Три танкиста при Бородино. 1812

Глава 6. В поход на Бородино к Кутузову

- Вашсиясь!

- Что, Кузьма?

- Человек впереди. Сидит на дороге.

- Прямо на дороге?

- Нет, на чем-то, отсюда не видно. В руках на палке что-то белое. Флаг?

- Всем к бою, одного вперед. разузнать кто таков и зачем. Сам и скачи.

- Слушаюсь, вашсиясь...

Казаки и гусары (конвой по приказу генерал-губернатора Петра Ольденбургского был усилен десятью гусарами) моментально изготовили огнестрел и сабли, граф Мерзляев тоже приготовил оба пистолета и шпагу, а доложивший обстановку Кузьма ускакал вперед.

Сидевший на дороге был точно в том месте, где четыре дня назад произошло нападение на Мерзляева, Колосова и казаков. Собственно это и был сам Илья, уже шестой час ожидавший возвращения графа обратно. Колосов прикинул вероятный день его появления и решил встретить таким простым способом. Сидел он, кстати говоря, на невесть откуда взявшемся у разбойников армейском барабане. Ну, не сидеть же целый день на земле в ожидании. Так и простыть недолго, даже летом.

- О! Господин лейтенант! Вы живы?

- Как видишь, Кузьма! Здрав будь!

- И вам доброго здоровьичка, Илья Василич! Что господину графу доложить?

- Доложи, что опасности нет, со мной десять человек, все свои. Оружны саблями и ножами, ружей два и оба без припасу и без штыков

- Они здесь рядом?

- Да, в лесу, нас наблюдают.

- Откуда ж они взялись?

- Долго рассказывать, но удивишься. Скачи к графу.

- Слушаюсь, господин лейтенант! - и казак ускакал обратно.

Минут через десять графский конвой и Колосов встретились на том же месте.

- Ба! Илья Васильевич! Да как же вы выкрутились?

- Ох, не спрашивайте, Павел Игнатьевич, но нашего полку десятком бойцов прибыло. Мотивированных, причем. Подкоримть только надо. Прикажите конвою не беспокоиться. Сейчас удивляться будете.

- Добро! Кузьма! Слышал? И барабан прибери.

- Точно так, вашсиясь! Сейчас исполню! - и казак сместился к остальным бойцам конвоя объяснять, что из лесу выйдут свои и надо сделать вид, что конвойцы расслабились.

После того, как Илья убедился, что Кузьма донес до своих, что опасности нет и "свои" убрали оружие, он махнул рукой, приглашая шайку Жегола выходить из леса. При этом Колосов обратил внимание, что взгляды казаков остались напряженными. Не видел он, что граф сделал незаметный условный знак Кузьме дескать "вроде все хорошо, но быть начеку". Но даже так не удивился, что казаки не расслабились. Профи - они и есть профи. И казачки у графа были ой какие не простые, даром, что их шеф служит в Особой канцелярии.

А вот гусарское подкрепление, наоборот, было бесшабашным и абсолютно не беспокоилось, что из леса может быть нападение. Ну, выскочит и выскочит - будет дело, а то застоялись. У гусар другая служба, другая работа, без каких-либо тайных нюансов. У гусар все просто всегда! Есть враг? Давайте его сюда, сейчас порубим в капусту!!! Много врага? Значит, больше капусты нарубим.

Разбойнички вышли тоже понимая, что для казаков они пока что остаются обычными татями и порукой их жизней есть только воля Колосова. Поэтому вели они себя спокойно, оружие держали в ножнах, в руках имели только котомки с немудрящими жизненными необходимостями. Любопытно, что все были чисты лицами, а одежда была опрятна насколько то было возможно в лесных условиях. Да и постирались они в ручье. Бороды пока были у всех, но уже подкороченные и относительно аккуратные. Т.е. из леса вышла не шайка, а вполне себе организованное подразделение. И Мерзляев с конвоем это оценили зело позитивно.

- Просветите, Илья Васильевич, кто эти люди.

- Да те самые разбойнички, что на нас на этом месте напали.

- Шутить изволите?

- Да какие уж тут шутки-то, Павел Игнатьевич. Не шутки, а работа с личным составом.

- Однако... Как вам удалось повернуть их на свою сторону за четыре дня?

- Не за четыре. Что вы?! К вечеру того же дня, когда на нас напали они уже моими были. Я просто обрисовал им варианты их дальнейшей жизни. Они выбрали стать героями. И станут! Уж поверьте мне! Ну, а внешний вид это уж непременно. Заставил помыться, почиститься - смотрите какие красавцы!

- Да, уж... - улыбнулся Мерзляев и тихо дал распоряжение Кузьме, чтобы казачки аккуратненько пообщались с нововлившимися. Пораспрашивали кто чего. И мотали на ус, что узнают, потом доложить.

- В каком качестве хотите их использовать?

- Их задачей в бою будет пехотное прикрытие танка.

- Чем вас простые солдаты не устраивают?

- В первую очередь тем, что у любого пехотного подразделения есть свой командир и у него есть свои задачи и интересы. Танк ему - ненужная забота. А значит почти наверняка он выделит для работы с ним не самых лучших бойцов и весьма вероятно, что это будут каждый раз разные. И каждый же раз мне придется объяснять новым, что и как делать, а времени на отработку взаимодействия не будет.

- И вы придумали из разбойников сделать команду при танке?

- Именно так! И в этой команде каждый будет знать свое место и свою задачу. Ну и хозяйственные задачи тоже лучше когда выполняют свои.

- Ну, что ж... Разумно!

- Дозвольте спрсить.

- Весь внимание...

- Что с тем казаком, которого подстрелили?

- Жив. В конвое с нами, дома подлечим основательнее.

- Замечательно! И поблагодарите Кузьму и Ивана. Их залпы достигли цели.

- Кузьма, слышал? В трактире по чарке обоим.

- А то, вашсиясь! - откликнулся Кузьма не скрывая довольной улыбки.

- А вы, Илья Васильевич, рассказывайте детально, не только, как вы в живых остались, но как же вам удалось поворотить на свою сторону целую шайку разбойников. Да еще так чудесно за несколько часов...

- Непременно! Только скажите, как прошла встреча с генерал-губернатором.

- Все замечательно, огневых припасов получили даже больше, чем хотели. Едут позади. А десяток гусар командированы под ваше командование.

- Даже не верится.

- Я тоже удивлен, хотя генерал-губернатор и без вашего смартфона был весьма впечатлен. Мне он поверил, мы с ним давние знакомцы. Но рассказывайте же!

- Так вот... Когда вы покинули место нападения, на меня навалилось около полутора сотен разбойников...

- Шутите? А то вы придумщик еще тот... - засмеялся Мерзляев.

- Разумеется! Ведь в душе я таки и гусар еще тот... - улыбаясь ответил Колосов - Восемь их всего было... Десятков...

Тут уж не выдержали и ближайшие казаки и гусары и заржали так, что конвою пришлось даже остановиться...

***

- Таким образом, господа десантники, ваша задача, распределившись на тройки осуществлять пехотное прикрытие танка справа, слева и сзади. Тройки не должны допустить к танку гренадеров противника. Т.е. одна тройка контролирует левый борт, другая смотрит чтобы никто не подобрался с правого борта и третья тройка бережет корму танка и является оперативным резервом для первых двух троек.

- Разрешите обратиться, тащкомандир!

- Говори, Сапрыка...

- А что такое "оперативный"?

- Быстрый...

- Ага...

- Не "ага", а "так точно"!

- Так точно, тащкомандир! А еще вопрос разрешите?

- Говори...

- Нас десять. А три тройки это девять. А где тогда десятый?

- Десятый это Жегол, ваш атаман. Ставлю вопрос: где должен быть атаман во время лихой танковой атаки? Отвечай...

- Э-э-э... Не знаю...

- Мда... Не быть тебе Чапаем... Так вот сообщаю, что в этом случае атаман должен быть позади танка. И осуществлять непосредственное руководство десантом. Кого на какую сторону отправить, когда укрыться, когда в штыки.

Это уже в Горелово Колосов с удовольствием проводил первые практические боевые занятия с бывшей разбойничьей шайкой. Тати оказались довольно смышленые и даже туповатый по-жизни Калаш вникал весьма успешно. Вызвано это было тем, что Илья умел все объяснить простыми и доходчивыми словами.

Калашу, кстати, место тоже было отведено в замыкающей тройке, т.к. его недюжинная сила могла пригодится и справа и слева и из замыкающей позиции ему было удобно при необходимости перемещаться на ту сторону, где нужно было больше подкрепления. А еще у Ильи были планы использовать его в качестве гренадера. Он попросил как-то Калаша бросить килограммовый камень как можно дальше. И он бросил. Илья измерил шагами и получилось аж примерно 70 метров.

- Жегол!

- Я!

- Кто из твоих бойцов самый выносливый тяжелое нести?

- Наверное, Гуня...

- Смотри картина какая...

- Где?

- Здесь... Это я так, к слову... Короч... Гуня будет нести кузовок с гранатами. Штук 20. Это, считай, 40 фунтов [1]. Плюс пистоль и сабля. Ружья у него не будет. Ему нужно будет находиться рядом с Калашом и подавать тому гранаты, когда тот израсходует свои 5 штук... Осилит?

- Осилит, я думаю. Но зачем Гуне столько гранаты таскать?

- Боезапаса мало не бывает...

- Я не о том. Перед ними танк едет. Приделать на корме крепкий ларь и пусть гранаты в нем лежат. И не 20, а все штук 40. Надо будет - Калаш сам оттуда и возьмет. А Гуне лучше ружье с багинетом дать. Толку больше будет, он еще и ловкий.

- Светлая твоя голова, блин...

- Дык, чем богаты... - улыбнулся на похвалу Жегол.

Перед десятью гусарами, командование которыми в обозе из Твери держал корнет Плетнев [2], а после по приказу Колосова его принял поручик Ржевский, стояла задача оперативной разведки местности. И поначалу они возмутились дескать мол их задача рубка с врагом, а не пути-дорожки разыскивать и болота считать. Но Илья и этих ухарей построил так, что после и слова пикнуть не могли. К тому же, помог ему все тот же Ржевский, который по-свойски, т.е. по-гусарски объяснил, что разведывать обстановку для танка - честь! А сшибок будет и немало, пусть не переживают, через полтора месяца навоюются мало не покажется. Это он намекал на Бородино, дату которого ему раскрыли наши танкисты из будущего.

***

Таким образом, вокруг танка образовалось подразделение из 35 человек. Это были: сами трое наших танкистов; десять бывших разбойников; десять гусар плюс их командир Ржевский; четверо его крепостных для обеспечения танка и под началом пятого Степана Матвеевича, за которых поручик вернул графу вексель мотивируя, что для Отчизны все и так сделает, и потому просто отрядил их с собой; батюшка Протопопий, настоявший взять его, чтобы вразумлять окружающих мол это не сатанинская телега, а божий агрегат призванный для борьбы с супостатом; и две крепостные женщины, чья задача была чисто бытовой, т.е. готовка, стирка, починка одежды и, по возможности, общий уют лагеря.

В качестве этаких особистов Мерзляев выделил подразделению двух казаков - уже знакомых всем Кузьму и Ивана. Они не были в прямом подчинении у Ильи, но были строго инструктированы графом всемерно помогать ему. Сам же граф сопровождал обоз до Судислово и далее собирался удалиться по своим делам в Москву, а нашим героям следовало там повернуть направо на юг.

И когда все собрались и выдвинулись к Бородино, то за танком выстроился приличный обоз: два возка с дровами, возок с боеприпасами, среди которых больше всего было гранат и шрапнели, три телеги с провизией и скарбом и на всякий случай телега с запасными частями к телегам же и возкам. И еще в отдаля от обоза позади ехала телега с хорошо укрытым от дождя порохом. Ее охраняли два гусара, ну и сам возница был небезоружен.

Тут надо пояснить почему танк и обоз повели сразу к Бородино, а не в ставку Кутузова. Да просто потому, что гоняться за ставкой такое себе занятие. Во-первых, ее в этот момент еще просто-напросто не было, т.к. Кутузов пока еще оставался командиром петербургского ополчения. А во-вторых, решили, что незачем гоняться за Кутузовым, коли он и без того сам придет к ним на место битвы. А конкретнее если, то в деревню Горки в полутора километрах восточнее Бородино, где Кутузов окажется уже 3 сентября и устроит там свою ставку. Это уж Лёха помнил...

Хотя Женька предложил еще до встречи с Кутузовым "начать" с Шевардинского редута, где бой случится на 2 дня раньше самого генерального сражения при Бородино. Т.е. уже там показать Кутузову возможности танка и удивить его, прежде, чем показывать оный воочию. Да и на французов не помешает нагнать жути и посеять панику до начала генерального сражения. Мол во у русских какое arme miracle [3] имеется, боязна аднака... Но предложение не встретило понимание у Мерзляева.

- Помилуйте, господа! У генерала явно есть свой план действий и не стоит вмешиваться в него случайной звездой.

- Поддерживаю Павла Игнатьевича! Достаточно вспомнить выдвижение корпуса Тучкова при Бородино по приказу Беннингсена, которое нарушило планы Кутузова. Итог: корпус понес большие потери, а Кутузову пришлось лишний раз импровизировать.

- Это достоверная информация?

- Для нашей реальности - да. А здесь пока в общих чертах. Через три дня должно начаться Смоленское сражение. В это же время Кутузова назначат главнокомандующим. Тогда и станет ясно как и что идет.

- Угу... А где должна состояться передача командования?

- В Царево-Займище, неподалеку от Вязьмы.

- Мда... Туда мы не успеем...

- Да и не надо!

Но уже вечером Мерзляев отправил депешу в это Царево-Займище, в которой, помимо поздравления с назначением (то-то Кутузов удивится и лишний раз проникнется информированностью иновременцев), сообщил Кутузову о том, что танк и подразделение с ним отправлены в Горки. А члены команды горят желанием принять участие уже в бою при Шевардино и спросил совета, как им поступить. Предлагал устроить засаду неприятелю чуть в стороне от редута, спрятав танк в лесу так, чтобы у него была возможность широкого маневра при неожиданной атаке. Разумеется командующий обороной Шевардинского редута [4] в свое время должен быть поставлен в известие о необычности подразделения, без раскрытия его происхождения.

***

Дорога до деревни Горки заняла десять дней. Так-то танк мог бы покрыть расстояние от Горелово до места Бородинского сражения часов за 7-8 с учетом обеда, но за ним двигался обоз, с которым нормальная скорость получалась не более 20 километров в день. Редко когда быстрее. Причиной тому являлось то, что дорога не была пустынной. Шла война и в оба направления двигались то армия, то гражданские. Гусары и казаки, пользуясь невысокой скоростью движения, берегли коней и вели их пешком.

Танк пыхтел в экономичном режиме и впереди него шел отец Протопопий. Кстати, настоявший, чтобы для придания религиозного антуража, танк укрыли сверху церковными знаменами, предусмотрительно взятых из старых запасов гореловского храма. Илья и граф поддержали идею и поблагодарили батюшку за дельную мысль по маскировке. Хотя о маскировке-то Протопопий думал меньше всего на свете, он решал свои религиозные задачи по укреплению духа населения и воинства. И ведь действительно, если это пыхающее чудище под церковными знаменами и в сопровождении батюшки, то значит ничего опасного нет. Ну, необычно. И что такого? Подумаешь...

Не обошлось и без приключений. Причем на ровном месте, когда какому-то генеральчику возжа под хвост попала и он захотел выяснить с какой радости целое подразделение шло от французов, а не наоборот. Ну, не знал он о том, что Смоленское сражение уже проиграно Барклаем-де-Толли и армия отступает, но еще там где-то на другой дороге [5]. И попытался болезный развернуть танк и отправить всех задерживать Наполеона. В итоге был послан Ильей куда-то туда, а Мерзляев применил свои особотайные канцелярские аргументы. Закончилось все тем, что разозленный генеральчик под смех наблюдавших за сценкой убрался восвояси.

- Ох, не простит он нам...

- Ну, дальше фронта не пошлют.

- Как вы сказали? Дальше фрота не пошлют? Какая точная фраза... - улыбнулся Мерзляев.

***

- Не хотите продолжить наш прерванный разбойниками разговор, Павел Игнатьевич?

- Охотно... Я полагаю, что мы с вами находились не на одной линии времени, а на разных.

- Наши писатели, которые пишут фантастику, это явление называют "параллельными реальностями".

- Да, красноречивый термин. Но давайте я буду говорить "линии". Просто потому, что обдумывал произошедшее с вами с таким термином.

- Ничуть не спорю, мне он понятен.

- Так вот, повторюсь, что наиболее вероятно то, что мы с вами существовали на параллельных временных линиях. Назовем их так. Ваша за номером 1 и наша за номером 2. При этом, между ними есть некоторая неявная связь. Примером тому служит то, что в литературе и сценариях вашей временной линии означены люди, которые у вас не существовали. Примеры вам известны: поручик, я сам, корнет.

- Наталья Ильинишна Ростова еще...

- Совершенно верно!

- И наверняка есть другие лица, которых мы с вами пока еще не выявили.

- Т.е. мы можем предположить, что существуют некоторые прорехи в границе между линиями, через которые вашим писателям каким-то образом сообщаются имена, характеры и общие сведения о некоторых лицах существующих в нашей линии.

- Но тогда странно, почему в литературе вашей временной линии 2 нет упоминаний людей из нашей номер 1.

- А вот это нам неизвестно. Мы имеем информацию, условно говоря, в одну сторону, но у нас нет такой в обратную. Может у писателей нашей линии 2 есть придуманные ими персонажи, которые реально существуют в вашей линии 1.

- Ну, да... Вполне рабочая версия, согласен.

- Тут другое интересно, Илья Васильевич!

- Что именно?

- Исторические вехи, даты и решительно влияющие на них лица и в нашей временной линии 2 и в вашей за номером 1 - неизменны! В русле происходящих вокруг нас с вами событий.

- И по крайней мере до введения нашего танка в бой.

- Поясните...

- В нашей временной линии 1 в реальности не было не только придуманных литературных персонажей, но и о нашем танке ничего не известно.

- Думаю, что в будущих учебниках истории нашей временной линии 2 он наверняка будет упомянут, как реально существовавшее и воевавшее оружие. А вот в вашей линии 1 он, через прореху между временными линиями, вполне возможно и проявится в какой-нибудь книжке, что-то вроде "Три танкиста при Бородино"...

——————

[1] Старорусский фунт округленно равен 410 граммам. Наиболее распространенная в русской армии двухфунтовая граната весила 810-830 граммов. Соответственно 40 фунтов это около 16,5 килограммов.

[2] Корнет Плетнев - опять персонаж и ключевой герой фильма Э.Рязанова "О бедном гусаре замолвите слово".

[3] Arme miracle - тоже самое, что и немецкое Wunderwaffe, т.е. чудо-оружие, но на французском. Оно же - наше обиходное "вундервафля".

[4] Командующим боя при Шевардино был князь А.И.Горчаков - под началом которого было 11 тысяч войска при 46 орудиях. Этот бой состоялся 5 сентября 1812 года и стал прологом Бородинского сражения, которое состоялось 7 сентября 1812. Князь Горчаков приходился племянником А.В.Суворову и был отцом прославленного русского дипломата. Это ему Суворов писал письмо с похвалой Бонапарта.

[5] Если брать современные названия, то русская армия отступала по Минскому шоссе (дорога Е30), а наши герои двигались севернее, по Ново-Рижскому шоссе (дорога Е22).