Турнир Королевств

Она вспомнила Столпов и роспись в Колизее. Руны были нанесены там, чтобы укрепить стены. Как и суперключ, руны могли накладывать магию на предметы. Увлекательный и полезный навык, выходящий за рамки чародеев стихий или «Световорота».

— Так могут ли несколько человек родиться с одной и той же руной на душе? — спросила Элис.

— Думаю, да, если я правильно понял Лаветт. Она сказала, что некоторые из них могут быть довольно распространенными — практические навыки, такие как добывание искры для свечи или трута, устранение небольших поломок в предметах или заживление небольшой раны.

— И они используют браслеты, чтобы хранить руны, которые они собрали? — предположила Эйра.

Каллен кивнул.

— Обычные руны, известные большинству, находятся снаружи, редкие выгравированы внутри. Вложение магии в браслеты — единственный способ использовать руны, отличной от собственных.

Таким образом, было бы невозможно узнать все, что может сделать чародей из Квинта, запомнив руны и посмотрев только на внешнюю сторону браслетов. Но это означало, что у них было не так уж много способностей, и противнику можно было бы изучить их все. Эйра наклонилась вперед, уперев локти в колени. Она продолжала наблюдать за разворачивающейся перед ней дуэлью.

У Варрена была интересная магия, и он использовал ее творчески, но Котол превосходила его в силе и скорости… и мастерстве. Именно этот последний компонент привел Котол к победе. Варрен лежал на земле, избиваемый снова и снова, прежде чем вмешались санитары.

Эйра посмотрела на другие ринги. Дракони выиграли одну дуэль и проиграли другую. Эванель вырвал победу Меру над Тентуром. Квинт не набрал ни одного очка в этом раунде, поскольку Графф выиграл поединок, вынудив Лупа покинуть ринг ударом камня, который произвел особое впечатление на Элис.

Пришло время Каллену выбрать следующих дуэлянтов. Ноэль, по ее просьбе, противостояла Харкору на центральном ринге. Кинния из Квинта противостояла Менне из Меру. И Каллен выставил Лаветт против Элис. Вероятно, это было самое доброе решение, которое он мог предпринять для Лаветт. Хотя Элис была более чем способна стать грозным противником, она не была бойцом и не пошла бы ва-банк против того, кто до сих пор был к ней только добр.

Эйра и Каллен остались на скамьях. Одни.

— Волнуешься за Лаветт? — В ту же секунду, как Эйра спросила, ей стало неприятно. Черт дернул ее спросить?

Каллен покосился на нее.

— Нервничаю за них обеих, но я также верю, что они будут относиться друг к другу осторожно.

— Это был хороший выбор, — согласилась Эйра. — Ты не сказал мне, с кем мне предстоит биться.

— Я говорил тебе, ты наш якорь, наш козырь. Решим в последнюю минуту. — Каллен смотрел вперед, когда говорил, точно так же, как и она.

Ноэль низко опустилась в свою стойку, когда Харкор вышел на ринг. У них обоих была зловещая аура. Это был разительный контраст с Лаветт и Элис, которые тепло пожали друг другу руки и пожелали честного боя. Не имело значения, насколько Эйре было любопытно узнать о Лаветт и магии Квинта, ее внимание оставалось приковано к Ноэль.

Харкор возвышался на противоположном конце ринга, а Эйра уже держала магию на кончиках пальцев. К черту правила. Она не собиралась позволять ему серьезно ранить подругу. Но вступит ли она в драку сама или попытается расширить канал Ноэль?

Ее глаза закрылись, и Эйра протянула руку со своей силой. Арена превратилась в месиво магии. Колизей возвышался над ними, и в толпе было еще больше чародеев. Эйра недостаточно практиковалась с Ноэль — она не могла найти ее магию среди этого хаоса.

Прозвучал колокол.

Ноэль выпустила в сторону Харкора стену огня, сквозь которую он пробежал, не сгорев. Вид этой горы мышц, несущейся прямо на нее, должно быть, застал Ноэль врасплох, потому что она отшатнулась. Харкор резко остановился, их носы почти соприкоснулись, ужасная улыбка исказила его лицо.

Тогда он мог бы столкнуть ее с ринга. Все могло быть кончено. Но он решил не делать этого. Он играл с ней и хотел, чтобы Ноэль знала об этом.

К сожалению, Ноэль попалась на удочку. Она попыталась оттолкнуть его еще одной стеной пламени, выставив вперед обе руки, но это ей ничего не дало. Харкор откинул голову назад и рассмеялся. Толпа взревела в ответ.

Эйра вскочила на ноги, приложив ладони ко рту, чтобы попытаться закричать достаточно громко, чтобы Ноэль могла услышать.

— Он невосприимчив к огню!

Ноэль оглянулась, а затем снова посмотрела на Харкора. Какое бы выражение ни было у нее на лице, казалось, оно доставляло принцу дракони огромную радость. Его улыбка стала еще шире, и он схватил ее за руку, прежде чем Ноэль успела отреагировать. Харкор поднял ее, держа за руку, но Ноэль не собиралась так легко сдаваться. Она развернулась всем телом и ударила его обоими коленями в грудь, выбивая из него дух.

Освободившись от Харкора, Ноэль выбралась в центр ринга. Принц дракони уже был на ногах и несся к ней. Ноэль отскочила назад, и еще раз. Он взревел и сделал выпад.

Она уклонилась в самую последнюю секунду, и он почти, почти, вылетел с ринга.

Дракони уперся ногами, взмахнул руками и повернулся к ней лицом. Игра закончилась. Одним быстрым движением он вышвырнул Ноэль с ринга, будто она была не более чем тряпичной куклой.

— Печальное зрелище, — пробормотал Каллен.

Эйра посмотрела на Элис, отряхивающуюся по другую сторону каната. Ей не хватало магии, которую Лаветт использовала, чтобы победить ее подругу.

— Мы просто должны победить, ты и я, — сказала Эйра.

Каллен поджал губы и кивнул. Элис и Ноэль вернулись в синяках и поцарапанными. Но худшая травма для Ноэль была нанесена ее гордости.

Пришло время для следующих поединков. Пон из дракони был выставлен против Луккариуса из Сумеречного королевства. Оливин померится силами с Соррой. А Каллен был против Дюко.

Пон быстро расправился с Луккариусом. Оливин кружился вокруг Сорры, устроив световоротное шоу, от которого захватывало дух своей смертоносной точностью. Самый продолжительный поединок был у Дюко и Каллена. Но, в конце концов, Дюко победил. Для Эйры это было неудивительно, у него было гораздо больше практического боевого опыта.

— Поскольку команде Меру не хватает участника, одному участнику из их команды придется соревноваться дважды в финальном раунде, — объявила Люмерия, отвечая на то, что все это время вертелось в голове Эйры. — Лорд Каллен, выбирайте.

Каллен посмотрел на Меру и снова свою команду. Эйра встала — ему даже не пришлось называть ее имя служащему. Он назвал ее их козырем, и она, безусловно, собиралась приложить все усилия.

— И с кем же Эйра встретится лицом к лицу? — спросил служащий у Каллена.

— С лордом Оливином.

Что? Эйра перевела взгляд с Каллена на Оливина. С того момента, как их взгляды встретились, Оливин все понял. Его не нужно было вызывать, он тоже медленно встал.

— Мы не можем уйти отсюда, не заработав ни единого очка. — Ноэль убрала волосы с лица, завязав их сзади в узел. — Сделай ему хорошо.

— Он должен был устать после своего боя, — добавил Каллен.

— У него был самый короткий бой. — Эйра встретилась взглядом с Калленом, хотя сопровождающие жестами приглашали ее на ринг. — Если ты хотел выбрать кого-то измотанного, почему не Эванель? Тентур хорошо сражался с ним. Они продержались дольше, чем кто-либо другой.

Долгую секунду Каллен ничего не говорил. Эйра просто стояла. Она воздействовала на него не только физическим присутствием, но и своими мыслями. Скажи мне, излучала она.

— Возможно, это проявление доброты — настроить вас обоих друг против друга.

Эйра пыталась проанализировать его слова, его непреклонный взгляд. Думал ли он, что Оливин не причинит ей вреда из-за предполагаемой растущей между ними нежности, которую видел Каллен? Значит, в этом смысле это была доброта? Или он думал, что Оливин будет мягок с ней и заставит Эйру в ответ поступить с ним еще жестче?

Возможно… она слишком высоко оценивала его.

— Проявление доброты?

— Он твой соперник. Он не будет заботиться о тебе. — Не так, как я, было недосказано. Но она слышала его прошлой ночью. И она слышала его сейчас. Совершенно ясно.

Она тихо фыркнула. В настоящее время не у нее одной были отвратительные побуждения. Как получилось, что они выявили лучшее и худшее друг в друге?

— Так вот оно что. — Она покачала головой и, уходя, пробормотала: — Ты дурак, Каллен.

— Стойте. — Каллен быстро встал, переводя взгляд с одного служащего на другого. — Я передумал.

— Об этом уже было объявлено.

— Все в порядке. — Эйра оставила все как есть, подойдя к рингу и оставив Каллена позади. Теперь ее внимание было сосредоточено на Оливине. Он перешагнул через веревку и продолжил идти, и она сделала то же самое. Они встретились посередине.

— Не думаю, что я сильно нравлюсь твоему поклоннику. — Оливин поправил свою мантию. Она была попроще, чем та, что он одевал на официальной церемонии открытия — без рукавов и с глубоким вырезом на груди.

— Он не мой поклонник.

— Ах, точно. Ты так и говорила. Он знает это? — Оливин заглянул за ее плечо. Она могла определить момент, когда он встретился взглядом с Калленом, по легкой улыбке на его лице. Его взгляд снова переместился на нее. Эйра поджала губы, не поддаваясь на наживку. — Я не собираюсь быть с тобой снисходительным, Эйра.

— Я как раз собиралась сказать то же самое.

— Хорошо. Я хочу увидеть всю силу девушки, которая заставила содрогнуться Столпов.

Каждый из них отступил назад, вместо того чтобы повернуться спиной друг к другу. Эйра размышляла, какой будет ее первая атака. Они уже встречались один раз, более или менее, во время первой игры. Но на этот раз все будет по-другому. Это были всего лишь они. Никакого хаоса. Никакой помощи от других.

Он знал, что она попытается запретить ему, использовать «Световорот», заткнув рот кляпом. Как он тогда будет действовать? По мере того, как тянулись секунды до звона колокола, стратегия Эйры превратилась скорее в панику, чем в планирование. Надо опять заткнуть ему рот? Или ей следует прибегнуть к чему-то другому?

Колокол загудел.

Эйра призвала ледяной кинжал одной рукой. Другой, она метнула магию в Оливина в виде водяного кнута. Она застанет его врасплох. Он ожидал, что она ударит его в челюсть. Так что она…

Она просчиталась.

— Лофт нот, — сказал он так быстро, что слова почти слились в одно.

Ее веки отяжелели, сознание покидало ее. Это были слова, которые Ферро использовала против нее. Эйра изо всех сил пыталась бороться с неестественным сном. Стало легче, когда она упала на землю.

Все еще не придя в себя, Эйра увидела приближающиеся к ней сапоги.

— Впечатляет, что ты все еще можешь сопротивляться. — Слова были полны неподдельного благоговения.

Эйра застонала, опираясь рукой о землю. Вместо того, чтобы пытаться встать, она позволила магии просочиться в землю и распространиться наружу, подползая к нему.

Оливин отскочил назад, приговаривая:

— Кот сорре.

Мерцающий глиф и десятки невидимых рук укутали ее, как в одеяло. Он собирался вытолкнуть ее за пределы ринга. Используя два ледяных кинжала, Эйра вонзила их в землю, замедляя движение.

Она вскинула голову, встречаясь с ним взглядом.

— Ватт радиа. — Глиф появился поперек его талии, разделяясь. Одна сторона поднялась, другая опустилась, в процессе стирая его с лица земли. Он хвастался своими навыками иллюзиониста, и теперь она увидела, насколько они хороши.

Эйра боролась, чтобы стряхнуть остатки сонливости, призывая магию вокруг себя для невидимости. Она вскочила, и на полу арены рядом с ней поднялось облачко пыли. Толпа закричала, расстроенная внезапной невидимостью соперников. Эйра не обратила на них внимания.

Он мог нацелиться на нее, только если видел. Она должна была найти его первой, если собиралась победить.

Подняв руки над головой, Эйра отбросила иллюзию и глубоко погрузилась в источник силы. Она вызвала ливень на их часть арены. Оливин был достаточно хорош, чтобы скрыть брызги от следов в своей иллюзии, но он был недостаточно хорош, чтобы скрыть грязные отпечатки или звук.

Ударом кулака и движением вверх Эйра призвала зазубренную коллекцию ледяных копий. Брызги отскочили назад. Она повторила это другой рукой. Еще несколько пробелов. Она поймала его. Еще немного, и она смогла бы вытолкнуть его за пределы ринга. Еще немного…

— Я могу создавать иллюзии, как звука, так и видимости, — прошептал Оливин, его губы коснулись ее уха. С ней было покончено. — Кот сорре.

Глиф врезался ей в спину. Магические руки вернулись, безжалостно толкая ее. Эйра недостаточно сосредоточилась на изгибе веревки, обозначающем границы ринга.

Она споткнулась и оказалась за пределами.

Глава тридцатая

Э

то был долгий, очень долгий путь обратно в деревню. Никому из них не удалось набрать ни одного очка. Ни одного. Вот вам и их первоначальные сильные выступления.

За победу в командном турнире Оливин и другие участники Меру получили возможность поужинать с членами королевской семьи. Эйра подозревала, что звездных пикников с участием Люмерии больше не будет.

Но в тот момент Эйру не волновали ни ужины, ни турнир. В ней все еще кипел гнев из-за того, что выкинул Каллен. То, что нельзя было спокойно игнорировать.

Поэтому, как только они вошли в дом, Эйра объявила:

— Каллен, на пару слов. Наедине.

Элис и Ноэль переглянулись, но тон Эйры отбил у них охоту что-либо спрашивать. Они ушли в общую гостиную. Эйра без церемоний вошла в его комнату и восприняла отсутствие возражений Каллена как разрешение.

— Я понимаю…

— Точно? — Эйра не повернулась к нему лицом, уставившись на одно из шелковых одеял на стене. Они снова висели на стенах, как ни в чем не бывало. — Ты понимаешь, каким дураком себя выставил?

— Я пытался все исправить.

— Чем больше меня расстроил. — Она тяжело вздохнула и покачала головой. — Это выглядело бы еще хуже… более подозрительно… если бы ты все переиграл. Мы не можем так рисковать.

— Во-первых, мне не следовало этого делать. — Он остановился рядом с ней. Почти касаясь. Она мысленно вернулась к предыдущей ночи, вернулась ко всем тем моментам, которые можно было бы описать как «почти». — Я просто… продолжаю думать о тебе и о нем.

— Каллен, я говорила тебе, что если что-то и произойдет между тобой и мной в будущем, то это будет после того, как многое выяснится и будет улажено. — Даже тогда… если, — подчеркнула она. — До тех пор я не принадлежу тебе и могу быть с кем захочу и делать то, что захочу, а ты вообще не имеешь права голоса в этом вопросе.

— Я знаю. — Он провел рукой по волосам. — Я знаю, — повторил он мягче, голосом, полным раскаяния. — И, сознательно, я не хочу стеснять тебя. Это просто… — Каллен схватился за рубашку на груди, где, должно быть, жила боль, виной которой была Эйра. Она осмелилась протянуть руку и положила ладонь ему на плечо.

— Это тяжело, — тихо сказала она. — Я понимаю. Просто попытайся. Потому что то, что ты сделал на арене, было неправильно.

Он кивнул, и она слегка улыбнулась ему. Часть ее была разочарована в нем. Но было трудно злиться, когда другая ее часть хотела быть такой же мелочной, как и он, и не прекращать свои ехидные замечания.

Никто не застрахован от ошибок. Не было времени зацикливаться на них. Отношения Эйры и Каллена едва ли попадали в список важных вопросов.

— Давай присоединимся к Элис и Ноэль, — предложила она. — И тогда мы сможем притвориться, что этого никогда не было.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — неуверенно спросил он.

— Я думаю, по-другому никак. — Она пожала плечами. — Нет. Хотя… — Эйра тихо рассмеялась, подтверждая свою точку зрения о том, насколько это было тяжело. — Да, я бы хотела оставить это в прошлом. Все уже сказано.

— Тогда ладно. — Каллен натянул на лицо широкую улыбку, и она была благодарна, что он не дулся. Надеясь, это был последний раз, когда им нужно было обсуждать подобные вопросы.

Ноэль и Элис было явно любопытно, но они никак не прокомментировали приходящее.

Вместо этого Ноэль сказала:

— Мы все обсудили и думаем, что нам следует воспользоваться туннелем, чтобы попасть в город, и устроить наш собственный особенный ужин.

— Да! Кому они нужны? — Элис вскочила на ноги.

— Нам не следует выходить. Столпы все еще могут быть в состоянии повышенной готовности в городе. — Эйра села, достала из кармана вспышку-бусину и повертела ее в руках. Трудно было поверить, что в такой маленькой вещице заключено столько силы.

— Никогда не думал, что ты окажешься такой разумной. — Каллен приподнял брови, глядя на нее.

— Я знаю, что налажала в прошлый раз. Мне не следовало бы так быстро снова отправляться в путь. — Эйра хотела пойти, но она понимала, что это неразумно. Пока нет. — Наше время будет потрачено с большей пользой, если мы сосредоточимся на тренировках.

— Все, что мы делали в свободное время — это тренировались, — застонала Ноэль.

— А я помню пикник и танцы. — Эйра откинулась на спинку стула.

— То было раньше, сейчас по-другому. И я не хочу быть здесь сейчас.

— Мы не смогли выиграть даже одну дуэль сегодня. Как мы можем рассчитывать выстоять против Столпов? — Эйра посмотрела на них снизу вверх. — Мы должны больше практиковать боевую магию, а не просто применять магию другими способами. Это должно стать нашей второй натурой, как у дракони.

— Тренироваться на пустой желудок звучит так забавно.

— Эйра права, ей не следует никуда ходить, — сказал Каллен.

— Это ее проблемы, остальные из нас могут. — Ноэль пожала плечами.

Эйра покачала головой, глядя на подругу. Ноэль совсем не собиралась как-то поддеть ее, но иногда она действительно могла быть грубой.

— Если вы все хотите…

— Я не оставлю тебя здесь, — перебил Каллен. Эйра поджала губы. Часть ее хотела, чтобы это ей польстило. Другая часть ее все еще невольно переваривала то, что он сделал сегодня на арене.

Прежде чем Эйра успела сказать что-нибудь еще, в их дверь постучали.

— Кто бы это мог быть? — спросила Элис.

— Я открою. — Эйра сунула вспышку в карман и направилась к двери, желая поскорее выйти. Ее глаза встретились со знакомой парой по другую сторону. — Оливин? — Эйра моргнула. — Я думала, ты отправился обедать с королевой.

— Скоро пойду. — Он слегка склонил голову набок, будто сомневался, зачем он здесь, прежде чем Эйра успела спросить. — Я хотел поговорить с тобой об этом.

— В смысле?

— Стол будет накрыт на четверых, но поскольку Йонлин не вернулся, обслуживающий персонал попросил меня пригласить еще одного участника.

— И ты хочешь, позвать меня?

— Да, именно поэтому я здесь.

— Почему меня? — Эйра выгнула бровь.

Оливин усмехнулся, его губы скривились в улыбке.

— Возможно, я чувствую себя виноватым из-за того, что нанес тебе поражение. — Эйра закатила глаза и издала звук отвращения. — Может, мне нравится твое общество.

Эйра скрестила руки на груди и прислонилась к дверному косяку, молча добиваясь от него искренности. Оливин встретил ее взгляд с такой нежностью, какой она никогда у него не видела. Он казался таким… открытым. Почти уязвимым. Но это чувство быстро исчезло, когда по его губам скользнула ухмылка.

— Или, возможно, мне нужно обсудить с тобой кое-какие вопросы, и я чувствую, что это обеспечит нам безопасное место.

— Правда выходит наружу, как это всегда бывает. — Эйра почувствовала облегчение оттого, что у него было к ней дело. В противном случае беспокойство Каллена могло оказаться обоснованным. — Полагаю, мне особо нечем заняться сегодня вечером.

— Я рад, что являюсь лучшей альтернативой ничему. — Оливин переступил с ноги на ногу, засунув руки в карманы брюк, выглядя очень уверенным в себе. — А теперь надень свое лучшее платье, и встретимся у дома Меру через двадцать минут. — Он собрался уходить, остановился и оглянулся. — О, и убедись, что в твоем наряде есть что-то… взрывоопасное.

Эйра приподняла брови, уверенная, что поняла его. Оливин ухмыльнулся и ушел. Покачав головой, она повернулась и вернулась в дом.

— Кто это был? — спросил Каллен.

— Оливин, — сказала она, направляясь к лестнице.

— Чего хотел?

— Он пригласил меня на ужин с ним, соперниками из Меру и королевой. — Эйра оглянулась, чтобы увидеть реакцию Каллена. Его брови были слегка приподняты в центре. Но он быстро прогнал это выражение, как только их глаза встретились. Он заставил себя улыбнуться.

Она ненавидела то, что они начинали так поступать друг с другом. Но, похоже, ни один из них не мог разлюбить другого. Они не могли изящно подарить своей любви почетную смерть. Поэтому они продолжали рисковать тем, что она сгниет в подвешенном состоянии.

***

Эйра стояла перед домом Меру, пытаясь разгладить складки на своем льняном платье. У нее все еще было платье, в котором она была на балу, но оно казалось слишком официальным, и теперь с ним было связано слишком много плохих воспоминаний. Наряд ее участницы на параде, вероятно, был более официальным чем то, в чем она была сейчас, но надевать его снова казалось некомфортным, и, точно так же, с ним были связаны далеко неидеальные воспоминания.

Это платье было простым и безобидным. Его можно было бы назвать неформальным, но Эйра считала его более классическим, чем что-либо другое. Однако складки на полотне юбки было невозможно убрать без надлежащего утюжка.

Это было просто платье и просто ужин. Она слишком много думала о его пригодности или отсутствии таковой. Хотя, она собиралась сидеть с королевой, и это пудрово-голубое платье было прекрасно, и… Дверь открылась прежде, чем она успела еще раз задуматься, и на пороге появились Оливин, Менна и Эванель.

— Эйра, — сказал Оливин с теплой улыбкой. — Спасибо, что пришла.

— Спасибо, что пригласили меня. — Ее взгляд переместился на остальных соперников. — Вы не возражаете, если я присоединюсь?

— Он уже с нами переговорил. — На Менне было изумрудное шелковое платье, которое подчеркивало ее светлую кожу и огненные кудри. Само платье по форме было больше похоже на комбинацию, но Менна несла его так, словно это было бальное платье. На ее шее висел золотой кулон, похожий на нить, на котором был изображен символ Ярген — три вертикальных, переплетающихся круга с единственной линией, проведенной через центр.

— Было бы слишком грустно иметь пустое место за столом, где должен был сидеть Йонлин. Я рад, что оно не будет пустовать. — Эванель дружески похлопал ее по плечу, словно они были близкие друзьями.

— Вы действительно не возражаете, даже, несмотря на то, что мы с Оливином дрались на дуэли? — Эйра ни к кому конкретно не обращалась.

Эванель был единственным, кто ответил.

— Если Оливин не возражает, то почему мы должны? К тому же, он был единственным, кто одержал победу. Тебе от этого неловко? — спросил Эванель с легкой усмешкой.

— Возможно, я скажу «да», чтобы втереться к вам в доверие и донести до своей команды всю полученную информацию.

Оливин остановился рядом с ней, засунув руки в карманы. Его одежда была более облегающей, чем она привыкла видеть в Меру. Она была почти в стиле Соляриса, и ему шло. Парень выделялся на фоне серого и угасающего неба. Тонкий шарф из шелка и слоев шифона был обернут вокруг его шеи, будто он был каким-то неземным существом, которое связалось с облаками и принесло их на землю в качестве дани моде.

— И это все? — Слова были произнесены неторопливо, словно они вертелись у него на языке. — Так ты собираешься сегодня втереться ко мне в доверие или как?

— Я такого не говорила. — Она недоверчиво фыркнула, пытаясь скрыть румянец от намека. Она пошутила насчет того, чтобы пыталась выудить информацию о своих конкурентах, но, возможно, именно поэтому они и пригласили ее. Возможно, это она попалась в их ловушку, не подумав.

Он спокойно рассмеялся и протянул локоть.

— Ну что, пойдем?

— Куда мы идем? — Эйра приняла его жест.

— В общий дом.

— Королевская семья приедет сюда? — Деревня не была убогой… но она определенно не подходила для королевы Меру.

— Нам не разрешено выходить. На случай, если ты забыла.

— Я бы предположила, что сады, которые мы посещали раньше, были бы более подходящими.

— Они их не упомянули. И, если мне не скажут иначе, я не уйду отсюда, потому что не хочу рисковать дисквалификацией. — Его тон был воплощением достоинства. Как будто он был абсолютным приверженцем правил.

— Да, конечно. — Эйра заметила, что Оливин замедлил шаг. Они были на шаг позади двух других. — О чем ты хотел со мной поговорить? — прошептала она.

— Не только о чем, но и с кем.

С кем же?

— Мы говорим о Люмерии?

— Не совсем.

— Почему ты никогда не можешь дать прямой ответ? — Она вздохнула.

— Может быть, потому, что мне нравится, как хмурятся твои брови, когда ты раздосадована, — приглушенно сказал он.

— Вы с Дюко — два сапога пара.

Его бицепс напрягся.

— Ты тоже держишь меня в напряжении.

Эйра кивнула в сторону Эванель и Менны.

— Они знают? — Не было необходимости вдаваться в подробности, кроме этого простого вопроса.

— Не все, но кое-что.

Эйра подозревала, что он рассказал им достаточно, чтобы они не задавались вопросами во время его исчезновений. Но, вероятно, не все об его отношениях с Двором Теней. Он справлялся лучше, чем Эйра, когда дело доходило, чтобы не рассказывать своим друзьям правду о том, что он сделал, продолжая просить их о помощи.

Они были почти у общего дома. Перед входной дверью был расстелен ковер того же серого оттенка, что и шарф Оливина. Эйра знала, что с более серьезными разговорами придется подождать.

Оливину пришла в голову та же мысль, но его замечание, слегка застало ее врасплох.

— Кстати, прекрасно выглядишь.

— Да вроде бы ничего особенного. — Она провела рукой по платью.

— Ни одна одежда не является особенной сама по себе. Такими свойствами наделяет ее владелец.

— Лесть оскорбляет. Ты собираешься устроить мне взбучку.

— Мне казалось, дамам нравятся горячие и холодные словесные прелюдии. — Он откинул волосы с лица, и они рассыпались по спине черным шелковым веером.

— Преимущества последовательности и прямоты трудно переоценить.

— Тогда то, что я сказал, не что иное, как правда. Когда я впервые увидел это платье на тебе, оно показалось мне прекрасным.

— В первый раз? — Она попыталась вспомнить, когда это могло быть, и вспомнила одновременно с тем, как Оливин договорил.

— Ужин для знати, на террасе.

Она совершенно забыла, и это знание заставило ее немного по-другому отнестись к своему выбору платья. В ту ночь она шагала под руку с Калленом. Эйра, не раздумывая, слегка крепче сжала Оливина, сосредоточившись на настоящем. Он был прав — одежда была просто тканью сама по себе. Она была той, кто придавал ей смысл.

— Я и забыла, что ты там был.

— А я вот нет.

Она взглянула на него, пытаясь понять, что он подразумевает. Задаваясь вопросом, кажется, в тысячный раз, о том, что он оставил недосказанным. Словно почувствовав ее досаду, Оливин просто улыбнулся, когда они остановились перед общим домом. Выражение его лица казалось… искренним. Почти уязвимым. В какую игру он сейчас играет?

Двое служителей одновременно открыли двери.

Внутренняя часть общего дома была полностью преображена, должно быть, слуги усердно поработали во время проведения дуэлей. Между столбами, поддерживающими второй этаж, были натянуты гирлянды цветов. Многочисленные столы были убраны, и на их месте поставили длинный банкетный стол. Вокруг стояли семь бархатных кресел. По три с каждой стороны и один в дальнем конце.

— Пожалуйста, займите свои места, — распорядился один из официантов. Они сели в конце длинного стола по двое, она с Оливином напротив Менны и Эванелем. Эйра легонько провела руками по скатерти. Это было самое тонкое кружево, которое она когда-либо видела, нити не толще волоска, сплетенные вместе в замысловатые узоры, которые на первый взгляд казались почти сплошными.

Не успели они сесть, как другой слуга объявил:

— Встаньте ради Ее Величества, королевы Люмерии, Голоса Ярген, Таавина, и Пера Люмерии, Джахрана.

Они тут же вскочили на ноги. С черного хода первыми вошли двое мужчин, Люмерия следовала за ними. Королева была одета в свои обычные шелковые одежды. Четыре фрейлины, одетые в похожие наряды, шагали за ней по пятам.

— Добрый вечер, добрые чемпионы Меру и Соляриса. — Даже кивок мог быть воплощением изящества, когда его делала Люмерия. — Для меня большая честь пригласить вас на этот торжественный прием в честь победы.

— Это честь для всех нас, Ваше величество, — ответил Оливин.

— Пожалуйста, садитесь. — Люмерия скользнула на свое место. Таавин был по правую руку от нее, Джахран — по левую. Все они последовали ее примеру и сели после нее.

Две из четырех фрейлин протянули руки за голову Люмерии. После недолгих маневров они освободили ее от вуали. Они отступили назад, все еще придерживая ткань, чтобы отрезать край стола и создать ширму между Люмерией и остальными, чтобы Люмерия могла есть, не беспокоясь о своей вуали, но и не показывая своего лица.

— Как вам турнир на данный момент? — Джахран ни к кому конкретно не обращался.

— Замечательно, — тепло ответил Оливин. Остальные уклонились от ответа. Эйра поймала взгляд Эванеля, и он казался таким же скептичным, как и у нее, хотя они оба старались скрыть это. Она готова была поспорить, что у Меру были те же опасения, что и у Соляриса, по поводу растущего уровня турнира. — Жить и соревноваться с таким количеством потрясающих людей из-за пределов нашего континента захватывающе.

— Приятно слышать. — На лице Джахрана появилась теплая улыбка. Она была достаточно искренней, чтобы Эйра задалась вопросом, действительно ли он не понимает, в чем могут заключаться их настоящие проблемы.

— Как он воспринимается людьми? — спросил Оливин, когда служители поставили перед каждым из них чашу с пахнущей цветами водой. Он взглянул в сторону Эйры, собираясь заговорить с ней, когда Эйра обмакнула пальцы в чашу в такт с остальными. Она подняла руки и позволила воде стекать до тех пор, пока персонал не принес теплое полотенце.

Таавин одобрительно улыбнулся ей. Эйра опустила взгляд, пряча свою улыбку. Они думали, что она не знает, что делать, но Эйра уже давно изучала традиции Меру.

— В целом, довольно позитивно.

В целом. Слово запомнилось Эйре. «Довольно позитивно» также подразумевало наличие некоторых проблем.

Оливин должен был думать в одном направлении с ней и, скорее всего тоже это уловил.

— Был ли кто-нибудь расстроен выступлениями? Помимо того, что расстроен поражением своей команды.

— В городе было несколько восторженных болельщиков, которые слишком близко к сердцу восприняли поражения. Ничего серьезного. — То, как говорил Джахран, звучало как ложь. Эйра не могла понять, почему; это было просто то, что подсказывало ей внутреннее чутье.

— Какая часть игр вам наиболее понравилась?

— Легко упомянуть сегодняшние дуэли, учитывая, что мы выиграли, — вмешалась Менна. Она схватила свой кулон, когда перед ними поставили тарелки, пробормотав несколько слов про себя перед едой.

За ужином беседа текла непринужденно. Ни одна тема не задерживалась слишком надолго. Никаких истин не искали. Все было сохранено в тайне и поверхностно.

Все казалось фальшивым.

Эйра не понимала, как Каллен вообще мог терпеть такую жизнь. Должно быть, он так много времени проводил на подобных ужинах похуже этого. Как он еще не сошел с ума? И как он мог смириться с этим на всю оставшуюся жизнь?

Люмерия встала, и на этом ужин закончился. Ее фрейлины вернули вуаль на место.

— Спасибо, участники. Было приятно провести это время с вами. У меня есть еще кое-какие дела, которые требуют моего внимания. Но, пожалуйста, наслаждайтесь угощениями и напитками. Этот дом в вашем распоряжении на весь вечер.

— Ваше величество, — пробормотали все они, кланяясь.

К удивлению Эйры, Таавин и Джахран заказали еще напитки, решив задержаться. Менна и Эванель завязали разговор с Джахраном, оставив Эйру, Таавина и Оливина. Эйра не могла не задаться вопросом, было ли это сделано специально.

— Ты попросил их отвлечь Джахрана? — тихо спросила Эйра, когда они приблизились к Таавину.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь. — Но его самодовольный вид говорил об обратном. Эйра знала, что Таавин связан со Двором Теней. Не могло быть случайностью, что Тень и бывшая Тень нашли минутку побыть с ним наедине.

— Конечно, не имеешь. — Это были последние слова Эйры, прежде чем Таавин посмотрел в их сторону.

— Эйра и Оливин, я рад видеть вас обоих.

— И мы вас тоже, ваша светлость. — Оливин низко поклонился. Эйра сделала то же самое. Она задавалась вопросом, действительно ли он рад видеть ее. Она в этом сомневалась.

— Пойдемте, прогуляемся со мной. Есть второй этаж, который я еще не видел.

Эйра последовала за Таавином вверх по лестнице, Оливин позади. Она сама еще не видела верхний этаж и обнаружила, что это скудно оборудованный игровой зал с открытой террасой у задней стены.

— У тебя есть что-то для меня? — Голос Таавина стал серьезным, когда он посмотрел на Оливина. Все его поведение изменилось в тот момент, когда они остались одни.

— Это она обнаружила, а не я.

— Ты все еще шпионишь, хотя больше не Тень? — Таавин слегка нахмурился. Было время, когда мысль о его неодобрении ранила бы ее, но Эйра была рада обнаружить, что она больше не та девушка.

— Двор Теней не владеет ночью или способностью подкрадываться и шпионить, — сказала Эйра вежливо, но твердо. — Важно помнить об этом, иначе Двор может снова оказаться застигнутым врасплох.

Таавин покачал головой, почти скрывая легкую ухмылку.

— Ты заигрываешь с дальнейшим недовольством Призраков.

— Я думаю, мы все можем согласиться с тем, что единственные люди, которые выигрывают от того, что мы ссоримся между собой — это Столпы. В наших интересах быть союзниками, по крайней мере, на данный момент. Есть более важные вещи, на которых нужно сосредоточиться, чем мое шныряние. Кроме того, я слышала, что после нападения на Двор вам не помешала бы любая помощь. — Эйра порылась в кармане. Она принесла вспышку, как тонко проинструктировал Оливин. Как только она показал маленькую черную бусинку, скромно зажатую между двумя пальцами, выражение лица Таавина стало серьезным.

— Где ты это взяла? — прошептал Таавин.

— В доках. — Они перевозят вспышки в мешках с мукой, которые везут из Офока. Я могу только предположить, что они используют два источника муки, потому что Офок находится ближе к Карсовии, откуда вспышки, должно быть, поступают в Меру. Я бы, по-возможности, начала с поиска человека, отвечающего за подбор персонала для турнира. — Эйра говорила быстро и уверенно. Ее не собирались увольнять. Она не позволила бы им опровергнуть ее теорию, только не тогда, когда все части сложились в единое целое.

— Как ты узнала об этом? — тихо спросил Таавин, забирая вспышку из ее пальцев, чтобы подтвердить то, что Эйра уже знала. Она настоящая.

— У меня есть выход из деревни. — Она не видела смысла лгать. — Не пытайтесь выяснить, как и где. Вы его не найдете.

— Я тоже вам не скажу. — Оливин встал на ее защиту.

Брови Таавина изогнулись.

— Ты тоже решил гневить Призраков?

— Я стал Тенью не для того, чтобы ублажать Призраков. Я сделал это, чтобы разрушить Столпов. Последнее всегда будет для меня намного, намного важнее первого.

Таавин вздохнул.

— Я мог бы найти ваш проход, если бы захотел. Вы и понятия не имеете, какими силами я обладаю.

— Вы не должны хотеть найти его, — возразила Эйра, пытаясь ослабить напряженность своим тоном.

— И почему это? — Похоже, он заинтересовался.

— Потому что, если вы найдете его, вам придется положить этому конец. — Эйра кивнула на вспышку. Она вспомнила, что сказал Оливин, когда они только начали работать вместе. Что привлекло его в ней. Почему они, без сомнения, все еще взаимодействовали. — Я более ценна для вас тем, что могу свободно передвигаться, и не обязана ни вам, ни Люмерии, ни Денее, ни кому-либо еще. Я лучше подхожу в качестве стороннего агента, который является ценным союзником.

Таавин положил бусину в карман и не стал отрицать эту идею. Теперь у Теней был суперключ и бусина — две вещи, которые нашла она, и лучшее доказательство ее полезности. Тем не менее, Эйра оставила тревоги и вытекающие из них возражения при себе. Она верила во все, что говорила. Ей придется работать с ними.

— Ребекка нашла дверь, к которой, вероятно, подходит суперключ. — Таавин, должно быть, прочитал ее мысли. — Мы откроем ее завтра и посмотрим, возможно, это как-то связано со вспышками.

— Я хочу быть там, — сказала Эйра, игнорируя нотку решимости в голосе Таавина. — Я далеко зашла. Я нашла ключ и вспышки. Я заслужила право довести дело до конца.

Таавин обдумывал ее просьбу.

— Я поговорю об этом с остальными.

Это не было отказом, и это было лучшее, на что Эйра могла надеяться.

— Было бы здорово.

— А теперь нам нужно возвращаться, пока остальные не заинтриговались, что мы тут делаем. Ждите вестей в ближайшее время.

Глава тридцать первая

Н

астало утро индивидуального турнира, и Эйра поднялась последней. Прошлой ночью она поздно легла, но ее нежелание вставать было вызвано не только физическим истощением.

Она была недовольна предстоящим днем.

Турнир, казалось, набирал обороты, они прошли уже половину пути — три игры. Прошло чуть больше недели, и она была готова закончить игры. По общему признанию, эта неделя показалась целой вечностью.

Еще один день, когда она устроит шоу для людей, которым хочется увидеть, как ее сверстники разобьют ей лицо. Еще один день борьбы под оглушительные приветствия и улюлюканья, словно она была не более чем какой-то выставочный пони. Она валялась в постели так долго, что Элис, наконец, постучала.

— Эйра?

— Я не сплю.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — Элис проскользнула в комнату. — Странно, что именно я тебя бужу.

— Ага. — Эйра села. — Просто немного торможу.

— Пора одеваться. Скоро объявят построение.

— Элис, меня так ломает, идти совсем не хочу, — пробормотала Эйра.

— А так и не скажешь. — Элис присела на край кровати. — Тебе нехорошо?

— Может сказать им что-то, чтобы меня оставили здесь? — Это была неплохая идея. — Происходит гораздо больше важных вещей. Мне кажется… неискренним сосредотачиваться на играх, когда Ульварт все еще на свободе.

— Что-нибудь случилось прошлым вечером?

— Не совсем. — Эйра пыталась излучать спокойствие, даже когда все ее нервы были на пределе. — Ничего, кроме того, что с каждым днем все больше осознаю, как много поставлено на карту, сколько еще я должна бы сделать.

Она думала об этом всю ночь и этим утром. У Таавина и Теней были оба ее трофея. Она чувствовала себя опустошенной и обязанной им. Еще большей марионеткой, чем была раньше.

— Я не могу просто сидеть и смотреть еще один индивидуальный турнир. Я не хочу идти и развлекать людей, которым на меня наплевать… некоторые из которых, я думаю, на самом деле, были бы счастливы, если бы я умерла.

— Не говори так.

— Это правда.

Элис вздохнула.

— Я понимаю, что ты чувствуешь. Если хочешь остаться здесь, мы можем попробовать.

— Правда? — Эйра медленно подняла глаза на подругу.

— Сегодня индивидуальная игра. Нам говорили, что она не обязательная. Давай попробуем. — Элис улыбнулась.

Эйра быстро оделась, готовясь выйти на арену, на случай, если не удастся откосить, а затем они спустились вниз, где Ноэль с Калленом заканчивали завтракать, и быстро поделились с ними своей идеей.

— А я пойду на игру, — быстро объявила Ноэль. — И ни в малейшей степени не возражаю, если вы двое останетесь здесь, но я хочу посоревноваться.

— Серьезно? — спросила Эйра, слегка удивленная переменами в подруге по сравнению с первой игрой.

— Теперь, когда у меня есть шанс ощутить это, я хочу, чтобы была моя очередь блистать. — Ноэль усмехнулась.

— Тогда я тоже пойду на игру, — сказал Каллен. — В конце концов, мы договорились, что никуда не пойдем, если не по двое.

— Я думаю, что тут не так все страшно, игра же будет проходить у всех на виду. — Эйра не понимала, почему пытается отговорить его. Она точно не хотела, чтобы Каллен остался… Все, что они говорили или делали друг с другом, не имело ни малейшего смысла. В какой-то момент ей захотелось оттолкнуть его со всей силой, на которую она была способна. В следующий момент ей хотелось поцеловать его.

— Ты пытаешься забрать моего телохранителя? — спросила Ноэль. Эйра закатила глаза.

— Я обещал Лаветт, что мы посмотрим эту игру вместе. — Каллен быстро отправил в рот кусочек еды, что дало Эйре возможность придумать, как сменить тему.

— Знаешь, пока идет игра, город должен быть пуст. Возможно, Элис, мы могли бы вернуться в тот книжный магазин

— Ты хочешь уйти средь бела дня? — спросила Элис.

— Днем или ночью… у нас равные шансы быть замеченными. Но, возможно, меньше при дневном свете, поскольку все будут в Колизее.

— Это еще один способ проникнуть на склад в доках?

— Нет, я клянусь, — ответил Эйра всем, не только Элис. — Я не рискую возвращаться туда, особенно одна.

— Ты уверена, что это разумно? — Каллен бросил на нее обеспокоенный взгляд.

Независимо от того, насколько взволнованной она была в присутствии его, она знала, что он беспокоится из добрых побуждений. По крайней мере, в данном случае это было справедливо.

— Я буду осторожна.

Раздался решительный стук в дверь.

— Солярис, пора.

Они встали и поприветствовали служащего.

— Я сегодня неважно себя чувствую, — начала Эйра. — Думаю, остаться здесь, поскольку это индивидуальная игра, и это не…

— Сегодняшняя игра обязательна для всеобщего присутствия, — перебил он.

— О. — Эйра обменялась безнадежным взглядом с Элис, а затем встала в строй с остальными.

Она была в некотором оцепенении всю дорогу. Обязательна? Почему такая перемена? Какой бы ни была причина, это не могло быть хорошо, и Эйра почувствовала, что каждый мускул в ее теле напряжен.

— Приветствую вас, участники! — Люмерия поприветствовала их, как обычно. — Сегодня индивидуальный турнир, но правила немного поменялись. От каждой команды будет участвовать по одному из вас. Однако, в отличие от других игр, вы не будете определять, кто выйдет на арену.

— Мне это не нравится, — пробормотала Эйра себе под нос.

— Вот тебе и мой шанс блеснуть, — надулась Ноэль.

— Тебя все еще могут выбрать, — сказала Элис, сохраняя оптимизм.

Люмерия продолжила:

— Сегодня мы отдаем право выбора в руки членов королевских семей. Солярис сделает выбор в пользу Квинта. Квинт сделает выбор в пользу Дракони. Дракони выберет за Сумеречное Королевство. Сумеречное Королевство выберет за Меру. А Меру выберет за Солярис.

— Таким образом, каждая нация будет вознаграждена за то, что уделяет внимание тем, кто живет за пределами их границ. И каждой нации придется выбирать, выдвигать ли им участника, которого они считают сильнейшим, чтобы заручиться доброй волей, или участника которого они считают самым слабым, рискуя вызвать гнев.

— Подобно нашему договору, выбор, который мы делаем, влияет на окружающих нас людей… людей, с которыми мы наиболее близки и от которых больше всего зависим. Эта продуманная игра была разработана выходцами из Сумеречного королевства. — Люмерия отступила назад. — Солярис, если ты не против, начни, пожалуйста.

Ви шагнула вперед.

— Я выбираю Лопа из Квинта.

Следующей была министр Фаун из Квинта.

— Я выбираю Харкора. — Разумный и безопасный выбор.

Король Тортиум продемонстрировал свое соображение:

— Графф, из Сумеречного.

Арвин шагнула вперед. От Эйры не ускользнул короткий взгляд в сторону Ви и Таавина. Это длилось всего секунду, но она заметила. Это вывело Эйру из состояния презрения к тому, что ее заставили прийти сюда.

Что они там придумали?

— Я выбираю Оливина из Меру, — сказала Арвин.

Наконец, пришел черед Таавина.

— Я выбираю Эйру из Соляриса.

— Меня? — Эйра моргнула.

— Удачи. Выиграй для меня. — Ноэль похлопала ее по плечу. К счастью, она не казалась искренне расстроенной из-за того, что не смогла принять участие в игре.

Эйра еле проснулась, а теперь вдруг будет соревноваться? Она слегка прищурила глаза, будто могла сфокусировать что-то, что зрело на задворках ее сознания, заострив зрение.

— Победитель этой игры будет удостоен особо почетной чести. После более чем недели изоляции победитель получит возможность посетить представление «Сумерки в городе» сегодня вечером с другим участником по своему выбору, — объявила Арвин.

Участники были в восторге от идеи убраться из деревни. Вот оно. Выбираемся. В деревне за ними слишком следили, и был только один вход в Колизей и выход из него, который на ночь плотно закрывался. Где бы ни находилась дверь, Эйра была уверена, что она не в деревне участников. Что означало, что им придется уйти. Поскольку Эйра решила не рассказывать Таавину о выходе, она вынудила его действовать, не будучи уверенным, в ее способности улизнуть, когда понадобится. Или, возможно, даже если бы он был уверен, что она сможет, он… и, вероятно, Призраки хотели уверенности, что она окажется в нужном месте в нужное время. Они хотели точно знать.

Или… может быть, они просто хотели, чтобы она показала им, насколько она серьезно настроена.

Эйра издалека встретилась взглядом с Таавином, вспоминая, что она сказала ему прошлой ночью: «Я заслужила».

«Докажи это», — казалось, почти говорила в ответ эта игра. Она давала ей возможность заслужить выход и возможность увидеть, что открывает суперключ. Эйра сомневалась, что это была случайность, что Арвин (кстати, тоже Тень), выбрала игру, организованную таким образом, с Оливином рядом с ней. У них два шанса на победу, как и два шанса на неудачу.

Увидеть дверь было проще простого.

— Те, кто не участвует в соревнованиях, будут препровождены на балкон для зрителей. Участники, которые все еще находятся на арене, пожалуйста, пройдите под королевскую ложу, — объявила Люмерия.

Они сделали, как им сказали. Ее друзья попрощались с ней. Элис ободряюще сжала ей руки. Каллен с Ноэль выразили слова поддержки.

После того, как они разошлись, Эйру провели под королевскую ложу. Лоп и Графф разговаривали между собой. Харкор держался особняком, напряженно хмурясь. Эйра добралась до Оливина.

— Похоже, ты застрял со мной, — сказала она.

— Ужас. — Он смотрел вперед, наблюдая скорее за служителями, чем за ней. Эйра последовала его примеру. Они раскладывали странный набор предметов. Там была груда веревок, металлических прутьев, деревянных досок. — Ты ведь знаешь, в чем тут дело на самом деле, верно?

— Я знаю, почему выбрали нас с тобой, ведь это очевидно. — Но она понятия не имела о том, какое испытание их ожидало.

— Хорошо. — Оливин резко кивнул. — Один из нас должен победить.

— О, я посмотрю, что открывает этот ключ. — Ничто не могло ее остановить. — Я потрясена, что у тебя могут быть какие-либо сомнения.

— Сомневаться в себе? Никогда.

— Э

Глава тридцать вторая

та игра проста, однако, тут совсем не просто. — Голос Люмерии достаточно громким эхом разнесся над ними. — Вы попадете в лабиринт, созданный специально для вас. В лабиринте вы отнесете камень вашей команды в центр и положите его в ладони статуи, чтобы добиться победы.

Пока она говорила, служители ходили между ними, привязывая ленты к их запястьям. У Эйры была золотая, у Оливина — серая.

— Ленты соответствуют цвету вашего камня и, когда придет время, помогут вам найти его, — сказал служитель.

— Участники, у вас есть все необходимое для победы в этой игре, — продолжила Люмерия. — Вы можете использовать любые доступные вам средства, чтобы пройти лабиринт. Однако вы не имеете права взбираться на стены или подниматься выше их вершин.

— Значит, не все в игре честно. — Оливин провел пальцами по ленте.

— Но, похоже, что большинство вещей таковыми и являются. — Эйра оглянулась на других участников. Они были достаточно далеко, чтобы не услышать их разговор.

— Не хочешь объединиться в команду?

Он промурлыкал:

— Однако в этом есть смысл, но трудно что-то планировать, прежде чем мы попадем туда.

— Если я увижу твой камень, я возьму его и брошу ледяное копье высоко над головой. Так ты поймешь, что нужно идти к центру и встретить меня там. — Если существовало правило, по которому они не могли подниматься выше стен, Эйра предположила, что у лабиринта нет крыши. Более того, крыша помешала бы зрителям наблюдать за ними.

— Все будут знать, что мы работаем вместе, если ты это сделаешь.

— Я могу представить это как совпадение. — Она пожала плечами. — И, кроме того, они ничего не говорили о том, что мы не сможем работать вместе. — Эйра снова посмотрела на арену. Обслуживающий персонал заканчивал установку. — Что думаешь?

Он выглядел так, словно жевал внутреннюю сторону своих щек.

— Мы должны победить, но нам также нужно быть осторожными с нашим объединением.

— Каллен помог Лаветт две игры назад. — Эйра была довольна, что в ее голосе не прозвучало горечи.

— Они помолвлены.

— Это твой способ сделать мне предложение? — осмелилась пошутить она.

Его глаза засияли весельем.

— Это, должно быть, худшее предложение в моей жизни.

— Я не слышу «нет». — Она знала, что должна прекратить поддразнивание, но что-то в игре в застенчивость было слишком забавным, чтобы от нее отказаться.

Он просто ухмыльнулся и смягчился:

— Хорошо.

— Все в порядке? — быстро повторила она. — Тогда «да».

— Да, за то, чтобы мы помогали друг другу, — сказал он, когда закончил посмеиваться. — Если я найду твой камень, я пошлю сигнал наверх в виде светящегося глифа.

Эйра кивнула.

— Пожалуйста, встаньте в шеренгу. — К ним подошли пятеро из обслуживающего персонала. Каждый служащий встал напротив участника. — Вы доказали, что вполне способные, но будет легче, если вы не будете сопротивляться.

— Чт…

— Лофт нет, — хором произнесли все служащие.

Веки Эйры отяжелели, она покачнулась. Ее застигли врасплох, и она погрузилась в глубокий сон.

***

Сознание вернулось к ней с неестественной скоростью. «Световорот» ослабил власть над ее сознанием, и Эйра, очнувшись, обнаружила, что находится в каменной комнате без потолка. Она слышала возбужденную болтовню зрителей и первые одобрительные возгласы.

Встав, она повернулась, пытаясь сориентироваться. Она могла разглядеть самую верхнюю ступеньку арены — пузырьки с песком, видневшиеся на том конце. Это будет ее точка отсчета, чтобы сориентироваться.

С неразличимого расстояния донесся рев. Он мог разноситься с близкого расстояния, но каменные стены приглушали звук, из-за чего было трудно определить местоположение. Это был Харкор? Или это был еще какой-то ужас, поджидавший их в этом лабиринте? Она не найдет ответа, стоя здесь.

Эйра быстро провела руками по стенам. Они были гладкими и твердыми. Никаких иллюзий. Очевидным вариантом было подняться наверх. Возможно, в этом и заключалась цель — посмотреть, смогут ли они соблазнить кого-нибудь нарушить правила.

Низкий грохот сотряс землю где-то вдалеке. Что это, взрыв? Эйра повернулась, снова ища выход. Они бы не поместили ее туда, откуда она не могла сбежать. Это сделало бы игру скучной. Должно было быть что-то, чего она не видела.

Она прижала ладонь к стене, и на кончиках ее пальцев вырос слой инея. Он покрыл стены, просачиваясь в щели между камнями. Ища… ища выход.

Вот так.

Ее лед застрял в трещинах вокруг панели стены, которая не соединялась с остальной частью. Панель была установлена идеально ровно, но теоретически ее можно было сдвинуть. Эйра уперлась в нее плечом, отталкиваясь ногами. Она не повернулась, как обычная потайная дверь. Вместо этого она поддалась, откатившись с грохотом в виде груды камней. Эйра выпала вместе с ними, неловко кувыркнувшись, ушибив локти и колени, чтобы не разбить лицо о камень.

Она находилась в центре длинного коридора, который делал крутые повороты в обоих концах. Налево или направо? Не имеет особого значения. Она повернула направо.

Вдоль стен тянулись ниши, в некоторые из них были вставлены статуи. Они принимали облик всевозможных зверей. Кошка, ястреб, сова, лиса… Эйра попыталась проговорить их в своей голове. Она могла отслеживать свое продвижение с помощью льда вдоль стены, но это могло выдать ее местоположение любому другому, кто появится, потому что она ожидала, что Харкор приложит все усилия, чтобы саботировать остальных.

Вместо того чтобы свернуть за угол, Эйра прижалась к стене. Это был еще один длинный коридор. Совершенно пустой.

Она снова пошла. Ничего не произошло — даже грохот и крики вдалеке стихли. На развилке Эйра повернула налево, а затем снова направо. Свернула еще раз и оказалась в тупике.

Надо возвращаться.

Направо, потом налево, потом… должно быть, направо. Но она столкнулась с левым поворотом. Эйра посмотрела на статуи на стенах. Лиса, сова… Следующим был ястреб, как она и ожидала. Повернувшись, она пошла обратно.

Только на этот раз это был не тупик, проход продолжался. Ее шаги замедлились. Люмерия сказала, что это испытание было разработано Сумеречным королевством. Они были теми, кто создал этот лабиринт — другого объяснения тому, как он был создан так быстро, не было. Солярис или Квинт, вероятно, тоже помогали с Первопроходцами и руническим эквивалентом Квинта… но такое большое изменение сразу должно было быть работой «сдвига».

«Сдвиг» смотрит на то, что есть, и преобразует это в то, что могло бы быть. Дюко рассказал ей о магии, когда она впервые прибыла сюда. Ей не надо смотреть на то, что есть… она должна думать о том, что могло бы быть.

Раздался крик, резко оборвавшийся. Ее внутренности скрутило узлом. Она не могла разобрать, кто это был. Был ли этот шум вызван неожиданностью в лабиринте? Или другим соперником?

Эйра поспешила. Проходя мимо, она отметила основание статуй большим пальцем, надеясь, что отпечаток инея был достаточно тонким, чтобы другие его не заметили… но он мог отслеживать ее прогресс. Пройдя, как показалось, достаточно долго, чтобы обойти всю арену, и ни с кем больше не столкнувшись, Эйра заметила статую с отпечатком ее большого пальца впереди, а не позади.

Она поникла, получается, она ходила по кругу. Выбирая дорогу наугад, пытаясь направляться к королевской ложе, держа в поле зрения пузырьки, она каким-то образом ухитрилась идти по кругу.

Толпа начала подбадривать и глумиться. Она подумала, не предназначалось ли ей что-нибудь из последнего. Как глупо она, должно быть, выглядит. Эйра развернулась. Тупик теперь был позади нее. Она едва подавила крик разочарования.

Она должна сохранять самообладание и рассудительность. В этом был какой-то трюк. Способ победить. Если только ее не саботировали индивидуально? Арвин явно участвовала в игре… но это не означало, что Столпы не внедрился в прислугу. Мысль о Столпах заставила ее разум закружиться. Стены казались ближе. Она отвернулась от тупика и пошла быстрее, будто могла обогнать панические мысли, пытающиеся выползти из темных ям ее разума, в которые она пыталась их спрятать.

Они собирались держать ее здесь вечно. Мышь в лабиринте. В ловушке.

Эйра кружилась так же быстро, как и ее мысли. Даже когда она пыталась успокоить их, они не замедлялись. Затем… легчайший ветерок коснулся ее пальцев.

Каллен.

Остановившись, она глубоко вздохнула и посмотрела на небо. Ей его было не видно, но он каким-то образом мог видеть ее, и эта мысль успокаивала, побудив сосредоточиться на том, что она знала. Она все еще могла видеть солнце — все еще видела флаги самого верхнего кольца Колизея вокруг себя. Она не была в ловушке. В любой момент она могла подняться на вершину стены, и игра могла закончиться, но она была бы свободна. Не было причин для паники. Это было именно то, чего они хотели.

Щурясь на солнце, она осознала, что происходит. Солнце светило из-за пузырьков… но это было невозможно. Королевская ложа находилась на северной стороне арены. Солнце должно было светить справа от них.

Во время своего второго испытания в Солярисе она создала иллюзию по всей тренировочной площадке, чтобы спрятаться от лучников. Что, если они делали что-то подобное здесь и сейчас? Эйра снова пошла. Она сосредоточилась на статуях, как и раньше. Лишь периодически поднимая взгляд.

Когда она подняла глаза в третий раз, пузырьки были уже не перед солнцем, а справа от него, обращенные на юг. Они меняли стены и создавали иллюзию над ареной, по крайней мере, для тех, кто находился внутри лабиринта. Но солнце не двигалось. Оно было постоянным. Либо потому, что им не пришло в голову создать иллюзию, либо потому, что они не могли, либо они оставили все как есть в качестве подсказки.

Но что с этим делать? Также по-прежнему не было никаких признаков ее камня. Или кого-либо еще.

Думай о том, что могло бы быть… А не о том, что было. «Участники, у вас есть все необходимое для победы в этой игре».

Эйра целеустремленно хлопнула ладонью по стене. Она сделала вдох и собрала всю силу изнутри, на которую была способна. Холодный туман начал заполнять воздух вокруг нее, когда ее окружил мороз. Подобно волне, он разбивался о каждую стену. Еще больше силы. Эйра вложила все, что у нее было, в магию, которая покрыла каждую поверхность лабиринта перед ней.

Ее лабиринта.

«Вы попадете в лабиринт, созданный специально для вас», — сказала Люмерия. Только для нее. Они соревновались друг с другом в лабиринтах, созданных только для них. Сумеречное Королевство — без сомнения, Арвин с Ви и Таавином — разработали игру, которая удвоила бы их шансы на победу, потому что Эйра и Оливин не могли вмешиваться. Каждый лабиринт, без сомнения, был разработан с учетом уникальных навыков участника, обеспечивая равную или, возможно, не столь равную сложность.

Наметив перед собой путь, Эйра протянула другую руку. Пот катился по ее шее, стекая по спине. Даже, несмотря на то, что ее дыхание затуманивало воздух, она истекала от усталости. Когда она сжала пальцы левой руки в кулак, в ее голове промелькнуло одно слово: «держать».

Это были те же принципы, что и техника замораживания человека Аделой. Но на этот раз она хотела удержать стены на месте. Она хотела заморозить свой лабиринт до состояния стазиса.

С трудом, делая шаг за шагом, Эйра двинулась вперед. Она тяжело дышала, когда завернула за первый угол. Ее правая рука все еще скользила по стене, удерживая мороз на месте, а карту лабиринта четко в голове. Пальцы левой руки были по-прежнему сжаты так сильно, что костяшки призрачно побледнели.

Магия извивалась против нее, борясь за свободу, чтобы сдвинуть стены и изменить пути, которые она наметила. Эйра не собиралась позволить этому случиться. Она рухнет от изнеможения раньше, чем сделает это.

Приветственные крики толпы начали нарастать. Еще один взрыв сотряс землю у нее под ногами, но Эйра сохраняла концентрацию.

Разгадали ли другие участники уловки? Двигались ли они быстрее нее? Каждый тяжелый шаг казался медленнее предыдущего. Ее дыхание так густо запотевало в воздухе, что было трудно видеть перед собой. Могла ли магия просачиваться сквозь ее плоть, подниматься на поверхность и заморозить ее так же прочно, как и весь остальной лабиринт?

Эйра поскользнулась. По инею, покрывавшему стены, побежали трещины, стали отскакивать куски, и ее контроль пошатнулся. Магия морфи, пытавшаяся бороться с ней, становилась все сильнее. Стены начали пульсировать от импульсов магии.

Она побежала.

С каждым шагом ее магия все больше и больше выходила из-под контроля. Стены ожили, словно живые миражи, пытаясь сомкнуться вокруг нее. Мчась изо всех сил, Эйра следовала по дорожке, которую видела мысленным взором сквозь мороз. Теперь было недалеко.

Стены впереди смыкались. Она прыгнула.

В мгновение ока она оказалась в другой комнате, похожей на ту, в которой очнулась. Но в центре этой комнаты стояла статуя женщины. Три переплетенных круга тянулись по линии от ее спины. Ее резные руки вытянулись вперед, сложившись чашечкой в ожидании.

Эйра потянула за ленту, которую слуга повязал ей на запястье.

— Она соответствуют цвету вашего камня и, когда придет время, поможет вам найти его, — повторила она слова служащего. Затем Люмерия добавила: «Участники, у вас есть все необходимое для победы в этой игре».

Речь шла не о том, что было, а о том, что могло быть. Она увидела, как Дюко превратил кусок металла в ключ. Он объяснил, как суперключ будет выглядеть естественным образом, когда его поднесут к соответствующему замку.

Эйра уронила ленту в руки статуи. Падая, та свернулась в воздухе. В мгновение ока она превратилась в маленький, слабо светящийся камешек, который приземлился в руки статуи.

Взревели трубы.

Раздался ор толпы.

— Побеждает Эйра Ландан из Соляриса!

Глава тридцать третья

С

тены вокруг нее загрохотали, рассыпаясь на куски железа и камня. Они открыли других участников, разбросанных по арене, каждый из которых стоял среди своего собственного странного ассортимента предметов, которые морфи использовали для создания лабиринта. Лоп выглядел озадаченным. Графф упер руки в бока и нахмурился. Он, без сомнения, считал себя фаворитом. Может, они дали ему более сложный лабиринт, потому что у него было преимущество в понимании «сдвига»?

— Отличная работа, Эйра, — сказала Люмерия. — Завтра вечером ты можешь выбрать одного участника, который присоединится к тебе на «Фестивале сумерек», который состоится на городской площади Варича! — Она зааплодировала, и остальные члены королевской семьи присоединились к ней. Никто не вышел вперед, чтобы вручить награду. Реакция зрителей, казалось, была смешанной, в основном сдержанной. Эйра попыталась не обращать на это внимания. Это была четвертая из пяти игр, турнир подходил к концу. Ей придется терпеть эти игры еще всего несколько дней, а затем она сможет сосредоточиться на том, что действительно важно, без каких-либо дальнейших отвлекающих факторов или ограничений — на Ульварте.

— Осталась всего одна игра турнира, а затем, на следующий день, мы наградим команду-победительницу и ратифицируем Договор Пяти Королевств! — За эти слова Люмерия получила еще больше аплодисментов. — Пожалуйста, присоединяйтесь к нам через два дня.

***

Следующий день был заполнен в основном ожиданием. Эйра тренировалась с Ноэль за их домом и практиковалась в магии с Калленом. Элис держалась в основном особняком, усердно работая со своим дневником над идеями для рассказов, которыми ей еще предстояло поделиться с кем-либо из них. Словно событий прошлой ночи, когда Оливин пригласил ее поужинать с ним, никогда не было. Они были опасно хороши в игнорировании проблем, которые их окружали. Это заставляло ее чувствовать себя спасительницей — безопасным местом, где она могла ослабить бдительность и облегчить свои плечи от мирской борьбы.

Это также означало, что проблемы оставались забытыми и без внимания, даже когда им следовало уделять внимание. Если быть честной с самой собой, это было то, что в первую очередь привело их к неприятностям. Возможно, когда турнир закончится и Столпы исчезнут, она сможет найти время, чтобы открыто поговорить с Калленом, как ей следовало было сделать все это время. Будь то друзья, возлюбленные или вообще никто друг другу, они оба могли переосмыслить все способы достижения успеха и все варианты неудачи.

Но игнорировать напряжение, достигшее предела, было невозможно вечно. Особенно когда за ужином Элис спросила, кого Эйра заберет из деревни.

— Оливина, — ответила она, решив не стесняться.

— Опять его? — Вопрос Каллена показался бы более любопытным, если бы не его тон.

— Может, ты перестанешь ныть и хандрить? Это невыносимо. — Ноэль сердито посмотрела на него.

Каллен свирепо посмотрел в ответ.

— Я не хандрю.

— Это то, что ты делаешь. Что поразительно, учитывая, что эту ситуацию ты сам создал, и у тебя есть возможность ее исправить.

— Это не означает…

Эйра слишком хорошо знала, что будет дальше. И все же он удивил ее: Каллен посмотрел в ее сторону с удвоенной энергией.

— Вместо этого возьми меня с собой.

— Каллен, я… — Она была слишком ошеломлена, чтобы произнести хоть слово.

Он встал и впервые за долгое время выглядел по-настоящему уверенным в себе.

— Я хочу пойти с тобой. Я хочу провести это время только с тобой. Меня не волнует, что думают другие, или какие последствия это может повлечь. Ты того стоишь.

Она ждала, что он будет хотя бы наполовину таким же смелым и уверенным в ней в течение некоторого времени. И теперь, когда он, наконец, заступился за нее… за них — это был единственный раз, когда она действительно не могла взять его.

— Началось, — сухо сказала Ноэль. — Тебе предстоит пройти еще долгий путь, любовничек.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Это исключительный случай. — Элис лихорадочно строчила в своем блокноте.

— Пожалуйста… Не делай меня персонажем своей истории. — Каллен вздохнул.

— Каллен, мне жаль, — тихо сказала Эйра, наблюдая, как омрачилось выражение его лица. Она быстро заговорила, пытаясь объяснить. — Я беру Оливина, потому что эта игра была разработана для того, чтобы мы — он и я выбрались. Мы собираемся встретиться с Двором Теней, и он — Тень, которая, вероятно, получила некоторые подробности о том, куда идти дальше, поэтому мне нужно взять его с собой.

— Тебе не нужно ничего объяснять, — сказала Элис с улыбкой. — Это была твоя победа и твоя награда.

— Ты можешь выбрать того, кого захочешь, по любой причине, — подбодрила Ноэль.

Каллен вздохнул и провел рукой по волосам. Эйре не доставляло удовольствия видеть его таким измученным.

— Они правы. Извини.

Эйра покачала головой и выдавила улыбку.

— Не волнуйся. Сейчас ситуация напряженная из-за окончания турнира. Никто из нас не настолько тактичен, насколько хотелось бы.

На этом разговор закончился, и больше он не упоминался. Тем не менее, Эйра почувствовала укол вины, когда подошел дежурный и спросил, кто присоединится к ней, и она не назвала ни одного из них. Ее друзья были рядом с самого начала этого путешествия. Она найдет способ как-то загладить свою вину перед ними.

— Еще раз спасибо, что выбрала меня, — сказал Оливин после того, как они забрали его из дома Меру.

— Это было правильно после того, когда ты пригласил меня. — Эйра замедлила шаг, чтобы оказаться на несколько шагов позади служащего, который вел их к главным воротам деревни.

— Ты все равно могла бы выбрать кого угодно.

— Нет, не могла.

— Потому что я Тень? — Его голос понизился, чтобы его слышала только она. — С каких это пор тебя волнует придворная иерархия или представления?

— Я подумала, что у тебя, возможно, есть какие-то инструкции. — Ей казалось, это было очевидно.

— Я в таком же неведении, как и ты. — Он остановился. — Эйра, если ты хочешь пригласить кого-то еще, то пожалуйста.

Служащий заметил, что они больше не следуют за ним, и тоже остановился.

— Пожалуйста, вы двое, у нас все по расписанию.

— Минутку, — окликнул Оливин, прежде чем она успела это сделать. Он вернул свое внимание исключительно к ней. Даже притом, что он не прикасался к ней, Эйра чувствовала его по одному его присутствию. — Я хочу быть здесь, только если ты хочешь, чтобы я был с тобой. Я с радостью отойду в сторону, если ты предпочтешь пригласить кого-нибудь другого.

— Я… — Чего она хотела? В любой момент это менялось. Смещалось.

«Не делай этот выбор сердцем», — твердо приказала она себе. Сердце было под запретом на этом турнире. Она поклялась в этом и держала слово.

— Мы вместе нашли ключ, — убежденно сказала она. — Ты помог мне передать его Двору, заступился за меня, когда я понимала, что хожу с ними по тонкому льду. Мы увидим, что он открывает вместе. — Эйра начала идти, и он пошел в ногу с ней, явно решив, что ее причина была достаточно веской.

— Ты удивительно благородна. — Он откинул голову назад, оглядывая ее с головы до ног.

— Удивительно? — повторила она, приподняв брови.

— Учитывая, сколько неприятностей ты, кажется, постоянно доставляешь и насколько распущенны твои моральные устои.

— Я принимаю это за оскорбление.

— Да? — Он казался искренне сбитым с толку. — Почему? Может быть, так весело жить в серой зоне.

Ее ответ был прерван рыцарями, открывшими массивные двери, всего лишь на щелочку, достаточно широкую, чтобы они могли пройти. Лоп и Варрен были снаружи своего дома, наблюдая, как Эйра и Оливин выходят наружу. Она могла сказать, что они изголодались по чему-то, чего не могла утолить еда. Другие участники застряли в деревне почти на две недели, без каких-либо контактов снаружи. Она чувствовала себя еще более виноватой за то, что именно ей удалось выбраться, когда у нее уже был секретный туннель.

Оливин потянулся, когда двери за ними закрылись.

— Приятно оказаться на улице.

— Ага. — Она улыбнулась и продолжила делать вид, что это был первый раз, когда она попробовала «вкус свободы» с начала турнира.

— Прошу вас следовать за мной. — Слуга повел их по улицам. Их окружил круг рыцарей. Эйра была благодарна окружению, потому что люди перестали пялиться в их сторону.

Она оглядела толпу, и Оливин сделал то же самое краем глаза. Хватит ли рыцарей Люмерии, чтобы обезопасить их, если Столпы нападут? Но станут ли Столпы так рисковать?

— Не волнуйся, — мягко заверил он. — Мы в безопасности.

— Я знаю, я защищу тебя. — Эйра слегка улыбнулась ему, и он усмехнулся.

— Моя рыцарша в сияющих доспехах.

— Очевидно, с гибкими моральными устоями.

— Именно такую рыцаршу я всегда хотел.

Пройдя минут десять, служащий оглянулся.

— У вас будет час, чтобы осмотреть территорию фестиваля. Рыцари Люмерии окружают территорию. Никому не будет позволено войти внутрь, кроме вас. Пожалуйста, приятного времяпрепровождения.

Они завернули за угол, и Эйра тихо ахнула. В конце улицы виднелась арка из клубящегося тумана цвета заката, пойманного звездным светом. Туманный барьер простирался между зданиями, окружая центральную площадь.

— Этот фестиваль был организован морфи, чтобы продемонстрировать миру свою магию, — с улыбкой сказал сопровождающий. — Мы надеемся, что вам понравится. — Он остановился, и рыцари образовали полукруг вокруг арки.

Оливин вытянул локоть.

— Ну что, пойдем?

Эйра приняла его, и он провел ее под аркой, сквозь туман, на территорию фестиваля.

Обычно, когда Эйра думала о фестивале, она представляла музыку и танцы, представления, важные объявления и аудиенцию, проводимую на Залитой солнцем сцене. Но на преобразившейся площади царили приятная тишина и неподвижность. Звуки города за окном были полностью приглушены возведенным барьером.

Мощеные булыжником улицы исчезли, их сменил густой мох темно-зеленого цвета, который заглушал звуки шагов. Фонарные столбы заменили деревья-скелеты, поддерживающие дома своими ветвями. Стеклянные скульптуры животных сплетались вместе, как волны, поднимающиеся от земли, будто это было призрачное паническое бегство, застывшее во времени. Сам воздух был другим, более сладким, теплым.

Природа не казалась естественной. Рукотворной она не могла быть. Это было так, словно они шагнули в сон.

Оливин смотрел с таким же благоговением, как и она.

— Все именно так, как говорится в историях.

— Историях?

— О Сумеречном королевстве. Говорят, это земля, зажатая между складками пространства и времени. Королевство вечных сумерек, магии и чудес. — Он покачал головой. — Некоторые сказали бы, что магия — это оскорбление для Ярген. Что смертные не должны обладать силой, позволяющей таким образом искажать ее благословения.

Эйра слегка ощетинилась от его слов. Дюко рассказал ей о том, как Мечи Света охотились на морфи во времена правления Ульварта. Как Ярген использовали снова и снова, чтобы оправдать желания извращенных мужчин и женщин.

— Что сам думаешь? — спросила она.

— Я могу понять, почему люди приводили этот аргумент. Это выглядит так, словно это создано самой богиней. Но я вижу… и отдаю дань уважения ее чуду, а не оскорблению. — Он покачал головой. — Когда-то моя семья была связана с Верующими… но я не верю в богов.

— Нет? — Вести более светский образ жизни не было редкостью на Солярисе. Но Эйра думала, что на Меру это встречается нечасто. И уж тем более она не стала бы так думать по отношению к тому, кто раньше был связан с Верующими.

— Нет. Если Ярген реальна, как она могла позволить Ульварту назвать ее причиной своих злодеяний? Если Распиан настоящий, почему он до сих пор не привел свою легендарную орду эльфов, чтобы покончить со всей жизнью? Абсолютное добро и зло? Нет… Я не думаю, что они существуют. Ничто в нашем мире не бывает таким простым и четким.

Эйра сделала себе зарубку, что его семья была связана с Верующими, но пока не стала уточнять, каким образом. Возможно, она спросит Дюко или подождет, пока Оливин сам расскажет ей. В любом случае, казалось, что сейчас не время.

— Как ты думаешь, куда нам идти? — Несмотря на то, что они не видели ни души, она говорила тихо. — Ты действительно не получал никаких вестей от Денеи?

— Я почти ничего не слышал от нее с тех пор, как вошел в деревню. Я думаю, что это было бы слишком большим риском для Двора. Я надеялся, что тебе, как победителю, могли дать какой-нибудь намек на их замыслы.

Эйра покачала головой.

— Но до сих пор они хотели, чтобы мы сами всего добивались. Возможно, они оставили какую-то подсказку или послание, которое нужно расшифровать, чтобы доказать, что мы достойны. — Эти слова оставили кислый привкус у нее во рту. Она устала от тестов и надеялась, что любая уловка была продиктована практичностью в необходимости оставаться незамеченной, а не искренним продолжением испытывать ее на каждом шагу. — Тема нашего испытания заключалась в том, что, в конце концов, все не так, как кажется.

— Давай посмотрим. — Он махнул рукой, и они начали исследовать территорию фестиваля. — Кстати, как ты догадалась о ленте?

— Именно суперключ натолкнула меня на эту идею.

Понимание осветило его лицо.

— Хорошая мысль.

— Стараюсь. — Она усмехнулась.

Они пересекли сад скульптур, обрамленный стеклянной волной, и поле ночных цветов. Эйра остановилась у длинного каменного стола, на котором была вырезана миниатюрная версия города. Ползучие лианы взбирались по краю стола, распустив цветы только на одном наборе усиков. Взгляд Эйры сразу же привлекли они.

— Я тоже это вижу, — сказал Оливин с ее стороны. Он провел пальцем по цветам от деревни до городской площади, на которой они были, а затем до Колизея, где они остановились.

— Как думаешь, сколько у нас времени? — спросила Эйра.

— Держу пари, немного. — Оливин нахмурился. — Нам нужно выбираться отсюда.

— Невидимками?

— Я не вижу другого выхода. — Он направился обратно к арке. Пробормотав несколько слов себе под нос, он исчез из видимости.

Она постояла и провела рукой над собой.

— Оливин? Достаточно ли сильна моя иллюзия?

Оливин промурлыкал.

— Я думаю, тебе следует взять меня за руку. Твоя иллюзия хороша, когда ты неподвижна, но при движении тебя немного шатает.

Ее опасения были напрасны. Она выругалась себе под нос. Еще одна веская причина, по которой она взяла его с собой. Оливин был практичным союзником.

— Не будь слишком строга к себе. Не каждый может быть таким замечательным чародеем, как я.

Эйра фыркнула. Но вместо того, чтобы отшутиться в ответ, она спросила:

— Ты научишь меня?

— Прошу прощения? — Он казался удивленным.

— Научишь меня, как улучшить мою иллюзию?

Долгая пауза, затем, наконец:

— Я могу попробовать. Вот урок первый. Возьми меня за руку.

Он не стал сбрасывать свою иллюзию. Он хотел, чтобы она попыталась выяснить, где он был. Она смотрела на изменения во мху, на следы от его шагов, которые его иллюзия не могла полностью охватить. Уставившись туда, откуда доносился его голос, она медленно представила его лицо, на добрую голову выше ее. Его проницательный взгляд и более острые скулы. Она представила себе его широкие плечи, проводя мыслью вниз по руке и туда, где должна быть его ладонь.

Эйра медленно подняла руку. Она потянулась… и схватила воздух. Оливин ничего не сказал по поводу ее неудачи, избегая выдавать свое местонахождение.

У них не было на это времени, слова жгли ей язык. Но ее решимость не позволила им сорваться с языка. Она могла это сделать. Она сделает.

Она попробовала другой подход. Эйра протянула руку с помощью своей магии. Ее чувства были мгновенно подавлены всей силой, использованной для создания пространства, в котором они стояли. Но она стиснула зубы и упорствовала. У всех потоков был похожий гул, и была одна неуместная вещь — вращающийся пульс. Почти как маяк в конце долгой ночи.

Она еще раз подняла руку, и на этот раз ее пальцы сомкнулись вокруг его. Оливин моргнул, и удивление ослабило ее магию.

— Ты нашла меня, — прошептал он.

— Это было не так уж трудно, — ответила она так же мягко.

Оливин притянул ее к себе. Их разделяло одно дыхание.

— Оставайся рядом со мной. Чем больше ты прикасаешься ко мне, тем легче.

В ней расцвело тепло, к которому она быстро направила свою магию, заморозив его прежде, чем оно успело начаться.

— Ладно.

— Если мне будет нужно, могу я обнять тебя за талию?

— Можешь. — Больше магии. Больше внутреннего льда. Он не прорвется к ней.

— Хорошо. Если мне придется прижать тебя к себе, я сделаю это.

— Я последую твоему примеру.

— О? — Он склонил голову набок, выглядя скорее любопытным, чем высокомерным. И все же Эйра чувствовала, что ее оценивают. — Ты наконец-то начала доверять мне?

— Я всегда доверяла тебе.

— Не лги мне, Эйра, — сказал он мягко, но твердо. — Я никогда не винил тебя за твой скептицизм по отношению ко мне. У меня было то же самое по отношению к тебе. Но теперь, после всего этого, ты мне доверяешь?

Эйра не думала об этом много. Не хотела.

— Доверие — опасная вещь.

— Точно. — Его пальцы слегка сжались вокруг ее. — Но я воспринял тебя как человека, который любит опасность.

— Только когда это та опасность, с которой я могу справиться.

— Я польщен, что ты думаешь, что не сможешь справиться со мной. Хотя я думаю, что, на самом деле, все совсем наоборот.

— Мы должны идти, — напомнила ему Эйра.

— Должны.

Пока Оливин вел ее, переплетя пальцы, у Эйры перехватило дыхание. Несмотря на все ее усилия, в груди было горячо. Глубоко внутри у нее все болело — боль, которая дремала до Каллена. Теперь она пробудилась и умоляла, чтобы к ней прислушались.

Оливин был красив, этого нельзя было отрицать. И его внимание было не совсем нежелательным.… Но ее сердце все еще было где-то в другом месте, даже когда она знала, что этого не должно быть. Даже когда она этого не хотела. Возможно, он мог бы помочь справиться с этой болью, сосредоточившись на ее теле, а не на сердце?

Неприятные мысли рассеялись в тот момент, когда они прошли под аркой. Полукруг рыцарей все еще был там, вместе со служащим. Было достаточно легко обойти их и отойти в сторону. Денея, без сомнения, сказала рыцарям, что делать, сделав так, чтобы они могли улизнуть.

Эйра постаралась запомнить схему, которая была выложена на столе, но в этом не было необходимости. Оливин запомнил ее безупречно. Не успели они опомниться, как оказались у подножия Колизея у двери, охраняемой двумя рыцарями и слугой.

Нет, не под охраной двух рыцарей… Черты Денеи прояснились, когда они приблизились. Главный Призрак снова была в своем рыцарском одеянии. Они вышли в свет, отбрасываемый факелами по бокам от двери, и смогли расслышать, о чем идет речь.

— Не было никаких проблем? — спросил Денея.

— Никаких сообщений не поступало, — ответил дежурный.

— Возможно, мне понадобится еще один патруль, просто на всякий случай.

— Если ты считаешь, что это разумно, — устало сказал рыцарь и поплелся прочь. Эйре стало интересно, во сколько патрулей его отправили, пока Денея тянула время.

Оливин вытянул палец ноги и легонько постучал по тыльной стороне стопы Денеи.

— Еще раз благодарю вас за ваше усердие. — Денея кивнула служащему и открыла дверь.

В то же время Оливин притянул Эйру к себе. Он перекинул ее руку из правой в левую, не прерывая контакта. Символ, который кружился вокруг его левой ладони, теперь окружал и ее ладонь, и на короткую секунду Эйра представила, что у нее, наконец, появился «Световорот». Правая рука Оливина скользнула вниз по ее спине, притягивая ее еще ближе.

Прохождение через дверь было похоже почти на танец.

Они находились в маленькой комнате, в которой не было ничего, кроме другой двери на противоположной стороне. Служитель закрыл первую, прежде чем открыть вторую. За второй находились рыцари. Оливин умело лавировал среди людей, внимательно следуя за Денеей, когда она направлялась в противоположном направлении, в то время как служитель и Оливин шли в ногу. Миновав еще две комнаты, они вышли в центральный коридор арены, в котором Эйра узнала тот самый, что шел по всему периметру — если она продолжит в том же направлении, то найдет кабинеты лекарей, а затем пересечение с туннелем деревни. Если бы она пошла другим путем, то прошла бы под королевской ложей в сторону садов, в которых они устраивали маленький званый вечер.

— Скажи мне, что у тебя получилось, и что я не просто пустила Столпа, — прошептала Денея.

— У нас, — ответил Оливин.

Денея вздохнула с облегчением.

— Я видела, что это крыло свободно. Сохраняй молчание и будь наготове, но пока можешь отбросить иллюзию.

Оливин отпустил Эйру, его глиф распался. Эйра встретилась взглядом с Денеей. Это был первый раз, когда они встретились лицом к лицу с начала турнира, и, учитывая все, что сделала Эйра, напряжение было ощутимым. Эйра помнила, как отчаянно пыталась спасти эту женщину, так же остро, как помнила, что Денея была готова использовать ее в качестве приманки и опровергнуть ее информацию об Ульварте.

— Я слышала, ты усердно работала, — сказала Денея, наконец.

— Я всегда чем-то занята.

— Даже когда я просила тебя не делать этого.

— К несчастью для вас, вы не контролируете меня, — ответила Эйра.

Денея казалась почти удивленной. Почти. Было время, когда она бы удивилась. Но Эйра потеряла любовь своей бывшей наставницы, и это напоминание было еще более болезненным, чем ей хотелось бы.

— Я научила тебя всему, что ты знаешь, — сказала Денея прежде, чем Эйра успела возразить, Денея двинулась вперед. — Давай посмотрим, найдешь ли ты этому хорошее применение.

Денея провела их через залитый светом факелов зал. Одна дверь была такой же, как и все остальные. Единственными отклонениями от бесконечного гладкого камня были залатанные трещины и все еще подсыхающий раствор, выпуклый и комковатый. Поверх них были нарисованы руны силы, которые слабо пульсировали магией, впитываясь в окружающий камень. Ее чувства, должно быть, обострились после того, как она нашла Оливина, чтобы ощутить магию без усилий.

Эйра попыталась использовать поток, чтобы отслеживать, где она находится в Колизее — казалось, чем дольше они шли, тем хуже становилось. Они остановились перед одной из множества закрытых дверей, такой же непритязательной, как и все остальные, но за ней находился офис, где ждала Ви Солярис.

Глава тридцать четвертая

— Б

уду честна, я не ожидала увидеть тебя снова так скоро, — сказала Ви Эйре. Принцесса развалилась в кресле, положив ноги на стол, к которому прислонялся Таавин. Она излучала непринужденную силу и уверенность. Ее суженый выглядел также. Эти двое были воплощением силы.

— Чувство взаимно.

— Как ты, отошла после бала? — Вопрос прозвучал искренне, что только добавило еще больше путаницы к образу Ви, который Эйра нарисовала в своем воображении. Это была та же женщина, которой пришла в голову идея использовать ее, чтобы заманить Ферро в ловушку. Но также и та же женщина, которая предложила ей помощь (или все, что она пожелает), после того, как Эйра убила Ферро.

— Со мной все в порядке. — Грубое преувеличение. — А вы?

— Пытаемся сохранить договор, который мог бы спасти всем нам жизни или, по крайней мере, избавить нас от ужасов войны вместе с молитвами и тончайшими узами, в то время как люди пытаются расшатать основы, на которых он основан. — Ви слабо улыбнулась. — Значит, тоже все в порядке.

— Неужели все настолько хлипко?

— Ты о договоре или о моем психическом и эмоциональном состоянии?

Эйра подавила смех в ответ на эту реплику.

— О договоре.

— Любой мир непрочен, — несколько удрученно ответил Таавин. — Особенно тот, который основан на такой богатой истории. — И не всегда хорошей истории, как узнала Эйра.

— Ваше высочество…

— Ви, пожалуйста. — Принцесса взмахнула рукой в воздухе. — Забываем о формальностях в подобной обстановке.

— Тогда Ви, — неохотно поправила себя Эйра. Было странно называть принцессу по имени, но она не позволила себе показать дискомфорт. — Поскольку мы говорим прямо и откровенно друг с другом, я хочу знать, каков ваш план. Не только в отношении договора, но и в отношении Ульварта и Столпов. — Тон Эйры был не резким, но твердым. Решительным.

Ви оценивающе посмотрела на нее. Эйра сделала то же самое. На короткую секунду она вернулась к объявлению о помолвке принцессы — ее первой прогулке после той роковой ночи. Эйра увидела принцессу, которую она почитала и которой восхищалась, совершенную, как картина, прямо из сборника рассказов.

Она слегка улыбнулась.

— Почему ты думаешь, что можешь мне приказывать?

— Ничего я не думаю. — Эйра ответила с тем же выражением лица. — Я полагаю, вы либо не скажете мне, и тогда я ничего не потеряю, либо вы ответите. Я могу больше приобрести, чем потерять.

— Или я накажу тебя за твою дерзость по отношению к наследной принцессе.

— Я думала, мы не соблюдаем формальности? — съязвила она. Улыбка Ви превратилась в ухмылку. — Кроме того, я искренне не думаю, что из всего, за что вы могли бы меня наказать, это будет моя дерзость.

Ви постучала кончиками пальцев друг о друга.

— Осторожнее, Эйра, ты начинаешь стирать грань между уверенностью и высокомерием.

— Возможно, но я также думаю, что вы мне кое-что должны. — Эйра знала, что им нужно было идти, добраться до двери. Но впервые Ви, казалось, была в хорошем настроении, так что Эйра собиралась воспользоваться этим.

— Сколько у нас времени? — Ви посмотрела на Денею, ее мысли текли параллельно с мыслями Эйры.

— Достаточно, если вам надо. — Денея прислонилась к двери. Она, без сомнения, прислушивалась к любому движению в коридоре.

Ви повернулась к Эйре, переплетая постукивающие пальцы. Каким-то образом ей удавалось выглядеть властной, даже сидя.

— На кону стоит больше, чем ты думаешь. Этот договор выходит за рамки приличий и доброй воли. Возможно, это единственное, что предотвращает начало войны — войны, которую никто из нас не сможет выиграть, если мы не будем союзниками.

— С Карсовией?

— И между собой.

Эйра кивнула.

— Я читала. Помимо этого, другие рассказывали мне о напряженных историях между Меру, Сумеречным королевством и Дракони.

— Также все еще сохраняется напряженность между Квинтом и самой Карсовией, — сказал Таавин. — Несмотря на то, что прошло почти десять лет с тех пор, как республика откололась, Карсовия так и не смогла смириться с тем, что Квинт является автономным государством. Они еще ничего не предприняли, но, вероятно, сделают это при первых признаках слабости.

— Они собирают армию, чтобы выступить против нас?

— Нет, — призналась Ви. — Но если ты будешь ждать, пока твои враги двинутся в путь, то ты уже проиграл.

— Так почему вы дали Ульварту так много времени? — прямо спросила Эйра. Ее не волновало, что они говорили, она не собиралась вести себя так, будто Ульварт не представлял живой угрозы. — Почему вы позволили ему сбежать? И избавьте меня от мысли, что вы думаете, что его на самом деле нет в живых — я больше не могу в это верить. Я не собираюсь. Наверняка есть риск, что он подорвет авторитет Люмерии и страны, потенциально видящие Меру слабой и неспособной контролировать свои собственные дела? — Эйра поймала взгляд Оливина, выражающий согласие.

Ви слегка поджала губы.

— Про Ульварта мы долгое время ничего не знали. После его побега мы действительно не были уверены, жив ли он. Даже когда появились Столпы, мы думали, что вполне возможно, что это кто-то другой, претендующий на его имя для своей собственной выгоды и гнусных целей.

Как и говорил Каллен. Реальная угроза, исходящая от Столпов, не касалась Ульварта как человека. Настоящая опасность заключалась в Столпах, как в идее.

— Даже если бы у руля стоит не Ульварт, Столпы все равно опасны, и их нужно остановить, — возразила Эйра.

— Нет… никто не смог бы так сплотить Столпов, — мрачно сказал Таавин. — Ульварт был известен среди знати Меру и пользовался уважением. Эти люди — те, кто обладает влиянием, отличили бы настоящего человека от самозванца и следовали бы за первым. Он был близок к бывшему Голосу Ярген, и это означало, что он мог позаботиться о том, чтобы все его генералы смогли получить уникальные слова силы, если бы Ярген благословила их ими. Никто не был бы так опасен, как он.

— Это он, — настаивала Эйра, казалось, в сотый раз. Ей нужно было услышать, как они признают это, хотя бы раз.

— Мы знаем. — Ви встретилась с ней взглядом и кивнула. — Мы знали некоторое время. Даже раньше тебя.

Что ж, она получила то, что хотела, но признание было таким внезапным, таким легким…

— Но вы… вы…

— Да, я говорила тебе, что это не так.

— Почему?

Почувствовался дискомфорт. Секунда, когда Ви сдвинула руки так, что это почти показалось… неловким. Неудобным. Принцесса отвела глаза, а когда они вернулись, в них мелькнуло нечто, что Эйра осмелилась бы назвать чувством вины.

— Мне нужно было ввести тебя в заблуждение относительно твоей истинной цели здесь, на Меру, — откровенно призналась Ви. Эйра ошеломленно молчала. — Мы давно пришли к выводу, что если мы будем преследовать Ульварта всей мощью Двора Теней, он отступит обратно в ту дыру, в которой прятался годами. Он удручающе терпеливый человек, и мы не хотели, чтобы он снова ускользнул. Он ожидал, что мы придем за ним, и по этой причине мы не могли. Мы не могли даже допустить, чтобы большинство из тех, кто рисковал своими жизнями ради нас, узнали об этом, иначе мы рисковали бы упустить его.

— Вы использовали меня, — поняла Эйра шепотом. Она все еще оставалась приманкой.

— Ферро заинтересовался тобой, и это стало нашей возможностью… способом, которого у нас раньше не было с кем-то, кого они не считали связанным со Двором Теней. Более того, он сделал этот бой личным для тебя. Я знала, что если позволю тебе дразнить его своими действиями достаточно долго, тебе удастся выманить Ульварта из любой дыры, в которой он спрятался, или заставить его запаниковать и совершить ошибку… или самостоятельно раскрыть правду. Не имело значения, что именно.

— Мы также быстро поняли, что ты из тех, кто борется более ожесточеннее, когда тебя отталкивают. Не позволяя тебе ничего делать, мы добились того, что ты стала еще больше работать на нас. Это также имело то преимущество, что, если бы мы были скомпрометированы, Двор Теней, похоже, не слишком доверял тебе. После того, как у них были доказательства того, что ты работала с нами с той ночи, когда они напали на Двор, нам пришлось оттолкнуть тебя, чтобы они купились. Ульварт, возможно, не пошел бы за тобой с такой готовностью, если бы верил, что мы стоим за твоей спиной.

Пальцы ног Эйры онемели, пальцы покалывало, сердцебиение отдавалось в ушах, отчего горячая кровь прилила к голове. Мир накренился и закружился в обратном направлении. Она снова была на корабле — нет, раньше, в коридорах с Денеей.

В какой-то момент, когда они впервые встретились, она предположила, что Денею мог послать Ферро и сказала ей об этом. Для Денеи это стало сигналом, что Эйра каким-то образом связана с Ферро. Денея специально приехала, чтобы следить за Ферро, она сказала об этом Эйре после смерти Маркуса. Она согласилась позволить Эйре присоединиться ко Двору Теней, чтобы гарантировать, что Эйра будет продолжать возвращаться к ней после поездки в Меру, которая в противном случае держала бы их на расстоянии.

Тогда, на корабле, Денея позволила Эйре погнаться за кораблем-призраком, который, как она думала, был Аделы. Подобно кролику, гоняющемуся за морковкой, Эйра подвергалась опасности ради них. Они позволяли ей казаться безрассудной. Слишком непредсказуемой, что бы казалось, что Двор действительно мог быть вовлечен в ее передвижения.

Как она могла действительно подумать, что Двор Теней не знал, что она следовала за Дюко в ту ночь, когда ее схватили? Учитывая навыки Оливина в области иллюзий, возможно, именно он последовал за ней и доложил Призракам. Все становилось на свои места, Ви, Таавин и Денея нависали над ней, наблюдая, подталкивая ее к пути, по которому она должна была пройти так, как им было нужно.

— Я могла умереть, — прошептала она.

Ви искоса взглянула на нее.

— Мы все заигрываем со смертью, даже сейчас.

— Нет. Вы… вы позволил им схватить меня.

Ви поднялась на ноги. Величественно.

— Я этого не делала. Если бы я знала, что тебя схватят той ночью, я бы положила этому конец. Я никогда не думала, что это зайдет так далеко.

— Это ничего не меняет, вы позволили подвергнуться мне опасности!

— Опасности, о которой ты просила, — холодно сказала Ви. Единственной частью ее тела, которая, казалось, выражала подлинные эмоции, были ее глаза. Они пылали, сгорая от ярости и разочарования, которые, казалось, были направлены не на Эйру. — Ты могла умереть, но не умерла же. Той ночью ты решила взять свою жизнь в свои руки и продолжаешь делать этот выбор день за днем.

Эйра слегка пошатнулась. Принцесса была права. В любой момент… Эйра могла остановиться. Ее друзья практически умоляли ее об этом. Но она настаивала. Даже сейчас, после всего, что она знала. Услышала прямо из уст принцессы. Она не собиралась останавливаться.

— С вами было бы все в порядке, если бы они убили меня? — прошептала Эйра. — Вы когда-нибудь чувствовали вину за то, что позволили мне быть приманкой в своем заговоре?

Ви тяжело вздохнула. Она опустила голову и провела кончиками пальцев по столу перед собой. Впервые за все время она излучала откровенную неуверенность. Неприкасаемая принцесса исчезла. Она стала человеком.

— Было такое… и сейчас. С тобой и со всеми, за кого я несу ответственность. Со всеми, кто выполняет мои приказы, будь то Тени, или рыцари, или кто-то совершенно другой, — тихо сказала Ви.

— Но недостаточно, чтобы остановиться.

— Я не могу позволить себе роскошь останавливаться, Эйра. Я наследная принцесса Соляриса. Я… — Ви резко оборвала себя. У Эйры возникло ощущение, что то, что она собиралась сказать дальше, взяв себя в руки, было не тем, что она хотела разглашать. — Я несу ответственность, как за правильные решения, так и за плохие. Как лидер, я должна идти на жертвы, на которые не всегда хочу идти. — Когда она говорила, взгляд ее был отстраненным, затравленным.

— Маркус был благородной жертвой? — холодно спросила Эйра.

— Ему не следовало вмешиваться. — Ви покачала головой, слегка опустив ее. Внезапно она стала выглядеть очень усталой. — Никто из учеников Башни не должен был вмешиваться. Но иногда случаются вещи, которых мы не можем избежать.

— Мой брат был больше, чем просто неудобством!

— Эйра… — тихо сказал Оливин. Они все проигнорировали его. Но в его тоне сквозило сочувствие, которое почти сломило ее.

— Вы все стояли и смотрели, как он умирает. — Точно так же, как и я. Эти слова все еще жгли ее душу. Независимо от того, сколько прошло времени или насколько она смирилась с событиями той роковой ночи, она никогда не забудет, как Маркус ускользал из ее рук.

— Если бы я могла что-то сделать, чтобы остановить это, я бы сделала. Если бы я знала, что чародеи из Башни умрут, мы бы убили Ферро и наплевали на последствия, — твердо сказала Ви. Эйра смутно осознала, что Ви даже не была на том континенте, когда умер Маркус. Но она не могла удержаться от того, чтобы не свалить вину на принцессу. Все это дошло до нее, не так ли?

— Но вы говорите мне, что после всего этого вы могли спокойно стоять в стороне и наблюдать, как убивают меня? — Эйра не поверила в это. Она не могла. Они не были настолько бессердечны.

— Ты не представляешь, на что мне приходилось смотреть. — То, как принцесса произнесла эти слова, заставило Эйру ослабить силу гнева. Глаза Ви были двумя холодными, темными пустотами. Они выглядели так, словно видели начало и конец всего мира со всем, что было между ними. Они не были похожи на глаза принцессы… они были похожи на глаза богини. Далекой от мира смертных людей.

— Я все еще… не могу… — Слова Эйры оборвались, когда она попыталась подобрать правильные и не смогла. Чего она не могла сделать? Понять причины выбора принцессы? Но часть ее могла. Это была та же самая часть, которая решила сделать все возможное, чтобы покончить с Ульвартом, пойти на жертву, если никто другой не захочет и поэтому никому другому не придется этого делать.

Трудные времена требовали трудного выбора и воли к холодной стали, чтобы сделать его.

— Трудно принять это в первый раз. — Тон Ви смягчился еще больше. Таавин переместился, переплетая пальцы со своей нареченной. — Поверь мне, я знаю. Трудно, когда понимаешь, что те, на кого ты равнялся — люди. Когда понимаешь… что все… все, кого ты любишь, даже ты сам… могут легко стать пешками в чьей-то игре. Твой гнев, честно говоря, удивляет меня. Ты казалась человеком, который уже понял это.

— Думаю, что поняла, — признала Эйра. Ее мнение о родителях уже пошатнулось, почему бы не пошатнуться и мнению о ее правителях? — Скорее всего, я не до конца приняла это. — Внутри нее все еще горел один вопрос. Одна вещь, которую ей нужно было знать. — Я была полезна?

Значили ли что-нибудь мои страдания? Это было то, что Эйра действительно хотела спросить, но ответа не шло.

— Да. Однозначно.

Эйра закрыла глаза, вздохнув с облегчением. Возможно, Ви просто была добра. Возможно, принцесса знала, что Эйра не смогла бы справиться с этим, если бы Ви ответила «нет». Но даже если бы это замечание было не более чем любезностью, Эйра приняла его.

— Привлекая и изгоняя тебя, мы создали дистанцию между нами и тобой. Ульварт видел в тебе агента-изгоя и не тратил время, пытаясь помешать тебе или спрятаться от тебя, как он делал это с нами. Из-за этого ты была единственной, кто смог убить Ферро, когда до этого дошло. У него не было Столпов, которые проникли в обслугу и наблюдали за тобой так пристально, как он наблюдал за Тенями, за рыцарями, или даже за другими участниками в тот момент.

— Это также причина из-за которой нас с Дюко держали в неведении? — заговорил Оливин. — Из-за нашей близости к ней?

— Да, — с легкостью признала Ви. — Я знаю, это был смелый выбор, учитывая, насколько ограничен сейчас Двор Теней. Но мы хотели, чтобы ты тоже выглядел не в своей тарелке. Мы не хотели, чтобы казалось, будто мы все еще близки с ней.

Эйра перевела взгляд с Оливина на Ви. Она не знала, что ее простое нахождение рядом с ним держало его в напряжении. Он знал это, верно? Он излучал разочарование, но Эйра не чувствовала, что оно направлено на нее.

— Итак, каковы ваши следующие шаги? — спросила Эйра. — Теперь, когда я в игре? — Вероятно, это было началом нового плана, нового расчета для принцессы. Ви явно все делала намеренно. Итак, какова была ее цель сейчас? — Почему вы на самом деле рассказываете мне все это только сейчас?

— Потому что Ульварт собирается нацелиться на тебя.

— Я знала это.

— Мы вычислили трех Столпов среди слуг, которые принесли оружие, чтобы убить тебя во сне, — мрачно сказала Денея.

Эйра оглянулась, затем снова посмотрела на принцессу. Они были серьезны как никогда. Она судорожно сглотнула.

— Почему он так сильно хочет достать меня?

Ви слабо улыбнулась.

— Ну же, Эйра, ты знаешь ответ.

Потому что ей удалось выставить его дураком. Она проникла в его крепость, довела Ферро до смерти, погасила фальшивое пламя и уличила Ульварта во лжи. Она все еще охотилась за ним.

— Даже если он убьет меня, вы все равно будете сражаться против него. На этом все не закончится. Эйра покачала головой. — Большинство в Меру ненавидит меня за то, что я погасила пламя. Этот слух распространился со скоростью лесного пожара. Мое убийство, скорее всего, заставило бы… — Она резко замолчала. Моргая. Как такое возможно? Из всех возможных вариантов развития событий. — Убийство меня сделало бы его героем для многих… И если бы он мог совместить это с каким-нибудь другим действием… например, с разжиганием пламени или каким-нибудь другим грандиозным жестом…

Она подумала о листке, которая был у Элис… Об их предположениях о Ульварте, убивающем людей, которые, по его мнению, сделают его больше похожим на Избранного. Она была одной из тех людей, чья смерть помогла бы Ульварту завоевать уважение в Меру.

— Не волнуйся, мы позаботимся о твоей безопасности, — уверенно сказала Денея. — Даже если ты будешь нам мешать.

— Но именно поэтому мы больше не могли держать тебя на расстоянии вытянутой руки. Ты более полезна для нас живой. И Двору прямо сейчас нужна любая помощь, которую он может получить. — Ви сделала паузу, постучав по столу. — Отвечая на твой предыдущий вопрос напрямую… нет, я не хочу видеть тебя или кого-либо еще, мертвым из-за меня и того выбора, который мне пришлось сделать. Это давит на меня каждую бессонную ночь. Лица тех, кого я не смогла спасти, навсегда запечатлелись в моей памяти. Гораздо больше людей, чем ты можешь себе представить.

— Мне жаль, — тихо сказала Эйра. Она знала, как трудно принимать жесткие решения, когда кажется, что для этого есть всего несколько мгновений… когда так много поставлено на карту. Было невозможно сделать все правильно, и тот факт, что принцесса делала это хотя бы иногда, был свидетельством ее железной воли и острого ума. — Я не доверяла вам так, как должна была.

— Я не давала тебе для этого повода. Я была холодной и резкой по отношению к тебе. — Ви покачала головой. — Я тоже сожалею. Мне не нравилось манипулировать тобой. Мне не нравится делать это с кем бы то ни было. Мне надоело манипулировать людьми, заставляя их играть свои роли всю жизнь.

И она была так молода. У Ви впереди были десятилетия, наполненные все более и более трудным выбором. Когда-нибудь она станет императрицей Соляриса и будет призвана сделать столько же или даже больше. Тем не менее, все это сделало Эйру более уверенной в своей будущей императрице.

— Все в порядке. — Эйра постаралась со вздохом забыть обо всем этом. Она ошибалась насчет Ви. Она видела только часть правды. Что еще она пропустила случайно или намеренно? — Я понимаю. Даже если мне это не нравится, я понимаю.

— Спасибо. Я надеялась, что ты придешь к такому выводу. — Ви слегка улыбнулась. Несмотря на то, что принцесса была намного выше ее по иерархии и примерно на пять лет старше по возрасту, Эйра впервые почувствовала, что они ровесницы. — О, еще кое-что…

— Да?

— Ты спрашивала меня об Аделе, когда мы виделись в последний раз.

Теперь Ви безраздельно владела вниманием Эйры.

— Я узнала для тебя. В последнее время она обитает на северо-западе. Она не приезжала в эти края очень, очень давно. Я не думаю, что она сделает это в ближайшее время. — Ви слегка ухмыльнулась, словно имела к этому какое-то отношение. Хотя, это, конечно, было бы невозможно. — Так что, если ты планируешь продолжать искать ее, я бы направилась на запад, северо-запад.

— Спасибо, — искренне сказала Эйра. — Могу я спросить вас кое о чем напоследок?

— Продолжай.

— Как вы думаете, Ульварт действительно может быть Избранным Ярген?

Ви фыркнула, и это быстро переросло в смех.

— Нет, нет, не думаю. Я не думаю, что это возможно.

— Я думаю так же, так что для меня большое облегчение слышать это от вас.

Таавин оттолкнулся от стола.

— Мы должны идти, пока у нас есть время.

Ви кивнула, но заколебалась. Она по-прежнему смотрела на Эйру.

— Ты довольна?

— Да.

— Хорошо, тогда давайте приступим. Я хочу посмотреть, что открывает этот суперключ.

Денея повела отряд по знакомому коридору. Казалось, он не кончался. Но у Денеи, должно быть, был какой-то указатель, потому что она остановилась у двери, открывая ее. За спиной была еще одна дверь, точно такая же, как в проходе из деревни.

Ви призвала язычок пламени, который завис у нее над плечом, освещая маленькую комнату. На другой двери была простая металлическая пластина там, где должна была быть ручка. Ви протянула суперключ. Он извивался между ее пальцами, но принял форму богато украшенной отмычки в тот же момент, когда металл на пластинке раздвинулся, открывая прорезь.

— Будьте готовы, — прошептала Ви. — Эта дверь неизвестна, и мы понятия не имеем, что может ждать нас по ту сторону.

Эйра держала свою магию под ладонями, призывая ледяной кинжал на всякий случай. Сила Оливина также возросла, отражая силу Денеи и Таавина. Что бы ни было на другой стороне, оно не поймет, что его поразит. Между ними пятью было столько энергии, что они могли справиться с чем угодно.

За исключением того, что на самом деле находилось по ту сторону двери.

Крик Оливина наполнил маленькую комнату оглушительной агонией

Глава тридцать пятая

У

Эйры зазвенело в ушах.

От звука агонии Оливина. От крови, приливающей к ним с каждым ударом ее сердца, словно она наполняла ее, как темное, холодное озеро.

Там, в зловещем оранжево-красном сиянии пламени Ви, лежала оболочка молодого человека. Он свернулся калачиком в дальнем углу. Одежда была такой же грязной, как и пол. Подушечки его пальцев были в крови. Ногтей не было. Их кончики были окрашены в тот же оттенок красного, что и полосы на обратной стороне двери.

— Йонлин. — Оливин бросился вперед.

Денея вытянула руку.

— Нам нужно убедиться, что здесь нет ловушек.

— Отпусти меня, или я убью тебя, — кипел Оливин, его голос был полон чистой ярости и яда.

— Анкоз, — нараспев произнес Таавин позади них. В центре маленькой комнаты, в которой держали Йонлина, появился глиф. Он превратился в золотистую дымку, которая осела на каждой поверхности, включая Йонлина, прежде чем исчезнуть. — Здесь нет ловушек или скрытых проходов.

Эйра никогда раньше не слышала этого слова силы. Но она знала, что Голос Ярген, как говорили, общается с богиней и, таким образом, способен пробуждать в людях особые слова… подобные тому, что использовал Ферро на балу. Она предположила, что это, вероятно, особое слово, известное только ему.

Денея опустила руку, и Оливин бросился вперед. По его щекам потекли слезы, но он не издал ни звука. Рыдания застряли у него в горле, и он едва не давился ими. Он мог булькать и хрипеть, но не мог плакать.

У нее самой защипало в глазах. Несколько раз моргнув, Эйра попыталась игнорировать боль, скручивающую живот и обжигающую грудь. Ее горло болело от ее собственных криков в ночь, которая все еще казалась вчерашней.

Это не по-настоящему. Это не может быть по-настоящему, казалось, говорили искривленные губы Оливина. Она могла слышать слова, которые кричало его сердце, протестуя против реальности перед ним. Когда он подхватил иссохшее и избитое тело брата на руки.

Все прекратилось на резком вдохе. Лицо Оливина, покрытое пятнами и полосами слез, дернулось.

— Он жив, — прохрипел Оливин.

Глаза Эйры расширились. Денея пришла в движение первой. Она оказалась рядом с братьями меньше, чем в мгновение ока.

— Халлет рута сот. Халлет рута тофф, — прошептала она, двигая рукой вверх и вниз по телу Йонлина, зависая прямо над его телом. Глифы света закружились под ее рукой.

— Халлет рута сот. Халлет рута тофф, — также нараспев произнес Таавин. Еще больше яркого света.

Эйра никогда не чувствовала себя такой никчемной. Она не умела исцелять. Она не могла помочь им.

— Это выше моих сил. Раны не просто физические, здесь замешана магия, — сказала Денея Оливину в перерывах между своим бормотанием. — Нам нужно отнести его к более могущественному жрецу.

— Сначала нам нужно стабилизировать его состояние, — сказал Таавин, едва прерываясь между словами.

Небольшой подъем и опускание груди Йонлина, каким бы слабым он ни был, являли собой мощное зрелище, бросающее вызов смерти. Эйра была в яме. Она знала, как Столпы ломают людей. Как они отрицают свет и доброту, пока ваши собственные монстры не съедают вас заживо. Потом еще голод…

Невидимый нож пронзил ее грудь, лишив дыхания. Именно она забрала суперключ. У Столпов не было возможности приносить ему еду или воду… из-за нее.

Йонлин умирал… из-за нее.

— Это не работает. Мы должны привести сюда кого-нибудь. — В голосе Денеи слышалось беспокойство.

— У нас нет времени. Мы попробуем еще раз, — возразил Таавин.

— Я тоже помогу. — Ви протянула руку.

— Нет. — Эйра шагнула вперед и крепко обхватила рукой плечо Денеи. В последний раз она делала это, когда Денея была при смерти. С тех пор она практиковалась. Не имело значения, были ли ее тренировки успешными. Однажды у нее уже получалось с Денеей, и она добьется успеха сейчас.