Путь самурая

Глава 17

Ночное небо, освещенное блеклым лунным светом, в эту минуту придавало чувство уверенности и безопасности. Несмотря на пугающую тишину леса и неприглядную тьму, царившую в округе, принцесса Митохиса, восседая на мерине и будучи участницей военного похода, не испытывала страха.

Мерин был очень смиренным и послушным, так что при обращения с ним никаких трудностей не возникало. Казалось, животное понимало все приказы хозяйки, чем несказанно радовало её. Девушка подумала, что было глупо с её стороны просить стратега о боевом жеребце. Понимая, что этой просьбой выставила себя не с лучшей стороны, щеки принцессы полыхнули красным. Но к счастью, этого никто не заметил.

Асигару и самураи, построившись в колонну, шли налегке. Хоть каждый из них старался придерживаться тишины, лязг доспехов и оружия, нет-нет, да проносился дальше, вниз по склону.

Свежий, ночной воздух был прохладен. Толи благодаря этому, толи из-за тревожных мыслей, и в частности из-за того, что ждало их буквально завтра, все выглядели бодро. В услышанных разговорах не прослеживалось и следа тревоги.

Девушка вспомнила, как любители поболтать делились своими сомнениями и опасениями, когда войска Канске только вступила в провинцию Хида. Даже будучи далекой от воинских дел Митохиса, понимала, что это отнюдь не добрый знак. К этому еще, поговаривали, что стратегу дали не самых опытных и храбрых воинов.

Слухи, ходившие о стратеге дома Такеда, были противоречивы. Если в землях Имагава, о нем говорили, как о самом коварном воине, то в самом Синано о командующем отзывались добро. Пожалуй, его заслуги затмевали собой имена других генералов Такеды, и даже, самой Харуны.

На самом деле, принцесса не ждала многого от этого похода. Ведь казалось, все признаки были на лицо. Пять тысяч воинов, чтобы завоевать провинцию? Глупей затеи никто еще не слыхивал, однако, Канске Харуюки смог удивить многих…

Девушка признавала, что на союз с Такедой она была готова лишь от безысходности. Получив отказ от других кланов, ей больше не кому было обратиться. Мельком вспоминая те дни, Митохиса поблагодарила богов, что всё сложилась так, а не иначе…

Набрав в легкие больше прохладного воздуха, девушка с шумом выдохнула. Это помогло прояснить мысли, уберегая её от не нужного наплыва воспоминания. Митохиса прекрасно понимала, что не только из-за тоски о доме поддавалась эмоциям. Да и, пожалуй, место, которую она могла назвать домам, напоминал собой не что иное, как золотую клетку, в которых даймё держали любимых своих соколов, и других зверей.

Последнее сравнение подняло на поверхность чувство гнева. Будь её воля, многие потонули бы в крови. Слишком много было тех, с кем ей хотелось поквитаться. И до этого, принцесса как то об этом не задумывалась. Ведь по сути, зачем теребить рану, не имея возможности воплотить задуманное в жизнь.

Так было прежде, но благодаря этому походу, девушка обрела надежду. Надежду на то, что будущее могло быть не таким мрачным, как она себе её представляла.

Прямая дорога, делала не замысловатые изгибы, отчего колонна воинов напоминала собой изгибающую змею. Из-за безоблачного неба, не было нужды зажигать светильники. Лунного света вполне было достаточно, чтобы войско двигалось, сохраняя нужный темп.

— Говорю же тебе, что наш командующий что то удумал…

Услышала Митохиса возле себя разговор двух крестьян асигару.

— Да разве я отрицаю? Но… вот что именно? — запыхавшись, отвечал второй.

Девушка не удивилась, что, несмотря на быстрый темп марша, крестьяне гадали, на сей счет. Каждый воин пытался угадать, задуманное Канске.

— Слушай, а командующий не узнает?

— Чего именно?

— Ну… что мы треплемся насчет него? — не скрываемым страхом вопросил первый.

Обычно, суеверные люди без особой надобности не называли имена ни богов, ни демонов. Из-за страха быть услышанными. Ведь даже монахи поговаривали, что сверхъестественные существа услышать того, кто произнес их имя, где бы, тот не находился.

Девушка усмехнулась наивности крестьян. Ведь Канске не был ни колдуном, ни тем более богом. Однако, последние дни это утверждение давала трещину…

Пребывая в хорошем настроении, Митохиса устремила взгляд вверх, на звезды. Далекие, холодные звезды мерцали в ночи, словно светлячки.

— Малышка Мито, тебе удалось завести новых друзей? — услышала девушка давно забытый голос.

Мысль о светлячках был подобен брошенному камню в воду. После которой не замедлили появиться круги, выводя принцессу из душевного равновесия.

В те дни, когда принцесса выбиралась за город, чтобы навести свою бабушку, она впервые испытала острое чувство зависти. И не к богатым или влиятельным отпрыскам кланов. Вовсе нет. Обычные крестьянские дети, вымазанные весь в грязи и бегающие с беззаботной улыбкой, были не тем, чем ей приходилось сталкиваться во дворце.

— Что они делают? — спросила девочка, завороженно смотря через паланкин.

Взрослые крестьяне, тем временем лежали в земле, кланяясь и не смея поднять голову. Ах их дети бегали в дали, не замечая ничего вокруг.

— Митохиса-химэ, дети ловят светлячков, — ответил близстоящий охранник паланкина.

Кивнув на это, но ничего не понимая, принцесса позже поделилась увиденным со своей бабушкой.

— Мито-чан, тебе не хочется попробовать?

— Ловить светлячков и испачкаться в грязи? — рассмеялась девочка.

Не прошло и много времени, как любопытство взяло своё, и девочка решилась поучаствовать, казалось бы, в этой глупой затее. Но вопреки ожиданиям, дети крестьян, толи побоявшись, толи смутившись вниманием представительницы влиятельного рода, стояли в стороне молча.

Никто из них не посмел заговорить первым, пряча взгляд. А при приближения принцессы, они и вовсе дрожали, словно листья на ветру.

— Ба-чан… Вот сколько я наловила, — показала корзину с пойманными светлячками, но без особого энтузиазма. Ей пришлось приложить все усилия, чтобы не разрыдаться на глазах бабушки.

Обняв и укачивая внучку, бабушка без особого труда поняла то, что случилось.

— Всё хорошо милая. Ты еще найдешь, — оборвала себя на последнем слове, почтенная старушка.

Ей не хватило сил, чтобы солгать бедному ребенку. Ведь она как никто другой знала, что куда бы не пошла Митохиса, люди всюду будут держаться от неё на расстоянии.

Митохиса в свою очередь всегда гадала, что именно хотела сказать её ба-чан. Лишь повзрослев, она поняла недосказанное.

В эту ночь надежда на будущее ощущалось острее. Но за ней неустанно следовал страх. Страх, что всё это окажется сном, обманом…

— Ба-чан, возможно я нашла того, кто мне нужен…

Тихий шепот принцессы не был услышан никем кроме неё. Но, несмотря на это, девушка устыдилась озвученной мысли. Ведь, по сути, эта мысль застигла её врасплох. Стыд был уместен и не характеризовал ничего, что могло подтолкнуть невольного свидетеля в том, что здесь была замешана любовь…

Любовь?! Само это слово непостижимо и непонятно для неё. И всё что знала о ней Митохиса было то, что она есть.

За частую, ей было трудно общаться с остальными людьми. За холодным образом, билось чувственное и горячее сердце. Но этот образ был ей необходим, чтобы впредь не обжигаться зазря.

Пожалуй, принцесса сама прекрасно это осознавала. Но впервые, она засомневалась в правильности этого выбора. Чувство того, что нужно выйти за привычные рамки, усиливалась. Ведь мир был огромен, и она вполне могла найти в нем свое место.

Всё же желание было новым для неё, и столь слабым, как блеклые огни далеких звезд. Но и этого было достаточно, чтобы подтолкнуть её…

Вернув внимание, девушка заметила близлежащий холм. Напрягая зрение, она увидела всадника на этом холме. Рядом с всадником стояли воины, держа огромное знамя.

Хоть Митохиса и не увидела надписи на знамени, но умом она поняла, кому они принадлежали. Отдалившись от колонны, она устремилась на холм. Вслед ей доносились возмущенные голоса асигару, из-за поднятой пыли.

Но ей было всё равно. В эту беспокойную ночь, общество Канске могло спасти её от ненужных мыслей…

Принцесса, изначально пыталась понять стратега, выудить его слабые и сильные стороны. Привыкшая к такой манере беседы, она не сразу сообразила, что тем самым лишь отдаляет его от себя.

В Киото, аристократы и вельможи то и дело пытались ужалить собеседника. Данная манера, пожалуй, могла показаться другим агрессивной. К тому же, мысли стратега легко было прочесть на лице.

Подстраиваться под другого, вот чего не любила принцесса. Однако, сменив тактику поведения, она с удивлением вскоре поняла, что вечерние чайные церемонии стала ждать с нетерпением. Ей иногда приятно было думать, что они с Канске хорошие друзья. Что каждый из них не использовал другого по нужде, неважно клана или рода…

Самураи расступились перед ней, пропуская её к стратегу. Рядом с Канске стояли его верные соратники, принцесса Ю и его ученица, Санада Нобуцуна. А позади них, чуть поодаль, восседала на гнедом скакуне, безликая Рен.

Если последняя игнорировала буквально каждого, то эти двое не замечали её умышленно. Не то, чтобы Митохиса хотела с ними подружиться, но так она смогла бы узнать о стратеге чуть больше.

— Нобуцуна, Ю, пусть авангард готовится к штурму. Я прибуду вместе с арьергардом, — промолвил Канске.

Возвышенность холма способствовала тому, что вражеский замок хорошо прослеживался отсюда. Кивнув стратегу, Санада Нобуцуна и принцесса Ю поскакали прочь. Отчего, Митохиса почувствовала себя более непринужденно.

— Я так полагаю, у тебя подготовлены вопросы для меня, — обратился стратег к ней, по-дружески улыбаясь.

Привыкшая всюду видеть подвох, улыбку девушка воспринимала как проявление лицемерия или же, как за удобную маску, за которой легче скрывать звериный оскал. Но по мере сближения со стратегом, девушка начала понимать, что глубоко заблуждалась на его счет.

Канске почти с каждым мог разговаривать так, словно собеседник был равен ему, не ущемляя последнего. Добрую волю парень выказывал не только произношением, но и всем своим видом. Вначале, заметив эту особенность, Митохиса приняла её за некую хитрость. Хитрость, которая помогала стратегу проникать в души людей, скрывая свое истинное нутро. Даже видя, как дорожит им Хендо, девушка не могла отбросить сомнения.

Но узнав его чуть поближе, принцесса всё же изменила свое мнение. Что в свою очередь, происходило крайне редко.

— Осадив крепость, ты не намеревался её штурмовать. Получив известия, что подмога направляется из соседней крепости, ты велел сниматься с лагеря, — начала принцесса, собираясь с мыслью.

Войска Канске, не ранее как шесть часов назад снилась с лагеря и маршем шли к четвертой крепости. И чтобы осажденные не поняли того, что они снялись с лагеря, воины по приказу Канске оставили куклы из соломы, заранее распалив костер.

Люди удивились столь неординарному решению, да и только. Каждый гадал над следующим шагом стратега.

— Но скажи мне вот что, откуда у тебя уверенность? Ведь ты не приказал авангарду быть начеку. Значит, ты заранее знал, что на марше мы не встретимся с врагом…

В эту ночь, когда воины под командованием Канске шли к четвертой крепости, войска врага шла на подмогу осажденным. Вполне вероятно, что оба войска могли встретиться на марше. К тому же, лишь две дороги, пролегавшие в южной части провинции могли уместить столько колонну людей.

— Я отвечу на твой вопрос. Но сможешь ли ты сказать вначале, на какой дороге из двух мы держим путь?

Спрашивая это, с лица Канске не сходила лукавая улыбка.

Митохиса уже привыкла играть с парнем в «вопрос и ответ». Девушка невольно чувствовала себя, если и не соратницей стратега, то, как бы его ученицей. И это, в общем-то, ей нравилось.

Отличительной чертой двух южных дорог было то, что одна была короче и удобной для марша, а другая, обходя горы, занимала много времени.

Подумав над этим, девушка с изумлением спросила:

— Я могу предположить, что твои люди следили за движением гарнизона врага. Но чего я не могу понять так это то, почему враги выбрали длинную дорогу?

Ведь выбрав её, они тем самым проиграют по временю…

Конечно, враги не догадывались о том, что Канске оставив осаду, шел к крепости, которая осталась без защиты. Но даже исходя из того, что осада продолжается, враги должны были преследовать стремительное наступление.

А исходя из фактов, выходило, что войска Канске прибудут первыми, когда как подмога врага прибудет с опозданием.

— Ты удивишься, насколько отличается логика войны, от житейской логики. Как по-твоему, на какой дороге поджидала бы врага засада? На той, что короче и удобней? Или же на той, что занимает чуть больше времени и менее удобна, для продвижения войска?

— Думаю, что они поостереглись бы идти по короткой дороге. Но для этого, нужны более веские причины, чем пустые домыслы…

— Поверь, причины были. Я заранее отправил небольшой отряд послушников кровавой веры, чтобы они засели в засаде. Конечно, это было лишь видимостью, так как это аксиома, посылать перед колонной разведывательный отряд. Увидев и распознав засаду, враг, так или иначе, получил причины выдвигаться по неудобной дороге. Чтобы ты увидела полноту картины, добавлю, что мои люди специально пропустили вестника осажденных, — закончил стратег, внимательно наблюдая за колонной воинов.

Принцессе, после слов парня всё стало понятно. Она изумилась тому, что даже враги следовали плану стратега, даже не осознавая этого.

— И что дальше? Ты собираешься осадить четвертую крепость? — спросила Митохиса.

Но в ответ услышала слова, полные удивления.

— Осадить крепость? Ради чего?

— Ну как же… Чтобы враги опять выдвинулись на подмогу, и тем самым, ты сможешь завязать битву, измотав их очень сильно…

Это предположение гуляло среди воинов. Кивнув своим мыслям, парень неспешно ответил:

— Эта стратагема называется осадить Вэй, чтобы спасти Чжао. Китайский стратег в свое время напал на врага и осадил его столицу, чтобы спасти союзные земли. Враги же, увели воинов и направились на подмогу. Дорога измотала их, и, попавшись на засаду, они проиграли битву. Но мы не будем следовать этой стратагеме…

Услышав последние слова парня, Митохиса спросила с неподдельным удивлением:

— Почему?

— Мы нападем на беззащитную крепость… Ну а после, когда посланный гарнизон, поняв что их обдурили появиться близ крепости, мы с легкостью расправимся с ними…

Приказав воинам спешиться, Канске услал обозы к крепостям, которые ныне находились под стопою клана Ямамото. Лишь несколько обозов следовали за колонной, — в них были загружены осадные лестницы.

Девушка сразу поняла, что Канске не сомневался в том, что им удастся захватить четвертую крепость, которая в свою очередь была пограничной, между южной и центральной части провинции.

Войско без провизии долго не протянет, а это значило одно — воины Канске будут ужинать из провизией врага…

— Айкава, знаешь, третьей крепости придется сдаться. Оставшись без подмоги и полностью блокированной, она, так или иначе, падет если не от острия меча наших воинов, то от голода, — добавил парень.

Находясь рядом и размышляя над сказанным, девушка не сомневалась, что так оно и будет. Её вдруг потянуло на откровенность. Митохиса хотела сказать, что её имя вовсе не «Айкава», что она и есть дочь императора, будущая императрица страны.

Находясь на холме, вместе с ним, она как будто была очевидцем не только блестяще продуманного и изворотливого плана, но и очевидцем восхождения стратега дома Такеда. Бывает ведь, что некоторые люди рождаются с особой судьбой. Что среди простых смертных, их путеводная звезда горит ярче, чем у остальных.

— Что такое? — с искренней заботой спросил Канске.

— Знаешь, мне тоже начало казаться, что в тебе есть что-то от бога Хатимана, — ответила Митохиса, справляясь с нахлынувшими эмоциями.

На её слова, стратег лишь улыбнулся. Как бы говоря, что оценил шутку.

Девушка была уверена, что парень догадывается о том, что она вовсе не верила небылицам, ходившие о нём.

Посмотрев на колонну, они увидели двигающийся позади обоз. Это говорило о том, что авангард, скорее всего, уже прибыл и занял позицию.

За не полных четыре часа, войска полностью окружили крепость. Несмотря на усталость, люди предвкушали скорую битву. Было обговорено, что штурм будет вестись по всем направлениям. Причина же была в том, что у врага попросту не хватит сил, отбиваться от превосходящих сил.

Ставка командующего расположилась недалеко, и на этот раз, Канске позволил Митохисе находится рядом.

Самураи вестники, прибывали с докладом, что воины к штурму готовы и ждут приказания. И как только приказ был дан, заиграли военные барабаны, а из глоток сотни воинов вырвался военный клич.

Волна самураев и асигару, следовали одна за другой, не оставляя шанса врагу на победу. Даже далеким людям от военной науки было ясно, на чьей стороне преимущество.

— Поздравляю, с блестящей победой, — сказала Митохиса, увидев знамя Нобуцуны, что первое среди других показалось на стене крепости.

Там, без сомнения, шел жаркий бой. Но исход был очевиден…

— Спасибо, но пока рано говорить о победе, — улыбаясь краешком губ, ответил парень.

— Зачем же так сильно осторожничать?

— Знаешь как говорят? Полководец перед битвой, должен быть осторожен так, будто эта его первая битва. Думаю, эти слова не лишены смысла, — произнес Канске.

Позади парня, словно тень стояла девушка, в неприметной маске. Митохиса не знала наверняка, какие у них были отношения и что из слухов о Рен были ближе к правде, а что были явной ложью. Но, так или иначе, принцесса испытала легкий укол зависти. Ведь даже невооруженным глазом было видно, что Канске очень доверял ей.

Чего в свою очередь, нельзя было сказать по поводу самой Митохисы. Она не исключала, что стратег приблизил её к себе, чтобы заручиться поддержкой императора, и чтобы использовать императорский дом в своих целях.

Несмотря на простоватый вид, парень отнюдь не был простаком. Что стало ясно из этого военного похода.

— Думаю, посланные на подмогу силы гарнизона уже достигли цели и узнали, о нашей хитрости. Им не составит труда сопоставить факты и придти к мысли, что мы осаждаем пограничную крепость. Сегодня вечером они должны напасть…

— Почему же так сразу? — спросила Митохиса.

— Провизии в третьей крепости не хватит для всех воинов. Так что они вынуждены сделать следующий ход, — довольным голосом ответил стратег.

— Но ведь и наши воины сильно утомлены. Штурм крепости всё же измотает нас…

— Тода и Ген поведут войска, пока один из них будет осаждать третью крепость, другой отправиться следом за врагом, сохраняя дистанцию. Когда произойдет битва, они ударят в тыл врага. К тому же, боевой дух врага будет сильно уступать нашему…

План Канске напоминал собой коварную ловушку, на которые купились враги. Но вопреки ожиданиям, стратег не был особо доволен. Будто для него это не многое значило.

Митохиса, решив узнать причину, спросила:

— Ты не удовлетворен тем, что одним ходом смог взять сразу две крепости?

— Дело не в этом… Ты понимаешь, что нам пока противостоят лишь малые силы врага. Я имею в виду, что центральную и тем более северную часть взять будет не просто…

Хоть голос стратега был спокоен, в нем сквозило неподдельная тревога.

— Думаю, это не тебе нужно тревожиться, а твоим врагам. Что-то мне подсказывает, что ты сможешь найти выход из любой ситуации, — сообщила девушка.

На что парень лишь улыбнулся. Не подтверждая и не отрицая её слова.

Митохиса тем временем подумала, что стратег очень даже походил на героев древних сказаний. Вассал, подобный Канске мог сослужить хорошую службу императорскому дому. Возможно даже, подумала девушка, что Канске годился не только в качестве вассала…

От этих мысли, щеки принцессы порозовели. Девушка отвернулась, чтобы парень не смог увидеть это.

В груди нарастало чувство, которая так хорошо знакомо ей еще с детства, когда она ловила светлячков в деревне. Это чувство травило душу, на Митохиса не могла ничего с этим поделать.

Глядя на парня, она думала, что Такеда Харуна не понимала, как ей повезло. Её окружают верные слуги, готовые идти на смерть по одному лишь её слову.

Возможно, что в эту минуту, девушка начала осознавать, что нуждается в стратеге клана Такеда. С таким генералом, императорский дом мог изменить свою судьбу…

Заманчивая мысль легко проникла в душу, сея семена, которые дадут плоды. Но, несмотря на то, что плоды эти еще не созрели, Митохиса уже понимала, что ей потребуется время, чтобы Канске Харуюки увидел её…

И её уже не волновало, на какие коварства она должна пойти, чтобы стратег отринул клан Такеда. Отринул свою госпожу, Харуну…