Звезды

Computers - Как один день - 4. Звезды

Computers

Как один день - 4. Звезды.

Не все благополучно в мире Земли-2. И опять приходится вмешаться в развитие событий нашим героям… Никак иначе невозможно снова изменить историю, спасти людей, а заодно пережить новые необычайные приключения. Конечно, можно было бы пустить все на самотек и остаться в стороне, но разве Уоми и Кунья могут пойти на это, когда людям грозит опасность?

Доисторические приключения, космическая фантастика, фэнтези, героическая фантастика, эротика. 18+

Но кто мы и откуда,

Когда от всех тех лет

Остались пересуды,

А нас на свете нет?

Я проснулся и открыл глаза. Надо мной был белый потолок, и тотчас у меня возникло острое ощущение дежа-ву – около двадцати лет назад субъективного времени я уже пережил нечто подобное, оказавшись в другом мире. Но теперь было существенное отличие – рядом со мной лежала моя любимая Кунья. Она спала, как обычно, уткнувшись носиком мне подмышку, ее рука обнимала мою грудь, а нога была закинута на меня – это была ее любимая поза. Ее светлые, как солома, волосы, коротко остриженные, рассыпались по моему плечу. Стараясь не шевелиться, чтобы не разбудить ее, я обвел комнату глазами.

Мы лежали на широкой кровати, а за огромным, во всю стену, окном, занимался бледный рассвет, где внизу, в непостижимой глубине, сиял ночной, еще не проснувшийся город. В комнате было тепло, мы лежали на кровати совершенно голые, и при взгляде на прекрасное обнаженное тело Куньи во мне зашевелилось желание, но усилием воли я подавил его, снова прикрыл глаза и погрузился в воспоминания.

* * *

Еще вчера мы заснули в другом мире, в моем домике на полянке, посреди леса плодовых деревьев, где я впервые проснулся около двадцати лет назад, пытаясь осмыслить, что со мной произошло. Мои мысли вернулись назад на шестнадцать лет, когда мы, глубокой осенью, вернулись из свадебного похода.

Мы сэкономили время по сравнению с книгой Покровского, благодаря тому, что Дабу опять «помог» нам переправить лодки через водораздел, и нам не пришлось зимовать по дороге. Когда мы прибыли в Ку-Пио-Су, изредка уже сыпал легкий снежок, а у Куньи намечался заметный животик – ее беременность перевалила за середину. Но она держалась молодцом – избегала только самой тяжелой работы, а в остальном все было, как обычно.

После того, как мы вернулись в поселок, сразу же начался ударный труд – всем прибывшим надо было срочно построить хижины. К счастью, пока нас не было, помощники Карася не бездельничали, и в поселке было достаточно лопат, пил и топоров. Теперь все мужчины с утра до вечера копали землю, женщины рубили в лесу жерди и косили тростник по берегам реки. За время нашего отсутствия в Ку-Пио-Су не произошло никаких особых событий, все оставшиеся под руководством Азы заготовили много мяса и рыбы, собрали богатый урожай картофеля, и даже выстроили несколько новых хижин в расчете на то, что мы можем вернуться до зимы. Одну из хижин совместно заняли Гарру с Наей и Сойгу с Майкой, остальным тоже пришлось потесниться, но, в общем, никто на зиму не остался без жилья – ко времени, когда выпал настоящий первый снег, ударил мороз, а реку сковал лед, все новые хижины уже были выстроены. Охотники регулярно приносили из лесу богатую добычу, о чем я не забывал заботиться, ссылаясь на Дабу.

К середине зимы Кунья, наконец, родила двойню, Сергея и Машу. Роды у нее, как и беременность, прошли легко, благодаря тому, что она обладала крепким сложением, а до родов ни минуты не сидела на месте – трудилась по дому, заботясь обо мне, и помогала другим – я не мог на нее нарадоваться. Мне тоже хватало работы – я все время бегал по поселку, помогал, как целитель, тем из молодых женщин, у кого беременность протекала трудно, а потом и принимал роды у тех, кому пришел срок. В свободное время я работал в мастерской Карася, мы с ним постоянно выдумывали все новые инструменты и орудия. Так мы все прожили до весны.

Кунья кормила малышей грудью, а благодаря моему целительскому искусству у нее всегда было достаточно молока. Я сделал две колыбельки, подвязав их веревками к потолку, и дети по ночам спали в них. Кунья решительно запретила мне помогать ей нянчить детей, сама развлекала, успокаивала и кормила их, готовила, стирала, и мы даже успевали после ужина вдоволь пообниматься на медвежьей шкуре. К счастью, дети вели себя спокойно, не болели, и, накормленные вечером, обычно спали до утра. Разумеется, все дети, родившиеся в поселке, тотчас получали таблетки биоблокады, поэтому болезней практически не было.

Наступила весна, прошло лето, и опять подошла зима. Наши дети, уже годовалые, целыми днями бегали по дому, молоком их Кунья только прикармливала, а в основном они уже вовсю ели обычную еду, и благодаря биоблокаде иногда даже выбегали голышом на мороз и кувыркались в снегу без всяких последствий, только ели потом, как волки. Глядя на нас, и все остальные стали относиться к воспитанию детей так же – после года совсем не кутали их, не боясь простуды, биоблокада служила отличной защитой. Наши близнецы после года начали уже свободно говорить, они охотно болтали с нами, друг с другом и другими детьми поселка. Сергей был веселым и словоохотливым, а Маша – более молчаливой и серьезной.

* * *

К середине этой зимы, как-то ночью, когда дети спали, а мы с Куньей лежали на медвежьей шкуре и отдыхали после бурно проведенного вечера, я спросил:

- Катюша, милая, ну, и как тебе наша жизнь?

- Чудесно! Я ни о чем таком не могла даже мечтать! Дети растут, мы любим друг друга, чего же еще желать?

- А не хочешь отдохнуть немного? Там, где мы уже были когда-то?

- А как же дети, дом, поселок?

- Так же, как и в прошлый раз – время будет тут остановлено, пока мы будем отсутствовать. Стрела будет висеть в воздухе, а дети – спать. Мы вернемся еще до рассвета, даже если проведем там несколько лет.

- Я буду скучать по ним! А ты?

- Да, я тоже. Но нам предстоят большие дела, и нужно подготовиться. Зато, когда мы вернемся… Представляешь, какая это будет радость для нас?

- Как скажешь, милый, тебе виднее. Раз надо – значит, надо. Ты мне расскажешь, в чем дело?

- Расскажу, конечно, но попозже, когда мы будем уже там. Пошли?

И мы встали, не одеваясь, по очереди поцеловали спящих детей, взялись за руки, и оказались на траве перед моим домиком, в котором я жил до того, как поселился в Ку-Пио-Су и встретил Кунью. Стоял вечер, уже почти стемнело, и мы направились в дом. Там все было, как и раньше, даже пыли на мебели не было – время не властно было в этом мире. Медвежья шкура все так же лежала в спальне на полу, мы улеглись на нее, и, обнявшись, уснули.

Наутро, проснувшись, мы, как в прежние времена, побежали голышом поплескаться в ручье, а потом, вернувшись, Кунья добыла из синтезатора завтрак, мы поели, и, усевшись на крыльце и обняв жену, я сказал:

- Ну вот, Катюша, теперь я тебе все расскажу.

- Да, милый, я слушаю! – откликнулась та, положив голову мне на плечо.

- Видишь ли, я давно задумал многое изменить в нашем поселке. Мы уже делаем бронзовое оружие и инструменты, мы избавили поселок от суаминтов, но этого мало. Ты помнишь дом Олега и Нины?

- Да. Он сделан из дерева. Очень красиво и прочно! А внутри – печь. Можно обогревать дом и готовить еду, удобно и совсем без дыма.

- Ну вот, я хочу, чтобы у всех в Ку-Пио-Су были такие дома. Это ведь намного лучше, чем хижины, правда?

- Конечно, милый! Это будет так здорово!

- А как тебе понравится, если во всех домах будет электрическое освещение, как здесь?

- У нас? В Ку-Пио-Су?! Неужели правда?

- Да, по крайней мере, я хочу попробовать это сделать. Конечно, все мне помогут, и ты прежде всего. Но это еще не все. Нам нужно начать учить всех, и детей, и взрослых. Я хочу, чтобы они стали читать книги, научились считать… И всему остальному! И наши собственные дети будут учиться вместе со всеми.

- Чудесно, но как это сделать? Ты, конечно, можешь научить всех, но разве ты один справишься? А я знаю и умею так мало…

- Я тоже далеко не все знаю и умею. Например, я не смог бы построить деревянный дом, сложить в нем печь, а тем более, научить этому других. Вот именно поэтому мы здесь. И ты будешь учиться вместе со мной, а потом учить остальных.

- А мы сможем? И сколько же на это потребуется времени?

- Как раз этим вопросом я и собираюсь заняться. Побудь пока дома, почитай книги, отдохни, а я навещу тех, кто нам поможет.

* * *

Как всегда, Кунья согласилась, не споря. Я оделся, как обычно, в свой комбинезон, приняв облик Вадима, и отправился в Медицинский центр, куда когда-то уже обращался по поводу коррекции генетического кода Ленина и для создания таблеток биоблокады.

Мои знакомые меня узнали и обрадовались. Они все, мужчины и женщины, собрались в конференц-зале, а я сделал нечто вроде доклада, во время которого рассказал о своей роли в изменении истории и появлении Земли-2 (о чем, впрочем, все уже знали), о поселке Ку-Пио-Су, тамошней жизни и ее реалиях, а также о своих планах на будущее, при этом я предстал перед ними в образе Уоми. Пищи для размышлений они получили более, чем достаточно, обещали подумать и помочь. Мы договорились встретиться снова через неделю, и я отправился домой, к Кунье.

Катюшу я застал в слезах – она раздобыла прежде всего «Ромео и Джульетту» Шекспира, прочитала это, так запомнившееся ей, произведение, и не могла удержаться. Однако, когда я появился, слезы ее быстро высохли. Мы пообедали, погуляли по лесу, и решили завтра снова сходить в горы. Я делился с ней планами на будущее, и мы вместе их обсуждали.

На следующий день, поднявшись на вершину горы, мы по воздуху совершили путешествие к озеру, которое виднелось на горизонте, поплавали в нем и поныряли, убедились, что там множество рыбы, и, наконец, уже ночью, вернулись домой.

Неделя прошла быстро – мы гуляли, Кунья читала, стреляла из лука, пистолета и автомата, восстанавливая прежние навыки, метала ножи, копья и дротики, мы с ней устраивали рукопашные спарринги с оружием и без него – словом, скучать было некогда. По вечерам мы опять играли в шахматы, и Кунья неизменно побеждала. Через неделю я снова появился в Медицинском центре.

Мои друзья опять собрались в зале, на этот раз в узком кругу, и рассказали, какие планы у них сложились в отношении нас с Куньей. С привлечением менеджеров, психологов и программистов они составили для нас план обучения, а компьютеры разработали конкретные программы. Нам предстояло провести тут около полугода субъективного времени, зато мы не потратим его даром, а по возвращении в поселок нам хватит работы на много лет. Задача, да еще и с испытанием на людях, всех увлекла чрезвычайно, и подготовкой нашего обучения занималась большая группа специалистов.

На следующее утро к нашему домику был добавлен лабораторный корпус, в котором разместились две медицинские капсулы. После обеда нас с Куньей позвали в лабораторию, и мы, раздевшись, причем Кунью нагота в присутствии посторонних ничуть не смущала, улеглись в капсулы.

Первый гипносеанс запомнился мне на всю жизнь. Когда закрылась крышка капсулы и наступила темнота, я почувствовал, как облегающие тело мягкие подушки сжались вокруг меня, началось легкое покалывание, тело стало невесомым и неощутимым. В голове сгустился туман, а спустя некоторое время наступило «пробуждение». Каким-то краем сознания я понимал, что по-прежнему лежу в капсуле, но в то же время двигался, ходил, работал, получал и запоминал информацию. Темой первого «урока» была постройка дома, начиная с заготовки леса и его обработки, и кончая кладкой печи, навеской двери и окон, причем время в этом «сне» текло необычно, субъективно для нас прошло много дней, включая перерывы на отдых, сон, еду и даже занятия сексом! Самое интересное, что при этом со мной была и Кунья, мы работали вместе и на равных, и жили в этом «сне», как обычно. Наконец, «урок» закончился, мы с Куньей «проснулись», поднялись из капсул и потом, несмотря на усталость (нас «разбудили» в конце рабочего дня, после окончания «постройки»), должны были подробно рассказывать ученым и конструкторам о своих ощущениях, о том, что мы видели, делали и запомнили в своем гипносне, и отвечать на множество вопросов. Мышцы ныли вполне реалистично, а вся информация о порядке строительства запомнилась так, как будто мы с женой построили не один дом, а множество.

В целом, результатами первого испытания и мы, и создатели капсул, остались полностью удовлетворены, и нам с Куньей дали три дня отдыха до следующего «сеанса».

* * *

Мы отдыхали, отсыпались, снова ходили в горы и плавали в озере, обсуждали полученные знания и навыки, и, наконец, опять после обеда легли в капсулы. На этот раз присутствовал лишь один дежурный, а обучение, которое длилось субъективно около месяца, а в реале – всего несколько часов, было посвящено различным наукам – физике, химии, математике, электротехнике и другим. Опять мы были вместе, я помогал Кунье осваивать то, о чем уже имел представление – физику, химию и электричество, а она мне помогала с математикой, которая никогда не была моей сильной стороной. Кунья же, как я уже убедился раньше, имела замечательные математические способности – основы дифференциального исчисления, интегралы и высшая алгебра давались ей легко, и она шутя усваивала эту совершенно новую для нее науку.

К вечеру мы снова вылезли из капсул, распрощались с дежурным, и опять получили перерыв на три дня. На этот раз мы навестили Олега и Нину, убедились, что у них все в порядке, и рассказали о своих делах – свадебном походе, произошедших событиях, детях. Я заметил, с каким жадным вниманием слушала Нина наши рассказы, особенно, когда речь заходила о наших близнецах.

На третий день мы снова легли в капсулы, на этот раз под контролем только автоматики – мы уже полностью освоили управление, и снова провели в гипносне половину дня, за которую прожили месяц, продолжая наше обучение по программе. Проснувшись, мы опять сделали трехдневный перерыв, эти паузы были необходимы, чтобы усвоенный материал успевал закрепиться в памяти, с удовольствием убедившись, что все помним. Так и пошло дальше – курс обучения, а затем – трехдневный перерыв. Нас иногда навещали друзья из Медцентра, чтобы убедиться, что все идет, как надо, мы с ними охотно проводили вечер, но, в общем, нам и так было не скучно, наш тандем для двоих был самодостаточен, хотя нам здорово недоставало наших друзей из поселка, а особенно – детей.

Быстро пролетели полгода, которые для нас субъективно растянулись примерно на пять лет. За это время Кунья, конечно, освоила и компьютер, досконально познакомилась с жизнью на Земле-1 и Земле-2, а в гипносне мы с ней получили целый пакет образовательных программ и все запомнили. Было там и множество практических данных и навыков. Словом, мы были теперь готовы отправляться в дальнейший путь по жизни.

Напоследок мы опять встретились с Олегом и Ниной, долго с ними разговаривали и гуляли по лесу, и, наконец, договорились, что через несколько лет заберем их к себе, в Ку-Пио-Су, пожить там и помочь в обустройстве поселка.

* * *

Вернувшись домой, в поселок, мы, конечно, не выдержали до утра, и разбудили детей, с которыми не виделись больше пяти лет по нашему счету (а дети, разумеется, ничуть не изменились, ведь для них не прошло и часа), на что те, впрочем, нисколько не обиделись, и с удовольствием играли с нами полночи, зато потом проспали до полудня.

В ближайшие дни я поговорил с Азой, и мы, собрав всех жителей поселка, рассказали им о наших планах на будущее. Не все нас поняли до конца, некоторым привычная жизнь казалась предпочтительней, но все охотно согласились помогать. Особенно привлекало их будущее детей – то, что они будут учиться в школе, и не будут знать нужды.

Очередным летом, сразу после посадки картофеля, началось большое строительство. Под нашим руководством мужчины валили лес, пилили его на бревна и доски, строили дома и делали мебель. Из глины формовали и обжигали кирпич, выкладывали печи и фундаменты под венцы, а из бронзы отливали металлические детали – петли, скобы, колосники, конфорки, дверцы для печей, и прочее. Охотой и рыбалкой продолжали заниматься не больше десятка мужчин – добытой ими дичи и рыбы хватало на всех.

К осени, когда стало холодать, было готово уже насколько десятков деревянных домов, и зиму большинство жителей провели в новых избах, пусть и неказистых, но вполне пригодных для жилья. Окна пока, за неимением стекла, затянули пузырями, так что внутри было не особенно светло, но зато тепло и уютно.

Одной из первых была построена школа, и мы приступили к обучению всех детей подходящего возраста, а также и тех взрослых, кто хотел и мог учиться. Мы создали библиотеку, для которой я достал множество книг, учебных и художественных, и среди жителей поселка нашлось немало любителей чтения. Словом, наш план успешно претворялся в жизнь.

Я раздобыл семена ржи, которая более неприхотлива, чем пшеница, на следующую весну мы ее посеяли, а осенью собрали богатый урожай, намололи муку, пока что на ручных жерновах, и стали печь хлеб и пироги. Следующим летом все, кто еще жил в хижинах, приступили к постройке собственных домов – они зимой сами убедились на примере соседей, насколько удобно и тепло живется в деревянных избах. Команда добровольцев занялась изготовлением стекла и бумаги, а Карась, прочитав книгу Жюля Верна «Таинственный остров», пристал ко мне с вопросом, как наладить в Ку-Пио-Су выплавку железа. Я знал, что железной руды в здешних горах не найти, и мы с ним, побывав на соседних болотах, обнаружили богатые месторождения болотной руды – лимонита, я научил его, как выплавить из него крицу, а затем делать железо и сталь. Уже через год Карась стал неплохим кузнецом и начал выделывать из железа и стали оружие и орудия, не забывая, впрочем, и о бронзе, которая была нам легкодоступна.

* * *

Еще через год мы с помощниками приступили к постройке электростанции. Я создал материалы, которые мы сами изготовить не могли, и мы протянули вдоль реки тросы с закрепленными на них бронзовыми воронками вингроторов нашего изготовления. Редуктор, генератор и прочее электрооборудование мне пришлось создавать самому, в готовом виде. К осени работа была закончена, и во всех домах поселка засветились «вечные» светодиодные лампы. Нечего и говорить, как были рады жители, отказавшись от надоевших лучин и свечей.

Затем я создал два комплекта УКВ-радиостанций, ветрогенератор, антенны, мачты и тросы, и мы наладили радиосвязь с Ку-Они, до которого было около тридцати километров. Не все понимали, зачем это нужно, пока в ту же зиму не произошло несчастье. Внезапно поступил сигнал SOS из Ку-Они – три девушки, пойдя за водой на реку, провалились, и их затянуло под лед. Я вместе с Куньей срочно переместился в соседний поселок, и мы, ныряя, нашли пострадавших и вернули их к жизни. Повезло, что у них всех была биоблокада, иначе можно было бы и не стараться их спасти. Кунья особенно отличилась в этой операции, ведь она отлично плавала и ныряла. Ей удалось вытащить двух девушек из трех, и она очень этим гордилась.

Нечего и говорить, какое впечатление все это произвело на наших соседей, и поэтому, когда я на следующее лето предложил жителям Ку-Они переселиться к нам, они с радостью согласились, и в течение двух лет население Ку-Пио-Су почти удвоилось. В Ку-Они остались только пустые хижины, в которые временно заселялись охотники и рыболовы, работавшие летом и зимой «вахтовым методом», по три-четыре месяца, а потом менявшиеся с живущими в Ку-Пио-Су.

Школа отнимала у нас с Куньей много времени, пока мы не начали привлекать к работе по начальному обучению лучших учеников, а сами продолжали вести только «продвинутые» курсы различных наук. Практические занятия – охоты и различных ремесел тоже вели не мы, а лучшие мастера этого дела – Сойон, Суэго, Карась. Мы посадили лен и начали выделывать ткани.

Наши близнецы росли, все понимали и многому научились. В четыре года они уже умели читать и писать, и охотно помогали нам в работе. Моим любимцем, конечно, был Сережка, а любимицей Куньи – Маша, хотя мы оба очень любили обоих, как и они нас. Но самое главное – мы с Катюшей по-прежнему любили друг друга и делали все для того, чтобы эти чувства сохранились навсегда. Кстати, когда наш «биологический» возраст достиг для Куньи примерно 24 лет, а для меня – 28, я прекратил старение наших тел, решив на этом остановиться – мы как раз находились на пике физической формы и зрелости. Например, летом мы легко, без передышек, добрались бегом до Ку-Они менее чем за два часа, и в тот же день, вечером, вернулись обратно. Шестидесятикилометровая пробежка босиком по пересеченной местности в течение одного дня нас лишь слегка утомила и доказала, что такие нагрузки нам вполне по силам.

Когда близнецам исполнилось по десять лет, мы с ними совершили еще один вояж в другой мир, остановив время в этом. К тому времени медкапсулы были значительно усовершенствованы, что позволило детям пройти курс, подобный нашему с Куньей, всего за месяц. Кроме того, они за это время подверглись и физическому развитию, соответствовавшему примерно пяти годам, и вернулись в Ку-Пио-Су практически взрослыми юношей и девушкой. Те, кто их знал, конечно, были удивлены, но они уже привыкли к чудесам и восприняли этот факт быстрого взросления наших детей с радостью. Теперь у нас были помощники, на которых мы во всем могли положиться.

Мы захватили в Ку-Пио-Су и Олега с Ниной. Им сразу нашлось дело – Нина занялась приручением и селекцией диких копытных, а Олег в школе учил жителей поселка рисованию и черчению. Исполнилась и мечта Нины – через два года у них уже было двое детей, мальчик и девочка.

Наконец, через шестнадцать лет после рождения наших близнецов, произошло событие, наложившее отпечаток на всю дальнейшую жизнь.

* * *

Мы с Куньей сидели в своей комнате на кровати, обнявшись, и разговаривали. Кунья высказала мысль, что наша жизнь течет так ровно, беспроблемно и счастливо, что становится даже немного скучно. Не успели мы обсудить этот вопрос, как в комнате внезапно появился Иисус. Я не видел Его с тех пор, как мы с Куньей были в Его мире в первый раз, и думал, что мы, возможно, уже вряд ли встретимся. А тут Он вдруг возник на стуле, одетый, как всегда, в белую тунику. Он, конечно, ничуть не изменился со времени нашей последней встречи, и, улыбаясь, смотрел на нас.

Кунья, не ожидавшая ничего подобного, задохнулась от волнения. Она, разумеется, отлично поняла, кто это такой – видела не одну сотню портретов в Интернете и читала множество книг. Соскочив с кровати, как была, без одежды, она распростерлась перед Иисусом на полу. А Он рассмеялся, протянул ей руку, помог встать и усадил обратно на кровать.

- Что тебя так поразило, Катюша? – спросил он. – То, что ты впервые оказалась перед Создателем Вселенной?

- Д-да… - прерывающимся голосом ответила она. – Я так давно мечтала Тебя увидеть…

- Ну, так что же? Смотри на здоровье! – и Он снова рассмеялся.

- Иисус, чем мы заслужили такую честь, что Ты появился у нас? – спросил я, вставая и кланяясь.

- Может быть, Я всего лишь захотел удивить твою жену, - улыбнулся Он.

Я покачал головой:

- Думаю, что не только. Предполагаю, что снова требуется мое вмешательство в историю, не так ли?

- Можно и так сказать, Вадим. Я, как всегда, не могу сказать тебе, что нужно cделать, это опять должен быть свободный выбор. Катюша, ты ведь хотела побывать на Земле-2, не правда ли?

- Да. Мне очень понравился этот мир, еще когда я видела его на картинах Олега, а потом и в Интернете.

- Ну, вот и прекрасно! Жду вас обоих у себя, там и поговорим обо всем. Только на этот раз время тут, в вашем мире, пусть идет, как обычно. Передайте все дела детям, они будут продолжать начатое вами, пусть этот мир живет своей жизнью, а для вас есть другие задачи. И можете захватить с собой Олега и Нину, им тоже будет интересно.

- Иисус, а мы вернемся сюда, в поселок, увидим снова своих детей? – спросила с тревогой Кунья.

- Это будет зависеть от вас самих. – И, сказав это, Он исчез.

Мы в недоумении переглянулись. Кунья, сидя на кровати без одежды, обняла меня и положила голову мне на плечо:

- Ну вот, милый, а я только что сказала, что становится скучно! И что же будет теперь?

- Только Он и знает… Но не скажет нам того, что не следует. Мы должны быть готовы ко всему, к жизни или к смерти… И даже к тому, что гораздо хуже – к разлуке друг с другом.

- Ну, нет, любимый! Не зря же Он дает нам совместное поручение? И я по-прежнему надеюсь, что умру раньше тебя. Остаться одной, без тебя, это так страшно!

- Катюша, не забывай: «Делай, что должно, и будь, что будет!». Ясно лишь одно – в мире Земли-2 назревает какой-то кризис, в который нам предстоит вмешаться…

* * *

Через неделю, дав все необходимые указания детям и поставив в известность Азу, мы отбыли из поселка вместе с Олегом и Ниной. Их дети тоже остались в Ку-Пио-Су у бабушки Гунды.

Снова оказавшись в нашем домике, я ждал Иисуса, но Он не приходил. Вместо этого появились операторы из Медцентра, мы с Куньей снова улеглись в капсулы и прошли обучение по жизни на Земле-2, как будто мы там родились и жили с самого начала. Помимо этого, Кунья прошла курс звездной навигации, а я – современной земной медицины. Обучили нас также и многим другим вещам, необходимым в звездной экспедиции. Было ясно, что нам предстоит принять в ней участие. Аналогичный курс прошли также Олег и Нина, только Олега обучали еще компьютерной графике и 3D-технике компьютерной скульптуры, а Нину – работе с животными разных эпох и с их генетическим материалом.

Наконец, когда обучение было закончено, появился Иисус. Как нарочно, Он снова застал нас обнаженными, в постели. Кунья опять вскочила и хотела броситься перед Ним на пол, но Он с улыбкой удержал ее, усадил на кровать, а Сам уселся на стул рядом.

- Ну вот, - сказал Он. – Вы, конечно, уже догадались, что вам предстоит принять участие в Первой Звездной. Вылет на орбиту Земли состоится через месяц после вашего появления на базе. Все организационные вопросы решены, вы все включены в состав экспедиции, ваши «легенды» досконально проработаны, о чем вы, конечно, уже узнали после обучения. Как вам себя вести? Как обычным людям, живущим на Земле-2 с рождения. На знакомство с остальным составом экспедиции и кораблем вам будет дано время, как и всем членам экипажа. А вот по прибытии на место, в систему звезды Ахернар, вам и предстоит самый главный выбор, но об этом пока никто не знает, и вы тоже. От вашего выбора зависит многое, но этот выбор должен быть с вашей стороны свободным и добровольным. Я уверен, что вы справитесь – такие, как вы есть. – И он ободряюще улыбнулся.

Мы все помолчали, и Иисус сказал:

- Вадим, для тебя имеется неприятная новость, хотя, я думаю, ты к ней уже готов. У тебя не останется никаких особых способностей – ты не будешь создавать вещи из ничего, не сможешь управлять временем и перемещаться между мирами. То есть, ты опять становишься обычным человеком. Правда, ты по-прежнему останешься целителем со всеми своими возможностями. Для Катюши ничего не меняется, у нее ведь сверхъестественных способностей и не было, ей будет проще. Теперь она – просто твоя жена Екатерина Матвеевна, звездный навигатор. Отчество ее включено в «легенду», при этом было учтено имя ее настоящего отца – Матай, которого она никогда не видела и не знала. Вопросы есть?

- Конечно, есть, но мы знаем, что ты на них не ответишь, - сказал я. – Поэтому спрошу только: к чему мы должны быть готовы?

- Ко всему. Еще раз повторяю, вы – обычные люди, правда, имеющие биоблокаду. Но вы любите друг друга, и любите всех людей, в этом – ваша сила. Я надеюсь, что этого будет довольно. – Иисус снова улыбнулся и исчез.

* * *

Вечером мы, как обычно, улеглись на кровать в моем домике, и долго ласкали друг друга. Потом уснули, а проснулись на Земле-2, в Москве, в своей квартире на 30-м этаже нашего дома. Пока я лежал и предавался воспоминаниям, за окном стало заметно светлее. Я протянул руку и пощекотал Катюшку за ухом. Она отмахнулась, как от назойливой мухи, и проснулась. Первым делом, осознав, что я рядом, она обняла меня и поцеловала:

- Вадик, милый! Как хорошо, что мы вместе, правда?

- Да, Катенька! Пока что мы вместе, хотя и не знаем, что нам предстоит…

- Ну, почему же? На первом этапе знаем. Мы летим к звездам. Надо же, я – звездный навигатор! Такое и во сне не привидится!

- Младший навигатор, не забывай, милая! – рассмеялся я. – А я – начальник медицинского отдела… Ну, пора вставать, правда? Сегодня у нас свободный день, а завтра – представление начальнику экспедиции. Помнишь, как его зовут?

- Конечно! Дубровский Андрей Дмитриевич. Приятный такой дядечка… И серьезный. Не терпится познакомиться с ним вживую. Хотя тебе, конечно, придется общаться с ним гораздо чаще, а мне – в основном через мое начальство. Ну что, пошли в душ? – и мы, вскочив с кровати, побежали в ванную.

В душевую кабинку, конечно, мы втиснулись вдвоем, и, стоя под струями теплой воды, снова ласкали друг друга, наслаждаясь тем, что мы рядом, вместе. Тела наши были прежними, привычными, у меня – тело Уоми, а Кунья осталась сама собой, только волосы у нас обоих сильно укоротились, в соответствии с обычаями этой эпохи. Со времени нашей первой встречи тело Куньи слегка изменилось – бедра стали шире, а грудь – больше. Если раньше ее грудь примерно соответствовала второму размеру, то теперь, после того, как она выкормила двоих детей, приближалась к третьему, но все ее тело оставалось таким же крепким и мускулистым, как раньше. Выйдя из кабинки, мы растерли друг друга громадным махровым полотенцем, опять обнялись и поцеловались, а вернувшись в комнату, подошли к окну.

* * *

Окно, со стеклом во всю стену, было с односторонней прозрачностью, поэтому Кунья без опаски прижалась к нему грудью и животом, всматриваясь в лежащий внизу город. По широким, идущим между домами улицам, двигались темные точки людей, изредка проносились небольшие машины разных цветов, а по воздушным трассам постоянно мелькали различные транспортные средства, которые трудно было рассмотреть из-за большой скорости.

Повернувшись ко мне, Кунья снова меня обняла:

- Милый, как здорово! Это наш мир, и мы тут живем!

- Да, но уже скоро будем далеко отсюда.

- Пока ты со мной, мне ничего не страшно! А мир, в котором ты жил, был похож на этот?

- Немножко. Только там было тесно и грязно, машин было множество, а света и воздуха – намного меньше.

- И ты все это смог изменить!

- Не я один.

- Но ты начал!

- Я даже не мечтал, что так хорошо получится. Ну что, пойдем, погуляем?

Мы оделись, обули кроссовки (все необходимое нашлось в шкафах), и вышли из квартиры на площадку. Конечно, мы предпочли бы ходить босиком, но в городе это было не принято, и пришлось использовать обувь. Дверь лифта открылась при нашем приближении, мы вошли, и я коснулся сенсора со светящейся цифрой «0». Лифт провалился вниз, и уже через минуту мы вышли в подземный гараж. Пройдя по коридорам, мы подошли к своей машине, Кунья села за руль и нажала кнопку запуска. Двигатель чуть слышно зажужжал, машина тронулась.

- Гипермаркет четыре! – сказала Кунья.

Автомобиль, никем не управляемый, ловко выехал со стоянки, поднялась и опустилась дверь, и мы помчались по улице. Через пять минут машина сама припарковалась у большого приземистого здания. Мы вышли и направились ко входу. Двери автоматически открылись перед нами и закрылись за нашими спинами.

Было еще рано, и в магазине почти никого не было. Мы шли мимо полок и стеллажей, выбирали товары и складывали их в корзину, которая следовала за нами. Набрав все, что было нам нужно на несколько дней, мы подошли к машине, загрузили пакеты, коробки и упаковки в багажник, и через пять минут были опять на подземной парковке. Перегрузив товары в корзину на колесиках, мы направились к лифту, а корзина послушно покатилась следом. Выгрузив все в прихожей, я оттолкнул корзину, устремившуюся обратно к лифту, и мы, наконец, снова оказались за закрытой дверью квартиры.

Кунья обняла меня и прижалась к моей груди:

- Милый, это сказка! Конечно, нас обучали, поэтому мы все знаем и делаем, как надо, но увидеть это все наяву – невероятно!

Мы скинули одежду и разулись, по старой привычке предпочитая ходить дома без одежды, перегрузили все, что надо, в холодильник, а остальное – на полки, Кунья пошла на кухню и принялась готовить завтрак. Она разогрела полуфабрикаты в микроволновке, нарезала салат из овощей, и уже через десять минут мы уселись за стол.

- Вадик, это все так вкусно, - говорила Кунья, уплетая за обе щеки разогретое жареное мясо с картофелем и заедая его салатом и хлебом. – В этом мире не надо никаких чудес. И, я думаю, ты уже не жалеешь, что тут нет синтезатора!

Доев завтрак и сунув грязную посуду в моечный автомат, мы прошли в комнату, и я переключил компьютер на новостной канал.

«Закончено формирование экипажа Первой Звездной экспедиции, - раздался голос, сопровождаемый кадрами, на которых мы увидели хорошо знакомое лицо Андрея Дубровского, человека примерно сорока лет, с довольно обычным, но твердым и решительным лицом. – Начальник экспедиции начал знакомство с членами экипажа». Мы увидели, как Андрей идет вдоль стоящих в строю людей, задерживаясь перед каждым, говоря несколько слов и пожимая руки. Я подумал о том, что уже завтра окажусь в этом строю, и мне тоже пожмут руку, когда я буду представляться начальнику экспедиции.

* * *

Отдохнув немного, я предложил:

- Катюша, пока у нас свободный день, не съездить ли нам за город?

Она радостно вскочила на ноги, захлопав в ладоши:

- Конечно, Вадик, милый! – Кунья старалась почаще называть меня по имени, чтобы привыкнуть к тому, что я теперь Вадим, а не Уоми.

Мы опять надели шорты и рубашки и спустились в гараж. Машина тронулась, и Кунья сказала:

- Южная граница города!

Мы понеслись по улицам с такой скоростью, что почти ничего не видели вокруг – мимо мелькали дома, машины, деревья, сливаясь в цветные полосы. Наконец, вырулив с трассы, машина остановилась, и Кунья сама взялась за руль. Мы опять тронулись, теперь уже не спеша, и покатили по шоссе, ведущему в поля, между небольшими рощицами.

Через полчаса езды мы подъехали к довольно широкой реке, и, не въезжая на мост, свернули направо, вдоль берега. Машина легко преодолевала неровности дороги, но скорость движения еще более снизилась. Подъехав к группе деревьев, Кунья остановила машину, и мы вышли. Вокруг, до самого берега, расстилалась полянка с невысокой густой травой, так что мы немедленно разулись, оставив обувь в машине, и пошли к берегу босиком.

Выйдя на песок, мы сбросили одежду, сложили ее на берегу и вбежали в прохладную воду. Это было почти как дома, в Ку-Пио-Су! Мы бегали по мелководью, гонялись друг за другом, плескались водой, плавали и ныряли. Наконец, переплыв пару раз реку, мы растянулись рядом в густой траве. Я подобрался поближе к Кунье, погладил ее по груди и животу, потом моя рука скользнула ниже… Потом мы обнимались и целовались, потом Кунья уселась на меня верхом, потом она стояла на четвереньках, опираясь руками о землю, а я обнимал ее сзади, потом мы ласкали друг друга стоя, потом перекатывались по траве, меняясь местами…

Наконец, мы снова улеглись на землю, держась за руки.

- Ну что, милый, тут совсем, как дома, правда? – сказала Кунья, раскрасневшаяся, счастливая. Она придвинулась поближе, обнимая меня и положив голову мне на плечо, а я гладил ее мокрые волосы и ласкал грудь.

И тут вдруг позади нас раздался звонкий насмешливый голос:

- Ну, вы даете! Очень приятно было смотреть на вас!

Мы привстали и обернулись. Перед нами стояла стройная, абсолютно голая женщина лет двадцати пяти, с рыжими волосами и серыми глазами, и с улыбкой глядела на нас. Поскольку она совершенно не смущалась своей наготы, мы тоже не сочли нужным изображать стеснительность.

- Здравствуй! Я – Вадим, а это моя жена, Катя.

- Меня зовут Тамара, и я вам, честно сказать, немножко завидую. Мой муж занят на работе, а я одна тут коротаю время.

Мы все втроем уселись на траву, и я спросил:

- А где же твой муж, чем он занят?

- Принимает оборудование на корабле, он заведует оружейной частью.

- На корабле?

- На корабле Первой Звездной. Мы скоро летим с ним вместе на Ахернар.

- Вот так встреча! Мы тоже летим. А кто ты?

- Я – врач, психохирург.

- О! Значит, ты – моя сотрудница! Я – начальник медицинского отдела экспедиции, а Катюша – младший навигатор. Очень приятно познакомиться! – и я рассмеялся, протягивая ей руку.

Женщина слегка смутилась, пожимая мою руку, ее пожатие было сильным и уверенным:

- Не удивляйся, Вадим, ведь сегодня – последний свободный день, и я решила развлечься, поплавать и понырять. Не так уж скоро снова выдастся такой случай.

- Ну, чему же удивляться? Как видишь, мы тоже решили посвятить этот день отдыху. Завтра – представление начальству, а потом – месяц в тренировочном лагере, так что самое время расслабиться.

- Да, ты прав, конечно. Но не пора ли нам всем по домам? – спросила Тамара, легко поднимаясь на ноги

- Если хочешь, Тома, поехали к нам в гости! – предложила Кунья. – Наша машина вон там.

- Охотно, Катя, ведь у нас дома все равно никого нет.

Тамара добежала до своей машины, отдала ей приказ возвращаться и быстро оделась. Мы, тоже одевшись, уселись в машину и ждали ее. Я сел за руль, а женщины разместились на заднем сиденье, беззаботно болтая, и машина понеслась обратно в город.

* * *

Войдя в квартиру, я почувствовал, как проголодался. Кунья и Тамара крутились на кухне, готовя обед и разговаривая, а я сидел в комнате, смотрел на город, живущий своей обыденной жизнью, и раздумывал, насколько необычна эта, вроде бы случайная, встреча. Кунья не зря когда-то сказала, что это – добрый и счастливый мир. Все тут было так просто, естественно, и совершенно не похоже на тот мир Земли-1, в котором я родился и жил, и я впервые остро пожалел, что прожил там почти восемьдесят лет. Потерянных лет…

Наконец, Кунья с Тамарой накрыли стол в зале, и позвали меня. На столе стояли тарелки с борщом, салаты, нарезанный тонкими ломтиками хлеб, напитки в пластиковых бутылках. Мы расселись на стульях, причем я оказался напротив двух женщин, и взялись за ложки.

Тамара ела с удовольствием – она сказала, что утром, в одиночестве, ей совсем не хотелось есть, и она уехала на реку без завтрака. Кунья рассказывала про вымышленную, согласно «легенды», нашу с ней встречу, знакомство и семейную жизнь, о том, что у нас двое детей, которые остались с родителями, а мы, получив приглашение в экспедицию, переехали сюда несколько дней назад, что у нас в экспедиции еще двое друзей – Олег и Нина. Олег – профессиональный художник и скульптор, а Нина – биолог и специалист-зоогенетик. Абсолютно все, что она рассказывала, было заложено в «легенде» и закреплено в нашей памяти, хотя мы отлично помнили, кто мы такие и где живем на самом деле.

Тамара, в свою очередь, рассказала о себе и о Стасе, своем муже, о том, как они познакомились, и какой он отличный оружейник. Стас был значительно старше нас всех, а детей у них пока не было.

Доев борщ, мы перешли к отбивным, а перед этим подняли бокалы легкого пенистого вина за завтрашний день и за успех экспедиции. На сладкое было мороженое с шоколадом, которое мы утром взяли в гипермаркете, и чай с тортом, очень похожим на «Киевский», который запомнился мне еще из прошлого Земли-1.

Вечером мы смотрели «Мировые новости», а потом разошлись по комнатам и уснули – Тамара в одиночестве, а мы с Куньей, как всегда, в обнимку.

* * *

Проснувшись утром, мы нашли записку от Тамары – она ушла домой переодеться, и встретится с нами в зале, где будет представление членов экспедиции.

Мы с Куньей постояли под душем, позавтракали и оделись в легкую униформу – брюки, тонкие туфли и рубашки. Бюстгальтер Кунья, конечно, не носила – ее грудь и так отлично держала форму, а мода этого общества не ставила ограничений. До центрального штаба экспедиции было совсем близко, и мы пошли пешком, решив немного размять ноги.

На входе в штабное здание нас приветствовала система распознавания, назвав по именам и предложив пройти в зал, на второй этаж. Войдя в большое светлое помещение, мы сразу увидели Тамару, которая помахала нам рукой, и мы уселись рядом на стулья, стоявшие у стены. Через несколько минут к нам подошли Олег и Нина, мы представили их Тамаре, а вскоре последовала команда построиться.

Все находившиеся в зале, около двухсот человек, выстроились в одну шеренгу вдоль стен, и почти тотчас в зал вошел Андрей Дубровский. Не теряя времени, он направился вдоль строя, пожимая руки стоявшим людям, выслушивая их представления и говоря каждому несколько слов, или молча кивая головой. Я обратил внимание на то, что почти все собравшиеся были молодыми людьми, в основном, до тридцати лет, мужчинами и женщинами. Судя по их фамилиям, тут было много семейных пар.

Когда до нас дошла очередь, мы назвали себя:

- Василенко Екатерина Матвеевна, младший навигатор, двадцать четыре года!

- Василенко Вадим Васильевич, начальник медицинского отдела, двадцать восемь лет!

Андрей мельком взглянул на меня:

- Вадим, жду тебя сегодня вечером на совещании командного состава в восемнадцать ноль-ноль, комната триста четырнадцать, - и он шагнул дальше. Его рукопожатие было быстрым и уверенным.

По окончании знакомства с присутствующим личным составом начальник вышел на середину. Неторопливо прохаживаясь перед нами, заложив руки за спину, он заговорил:

- Товарищи! Вы все получили приглашение в состав Первой Звездной и прошли тщательный отбор. Не стану распространяться на тему, какая это честь и ответственность, вы обо всем этом прекрасно знаете, иначе бы вас не было в этом зале. Хочу лишь напомнить, что это еще и немалый риск – никто из нас не знает наверняка, с чем нам предстоит столкнуться. Поэтому любой может отказаться от участия в экспедиции, сейчас или в течение месяца пребывания в тренировочном лагере, обратившись с рапортом ко мне лично. Теперь все свободны до понедельника, когда вам надлежит явиться сюда, в девять ноль-ноль, для отправки в тренировочный лагерь. С собой брать ничего не нужно, форма одежды свободная. Сегодня, в восемнадцать ноль-ноль, в комнате триста четырнадцать – совещание командно-руководящего состава. Прошу быть всех, кто предупрежден. Вопросы есть?

Последовала минутная пауза, после чего Андрей сказал:

- Тогда все свободны! – и, не теряя ни минуты, вышел из зала.

Наша группа из двухсот человек, последняя в экспедиции, потянулась к выходу.

* * *

Мы, вместе с Тамарой, Олегом и Ниной, выйдя на улицу, медленно пошли вперед, обсуждая, чем нам всем заняться. Я предложил пойти к нам домой и пообедать. Мы поднялись в квартиру, Тамара сказала, что ее муж прилетел на Землю, и спросила разрешения пригласить его к нам. Мы, конечно, не возражали, и она, достав смартфон, поговорила со Стасом. Пока женщины на кухне готовили обед, мы с Олегом разговаривали в комнате, Олег рассказывал, какие произведения он создавал в последнее время с помощью компьютера, и что надеется увидеть и нарисовать в экспедиции, а я рассказал ему, как мы совершенно случайно встретили Тамару. О прошлой жизни и поселке мы не упоминали, это не входило в «легенду». В экспедиции и до нее мы были только жителями Земли-2, и этим все сказано.

Пришел Стас, крепкий высокий мужчина лет сорока, с открытым грубоватым лицом, Тамара бросилась ему на шею и тотчас потащила его помочь накрывать на стол, за который мы уселись. После обеда все решили прогуляться по городу, и я, помня о совещании, пошел вместе со всеми в парк. Там мы катались на аттракционах, в частности, среди прочих была карусель, на которой все размещались стоя, прислонившись спиной к опорам по периметру и пристегнувшись ремнями. Начиналось вращение, и когда перегрузка достигала примерно двукратной, карусель наклонялась, продолжая вращаться, постепенно ее круг устанавливался вертикально, так что в верхней точке вращения наступала невесомость, а в нижней вес тела более чем удваивался. Женщины восторженно визжали, мужчины реагировали более спокойно, хотя ощущения были не слабыми. Даже в ходе виртуальных тренировок на центрифуге, когда нам с Куньей давали по двенадцать «жи», было не так круто. В половине шестого вечера я направился к штабу экспедиции. Мы договорились, что по окончании совещания я свяжусь с Куньей, чтобы узнать, где всех можно найти. Стас пошел со мной, ему, как начальнику службы, тоже надо было присутствовать.

Войдя в здание штаба, мы поднялись на третий этаж, нашли дверь с номером 314, и оказались в большой комнате. За столом, на центральном месте, сидел Андрей Дубровский, и, как только мы вошли, он поздоровался со Стасом, которого давно знал, а меня приветствовал кивком головы и словами:

- А, вот и наша медицина! Садитесь, товарищи!

Все расселись за столом, и Андрей тотчас открыл совещание:

- Итак, вы все в курсе, что в понедельник, послезавтра – отъезд в тренировочный лагерь, где мы пробудем около месяца. Там мы получше познакомимся, поживем все вместе, как на корабле, и восстановим кое-какие навыки, которые нам всем пригодятся, а заодно посмотрим, кто на что способен. Для проживания семейных пар будут выделены отдельные комнаты, для остальных – комнаты на пять человек, для мужчин и женщин отдельно.

Итак, начальнику службы снабжения – позаботиться о размещении личного состава, одежде, обуви и снаряжении.

Начальнику службы питания – о продуктах, местах и распорядке приготовления и приема пищи.

Начальнику службы вооружения – об оружии и боеприпасах, а также организовать обучение личного состава их использованию.

Начальнику медицинской службы – об оборудовании, медикаментах и оказании помощи при возможных травмах во время тренировок. Также на нем лежит обучение всего личного состава приемам оказания первой помощи.

Главному штурману провести занятия со службой навигации и пилотирования, с целью проверки и совершенствования знаний и навыков.

Главному механику обеспечить занятия личного состава с автономным оборудованием и со скафандрами, заняться обучением и тренировкой тех, кто с ними пока не знаком.

Второму помощнику провести занятия со службой безопасности и всем личным составом по радиационной, химической и биологической защите.

Первый помощник отвечает за занятия по общему устройству корабля, технике пилотирования малых кораблей, планетарной и внутрисистемной навигации.

Планы всех мероприятий и расписание занятий получите после совещания, а все необходимое – в тренировочном лагере. У кого есть вопросы?

- Андрей, - тотчас обратился к начальнику первый помощник. – Что решили по поводу иностранных членов экспедиции?

- Они присоединятся к нам в лагере, все владеют русским языком, хотя и в разной степени, и будут участвовать в обучении и тренировках в составе смешанных групп. Программа обучения и тренировок для них та же самая. Добавлены занятия по русскому языку, истории и географии СССР.

Все помолчали.

- Если вопросов больше нет, все свободны до сбора в понедельник. На выходе методички, расписания и планы мероприятий будут сброшены на ваши смартфоны.

Мы направились к выходу. Когда я проходил в дверь, мой смартфон мелодично звякнул – в него загрузилась необходимая информация.

* * *

Выйдя из здания штаба, мы со Стасом остановились, и я связался с Куньей. Все наши сидели в ресторане, в расположенном рядом скверике, и ждали конца совещания. Через десять минут мы уже заняли места за столиком и присоединились к ужину, после чего естественным образом возник вопрос, чем заняться до понедельника, то есть завтра, в воскресенье.

Женщины предложили отправиться за город, на речку, где мы вчера встретились с Тамарой. Мы не возражали – знакомиться с методичками и планами я и Стас могли и там, пока остальные будут отдыхать. Договорились, что все мы разойдемся по домам, а утром встретимся на выезде из города, по указанным геокоординатам, на своих машинах.

Распрощавшись с новыми и старыми друзьями, мы с Куньей не спеша пошли к дому.

- Ну что, Катюша, - спросил я, - вот мы уже и законные члены экспедиции. Как тебе это?

- Чудесно, милый! Честно говоря, мне не терпится поскорее прибыть в лагерь, а потом и на корабль! И в систему альфы Эридана… И узнать, наконец, что нас ждет!

- Не боишься?

- Что ты! Пока мы вместе, я ничего не боюсь.

- Завидую!

- Неужели тебе страшно?

- Нет, не страшно, это неверное слово, но опасения есть. Во-первых, я все-таки отвечаю за медицинское обеспечение, а значит, в какой-то мере за нас всех. Около тысячи человек, не шутка! И еще, вдруг что-то случится такое, что нам придется расстаться?

- Надеюсь, что нет! А к ответственности тебе не привыкать.

Мы замолчали, шагая рядом по вечерней улице и держась за руки. Вокруг, как стеклянные кубики, светились дома, кое-где звучала негромкая музыка, проходили пешеходы и проносились машины. Я вспомнил Землю-1, где в начале двадцать первого века было совсем не так уж безопасно разгуливать по ночной Москве, и снова пожалел, что родился в том, а не в этом мире.

Наконец мы подошли к дому, вошли в подъезд и поднялись на лифте к дверям своей квартиры. В прихожей зажегся свет, мы скинули одежду и сразу направились в душ, а потом – в постель, временно позабыв в объятиях друг друга обо всех предстоящих заботах и опасностях.

* * *

Проснулись мы с Куньей рано, приняли душ, слегка перекусили, а потом захватили с собой продукты и спустились в гараж. Задав координаты встречи, мы помчались в машине по городу. Когда мы прибыли на место, еще никого не было.

Припарковав машину на обочине, мы приготовились ждать – я вытащил из кармана смартфон и взялся за методичку, а Кунья, чтобы не мешать мне, достала свой смартфон и углубилась в чтение какой-то книги. Примерно через полчаса подъехала машина Тамары и Стаса, и, пока мы здоровались с ними, прибыли и Олег с Ниной. Рассевшись по машинам, мы двинулись дальше, и вскоре были уже на нашей знакомой полянке, у реки.

Мы с Куньей, а также Стас и Тамара, тотчас скинули одежду и побежали к реке. Олег и Нина, тоже давно отвыкшие от стеснительности в Ку-Пио-Су, последовали за нами. Вбежав в воду, мы все наперегонки поплыли к противоположному берегу, а потом вернулись обратно, после чего мы со Стасом уселись на траву и углубились в чтение документов, а женщины продолжали плескаться в воде. Олег уселся неподалеку от нас, раскрыл над смартфоном виртуальный экран, и начал делать наброски реки и купающихся женщин.

Так прошло около часа. Мы в основном ознакомились с методичками, я прикинул, как организовать занятия в лагере, а Олег набросал десяток рисунков. Наконец, Стас, отложив смартфон с методичкой, потянулся и предложил:

- А что, если нам немного размяться? – он упруго вскочил и пригнулся, принимая борцовскую стойку, со слегка согнутыми в коленях ногами и расставленными руками. – В лагере мне предстоит вести курс единоборств для всех желающих.

Женщины, заинтересовавшись, встали с песка, где они загорали, и подтянулись к нам.

Я шагнул вперед, собираясь принять вызов Стаса, но тут Кунья, подбежав к нам, попросила:

- А можно мне попробовать?

Стас с удивлением взглянул на нее:

- А ты умеешь? Училась единоборствам?

- Да, немножко! Вадик меня тренировал.

- Ну, давай. Нападай! Бей в полную силу, не стесняйся!

Кунья, даже не группируясь, в полный рост сделала шаг вперед, стараясь произвести впечатление полной неумехи. Стас, улыбаясь, слегка отступил. Кунья сделала резкое движение рукой, притворяясь, что хочет нанести Стасу удар в живот, а когда тот в блоке выбросил вперед руки, внезапно молниеносно ушла в сторону, упала на колено и, захватив бедро Стаса, выполнила «мельницу», так что он перелетел через нее и грохнулся на песок. Оказавшись сверху, Кунья прижала его к земле, блокируя руку, но ее веса не хватило, и Стас попытался вырваться. Кунья быстро перекатилась через него, и заблокировала его с другой стороны. Этот прием повторялся еще пару раз, после чего Кунья вскочила на ноги и оказалась в двух метрах от Стаса.

Стас тоже вскочил, глядя на Кунью с большим уважением:

- О, да ты – мастер! К такому я не был готов. И это Вадим тебя учил?

- Да. – Кунья почти не сбила дыхание.

- Тогда я с ним даже и пробовать не буду! А тебя, Катя, попрошу в лагере помочь мне в обучении женщин – мужчине бороться с женщинами не слишком-то удобно.

- Ладно, я попробую, если только у меня будут перерывы в наших занятиях по навигации и пилотированию.

* * *

Пока шел поединок, Олег, не отрываясь, смотрел на борцов, и, как только он завершился, начал лихорадочно делать наброски на экране. При этом он бросал взгляды то на Кунью, то на Стаса, внося поправки в рисунок. Он работал обеими руками, как кистью – экран реагировал на все его движения. Мы стояли поодаль, стараясь ему не мешать, и, затаив дыхание, наблюдали чудо рождения картины. Наконец, через десять минут, он облегченно вздохнул и откинулся на траву. Мы подошли к нему и столпились вокруг экрана. Там был изображен Стас, с сосредоточенным, немного растерянным лицом, и Кунья, припавшая на колено, и готовая обхватить его бедро. Мышцы обоих были напряжены, как сжатые пружины, и угадывалось продолжение движений, которые должны последовать через мгновение.

Стас, впервые видя работу Олега, широко раскрыл глаза:

- О, ты не просто художник! Ты – гениальный художник! А я все время ломал голову, зачем художник в экспедиции? Это совсем не то, что фото или видео!

- Спасибо! – Олег улыбнулся. – Спасибо и вам обоим за прекрасную натуру. Когда я доработаю и закончу картину, вы первые получите копии.

Женщины принесли из машин продукты, посуду и переносную микроволновку, которую подключили кабелем к одной из машин – автономного источника энергии было маловато, и мы все расселись на траве. Готовые блюда разогрелись за несколько минут, еда была расставлена посередине, и мы приступили к обеду.

За едой мы все непринужденно болтали. Обсуждался, прежде всего, поединок Стаса и Куньи. Тамара восторженно призналась, как она была удивлена исходом схватки. Обнимая Стаса, она заглядывала ему в глаза, и говорила, что первая попросится к Кунье на учебу.

- Ты не обидишься, милый? – спрашивала она. – Сколько раз ты пытался меня учить, но, увы, я так ничему и не научилась, кроме исходной стойки. А Вадим смог научить Катю! Значит, и я смогу научиться?

- Тома, я, честно сказать, еще никогда никого не учила, поэтому ничего не обещаю! – отвечала Кунья. – Я сама не знаю, что у меня получится.

- Но ты помнишь, чему и как училась у Вадима!

- Ну да, помню. Но учиться – это одно, а учить – совсем другое!

Тут Кунья немного лукавила – ведь она уже учила в школе Ку-Пио-Су многих, и женщин тоже, а особенно, девушек, многим вещам, в том числе, и приемам борьбы, чтобы они не были беспомощны при встрече с врагом. Правда, там упор делался на обращение с оружием.

Тем не менее, после обеда и короткого отдыха, Тамара пристала к Кунье, попросив ее показать хоть какие-то приемы борьбы. Та не стала отказываться, они отошли в сторону на траву, и приступили к занятиям, причем Тамара, судя по всему, очень старалась. Кунья показывала ей, как и куда направлять удар, как накладывать руки на тело противника, как выполнять простейшие блоки и броски. Мы все, расположившись рядом на траве, внимательно смотрели и слушали.

Наконец, у Тамары получился простейший захват и бросок – Кунья, конечно, не сопротивлялась, а, перекатившись по земле, тотчас вскочила на ноги и похвалила:

- Ну, вот, уже лучше! На сегодня хватит, наверное? Стас, ты как думаешь?

Стас только покрутил головой:

- Катя, у тебя отлично получается! А как ты группируешься в падении, как держишь тело! Да тебе можно в цирке выступать, ты – прирожденная гимнастка, а не навигатор!

Я, в свою очередь, сделал пару замечаний:

- Вот смотри, Катюша, когда ты перелетела через Тамару, ты выпрямила ноги чуть раньше, чем надо было. Нужно приземляться на полусогнутую правую ногу, иначе легко потерять равновесие.

Кунья внимательно выслушала замечание и согласилась:

- Ты прав, милый! Когда ты меня учил, ты уже говорил об этом, но я боялась, что у Томы не так получится, и отвлеклась.

- Да вы прямо как пара тренеров! – восхищенно воскликнул Стас. – Даже меня так не натаскивали!

- Стас, это совершенные пустяки, - отозвалась Кунья, поправив волосы. – Ты бы посмотрел, как Вадик начинал меня учить, и сколько синяков он мне наставил!

- Вот! - воскликнула Тамара. – В этом и была главная ошибка! Стас меня жалел, не проводил приемы так, как надо. То ли дело Катя! Посмотри! – и она с гордостью показала мужу следы пальцев от захвата Куньи на своей руке и царапины на теле от падения.

Кунья смутилась:

- Извини, Тома, я немного увлеклась. Не следовало делать это с такой силой.

- Пустяки, просто отлично! Это все пройдет до завтра. Зато я, наконец, поняла, как выполнять броски.

Мы рассмеялись. Тем временем, Олег снова делал наброски на своем экране. Закончив, он воскликнул:

- Да если так пойдет дальше, то я буду за день рисовать десяток картин!

- Ну что ж, - заметил я. – Тебе ведь не нужен карандаш и бумага, как древним художникам!

- Да, пожалуй… И как только они управлялись? – Олег лукаво взглянул на меня, ведь я-то отлично знал, как по старинке рисовал он сам еще недавно, до обучения. Я подмигнул в ответ.

- Ну что, друзья? – спросил Стас. – Сплаваем еще пару раз на тот берег?

* * *

Мы, еще поныряв и поплавав, обсохли на траве, оделись, и решили разъехаться по домам – всем предстояло завтра утром явиться в штаб для отправки в лагерь.

Пока машина неслась в город, Кунья задумчиво сказала:

- Вадик, какие люди! За них не жалко отдать жизнь. Неужели здесь и сейчас все такие?

- Ну, Катюша, надо учитывать, что это – лучшие. Их отбирали из тысяч и тысяч. Знаешь, сколько было заявок в экспедицию? Больше сотни человек на место!

- И все-таки! Стас и Тома… Я как будто знала их всю жизнь!

- А ты не допускаешь, что это ты – такая?

- Тебе виднее, - улыбнулась Кунья, кладя голову мне на плечо, пока машина сама неслась по трассе. – А ты обратил внимание на то, что Нина больше молчала? О чем она думала? Может, о детях?

- Возможно. Я тоже сегодня наших вспоминал. Как они там справляются? За Машу я не беспокоюсь, она уже совсем взрослая, а вот как там Сережка? Когда он уже найдет себе пару? Хотелось бы, чтобы ему повезло так же, как мне… - И я обнял Кунью и прижал к себе.

- А Маша, значит, уже взрослая? – засмеялась Кунья. – Просто она производит такое впечатление своей серьезностью. Совсем недавно она призналась мне, что мечтает встретить своего, единственного… И не представляет, кто это может быть! И какой…

- Да? А ей не рано еще об этом задумываться?

- Я в ее возрасте… Да что там, ты и сам знаешь. Но, пока я не увидела тебя, я так и не представляла, что это такое – полюбить. А теперь мне отчего-то тревожно.

- Уж не боишься ли ты?

- Я не боюсь ничего, пока я с тобой. Умереть? Легко. Но, когда я думаю, что нам, возможно, предстоит расстаться…

- Но почему именно расстаться? Даже, если придется умереть… Ты же знаешь, что будет потом? Мы все равно встретимся.

- А если ждет такой вариант, как у Нины? Если придется прожить жизнь без тебя, и только потом… Это ужасно!

- Ну, не надо предполагать сразу самое худшее. Помнишь – делай, что должен…

- И будь, что будет! Да, милый, конечно. Сколько лет мы уже так живем?

- Семнадцать, кажется?

- Вроде того. И я по-прежнему надеюсь умереть раньше тебя! – и Кунья прижалась ко мне еще крепче и поцеловала.

* * *

Наконец, машина заняла свое место на стоянке, автоматически подключила аккумуляторы на зарядку, а мы, обнявшись, все сидели и молчали. Я тоже думал о том, что сказала Кунья.

- Милая, но ведь если даже будет худший вариант? Про который ты говорила… Ты не побоишься? Пойдешь до конца?

- А как тебе когда-то пришла в голову мысль переделать историю?

- Я подумал о пятидесяти миллионах напрасно погибших людей. И потом, мне ведь, по большому счету, ничего не грозило!

- Неправда! Ты мне рассказывал. Ты еще не знал. Ты допускал возможность, что, изменив историю, ты можешь исчезнуть! Перестать существовать, как личность…

- Да, правда. Но потом-то я уже знал!

- Но, даже не зная, ты готов был пойти на риск!

- Ну… Что такое одна человеческая жизнь, когда на весах лежат пятьдесят миллионов?

- Ты – герой! И я хочу быть достойна тебя! Я тоже не побоюсь все поставить на карту!

- Катюша, тогда я не знал тебя. А если бы знал… Как предположить, какой выбор я бы сделал?

- Ты бы отказался спасти людей, если бы на другой чаше весов была моя жизнь? Никогда больше даже не думай о таком! Если уж так сложится, я согласна! Всего одна жизнь… Против многих.

- Да.

И потом мы больше уже не говорили об этом. Поднявшись в свою квартиру, мы молча постояли под душем и пошли спать. Но уснули, конечно, не сразу. Мы ласкали друг друга, как когда-то в поселке, и пусть это была не медвежья шкура, к которой мы так привыкли, а широкая двуспальная кровать, но мы-то были те же самые! И по-прежнему не представляли жизни друг без друга.

А потом мы уснули. Кунья, как всегда, положила голову мне на плечо, и закинула на меня ногу. Внизу, за окном, засыпал огромный город этого мира. Мира, который стал нам родным и близким.

* * *

Утром, когда я проснулся, Кунья уже возилась на кухне. Редкий случай, когда я остался спать после ее пробуждения! Наверное, инстинкт охотника ослабевает. И тотчас Кунья заглянула в комнату:

- Вставай, Вадик, иначе мы опоздаем!

Через пять минут мы сидели за завтраком, а через полчаса – уже шагали по улице к штабу. Во дворе было многолюдно, но мы сразу заметили Стаса с Тамарой и Олега с Ниной – они стояли вместе, и мы тоже подошли к ним. Не прошло и пяти минут, как появился Дубровский. Подняв маленький мегафон, он объявил:

- Товарищи! Просьба всем подняться на крышу, эскалатор в углу двора. Там всем, пожалуйста – на посадку в транспортник.

Стоило первым людям встать на широкую лестницу эскалатора, как она быстро поползла вверх. Через пять минут мы все оказались на крыше и ступили на другой эскалатор, ведущий по трапу в огромный транспортный корабль, в котором расселись на кресла, стоявшие в несколько рядов вдоль стен. Скоро корабль заполнился, аппарель поднялась, и я почувствовал, что мы летим – звука не было, но движение ощущалось.

Через полчаса полета корабль пошел на посадку, и, наконец, по легкому толчку мы поняли, что путешествие завершилось. Аппарель откинулась, и все потянулись к выходу.

Спускаясь на землю, я осмотрелся. Большая толпа людей стояла посреди широкого двора, вокруг которого тянулись трехэтажные здания светлых тонов – розовые, зеленые, белые, голубые, лиловые. По указаниям распорядителя, вооруженного мегафоном, мы направились к зеленому зданию – общежитию для семейных пар. На входе автомат-идентификатор называл каждого по имени и выдавал карточку с номером комнаты. Мы с Куньей оказались в маленькой комнатке на первом этаже, где стояли две кровати, стол и два стула. В углу мы обнаружили дверцу, а за ней – душ, раковину и туалет. На кроватях были стопочками сложены чистые простыни, подушки, полотенца и одеяла, совсем как в гостинице в мое время.

Не успели мы с Куньей оглядеться, как ожил динамик где-то за обшивкой стены:

- Внимание! Всем прибывшим через два часа, в двенадцать ноль-ноль – на общее собрание в конференц-зал, белый корпус, второй этаж. О сборе вы будете оповещены дополнительно.

Мы скинули одежду и пошли в душ, утром дома для этого не нашлось времени, а потом быстренько сделали в комнате перестановку – сдвинули кровати вместе, мы слишком привыкли спать вдвоем, застелили их постельным бельем, и сели рядом, обнявшись.

- Ну вот, Катюша, это наш новый дом, правда, всего на месяц. Как тебе тут?

- Вадик, я думаю, что бывает и хуже! Нам тут будет хорошо. Тем более, что это всего на месяц, да и бывать тут мы будем не так уж много. Пошли, осмотримся?

* * *

Мы оделись и вышли во двор. Там было много людей – видимо, им пришла в голову та же мысль, что и нам. Заметив неподалеку первого помощника, я подошел к нему, представился, впрочем, без необходимости – он меня запомнил, и спросил, где находится медблок.

- А, не терпится осмотреть свои владения? – пошутил он. – Белый корпус, первый этаж.

Мы направились туда. Сразу возле входа я заметил стрелку с красным крестом, указывающую направо, и мы пошли по коридору. Пройдя в конце его через дверь, мы оказались в приемной, из которой вели три двери. Первая – в коридорчик с кабинетами, вторая – в предоперационную, а дальше – в небольшой операционный зал, и третья – в зал, где стояли три медкапсулы, конечно, не такие, как те, в которых мы проходили обучение, но вполне узнаваемые, я их изучал. Вокруг них суетились трое молодых людей, и с ними Тамара.

Увидев меня с Куньей, она радостно объявила:

- Ребята, вот и наше начальство! Вадим, это психохирурги, Петр, Володя и Дима.

Я пожал руки врачам, и спросил, чем они занимаются.

- Знакомимся с оборудованием, товарищ командир! – пошутил Петр. – С такими капсулами я уже работал, так что все в порядке. Они предназначены для лечения и послеопреационной реабилитации. И операционная тут вполне приличная, мы уже смотрели.

- Да, я тоже заходил. Думаю, что проблем с оборудованием не будет. Но, надеюсь, нам это все вообще не понадобится в течение месяца. Вы ведь знаете, какая операция – самая лучшая?

- Которую не приходится делать! – засмеялся Володя. – Но, боюсь, работа все же будет – вот начнутся тренировки…

- А где остальные врачи? Ведь нас должно быть десять?

- Пока мы их не видели. Думаю, что скоро познакомимся.

И точно – дверь зала открылась, и вошли пять молодых людей, двое мужчин и три женщины, все подтянутые и красивые. Действительно, при конкурсе сто человек на место…

Мы поздоровались, это были три терапевта, невропатолог и стоматолог.

- Я уже посмотрела стоматологический кабинет! – живо доложила одна из девушек, Женя. – Отличное оборудование! Ну, надеюсь, что работы у меня будет не много – все же молодежь, в основном. А вот если у кого-то недостает зубов, можно тут их даже выращивать из стволовых клеток. С помощью психохирургов меньше, чем за неделю, справимся!

- Отлично, Женечка! А вот это моя жена, Катя, младший навигатор. По совместительству будет, если выберет время, вести занятия по самообороне. Так что, насчет возможной потери зубов у членов экспедиции – обращайся к ней, она тебе обеспечит пациентов!

Все, включая Кунью, расхохотались. Я посмотрел на экран смартфона:

- Пойдемте на собрание, товарищи, уже пора!

* * *

Зал на втором этаже был почти полон людьми. Только первые ряды, как всегда на собраниях, оставались пустыми – никто не хотел мозолить глаза начальству. Я вздохнул и повел свою команду во второй ряд. Пока мы рассаживались, смартфоны у всех ожили, и негромко напомнили:

- Просим всех членов экспедиции через пять минут прибыть на общее собрание, белый корпус, второй этаж!

Пока подходили отставшие, пять минут прошло, и за столом появились три человека – Андрей Дубровский и оба его помощника. Видимо, начальник был фанатом точного соблюдения времени – ровно в полдень он поднялся из-за стола. Шум в зале затих, и Андрей сказал:

- Приветствую всех участников Первой Звездной экспедиции в систему звезды Ахернар, или Альфы Эридана! Сегодня вы прибыли в тренировочный лагерь, где пробудете в течение месяца. Вас проверят на соответствие ваших знаний и навыков, и немного подучат. Расписание занятий и тренировок будет вам всем сброшено на смартфоны. Кроме того, вы познакомитесь и присмотритесь как друг к другу, так и к своему начальству. Сразу напоминаю, если кто-то передумает участвовать в экспедиции, вам следует подать рапорт на мое имя, я – начальник экспедиции Дубровский Андрей Дмитриевич. У всех могут возникнуть какие-то новые обстоятельства, и ничего в этом странного или, тем более, постыдного, нет. Если кому-то во время пребывания в тренировочном лагере потребуется отпуск, также обращайтесь ко мне с рапортом.

В случае каких-либо отклонений в состоянии здоровья, немедленно обратитесь в медблок, к нашим медикам.

Наша экспедиция пробудет в системе звезды Ахернар ориентировочно два года. Перелет займет в общей сложности, включая выход за пределы Солнечной системы и вход в систему Ахернар, порядка месяца, причем большая часть этого времени пройдет в обычном пространстве, а гиперпространственный прыжок времени практически не потребует.

Как вы знаете, Ахернар – голубая звезда спектрального класса B6, имеет спутник спектрального класса A3. Вследствие искажений гравитационного поля система сильно засорена, в ней имеется большое количество планет, малых планет и астероидов. Все это нам предстоит исследовать и уточнить. Задача не из легких, поэтому присутствует немалый элемент риска. Особенно большая нагрузка ложится на наших пилотов и навигаторов, именно им придется играть первую скрипку в исследовании системы.

Через месяц предстоит отлет на корабль для окончательного освоения и проверки его систем перед вылетом, что займет около полугода. Сейчас всем нужно будет получить и при необходимости подогнать обмундирование у комендантов каждого корпуса. Вопросы есть?

Вопросов не последовало.

- Тогда – после получения обмундирования всем отдыхать. Обед и ужин – в столовых каждого корпуса по распорядку, занятия и тренировки – с завтрашнего утра согласно индивидуального расписания. Все свободны!

* * *

Мы все разошлись по своим корпусам, и сразу отправились получать обмундирование. Оказалось, что комплекты, строго по нашим размерам, состоящие из брюк, рубашек и белья камуфляжных расцветок, для мужчин и женщин, уже подобраны и упакованы. В комплект входили также шорты и рубашки с коротким рукавом, высокие ботинки на «липучке» и кроссовки. Вернувшись в свою комнату, мы с Куньей переоделись в легкий вариант формы, и, выйдя во двор, направились на спортплощадку. Там было много людей. Они, преимущественно без одежды, занимались на снарядах, плавали в бассейнах, упражнялись в единоборствах. У Куньи разгорелись глаза, и, признаться, у меня тоже. Мы некоторое время стояли рядом с огороженными рингами, а когда очередная пара закончила спарринг, мы, переглянувшись, сбросили одежду и шагнули за канаты.

Мы давно не упражнялись вдвоем, и поэтому начали с легких ударов и блоков, потом перешли к более сложным комбинациям. Кунье удалось поймать меня на встречной атаке и уложить на траву, но я быстро с ней рассчитался в следующем поединке. Когда мы закончили, обнаружилось, что несколько десятков человек стоят рядом с канатами и смотрят на нас, и Стас в их числе.

- Отлично, Вадим! – воскликнул он. – А теперь не поработаете ли со всеми желающими?

Немедленно выстроилась очередь. Сначала нескольких девушек «принимала» Кунья. Среди них нашлось немало достойных соперниц, но ни одна не смогла ей противостоять, хотя несколько раз она все же оказалась на траве после удачных бросков. Потом я занял ее место, и первым вышел против меня Стас. Мы некоторое время кружили, присматриваясь друг к другу, потом я сделал стремительный нырок, но Стас заблокировал мою атаку, и мы опять закружились по рингу, не решаясь атаковать. Наконец, Стас попытался нанести мне удар ногой в живот, но я ушел с линии атаки, перехватил его ногу, и бросил на землю. Он признал свое поражение, и уступил место американцу, который тоже захотел попробовать свои силы.

Американец, здоровенный негр, без особых тонкостей начал атаку с серии прямых выпадов. Некоторое время я просто отбивал и блокировал его удары, которые были слишком сильны, но, наконец, уклонившись, поймал его руку в захват, и уложил на лопатки. Негр поднялся, улыбаясь, и, пожав мне руку, уступил место следующему желающему. Выиграв еще несколько схваток, я сделал вид, что устал, и покинул ринг. Кунья уже некоторое время стояла рядом и разговаривала с темнокожей стройной женщиной, которая оказалась женой того негра, что дрался со мной.

Когда мы все оделись, негр тоже подошел к нам, и завязался общий разговор на ломаном русском языке. Выяснилось, что американцы – вулканологи, и приняли участие в экспедиции ради возможности изучать вулканическую деятельность на планетах системы Ахернар, конечно, если получится. Поскольку время подошло к обеду, мы все направились в столовую нашего корпуса.

Сев за столик, мы пролистали цифровое меню на своих смартфонах, и каждый заказал блюда по вкусу. Американец, Джим, оказался убежденным вегетарианцем, поэтому усиленно поглощал овощи, ну, а мы с Куньей, и, кстати, его женой, Бетти, не стеснялись в выборе мясных блюд. Тарелки подавались маленьким лифтом в центре стола, туда же уходила грязная посуда.

* * *

После обеда мы все вчетвером отправились на прогулку в ближайшую рощу. Кунья тотчас скинула обувь, и мы все к ней охотно присоединились, перекинув кроссовки через плечо. Вулканолог увлеченно рассказывал о своей работе в национальном парке Йеллоустоун и о потенциальной опасности для Американского континента и всей планеты, если тектоническая активность в этом регионе будет нарастать. Его жена, химик, которая работала вместе с мужем, в основном внимательно слушала.

- И вот, я надеюсь, что исследования на планетах системы Ахернар помогут в наших исследованиях на Земле, чтобы избежать катастрофы, - закончил он на ломаном русском свою страстную речь.

- Да, и это еще одна причина, по которой мы летим к звездам! – сказала Кунья. – Об этом я пока не думала. И ведь правда, в случае взрыва Йеллоустоунского вулкана может пострадать вся планета!

- Да-да, это очень важно! – улыбаясь, подтвердил американец. – Но мы найдем способ! Обязательно найдем! Очень много коммерческих интересов поставлено на карту, и поэтому наши исследования хорошо финансируются.

Дойдя до лесного озера, мы все разделись и поплыли на противоположный берег. На этой дистанции, около километра, я обогнал всех, Кунья пришла второй. Мы немного отдохнули, переплыли озеро обратно, и, собрав одежду, пошли к тренировочной базе, обсыхая на ходу.

- Как у вас просто с этим, - с завистью сказала Бетти. – Хотите – ходите голышом, в том числе и на спортплощадке, и никого это не смущает. А у нас! Приличия, законы, правила общества… Если хотите поплавать без одежды – идите на специальный пляж! А если уж спортсмен разденется, то вообще его карьера на этом закончена – неспортивное поведение! Хорошо еще, что сейчас не делают различий между белыми и черными. А моя мать еще помнит времена, когда на пляж для белых черные не допускались. А уж о том, чтобы получить должность профессора, как мой муж, не стоило и мечтать… Все очень сильно изменилось с тех пор, как Советский Союз стал ведущей мировой державой, это ваша заслуга!

Кунья хитро посмотрела на меня, и подмигнула, намекая, что это моя заслуга, а я улыбнулся ей в ответ.

Когда мы вернулись обратно, уже подошло время ужина, и мы сразу направились в столовую. Перекусив, мы распрощались с Джимом и Бетти и разошлись по комнатам. Кунья опять читала какую-то книгу, а я изучал расписание на завтра. Мне предстояло распределить своих подчиненных для обучения групп по оказанию первой помощи, самому – до обеда дежурить в медблоке, а после – под руководством механиков изучать легкий биологический скафандр. Я его, конечно, и так знал, но повторение и тренировка не помешает.

- А что у тебя на завтра, Катюша?

- Целый день загружен под завязку, Вадик! – ответила Кунья, отрываясь от чтения. – Утром – занятия по навигации, потом – теория пилотирования малых катеров, а после обеда – прыжки с парашютом в скафандре с тридцати километров.

- Не страшно?

- Что ты! Я уже давно убедилась, что самый неприятный прыжок – с высоты нескольких сот метров, с десантного корабля. Не успеешь оглянуться, как уже земля! Только сгруппироваться еще можно, а уж стропы разобрать – как получится. А с тридцати километров – это сказка! До километра затяжным, а потом – на парашюте. Так что, на завтра, боюсь, все виды на меня у Стаса не прокатывают, придется ему самому поработать на ринге. Вот послезавтра – борьба, и он, конечно, меня запряжет тренировать, а не просто бороться. Ладно, давай спать, а? А то я что-то немножко устала сегодня. А ведь еще тебя ублажать, о муж мой! – и она рассмеялась.

- А то тебе самой это и не нужно вовсе?

- Очень нужно, милый! – внезапно совершенно серьезно ответила Кунья, обнимая меня и заглядывая в глаза.

* * *

Дни летели за днями, под завязку загруженные дежурствами, занятиями, тренировками. Мы с Куньей встречались только в столовой, и то не всегда, да еще по вечерам – в постели, но тем приятнее были эти встречи. Бывали и происшествия – вывихнутые руки и ноги, ссадины и порезы, даже пара переломов. Тамара и трое ребят – психохирургов легко справлялись со всем этим. Даже Женя вырастила второму помощнику несколько новых зубов – раньше у него все руки не доходили. А однажды, на восемнадцатый день, ко мне поступил персональный вызов с указанием срочно прибыть в медблок. К счастью, я был недалеко, и уже через три минуты, расталкивая толпу у дверей, вбежал в операционную. На носилках, стоящих на столе, лежало тело – назвать это человеком уже было нельзя. Комбинезон, окровавленный, изорванный в клочья, с торчащими сломанными костями…

Пока я шел к столу, Тамара поспешно докладывала:

- Несчастный случай при прыжке с парашютом – порыв ветра, стропы перепутались, погас купол, а запасной открывать было поздно – падение с высоты триста метров.

Я подошел к столу, положил руки на грудь пострадавшего, и, закрыв глаза, включил «медицинское зрение». Так, множественные переломы ребер с повреждением легких, перелом позвоночника в шейном отделе, переломы таза и костей конечностей, разрывы внутренних органов… Клиническая смерть.

Прежде всего – запустить сердце и дыхание. Теперь – перелом позвоночника с разрывом спинного мозга. Восстановить! Дальше, уже не спеша, можно заняться всем прочим…

Через полчаса, когда пострадавший спокойно спал в медкапсуле, а Тамара отпаивала меня крепким чаем, распахнулась дверь, и вбежала молодая девушка:

- Вася! Мой Вася! Что с ним? Он жив?! – это был ее муж.

Я улыбнулся:

- А как тебя зовут?

- Лена…

- Знаешь, Лена, твой Вася в рубашке родился. Я был тут же, в соседнем корпусе. Если бы не это… Ну, да ладно! Все хорошо, что хорошо кончается. Он через неделю плясать будет.

Девушка, пошатнувшись, сползла по стенке на пол, Тамара подхватила ее и усадила на стул. Через несколько минут, когда Лена немного успокоилась и пришла в себя, мы ей объяснили, какие травмы получил ее муж, и что удалось сделать. Я не стал рассказывать про разрыв спинного мозга, который устранил – это выходило за рамки возможностей современной психохирургии, но Лена и без того, плача, долго благодарила нас. Мы показали ей ее спящего мужа через окошко медкапсулы, напоили чаем, и она, успокоенная, ушла.

Я снова развалился в кресле, а Тамара, внимательно глядя на меня и держа за руку, спросила:

- Вадим, как это возможно? Мне ты можешь сказать? Ну, остановка сердца – ладно! Переломы и разрывы внутренних органов – тоже пустяки! Но ведь у него был разрыв спинного мозга! Полный разрыв, в шейном отделе, с повреждением продолговатого мозга. Это не совместимо с жизнью! Как ты смог?..

Я пожал плечами:

- Ну, я тоже кое-что умею… Не только драться на ринге…

- Но это же невозможно! Этого не умеет никто!

- Знаешь, - я прикрыл своей рукой ее ладонь. – У меня к тебе большая просьба. Не говори никому, что у него был разрыв спинного мозга, хорошо? И все будет в порядке.

- Но как?.. Ты можешь меня научить?

- К сожалению, нет. Этому не научишь. Я один такой…

* * *

Вечером Кунья внимательно посмотрела на меня:

- Опять исцеление?

- А ты откуда знаешь? Тебя же целый день не было на базе, у вас полеты…

- По тебе видно…

- Да. – И я ей все рассказал.

- А если Тамара не станет хранить секрет?

- Ну, одним уникальным специалистом будет больше… - я улыбнулся.

- А тебя не задержат из-за этого на Земле?

- Не думаю. Да и Тамара никому не расскажет.

- Ну, ладно… Но ты сильно рисковал!

Я пожал плечами:

- А что было делать? Дать человеку умереть?

- Да, конечно… Ты прав. Я хорошо помню, как ты исцелял меня. – И она улыбнулась. – Я бы тоже тогда не выжила, если бы не ты.

- Ладно, забыли. Надеюсь, последствий не будет.

Но последствия все же были, хотя и не такие, каких мы опасались. Через неделю, когда Василия уже выписали, и он вернулся к тренировкам, меня вызвал Андрей.

Немного волнуясь, я вошел к нему в кабинет.

- Здравствуй, Вадим! Как дела? – спросил он.

Меня это не совсем деловое начало разговора, так для него не характерное, несколько встревожило.

- Нормально, Андрей. Тренировки, занятия, дежурства…

- Да, я в курсе. Но я не об этом. Я о Василии Круглове. Который разбился при прыжке. У меня была его жена.

Я насторожился еще сильнее:

- А что с ним?

- Да нет, с ним все нормально, они даже и не подумали уйти из экспедиции. Но она говорила с людьми, которые его принесли, и видели, во что он превратился после падения… Он был уже мертв, когда ты пришел.

- Ну, так что же? На то мы и психохирурги…

- Но я говорил и с Тамарой. Она утверждает, что если бы не ты, все могло закончиться иначе. Ты работал с ним всего полчаса! И все восстановил.

- А что особенного? У него ничего такого и не было… Множественные травмы, клиническая смерть. Пустяки!

- Но полчаса! Обычному психохирургу… Да что говорить, ты и сам знаешь!

Я вздохнул с облегчением:

- Но я же не обычный психохирург! Поэтому я и здесь, а не сижу в своем госпитале.

- Да, разумеется. Тебя, конечно, тоже выбирали из тысяч. Но я не думал, что это так серьезно, что у нас такие врачи! Ну, ладно, в вашу профессию я не собираюсь лезть. Но ты заслуживаешь поощрения!

- Какие пустяки, Андрей! Если тебя только это беспокоит…

- Не только. Любая работа, выполненная на таком уровне, заслуживает награды. Так что, жди появления твоей фамилии в приказе! – Андрей усмехнулся.

- Спасибо за высокую оценку, но я прошу, чтобы в приказе также была и фамилия Тамары. Благодаря ее предварительному обследованию и докладу я сэкономил время. Да и она помогала…

- Хорошо, тебе виднее. Будет. Но приказ – это приказ, а скажи, что еще я могу для тебя сделать? Ты сам понимаешь, что случай смерти на тренировке, не говоря уже о человеческой жизни – это не самое приятное, что может быть в нашем деле, так что, я тебе обязан.

- Это мелочи. Так уж получилось, что я был рядом.

- Но все же?

- Ну… У меня есть просьба… Ведь нам еще два года работать.

- Слушаю.

- За два года многое может случиться. И я бы хотел, чтобы, если моя жена будет выполнять какое-то особое задание… Ее работа все же сопряжена с немалым риском, в отличие от моей… Я хотел бы быть с ней рядом. Я имею свидетельство по пилотированию и обслуживанию малых кораблей, так что не буду бесполезным грузом на борту… в случае чего… Да и на земле тоже.

Андрей улыбнулся:

- Вы, наверное, очень любите друг друга?

- Да.

- А моя жена погибла… - сказал он буднично, почти равнодушно, но на мгновение из-под маски бесстрастного начальника выглянуло живое лицо страдающего человека. – Ладно, считай, что твоя просьба будет учтена. Если только это будет не в ущерб делу. Это все?

- Да.

- Тогда ты свободен. И спасибо! – Андрей встал, обошел стол, и пожал мне руку. – Можешь идти.

* * *

Когда я вечером рассказал обо всем Кунье, она надолго задумалась.

- Ты все-таки всегда добиваешься своего! Никак не хочешь, чтобы исполнилась моя мечта – умереть раньше тебя… - и она грустно улыбнулась. – Ну, что же, пусть будет так. Ведь вдвоем мы многое сможем, правда?

- Да. И почему непременно умереть? Я уверен, мы победим!

- Конечно. Нужно надеяться на лучшее, тем более, что мы не знаем… Но ты все же подстраховался, хитрец! – и она рассмеялась. – А Андрей… Что же случилось с его женой? Теперь понятно, почему он одинок, и ни на кого не обращает внимания.

- Поживем, может быть, узнаем. А пока будем радоваться тому, что мы вместе и живы. Через неделю – отлет на корабль. Ты рада?

- Очень! Наконец-то наступает следующий этап. Ты тут хоть что-то совершил. А я… Тренировки, учеба, экзамены…

- Ну, это тоже важно.

- Как будто я не знаю! Но хотелось бы чего-то большего…

- А большее – это то, что мы вместе, разве нет?

- Да! Да, любимый, прости, я все время забываю! – и Кунья, обняв меня, начала стаскивать с меня одежду.

Пришлось мне первому идти в душ – вдвоем в тесную кабинку было никак не втиснуться, потом Кунья стремительно заняла мое место, а когда вышла, набросилась на меня так, как будто мы не были вместе месяц. Мы вертелись на кровати, обнимали друг друга, принимали различные позы, и Кунья шептала:

- Да, милый, мы вместе! Мы пока вместе, и должны радоваться. Не у всех такое счастье! Если бы ты знал, как я счастлива с тобой!

А утром, позавтракав в столовой, мы снова разошлись на целый день. Мне предстояло дежурство до обеда, и, когда я вошел в медблок, меня встретила Тамара:

- Привет, Вадик!

- Привет, Тома!

- Я читала приказ. Что это ты там наплел про меня?

- Да ничего особенного, сказал, как есть. Ты доложила обстановку, пока я шел к столу. И помогала – чаем меня потом поила! – я засмеялся.

- Это нечестно! – она топнула ногой. – Я ничего не сделала! Ты не должен был тащить меня в приказ! Я и так никому ничего не скажу…

Я обнял ее за плечи и притянул к себе:

- Ну-ну, при чем тут это? Я просто не люблю присваивать всю славу себе. Мы были вдвоем, разве этого мало?

- Ты и один все можешь… Ты – лучший психохирург, какого я видела в жизни! И мне так хотелось бы знать, в чем тут секрет… Я специально отпросилась с занятий, чтобы поговорить с тобой.

- Хм… Ладно, поговорим. Хотя сказать мне особенно нечего.

Мы сели рядом на кушетку.

- Только ты должна обещать, что ничего не разболтаешь! Никому!

- Клянусь! Даже Стасу не скажу ни слова!

- Ну, как тебе объяснить? Это у меня врожденное свойство. Вот как ты ставишь диагноз?

- Как все. Чувствую вибрации организма пациента. Резонанс…

- Да, я в курсе. А вот я – вижу! Вижу все внутри человека. А как ты потом лечишь?

- Ну… Тоже, как все… Ввожу свой организм в резонанс, настраиваюсь, произвожу изменения…

- А я просто представляю, что должно измениться. И это меняется. Именно так я вылечил Круглова. Восстановил его спинной мозг. И все остальное.

- И ты с рождения такой?

- Можно сказать и так. Просто я сначала не осознавал это. И, конечно, классическую психохирургию я тоже знаю, но практически ею не пользуюсь. Мой способ гораздо вернее.

- Да… Ты был прав, этому научить невозможно. Но я все равно попробую! Теперь, когда я знаю, что это реально существует и работает, будет проще. И ты всех людей так видишь?

- Да. Вот давай проверим. – Я настроился и, закрыв глаза, сосредоточился, но тотчас взглянул на Тамару с большим удивлением. – Да ведь ты беременна! Шесть недель… Мальчик!

Тамара густо покраснела:

- Да… Я пока никому не говорила, даже Стасу…

- Вот это да! И что же ты будешь делать?

- Что… Рожать! Там, на Ахернаре! Есть специальная инструкция, беременность не является препятствием…

- Знаю. Ну, что же, пусть все идет, как идет. Но Стасу ты все же скажи.

- Скажу. Попозже, через пару месяцев. Иначе он будет настаивать, чтобы я осталась на Земле. А я хочу быть с ним!

- Понимаю. Ну ладно, тебе виднее.

* * *

До отлета на орбиту оставалось два дня. Все зачеты и экзамены были сданы, все тренировки пройдены. Я, как все, неоднократно прыгал с парашютом, летал на атмосферных катерах, в том числе в последнюю неделю – вместе с Куньей, Андрей держал слово, делу это не мешало. Кунья меня натаскивала в самых сложных ситуациях, и искренне радовалась моим успехам. Только одно мне не давалось – математические прикидки в уме. Я полагался на искусственный интеллект корабля и свои инстинктивные навыки, а Кунья все сама просчитывала, хотя бы приближенно. Но Искины меня не подводили, и я справлялся, хотя Кунья меня поругивала:

- Ну что тут такого сложного, Вадик? Система дифференциальных уравнений, ведь это так просто! Вот, в частных производных… Теперь берем интеграл по скорости, вот видишь? И получается… Что Искин был прав! Но, если бы я сама не прикинула, разве я могла бы ему доверять?

Я смеялся:

- Катюша, да у тебя вместо мозгов квантовая электроника! Как ты можешь обгонять в расчетах компьютеры?

- А я не обгоняю, а просто прикидываю. И, если порядок результатов совпадает, я верю им. А вот если нет… Тогда приходится менять исходные данные, и иногда получается, что я была права, а Искин ошибался. Беда машины в том, что она не может учесть все. Что в нее заложим, то и получим, не более!

- А когда мы в постели, ты тоже все просчитываешь?

Кунья расхохоталась:

- Нет, милый! В постели все мои математические способности почему-то отказывают. Я ни о чем не думаю, я только чувствую! Тебя. И только тебя! – и она притянула меня к себе, перегнувшись с соседнего сиденья катера, и прижалась пластиком своего шлема к моему.

В последний день, утром, Андрей опять собрал всех в конференц-зале.

- Товарищи! Я с удовлетворением должен вам доложить, что первый этап экспедиции завершен успешно. Подали рапорта об уходе восемь человек, из них – шестеро иностранных ученых, все – по семейным обстоятельствам.

Был один серьезный несчастный случай, но благодаря нашим медикам, - тут Андрей бросил взгляд на меня, - мы с этим успешно справились. Пострадавший остался в составе экспедиции.

Завтра, после девяти ноль-ноль – вылет на орбиту. Всем собраться утром на площади перед зданиями базы, прибудут транспортные корабли, которые нас доставят на корабль Первой Звездной. С собой из вещей брать ничего не нужно, на смартфоны вам будет сброшен график отлета. Вопросы есть?

Выждав, как обычно, минуту, Андрей кивнул:

- Ну, тогда до завтра все свободны. Дежурство медперсонала – по обычному графику, столовая работает, включая и завтрашнее утро.

* * *

Мы с Куньей, выйдя из зала, остановились во дворе базы, на площади. К нам подошли Стас с Тамарой, Олег с Ниной, а также американцы – вулканологи, Джим и Бетти. В медблоке остался дежурить Володя, а Женя добровольно составила ему компанию.

Мы же все направились к лесному озеру, на котором уже побывали в первый день. Разулись мы сразу, а через пять минут Бетти, шагая босиком, спросила:

- А можно, я разденусь? Это вас не смутит? Это так здорово, что у вас нет запрета…

- Конечно! – рассмеялась Кунья. – Мы все разденемся, чтобы никто не смущался. – И она первая стала сбрасывать одежду на ходу, а я почему-то вспомнил, как она делала это во время нашего путешествия, на вечерних купаниях, увлекая за собой всех остальных молодых жителей поселка, мужчин и женщин.

- Да, наверное, не скоро мы снова сможем вот так, голыми, погулять по лесу! – засмеялся Джим, обнимая свою жену, которая, шагая рядом, положила голову ему на плечо, совсем, как Кунья. Русский язык американцев за этот месяц заметно улучшился, да и манеры их стали проще.

Наконец, мы подошли к берегу, и сразу, побросав одежду на песок, побежали в воду. И снова в заплыве наперегонки к другому берегу мы с Куньей оказались первыми, только на этот раз я не старался ее опередить, а плыл с ней рядом. Выйдя на берег, мы легли на песок, держась за руки и глядя в синее небо. Все остальные тоже выходили из воды и ложились тут же, рядом с нами.

- Олег, - спросил я, - а ты много нарисовал за этот месяц?

- Да нет, не слишком, - отозвался он. – Не больше двух десятков картин. Зато вместе со всеми тренировался – летал, прыгал с парашютом, осваивал оружие. В основном я и рисовал все это – тренировки, прыжки… Иногда даже по ночам не спал, не мог успокоиться, пока не сделаю набросок. Даже Нина обижалась! – он засмеялся, обнимая жену, голова которой лежала у него на груди.

- А Нина чем занималась?

- О, помимо тренировок, я работала в группе биологов! Мы в основном гибридизировали ДНК разных живых организмов и проигрывали результаты на компьютерах. И, знаешь, получается, что сказка, которую рассказал барон Мюнхгаузен о вишневом дереве, выросшем на лбу у оленя, вполне реальна! Геномы животных, внедренные в ДНК растений, и наоборот, придают им особые свойства. Правда, во всем этом нужна большая осторожность. Неконтролируемые мутации… Да ладно, что это я вам мозги пудрю! Вот куда интереснее то, что писал Циолковский о космических жителях, с хлорофиллом под кожей. Которые ни в чем не нуждаются, кроме солнечного света! И, как ни странно, это тоже вполне возможно. Не знаю, стоит ли выводить таких людей – кто согласился бы жить в космосе, навсегда оставив Землю? Но вот чтобы люди и животные получали питание и кислород от солнечных лучей… В этом что-то есть!

- А что биологи будут делать на планетах Ахернара, если там совсем не будет жизни?

- Не может быть, чтобы не было! Мы непременно там что-то найдем!

* * *

Снова переплыв озеро, мы захватили одежду и пошли назад, к базе, продолжая разговор о возможных результатах экспедиции, так что, выйдя на опушку, чуть не забыли одеться, но обуваться так и не стали, и вернулись в свои комнаты босиком, и так же пришли в столовую на обед. Глядя на нас, многие другие тоже разулись, и даже зазвучали шутки в том плане, что нужно в последний раз перед отлетом прогуляться босиком по родной планете.

После обеда мы с Куньей заглянули в медблок, и оказалось, что Женя и Володя не теряли времени даром – к нашему изумлению, они встретили нас заявлением, что, всесторонне все обсудив, решили пожениться, и хотят сделать это до отлета, еще на Земле. Я крепко почесал в затылке, и мы все вместе направились к кабинету Андрея Дубровского, он в нашей экспедиции играл роль капитана корабля, который имеет все права и обязанности гражданских властей. А на дежурство в медблок до утра заступил Петр.

Андрей был занят подготовкой к завтрашнему вылету, но согласился уделить мне пару минут времени. Когда я изложил свою просьбу, он широко раскрыл глаза, засмеялся и сказал:

- Ну что же, дело важное! Если они так торопятся… Зови их сюда!

Я открыл дверь и поманил в кабинет Володю и Женю. Держась за руки, они подошли к столу Андрея, а тот, улыбаясь, спросил:

- Вы совершенно уверены, что хотите пожениться сейчас, еще на Земле?

Те, немного смущаясь, все же решительно ответили: «Да!». Андрей встал и сказал:

- Тогда, данной мне властью, я объявляю вас мужем и женой! Поцелуйте друг друга.

Они обнялись и поцеловались, а Андрей тем временем, не теряя ни минуты, распечатал на принтере и вручил им свидетельство о браке – оказывается, и такая программа была предусмотрена! Заглянув в документ, я заметил, что в качестве свидетелей обозначены мы с Куньей – все фамилии указывал Искин с помощью идентификаторов личности.

- Ну, а теперь, друзья, уж извините, мне очень некогда! Обратитесь к коменданту семейного общежития, пусть он вас там поселит. На одну ночь. Предъявите ему свидетельство. Вы – первая новая семья в этой экспедиции, поздравляю!

Мы все хором сказали ему «Спасибо!», и поскорее покинули кабинет – мы и так отняли у него не меньше десяти минут времени, и сразу направились к коменданту. Тот тоже широко раскрыл глаза, но возражать не стал, и молодожены тут же были заселены в одну из пустующих комнат. Мы с Куньей проводили их «домой», со смехом посоветовали на ночь сдвинуть кровати вместе, и сказали, что на ужин непременно ждем их в столовой, чтобы отметить свадьбу.

* * *

На ужин мы опять пришли босиком, и с удивлением обнаружили, что босиком были почти все поголовно! Движение «последний раз босиком по Земле» завоевало популярность, и все со смехом сбрасывали обувь, даже если пришли обутыми. Были тут и молодожены. Их усадили за столик посередине зала, и все по очереди подходили их поздравить. К сожалению, столы были устроены так, что сдвинуть их вместе было невозможно, но это никому не мешало.

А к концу ужина пожаловал и Андрей Дубровский, в официальном черном костюме, пиджаке, галстуке, и тоже… босиком! Он подошел к молодым, поздравил их еще раз с законным браком, а потом, обратившись ко всем собравшимся, заявил, что эта идея – пройтись босиком по Земле перед отлетом – ему очень понравилась.

- Я даже не помню уже, когда ходил босиком по Земле в последний раз. И неизвестно, когда придется еще… Поэтому я очень рад, что вы все это придумали. Большинство членов экспедиции – молодые люди, такими вы и оставайтесь! Вы еще успеете состариться, можете мне поверить. И сейчас, с вами вместе, я тоже чувствую себя молодым. До утра, друзья, до отлета! Но на корабль, уж извините, прошу по всей форме, в обуви. И ночью – спать, никаких гулянок. Ну, к молодоженам это, возможно, и не относится… - и Андрей, покачав головой и улыбаясь, удалился, под смех и аплодисменты присутствующих.

Ужин закончился веселыми шутками, и молодожены отправились в свою комнату, а все вышли на опушку леса, чтобы напоследок еще разок прогуляться босиком по Земле.

Мы с Куньей, обнявшись, шли по траве, вспоминали наш поселок, детей, друзей, но молчали. Наконец, Кунья вздохнула:

- Как ты думаешь, милый, как они там?

- Не сомневайся, Катюша, все у них хорошо. И у нас тоже все будет хорошо, я уверен! Смотри! – я поднял голову, показав на звезды. – Они добрые! И ждут нас…

Вернувшись в свою комнату, мы, как всегда, по очереди постояли под душем, и улеглись в постель. Кунья, задумавшись, обнимала меня. Я пошутил:

- Ну, что там получается в частных производных? Или твой компьютер не справляется с такой задачей?

Кунья встряхнула головой и засмеялась:

- Получается, милый, что сегодня – наша последняя ночь на Земле! Не будем терять времени! – и мы занялись друг другом.

Потом, когда, удовлетворенные, мы лежали рядом, Кунья, поглаживая меня по груди, сказала:

- А знаешь, милый… Даже если… Даже если нам не суждено вернуться живыми на Землю, я довольна! Это была хорошая жизнь. Жизнь с тобой.

- Катюшка, опять ты за свое! Мы вернемся. И в поселок – тоже. И увидим детей, уже совсем взрослых, и, возможно, даже семейных! Как же иначе? Ведь любая история должна иметь продолжение. Помнишь, как пишут в журналах? «Продолжение следует!»

- Да, наверное, я слишком мрачно смотрю в будущее, ты меня поправляй, если что. А как тебе Андрей сегодня понравился? Как он заявился босиком в столовую! Вот это был номер! Он совсем не такой уж мрачный нелюдим, каким хочет казаться иногда. Вот бы его женить! Но мы не знаем, через что он прошел в жизни…

- Да. Мне почему-то кажется, что его прошлое скрывает трагедию. Ты знаешь, он был командиром экспедиции за Нептун, в облако Оорта… А оттуда вернулось меньше половины. Я не знаю толком, что там случилось, и в Сети сведений нет, это закрытая информация. Не там ли погибла его жена? И он, как командир… ну, ты понимаешь?

- Понимаю.

- Ладно, Катюшка, спим, да?

- Спим. – И Кунья, как всегда, обхватила меня руками, уткнулась носом в мою подмышку и закинула на меня ногу.

* * *

Наутро мы проснулись, позавтракали в столовой, и вышли во двор. По графику, наш с Куньей вылет был первым – считалось, что врач должен прибыть на корабль и находиться там, на случай каких-либо происшествий. Все остальные мои подчиненные были распределены между предстоящими десятью рейсами, а Володя и Женя должны были дежурить в медблоке и вылететь последними. На всех, вышедших на посадку, был легкий комплект одежды – шорты и рубашки с коротким рукавом.

Ровно в девять часов утра нас попросили отойти к зданиям, и на середину площади приземлился сравнительно небольшой транспортник. Все, назначенные на первый рейс, потянулись к нему и ступили на эскалатор аппарели. Через пять минут мы уже расселись в кресла, стоявшие в несколько рядов в салоне, и ждали вылета. Место Куньи оказалось возле иллюминатора, и я тоже подглядывал в него.

Прозвучал мелодичный сигнал, и земля провалилась вниз. Очень быстро снаружи потемнело, поверхность планеты стремительно удалялась и превращалась в чашу, закруглявшуюся по краям. Ни перегрузки, ни невесомости не было – работали гравитационные установки, сохранялась обычная земная сила тяжести, но весь мир, казалось, движется вокруг нас. Кунья, прильнув со мной к иллюминатору, обнимая меня, прошептала:

- Помнишь, милый, ты обещал когда-то, что я увижу, какая она, наша Земля! Когда мы только-только начали встречаться…

- Да, Катюша.

Небо сделалось черным, на нем сияло множество звезд, а одна из них, ритмично подмигивая красными и зелеными огнями, увеличиваясь, приближалась, и, наконец, заполнила все поле зрения. Это был наш корабль!

Он походил на огромную тарелку. Множество окон сияло белым светом на его округлых боках, виднелись тонкие стволы противометеоритных излучателей, а на заднем плане висела наша планета, мы заходили со стороны открытого космоса. На этом полушарии Земли была ночь, и поверхность планеты слегка светилась в отраженном свете Луны. До Земли было далеко, несколько десятков тысяч километров.

- Корабль на суточной орбите, Вадик! – словно угадав мои мысли, прошептала Кунья. – Примерно тридцать шесть тысяч километров от Земли. И все время в тени.

Наш транспортник нырнул, огибая огромную тарелку снизу, и легкий толчок известил о прибытии. Все, начиная с задних рядов кресел, направились к эскалатору, уходящему в потолок, и через минуту уже сходили с него в корабле. На экране каждого смартфона навигатор указывал направление, по которому следовало двигаться, и мы с Куньей тоже направились по длинному, слегка изгибающемуся коридору вдоль стены, поднялись на следующий ярус, и вошли в дверь, которую указал навигатор, и которая открылась при нашем приближении.

* * *

Мы оказались в небольшой, три на три метра, каюте, возле стены которой были две койки, одна над другой, а возле другой стены – стол и два стула. Дверь закрылась, и мы сели на нижнюю койку, держась за руки и осматриваясь по сторонам.

- Вот, Катюшка, это наш новый дом! – сказал я. – И не на один месяц…

- Да… - немного разочарованно протянула Кунья. – Но как же тут мы будем спать вместе?

- Как-нибудь устроимся! – засмеялся я. – Не может быть, чтобы это не было предусмотрено.

Я подошел к маленькому пульту возле двери и вызвал инструкцию. Тотчас же все стало ясно. Коснувшись сенсора под номером два на экране, я увидел, как нижняя койка, с сидящей на ней Куньей, плавно отошла от стены, а верхняя так же плавно опустилась в открывшийся проем, образуя двуспальную кровать. Кунья захлопала в ладоши, и бросилась на кровать, потянув меня за собой. Мы улеглись рядом, убедившись, что места вполне достаточно. Кунья положила голову мне на плечо, обняла, и прошептала на ухо:

- Как чудесно, Вадик! Я уже не могу дождаться ночи, чтобы… Я тебя хочу! Ужасно хочу! Никогда я так не хотела! Разве что, в первую ночь. Наверное, корабль так действует…

Я поцеловал ее, погладив грудь, торчащие под тонкой рубашкой твердые соски, и прошептал в ответ:

- Я тоже. Но все же подождем, милая! Думаю, что нам уже скоро пора на свои рабочие места…

И тут как раз ожил динамик где-то в потолке: «Товарищи, до прибытия последнего транспортного корабля около двух часов. Можете пока отдыхать, в случае необходимости вас вызовут. Об общем сборе в центральном зале, второй ярус, мы вас известим дополнительно».

- Ага! – обрадовалась Кунья. – Вот здорово!

Она бросилась к шкафчику, вделанному в стену, мигом достала оттуда и расстелила на кровати белую простыню, и тотчас стала раздеваться, и я тоже не отставал от нее. Спустя минуту, мы уже обнимались, совершенно голые, посередине каюты, стоя на упругом ворсе ковра, а потом уселись на койку, и стали ласкать друг друга. И целый час для нас, кроме нас самих, ничего не существовало – ни корабля, на котором мы вскоре отправимся к звездам, ни космоса вокруг, ни Земли под ногами…

* * *

Наконец, мы улеглись рядом, голова Куньи лежала на моем плече, а я обнимал ее, поглаживая грудь и живот.

- Ну, вот… - вздохнул я, поднимаясь. – Будем одеваться?

Взглянув снова на экран пульта, я коснулся сенсора, и в углу каюты с потолка опустилась шторка душа. Кунья первая забралась туда, я – следом, после нее. Одевшись, мы снова уселись на кровать, вернув ее на место, и стали ожидать вызова.

- А тут хорошо, Вадик, как ты думаешь?

- Да, Катюша. Везде хорошо, где мы вдвоем. Боюсь только, что мы не каждый день сможем так отдыхать – вахты, тренировки, дежурства… Работа, одним словом!

- Ну, нам и того, что будет, достаточно, правда? Пока мы вдвоем, я хочу использовать каждый час! – и она своей босой ногой погладила мою ногу, стоящую на ковре.

Я вспомнил, как это было в первый раз, когда она училась читать, и улыбнулся:

- Ты помнишь?

- Да. А ты?

- Я тоже.

Динамик опять ожил: «Товарищи, все приглашаются на общее собрание, в зал, второй ярус. Начало собрания в двенадцать ноль-ноль».

Мы обулись, еще раз поцеловались напоследок, и направились в зал по маршруту, указанному навигатором. Когда мы пришли, зал был уже почти полон. Поскольку никаких указаний о местах размещения не было, мы уселись вдвоем на свободные места в первых рядах, там было пока свободно.

Через несколько минут зал практически заполнился, люди перестали входить, а ровно в двенадцать на возвышении появился Андрей Дубровский. Шум в зале затих, и он начал говорить:

- Товарищи, я приветствую вас на борту корабля Первой Звездной экспедиции. Наш корабль пока не имеет имени, вы об этом знаете. Предлагается его наименовать, для чего в течение десяти дней принимаются предложения членов экипажа. Затем будет проведено общее голосование для определения имени. Все предложения, как и голосование, будут приниматься через ваши смартфоны, на соответствующей странице. Там же вы сможете увидеть, какие предложения уже были сделаны.

Наша экспедиция начинается. Первые полгода мы будем находиться на орбите суточного спутника Земли, отрабатывая слетанность экипажа, выполняя тренировочные и учебные задания в космосе и на корабле. Расписание дежурств и занятий вы получите, как всегда, на свои смартфоны. Просьба помнить, что, в отличие от тренировочного лагеря, вы находитесь на корабле, поэтому исполнение расписания, как и указаний командиров служб, являются обязательными и подлежат беспрекословному исполнению. Я являюсь командиром корабля, и мои распоряжения обязательны для всех.

Любые соображения и предложения, касающиеся экспедиции, если это позволяет обстановка, должны докладываться по команде, то есть подчиненными – вышестоящим начальникам, а ими – моим помощникам или лично мне. Распоряжения начальников групп и служб, отданные своим подчиненным, должны исполняться беспрекословно, а отдавший приказ несет за него персональную ответственность, точно так же, как я отвечаю за весь корабль и всех людей.

Вы все – взрослые люди, и, излагая все это простыми словами, можно сказать: игры закончились, начинается работа в экспедиции. От точного и своевременного исполнения приказов и указаний зачастую будет зависеть ваша жизнь, и, что еще важнее, жизнь ваших товарищей. Разумеется, никто не отменяет личной инициативы, но она должна быть в пределах разумного и не подвергать риску ничью жизнь, а также цели и задачи экспедиции. Сегодня всем дается день отдыха, а начиная с завтрашнего дня – дежурства, тренировки и обучение по расписанию, которое вы найдете в ваших смартфонах. Есть вопросы?

После чего Андрей, как всегда, помолчал минуту, а потом закончил:

- Я надеюсь на вас, товарищи! Экспедиция должна закончиться успешно. А сейчас все свободны до завтра, можете использовать это время для знакомства с кораблем и своими службами.

* * *

Мы с Куньей, выйдя из зала, прежде всего взглянули на смартфоны. Мое свободное дежурство по медблоку начиналось завтра, в девять утра, у Куньи – полеты с восьми.

- Ну, Катюша, я пока что пойду в медблок, посмотрю, что там и как. А ты?

- Я, естественно – в отдел навигации. Но сначала, думаю, нам нужно сходить на обед, чтобы потом не отвлекаться – уже тринадцать часов.

Я согласился, и мы отправились в столовую. Видимо, та же мысль пришла в голову многим, и почти все места были уже заняты. Столовая в точности повторяла устройство столовой тренировочной базы, только была рассчитана примерно на сотню человек – на каждом из десяти уровней корабля она была своя. К моей радости, я увидел, что весь медперсонал уже тут, и мы с Куньей уселись за столик рядом с ними, благо там была еще пара свободных мест.

После того, как все пообедали, я предложил:

- Ну что, идем смотреть медблок?

Все дружно встали, а Кунья сказала:

- Иди, милый, а я – к навигаторам. – И она убежала.

Мы все, десять человек, направились в медблок, который располагался тут же, неподалеку, в центре второго яруса. Нас не удивило, что он был устроен точно так же, как медблок базы – операционная, кабинеты, зал с тремя медкапсулами. Выяснилось, что завтра утром на дежурство заступают Володя и Женя, а потом – скользящий график для всех остальных, дежурства круглосуточные, по шесть часов. Все прочее время у каждого было расписано под тренировки и учебу, с перерывами на завтрак, обед и ужин, тоже по скользящему графику, сон – восемь часов, и два часа в день личного времени.

Обойдя все помещения медблока, мы собрались в моем кабинете и расселись на стулья вдоль стен.

Я сел за стол, оглядел всех своих людей, и сказал:

- Ну, что же, вы все - специалисты с опытом, не мне вас учить, но если будет надобность – обращайтесь ко мне по любому поводу и в любое время. Но сейчас мне хотелось бы вас спросить: что вы думаете насчет имени корабля?

Девять пар глаз с некоторым удивлением уставились на меня. Видимо, никому это пока не приходило в голову. После минутного молчания Володя предложил:

- А что, если имя будет «Альфа»? Это первая буква греческого алфавита, а у нас – Первая Звездная. И летим мы на Альфу Эридана.

Были и другие предложения – «Земля», «Эридан», названия земных городов, причем каждый предлагал свой родной город, имена известных людей… Немного поспорив и обсудив все названия, мы сошлись на том, что первое предложение Володи, «Альфа», предпочтительнее – оно нейтральное, звучит кратко и красиво. Тотчас все достали смартфоны и подали предложения об имени, причем оказалось, что, кроме нас, было еще около десятка предложений, и из них половина – тоже «Альфа»! Не нам одним пришла в голову эта «гениальная» мысль. Остальные пока не торопились.