Неукротимая

Глава 1

15 лет спустя

Было невозможно сосредоточиться из-за упругой задницы, нависшей над ее лицом. Вэра видела только идеально округлую форму ягодиц, и искушение протянуть руку и ущипнуть его было непреодолимым. Особенно когда ее владелец открыл свой гигантский надоедливый рот:

– Жумо дзинд мби.

Идиот. Она считала, что тоже могла бы укусить его в ответ. Девушка, правда, не знала, что злило больше: то, что ее назвали дурой, или тот факт, что даже оскорбления, произнесенные его баритоном, звучали сексуально.

– Еще раз назовешь меня глупой, и я…

Юноша внезапно изогнулся, перекинув ногу через ее голову, на миллиметр промахнувшись мимо ее носа. Тяжесть, давившая ей на ребра, исчезла на одно благословенное мгновение, прежде чем Джарен снова опустился, вжимая ее позвоночник в скользкое, пропитанное солью дерево под ней.

Сжав челюсти, чтобы сдержать стон боли, Вэра выдохнула сквозь стиснутые зубы и впилась взглядом в неряшливое, истерзанное шрамами лицо, которое сменило перед ее глазами твердый зад. Как кто-то настолько привлекательный может быть таким чертовски неприятным?

Словно прочитав ее мысли, молодой человек невозмутимо ухмыльнулся, по-прежнему нависая над ней.

– И что ты сделаешь? Сегодня тебе еще ни разу не удалось прижать меня к стенке. Не думаю, что у тебя хватит на это сил, Нлем снадзенд.

Его язык буквально обвивался вокруг произнесенных им слогов ее титула, Джарен насмехался над ней, оставляя кровавые укусы на ее гордости. Но именно это удушающее мужское высокомерие, бьющее по ее сердцу, стало последней каплей.

Задействовав, как Вэра и надеялась, совсем немного сил, девушка резко подняла голову к его носу. Джарен отпрянул назад, чтобы избежать удара, перенеся свой вес и убрав основную его часть с ее торса.

Воспользовавшись долей секунды, которая у нее была до того, как юноша пришел в себя, Вэрали подняла руки и толкнула его в грудь. Джарен со свистом выдохнул, и девушка не смогла сдержать ухмылки, когда его глаза вспыхнули как раз перед тем, как он отлетел назад.

Из своего положения Вэрали не видела, как он ударился о палубу, но глухой звук удара его тела о дерево был таким же приятным, как если бы она все-таки уловила этот момент. Может быть, это научит Джарена хорошим манерам.

Перекатившись на наименее пострадавшую сторону, Вэра вскочила на ноги, мысленно готовясь к новым синякам, которые наверняка появятся в результате его ответных действий. К тому времени, как она подняла руки, Джарен сделал то же самое, приняв оборонительную стойку.

Вэрали глубоко вздохнула, не обращая внимания на острую боль в боку. Если бы она не знала, что это невозможно, то могла бы поклясться, что кончик ребра застрял у нее в левом легком от последнего нанесенного им удара.

Взгляд Джарена немедленно проскользнул по ее торсу, он опустил руки, на челюстях заходили желваки.

– Тебе следует поразмыслить об использовании обмана, когда будешь медитировать. Это плохая черта характера.

– Пошел ты, – прошипела она. Девушка не стала бы жульничать в настоящей драке, а это все равно было игрой.

Взгляд Джарена метнулся к ней, вспыхивая в такт биению сердца в ее груди.

– Только вместе с тобой, звездочка.

Ее лицо загорелось, а взгляд пробежал по телу юноши. Вэрали буквально физически была не в состоянии сопротивляться воображению. В мыслях Вэра отчаянно прижималась к нему.

Капельки пота покрывали его загорелую грудь и руки, блестя на безжалостном солнце и привлекая внимание к каждому бугорку мускулов. Его обычно острый подбородок был скрыт под растительностью на лице, отросшей за время их пребывания в море, а изумрудные глаза впивались в Вэрали из-под темных сдвинутых бровей.

Они не касались друг друга с того дня, как сбежали от Итана на Алероне, но это, конечно, было не из-за отсутствия желания. Она хотела Джарена, даже когда он вел себя как законченный осел, и не было никаких сомнений, что Джарен желал ее тоже. Вэра чувствовала, как жар внутри него становится все менее контролируемым с каждой ночью, когда он ложится на соседнюю койку.

Но из-за того, насколько измученной девушка была к тому моменту, когда они заканчивали тренировки, и того, что им особо негде было помыться, ни один из них не сделал первый шаг. Постоянные звуки рвотных позывов Вэры в начале путешествия тоже не возбуждали.

Возможно, у нее и не было большого опыта, но девушка была почти уверена, что секс с несвежим дыханием и потными подмышками – это сочетание, из-за которого влечение умирает.

Тело юноши напряглось под ее пристальным взглядом, Джарен, казалось, почти подался вперед, прежде чем застыл, уперев кулаки в бока. Он сверкнул глазами и выглядел так, словно больше всего хотел хорошенько надрать Вэрали задницу, но густой землистый запах, исходивший от него, говорил совсем о другом.

– Поскольку ты так стремишься использовать свои способности сегодня, я полагаю, мы начнем твою медитацию пораньше, – сказал он, практически выплевывая слова сквозь стиснутые зубы.

Вэра съежилась. Отлично. Она ненавидела практиковаться в своей силе. Не потому, что ей это не нравилось или что-то в этом роде, а потому, что ей это совсем не давалось.

С тех пор как они поднялись на борт его несчастного корабля, за исключением первых нескольких дней, когда Вэрали рвало больше, чем она дышала, Джарен требовал, чтобы она занималась с ним спаррингом каждое утро и медитировала каждый день после обеда.

Вэра не возражала против спарринга, хотя это и усиливало тошноту и обычно заканчивалось тем, что девушка растягивалась на палубе, желая выцарапать Джарену глаза. Ей нравилась физическая работа над собой, к тому же она знала, что может многому у него научиться.

Если бы только Джарен прекратил эту муку с чертовой медитацией…

Они договорились не использовать свои силы во время поединков по нескольким причинам. Главная из них заключалась в том, что Вэра не контролировала то, сколько энергии использовала, а вторая – в том, что Джарен не хотел, чтобы она истощала запасы своих сил, ведь это было единственным, что удерживало завтрак в ее желудке, а даже такая мелочь давалась ей с трудом. Девушка не могла сосредоточиться на чем-то одном.

Опытные магики могли видеть и слышать лучше других, но все тело Вэрали, казалось, превращалось в чертов маяк для проблем. Ей было очень тяжело.

Однако Вэра усвоила, как залечивать незначительные раны, и при необходимости могла бороться с морской болезнью, хотя получалось не всегда. В последний раз Джарен сделал какое-то небрежное замечание о ее позе и технике, и вспышка гнева лишила Вэрали самообладания.

Девушка так сильно напряглась, что исцелила все свое тело. Тошноту, ушибы, боль в мышцах. И вместо того чтобы похвалить ее или извиниться, как сделал бы хороший учитель, Джарен наорал на нее еще сильнее, обвинив в том, что она скорее избалованная принцесса, чем воин.

Конечно, в ответ Вэрали ударила его кулаком в живот. Потому что он заслужил. Вэра пожалела об этом, когда чуть не отправила юношу за борт, однако он хотя бы замолчал.

Теперь Вэра бы отдала все на свете за то, чтобы увидеть, как Джарен падает в воду. С ним все будет в порядке: этот засранец умеет плавать.

Игнорируя тяжесть его выжидающего взгляда, девушка посмотрела на бескрайнее пространство Пограничного моря. Казалось, что прошла вечность с тех пор, как она получила доступ к силе на Алероне. Это все будто бы было сном.

Порой девушка думала, что все произошедшее с тех пор, как она схватила меч и сразилась с Итаном на тренировочном дворе, случилось с кем-то другим.

Вэра повернулась к корме и, прищурившись, посмотрела вдаль. Побережье Алерона давным-давно исчезло, не оставляя перед взором ничего, кроме рябящей синевы.

То, что берег исчез, все еще казалось нереальным. Как и то, что Вэрали направлялась туда, где ей не придется прятаться. Туда, где люди будут ценить ее за то, какой силой она обладает, вместо того чтобы бросаться в нее камнями. Это было в равной степени захватывающе и пугающе.

– Сядь.

Грубый приказ сопровождался щелчком пальцев, и голова Вэры откинулась назад, ее рот широко раскрылся. Он не мог командовать ею, как гребаной собакой.

Когда Джарен ответил на ее невысказанное возмущение лишь молчаливым поднятием брови, девушка немедленно огляделась в поисках чего-нибудь, чем можно было бы запустить ему в лицо. Как этот невыносимый парень мог быть связан с ней, непонятно.

Вэрали была готова снять ботинок и заехать ему промеж глаз, когда Джарен запрокинул голову и рассмеялся глубоким рокочущим смехом. Удивительный звук окутал ее, приклеив к месту и погасив раздражение, как будто его никогда и не было.

Прислушиваясь к этому звуку, Вэра уставилась на изгиб его шеи, как будто происходило что-то удивительное. И, возможно, так оно и было. Такие вещи, как смех и радость, были для Джарена редкостью. Так он казался моложе, выглядел не столь искалеченным этим миром.

Улыбка Джарена стала еще шире при виде ее нескрываемого шока, и тело девушки вспыхнуло. Иногда было легко забыть, что он не просто молодой человек, особенно теперь, когда его волосы полностью закрывали уши и он не использовал свои способности.

Но отрицать это было невозможно: его улыбка обнажила острые клыки. Клыки, которые вонзились Вэрали в плечо, пока рука юноши была у нее в брюках, отчего ее оргазм был сильнее, чем когда-либо.

Он заявил на нее права, собственнически оставив след на ее теле, без единого намека на сожаление. Вэра облизнула губы, бессознательно поднимая руку, чтобы провести пальцами по своему плечу, скрытому под одеждой.

Смех Джарена оборвался, и он выпрямился. Его ноздри раздулись, когда взгляд остановился на ее руке. Вэра опустила ее. Казалось, плечо горело, но девушка не желала привлекать внимание к тому, что было там.

Или, скорее, к тому, что должно было там быть.

– Хорошо, – сказала Вэра, надеясь, что ее голос не выдал волнения. Она подошла туда, куда указал Джарен, и села на палубу. – Но в следующий раз прояви обычную вежливость и попроси по-хорошему.

– Говорит та, кого вырастил оружейный мастер, но которая все равно жульничала во время боя, – сказал юноша, становясь перед ней.

Джарен выглядел так, словно его совершенно не беспокоил их разговор, однако грусть в его глазах выдавала истину.

Он размял шею.

– Тьябати же би.

– Нлайи, – согласилась Вэра.

Во время их первой практики Джарен потребовал, чтобы она использовала тьябати только тогда, когда практикует свои способности, чтобы привыкнуть к ним. Юноша предупреждал, что, хотя большинство магики знают оба языка, очень немногие пользуются общим.

Вэра не спорила. Она помнила свой родной язык достаточно хорошо, могла передать основную мысль, но чем больше практики она получит, тем лучше. Это было похоже на тренировку мышц. Девушка знала: ей потребуется время и практика, и тогда она сможет говорить свободно.

Ее и так осудят за то, что она жила в столице Материна – ей не нужен еще один повод считаться белой вороной.

Джарен издал звук, который мог бы сойти за вздох, если бы юноша не выглядел как разъяренный медведь.

– Ты не стараешься.

– Так и есть.

Вэра наклонилась к своим скрещенным ногам, провела руками по лицу и, если честно, ничего так сильно не хотела, как свернуться калачиком и уснуть. Почему использование своих способностей отнимало столько сил?

Джарен присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с ней, и положил руки на согнутые колени.

– Ты просто великолепно управлялась со своей силой на Алероне. Что изменилось теперь?

– Я не знаю, – сказала она, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнику. Девушка опустила руки на палубу, проводя пальцами по дереву и позволяя щепкам царапать ее кожу. – Я не знаю, как я тогда сделала это. Все получилось само собой.

– Воспроизведи этот момент, – настаивал Джарен. – Просмотри каждое из своих ощущений одно за другим и расскажи мне, что происходило. Что ты чувствовала.

Несмотря на усталость, Вэра прислушалась к нему и закрыла глаза, заставляя себя вернуться в тот день. Теплый ветер дул ей в спину, когда они покинули Срединный Путь, а запах Джарена впитался в ее кожу. Она помнила взбудораженность от одной мысли о будущем, помнила зловещий стук копыт, приближающийся к ним.

Вэра вспомнила свой шок, когда увидела Итана вне Материна, и ужас от того, что он сказал. Вспомнила печаль в глазах Трея и ненависть в глазах Хейза. Но лучше всего она помнила тот момент, когда стрела Хейза пронзила тело Джарена.

Мышцы Вэры напряглись от воспоминаний, и она стиснула зубы. Она могла поклясться, что все еще чувствовала остаточную боль от раны и жжение в горле от крика.

Ее страх был плотным, осязаемым, и она упала прямо в этот бушующий в ней шторм, напрягая ноги, чтобы бить сильно и быстро. Не было ни мыслей, ни плана, только глубокое отчаяние и желание спасти юношу.

Но ее сбили с ног, и Вэрали увидела, как Хейз тянет меч к Джарену. А потом – внезапно – она больше не видела Алерона, и это был не Хейз, протягивающий клинок к нему, а незнакомец.

Она прерывисто ахнула, вдыхая запах Джарена и напоминая себе, что он здесь, с ней.

Не было ни Хейза, ни стрел. Они оба были целы и невредимы.

– Ты, – сказала Вэра, нахмурившись. – Я вспомнила тебя.

Пальцы Джарена дрогнули, и он сжал их, обхватив колени.

– О чем это ты?

– Я вспомнила тебя ребенком. Возможно, это просто разум сыграл со мной злую шутку, но это казалось реальным. Ты лежал в коридоре, и мужчина – может быть, магики, я не уверена – приставил лезвие к твоей груди.

Вэра встретилась с юношей взглядом.

– Ты тянулся ко мне. Я чувствовала твой ужас, или, может быть, это был мой страх, я не знаю. Все, что я помню, – это то, что, когда я потеряла сознание, что-то щелкнуло. Я больше не чувствовала себя собой.

Джарен сглотнул, боль промелькнула в зелени его глаз, прежде чем он сморгнул ее.

– Гнев и страх – это мощные эмоции, которые помогают получить доступ к твоим способностям, когда это необходимо, но этот способ не является основным. Ты должна подчинить силу своей воле, не используя их в качестве опоры.

– Я понимаю, – выплюнула она. – Ты спросил меня, что я почувствовала в тот момент, и я рассказала. Что мне сейчас нужно от тебя, учитель, так это научить меня, как делается по-другому.

У Джарена дернулась челюсть.

– Это дано от рождения, я не могу тебя научить. Ты должна почувствовать силу и сама направить ее туда, куда хочешь, чтобы все получилось. Она подчиняется тебе, а не наоборот.

– Я направляю.

– Значит, плохо направляешь. Ты обладаешь огромной силой, Вэрали. Ты двигалась быстрее, чем чертова стрела. Сила внутри тебя. Ты просто сомневаешься в себе.

Девушка выдохнула, откидывая с лица выбившиеся локоны.

– Почему так важно, чтобы я научилась этому до того, как мы туда доберемся?

– Ты сможешь защитить себя не только мечом. Твоя мать умерла, Вэрали. И ты тоже чуть не умерла там.

– Да, но с восстанием покончено. С тех пор прошло почти пятнадцать лет. Ты сам так сказал.

Джарен выпрямился, возвышаясь над ней.

– Я никому не доверю твою безопасность, звездочка. Ты – наследница престола. Опасность будет преследовать тебя всегда. Я не буду рисковать. А теперь закрой глаза и попробуй еще раз.

Его годами тренировали терпеть боль, невзирая на то, насколько она сильна. Все это из-за рисков, на которые он шел в своих поездках на Алерон. Люди, возможно, и были слабее, но если на краю горы много валунов, они в конечном итоге становятся причиной оползней.

Джарен никогда не был настолько самонадеян, чтобы полагать, что нет опасности быть схваченным, когда его соперники значительно превосходили численностью, вот почему он давным-давно научился сдерживать свои эмоции. Джарену требовалось сохранять ясную голову независимо от того, что происходило с ним или вокруг него.

А потом появилась она. И, боги, ее чертов рот. Иногда Джарен действительно не был уверен, хочет ли он впиться в него поцелуем или зашить его.

Последняя неделя оказалась пыткой, к которой юноша не был готов. Видеть ее ежесекундно: от момента, когда он открывал глаза, и до момента, как закрывал их перед сном; чувствовать Вэрали каждый раз, когда он дышал, вдыхать ее запах, желать ее. Черт.

Это сводило с ума.

Вэра прочистила горло.

– Ты не возражаешь?

Его губы дернулись, но Джарен каким-то образом подавил улыбку, наблюдая, как двигаются ее мышцы, когда Вэрали вытирает пот после дневной тренировки, которую потребовала после медитации.

– Вовсе нет, звездочка. Продолжай.

Ее сердце учащенно забилось, а щеки загорелись, приобретая восхитительный розовый оттенок, который всегда сводил Джарена с ума.

Поцелуй ее. Он определенно хотел поцеловать этот мерзкий рот. Прикусить ее нижнюю губу и втянуть в себя, углубляя поцелуй. Джарен представил себе ощущение ее волос, намотанных на его кулак, когда он будет управлять ею, исследуя и пробуя на вкус.

И он бы на этом не остановился.

На другом конце палубы его спутница споткнулась, мертвой хваткой сжимая полотенце. Ее румянец стал еще ярче, и в его груди заурчало.

Джарену нравилось, что она чувствовала его неистовое желание. Нравилось, что каждый раз, когда ему было тяжело с Вэрали, она знала это, даже не встречаясь с юношей взглядом. Но больше всего ему, черт возьми, нравилось, как сильно это действовало на Вэру.

Боги, им нужно сойти с этого корабля поскорее. Почти против своей воли Джарен придвинулся к ней, и Вэра резко втянула воздух, бросив взгляд на его брюки и прикусив пухлую губу.

Может быть, не стоит ждать, пока они причалят к берегу? Джарен знал, что их далеко не идеальная ситуация с отсутствием возможности принять ванну беспокоила девушку, но ему, например, было наплевать, они могли вообще не мыться, если взамен Вэрали будет извиваться под ним.

Девушка издала сдавленный звук и прижала руку к груди, отступая на шаг назад.

– Есть ли способ… прекратить это?

Словно волна обрушилась на одинокий уголек, и его желание погасло, Джарен застыл. Между ними повисла тяжесть, и его пальцы судорожно сжались.

– Будь очень осторожна с тем, что скажешь дальше, звездочка. Что именно прекратить?

Она бросила полотенце на палубу, расправив плечи и выпрямившись во весь рост, словно готовилась к шторму. И, возможно, так оно и было, потому что в зависимости от того, что слетит с ее губ, Джарен может обрушить на нее настоящее цунами.

– Этот мост между нами, который постоянно передает наши эмоции друг другу. Есть ли способ… не делать этого?

Юноша стиснул зубы, делая еще несколько шагов по направлению к Вэрали. Если она думала, что может отвергнуть его, то ее ждало разочарование.

– Ты приняла нашу связь.

– Я знаю. Я не это имела в виду. Я только хотела…

Прежде чем Вэрали успела закончить оправдываться, Джарен бросился на нее. Схватив ее за бедро одной рукой, другой он обхватил ее шею, притягивая девушку вплотную к себе и рыча на нее.

– Попробуй отгородиться от меня, Вэрали. Я заберусь так чертовски глубоко тебе под кожу, что тебе придется вырезать меня оттуда.

Вэра обхватила его запястье обеими руками, ее мозоли царапнули его, когда она сжала пальцы.

– Я не отвергаю нашу связь, Джарен. Я просто не знаю, как относиться к отсутствию личного пространства. Мне и так приходится бороться со своими эмоциями, сложно добавлять к ним еще и твои.

Он покачал головой, ее объяснение никак не успокоило юношу.

– Наша связь существует именно для того, чтобы я мог предвидеть твои потребности и проследить за тем, чтобы они были удовлетворены.

– Открытое, честное общение тоже может помочь, – отрезала она.

Джарен передвинул руку выше, обхватив пальцами ее подбородок, и чуть запрокинул ее голову назад.

– Я хочу чувствовать тебя, Вэрали. Все время. Что бы я ни делал. Это насыщает меня так, что я даже не могу описать словами.

Выражение ее лица смягчилось, и девушка ослабила хватку на его запястье, лаская большим пальцем его кожу.

– Это просто слишком, Джарен. Иногда я не могу отделить свои чувства от твоих. Это сбивает с толку.

Он вдохнул через нос, насыщая себя ее ароматом пылающих звезд и пытаясь унять бурление в своих венах.

– Я не знаю способа заблокировать нашу связь, не отвергая ее. Если какие-либо спутники и нашли его, они не сообщили об этом, – выдавил он.

Вэрали нахмурилась.

– Интересно, не поэтому ли некоторые магики отвергают связь? Может быть, дело не в том, что они против того, чтобы иметь спутника, может быть, они просто не хотят, чтобы это мешало их отношениям.

Джарен впился пальцами в ее бедро, склоняясь к девушке.

– Ты даже не представляешь, каким настойчивым я могу быть. Провоцируй меня дальше, звездочка. Я буду вторгаться в твое тело до тех пор, пока мы не станем одним целым. Пока ты не перестанешь понимать, где начинаюсь я, а где заканчиваешься ты.

Джарен провел носом по ее подбородку, наблюдая, как мурашки бегут по ее шее, и прошептал девушке на ухо:

– Как думаешь, сейчас наши эмоции смешались? Я буду смешивать их до тех пор, пока ты не перестанешь чувствовать разницу между своим удовольствием и моим. Я выкую нашу связь из проклятой богом стали.

У Вэрали перехватило дыхание, а сердце забилось быстрее, пока ее пульс не превратился в гул, неотделимый от его.

– Ты собственник. Куда больший, чем я ожидала, – выдохнула она, прижимаясь к нему теснее.

Джарен ухмыльнулся, наслаждаясь быстрой вспышкой возбуждения, которая прокатилась по ней в ответ на его прикосновение.

– Ты даже не представляешь какой.

И она ничего не сделала. Пока нет.

В тот момент, когда наследница престола ступит на Басуру, холостые магики отовсюду устремятся к ней, как голодные звери, отчаянно желая вонзить в Вэрали зубы и предъявить права как на ее тело, так и на ее титул.

Гнев Джарена вспыхнул, искушая его снова оставить на Верали след прямо здесь и сейчас. Где-нибудь, где это было бы хорошо видно. Так, чтобы если кому-нибудь придет в голову взять ее, Джарен будет вправе вырвать их гребаные зубы.

Он прижался губами к изгибу ее шеи, его челюсть болела от необходимости пронзить ее кожу. Но что-то за плечами девушки привлекло его внимание, и он отстранился, усиливая зрение, чтобы разглядеть что-то на воде.

Вздохнув, Джарен ослабил хватку на ее шее и схватил девушку за бедра, поворачивая ее к себе спиной.

– Считай, что тебе повезло, звездочка, – пробормотал он, указывая на появляющуюся береговую линию. – Мы дома.