Дом Злодеяний. Тайны Мертвого Леса

Знакомство с местными достопримечательностям

– Черт! – вскрикнул молодой парень, когда его голова ударилась о замутненное стекло. Экипаж в сотый раз подскочил от очередной кочки. Он снова видел огонь. За последние несколько месяцев ему практически ничего не снилось, кроме бесконечного и всепоглощающего огня.

Лоренс Стентон спокойно мог рассмотреть пейзаж за окном, который вот уже несколько часов не менялся с того самого момента, когда он погрузился в очередной кошмар. Кроме бесконечного коричнево-зеленого леса, густого тумана и непроглядной темноты он больше ничего не наблюдал.

Юноша покинул Грейвтаун уже больше четырнадцати лет назад, когда ему было около семи лет и с тех пор никогда туда больше не возвращался. Кроме дяди у него там никого не было. Его родители погибли в пожаре, а он чудом уцелел, как рассказывал ему дядя. Он всю дорогу копался в своей памяти в безуспешных попытках вспомнить хоть что-нибудь, что связывало бы его с этим местом, кроме чувства нарастающий тревоги, щекочущего интереса и странных снов.

Джонатан раньше часто присылал ему письма, расспрашивал его обо всем, что происходило в его жизни. Они всегда встречались в Лондоне. Джонатан всегда настаивал, что сам будет навещать его. Они прекрасно ладили между собой, и юноша всегда был рад его видеть. Однако примерно шесть лет назад количество писем от него резко сократилось, и его визиты в Лондон стали гораздо реже. Лоренс не придавал этому должного значения долгое время, но после последнего письма дяди полгода назад он твердо решил разобраться в чем дело. Последняя строчка письма гласила: «Отпусти прошлое, мальчик мой. Живи полной жизнью, отбрось боль и страх прошлого. У тебя вся жизнь впереди. Радуйся, влюбляйся, наслаждайся безмятежностью и делай то, к чему тянет сердце. Со мной все будет хорошо, за мной есть, кому присмотреть».

Теперь же группа любознательных друзей ехала в Грейвтаун с одной единственной целью – расследовать смерть родителей Лоренса Стентона. Генри Эдкок и Габриэль Брюстер были полностью уверены, что пожар был подстроен недоброжелателями, у которых были веские мотивы для подобного злодеяния. Друзья были полны яростного энтузиазма раскрыть это дело.

Мортимир Стафорд не особо верил в успех расследования. Морти был неисправимым пессимистом, которого практически ничто не интересовало, кроме своих собственных проблем и переживаний. Ему казалось, что это расследование не увенчается никаким успехом и просто бессмысленно.

– Эй, Лоренс, что с тобой? Ты всю дорогу сам не свой, – толкнув его в плечо, спросил Генри.

– Я все думаю о дяде. Мы послали телеграмму, что приедем, но я не уверен, будет ли он нам рад, – задумчиво протянул юноша, снова вспомнив строчки письма.

– Да не нервничай ты так. Разумеется, он будет рад. Ты ведь его единственный и любимый племянник, – вдохновленный происходящем ответил друг.

– В письме было ясно сказано об обратном, – его не покидало чувство, будто бы дядя старательно избегал контакта с ним.

В нем боролись два совершенно противоположных чувства. На одном фланге стояли настороженность, напряжение и колющий дискомфорт, а на другом эмоциональное возбуждение, ликование и предвкушение расследования. На поле боя одни эмоции и чувства хаотично сменяли другие. Они сходились и расходились, словно волны в бескрайнем океане.

– Старина, расслабься и наслаждайся поездкой. Мы скоро доедем. Там и узнаешь, рад он тебе или нет, – закончил полемику Габриэль.

Примерно через пол часа они прибыли к месту назначения. Лоренс и его спутники, выйдя из экипажа, сразу стали осматривать обстановку вокруг. Со стороны они выглядели все, как на подбор, величавые аристократы. Одеты молодые люди были практически в одинаковые серо-черные костюмы и накидки и парадные цилиндры, а их туфли были начищены до такого блеска, что можно было смотреться в них, как в зеркало.

Их вниманию предстали обычные серые улочки и маленькие домишки. Ничего выдающегося на первый взгляд они не нашли. Обыкновенное тихое, унылое и забытое Богом место. Мрачный городок их совершенно не впечатлил.

– Лори, мальчик мой! Как я рад тебя видеть! – им навстречу практически бежал констебль и радостно приветствовал приезжих юношей. – Как ты возмужал! Могу поспорить, что от Лондонских леди отбоя нет, а?

Он не был похож на Лоренса. Темно-каштановые короткие волосы, которые были нелепо зачесаны назад, щетина, которой на вид было уже несколько дней, зеленые большие глаза и нос, похожий на картошку. Массивный мужчина всем своим видом источал заразительное добродушие и радость. Было в его взгляде что-то искренне детское и озорное. Такие люди – редкость. Лоренс всегда поражался его неуемному оптимизму, который находил последователей везде и всегда.

– Здравствуй, дядя Джон! Я тоже очень рад тебя видеть, – они пожали руки и крепко обнялись, хлопая друг друга по спинам. – Как давно мы не виделись? Год? Два?

– В последний раз в Лондоне летом 1908! Ужасное упущение, что мы так редко видимся, мальчик мой! Вижу, ты не один. Представь меня своим спутникам, – выпятив грудь, важно сказал констебль.

– Друзья, разрешите представить вам моего дядю, Джонатана Стентона. Он – главный страж порядка города Грейвтаун. Именно благодаря ему люди могут спать спокойно, – молодые люди по очереди крепко жали ему руку и представлялись.

– Рад со всеми вами познакомится! Скорее проходите в дом! Я уже давно вас жду, ваш чай должно быть успел остыть! – он жестом руки пригласил их ко входу в свое скромное жилище.

– Ну вот! А ты говорил, что он будет не рад, – тихо прошептал Генри, отвешивая ему дружественный удар в плечо. – Нытик!

Дом констебля находился на Ист Стрит. Тихая улица, которая с одной стороны вела к выхожу в лес, а с другой в центр города и рыночную площадь. Двухэтажное здание с виду было сравнительно небольшим, но внутри достаточно просторным. Из прихожей тянулся коридор, ведущий к светлой гостиной, которая была совмещена с уютной кухней. По середине комнаты стоял длинный большой стол с парой новых свечей, на котором гостей ждал аппетитный ужин.

Слева возвышалась массивная лестница, которая вела на второй этаж. Вдоль нее Лоренс увидел висящие картины с изображением разных жизнерадостных английских пейзажей. Автором этих картин был сам констебль. Поразительно, что у человека с такой серьезной профессией, была тяга к искусству и творчеству.

Юноши расселись по местам и стали обсуждать утомительную поездку и здешнюю атмосферу. Габриэль Брюстер, взбалмошный наследник огромного состояния, по своему обыкновению начал хвастаться своими спортивными достижениями и дальнейшими перспективами. Джонатан внимательно слушал, или делал вид, что внемлет каждому слову, и разливал всем чай и раздавал всевозможные закуски.

Лоренс, пока дядя был занят, разглядывал обстановку вокруг себя. Ничего необычного не было, кроме обилия разных растений в горшках, которые были выставлены у окна. Он не мог вспомнить, чтобы у Стентона была такая большая любовь к цветам.

Вдоль длинного комода у стены в гостиной стояли разные фотографии. На многих был изображен сам констебль, а на остальных фотокарточках улыбались отец и мать Лоренса. Пара снимков были обуглены. Видимо, Джонатан нашел их в доме после пожара.

Пользуясь тем, что все были заняты разговорами между собой, Лоренс тихо увел констебля в сторону.

– Дядя Джон, помнишь то последнее письмо, которое ты мне прислал? – тот утвердительно кивнул. – О ком в нем шла речь? У нас ведь здесь больше нет родственников, насколько мне известно.

– Знаешь, много чего произошло за то время, что мы не виделись, – Джонатан загадочно отвернулся к окну и посмотрел куда-то вдаль. – В моем возрасте уже глупо думать о семье и детях. Но несколько лет назад я встретил женщину, которая приняла меня таким, какой я есть, и с которой мне хотелось бы прожить остаток своей жизни.

– Неожиданно, – брови юноши медленно поползли на лоб. Услышать такое он никак не был готов. – Я очень рад за тебя, Джонатан. И как скоро я смогу познакомится с этой счастливицей?

– Я поговорю с ней, и уверен, что она не откажет в моей просьбе. Как только ты увидишь ее, то поймешь, мальчик мой, что она замечательная, – этот ответ, по какой-то причине не убедил Лоренса. Молодой человек нервно стал перебирать пальцы рук.

– Буду ждать с нетерпеньем, – младший Стентон испытывал волнительный интерес к этой особе. – И как же зовут вашу избранницу?

– Селена Кримс.

– Очаровательно.

Не то, чтобы он не верил в высокие чувства между мужчиной и женщиной. Он без всяких сомнений безгранично радовался за дядю и был всеми своими фибрами души «за» его счастье. Но что-то в его голове яростно подсказывало, что дядя не до конца рассказал ему о своей пассии.

– Может быть и тебе повезет также сильно, как мне. Возможно, тут ты сможешь найти девушку, которая заставит твое сердце биться сильнее! Красавиц у нас предостаточно! – дядя лукаво потрепал его по плечу и подмигнул.

– Мне показалось, или я услышал слово «девушка»? – оторвавшись от сигары, волнительно переспросил Габриэль. – Моего очарования хватит на всех!

Компания начала увлеченно смеяться.

Они вернулись к застолью и продолжили обсуждать последние новости, политику и светскую жизнь в Лондоне. Все они, кроме Лоренса, были из обеспеченных семей и высших кругов общества. Иногда молодой человек не мог позволить себе дорогих удовольствий в виде роскошной одежды или деликатесов на ужин. Но зависти в нем не было. Он сам старался пробивать себе дорогу в жизнь и высокое положение в обществе.

Самым молчаливым и понурым из всех четверых был Мортимир. Год назад он потерял свою молодую красавицу жену, у которой было воспаление легких. Она долго боролась за жизнь, но в итоге, просто задохнулась во сне. Мужчина нашел ее утром уже остывшую. Он безутешно горевал много месяцев и не мог найти себе место. Друзья решили, что ему на пользу пойдет это небольшое приключение и он сможет отвлечься от тягостных мыслей.

Когда компания полностью расслабилась и растворилась в ненавязчивой обстановке, констебль вынес проигрыватель. Мужчина трепетно установил пластинку и заиграла энергичная композиция. Ритмы мелодии смешались с мужской болтовней и естественными звуками комнаты. Настроение у всех было чудесное и легкое, будто бы все шло так, как и должно было.

Габриэль величественно вертел бокам в руке. Этот молодой красавец напоминал гепарда. Его манеры были столь же грациозны и царственны, сколь повадки опасной и хищной кошки.

– Джон, я хотел спросить у вас кое о чем, – молодой парень удивительно спокойно и неожиданно перевел тему разговора.

Его голос совмещал в себе режущую сталь и убийственное спокойствие с легкой ноткой тонкого сарказма. Идеальное блюдо. Он расслабленно раскинулся на стуле, скрестив ноги, демонстрируя свои ботинки, которые стоили дороже чем любой предмет в помещении. Мужчина любил поправлять свой дорогой строгий костюм, потому что для него самым важным было выглядеть презентабельно и солидно, будто с минуты на минуту у него должна была состояться важная встреча с королем Британской Империи.

– О чем речь? – не менее спокойно спросил Джонатан, переводя глаза на Брюстера.

– Верите ли вы в сверхъестественную активность? Мистику, если позволите, – Габриэль был из тех людей, которые не отличаются тактичностью, а говорят все, как есть, даже если это не очень уместно. – По дороге сюда у нас состоялась весьма интересная дискуссия на этот счет. Глядя на ваш загадочный городок, мне так и кажется, что где-то за мной наблюдают какие-нибудь духи.

– Интересный вопрос, юноша, – констебль немного заерзал на стуле и оттянул воротник своей рубашки. – По правде говоря, было то время, когда я боялся темных переулков и необычных шорохов. Это быстро прошло, когда я впервые поймал здесь маньяка, который убивал молодых девушек. Полагаю, что мой ответ – нет. Но вы несказанно правы. Грейвтаун довольно старинный город. Его история окутана тайнами и мистическими событиями. Люди здесь довольно суеверны и пугливы.

Констебль не знал подлинной цели их визита. Лоренс поведал ему лишь часть правды. Он действительно хотел навестить дядю и узнать город, где родился. Но ни слова об их замыслах узнать подлинную причину произошедшего в Грейвтауне четырнадцать лет назад.

Оксфордские друзья ни одну неделю готовились к этой поездке. Они проводили расследование, искали хотя бы малейшие зацепки о том, были ли странные преступления до пожара дома Стентонов, пытаясь построить всевозможные правдоподобные теории.

Друзья нашли газетные вырезки о том, что этот город – самый большой по числу смертей во всей Британской Империи. Также им удалось собрать и истории очевидцев, кто в страхе бежал оттуда. Все до последнего не хотели отвечать на вопросы о Грейвтауне, будто кто-то велел им молчать. Они буквально теряли голос на середине фразы или прикусывали язык чуть ли не до крови.

Лоренсу нравились тайны. Он был их ярым фанатиком с раннего детства. Его, словно магнитом, непреодолимо тянуло к заброшенным домам и странным личностям. Тетушка постоянно ругала его, когда мальчик убегал из дома в поисках очередных тайн и чужих секретов.

Одним из самых ярких его расследований Лоренс считал поиски пропавшей кошки по клички Марта. Она принадлежала соседской девочке, и та обратилось к нему за помощью. Он выслеживал ее несколько дней по следам, опрашивал очевидцев и строил всевозможные теории о ее исчезновении. Вся его комната была завалена в оборванных клочках бумаге, где он писал о всех своих мыслях и догадках. Спустя пять дней он нашел кошку на одной из городских улиц, когда та рылась в помоях, и вернул хозяйке. Тогда мальчик получил первый в его жизни поцелуй и был на седьмом небе от счастья.

– Вы занимаетесь откровенной чушью, господа, –поправляя свои очки, снисходительно сказал Генри Эдкок. – Ничего подобного в природе не существует. Загробный мир – вымысел и только.

Генри откровенно насмехался над теми, кто верил во всякую мистику или ведьмины проклятья. Его воспитали как человека, который верит только тому, что можно увидеть, почувствовать и потрогать. Юноша категорически отрицал все то, о чем без умолку болтали его товарищи.

– Не поддерживаю, – подхватил дискуссию Лоренс. – Ты не можешь отрицать очевидного. Люди по всему миру на протяжении всей человеческой истории неоднократно видели странных существ и необъяснимые явления.

Генри Эдкок, щекастый юноша, чьи волосы всегда топорщились в разные стороны, отличался страстью к наукам. Он старался все необычное оправдать с помощью логических выводов или доказательств. В Оксфорде он был круглым отличником. Лоренс искренне считал, что у него могло бы быть превосходное будущее в роли учителя или ученого.

Его родители владели успешной сетью книжных магазинов в Лондоне и были абсолютно счастливы, когда узнали, что их сын хочет заняться серьезными науками. Он вырос в абсолютной любви и ласке. Юноша не признавал никакого рода насилия и считал, что все можно решить с помощью мирных и рассудительных разговором. В потасовках он не участвовал, старался всячески избегать конфликтов. Но если кто-то задирал его друзей, он щитов вставал на их защиту. Это он считал своим священным долгом.

– О чем ты говоришь, Лори? Ты и вправду думаешь, что оборотни или пикси существуют? Ты в своем уме? – с нескрываемой насмешкой подначивал его Генри. – Или веришь, что в лесах нашей родной Англии водятся приведения?

– Не совсем приведения. Это энергетическая оболочка умершего человека. Я самолично видел фотографии, на которых были запечатлены некие бесформенные образования, – Лоренс парировал.

– Чушь и вздор! – Эдкок отвесил уже второй за этот вечер неожиданный щелбан по лбу Лоренса. – Извини, это был не я. Это приведение вселилось мне в руку и ударило тебя.

– Да я тебе сейчас, – не успел он договорить, как друг снова щелкнул его по лбу.

– Морти, а ты что скажешь? – спросил его Габриэль, пытаясь сдержать едкий смешок. – Ты весь вечер сегодня молчишь, словно воды в рот набрал. Или это привидение закрыло тебе рот невидимой рукой?

– Мне хотелось бы верить в загробную жизнь, – уныло произнес юноша, почесав нос. – Но абсолютно точно утверждать мы не можем.

Мортимир провел рукой по своей кудрявой шевелюре и откинулся на стуле. Он был ни худым и не упитанным. Обычным, можно сказать. Узковатые грустные глаза напоминали цвет кувшинок на болотах. Его лицу придавали особую эффектности уверенная челюсть и небольшая родинка на щеке.

Они вместе с женой владели небольшой кондитерской почти в самом центре Лондона. Его с головой завлекала готовка и украшение всевозможных тортов. Юноша был абсолютным перфекционистом и выполнял свою работу с исключительной тонкостью и точностью. Поэтому его кулинарные шедевры продавались по очень высоким ценам.

Молодой человек был весьма раздражительным и вспыльчивым. Иногда он мог взорваться по малейшему поводу и просто уйти от разговора, хлопнув дверью. Только его жена Мари могла совладать с его изменчивым характером. Он боготворил ее, обожал, осыпал подарками и комплиментами. Любая мечтала бы оказаться на ее месте. И теперь, потеряв то единственное, что он любил больше кондитерской лавочки, юноша был растоптан и практически мертв внутри.

– Что и требовалось доказать. Людям хочется верить в том, что есть форма жизни помимо той, которую мы привыкли видеть. Взрослые всегда пугают детей, что если они не будут слушаться, то ночью придут злые ведьмы, утащат в свое логово и обглодают их косточки, – Генри обошел стол и наиграно навис над Габриелем, изогнув руки, словно он хочет напасть и откусить ему голову.

Джонатан издал какой-то странный смешок.

– Но ведь откуда-то появляются все новые рассказы очевидцев о том, что те самолично контактировали с ведьмами и видели их колдовство, – скучающе бросил Брюстер, грациозно рассматривая янтарную жидкость в бокале. – По их словам, якобы, ведьмы предлагают свои услуги только тем, кто им выгоден и берут за свою работу определенную плату по их усмотрению.

Молодой человек был заядлым любителем выпить, поиграть в карты на деньги и провести ночь в объятьях незнакомки. Он был невероятно обаятелен и красив. Его мужественный профиль сводил молодых дам с ума. В нем необычно сочетались крупные черты лица, зеленые глаза и несильно кудрявые волосы. Он также выделялся отменным телосложением и был профессиональным фехтовальщиком.

– Бредни сумасшедших! Никакой нечистой силы не существует! – Генри не унимался. – Послушайте себя со стороны! Вы пытаетесь убедить друг друга в том, что волшебство существует. Еще скажите мне, что легенда о Короле Артуре, Мерлине и Мече в камне – это вовсе не сказка, а история, основанная на реальных исторических событиях. Как вас только приняли в Оксфорд?

– Ты неисправимый скептик.

– А ты неисправимый болван! – рявкнул Эдкок, развернувшись к столу на пятках.

– Прекратите этот ужас! Вы взрослые люди, а собачитесь, как дети. Ведите себя подобающе своему статусу и возрасту, джентльмены, – Мортимир иногда был чересчур дотошным. – В любом случае, мы …

– Если я когда-нибудь в своей жизни увижу настоящие доказательства подтверждающие паранормальные явления, то я, – стукнув кулаком по столу, провозгласил юноша. – То я побреюсь на лысо, господа!

– Это будет зрелище столетия! Твой успех у девушек будет обеспечен! – расхохотался Лоренс, стуча указательным пальцем по столу. – Я буду снимать скальп!

– Посмотрим еще, кто будет смеяться последним! – фыркнул Генри.

– Вы уже решили, как разместитесь в городе? – Джонатан подлил всем горькую жидкость янтарного цвета. – Я эгоистично понадеялся, что вы можете остановится у меня.

– О, да! – быстро подхватил Габриэль. – Было бы замечательно. Надеюсь, что мы вас не сильно стесним.

– Ну что вы, нисколько! Я буду только рад компании, а то из собеседников у меня только бутылка бренди и цветы в горшках.

– Тогда предлагаю нам с вами, господа, отправится на боковую, – ставя жирную точку в разговоре, отчеканил Эдкок. – День был длинным и тяжелым.

Джонатан помог им всем разместится. Он был несказанно рад тому, что Лоренс и его друзья все же решили остановиться у него. Мужчина, как заботливая домохозяйка, метался из комнаты в комнату и подавал вещи. В этом доме раньше жила большая семья с детьми, но четыре года назад они спешно покинули город по неизвестным причинам. Констебль выкупил этот дом у банка почти даром.

Генри и Мортимир обустроились в одной комнате, что ближе к лестнице, потому что только Морти мог спокойно выносить нескончаемый трёп Генри. Габриэль расположился в комнате правее. Брюстер все время ворочался во сне и долго не мог уснуть по ночам. Лоренсу было решено уступить одиночную комнату внизу.

Заснуть он не мог. Рой из разных и надоедливых мыслей не давал ему покоя, словно стая комаров, которые жужжат над ухом перед дождем. И вдруг, младшего Стентона посетило навязчивое желание прогуляться. Он набросил на плечи свой шелковый халат, обул тапочки, которые подарил ему Генри, и вышел из дома. Улицы еще сильнее окутал густой туман, а холодный ветерок покалывал мужские голые лодыжки.

Молодой человек блуждал по незнакомым улицам около часа, при этом не встретив ни одной живой души. Ему показалось это довольно необычным. Он не заметил даже бродячих собак. Окна многих домов были закрыты деревянными ставнями. Из звуков он слышал только карканье ворон и шелест листьев под ногами.

Для него эта поездка была не только сладким и будоражащим приключением, но и еще одной попыткой вернуть то, что он потерял. Хоть он всячески старался забыть о глубокой дыре в своей душе и посвятить себя будущему, но чувство чего-то незавершенного все чаще стало напоминать о себе и требовать закрытия этого дела, которое было скрыто под плотным занавесом, сотканным из тайн и необычного предчувствия.

Он вспоминал ту ночь, когда он ехал с незнакомыми женщинами в Лондон, которые сопровождали его к дальним родственниками со стороны матери. Они были добрыми людьми и приняли Лоренса со всей душевной теплотой. Парень был им безумно благодарен за все, что они ему дали. Но вот он не мог вспомнить лица тех женщин, которые его туда привезли. Ему упорно казалось, что они имели к нему какое-то определенное отношение, были несказанно важны.

Джонатана не было в день пожала в Грейвтауне. Как констебль объяснил ему позже, тот был по делам в Эдинбурге и узнал о трагедии лишь спустя около месяца. Но жить с ним племянник отказался. Да и родственники настаивали, чтобы тот остался с ними, получил достойное образование и держался подальше от этого захолустья.

Это место казалось ему странным. Юноша чувствовал себя в театральной постановке. Все в этом городе было словно из картона и разных декораций, за которыми скрывается что-то страшное и необъяснимое. Стоит ему отвернуться, как кто-то пробежит сзади или произойдет какая-нибудь чертовщина. Возможно, он просто все себе придумал и жадно хотел, чтобы все это оказалось правдой, чтобы прямо из-за угла вылетело приведение и поведало ему о всех тайнах загробного мира, чтобы прямо под ногами разверзлась земля и сам Дьявол пожал ему руку, пригласив на чашку чая.

Одна из улиц вывела его на центральную площадь, где величественно стоял медный памятник, местами покрывшийся плесенью. Лоренс подошел ближе к нему и увидел надпись на каменной плите снизу.

– «Мемориал Роберту Кросби. Мэр города Грейвтаун внес выдающийся вклад в борьбу с темными силами зла. 15 сентября 1746 год – 13 октября 1811 год», – неспешно прочитал надпись Стентон.

Вот вам и вера в мистику.

Долго у памятника он задерживаться не стал, и последний раз бросив на каменное лицо взгляд, продолжил свою ночную прогулку.

Выйдя на очередную узкую улочку, он остановился на своем отражение в одном из окон. Его волосы цвета горького шоколада были растрепаны, а серый халат безбожно помят. Лоренс знал, что красив. Девушки всегда стоили ему глазки и хотели оказаться с ним в одном тесном помещении без света и свидетелей. Его серые, словно скалы, глаза гармонично смотрелись с прямым носом и мужественными чертами лица. Его телосложению завидовали многие его приятели, а дамы томно вздыхали, когда видели его в строгих костюмах. В его планы не входила женитьба или поиск подходящей для себя пассии. Вся его страсть была полностью отдана тайнам мира сего.

Как по иронии судьбы, он вышел к каменному зданию с характерной табличкой «Морг города Грейвтаун».

Забавно. Подумал про себя Стентон.

Внезапно он услышал, как за дверью кто-то идет и явно направляется на выход. Лоренс поспешно забежал на узкую темную улочку и затаил дыхание. Увиденное заставило его нервно усмехнуться.

Прямо из дверей морга вышла девушка на вид лет двадцати с непослушной копной волос цвета полной луны. На ее круглом лице красовались темные круглые очки, которые полностью закрывали глаза. Она была относительно невысокого роста, довольно длинные женственные ножки и изящная лебединая шея. Молодая особа спокойно закрыла за собой дверь на ключ и легкой походкой, виляя бедрами, направилась куда-то, параллельно что-то напевая или насвистывая себе под нос.

– Что вы там делали, дамочка? – прошептал себе под нос младший Стентон.

У нее что-то было в руке. Что-то блестящее, похожее на монету. Она ограбила морг? Нет. Глупо, – размышлял про себя мужчина. – У нее есть ключи. Возможно, она там работает. Но что она делала там в такой час? Препарировала тело? Возможно. А почему в темных очках? Может быть, она слепая? Не похоже. Кто же вы, леди?

Лоренс дождался, пока она пройдет достаточное расстояние и бесшумно последовал за ней. Нарастающий интерес происходящего и азарт первого в жизни преследования захватили его с головой. Он шел не спеша, прячась за каждым углом или телегой, стараясь не издать ни единого шороха, чтобы не спугнуть незнакомку.

Но вдруг, она резко завернула за угол. Лоренс поспешил за ней, чтобы не упустить ее из вида. Выскочив на улицу, он увидел, как молодая особа уже вышла на Серфан Стрит.

Как она так быстро двигается?

Девушка, пританцовывая, шла в направлении леса. Дома становились все реже, а каменная брусчатка постепенно превратилась в гравий и дождевую грязь. Городской пейзаж сменился густым лесом. Лоренс ничего не мог разглядеть. Незнакомка пропала из вида.

– Эй! Здесь есть кто-нибудь? Мисс? – крикнул парень, но ответом ему было лишь его собственное тихое эхо. – Черт!

Вместо того, чтобы идти обратно, он направился вперед.

Должна же она была куда-то деться?

Ноги парня были полностью испачканы мхом и землей. Он то и дело спотыкался о поваленные ветви деревьев и ямы. Никаких следов девушки он не нашел. Ориентиров не было.

Юноша успел чертыхнуться и отчаяться, как его нога наступила на что-то железное. Он нагнулся, чтобы посмотреть поближе, и какого было его удивление, когда Лоренс увидел витиеватый ржавый штырь от ограды с острым позолоченным наконечником.

Как он тут оказался?

Осмотревшись по сторонам, Стентон заметил брешь в деревьях правее от себя, сквозь которую виднелась небольшая поляна. Ноги сами понесли его прямо туда. Пройдя несколько метров через кусты и высокие кочки, перед ним открылась ужасающая картина старого забытого пепелища.

На большой поляне покоились развалены небольшого двухэтажного дома. На вид ему было уже довольно много лет. Повсюду поросла высокая трава, лозы обвивали полусгоревшие балки и устоявшую часть лестницы, местами сохранившиеся стены покрывали глубокие трещины. Крыша полностью обвалилась. Вокруг царил полный хаос.

Блуждая по пепелищу, он нашел разбитые вазы, тарелки и фарфоровый чайный сервиз, предметы домашней утвари и опаленную одежду бывших жильцов. Мебели практически не было. Видимо, ее растащили местные жители. Под одной из досок он увидел что-то маленькое и белое. Осторожно присев на корточки, Лоренс достал плюшевую игрушку зайца, влажную от росы, испачканную в саже и местами обожженную огнем.

Его сердце пропустил мощный разряд, словно его сжали в стальной хватке.

Это была его игрушка. Обугленные картинки далекого прошлого дробью проскользнули в его голове. Он вспомнил, как играл в стенах этого дома, вспомнил, как дорожил этой игрушкой больше всего на свете. Его глаза мгновенно наполнились слезами, руки задрожали, в ушах стоял шум.

Лоренс нервно подскочил на ноги и стал метаться по развалинам, тщетно пытаясь найти свое прошлое. Ему казалось, что оно похоронено именно здесь, под толстым слоем золы, что оно прячется в высокой траве, словно дикий зверек. Его воображение рисовало дом таким, каким он был. Светлые стены, завешанные картинами, деревянные, вечно скрипучие полы, множество шкафов с книгами, которые теперь стали пеплом. Некогда дорогая позолоченная люстра, висевшая в гостиной, покрылась ржавчиной. Теперь вместо дорогих ковров полы застилали мох и дикие цветы. А единственными обитателями дома стали животные и призраки прошлого. Его ладонь тронула перила лестницы, которая вела на второй этаж, где была его детская комната. Теперь там не было ничего, кроме раскрошившегося камня и старого дерева.

Это был его дом, его забытое прошлое.

Голова Лоренса обессиленно упала вниз. Он отчаянно боролся с накатившими его эмоциями и воспоминаниями. Это был неподъемный груз для его плеч. Он не был готов это увидеть. Стентон не так представлял себе этот момент. Его руки дрожали, крепко сжимая игрушку, будто он боялся, что снова потеряет и забудет ее.

– Погода сегодня чудесная, не правда ли?

Лоренс вздрогнул от властного голоса за своей спиной.

Тыльной стороной ладони он смахнул скатившуюся по щеке ледяную слезу и обернулся. Перед ним стояла та самая девушка, за которой он следил.

Ее поза была расслабленной, устрашающе невозмутимой, руки опущены вниз, словно для нее в порядке вещей было встречать кого-то ночью в лесу. Нос девушки был среднего размера с небольшой аристократичной горбинкой и немного вздернут, высокие неявные скулы, немного пухлые щеки, густые брови с изломом и бледные припухшие губы.

Лишь на долю секунды он заметил едва уловимую перемену в ее позе. Ее плечи обмякли, руки нервно дернулись, а брови приподнялись, как ему показалось, в удивлении или растерянности.

Когда Джонатан говорил о девушке, которая заставит мое сердце биться сильнее, я никогда бы не подумал, что она будет выглядеть именно так. Лоренс мысленно почесал свой затылок.

– Или вы предпочитаете дневные прогулки? – более тепло произнесла незнакомка, немного наклонив голову в бок.

Он так и не смог выдавить из себя хоть какие-то слова. Вся ситуация выглядела более чем абсурдно. Юноша стоял посреди своего сгоревшего дома, а незнакомка в странных очках, которая около часа назад хозяйничала в городском морге, появилась из неоткуда и мило говорила с ним о погоде. Его восприятие мира сего изрядно пошатнулось.

– Простите, ч-что вы сказали? – тихим хриплым голосом переспросил юноша, наконец очнувшись от странного транса.

– Любите детские игрушки? – девушка легким кивком указала в направлении его обгорелой находки. – Зайка?

Зайка, зайка, зайка…

– Ах, да, – Лоренс тяжело выдохнул и мотнул головой, приходя в себя. – Я нашел его здесь.

Одно дуновение слабого ветра и в нос юноше ударил дурманящий запах сандала и розы. Такой приятный. Такой до ужаса манящий, точно призыв ядовитого цветка. Один вдох и ты покойник. Но Лоренс бы умер счастливым.

– Вы заблудились?

– Нет. Нет, – Лоренс развернулся к ней всем телом, сконфужено поправляя накидку, чтобы скрыть свою помятую и грязную домашнюю одежду. – Я …

– Вы, что? – она улыбнулась такой снисходительной и странной улыбкой, что Стентону стало не по себе. Ему показалось, что она играет с ним, как гадюка с тушканчиком перед тем, как задушить его. – Просто следили за мной и заблудились?

– Вы меня поймали, – Лоренс виновато потер затылок. – Да. Следил. Простите мне мою дерзость. Мне показалось странным, что столь юная девушка ночью покидает здание морга. Вот я и решил, что стоит вас проводить. Ночью хрупкой девушке ходить в одиночку небезопасно, знаете ли. Я все же джентльмен.

– Как благородно с вашей стороны, – ее улыбка стала напоминать хищную ухмылку, даже немного безумную. – Мистер Стентон.

Девушка, словно пробовала его имя на вкус, смакуя каждую букву.

– Разве мы с вами знакомы? – с прищуром спросил он.

– Не трудно догадаться, учитывая обстоятельства, – девушка медленно поравнялась с ним, оглядывая мрачное пепелище, которое освещал лишь тусклый лунный свет. – Вы стоите посреди сгоревшего дома семьи Стентонов и держите в руках детскую игрушку, которая, судя по всему, когда-то давно вам принадлежала. Ваши печальные глаза говорят о том, что вы скорбите о прошлом, стоя здесь.

Поразительная проницательность незнакомки заставила сердце Лоренса забиться еще быстрее.

– Вы попали в точку, мисс, – Стентон снова оглядел плюшевого зайца. – Верите или нет, но я до сегодняшнего дня не мог вспомнить это место.

Я случайно вышел сюда, когда потерял вас из вида в лесу. Все мое детство, как в тумане. Я не в состоянии даже вспомнить, как выглядели мои мать и отец.

Девушка скрестила руки за собой, а ее улыбка с лица бесследно исчезла.

– Иногда бывает, что лучше не копаться в прошлом. Это может принести лишь боль и страдания. Живя прошлым, человек рискуют навсегда остаться пленником старых иллюзий.

– Только не в моем случае, мисс, – Лоренс решительно повернулся к незнакомке. – Что ж, моя фамилия вам известна, а вот мне ваша нет.

– Кингсли, – юноша немного кивнул и ненавязчиво улыбнулся, настаивая услышать ее имя. – Розалинд Кингсли.

– Красивое имя. Вы – настоящий цветок, – он с улыбкой, разбирая и смакуя ее имя по буквам у себя в голове, протянул ей руку. – Лоренс Стентон. Рад знакомству.

Девушка, словно принимая в голове решение, принять его руку или нет, несколько секунд рассматривала лицо Лоренса, а затем легко пожала его ладонь. Ее кожа была приятно теплой и необычно контрастировала с холодным металлом нескольких массивных колец на ее худых пальцах.

Она ярко отличалась от лондонских леди, с которыми был знаком Стентон. Он никогда не видел, чтобы девушки так открыто разговаривали с незнакомыми мужчинами, чтобы они гуляли совершенно одни ночью в непролазном лесу. Все в ней было настолько противоречиво, насколько и обаятельно одновременно.

Лоренс по привычке задумчиво потянулся к медальону на своей груди. После пожара он был уже на его шее, и юноша ни при каких обстоятельствах не хотел его снимать. Каждый раз, когда он нервничал или глубоко задумывался, руки сами тянулись к небольшому желто-фиолетовому камню. Стентон даже не знал названия этого минерала, не говоря уже о том, откуда и как он вообще появился на его шее.

– Занятная вещица, – улыбнулась девушка, указывая кивком на амулет. – Аметрин – весьма редкий камень.

– Вы о нем что-то знаете?

– Его добывают на территории Южной Америки, в Боливии. Довольно дорогой в цене. Бытует мнение, что он приносит владельцу спокойствие и просветление. В древности считалось, что этот камень является проводником между иным миром и человеческим.

– Иной мир?

– Подземным. Ну, или если хотите, загробным.

– Верите в это?

Девушка загадочно улыбнулась.

Она снова играла с ним, с его воображением.

Они замолчали на некоторое время, смотря на развалены. Ему было в новинку не видеть чьих-то глаз. Он не мог раскусить ее. Десятки вопросов вертелись на языке юноши, но не один он так и не решился задать. Девушка источала трепещущее спокойствие, которое по каким-то причинам будоражило Лоренса изнутри. Это чувство щекотало все уголки его сознания.

Лоренс поймал себя на острой мысли, что любуется ей. При всем том манящем ужасе, что она излучала, он не мог перестать смотреть на нее. Он уже несколько раз успел оглядеть ее фигуру вдоль и поперек, задерживаясь на самых интересных местах. Она выделялась на фоне всех женщин, которых юноша встречал за всю жизнь. Мисс Кингсли своим поведением напоминала ему дикую кошку. Ее раскованная поза олицетворяла абсолютное владение ситуацией, будто бы она была здесь единоличной хозяйкой.

На ногах девушки красовались высокие сапоги на небольшом каблуке и облегающие брюки, которые бестактно подчеркивали всю красоту ее бедер. На ней был серый, немного потертый, кафтан с позолоченными пуговицами и замысловатыми узорами. Молодому человеку лишь на долю секунды захотелось провести тщательный осмотр и раскрыть все ее секреты под одеждой, но он молниеносно одернул себя.

Вдруг девушка быстро кивнула, будто согласилась сама с собой и торопливо заговорила первой.

– Я отведу вас обратно в город. Боюсь, что вы снова заблудитесь в здешних лесах. Будет обидно найти вас на утро растерзанным волками или в яме со сломанной шеей.

– Ну что вы, не стоит. Я и сам могу …

– Пойдемте, – велела она и Лоренс подчинился, тихо радуясь, что может провести с ней немного больше времени, чем позволяет приличие.

Он не мог назваться податливым, скорее Лоренс был достаточно строптивым и не любил, когда ему указывали, что и как делать. Но в случае мисс Кингсли, он был готов пойти на приятные уступки.

Пару минут они шли в гнетущей тишине, но юноша все же решился продолжить диалог.

– Что же вы делали в такой поздний час в городском морге? Навещали кого-то?

– Я там подработаю.

– Необычная работа для юной девушки, не находите?

– Не нахожу, – усмехнувшись, ответила Розалинд, как будто Лоренс сказал что-то смешное или глупое. – Мне проще общаться с мертвыми, нежели чем с живыми.

– Чем же вам так не угодили живые? – вопросительно приподняв одну бровь, спросил Лоренс.

– Люди примитивны. Они не могут отличить плохое от хорошего, не могут воспринять многих очевидных вещей. Люди слепы, как новорожденные котята.

– Вы говорите так, как будто себя не причисляете к людскому обществу.

– Так и есть.

– Кто же вы тогда?

– Ответ лежит на поверхности, – она снова загадочно улыбнулась.

Молодой человек был сконфужен. Эта улыбка заставляла его усомниться в собственной трезвости. Каждые ответ этой особы не вязался с его шаблонными представлениями о женщинах, да и о людях в целом.

– А вы ведь не испугались, когда поняли, что я преследовал вас. Почему? Любая другая бы на вашем месте стала отбиваться от меня или кричать о помощи.

– Не ровняйте меня на остальных, мистер Стентон. Чтобы меня напугать, вам нужно постараться получше, – вновь усмехнулась она, наиграно цокая зубами. – Мы на месте.

Стентон и не заметил, что они уже стояли перед началом одной из городских улиц. Он неохотно отстранился от нее, неловко поправив волосы рукой.

– А вы, разве, не в городе живете?

– Мой дом в лесу неподалеку отсюда, – девушка кивком указала в направлении улицы. – Идите прямо и выйдете на главную площадь. Надеюсь, там вы не заблудитесь. Просто следуйте за указателями.

– Спасибо, мисс Кингсли, – Розалинд кивнула, одарив его очаровательной улыбкой, от которой щеки Лоренса стало приятно покалывать. Чтобы скрыть свой румянец, он снова отвернулся к улице, делая вид, что рассматривает серые дома.

– Я рекомендую вам в следующий раз очень хорошо подумать, прежде чем кого-либо преследовать. Возможно, от этого будет зависеть ваша жизнь, – бархатный голос девушки раздался практически прямо у самого уха юноши, от чего армия мурашек пробежала по его ключице, приятно разбегаясь по руке. – Доброй ночи, мистер Стентон.

На секунду он прикрыл глаза, распаляясь в ее дурманящем низком шепоте и манящем аромате красной розы. Секундная эйфория растянулась для него на часы, без остатка увлекая Лоренса в неизвестные ему ранее чувства.

– Я увижу вас снова? – не выдержав, спросил Лоренс, надеясь услышать положительный ответ, но его, к большому сожалению молодого детектива, не последовало. – Мисс Кингсли?

Юноша шокировано распахнул глаза и повернулся в ту сторону, где только что стояла Розалинд. Но ее там не оказалось, будто никогда и не было. На мгновение ему показалось, что все это было плодом его извращенного воображения. Но он предпочел не думать об этом.

Домой парень возвращался уже другим человеком. В нем поселились неведомые до этой ночи чувства. Его душа металась из стороны в сторону между тенями прошлого и призраками будущего. Ему хотелось разгадать сразу две тайны – смерть его родителей и девушку по имени Розалинд Кингсли.

Свет уже нигде не горел. В доме стояла абсолютная тишина. Юноше показалось, что его мысли были настолько громкими, что могли перебудить спящих друзей и дядю. Сквозь тюль на окнах прокрадывался тусклый лунный свет и блики городских фонарей, освещая гостиную.

Он засыпал этой тихой ночью с мыслями о таинственной незнакомке, прижав к себе плюшевую частичку своего прошлого.

Утро выдалось очень напряженным. Все молодые люди проснулись в неблагоприятном настроении. Друзья жаловались на ночные кошмары и жуткую усталость.

Лоренс рассказал друзьям обо всем, что произошло ночью, начиная от тревожных мыслей и найденных останков дома его семьи, заканчивая странным знакомством с мисс Кингсли.

– Хорошенькая? – ехидно промурлыкал Габриэль.

– Ты опять о своем! Мы здесь серьезные вещи обсуждаем, а тебя заботят только вопросы женской красоты! Ты невозможен! – Генри истерично замахал руками.

– Так хорошенькая или нет? – Брюстер не унимался.

– Более чем, – друзья стали по очереди хлопать его по плечу и громко улюлюкать. – Но она была такая …

– Дикая?

– Загадочная?

– Манящая?

– Я бы сказал, все сразу, – Стентон упал на свои руки от отчаяния. – А если она замужем? Если вдова? Я был в таком неподобающем виде! Какой же я дурак!

– Ну замужем, ну вдова, – выпуская сигарный дым, рассуждал Брюстер. – Любой орешек можно расколоть. Просто нужно подобрать правильный молоток.

– Эй, старина, не надо раскисать и так сильно драматизировать! – Генри хлопнул его по спине обеими руками. – Она точно без ума от тебя. В следующий раз наденешь свой лучший костюм, золотые запонки и подаренный мной цилиндр, и она не сможет перед тобой устоять. Я тебе ручаюсь!

– Мне кажется, что она не из тех женщин, которые падки на деньги.

– Не говори ерунды, Лори.

Первый раз за все время их дружбы Лоренс кем-то был заинтересован больше, чем расследованием каких-то тайн. Эта девушка стала для него самой приоритетной загадкой. Так что он решил совместить приятное с полезным.

– Только вот, почему она ходит ночью в темных очках?

– Дамочка с придурью, – Габриэль мечтательно скрестил руки за затылком и откинулся на стуле. – Мне нравится.