16 Мегабайт тому назад

— Да кто такой этот Гамбетти? — не удержался от вопроса любопытный Васенька.

— Тс-с!.. Это наш… спонсор.

— "Крыша", что ли?..

— Вроде того! Но я вам ничего не говорил!.. Всё, пришли, — официант толкнул поцарапанную дверь. — Милли, ты здесь?..

Пудрящая носик у зеркала симпатичная блондинка обернулась:

— Лу?.. Кто это с тобой?

— Певец. Приведи в порядок, будь другом, ему на сцену через минуту!..

— Певе-ец?.. — протянула Милли, с интересом разглядывая Грэя. — А так сразу и не скажешь!..

— Да не этот! — с досадой сказал брат некстати заболевшего Мигеля. — Вон тот! Быстренько, быстренько, Милли, я тебя умоляю!.. Хозяин с нас шкуру спустит!

— Ну, не с нас, а с тебя… — девушка окинула взглядом топчущегося у стеночки системщика и кивнула на стул перед трюмо. — О`кей… Садись, кудрявенький! Сейчас мы из тебя человека сделаем…

Пока белокурая гримёрша колдовала над Васенькиным внешним видом, Грэй, послонявшись под дверью и достаточно согревшись, проскользнул в зал. Там было душно и накурено. За столиками сидели люди, вполне, надо сказать, респектабельная публика. Да и заведение, судя по дорогим коврам, бархатным занавесам и мебели из красного дерева, было не из общедоступных…

Быстрый взгляд наёмника, оббежав ресторан, остановился на компании разнаряженных людей у самой сцены. Почтенного вида упитанный черноволосый мужчина в перстнях и с бокалом — это точно тот самый Гамбетти. Уж больно рожа бандитская… Рядом — расфуфыренная дамочка с девчушкой лет восьми на руках. Жена, значит. А это — дочка… Нашёл, где ребёнку праздник устроить!.. Грэй подумал о Морган, спящей на тряпках в тесной кабине, рядом с полумёртвым базилевсом, и в бессильной злости сжал кулаки. Они там загибаются, а мы здесь нуворишей развлекаем!.. А куда денешься? Денег больше взять неоткуда…

К синьору Гамбетти шариком подкатился хозяин ресторана и что-то зашептал ему на ухо. "Спонсор" благосклонно кивнул и потрепал по головке дочь. Та весело запрыгала на коленях у женщины. Понятно… шоу начинается!..

На сцену вышел конферансье в белом смокинге и, сияя фальшивой улыбкой, провозгласил в микрофон:

— А сейчас!.. Специально для очаровательной именинницы, сеньориты Франчески!.. Прозвучит весёлая песенка! Исполняет наш заграничный гость, звезда зарубежной эстрады — Василио!..

Грэй выпучил глаза. Это кто же его, дурака, так обозвал?.. Или сам проявил инициативу, шут гороховый?! Храни нас Господь в сухом, прохладном месте…

Гости зааплодировали, синьор Гамбетти поднёс к губам свой бокал.

Сцена погрузилась в интригующий полумрак. Где-то за кулисами раздались первые аккорды… Ослепительный луч софита вспыхнул над помостом и явил взору публики "звезду эстрады": напомаженный и чуть ли не завитый Васенька в эффектной позе восседал на высоком табурете посреди сцены, держа в руках стойку с микрофоном. Взгляд его был исполнен романтики и этакой отрешённой задумчивости. Шёлковая голубая рубашка (видимо, из гардероба неведомого Мигеля) переливалась блёстками… альфонс альфонсом!.. Лучше бы уж так выпустили, подумал наёмник, старательно делая вид, что не имеет к "певцу" никакого отношения.

Васенька поднял руку, призывая к тишине. Мелодично прокашлялся в микрофон. Из-за сцены зазвучал весёленький мотивчик, и…

— Умира-ал в больнице старый кло-о-оу-у-ун…

Синьор Гамбетти уронил бокал. Музыка издала пару предсмертных тактов и тихо сдохла. В тишине замершего зала громко захныкала недовольная именинница… И Грэй понял, что оставшиеся пять долларов им тут точно не заплатят.

… Под подошвами ботинок противно хлюпая, чавкала грязь. Мимо с бешеной скоростью пролетали дома. Напарники неслись по тротуару, перепрыгивая через лужи, а сзади топотали двое перекачанных мачо-самцов в дорогих костюмах и полощущихся по ветру шёлковых галстуках. Синьор Гамбетти такого оскорбления не потерпел…

— Тупые мерикьянцы!.. — на ходу пропыхтел Васенька. — Никакого творческого подхода…

— А с какой стати ты, обалдуй, это поминальную серенаду затянул?! — Грэй мельком оглянулся. Преследователи не отставали.

— Так они мне говорят — спой детскую!.. — оправдывался системщик. — Я и спел!.. Что там эти двое?..

— Догоняют… сворачиваем!

Они зарулили в какой-то дворик — к счастью, проходной.

— Ничего-ничего! — ободряюще сказал Чайников, с трудом поспевая за наёмником. — Как-нибудь оторвёмся… Зато у нас всё-таки осталось полтора бакса!..

— Много — с ума сойти!.. — огрызнулся Грэй.

— Ну да, не миллион, но на булку с чаем хватить должно. А кабель, в крайнем случае, срезать можно… Слушай, они устанут когда-нибудь?!

— А ты спроси… — наёмник ностальгически вспомнил украденный спартанским шалопаем бластер и, мысленно вздохнув, прибавил ходу. Можно подумать, мне самому нравится постоянно от кого-то бегать!.. И от этих бы не побежал, да только у них у каждого пиджак на боку подозрительно оттопыривается. Полоснут из "Магнума" — и весь разговор!..

Сзади загрохотали выстрелы. Ну вот, пожалуйста. Доигрались в Адриано Челентано…

— Васька, пригнись!

— Мог и не предупреждать… совсем сдурели, быки! В черте города палят из двух стволов!..

— Это же Чикаго.

— Да хоть Новый Орлеан! Я ещё слишком молод для участия в передаче "Уголовная хроника", в роли трупа!..

— Не верещи… — Грэй увидел впереди просвет. — Туда! Может, там улица пооживлённее, глядишь — утихнут… — мимо его уха с жужжанием пролетела пуля. — Хотя это маловероятно!

Они с трудом протиснулись в узкую щель между домами и оказались на неширокой тихой улочке. Безлюдной, если не считать стоящего у чёрного "Роллс-Ройса" человека в водительской фуражке.

— Не свезло… — сказал Васенька. — Или… Смотри, Грэй! Вон мужик какой-то у тачки скучает! Может, поможет, чем сможет?..

— Этот? — наёмнику хватило двух секунд, чтобы понять, что "скучающий" у лакированного бока автомобиля гражданин "братанского" типа ничем особенно не отличается от подручных синьора Гамбетти. — Да ведь он из той же компании!

— Кровавый итальянский убивец?!

— Не итальянский… зато он один. Стой здесь.

Грэй, не долго думая, подошёл к шофёру и похлопал его по плечу:

— Добрый вечер!

— А?.. — обернулся тот, очень знакомым движением засовывая руку во внутренний карман. Предчувствие наёмника не обмануло.

— Друг, — улыбаясь, попросил он. — Пушку не одолжишь?..

— Чё?! Да ты кто?!

— Кто-кто… — Грэй быстро обернулся — двое молодых бандитто сейчас как раз лезли в проём между домами. — Никто! Девочка в платьице белом!..

Крепкий кулак наёмника впечатался в изумлённую физиономию шофёра. Пока тот, сползая по блестящему капоту, думал, что он не так сказал, Грэй выхватил у него из-за пояса револьвер и, схватив за ворот пребывающего в состоянии гипнотического транса Васеньку, вместе с ним нырнул за машину. И очень вовремя — темпераментные итальянцы с пистолетами наголо уже выбрались из простенка и снова принялись стрелять. Попадали, правда, только в "Роллс-Ройс": напарников им было не достать, а побитый водила опытно отполз за соседний автомобиль.

— Полный, — удовлетворённо сказал Грэй, крутанув барабан, и приподнялся. — Не высовывайся, я с ними разберусь…

Чайников не ответил, прислушиваясь сквозь пальбу к причитаниям шофёра. Что-то в них проскальзывало такое… до боли родное и знакомое…

— Грэй! Он же русский!

— То, что ты его понимаешь… — наёмник выстрелил и пригнулся, — ни о чём ещё не говорит… получи!..

— Да нет! — не унимался системщик. — Ты сам послушай!

— Если ты не заметил, я сейчас несколько… занят! — снова звук револьверного выстрела и три пистолетных в ответ.

— Он же матерится, как сапожник!..

— В преобразовательную схему кабины заложено… достаточно информации!

— Ой, что я, не знаю, как америкосы ругаются?! У них же самое оскорбительное — максимум, — "твой дедушка был из Техаса"!.. А этот так и кроет, так и кроет… — Васенька навострил уши. — Ого!.. Кстати, убедительное выраженьице, надо запомнить…

Наёмник снова нырнул за капот "Роллс-Ройса". Итальянцы, громко и нецензурно возмущаясь, перезаряжали оружие. От соседней машины неясно доносилось:

— … я вас…***! Во все*******, и когда пахан узнает,***, да мы вам,***, козлам,***, таких**** вставим, что,***, будете знать,*********…!!!

— Теперь веришь?! — посмотрел на напарника Вася. Грэй кивнул. Что там эта жертва обстоятельств про "пахана" бормочет?.. Не хватало нам здесь ещё русской мафии! И без того, такое ощущение, что не город, а сплошное бандитское гетто…

— Грэй, — зашептал системщик, меняясь в лице. — Ложись!

— Что?..

— Ложись, говорю!.. Кажется к этому, за машиной, подмога подоспела…

Из бара напротив выскочили люди в кожаных куртках. Бритые затылки, золотые цепи (толщина такая, что только якорей не хватает), и крупными мазками написанное на лицах образование в три лагеря, не считая пионерского… Где-то за спинами "братков" колыхалась габаритная фигура в костюме пятьдесят восьмого размера. Стало быть, "пахан". Сейчас с итальянцами разберутся, и нам конец, сумрачно подумал Грэй. И зачем я шофёру по зубам врезал?..

Увидев новоприбывших, подчинённые синьора Гамбетти несколько притухли, попрятали пистолетики и попытались решить дело путём мирных переговоров типа: "Бес попутал! Всё — он! А сами мы хорошие!"… После того, как им продемонстрировали правила "кулака-к-морде-прикладывания", причём очень так живенько, напряжённенько, с огоньком и божьей искрой, бандито-гангстерито выбрали единственно правильное решение — драпать!.. Если не кривить душой, то у наших напарников мысли повернули в аналогичную сторону… Правда, до действия эти самые мысли развиться не успели — обиженный Грэем шофёр, поняв, что он теперь не один, начал подниматься из-за бока автомобиля с явным намерением страшно отомстить чужими руками за причинённый его особе физический и моральный ущерб.

— Грэй, ты куда?!

— Не двигайся, — предупредил наёмник, — если этот умник рот раскроет, из нас решето сделают!..

Он выбрал момент, когда в сторону "Роллс-Ройса" никто не смотрел, и прыгнул, за какую-то долю секунды преодолев расстояние от одной машины до другой. Водила снова полетел на асфальт. Ещё один хороший удар — и шоферская фуражка, блеснув козырьком, откатилась в сторону, а её обладатель умиротворённо затих. Не навсегда, конечно, — такой цели Грэй себе не ставил, но уж ближайшие полчаса он никого точно на помощь не позовёт…

Между тем славные представители русской мафии, проводив позорно бежавших итальянцев забористым матерком в спину, отряхнулись и направились к "Роллсу". Первым, переваливаясь, шёл достопамятный "пахан". Грэй прикинул расстояние от автомобиля до ближайшей спасительной подворотни и понял, что живыми они с Чайниковым до неё добежать не успеют. Думать было некогда. Надо было действовать.

— Тринадцатый, дуй в машину! — отрывисто бросил наёмник.

— А ты?!

— Оглох?!

— Нет!.. — Васенька дёрнул на себя хромированную ручку "Роллс-Ройса" и ужом вполз на кожаное сиденье, благодаря бога, что стёкла у авто — тонированные… Ага, ключики здесь!.. Отлично. Два быстрых поворота в замке зажигания — и мотор мягко заурчал.

— Падай! — системщик кивнул на соседнее сиденье. Грэй скользнул в салон.

— Антон! — рявкнули снаружи. — А дверь я сам себе должен открывать?! Борзеешь?!

"Папа" наклонился к дверце. В ту же минуту тонированное стекло опустилось, и ко лбу ошарашенного авторитета прижалось холодное дуло револьвера.

— Антон?.. — при столкновении с пугающей реальностью суровый пахан забекал, замекал, и попытался сдать назад, но…

— Стоять, — тихо приказал Грэй, выходя из машины и держа дядю на прицеле. — Дёрнешься — пристрелю.

— Т-ты к-кто такой?!

— Тебе моё имя ничего не скажет, — усмехнулся наёмник.

— Да ты знаешь, н-на кого ты…

— И твоё меня тоже не интересует. Скажи своим людям, пусть бросят оружие.

— Да мы вас…

— Повторить?.. — Грэй чуть придавил пальцем курок. "Папа" всё понял.

— Стволы на пол! — велел он. Бритоголовые нехотя забрякали пистолетами по асфальту.

— Эй, ты, с краю! — наёмник пошевелил плечом. — Бегом обратно в трактир, принеси верёвку подлиннее… И только попробуй кому что брякнуть! Вместе с хозяином в одной могиле закопаю! Понял?

— Понял…

— Ну так шевелись!.. Васька, вылезай и открой багажник. Хочу посмотреть, сколько туда человек влезет…

Системщик выкарабкался наружу и, с чисто арийским презрением покосившись на мафиозников, откинул крышку багажника.

— Трое точно поместятся! — почему-то ухмыляясь, сообщил он.

— Точно?..

— Точно! Эти же как-то поместились! — Васенька ткнул пальцем обнаруженное в багажнике тело с кляпом во рту. Тело замычало и в ужасе уставилось на него снизу вверх. Ещё двое, лежащие там же, судорожно затрепыхались. — Здорово, пацаны! Вы откуда здесь такие красивые нарисовались?..

— М-м-м!..

— Пардонте… — системщик вынул грязную тряпку изо рта ближайшего. — Теперь вещай!

— Вы к… к… кто???

— Ну, это, парниша, вопрос дня! Не одного тебя занимает… Отвечать будешь, или как?! Вы чьи?..

— Мы — из Гарлема… Из семьи Джордана Бауэра…

— Обожди, братишка, — Чайников наморщил лоб. — Гарлем же в Нью-Йорке?!

— Так то — чёрный! А здесь белый… а вы откуда?

— Из Подмосковья… — Васенька пожал плечами. В этих реальностных отклонениях чёрта с два разберёшься! Гарлем — в Чикаго?! Гремучая смесь… Да ещё и русские бандиты, о которых в Америке тридцатых годов и слыхом не слышали!.. Не удивлюсь, если у них какая-нибудь Мэрилин Монро в президенты успешно баллотируется…

— Русская мафия?!

— Что? — очнулся Чайников.

— Вы — русская мафия?..

— А… а ты как думал?! — сообразительный системщик мигом понял, как можно с пользой употребить неожиданную встречу с соотечественниками. — Она, родимая!..

— А те, другие?..

— Самозванцы… — пренебрежительно отмахнулся Василий и сурово посмотрел на связанного. — И вообще, дружок, что-то ты разболтался!.. Иди-ка сюда…

— Нет! — затрясся тот. — Не надо! Не убивайте!

— Защёлкни протезы!.. Орать будешь — точно на тот свет отправлю! Вылазь!.. И остальных прихвати, не буди во мне садистские наклонности…

Пленники с горем пополам выбрались из багажника.

— Это ещё кто? — не поворачивая головы, поинтересовался Грэй.

— Да какая разница?.. — Чайников развязал им руки. — Чешите отсюда, везунчики! У нас сегодня благотворительный день.

Они не заставили себя уговаривать. Только тот, с которым беседовал Васенька, убегая, слегка притормозил на повороте и прокричал:

— Спасибо!.. Сочтёмся, брат!

— Тамбовский волк тебе брат… — проворчал системщик, поворачиваясь к напарнику. — Места освободились! Только туда, — он показал на дно багажника, — больше трёх мы не запихнём. А их пятеро!

— Пухлого можно в салон, — решил Грэй. — А его дружков… даже и не знаю… А ну, великолепная четвёрка, шагайте к машине! И без лишних телодвижений. Тринадцатый, проконтролируй…

— Будет сделано, пятьдесят второй! — съязвил Васенька. — Так, штангисты педагогического университета, слушайте внимательно: сейчас без эксцессов укладываемся в багажничек и дружно молчим, потому как ничто так отрицательно не влияет на печень, как неправильно отфильтрованный базар…

— Но мы же не поместимся!.. — ляпнул кто-то.

— А это меня уже не касается! Кто не влез — расстреляем!.. Уяснили?!

Бандиты, усиленно кивая и толкаясь, полезли в багажник "Роллс-Ройса". Причём со страху спрессовались так, что ещё и для авторитета, будь он чуточку похудее, место бы осталось…

— Готово! — системщик захлопнул крышку.

— Молодец. — Грэй кивнул напарнику на верёвку, минуту назад принесённую исполнительным качком из бара. — Свяжи его, и поехали. Помнишь ту улицу, где песни пел?..

— Помню. На всю жизнь запомнил, — Васенька стянул верёвки на запястьях притихшего "папы" и открыл дверцу. — Ныряй, припонтованный!

— Что вы со мной сделаете?.. — проблеял авторитет, падая на скрипящее сиденье.

— Зависит от твоего поведения, — ответил наёмник, захлопывая дверцу и усаживаясь рядом с водителем. — Будешь паинькой — отделаешься лёгким испугом… Васька, поехали, а я пока карту города поищу…

— Вы не понимаете!.. — послышалось сзади. — Не понимаете, во что влезли!

— Это, похоже, ты не понимаешь, — обернулся Грэй, — раз опять рот раскрыл!

— Да за мной вся Москва стоит!..

— Напугал, — наёмник смерил его насмешливым взглядом. — Мозгами пораскинь — где Москва, и где ты?.. Тринадцатый, вот, смотри, тут проедешь под мостом…

— Кретины! — простонали с последнего сиденья. — У меня же стрелка на утро забита!

— Так это твои проблемы…

— Да если я на неё не явлюсь, всем крышка!.. И вам тоже, олухи! Вы же только что себя русской мафией объявили!.. Да ещё кому набрехали — шестёркам Джордана! И часа не пройдёт, как всё Чикаго знать будет! И нас всех троих живьём в стену замуруют… Неявка на сходку — прямой плевок в лицо, вы это можете понять мышиным своим мозгом?!

— Грэй, по-моему, он нам хамит!..

— Так если вы русские, вы только так и поймёте! — завыл авторитет. — Отпустите меня, и я обещаю, что всё забуду!..

— Если ты русский, — задумчиво ответил Чайников, — то ни фига ты не забудешь… Грэй, как думаешь, он не врёт?

Наёмник посмотрел в глаза пленнику и почувствовал горячие волны паники. Резкий запах страха.

— Не врёт. Только если мы его выпустим, он же первый нас и сдаст.

— Кому?.. Полиции, что ли?! — хохотнул Васенька, крутя баранку.

— Эту возможность я тоже не исключаю. Сам знаешь — денег сунул, и тебя никто не тронет. А вот за тебя…

— Хм, ты прав. Но если не выпустим, а про свою стрелку он правду сказал — будет ещё хуже?.. Тьфу, Троян мне в прогу, что ж это за жизнь?!

Грэй сосредоточенно помолчал и поднял голову:

— Если мы добудем нужные детали, за какой срок ты успеешь починить кабину?

— Работа мелкая, и света много надо, иначе напортачу…

— Час, два?

— Боюсь, что больше, — системщик остановил машину на светофоре и, медленно обернувшись, внимательно посмотрел на авторитета:

— Слышь, ты!.. Тебя на сходке этой что, каждая собака знает?

— В том-то и дело, что нет! Не успел приехать, а уже на местные законы… плюю! Ногтем придавят… выпустите, волки позорные!!

— И не мечтай… — Чайников решительно положил обе руки на обтянутый кожей руль "Роллс-Ройса". — Грэй. Давай-ка запрём всю эту гоп-компанию в защищённом от света месте, чтоб не рыпались. До смерти не похудеют…

— А как же…?

— На стрелку поедем сами! Этого, — он махнул рукой в сторону находящегося в лёгкой степени офигения авторитета, — никто из тутошних донов пока что и в глаза не видел!.. Вот и покажем им истинное лицо русской мафии… Не икай, батя, твой поезд ушёл и рельсы разобрали! С кем стрелка-то? Имена, фамилии, места дислокации и пункт завтрашнего сбора коллективов…

— В гостинице "Кабул", — выдавил из себя "папа", с неудовольствием поглядывая на снова нацелившееся ему в лицо дуло револьвера. — В десять тридцать.

— Кого спросить?..

— Джино Гамбетти…

"Дилижанс" зависал на орбите уже пятый час. Вожделенный Сатурн был совсем рядом, время уходило, а ситуация и не думала меняться в нужную сторону. Их просто откровенно игнорировали.

— Свяжись с диспетчером, — бросил мрачный как туча Логан, нервно стуча костяшками пальцев по шву иллюминатора. Капитан обернулся:

— Ещё раз?! Это уже десятый будет!..

— Хоть двадцатый. Они обязаны нас пропустить!

— Я, конечно, попробую, — пожал плечами Домингес, — но, по-моему, результат будет такой же… Але, диспетчерская! Вызывает борт SK-514!..

В динамике молчало.

— Борт SK-514 просит разрешения на посадку! — надрывался Найджел. — Повторяю, мать вашу, мы просим двести паршивых метров, чтобы сесть! Вы спите там, что ли?!

— Регистрационная служба Сатурна приветствует вас! — наконец донесся из мембраны уже осточертевший обоим вежливый механический голос. — В настоящий момент ваша просьба обрабатывается оператором. Будьте добры, подождите…

Всё стихло. Капитан "Дилижанса" зверски заскрежетал зубами:

— Достали!.. "Ждите, ждите"… Мы уже незнамо сколько здесь торчим! По какому праву вы нас через кордон не пускаете?!

— Регистрационная служба… — снова зарядил механический голос. Логан подскочил к пульту и грохнул кулаком по кнопке экстренного сигнала SOS:

— Вот теперь пусть только попробуют не отозваться! — в ярости прошипел он. — Это нарушение первого правила Декларации!..

— Да отмажутся же!.. — махнул рукой мексиканец. — Вот если б мы терпели бедствие — это да!.. А на "Дилижансе" — ни царапинки, я проверил перед отлётом. Ещё и ложный вызов пришьют!..

— Я им "пришью"! — с угрозой просвистел Логан. Нервотрёпка последней недели давала о себе знать с пугающей быстротой.

В динамике сухо щёлкнуло, и чей-то голос сказал:

— Служба экстренных вызовов слушает!.. Что у вас случилось?

— Нет, это у вас что случилось?! — Секретарь подался к передатчику. — Почему нас не пускают на посадку?!

— Мы не занимаемся этими вопросами, — равнодушно ответил голос. — У вас поломка?

— Да!

— Какого рода?

— Обыкновенного!.. — не выдержал Найджел. — Дайте поле! Там и разберётесь!.. Я — капитан, а не механик!

— Ваши данные? Серийный номер корабля?

— Найджел Мануэль Домингес, офицер воздушного флота. Судно "Дилижанс", маркировка SK-514! — ободряюще улыбнувшись Логану, выпалил мексиканец. — Так мы можем идти на посадку?!

— Э-э… SK-514?.. — с той стороны помолчали. — Простите, но… но мы не можем… у нас приказ…

— Какой приказ? — Секретарь сжал кулаки. И здесь засада. А ведь это была последняя надежда!.. — Кем он подписан?!

В динамике пошли помехи, и уже другой голос ласково проговорил:

— Так что вы хотели?..

— Ничего! — заорал Логан. — Хватит пудрить мне мозги! Я — Секретарь Коалиции Сторонних Наблюдателей, и если вы немедленно не откроете шлюзы, я протараню их кораблём!

Найджел схватился за сердце.

— Господин Секретарь, — успокаивающе проворковал голос, — не стоит так волноваться!.. Это всего лишь временные неполадки! Смею вас уверить…

— Не надо ни в чём меня уверять! Откройте шлюзы!.. — он словно с цепи сорвался. — Я не для того летел сюда через полгалактики, чтобы слушать эту ерунду!

— Успокойтесь, прошу вас. Как только неполадка будет устранена, вас тут же пропустят…

— Тогда свяжите меня с Главой! Я знаю, что он на Сатурне! Это срочно, слышите меня?!

— К сожалению, мы не располагаем полномочиями отрывать Главу от деловых переговоров, но…

— Этими полномочиями располагаю Я! — припечатал Логан. — И я не собираюсь ждать, пока кучка идиотов, думающих, что я поведусь на их беспомощное враньё, сведёт на нет всё то, что…

— Логан.

— Погоди, Найдж, я не закончил…

— Зато они закончили, — встревоженное лицо мексиканца было повёрнуто к главному иллюминатору. — Шлюз открывают.

— Замеча…

— Четыре боевых "карася" прямо по курсу — считаешь, замечательно?.. — капитан злобно зыркнул на динамик связи, послал туда пару исконно латиноамериканских идиоматических выражений и резко выжал штурвал на себя. — Зубы заговаривали, черти нехристианские! Пристегнись.

– ****** мать!..

— Так и я про это…

"Дилижанс" вздрогнул, и, войдя в скоростной штопор, сорвался с орбиты. Вслед ему полетели длинные голубоватые вспышки носовых орудий "Кирасиров" — сатурновских военных истребителей класса "Ц", в миру среди лётчиков прозванных "карасями" — за тупые "морды" и неповоротливость…

— Нас не подпустят к Главе даже на милю, — обречённо проговорил Секретарь, падая в кресло. — Председатель постарался… Чёрта с два мы вообще теперь куда сунемся! Всем инструкции раздал, подлая душа!..

— Дискредитация продукта в глазах массового потребителя!.. — высказался Найджел, одновременно пытаясь всеми мыслимыми и немыслимыми способами вывести корабль из-под прицельного огня "Кирасиров". Это было, даже если сильно приукрасить, несколько проблематично — "Дилижанс" являлся прежде всего почтовым судном, и его инженеры никак не рассчитывали на участие своего детища в импровизированных гонках на выживание… "Караси" давили количеством и бронебойностью.

— Врёшь, не возьмёшь… — бормотал Найджел, вспоминая всё, чему его учили в лётной школе.

Корабль сотряс мощный удар. Потом — ещё один. Завыла сирена. Мексиканец мельком на пульсирующее красным табло — накрылся главный двигатель. Скорость начала стремительно падать.

"Кирасиры", не останавливаясь ни на секунду, рвали выстрелами вакуум. Бортовая сирена задохнулась в предсмертном вое. "Дилижанс" вспыхнул оранжевым пламенем взорванных двигателей и, накренившись, безвольным механическим аппендиксом пошёл ко дну чёрных космических глубин. Истребители дали по нему последний, контрольный залп и повернули назад…

Прости меня, брат, подумал Логан, краткой вспышкой угасающего сознания пытаясь продраться сквозь грохот и вонь плавящейся обшивки. Найджела он уже не видел.

Алый всполох ударил в глаза, и мир разлетелся на тысячу мелких осколков.

Оставив "Роллс-Ройс" в глухом дворике за старыми складами (где нашли своё временное пристанище связанные бандиты), напарники шли к телепортеру.

— Ты, Васька, сумасшедший, — говорил Грэй, балансируя коробками с пиццей и двумя увесистыми термосами — в одном тёплое молоко для Морган, в другом — кофе для остальных. На доллар и семьдесят центов особенно не погуляешь, так что пришлось "одолжить" у авторитета портмоне… — После того, что ты в ресторане устроил, Гамбетти нас с порога пристукнет!..

— Это смотря как подойти к вопросу! — парировал Васенька, заворачивая в знакомый переулок и соображая, куда идти дальше. — Есть одна жизненная идейка…

— У меня твои "идейки" вот уже где! — наёмник провёл пальцем по горлу, едва не выронив коробку. — На что ты надеешься?!

— На волшебство преображения.

— На что?..

— Не гони лошадей!.. — системщик свернул вправо и улыбнулся, увидев в углу грязного дворика родную кабину, мокрую от прошедшего дождя. — Мне надо это дело с Морган обсудить.

— Хоть её-то в покое оставь!..

— Да ничего твоей драгоценной не сделается! — Чайников быстро набирал на разбитой панели код открывания двери. — Она мне просто нужна как женщина…

— Как… кто?!

— Ну что ты к словам цепляешься?! — захихикал Васенька. — Хорошо, скажу по-другому — как специалист по фэйс-арту!.. Так разрисует — меня даже родной папа не узнает, не говоря уж про твоего обиженного дона! У девочки, между прочим, талант!.. Готово, заходи…

Грэй шагнул в кабину. Сработали датчики движения, и на потолке зажглась лампочка.

— Серенький?.. — Морган, сидящая на уже собранном чемодане, поднялась ему навстречу. — Вы где были?.. Мы же волнуемся тут…

Вид у неё был уже вполне бодрый, карие глаза светились радостью, а у стены, вытянув ножищи, сидел… целый и невредимый базилевс! Бледноватый, конечно, но абсолютно здоровый.

— Тебе это удалось?! — не поверил своим глазам Васенька, входя за напарником и отжимая внутренний рычаг. — Зайка, что бы мы без тебя делали?..

— Серенький говорит, что жили бы спокойно…

— Балда, — ласково сказал Грэй, потрепав её по макушке. — Вот, держи-ка, мы поесть принесли… не тяжело?..

— Нет! Ой, как пахнет!.. Пицца?.. С сыром… как много! Мы же столько не съедим!

— Сумлеваюсь… — прочавкал Чайников, вонзая зубы в румяный бок горячей лепёшки. — Я вот лично до того голодный, что аж волосы стынут в жилах и ноги сжимаются в кулаки… Вон те две коробки, что побольше, Гиппокриту отдай. Он здоровый, как слон… Ваше величество, неча мордалите воротить! Ешьте давайте!..

— По правилам… — начал царь, с завистью глядя на жующую троицу, — на трапезе должно присутствовать не менее… а-а, пропади оно пропадом! Что я теперь, помереть должен?!

Коробки упали на пол, а их содержимое, источая аромат мяса и специй, начало со страшной самолётной скоростью исчезать в желудке изголодавшегося базилевса… Напарники подмигнули друг другу. Грэй отвинтил колпачок термоса:

— Кофе?..

— А что это? — отвлёкся от нарушения древних правил Гиппокрит.

— Это — вещь!.. — со знанием дела ответил Васенька. — Не бойся, не алкогольное… Морган, птенчик, тебе там молоко. Я, конечно, хотел пива взять, так ведь этот трезвенник все мои добрые намерения на раз убил!..

— На улице холод собачий, а ты…

— Ничто так не согревает душу, как холодное пиво! — заявил системщик, сыто икнув и вытирая пальцы о мятую коробку из-под пиццы. — Что б ты понимал…

— Пенящаяся пакость из полусгнившего солода, — поморщился наёмник. — Меня даже от запаха воротит!..

— А кто тебя просит его нюхать?! Его пить нужно… и вообще, запомни, напарник — кто не любит пиво, тот не любит Родину!!

— У меня нет родины, — отрезал Грэй. — Поэтому в моём присутствии о выпивке даже и не заикайся, понял?..

— Скучно с тобой… — поник головой Васенька, прихлёбывая кофе и протягивая термос Гиппокриту.

— Зато мне с вами весело…

Базилевс с опаской попробовал чёрный дымящийся напиток, скорчил гримасу и помотал головой:

— Нет уж, мудрец, дрянь эту горькую ты сам пей! Не по душе она мне… Морган, если молока оставишь, благодарен буду!

— Держи, — девочка облизнула белые "усы" над верхней губой. — Оно тёплое!..

— Спасибо… — два глотка — и термос опустел. — Эх, хорошо!.. А мы ещё не в Спарте?

— Боюсь, с этим некоторые трудности, — ответил Грэй, отодвигая мусор в угол кабины. — Очень хорошо, что вы пришли в себя, ваше величество. Чем больше голов будет думать, тем лучше. Тринадцатый, изложи нашу проблему.

Василий поднялся, принял гордую и воинственную позу враскоряку, и начал:

— Итак! Новость номер раз…

Морган перебралась поближе к наёмнику и потеребила его за руку:

— Серенький, можно тебя спросить?..

Он повернул голову.

— Когда мы… если мы доберёмся до этого вашего бункера — что с нами будет?

— Не знаю. Надеюсь, ничего плохого… — на самом деле он был в этом совершенно не уверен. Что там может быть хорошего?! Ну, разве что, удастся всё-таки начистить физиономию Председателю…

— А что будет со мной?..

Грэй не ответил. Откуда ему это знать?.. Если всё утрясётся благополучно, её, наверное, оставят в бункере. Обучат, наверное, чему-нибудь — и оставят, не отправлять же ребёнка обратно в шестую реальность?.. Чип вынут, и у КСН появится новый работник… "А я уйду?" — внезапно подумал он, и ему эта мысль не понравилась. Наёмник порылся в кармане штанов и вынул договор. Столько лет хотел от него избавиться, а сейчас… В крайнем случае, Секретарь ведь может позволить ему остаться. Более того, он уже это предлагал, где-то с год назад, но тогда Грэй отказался. Ему это было не нужно. Вопрос в том — нужно ли теперь?..

— Это что, серенький?..

— Если интересно — на, прочти, — он отдал девочке желтоватый лист, пристальным взглядом следя за выражением её лица. Она прочитала. Наморщила лоб. Прочитала ещё раз…

Сейчас сделает большие глаза и спросит как те, другие: "Волк?!". Реакция всегда одна и та же… Грэй отвернулся, стараясь думать о чём-нибудь другом. Васенька распинался перед Гиппокритом, размахивая руками и брызжа слюной. Увлёкся. В нём пропал оратор с большим будущим…

— Серенький!

Ну вот. Осознала.

— Серенький, ты что… ты что, уйдёшь?!

— А?.. — он моргнул.

— Тут написано, — она обличающее ткнула пальцем в чёрные строчки, — что ты работаешь в КаЭсЭн только до две тысячи десятого года!.. Вася мне сказал, что это ваше время!..

— Правильно сказал.

— Значит, мы туда приедем, и ты нас бросишь?!

Честно говоря, такой реакции наёмник не ожидал, поэтому не сразу сообразил, что тут можно ответить…

— Там, куда ты уйдёшь, тебя кто-то ждёт?.. — снова спросила она. Грэй криво усмехнулся:

— Ждёт. Пуля в лоб.

— И… и пуля в лоб лучше, чем я?! — возмущённо выпалила девочка, краснея, как флаг СССР. Вася с Гиппокритом удивлённо обернулись.

— Морган… — опешил Грэй.

— Нет, ты мне скажи! Ты скажи, лучше, да?!

— Нет, но…

— А тогда зачем?! Что мы тебе такого сделали?!

— Да ничего вы мне не сделали!.. Просто… Морган, только не надо плакать! Морган, ну пожалуйста… ну я же попросил!.. Ну… чёрт возьми, если ты так хочешь, я продлю этот клятый контракт! Как вернёмся — так сразу пойду к Секретарю, и продлю… ну хватит, а?..

— Обещаешь?.. — хлюпая носом, переспросила она.

— Обещаю! Всё?..

— Угу… — девочка улыбнулась сквозь слёзы. Грэй перевёл дух, и, сунув договор обратно в карман, обернулся на притихших товарищей. Брови его взлетели кверху:

— А это ещё что за новости?! Гиппокрит, ну я понимаю — Васька, а вы-то чего нюни распустили?..

— Больно душещипательно… — отозвался царь, утирая слезу грязным полотенцем и сочувственно похлопывая по плечу не к месту проникшегося трогательностью момента системщика. Наёмник раздражённо поморщился:

— Прекратите… Васька! Кончай слезоразлив! — он посмотрел на часы. — Уже почти четыре утра, а встреча с итальянцами, будь она неладна, в десять! Тебе это ни о чём не говорит?!

Васенька взял себя в руки, громко высморкался в клетчатый платок и сказал:

— Ладно! Уговорил… Ваше величество, вы как себя ощущаете? Спину не ломит, резей в желудке не наблюдается?..

— Да вроде бы нет… — базилевс вдумчиво ощупал себя со всех сторон и радостно доложил:- Хоть сейчас в бой! А что, надо?!

— Нет, я, конечно, надеюсь, что всё обойдётся мирными переговорами, типа саммита большой восьмёрки, но ведь случаи всякие бывают… Морган, лапушка, ты его гарантированно вылечила?

— Фирма веников не вяжет! — задрала нос девчонка и, поймав ироничный взгляд Грэя, поспешно добавила. — По крайней мере, Голос сказал, что всё в порядке… Я правду говорю, серенький!..

— Верю, — улыбнулся он и посмотрел на остальных. — Ну что, "мафия", приглашаю к обсуждению! Тринадцатый, ты у нас за Эйнштейна, вот и давай, разглагольствуй. Я весь внимание.

Васенька поскрёб в затылке, возвёл ясны оченьки к потолку кабины и после пятиминутной паузы сказал:

— Ага!

— Величайшая мысль…

— Ты, Грэй, пока что помолчи, и лучше посчитай, сколько денег в кошельке, что мы с тобой у этого блатного Вини-Пуха позаимствовали!..

Наёмник пожал плечами и, открыв бумажник, зашуршал банкнотами.

— Двести восемьдесят четыре доллара и пять центов, — сообщил он. — На поминки как раз хватает…

— Твой чёрный юмор здесь совершенно неуместен!.. — высокопарно фыркнул системщик. — Во сколько, интересно, в Чикаго магазины открываются?.. Надо бы костюмчик прикупить.

— Кому? — заулыбалась девочка.

— И не мечтай! У тебя своих девать некуда… Главному авторитету, то бишь — мне!..

— Тебе?! — хмыкнул наёмник. — Да какой из тебя "авторитет"?! Без слёз не взглянешь!..

— Но-но! Главное — не форма, главное — содержание!.. Вот ты по фене ботаешь?

— Нет.

— От армии когда-нибудь отмазывался?..

— Нет.

— С директорами по техобеспечению ругался?..

— Нет.

— Вот видишь!.. Стало быть — ты не подходишь. Гиппокрит, извиняюсь, вообще грек древний, и что такое российский бандитизм даже представить себе не может… а про Морган я лучше промолчу! Есть ещё кандидатуры?..

— Нет, — склонил голову Грэй.

— Значит, решили! — потёр руки Чайников. — Поэтому сейчас садимся в кружок, и записываем за мной. У каждого будет своя роль…

— Тринадцатый, а ты уверен, что всё делаешь правильно?..

— В себе я уверен всегда! — выпрямился Васенька. — А вот в вас — не особенно… Морган, птенчик, сядь в сторонку, для тебя у меня будет особенное задание.

— Важное?..

— Очень! — кивнул системщик, ничуть не кривя душой. Весь успех операции был в руках юной визажистки. — А теперь, други, оупен ё уши!.. Диктую…

… В десять двадцать пять утра по чикагскому времени швейцар одной из крупнейших гостиниц города почтительно распахнул двери перед компанией из четырёх человек. Компания прибыла на отполированном чёрном "Роллс-Ройсе" и вид имела весьма многозначительный. Впереди вышагивал молодой и очень загорелый человек с прилизанными волосами, в дорогом (на это у швейцара глаз был намётанный) костюме, лакированных итальянских туфлях и с жемчужной булавкой в галстуке. Под руку он вёл девушку экзотического вида в небрежно наброшенной на плечи норковой накидке (швейцар оценил качество меха и на всякий случай поклонился). Следом за парочкой нога в ногу вышагивала охрана — два крепких амбала в кожаных куртках, золотых цепях и тёмных очках. Физиономии последних не внушали швейцару никакого доверия, но он был предупреждён о сегодняшней встрече двух "семей", поэтому изобразил на лице профессионально радушную улыбку и всех впустил. Если бы не телохранители, в жизни бы не подумал, что русские, промелькнуло у него в голове. Такие приличные люди…

— Голубчик, — лениво поинтересовался Васенька, поглаживая булавку на галстуке так, чтобы свет от большой люстры в холле выгодно падал на золотую печатку с увесистым бриллиантом. — Где тут у вас Зелёная гостиная?..

— Вас проводят, — солитер швейцар оценил в полной мере. — Джонни! Покажи господам, куда пройти!

Мальчишка в униформе, беспрерывно улыбаясь, вынырнул из-за стойки регистратора:

— Будьте любезны за мной!

"Господа" удалились. Швейцар проводил их взглядом и поправил китель. На чай не дали. Точно — русские…

Зелёный зал представлял собой небольшое помещение с бархатными, наглухо задёрнутыми портьерами болотного цвета, длинным столом, покрытым шёлковой скатертью, и колоннами из самоварного золота по углам. Мягкое желтоватое сияние светильников в стенных нишах намекало на спокойную беседу в тёплой и даже, по всей видимости, дружественной обстановке.

За столом сидело пять человек. Один из них — уже знакомый Васеньке и Грэю синьор Джино Гамбетти, с неизменным бокалом в руке, рядом с ним — сухопарый немолодой мужчина в очках, остальные трое — упакованные в строгие костюмы телохранители. Двое — с синяками на помятых лицах, следом вчерашних бурных разборок… Только бы не узнали, нервно подумал Чайников, напуская на себя вид сытого удава и по-хозяйски усаживаясь в кресло на противоположном конце стола. Нет, не должны — зря, что ли, Морган на него полтюбика средства для загара без солнца извела, да потом ещё час из рязанской физиономии путём тонны грима лепила нечто более похожее на гордый профиль грузинских князей?.. И шмотки, опять же — один костюм в двести вечнозелёных вышел, еле-еле на туфли наскребли!.. Поэтому золотишко, норку и очки пришлось банально спереть… Гиппокрит — всем спартанцам спартанец! Так ловко увёл, что никто ничего и не заподозрил. А куртки с цепями поснимали с московской братвы, оно им пока без надобности. Базилевсу, конечно, эта косуха — что медведю распашонка, но всё равно выглядит он внушительно. Только что в очках этих, а-ля Терминатор, очень на байкера смахивает…

Первая минута прошла в общем молчании. Вторая — тоже. На исходе третьей Васенька откинулся на спинку кресла и коротко поинтересовался:

— Ну, и…?

— Что? — ответил синьор Гамбетти, с неудовольствием оглядывая четвёрку. Вошли без приветствия, сели без приглашения, девица ещё и пилку для ногтей из сумочки достала и маникюром занялась, примостившись на ручке кресла, рядом с главным. Больно уж он молод… По проверенным данным, ему должно быть где-то около пятидесяти!..

— Чего молчим, спрашиваю?.. — проговорил системщик.

— Господин Боровиков?.. — вопросительно наклонил голову итальянец.

— А что вас смущает?..

— Мне говорили, что вы несколько старше…

— А у вас что, возрастной ценз? — поднял угольно-чёрные брови Васенька. — Может, вы из-за этого со мной и разговаривать не пожелаете?.. Может, вас это сильно затруднит?! Может, вы ещё скажете, что я мордой не вышел?!

— Джино, — тихо сказал боссу сидящий рядом с ним мужчина в очках. — Это не он.

— Не он?..

— У меня есть на него информация. Семён Боровиков, только-только встал во главе "семьи", кличка — Лис, трусливый и изворотливый. Он переть на ворота не станет. А этот чокнутый какой-то…

— Да?.. — дон повысил голос и посмотрел на системщика. — Господин Боровиков…

— Я тебе не "Боровиков"! — взвизгнул Вася, хлопнув ладонью по скатерти. — И прекращай фамильничать, ты не в загсе!..

— Простите, Анатолий… — своему консильери Гамбетти доверял как себе, но всё-таки решил проверить.

— Какой ещё Анатолий?!

— Ещё раз простите, Семён! — итальянец с досадой покосился на озадаченного советника. Тот пожал плечами.

— Слушай, ты уже определись, кто я!.. — Чайников прочно вошёл в образ "сумасшедшего русского". — И вообще, сам ты Семён! Терпеть не могу это имя…

— Но… тогда как прикажете вас называть?!

— Василий, — гордо представился системщик, — и никак иначе!.. Бабушке моей, царствие ей небесное, очень уж имя это нравилось… или вы что-то против моей бабушки имеете?!

— Нет-нет, — поспешно выставил руки вперёд сбитый с толку дон. — Как пожелаете, Василий — так Василий!..

— Другой коленкор… — тут же успокоился Чайников, закидывая ногу за ногу. — Я могу называть тебя просто — Джино?.. Меня эти "сеньоры" несколько… раздражают!!

— Само собой, — вежливо улыбнулся Гамбетти. — Значит, мы можем приступать к обсуждению нашей темы?..

— Извините… — угрожающе-вопросительно выговорил Васенька. — Это как?.. Первое, можно сказать, знакомство… новые, можно сказать, горизонты… а выпить?!

— Но у нас в Чикаго принято отмечать успешное заключение сделки после, а не…

— Не понял?!

— Я говорю, у нас…

— А у нас в Рязани — грибы с глазами! — привстал Чайников, демонстративно зверея. — Их едят, а они глядят!.. Вы — встречающая сторона!.. И должны поляну обеспечить!

— Но…

— Мальчики, — сокрушённо вздохнул системщик, обращаясь к замершим за креслом "телохранителям", — они нас, кажется, не уважают?..

— Типа — непорядок! — Гиппокрит неспеша сунул руку в карман куртки.

— Буреют не по дням… — выговорил Грэй, повторяя жест базилевса. Итальянцы намёк поняли. Джино Гамбетти щёлкнул пальцами:

— Рико, распорядись!.. Простите, Василий, мы первый раз имеем дело с русской семьёй, поэтому не подготовились должным образом… Теперь вопрос улажен?

— Вот когда нальёте, тогда и отвечу… — пробурчал Васенька, но милостиво сменил настрой на более благодушный. — Напомни-ка мне, уважаемый товарищ, об чём у нас разговор-то шёл?..

— Мы хотели обсудить сферу влияния на юго-западе, — сказал помощник дона.

— Юго-запад, это хорошо… Только… Морган, котёночек, передай, пожалуйста, этому типу с маленькими погаными усиками, что я не его спрашивал!..

— Полегче на поворотах, дядя! — сказала девочка, не отрываясь от шлифовки ногтей. — Тут перед тобой районный авторитет сидит, это тебе не ёжика пронесло!..

— Я — консильери! — искренне возмутился тот.

— И что с того?.. — она полюбовалась на свои руки. — Лысый пешему не конный! Папа абы с кем базарить не станет…

— Это уже переходит всякие границы…

— Сядь! — велел Гамбетти, увидев, что Васенькины "мальчики" снова полезли во внутренние карманы курток. — Хорошо, Василий, не будем дразнить гусей. Эту проблему я лично обсужу с вами же лично…

— Начинай, — разрешил Чайников. — Или нет, потом начнёшь!.. Там, я смотрю, твой гонец нарисовался, с подносиком?! Ну, так давайте же к экзистенциальному содержанию этой бутылочки добавим… её эмпирическое восприятие!..

Джино кивнул. О, Мадонна, помоги нам!.. Кажется, этот Лис — не сахар… Но русские любят выпить, глядишь, нам и карты в руки — подпоим хорошенько, да и выгорит дело к нашему удовольствию…

— Шеф, у вас рукав запылился, — почтительно сказал Грэй, наклоняясь к Васеньке и, стряхивая с его пиджака невидимые пылинки, прошипел сквозь зубы. — Ты что, обормот, делаешь?! Не смей пить!.. Наберёшься в слюни, сболтнёшь лишнее, а выгребать то, что получится, опять мне?!

— Я всё продумал… — Вася кивнул "охраннику", будто благодаря за заботу, — Так что не лезь, пожалуйста… Джино, я опять не понял — ты что, не будешь?!

— Я предпочитаю виски.

— А я предпочитаю пить в компании!.. Эй, очкарито, плесни хозяину!..

— Василий, я не буду, — повторил сеньор Гамбетти, тревожно поглядывая на неслабую "бутылочку" водки литра этак на полтора. Чайников свёл брови на переносице:

— Значит, на принцип пошёл?!

— Василий, не в обиду, просто водка — не мой напиток!

— А Чикаго — не мой город! — заявил системщик. — Но я же зачем-то сюда тащился?! Пей!

— Не буду!

— Пей, сказал!!

— Не буду!

— Мальчики, — грустно покачал головой Чайников, разводя руками, — ну вот вы же видели — я к нему как к брату, а он?.. Просто же в душу мне плюнул при всех!..

— Объяснить просьбу в усиленном варианте? — разминая мышцы шеи, спросил наёмник.

Гиппокрит потянулся и задумчиво проговорил, ни к кому не обращаясь:

— Ох, и тяжело плыть в кислоте с отрубленными ногами…

— Да кто вы такие, чтобы нам угрожать?! — подскочил на своём стуле сухопарый консильери, который никак не мог забыть, что его при всей семье обозвали "очкарито".

— Мы?.. — безмятежно отозвался Грэй. — Пресс-секретари по связям с общественностью. Кого надо — прессуем, а с особо несговорчивыми…

— … вступаем в связь! — зверски улыбаясь, не разжимая зубов, процедил базилевс. Джино похолодел, но светского лоска не потерял…

— Василий, мы же интеллигентные люди!.. Зачем такие меры?!

— Пить — будешь? — вместо ответа сказал Васенька.

— Не буду…

"Мальчики" недвусмысленно переглянулись.

— … не буду огорчать тебя отказом! — выпалил сеньор Гамбетти, хватая рюмку. Системщик довольно улыбнулся:

— Вот теперь — уважаю!.. За сотрудничество! До дна!

Они выпили. Не привыкший к древнему русскому напитку "водярус сорокаградусос" итальянец потянулся к тарелке с сыром и оливками, но Васенька грохнул бокалом по столу:

— Назад! После первой не закусывают!.. Гарсон, повторите!

— Василий…

— Джино! Гораздо полезнее пить водку, чем слушать духовой оркестр лёжа, в окружении цветов и родственников!.. Бери стакан!

Тот подумал — и взял…

…— Нет, вы только посмотрите!.. — язвительный женский голос звучал откуда-то из темноты. — И кого же это мы выловили?! Рухта, ты говорил, что это мусор, но чтоб такого ранга…

В виске пульсировала боль. Логан пошевелился и моргнул. Яркий свет ударил в глаза.

— Смотри-ка, живой! — разочарованно проговорил всё тот же голос. — Ну, здравствуй, начальник!.. Давно не виделись, и ещё бы столько же…

Секретарь прикрыл ладонью веки и усмехнулся:

— Здравствуй, Лабелла… Убери свет, пожалуйста.

— Какие мы, однако, шустрые!.. — высокая бронзовокожая девушка, чьё имя он только что произнёс, расхохоталась. — Ещё и увидеть не успел, как ему уже и свет выключи, и подушки взбей?.. Интересно мне, дружок твой такой же незатейливый, а, начальник?..

— Найджел… — Секретарь с трудом сел. Болела голова, болела спина, болело практически всё. — Он жив?

— И очень даже. Но симулирует… — она щёлкнула рубильником, и отсек погрузился в мягкий полумрак. — Крепкие вы, акробаты, даже переломов нет. Какими судьбами, Хартнел?..

— Что с "Дилижансом"? — вместо ответа спросил Логан. Лабелла, скуластое кошачье лицо которой, вместе с тигровыми полосками на щеках и лбу, выдавало чистокровную уроженку Альдебарана, уселась на откидной столик и задумчиво прищурила оранжевые глазищи:

— Не знаю, по-моему, уже где-то возле Песчаных Созвездий догорает. И вы бы там были, если бы Рухте не взбрело в череп металлоломом поживиться…

— Извини, Белл, — каркнули из угла. Секретарь повернул голову — у шкафа с медикаментами, перебирая когтями цельнопластовые пузырьки, возился широко известный в узких кругах Скилтуш Рухта, давно объявленный в федеральный розыск не только на родном Уране, но ещё по меньшей мере на десятке других планет. Вор по призванию, и прожженный аферист… Вот это я влетел, подумал Логан.

— Именно, начальник! — снова расхохоталась девушка. Секретарь поморщился — совсем забыл, что эти альдебаранцы при желании могут читать мысли!.. Хорошо, хоть чего другого не подумал…

— Например?.. — кокетливо стрельнула глазами Лабелла. Он опустил ноги на пол:

— Хватит меня своим рентгеном просвечивать. Ты ведь можешь общаться по-человечески.

— А зачем?.. Тебе так нравится звук моего голоса? — она улыбнулась. — Слышишь, Рухта? Какой удачный улов, а?.. С полным набором комплиментов для скромной бродяжки с альдебаранских пустошей…

— Не прибедняйся, — Логан встал на ноги. Голова закружилась. Девушка спрыгнула со стола и поддержала его за локоть:

— У тебя сотрясение того, что вы называете мозгом. Так что пробные забеги по моему кораблю делать не советую!.. Рухта, вкати ему успокоительного, что-то меня эта странность во взоре настораживает…

— Это ты на меня так действуешь, Белл, — Секретарь криво усмехнулся, и опёрся второй рукой о стену. — Не надо мне ничего, сам отойду.

— Какой стойкий… — мурлыкнула девушка. — Ничуть не изменился. А судя по форме, ещё и не поумнел… Всё преступников ловишь? И как, успешно?..

— Если не считать тебя, дорогая, — вполне! — съязвил Логан, глядя на неё. Хороша всё-таки. И прекрасно это знает… Дело давнее, сидела за мошенничество, он сам её тогда поймал. Правда, не засиделась. Впрочем, это как обычно — обязательно найдётся кто-нибудь, кто "поможет". И тогда помог… Логану до сих пор не верилось, что он смог удержаться от соблазна и не отдать ей ключ от камеры. А вот Грэй не удержался. Да, в общем-то, не один он такой. Белл кого хочешь с ума сведёт…

Его мысли вернулись в бункер. Грэй. Председатель.

— Белл, какое сегодня число?

— По вашему, по земному?.. Девятнадцатое августа… а что?..

— Ничего, — ответил он. Не успел. До земли от Сатурна за сутки не доберёшься… Да и что я теперь могу? Без корабля, без оружия и, в сущности, без всяких прав?..

— Земля?.. — переспросила девушка. — А зачем тебе оружие?..

— Я же просил не лезть мне в голову!

— Подумаешь… — она ухмыльнулась. — Неужели и у тебя наконец-то неприятности, начальник?! Вот уж не ожидала!..

— Я, кажется, больше не "начальник", — Секретарь почувствовал слабость в ногах, пришлось сесть. — Где мы сейчас?..

— Только что по курсу был Юпитер… Эй-эй-эй, Хартнел, и не проси! Я на Третью планету не полечу!.. И так через себя переступила, за борт тебя не выкинула…

— Белл, это очень важно.

— А мне что до этого?! — она откинула голову назад. — Завтра высажу тебя на перевалочной станции, а дальше — сам! Со мной же здороваться перестанут, если узнают, что я охранке помогаю!..

— У вас же принято: кровь за кровь, грош за грош, услуга за…

— Ты меня за решётку посадил, помнится! То-то одолжение!..

— Это не для меня, Белл. Ты ведь помнишь Грэя?

Она недоуменно пожала плечами и улыбнулась:

— Помню. Славный малый, только уж больно легковерный, не чета тебе… Как он, всё ещё служит?

— У него сейчас последнее задание. — Секретарь посмотрел ей в глаза и сказал. — И если ты мне не поможешь, оно действительно станет ПОСЛЕДНИМ.

— Василий… может, уже… ик!.. хватит?..

— Джино, ты меня обижаешь! — Чайников покачал головой и подцепил за горлышко почти пустую бутылку. — А это мы что, врагам оставим?!

Итальянец тяжело вздохнул и оглянулся на своего консильери, ища поддержки. Зря — тот уже с полчаса как тихо почивал, уронив лицо в тарелку с зеленью. Спаиванием одного дона Васенька не удовлетворился… Оба телохранителя синьора Гамбетти, тоже весьма и весьма "мутные" в углу комнаты братались с базилевсом. Гиппокрита развезло страшно — и тут нет ничего удивительного, если вспомнить, что крепче безбожно разбавленного вина он в жизни своей ничего не пил… Грэй смотрел на всё это волком — он был единственным (Морган не в счёт), кто за всё это время ни к чему не притронулся. Системщик, конечно, хотел предложить, но одного мрачного взгляда наёмника хватило, чтобы забыть о подобной глупости раз и навсегда… Объект 7–9 от греха подальше Грэй отправил с расторопным мальчишкой-коридорным за нужными системщику кабелем, проволокой и какими-то деталями. Пусть хоть кто-то, наконец, займётся делом, подумал он, с досадой глядя на творящееся в Зелёной Гостиной безобразие. Ну, Васька, выйдем отсюда — схлопочешь… и сейчас бы схлопотал, да проклятая маскировка под верного телохранителя руки связывает!..

— Василий… — синьор Гамбетти безуспешно пытался уцепить вилкой скользкую маслину, — когда вы говорили "до дна", я думал, что вы имеете в виду… ик!.. рюмку, а не бутылку… в самом деле, это уже как-то… Василий! Я больше не могу!..

— Надо! — отрезал системщик, безжалостной рукой разливая последние капли. — Оставлять — плохая примета… И хватит закусывать, ты что сюда — есть пришёл?!

— Ка… ик!.. кая примета?..

— А такая, — Васенька сунул рюмку ему в руки, — что если после пьянки осталось спиртное, — значит, внутри коллектива существуют проблемы!.. Вздрогнули?

— А может, не надо?..

— Тебе проблемы нужны?

— Нет… ик!

— Ну так пей… — Чайников, следя за опрокидывающим рюмку итальянцем, незаметно слил содержимое своей в стоящую рядом кадку с пальмой. Ему было очень жалко несчастное растение, жалко было переводить ценный спирт-продукт (отличного, между прочим, качества), но напарник из своего угла так убедительно погрозил кулаком, что пришлось смириться…

Джино закашлялся, и "милосердный" системщик быстро сунул ему под нос стакан виски:

— На, запей!

— Спасибо… — не разобравшись в ситуации, дон осушил бокал, два раза медленно моргнул, и, икнув напоследок, отключился…

— Сползая под стол, вежливо попрощайтесь с гостями!.. — наставительно прокомментировал коварный Васенька, устраивая свою жертву в кресле поудобнее. — А ведь какой подготовленный!.. Чуть ли не литр в него влил, а он всё — сделка, сделка… уважаю!..

Грэй поднялся со стула:

— Наконец-то!.. Мне уже начало казаться, что вы весь день здесь решили проколобродить… Ты хоть машину вести сможешь?

— Я?! — сделал большие глаза Чайников, вылезая из-за стола. — Уж что-что, а это я могу делать в любом состоянии… тем более, я, между прочим, тверез как стёклышко!

— Что-то мне это сомнительно… — Грэй покосился на стройные ряды рюмок. Васенька проследил за его взглядом и пренебрежительно махнул рукой:

— Ой, эка невидаль!.. Ты просто не был студентом, напарник… Чего я тут выпил? Пару рюмочек?

— Пару?..

— Ну да! Первую… и несколько вторых!.. И не надо на меня смотреть, как будто я придумал Windows!.. Василий Чайников меру знает!

— Ты, тринадцатый, пьянь подзаборная… Пойдём. У нас и так мало времени. Где Морган?..

— С коридорным чаи распивает, сам же услал, чтобы "бедная девочка этого не видела"!.. Зануда… Гиппокрит, пусть мужики спят, что ты к ним прицепился?..

— Они… не поверили, что я — царь!..

— Ну и пускай, тебе-то что?! Поднимайся, поднимайся, нас ждут великие дела… поставь вазу на место!.. Гиппокрит! Не надо их поливать!

— Так ежели они… спят, когда с ними говорит базилевс?!

Дзыннь!..

— Гиппокри-ит…

— Ваше величество, — вмешался наёмник, пытаясь отодвинуть возмущённого государя от парочки дрыхнущих гангстеров, — прекратите!.. Нам нужно уходить!

— В… Спарту?..

— В Спарту, в Спарту… и не трогайте диван! Он вам что, мешает?!

— Меш-шает… — подтвердил правитель, с отчаянием пьяного бандерлога карабкаясь через кожаный диван, на котором вповалку лежала охрана итальянского мафиози. — Пройти… мешает!..

— Потому что пить надо меньше! — рявкнул Грэй, выдергивая великого базилевса из-за высокой спинки. — Встал и пошёл!.. Быстро!! А тебе, тринадцатый, это всё ещё зачтётся…

— Не надо, пожалуйста! — обиделся Васенька. — Я в него силой не заливал!..

— А кто всё это начал?!

Дверь зала открылась, и в складках зелёных портьер показалась голова Морган.

— Серенький, вы скоро?.. Мы уже и в магазин сходили, и чаю обпились, а торт в меня больше не лезет… Фу-у, чем здесь так пахнет?!

— В келье монаха Августина пахло апельсинами и тяжёлым трудом… — пробормотал системщик, подпирая плечом царя с одной стороны, чтобы тот не упал. Грэй помог напарнику, встав с другой, и сказал:

— Морган, открой дверь пошире, и держи, не то мы ещё и занавески оборвём. Кабель у тебя?

— Да… а что с Гиппокритом?.. Ему плохо?!

— Напротив, лапа, ему, гаду усатому, очень… хорошо! — просипел Чайников, проклиная тот день, когда ему "посчастливилось" встретить на своём жизненном пути эти коронованные сто пятьдесят кило мышц. — Грэй, держи крепче, если он сейчас грохнется, придётся башенный кран к гостинице подгонять!..

— Держу… пошли!.. Я не грузчик! Гиппокрит, имейте же совесть, вы хоть ногами-то слегка перебирайте!..

— Умгум…

— Тьфу! — только и сказал Васенька. — Чтоб я ещё когда ему хоть пятьдесят грамм позволил!.. Зая, вызови лифт, будь хорошей девочкой…

— Сейчас! — она нажала на кнопку и обернулась. — Он пьяный, да, серенький?..

— Это мягко говоря, — зло буркнул наёмник, у которого уже отнялись плечи от тяжести висящего на них базилевса.

Створки кабины разъехались в стороны.

— Оп-па… — булькнул системщик.

Прямо на него смотрело дуло качественной штатовской винтовки. Чуть выше ухмылялась очень такая знакомая личность в шофёрской фуражке.

— Что, приплыли,***,*****, чтоб вам,***,*********?!..

За спиной прошлым вечером побитого водителя, быча шеи, стояла настоящая русская мафия… Грэй с опозданием вспомнил, что вчера совершенно забыл о шофёре. Выследил, значит. И дружков своих освободил?.. Отлично.

— Антоша, — вкрадчиво раздалось позади "братков", — а задай-ка им перцу!.. Сначала — этому, седому…

— Как скажешь, папа!.. — водитель, мстительно улыбаясь, сдёрнул предохранитель. Друзья зажмурились.

"Хорошо Гиппокриту, он и не почувствует… Мне всего двадцать пять!.. Зачем я пошёл в программисты?!"

"Шесть тысяч лет ждал этих идиотов, а они так вляпались…"

"Морган, девочка моя…"

— Кий-я-я!!

Ножка в изящной туфельке, стремительно взлетев вверх, выбила из рук обалдевшего убийцы оружие, которое тут же оказалось в решительных руках обладательницы этой самой ножки.

— Лежать!.. — завопил звонкий от ярости девичий голосок. — На пол, бармалеи!.. Иначе я за себя не отвечаю!

Васенька открыл один глаз и ухмыльнулся: криминальные соотечественники, тихо переругиваясь и поглядывая на винтовку, послушно укладывались на застеленный ковролином пол кабины. Одно нажатие наманикюренным пальчиком на кнопку с обозначением "22 этаж" — и дверцы съехались, а лифт вздрогнул и пополз вверх, унося в своем чреве второй раз проколовшуюся братву…

— Зая, у меня нет слов!..

Девочка улыбнулась и, смущённо повертев в руках винтовку, протянула её Грэю:

— Возьми, серенький. Я всё равно не знаю, что с этим делать… и оно тяжёлое!

Наёмник повесил оружие на свободное плечо и молча огляделся. Молча — потому что у него, как и у Васеньки, "не было слов". Совсем квалификацию растерял. Она же второй раз нас всех спасает… Стыдно, дружок. Стыдно и неправильно.

Взгляд его упал на дверь с надписью "Служебная лестница".

— Вперёд, — коротко приказал Грэй. — Пока они не вернулись.

Компания скатилась вниз по лестнице, к счастью, никого там не встретив, и, оббежав здание гостиницы с другой стороны, погрузилась в ожидающий у входа "Роллс-Ройс". Гиппокрит даже не проснулся…

Надеюсь, обошлось без кровопролития, меланхолично подумал умудрённый опытом швейцар, глядя вслед спешно отъезжающему автомобилю. И, поправив фуражку, распахнул двери перед очередными постояльцами: дамой в летах и соболях и молодым человеком в щегольском сюртуке (явно не сын, по лицу видно). Выговор португальский — значит, на чай опять не дадут. Обидно… и что за день сегодня такой?..

— Морган, котёночек, глянь-ка, хвоста за нами нет?.. — Васенька бешено крутил баранку, распугивая переходящих улицу прохожих. Девочка, сидящая на заднем сидении, рядом с без зазрения совести похрапывающим царём, посмотрела назад:

— Нет… Ой, Вася! Ты чуть бабушку не задавил!

— Ничего, они шустрые, их так просто не задавишь… — отозвался гуманный и человеколюбивый системщик. Грэй усмехнулся:

— Тринадцатый, а как же насчёт того, что пешеход всегда прав?..

— Пока жив!..

— Понятно… — наёмник взглянул в боковое зеркало и нахмурился. — Надо же, быстро в себя пришли…

— Что?..

— Нам вон тот белый "Кадиллак" очень недвусмысленно в спину дышит. Только что из-за поворота выехал… Жми на газ, Васька!.. Я так подозреваю, у них не одна эта винтовка в запаснике лежала.

— А может, это Гамбетти?.. — с надеждой спросил Чайников, вжимая педаль в пол.

— Размечтался. Твой Гамбетти дай бог к утру проспится!

— Я старался… — хихикнул Васенька, вывернув на боковую улицу. Машин здесь было мало, поэтому "Роллс-Ройс понёсся вперёд, как торпеда. "Кадиллак" не отставал.

— Чего им надо?!

— Тринадцатый, ты же у нас — мозг?.. Вот и догадайся!

— Догадался уже… вот из-за таких отморозков Россию в Европе и не любят! Чего мы им так сплющились, скажите пожалуйста?! Подумаешь…

— … по морде надавали и сделку сорвали? Действительно, пустяки какие!..

— Грэй, не остри, не тот момент… Опаньки! У нас пополнение!..

— Где? — заоборачивалась Морган. Из переулка, вслед за "Кадиллаком", вылетел побитый, но чрезвычайно навороченный "Фольцваген" — крутой, как тюремная стена, весь тонированный и хромированный… — А это кто?..

— Ещё один седой волос на моей голове, — ответил системщик, вертясь на сиденье в поисках путей к отступлению. Таковых не обнаружилось. Знакомая улица, ведущая к телепортеру, приближалась с ужасающей быстротой…

— Хорошо, — со вздохом проговорил наёмник, передёргивая затвор винтовки и опуская стекло. — Васька, скорость не снижай, держи линию…

Он высунулся в окно, лицом к доставучему "Кадиллаку".

— Грэй!..

— Молчать… — наёмник открыл огонь. Первая пуля ударила в лобовое стекло — оно покрылось паутинкой трещин, но не разбилось. Уж не бронированная ли машинка-то?.. Как некстати.

В ответ на выстрелы из "Роллс-Ройса", окна "Кадиллака" тоже опустились, и наружу выставились воронёные стволы. Три штуки.

— Грэй, назад!.. — завопил Васенька, дёргая напарника за штанину. Тот упал на сиденье и крикнул:

— Головы вниз!

Они пригнулись. И очень вовремя — по машине громко застучал свинцовый дождь. Видимо, коллективный бандитский разум пришёл к консенсусу — прибить во что бы то ни стало… То, что на улице ясный день, их, по всей видимости, не волновало совершенно. В стороны полетели осколки стёкол.

— Васька, хватит под сиденьем выть, выворачивай!.. Бак пробьют — заживо сгорим!

— Да я не могу!.. — проблеял из-под руля Чайников, силясь хоть одним глазком увидеть дорогу из-за приборной панели, и при этом не попасть под обстрел. — Очень уж… тесная локация!..

— А ты постарайся! — Грэй наугад послал в сторону "Кадиллака" два патрона. Так, воплей умирающих не слышно, значит — не попал. А жаль.

Снаружи, перекрывая нестройный хор винтовок, застрочил автомат.

— Блин! — струсил Чайников. — Они там чего?! Не жизнь, а сплошной краш, килл и дестрой… Морган, не высовывайся!

— Да я тихонько…

— Я тебе дам — "тихонько"!.. — перепугался наёмник. — Сядь и сиди!.. Морган, я кому всё это говорю — стенке?!

— Серенький…

— По ушам получишь!

— Да нет…

— Точно получишь!.. Сядь, кому сказал?!

— Серенький, они же в нас уже не стреляют!..

Грэй прислушался к усилившемуся грохоту. Ничего себе — не стреляют?!

— Морган…

Васенька, не утерпев, вытянул шею и посмотрел назад.

— О?!

— Что такое?.. — отвлёкся Грэй.

— А там… это… — мычал Вася с неестественно выпученными глазами и отвисшей до пола челюстью, — это самое…

Наёмник плюнул на собственную безопасность и приподнялся на сиденье.

— Ничего не понимаю…

— Я же тебе говорила, серенький!..

"Фольцваген", перегородив собой дорогу, как шлагбаум рельсы, стоял на асфальте боком к ним и "Кадиллаку"… а вылезшие наружу люди в пиджаках жарили по опупевшей от несправедливости русской мафии из ручного автомата!

— Это кто?! — моргнул Грэй.

— Члены общества защиты невинно убиенных мух и тараканов… — прогудел Чайников. — Может, полиция?..

— Нет, — наёмник оглядел нежданных защитников и хмыкнул, — тринадцатый, это же те самые, вчерашние, из багажника!..

— Да ну?! — Васенька вдарил по тормозам и, остановив машину, пригляделся. — И точно! Эге-гей!.. Мужики-и!.. Вы, что ли, гарлемские?!

Один из отстреливающихся обернулся.

— Мы!.. — это был бывший "узник" "Роллс-Ройса", так удачно освобождённый сердобольным системщиком. — Уходите!.. Мы в расчёте?

— Ясный перец!.. — счастливо проорал Чайников, ныряя за руль. — Удачи, пацаны! Этих оставляем на ваше попечение… толпой мочи, толпой!!

"Роллс-Ройс" взревел мотором и помчался по дороге.

— Ты, Вася, недобрый, — наморщив брови, сказала Морган. — А если они их убьют?..

— Зая, такова жизнь! Либо се ля ви, либо се ля — вас!.. А ничего ребята оказались, с понятием…

— Вася!..

— Морган, хватит жалеть кого ни попадя, — проговорил Грэй. — Если бы они нас сейчас не прикрыли, то кормить бы нам червей в ближайшем парке… Тринадцатый, поворачивай! Разогнал лошадей.

— Какие же вы бесчувственные!.. — возмущённо выпалила девочка. Напарники переглянулись и фыркнули.

— Лапонька, — хихикая, спросил Вася, — у тебя, случайно, спинка не чешется?..

Грэй расхохотался. Морган с недоумением посмотрела на них обоих:

— Нет… а что?!

Наёмник обернулся:

— Просто когда крылья растут, спина должна чесаться!..

Девчонка надулась…

Автомобиль завернул за угол и остановился. Чайников открыл дверцу:

— Вылезаем! Машина здесь не пройдёт. Гиппокрит!..

— Ум…?

— Гиппокрит, вставай!.. Вставай, хватит харю давить!.. Ваше величество! Ваше… тьфу! Отскреби же ты от сиденья мощи свои нетленные!

— Не напрягайся, — покачал головой Грэй. — Не разбудишь…

— И что?.. Опять его на своём горбу тащить?!

— Извини, тринадцатый, других вариантов нет, — наёмник сунул винтовку в руки Морган. — Держи. Если увидишь что подозрительное — дёрнешь вот здесь и нажмёшь сюда… Васька, взяли!

— Уф!.. — крякнул системщик. — Очухается — лично от меня в жбан получит!

Бросив "Роллс-Ройс" одиноко стоять на тротуаре, они поплелись вперёд, и скоро скрылись в безлюдном переулке. Какое-то время ещё было слышно шарканье подошв об асфальт и неразборчивые, но очень многообещающие причитания Васеньки, а потом всё затихло…

Земля висела внизу светящимся голубым шаром. Маленький потрёпанный корабль контрабандистов приближался к орбите.

— И что ты будешь делать, Хартнел? — спросила Лабелла. Логан оторвался от иллюминатора и посмотрел на неё:

— Пока ещё не знаю.

— Милое дело!.. Я что, получается, сама не в курсе, под чем подписалась?! Мы так не договаривались, начальник!..

— Сбросишь нас с Найджелом неподалёку от бункера, и всё. О чём тут договариваться?.. И улетай.

— Это ты обо мне так заботишься?.. — с усмешкой сказала девушка, отбрасывая за спину густые длинные волосы. — С чего бы, а?

— Ты сама о себе прекрасно позаботишься, — он отвернулся и потёр подбородок. Он думал. Да, им повезло, что она всё-таки согласилась подбросить их до Земли. А что дальше?.. Штурмом брать бункер?! Смешно. Там одного десанта не меньше трёх отрядов по двадцать семь человек, это если ещё про БТР-ов не вспоминать… Никакого чёрного хода тоже нет. Выход один, главный, через "сторожку". А по вентиляции только в штампованных боевиках лазают, через наши фильтры не то что мы, — муха не пролетит…

— Хм…

— Лабелла!..

— Ой, ну перестань кочевряжиться, а?.. — девушка улыбнулась. — От тебя же толком ничего не добьёшься, начальник! Пришлось мысли прослушать… Так ты теперь тоже вне закона?

— Да, — нехотя сказал он.

— Мне это нравится!..

— А мне — нет. — Секретарь сунул руки в карманы. — Я сам не знаю, зачем я возвращаюсь.

— Ну так и не возвращайся!.. — она легкомысленно повела плечом. — К нам, конечно, присоединиться я тебе не предлагаю, оно мне надо?.. Но таких, как мы, сам знаешь, много…

— Нет, — он улыбнулся, — вы там, а я — здесь. Но за предложение спасибо!..

Она помолчала, тоже глядя в иллюминатор, и медленно проговорила:

— Интересно, если я помогу Секретарю Коалиции, что я с этого буду иметь, а?.. Только без розовых соплей на лужайке про чистую совесть, начальник!.. Я серьёзно спрашиваю!..

— А что ты хочешь?

Они посмотрели друг на друга.

— Чтобы нас оставили в покое, — сказала Лабелла. — Мы уже достаточно… м-м..

— Награбили?..

— Ну, и это тоже. Но ведь никого никогда не убивали. Почему в суде это не принимают в расчёт?.. У тебя на совести больше трупов, чем у нас всех вместе взятых. Или, скажешь, — нет, а?..

— Не скажу, — он пожал плечами. — Это моя работа. Это моя жизнь, я сам её выбрал. Так что ты хочешь, Белл?..

— Не прятаться, — просто сказала девушка. — Ни от кого. Ты ведь можешь это сделать?..

— Скажем так — смогу, если всё вернётся на круги своя. Если я прищучу Председателя, и меня указом Главы восстановят в должности — тогда я могу обещать, что твоё имя, и имена всей твоей команды сотрут из розыскной базы…

Он сказал это и внутренне плюнул самому себе в лицо. Ничего он не может обещать. И даже за содействие в спасении всей Солнечной Системы их никогда не оправдают. Это политика КСН: оступился — будешь наказан. Как пример для других. Справедливость, так сказать…

— Мы можем взять этот ваш бункер, — говорила Лабелла, — у нас есть оружие. Там, у вас, его, конечно, больше… но я так понимаю, тебе нужен всего один человек?.. До него добраться не так уж сложно.

— Наверное.

Если Белл, Рухта и все остальные хоть нос в бункер сунут, они оттуда уже не выйдут минимум лет пять. Может быть, того полусумасшедшего старичка-керибазейца, которого Лабелла подобала в одной из колоний просто из жалости, ещё и отпустят, а их… Оружие, ха!.. Иногда, как говорит Найдж, стволами горю не поможешь.

— Значит, решено?.. — сказала она. — Мы вам, вы — нам?.. Идёт, а, начальник?

Логан повернул голову. Посмотрел в ей в лицо и сказал:

— Нет.

— Почему?..

— Я справлюсь один.

— Я слышала, что человек — странное создание, но что настолько?! Хартнел, ты даже через вахту не пройдёшь!..

— Ну… это ведь будут уже мои проблемы?.. — улыбнулся Секретарь. — Или ты за сутки так ко мне прониклась, Белл?.. Не могу сказать, что это неприятно…

Она зло сверкнула глазами и, круто развернувшись, вышла. Логан проводил взглядом точёную фигурку и невесело хмыкнул. Сделал доброе дело, можешь поставить в календаре галочку… Он посмотрел на бесполезный ПК-браслет. Двадцатое августа, час дня. Успел или не успел?..

— Хэй, братишка! — в дверях возник Найджел с перебинтованной рукой и двумя большими кружками кофе на металлическом подносе. — Хватит слюни на иллюминатор пускать, я только что из рубки, часов через восемь будем в бункере! На вот, держи. Только без сахара, они тут не употребляют…

— Найдж.

— А?..

— У тебя есть восемь часов, чтобы придумать самый креативный, самый идиотский и самый неразумный способ, каким можно через охраняемый вход добраться до кабинета Председателя без дырки во лбу.

— Зачем?! — Домингес от удивления едва не уронил поднос.

— Потому что помочь нам, — вздохнул Логан, неотрывно глядя на Землю, — может только чудо…

Вечерело. Где-то вверху, над крышами домов медленной масляной краской разливался закат. Грэй слонялся по двору "колодца", от безделья пиная пустые пластиковые бутылки. Васенька третий час ковырялся во внутренностях кабины, настраивая и перенастраивая схемы. Морган, так и не добудившись Гиппокрита (базилевса запихнули в телепортер и оставили в покое, потому как в себя приходить он категорически не желал), развлекалась перед зеркальцем, рисуя на лице замысловатые узоры. Накрасит, придирчиво осмотрит результат, фыркнет, сотрёт, и снова красит. И как до сих пор не надоело?..

— Серенький!.. А так?

— Кошмар, — отозвался он.

— Ну ты ведь даже не посмотрел!..

— Морган, если я действительно скажу, что думаю по этому поводу, ты обидишься… У тебя с лица скоро вся эта штукатурка слоями отваливаться начнёт!..

— Не начнёт, она очень стойкая!..

— Жаль…

— Что?..

— Ничего… — он обернулся. Да-а, не лицо, а маска скорби по естественной природной красоте. Вокруг глаз чёрные "фонари", брови доведены чуть ли не до ушей, а уж помада типа "синяя птица" вообще убийственное впечатление производит!..

— Морган!.. — дрогнул наёмник. — Ну я понимаю, тебе это нравится… но нельзя ли как-нибудь поестественней?!

— Что, плохо?.. — огорчилась девочка.

— Да ты с таким марафетом страшнее самых нефотогеничных чудищ!..

— Серенький!..

— Что?.. Ну, что?! Сама же спросила!.. Морган. Морган, не смей. Нашла, из-за чего плакать!.. Морган… Ну хорошо, хорошо, я не прав! Я просто ничего не понимаю в косметике!.. И вообще, тебе идёт…

— Да?..

— Да!.. И прекрати реветь по любому поводу, ты уже взрослая девочка, в конце-концов.

— Нет, мне правда идёт?.. Правда-правда?

— Угу, — он на всякий случай отвернулся и принялся считать кирпичи в стене. А не то ведь сорвётся с языка!.. Надо будет постараться этот чемодан, чтоб его, "нечаянно забыть" здесь. Во-первых, только лишний груз, а во-вторых — на это же смотреть невозможно!.. Ничего, пару часов истерики мы как-нибудь переживём, а потом успокоится… Он краем глаза покосился на с упоением трудящуюся над совершенствованием внешности Морган. Даже язык от усердия высунула. Ребёнок. Какой же ты, в сущности, ещё ребёнок…

— Грэй, поди сюда!.. — позвал от кабины Васенька, даже не подозревая, что спас напарнику если не жизнь, то уж точно — нервы, потому как девочка уже собралась снова поинтересоваться, хорошо ли она выглядит. — Подержи-ка фонарик…

— Ещё долго?..

— Ну, как тебе сказать… Сейчас я сюда ещё одну плату всобачу, а там будем смотреть… Ай!.. Это хорошо.

— Хорошо?.. Тебя же током дёрнуло.

— Так и правильно! А пока контакты не сходились — не дёргало! Стало быть, фаза есть. Ещё левее посвети… ага, здесь… угу… угу… — системщик с довольным фырканьем выпрямился. — Вот. Вроде наладил. Всё, конечно, на соплях держится, но…

— Главное — до нашей реальности добраться. — сказал Грэй. — А там я лично этот гроб в цветной металл сдам…

— Меня в долю возьмёшь?.. За титан ого-го сколько дают!.. Ох, развернусь…

— Купишь дачу на Рублёвке и топ-модель в подружки?.. — усмехнулся наёмник, выключая фонарь.

— Плоско мыслишь, напарник!.. Сам с этими дачами и моделями запаривайся. Я вот… эх!.. Мамулю немеряную бы прикупил, процессор гигов этак на много, видюху помощнее, да… а, ты всё равно не поймешь!.. Из лесу же…

— Тринадцатый.

— А что, что ты мне кулак под нос тычешь?! Из лесу и есть!.. Я ж не говорю, что это плохо… Только не ври мне, что ты на свет появился в роддоме номер пять, ладно?!

— Балабол ты, Васька. Причём бесполезный… Морган, заканчивай!.. Мы отправляемся.

— Уже?.. — она посмотрела на своё отражение, по-видимому, осталась довольна, и, сунув зеркальце в карман, встала с перевёрнутого ящика. — Я готова!.. Серенький…

— Васька, я её сейчас прибью…

— Зайка, иди в кабину!.. — ласково попросил Чайников, стараясь не отразить на своём лице ту самую дикую гамму чувств, что несколько минут назад обуревали наёмника при виде наглядного примера недобросовестной рекламы на неокрепшую детскую психику. — Мы торопимся… Иди, иди, это он просто от восторга голос потерял!.. Красота, сама понимаешь, страшная сила!..

Девочка с довольной улыбкой перешагнула через порог.

— Спасибо, — выдохнул Грэй.

— Не за что… сам офигел… не лицо, а апогей, блин, постмодернизма!.. Но ей разве объяснишь?..

Они обменялись понимающими вздохами. Чайников огляделся вокруг:

— Эх!.. Кому рассказать — не поверят! А уж Бухель-то точно от зависти посинеет — такую пьянку пропустил!.. Эй, напарник, ты меня вообще слушаешь?..

— Помолчи-ка… — Грэй настороженно повёл носом и напряг слух. Собаки. Точно — собаки. Свора. Движутся сюда?.. Или уже…

Совсем рядом послышался шорох. Чайников оглянулся на проём между домами и ойкнул — на них смотрела псиная морда. Ротвейлер. Класса "мегачелюсть", толстый, зубастый, и в строгом ошейнике на полшеи…

— Р-р-р!.. — сказал пёс. Ему ответил хриплый лай из ближнего переулка. И людские голоса.

— Видимо, — медленно выговорил наёмник, — наши знакомые из Гарлема не отбились…

— С чего ты взял?.. — Васенька осторожно попятился к телепортеру. Собака оскалилась. Грэй нагнул голову. Он ненавидел собак, ещё со своей волчьей юности. И они его, прямо скажем, тоже не любили, чувствовали хищника… Ротвейлер напружинился.

— Тринадцатый, быстро внутрь. Он сейчас бросится. По морде видно — их на людей притравливали…

Системщик без лишних пререканий отпрыгнул внутрь кабины. Пёс яростно взвыл и сорвался с места. Следом за ним во дворик ворвались остальные — такие же злобные. Их намерения были настолько очевидны, что дальше — просто некуда…

— Они здесь, папа!.. Ща мы,***, тут всем покажем,***…

— Васька, запуск!.. — Грэй влетел в телепортер за секунду до того, как первый из "милых пёсиков" сомкнул зубы у него на ноге. Дверная панель опускалась. Медленно опускалась. Слишком медленно, чёрт её дери!.. Напарники в четыре ноги пинали лезущие в уменьшающуюся щель над полом пёсьи морды. Системщику разодрали джинсы, Грэю чуть не откусили полботинка. Морган, с ногами забравшись на чемодан, визжала на одной ноте…

— Вон они,***!! Фас!.. Я вот,***, чтобы никто тут мне,***,*********… Фа-ас!..

— Слушай, вот ему что, — больше всех надо?! — Васенька успешно пнул подошвой кед оскаленную морду и отдёрнул ногу. Панель с тихим щелчком встала на место. Наёмник пожал плечами:

— Не знаю, активист, наверное… Ты всё установил?.. Давай быстрее, пока нам снова кабину не раскурочили.

— Не успеют!.. — ухмыльнулся Чайников, глядя на прыгающие по индикаторной панели цифры обратного отсчёта. — Мы уже в пути… Надеюсь, в правильную сторону.

— Что значит — надеюсь?.. Морган, прекрати визжать, всё уже кончилось…

— Я в том смысле, что… Лапа, ну я же оглохну! В общем, Грэй, я вроде как всё правильно подсоединил, и две последние цифры тоже вроде по уму заклинил, но… всё в жизни бывает!..

— Оптимистично… Морган! Не надоело?!

— Извини, серенький… — девочка с трудом замолкла. Гиппокрит завозился на полу, потряс взлохмаченной шевелюрой и, озираясь, судорожно заморгал:

— Где я?!

— Ты посмотри, кто к нам вернулся!.. — съязвил Чайников. — Проспались, граф?..

— Как я сюда попал?..

— Как обычно — с нашей бесценной помощью!.. Я вот не пойму — ты себе за правило взял, что ли, в кабину только без сознания заваливаться?.. И… ещё раз так набубенишься, учти — звезда рулю!! Усёк?!

— А что?..

— А ничего! Мы тебе не носильщики!.. Я чуть не надорвался!

— Ничего не помню…

— Ещё б ты помнил!.. — Васенька сердито фыркнул. — Алкалоид древнегреческий… Грэй, знаешь, что я тут подумал?

— Что? — наёмник сокрушённо осматривал продырявленный ботинок. Ходить, конечно, можно, но только если по сухой погоде…

— Бухель в сообщении написал, мол, его насчёт десанта Секретарь предупредил. Стало быть, получается — он на нашей стороне?..

— Думаешь?

— Не уверен, но если нет — с чего бы ему тогда о нас беспокоиться?

— Согласен. — Грэй выпрямился. — Проверить это можно только одним способом — связаться с ним. Честно говоря, нам его помощь не повредила бы. Как доедем, надо попробовать…

"4… 3… 2…"

Все с надеждой уставились на дисплей.

"1… 0… Отсчёт окончен"

Кабина загудела и выключилась. Васенька пригляделся и шумно выдохнул:

— Получилось! Ребята, у нас получилось!!

"Данные синхронизированы. Реальность номер три, год 2010, август, 20. Местонахождение: средняя полоса, квадрат А-12, населённый пункт 1152."

— Где-то я уже это видел…

— Ясное дело, где, — наёмник вынул из кармана пластиковую код-карту с заданием и сунул её под нос системщику, — это координаты поиска объекта 7–9. Только время наше.

— Питер, получается?.. — Васенька улыбнулся. — Отличненько!.. Отсюда до бункера на поезде часов пять…

Грэй посмотрел на браслет. Потом — на напарника.

— На какую страну напали первой?..

— На Россию… — пожал плечами Вася. — Мы ж всегда крайние!.. И что?

— А ты помнишь, во сколько по времени это случилось?..

— Нет, конечно… Точно знаю, что ночью… а сейчас что?!

— Смотри, — наёмник вытянул руку. На электронных часах высвечивалось "00:34".

Было уже за полночь, когда Лабелла посадила свой корабль в густом перелеске, где-то в километре от чёрным угловатым пятном проступающего на фоне звёздного неба заброшенного авиастроительного завода. Кораблик был пускай и старый, но оснащённый отличным антирадаром (разумеется, подпольного изготовления), поэтому ни с земли, ни со спутника его не засекли.

Двигатели заглушили.

— Ну, что, начальник?.. — усмехнулась девушка. — Ты всё-таки не передумал, а?..

— Нет, Белл, — Логан покачал головой. — Сами разберёмся. Найдж!..

— Да тут я, — мексиканец поправил пилотку. — Красавица, был счастлив познакомиться!.. Кстати, о счастье — парочку бластеров каких-нибудь завалящих — не одолжите?..

— Под какое обеспечение? — ухмыльнулась она. Домингес развёл руками:

— Ну, я человек небогатый, руку и сердце тоже предложить не могу… Устной благодарностью возьмёте?..

Она расхохоталась и кивнула сидящему в кресле бортинженера Рухте:

— Дай им, что просят… Смотри, Хартнел, не потеряй!.. Отрабатывать заставлю.

— Намёк понял!.. — широко улыбаясь, подмигнул Найджел. — Брат, выходим, пушки в кусты — и возвращаемся!..

— Смугленький, это я не тебе предлагала… — усмехнулась девушка и поднялась. — Двигайте к люку, я провожу. Рухта, отдраить!..

— Да, Белл.

Они втроём прошли по захламлённому коридорчику к выходу.

— В лесу не заблудитесь? — спросила она, приостановившись у опускающегося на землю люка.

— Хочешь проводить?.. — хмыкнул Секретарь.

— Нет уж, спасибо, начальник, как-нибудь обойдусь!.. Надеюсь, хоть на похороны пригласишь по старой памяти?..

— Непременно, — пообещал Логан. — Ты, главное, цветы не забудь. Я, если что, гвоздики люблю.

— Красные, синие, чёрные?..

— Белые. Под цвет тапочек. Запомнила?..

— Ещё и запишу…

Домингес покосился на них, как на двух пациентов психиатрической клиники, и втихую покрутил пальцем у виска. Край металлического люка мягко и бесшумно ткнулся в траву. Из глубины корабля появился Рухта с двумя бластерами в когтях:

— Вот. Модель старая, конечно, но себя оправдывает.

— А новую я им и не дам, — сказала Лабелла, придирчиво осматривая оружие. — Рухта, между прочим, у нас тут не фонд помощи!.. Дал бы, что не жалко, эти же ещё рабочие…

— Прости, Белл, ты не уточнила. Сейчас…

— Да ладно, ладно! Я пошутила, не надо меня так взглядом сверлить, начальник, я не буровая скважина!.. Берите и избавьте, наконец, мой корабль от вашего присутствия…

С бластерами в руках приятели спустились вниз по трапу.

— Ничего такая, — доверительно наклонился к уху Секретаря Найджел. — только юморок черноватенький… Ты откуда её знаешь?

— По работе пересекались, — туманно ответил Логан. — Давно.

— А-а…

— Эй, начальник!.. — прозвучало с трапа. Логан обернулся. Лабелла стояла в проёме люка, прислонившись плечом к бортовому шву, и провожала их взглядом.

— Я забыл сказать спасибо?..

— Да ты вообще таких слов не знаешь… — она посмотрела ему в глаза. — А ты не такой уж и отброс, Хартнел. Не стал нам горы золотые обещать, о свободе нашей позаботился… Совесть замучила, или рисуешься, а?.. Ты ведь понял, что я видела, о чём ты думаешь.

— Конечно, понял, дорогая. Так ведь и вы бы в бункер не пошли… — ухмыльнулся он. — А может, ты просто плохо меня знаешь, Белл?..

— Лучше, чем ты думаешь.

Сотрудник Службы Внутреннего Надзора и находящаяся в розыске контрабандистка улыбнулись друг другу и разошлись в разные стороны, чтобы уже никогда не встречаться.

Трагическая минута молчания несколько утомляла. Если бы в кабине вдруг откуда-нибудь взялась муха, её, наверное, слышно было не меньше вертолёта… Когда тихая паника начала увеличиваться в прогрессии до общей перспективной истерики, Васенька сообразил, что делать слона из поросёнка, в общем-то, пока рано. Да, он не знал, когда в шестой реальности на Землю сбросили первую бомбу. Но он точно знал имя того, кто это знает…

— Грэй, браслет включи.

— Уверен?..

— Если снаружи сейчас склеп, нам точно уже ничего не будет… Свяжись с Секретарём. Он у нас отличник боевой и политической подготовки. В СВН лапотников не держат…

— Служба Внутреннего Надзора?! При чём тут Секретарь?!

— Хе-хе!.. А при том, напарник, что он — оттуда! Ты что же думаешь, я только Председателю почту ломал?.. Давай, давай, жми!..

Грэй пожал плечами и сделал, как ему сказали. Браслет пиликнул.

"Система готова. Войти?"

Он нажал на "Да". Посмотрел на Васеньку, набрал в грудь побольше воздуха, и, выбрав из памяти браслета нужный номер, послал вызов. Те несколько секунд, пока аппарат молчал, показались им вечностью…

— Я слушаю!

— Хартнел, это пятьдесят второй, — с облегчением сказал Грэй, — вы в бункере?

— Нет. Пока что — нет. А вы где?.. — голос Секретаря был непривычно обеспокоенным. — В какой вы реальности? Почему не выходили на связь?

— Не могли. Сейчас мы в третьей. Хартнел, что происходит?.. Почему за нами охотятся?

— Долго объяснять, — проговорили из динамика. — Председателю нужен объект 7–9. Не знаю, зачем, но…

— Я знаю. Только речь сейчас не об этом. Хартнел, ты можешь вспомнить точное время начала последней войны в шестой реальности?

— Погоди, дай подумать… — Секретарь помолчал. — Кажется, глубокой ночью, где-то около трёх-четырёх часов… Да, это было начало чётвёртого. По минутам, извини, не воспроизведу, я не компьютер… А зачем тебе это?

— Председатель хочет повторить всё заново. Для этого он и ищет, — наёмник посмотрел на стоящую радом Морган, — объект 7–9. То, что она в себе содержит, может ему помешать…

— Третья Мировая?.. Это невозможно!.. Коалиция не допустит…

— А Коалиция и не узнает. Она и сейчас в блаженном неведении. Хартнел, Председатель создал установку, которая поменяет местами две реальности — третью и шестую. Наше время исчезнет, а на его место встанет тот 2010 год, когда планета погибла. Для этого ему нужно только дождаться нужной минуты… — Грэй мельком взглянул на циферблат. — Сейчас — почти час. Война в шестой реальности началась в три. И кто-то из нас должен успеть до трёх!..

— Чёрт возьми!.. — Секретарь глухо выругался, послышался громкий хруст веток. — Я и предположить не мог, что всё зашло так далеко… Так вот зачем он поставил в график Главы посещение Земли именно в этот день! Те самые две недели… И я ничего не могу сделать!..

Он помолчал и сказал решительно:

— Вот что, Грэй, слушай меня внимательно. Похоже, что ближе к бункеру — я, но положение у меня такое же, как у вас. Я уволен. Мой передатчик принимает только входящие сообщения, и я не смогу ничего сообщить Главе. Это должен сделать ты.

— Каким образом?.. — криво усмехнулся наёмник. — Мы в Петербурге, Хартнел!.. Отсюда до бункера за два часа мы не доберёмся. А для прямого выхода на Главу мой браслет не приспособлен…

— Значит, попробуйте добраться до него лично. Я не знаю, как, — но другого выхода нет. Я постараюсь что-нибудь сделать, отвлечь внимание на себя или что-нибудь в этом роде… не знаю!.. Ты опытный наёмник, Грэй, не мне тебя учить…

— Хорошо. Я всё понял. Мы выезжаем.

— Да.

Грэй отключил связь и, на всякий случай, сам браслет. Доверяй, но проверяй. Хотя Секретарю он поверил.

— Собирайтесь, — коротко приказал наёмник. — Времени в обрез. Тринадцатый, пораскинь мозгами своими гениальными — как нам из Питера добраться в Подмосковье?

— За два часа?.. — уточнил системщик.

— А лучше — ещё раньше.

— М-м… даже скорый поезд идёт не меньше трёх… Знаешь, по-моему, если только на крыльях!.. Вот ведь незадача… О!

— Ну?..

— Самолётом! Он летит полтора часа… но куда ж мы сунемся без денег и без паспортов?.. Тем более, я далеко не уверен, что они там в "Аэрофлоте" только нас и ждут!..

Грэй молчал, сосредоточенно хмуря брови. Да, это проблема… Взгляд его, рассеянно блуждающий по кабине, наткнулся на валяющуюся в углу винтовку.

— Деньги, паспорт… — усмехаясь, пробормотал он, — главное — доходчиво объяснить, напарничек!..

— Банальные силовые меры?.. — понял Васенька. — Ай-яй-яй, Грэй, а как же статья за терроризм?!

— Терроризм в мирных целях, — поправил его наёмник, — это уже совсем другое! Общество нас, конечно, не поймёт, но…

— Видали мы это "общество"?.. По рукам! — Чайников застегнул рубашку на все пуговицы и торжественно пригладил буйные вихры. Гиппокрит, сообразив, что момент решительный, деловито одёрнул кожаную куртку и водрузил на нос сползшие чёрные очки. Морган проверила, не шатаются ли каблуки, и подала Грэю винтовку:

— Идём?..

— Да. Васька, открывай.

— Серенький, а как же…

— Морган!.. Тебе наша жизнь дороже, или чемодан?!

— Я просто…

— Зая, — обернулся Чайников, уже отжимая рычаг открывания двери, — у нас не каменный век!.. И точно такого же барахла, как твоё, здесь — до крыши и выше!.. Хочешь, мы с Грэем скинемся, и ещё два таких чемодана тебе подарим?!

— Два-а?! — просияла девочка. — Хочу!..

— Тогда на выход!.. Семеро одного не ждут… Очень надеюсь, что мы не на Дворцовой площади приземлились. С одной стороны, вроде как — центр, а с другой… ни к чему нам сейчас лишние свидетели!.. Готовы?

— Да!

— Ну, с богом!..

Взявшись за руки, они шагнули вперёд…

— Э-э… — промычал Чайников, раздумывая, радоваться ему или огорчаться. — Это вообще какое-то "Мымрино-2"…

— Ну так ведь не центр? — пожал плечами Грэй.

— Да я уж теперь и не знаю, чего лучше…

Кабина стояла у деревянного забора частного домика, за каким-то старым сараем. Местоположение настораживало — вроде бы, и частный сектор, но прямо через дорогу — одинаковые, как близнецы, панельные девятиэтажки. Край земли, можно сказать… Понятно только одно — до аэропорта отсюда добраться будет несколько сложновато!..

— Надо такси ловить!.. — обдумав суть проблемы, решил Вася.

— А деньги?..

— Какие деньги… — системщик зашагал к проезжей части. — Натурой отдадим!..

— Что?! — подскочила Морган, на всякий случай делая шаг поближе к наёмнику. Тот нахмурился:

— Умнее ничего не придумал?..

— Да что вы про меня всякие пошлости думаете?! — оскорбился Васенька. — При чём здесь это?! Между прочим, напомни мне, пожалуйста, что у тебя на шее болтается, а?..

Грэй посмотрел вниз. Ах, вот что он имел в виду… Толстенная золотая цепура, оставшаяся на память о Чикаго и милых соотечественниках, поблёскивала в свете уличных фонарей. Весит едва ли не полкило, солидное предложение. Тогда, конечно, можно попробовать…

Они расположились на обочине дороги, тормозя редко проезжающие машины. Не останавливалась ни одна!.. Отчаявшийся системщик перепробовал всё — тыкать в лобовое стекло бандитской "голдой", пинать проезжающих по заднему бамперу, ложиться на дорогу — ничего не помогало. Их упорно объезжали…

— Предлагаю, — наконец заявил красный от праведного гнева Чайников, — сесть в телепортер и свалить куда-нибудь на Корсику! Век эдак в седьмой-восьмой!.. И пускай Председатель на этих барбосов хоть весь ядерный потенциал страны скидывает!!

— Вася!.. — испугалась девочка. — Ну что ты?! Зачем?!..

— А чего они мимо гонят, чтоб им всю жизнь на Кью-бейсике программировать?!

— Ты просто не понимаешь… — она на минуту задумалась и улыбнулась. — Вы лучше вон там за ларьком спрячьтесь!.. Я сама машину поймаю!

— Морган…

— Ну, серенький, мы ведь по другому вообще отсюда не уедем!.. Ты не бойся, я всё правильно сделаю!

— Нет.

— Грэй, утихомирься!.. — влез Васенька. — Из-за твоих собственнических захлёстов мы точно до утра у поребрика проторчим!.. Тут этот ларёк в паре метров, если что — успеем… Быстро, быстро, там чьи-то фары на горизонте!

— Мне это не нравится, — мрачно резюмировал наёмник, но всё-таки отошёл в тень закрытого на ночь продовольственного ларька. Морган замерла на тротуаре с вытянутой рукой.

Вишнёвая "восьмёрка" радостно мигнула поворотниками, и притормозила. Правая дверца призывно распахнулась.

— Привет! — улыбаясь, сказала девочка, наклоняясь к окну. — До аэропорта довезёте?..

— Хоть до речного вокзала, куколка!.. — ответили изнутри. — А сколько дашь?

Вопрос был даже на первый взгляд несколько двусмысленный… Морган сделала задумчивое лицо:

— Ну…

— Три раза, — с недоброй усмешкой сказал материализовавшийся за её спиной наёмник, берясь за ручку двери, — один раз по почкам, и два — по печени!.. Ещё вопросы?!

— А?! — вытаращил глаза незадачливый водитель, сражённый в самое сердце столь вопиющим бескультурьем. — А т-ты… эта… от-ткуда?! Чё за дела?!

— Мышка кошку родила!.. — хмыкнул появившийся следом за напарником Васенька, без окололичностей открывая заднюю дверцу и плюхаясь на сиденье. — Не мычи, дятел!.. Лучше двигай, куда сказали… Гиппокрит, залазь! Только голову нагни, лоб расквасишь… Морган, зайка, иди к нам. А Грэй пускай на переднем дядю проконтролирует, чтобы у него координация движений часом не нарушилась!..

— Нарушится — поправим… — пообещал наёмник, усаживаясь в пассажирское кресло рядом с шофёром. — Ну, и что ты сидишь?.. Тебе ещё, может, маршрут объяснить?

— Н-не надо… — дрожащей рукой тот повернул ключ в замке зажигания. Машина развернулась на пустой дороге, и покатила в обратном направлении.

По мере приближения к бункеру уверенность Секретаря в собственных силах таяла всё быстрее и быстрее. Что, так вот прямо и заявиться, и с улыбкой во всё лицо?.. Здравствуйте, мол, дорогие сослуживцы, дозвольте пройти, по личной надобности?.. Так они нас и примут с распростёртыми обьятиями… Наверняка весть о его "увольнении" уже давным-давно облетела весь бункер. Ещё, чего доброго, Председатель отдал соответствующие указания, вроде тех, что дали своим истребителям пограничники Сириуса. Самое паршивое — невозможность хоть каким-либо образом разведать обстановку!.. Может, босса вообще на Земле нет? Может, он улетел на Фобос, чтобы не попасть под смещение реальностей?..

— Логан, тут забор.

Секретарь потряс головой, отгоняя от себя напряжённые думы, и посмотрел вперёд.

— Забор. Я знаю. Найдж, у тебя никаких идей не появилось?..

— Нет пока… — Домингес огляделся, узрел рядом высокое дерево и, недолго думая, полез наверх. — Осмотрюсь!.. Хочешь, присоединяйся…

— Я тут постою. — Секретарь прислонился спиной к стволу. — Ну что, пейзаж радует?..

— Возможно, что и да… — капитан приложил ладонь к глазам и вытянулся на ветке. — Слушай, брат!.. А кто это такие — в чёрном, типа ниндзя?..

— Если полностью в чёрном, и лицо до глаз закрыто — разведгруппа быстрого реагирования, а если ещё и в фильтрующих масках — эконейтрализаторы. А что?

— Не, эти без масок. Я что говорю, Логан, — они там только что из машины выгрузились, курят стоят.

— С задания, видимо, — пожал плечами тот. — Тоже, кстати, ничего хорошего. Эти ещё почище наёмников будут…

— Намекаешь, что и в табло можно схлопотать?.. — понял мексиканец, сосредоточенно почёсывая затылок. — Этого, конечно, не хотелось бы… Так ты, говоришь, уверен, что тебя внутрь не пропустят категорически?

— Абсолютно.

— Ха!.. — Домингес, ухмыляясь, спрыгнул на землю. — А мы их и спрашивать не станем!..

— Ты это к чему?

— Пошли, — Найджел, хитро прищурив глаза, поманил приятеля за собой в сторону обрушившейся от времени части забора. — Там двое из этих чёрных каратистов в кусты зарулили, на предмет ознакомления с местностью… и в целях очистки организма!

— Оружие взяли? — Логан вскинул бластер.

— Взяли… только, извини за прямоту, чем они его держать будут?! Руки-то заняты!

— Ну, без таких подробностей я вполне смог бы обойтись…

Они переглянулись и тихонько проскользнули сквозь неровную щель в осыпающейся кирпичной стене.

До огромного стеклянного здания аэропорта вишнёвая "восьмёрка" долетела буквально по воздуху. Видимо, каменное лицо сидящего рядом наёмника о многом сказало водителю, и, в частности, о том, что иногда лучше по ночам всё-таки сидеть дома…

— Здесь останови, — проговорил Грэй, осматривая площадь перед аэропортом. Народу много. План захвата самолёта перенесём минут на пять попозже… Машина затормозила. — Пошли.

— А я?.. — тихо спросил шофёр

— С нами хочешь?.. — ухмыльнулся Чайников.

— Нет!

— Тогда езжай отсюда, пока мы добрые… Грэй, дай ему, что обещал.

— Не надо!! — перепуганный водила ударил по газам. "Восьмёрка" сорвалась с места, оставив позади хохочущих товарищей.

— Я, вообще-то, имел в виду оплату… — развёл руками системщик.

— Он тоже!.. — хмыкнул наёмник. — Ничего, зато цепь сэкономили. Может, пригодится ещё… Васька, я так думаю, "спектакль" надо начинать где-нибудь поближе к стойке регистрации. Здесь нас первый же патруль заметёт. Двигаемся внутрь, а там сориентируемся по обстановке?..

— Дельное предложение, — кивнул Чайников. Компания независимо проследовала внутрь здания, держась друг друга. Кругом сновали люди, грохотали тележки автопогрузчиков, на электронных табло менялись названия рейсов — аэропорт жил своей обычной жизнью.

— Гиппокрит, не надо на всех так пялиться, — шепнул Васенька, останавливаясь и приглядываясь к светящимся строчкам. — Как из диких мест!..

— Прости, мудрец, больно уж любопытно мне…

— А ты очки посильнее на глаза надвинь, и любопытствуй, сколько угодно!.. На тебя и так оборачиваться начинают… Грэй, смотри. Вон, на Москву самолёт, в половину второго.

— Это поздно.

— И ничего не поздно… Сейчас как раз регистрация началась! Пошли.

Грэй поплотнее прижал к боку замаскированную курткой винтовку и следом за напарником двинулся к длинной очереди, ожидающей посадки на самолёт. Ждите, ждите…

Чайников неспешно приблизился к хвосту очереди и задумчиво посмотрел по сторонам. Людей в форме вроде как не видно. Чудесный момент для проведения задуманной операции…

— За мной!.. — негромко скомандовал системщик, с деловым видом проталкиваясь к началу очереди. На попытки кого-то возмутиться по поводу столь бесцеремонного поведения, типа: "Вас здесь не стояло" Васенька угрожающе цыкнул зубом:

— Нишкни!.. Некогда мне… Ребята, все здесь?

— Все, — прогудел Гиппокрит, вежливо отодвигая в сторону особо бухтящего субъекта с портфелем. Системщик наклонился к уху напарника:

— Грэй, диспозиция такая — будем давить на жалость, поэтому бери-ка в охапку нашу очаровашечку, делай зверскую рожу и кричи на весь аэропорт, что если нас не пропустят, ты её прямо тут прирежешь на фиг!.. Морган! Ты меня слышала?..

— Ага!

— И что нужно делать?

— Плакать и сопротивляться?..

— Особенно — первое!.. Гиппокрит, Грэю подыграешь. Помнишь, чему я тебя перед стрелкой с итальянцами учил?.. Нет, говорить ничего не надо, просто лицо сделай понедвусмысленнее, а дальше они сами догадаются… Ну-ка!.. Ага, и зубами поскрипи… Вот и славно! Приступаем…

— А ты?

— Буду косить под злого гения!.. У меня на школьных спектаклях Кощей Бессмертный дивно получался… — Чайников, завидев уже в двух шагах долгожданную стойку регистрации, перемигнулся с напарником, и гаркнул:

— Всем — стоять! А ну, предъявите свои гигабайты!!

Народ замер. Женщина за стеклом стойки вздрогнула и тихонько полезла рукой под стол. Напрасно — системщик это предвидел.

— Руки кверху, дамочка! — сурово, как товарищ Берия, отчеканил он. — И без суеты, пожалуйста!.. Нам всего-навсего нужен самолёт. Во временное, так сказать, пользование…

— Вы с ума сошли, молодой человек?!

— Да я вообще на всю голову отмороженный! А как вы догадались?! Повторяю для невъезжающих: нам нужен самолёт!.. И чем меньше времени вы будете хлопать глазками, манекен моей мечты, тем больше шансов, что я вам сейчас стекло не высажу…

— Давайте поговорим…

— О чём?! Вы не в моём вкусе, дорогуша!.. Я, вообще, долго буду ждать?! Где то, что я просил?!

— Вы же понимаете, мы не можем…

— Грэй!

Наёмник выхватил винтовку и, на всякий случай незаметно поставив на предохранитель, прижал дуло к виску очень натурально взвизгнувшей Морган:

— Все на пол!

Граждане с воплями бросились врассыпную, роняя на ходу ключи и туфли… Краем глаза Грэй засёк появившийся из бокового коридорчика наряд милиции.

— Назад!..

— Советую послушаться! — мимоходом обернулся системщик на замерший в нерешительности патруль. — У него каску снесло ещё при рождении… А ей ведь ещё жить и жить!.. Тебе, девочка, сколько лет?

— Шестнадца-ать… — зарыдала Морган, беспомощной жертвой людской жестокости вися в руках наёмника. — Дяденьки милиционеры, спасите меня-я-я!..

— А ну, тихо! — прикрикнул наёмник, старательно строя из себя безжалостного душегуба со стажем. — Будешь вякать — пришибу!..

— Ой, мамочки-и-и… — девчонка закатила глаза. Дама за стойкой, нежное сердце которой при виде такого беззакония едва не превратилось в чизбургер, вскочила со стула:

— Хорошо!.. Успокойте вашего друга, мы выполним ваши требования! Отпустите ребёнка!

— Нет, мы вам тут что, лохи ушастые?.. — искренне поразился Васенька. — Утром — деньги, вечером — стул!.. И никаких переговоров! Повторяю третий и последний раз, мадемуазель — где самолёт?!

— Сейчас всё будет! — торопливо уверила она. — Проходите!..

— Давно бы так… Парни, за мной! Грэй, ты слева, и девчонку покрепче держи… Гиппокрит, ты справа, меня прикроешь, если что!.. А ты, тётенька — вылезла из барокамеры и строевым шагом марш впереди! Проводишь. Только смотри мне, без шуток!.. Не люблю применять средства физического внушения, но…

— Я сделаю, как вы скажете! Только не стреляйте, могут пострадать невинные люди!.. — переполненная чувством самопожертвования во благо жизни человеческой, женщина решительно вышла в коридор. — Следуйте за мной!..

— Следуем, следуем, милейшая! — отозвался Чайников. — Гиппокрит, возьми даму под руку, не дай бог, оступится… А вы, мадам, примите к сведенью — одно неверное движение — и всё, Аллах акбар!.. Уяснили?..

— Да!

— Хорошо… Эй, люди в сером, подсуетитесь, передайте на вышку, чтобы нам к дверям "Тушку" подогнали!..

— Все экипажи заняты, — подал голос начальник наряда, — вам всё равно придётся подождать, когда…

— Перебьёмся! — фыркнул Васенька. — Нам ваши "экипажи" без надобности! И не вздумайте время тянуть, вам же хуже будет!! Если я сейчас на поле выйду, и увижу какой-нибудь СОБР вместо самолёта — прольются куболитры крови, предупреждаю сразу!..

Те переглянулись и кивнули. Служащая аэропорта, конвоируемая базилевсом, уверенно направилась вглубь коридора. Следом за ней — оба напарника, и старательно симулирующая панический ужас Морган. Позади на почтительном расстоянии топали сотрудники милиции…

— Думаешь, у нас это прокатит?.. — тихонько спросил наёмник. Чайников ухмыльнулся:

— Ты телевизор смотришь?! У каждого десятого шахида прокатывает, а у нас — нет?.. Чушь!

— А ты видел, что с ними потом делают?

— Так и правильно!.. Но ведь мы-то не такие! Что же делать, если по другому никак?! Роковое стечение обстоятельств, злой умысел тут не при чём… и вообще, вспомни-ка, кто это предложил?!

Грэй пожал плечами, оставив его вопрос без ответа. Ну да, я предложил. А что ещё оставалось?.. "Аэрофлот" не даёт в аренду самолёты, а времени до трёх ночи — всего ничего. Секретарь стеснён в действиях похуже, чем мы, Коалиция вообще ничего не знает… В таком положении понятия "вежливость" и "такт" не играют никакой роли. Совершенно никакой.

Видимо, администрация аэропорта оценила всю серьёзность намерений нашей компании, потому что на выходе из здания их уже ждал стандартный пассажирский "Ту-154" со спущенным трапом… и, само собой, два отряда в масках и при оружии. Ничего не поделаешь, у каждого своя работа. Васенька ткнул царя локтем в бок:

— Гиппокрит, прижми к себе нашу провожатую. И нечего улыбаться, это для дела надо!..

— Сбежит?..

— Отнять могут… Грэй, просвети-ка идентификатором внутренность самолёта, не хватало ещё на засаду нарваться!

— У меня руки заняты. Сам справишься?..

— Не вопрос. — системщик стянул с руки напарника ПК-браслет и нажал на кнопку.

"Выберите сканируемый объект"

Он набрал координаты механической птицы.

"Признаков жизни не обнаружено"

— Не наврали, молодцы… Ребята, вперёд! Там, сзади, сопровождать не надо!.. Навострились…

— Вы обещали отпустить заложников.

— Обещал. Потом. Знаю я вас — девочек в комнату отдыха, а нам с мужиками — руки за спину!.. А ну-ка, разойдитесь, дайте пройти… вы что, глухие?! Быстренько, говорю, в стороны рассосались, не доводите до безбашенного побоища!.. Вот то-то же… Так, Гиппокрит, дуй вперёд, прямо наверх. Грэй, замкни цепочку, что-то я под прицелом себя несколько неуютно чувствую…

Наёмник молча кивнул. Они поднялись по металлической лестнице к люку, провожаемые нацеленными в спину дулами автоматов. Потом системщик признался, что эта лестница была, наверное, самой длинной в его жизни…

Внутри было тихо и тепло. Август, не август, но ночи уже становились прохладными. Васенька прижался к стенке и вытер ладонью лоб:

— Ох… Тяжела и камениста жизнь простого террориста!.. Это ж какие нервы иметь надо?!

— Их этому учат… — Грэй отпустил Морган и кивнул напарнику:- Помоги мне. Задраиваем люк, и сматываемся, пока они не очнулись… Как думаешь, нас сейчас прослушивают?..

— Несомненно, — ухмыльнулся Чайников. — Хотят, как в новостях выражаются, "узнать о планах"… Доставим беднягам эту маленькую радость?!

— Обязательно. После того, как взлетим.

Люк захлопнулся. Наёмник посмотрел на бледную регистраторшу:

— А с ней что делать?..

— Выдать парашют — и пусть летит, куда хотит!.. — хихикнул Васенька. Дама побледнела ещё больше… — Да успокойтесь, женщина, что вы в самом деле? Посидите в уголке, вас потом спасут, по телевизору неделю будут показывать, интервью брать, на работе премию за личный героизм выдадут!.. Вы нам ещё спасибо скажете!.. Кстати, как вас зовут, звезда вы наша путеводная?

— Людмила Петровна… — пролепетала она.

— Счастлив познакомиться! Гиппокрит, препроводи Людмилу Петровну в уборную, и запри там. Пусть посидит, о жизни подумает, на туалетной бумаге примерный план ответов журналистам набросает… Вы, милейшая, не волнуйтесь, он вас не обидит. Если умницей будете, конечно!..

— Я буду…

— Ну вот и договорились!.. Морган, заинька, обыщи её, будь любезна, на предмет всяких там мобильников-будильников, зачем честную женщину соблазнять?.. Гиппокрит, я, кажется, не тебя попросил, а Морган!.. Весь стыд растерял…

Девочка подошла к регистраторше и улыбнулась:

— Вы простите нас!.. Просто нам очень надо… Если хотите, я не буду вас обыскивать, сами телефон достаньте. Мы его вам потом вернём!..

— Так ты с ними?! — поразилась женщина.

— Я всегда с ними, — с милой непосредственностью кивнула псевдо-заложница. — Да вы не расстраивайтесь! С вами всё будет в порядке, я вам обещаю!..

Женщина молча кивнула и, безропотно выложив на откидной столик у входа маленький мобильный телефон, понуро поплелась следом за Гиппокритом в сторону туалета. То, что в подрастающем поколении храбрая сотрудница аэропорта в одно мгновение разочаровалась — было видно просто невооружённым глазом…

— Знаешь, Вася, мне теперь перед ней так стыдно!.. — подумав, грустно сказала Морган. — Мы ведь её обманули.

— Золотко, мы не только её обманули, — пожал плечами системщик, направляясь к кабине управления, — ты теперь их всех жалеть начнёшь?.. Да ну, брось!.. Ну, немножко попереживает, да и успокоится. Это не смертельно… Грэй, всё загерметизировал?..

— Да.

— Тогда берём низкий старт. — Васенька бодро плюхнулся в кресло пилота и защёлкал рычагами, попутно обозревая состояние приборов. Увиденное его вполне удовлетворило. — Конечно, на горючее они пожлобились, с полбаком во Францию мы не улетим… но туда, куда надо — хватит! Ещё и на обратную дорогу останется при желании!..

Вернулся Гиппокрит.

— Запер?.. — с подозрением прищурился Чайников.

— Запер. Досадно, конечно, — такая достойная женщина!.. — не удержался от похвалы базилевс.

— Ты уже и ейные достоинства разглядеть успел?! — ухмыльнулся системщик, пристёгиваясь. Остальные покосились на него, и тоже расселись по креслам, натягивая ремни. Царь вздохнул и посмотрел сквозь лобовое стекло на темноту снаружи:

— Поедем?..

— Полетим!.. — системщик включил связь. — Диспетчерская!.. Обеспечьте коридор!.. Иначе наощупь буду взлетать — сами сто раз пожалеете!..

— Вас поняли!..

Поле пересекла светящаяся дорожка, определяющая границы взлётной полосы. Васенька глубоко вздохнул и взялся за штурвал:

— Эх, давненько я не…

— Тринадцатый, — тихо спросил Грэй, — а ты точно умеешь это делать?..

— Да конечно! — отмахнулся Чайников. — На этом, конечно, не летал, но… подумаешь, ракета, самолёт, — какая там разница?..

— Васька, ты псих?! — подскочил наёмник. — Ты хочешь, чтобы мы разбились к чёртовой матери?! А ну, вылазь!..

— Да?.. А кто тогда машину поведёт? Может, ты?! — системщик сердито фыркнул и сдвинул брови. — Я сказал — долетим, значит — долетим!.. Поэтому, дорогой напарничек, у меня к вам огромная просьба — включите, пожалуйста, минуту молчания!.. Уф-ф… и понесла-ась!..

Самолёт вздрогнул и, набирая скорость, покатился по полю.

— Раз… два… три…

— Что ты там считаешь?!

— … четыре… пять… умолкни, Грэй… шесть… семь…