Звездный Лорд. Том 2

Глава 1

Пролог

Жуткая боль пронеслась по всем клеткам моего тела. Громкий стон, вырвавшийся из горла, явно был слышен на большом расстоянии, так что удивляться тому, что кто-то подошёл ко мне, глупо.

С трудом открыв глаза, заметил над собой расплывающуюся в глазах морду монстра. От неожиданности дёрнулся в сторону, но новый приступ боли заставил меня замереть на месте. Когда монстр открыл свою пасть, я плюнул на боль и рванул изо всех сил в сторону. Но максимум, что мне удалось, – отодвинуться на пару сантиметров, и то от накатившей боли на пару мгновений потерял сознание. А когда очнулся, удивился, что не съеден монстром, и вообще он как-то нежно со мной обходится: положил нечто влажное мне на лоб. Ненормальность ситуации меня добила окончательно, и я вновь потерял сознание.

Следующее моё пробуждение было гораздо лучше, чем предыдущее. Боль практически не чувствовалась, но слабость была невероятная. Чтобы просто пошевелиться, мне приходилось прикладывать невероятные усилия. В этот раз в сознании пробыл гораздо дольше. Нейросеть, работающая почему-то с сильными сбоями, показала, что я в сознании уже больше часа. Когда вокруг внезапно стало светлее и подул свежий ветерок, через пару секунд свет пропал, и я вновь оказался в полутьме. Но теперь краем глаза заметил того самого монстра, которого видел в прошлое своё пробуждение. Он уже не выглядел столь уж страшным. Я не мог понять, почему испугался в прошлый раз. Монстр представлял собой прямоходящего медведя, только без шерсти и с семипалыми руками. Но самое удивительное не в этом, а в том, что монстр одет в одежду. Да, старую, явно видавшую лучшие времена, но в одежду. Причём, судя по выглядывающим в местах дыр тонким проводкам, эта одежда когда-то была высокотехнологичной. Так что зря я причислил монстра к животным. Он явно разумное существо. Это и подтвердили дальнейшие действия монстра.

Он приподнял меня и облокотил спиной на большой камень. Теперь я мог оглядеться и понял, что нахожусь в какой-то пещере. Следующее, что сделал мой сосед по пещере, – кормление. Он достал из рюкзака, сделанного из какого-то растения, кривой глиняный сосуд и такой же кривой ложкой начал кормить меня. Сперва я взял в рот первую порцию и направил часть нанитов нейросети на анализ еды. Оставалось их весьма мало, поэтому следовало экономить, пока нанофабрика не перезапустится после непонятного сбоя. Оказалось, что еда хоть и не сильно подходит мне и усваиваться будет в лучшем случае процентов на десять, но есть можно. Так что я проглотил первую порцию, а следом и вторую.

Монстр, хотя какой он монстр, но я не знал, как его называть, после того, как покормил меня, принялся за еду и сам. Вот только в отличие от непонятного варева, которым накормил меня, он ел свежее сырое мясо. Как мне показалось, это была огромная клешня чего-то крабоподобного.

После еды лысый медведь вновь подошёл ко мне, но уже с куском коры от дерева и углём в руках. Что именно он хотел от меня, стало сразу понятным. В базах знаний, которые я выучил во время полёта в эту часть галактики, были знания и по первому контакту с другими видами разумных. И если другой вид разумных обладал письменностью, то налаживание контакта сильно упрощалось. Первым делом на коре мы решили начать с универсальной величины для всей Вселенной, а именно – с математики.

Уже через полчаса удалось выяснить, что вид моего нового знакомого вместо привычной для человека десятичной системы счёта использует четырнадцатиричную, но это было понятно почему. Пальцев-то оказалось у них четырнадцать на руках. Кстати, сами руки были непривычными для меня. У него два больших пальца и располагались они с двух сторон ладони. Остальные пять пальцев были привычными для человека. Сразу видно, что хват рук у этого вида разумных гораздо крепче, чем у человека.

В первый раз мы закончили обмениваться математическими данными уже на основах высшей математики. И я, и монстр были довольны тем, что оказались довольно разумными и развитыми. Но после пары часов общения с лысым медведем мой организм вновь стал подавать сигналы о том, что с ним не всё в порядке. Нейросеть за прошедшее время практически восстановила свою работоспособность и проводила экстренный ремонт нанофабрики для того, чтобы восстановить количество нанитов, которых сейчас было всего около десяти процентов от изначального.

Моё спальное место представляло собой шкуру какого-то животного. Она была довольно мягкой, и я устроился в ней с относительным удобством. Конечно, до уровня спальной капсулы или хотя бы кровати производства Содружества тут очень далеко, но и не на голом ведь камне спать, тем более в таком поганом состоянии.

Стоило мне прикрыть глаза, как сразу перед взором стали возникать картинки последних пяти лет, которые привели меня сюда, на эту чертовую планету. Жаль, что я не помнил, как именно тут очутился. Последние воспоминания о том, что один из разведывательных зондов сообщил о планете, пригодной для жизни человека без каких-либо дополнительных условий, а дальше в моих воспоминаниях полная пустота.

Глава 1

После возвращения из субсектора Кобнола моя жизнь превратилась в довольно однообразную череду дней. Профессор Хэсс вместе с Елси задались подтянуть мой уровень знаний в теории физики пространства и просто в инженерном деле. Так что я практически безвылазно торчал либо на борту «Недлари» вместе со своей помощницей, либо в лаборатории на астероиде. И там, и там мне вдалбливали знания, необходимые для создания звёздных врат, а это было очень не просто.

Если бы не стимуляторы, улучшающие моё восприятие, и не новая нейросеть седьмого поколения с дополнительными местами под импланты, куда были установлены импланты на память и на увеличение скорости обработки информации, сомневаюсь, что смог бы усвоить даже половину из того, что мне давали.

И лишь спустя полгода после возвращения иерарх Стадот собрал меня, Грею и команду с моего корвета, с которой я летал за рейдером для того, чтобы объявить, что под моим командованием летим на другой конец галактики для исследования обнаруженного ранее города на спутнике родной планеты цивилизации, чьи гены мы используем для своей генетической коррекции. Но это второстепенная цель. Основная же в том, чтобы мы там в системе установили полноценные звёздные врата, через которые смогут проходить космические корабли.

Глава 2

Глава 2

Передислокация в соседнюю систему много времени не заняла. Всего полдня ушло на это. Гораздо большее время занял поиск места под временную стоянку на орбите звезды. Было принято решение установить звёздные врата всего в двух миллионах километрах от звезды. При поверхностном сканировании это поможет скрыть наличие звёздных врат. Рейдер же мы расположили немного дальше, чтобы не держать постоянно включенными солнечные щиты.

После выбора места для стоянки нам необходимо было встать на гравитационный якорь – довольно редко используемая в современном мире космическими кораблями технология, позволяющая сделать свою орбиту стационарной на любой высоте от небесного тела. Проблема гравитационного якоря в том, что он активируется крайне медленно – почти сутки – и так же деактивируется. После включения вокруг корабля на расстоянии пары тысяч километров создаётся стабильное в гравитационном плане пространство, которое словно бы примораживается по отношению к небесному телу. Что интересно, расход энергии у гравитационного якоря весьма незначительный. Он самостоятельно получает большую часть при конвертации различных гравитационных искажений, проходящих от небесного тела в энергию. Эта технология используется в основном на крупных космических станциях, которые приходится размещать не на стационарной орбите. Но далеко не все могут её себе позволить из-за цены – почти сорок миллионов кредитов стоит комплект оборудования для работы якоря. Нам он достался совершенно бесплатно благодаря ограбленной верфи аграфов. Технология гравитационного якоря, кстати, яркий представитель технологий чёрного ящика. Как именно она работает, не понимают современные учёные, только примерно принцип работы. Но это не мешает создавать работающие гравитационные якоря. Изначально же первый экземпляр нашли в разрушенной космической станции исследовательской корпорации «Нюнрен» больше трёх сотен лет назад. К сожалению, никакой документации не сохранилось. И сейчас просто по атомам копируют первоначальный экземпляр, масштабируя его мощность в зависимости от потребностей.

Запустив гравитационный якорь для нашего корабля, я вместе с Зельдой направился в скафандрах на внешний корпус рейдера для того, чтобы оценить масштаб работы по разгрузке внешней подвески корабля. Корабль невероятно огромен: чтобы добраться до нужного места на внешнем корпусе, нам пришлось потратить больше пятнадцати минут, чтобы обойти различное внешнее оборудование.

– Щиты-то не полностью справились со своей задачей, – произнесла Зельда, когда мы подошли к небольшому кратеру на корпусе корабля – всего сантиметров пятнадцать глубиной и около полуметра в диаметре. – Сенсоры корабля не зафиксировали тут повреждений.

– Странно. Такое крупное повреждение брони должно было сразу же обнаружить, – сказал я, наклонившись к кратеру.

– Смотри, датчики в радиусе трёх метров слепые полностью. Они передают информацию о том, что тут всё хорошо, – объяснила Зельда, скинув скан ближайших датчиков.

– Тут в броне застряло что-то, – произнёс я и с силой вырвал из кратера камень размером с большой палец. – Сканеры не могут определить материал, но фиксируют гамма-излучение, характерное термоядерному взрыву.

– Хрень какая-то. Стоит превысить интенсивность сканирующего излучения, как усиливается гамма-излучение и сканер начинает сбоить. Нам лучше долго не держать рядом с собой. Толщина скафандров не пропустит к телу, но атомы верхнего слоя брони подвергаются ионизации.

– Знаешь, судя по всему, придётся провести оптическую проверку всего корпуса корабля. Сомневаюсь, что лишь один вот этот камень проник сквозь щиты. Сейчас вызову дроида с экранирующим контейнером, пусть хранится камушек внутри. А нам надо заняться тем, ради чего мы и вышли на поверхность корабля.

– А что тут смотреть? Защитный кожух сегментов звёздных врат вроде бы в норме, – произнесла Зельда, указывая на возвышающееся метров на пятнадцать перед нами препятствие. – Снимаем кожух, выводим сегмент и соединяем со следующим.

– Всё так, – согласился я с ней. – Сначала соберём несущую раму, а потом уже займёмся установкой оборудования. Но вначале надо всё-таки проверить поверхность корпуса рейдера на наличие повреждений.

– Вот и займись этим, капитан. А у меня много проблем ещё с этим чёртовым ремонтом системы жизнеобеспечения. Ты вот можешь мне объяснить, откуда плесень и грибок появились в системе, притом, что ей необходимо было работать с минимальной нагрузкой всего в три человека?

– Ты меня спрашиваешь? Сам не знаю. Я ведь трижды за время полёта запускал процедуру стерилизации.

– Вот и буду разбираться. А ты давай со своей оптической проверкой, но на всякий случай всё же руками не трогай гадость. Гамма-излучение высокой мощности весьма сильный мутагенный эффект.

– А то не знаю. Я ведь, если ты не знала, термоядерный взрыв пережил, как и все его последствия на корабле. В том числе и клеточный распад. Так что на своём опыте знаю опасности гамма-излучения. Хорошо, что оно тут слабое и полностью задерживается толщиной брони.

Вернувшись обратно в корабль, использовал семь дроидов: запустил их для облёта корабля. Интуиция не подвела, и я обнаружил ещё сто восемьдесят шесть мест падения непонятного камня. И во всех этих местах датчики контроля состояния поверхности корпуса были выведены из строя. Они ничего не видели и передавали данные о том, что всё в порядке. Внутри всех небольших кратеров находился этот странный камень. Судя по тому, что все повреждения были лишь в левой верхней полусфере, мы на корабле пролетели через поток этих камней, и они как-то преодолели противометеоритный щит так, что системы корабля этого не заметили. Удалось даже выяснить, когда примерно это произошло – больше двух лет назад во время разгона корабля для очередного прыжка в гиперпространство. Сейчас, правда, для нас это полностью бесполезная информация.

Из-за повреждения системы оценки состояния поверхности броневого щита начало монтажа силового каркаса будущих звёздных врат пришлось отложить на неделю. За это время я при помощи дроидов полностью заменил все неисправные датчики, коих накопилось полторы тысячи штук. Повреждения брони заполнил специальным раствором. Он по крепости уступал самой броне в несколько раз, но в то же самое время это лучше, чем оставлять повреждения. Можно было заменить и броневой лист полностью. Но ради небольших повреждений это делать глупо, ведь броневой лист размером пять на пять метров и толщиной в полтора менять в походных условиях было не просто. Да и запасных броневых листов у нас не сказать, чтобы много. Всё-таки площадь поверхности корабля почти два миллиона восемьсот тысяч квадратных метров. В любом случае с собой запас броневых листов на всю поверхность корабля не взять. У нас в лучшем случае был запас на три процента площади поверхности, и то только для самых наиболее разрушаемых частей корабля. Вот и повреждения броневого листа было проще заполнить специальным веществом, которое после затвердевания обладает весьма высокими прочностными характеристиками, хоть и уступает по этим показателям броне.