Через камень и море

Глава 2

Винн проснулась ближе к вечеру, и уже разминая затёкшие мышцы, вспомнила, что они находятся в храме. Много лет она не спала на кровати гномов. Матрас, на которым она отдыхала, оказался не мягче одеял, постеленных на каменные плиты. Тень сидела у её ног, но спрыгнула, когда Винн села потирая ноющее плечо. Когда девушка увидела оловянный кувшин и керамическая чашка, стоявшие на каменном столе у двери, она поняла, что горло её пересохло.

— Хочешь пить? — спросила она Тень.

Девушка встала и наполнила чашку водой, сама отпив прямо из кувшина. Она была рада оказаться вдали от гильдии, своего начальства и других хранителей, хотя при этой мысли ощутила лёгкое сожаление. Винн впервые путешествовала, не являясь подопечной кого-либо, кроме собственных компаньонов.

Когда Винн была младше, она любила жизнь в гильдии. Потом она путешествовала с Домином Тилсвитом и другими по всему Восточному континенту, по ту сторону океана. Их целью было основание нового филиала гильдии в Запределье. Но в Беле, прибрежной столице, что была родиной Чейна, в жизнь Винн ворвались двое незнакомцев и собака.

Магьер, Лисил и Малец охотились на вампира, представителя высшего класса нежити, который они называли Внешень Зомрель — Благородный Мертвец. Когда эта троица, наконец, отправилась икать артефакт, которого добивался Вельстил, Домин Тилсвит послал Винн на её первое задание — одиночное и не типичное для обычного хранителя.

Их путешествие лежало через сырые земли Древинки, в предгорья Стравины и в Уордлендс, а затем, на эльфийские территории Ан Кроан. Путешествие закончилось далеко на юге, где они попали в горный замороженный замок. Там они, наконец, обнаружили артефакт «шар» и древние тексты, часть которых Винн привезла в гильдию.

Но когда она вернулась домой, в Колмсит, получилось совсем не так, как она ожидала. Никто не поверил её истории о дампирах, нежити и некроманта, которого охраняли призраки. Её начальство присвоило себе тексты и приказало замолчать и «глупую» Винн Хигеорт, начали сторониться почти все, кто её окружал в гильдии.

Затем, менее половины луны тому назад, в Колмсите было убито четверо хранителей. Убийцей был «призрак», как его называла Винн. Этот ранее неизвестный представитель нежити, охотился за переводами древних текстов о вампирах, которые являлись древним врагом людей. И этот враг когда-то почти победил в войне против людей, гномов и эльфов.

В своём путешествии, Винн видела страшные знамения, предвещающие возможное возвращение этого врага. Появление призрака, который оказался страшнее и сильнее прежних врагов, вынудили её начать новые поиски. Ей предстояло узнать больше о временах Забытой истории… и узнать, как можно предотвратить новую войну.

Она должна была найти тексты, чтобы узнать с их помощью что-то важное. Девушка верила в это, потому что больше не существовало ничего, на что она могла бы надеяться.

Винн надела свежий серый балахон, а затем погладила Тень по голове.

— По крайней мере место, где пройдёт ужин мы найдём легко. — прошептала она.

В ответ Тень тихо заскулила, и голову Винн наполнили звуки шумной городской улицы.

Девушка опустилась на колени перед собакой.

Отец Тени был когда-то одним из тех, кого хранители называют Элементалями или Вечными Духами. Он сделал выбор, родиться в теле маджай-хи, одной из собак породы. выведенной эльфами. Его двойственная природа давала возможность общаться мысленно и передавать чёткие мыслеобразы. Он встретил мать Тени, истинную маджай-хи по имени Лили, пока они путешествовали через эльфийские земли. Маджай-хи передавали свои воспоминания и могли общаться через прикосновение. Винн называла это «говорящей памятью».

Тень унаследовала память и способности своего отца, хоть и не имела возможности говорить с Винн мысленно. Но Тень умела делать кое-что особенное. Насколько было известно Винн, никакой другой маджай-хи не мог контактировать с человеком так, как делала это Тень.

Воспоминания о жизни города, показанные Тенью, говорили о том, что молодой спутнице Винн здесь некомфортно.

— Я знаю… тебе не нравиться находиться в многолюдных местах. — сказала она мягко. — Но нам придётся быть здесь ради нашего поиска.

Поднявшись, она заметила свою сумку, поверх который лежал посох, хрустальное солнце которого было надёжно скрыто кожаным чехлом.

Она полезла в карман, чтобы убедиться в том, что защитные очки сделанный иль Шанком были ещё там. Эти тёмные линзы в оловянной оправе должны были защищать глаза от яркого света, но позволяли ей видеть.

Она хотела проверить находятся ли в порядке и другие вещи в сумке, но остановилась, а затем, сделала шаг к двери.

Кристалл на посохе был единственным оружием против Благородных Мертвецов. Но если носить его в храме, это может вызвать вопросы. Винн заставила себя выйти в коридор без посоха и, дождавшись пока за ней выйдет и Тень, прикрыла дверь.

Дверь Чейна была закрыта и она знала, что он будет «спать» до заката и мешать ему не следует. Она знала, что он и его вещи будут здесь в порядке и никто их здесь не потревожит.

В кармане плаща Чейна хранилась немало важная вещь. Когда вампир покидал библиотеку, в которой Винн нашла тексты, он наткнулся на старый свиток. Это был тот самый свиток, что показывала Винн Ликэн и его написали одни из самый древних вампиров. Но его невозможно было прочесть, потому что поверхность была залита чернилами.

Когда она встретилась с Чейном в Колсите и снова увидела свиток, то смогла увидеть написанные на нём строчки с помощью магического зрения. Это был длинный отрывок из стиха, полный неясных метафор и написанный кровью нежити на старом диалекте суманского языка. Она знала его только частично, поэтому на первый взгляд эти строчки ничего не говорили. Но она и Чейн заподозрили, что свиток и был тем, что искал призрак.

Было странным почему древние Благородные Мертвецы написали этот свиток своей кровью, а потом замазали всё чернилами. Почему бы просто не уничтожить его? И почему Ликэн хотела, чтобы Винн увидела его?

Пока Винн брела по коридору, её голову заполняли все эти вопросы, и она с трудом заставила вспомнить себя о текущей задаче. Что-то неладное происходило в мире и Винн знала очень мало, чтобы понять что именно. В кабинете Домина Хайтауэра она слышала слова…

Хассаг крейг… Ходящие сквозь камень…

Два одетых в чёрное гнома воина тайком посещали хранителя. Один, младший из них, назвал его «братом». Судя по разговорам оба этих гнома были представителями этой непонятной группы. Если бы она могла узнать хоть что-то о них, то возможно нашла бы ключ к тому, где могли храниться свитки. Почему призрак убивал за фолианты, хотя был способен выкрасть тексты прямо из гильдии? Ответ был очевиден.

Тексты не хранились в гильдии.

Видимо, они всегда приносились для работы, а затем снова прятались. Ходящие сквозь камень — те кто мог появляться и исчезать незаметно, единственные, кто мог быть к этому причастен. Гномы хранили документы связанные со своими племенами, кланами и семьями и она должны была найти некоторые ответы на свои вопросы здесь.

Винн прошла в изогнуты проход, огибающий главную залу храма. Солнечный свет, отражаясь от зеркал по-прежнему заливал хал и озарял статую.

Она вытянула голову, рассматривая статую с протянутой рукой… но что он предлагал?

Домин Тилсвит как-то сказал её, что Отец языков был ближе всех к святым и мудрецам, которых когда-либо знал мир. Это была хорошая мысль, хоть девушка и не думала, что для неё это имеет какое-либо значение. Хранители были людьми разума, а не веры.

Тень зарычала и Винн посмотрела в ту же сторону, что и собака.

— Ах, Маллет говорил, что у нас гости.

Винн встретилась взглядом с женщиной-гномом в оранжевом одеянии.

— Ой… Бэйн. — поприветствовала её Винн. — Не могли бы вы проводить меня в обеденный зал. Я должна была встретиться с ним на ужине.

В Стравине Винн читала некоторые забавные отрывки из местного фольклора. Там гномы описывались как несговорчивый народ. А некоторые сказки утверждали, что было трудно определить, женщина перед тобой или мужчина, так как все гномы носили бороды.

Что за чушь?!

Женщина ширвиш посмотрела на неё, а потом обратила внимание на «волка» вставшего между ними. У неё были длинные блестящие волосы чёрного цвета, сниспадающие на одеяние вниз по плечам. Некоторым могло показаться, что гномы были толстыми, но на взгляд Винн, эта женщина была прекрасно сложена. У неё был немного строгий и серьёзный вид, но вскоре это выражение сменилось улыбкой.

— Следуй за мной. — сказала ширвиш. — Я сама направляюсь туда.

Винн еле поспевала за гномкой и вскоре они оказались перед дверями, за которыми слышался гномский смех, отражающийся эхом от стен. Перед тем, как Винн вошла туда, она уловила запах специй и грибов.

Шесть ширвишей сидели за ближайшим к выходу столом и, наполняя свои кружки, весело болтали. У стен стояли ещё два длинных стола с деревянными скамейками, а тот, что был справа от арки, был загружен едой — рубленными грибами, пряным козьим сыром, варёными овощами с тушёной олениной.

Винн только сейчас осознала какая она голодная и посмотрев вниз, увидела, что у Тени уже бегут слюнки.

— Юная Хигеорт!

Ширвиш Маллет привстал с табурета и помахал ей рукой с дальнего конца зала. Его белая борода прорезалась его приветливой улыбкой и Винн поспешила к нему.

— Всё это ещё и пахнет замечательно. — сказала она, положив на миску грибы с олениной для Тени.

— Где твой молодой человек? — спросил Маллет.

— Он не мой… ещё спит. Я не хотела пока будить его.

Ширвиш крякнул и поднял большой кувшин. Прежде чем Винн успела запротестовать, он налил ей в кружку коричневой жидкости. Нерешительно заглянув в кружку и принюхавшись, Винн обнаружила, что это был всего лишь нагретый бульон.

— Спасибо. — вздохнула она с облегчением.

В гильдии большинство хранителей пили вино только по особым случаям, но Винн всегда предпочитала чай. Гномы же часто пили пиво и эль, иногда просто так взамен воды. На них не так как на людей действовал алкоголь, и гномы могли пить в таких дозах, какие для людей были смертельны.

Жест Маллета просто показал его внимательность.

Едва Винн поставила миску с едой перед Тенью, та принялась уплетать оленину.

Ширвиш проглотил кусок гриба и запив его вспененным пивом, спросил:

— Расскажешь, о вашем задании?

Винн старалась не выдать своих чувств. Она была хорошо знакома с мнением гномов о пишущих о них людях. Гномы жили по двести лет, и считали людей смешными в своём стремлении накапливать за свою короткую жизнь столько ненужной информации. Для гномов считалось правильным собирать только те знания, которые могли им пригодиться. А лучше всего для них было совершенствовать своё мастерство.

Три ночи Винн думала о том, что она скажет в такой момент. От этого будет зависеть доверие к ней ширвиша.

— Это деликатный вопрос. — начала она, придвигаясь ближе и понижая голос. — Наш суманский филиал давно завершил писать биографии всех своих доминов. Они чувствовали, что такие записи будут полезными для будущих хранителей. И наш Премин решил последовать их примеру… не приличествует Доминам самим писать собственные биографии. Таким образом, мне поручили написать биографию Домина Хайтауэра.

Ширвиш Маллет перестал жевать и уставился на неё. Сделав большой глоток, он постарался не засмеяться над абсурдностью такой задачи.

— И вы пришли сюда, — сказал он с вынужденной серьёзностью. — где Члаярд начинал свой путь?

Потребовалось время, чтобы Винн осмыслила сказанное им.

— Под Члаярдом вы имеете в виду Домина Хайтауэра и то, как он стал ширвишем Бедза-кенджа?

Маллет нахмурил в недоумении лоб.

— Не потому ли вы пришли именно сюда, чтобы писать рассказ о его жизни?

Быстро сориентировавшись, Винн кивнула.

— Да, но у хранителей почти не осталось никакой информации, а биографии должны быть беспристрастными. Мы должны стремиться помнить истории лучших из нас.

— По крайней мере, это точно мудрое решение! — согласился Маллет.

Винн почувствовала нахлынувший на неё приступ вины за то, что ей удалось так легко его обмануть. Это был один из тех плохих навыков, что она получила в компании с Лисилом, но несомненно, обманывать она была вынуждена.

— Я не знала, что Хайтауэр хотел стать ширвишем.

Хайтауэр вообще вёл обособленный образ жизни, и Винн знала о нём очень мало.

— Очень короткое время, он был моим послушником. — сказал Маллет. — Но я могу познакомить тебя с теми, кто знал его лучше. Мы все были поражены его желанием стать… писакой.

Винн проигнорировала это замечание.

— Я уважаю его выбор. — сказала Винн. — Вы познакомите меня с его семьёй?

Маллет выпрямился, и его лицо приобрело задумчивый вид.

Винн обеспокоилась тем, что могла спросить что-то не то, но не могла понять, где именно неправа. Вызвала ли она у Маллета подозрения?

Он посмотрел ей в глаза и сказал:

— Я не знаю их точное местоположение и могу указать только примерное направление. Он родом из места Йерклаг, что на вашем языке будет «железная коса». Я знаю, что они жили в Чемарре… в нижней его части.

Винн вздрогнула.

— В подземелье?

Ширвиш Маллет не ответил.

Чемарра или Сиасит, был одним из самых населённых городов, расположенных на противоположной стороне горы, что стоит в открытом океане, на острове Урдлид. «Нижняя» часть — это значит район, живущий за чертой бедности.

— Тебе придётся отправиться на вокзал, сесть на трамвай, а там в Чемарре узнать, кто может проводить вас.

Его тон изменился, будто гном говорил о чём-то неловком.

— Ширвиш, пока я здесь, я хотела бы провести дополнительные исследования для архивов гильдии о Ходящих сквозь камень… о них известно так мало…

Винн затихла, заметив, что Маллет перестал даже моргать. Его тёмные глаза стали жёсткими.

— Юная Хигеорт… — начал он, понизив голос. — Вашей гильдии известно так много… или Домин Хайтауэр сказал об этом вам? Откуда вы знаете о Хассаг-крейг?

— Я слышала это название пару раз. — ответила Винн. — Я знаю лишь то, что это является чем-то вроде секты.

— Мой народ относится к ним более уважительно. — возразил он и Винн поняла, что ему известно многое.

— Ходящие сквозь камень, как вы их называете, являются хранителями наших самых почитаемых умерших. — он сделал паузу, тщательно взвешивая свои слова. Только «танаэ», которые носят торк на шее, как знак великих достижений, получают право, чтобы за ними присматривали Ходящие. Когда «танаэ» умирает… и предаётся земле… Ходящий может взять его и переместить в подземный мир. Считается, что таким образом «танаэ» приближаются к «банаэ», таким как наш Бедза-кендж.

Любопытство Винн, пробудило в ней новые вопросы.

Этот подземный мир, где живут Ходящие… это реальное место? Я могу найти его?

Маллет закатил глаза и из его рта раздался неодобрительный вздох.

— Это уже не вопрос, не говоря уж об ответе, который должен оказаться в ваших… записях! — но его тон быстро смягчился и ширвиш похлопал Винн по плечу, как добрый дедушка. — То что я сказал тебе, это всё, что людям нужно и можно знать. Теперь, когда ты поужинала, выгуляй своего зверя, пожалуйста! Затем, можешь сконцентрироваться на биографии Хайтауэра. Только Вечный знает, что полезного может из этого получиться.

Винн знала, что Маллет отнёсся к ней очень снисходительно. Но не нарушит ли она границы здравого смысла, если задаст ещё вопрос? Она поднялась, чтобы остановить его, прежде чем он ушёл.

— Ширвиш, прости меня, но есть ещё один вопрос. Во всех ваших старых сказаниях встречается ли упоминание о месте, называемом Баалаль-сит… или чём-то называемом Заллухираг?

Маллет побледнел и Винн застыла в молчании.

Он выглядел так, как будто вмиг эти слова сделали его больным. На его лице сначала возникла гримаса отвращения, но ширвиш быстро успокоился и взял себя в руки. Винн думала, что он не ответит и уйдёт, но Маллет повернулся к ней и тихо сквозь зубы спросил:

— Где ты слышала это название?

Это было настолько внезапно, что она вздрогнула и еле выдавила из себя ответ:

— Домин Хайтауэр как-то сказал об этом мне.

— Я разочарован в своих бывших помощниках. — сказал он. — Никому, особенно таким как вы, не позволено знать о таких вещах… не говоря уж об их поиске! Это всё, что касается памяти мёртвых моего народа!

В зале сделалось слишком тихо.

Среди гномов, расположившихся за дальним столом, послышался ропот. Винн оказалась в самом центре внимания. Она снова умудрилась выглядеть нелепо.

— Спасибо вам за еду. — сказала она. — Я должна проверить Чейна.

Винн попятилась под пристальным взглядом Маллета, тронув Тень по голове, чтобы та шла за ней.

— Мы отправимся на станцию сегодня вечером. — добавила она. — И поплывём на пароме через море, как вы и сказали. Может мы вернёмся через пару дней.

— Вы всегда будете здесь желанными гостями. Возвращайтесь. — сказал спокойно Маллет.

Как только Винн оказалась в главном коридоре, она стала прокручивать в голове слова Маллета. Он ничего не хотел говорить о Баалаль-сите и она больше не могла спрашивать его об этом. Но что касается Залухирага… Это тоже должно было быть названием места, а не именем или вещью. Так почему гном так прореагировал на её вопрос?

Это всё было очень запутанно, и как не пыталась Винн, она сама не смогла бы докопаться до правды и расшифровать эти слова. С такими мыслями, она пришла к комнатам, где расположили их с Чейном.

Она и Тень не были единственными, кто нуждался в пищу. «Пища» Чейна не была приятной, но девушка не могла оставить его голодным. Без этого он станет злым и более того, опасным. Винн посмотрела на Тень и поспешила к выходу из храма.

— Итак, Тень. У нас появилось дело, которое нужно сделать до заката.

Чейн открыл глаза и увидел тусклый свет, пробивающийся через щель в крышке железной чаши. Прошло некоторое время, пока он пришёл в себя, после чего сел и вспомнил то, что было накануне. Он был в комнате храма гномов. А ещё он уснул прямо в одежде.

Поднявшись, он попытался разгладить свою одежду. Понимая, что это безрезультатно, он подошёл к стулу и проверил внутренний карман плаща.

Старый свиток был по-прежнему там. Это действие стало нервной привычкой. Расшифровка этого свитка, привела его к Винн. Это стало уважительной причиной, чтобы найти её. Потерять его было всё равно что потерять шанс находиться в её мире и вместе с ней разгадывать эти головоломки.

Другое его имущество, сумки и меч, лежало там же на полу, где он его и оставил. Одна из сумок когда-то принадлежала Вельстилу и вещи в неё пострадали от воды, когда им пришлось покидать тонущий корабль, ну а другая содержала его личные вещи — небольшое количество текстов и свитки, взятые в монастыре у целителей. Они тоже были повреждены водой, хотя он тщательно заворачивал их, прежде чем прыгать за борт.

Винн не видела их. Учитывая то, что Вельстил сделал с монахами, которым ранее принадлежали свитки, Чейн не был уверен в том, сможет ли когда-нибудь показать их Винн. Большинство произведений было написано на старом стравинском и он мог немного его читать.

Хотя Чейн знал, что эти тексты раньше принадлежали другим, сейчас он видел себя в качестве их хранителя. Никто больше не будет ухаживать за ними. Это чувство не относилось к содержанию второй сумки, принадлежавшей Вельстилу.

Чейн забрал его в ту ночь, когда он предал Вельстила и оставил его Магьер. Он присел, чтобы заглянуть внутрь. Эта сумка хранила множество тайн. Хотя теперь они принадлежали ему, Чейн не мог перестать думать о них, как о вещах Вельстила. Возможно, он никогда от этого не отвыкнет.

Когда он начал копаться в этой сумке, то почувствовал вспышку голода.

Помимо двух дневников, написанных на нуманском, в сумке лежало много загадочных коробочек. Взгляд Чейна натолкнулся на три гладких стержня, каждый из которых был длинной с предплечье, а толщиной с палец. Один был из бронзы, второй серый и вроде бы оловянный, но третий выглядел как обсидиановый. Вместе с ним лежал обруч из полированной стали, а на дне располагалось две коробки.

Чейн достал коробку сделанную из грецкого ореха, где лежала латунная чаша и бутылка с обсидиановой пробкой. Он понимал, для чего предназначена эта чашка, но не знал, как её использовать. Вельстил мог с помощью неё собирать чистую жизненную энергию и потом хранить её в керамической бутылке с обсидиановой крышкой. Это позволяло долгое время обходиться без крови, несмотря на то, что на вкус жидкость была отвратительной и питаясь ею, вампир не мог испытывать радость охоты и эйфорию. Но так как он теперь был спутников Винн, кормление от живых сулило ему большими проблемами. Прежде всего, потому что она будет вынуждена узнать за счёт чего он поддерживает собственную жизнь.

Но к сожалению, использование чашки пока было для него непостижимо. Даже его ум и незначительные познания колдовства не позволяли узнать все секреты Вельстила, в том числе и те, что касались этой маленькой чашки. Если бы он мог питаться только один раз за Луну, было бы меньше препятствий для того, чтобы находиться рядом с Винн. Но ему всё равно пришлось бы скрывать от Винн то, что его жертвы погибали бы в процессе получения чистой энергии. И вдруг раздался стук в дверь.

— Ты не спишь? — спросили его с той стороны.

— Один момент. — прохрипел он.

Парень поспешно спрятал чашку и закрыл сумку, а потом открыл дверь.

Винн стояла на пороге и держала в руках глиняную урну, покрытую лаком. Девушка выглядела бледной, и было заметно, что ей дурно.

— Ты заболела? — спросил он.

Когда она не ответила, он посмотрел на урну. До его носа долетел знакомый запах.

— Что это? — настороженно поинтересовался он.

Винн громко сглотнула и прошла мимо него в комнату. Тень рванулась за неё, но девушка закрыла дверь перед самым её носом. Собака стала лаять и царапать дверь, но Винн проигнорировала её.

— Там есть… есть… — но она никак не могла закончить, а Чейн уже уловил медный солоноватый запах.

— Кровь? — прошептал он.

— Козья кровь. — выпалила она, почти срываясь на писк. — Я ходила к мяснику… так что… она свежая…

Винн сглотнула ещё раз и прикрыла одной рукой рот. Чейн подхватил урну из её рук, поражаясь тому, что она сделала.

— Я сказала мяснику, что она мне нужна… для кровяной колбасы. — прошептала она, потом убрала ладонь ото рта и добавила. — Я вернусь через некоторое время. У меня есть есть вещи, которые нужно собрать, прежде чем мы отправимся дальше.

Она быстро повернулась к двери и выскользнула в коридор. Тень перестала лаять.

Чейн посмотрел на урну.

Винн должно быть поняла, что его голод растёт с каждой ночью за время их путешествия, хотя он думал, что ему удаваться скрывать это от неё. Он стал её защитником и у них было общее дело. Хотя на самом деле, он отдал бы всё и поклялся бы в чём угодно, только ради того, чтобы просто быть рядом с ней. А теперь она принесла ему козью кровь, настолько свежую, какую только было возможно достать.

Он боялся обидеть её… потому что это был напрасный труд.

Кровь была сладкой и солёной одновременно, но это было не то, что насытило бы его. Сама по себе кровь была приятна на вкус, но она служила только для того, чтобы переносить жизненную энергию жертвы и только лишь для этого.

Чейн узнал это от Вельстила и других Благородных Мертвецов. Для того чтобы вампир насытился, он должен был находиться в непосредственной близости к жертве. Помимо этого способа существовала только чашка Вельстила.

А эта кровь была также мертва, как и коза, из которой она была взята.

Урна отяжелела в руках Чейна. Наивная попытка Винн «кормить» его, оставила его униженным. Он никогда ещё не чувствовал такое отвращение к себе, как теперь, когда его разрывало между потребностью к ней и своей жаждой.

Он никогда бы не сказал Винн, что её усилия бесполезны. Лучше позволить ей думать, что она помогла и быть уверенным, что она никогда не сделает этого снова.

Чейн убрал урну с глаз долой и покинул комнату. Он нашёл дверь Винн и открыв её, увидел спину девушки. Она склонившись над сумкой, упаковывала свои вещи.

— Нужно как следует всё упаковать. — прошептала она.

Только лежавшая на кровати Тень наблюдала за ним, не сводя глаз.

— Куда мы идём? — спросил Чейн.

— Через горы.