Тень с Севера

Глава 5 Гора ответов

Путник медленно поднимался по крутой тропинке в гору. Ее белая вершина уже маячила впереди, то появляясь и на миг ослепляя сиянием снега, то вновь скрываясь среди сосновых крон.

Подъем был долог – путник то и дело останавливался, чтобы перевести дух и унять колотящееся сердце. Он был еще молод и когда-то хорош собой, но, казалось, злая болезнь погасила в нем огонь юности и выпила силы. Стриженый раб-подросток лениво плелся по пятам за хозяином, всякий раз привычно останавливаясь и дожидаясь, пока тот отдохнет. Из большой плетеной корзинки, которую мальчишка нес в руках, доносилось гневное клохтанье.

Путник был одет как небогатый бонд-землепашец. Никакого оружия при нем не было, лишь неизменный нож подвешен к поясу. Однако нечто выдавало в нем человека, который прежде жил совсем другой жизнью. Широкие плечи не смогли согнуть ни немощь, ни труд на земле. Худое загорелое лицо выглядело неизменно суровым. Угрюмый взгляд будто предупреждал: лучше не приближайся.

Мало кто видел, чтобы Арнгрим Утопленник улыбался.

Не всегда было так. Многие еще помнили прежнего Арнгрима – беспечного сына ярла, синеглазого красавца, прозванного Везунчиком. Но однажды он вернулся домой из затянувшегося похода – и люди не узнали его…

Сосновый горный лес понемногу редел, сменяясь каменистыми пустошами. Все меньше зелени, все больше скал. Шире распахивалось небо, усиливался ветер. Иногда резкий порыв приносил студеную морось, и слышнее становился глухой грохот отдаленного водопада. Пересекая путь, сочились среди мха и скал ледяные ручьи. Эхо сорвавшихся с тропы камней еще долго отдавалось внизу. Мальчишка-раб всякий раз вздрагивал и бормотал заговоры против горных троллей. Однако Арнгрим смотрел лишь туда, куда ставил ногу. Он взмок и тяжело дышал. Только когда в расщелинах начали появляться пятна снега и в глаза ему ударило солнце, он остановился и поднял голову.

Несколько мгновений он озирался, из-под руки оглядывая окрестности и переводя дух. Прямо над ним высилась заснеженная гора – самая высокая вершина хребта над фьордом. В солнечные дни она казалась огромным облаком, зацепившимся за ледники. А внизу раскинулся длинный залив с зелеными берегами, деревнями, лесами и пастбищами. Повсюду, куда ни глянь, с крутых склонов гор сбегали белые нити ручьев, устремляясь в море. В небе кричали чайки. Нестерпимо блестела вода во фьорде, рябила и переливалась под солнцем.

Арнгрим вскинул голову, его сумрачное лицо чуть просветлело. В тусклых глазах будто на миг отразилось ясное небо.

Весь Яренфьорд отсюда как на ладони. Там, вдалеке – усадьба отца и множество обступивших ее жилищ поменьше. Вон пристань и маленькие, словно игрушечные, корабли… Не видать только собственного скудного владения – его закрывала эта самая гора. Отец не посмел совсем обделить его, но отдал сыну самые отдаленные земли у вершины фьорда. С глаз долой…

Арнгрим вновь помрачнел, линия рта стала еще суровее. И снова укололи сердце жестокие отцовы слова:

«Нет у меня сына. Моего первенца забрало море. А вот кто ты…»

– Стой! Куда! – раздалcя крик позади. – Ах ты, сын троллей, шелудивый цыпленок!

Арнгрим оглянулся. На тропинке позади него мальчишка-раб воевал с пытающейся вырваться у него из рук корзиной.

– Наружу лезет! – пожаловался он. – Крышку сорвать пытается!

– Упустишь – тебя отдам богам вместо него, – буркнул Арнгрим.

Испуганный подросток притих, изо всех сил прижимая к себе непокорную корзину.

Вскоре тропа вывела путников в небольшую, укрытую от ветра долину. Здесь путь заканчивался – выше не было уже ничего, кроме ветра, снега и льда. Путники направились к возвышенному месту, окруженному поставленными стоймя валунами. Это место называлось Порогом – потому что не было в северных землях святилища ближе к Небесному граду богов.

– Ступай, позови жреца, – приказал Арнгрим мальчишке, указывая в сторону, где среди чахлых елей виднелась дерновая крыша хижины. – Я подожду здесь.

Раб, не выпуская корзины, поспешил вниз. Арнгрим устремил задумчивый взгляд на лики деревянных богов, виднеющихся за невысокой каменной оградой.

Нордлинги редко строили настоящие святилища. Боги вольны приходить и уходить куда пожелают. Хочешь говорить с богами – не затворяйся от Неба!

Однако у богов есть излюбленные места. Древние рощи, где деревья шепчут голосами духов. Источники вод, гремящие водопады… Могилы славных предков, ставших почти равными богам еще при жизни…

В подобных местах, где знающие могли разглядеть следы богов или услышать эхо их шагов, и ставился херг – «камень, окрашенный красным». Знающий старец – ховгоди – приглашал сюда богов на священную трапезу.

Обычно мудрецы-годи жили при усадьбе ярла, но ховгоди Ярена поселился прямо на горе. Сюда не иссякал поток жертвующих, а каждый раз лазать вместе с ними на гору старику не позволяли больные колени. Он освятил херг жертвенной кровью и окружил невысокой оградой из валунов, а свою хижину поставил ниже, в укрытом от ветра ельнике. Еще он в меру своего умения вырезал из дерева лики главных небесных богов – Всеотца, Громовержца и Небесного Воина – и поставил их внутри ограды. Бородатые лица были лишь намечены, но просверленные дырки-глаза смотрели пугающе пристально.

Вскоре старый жрец в сопровождении мальчишки поднялся к ограде херга.

– Здравствуй, ховгоди, – приветствовал его Арнгрим. – Да услышат тебя боги!

Когда жрец разглядел и узнал гостя, с его лица тут же сползла милостивая улыбка.

– Что тебе здесь надо, Утопленник? – сердито спросил он. – Как дерзаешь попирать святую землю?

– Как дерзаю? – медленно повторил Арнгрим. – Ногами, жрец! А вот как ты смеешь называть гнусным прозвищем сына твоего ярла?

– Что ж и не называть, если все так тебя зовут? – насупившись, ответил старик. – А сын ли ты ярла… Если да – что ж ты не живешь в Ярене, у отца?

– Потому что отец выделил мне землю здесь, под горой, – резко сказал Арнгрим. – И он никогда от меня прилюдно не отрекался.

– Так то отец, он всегда пожалеет, – проворчал жрец, – а я слышал, что в святилище Эйкетре тебя вовсе не пустили на запретную гору! И здесь тебе не место!

– Попробуешь прогнать меня? – прищурился Арнгрим.

Старик взглянул в лицо незваному гостю, и мурашки пробежали по его спине. Почудилось, что у бывшего морского ярла такой же пустой, пристальный взгляд, как у вырезанных из дерева богов. А еще почудилось, будто Воин, Громовержец и даже сам Всеотец стоят настороженно, будто готовясь к битве.

«Да ну, покажется же!» – постарался прогнать пугающие мысли жрец.

Вот вышние боги, владыки Небесного града! А вот изможденный не по годам мужчина, едва ли не отвергнутый своим родом, потерявший корабль, честь и память. Многие годы ходящий под бременем своего таинственного проклятия. И во взгляде его – лишь боль и усталость затравленного зверя…

– Я тебе не враг, сын ярла, – примирительно произнес ховгоди. – Но сам посуди, как мне тебя встречать? В прежние времена, когда ты водил свой корабль в Гардарики и другие земли, ты был удачлив, и боги любили тебя. Но после того, как ты надолго пропал…

– Вот именно, – сказал Арнгрим. – Когда я вернулся из Гардарики, оказалось, что никто не рад моему возвращению. Меня называли драугом – восставшим мертвецом. «Его корабль утонул. Все его товарищи погибли, – говорили родичи. – Как так? Почему все остались в холодных водах, а его одного отпустили боги, год продержав в морской пучине?» А иные добавляли: «Это неспроста. Видно, он хирдманнами и расплатился…» Думаешь, мне в радость было все это выслушивать?

Жрец задумчиво кивал.

– И где же ты провел весь этот год, Арнгрим?

– Не помню, – буркнул сын ярла. – Помню, как тонул корабль. Потом я увидел синие очи Ран, Матери Бури…

– У Ран зеленые очи, – возразил старик. – Так говорят саги.

Арнгрим сбился.

– Я видел синие… Словом, это последнее, что я помню. А потом я очнулся в доме у той, что стала моей невестой. Она нашла меня лежащим без памяти на берегу моря. И лишь много позднее я узнал, что прошел целый год…

– Сдается мне, не Ран ты встретил… – пробормотал ховгоди. – Но продолжай!

– Когда я с женой вернулся в Яренфьорд, меня встретили не с радостью, а со страхом. Чтобы доказать семье, что я не драуг, мы поехали в великое святилище Эйкетре. Отец настоял. Иначе мне мигом сняли бы голову, приставили к заду и так зарыли в кургане…

– Поведай об Эйкетре, – оживился жрец. – Верно, там херг размером с пиршественный стол?

– Там совсем не такое святилище, как у тебя, – объяснил Арнгрим. – Оно подобно медовому залу, только выстроенному для богов. Статуи владык Небесного града увешаны золотом так, что слепит глаза. А на вершине горы – огромный священный дуб. Туда меня не допустили…

– И что сказали тамошние жрецы?

– Я не драуг. Не мертвец.

– Выходит, все благополучно?

– Нет, – помедлив, ответил Арнгрим. – Отец и братья пожелали принести богам благодарственные жертвы, но боги их не приняли.

– Как не приняли?

– Не знаю. Отец пошел к верховному жрецу. И после разговора с ним все изменилось.

– Вот оно как, – пробормотал годи, косо взглянув на собеседника.

– С того дня отец и двух слов мне не сказал. И запретил приходить в Ярен.

– Немудрено, – проворчал жрец. – Я помню Везунчика. Уж прости, но ты на него даже с виду не сильно похож.

– Люди умирают в северных водах, не успев сделать и дюжины гребков к берегу. А я пробыл в море целый год, – едко ответил Арнгрим. – Отец выделил мне землю на отшибе и сказал: живи как знаешь… С тех пор я там и живу, вдали от моря, и жизнь медленно утекает из меня…

Жрец размышлял.

– Твоя жена из Хольмгарда, верно? – спросил он. – Ходят слухи, что она колдунья.

Арнгрим кивнул, и его лицо на миг стало мягче.

– Ее зовут Славейн. Если бы не она, я бы давно уже умер…

– Многие считают, что ты проклят.

– Не многие, а все, – ответил Арнгрим. – Я и сам так считаю, старик… Уже много лет я живу, будто тень самого себя. Затем я и пришел сюда, на эту гору. Я хочу понять, за что проклятие на мне, попробовать его избыть. Здесь – Порог Небесного града, здесь люди находят ответы на все вопросы…

Ховгоди склонил голову набок.

– Так ты хочешь, чтобы я передал твой вопрос богам? Но почему не спросишь сам?

– Потому что боги не отвечают мне, – устало сказал Арнгрим. – Видно, как и ты, не считают меня настоящим сыном ярла.

Годи размышлял.

– Что ж, попробовать-то можно… Вижу, дар богам принес? – спросил он, взглянув на корзину в руках подростка.

– Угу, петуха. Самого красивого. Громовержцу точно понравится, он любит яркое… А если мало, так бери и этого недотепу!

Мальчишка побледнел от такой новости, но ховгоди отмахнулся:

– Раба не надо. Корзинку пусть поставит вон там… Но прежде назови свой вопрос.

– Я пришел молить Всеотца, Громовержца и Воина об ответе, – медленно заговорил Арнгрим. – Что со мной произошло в море в тот год, которого я не помню? Мне снятся жуткие сны…

– Это уже лишнее, – прервал его годи. – Встань вот здесь. Мальчик, давай корзинку.

Вскоре на свет был извлечен встрепанный и очень сердитый петух, черный, с красно-зеленым переливчатым хвостом, опутанный красным витым шнуром.

– Кто такого красивого шнура не пожалел? – хмыкнул годи.

– Жена, – ответил Арнгрим. – Говорит, так праздничнее. Богов, говорит, надо радовать. Ну, годи, не медли!

Годи про себя усмехнулся, услышав в голосе проклятого былые властные нотки.

– Сперва восславим богов, – сказал он.

Удерживая бьющегося петуха под мышкой, он извлек особый нож для жертвоприношений. Этот нож, широкий и короткий, весь изукрашенный, формой рукояти напоминал боевой молот Громовержца. Тот самый, которым бог грозы рассылал молнии, защищая границы миров.

– Услышь, о Всеотец! – торжественно запел годи, обращаясь к старшему среди богов. – О Владыка Небесного града, Учитель богов! Огнеокий, Долгобородый, Движущий звезды, Покой приносящий, Советчик в пути…

Выпевая священные имена божества, жрец покрепче перехватил петуха, начал поудобнее укладывать на камень. Тот, чуя скорую гибель, забился, закричал.

– Услышь, о Громовержец, Владыка славы, Защитник Небесного града! – ховгоди повернулся к следующему идолу. – Радующийся битве! Кормитель воронов! Ай!

Петух, яростно забив крыльями, вывернулся из пут и клюнул жреца в тыльную часть ладони. Рука старика дрогнула. Сильная птица, оцарапав его большими когтями, вырвалась на свободу. Вспорхнув над каменным кругом, петух опустился на остроконечный шлем Небесного Воина и торжествующе закукарекал.

Годи всплеснул руками и ринулся внутрь круга. Петух спорхнул на землю и побежал в сторону ельника.

– Что стоишь, разиня?! – закричал ховгоди, поворачиваясь к рабу. – Лови!

Подросток встрепенулся и кинулся за петухом в погоню.

– Ну и что все это означает? – раздался позади язвительный голос Арнгрима.

Ховгоди сокрушенно развел руками.

– Право же, не знаю, что и сказать…

– Истолкуй знамение, жрец!

Ховгоди посмотрел в сторону рощи, откуда с виноватым видом и пустыми руками возвращался раб. Судя по всему, поймать петуха ему не удалось.

– Сдается мне, – со вздохом сказал старик, – боги Небесного града не приняли твою жертву.

Арнгрим стиснул зубы. Взгляд вновь стал пугающе пустым.

– Опять? Почему на этот раз? Может, им мало?

Бывший морской ярл выхватил из руки жреца священный нож и сам шагнул в каменный круг. Прежде чем старик успел остановить его, Арнгрим рассек себе руку. Кровь струйкой побежала на священный херг.

– Да что ж ты де…

Ховгоди оторопел, разевая рот и указывая на жертвенник. Арнгрим тоже застыл на месте, глядя, как кровь, падая на херг, шипит, светлеет… и растекается прозрачными каплями.

В воздухе сильно запахло водорослями.

– Вышние боги, что ж это творится? – пробормотал наконец годи, осторожно приблизившись к жертвеннику.

На нем не было ни капли крови – лишь лужица соленой морской воды.

– А это как понимать? – спросил Арнгрим.

Он старался не подавать виду, но был так же ошарашен, как и старик.

– Я такого отродясь не видал… Великое знамение! – ховгоди со страхом поглядел на Арнгрима. – Видно, парень, неспроста тебя Утопленником-то прозвали…

От взгляда Арнгрима годи снова окатило морозом. В следующий миг бывший воин сгреб его за ворот рубахи.

– Я пришел к тебе за ответами, жрец. К тебе и к вышним богам! Это ли не знак? Разъясни мне его!

– Великое знамение… – бормотал ховгоди. – Тут без богов не обошлось…

Арнгрим, овладев собой, отпихнул старика и уставился в облака.

– Я надеялся, эта гора станет горой ответов, – громко произнес он. – Но вы снова отвергли меня, владыки Небесного града. Что ж! В последний раз сегодня я склонил перед вами голову!

От таких слов годи испугался сильнее прежнего.

– Не зли богов, молодой дурак! – вскрикнул он, вжимая голову в плечи. – Тут до неба совсем близко, каждое слово слышно!

Годи даже чуть присел, ожидая, что забурлят тучи и наглеца испепелит молния.

Ничего не произошло. Белые облака все так же безмятежно текли с юга на север.

Арнгрим ядовито расхохотался, развернулся и зашагал прочь. Раб вскочил и поспешил за ним, стараясь держаться от хозяина на расстоянии.

– Я вот что подумал, Арнгрим: тебе надо найти ту богиню! – крикнул ему в спину жрец. – Которая твой корабль потопила! В море тебе надо!

– Благодарю, в море я уже был, – съязвил Утопленник, уходя по тропинке.