Время лжи

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Перри? Малыш, ты проснулась?

Голос Декса ворвался в мои сны, от тихого стука в дверь я открыла глаза. Я была на спине в кровати в маленьком темном логове, пыталась вспомнить то, что мне снилось. Это опять был Джейкоб. Джейкоб и доктор Фридман.

— Перри?

Ручка двери повернулась, Декс вошел, прикрывая одной рукой глаза, внутрь полился резкий утренний свет.

— Эй, соня, как ты?

Я застонала и повернулась на бок. Я-то проснулась, но вставать не хотелось.

Со щелчком загорелся свет, я услышала, как за ним закрылась дверь. Он сел за стол.

Я повернула голову и посмотрела в его сторону. Он был в камуфляжных штанах и белой футболке, что была ему тесновата. Это было неплохо. Я видела каждый изгиб его тела. Из-под рукава выглядывал флер-де-лис.

Его лицо выглядело хорошо. Он был удивлен тем, что я еще в кровати. Он был свежевыбритым, что подчеркнуло его высокие скулы и тон кожи, о котором говорил доктор, его усов почти не осталось. Его глаза сияли, не были мрачными, как обычно. Не были безумными. Интересно.

Я не зря так его разглядывала. Причина была ужасной, но все же. После того, как мы вернулись, я все осуществила. Он забрал Жирного кролика на прогулку, а я быстро заменила содержимое двух баночек валиумом и плацебо, а потом вернула все в вырезанную книгу, словно ничего и не было.

Когда Декс вернулся с прогулки, он пришел в комнату, мы немного обсудили снятый материал и посмотрели интервью с доктором Хасселбэком. А потом он запил таблетки стаканом воды. Я следила за ним, но старалась не проявлять слишком много внимания. Я не знала, заметил ли он, что таблетки другие. А если они как-то иначе глотались? А если у них был другой вкус?

Но Декс никак не отреагировал. Мы пожелали спокойной ночи, он покинул комнату, а я легла спать.

А теперь он сидел передо мной и выглядел неплохо, хоть прошла ночь, и таблетки еще действовали на него.

Я знала, что не стоило играть с чужими лекарствами. Знала. Не судите меня. По крайней мере, так сильно. Но мне нужно было знать, что будет, если Декс будет без таблеток. Конечно, часть он еще принимал, я поменяла только половину, да и валиум все равно действовал, но мне нужно было понять, почему он их принимает. Когда мы были в Рэд Фоксе, он забыл таблетки и пробыл без них все выходные. Были побочные эффекты, но он показал, что без них ему намного лучше. Но почему-то он снова принимал их, теперь больше. Я этого не понимала, а Декс никогда не ответил бы прямо. И я решила делать так пару дней, а потом вернуть его таблетки перед отъездом. Такой маленький эксперимент.

Я, видимо, смотрела на него подозрительно, потому что он нахмурился и спросил:

— Что? Что-то на лице?

Я быстро улыбнулась, постаралась затолкать вину поглубже и сказала:

— Просто твой нос.

Он потер его.

— Это? Вставай уже, лежебока.

Я медленно села и огляделась. Было сложно понять, который час, в комнате без окон.

— Который час?

— Одиннадцать, — сказал он.

— Одиннадцать! — воскликнула я и села прямее. — У меня же встреча за обедом?

Среда. Время летело, и я должна была встретиться за обедом с Ребеккой из «Крох с вином».

— Да. А мне нужно приступить к работе над отснятым материалом. А ты в моем кабинете.

Я фыркнула и встала с кровати, убедившись перед этим, что штаны пижамы на месте.

— Почему ты дал мне так долго спать?

— Потому что тебе это нужно было. Как и мне. Я встал час назад, потому что Кролик лизал лицо, угрожая сходить на меня.

Я собрала вещи и косметичку и поспешила в ванную, чтобы принять душ и приготовиться. Квартира была пустой и холодной, Жирный кролик растянулся на диване и громко храпел. Небо за окном было серым, гулко пронесся мимо балкона монорельс.

Я едва была готова, когда Декс постучал в ванную и сказал, что Ребекка уже ждет снаружи. Я хотела сегодня выглядеть хорошо, что-то в Ребекке заставляло меня нервничать и хотеть выглядеть ухоженно, и я потратила время на сушку своих густых волос, чтобы их выпрямить (супермощный фен Джен чуть не вдавил меня в стену), и нанесла больше макияжа, чем обычно.

Я открыла дверь, Декс ждал снаружи. Он удивленно оглядел меня.

— Ого, кого ты собралась поражать? — ухмыльнулся он. — Это не свидание.

Я закатила глаза, поспешила бросить свою пижаму на пол в комнате и обула ботинки поверх леггинсов.

— Это чтобы ты не расслаблялся.

— Ясно. То ты пацанка, то вся такая милая и нежная.

Я быстро зашнуровала ботинки и выпрямилась, перебросила волосы за плечи. Я уперла руки в бока.

— А какая тебе нравится больше?

— Любая, — сказал он. И улыбнулся, не разжимая губ, но как-то печально. Я покраснела и быстро прошла мимо него к дверям.

— Я напишу, когда буду возвращаться, — бросила я через плечо, пока шагала к двери.

Жирный кролик заметил, что я ухожу, и поспешил ко мне. Я отогнала его ногой.

— О, погоди! — воскликнул Декс и подошел, копаясь в заднем кармане. Он вытащил кошелек и вручил мне купюру в пятьдесят долларов.

— Платишь за мой обед? — растерялась я.

Он кивнул на деньги, пока прятал кошелек в карман.

— Просто отдай Ребекке. Она знает, зачем. Ладно?

Я нахмурилась, попрощалась и покинула квартиру.

Добравшись до лобби и увидев, как мокро снаружи, я уже хотела вернуться за зонтом, но уже видела силуэт Ребекки за запотевшими дверями. Она сидела в машине, припаркованной у крыльца.

Я вышла, не давая себе времени переживать о встрече с подругой Декса (да еще и крошкой с вином), быстро открыла дверь машины. Дождь лил на мои выпрямленные волосы.

— Привет! — помахала я ей.

Я забралась в машину и закрыла за собой дверь, ощущая неловкость.

Я повернулась к ней, меня встретило облако дыма.

Я закашлялась, легкие сжались, давно не чувствуя такого.

— Прости, — сказала она с английским акцентом и выдула оставшийся дым в окно слева от нее, оно было приоткрыто, и дождь снаружи отлетал брызгами на край двери.

— Не страшно, — сказала я, подавив кашель.

— Хочешь? — спросила она, протягивая бледными тонкими пальцами сигарету.

Я покачала головой, не желая объяснять, что я не хотела становиться снова на тот путь. У меня не было проблем с курением марихуаны другими, многие ее даже наркотиком не считали. И хотя 90 % населения курили ее почти каждый день, для меня это было началом. Лучше избегать ее полностью. Тогда лучше было и не пить, но мы не могли делать все правильно. Хоть одно исключение быть могло.

— Мне же больше, — улыбнулась она. Я заметила, что от улыбки ее лицо смягчалось, молодело. Она была одета безукоризненно, в скромный серый костюм, что подчеркивал ее тело. Рукава заканчивались манжетами с уголками, как из 40-х или из будущего, типа «Бегущего по лезвию». На ее талии был тонкий черный поясок, ее волосы были идеально уложены, а бордовая шляпка была под идеальным углом на голове и прекрасно подходила к ее губам и ногтям. И хотя я утром старалась привести себя в порядок, рядом с ней я чувствовала себя гадким утенком.

— Где хочешь поесть? — спросила она, выведя машину на улицу. Разговор начинался неловко.

— О, где угодно, — сказала я. — Я не знаю толком Сиэтл, так что не могу предлагать.

Мы остановились на углу, она повернула голову, глядя на улицу.

— Где твоя машина?

— Мне дали припарковаться у дома. У меня мотоцикл, его можно просто прислонить к стене, и никто ничего не скажет.

Ребекка радостно рассмеялась.

— Мотоцикл?

Она взглянула на меня, вывела машину на главную дорогу и промчалась мимо монорельса, одна рука лежала на рычаге, другая держала сигарету и руль.

— Без обид, Перри, но ты не выглядишь подходящей для мотоцикла.

Я слышала обратное. Что я выгляжу подходяще, а вот веду себя не так. Впрочем, разница была невелика.

— Я и не обиделась, — сказала я беспечно и выглянула в окно. Декс был прав. Ребекка бывала грубой. Я задумалась, не зря ли согласилась на обед. Если она окажется похожей на Джен, это будет ад.

— Я знаю нужное место неподалеку, — сказала она.

Не важно. А потом я вспомнила, что Декс дал мне купюру.

— О, — я вытащила ее из кармана. Я помахала купюрой в воздухе. — Декс сказал передать тебе. Сказал, что ты знаешь, для чего это.

Она взглянула, не поворачивая голову. У нее были очень густые и длинные ресницы.

Она рассмеялась.

— О, у него уже закончилось? Видимо, так легко он бросать не собирается.

Я не понимала ее.

— Просто придержи у себя пока что, — сказала она и включила музыку. Заиграла «Come Together». Я закатила глаза. Этот альбом меня преследовал.

Я спрятала деньги в карман, вскоре мы подъехали на размеченную парковку посреди делового района.

— Вот это удача, — сказала она. Закончив парковаться, она вытащила пепельницу и опустила туда сигарету. Я была рада, что мы уехали недалеко. Я всегда нервничала, когда люди курили марихуану и вели машину. Может, дело было в том, что мою старую машину родители у меня забрали. Мы не разминулись с вишней в саду.

Мы вышли из машины, она указала на торговый центр. Мы были на углу Пятой улицы и улицы Пайк. Рабочие шли на обед, закрываясь от дождя разными зонтами. Всюду были разнообразные магазины одежды. Сестра бы тут сошла с ума.

— Эй, — сказала я Ребекке, она заперла машину, и мы быстро пошли к светофору, чтобы перейти улицу. — У меня есть подарочный магазин дизайнерского «Дома обуви». Есть тут такой?

Она кивнула и указала в сторону.

— Чуть дальше. Хочешь зайти после обеда?

Я кивнула.

— У меня еще нет обуви для рождественской вечеринки. Точнее, обувь была, но сестра сказала, что она ужасна.

Я посмотрела на туфли Ребекки, стоящие у лужи. Конечно, они были ужасно высокими, сверкали, как ее пояс, были бордовыми, как ее шляпка, губы и ногти.

— Без проблем, — она улыбнулась и снова смягчилась. Я видела, что она говорит искренне, и расслабилась. Этого не хватало улыбкам Джен — искренности.

Мы поднялись на несколько этажей в здании торгового центра и попали в просторный ресторан и бал, названный в мою честь. Моей фамилией.

Я рассмеялась, пока официантка вела нас к столу.

— Ты уже тут бывала? — спросила я у Ребекки, думая, что это ради меня.

— Да, — сказала она, мы сели и взяли у официантки меню. — Работаю неподалеку, так что мы порой тут встречаемся. Лучшие часы, ведь всем нужно прийти в себя после разговора с Джимми.

Я склонилась на локти и посмотрела на нее. Я невольно улыбалась. Я теперь понимала, что у меня есть работа, где были интересные коллеги, которым, казалось, была интересна я. Я мало знала про Shownet, из-за географических ограничений, но было приятно поговорить с кем-то об этом, кроме Декса. Порой мне казалось, что Декс пытается оградить меня от мира, хотя именно из-за мира мне хоть немного платили, мир смотрел каждые две недели на мое испуганное широкое лицо.

Ощутив это, наверное, Ребекка положила ладонь поверх моей.

— Я угощаю. Не думай о том, что есть, а что не есть. Я рада, что ты решила прийти.

Я селя прямее и снова покраснела.

— Спасибо. Я нервничала… Думала, что не понравлюсь тебе.

— О, я знаю, — сказала она, похлопала по моей ладони и обратила внимание на меню. — Декс мне рассказывал.

Я вздохнула. Понятно. Она опустила меню и посмотрела на меня.

— Я знала, что если ты нравишься Дексу, по-настоящему нравишься, то и мне понравишься. Мы с ним редко в чем-то не совпадаем.

Это было слишком. Что значило «по-настоящему нравишься»? Ребекка напоминала мне Максимуса в Рэд Фоксе, но она ничего не скрывала и ответила бы, если бы я задала вопрос.

Я глубоко вдохнула и посмотрела на меню напитков. Часть меня хотела просто наслаждаться общением, едой и узнать что-то новое о напарнике, если выйдет. Другая часть хотела провести час, расспрашивая Ребекку о человеке, которого я полюбила, хоть я и старалась прогнать чувства.

— У них хороший мартини, — сказала она. — Крепкий.

— Обед же, — сказала я, еще рано для мартини.

Она вскинула тонкую бровь.

— Тебе нужно.

Да? Она была высоко от марихуаны. Может, ей хотелось, чтобы я расслабилась. Я кивнула, и мы заказали мартини и салаты.

Когда принесли мартини, мы стукнулись ими. Я не смотрела на нее, но чувствовала ее взгляд на мне, словно она пыталась выведать мои секреты телепатией. Ее холодные темные глаза порой настораживали. В другой жизни она могла быть вампиршей или ведьмой. Но сексуальной.

— И как тебе работается с Дексом Файлом? — спросила она, попробовав мартини, ее губы оставили красный след на стекле.

Я рассмеялась от клички.

— Неплохо. Мне даже нравится.

— Неплохо? Милая, это же не собеседование. Декс, конечно, милый. И я его люблю, как и все, но со мной можешь быть честной. Я здесь не из-за Декса. Я хочу узнать тебя лучше. Странно, но ты мне кажешься знакомой.

Я тоже такое ощущала, но не озвучила. Я ее не знала, но было что-то успокаивающее в этой неловкой ситуации. Было сложно объяснить даже себе, и я бы пришла в рассуждениях к тому, что она похожа на Декса. Вот только она была честной.

Я сделала глоток для смелости, насладилась соленым привкусом, и пока напиток спускался по горлу, я боролась с оливками в бокале шпажкой.

— Мне нравится работать над шоу, — призналась я. — Правда. Иногда. Мне нравится, что я делаю что-то, в чем хороша… хоть не все это признают. Не знаю. Сложно объяснить.

Но я рада, что у меня есть это. Это лучше, чем работа секретаря, что у меня была раньше.

Теперь я счастливее.

Она смотрела на меня, опустив подбородок на ладони.

— А ты с Дексом?

— А что мы? — спросила я, стараясь не звучать подозрительно. Я тыкала оливки шпажкой и вынимала ее из них.

— Что с вами?

— Ничего. Мы просто напарники.

— Уверена? Потому что все мы делали ставки насчет того, спите вы или нет.

Я раскрыла рот, шпажка не попала по оливке, та отлетела и упала на стол.

Она быстро подняла и бросила сбежавшую оливку в рот. Она невинно улыбнулась мне, пока жевала.

— Мы не… спим, — возразила я.

— Знаю, милая, я шучу, — сказала она и подняла бокал.

Я закатила глаза.

— Ты прямо как он.

— О, это мы слышали. Он, кстати, приглашал меня раньше, чем Джен.

— О? — сказала я. Не хотелось звучать заинтересованно, но это было трудно.

— Хотя «приглашал» звучит не совсем верно. Он приглашал меня, но ничего серьезного не было, а они с Джен уже стали превращаться в извращенцев…

— Я поняла, — я быстро подняла руку.

Ее губы изогнулись в улыбке, она склонила голову. Она молчала пару мгновений, смотрела на меня с сочувствием. Но не с жалостью, и это я оценила.

Она сунула в рот свою оливку, шпажкой покрутила оставшийся напиток.

— Три… может, четыре года назад, когда мы начали шоу… Декс пригласил меня. Он был удивительно наглым, но и робким в то же время. Он флиртовал, и ему, похоже, показалось, что я ему отвечаю. Нет. То есть, я отвечала, но ничего не подразумевала. Все мы флиртуем. Как и Декс. Постоянно.

Мое сердце сжалось от мысли, что все могло быть только в этом. Наверное, это отразилось на лице, я точно нахмурилась, и Ребекка склонилась ближе.

— Знаю, что ты это знаешь, но послушай, — сказала она по секрету. — Я ему отказала.

Он — не мой тип.

— Правда? — удивилась я. Она казалась его женской версией.

— Я не по мужчинам, Перри, — сказала она спокойно.

— О, — ответила я глупо. А потом повторила громче, поняв ее слова. Она была лесбиянкой. Ого, а я и не понимала.

— Потому что я не подхожу под стереотипы, — продолжила она. — Мне и так хорошо, а многие думают, что я должна косить под парня. Все не так. Мне достаточно того, какая я, так что плевать на всех.

Я заинтригованно и расслабленно кивнула. Звучал глупо, но было хорошо знать, что Декс ее не интересует.

С Джен я бы как-то справилась, но Ребекка и Декс было бы слишком.

— А потом он начал ухаживать за Джен. Но меня он выбрал раньше, потому Джен все время на меня держала обиду.

— Держала обиду? — повторила я.

— Джен — сучка, — сказала она.

Я подавилась мартини, часть чуть не полилась из носа. Официантка подошла с салатами и с любопытством посмотрела на меня. Я отмахнулась, давая знать, что в порядке, а Ребекка заказала еще напитки.

Я пришла в себя, вытерла рот и повернулась к ней.

— Прости. Джен… тебе не нравится?

Она посмотрела на меня, как на безумную.

— Я ее терпеть не могу. Все ее ненавидят. Она не такая и невинная простота, как можно подумать.

Я никогда Джен такой и не считала. Но было удивительно слышать это. Крохи с вином не ладили.

— Просто… ого, — сказала я, отложив салфетку.

— О, знаю. Не важно. Потому мы и делали ставки.

— Ставки? На нас с Дексом? А как же слова насчет Брэдли для меня?

— Я соврала. Брэдли — козел. А у меня есть теория.

У всех были теории. Основанные на лжи.

— Какая?

Она сунула в рот последнюю оливку и пару мгновений держала между зубами, а потом раскусила пополам.

— Просто теория. Дин, Себ и я сделали ставки насчет того, спали ли вы уже. Но я вижу, что этого не было.

— Потому ты меня позвала?

— О, Перри. Откуда эта паранойя? Конечно, нет.

Я пожала плечами и допила напиток, готовая и к следующему бокалу.

— Мы все на твоей стороне в этом.

— Почему ты думаешь, что мы с Дексом… вот так, — сказала я, глядя ей в глаза.

Ее брови поползли вверх, приподнялась от этого и шляпка.

— О… это очевидно, милая.

Я вздохнула и пожелала, чтобы официантка поспешила.

— Насколько очевидно?

— Мне очевидно. Потому что я… многое вижу. Это очевидно, если знать, что искать.

Это в ваших взглядах друг на друга, в сторону. В том, как вы говорите и что умалчиваете.

— О, отлично, я умудрилась все испортить.

— Нет, Перри. Просто ты его любишь.

— Это что-то меняет?

Я села ровнее и вежливо кивнула официантке, принесшей второй напиток. Я не ела салат, сразу принялась за напиток. День или нет, но мне было все равно.

Ребекка следила за мной. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала и принялась за салат. Я ощущала подступающие слезы. Поэтому не стоило так рано пить на пустой желудок.

Но я подавила слезы гордостью. Я начала есть салат и мирилась с фактом, что не было ничего плохого в том, что я люблю того, кто не любит меня.

— Думаешь, стоит ему сказать? — спросила я.

Она замерла с вилкой у рта и опустила ее.

— Сказать, что влюблена в него?

— Думаешь, он знает?

Она обдумала это и сказала:

— Нет. Вряд ли.

— А он может меня любить?

Слова повисли над столом тяжелой сетью. Я не верила, что сказала их. Они просто вылетели. Похоже, я успела надышаться дыма марихуаны в машине.

— Перри. Я не знаю. Я знала Декса долгое время, но до сих пор не разгадала. Если кто и знает ответ, то это ты. Ты знаешь его лучше Джен, это я тебе точно говорю.

Я жевала листья салата, но не ощущала вкуса.

Она продолжила:

— Он хочет с тобой переспать. Это я вижу.

Я подняла голову и пронзила ее взглядом.

Она улыбнулась.

— Это очевидно. Если бы ты видела, как озаряется его лицо, когда он говорит о тебе, когда смотрит на тебя. Это не сравнить с Джен. А сердце Декса? Тут я не знаю. И подсказать не могу.

— Но… у него есть сердце…

— Да, — сказала она. Она убрала прядь волос мне за ухо, как сделал бы он. Это было приятно. — У Декса есть сердце. Но я не знаю, умеет ли он им пользоваться.

Она выглядела печально, и я понимала эту печаль. Эту безнадежность. У него было сердце, но уметь им пользоваться было другим вопросом.

— Он никогда не говорит о прошлом, — сказала она, следя за мной.

Я кивнула, понимая это.

— Я знаю, что он был в старшей школе в Вашингтоне. Был в колледже в Нью-Йорке.

Больше ничего. Ничего о семье. О том, что он делал. Мы не знаем ничего о нем и привыкли к этому. Но… ты много знаешь, да?

— Чуть больше. Лишь вершину айсберга. До дна я доберусь к старости.

— У Джен так же. Но я почему-то думаю, что ты здесь продвинулась дальше. И этому я очень-очень рада.

Я покачала головой, все еще не веря.

— И ты не ладишь с Джен…

— И Брэдли. Они — идеальная пара сволочей. Как по мне. Жаль, что Джен вряд ли понимает, что я ее терпеть не могу. Она не очень умная.

— Почему тогда Декс с ней? — выпалила я.

— У тебя были длительные отношения?

Да, но это могло не считаться.

— Вроде. Год. А потом он изменил мне.

— Угу. Такое бывает. Это мы знаем. Я два года была в Англии с геем.

— С геем?

— Да. Вот так меня обманули. Но дело не в этом. Я не думала о… жизни. Переменах.

Было намного проще игнорировать правду и притворяться. Я заботилась о парне, уважала его, но не любила. Я любила лучшую подругу, Элисон. Но дальше это не зашло, я ей не призналась, потому что так было проще жить и притворяться, что все в порядке.

Перемены пугают, некоторых они пугают сильнее. Дексу нужна стабильность, это я вижу.

Ты не думала, почему толстяки говорят, что хотят похудеть, а сами продолжают набирать вес на бургерах и сладостях? Здесь такое же.

— Думаешь, он любит Джен? — спросила я.

— Думаю… он любит ее, как может. Насколько позволяет себе и хочет. Но, если сравнить это с моими чувствами к моей напарнице Эмили, то тут разница будет огромной.

Не сказать, что у нас любовь Ромео и Джульетты, но близко к этому. У нас любовь свободная, поглощающая все. Конечно, Декс и Джен вместе уже три года, а мы с Эмили еще новички, но я никогда не видела у них то, что есть у нас. И откуда бы? Посмотри на Декса. Посмотри на Джен. Они выглядят хорошо, но между ними нет ни капли уважения.

А если нет уважения, то куда уже?

Я опустила плечи и смотрела на тарелку. Я лишалась надежды. Ребекка говорила логично, и эта реальность жалила. Я видела, что Декс с Джен из страха. Они пережили страх беременности, получили Жирного кролика и переехали в другую квартиру вместе.

Все это могло сломать Декса. Или Джен, если подумать. Но этого не было. Они все еще были вместе, да и не собирались расставаться.

Жаркие слезы снова появились в уголках глаз, я тут же посмотрела на потолок, на лампы.

— Прости, — тихо сказала она. Ребекка придвинула стул ко мне и обхватила тонкой рукой мои плечи. — Это больно. Это глупо. Я бы очень хотела, чтобы ты была с ним, а не она. Он порой похож на большого ребенка, но что-то в вас… вы созданы друг для друга.

Так я думаю.

— Я тоже, — пробормотала я и допила мартини залпом. Она сделала так же и широко улыбнулась, ее лицо засияло.

— А теперь, пока мы такие пьяные, как насчет похода за обувью? Посмотрим, есть ли у них что-нибудь шикарное.

Я слабо улыбнулась. Хоть было больно, но доля правды оставалась. Я все еще ощущала тепло в сердце, зная, что кто-то был на нашей стороне.