. Имеющий доступ к монастырским захоронениям лейпасанаург не нуждается в официальной канонизации, чтобы взять мощи в работу. Есть мощный поток благодати? Есть свойства, полезные в нашем деле? Тогда это наш материал.

− Вы лейпсанаург?

− Нет, − с грустью ответил отец Антоний. − Это редкий дар. Люди с ним очень ценятся. Видишь ли, хорошие мощи безмерно дорогие. На закрытых аукционах некоторые уходят за миллионы долларов. Они оседают в коллекциях олигархов, церковных иерархов, влиятельных политиков. Они дают им долголетие и здоровье, защищают от бед… Те, что остаются, в основном боевые лейпасаны, которые богатым ни к чему, уже поступают к нам − дают защиту от магии, позволяют убивать колдунов раньше, чем те убьют нас.

− А как ими пользоваться?

− Мы тебя научим, − пообещал отец Борис. − С этого дня ты будешь носить по одному мощевику из ларца, и мы будем тебя тестировать − скорость бега, длина прыжка, реакция на разные раздражители, выносливость. Если показатели выше, чем раньше − этот мощевик тебе полезен. На проверку одной лейпсаны мы будем тратить неделю. Когда протестируем весь ларец, из полезных тебе лейпасан уже можно будет создавать наборы и испытывать их на синергию.

− Так долго… − разочарованно вздохнул Игнат.

− У меня ушло пять лет, − сказал здоровяк.

− У меня восемь, − признался отец Антоний.

Игнат обернулся к Ольге:

− А ты?

Та пожала плечами:

− У меня нет улучшений. Я просто ограничена в своей магии. Наверное, первые попавшиеся в меня насовали − бесы любых мощей боятся.

На следующее утро все опять погрузились в газель и поехали на задание. В этот раз Игнату велели снять вериги и одели «прилично» − в костюмчик. Судя по качеству, из самых дешёвых. Ольга сказала «Миссия устрашения».

− А вчера тогда что было?

− Цыганки не наши были, а соседей. Мы за них бонусы не получаем. Впустую день провели. Епархия за такое не платит, − ответила девушка.

Отец Борис, сидевший за рулём, неодобрительно покачал головой:

− Не слушай её. Это она от злобы своей лютой напраслину на нас возводит. Ведьма же.

− Ха-ха, смешно, − огрызнулась Ольга и показательно надела наушники, чтобы слушать музыку.

− Что слушаешь? − потрогал её за плечо Игнат.

− Ась? − она приподняла наушник.

− Музыка какая?

− Разная, − пожала плечами Ольга. − В основном витчхаус и сербское церковное пение.

− Как-то одно с другим не вяжется.

− Вот такая она у нас противоречивая, − ехидно заметил здоровяк.

− Боря, ради Бога, не дразни её, − попросил отец Антоний.

− Едем в приличное место, − обратился старик к новичку. − Вспоминай этикет, Игнатий, чтобы мне за тебя перед колдунами стыдно не было.

И приехали они не просто в приличное место, а в элитную застройку.

− Добро пожаловать в Бедный посёлок, − сказала Ольга.

Их целью был трёхэтажный особняк, выполненный в виде немецкого охотничьего домика, только очень большого и богато декорированного − сам кайзер не отказался бы от такого.

Их встретил дворецкий и проводил на второй этаж − в просторный кабинет-библиотеку. Игнат аж дышать перестал − как тут всё было элитно. Единственное, что не вписывалось в обстановку − это большие красные огнетушители. Они были тут в каждом углу.

Гости сели на роскошные диваны. К ним вскоре вышел мальчик лет десяти − весь такой прилизанный, интеллигентный и очень серьёзный, прямо маленький взрослый.

Официально поздоровался с священниками − их он знал по имени отчеству. Потом приветливо кивнул ведьме:

− Оккультпривет, Хельга.

− Воистину привет, Азар, − ответила та, старательно избегая неодобрительного взгляда своего воспитателя.

− Откуда его знаешь? − шепотом спросил её Игнат.

− Форум магов, − кратко ответила та. Шептаться дальше было неприлично.

Азара и Игната представили друг другу.

− Мальчик он хороший, но очень непростой. Из коэнов, − сказал отец Антоний Игнату, вводя его в дело и заодно давая понять Азару, что Игнат − полноправный член команды.

− Мои предки сжигали жертвенных зверей на алтаре Иерусалимского храма, − счёл нужным пояснить Азар.

− Тебя тревожил кто-нибудь? − спросил его старик.

− Ко мне подходили. Я сказал, как вы учили, что за мной присмотр… Они ушли.

− Знаешь тех людей?

− Нет. Какая-нибудь шелуха безродная, − высокомерно произнёс мальчик.

− В храм ходишь?

− В ваш храм нет, а собственный мы ещё построим. Я хожу в синагогу. Раввин в курсе моего дара. Велит хранить чистоту моего огня. Я храню.

− Как ты его используешь?

− Папе сигарету прикуриваю. Камин разжигаю, − мальчик выставил перед собой руку, и на кончиках растопыренных пальцев вспыхнули язычки пламени, отчего его рука стала похожа на подсвечник. − Могу себе в темноте подсветить, когда никто не видит.

− Ладно, − кивнул отец Антоний и пояснил Игнату: − Совсем запретить использовать магию не получится. Это их сильнейшая страсть. Они всегда срываются, если запретить совсем. Поэтому мы разрешаем безопасное применение. В быту, например.

− Я соблюдаю технику безопасности, − Азар кивнул на огнетушитель в углу помещения.

− Игнат, на тебе лица нет, − сказал отец Борис, заметив, что новичок неотрывно смотрит на руку мальчика, на которой только что плясало пламя.

От его басистого голоса Игнат очнулся, посмотрел на окружающих, сглотнул, чтобы смочить пересохшее горло.

− Я в порядке, − просипел он.

− Мы можем поговорить с твоим отцом? − спросил Азара старик.

− К сожалению, он улетел в Тель-Авив. Бизнес. Но отец знал, что вы придёте, и велел вам передать кое-что, Антон Андреевич.

− Мне?

− Вы знаете, в каких кругах он вращается. Мы не ваш… основной контингент. И если бы мы захотели, вы бы нас не побеспокоили. Мы знаем, что в епархии таких, как вы, держат на коротком поводке и могут оттянуть назад, если у носителя дара есть связи в правительстве, − мальчик запнулся, оценивая, как отреагирует на столь жесткие слова собеседник, но тот молчал, тогда Азар продолжил: − Вас лично мы очень уважаем. Многие вас боятся − по старой памяти. Отец рассказывал, что по молодости вы жгли всё, что движется. Вам было за кого мстить, и вы покарали всех, кто заслуживал. Но из вашей братии боятся многих, а уважают − единиц. Вы из тех немногих, кто с нами работает, как с людьми − убеждением и просвещением. И не только среди нас, носителей настоящих даров, но и среди этих… колдунов подзаборных с их мелкими и грязными дарами. Более того, вы пощадили ребёнка своих злейших врагов и на личном примере воспитали ведьму… Мы не можем не одобрять такой подход.

− Азарушка, не надо меня перехваливать перед плохими новостями, − сказал отец Антоний ласково. − Я переживу.

− Отец велел передать − к нам в город вскорости переберётся очень мощный ковен − из другой части страны. Тут может случиться передел влияния. Полномасштабная магическая война, − выпалил мальчик с волнением в голосе.

− Ковен не цирк − туда-сюда не ездит, − недоверчиво заметил отец Борис. − Каждый дорожит своей кормовой базой и налаженными связями.

− Я не в праве раскрывать причины переезда. Это большая политика − ни вы, ни мы на неё не влияем, − частя, продолжил Азар. − Отец считает, вы должны знать, Антон Андреевич. Готовьтесь сами и передайте другим. Мы знаем, вы в опале из-за Хельги. Считайте это нашим жестом признательности. Пусть вы будете первым, кто сообщит в епархию.

− Сомнительное удовольствие − приносить дурные вести. Но за доверие − благодарю, − кивнул старик.

− Тогда у меня всё.

− У меня к тебе просьба, − сказал вдруг отец Антоний.

− Да, конечно, − мальчик был удивлён.

− Наш новенький, Игнатий… Сдаётся, у него непростые отношения с огнём… Так, Игнатушка?

Игнат молча кивнул. От зоркого взгляда бывалого бесоборца не ускользнула его реакция на магию мальчика.

− Азар, дай ему совет на будущее. Что ему делать, если придётся… ну, вступить в конфронтацию с вашим братом − огненным магом.

− А вы своих уже не учите, Антон Андреевич?

− Учим.

− Это странная просьба − чтобы я рассказывал, как нас проще убить. Не находите? − похоже, мальчик был оскоблён самой постановкой вопроса.

− Вы, Азарушка, если надо, легко со своими расправляетесь. Дуэли огненных магов − не редкость, − ответил отец Антоний. − Считай это проверкой на лояльность.

Мальчик неодобрительно покачал головой, но всё же повернулся к Игнату и сказал:

− Нас легко узнать по бутылкам с жидкостью для растопки каминов. Мы её пьём. Другого человека такое убьёт, а огненного мага − нет. Взрослый маг может выпить до трёх литров растопки, чтобы расходовать её на огненные заклинания.

− Это что − любая растопка подойдёт? − не поверил Игнат.

− Любая, кроме той, что из «Пятёрочки».

− Почему?

Мальчик пожал плечами:

− Кто бы знал. Гореть горит, а пить невозможно.

Азар внимательно посмотрел на Игната и спросил прямо:

− Боишься огня?

Тот кивнул.

− Правильно делаешь. Даже я боюсь. Мы ведь тоже горим… Если встретишь огненного, не держи дистанцию − или сразу беги, или лезь вплотную и бей всем, что есть.

− Почему?

− На дистанции тебя всегда достанут, а вплотную − безопаснее всего. Магия − это концентрация. Ни один маг не может колдовать, пока ему в живот раз за разом втыкают нож. Это не только про огненных − вообще про любых. Убей или умри.

− Спасибо, − искренне поблагодарил Игнат, хотя прямо сейчас хотел оказаться где-нибудь подальше от этого мальчика и его огненной магии.

Затем они поехали на хладокомбинат, чтобы переговорить с начальником морозильного цеха − он оказался ледяным магом. На него, видимо, поступила наводка, потому что протодиакон припугнул его весьма жёстко. Дальше была уже совсем старая колдунья с какой-то слабой лечебной магией − работала на ферме, ухаживала за коровами. Как пояснил отец Антоний, колдовские люди выбирают работу так, чтобы она позволяла им пользоваться магией без лишнего внимания со стороны окружающих. Воспитательные беседы в исполнении старика были достаточно убедительными. Похоже, они были основным инструментом Бесобора. Игнатий даже заскучал. Во время следующей проверки он вышел к машине − подышать воздухом, пока коллеги стращали очередного колдуна, убеждая его жить по-людски. Тут-то он и заметил женщину, внимательно изучавшую их машину со всех сторон. Она чуть ли не лицом прижималась к стеклу кабины, чтобы посмотреть, что внутри.

Игнат спугнул её покашливанием, она ничуть не смутилась. Незнакомка была неопределённого возраста. Вся в шерстяных вещах ручной вязки. В круглых очочках на круглом лице, в окружении вьющихся тонких волос.

«Из потомственных городских интеллигентов», решил Игнат.

− Ой, а вы из этой компании? СпецТехЭлектроМонтаж? − спросила она бойко.

− Ну да.

− А какие проекты делаете?

− Разные.

− А по какому адресу находитесь?

− А какой проект нужен? − задал встречный вопрос Игнат.

− Ну я не знаю ещё. Я интересуюсь, − отболталась тётя и тут же спросила: − Ой, а время не подскажете?

Игнат вытащил мобильный − незнакомка тут же выхватила его из рук и стала разглядывать со всех сторон:

− Какой у вас телефон интересный. Кнопочный. Люблю такие. Сенсорные сложнее в управлении, а с кнопочными одно удовольствие работать.

Игнат понял − дело тут нечисто, однако прямой угрозы не было. Он знал, половину ведьм ему можно не бояться − тех, что воздействуют на мозги.

Наконец женщина отдала телефон и пошла по свои делам, но на прощание одарила его загадочной улыбкой:

− Я ещё позвоню.

Телефон фирмы был написан на борту газели, так что Игнат и не думал удивляться её обещанию.

− Батюшка, − обратился новичок к отцу Антонию уже на базе.

− Внимаю, Игнатушка, − старик оторвался от написания очередного отчёта в епархию, который делал в гостиной, под яркой лампой. На носу у него были мощные очки. Только закончился спор между ним и отцом Борисом о том, как лучше написать − «пречестнейшая матушка настоятельница» или «досточтимая мать игумения», так что иерей был на взводе.

− А если мы перед епархией отчитываемся, то выходит, Бесобор в составе церкви? − спросил Игнат.

− Раньше был. Сейчас − нет.

− Как это?

− Оптимизация, − с горечью ответил старик. − Теперь модно всё непрофильное на аутсорсинг отдавать. Уборщиц чаще всего. Вот мы те же уборщицы, фактически. В списках не значимся. К церкви доказуемого отношения не имеем. Давно обещают при Синоде создать тайный отдел по борьбе с ведовством, но воз и поныне… Да и как? Ведь официально у нас и колдунов-то нет, и магии не существует. Сам посуди, бесы есть, а ведьм − нет. Как так?

− Я бесов пока не видел, − пожал плечами Игнат. − Ведьм видел. Правда, ещё не понял, за что нам деньги платят. Особых опасностей я пока не наблюдал.

− И не приведи Господь увидеть, − раздался с кухни бас отца Бориса. У того был поздний ужин.

− Деньги, Игнаша, епархия даёт не свои, а от анонимных спонсоров и меценатов − те специально на нашу деятельность жертвуют. Средства эти собирают тайком − через закрытые фонды, названные в честь того или иного святого. Говорят, один православный олигарх нам хорошо помогает, но бесоборовских ячеек по городу много, так что на брата получается негусто. Вот на эти средства концы с концами-то и сводим.

− Я уже догадался, что не мы одни этим заняты. Сколько нас?

− Сам посчитай. В среднем на две тысячи женщин − одна ведьма.

− Я думал каждая вторая, − сострил Игнат.

− Мы сейчас о тех, кто колдовать умеет, − уточнил отче Антоний. − Одна ячейка Бесобора должна контролировать на своей территории не более пятидесяти ведьм. То есть, на территории одной ячейки проживает двести тысяч человек, ну или на один миллион населения − пять ячеек Бесобора.

− А сколько человек в одной ячейке?

− Опытным путём установлено, что с полусотней ведьм справятся десять боевых оперативников.

− Но нас всего четверо, − возразил Игнат.

− Нет, Игнатушка, − покачал головой старик. − Боец у нас все один, и это отец Борис. Ты ещё зелёный. Я слишком старый. Что до Ольги… Никто в своём уме ведьму против нечистый силы не пошлёт. Это как пчёлы против мёда.

− Я Хельга, − выглянула из своей комнаты воспитанница. Возмущённая, она прошла и села рядом с Игнатом, чтобы тут же уткнуться в телефон.

− Боря, неси-ка карту города, − попросил отец Антоний.

Когда протодиакон разложил на столе карту, иерей продолжил:

− Город колоссальный, так что территория поделена между ячейками. В нашей зоне ответственности проживает примерно полсотни ведьм. Точнее сказать нельзя − они всё время мигрируют туда, где их меньше ущемляют. Там они накапливаются. За ними выдвигаются бесоборцы из соседних секторов, усиливают местную ячейку, так что ведьмы снова разлетаются по другим районам города. Из пятидесяти ведьм, предположительно находящихся в нашем секторе, мы знаем от силы двадцать. Остальные не дали себя обнаружить.

Старик ткнул пальцем в карту:

− Мы держим вот этот сектор на юго-западе − Междушоссейный-12. На востоке он граничит с Аварийным-4, он же «50 лет без капремонта». Плохое место. К югу − «Чертовы дачи». Там возвышенность, вроде большого холма. Место потенциально проблемное в плане шабашей. На западе − кусок Нового города, местность диковатая, и до включения в состав города никому ненужная, но теперь усиленно застраивается, так что тамошнюю ячейку в будущем придётся усиливать. С севера мы выхватываем немного промзоны и край элитной застройки. В общем, у нас есть все городские биоты, даже свалка и кусок лесопарка.

− Отче Антоний, − Игнат не вытерпел с вопросом: − А чего нас так мало? Где ещё девять положенных оперативников?

− Раньше нас больше было, до того как Бесобор не зааутсорсисли, − тяжело вздохнул старик.

− Семеро, − уточнила ведьма. − Дядя Вадим, дядя Пётр, тётя Марфа, Пал Палыч… Пал Палыч умер. Остальные ушли, когда денег не стало. Им семью кормить, детей растить.

− Ольга не помнит − её тогда не было, но лет двадцать назад тут пятнадцать человек работало, и всем работы хватало, − добавил старик.

− А что соседи? − решил узнать Игнат. − Как у них дела?

− С соседними ячейками мы контакта не имеем. Тем не менее, кое-что про них знаем, − ответил старик.

− Названия у них дурацкие, − подала голос ведьма.

− Да, названия у них не то, чтобы говорящие, но с намёком. На западе, например, АО «Волот-Медиум».

− Волот медиум? − недоумённо переспросил Игнат.

− Отсылка к средневековому трактату по борьбе с ведовством, − пояснила Ольга. − Притворяются оптовыми поставщиками европейской обуви. Работают под слоганом «Испанские сапожки для каждой дамской ножки. Устоять невозможно».

Девушка подвинула карту к себе и стала показывать:

− На юге − «Индивидуальные Отопительные Системы». Типа торгуют каминами и печами. Их девиз − «Никакой магии. Только спички и дрова». С севера сектор держат «Синие ночи», маскируются под организаторов торжеств и празднеств. Их слоган − «Проведём мероприятие с огоньком. Поможем вам развеяться». С юмористами закончили. На востоке − просто мрачные мужики. У них ни названия, ни девиза. Косят под братков.

− Серьёзно? − спросил Игнат.

− С работой вроде справляются, но об их методах известно мало, − ответил отец Антоний. − Вообще, сколько ячеек − столько подходов.

− И всё-таки, почему нет связи с соседями?

− Так в епархии решили, − нахмурился старик и бросил косой взгляд на протодиакона, проверяя, слушает ли тот. − Если будет нужно взаимодействие, они нас сами скоординируют.

− Так нас проще контролировать, − воспитанница была смелее в своих формулировках. − Если будем сотрудничать друг с другом напрямую, не ровен час профсоюз создадим. Начнем права качать, а их-то нам и не положено.

− Следи за языком, − одёрнул её иерей. − Не понимаешь − лучше молчи.

Та только отмахнулась.

− Ну допустим, − кивнул новичок, задумчиво рассматривая карту. − И всё-таки, почему епархия борется с ведьмами?

− То есть как почему? − протодиакон, вполуха следивший за их беседой, чуть ли не подпрыгнул. − Это же ведьмы. Не зря в Стоглаве сказано − волхвы и чародейники от бесовских научений пособие им творят.

− Ну творят ведьмы пособие бесам. Всегда творили. И что? − пожал плечами Игнат. − Мало ли чего в мире происходит плохого? Люди гибнут сотнями тысяч в ДТП, травятся палёным алкоголем, гниют заживо от уличных наркотиков, голодают… Коррумпированные чиновники разворовывают казну, вымогают взятки, сажают всюду своих людей. Много ужасного зла творится безо всякого колдовства. Почему бы с этим не бороться? И если столько разного зла происходит, а страна по-прежнему жива, стоит ли тратить силы на ведьм? Может, и так сойдёт?

− Я же говорил: кто сам от ведьм не пострадал, тому не понять, − проворчал старик. − Это душой чувствовать надо. Не умом.

− У меня на всю спину ожог от ваших ведьм, − резко возразил новичок. − Но это была война. Там разное бывает. Тут же они так не бедокурят.

− Убеждать тебя не буду, − нахмурился отец Антоний. − Но и с отношением таким в Бесоборе делать нечего.

Ведьма отложила смартфон и, облокотившись на стол, сказала:

− Двойка вам, батюшки, за наставничество. Давайте я ему по-простому расскажу, без религии, на голой логике?

− Не надо, − хором откликнулись священники, но девушка уже повернулась к Игнату:

− Епархия борется с ведьмами, потому что они её основные конкуренты.

− Тьфу на неё, − закатил глаза здоровяк. − Опять за своё, ведьма.

− Дядя Боря, я начала, я и закончу. Не мешайте… Игнат, ты слушаешь?

− Да.

− Так вот, власть и церковь в нашей стране глубоко синергичны.

− Чего?

− Находят друг друга приятными и полезными, − пояснила Ольга. − Каждой из сторон есть, что предложить другой. Поэтому влиятельных людей епархия старательно окучивает. К каждому олигарху, мэру и губернатору приставлено по духовнику, а к некоторым − по два. Они всяких ведьм, колдунов и чародеев к этим влиятельным людям на пушечный выстрел не подпускают, потому что стоит им расслабиться и перестать присматривать за важным человеком, рядом с ним тут же нарисуются маги и предложат свои услуги. По правде сказать, предложения у колдунов привлекательнее, чем у епархии, да и цены демократичнее, особенно в сезон скидок. Максимум, что может предложить церковь − царстве небесное в награду за трудную и честную жизнь, которую ещё надо суметь прожить. Но загробное блаженство ещё когда будет, а колдуны предлагают целую кучу вариантов здесь и сразу − помочь во власти подняться, с оппонентами разобраться, прочие сложные вопросы порешать − разных эффективных способностей у колдунов великое множество, и они мастерски их комбинируют, объединяясь в ковены… Понимаешь?

− Ну, будь я чиновником, я б заинтересовался, − согласился Игнат. − Но ведь есть подвох?

− Нет никакого подвоха, − легко сказала Ольга.

− А как же продажа души дьяволу? − не поверил тот.

− Это всего лишь душа. Даже у олигарха она одна. Этим он не отличается от простых людей, которых у нас сто пятьдесят миллионов.

− То есть со стороны церкви − это просто конкуренция за влияние на сильных мира сего? Ничего более?

− Ну есть некоторые минимальные побочные эффекты… − нехотя признала ведьма.

− Например?

− Ну, наступление царства Антихриста, для начала. Если церковь сегодня сдаст свои позиции, через несколько лет тут всё будет по-новому.

− Как по-новому?

− Пока церковь обрабатывает влиятельных людей, поддерживая в них минимальные нравственные ориентиры, те поддерживают духовные ценности на государственном уровне. Если позволить колдунам, действующих по наущению бесов, растлить нашу правящую верхушку, то последствия предсказать несложно: гонения на веру, государственный атеизм, легализация наркотиков, проституции, однополых браков, пропаганда гомосексуализма в школах и раннее сексуальное образование при горячем одобрении любых девиаций. Как следствие − развал института традиционной семьи. Тотальные чайлд-фри, свингерство, небинарные гендеры, кинки-пати… − Ольга остановилась, увидев зависшее выражение на лице Игната.

− Кинки? − переспросил тот.

− Совсем отстал от моды? Это же сейчас везде. Кинки-пати − такая элитная групповуха, когда участники наряжаются в костюмы животных и спариваются на закрытых вечеринках в режиме «куча-мала». Обычно через социальные сети туда попадают. Целая индустрия аксессуаров на эту тему работает… Так вот, продолжу. Далее последуют государственная пропаганда трансгендера, бодмода и постгуманизма. Отрицание русской идентичности, очернение российской истории, космополитизм. Уничтожение любых социальных гарантий. В идеале − введение страны в состояние долгой гражданской войны, разрухи и хаоса.

− Кажется, я где-то такое уже видел… − задумчиво сказал Игнат.

− Я правильно объяснила? − Ольга повернулась к священникам.

− По сути − неправильно, но последствия прекращения нашей работы с элитой ты называешь верно, − признал отец Антоний.

− Погодите, я всё понял, − вдруг радостно заявил Игнат. − Их жечь надо!

− Кого?

− Ну ведьм этих.

− Вот! Наш человек, − одобрил протодиакон.

− Всех бы тебе жечь, Игнатий, − скептически заметил отец Антоний.

− Ну, не всех, − поправил себя Игнат и показал на Ольгу: − Её не надо, она вроде как хорошая.

− Что я тебе про ведьм говорил? − строго спросил старик. − Не бывает хороших ведьм!

− Но она вам помогает.

− Не помогает она, а только мешает, − не согласился иерей. − Запоминай хорошенько − ведьм не получится поставить на стражу добру и использовать для борьбы с нечистой силой. В Союзе пытались их использовать, в итоге многие люди обратились ко злу. Многие погибли − и хорошие, и плохие. Погибли телесно или хуже того… И сразу тебе ещё одна наука − с ведьмами нельзя вести переговоры и устанавливать соглашения − они нарушат их все. Ведьмам − веры нет. Запомнил, Игнат?

− Да, − виновато потянул новичок. − Значит, всё-таки жечь.

Вздохнув, старик поднялся, чтобы подойти к дивану, на котором сидел Игнат.

− Пока ты не натворил дел, надо втолковать тебе наши порядки. Ведьму нельзя убить просто потому, что она ведьма − мы не инквизиция и мы не в Средневековой Европе. Мы в Российской федерации.

− Отец Антоний, я вот слышал, вы в прошлом жгли ведьм, − возразил Игнат.

− Грешен я, Игнатушка, и за свои ошибки перед Богом понесу ответ. Тебе мой путь повторять не советую. Никакого самосуда. С ведьмами, ещё не совершавшими преступлений, мы ведём разъяснительную работу, основанную на убеждении и лёгком запугивании.

− Я видел, − кивнул новичок.

− Далее, с ведьмой, совершившей проступок средней тяжести, производится разъяснительная работа, основанная уже на жестком запугивании.

− Этим я занимаюсь, − поднял руку протодиакон.

− Дядя Боря эксперт, − бросила Ольга. − Особенно, когда дело доходит до детей.

− В отличие от тебя, я пугаю их так, что они боятся, даже когда меня уже нет рядом, − добродушно подколол ведьму здоровяк.

− А что, если запугивания не помогают? − спросил Игнат.

− Ведьма, регулярно приносящая вред людям несмотря ни на какие убеждения и запугивании, пожизненно отправляется под стражу, − ответил отец Антоний. − Ими занимается епархия. У них есть кельи для таких.

− Ведьму, убивающую людей, мы уничтожаем на месте, − добавил отец Борис.

− Как видишь, Игнатушка, наша работа − это предотвращение и лишь в редких случаях − воздаяние. Мы работаем с детьми и подростками, у которых есть колдовской дар. Мы сопровождаем их, когда они взрослеют. Они всегда должны понимать, что их ждёт, если они переступят черту. Просветительская работа, − сказал старик.

− В смысле «просветительская»?

− Бесы шепчут им много такого, что есть неправда. Мы даём детям правильное виденье вещей. Избавляем от иллюзий. Развеиваем обман, чтобы они не стали марионетками. Правильно обработанная ведьма может сопротивляться бесовским научениям. Иногда ей будет сложно, но она всегда может обратиться к нам. В епархии есть экзорцисты, отчитчики, и даже что-то вроде санатория для бесноватых… Там ей вправят голову, и бесы отступят.

Игнат покачал головой:

− Из всего, что я пока что видел, Бесобор − детская комната милиции какая-то.

− В некотором смысле, так оно и есть, − кивнул иерей.

− Про милицию ты это удачно вспомнил, − оживился отец Борис. − Потому что наша работа действительно схожа. Для отдельных ведьм мы типа участкового, но если вдруг ПГМ усилится, то и как РУБОП работать приходится.

− ПГМ? − не понял Игнат.

− Я объясню, − сказало Ольга, − колдуны и ведьмы любят кучковаться. У них своя тусовка по интересам, они вполне могут быть тихими и безвредными и отжигать где-нибудь в лесу, где их никто не спалит, а вот ПГМ − Преступная Группировка Магов − это уже колдовская банда, занятая криминальным бизнесом. Отъём денег у населения, убийства, поджоги, наёмничество… Это уже серьёзная каша, которую надо срочно расхлёбывать. И крайняя степень ПГМ − это когда ведьмы организуют ковен, традиционную средневековую корпорацию, где для членов предлагается гарантированное трудоустройство, карьерный рост, повышение квалификации, профсоюзные льготы и конечно же корпоративы для встреч рядового персонала с топ-меджментом из ада − шабаши по-ихнему.

− Если такое случается, значит мы свою работу завалили полностью, − сказал отец Борис. − Вот почему у нас тут детская комната милиции, как ты говоришь.

− Я хотел приключений, − признался Игнат. − Опасностей, подвигов.

Отец Антоний задумчиво огладил бороду и сказал коллеге:

− Боря, начинай боевые тренировки с новичком.

− И не жалко парня? − решил уточнить тот. − Он пока вериги еле таскает.

− Ни капельки, − отозвался старик.

У протодиакона была черта, которую Игнат часто наблюдал у людей на войне. Война, с которой он вернулся, была гибридная, то есть непонятно какая. Большую часть времени надо было держать конкретные точки − блокпосты, которые противник регулярно обстреливал, провоцируя эскалацию, плюс предотвращать диверсии, ради которых через границу пробирались разведгруппы. Когда этим занимаются обе стороны, наступает время, когда вроде бы тихо и спокойно, а помереть очень легко. Стресс − несильный, но постоянный. Не отдохнёшь. В такую пору вылезает из сослуживцев всё, что было припрятано − неприятное, в основном.

Хвастовство − пожалуй, самое безобидное. Если в меру, конечно. Отец Борис этой меры не знал. О том, что у протодиакона есть жена и трое детей, Игнат узнал сразу − здоровяк каждый вечер уезжал домой. Но другие детали его жизни новичку были неизвестны − автобиографические приступы протодиакона обычно купировал отец Антоний, или же ведьма начинала жёстко над ним подшучивать, и тот от обиды переставал откровенничать.

Боевые тренировки изменили ситуацию. На тренировочной площадке за городом − огороженном пустыре, приписанном к ячейке − Игнат и отец Борис оказывались одни, и здоровяка тут же несло. Игнат чувствовал, что снова оказался там − в импровизированной казарме, устроенной на первом этаже полуразрушенной многоэтажки, после отбоя, когда наступало время офигительных историй − и о боевых подвигах, и об амурных. Хвастунов не любят, но если врут красиво и всё время новое, то пусть. Отец Борис любил приукрасить всё, с собой связанное.

На первой же тренировке Игнат узнал, что отец Борис − простой вояка из семьи секретных физиков, солдат удачи, подполковник 6-го ГУ ГШ, художник, КМС по фехтованию на саблях, имеет чёрный пояс кёку-шинкай и сам тренировал двух своих сыновей, победителей юношеских городских соревнований. Скоро ему будет сорок пять, сейчас в отставке, на пенсии по инвалидности, сильно взорвался в последнем деле. В общем герой-одиночка, с горячими точками в послужном списке, погонами на плечах и прочими бонусами вроде инвалидности второй группы и выхода на пенсию в тридцать пять лет. Закончил духовную семинарию экстерном и был рукоположен каким-то очень важным человеком, имени которого Игнат не запомнил. За некие очень секретные заслуги ему были дарованы двойной орарь и фиолетовая камилавка.

При этом отец Борис не демонстрировал никаких признаков инвалидности, да и по годам его стремительная церковная карьера как-то не складывалась. А вот драться он умел хорошо и разнообразно, поэтому изматывал новичка едва ли не до смерти, пытаясь привить тому базовые навыки. Игнат, считавший, что научился на войне всему, что положено солдату, каждый день постигал что-то новое в обществе протодиакона, касалось ли это стрельбы, единоборств или грязных приёмов в борьбе с колдунами.

Игнат даже не пытался разобраться, что и как на самом деле с отцом Борисом − расспрашивать его, чтобы вывести на чистую воду, было глупо, так что Игнат решил, что найдёт какие-нибудь другие источники информации, например, своих бывших сослуживцев − если здоровяк и вправду был на той же войне, что и он, его кто-нибудь да вспомнит. А пока что надо было набираться уму-разуму − тренер и учитель из отца Бориса был отменный.

Когда после очередной тренировки они вернулись на базу, Игнат спросил, зачем в пультовой столько кнопок по стенам.

− Это чтобы кнопочница не могла нам навредить. Есть такой сорт ведьм, − ответил протодиакон. − Только мы знаем, какие кнопки нажимать имеет смысл, а какие − нет. Неправильная кнопка вызовет тревогу.

− А как эта кнопочница их нажмёт, если она сюда не попадёт? Тут же дверь с замком.

− А ей не надо сюда попадать. Она через окно может кнопки увидеть. Запомнит их и уйдёт, а потом в любой момент из любого места их и нажмёт. Не сама, понятное дело, а с помощью бесов.

− Издеваетесь, отче, − не поверил Игнат.

− Я тебе серьёзно. В прежние века они и за ведьм не считались, а сейчас самые сильные. Теперь всё на кнопках. Опытная ведьма может запомнить до нескольких тысяч таких штук, которые можно активировать силой пальца − переключатели, кнопки, рычажки, колёсики, сенсорный экран.

− Ну и что?

− А то. Был случай такой. Подошла к блок посту женщина. С виду обычная. Принесла бойцам яблок − те и рады. Покрутилась несколько минут и пошла, а на следующий день те гранаты, что на виду были, разом взорвались. Все погибли, кроме одного. Он-то про женщину и вспомнил.

− Ни фига себе.

− Да, это очень вредное колдунство, − подтвердил отец Борис. − Особенно нельзя, чтобы кнопочница видела оружие и панели управления. Они самые умные из ведьминого племени. Легко адаптируются к высоким технологиям.

− Я, кажется, видел такую, − признался Игнат. − Крутилась у нашей машины. В кабину заглядывала.

− Плохо, − нахмурился здоровяк. − Машина у нас одна. Зато кнопки там с мощевиками. Бесам их прожать трудновато будет. Ну, даст Бог, пронесёт − может, она и не поняла, кто мы такие.

− Будем надеяться, − без особой уверенности согласился Игнат.

Через месяц Игната стали отпускать на задания одного − проведать спокойного колдуна или ведьму, чтобы убедиться, что те не сменили адрес. Иногда он сопровождал Ольгу − её старались не отпускать одну. Когда говорили о Бесоборе, ведьма всегда съезжала на тему ордена кровных братьев и их штаб-квартиры − Командорства Неба. Мечта о таинственной организации, хранящей мир от ведьм, не отпускала её, как и образ замка на скале. Символ братства − крест с каплей крови − она носила поверх одежды. Все их разговоры о том, что Бесобор несовершенен и дышит на ладан, заканчивались пониманием, что изменить ничего нельзя, а раз так, остаётся только совершенствовать свои навыки и нести крест бесоборца дальше. Ольга стала не такой закрытой, как раньше, и даже разрешала ему работать на своём компьютере, если ему нужно было что-то в Интернете.

Ближе к зиме Игнат решил съездить на тот вещевой рынок, где прошло его первое испытание. Он уже свыкся с «экзоскелетом» и двигался, как если бы его не было, так что протодиакон поднял вес вериг до ста килограммов. В лейпсанаургии наметился прогресс − были найдены три совместимых мощевика, которые заметно добавляли силы и выносливости, скорей всего, за счёт ускорения внутриклеточного обмена. Мышцы от такого росли быстро, безо всякой химии. А вот мощевики, положительно влияющие на мышление, то есть, например, придающие храбрости или ускорявшие рефлексы, никакого эффекта на Игната не оказали. Новичок продвинулся в изучении молитвенного правила, постиг азы умной молитвы, регулярно проходил исповедь и причастие, но не было в Игнате той истовости в вопросах веры, что проглядывала в старших коллегах. Он делал всё ровно в тех пределах, что ему велели, и ничего сверх.

В таком вот виде − с веригами под рабочей одеждой, заряженный лейпсанаургией − он и появился у рынка на границе двух зон ответственности − их ячейки и соседней. Как он и думал, цыганки вернулись, правда было их уже меньше, да и сам рынок будто ссохся. Видимо, в первый раз цыган удалось припугнуть что надо, так что эффект держался до сих пор.

Цыганской магии Игнат не боялся. Только, если скопом повалят и затопчут − если верить отцу Борису, такое с ним однажды произошло − «Опасно недооценивать толпу женщин!»

Поэтому Игнат стал обходить рынок по кругу, словно овчарка, обегающая отару. Очень скоро цыганки его заприметили и опознали. Цветные фигуры заметались в толпе, пробиваясь в сторону спасительного перехода. Игнат ускорился, как мог. Какой-то высокий мужик, решивший, что парень-работяга обязан уступить ему дорогу, сунулся навстречу, но получил удар плечом такой силы, что его отбросило на землю − теперь вес Игната со всем облачением приближался к двум центнерам. Не обращая внимания на матюки, новичок нацелился на совершенно конкретную добычу − он помнил эти платки и юбки. Они были чистыми, а значит, это была она − его «Нуми Рапас» зашоссейного разлива, та самая «дай, сколько не жалко».

Он не мог бежать долго, так что когда он схватил её за руку, по лицу ручьями лился пот. Молодая цыганка вырывалась как заяц, но Игнат держал как силок.

− Джа пэ кар, башно! − она лупила его кулачками по плечу, но Игнат спокойно отбуксировал её подальше от рынка, выкрикивая на ходу: «Воровка! Украла! Ментов вызывайте!»

Народ тут же потерял интерес к происходящему − полицию вызывать желающих не нашлось, а цыганки, не бросающие своих, в этот раз изменили своему правилу.

− Успокойся, − потребовал Игнат, удерживая ведьму.

− Убийца, отпусти! − закричала она.

− Я тебя не трону, − пообещал Игнат.

− Убийца, − упрямо повторила цыганка, но вырываться прекратила. Она морщила лицо от боли − похоже, Игнат перестарался, сдавливая ей предплечье.

− Я убийца? Ну и кого я убил? − спросил он.

− Бабушку Шукар убил!

Игнат судорожно попытался вспомнить, что же было в тот первый раз. На ум пришла старая цыганка, которая била «Нуми Рапас» клюкой по голове, а потом осыпала Игната проклятиями, да так, что он чувствовал, как они стучатся в него, словно невидимые горошины.

− Эта старуха, которая тебя била?

− Бабушка добрая была, − возразила цыганка, хлюпая носом.

− Как она умерла?

− Я скажу. Отпусти, не убегу.

Игнат разжал железную хватку, появившуюся у него после всех тягот Бесобора. Девушка достала из кармана упаковку одноразовых платков и хорошенько высморкалась. Скомкав использованные, она убрала их в карман. «Уникальная», отметил про себя Игнат.

− Как тебя зовут? − спросил он.

− Не скажу.

− Почему?

− Ты злой колдун, − заявила ведьма. − Проклянёшь меня, как бабушку.

− Я не знал, как её зовут, − заметил Игнат. − Мне имя знать не обязательно. Поняла?

Цыганка испуганно кивнула − поверила.

− Мария, − представилась она.

− Я Игнат. Так вот, Маша, как бабушка твоя умерла?

− Пошла в кусты и всю себя высрала, − просто ответила девушка.

− Погоди, это ведь я должен был животом страдать? − решил уточнить Игнат.

− Да.

«На своё же проклятие напоролась. Похоже, у меня ни фига не иммунитет, а отражатель», подумал бесоборец, но цыганке говорить не стал − такую способность лучше держать в тайне. Пусть думает, что он колдун.

− Слушай, Маша, ты ведь умеешь у людей деньги выпрашивать… ну, магией?

Та молча кивнула.

− Ты хорошо это делаешь? − с нажимом спросил Игнат.

− Лучше меня из наших никто не может, − с гордостью ответила девушка.

− Сколько за раз можешь выпросить?

− Двадцать тысяч. Больше нельзя, иначе потом убивать приедут.

− Номер телефона свой оставь, − ласково попросил Игнат.

− Зачем это? − насторожилась ведьма.

− Тебе ведь без разницы, у кого просить и на что просить, − пожал плечами Игнат. − Я тебя на серьёзных людей выведу. Не сейчас, потом. Будешь процент иметь.

Помявшись немного, девушка всё же продиктовала номер.

− Всё, я тебя не держу, − сказал Игнат. − И передай своим, что мы их в покое не оставим. Пусть сюда не суются.

− Неправильные вы, − сказала ведьма. − Нас за магию не любите, а сами колдовством страх нагоняете, проклятия насылаете.

− Отчаянные времена требуют отчаянных мер, − невозмутимо ответил бесоборец.

Цыганка не спешила уходить.

− Почему не убегаешь?

− Я гадала на тебя. Смотрела, что будет, − призналась вдруг Мария.

− Ты ещё и такое умеешь? − удивился Игнат. Две способности означали либо потомственную ведьму, как в случае Ольги, либо действующий контракт с нечистой силой. Во таком случае ведьму нужно было срочно передавать в епархию на принудительный курс экзорцизма. С бесами тягаться новичку было рано, особенно, в одиночку − без священника.

− Плохо, но могу, − ответила цыганка. − Это у меня в роду у всех.

− И что? − успокоившись, спросил Игнат.

− Ты сразишься сразу с двумя ведьмами, очень сильными, − сказала гадалка. − Таких у ромалэ не было и нет.

− Когда сражусь?

− Не знаю, − пожала плечами Мария. − Может, завтра, а может, через год. Карты не говорят когда.

− И дальше чего?

− Если победишь, то должен будешь сделать выбор − или убить сразу обеих, или сохранить одной жизнь. Что бы ты ни выбрал, это тебя изменит. Сделает другим, − сказала цыганка и вдруг запнулась, словно не могла выговорить.

− Рожай уже, − не вытерпел Игнат.

− В одном случае ты будешь жечь всех ведьм, до которых сможешь добраться. Сожжёшь меня и всю мою родню. Злее тебя никого не будет. Все колдуны будут тебя бояться. Но счастья тебе всё равно не будет. Никогда, до самой смерти, − голос у гадалки дрожал, лицо побледнело.

− А во втором случае?

− Ты устроишь меня к себе на работу. Я буду богатой и до старости проживу в достатке, − на её губах расцвела слабая улыбка, и было в этой улыбке что-то дьявольское, ну или просто деньги, даже воображаемые, так на неё действовали.

− Ох, ну что ты такое рассказываешь? − скептически сказал Игнат. − Я себя-то еле трудоустроил. Да и зачем ты мне?

− Не знаю. Но ты поймёшь зачем. И у тебя будет власть.

− Значит, во втором случае я ведьм жечь не буду?

− Я на это не гадала. Мне без разницы. Если я богатая буду, какое мне дело до других? Жги хоть всех. Главное, что не меня, − сказала девушка честно.

− Ясно… − он кивнул, призадумавшись. − Какой-нибудь совет? Подсказка? Как мне делать выбор?

− Просто не выбирай то, о чём потом будешь жалеть всю жизнь, даже если этот выбор и проще.

− Да уж. Отличный совет, − недовольно пробурчал Игнат. Дуэль сразу с двумя ведьмами − хреновый прогноз. А уж с сильными − и подавно.

Через неделю, когда Игнат обедал на базе, зазвонил мобильный.

− Алло? − сказал он в трубку.

− Я вас слушаю, − раздалось в ответ. Голос женский. Вроде бы знакомый.

− Это я вас слушаю. Вы же мне звоните.

− Вообще-то, вы мне сам звонили только что. Я перезваниваю, − сказала собеседница. − Посмотрите историю звонков, если не верите.

− Ничего не понимаю, − Игнат попытался вспомнить, кому он мог дать свой номер за последнее время? и не смог. Номер он сменил, как перешёл в Бесобор, и с той поры ему звонили только члены ячейки. Ведьмам и колдунам он, естественно, своих координат не оставлял.

− Я к вам подъеду, − сказала женщина тоном, не терпящим возражений. − Посмотрю ваш офис. У меня необычный запрос. Сделаете мне проект.

Тут в голове Игната щёлкнуло. Кубики сложились в слово.

− А у нас тут и смотреть нечего, − нагло бросил он в трубку. − Кнопки и лампочки по всем стенам. Кнопки, понимаете?

− Кнопки? − удивлённо переспросила собеседница.

− Да, тысячи кнопок. Одинаковые. Неподписанные.

− Простите… Мы раньше встречались? − в голосе звонившей появилась неуверенность. Слова Игната сбили её с толку. Что, если она случайно позвонила кому-то из своих?

− Непременно встречались, раз вы запомнили мой телефон. И я уверен, увидимся снова, раз вы так любите кнопки. Мы сами к вам приедем, − пообещал бесоборец.

− Тут и сдохнете, − ответила женщина и бросила трубку.

Игнат неспешно дожевал бутерброд, допил кофе, помыл кружку, потом подошёл к верстаку, взял молоток и разбил телефон вдребезги.

Сметя осколки в урну, он отправился к отцу Антонию − попросить новый телефон.