Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру

Глава 20. Воспоминания о будущем

…А копье просто брякнулось о винты и свалилось в сторону, как срубленное дерево. Совсем без звука, потому что падение приглушил снег. Реакция Даркена, впрочем, была куда более красноречива — он даже забыл, что управляет мотоциклом, потерял управление и врезался в очередную статую, которая с грустным хрустом развалилась под металлом брони и транспорта.

«Номер один» даже ненадолго, совсем на небольшую чуточку, потерял желание существовать. Не жить, а существовать. Большая разница — если ты умер, то твой позор все равно будут помнить десятилетиями. Если ты не существуешь — тебя стёрли из мироздания, и никто не сможет припоминать твоё имя как имя неудачника, который спустил прах от смертей тысяч людей в унитаз.

— И-ти-ти! Призрачный самогонщик свалился со своей клячи! И у кого из нас мало фантазии? Ты даже горящий череп скопировать не смог!

Шпиль. Гений некромагической мысли, орудие массового поражения и орудие сдерживания — полноценная замена атомной бомбы, позволившая избежать всех мировых войн и любых хоть сколько-нибудь крупных конфликтов. И вся эта мощь, вся сила и тысячи сожженных в пепел людей… Просто шлёпнулась на лопасти и скатилась в сугробик. Может, Перловка неуязвима? Всемогуща? Что было такого в её арсенале, что самое продвинутое оружие человеческого разума оказалось бесполезно? Дела не могли обстоять так плохо. Что-то было такое в уравнении, чего он не учитывал…

Даркен с трудом восстановил самообладание и перевернул мотоцикл в исходное положение. Сдаваться он не собирался. Тем более, что у него оставался ещё один козырь, тот самый, который не требовал мобильной связи, регистрации и СМС. По крайней мере, «номер один» рассчитывал, что был. Потому что, говоря правдиво, он и сам не знал, что за вундервафлю спрятал в своём рукаве.

Букль ещё держался, или, если точнее, висел на кабине, пока Перловка разряжала в него боезапас из минигана и ракетных установок. Каждый снаряд, каждая пуля и выстрел отрывали от птица гигантские куски мяса, с чавканьем разлетающиеся во все стороны. От былого гиганта уже ничего не осталось, кроме крыльев, торчащих из-за спины — и то, они были обрезаны сверху лопастями вертолёта. Но, покуда Букль не пал окончательно, Даркен мог попытаться что-то сделать.

«Козырь» лежал в отдельном отсеке брони, близком к телу — так, чтобы даже после повреждений нужный карман не пострадал. «Номер один» извлёк мятый и старый конверт, на котором было написано: «не открывать до первого шпиля». В нетерпении Дарк разорвал оболочку и уставился на содержимое послания.

Это была формула. Не математическая, нет, пусть и можно спутать — колдовская. Заковыристые указания, на первый взгляд не имевшие смысла. Но Дарк, всего минуту назад обжегшийся с собственным промахом, прекрасно понимал, что ему рассказывали из будущего. Кто — неизвестно. Может, дед, может, он сам, может, и вовсе потомки дома Маллой. Но было очевидно, что этот подарок, спустившийся с неба пару дней назад, был самым ценным оружием в его распоряжении.

«Номер один» толкнул в сиденье мотоцикл, пустил по руке простой контур, и дендроконструкт внутри двигателя с рёвом потащил себя вперёд — хозяин остался позади. К этому моменту Перловке надоело расстреливать Букля, и последний взрыв ракеты отправил остатки его тушки прочь.

— И что, всё? — ехидно спросил вертолёт. — Остались ещё гениальные идеи, верные союзники?

— Я жертвую тебе венец собственного творения! — кричал Дарк, прыгая в ту сторону метели, где, по подсчётам, должен был лежать Букль. — Даркоцикл! Слышишь, как круто звучит? Пока ты будешь его взрывать, я придумаю, что с тобой делать, и тебе не поздоровится!

Какое-то время тишина прерывалась только воем ветра и работой лопастей. Через секунд десять Перловка вздохнула:

— Какой же ты, всё-таки, кретин…

И начала стрелять в гоняющий на автопилоте Даркоцикл, который во всю задействовал возможности дендромозга и выписывал невозможные дуги, восьмерки и окружности. «Номер один» смог воспользоваться временем, которое выиграл ему транспорт, для продолжения поисков. Огромный окровавленный сугроб являлся ничем иным, как останками Букля, которому сначала сожгли клюв, потом отрезали голову, а затем ещё и подорвали внутренности залпом, способным снести гору. Сердце Дарка ёкнуло, стоило ему допустить возможность, что оригинальный птиц мог пострадать от обстрела — Перловка вполне могла добуриться и до него. Но горевать не имело смысла — свои «пальцы» филин исправно отправлял на хранение, а потому его было легко воскресить. Если ему, конечно, не прокляли душу…

Стараясь не думать о плохом, «номер один» запрыгнул на сугроб, уткнул меч в мясо и пустил магическую волну, которая смахнула успевший накопиться снег с птица. Таким образом, он смог определить, где находятся крылья — единственные относительно целые части тела, и засел между ними. Дарк мимолётом взглянул вперёд — силуэт вертолёта всё ещё виднелся в снегопаде, и пока что не прекратил бомбардировку Даркоцикла. В конце концов, Перловка знала, что ему нужно больше времени на осуществление своего плана, а потому не собиралась портить всем веселье чрезмерной компетентностью.

«Номер один» направил замысловатую серию контуров в Букля. Воскрешать здесь было нечего, но то не являлось его целью — он просто подключился к аналогу нервной системы и обнаружил в ней крылья, вполне способные проработать ещё какое-то время. Доспех стал жечь руку в повышенном темпе, запасы праха пришли в действие, Дарк затаил дыхание. Гигант начал движение с громким хлопком и взмыл в воздух. Крылья дергались быстро, неумело — «номер один» и понятия не имел, как ими управлять, но пока конструкция шла вверх, а не вниз, его мало заботила нелепость маневров птицы. Десять метров, двадцать, тридцать. Метель начала ослабевать, ночное небо раскрылось перед Дарком мириадой звёзд, и он пустил последний контур в позвоночник Букля, отправив вместе с ними остатки праха. Труп продолжил полёт самостоятельно, а «номер один» смог вырвать цепь из его плоти и начать передавать новый сигнал, задрав высоко цепь. Ветер свистел и угрожал скинуть рыцаря со спины питомца, в то время как внизу стало подозрительно тихо, но ничего из этого не могло остановить Дарка. Он пересылал код — длинный, самый подробный, способный полностью описать формулу, которую так важно было передать. Тем временем, Букль становился медленнее, его крылья всё меньше отрывались от тела, но это было далеко не так опасно, как то…

Что вертолёт Перловки вышел с ними на один уровень, и его пустая кабина замерла напротив филина с его наездником всего в десятке метров от Дарка.

— Что, жёнушка, — ехидно произнёс вертолёт, направляя на них все стволы. — Сбежать удумала? Это не форгерийский обычай, ловить тебя долго я не буду!

Дарк закончил передачу формулы. Дело осталось за малым. Последнее сообщение, в котором были только координаты. «Номер один» вцепился как можно крепче в тело Букля, его цепь замерцала, и он крикнул:

— Эпичная фраза главного героя!

2.

Это плохо описывало то, что произошло дальше. Заряд умопомрачительной силы разверз небо и с хрустом вонзился в деревянный корпус. Лопасти перебились напополам, кабина начала крошиться на множество кусков, а сила удара заставила многочисленные пушки просто отвалиться от креплений. Но последствия выстрела на этом не прекратились. Ледяная волна разошлась во все стороны сильнее взрывной и быстрее звуковой, некромагический холод с головой накрыл Дарка и пустил Букля кувырками назад. «Номер один» не смог удержаться на питомце, и очередной переворот филина просто заставил того полететь головой вниз. Если бы рыцарь не был закован в лучшую броню современности, то точно бы не пережил столкновения — контур парализовал всё его тело, и, кажется, даже на какое-то время заставил лишиться сознания.

Поэтому, с диким кашлем, Дарк пришёл в себя только в сугробе. Сработало. Он нашёл подход к Перловке, и то, что она не кричала «Mayday» во время крушения говорила о том, что это небольшое поражение её как-то встряхнуло. Если раньше тёмная версия богини видела борьбу с Дарком как некоторую игру, то теперь всё было серьёзно. Ставки выросли. Правда, он уже потерял большинство своих фишек.

У «номера один» совершенно не осталось праха — весь он ушел на спонсирование тушки Букля для полёта. Даркоцикл наверняка был разбомблен до атомов, количество козырей сократилось до оставшихся трёх использований шпиля — и Дарк не имел ни малейшего представления, как ему передавать сигналы в подобной метели… А также — как ему воевать с Перловкой.

— Что… Ты… Сделал, — мужчина услышал хруст, похожий на крайне интенсивный рост дерева. Костюм уже починил его тело, поэтому Дарку ничего не осталось, кроме как встать из сугробов и поспешить в сторону голоса. — Как ты… Это сделал? Откуда тебе известна эта формула?!

— Бывает, Перлуш. Кому-то на создание непробиваемой структуры нужны дни размышлений и сотни вычислительных мощностей в виде запытанных душ, а кому-то — достаточно просто не быть бездарем.

Послание из будущего. Либо из параллельного мира. Дарк не знал, как, кто, и откуда передал ему формулу, способную пробить броню Перловки, но был крайне благодарен сему загадочному бенефициару, который за счёт собственного опыта или навыка смог найти и передать ключ к этой небольшой загадке. Было бы ещё хорошо получить уверенность, что письмо исходило именно из будущего — тогда бы это, пожалуй, являлось росписью в их победе. Ведь если Перловка не окажется уничтоженной, то вряд ли у кого-то будет возможность создать машину времени. Другое дело, что тогда автор письма мог бы и написать, что в будущем Перловка окажется побеждена… И если он этого не сделал — значит, с этого момента могло произойти что угодно.

Дарк пожал плечами, прекрасно зная, что богиня его видит, но чего он совершенно не ожидал, так это того, что вскоре увидит богиню сам. И нет, то было не просто обломками вертолёта, и даже не привычной аватарой в виде зеленоволосой девицы. Всё было во много раз хуже. В завываниях метели «номер один» не сразу услышал шелест движения корней, не сразу понял, что чьи-то отчаянные стоны принадлежали не ветру, и не сразу осознал, что к ним пришла сама… Симург.

Изначальная Броня Глашек, которая пожертвовала собой при штурме Ковача и превратилась в гигантское древо, на всех парах приближалась к обломкам вертолёта, больше напоминающим кучу дров. Корни трещали, входя и выходя из земли, а снег летел во все стороны, расходясь перед толстым стволом. Дарк замер, не в силах обработать увиденное, придумать план действий, оторвать глаз от древесного тела прекрасной девы, положившего всё ради спасения незнакомых ей людей.

«Неужели… Перловка её подчинила?»

Ответом на вопрос был громогласный смех Тёмной Лешей, исходящий от вертолета. Толстые лианы потянулись от обломков к Иггдрасиль, обхватили кору тела, стали притягивать к себе и притягиваться сами. Дарк в прямом эфире наблюдал за синтезом двух версий богини, и это было самое проклятое из действий, которые он когда-либо видел. Наблюдать за тем, как что-то настолько чистое, идеальное и непорочное оказывается поглощено тварью импульсивной, жестокой в своём эгоизме и не имеющий ни единого желания, помимо самоудовлетворения… Было больно. Потому что на выходе не получался обычный человек со всеми его пороками и добродетелями, нет. Это было нечто совершенно искаженное, симулякр личности, имеющий по отдельности всё необходимое, но не нашедший между ним связи, просто… другая форма жестокого чудовища.

— Борьба со своим суперэго — работа неблагодарная, — Дарк с ужасом обнаружил, что слова теперь исходили ото рта Иггдрасиль. Немая и молчаливая ранее дева обрела голос, и это было совершенно не то, что он хотел услышать. — Но крайне увлекательная! Знаешь, почему?

Дарк поднял перед собой цепь.

— И почему же?

— Потому что в ней проиграет только тот, кто этого хочет!

В следующий миг пространство разразилось истеричным хохотом Перловки, а из Иггдрасиль на него полетело множество жирнейших лиан, и Дарку ничего не осталось, кроме как совершить прыжок в сторону. Но эта форма богини уже с ним не церемонилась. Она достигла вершины симулирования личности Брони, и, пусть никогда не смогла бы сравниться с настоящей Лешей, более не видела необходимости играть в поддавки. В каждой атаке «номер один» видел искреннее желание, и, что самое страшное — способность его убить. Одна пропущенная лиана — и ему конец.

Поэтому Дарк перекатывался. Поэтому Дарк прыгал. Поэтому Дарк пытался прорубить лианы, зажимавшие его в угол, чтобы затем проскочить между ними и оставить Перловку с носом. Атаки шли одна за другой — первый зеленый хлыст оказался отражён в сторону цепью, от второго получилось отодвинуть голову так, что оторвало всего лишь четверть шлема, третья шла слишком низко, и её удалось перепрыгнуть. Все движения — за долю секунды, «номер один» двигался на пределах человеческой реакции, но этого было мало — тому, кто хочет одолеть бога, нужно перестать быть человеком.

Поэтому самая первая лиана, отправленная в сторону, попросту развернулась и пронзила Дарка в живот. «Номер один» захрипел и прыгнул вперёд, что позволило ему не только соскользнуть с зеленого щупальца, но и избежать попадания под все остальные, что летели на его предыдущую позицию. Однако всего лишь миг, проведенный на лиане, сказался на рыцаре максимально негативным образом. Проклятье заставляло его кашлять, не давало запустить в лёгкие воздух, сокращало внутренние органы невпопад, давило тошноту к горлу, а кровь — прочь от головы. Костюм не справлялся с мощью богини, и Дарк рухнул на колени, тут же начав блевать через шлем прямо в снег. Лишь спустя секунду он смог взять над собой контроль, как раз вовремя, чтобы укатиться налево от преследующих его лиан.

Пока растения заходили на очередной круг, «номер один» смог отползти за спасительную статую какого-то божества. В надежде, что Перловка перестала его видеть, Дарк погрузился в сугроб и буквально поплыл под огромными массивами снега, параллельно выжигая его цепью и собирая новый водный заслон, который он бы обязательно использовал, если бы… если бы его не нашли.

«Номер один» сквозь доспех ощутил, как что-то схватило его за ногу и стремительно потащило назад и вверх. Вся нагретая вода тут же стала нерелевантна, да что там, Дарк чуть не выпустил оружие от стремительности натиска — потому что Перлова трясла им во все стороны, лишала ориентации и не давала даже дотянуться до лиан, что подняли его воздух. Ему ничего не оставалось — пласталевые пластины ботинка уже трещали по швам, и не могли ему дать ни единой лишней секунды. Цепь прошла прямо под коленом «номера один» и отсекла его ногу в одно движение, позволив мужчине вырваться из захвата и вернуться в снег.

— Какая трагедия! — хохотала Перловка. — Ты готов разбирать себя по частям, в надежде выиграть хоть немного времени! Но всё это бесполезно, ведь ты не можешь тронуть меня и пальцем!

Она была права. У Дарка даже не было физической возможности как-то повредить Перловку. Нет, он подобрал правильную формулу на её броню и, пожалуй, мог бы повредить Иггдрасиль, но «номер один» просто не мог подобраться к древу, не превратившись в дуршлаг от лиан. Можно было бы сказать, что это было концом пути — ведь без одной ноги у него не вышло бы даже обороняться. Однако фигура, внезапно вышедшая из метели, перевернула соотношение сил.

Некромаг печального вида окончательно завершил свою трансформацию в гота, потому что выглядел максимально мёртвым. Бледный, как снег, в рваном черном костюме — и с головой, неаккуратно пришитой к телу так, что был виден красный шрам, и шея, кажется, могла смотреть только прямо. Но Дарку было плевать, как выглядел пришедший ему на помощь Вик. Потому что на поводке мужчина накручивал массивы растаявшего снега, и, не дожидаясь указки «номера один», окружил того водой.

— Это что, вы что удумали?! — голос Перловки не звучал испуганно, но явно лишился той уверенности, что в нём была до этого. Это она правильно.

— Поехали! — крикнул номер один, из положения сидя задирая цепь. Звенья замерцали разноцветными огнями, и сигнал пошёл через огороженный от метели туннель прямиком ввысь. Это потребовало всего несколько секунд, и Дарк в предвкушении прикусил остатки губы. Поломанный и потрёпанный костюм уже не мог направлять ресурсы на то, чтобы восстанавливать столь незначительные повреждения — он только-только окончательно расправился с последствиями старого проклятья, и приступил к выращиванию «номеру один» функциональной ноги. Разумеется, без кожи, во многих местах неравномерную — и с костяным утолщением на ступнях, чтобы соответствовать ботинку на уцелевшей ноге. Дарк готовился к следующему раунду, потому что шпиль выстрелил вновь.

3.

Может, в таком порядке были выстроены магические башни, может, они работали одновременно, «разогреваясь» от выстрела к выстрелу, но каждое отправленное через них заклинание было сильнее предыдущего. Если первое выразилось в слабом пшике, который Перловка могла и не заметить, а второе — одолело её мемную оболочку, третье же разнесло в клочки её аватару, не оставив и сухого места. Да что там: оглушительный взрыв был настолько мощен, что магическая волна, расходясь во все стороны, превращала сугробы в натуральные массивы плотного льда, от чего поля боя превратилось в гигантский каток.

Дарку пришлось вонзить цепь в землю, чтобы его не снесло силой шпиля — и даже так он почувствовал, как его тело отрывается от земли и начинает развеваться над землёй, как флаг, подчиняясь мощнейшим потокам воздуха, несущим с собой только разрушение и холод. В какой-то момент, впрочем, «номер один» осознал, что занимается подобным делом не один — Вик успел обхватить его целую ногу поводком, и теперь развевался точно таким же образом, как его босс, просто на метр дальше.

— Как ты меня нашёл? — решил завязать с напарником светскую беседу Дарк, пока система подгружала следующую стадию битвы с боссом. — И как ты выжил?

— Полагаю, — голос Вика был хриплым и едва различимым в таком урагане, — ваш бой было слышно на всю округу. Удивлён, что никто кроме меня не пришёл на помощь.

К этому моменту последствия выстрела начали затухать. Дарк не мог не признать их мощь — если шпили были способны на подобное в условиях антимагического поля Перловки, были все причины полагать, что магические башни действительно являлись неплохим аналогом атомных и ядерных бомб. Всё-таки, объединённые человеческие усилия показывали, что бог — всего лишь титул. Если ты по силе равен сотне лучших некромагов, то какая разница, если ты все равно один, а их — две сотни?

— А, кхм, моё состояние, — Вик опустился на лёд первее Дарка и тут же заскользил по нему туфлями. — Полагаю, заслуга Лукана. Горло он мне точно сшил сам, возможно, направил несколько контуров регенерации, и мне ничего не оставалось, кроме как воскреснуть. И вот — я здесь.

Звучал некромаг, конечно, так, будто он куда больше жалеет то, что воскрес, чем то, что находится «здесь». Однако Дарк понимал, какой смелости стоил такой поступок. Рискнуть пойти против Перловки, зная, что не имеешь при себе ни брони, ни хорошего оружия, и даже не будучи в полном здравии… И имея полное понимание, что все, кто бросят ей вызов — могут уже никогда не вернуться.

— Вик… Я хочу сказать тебе одно, — «номер один» звучал угрюмо. — Мне очень жаль. Перловка тебе не простит этого. Ты сам знаешь, чем это грозит. Поэтому…

Дарк поднялся с колен и повернулся к напарнику. Ладонь в пласталевой перчатке грузно упала тому на плечо. Взгляд чёрных глаз был покорно направлен на его забрало. Хмурая улыбка, одним краем губ, появилась на лице Вика.

— Отныне и до самого конца — ты будешь четвёртым в моем ковене.

— Как это мило! Какая романтика! Может, вы ещё засосётесь?! Если книгу отменят из-за пропаганды ЛГБТ, побеждать меня будет не нужно!

Как менялась сила шпиля между выстрелами, так менялось и настроение Перловки. Если с самого начала она была игрива, потом — стала серьёзной, то теперь в её голосе читалась исключительная злоба. Что это для них значило?

То, что ледяные массивы вокруг некромагов начали лопаться и разверзаться, внешне превращаясь в порталы в морозную версию преисподней, ведь из них начали выбираться поистине демонические существа. Кривые, древесные, будто ожившие ветки, когда туловища изогнуты в разные стороны, а головы часто запрокинуты или смотрят вниз. Но внешняя нелепость энтов была обманчивой — шипастые корни позволяли им с умопомрачительной скоростью скользить по льду, а острые пальцы позволяли маневрировать из стороны в сторону, вгрызаясь в землю.

Дарк перехватил оружие, и они встали с Виком спиной к спине — чтобы дать ещё один бой. Первый энт налетел на «номера один» и получил ударом цепи поперек тела — но едва ли замедлился от этого, и продолжил переть вперёд, будто локомотив со сломанными тормозами. «Номер один» заскользил назад по льду, двигаясь за оружием, пока конструкт пытался проколоть его руками-вилами. Некромаг не знал, как ему стоило выйти из этой ситуации, если бы Вик, выпрыгнувший из-за него, не принялся рубить поводком энта.

Щепки летели во все стороны, кроме хруста древесины было слышно только скольжение других противников в их сторону, но энт никак не хотел переставать давить на Дарка. В конце концов Вик избрал другую методику — обхватил поводком голову монстра, дернул рукой, и тому не осталось ничего, кроме как вонзиться спиной в лёд.

— Они явно куда более лёгкие, чем хрупкие, — прокомментировал это Дарк и развернулся, чтобы встретить сразу двух противников. Раз уж прямые удары были бесполезны, стоило попробовать другой путь — цепь вонзилась в землю, продавливая лёд вниз и шипами выводя его чуть впереди. Получившийся таким образом снежный барьер подбросил в воздух конструктов сразу на несколько метров, ненадолго выведя их из сражения.

Окружающий холод был слишком велик. Проклятая метель всё никак не хотела ослабевать, а доспех, как бы ни был шикарен, не мог найти так много энергии для того, чтобы согревать Дарка в температуру крайнего севера. Останься у него хоть немного праха — можно было бы позаботиться о своём удобстве, но сейчас «номеру один» не оставалось ничего, кроме как стиснуть зубы, пока его конечности получали новые степени обморожения и леденели всё сильнее и сильнее.

Энты продолжили валить изо всех щелей. Перловка явно постаралась с тем, чтобы сделать их как можно более крепкими, возможно, даже поделившись с ними частью собственных сил. Почему она до сих пор так и не показалась ему в своём «истинном облике» — Дарк не знал, но догадывался. Вполне вероятно, она уже уловила закономерность, и не хотела, чтобы её прикончили одним выстрелом. Хотя почему «прикончили»? Разве она просто не сможет вырастить себе ещё тело?

Взмах, взмах, удар — древень опрокинулся и покатился назад, сбивая тем самым с «ног» других энтов. Выпад вперёд — обхватить конструкта цепью и закинуть его в новую группу противников, чтобы замедлить их движение хотя бы на секунду. Поднырнуть под следующую тварь — схватить её руками и силой вонзить в лёд, заставив потратить ещё какое-то время на то, чтобы выбраться. Эта стратегия изначально было проигрышной. Количество противников в ней не могло уменьшиться, лишь расти, и в какой-то момент Дарк просто должен был стать неспособен разорваться на такое огромное количество направлений… Тем более, что время играло против него.

Разумеется, в таких условиях невозможно было вести бой всухую. Энты кололи руками, выворачивали головы и позвоночники так, чтобы укусить пластины — и часто были в этом успешны, пусть и ломали зубы начисто, но их было слишком много, а доспех — всего один. Броня крошилась, изнашивалась, а раны от редких ударов, прошедших в незащищённые части, слишком долго восстанавливались. Если раньше во время сражений Дарка снег под ним был красным из-за крови противников, то теперь лёд изменил окраску жидкостью его тела лично. Его и Вика.

У некромага печального образа не было доспеха. Не было оружия, не было даже такого же навыка, что у босса. Лишь сила воли поддерживала жизнь в его теле — потому что под тягостью полученных увечий он всё больше превращался в решето, из которого разве что внутренности не выпадали — а может и выпадали, в пылу сражения различить это было невозможно. Было ясно только одно — осталось не долго. Они понимали это оба.

— Это было честью для меня, — прохрипел Вик, делая последний шаг в сторону Дарка и падая на колени. Лицо его было изрублено, без одного глаза, волосы собрались в сосульки, а от костюма осталось одно рванье. «Номер один» ногой отшвырнул энта, пытавшегося обезглавить подчинённого, и тот, кувыркаясь, откатился на пару метров назад. Вокруг них практически не осталось свободного пространства — небольшой пяточек земли, в который так стремились ворваться энты, но пока что не могли укрепиться на нём, спотыкаясь и мешаясь друг в друге. Дарк заметил, что Вик смотрит на его выращенную с нуля ногу — ту, на которой больше не было ботинка.

— Не можете уйти? — некромаг печального образа задал вопрос, казавшийся риторическим и издевательским одновременно. — Я помогу…

Кусок оборванного поводка упёрся в костяную ступню и заполз под неё. «Номер один» сразу же понял, какой является последняя воля подчинённого, и согнул целую ногу, готовясь к прыжку. Они в последний раз встретились с Виком глазами — хотя, стоило сказать, что в первый, потому что только сейчас забрало Дарка отлетело в пылу сражения, открыв его лицо. Он не знал, что сказать, да и имело ли это смысл? Оставалось лишь кивнуть.

Дарк взлетел в воздух, отправленный вперёд остатками костюма и поводком Вика. В движении он мог заметить, как через секунду энты настигают Вика и протыкают его когтями, вгрызаются зубами в плоть и обхватывают конечности корнями так, чтобы оторвать их. Всё, что осталось от «номера четыре» — кровавый фонтан, который быстро скрылся в метели, когда Дарк отлетел на хоть сколько-нибудь приличное расстояние.

О том, чтобы сгруппироваться и устроить себе мягкую посадку — речи быть и не могло. Это был даже не тот контролируемый прыжок, которыми Дарк так легко орудовал в самом начале боя. Скорее, выстрел из пушки на половину силы. Закончился он соответствующе — «номер один» проехался лицом по льду — лучше, чем твёрдая земля — но носу и зубам было плевать. Они захрустели в унисон, размазываясь тонким слоем по поверхности, пока тело мужчины не прекратило движение, и он, слабо постанывая, не смог подняться на четвереньки.

Что дальше? Разбитое лицо он мог пережить, пусть костюм ещё и не обработал все раны, что остались после древней. Но как он мог правильно распределить остатки ресурсов так, чтобы одолеть Перловку? У него оставалось ещё ровно два выстрела шпиля, и то — для их наводки требовалось выбраться из метели, что являлось невозможной задачей в столь сжатые сроки. А что уж говорить про общее состояние? Избитый, лишившийся маневренности, запасов праха и львиной доли брони… И даже союзников у него не осталось.

— Вперёд! Защитим страну и отечество, наших жён и наших детей! — Дарк услышал знакомый ему голос. Знакомый слабо, но от одного факта понимания, КТО именно говорит эти слова… Он поперхнулся. Потому что Гидеон Аты решил вступить в бой. И, судя по множественному числу в его речи, умереть собирался не он один.

— Стойте, кретины!

Дарк, спотыкаясь и поскальзываясь, побежал в сторону топота ног, издаваемого отрядом дворян, пошедших за финским князем. Идиоты, полоумные — они даже на треть не представляли, что их ждёт, даже если им придётся столкнуться с одним процентом мощи Перловки — вся эта братия не одолеет и одного энта, лишится собственных жизней, душ и посмертия!

— Вижу их! — орал Аты, будто бы специально игнорируя возглас сопляка, который недавно утёр ему нос. Преисполнившись отчаяния, Дарк совершил прыжок вперёд на одной ноге. К его удивлению, это принесло результаты — ни о какой устойчивости не могло идти и речи, а потому «номер один», преодолев с десяток метров, шлёпнулся на задницу и поехал вперёд по льду. В идеальный момент, чтобы добраться до расчленённых трупов некромагов в костюмах, когда последний из них свалился на землю с отрубленной головой.

— Курва, — вздохнул Дарк. Он знал, что ему не стоило пытаться их спасти, но надеялся, что некромаги продержатся хотя бы несколько секунд. Возможно, тогда бы у него получилось выстроить какую-никакую оборону и отступить, но реальный мир был слишком жесток.

Объёмы этой жестокости «номер один» должен был понять самостоятельно, когда из метели на него стали выплывать фигуры энтов. Слишком близко — он бы не успел даже встать, куда уж скрыться, и, пожалуй, это было финалом его истории. Отлететь от саммонов. Какой позор.

— А откуда это они ко мне пришли? — зазвучал голос в ушах Дарка, когда его настиг первый энт, и, вместо того, чтобы пронзить его острыми когтями, поскользил вперёд. — Там что-то есть интересное? А может быть… кто-то?

Всё нутро его перевернулось и замерло, кровь заледенела, став единой со морозом окружения. Перловка посчитала это объявлением войны. Пока гости сидели себе на краю «арены» и не отсвечивали, как и не пытались выбраться за её пределы, Тёмную Лешую вполне себе устраивало положение вещей. В конце концов, кто они такие, чтобы обращать на них внимание? Разве человек заметит муравья, гуляя по улице? А как насчёт муравьев, что залезли к нему в кровать и попытались нагадить на подушку?

Армия энтов обогнула Дарка и неспешно стала продвигаться в том направлении, из которого припёрся Гидеон со своей свитой. Слишком много, и они были слишком сильны. Даже если сейчас на страже находился Гало и другие более мощные да разумные некромаги, у них не будет ни шанса остановить врага, как не было ни шанса у дуэта Дарка с Виком. Они все погибнут, и погибнут навсегда. Что с ним сделает Броня, если, проснувшись, узнает, что Илега погибла безвозвратно?

А может, это и есть единственный способ разбудить Броню?.. Может, именно поэтому Перловка и направилась туда?.. Ведь он, Даркен Маллой, последний щит Праги, исчерпал себя. Стал скучен, и, лишившись ресурсов, небоеспособен. Зачем было тратить на него силы, если он никуда не денется? Перловке и не требовалось его добивать, потому что она уже засчитала свою победу, и теперь взывала к бою кое-кого, кто был равен ей по силе.

Но какой ценой?

Дарк рванул со льда, и обхватил цепью тело одного из некромагов, после чего бросил его в сторону другого. Раз, два, три — операция повторялась, пока из разрозненных трупов и конечностей не собралась целая горка из мяса, обернутого в красивые костюмы. Перловка, всё же, не была способна учиться. Ид поглотивший Сверхэго не становится умнее, не обретает тех качеств, которые имело Эго. Поэтому она продолжала погружаться во всё тот же океан высокомерия, из которого Дарк уже дважды вылавливал её гарпуном магического шпиля. Что же, пришла пора сделать это третий раз.

— Ищешь достойного противника?! А про меня ты забыла?! — трупы некромагов взорвались от одного контура, передавшегося от тела к телу. Гигантский массив крови окружил Дарка, укрыв от метели, и сделал ровно то, что раньше делала вода. Жидкость перекрыла снегопад и выстроила канал в окружающий мир. Серия вспышек. Взрыв.

4.

Финал. Последний акт. Армия энтов повержена безоговорно — по отдельности они ничего не стоили в масштабах богов, а выстрел от шпиля обрушился на каждого из них лично. Новая волна льда опрокинула Дарка, и, если бы не куча обескровленного мяса за спиной, занесла бы его Лешая пойми куда. Однако такое положение всё же не было удобным — в него то и дело летели древесные ошмётки конструктов, каждый из которых обладал такой скоростью, что мог пробить каменную стену. «Номер один» прикрыл лицо цепью, ведь в отсутствие забрала не мог рассчитывать пережить подобный удар. Но и остальному телу пришлось туго — дробь ударов застучала по пластинам, продолжая гнуть и продавливать их, не забывая при этом ломать кости и повреждать внутренние органы.

Но это было мелочью. Мелочью, потому что Дарк приватизировал державы мёртвых некромагов, и сейчас абсолютно и полностью восстановил собственные запасы праха. Костюм приобрёл второе дыхание и заработал на пределе возможностей — тело согрелось, былые проклятья выветрились без остатка, и даже на замену выбитых в бою зубов отрасли новые. Хоть что-то, хоть какой-то небольшой шанс — этого хватит не на много, если речь идёт о битве с богом, но на большее, чем хватило бы Дарка в иных условиях. А будет ли этого достаточно — он сейчас узнает.

— Значит, ты действительно считаешь себя достойным соперником.

Эти слова звучали слишком личными. Слишком… оживлёнными. Они не кричали в уши, не расходились по пространству эхом и не разбавлялись посторонним шумом. Простой голос, идущий спереди, и постепенно приближающийся, становящийся чуть-чуть громче и отчётливее. «Номер один» убрал цепь от лица, поняв, что осколки прекратили лететь в его направлении. Это позволило ему увидеть нечёткий силуэт женской фигуры, который с каждым её шагом обретал краски.

— Скажи мне, — сказала Перловка. — У тебя вообще есть план? Ты действительно рассчитываешь, что «обнулив» моё тело несколько раз, мои запасы энергии придут к концу, и я просто выключусь, как робот на батарейках?

Дарк молчал.

— Потому что я хочу сказать, — тёмная версия богини подошла достаточно близко, чтобы стала заметна лёгкая улыбка на её лице, обрамлённом зелёными волосами. Тонкий пальчик наставился на гору трупов за спиной Дарка. — Что души этих умников подарили мне больше сил, чем ты забрал за последний час.

Дарк молчал.

— Но я не буду лишать тебя возможности красиво помереть. Всё-таки, ты смог впечатлить даже меня. Я не испытываю к тебе ни уважения, ни жалости, но ты заработал себе на смерть. Я не буду на тебе жениться, просто сотру с лица Форгерии. Ведь я всего лишь желаю, чтобы самозванка не добилась того, чего желает она.

— По статистике, — бойко ответил Дарк. — Длительный монолог перед боем уменьшает шансы антагониста на победу на восемьдесят девять процентов.

— Ладно.

Без какого-либо перехода и боевого клича Перловка устремилась на Дарка, спеша проколоть его правой рукой. Скорость её была нечеловеческой, но «номер один» задействовал ногу в ботинке и отпрыгнул на пару метров, заставив Тёмную Лешую пронзить гору трупов вместо него. Небольшое окно возможностей — и Дарк обрушил цепь на спину Перловки, вкладывая колоссальное количество праха в удар. Раздался мощный хруст, хребет богини надломился и потянул её к земле. Там Дарк встретил лицо Перловки пинком, заставив её откатиться по снегу назад.

Могло ли это повлиять хоть на что-то? Разумеется, нет. У него не было ни шанса, и мужчина это понимал. Даже если остатки ресурсов могли подарить ему какое-то преимущество, они были конечны, в то время как аватара Тёмной Лешей могла черпать их безгранично, а использовать — куда эффективнее. Всего секунда — и со щелчком позвоночник Перловки встал на место, и она лишь снисходительно покачала пальчиком Дарку, поднимаясь на ноги.

Раунд два. Рука богини превратилась в толстую лиану, которая ударом слева направо должна была сбить «номера один» с ног, пока сама Перловка бежала на него с примерно той же целью, что и в прошлый раз. И вновь — всего доля секунды на реагирование. Дарк подпрыгнул на одной ноге, перелетел лиану, после чего сверху-вниз ударил противницу цепью по голове. Немного усилий — и оружие перенесло его за спину Перловки, воспользовавшись её телом, как опорой. После завершения манёвра богиня осталась с проломленным черепом, и её зелёные волосы смешались с кровью. Однако Перловка не упала, а лишь сделала несколько шагов вперёд, после чего резко развернулась.

— Я могу так целый день! — пританцовывал Дарк.

— Не можешь. У тебя кончился прах, — улыбалась она.

— Курва!

Новый рывок Перловки, и «номер один» ударил цепью в землю так, чтобы отскочить на пару метров назад, а затем тут же захлестнуть оружием богиню. Воздух засвистел, металл цепи прошёлся по носу противницы и стёр его в порошок — будто ластиком. Однако Перловка продолжила наступать, теперь не прибегая к бегу, а предпочитая двигаться быстрым шагом.

— Всё это — ради капли крови? — спросила богиня, выращивая деревянный посох, пока Дарк пятился назад. — Ты каких размеров предпочитаешь? Большие, маленькие? Говорю сразу: смазка в набор не входит!

— Мне нечего компенсировать! — гордо признался Дарк и встретил удар посоха цепью, рукоять которой обхватил обоими руками.

— Действительно! — их лица были максимально близко, пока оружия упирались друг в друга и замерли на месте. «Номер один» чувствовал тёплое дыхание Перловки, которое даже в условиях невероятного мороза и метели не могло охладиться. Зелёные глаза смотрели ему в душу, и мужчина мог увидеть, как в них разгораются желания примитивного разума богини. С какой жестокостью его прикончить, что при этом сказать, насколько протянуть его мучения — кратковременные чаяния, которые не вели ни к чему, помимо сиюминутного удовольствия. — Скоро тебе действительно будет нечего компенсировать!

После кратковременной борьбы они отскочили друг от друга, и Перловка снова приступила к натиску. Отказавшись от стратегии брать «номера один» тараном, действия богини стали куда как эффективнее. От атак уже не получалось уклоняться — маневренность Дарка на короткой дистанции буквально «хромала» из-за отсутствия одного из ботинок, и он мог лишь поспешно перебирать ногами прочь от Перловки, да изредка отпрыгивать в сторону, если в очередном ударе читалась слишком большая сила.

Взмах встречался со взмахом, дерево с металлом, желания бога с желаниями человека. В быстром танце они обменивались с Перловкой ударами, ни один из которых не достигал ни плоти, ни брони. Дарк знал, что не переживёт прямое попадание по нему, а потому всеми правдами старался его отсрочить. Он уводил атаки в сторону, сдвигал туловище и голову, пригибался и подпрыгивал, в то время как Перловке не нужно было тратить и половины его усилий на ведения боя. Однако это не значило, что она тратила именно столько. Напротив: богиня действовала на максимуме скорости, не жалея ни противника, ни ограничений хрупкой аватары. Дарк слышал, как от каждого удара что-то в теле противницы лопается, рвётся, затем шумно срастается и снова приходит в действие. И никто, ничто не могло это остановить.

Подстраивалась ли Перловка к его стилю боя, или же он стал банально уставать, но спустя несколько минут фехтования Дарка стали всё чаще ловить на ошибках. Не смертельно, но максимально неприятно. Посох задевал доспех, разнося его в пыль, достигал остатков комбинезона, сжигая его в секунду, как солому, а оружие всё чаще приходилось использовать для блокирования, а не отведения удара. «Номер один» практически буквально развалился на части, и совсем скоро на нём было пластали меньше, чем костюма, а затем и костюм начал рваться на швы даже не от ударов, а банальной скорости сражения.

Дыхание спёрло, пот водопадом стекал по разгоряченному телу, встречаясь с морозом погоды. У Дарка банально не имелось времени наложить на себя согревающий контур, и это ещё сильнее замедляло его движения и реакцию. В итоге критическая масса сторонних факторов накопилась в самом неприятном для него ключе. Он банально не смог обработать то, что Перловка разбила посох на две части, и атаковала его половинками оружия, взяв по штуке в руку. По привычке «номер один» отпрыгнул в сторону от одного удара, но слишком поздно осознал, что их два. Всё, что он успел — прикрыть тело цепью, которая впитала в себя всю силу богини. Треск — и самое нижнее звено оружия отвалилось от рукояти, после чего рухнуло на лёд.

Не успел Дарк прийти в себя, как Перловка хищно улыбнулась, и наступила на остатки цепи, от чего те лопнули множеством осколков. Не то что бы «номер один» планировал ими воспользоваться, но ровно на этом моменте он осознал, что всё кончено. Уверенность подкрепило то, что пятясь назад Дарк банально поскользнулся на льду и свалился на задницу. Подобный толчок заставил остатки брони свалиться с его тела, полностью оголив его перед миром и Перловкой.

— И-ти-ти, — тихий смешок вышел изо рта Тёмной Лешей. — Похвально, но едва ли достойно. Ну что, у тебя есть какие-то пожелания?

Вот и всё. Его поражение, полное и безоговорочное. Что с того, как долго он держался? Да пусть бы он сдерживал её неделями, глобально бы это ничего не изменило. Слишком слаб и незначителен, чтобы что-то поменять. Стремления человека повторить силу бога… Какая, всё же, наивность. Ты мог создать пантеон с собой во главе, взять крутой титул и имя, но по факту оставался всё таким же смертным — сколь талантливым ни был. И вся эта факада просто рушилась, когда в мир самозванцев приходил «оригинал». Образ, к которому все стремились, но никто не смог даже приблизиться. И плевать, беневолентен ли он, милосерден или же просто стремится высасывать этот мир досуха, пока в нём ещё оставались соки. Ничего не имело значения… И им просто не повезло, что злодеям всегда было легче получить силу.

Дарк достал палочку. Зачем? Почему? Это не имело значения. Чем бы ни были омрачены его мысли, он просто не хотел сдаваться. Пусть он погибнет, помня себя, как героя, чем паршивого труса, опустившего руки, когда всё, что он строил — пошло прахом.

— Ты такой смешной, — сказала Перловка, подходя к Дарку вплотную и садясь перед ним. — Хотя мы, пожалуй, не так уж и сильно отличаемся. Я стремлюсь к самоудовлетворению, и ты делаешь совершенно то же. У тебя просто не выходит, и ты ищешь новые грани, которые позволят тебе испытать те эмоции, что я испытываю каждую секунду своего существования. Но зачем?

Она протянула руки вперёд и обхватила «номера один». Это не ощущалось, как объятья — скорее, как захват, который легко можно было использовать для того, чтобы переломить хребет. Дарк вздрогнул и поднял палочку в воздух. Его глаза упирались в небо… Очищенное от облаков и снега.

— Почему ты просто не пойдёшь по легкому пути, если в результате получишь то же самое? Объясни мне, что ты чувствуешь? — её голос стал медленно меняться. Из ласкового и приторного он стал… Неуверенным. Обезоруженным. Действительно задающим ему вопросы, а не издевающимся перед убийством. — Что ты находишь во всём, что делаешь?

Похоже, он всё-таки победил. По многим причинам. Но сейчас лишь одна из его побед требовала реализации. Та, которая привела к тому, что небо, наконец, очистилось.

— Морте Санта, святая и благая смерть, — закричал Дарк, отправляя сигнал палочкой вверх, — распорядительница жизней и силы, прими эту жертву и даруй моей семье — Маллой — ту, что повинуясь воле твоей, приведёт её к величию!