Звездный диктатор. Убей и умри

Глава 1

Он появился на грязной улице, едва наступили сумерки. Боль горячей жидкостью лилась в каждую клеточку его тела, но он загнал этого врага в дальний уголок своего сознания, поэтому мог идти.

Окружающее мало радовало глаз, но он почти не обращал на него внимания. Он находился на небольшой невзрачной и незначительной планете, само название которой — Коранекс — ничего ему не говорило. Но вокруг космопорта теснился убогий неряшливый городишко, известный полустанок главных космических дорог. Тот притягивал к себе перевозчиков, торговцев, бродячих ремесленников, космических кочевников всех мастей. Идущему как раз и нужны были такие люди. Они могли иметь сведения, которые он искал.

Он осторожно пробирался сквозь грохот и блеск улиц, запруженных безмозгло шатающейся публикой, мимо крикливых безвкусных аттракционов, предлагающих уставшим от космоса приезжим все — от обычных холовизоров до ядовито мерцающих в полутьме наркоавтоматов. Он аккуратно перетекал из одного заведения в другое, уделяя особое внимание официантам, швейцарам и барменам — тем, кто имел возможность собирать и очищать от шелухи болтовню сотен своих посетителей.

Он следил за лицами в толпе. Многие озирались и на него с искоркой любопытства — на мгновение их интерес привлекала его высокая поджарая фигура, сдержанная гибкость движений и, скорее всего, форма. Серо-черная, с ярким кругом небесно-голубого цвета на плече и груди. Иногда, в ответ на любопытствующий взгляд, человек в форме притормаживал и задавал свои вопросы.

И каждый раз одни и те же ответы. Пожимание плечами, качание головой — отрицание. Иногда тень участия, намного чаще — пустота безразличия. Населенная Галактика велика, у каждого свои заботы.

Его нигде не удерживали, и до Коранекса его путь уже пролег через десяток планет. Конец наступит лишь тогда, когда боль потребует всего внимания, и сумерки сгустятся до глубокой ночи. А пока голова оставалась высоко поднятой и плечи не опускались, ибо военная выучка всей жизни не стирается ни многомесячной болью, ни усталостью, ни одиночеством, ни даже отчаянием.

Отчаяние, однако, рядышком, и готово охватить его. Он не знал, сколько у него осталось времени на продолжение поисков. Хорошо, если не меньше, чем то, что уже потрачено. И все-таки, за ушедшие месяцы он не встретил ничего, кроме расплывчатых намеков. Их было достаточно для продолжения поисков, и не хватало, чтобы двигаться в определенном направлении.

Но он продолжал искать. Ему больше ничего не оставалось. И жгучая боль в теле — ничто по сравнению с непреклонной решимостью, питавшей его поиски.

Он — Кейлл Рэндор, когда-то самый молодой и, как говорили, самый лучший командир ударного полка сорок первого легиона планеты Морос.

А теперь он — бездомный бродяга, солдат без армии.

И, к тому же, он умирал.

А в пустом баре полумрак воняет пролитым спиртным, перегаром и немытыми телами. Бармен — чужак, выходец из Измененных Миров, которые превратили населявших их людей в мутантов.

Квадратный лысый недомерок с оранжевой кожей. Когда Кейлл задал свои вопросы, он только пожал плечами, и это было копией всех остальных ответов, которые получил легионер во время своих блужданий.

— Легионеры? Слыхал, что случилось с ними. Больше ничего. Как бы то ни было, некогда мне уши развешивать. Я делом занимаюсь, понял?

Недомерок с оранжевой кожей собрался отвернуться, но, еще раз взглянув на Кейлла, передумал. Выражение лица у того не изменилось, но глаза легионера подсказали бармену — если повернешься, то, что произойдет вслед за этим, тебе не придется по вкусу.

Кейлл вытащил горсть пластиковых вафель — галактических кредиток, — выбрал одну и положил на стойку бара.

— Найдется такой, — спросил он спокойным тоном, — у кого есть время развешивать уши?

Ладонь бармена накрыла кредитку, лоб наморщился от неторопливых мыслей.

— Может быть, — ответил он, наконец. — Пилот грузовика, по имени Краск — много слоняется, у него большие уши и длинный язык. Такой может кое-что знать.

— Где искать?

Оранжевый недомерок хмыкнул.

— Где-нибудь в подворотне дрыхнет по пьяному делу. Если вернулся в порт, значит, на своем корабле харю давит.

Кейлл кивнул и вышел из бара. Он заметил, как бармен сделал знак в сторону столика, где компания бухих мужчин склонилась над своей выпивкой.

Зевающий страж порядка показал на грузовой корабль, владельцем которого был человек по имени Краск. Потрепанный корпус, пузатый и неприглядный, как все грузовики — и никого в нем. Кейлл притулился к борту, намереваясь подождать. Но он не позволял себе надеяться, что Краск может быть в курсе чего-то, и думать о том, что зашел в очередной тупик. Легионер просто прислонился к кораблю и ждал — расслабленный, сосредоточенный, бесконечно терпеливый.

Вскоре возникли и те самые поддатые мужики, чему он не особенно удивился. Четыре коренастые тени в тусклом освещении, которое, в основном, сосредоточивалось на низких постройках, расположенных напротив плоской пластикбетонной поверхности космодрома.

Они выстроились перед Кейллом и медленно мазали по нему взглядами. Все одинаковые — мордастые, толстобрюхие; комбинезоны, вымазанные в каком-то дерьме; глаза пустые, мутные. Такие далеко не улетят, они скорее работают на грани нарушения закона о внутренней торговле, чем на внешних перевозках.

Самый крупный из них, совсем плешивый, стоял чуть впереди остальных, как бы показывая, что он у них за главного. Кейлл медленно выпрямился, оторвался от борта, все еще спокойный и расслабленный.

— Я — Краск, — заявил плешивый. — Это ты хочешь послушать о легионерах?

Кейлл кивнул.

— Может, ты и сам легионер?

— Угадал.

— Так. Жаль твою планету.

Сказано так, как будто Краск посочувствовал какой-то пустяковой неприятности, вроде головной боли.

Выражение лица Кейлла оставалось прежним.

— Мне про тебя известно, что ты можешь кое-что сказать.

— Ну, могу, — подтвердил Краск. — Сколько будет стоить моя трепотня?

— Зависит от того, что ты мне расскажешь.

Верзила хрюкнул.

— Я, значит, рассказываю тебе все, что знаю, а ты потом называешь цену?

— Лишний раз не обману, не беспокойся, — ответил Кейлл.

— Ну, так сколько? Скажи нам хоть примерно.

Кейлл вздохнул.

— У меня около трех тысяч галактов. Я думаю, вам хватит за глаза.

На мгновение ему припомнился день, когда он раскурочил свой одноместный истребитель до последнего винтика. Все, без чего можно обойтись — второй скафандр, аварийная капсула, часть оружия, запчасти — загнал, чтобы профинансировать свои поиски.

Краск облизнулся и жестом показал, что пора раскошеливаться. Кейлл ткнул пальцем в сторону центральной взлетно-посадочной площадки, где он оставил после приземления свою машину.

— Не здесь, приятель. На моем корабле.

На лице Краска обозначилась довольно гнусная улыбочка.

— Давай сходим, если там твои денежки.

— Мы останемся здесь, ты рассказываешь мне, что знаешь, а потом уже я иду и беру то, что тебе причитается.

Смех Краска оказался еще противнее.

— Ты, я вижу, не очень соображаешь. Ты — бич, никто. Никому ты здесь не интересен. Значит, никто не завопит, если тебя найдут дохлого в канаве с мордой в грязи. Такое, увы, у нас еще случается с бродячим элементом. Накиряется, поскандалит, и получит по головушке. Никого это не взволнует до глубины души.

По ходу дела Краск сунул мясистую руку в карман и вытащил тонкий пластиковый цилиндр. Иглопистолет — узнал оружие Кейлл — заряженный, скорее всего, убойным ядом, а не чем-нибудь умиротворяющим.

Остальные трое тоже вынули свои «инструменты». У двоих нашлись металлические дубинки с утолщением на конце — любимое оружие подонков всех миров. У третьего неожиданно оказался светящийся термонож — лезвие разогревалось так, что не резало, а прожигало все подряд, в том числе и человеческую плоть.

Кейлл стоял спокойно, казалось, не собираясь двигаться с места. Однако его тело готовилось: группировалось, принимало устойчивую позу.

Силы явно были неравными.

Это нравилось Краску и его товарищам. Они считали, что им ничего не стоит размазать длинного парня, стоявшего напротив них.

Но они не подозревали, что значит иметь дело с легионером. С человеком, чей народ обучался — чуть ли не с пеленок — искусству боя. С человеком, который в течение двух последних лет был медалистом в каждом виде состязаний на ежегодных всепланетных Военных Играх. Причем многие из этих медалей — за бой без оружия.

Поэтому Краск еще только поднимал свой пистолет, когда Кейлл начал действовать.

Легионер не подал намека, не напряг тела и не встал в стойку. Он просто упал в полный рост в сторону.

Правая рука коснулась пластикбетона и напряглась, удерживая вес тела. Опираясь на ладонь, тело выписало горизонтальный полукруг, ноги летели, словно коса.

Первый ботинок вышиб каблуки из-под владельца дубинки. Носок второго влепил точно в мясистое запястье руки, вооруженной иглопистолетом.

Хруст ломающейся кости почти заглушил взвизг заголосившего от боли Краска. Пока иглопистолет улетал в темноту, Кейлл уже сложил тело, как пружину, и встал на ноги.

Ошеломленный Краск едва держался в вертикальном положении, мыча и прижимая к себе поврежденное запястье. Сбитый Кейллом любитель дубинки неудачно пытался встать, а второй только принялся поднимать свое оружие. Кейлл резко поднырнул под замахнувшуюся руку. Ребро треснуло, когда локоть Кейлла обрушился на грудь неприятеля, тот икнул и потерял сознание. Легионер выбросил левую ногу, и выверенным ударом погрузил носок ботинка в отвислый живот первого приверженца дубинки. Тот рухнул назад и, столкнувшись с владельцем ножа, вместе с ним повалился на землю.

Мужик с ножом все же поднялся и уставился на спокойного, как бы отдыхающего легионера. Затем термолезвие, рисуя светящуюся линию, отправилось к Кейллу. Легионер как бы лениво отклонился в сторону. Но глаза у метателя не успели проследить за движением руки Кейлла, когда та, взметнувшись вверх, перехватила нож за рукоятку.

Продолжая движение, Кейлл отжал кнопку фиксатора, убирая лезвие, и движением кисти отправил нож назад.

Метнул его рукояткой вперед, так как не хотел кончать человека. Тяжелая рукоятка с глухим шлепком врезалась тому точно между глаз. Некогда грозный мужчина шлепнулся на спину и затих.

Кейлл прошел мимо лежащих в скрюченных позах любителей дубинки, схватил за шиворот Краска и рывком посадил его.

— Мне нужна твоя информация, — сказал он спокойно. — И нужна сейчас.

— Ты сломал мне руку, — заскулил Краск.

Кейлл ухватился покрепче и скрутил воротник на толстой шее потуже.

— Шея сломается так же легко.

— Не надо… — выдавил полузадушенный Краск. — Да расскажу я!

— Рассказывай, — узел на горле немного ослаб.

— Я, правда, немного знаю, — пробормотал Краск.

Вторая рука схватила подбородок Краска и отогнула голову назад.

— После всего тебе стоило бы знать побольше, — проговорил Кейлл.

— Ой, опять… Да не торопись ты, — захват снова ослаб, и Краск, хватая воздух, начал выплевывать слова. — Просто пьяный треп в кабаке, понял? Несколько недель назад, когда все судачили о твоей планете, гадая, как такое случилось, пошла масса парашных слухов.

— Каких слухов?

— Да лабуда всякая. Одни считали — вспышка солнца, другие — столкновение с чем-то из космоса. Никто толком в этом не рубит. Потом един парень, с грузовика, сказал, что видел нескольких легионеров. Двух — трех. И они, как ты, ищут остальных.

— Что говорил твой парень о них?

— Немного. Он же с ними вместе не пьянствовал. Один из тех был жуткий шкаф, здоровенный лоб — и выглядел опасным. Но парень с грузовика слышал, что эти легионеры собирались основать где-то базу.

Необходимость заставила Кейлла снова скрутить потуже воротник.

— Где?

— Полегче нельзя? Это же шея, а не труба, — слабо запротестовал Краск. — Где-то невдалеке от Солтрениуса. Вот и все, что он говорил, правда. Больше ничего не знаю; сука буду, если вру.

Не проронив ни слова, Кейлл отшвырнул его в сторону, повернулся и быстро направился к своему кораблю. Несмотря на самообладание, пульс участился, глаза горели, ростки надежды пробивались в нем. До него уже доходили россказни, что кто-то где-то видел легионеров, и он кидался проверять их. Но на этот раз другое. Конечно же, база! Это то, что надо устроить в первую очередь, а потом собирать на ней оставшихся легионеров.

Над ним возвышался четко очерченный клинообразный корабль. Он вспрыгнул на аппарель и вошел через люк, герметически закрывшийся за ним. Фиксируясь в подвесном кресле, он заодно работал с панелью управления. Вокруг него с нежным жужжанием включалась система жизнеобеспечения, и через несколько мгновений корабль на столбе невидимой энергии с воем поднялся в ночь.

Пронизывая территориальное пространство Коранекса, Кейлл взял себя в руки, восстановил прежние спокойствие и терпение. Глаза и руки двигались автоматически, сохраняя точность траектории взлета, в то время как ум так же машинально сортировал подробности предстоящего путешествия. Он знал, что его топливный стержень, наверное, выдержит. Регенератора воздуха, пищевых концентратов и всего прочего тоже хватит. Замечательно, что ему не придется делать остановку до той самой планетки Солтрениус.

Он лениво подумал, почему группа легионеров — двое? трое? — выбрала такое место. Редкое население, крошечная система вдали от главных космических путей. Что оно может дать? И кто, гадал он, этот здоровенный легионер, который показался опасным даже грубияну Краску?

Но Кейлл уже давно знал о бесполезности вопросов, на которые нет ответов. Впрочем, ответы найдутся, когда он вступит на Солтрениус.

Он выбрался в глубокий космос; планета, которую он покинул, на заднем экране съежилась до размеров теннисного шарика. Другие экраны, передний и боковой, показывали знакомую «картинку» — бесчисленное количество ярких точек, составляющих обжитую людьми Галактику.

Кончики пальцев Кейлла послали дополнительный запрос в компьютер, который исследовал свою емкую память в поисках координат планеты Солтрениус, чтобы задать курс.

На экранах обзора блестящие точки замерцали и расплылись. Компьютер послушно переводил тягу из планетарного в сверхсветовой режим, на котором корабль мог пересечь ширь Галактики за несколько дней.

Экраны обзора опустели. Бесформенная пустота сомкнулась вокруг Кейлла и его корабля. На сверхсветовой его больше не было во Вселенной. Двигаясь невообразимо быстрее скорости света, корабль вошел в нулевое пространство и время. У Кейлла оставалось лишь внутреннее чувство времени, чтобы оценить наметки компьютера о прибытии на Солтрениус часов через десять.

Он откинулся в подвесном кресле и позволил усталым глазам закрыться. Ночь была долгой и деятельной — где-то за пределами жесткого самоконтроля боль жгла и разливалась по телу.

И все-таки, засыпая, он чувствовал бурлящую в нем радость. Теперь, по крайней мере, появился шанс найти других, подобных себе, до того, как умереть. И тогда, возможно, он получит ответы на ВСЕ вопросы. А если позволит судьба, он даст выход горькой от ненависти, застоявшейся мести, которая жгла его сильнее любой физической боли.

Но эта мысль, да и все мысли пропали, потому что он погрузился в сон. И как бы из серой пустоты, окружающей корабль, пришли сновидения.

Глава 2

Сначала сновидения, как всегда, были отрывочными. Рваные, зыбкие картины сурового и негостеприимного мира, которым владел холод обширной пустыни. Пустыня и зубастые скалы.

Это мир Кейлла Рэндора — планета Морос в системе Белой Звезды на внешней окраине Населенной Галактики. Суровый мир обеспечил суровые условия жизни космическим колонистам, сделавшим его своим домом давно, во времена Расселения, когда людская раса исследовала миллионы планет в Галактике, чтобы найти пригодные для жизни.

Морос оказалась одной из них, потому что имела воздух, скудную растительность и воду, которой едва хватало в экваториальных районах. На ней была и своя жизнь — человекообразные рептилии многих причудливых форм; песчаные кошки, любящие людей гастрономической любовью; рогатые мамонты; стелющиеся растения, которые питаются живой плотью — все в такой же степени опасные и страшные, как сама пустыня.

Как бы то ни было, они выжили, те первые переселенцы — выжили и приспособились к своему новому дому. И его суровые условия сделали их самих, а также их отпрысков крепкими, предприимчивыми, полагающимися на самих себя людьми, которые познали необходимость порядка, стабильности и дисциплины в своей жизни. Остальному просто не было места на Моросе.

И все же дисциплина не навязывалась сверху. Она принималась, как принимается религия, каждым обитателем этого мира.

Борьба с хищными животными, жестокой окружающей средой была главной реальностью. Люди Мороса учились сами и учили своих детей всему, в чем те нуждались, чтобы выжить в любых условиях. Сюда входило обязательное обучение способам боя без оружия или, напротив, с полным вооружением.

Вот так существовали люди на Моросе и даже находили свои удовольствия в неумолимых трудностях суровой и аскетической жизни. Но Морос — бедная планета. Она мало что могла предложить на продажу остальной Галактике. Веками она оставалась одинокой, ее обходили стороной. И все это время люди совершенствовались и оттачивали свой образ жизни, становясь все более суровыми, независимыми, самостоятельными, предоставленными самим себе. Они также превратились в самых боеспособных и искусных в войне мужчин и женщин Галактики.

И, тем не менее, в их мире царили сотрудничество, участие, взаимопомощь и поддержка. Люди с Мороса не пускали друг другу кровь. Все соревнования сводились к ежегодному празднику — Военным Играм. Жадность, разрушительное стремление к власти, равнодушие к нуждам других — такие направленные против выживания явления были почти неизвестны.

Другие населенные людьми планеты стали медленно сознавать уникальность Мороса. И увидели то, чего сам народ Мороса не понимал — что он обладает особым ресурсом.

У него есть боевое искусство.

Постепенно люди с Мороса стали торговать им, как торгуют полезными ископаемыми или продуктами питания. Они рассылали по Галактике свое искусство — небольшие группы бойцов, женщин и мужчин, которые нанимались за хорошую плату, чтобы вести боевые действия в малых войнах на той или иной планете. Они превратились в тех, кого на древнем человеческом языке называли наемниками.

Они поняли, насколько превосходят по своим навыкам прочих солдат в Населенных Мирах. Поняла это и остальная Галактика. Вскоре предложений стало поступать больше, чем они могли принять, и Морос узнал, что такое зажиточность.

Люди Мороса смогли теперь приобретать новое современное оружие и технику. Они закупили космические корабли, от одноместных истребителей до громадных боевых крейсеров, и создали грозный флот. Они посещали другие миры, изучали передовые способы ведения боя и приносили эти знания домой, где ими овладевали остальные. Они организовались в вооруженные силы, которые, при необходимости, могли объединить все взрослое население планеты. Эти вооруженные силы под именем Легионы Мороса стали легендарными в Галактике.

И хотя армия требует строгой регламентации, общественный дух Мороса не пострадал. Тем более, не пострадали дисциплина и порядок. Несогласие, расхлябанность, неподчинение там были неведомы, любого легионера они бы просто изумили. В бою каждое подразделение действовало, как превосходно отлаженный механизм.

Во всем другом легионеры жили как равные — работали вместе, шли в бой вместе, праздновали победы вместе.

И, наконец, вместе умирали.

(Сон Кейлла изменился, стал более напряженным. В глубине сонной тьмы легионер застонал, когда четко оформились слова, которые он услышал по межкорабельной связи в тот день…).

Он был послан вместе с другими пилотами его ударного полка на разведывательное задание в один из самых плотно населенных секторов Галактики, где людей было, по моросской пословице, словно песчаных блох в оазисе.

Кейлл со своим полком ушел со сверхсветовой и двигался на обычной планетарной тяге к цели — маленькой планете, где конфликт местного значения, похоже, разгорался в большую войну, и где легионерам предложили громадную сумму, чтобы они выступили на одной из сторон.

Заданием ударного полка было просто собрать сведения: с орбиты изучить планету, оценить военный потенциал, прослушать радиовещание и тому подобное. Эти данные помогли бы Центральному Командованию Легионов решить, стоит ли принимать предложение.

Ибо к тому времени Легионы уже не могли просто выбрать самый выгодный контракт. Этика, рожденная их историей, не позволила бы им стать на сторону агрессоров, фанатиков или угнетателей.

Часто они сражались за меньшую плату на стороне тех, кто защищал себя от таких врагов. И не раз одно лишь присутствие Легионов на стороне обороняющихся охлаждало агрессора, и он свертывал свои боевые действия.

Когда планетный шарик начал разбухать на обзорных экранах, Кейлл со своим подразделением приступил к проверке связи, пора было переходить на орбиту, позволяющую обследовать поверхность планеты. Они не оповещали никого о своем присутствии и собирались остаться незамеченными. Поэтому у Кейлла появилось легкое раздражение, когда он засек горстку серебристых трубчатых силуэтов, поднимающихся к его полку сквозь облака. Приглушенное журчание голосов в системе связи свидетельствовало о том, что и остальные заметили чужие корабли.

— Надеюсь, дружественные, хотя кто его знает, — сказал Кейлл своим. — Возьмем новый курс и постараемся уклониться от боя.

Его пальцы пробежали по кнопкам панели управления, вводя новый курс, на который должно перейти и все подразделение. Он не спускал глаз с приближающихся кораблей, пытаясь уловить что-нибудь, свидетельствующее об их намерениях.

Пока он наблюдал, парные точки света засверкали на заостренных носах приближающихся машин. Кейлл от злости стиснул зубы. Вот и свидетельство о намерениях — он узнал ионные пушки, как только увидел вспышки.

— Постреливают, — бросил он по связи. — Да только они еще вне зоны поражения. Заметно, что дилетанты. Ложимся на обратный курс уклонения.

— Может, ответим на огонь? Они же сами напрашиваются, — послышался в системе связи голос Они Уолда, молодой и симпатичной женщины, заместителя и самого близкого друга Кейлла в ударном полку. Голос звучал спокойно, но сквозила нотка нетерпения, отчего Кейлл улыбнулся.

— Нет, — быстро ответил он. — Мы не на драку прилетели. Надо отрываться от них, отойти достаточно далеко для сверхсветовой. Затем мы доложим начальству.

Он снова скорректировал свой курс на панели управления, и добавил:

— Я немного приотстану, хочу выяснить, что это за компания.

Прежде чем кто-либо из подразделения успел подтвердить прием, его приемник с мгновение пожужжал, потом заговорил металлическим тоном сверхдальней связи.

«СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ С МОРОСА — СООБЩЕНИЕ С РОДНОЙ ПЛАНЕТЫ».

Встревоженный Кейлл выпрямился в своем кресле. Сообщения редко приходили с Мороса к тем, кто находился на задании, если только легионеры сами не выходили на связь, чтобы доложить или вызывать подкрепление.

«СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ ВСЕМ ЛЕГИОНЕРАМ — СРОЧНО ВСЕМ ЛЕГИОНЕРАМ. ПЛАНЕТА ПОДВЕРГАЕТСЯ НАПАДЕНИЮ НЕИЗВЕСТНЫХ ВОЙСК. ВСЕМ ЛЕГИОНЕРАМ НЕМЕДЛЕННО ВЕРНУТЬСЯ НА МОРОС — ПОВТОРЯЮ: ВЕРНУТЬСЯ НЕМЕДЛЕННО — ПРИКАЗ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМАНДОВАНИЯ».

У Кейлла заледенела кровь. Нападение на Морос? Такого никогда не случалось — ни разу за все века. У кого хватит дури напасть на родину самых признанных вооруженных сил в Галактике?

Но слова прозвучали снова, значит, такова правда.

— Аварийная готовность! — крикнул он. — Готовность к сверхсветовой по моему сигналу!

Рискованно переходить на сверхсветовую в такой близости от гравитационного поля планеты, но выбора не было. «НЕМЕДЛЕННО» — так значилось в приказе — и Кейлл не собирался прибыть слишком поздно, опоздать хотя бы на секунду.

Пальцы забегали по панели управления, подготавливая корабль к сверхсветовой. Рука уже легла на активатор, рот начал отдавать приказ по подразделению, когда корабль вдруг дернулся и рванулся под ним, как перепуганное животное.

Кейлл зло посмотрел на экран заднего обзора. Потрясенный сообщением с Мороса, он почти забыл о недружественных кораблях. Однако, он отстал от своих, и вот попал в зону поражения чужих пушек. Одной из них повезло: она попала в корабль Кейлла. Потребовалось некоторое время, чтобы бортовой компьютер смог доложить о повреждениях, но легионер сразу почувствовал замедление скорости, как будто корабль потяжелел. И теперь нападающие не только продолжали вести плотный огонь, но и сокращали разрыв.

Он мог надеяться лишь на то, что сверхсветовая тяга не повреждена.

— Полная готовность к переходу на сверхсветовую! — резко скомандовал он. — Пошел!

Рука ткнула в активатор, и бесформенная пустота поглотила Кейлла.

Хотя в сверхсветовом режиме корабль, казалось, оставался в неподвижности, внутри нуль-пространственной пустоты он встречался с напряжениями: сжатиями и скручиваниями. Из них аварийный корабль мог и не выйти.

Поэтому Кейлл ждал доклада компьютера о повреждениях.

— ПОВРЕЖДЕНИЕ, ЗАРЕГИСТРИРОВАННОЕ ПРИ КОНТАКТЕ С ЛУЧОМ ВЫСОКОЙ ЭНЕРГИИ. СЕКТОР КОРПУСА 8-А.

Сердце у Кейлла екнуло. Это передний сектор корпуса корабля, где размещалась часть вооружения и основные системы навигационного оборудования. Подтверждая опасения, компьютер продолжил:

— КОРПУС ПОМЯТ, НО НЕ РАЗОРВАН.

ПЕРВАЯ ФРОНТАЛЬНАЯ ЛУЧЕВАЯ ПУШКА ВЫШЛА ИЗ СТРОЯ.

ДВИГАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА:

ПЛАНЕТАРНАЯ ТЯГА НЕИСПРАВНА.

Кейлл потянулся к клавишам компьютера:

— ДОЛОЖИ О СОСТОЯНИИ СВЕРХСВЕТОВОЙ ТЯГИ, — приказал он. — И ДРУГИХ СИСТЕМ.

Компьютер послушно отозвался:

— СВЕРХСВЕТОВАЯ ТЯГА ФУНКЦИОНИРУЕТ НОРМАЛЬНО.

ОСТАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ ВООРУЖЕНИЯ НЕ ПОВРЕЖДЕНЫ. СИСТЕМА СВЯЗИ НЕ ПОВРЕЖДЕНА.

Кейлл с облегчением откинулся в своем кресле. Сверхсветовую не задело. Нуль-пространственная пустота не претендует на то, чтобы слопать его.

Он снова коснулся клавиш:

— РАССЧИТАЙ ВРЕМЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ПЛАНЕТАРНОЙ ТЯГИ И ПОВРЕЖДЕННОГО ОРУЖИЯ.

— РАСЧЕТНОЕ СОСТОЯНИЕ ЛУЧЕВОЙ ПУШКИ — НОЛЬ. ОРУЖИЕ РЕМОНТУ НЕ ПОДЛЕЖИТ. ТРЕБУЕТСЯ ПОЛНАЯ ЗАМЕНА. РАСЧЕТНОЕ ВРЕМЯ РЕМОНТА НАВИГАЦИОННОЙ ПОДСИСТЕМЫ ПЛАНЕТАРНОЙ ТЯГИ — ШЕСТЬ ЧАСОВ.

Он ругнулся. Шесть часов! Он жалел каждое мгновение, потраченное в сверхсветовой области, а теперь надо потерять шесть часов на то, чтоб планетарная тяга смогла доставить его на помощь планете. И даже тогда он явится с раздолбанной пушкой.

И ничего тут не попишешь. Никому не довелось выйти из корабля при сверхсветовой и вернуться обратно. Никакой ремонт не начнешь, пока не выберешься через много часов в нормальный космос.

Скрипнув зубами, он снова коснулся клавиш. По крайней мере, даже при таком надрывном ожидании можно заняться делом.

— ЗАЙМИСЬ ПОЛНОЙ ПРОВЕРКОЙ ВСЕГО ОБОРУДОВАНИЯ И СИСТЕМ, — приказал он компьютеру. — ПОВРЕЖДЕННЫЙ СЕКТОР ОБОЙДИ.

Пока аварийный корабль мчался сквозь пустоту, такую же неведомую, как и будущее, Кейлл тратил свое дисциплинированное внимание на утомительную процедуру проверки.

Глава 3

(Подсознание Кейлла продолжало выплескивать образы, которые он в ужасе и тоске переживал так часто, но остановить этот поток ему было не под силу…).

Время ожидания, наконец, истекло, и корабли ударного полка Кейлла вынырнули из нуль-пространства. Они вошли в космос на максимальном орбитальном расстоянии от Мороса: легионеры не кидаются в бой вслепую.

Светящаяся поверхность планеты Морос, заполнившая экран дальнего наблюдения, выглядела спокойной и обычной. Планету окружала слабая дымка, но Кейлл полагал, что виноват в этом незначительный дефект системы обзора, следствие полученного кораблем удара. Само собой, корабельные сенсоры не докладывали о чужих кораблях любого назначения, и уж, тем более, о каком-либо нападении.

Значит, по крайней мере, его полк находится вне досягаемости врага. И он направил корабли по траектории сближения с поверхностью планеты. Сам натянул скафандр и, выбравшись из корабля, начал с отчаянной скоростью трудиться над поврежденной навигационной системой.

Компьютер не обманул; два с лишним часа прошло, и сделана только половина работы.

Кейлл взмок, но его руки оставались твердыми, точными и сосредоточенными. До тех пор, пока работа не была прервана предупреждением борткомпьютера о том, что сенсоры засекли одиночный корабль, быстро приближающийся к нему.

За несколько секунд Кейлл вернулся к панели управления и занялся подготовкой неповрежденного оружия, одновременно разглядывая на экране мчащуюся навстречу ему мерцающую точку.

Вот корабль уже приблизился настолько, что он смог различить выпуклый голубой кружок на его борту, и, наконец, расслабился. Это был один из истребителей его ударного полка — с Они Уолда на борту.

Кейлл напряженно ждал, пока корабль выходит на параллельный курс. Затем ожила связь. Звук шел с потрескиванием и гудением из-за сильных помех, что могло удивить Кейлла, но от слов, которые он услышал, все мысли разом вылетели из головы.

«ОНИ УОЛДА — КЕЙЛЛУ РЭНДОРУ. ОНИ — КЕЙЛЛУ. ПЛАНЕТА МЕРТВА.

ВСЯ ПЛАНЕТА.

НИ ОДНОГО ЖИВОГО СУЩЕСТВА.

НИЧЕГО ЖИВОГО НА ПОВЕРХНОСТИ НЕ ОСТАЛОСЬ».

Ужас остановил дыхание и сжал сердце ледяными тисками. Даже приемник сделал паузу, как будто Они не могла подобрать слов, чтобы описать невообразимость того, что произошло.

«НАПАДЕНИЕ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ.

НЕПОНЯТНАЯ РАДИАЦИЯ ПО ВСЕЙ ПЛАНЕТЕ. ЦЕНТРАЛЬНОЕ КОМАНДОВАНИЕ УСПЕЛО УСТАНОВИТЬ МАЯК ДЛЯ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ГРУПП ВРОДЕ НАШЕЙ. ОЧЕНЬ СИЛЬНЫЕ ПОМЕХИ. МЫ ПРИНЯЛИ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ, КОГДА БЫЛО СЛИШКОМ ПОЗДНО».

Слишком поздно? Эти слова крутились в голове потрясенного Кейлла, а Они продолжала:

«КЕЙЛЛ, МЫ ОБЛУЧИЛИСЬ, НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ. БОЛЬ ВНУТРИ НАС ВОЗНИКЛА ПОЧТИ СРАЗУ. ЛУЧШЕ ТЕБЕ НЕ ЗНАТЬ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ. ОСТАЛЬНОЙ ПОЛК ПОШЕЛ НА ПОСАДКУ. УМЕРЕТЬ НА МОРОСЕ, КАК И ВСЕ. Я ПРИЛЕТЕЛА ОСТАНОВИТЬ ТЕБЯ. НЕПОНЯТНО, В БЕЗОПАСНОСТИ ЛИ ТЫ ДАЖЕ НА СТОЛЬ БОЛЬШОМ РАССТОЯНИИ».

Лицо Кейлла исказилось. Он сгорбился, будто от тяжести услышанного. Его, казалось, сдавило горем и непереносимой ненавистью. Голос Они еще звучал, но Кейлл уже мог предугадать концовку сообщения.

«ЭТО ЗАПИСЬ, КЕЙЛЛ, Я УМИРАЮ ТОЖЕ. КОГДА ТЫ УСЛЫШИШЬ МЕНЯ, Я БУДУ МЕРТВА. К ПЛАНЕТЕ НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ. НИЧЕГО НЕ УВИДИШЬ И НЕ СДЕЛАЕШЬ. ВКЛЮЧАЙ СВЕРХСВЕТОВУЮ И УЛЕТАЙ. ПРЕДУПРЕДИ ДРУГИХ ЛЕГИОНЕРОВ, МОЖЕТ, КТО-ТО ЕЩЕ ОСТАЛСЯ В ЖИВЫХ. И ЕСЛИ ВЫЖИВЕШЬ САМ, ОТОМСТИ ЗА НАС, КЕЙЛЛ. ЗА МЕНЯ. ОТОМСТИ ЗА МОРОС».

Долго, слишком долго Кейлл сидел без движения, пока ужас и ярость мутили его разум. Но, наконец, какой-то минимум воли вернулся к нему. Он заставил онемевшие пальцы коснуться управления и повел свой корабль в нуль-пространство.

Всего лишь несколько мгновений спустя он снова появился в космосе далеко за внешними подступами к солнечной системе, в которую входил его мир, теперь уже мертвый и убивающий. Установил собственный маяк, запрограммировав его на регулярную широкополосную передачу сообщений. Их примут прилетевшие после него легионеры и спасутся от смертельной ловушки, в которую превратился их дом.

Затем упрямо продолжил работу, завершая ремонт своей планетарной тяги.

Работу закончил быстро, но еще долго не мог двинуться с места. Опустошенный Кейлл застыл, уставясь глазами в пустоту, не замечая времени и пытаясь смириться с чудовищной, сводящей с ума действительностью. Несколько раз он поддавался мысли, что Они могла ошибиться, что это была совсем не Они. Что ему, в конце концов, надо бы вернуться на Морос и увидеть самому. Но Кейллу всегда удавалось устоять перед искушением. То был корабль Они, враг не успел бы проникнуть на него и использовать для обмана.

А в это время передатчик Кейлла без устали отбивал предупреждение, но не получал ответа. И страшная мысль стала завладевать им — возможно, ответа не будет никогда.

Что, если ударный полк находился от дома дальше всех частей Легионов? Что, если они прибыли самыми последними и последними вошли в смертельное радиационное облако?

Если это так, то он…

Последний Легионер.

Но по мере того, как текли часы, что-то еще — не интуиция, а физические ощущения подсказывали ему: хотя он и остался в живых, долго ему не протянуть.

Кажется, подсказка шла прямо из самих костей — слабое, едва различимое, но определенное чувство.

Глубоко запрятанное ощущение жгучей боли.

Попытка Они спасти его оказалась неудачной. Даже на таком расстоянии от планеты, где он находился, радиация, должно быть, дотянулась до него. Небольшая доза, которая даст пожить еще некоторое время.

Сколько ему осталось — не самый главный вопрос, занимавший его ум. Более важные вопросы, которые насыщались всей силой его горя и ярости — кто и почему?

Но сам факт, что у него такой ограниченный срок на поиски ответов, поднял его — он снова стал легионером — и зарядил энергией действия.

Кейлл направил свой корабль на поиски, прочь от солнечной системы Мороса.

Он перелетал от мира к миру, наблюдая, слушая и задавая свои выверенные вопросы. Как только он оказывался в космосе, его передатчик терпеливо передавал сообщения. Но недели и месяцы таяли бесплодно.

Кто бы ни напал на Морос, он хорошо замел свои следы. Новость об уничтожении планеты разнеслась по Населенным Мирам быстро, как обычно бывает с такими новостями — но Кейллу не удавалось найти ни единого зернышка факта или надежды в обильных пересудах и слухах.

И вот он прилетел на Коранекс — еще одна остановка в его метаниях от планеты к планете, — понимая с полной горечи яростью, что, быть может, истекают его последние дни.

Боль внутри тела постоянно нарастала, становилась все более жестокой, хотя по-легионерски твердо он держал ее под контролем. Так, что никто и не догадался бы о его проблемах со здоровьем. Но, наконец, во время одной из своих предыдущих остановок он потратил несколько галактов на консультацию доктора.

Медик провел всесторонние тесты. И хмурый лоб его поведал Кейллу достаточно много о результатах.

Продолжал свою деятельность какой-то странный изотоп — не определенный ни Кейллом, ни врачом — который угнездился в костях легионера после облучения. Радиация разрушала клетки.

— Еще месяц, — сказал медик. — Два от силы.

Больше половины этого месяца истекло, когда он сел на Коранекс. Кейлл уже был близок к тому, чтобы просто ждать конца. Как избавления от боли. Как спасения от снов, которые превращали ночи в пытку. Снов о том страшном дне, когда он спешил на помощь своей планете, а поспел лишь затем, чтобы умереть вместе с ней.

Смерть избавит его от отчаяния — ведь он почти уверен в безнадежности поисков других оставшихся в живых легионеров.

А сейчас… ожила надежда. Если человек по имени Краск сказал правду, его отделяет всего лишь несколько часов от встречи с другими оставшимися в живых, и, возможно, от ответов на некоторые вопросы, мучившие его не менее жестоко, чем боль.

(Аромат этого ожидания проник в сон, заполнил и изменил его сущность. Напряженные движения глаз смягчились, и впервые за много недель сон Кейлла стал мирным и нетревожным).

Космопорт Солтреннуса мог быть космопортом Коранекса — такая же пластикобетонная поверхность, покореженная жесткими посадками тысяч кораблей и изрядно захламленная; те же приземистые убогие постройки, в которых усталые чиновники принимали плату за стоянку.

Даже прилепившийся к космодрому город был братом-близнецом столицы Коранекса. Конечно, встречались и различия: форма зданий, вид и одежда некоторых жителей. Солтрениус выглядел мрачнее большинства миров, поскольку основная часть населения планеты занималась переработкой коры местного растения, применяемой во многих медицинских препаратах. И при этом образовались тучи пыли. Кейлл обнаружил, что пыль была повсюду, заполняя и без того грязные дома, предназначенные для непривередливых космических путешественников.

На этот раз Кейлл избегал появляться на улицах. Он искал другой источник информации — факты местной жизни, а не слухи на космическую тему. Работники общественной информационной сети — скорее всего, люди, которые знают то, что требуется ему.

Еще пара вопросов, и он нашел нужное ему здание, в котором располагается сетевой узел местного агентства. Конечно же, грязное, унылое, как и все остальные. Но Кейлл взглянул на него лишь мельком. Несколько галактов перешло из рук в руки, и один из секретарей занялся поиском подходящего корреспондента сети.

— Вот тот, кто вам пригодится, — сказано было Кейллу. — Знает все, что происходит на Солтрениусе.

Всего лишь несколько минут спустя Кейлл пребывал в шумном многолюдном кабаке с невысоким стаканом какой-то неопределенной жидкости перед собой, а подальше стакана, за столом сидел седой старик, назвавшийся Ксанном Эксе, и пил крупными глотками ту же жидкость, всем своим видом показывая крайнее удовольствие.

Когда старикан отстал от опустевшего стакана, Кейлл, который свой даже и не попробовал, подал бармену знак подать второй. Затем с надеждой посмотрел на нового знакомого.

Эксе вытер губы, взгляд его заметно посветлел.

— Конечно, парень, я могу тебе помочь. Рад помочь. Всегда был хорошего мнения о легионерах — ох и ужас, что случилось!

Кейлл кивнул, ожидая продолжения.

Старик наклонился вперед. В его глазах горел вечный огонь надежды профессионального журналиста, почуявшего жареное.

— Что сам думаешь о случившемся?

Кейлл покачал головой.

— Если расскажешь что-нибудь существенное, может, появятся соображения. Но времени у меня в обрез.

На лице Эксе отразилось разочарование.

— Ну, ладно, думаю, это где-нибудь когда-нибудь выплывет наружу.

Принесли второй бокал выпивки, и старикашка уже собрался отправить его вслед за первым, когда Кейлл наклонился и схватил его худое запястье. Сжал легонько, но тот не обманулся, почувствовав стальную силу в этих пальцах.

— Я, по-моему, говорил, что у меня мало времени, — спокойно напомнил Кейлл.

— Ну, хорошо, конечно, — быстро проговорил Эксе. — Как я сказал, рад помочь. Вот что произошло…

Кейлл отпустил руку и стал вслушиваться в довольно бестолковый рассказ старика. Трое в форме легионеров прилетели на Солтрениус месяц назад или раньше. Они сделали запасы и некоторое время провели в городе, где Эксе услышал о них и поговорил с ними.

Эти трое подтвердили, что Морос уничтожен, и они, вероятно, последние из живых легионеров. Но на случай, если есть кто-то еще, они дали сообщения по главным космическим трассам. Они намеревались создать базу, чтобы другие выжившие, если таковые окажутся, могли прилететь на Солтрениус и присоединиться к ним.

— Эти люди объяснили, почему выбрали Солтрениус? — спросил Кейлл.

— Нет. И я не настаивал. Они вроде были не прочь поболтать со мной и рассказать свою историю, но им не нравилось, когда им задают много вопросов. Особенно большому парню — был у них такой крутой здоровяк.

— Но ты хоть узнал, где эта база?

— Конечно, — довольный собой, старик ухмыльнулся. — На Креффе.

— Креффа?

Эксе ткнул худой рукой в воздух.

— Одна из наших лун. У Солтрениуса их всего лишь две.

Кейлл выглядел озадаченным. Почему на луне? Почему вообще — Солтрениус? Старик правильно понял выражение его лица.

— Да, я тоже гадал, на что им сдалась эта Креффа? Я не особо выспрашивал, но они сами сказали. Дескать, есть там старая станция, они ее куполом называли, построенная, когда мы исследовали луны, в общем, давно. Они решили сделать ее своей базой. Думаю, хотят держаться особняком.

Все же Кейлл был слегка удивлен, но, в конце концов, в этом есть смысл. Как бы то ни было, на Морос напали. Напавший, кто бы то ни был, все еще рядом. Горстка легионеров прежде всего подумала о создании базы, которая была бы удаленной, и, в то же время, способной защищаться. Купол на спутнике Солтрениуса вполне подходит.

— Значит, они все еще там? — спросил Кейлл.

— Конечно, куда они денутся, — ответил Эксе. — Их недавно видели здесь. Они временами спускаются, чтобы отовариться тем, что им нужно, жратвой там, еще чем-нибудь.

— А у тебя не возникло подозрение, что они вовсе не легионеры?

— Ну, они сказали, что легионеры. Мне тут нечего добавить или убавить. И на них форма, как у тебя, с этим голубым кругом, — старик сделал паузу. — На всех, кроме здоровяка…

— А у него что?

Журналист выдавил смешок.

— У него ничего. Ему, кажется, не очень-то нравится одежда. Брюки и ботинки на нем есть, вроде твоих, но он всегда расхаживает голый по пояс. Впрочем, будь у меня такие мускулы, как у него, я бы тоже выставлял их напоказ.

Кейлл нахмурился, затем потянулся к верхним застежкам своей куртки. Снял с шеи светлую металлическую цепочку, на которой висел диск из твердого пластика.

— Этот крутой парень носил такой? — спросил он.

Эксе с интересом рассмотрел диск. По краю шел яркий голубой круг — герб Легионов. Внутри круга вдавлены в пластик кодовые знаки, которые другим легионерам поведали бы, в каком месте на Моросе Кейлл родился, и его воинское звание. Имелось также крошечное, но хорошо различимое трехмерное цветное изображение лица Кейлла.

— Никогда такого раньше не видел, — сказал Эксе. — Удостоверение, да?

Кейлл кивнул.

— Есть у каждого легионера. И каждый диск настроен на физическую структуру владельца. Никто другой носить не сможет, и подделать его трудно. Держи.

Он вложил диск в руку журналиста. Небесно-голубой круг сразу начал изменяться — темнеть, смещаться, а через несколько секунд заблестел красным, почти злым светом.

Эксе осмотрел его и присвистнул.

— Отличная штучка. Завидую.

Он отдал диск, к тому вернулся нормальный голубой цвет, как только Кейлл надел цепочку на шею.

— Все же, — продолжал старик, — у верзилы такого знака определенно не было.

— Ты уверен?

— Еще бы. У него грудь, как стена. Никаких украшений. — Снова пауза. — Кроме отметин.

— Отметин?

— Да, вроде татуировки или шрамов. Только для шрамов они слишком аккуратные и ровные, похоже на валики из кожи… один, кажется, вокруг шеи, другой вокруг живота, — он показал худым пальцем. — У остальных легионеров тоже есть такие?

— Нет, — задумчиво ответил Кейлл. — Ничего похожего.

У старика глаза загорелись от любопытства:

— Считаешь, что эти парни не настоящие легионеры?

— Не знаю, что и думать. Тем более, этот человек сказал, что он… — Кейлл запнулся.

— Да. В основном, говорил он. Много смеха, переходящего в ржание, доносилось тоже от него. Не очень-то приятный. Я сразу начал нервничать… был рад убраться, если по-честному.

Кейлл кивнул и встал.

— Благодарен тебе, Ксанн Эксе, за помощь. Больше, чем могу выразить словами. Жаль, что не встретил тебя раньше. Я в большом долгу перед тобой, но сомневаюсь, что смогу расплатиться.

И, как эхо слов, боль, более жестокая, чем раньше, пронзила его.

Но старик ничего не заметил.

— Пожалуйста, сынок. Помог с удовольствием, и, к тому же, это моя работа. Я журналист, все-таки, а у тебя могут быть новости. Если установишь, что эти парни самозванцы, дай мне знать, ладно?

Кейлл улыбнулся уголками рта.

— Если они действительно легионеры, дам знать, не сомневайся. Если нет — тогда, вероятно, я буду некоторое время слишком занят.

Глава 4

Кейлл отправился в космопорт самым быстрым шагом, на который только был способен. Спокойствие и самообладание он с трудом, но сохранял, несмотря на полный раздрай в голове. Вопросы громоздились на вопросы, загадки — на загадки, причем одна выделялась своей важностью, и особенно тревожила его.

Легионеры ли те трое?

Если они легионеры, то проясняются остальные вопросы, имеющие отношение к гибели Мороса.

Но если они не легионеры… тогда какова их цель?

И что он сможет сделать в этом случае?

Он знал, что перелет займет не более часа — от старта до посадки на луну Креффа, где, по крайней мере, некоторые из вопросов будут решены. Но ему было жаль даже этих потерянных минут.

Время теперь — его самое ценное имущество. Каждая прошедшая минута — еще один шажок к тому дню (совсем недалекому, по словам доктора), когда боль усилится до такой степени, что сомнет его железное самообладание, когда радиация задушит его жизнь.

Любая задержка, какой бы короткой она ни была — грабеж, еще больше уменьшающий возможность найти ответы.

Любой другой человек без внутренней дисциплины легионера обезумел бы от гнева, если б встретился с таким препятствием, какое преградило дорогу Кейллу на космодроме.

Он не смог войти в свой корабль.

Кто-то поставил электромолекулярную печать на люк шлюза — гладкую металлическую полосу — такую невскрываемую, какую только можно отыскать в Галактике.

Кому-то не хотелось, чтобы Кейлл Рэндор улетел на Креффу.

Старший офицер безопасности космопорта не желал быть полезным легионеру.

— Не могу ничего добавить, — на сером солтренианском лице офицера пропечаталось кислое выражение из-за нескрываемой злости в вопросах Кейлла. — Как я сказал, мне поступил приказ опечатать ваш корабль и вручить вам это.

Он кивнул на официальное письмо, которое держал в руках Кейлл. То, что там содержалось, делало загадку сверхзагадкой. Бумага извещала — в чем явно не было нужды — что его корабль опечатан властями. И «предлагала» Кейллу снять номер в гостинице космопорта, чтобы ждать там встречи «по вопросу несомненной важности».

В документе не сообщалось, с кем будет встреча. Но на ней имелась подпись заместителя координатора Гражданского Контроля Солтрениуса.

— Я не нарушал никаких законов на этой планете, — свирепо рыкнул Кейлл. — Я провел здесь всего лишь день… теперь хочу просто улететь. Мирно. Никакой Гражданский Контроль не имеет права держать меня тут.

— Я получил приказ, — утомленно повторил офицер, — вот и все.

Он многозначительно положил ладонь на рукоятку иглопистолета, торчащую из кобуры.

— Если хотите спорить и говорить о правах, обращайтесь в Гражданский Контроль письменно или устно. Ваш корабль будет опечатан до тех пор, пока он не отменит приказ.

— Обращусь, обращусь, — Кейлл повернулся, затем оглянулся и спросил почти небрежно: — Но ключ-то у вас есть?

— Вас не касается, где он, — нагрубил офицер. — Пока Гражданский Контроль не отменит приказ.

Кейлл кивнул и, скрывая довольную усмешку, вышел из комнаты. Перед тем, как офицер ответил, его глаза зыркнули в сторону закрытого металлического ящика у стены. Мало кто уловил бы такое движение глаз… Но для Кейлла этого было достаточно.

Выходя из здания космопорта, он мельком взглянул туда, где стоял его истребитель. Расстояние было внушительным, но глаза Кейлла различили кое-что — и то, что он увидел, заставило его резко остановиться и приглядеться повнимательнее.

Четверо мужчин собрались около его корабля. Один из них — охранник космопорта. Двое других в форме, которую Кейлл узнал сразу, несмотря на то, что она была загажена солтренианской пылью. Форма легионеров.

А четвертый…

Не меньше, чем на голову выше остальных, плотно скроенный, и по пояс голый.

Трое, видно, болтая с охранником, осматривали корабль Кейлла, а радостный здоровяк, в свою очередь, смеялся.

Кейлл пробежал три шага по пластикбетону, прежде чем раздался пронзительный голос:

— Рэндор!

Он повернулся и увидел в дверях старшего офицера безопасности.

— Сказано же, держаться подальше от корабля, — проворчал тот. — Я поставил там человека. Понятно?

Злость закипела в крови, но голос Кейлла прозвучал спокойно.

— Помимо вашего человека там трое, с кем я непрочь пообщаться.

Офицер, прищурившись, всмотрелся.

— Вы их знаете? — быстро спросил Кейлл.

— Кажется, да, — кивнул офицер. — Это легионеры, те самые, что обосновались на Креффе, — он сверху вниз посмотрел на Кейлла, жесткий взгляд немного смягчился. — Вы, конечно же, хотите встретиться с ними. Ладно, ступайте, только не подходите близко к кораблю.

Кейлл мигом сорвался с места. Но в это мгновение — инстинктивно или случайно — полуголый здоровяк обернулся и заметил его.

Он сразу же сказал что-то своим приятелям, они тоже посмотрели на Кейлла и двинулись прочь. Они не торопились, однако и не прогуливались. А до пузатого космического крейсера, поджидавшего их на соседней стоянке, было рукой подать.

Несмотря на хорошую скорость, Кейлл успел покрыть лишь половину расстояния, когда те трое скрылись в шлюзовом отсеке своего корабля. Но перед этим верзила притормозил, чтобы еще раз оглянуться на Кейлла.

Теперь Кейлл видел его с более близкого расстояния. Он заметил вздувшиеся под бронзовой кожей мускулы. И странные отметины, которые удивили старичка-корреспондента — узкие выпуклые полосы, опоясывающие толстую глотку и бугристый живот.

Здоровяк реготнул напоследок, затем люк закрылся, и Кейллу оставалось лишь наблюдать, как крейсер стартует.

Легионеру хотелось закричать от ярости и отчаяния. Он мог бы броситься к своему кораблю и отдирать в сумасшедшем раже несокрушимую печать.

Вместо этого он повернулся на каблуках и спокойно зашагал прочь, искать офис Гражданского Контроля.

Розыски длились почти до полудня. Чиновник Гражданского Контроля, прогуливающийся у входа в офис, был менее угрюм, чем офицер в космопорту, но не более полезен. Он и не подозревал, что корабль Кейлла опечатан. Заместитель же координатора убыл в неизвестном направлении. Больше никто ничего вразумительного не мог сказать.

— А почему бы вам не поступить так, как предложено вам в письме? — намекнул канцелярский работник. — Идти в гостиницу и ждать. Зам координатора когда-нибудь появится. По-моему, других вариантов у вас нет.

Снова чувство беспомощности охватило Кейлла, и гнев заклокотал в груди. Однако, когда он выходил из офиса, то казался совершенно спокойным.

Сквозь сгущающиеся сумерки он рассмотрел припортовую гостиницу, упомянутую в бумаге властей, и снял комнату — безучастный к убогой обстановке, к тему же, не очень чистой. И стал ждать.

Других вариантов не было.

Он стоял у открытого окна комнаты на втором этаже, не обращая внимания на пыльный ветерок и глядел на две луны, поднявшиеся в ночное небо Солтрениуса. К нему постучали. Кейлл рывком распахнул дверь прежде, чем вздрогнувший человек начал опускать руку. Заместитель координатора по фамилии Шенн был маленький и сероватый, впрочем, как все солтренианцы, такой же резкий в жестах и речи. Побольше и погрязнее оказались двое мужчин в форме за его спиной, с металлическими буквами «ГК», блестевшими на беретах и воротниках. Но важная персона оставила их за дверью, и даже ухитрилась изобразить улыбочку, здороваясь с Кейллом.

Улыбочка как-то поблекла, когда Кейлл жестким тоном и грубыми выражениями обрисовал свое положение, службу Гражданского Контроля и планету Солтрениус вообще.

— Боюсь, что я мало что смогу объяснить вам, — проговорил, наконец, Шенн. — Мне отдали приказ: не отпускать вас отсюда.

— От кого приказ? — потребовал ответа Кейлл.

— От высших властей. Из правительства.

— А с какой стати, — захотелось узнать Кейллу, — это самое правительство намеревается держать меня в такой дыре против моей воли?

— Похоже, они получили запрос, — Шенн быстро поднял маленькую руку прежде, чем Кейлл успел перебить его. — Откуда? Мне не положено знать. Но кто-то, очевидно, очень влиятельный из Внешнего Мира, шлет сообщение на Солтрениус для вас. По очень серьезному вопросу. От нас он, скорее всего, потребовал, чтобы мы обеспечили ваше пребывание здесь до поступления сообщения.

— Больше ничего?

— Ничего.

— Догадываетесь, о чем это загадочное сообщение и что за фигура направляет его?

— Нет.

— Тогда, — заявил Кейлл, — вы отнимаете у меня время.

Он схватил заместителя прежде, чем солтренианец успел набрать воздуха, чтобы закричать. Кейлл одной рукой прикрыл ему раскрывшийся рот, второй схватил его за шею и надавил большим пальцем на сонную артерию. Через несколько секунд тот потерял сознание, так и не испустив ни одного звука, от которого могли всполошиться ожидавшие за дверью охранники.

Кейлл положил обмякшего начальника на койку, зная, что тот очнется почти так же быстро, как и отключился. Ему очень хотелось выяснить, что кроется за опечатыванием его корабля, и какая такая влиятельная персона посылает ему неведомое сообщение. И, все же, Кейлл больше всего хотел выбраться с планеты, найти этих троих, заявивших, что они — легионеры.

Дефицит времени требовал сделать выбор. И выбор Кейлла был очевиден.

Может быть, потом он попытается установить контакт с солтренианским правительством и узнает что-нибудь об этих загадках. Если будет время. Если он будет еще достаточно живой, чтобы с кем-то контактировать.

А пока…

Он высунулся из окна и посмотрел вниз. Увидел мрачный проулок за гостиницей, полный вони и теней. Он вылез на подоконник, затем остановился.

Сверху послышался странный звук, вроде шуршания одежды.

Он быстро поднял глаза. Ничего, кроме края крыши да ночного неба над ним.

В навыки легионера входило умение падать с высоты даже трех этажей. Он принял удар при приземлении правильно согнутыми ногами, покатился и снова вскочил на ноги, машинально потирая слегка ушибленное бедро. Затем скользнул в тень.

У службы безопасности космопорта на маленьких планетах работа не трудная. Капитаны кораблей платят небольшую сумму за стоянку, и побольше, если требуется обслуживание пассажиров или обработка грузов. Но капитаны, которые отвечают за сохранность корабельного оборудования, обычно сами справляются с погрузкой и выгрузкой, применяя более современную технику, чем служащие космопорта. Космические корабли во времена Кейлла крали редко: их было слишком легко отыскать и слишком тяжело перепродать. На людской памяти таких краж на Солтрениусе не случалось.

Поэтому охранника на периметре центральных строений космопорта можно было простить за то, что он дремал, убаюканный окружающей его тишиной и темнотой. Он мог и не почувствовать удар, переведший его дремоту в бессознательность.

Кейлл опустил тело охранника на землю, осторожно прислушиваясь к его дыханию. Легионер ударил точно, по основанию черепа кончиками напряженных пальцев — убивать он не хотел. Впрочем, у некоторых людей толщина черепа тоньше, чем у других, поэтому Кейлл обрадовался, услышав легкое похрапывание.

Он вынул из кобуры иглопистолет охранника — разрядил и понюхал кончики крошечных тонких пуль из обоймы. Как Кейлл и надеялся, охрана применяла усыпляющие заряды. Она тоже находилась здесь не для того, чтобы убивать.

Словно тень, Кейлл двинулся по направлению к своей цели — офису старшего офицера безопасности, того — с кислой рожей. Легионера притянуло к себе тускло освещенное окно. Аккуратно заглянув, он увидел одного охранника, который сидел за средним столом спиной к двери и жевал горсть каких-то солтренианских сладостей.

Кейлл, как бестелесный дух, подобрался к двери и отворил ее без единого звука. Даже иглопистолет, казалось прошептал, когда Кейлл выстрелил. Человек с набитым ртом обмяк и повалился вперед на стол.

Металлический ящик, на который старший офицер безопасности посмотрел особым, выдавшим секрет, взглядом, был на надежном электронном замке. Вдобавок, изготовлен из сверхтвердого стального сплава. Кейлл отступил на шаг, глубоко вздохнул раз, другой. Затем подпрыгнул, и ногой в ботинке нанес удар в середину дверцы ящика.

В точно нацеленный удар вошел весь вес Кейлла до грамма. В него были вложены злость, отчаяние и нетерпение, сопровождавшие легионера на Солтрениусе везде.

Ящик гулко отозвался. И дверца явно прогнулась вовнутрь, как будто в ее середине появились новые шарниры.

Кейлл замер ненадолго и прислушался. Довольно громкий в закрытой комнате звук вряд ли далеко разнесся на улице. А может, в эту ночь дремал не только встреченный Кейллом охранник. Не послышались голоса, топот ног, сигнал тревоги.

Кейлл повернулся к ящику. Электронный замок еще удерживал дверцу, однако, она уже полностью сорвалась с петель. Через секунду Кейлл отогнул в сторону покореженный металл и начал шарить по полкам. Еще секунду спустя пластинка из светлого металла лежала у него в руке.

Ключ к печати, что арестовала его корабль.

Затем Кейлл выбрался из здания и пошел по кругу. Его шаги были тише, чем поземка из пыли на поверхности космодрома. Легионер приблизился к кораблю с тыла, осторожно обогнул его. Охранник у люка бодрствовал этой ночью, но крикнуть или вытащить пистолет не успел, даже заметив легионера. Кейлл выстрелил в него до того, как тот принял бы верное решение.

Оттаскивая отрубившегося охранника на безопасное расстояние, подальше от выброса энергии при старте, Кейлл засек едва уловимый звук. Вроде того, что он слышал в гостинице — как бы тихое шуршание одежды. С пистолетом наготове он резко обернулся, но ничего не разглядел, кроме корабля да клубов мягкой пыли. Насторожившийся Кейлл обогнул корабль. Ничего. Пластикбетонная поверхность космодрома пустынна, насколько было видно в темноте.

Он быстро вернулся к печати, вставил ключ, подхватил отвалившуюся полосу тяжелого металла, открыл люк и быстро вошел вовнутрь…

Снова тот же самый шорох. Впрочем, не совсем такой — больше похоже на хлопки материи на ветру.

Он успел отпрыгнуть, успел заметить снаружи тень, похожую на широкую простыню или даже парус, обозначившийся черным силуэтом на усеянном звездами небе.

Затем ему в шею впилась игла, и, казалось, все тени мира сгустились, чтобы окутать его непроницаемой мглой.

Глава 5

Он медленно открыл глаза: сознание, вяло сопротивляясь, отказывалось бодрствовать. Сигналы от органов чувств проходили с трудом, словно издалека.

Первой реакцией на ощущения был страх. Он все еще чувствовал свое тело — не парализован. Вместо паралича что-то сдерживающее движения, что-то, вплотную прилегающее ко всей его коже, кроме лица.

Хотя он не мог пошевелиться, хотя сознание было смутным, хотя неимоверная усталость пронизывала организм — облизнуть губы языком, и то усилие — несмотря на все это, он чувствовал себя прекрасно.

Исчезла боль.

Пожирающее пламя, гнездившееся в каждой клетке его тела.

Исчезло.

Если, конечно, это опять не сон. И не предсмертный бред.

Он до возможного предела повел глазами вверх, вниз и по сторонам. Увидел пустые стены и потолок ничем не примечательной комнаты, освещенной мягким рассеянным светом. Он заметил, что лежит на спине не ровно, а немного приподнят; скорее, даже полусидит, опираясь на мягкую поверхность, точно повторяющую контуры тела.

Увидев себя, он встревожился.

Он был в коконе, прилегающем, как вторая кожа, который и не позволял ему шевелиться. Тот был серебристый, блестящий, без единого шва. Из него, а также, очевидно, из тела, хотя и не чувствовались неудобства, выходили пучками трубки и провода, словно какое-то чудовище запустило в Кейлла свои щупальца. Трубки и провода вели к аппаратам, ни один из которых не показался Кейллу знакомым.

«Не сон, — решил он. И слишком реальная, не похожая на предсмертный бред сцена. Но тогда ЧТО?».

В это мгновение в комнате зазвучал голос. Твердый мужской голос с дружеской ноткой, даже добрый. Казалось, он исходил отовсюду.

— Ну как, проснулись, Кейлл Рэндор?

Кейлл напряг горло, пытаясь сказать, и услышал свой слабенький шепоток:

— Кто вы?

Голос ответил не сразу. Когда ответил, то казался слегка приглушенным, как будто говоривший повернулся, обращаясь не к Кейллу, а к кому-то другому:

— Какова мощь регенерации… Он должен был спать и спать еще много дней.

— Дней? — услышал Кейлл свой маловнушительный голосок.

Невидимый собеседник ответил в полную силу и чересчур твердо:

— Вам, Кейлл Рэндор, рановато задавать вопросы и выслушивать ответы. Сейчас вы снова уснете, поговорим позже, когда вас как следует восстановят.

Кейлл напряг глотку и отчаянно прокаркал:

— Да кто же вы? Что вы, черт подери, со мной делаете?

Пауза.

— Ладно, иду навстречу вашей настойчивости, — голос опять подобрел. — Меня зовут Тейлис, хотя это мало что вам говорит. Я человек, почти такой же, как вы, только намного старше. Вашу жизнь — вот что мы делаем.

Кейллу хотелось выкрикнуть очередной свой вопрос, но сознание начало меркнуть, мысли мутиться, он не мог сосредоточиться на словах и их значениях. Было понятно только то, что одна из трубочек, воткнутых в него, впрыснула снотворное в вены. Он поборолся с немеющими губами и ему удалось задать еще один вопрос:

— Почему?

Он не был уверен, что ныряя в сон, услышал ответ, который звучал примерно так: «Потому что вы нужны».

И вот Кейлл снова открыл глаза. На этот раз чувства хлынули потоком на него. Сознание уже не было притуплено — настороженное, работоспособное, вдобавок, появилось ощущение изумительной свежести.

А боли все еще не было.

И, все же, недвижимость тела тревожила его. Он, по-прежнему, не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, ни головой, чувствовал себя скованным и зажатым в полусидячем положении — но каждая его мышца дрожала.

Он огляделся, посмотрел вниз — на себя, вспомнил предыдущее пробуждение. На нем больше не было серебристого кокона. Вместо этого по самую шею его укрывало светлое одеяло. Он знал, что под ним лежит голый на той же мягкой постели, точно повторяющей контуры его тела.

Именно постель удерживала его, она же вибрировала, вызывая дрожание всего тела. Кейлл расслабился, он понял, что это просто хороший массажер, который поддерживает мышечный тонус и кровообращение неподвижного пациента.

Он вспомнил своего невидимого собеседника. Тот ясно дал понять, что Кейлл проспит еще несколько суток. Так что он, должно быть, немало провалялся на этой койке, запеленутый в кокон. Спасибо массажеру, который противостоял вырождению его мышц.

Оставалось гадать, каким слабаком он мог бы оказаться. Но это был не самый важный из толпившихся в голове вопросов. Впрочем, на один из них он мог ответить сам.

Кейлл глубоко вздохнул, обследуя свое тело, проверяя его расслабление, проникая из центра своего существа в каждую мышцу. Затем он сосредоточился на правой руке, собирая всю свою энергию, фокусируя и направляя ее к пальцам, запястью, предплечью…

Затем, вместе с резким выдохом, освободил накопленную силу.

Рука вырвалась из оков.

Победа небольшая, но важная, как первый шаг к восстановлению контроля над собой. К тому, чтоб покончить с ролью младенца. И помешать черт знает каким людям и машинам делать с ним, что угодно.

Однако Кейлл обнаружил, что после такого физического усилия облился потом, а свободная рука оказалась неимоверно тяжелой. Он дал ей упасть поверх одеяла, снова попытался расслабиться. Ему требовалось некоторое время на то, чтоб собрать силу, с помощью которой он должен был освободить вторую руку.

И тут перед ним появилась человеческая фигура — материализовалась в пустом воздухе.

И голос, который Кейлл слышал раньше, зазвучал снова, по-прежнему из неопределенной точки внутри комнаты.

— Просто удивительно, — заговорил голос. — Вы, по идее, не должны еще обладать достаточной силой, чтобы вырваться из держателей.

Кейлл промолчал. Вибрация массажера стала уменьшаться и прекратилась совсем, захват тела ослаб. Койка стала самой обычной, и Кейлл снова обрел свободу движений. Он начал с самых скупых, минимальных, потягиваясь и напрягаясь, проверяя состояние тела. Заодно изучал возникшую в комнате фигуру.

Мантия без каких-либо украшений закрывала все ее тело и завершалась сверху колпаком или балахоном, надвинутым так, что лицо скрывалось в тени. Но по позе фигуры, сидящей на высоком стуле, очертаниям рук, Кейлл мог судить, что он находится в обществе какого-то худого, пожилого, и, вероятно, мужского пола существа.

Но затем он заметил, что в действительности не находится в чьем-либо обществе. Углы падения света и едва приметная расплывчатость контура поведали Кейллу, что он смотрит на объемное изображение. Теперь стало ясно и с внезапной материализацией и с бестелесным голосом.

— Не беспокойтесь, Кейлл Рэндор. Вы отнюдь не среди врагов.

— Да кто вы, все-таки? — резко спросил Кейлл, с радостью обнаружив, что с голосом у него полный порядок. — Что я здесь делаю?

— Эти вопросы вы уже задавали, помните? — ответил голос. — Я Тейлис, который говорил с вами, когда вы несвоевременно проснулись…

— Помню, — ответил Кейлл. — Но вы мне почти ничего не растолковали. Теперь я жду объяснений.

— Вот поэтому я здесь, — сказал добрый голос. — Но для начала, как вы себя чувствуете?

— Слабость чувствую, о чем вам, наверное, известно, — грубовато ответил Кейлл. — Но, кажется, все работает. И боль исчезла.

— Да, вроде бы источники радиации мы из вашего тела удалили. Скоро вас полностью восстановят до вашего нормального состояния, которое прямо скажем, вызывает мое восхищение.

— Если так, — медленно проговорил Кейлл, — я вам так задолжаю, что никогда не смогу расплатиться. И все равно мне хочется знать, кто вы такой и почему все это происходит.

— Мне надо многое рассказать, — подтвердило изображение. — А также о многом умолчать. Но я объясню, что смогу.

Фигура откинулась на своем стуле, сложила длинные руки и продолжила:

— Я — не один. Нас целая группа, в основном, старички вроде меня, из всех уже песочек сыпется, — мягкий голос издал смешок, — но, тем не менее, «скромно» скажу, что состоит она из ведущих интеллектов Населенных Миров. В ней — ученые почти всех профилей. Вы, несомненно, узнали бы наши имена, если бы вам их назвали.

— Вы же мне назвали свое имя, — вставил Кейлл.

— Тейлис — это имя, которым я пользуюсь в разговоре с вами. Настоящее я не могу сказать вам сейчас.

Кейлл пожал плечами и молчал, пока изображение старика по имени Тейлис продолжало свой рассказ. Тот поведал Кейллу, что большинство людей из его группы давно знали друг друга, часто работали вместе, советовались по важным вопросам. Все чаще и чаще правительства разных планет приглашали их решать серьезные проблемы то там, то здесь, потому что группа приносила с собой громадный объем знаний и так называемый ОБЗОР, интегральную картину всего того, что происходит в Галактике.

— И именно обзор, — сказал Тейлис, — сообщил нам о возникновении новой проблемы в Населенных людьми Мирах. Это была угроза, опасность, которая, в конце концов, могла повлиять на состояние всей Галактики.

Кейлл собрался снова перебить вещающий голос, но старик предупреждающе поднял руку, чтобы легионер не торопил события.

— Когда мы распознали размеры этой опасности, — продолжал Тейлис, — мы приняли решение о том, чтоб сосредоточить все наши ресурсы, все наши знания и способности на противостоянии ей. Мы понимали также, что, как только мы начнем противодействовать, то сами окажемся в непосредственной опасности. Поэтому мы отказались от прежней своей жизни и прилетели сюда.

— Куда СЮДА? — поинтересовался Кейлл.

— Мы на… вернее, внутри астероида, — ответил Тейлис. — Это блуждающий обломок космического хлама, которого нет на звездных картах и схемах космических дорог.

И Тейлис объяснил, как он и безымянные другие построили для себя секретную базу внутри астероида — с хорошо оснащенными лабораториями, самыми эффективными средствами связи и защиты, какие только они могли изобрести. Это был длинный и медленный путь, ведь должна была соблюдаться полная секретность. По ходу дела, рассказал Тейлис, все его компаньоны исчезли из родных миров как можно более незаметно. Одни позаботились о том, чтобы официальные записи гласили, что многие из них почили естественной смертью. Остальные устранились от дел и затерялись в неизвестности.

— Мы знаем, что ни выследить, ни обнаружить нас здесь невозможно, — сказал Тейлис. — И мы знаем, что должны оставаться здесь, внутри астероида, и делать все, что в наших силах, чтобы противодействовать угрозе, которая однажды и очень скоро поставит под сомнение само существование Галактики, такой, как мы ее знаем.

Кейлл недоверчиво нахмурился.

— Извините, но мне кажется, что в это трудно поверить. Что за страшная угроза? И какое она имеет отношение к моему пребыванию здесь?

— Не относитесь к этому столь легковесно, Кейлл Рэндор, — серьезным тоном ответил голос. — Нам противостоит враг страшной силы и с еще более страшными намерениями. Он враг всего человечества, но в еще большей степени он ваш личный враг. Ведь именно он уничтожил Морос.

Глава 6

Потрясенный Кейлл рывком сел — но от этого движения он снова покрылся обильным потом, от охватившей его слабости все поплыло перед глазами. Он мешком повалился на мягкую постель, и фигура с капюшоном взволнованно наклонилась вперед.

— Вы не должны перенапрягаться, — сказал Тейлис. — Я слишком долго разговаривал с вами и, боюсь, расстроил вас. Теперь вам следует отдохнуть, мы поговорим еще, когда вы окрепнете.

— Нет… подождите, — слабым голосом попросил Кейлл. — Я же должен узнать…

Но объемное изображение отключилось так же внезапно, как и появилось, тишина опять воцарилась в комнате.

Кейлл лег на спину, обессиленный кипевшим в нем чувством — отчаянным желанием узнать больше. Он попытался было крикнуть, даже встать. Но звук сбоку отвлек его внимание.

Повернув голову, Кейлл увидел, как часть стены бесшумно подалась внутрь, хотя там не было и признаков двери. В проем вкатилось устройство, смахивающее на поставленный вертикально цилиндр — киберслуга, несущий высокий бокал на голове-подносе.

У кровати тот остановился. Бокал был наполнен жидкостью молочного цвета, но с неприятным запахом, вдобавок, от нее шел легкий пар. Кейлл обнаружил, что ему отчаянно хочется пить. Строго-настрого запретив руке дрожать, он взял бокал, и всосал его содержимое. Когда пустой бокал был водружен на место, слуга укатился, и стена закрылась — стала такая же ровная и голая, как и прежде.

Питье было безвкусное, но довольно приятное и теплое. Оно также показалось успокаивающим и расслабляющим, Кейлл догадался, что наверняка в нем было какое-то снадобье. Его сознание снова почистилось, смятение улеглось, и Кейлл начал погружаться в сон.

Когда он проснулся, то почувствовал себя посвежевшим, как и в прошлое пробуждение, и, казалось, даже окрепшим. Смог без особых усилий сесть. Впрочем, когда опустил ноги с койки на пол и попытался встать, обнаружил, что его качает, и снова с радостью опустился на свою удобную, повторяющую изгибы тела, постель.

Комната оставалась пустой. Кейлл несколько раз позвал Тейлиса, даже потребовал его присутствия, но изображение не появилось и голос не заговорил.

Вместо этого возник уже знакомый киберслуга. Он опять принес питье, только другое — прозрачную прохладную жидкость, и еще чашку с чем-то, смахивающим на кашу. Кейлл с подозрением лизнул то и другое, но усиливающиеся жажда и голод заставили его проглотить все, что было в меню. На этот раз обошлось без лекарства, зато осталось приятное ощущение заполненности желудка.

Одновременно с появлением кибера открылся проем в стене за спиной Кейлла, где обнаружился санузел, такой же компактный, как на космическом корабле. Легионеру понадобилась помощь кибера, чтобы воспользоваться им, и, вернувшись к койке, он улегся, обессиленный. Но был сделан еще один шаг к тому моменту, когда он сможет выяснить, что же происходит на самом деле.

Потом потекли ничем не примечательные дни, Кейлл даже не ощущал ход времени среди голых стен в пустой комнате. Он спал, просыпался, ел и пил, отдыхал и думал — перебирая копошившиеся в голове вопросы и сомнения.

Он не смог заставить себя принять то, что сказал ему старичок по имени Тейлис, это казалось невероятным, да и слишком многое осталось необъясненным. Группа дряхлых ученых, спрятавшихся, чтобы биться с каким-то безымянным врагом? Да еще тем самым врагом, который смел Легионы Мороса?

Вопросы «КТО» и «ПОЧЕМУ» разрастались до неимоверных размеров. Ему не представили никаких объяснений, если не считать изображения старикашки, да и то с прикрытым лицом.

Кейлл стал проверять достоверность известных ему фактов. Едва он вошел в свой корабль на Солтрениусе, как кто-то или что-то появилось сзади и свалило его из иглопистолета. Теперь он в пустой комнате неизвестно где, и рядышком никого, кроме прислуживающего кибера. Он прошел какое-то длительное физическое испытание, во время которого применялась сложная технология, после чего серьезно ослаб. И еще он избавился от боли.

Избавился ли? Даже это — истина ли? Наверняка существуют лекарства, которые смогут снять даже самую сильную боль. Однако он не чувствовал себя одурманенным лекарствами — голова была ясной и хорошо соображающей.

Считать ли галлюцинациями события, которые происходили в последнее время? Или полной реальностью? Он не знал.

Вопросы крутились в голове по кругу, пока он не устал от них. В конце концов, он знает слишком мало. Возможно, со временем, если вернется Тейлис или произойдет что-нибудь существенное, он поймет больше.

А пока что его поведение определялось дисциплиной легионера. Не ломать голову над ситуацией, когда нет надежды изменить ее. Не ломать голову над вопросами, на которые пока нет ответа. Если надо ждать — следует ждать спокойно и терпеливо.

Но он должен быть готов к действиям в любой момент, как только появится возможность.

И Кейлл готовился. Он начал с самых легких упражнений, известных ему с детства. По мере их усложнения он увеличил время занятий, набираясь все больше и больше гибкости, проворства и силы. И, судя по тому, что кормили его все лучше, Тейлис или кто там еще наблюдал за его успехами.

Затем, однажды, как бы подчеркивая, насколько далеко ушел он в своих успехах, кибер принес не только еду, но и одежду.

Полная форма — чистая, свежая, без следов носки. Новая, но сшитая точно по размерам старой.

Он быстро оделся, испытывая удовольствие от прикосновения привычной одежды: и, наконец, почувствовал себя самим собой. А когда сунул руку в карман куртки и вытащил светлую цепочку с удостоверением легионера, ему стало еще приятнее. При первом касании сердито-красный цвет диска поблек, сменился на небесно-голубой, и Кейлл набросил свой медальон на шею.

«Теперь, — подумал он, — я снова легионер».

Но, в основном, все продолжалось по-старому, даже Тейлис еще не шел на контакт. Кейлл упрямо продолжал свои занятия, подвергая себя все более жестким проверкам. Но вот наступил момент, когда, наконец, он смог одолеть полный каскад физических упражнений, входивших в основную схему подготовки к Празднику Военных Игр на Моросе.

Когда он закончил комплекс, сохранив ровное дыхание, и лишь немного вспотев, то понял, что, наконец, готов.

Время ожидания закончилось.

Когда кибер появился в очередной раз, Кейлл не колебался. Как только проем открылся, он просто перемахнул через невысокий цилиндр на колесиках, и вышел — искать свободу.

Он оказался в узком, тускло освещенном коридоре с металлическим полом, стенами и потолком. Гладкость одной из стен местами нарушалась по всей длине коридора закрытыми, похожими на люки, дверями.

Двери были надежно закрыты, и Кейлл не стал тратить энергию на попытки проломить их. Их явно сделали из специального сплава кватерния, идущего на корпуса боевых кораблей. Те, как-нибудь, способны выдерживать более мощные напряжения, чем удары голых рук.

Он побежал по коридору. Поворот под прямым углом направо и две лестницы — вниз и вверх. Не останавливаясь, он выбрал ту, что ведет вниз, и попал в камеру солидных размеров, где размещался набор сложных устройств, каждое в отдельном корпусе.

Большинство аппаратов он узнал, особенно рециклеры воды и воздуха. Однако, они были крупнее и отличались по форме от стандартных систем жизнеобеспечения на космическом корабле. И самая громоздкая машина посередине — конечно же, мощный гравитационный блок.

«Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО на космической станции или искусственном спутнике, — понял Кейлл. — Возможно, рассказ Тейлиса о секретном, полом внутри астероиде — правда».

Но пока не выберешься наружу, уверенным до конца не будешь. А для этого ему понадобится, как минимум, скафандр и, если фортуна не отвернется — какой-нибудь корабль.

Кейлл выбрался из машинного отсека и поскакал по лестнице на верхний уровень. И там коридоры, но теперь зачастую с открытыми дверями. За ними отсеки, а, вернее, лаборатории, напичканные оборудованием, о назначении которого Кейлл, считавший себя довольно приличным знатоком техники, даже не догадывался.

Еще один бросок вверх по лестнице. Кейлл угодил в помещение, забитое от пола до потолка носителями информации всех видов и несколькими аппаратами для ее прокручивания. За этим отсеком располагалась рубка с панорамным экраном, на котором раскинулось изображение сегмента космоса, заполненного звездами; тут же хранились звездные карты и схемы космических путей. Это было приятное зрелище для Кейлла. Ведь, если отсюда суждено вырваться, ему очень пригодятся навигационные данные.

А пока что Кейлл задерживаться здесь не стал. Пока что помалкивал сигнал тревоги, не было и признаков преследования. Но нет сомнений в том, что его исчезновение из комнаты замечено, и Тейлис, сам или с компанией, решает, как пресечь этот побег…

Еще коридор, и там задраенные люки. Еще лестница, ведущая на верхний уровень. Еще отсек…

Он встал, как вкопанный, едва сдержав рвущийся из груди крик бурной радости.

В ангаре с куполообразным верхом стоял его собственный корабль.

Сверкал и сиял, как после сборки на Моросе. Старые боевые шрамы и пятна удалены, герб Легионов обновлен, тупые стволы пушек и то отполированы. Истребитель выглядел таким же новеньким, как и форма. Такого приятного сердцу зрелища Кейлл еще никогда не видел.

Первым, почти инстинктивным, желанием было просто войти в корабль и, стартовав, пробить себе путь наружу. Но, начав огибать корпус, чтобы добраться до входного люка, Кейлл заколебался.

Наверное, будет благоразумнее хорошо оснаститься в оружейной секции корабля и пойти поискать старичка Тейлиса. Даже если ему придется прожечь себе дорогу сквозь закрытые ворота.

Ведь тогда он сможет потребовать ответы на все те вопросы, которые старик оставил висеть в воздухе. Зачем, хотя бы, он держал Кейлла здесь? И что ему известно об уничтожении Мороса?

Может случиться, что оружие убрали с корабля. Но входной люк, по крайней мере, гостеприимно распахнут, трап опущен. И на пути — никого.

Однако, как только он подошел к трапу, то уловил совершенно неуместный здесь звук. Он уже слышал такой раньше, ночью, когда попытался украсть свой собственный корабль на Солтрениусе.

Словно тряпка шуршит на ветру…

Он глянул наверх и замер.

Крылатая тварь, каких ему еще не приходилось видеть, парила над его кораблем.

Крылья — как пленки с прожилками, вроде бы непрочные, почти прозрачные — хлопнули еще раз, когда существо садилось на поверхность люка. Там оно прилепилось и, сложив крылья, стало рассматривать Кейлла двумя бесцветными, совершенно круглыми, чуть ли не с тарелку, глазами.

Тело в высоту не больше метра, узкое, покрытое чем-то вроде находящих друг на друга пластин пурпурно-серого цвета. По сравнению с телом голова казалась ненормально большой, она была округлой, с небольшим заостренным носом под громадными глазами. Каждая из двух маленьких ног существа скорее смахивала на руку человека, у них имелось по четыре пальца с тремя суставами. Четвертый палец, как и у Кейлла — большой.

Но оно сидело не на обеих ногах, а лишь на одной. Другая же сжимала иглопистолет и целилась в Кейлла.

Кейлл удивился еще больше, когда услышал голос.

Не так, как голос Тейлиса. Не было звуков, колеблющих барабанную перепонку.

Голос прозвучал в голове Кейлла.

— НУ, НЕ СМЕШНО ЛИ БУДЕТ, ЧЕЛОВЕК ПО ИМЕНИ РЭНДОР, ЕСЛИ МНЕ СНОВА ПРИДЕТСЯ ПРИМЕНИТЬ ОРУЖИЕ, ЧТОБЫ НЕ ПУСТИТЬ ТЕБЯ В ТВОЙ СОБСТВЕННЫЙ КОРАБЛЬ?

Глава 7

Под прицелом и под конвоем какой-то крылатой твари, барражирующей над его головой — так, что, при всем желании, не достать — Кейлл был выдворен из ангара. Его провели по коридору, где кончики крыльев существа задевали за стены, и, наконец, направили в дверь, которая, вспомнил Кейлл, была надежно заперта, когда он проходил здесь раньше.

Теперь же она беззвучно распахнулась, открывая взгляду длинную, заставленную мебелью комнату с низким потолком, которая откровенно предназначалась для отдыха. Низкие мягкие сидения расставлены кругом на мягком ковре, освещение спокойное, мягкое, кое-где столы с раскиданными на них инфокартамн.

Кейлл охватил все одним взглядом. Главное внимание уделялось сидящей в середине комнаты фигуре. Это был Тейлис, в балахоне с капюшоном, и никакого сомнения — на этот раз не объемное изображение. Он сидел там во плоти.

Старик показал на стул напротив, приглашая Кейлла сесть. Легионер медленно сел и обернулся, чтобы посмотреть на крылатое существо, которое, сложив хрупкие крылья, опустилось на спинку другого стула. Не достать. Вредное создание продолжало держать нацеленный на Кейлла пистолет, глядя немигающими светлыми глазами.

— Очень сожалею… — начал, как всегда, добрый голос Тейлиса.

Кейлл перебил его:

— Вот это, — спросил он, указывая на существо, — напало на меня на Солтрениусе?

Тейлис вздохнул:

— Да, но «напало» — не то слово…

— Ну, так что это такое? — резко спросил Кейлл.

— Чужая, — ответил Тейлис, — представитель расы, которая называет себя Ерхлил. Из другой галактики.

Кейлл весьма удивился происхождению своего противника, но лицо его осталось равнодушным.

— И телепат?

Прежде, чем Тейлис успел ответить, в глубине сознания Кейлла образовались слова:

— Я ПЕРЕДАЮ ЛЕГКО, ЧЕЛОВЕК, НО ПРИНИМАЮ С ТРУДОМ ОТ ВСЯКИХ БОЛВАНОВ, ЖИВУЩИХ В ЭТОЙ ГАЛАКТИКЕ.

Почувствовав легкое раздражение, Кейлл нахмурился.

— Думаю, Тейлис, что вы морочите мне голову, только не догадываюсь, зачем вам это нужно.

— Это не мистификация, — спокойно отозвался Тейлис. — Я говорю чистую правду.

— Но чужая, залетевшая невесть откуда? Да еще читающая мысли?

Кейлл знал, что это невозможно. Неправдоподобно, и все тут. Люди много раз пытались выйти за пределы Галактики, но каждый раз сталкивались с непреодолимыми трудностями. Поэтому вернулись немногие. У тех, кто все-таки вернулся, ум был настолько разлажен одиночеством, опасностями и воздействием сверхсветовых скоростей, что отчеты больше напоминали лепет, и имели мало смысла для остальных. Но последнее время ходило немало бредней о чужаках, преодолевших межгалактические расстояния с той стороны и имевших довольно бесполезные контакты с людьми в Населенных Мирах, прежде чем отчалить в обратном направлении.

Кейлл, однако, никогда не видел чужих и, больше того, ни разу не встречал тех, кто видел.

Когда человек во время Расселения впервые вышел в межзвездные просторы, на планетах, которым еще предстояло стать Населенными Мирами, имелось немало странных форм жизни. Но, к глубокому разочарованию ранних колонистов (а для некоторых — к облегчению), ни одна из этих форм не обладала мало-мальским интеллектом. Человечество обнаружило, что оно — единственный вид существ в Галактике, имеющих разум.

И, опять же, что касается телепатии, Кейлл знал, что она, в определенном смысле, существует. Есть-де люди — на планетах с условиями, вызывающими мутации — которые могут пролезать в мысли других. Но у мутантов такие способности были крайне неустойчивыми, и не могли приниматься всерьез.

Кейлл снова переключил свое внимание на Тейлиса, который как раз рассуждал на эту тему: «…отважная раса исследователей, видимо, не думает об ужасной пустоте между галактиками. Они, между прочим, исключительные долгожители и постоянно поддерживают умственный контакт друг с другом…».

— Лучше скажите, зачем оно здесь? — спросил Кейлл.

— Не ОНО, — со смешком поправил Тейлис, — а ОНА. ГЛР, в некотором роде — девушка.

— Хорошо, — терпеливо согласился Кейлл. — Зачем эта девушка здесь?

— С ее кораблем случились неприятности, — ответил Тейлис, — и она была вынуждена сделать остановку в Населенных Мирах. Некий ученый вовремя встретился и подружился с ней. И она осталась, находя, что человечество для нее представляет значительный интерес…

— И СЛУЖИТ ДЛЯ РАЗВЛЕЧЕНИЯ, — прибавил голос в голове Кейлла, затем беззвучно рассмеялся.

— Когда мы начали строительство нашей базы, — продолжил Тейлис, — Глр тоже присоединилась.

— Я считаю, что поверить в это не легче, чем во все остальное, что вы тут рассказали мне, — рассердился Кейлл. — Наверняка о чужаке, залетевшим из столь удаленных мест, растрезвонили бы по всем мирам. Но я, например, ничего не слышал об этой… Глр.

— Ерхлилы, между прочим, долгожители, доложу я вам, — заобъяснял Тейлис. — О ее прибытии сообщалось, но это было около шестидесяти лет назад. Подружившийся с ней ученый — мой отец.

Кейлл почувствовал сильную слабость, откинулся на спинку своего стула.

Булькающий от смеха голос залетной снова возник у него в голове:

— Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВЕСЬМА МОЛОДА — ОКОЛО ЧЕТЫРЕХ ВАШИХ СТОЛЕТИЙ. СТАРШИЕ ЕРХЛИЛЫ СЧИТАЮТ МЕНЯ КАПРИЗУЛЕЙ И ГЛУПЫМ РЕБЕНКОМ, ЧЬЕ ЛЮБОПЫТСТВО ВПУТЫВАЕТ ИХ В РАЗНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ.

Кейлл помотал головой, как будто хотел вытрясти из нее лишнее. И снова подумал, не запутался ли он в каком-нибудь кошмаре, наведенном предсмертным бредом. Или Тейлис — просто обезумевший космический отшельник. Любитель странных домашних животных. Животных с пистолетами.

— Не пора ли, — наконец, предложил Кейлл, — рассказать мне, чем я здесь занимаюсь на мушке у такой странной птички?

— Сожалею о пистолете, — быстро проговорил Тейлис, — но другие считали, что вы склонны к необдуманным и поспешным действиям, поэтому мне нельзя встречаться с вами лично без определенной страховки.

— Опасаются, что могу напасть на вас? — уточнил Кейлл. — Если бы я захотел, дедуля, ваша гастролерка не остановила бы меня… — Существо махнуло крыльями у него за спиной, но он не обратил внимания. — Но я могу это сделать, если вы не объясните мне кое-что.

— Конечно, конечно, — стал успокаивать Тейлис. — Именно ради этого мы здесь и собрались. Но надо столько рассказать…

— Знаю, — сказал Кейлл, — и многое вы не можете говорить мне. Это я уже слышал раньше. Но, дедуля, вы все-таки РАССКАЖЕТЕ. Вы расскажете, почему я оказался здесь, и что вы знаете об этом человеке, враге, который, как вы сказали, уничтожил Морос.

— Причина, — угрюмо ответил Тейлис, — вашего пребывания здесь — этот враг. — Так же, как и пребывания здесь моей группы и самого меня.

— И это вы уже говорили, — перебил его Кейлл. — Но я видел только вас да вашу залетную.

— Остальные рядом и слушают вас. Можете увидеть их, если желаете, хотя, боюсь, это мало что вам даст.

Он коснулся пальцем какой-то кнопки на подлокотнике, часть ближайшей стены поплыла и на глазах Кейлла превратилась во что-то похожее на окно, а вернее, это был большой экран.

На нем появилась группа весьма спокойных сидящих людей. Насколько Кейлл мог судить, многим из них было столько же, сколько и Тейлису. Может быть поэтому, они как и Тейлис, все до одного были в просторных балахонах с капюшонами, скрывавшими лицо.

Кейлл улыбнулся.

— Сколько таинственности! Не удивлюсь, если вы называете себя Засекреченными Братьями Капуцинами.

Тейлис снова пошевелил рукой, и молчаливая группа исчезла с экрана, стена снова превратилась в гладкую и прочную.

— Постарайтесь понять, зачем нам нужна секретность, — спокойно сказал он. — Кстати, мы не имеем названия, хотя Глр окрестила нас.

— Я ЗОВУ ИХ «ПОПЕЧИТЕЛЯМИ», — послышался голос залетной в голове Кейлла. — ПОТОМУ, ЧТО ЛИШЬ ОНИ СРЕДИ ВСЕХ ВАС, БОЛВАНОВ, СПОСОБНЫ ВИДЕТЬ ТО, ЧТО ТВОРИТСЯ В ЭТОЙ ГАЛАКТИКЕ. ВЫ ПОСТУПИТЕ РАЗУМНО, РЭНДОР, ЕСЛИ ОКАЖЕТЕ ИМ УВАЖЕНИЕ.

— Я окажу им уважение, — подтвердил вслух Кейлл, — когда мне предоставят доказательства, что они его заслуживают.

— Вот именно, — сказал Тейлис. — Хочу вам предоставить такое доказательство. Мы начали замечать кое-что более двух лет назад. Группа проводила регулярное широкомасштабное изучение основных событий в Населенных Мирах. Анализировали и исследовали, составляли прогнозы, пытаясь предвидеть проблемы еще до их возникновения, чтобы иметь возможность помогать планетным мирам, на которые они должны были повлиять.

В ходе этой работы мы начали замечать во многих событиях сходные настораживающие признаки. Несмотря на широкий разброс по всей Галактике. Мы занялись этим вплотную и пришли к выводу: войн повсюду велось больше, чем их должно было быть.

— Войны были всегда, — нахмурился из-за такого странного вывода Кейлл.

— Конечно. Но, главным образом, локальные, вызванные местными условиями, спорадически возникающие, не имеющие связи друг с другом, — старик даже приподнялся. — Но войны, которые мы изучили, имели слишком много общего. Слишком много похожего.

— КАКИЕ ВЫ ДРАЧЛИВЫЕ СУЩЕСТВА, ПРОСТО УДИВИТЕЛЬНО, — заметила чужая.

Тейлис, не зная о том, что его перебили, продолжал:

— Дам вам инфокарты, чтобы вы их изучили, в них подытожено то, что мы обнаружили. Вы сами убедитесь, что шаблоны событий явно придуманы. Кто-то сознательно РАЗВЯЗЫВАЕТ войны по всей Галактике.

— И этот кто-то — враг, о котором вы говорите?

— Именно так.

— Ну, кто он? И где?

Тейлис вздохнул.

— Вот этого я вам сказать не могу, потому что мы сами пока не знаем. Нам известно, что этот некто должен существовать. Нам известно о его злых намерениях и кое-что — о методах. Не больше. Для удобства мы дали ему кличку. Мы зовем его Диктатором Галактики.

Кейлл нахмурился еще больше.

— Где доказательства того, что Диктатор существует?

— У нас они имеются. Но и у вас уже есть одно.

— Какое?

— Уничтожение Легионов.

— Продолжайте, — потребовал Кейлл.

— Подумайте, — продолжал Тейлис. — Всем известна репутация Легионов, что сражаются они только на стороне слабых и обороняющихся, на стороне права и закона. Но таких слов, как «право» и «закон», в словаре Диктатора нет. Он, конечно, предвидел то время, когда Легионы догадаются о его существовании и выступят против него. Возможно, ваше Центральное Командование уже догадалось. Вот он и начал первым, имея энергию, о которой мы даже не подозревали.

— Превентивный удар, — процедил сквозь зубы Кейлл.

— Вот именно.

— Если что-то из этого — правда, — горько заметил Кейлл, — такой поджигатель войн должен быть просто параноиком.

— Почему бы нет, — согласился Тейлис, — он вполне может оказаться параноиком. Причем, как это уже бывало, его сумасшествие идет рука об руку с жаждой неограниченной власти. Мы считаем, что его цель — натравить друг на друга Населенные Миры, нагромоздить войны одна на другую, распространить конфликты и свары на все большее число планет, в конечном счете — на всю Галактику. И из этих бедствий, бесчисленных потерь и разрушений он надеется выйти верховным правителем того, что останется от человечества.

Глава 8

Тьма сведений — результаты многомесячных изысканий Попечителей — обрушились на голову Кейлла с предоставленных Тейлисом инфокарт. Час за часам с неизменной сосредоточенностью Кейлл просиживал перед экраном, не вникая во вкус питья и еды, которую приносил ему кибер.

Он видел, что, действительно, людские миры один за другим разделялись на воюющие стороны. На одной из удаленных планет племена кочевников, мирно скитавшиеся не одно поколение по своим степям, собрались вдруг вместе, как оказалось, чтобы заняться уничтожением и без того редких городов. В другом мире, где целый континент неплохо жил за счет добычи ценного минерала, разразилась гражданская война между двумя группировками. Причем, каждая из них приписывала другой стремление захватить весь контроль над месторождением того самого минерала.

Он видел целые планетные системы, пораженные насилием. В одной из них промышленно развитая планета неожиданно напала на свою менее индустриальную соседку. А где-то две небольшие планеты объединили усилия, чтобы подчинить третью, но сразу после победы их союз развалился, и они передрались между собой.

Он видел, что время от времени начинаются боевые действия вообще без особых на то причин. Неожиданно обозначившиеся расовые предубеждения — война. Возникновение нового религиозного культа — священная война. Политическое убийство — острый конфликт. Вспышка космического пиратства — бессмысленный разрыв торговых отношений…

И многое другое в том же ключе. Выбросив порцию фактов, инфокарты Попечителей пытались прояснить ситуацию. В каждом случае угроза войны или конфликта разгорается после того, как кто-то начинает эксплуатировать худшие черты человеческого характера. Зависть, жажду власти, подозрительность и страх. Такая раскрутка злого начала подпитывается обманом, пропагандой, предательствами и убийствами.

Далее, увидел Кейлл, на каждой из планет оказываются один-два человека, люди без прошлого, как бы из ниоткуда, которые быстро становятся влиятельными и достигают власти. Эти персоны всегда оказываются в центре тех событий, что приводят к катастрофе.

Наконец, впитав тьму жутких образов, Кейлл вернулся в кают-компанию, чтобы встретиться с Тейлисом. Тот уже поджидал легионера. Лицо его все еще было затенено капюшоном.

— Вот вы узнали факты и наши выводы, — зазвучал голос Попечителя. — Теперь вы верите мне?

Кейлл долго смотрел на него.

— Я узнал о большом количестве войн в Галактике, — отозвался он наконец. — Удовольствия они доставляют мало, но я не припоминаю, чтобы войны когда-то были приятными.

Однако, Тейлис настаивал на своем.

— Разве вы не заметили систему в этом всем?

— Я заметил сходство, — пожал плечами Кейлл. — Но сущность войны, где бы она ни случилась, во многом одинакова. Я, все-таки, не получил серьезного доказательства СВЯЗИ между ними. Мне и сейчас трудно поверить, что они развязаны одним… так называемым Диктатором. Наверняка многие, не только маститые ученые, догадались бы о его существовании.

— Галактика велика, — возразил Тейлис, — и не так уж значителен информационный обмен между планетами. Не столь прочны межгалактические связи, если не считать торговлю и ближний туризм. Поэтому-то никто и не в состоянии собрать достаточно данных, с помощью которых можно было разобраться, что же творится в общегалактическом масштабе.

— Кроме вас.

— Точно.

— И, все же, несмотря на такой НАДЗОР за Галактикой, знаете вы маловато, — рубанул Кейлл. — Что-то не очень внятно рассказано про тех, кто быстро дорывается до власти.

— Они, конечно же, эмиссары Диктатора, — ответил Тейлис, — посланные им, чтобы добиваться постов и должностей, с которых можно начинать войну.

— Почему же вы не пробовали изучать этих людей, — поинтересовался Кейлл, — чтобы определить наверняка, связаны ли они друг с другом и могут ли вывести на вашего Диктатора?

— Пытались, конечно, — нахмурился Тейлис. — Но, появляясь где-то, они слишком быстро набирают мощь, чтобы можно было успеть с их изучением. Правда, было несколько случаев, когда у эмиссаров что-то срывалось, и им не удавалось достичь командных высот. Вот когда их «тормозили», нам удавалось кое-что узнать. Например, то, что Диктатор прячется даже от своих эмиссаров, которые получают приказы только через посредников. И мы узнали, что ПОТЕРПЕВШЕМУ НЕУДАЧУ жить остается совсем недолго.

— И это все? — спросил Кейлл.

— Да, с подробностями у нас плоховато… мы не осмеливались действовать слишком навязчиво. Поэтому-то Диктатор и не догадывается о нашем существовании. И еще долго не догадается, потому что мы знаем слишком мало, чтобы ему противостоять. Из-за этого мы соблюдаем такую секретность — даже с вами, Кейлл Рэндор. Ведь, если вы попадетесь к Диктатору или его слугам, они не смогут выжать из вас сведения, которые вам неизвестны — кто мы и где мы.

Кейлл сухо усмехнулся.

— Вы прячетесь, чтобы он не проведал про вас — и поскольку вы прячетесь, вы не можете узнать о нем что-либо существенное. Не глупость ли?

— Нет, — спокойно отреагировал Тейлис, — именно по этой причине нам тоже нужен эмиссар.

— Под которым, — заметил Кейлл, — вы имеете в виду меня.

— Опять угадали. Мы сами уже не в том возрасте, чтобы бороздить Галактику. У нас имеются устройства, которые могут следить за событиями почти на любой планете. Но нам нужен человек, кто был бы нашими глазами и ушами. Кто мог бы посещать миры, которым угрожает Диктатор — и оставаться в живых.

— Один человек против этого… отца войн?

— Не просто человек. Легионер. Никто другой во всей Галактике не имеет более высокого потенциала выживаемости.

Во время ответа Тейлиса в голове Кейлла появились еще чьи-то слова:

— ПРИ ВСЕХ ТВОИХ СОМНЕНИЯХ, РЭНДОР, ТЕБЕ НЕПЛОХО БЫ ВСПОМНИТЬ, ЧТО ТЫ ЖИВЕШЬ СЕЙЧАС НА СВЕТЕ ТОЛЬКО БЛАГОДАРЯ ИСКУССТВУ ПОПЕЧИТЕЛЕЙ. ОНИ ДАЛИ ТЕБЕ ЖИЗНЬ, НЕСМОТРЯ НА ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ РИСК.

Кейлл быстро обернулся, ерхлилская девушка Глр пересекла комнату на своих прозрачных крыльях, чтобы усесться на жердочку у двери и по-прежнему не спускать с Кейлла своих глаз-тарелок.

— Да, я забыл, — медленно проговорил он, — о стоимости моего лечения. Если меня действительно ЛЕЧИЛИ.

Глр взмахнула крыльями, как бы отвечая на раздражение, просквозившее в словах Кейлла.

— Вы даже в этом сомневаетесь? — уточнил Тейлис.

— Нормальный дипломированный врач мне сказал, — пояснил Кейлл, — что действие радиации необратимо.

— Все верно, врач был на высоте, — подтвердил Тейлис. — Источник радиации необратимо засел в ваших костях. Поэтому мы просто поменяли их.

— Поменяли?

— Такова уж моя методика, если так можно выразиться, — продолжал Тейлис. — Ваша скелетная структура теперь состоит из биоорганического сплава.

Кейлл неприкрыто уставился на него.

— Интересная операция. Заменять пришлось молекулу за молекулой, чтобы полностью скопировать ваш природный скелет, и обеспечить совместимость с костным мозгом. Но такое впечатление, — старческая рука указала на Кейлла, — что она прошла вполне успешно.

Кейлл не заметил этого жеста. Он сейчас был поглощен собой, своими руками и ногами, ребрами и костяшками пальцев…

— При этом мы получили любопытный побочный эффект, — охотно продолжал Тейлис. — Сплав показал и прочность, и отличное сопротивление на изгиб и сжатие. Наши испытания выявили, что он не поддается разрушению даже при достаточно больших нагрузках.

— Не подвергается разрушению? Что…

— ЭТО ЗНАЧИТ, ТУПИЦА, — засмеялась в его голове Глр, — ЧТО ВАМ НЕЛЬЗЯ ПЕРЕЛОМАТЬ КОСТИ.

Кейлл вскинул голову, вытаращил глаза — не смог поверить. Затем на губах начала появляться улыбка, дескать, не проведешь, но была в ней и примесь растерянности.

— Это уж чересчур, — сказал он. — Если вам кажется, что меня можно убедить с помощью таких вот баек…

— МОЖНО ПОЙТИ ВАМ НАВСТРЕЧУ И ОРГАНИЗОВАТЬ ИСПЫТАНИЕ, — перебила его Глр, — ОДНАКО, ВЫ МОЖЕТЕ ПОКРЫТЬСЯ СИНЯКАМИ, ПРИТОМ — ВЕСЬМА БОЛЕЗНЕННЫМИ.

Кейлл резко встал.

— Тейлис, если это действительно ваше имя, мне надоело слушать ерунду. Можете и дальше развлекаться бреднями насчет Диктатора и его галактической империи, а также смены костей. Только подыщите себе другого дурака, вернее, он сам подвернется. У меня же серьезные дела — задача, возложенная на меня боевой подругой, которая пыталась, погибая сама, спасти меня. Я собираюсь найти того, кто уничтожил Морос, кто бы он ни был, даже если на это уйдет вся моя жизнь, долгая она или короткая. И начну я поиски с Креффы — причем немедленно.

Он повернулся и направился к двери. Но чужая оказалась там раньше его — крылья раскинуты, из пальцев вылезли маленькие острые коготки, засверкали и не менее острые зубки.

Кейлл остановился.

— Слушай, дед, я не хочу причинять зла ни тебе, ни этому вредному существу. Но я ухожу, так или иначе.

Тейлис поднял руку, по-видимому, произошел телепатический обмен между ним и Глр, потому что чужая отлетела от двери.

— Я не буду останавливать вас, Кейлл Рэндор, — объявил ученый. — Я сказал вам все, что мог, но не в силах заставить вас поверить мне. Однако, луна под названием Креффа — это именно то место, куда бы мы ХОТЕЛИ, чтобы вы отправились.

Кейлл удивленно обернулся.

— Но раньше, на Солтрениусе… Вы ни перед чем не остановились, чтобы ЗАДЕРЖАТЬ меня.

— Конечно. Вы тогда-погибали, и вы шли на встречу с врагом неподготовленными, — старик, как и когда-то, надавил кнопку на подлокотнике. — Потерпите мое общество еще минутку.

Снова поверхность ближней стены замерцала. Но на этот раз Кейлл увидел не молчаливую группу капюшонников.

Вместо нее экран показал странный чужой ландшафт — застывший, скалистый, с резко очерченными черными тенями. На его фоне выделялась закругленная поверхность сверкающего в ярком свете купола жизнеобеспечения.

На переднем плане стоял приземистый цилиндр космического корабля, его Кейлл узнал сразу. Крейсер, который он видел в космопорту Солтрениуса. Корабль принадлежал тем троим, что называли себя легионерами.

— Это Креффа, — пояснил Тейлис. — Вижу, вы узнали корабль. Один из наших зондов записал эту сцену несколько дней назад.

Кейлл смотрел молча. Люк открылся и стали появляться фигуры.

Они, конечно, были в скафандрах, но Кейллу не нужно было разглядывать лицо первого, опустившегося на пыльную поверхность. На голову выше остальных, необычно широкие плечи… Смешливый здоровяк, предпочитавший носить лишь половину формы легионера.

Следом за ним, согнувшись под контейнерами солидных размеров, должно быть, загруженными — вышли остальные. Их было не двое, как предполагал Кейлл. Верзила приобрел несколько новых компаньонов.

Всего их было девять. Выбрались из корабля и вприпрыжку — из-за слабой гравитации — направились в сторону купола.

— Внутри есть еще? — спросил Кейлл, когда изображение пропало с экрана.

— Нет, — ответил Тейлис. — Только девять. До того, как мы забрали вас с Солтрениуса, завербовали еще шестерых. При этом, Кейлл Рэндор, среди них нет ни одного легионера.

— Как я и думал, — кивнул Кейлл. — Я был уверен, что первые трое не легионеры.

— Вы знали? — в голосе Тейлиса прозвучало удивление. — И, все же, таким больным, без помощи, собирались сунуться прямо в их капкан?

— Ловушка уже не ловушка, когда ее ожидаешь, — ответил Кейлл. — Я должен был. Должен, как и сейчас. И не важно, девять их там или девяносто.

— Все в вашем стиле, — заметил Тейлис. — Однако, ведь можно получить ответы на многие вопросы за счет осторожного и терпеливого наблюдения за Креффой.

— Наблюдения? — Кейлл усмехнулся. — Поздно наблюдать, Тейлис. — Ясно же, кто уничтожил Морос, тот и послал этих людей изображать легионеров и основать базу, которая приманит к себе выживших. Я хочу захлопнуть эту ловушку, пока в нее не угодили какие-нибудь легионеры. — И добавил напряженным голосом: — Может, кто-то и попался уже, пока я был здесь.

Голова в капюшоне качнулась в знак отрицания.

— Ни одного. Наши зонды следили за этим беспрерывно. К тому же, мы с помощью своей аппаратуры обшарили всю Галактику после уничтожения Мороса, выискивая оставшихся легионеров. И никого, кроме вас, не нашли.

Слова, которые он так долго боялся услышать, ошеломили Кейлла.

— Должны остаться! Вы не можете наблюдать за всей Галактикой!

— Если остались, — мягким успокаивающим тоном проговорил Тейлис, — то прячутся. И не носятся, как вы, по Галактике в поисках своих товарищей. Если бы кто-то предпринимал схожие усилия, мы бы выявили его так же, как обнаружили вас. — Ученый с сочувствием протянул руку к Кейллу. — Я очень опасаюсь… что вы можете оказаться последним легионером.

На лице Кейлла мало отразилось из того, что он сейчас испытывал. Только лицо скривилось на мгновение, да в глазах промелькнуло страдание.

Затем он овладел собой и спокойно посмотрел на Тейлиса.

— Даже если это правда, — проговорил он ровным голосом, — я все равно отправляюсь на эту луну, чтобы сделать то, что должно быть сделано.

— ХОРОШО СКАЗАНО, — ясно произнесла Глр. — ГЛУПЫЙ, УПРЯМЫЙ И ХРАБРЫЙ — НЕУДИВИТЕЛЬНО, ЧТО ЛЮДИ ТАК МАЛО ЖИВУТ.

Кейлл никак не прореагировал на это, так как Тейлис поднял руку в успокаивающем жесте.

— Согласен, вы должны лететь. Но очень прошу, не бросайтесь напролом. Будьте осторожны!

Слегка улыбаясь, Кейлл встал.

— Тейлис, слишком поздно осторожничать. Приходит время, когда необходимо ДЕЙСТВОВАТЬ, а не подсматривать в щелку. Это время пришло для меня — и для тех, кто сидит на Креффе.

Глава 9

Окутанный туманной пустотой сверхсветовой скорости, Кейлл Рэндор закончил обычную проверку бортовых систем космического корабля, откинулся назад на спинку кресла и с удовольствием потянулся.

Полностью расслабившись, он радовался, что, наконец, летит. «Бездействие, — подумал он, — худшая из всех пыток. Особенно, когда бездействие навязано старым маразматиком, спрятавшимся внутри астероида». Столько времени потеряно, пока он валялся без сознания и потом, когда понемногу отходил после… еще неизвестно, что умелец Тейлис проделал с ним за это время. Время, которое самозванные легионеры на своей базе на луне по имени Креффа использовали, чтобы укрепить свои позиции.

Но, по крайней мере, они еще там — по данным разведывательных устройств Попечителей. И ни один легионер не угодил в ловушку… если есть еще хоть один.

Кейлл выбросил эту мысль из головы. Ему не хотелось верить ветхому Тейлису, заявляющему, что других легионеров НЕТ. Кейлл не хотел даже думать о том, что он может оказаться последним из расы легионеров и коротать остаток жизни в беспредельном одиночестве.

Он быстро обуздал свои мысли. Одиночество — это не то, о чем следует размышлять в глубоком космосе, особенно, во мгле нуль-пространства. Сверхсветовая может сотворить странные штуки с разумом, если тот будет слишком свободен. Лучшее лекарство от тяжелых дум — все время быть занятым.

Кейлл снова взглянул на данные о состоянии бортовых систем, все еще маячившие на компьютерном экране. Попечители обновили, конечно, его корабль, но благоразумно оставили все узлы на тех местах, к которым Кейлл привык. Они вряд ли поставили ему какую-нибудь замечательную технологию, на голову превосходящую системы его корабля, ведь, чтобы использовать ее, пришлось бы тратить время на обучение. Впрочем, если они и усовершенствовали несколько систему управления, это не повлияло на Кейлла. Корабль оставался полностью знакомым, продолжением его тела, его нервов.

Кейлл вспомнил свой отлет с астероида — если это был астероид. Загадочный, как обычно, Тейлис проинструктировал напоследок Кейлла: не включать экраны обзора после того, как он войдет в корабль до той поры, когда он перейдет на сверхсветовую скорость. «Бортовой компьютер, — сказал Тейлис, — запрограммирован на то, чтоб поднять корабль с астероида и затем перевести его на сверхсветовую скорость как можно быстрее».

— И компьютер, — добавил Тейлис, — сотрет программу старта, как только корабль уйдет в нуль-пространство.

Кейлла удивило такое заявление. Если Попечители намереваются послать его в роли своего эмиссара, как же он будет связываться с ними, как докладывать им? Тейлис уловил его удивление и пояснил:

— Если у вас когда-нибудь появится желание что-нибудь передать нам, — сказал старик, — для этого мы предусмотрели линию связи. Она окажется под рукой, когда будет нужно.

Перед отлетом Кейлл слишком уж сомневался в дряхлом ученом, поэтому не придал его словам особого значения. Тогда он считал, что вряд ли наступит такой момент, когда ему захочется связаться со старичком и его капуцинами. Но сейчас, в космосе, заверение об имеющейся линии связи встревожило его.

Средства связи у Попечителей определенно пользовались особым вниманием. Кейллу показали несколько зондов из тех, какими были усеяны Населенные Миры — удивительно сложные, но компактные вещицы, некоторые размером с кулак, и уж ни одного, точно — больше человеческой головы. Эти спутники-шпионы могли перехватить и записать информацию любого типа, передаваемую с поверхности планеты, будь она цифровая, аналоговая, голографическая или еще какая-либо. С орбиты они могли заснять и передать удивительно подробные изображения любого района планеты, вроде того, что было получено с Креффы. И обитателям планет было явно не по зубам обнаружить эти устройства из-за их скромных размеров и хорошей маневренности.

К тому же, если б кто-нибудь случайно наткнулся на них, устройства самоликвидировались бы прежде, чем их стали изучать.

Этот факт особенно беспокоил Кейлла.

После того, как он вырвался с астероида, первым из удовольствий можно было считать ощущение свободы, свободы от надзора. Все время, что он был там, он знал, что находится под пристальным наблюдением мониторов. А вдруг и сейчас следят? Есть ли на борту устройства, подглядывающие за ним? И установлена ли на корабле упомянутая Тейлисом линия связи, которая ожидает момент, когда сможет ему понадобиться?

Если это так, то где она? И запрограммирована ли она на самоуничтожение при неправильном обращении с ней?

Кейлл очень надеялся, что Попечители не смонтировали такую аппаратуру на его корабле. Ведь, при неверном обращении она запросто может прикончить его.

«Пора искать» — подумал он.

Отстегнулся от кресла и встал. Знакомая слабость тела при нуль-гравитации не волновала Кейлла. Ботинки прилипали к палубе, удерживая его от полета. Он направился к ряду секций хранения, тянувшемуся вдоль центрального отсека. Там имелось все, в чем он нуждался: в одной — продовольствие, в другой — оружие, в следующей — скафандры, и так далее.

«Об одноместном истребителе можно сказать наверняка лишь то, — подумал он, — что на нем слишком много мест, где можно спрятать эту штуку». Кроме секций хранения, есть еще и различные агрегаты, силовой узел, системы жизнеобеспечения, корабельное вооружение и тому подобное — за переборками, на носу и корме. Он мог осмотреть корабль за несколько минут. «Но надо искать тщательно, — сказал он себе, — и не спешить. Если Попечители установили монитор, тот должен быть миниатюрным до предела. Но время еще есть — около получаса до выхода со сверхсветовой вблизи планеты Солтрениус».

И тогда произошло что-то странное, совершенно несуразное.

Он засмеялся.

Не громко, а про себя, внутренним смехом. Беззаботным, захлебывающимся смехом…

«Нет, — подумал он, и вспыхнувшая злость остановила смех. — Это не я. Это — та залетная телепатка».

И тут же тихий смешливый голосок протек в его голове:

— ТЕПЕРЬ, КОГДА ТЫ МЕНЯ ВЫЧИСЛИЛ, МОЖНО И ВЫПУСТИТЬ. ТВОЯ ЗАБИТАЯ ПУШКАМИ КЛАДОВКА НЕ ОЧЕНЬ СООТВЕТСТВУЕТ ДОСТОИНСТВУ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ РАСЫ ЕРХЛИЛ.

Кейлл быстро подошел к оружейной секции и распахнул люк.

На него, не мигая, смотрели круглые бесцветные глаза маленькой гастролерки.

— ВАША ЛИНИЯ СВЯЗИ ГОТОВА, СЭР, — сказала она.

Чужая вылетела, машинально, несмотря на нуль-гравитацию, расправила крылья, проплыла по воздуху к панели управления и уселась на краю, уцепившись маленькими, похожими на руки, ногами. Онемев от гнева, Кейлл пошел следом, бросился на кресло и зло посмотрел на вредное создание. Она спокойно встретила его взгляд, но беззвучный смех стих.

— Я ПРЕДУПРЕЖДАЛА, ЧТО ТЫ РАССЕРДИШЬСЯ, — вновь обозначился внутренний и, при этом, чужой голос. — НО ОН ЧУВСТВОВАЛ, ЧТО ТЫ НЕ РАЗРЕШИШЬ МНЕ УВЯЗАТЬСЯ ЗА ТОБОЙ, ЕСЛИ УЗНАЕШЬ ЗАРАНЕЕ.

— Он был совершенно прав, — подтвердил Кейлл. — Я и сейчас не хочу, чтобы ты сопровождала меня. Назови мне координаты, я изменю курс и заброшу обратно.

— НЕ МОГУ, — сказала чужачка. — Я ИХ НЕ ЗНАЮ.

— Должна знать! — заявил Кейлл. — Уверен, что даже эти сбрендившие деды не отправили бы тебя, если бы ты не могла вернуться.

— ВЕРНУТЬСЯ-ТО Я МОГУ, — заявил голос. — НО ТОЛЬКО НЕ ЗНАЮ, КАК.

Поскольку Кейлл мог вот-вот взорваться, чужая быстро добавила:

— ДАННЫЕ В МОЕМ ПОДСОЗНАНИИ. ТЕЙЛИС МОЖЕТ ОТОЗВАТЬ МЕНЯ, ПОСЛАВ В МОЙ МОЗГ ОПРЕДЕЛЕННЫЕ СИГНАЛЫ. ТОГДА Я АВТОМАТИЧЕСКИ ЗАПРОГРАММИРУЮ БОРТКОМПЬЮТЕР НА ВОЗВРАЩЕНИЕ, И СРАЗУ ЗАБУДУ ЭТИ ДАННЫЕ ВПОЛНЕ СОЗНАТЕЛЬНО — ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК КОМПЬЮТЕР СТИРАЕТ ИЗ СВОЕЙ ПАМЯТИ СТАРЫЙ КУРС, КАК ТОЛЬКО ПРОКЛАДЫВАЕТ НОВЫЙ.

И снова Кейлл заткнулся. Опять этот Тейлис со своем придурочной секретностью. И как любое действие Попечителей, оно казалось как правомерным, так и совершенно безумным.

Затем ему пришла в голову мысль:

— Ты можешь отсюда достать мозг Тейлиса?

— ДИАПАЗОН ДЕЙСТВИЯ ЛЮБОГО ЕРХЛИЛА НЕ ИМЕЕТ ПРЕДЕЛОВ В КОСМОСЕ, — залетная проговорила это обыденным тоном, без гордости.

— Если это так, — заявил Кейлл, — ты могла бы спокойно оставаться на астероиде и устанавливать со мной «линию связи» везде, куда бы я не угодил.

— ПРАВИЛЬНО.

— Тогда почему ты здесь?! — громыхнул Кейлл.

— ТЕЙЛИСУ НЕ ХОТЕЛОСЬ, ЧТОБЫ ТЫ ЛЕТЕЛ НАВСТРЕЧУ ОПАСНОСТИ БЕЗ ПОМОЩИ.

— Без помощи? — эхом отозвался Кейлл. — Я встречусь с девятью грубыми мужиками, которые почти наверняка попытаются угробить меня — и я должен что-нибудь показать им, пока ты будешь забивать мне мозги своим дурацким хихиканьем?

— ДА Я НЕ БУДУ ТЕБЕ МЕШАТЬ, — в беззвучном голосе залетной обозначилась обида. — Я ВЕДЬ УМЕЮ, КАК ТЕБЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ИЗВЕСТНО, ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ОРУЖИЕМ, И ВОДИТЬ ТВОЙ КОРАБЛЬ.

— Можешь управлять этим кораблем?

— ЛЕТАЮЩИЕ МАШИНЫ ЛЮДЕЙ — ПРОСТО ДЕТСКИЕ ИГРУШКИ. ДАЖЕ ДЛЯ ТАКОГО НЕЗРЕЛОГО ЕРХЛИЛА, КАК Я, — в голосе проскочил смешок . — КТО ЖЕ, ПО-ТВОЕМУ, ДОСТАВИЛ ТЕБЯ С СОЛТРЕНИУСА НА АСТЕРОИД?

Кейлл обдумал это заявление.

— Тогда, возможно, ты пригодишься.

Его тревожило, как он оставит корабль без присмотра после посадки на Креффе. Если кто-то из недоброжелателей засечет машину, то отрежет ему пути отступления. А сейчас, хоть чужая, но все-таки…

— СОВЕРШЕННО ПРАВИЛЬНО, — отозвался на его мысли наведенный голос. — КОРАБЛЬ БУДУ ОХРАНЯТЬ Я. И ДЕЛАТЬ ВСЕ, ЧТО ТЫ ПОЖЕЛАЕШЬ. Я В ТВОЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ.

— Ну что ж, неплохо, — согласился, наконец, Кейлл. — До той поры, пока ты будешь помнить это и не начнешь получать новые указания от Тейлиса. Учти, что я сам, по своему выбору, иду на задание. Я не эмиссар Попечителей, и мне не придется по вкусу их вмешательство, или твое.

— ВСЕ БУДЕТ, КАК СКАЖЕШЬ, — мыслеголос, кажется, опечалился. — НО ТЫ ЗРЯ УПРЯМИШЬСЯ. ВСЕ, ЧТО ГОВОРИЛ ТЕБЕ ТЕЙЛИС — СУЩАЯ ПРАВДА.

Кейлла смутили эти слова, неподдельная искренность и убежденность, прозвучавшая в них. Ведь мыслеголос не может фальшивить.

— Не сомневаюсь, что ты ему веришь, — ответил Кейлл. — Но сейчас меня не волнуют сказки о жутком Диктаторе и его подлых эмиссарах. Меня больше беспокоит та девятка, что засела на Креффе, и то, что я могу выудить из нее о гибели своего мира.

— ЭТО ОДНО И ТО ЖЕ, — терпеливо настаивала Глр. — РАЗВЕ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ГИБЕЛЬ МОРОСА НЕИЗБЕЖНО ЗАСТАВИТ ТЕБЯ ПОВЕРИТЬ В ДИКТАТОРА? ТАКОЕ ПОД СИЛУ ТОЛЬКО СВЕРХМОЩНОМУ И СВЕРХБЕЗЖАЛОСТНОМУ СУЩЕСТВУ.

Кейлл не ответил сразу. Это был вопрос, к которому он неоднократно возвращался. Кто в Галактике достаточно опасен, достаточно безумен, чтобы уничтожить Легионы? Как сумел нападавший обойти оборонительные системы Мороса? И, самое главное, ЗАЧЕМ?

«Когда дело доходит до объяснений, — со злостью подумал он, — то имеется только одно — история Тейлиса о Диктаторе Галактики. Если бы она не была такой невероятной…».

— ТОЛЬКО ТВОЕ УПРЯМСТВО ДЕЛАЕТ ЕЕ ТАКОЙ, — подключилась чужая.

— Не твое дело, — резко ответил Кейлл. — Пока ты здесь, держись подальше от моих мозгов. Мои мысли — это мои мысли.

— Я УЖЕ СООБЩАЛА ТЕБЕ, ЧТО С ТРУДОМ УЛАВЛИВАЮ МЫСЛИ ЛЮДЕЙ, — ответила Глр. — Я НЕ МОГУ СЧИТЫВАТЬ ГЛУБОКИЕ УРОВНИ ТВОЕГО МОЗГА, ДАЖЕ ЕСЛИ ЗАХОЧУ. Я СХВАТЫВАЮ ТОЛЬКО ЧЕТКО СФОРМУЛИРОВАННЫЕ МЫСЛИ НА САМОЙ ПОВЕРХНОСТИ СОЗНАНИЯ, КОТОРЫЕ ТЫ КАК БЫ ПРОГОВАРИВАЕШЬ.

— И ничего больше? — с подозрением поинтересовался Кейлл.

— ЛИШЬ РАСПЛЫВЧАТЫЕ СМАЗАННЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ, МЕШАНИНА ЭМОЦИЙ. ПРАВДА, ЭТО ВСЕ, ЧТО МНЕ УДАЕТСЯ ПЕРЕХВАТИТЬ У БОЛЬШИНСТВА ЛЮДЕЙ. У ТЕБЯ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ЕСТЬ КОЕ-КАКАЯ ЧЕТКОСТЬ МЫСЛИ, ХОТЯ, КОНЕЧНО, НЕ ТАКАЯ, КАК У ПОПЕЧИТЕЛЕЙ. ВОТ ОДНА ИЗ ПРИЧИН, ПОЧЕМУ Я РЕШИЛА ЛЕТЕТЬ С ТОБОЙ.

— Одна? — Кейлл был невольно заинтригован. — А другие?

— ВО-ПЕРВЫХ, Я СОГЛАСНА С ТЕЙЛИСОМ, ЧТО МОГУ ПРИГОДИТЬСЯ ТЕБЕ, — ответила чужая. — ВО-ВТОРЫХ, ВПОЛНЕ ОЧЕВИДНО, ЧТО ЖИЗНЬ С ТАКИМ КОМПАНЬОНОМ, КАК Я, СКУЧНОЙ НЕ БУДЕТ.

— Нескучная жизнь может оказаться короче, чем ты рассчитываешь, — хмуро заметил Кейлл.

— ВОЗМОЖНО. Я НЕ БОЮСЬ ЛЕТАЛЬНОГО ИСХОДА. НУ, РАЗВЕ ЧТО ОТ СКУКИ.

При этих словах Кейлл улыбнулся. Он откинулся на спинку кресла и снова присмотрелся к странному созданию. Хрупкое, птичье тело, большая голова и круглые глаза — почти шутовская фигура. И все же, яркость этих глаз и умелость рук ясно говорили в пользу того, что она не глупа. Кейлл на мгновение представил Глр на ее корабле, пронизывающем невообразимые дали между галактиками, полные неведомых людям опасностей…

Он понял, что несмотря на дурацкий внешний вид, оно — нет, поправил он себя, ОНА заслуживает уважения. Она — существо высокого ума, способностей и мужества.

— Ладно, подружка, — сказал он, продолжая улыбаться. — Глр, так тебя зовут? Будем пока соратниками. Надеюсь, никто из нас не пожалеет об этом.

— МЫ НЕ ПОЖАЛЕЕМ, КЕЙЛЛ РЭНДОР, — ответила Глр. — Я С РАДОСТЬЮ ПРИНИМАЮ ТВОЮ ДРУЖБУ. И С ЕЩЕ БОЛЬШЕЙ РАДОСТЬЮ БУДУ ПРИВЕТСТВОВАТЬ ТОТ МОМЕНТ, КОГДА ТЫ УБЕДИШЬСЯ, ЧТО ТЕЙЛИС НЕ ВРЕТ И НЕ ФАНТАЗИРУЕТ. НАДЕЮСЬ, ЧТО ЭТО ЗНАНИЕ ТЫ ПРИМЕШЬ НЕ ОЧЕНЬ БОЛЕЗНЕННО.

Холодок шмыгнул по спине Кейлла.

— Ты читаешь будущее так же, как мысли?

— НЕТ. НО МОГУ ПРЕДСКАЗЫВАТЬ, КАК И ТЫ, ПО ИМЕЮЩИМСЯ СВЕДЕНИЯМ.

Прежде, чем Кейлл успел ответить, вмешался компьютер, и сигналами потребовал обратить на него внимание — колонки цифр замелькали на экране.

Они приближались к точке сброса сверхсветовой скорости.

Кейлл все свое внимание обратил на управление, подготавливая корабль к выходу в нормальный космос, уточняя курс, по которому он обогнет планету Солтрениус, чтобы посадить корабль на Креффу.

Глава 10

Хоть Креффа не выдалась размерами, но была с кратерами, без воздуха, скалистой и неприветливой, как любая из лун. Кейлл выбрал курс, выводящий его на один орбитальный облет, довольно-таки удаленный от луны. Чтобы те, кто заметит корабль с поверхности, не смогли его опознать или приняли бы за рейсовое судно, следующее до Солтрениуса.

Экраны обзора показали с большим увеличением сияющий космический купол. Пузырь из прочного металла и пластика угнездился на широкой пыльной равнине освещенной стороны луны, однако, неподалеку от резко очерченной границы затемненной стороны Кейлл увидел, что в радиусе нескольких сот метров от купола нет кратеров, даже скал. У идущего к куполу пешком прикрытия не будет.

Но, по крайней мере, имелась хоть одна приятная новость. Во время облета Кейлл так и не заметил космического крейсера, принадлежащего хозяевам купола.

— Вероятно, опять на Солтрениусе, — решил легионер.

— НЕСКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК ОСТАЛОСЬ, — сказала Глр. — ЧУВСТВУЮ ВНУТРИ КУПОЛА СКОПЛЕНИЕ УМОВ, ХОТЯ И НЕ МОГУ РАЗЛИЧИТЬ — СКОЛЬКО ИХ.

— В любом случае, наши силы немного выравнялись, — заметил Кейлл. — Представилась возможность кое-что обследовать. Кто бы ни сидел в куполе, он вряд ли выползет на солнышко.

Легионер повел корабль на посадку — прямо в плотную тень темной стороны луны, так, чтоб был различим купол на горизонте. Он знал, что посадку не заметят: раз нет атмосферы, не будет и звуков, да и место он подобрал такое, что колебания почвы далеко не уйдут — ровный пятачок среди отвесных скал.

Отсоединившись от кресла и прихватив шлем, Кейлл направился к оружейной секции. Там имелся приличный набор винтовок и пистолетов, были даже и ножи. Легионер не тешил себя надеждами насчет того, что произойдет, если начнется бой. Самого цивилизованного оружия, вроде усыпителей и парализаторов, у него не было. Вместо них он сунул в кобуру ионный пистолет, лучевик — уменьшенный вариант корабельной пушки, стреляющий таким же сфокусированным пучком жесткой энергии.

Глр с интересом наблюдала за его приготовлениями.

— ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА ТЫ СЛИШКОМ СПОКОЕН, — заметила она.

— А чего ты ожидала? — улыбнулся Кейлл. — Что у меня будут дрожать коленки и трястись руки?

— Я ДУМАЛА, ЧТО УВИЖУ СТРАХ ИЛИ ПЕРЕВОЗБУЖДЕНИЕ, — ответила Глр. — ТАК ПРОИСХОДИТ У ЛЮДЕЙ.

Кейлл направился к шлюзу.

— У легионеров не так, — сказал он по пути, — пустая трата энергии.

— ТЫ КАК-НИБУДЬ ПОТОМ ДОЛЖЕН НАУЧИТЬ МЕНЯ ОБРАЗУ ЖИЗНИ ЛЕГИОНЕРОВ, — сказала Глр.

— Ну, малышка, — засмеялся Кейлл, — если я выйду целым из всей этой истории, я с удовольствием выдам тебе полную программу обучения.

Он закрепил шлем, умело проверил свою экипировку в последний раз, затем снова обратился к Глр, сосредоточившись и стараясь четко формулировать мыслеслова, как бы произнося их вслух.

— Ты понимаешь меня? — уточнил он.

— ОТЛИЧНО ПОНИМАЮ.

— РАЗ ТАК, МЫ МОЖЕМ ПОДДЕРЖИВАТЬ СВЯЗЬ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ОСТАЛАСЬ ЗДЕСЬ, В РУБКЕ КОРАБЛЯ, НО НИЧЕГО НЕ ПРЕДПРИНИМАЛА, ПОКА Я НЕ СКАЖУ, ЯСНО?

— ЕЩЕ КАК.

— И ЕСЛИ КТО-ЛИБО ЧУЖОЙ ОБНАРУЖИТ КОРАБЛЬ И ПОПЫТАЕТСЯ ВОЙТИ В НЕГО, ДАЙ МНЕ ЗНАТЬ СРАЗУ.

— СЛУШАЮ И ПОВИНУЮСЬ, — в ответе проскочила искорка смеха.

— ШУТКИ НА ПОТОМ. И ЕЩЕ — ЕСЛИ Я НЕ ВЕРНУСЬ…

— ЗНАЧИТ, ТЫ МЕРТВ, — спокойно отозвалась Глр, — И БОЛЬШЕ НЕ СМОЖЕШЬ МНОЙ КОМАНДОВАТЬ. И Я САМА СМОГУ ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЯ.

— ДОГОВОРИЛИСЬ, — улыбнулся Кейлл. — ТОГДА ТЫ МОЖЕШЬ ЛЕТЕТЬ ОТСЮДА И СООБЩИТЬ СВОИМ ПОПЕЧИТЕЛЯМ, ЧТО СЧИТАЕШЬ НУЖНЫМ.

— ТАК И СДЕЛАЮ, — сказала Глр. — НО СНАЧАЛА Я ПРОВЕРЮ, КАК ДЕЙСТВУЕТ ОРУЖИЕ ЭТОГО КОРАБЛЯ. НА КУПОЛЕ, НАПРИМЕР.

Кейлл спрыгнул на поверхность Креффы, и люк беззвучно закрылся за ним. В слабеньком поле тяготения луны падение было медленным, как во сне — и шел легионер, как во сне — длинными, размашистыми шагами, вернее, даже не шел, а прыгал, каждый раз на несколько метров. Вскоре он добрался до края освещенной стороны луны.

Стеклопластик шлема своевременно потемнел, защищая глаза, и Кейлл двинулся через границу в свет. Оставшийся за спиной его корабль уже пропал за горизонтом. Впереди, за скалистой грядой, у которой он стоял, находился купол.

Острые верхушки скал, отсутствие растительности и воды, окружавшая его нынче местность, подумал он, чем-то напоминала район Железных Пиков на Моросе, где молодые легионеры проходили испытания на выживаемость. Но там, по крайней мере, были слышны завывания ветра, топот ботинок и скрип амуниции — звуки, подтверждавшие, что он еще жив. Здесь, на Креффе, была невыносимая тишина, призрачная и тревожная, отчего Кейлл чувствовал себя бестелесным духом. Но он стряхнул с себя угнетающее чувство и начал пробираться через скалы — медленно и осторожно, выверяя движения так, чтобы, несмотря на слабую гравитацию, держаться плотнее к поверхности, стараясь наступать только на камни, чтобы не оставлять за собой следы в пыли.

Наконец, вскарабкавшись на нависающую скалу, которая давно бы обрушилась при нормальной гравитации, он увидел купол.

Тот поднимался из залежей пыли, как фурункул из человеческой кожи, такой яркий в отраженном сиянии, что казался сделанным из зеркал. Пыль вокруг него была вдоль и поперек исчерчена многочисленными следами ботинок обитателей купола. Но сейчас не было видно ни одного из них, да и вообще каких-либо признаков жизни или деятельности.

Кейлл укрылся за скалой и начал осторожно двигаться по кругу, желая обследовать купол со всех сторон и особенно — обнаружить вход.

— КЕЙЛЛ, — возник в голове голос Глр, и в нем ощущалась тревога. — СЕНСОРЫ ТВОЕГО КОРАБЛЯ ДОЛОЖИЛИ МНЕ О ПОЯВЛЕНИИ ЧУЖОГО ЛЕТАЮЩЕГО ОБЪЕКТА. КУРС — НА ПОСАДКУ.

Кейлл, как и раньше, сосредоточился, чтобы мысленно спросить.

— ПРОЛЕТИТ НАД ТОБОЙ?

— НЕТ, ТАКИМ КУРСОМ ОН ЗАЙДЕТ НА ПОСАДКУ У КУПОЛА С ОСВЕЩЕННОЙ СТОРОНЫ. МЕНЯ НЕ ЗАМЕТЯТ.

«Пронесло», — подумал Кейлл. Но лучше бы, чтоб этот корабль задержался со своим прибытием на некоторое время. Впрочем, если удастся незаметно подобраться поближе к месту посадки и понаблюдать за высадившимися, то кое-что можно будет выведать.

Кейлл прекрасно понимал, что ему надо попытаться войти в купол, сколько бы людей не встретилось ему там. Но он не собирался соваться туда вслепую — зачем это делать, если есть возможность изучить противника заранее.

Он в хорошем темпе пробирался среди скал, продолжая выписывать дугу вокруг купола, стараясь не быть на виду. Голос Глр снова отразился в его голове:

— СЕНСОРЫ ПОКАЗЫВАЮТ, ЧТО КОРАБЛЬ САДИТСЯ. КАЖЕТСЯ, ЭТО КРЕЙСЕР.

В мозгу Кейлла начало вырисовываться выдаваемое Глр изображение: купол, сплюснутый пузырек на пустом клочке земли, а на краю равнины — совершающий посадку корабль, в котором можно было угадать крейсер. Глр добавила еще несколько собственных штрихов: громадный плюмаж пламени из дюз корабля и малоприятная физиономия на его борту — зубы-кинжалы и жестокие косые глаза.

— Ну, спасибо, — хмыкнув, поблагодарил Кейлл. — Очень выразительно.

— ЛУЧШЕ КАРТЫ, ПРАВДА? — захлебываясь смехом, спросила Глр.

— Много лучше. Теперь помолчи, а я схожу и посмотрю.

Сильная вибрация, вызванная посадкой крейсера, неуклонно нарастала, пока он пробирался вперед. Кейлл, наконец, залег, скорчившись, в непроглядной тени от высокой скалы, на самом краю равнины.

Земля стала дрожать слабее и, в конце концов, успокоилась. Крейсер сел. Кейлл наклонился вперед, чтобы выглянуть из-за служившей ему укрытием скалы, и быстренько убрал голову назад.

Крейсер приземлился примерно в трехстах метрах.

А за ним он увидел вход в купол — люк открыт, из него выбираются люди в скафандрах и начинают двигаться такими же шагами-прыжками, как недавно Кейлл.

Кейлл плотно прижался к скале. Если кто-либо из этих людей глянет в его сторону, и при этом его шлем на мгновение сверкнет в ярком свете…

Маловероятно, но возможно. Лучше сматываться отсюда.

Кейлл отошел по своим же следам. Потом стал аккуратно, от скалы к скале, продвигаться туда, где сел крейсер. Риск был внушительным, но легионер не собирался упускать хорошую возможность разглядеть все, что можно.

Вскоре он высмотрел другое удачное укрытие, расселину на самом краю открытого участка. Ему показалось, что оттуда можно будет спокойно наблюдать за кораблем и куполом, оставаясь невидимым в пучине плотной тени. Он начал огибать скальный выход породы, направляясь к этой щели.

И столкнулся лицом к лицу с двумя типами, обходящими выход породы с другой стороны. Лицевые забрала, как и у Кейлла, затемнены из-за яркого света — физиономий не разглядишь. Но на одном из них скафандр такой же, как и на Кейлле — с голубыми кольцами Легионов, сияющими на шлеме и груди.

И оба держали свои пушки наготове.

Взглянув мельком, Кейлл с отвращением опознал это оружие. «Громыхалы» — так их кличут — короткоствольные пистолеты с раструбами. Разряжаясь, они выбрасывают полевой сгусток, взаимодействующий самым неприятным образом с нервной системой подстреленного человека. Непереносимая боль, как минимум, обеспечена. Чисто садистское оружие, которым легионеры никогда не пользовались, объявленное вне закона во многих мирах.

Кейлл остановился, к своей пушке не притронулся, даже когда те двое осторожно шагнули к нему. Человек в скафандре легионера поднял руку к своему шлему и включил переговорник.

— Ты, что ль, Джайкер? — в шлемофонах Кейлла прозвучал металлический, искаженный связным устройством, голос.

Кейлл почувствовал облегчение. Все местные носят полную форму легионеров, включая скафандры. Этот парень, увидев обмундирование Кейлла, подумал, конечно, что смотрит на своего приятеля, самозванца-легионера.

Кейлл задействовал свой переговорник.

— Да, я, — хрипло ответил он, зная, что его голос в ушах этого человека тоже прозвучит в искаженном виде.

Но тот, к удивлению Кейлла, угрожающе поднял пистолет и рявкнул:

— Черта лысого, такой номер не пройдет. Джайкер — это я.

Рука Кейлла молнией проскочила к висевшему на поясе пистолету. Но Джайкеру надо было сделать меньше движений, только лишь нажать на спусковой крючок. И тело Кейлла тут же было сжато, словно чудовищной рукой.

Как сквозь вату, он услышал собственный вскрик, и понял, что его скорчившееся тело валится на землю.

Больше он ничего не чувствовал и не слышал.

Глава 11

Кейлл очнулся от шума — вновь и вновь выкрикивали его имя.

Нет, понял он, не выкрикивали. Это мысленный вызов Глр, проникающий в сознание, как испуганный крик.

— ПРЕКРАТИ, — подумал он, поднося руку к голове, в которой тупо стучал пульс. — ЗДЕСЬ Я.

От Глр в его мозг хлынуло потоком облегчение.

— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ГДЕ ЭТО ЗДЕСЬ?

Ощупывая пальцами голову, Кейлл наткнулся на мягкую шишку и запекшуюся кровь.

— ДОЛЖНО БЫТЬ, ПАДАЯ, УДАРИЛСЯ ГОЛОВОЙ ВНУТРИ ШЛЕМА. А НАСЧЕТ ТОГО, ГДЕ Я…

Он оглянулся. Лежит на жесткой скамье в небольшом отсеке с металлическими переборками — похоже на кубрик. Воздух затхлый, застоявшийся, но дышать можно, и у тела нормальный вес. Выходит, в куполе работает установка искусственной гравитации. Скафандр с него сняли и небрежно бросили в угол, хотя пистолет предусмотрительно спрятали.

— Я ВНУТРИ КУПОЛА И ПОКА ЦЕЛЫЙ.

Не обращая внимания на головную боль, он сел. Этим «громыхалам» можно сделать только один комплимент, — подумал он, — только они отработают, боль проходит. Впрочем, могут быть и неприятные последствия.

— ЧТО ТЕПЕРЬ? — спросила Глр.

— ОСТАВАЙСЯ ТАМ И ПОКА СИДИ ТИХО. ВЫХОД, ПО-ВИДИМОМУ, ОХРАНЯЕТСЯ, И Я СОБИРАЮСЬ…

Собираться-то Кейлл мог, только идти навстречу его намерениям никто не собирался. Люк распахнулся и появились двое. У обоих пистолеты в руках. Они подошли к Кейллу с двух сторон, держа его на мушке — очень профессионально.

Один из них, с тем самым «громыхалом», худой, жилистый, с длинной нижней челюстью и маленькими пронзительными глазками. Второй — крепко сбитый, смуглый, и с носом, по которому, казалось, не раз били стулом. А у него в руке был собственный пистолет Кейлла.

Оба — в форме легионеров.

— Очухался, да? — сказал худой. — Мы уж думали, что ты разбил себе черепок, — он оскалился, показав полный рот мелких желтых зубов. — Хороший трюк, правда? Спросить тебя, не я ли ты. Вот старичок Риш ответил бы по-другому. Правда, Риш? Или я тебя приукрашиваю?

Крепыш отозвался, не спуская глаз с Кейлла. Значит, худой, тот, что подстрелил Кейлла — Джайкер. Да, трюк неплохой. Но Кейлл помалкивал, изучая этих двоих, оценивая их возможности и все больше сомневаясь, так ли уж у него много шансов сладить с владельцами двух пистолетов. Решил быть наготове, а вдруг подвернется удачный момент.

— Нечего сказать братьям-легионерам? — продолжал Джайкер и засмеялся, визгливо и противно.

— Ну, где вы, например, достали форму? — довольно равнодушно спросил Кейлл.

— Взяли. С пролетающего мимо корабля, — усмехнулся Джайкер. — Парням, которые носили ее, она больше не была нужна.

— Где это? — поинтересовался Кейлл.

— На подступах к старому доброму Моросу, — ответил, заржав, Джайкер. — Ты помнишь Морос, парень?

— А как вы там оказались? — от любителя трепотни можно кое-что и узнать, если, конечно, раскрутить умело.

Джайкер вроде был рад поболтать.

— А нам там нравится, правда, Риш? Спокойнее места не найти — самое мирное теперь. Как выразился босс, когда мы делали последний облет…

— Джайкер!

Голос, донесшийся от входа и, казалось, без труда заполнивший весь отсек, был глубокий, звонкий и мелодичный. Тонкий рот Джайкера мигом прикрылся, и лицо немного побледнело под космическим загаром, когда он посмотрел в ту сторону.

Входившему в отсек человеку пришлось пригнуться и повернуться боком, чтобы плечи вписались в проем. Собственной персоной вожак самозванцев-легионеров — полуголый здоровяк, который посмеялся над Кейллом в тот не слишком удачный день в космопорту Солтрениуса.

Сейчас он тоже улыбался и был не вполне одет.

— Джайкер, мне скоро придет в голову мысль послать тебя погулять в вакууме без скафандра и посмотреть, сможешь ли ты при этом чесать языком.

Угроза выглядела еще более внушительной, потому что была произнесена приятным мелодичным голосом. Затем вожак повернулся к Кейллу, чтобы разглядеть его, но его-то самого уже давно разглядывали.

Громадный, с прекрасно развитой мускулатурой корпус, и одновременно легкость шага, четкость движений. Кейлл видел не нескладного переростка, а атлетически сложенного человека с отличной координацией движений. Что делало того особенно опасным.

Кейлл предположил, что вожак местной стаи, вероятно откуда-то из Измененных Миров. На это указывало полное отсутствие волос и бронзовая кожа. Но было и что-то еще…

Ему вспомнились слова журналиста с Солтрениуса. О странных отметинах вокруг шеи и живота верзилы. Кейлл сейчас ясно их различал, они действительно полностью опоясывали шею и живот, и походили на припухшие рубцы шрамов. А когда Кейлл посмотрел еще раз, по его телу побежали мурашки.

Рубцы, кажется, ДВИГАЛИСЬ. Слегка извивались, набухая. Как будто прямо под кожей у вожака ползали змеи.

Улыбка стала еще шире, когда здоровяк оглядел Кейлла.

— Вот мы, наконец, и отловили одного, да? — его смешок эхом прокатился по комнате. — И, кажется, именно того, кто так спешил познакомиться с нами на Солтрениусе. Что ж помешало нанести нам визит пораньше, легионер?

Кейлл равнодушно смотрел на верзилу.

— Не интересно с нами говорить, да? Начнем тогда с формальностей. Имя и звание?

— Кейлл Рэндор, командир ударного полка сорок первого Легиона, — ответил ровным голосом Кейлл.

— Планеты Морос, — добавил вожак, откровенно радуясь. — Разве не так пложено по уставу отвечать?

Кейлл сказал, пропустив вопрос мимо ушей:

— Мне кажется, здоровый смех в такой ситуации не признак большого ума. Кстати, у тебя, весельчак, тоже есть какое-нибудь имечко?

На мгновение улыбка гиганта погасла, впрочем, быстро вернулась обратно.

— А, я вижу легендарный боевой дух Легионов не угас. Да, Кейлл Рэндор, можешь знать мое имя на то короткое время, когда тебе осталось что-либо знать. Я — властитель Тхр’ан с Иррак-хоа.

Кейлл насмешливо поднял бровь. Он никогда не слышал о планете с названием Иррак-хоа, но ведь существует немало миров, о которых ему ничего не известно. Он знал, что аристократические титулы действительно широко используются в разных местах Галактики. Но очень уж был шикарен этот титул для главаря банды.

— Почему властитель с Иррак-хоа торчит на какой-то Креффе, притворяясь легионером?

Здоровенный мужчина оглушительно захохотал.

— На моей планете живет тварь, сама чуть больше своего объемистого желудка. Сидит она в ручье, подгребает против течения, а твари помельче аккуратно заплывают ей в брюхо, чтобы поскорее перевариться. Так я вроде нее, дожидался тебя, легионер, чтобы слопать.

— А на моей планете, — в свою очередь, вспомнил Кейлл, — живет ядовитый гад со способностью принимать облик, чей угодно. Ничего, чтобы прихлопнуть его, нам достаточно услышать шипение.

— Я — ядовитый гад, изменивший свой облик, да? — засмеялся Тхр’ан. — Уверен, что тебе очень хочется прихлопнуть меня, — он, сделав шаг вперед, наклонился над Кейллом, что-то особенно живо извивалось и перекатывалось под его кожей. — Хотел бы дать тебе возможность попытаться, Рэндор. Всегда было интересно, как смотрится знаменитое боевое мастерство легионеров по сравнению с… с моим.

Кейлл не пропустил мимо ушей запинку.

— По сравнению с чьим?

— Слишком много вопросов, — не снимая с лица улыбки, сказал Тхр’ан. — Но здесь я задаю вопросы, на которые, увы, надо отвечать. — Сложив громадные руки, он отошел. — Рэндор, скажи мне для начала вот что. Сколько еще легионеров осталось в живых?

Кейлл задумчиво покачал головой.

— Сам говоришь, что я первый, что угодил в твою ловушку. Думаю, другие не окажутся такими же беспечными.

— Какие другие? — оживился гигант. — Где они?

Кейлл отвел глаза в сторону и изобразил на лице смущение, как будто проговорился.

— Может, больше никого нет. Я… я не знаю.

— Знаешь! — рыкнул Тхр’ан.

Кейлл опустил голову и потупил взгляд, играя роль человека, решившего не выдавать страшную тайну.

Вожак хмыкнул и подал знак Джайкеру и Ришу.

— Вытащите уважаемого гостя отсюда, — приказал он, — и немного поработайте с ним, чтоб стал он немного пообщительнее.

Тхр’ан быстро вышел, а Кейлл поднял голову и увидел дула направленных на него пистолетов, а также сияющие от радости глаза Джайкера и Риша.

Они повели Кейлла из отсека, сами приотстали от него на безопасное расстояние и держались у противоположных стен прохода. Все рассчитано было так, чтобы Кейллу даже и в голову не пришло повернуться и броситься на них. Поэтому легионер повиновался беспрекословно и лишь пользовался случаем изучить планировку купола.

А та была, в основном, стандартной, такой же, как у большинства яйцевидных и двухэтажных станций купольного типа. Верхний этаж, обычно полусферический, из металла и пластика, венчается сверху похожим на линзу прозрачным колпаком и используется, главным образом, для наблюдения, связи и тому подобного. Так что, судя по плоскому непрозрачному потолку, Кейлл решил, что он находится на нижнем этаже. У большинства куполов широкий коридор опоясывает первый этаж по внутренней стороне стенки корпуса. К нему примыкают все отсеки купола — рабочие кабинеты и лаборатории, общие и спальные помещения, кают-компания, камбуз, системы жизнеобеспечения, кладовые… А между отсеков узкие проходы, ведущие в главный коридор.

Этот купол, кажется, не был исключением. Проход, в который вышел Кейлл с сопровождающими, уткнулся в широкий, круглый, как и ожидалось, коридор. Быстрый взгляд назад через плечо — и он получил все необходимые сведения для определения своего места нахождения — там был широкий и тяжелый люк воздушного шлюза. Должно быть, выход из купола, почти наверняка — единственный.

Они прогулялись по главному коридору, затем свернули в другой проход. Здесь двоим конвоирам пришлось идти плечом к плечу, но даже при таком раскладе Кейллу было бы глупо нападать на них. В любом случае, ему еще предстояло много что выяснить, и он надеялся, что позже подвернется момент получше для освобождения.

Через секунду они подошли к дверному проему, куда Кейлла и заставили войти. В те времена, когда купол служил по своему прямому назначению — научным исследованиям — в открывшемся помещении могла быть лаборатория. Нынче тут было пусто, только низкая металлическая платформа, на которой раньше, вероятно, лежало оборудование.

Теперь, очевидно, на ней предстояло лежать Кейллу.

— Залазь-ка, — прорычал Джайкер, показывая пистолетом. — Ложись быстренько на спину.

Кейлл выполнил приказ, хотя и догадывался, что последует за этим. Но Риш постоянно держал на прицеле голову Кейлла и был готов в любой момент разрядить свою «пушку».

Джайкер нагнулся и вытащил из-под платформы несколько металлических полос с креплениями: очевидно, «заначенных» именно для такого случая. Эти полосы легли поперек живота и бедер, придавив Кейлла к платформе, заодно были прихвачены запястья и щиколотки.

— Теперь, — сказал Джайкер, облизнув тонкие губы, — самое время тебе подумать о заданных боссом вопросах.

Он поднял «громыхало» и нажал спусковой крючок.

Внутрь тела хлынула непереносимая боль, словно каждый его нерв выдрали и окунули в кислоту, или стали пилить зазубренным ножом. Тело Кейлла корчилось в тисках, из прикушенной губы текла кровь.

Пытка вдруг прекратилась. Тяжело дыша, Кейлл лизнул окровавленную губу и ненавидящими глазами посмотрел на довольную физиономию Джайкера.

— Здорово, правда? Теперь ты, наверное, рад будешь что-нибудь сказать. Или, может, вообще лекцию прочитаешь?

Не проронив ни слова, Кейлл отвернулся.

— Ладно, видимо, хочешь всю порцию съесть. Заряд-то еще не поистратился.

Все с той же радостью, застывшей в глазах, Джайкер опять поднял пистолет.

И снова убийственная боль.

И снова… и снова…

После шестого — это мог быть и десятый раз (Кейлл уже мало в чем был уверен) — стало ясно, что главарь вошел в пыточный отсек. Наступил перерыв, пока Тхр’ан совещался со своими подручными, и Кейлл смог оценить нанесенный ему ущерб.

Те места на теле, которые бились о металлические полосы во время конвульсий, ныли от синяков. Прикушенная губа распухла. Голова, кажется, стала на размер больше от заполнившей ее боли. Но, слегка пошевелив шеей и, насколько было возможно, другими частями тела, он понял, что тело еще слушается его, что повреждения, в общем-то, несерьезные.

Затем над ним наклонился вожак.

— Ты, кажется, твердо решил страдать, — прозвучал мелодичный бас. — Или уже не прочь поговорить по душам со мной?

Кейлл не ответил, даже не взглянул на него.

— Как и следовало ожидать, он любит страдать, — сказал, преувеличенно вздохнув, Тхр’ан. — Легионам нужны были вместо людей рабы, тупо выполняющие приказы своих хозяев.

Когда Кейлл услышал последнюю, особо выделенную вожаком, фразу, в голове мелькнула мысль. Воспользовавшись тем, что у него осталось от голоса, он прокаркал:

— А ты разве не выполняешь приказов СВОИХ хозяев?

Тхр’ан проглотил эту приманку.

— Мой Господин, — ответил он, — не требует от меня…

Он резко оборвал себя и посмотрел на Кейлла злыми глазами.

— Очень ловко, легионер, — сказал он глухо и неприязненно. — Ты очень стараешься вникнуть во что-нибудь. Да только ничего у тебя не выходит. И даже — если бы я открыл имя и местопребывания Господина — тебе бы не пришлось воспользоваться своими обширными познаниями.

Кейлл пропустил очередную угрозу, мозг ухватился за остальные слова и начал их обкатывать. Что за «господин»? Тот, кто установил эту ловушку на Креффе, а также посылает своих людей к Моросу, судя по словам Джайкера, и кто, кажется, предоставляет своим приспешникам что-то вроде свободы действий? И чье имя и место нахождения может открыть Тхр’ан?

Это начинало звучать знакомо, как будто проговорено было раньше.

Он попытался сосредоточиться, чтобы установить контакт с Глр и передать ей то, что узнал. Наверное, залетная сумеет лучше разобраться в этих туманных намеках. Или, может быть, сами Попечители…

Но тут, отвлекая его внимание, главарь заговорил снова.

— Решай сам, Рэндор. У тебя есть неплохой выбор. Расскажи немного об остальных оставшихся в живых легионерах, и у тебя появится возможность уцелеть. Станешь продолжать в том же духе — сдохнешь, и самым пренеприятным образом.

Кейлл вежливо улыбнулся.

— Насколько мне известно, я — единственный. Никого я не видел и ни о ком не слышал.

— Заврался! — захрипел гигант и подал знак Джайкеру. Тощий с готовностью вышел вперед.

Пока Риш держал Кейлла под прицелом ионного пистолета, Джайкер отстегнул две ленты, те, что прихватывали поперек тело Кейлла. Только запястья и щиколотки остались привязанными.

— Как тебе должно быть известно, — напомнил Тхр’ан, — «громыхало» — гуманное оружие, оно само не убивает. Но ты в курсе того, что от него порой бывают довольно сильные конвульсии. Человек, которого придерживают за руки и за ноги, может получить очень неприятные травмы. Он ведь складывается почти вдвое, и шея у него, или, допустим, позвоночник, ломаются, как стеклянный стержень. Хрясь — и пополам.

Кейлл помолчал, изо всех сил стараясь сосредоточиться, чтобы вызвать на связь Глр.

— Ну как, надумал отвечать? — загремел Иррак-Хоанский аристократ.

Но Кейлл не обращал на него внимания, потому что в его сознание проник голос Глр.

— КЕЙЛЛ, ЕСЛИ ТЫ ПЕРЕДАЕШЬ ЧТО-ТО, Я НЕ МОГУ ПРИНЯТЬ. СЛИШКОМ РАЗМАЗАНО. ПОСТАРАЙСЯ, ПОТОМУ ЧТО ПОЯВИЛАСЬ ЕЩЕ ОДНА НЕПРИЯТНОСТЬ. Я ЧУВСТВУЮ, ПОБЛИЗОСТИ БРОДЯТ ДВА СУЩЕСТВА ВАШЕЙ РАСЫ, НАВЕРНОЕ, ИЩУТ КОРАБЛЬ.

Кейлл натужно собрался с мыслями. Значит, Тхр’ан выслал двоих на поиски его корабля.

— ГЛР, НЕМЕДЛЕННО ПЕРЕБИРАЙСЯ НА ТЕМНУЮ СТОРОНУ ЛУНЫ. ЕСЛИ НЕ УСЛЫШИШЬ МЕНЯ БОЛЬШЕ, ПЕРЕДАЙ ПОПЕЧИТЕЛЯМ, ЧТО Я…

Но продолжить он не смог, потому что Тхр’ан снова заревел.

— Как хочешь, легионер! Ты сам напрашиваешься. Если есть кто-то вроде тебя, не сомневаюсь, они мне скоро отдадут визит, никуда не денутся. И некоторые из них окажутся более покладистыми парнями. Ты мне больше не нужен, Рэндор! — Тхр’ан повернулся к Джайкеру. — Продолжай!

Джайкер, пока прицеливался, визгливо хихикал, затем излучатель стал работать.

Как и раньше, тело Кейлла корчилось, извивалось, рвалось из тисков, но теперь еще выгибалось высокой дугой над платформой. А потом выпрямлялось снова, билось и тряслось — неподвижными оставались только руки и ноги.

Наконец, Джайкер отпустил спусковой крючок, и тело Кейлла, обмякнув, растянулось на металлическом щите — безвольное и неподвижное.

Глава 12

Сильная, сокрушительная боль, удерживающаяся в теле, доказывала Кейллу, что он еще жив. Он даже полусознательно удивился этому. Но такая боль говорила о том, что осталось ему, видимо, недолго.

Боль снедала все части тела. В каждой мышце и каждом суставе гнездилась пытка, а самая сильная — в шее и заднице. Ясно, он сломал позвоночник, как и предвещал Тхр’ан. Вероятно, он уже будет мертв к тому моменту, когда вожак или его люди явятся сюда, чтобы добить его.

Он не чувствовал ни страха, ни жалости к себе — просто очень жалел, что так мало повоевал с Тхр’аном и его фальшивыми легионерами. Но он, все-таки, собрал кое-какие намеки, которые ему еще надо переслать Глр. Он боролся с туманом в голове, силился собраться с мыслями, чтобы снова войти в контакт с напарницей. Но ему мешала боль, а также приглушенные голоса. Один из голосов — Тхр’ана — звучал издали, как будто вожак отдавал приказы от двери:

— …теперь уж точно никого не осталось, — гудел мощный голос. — Снимите форму, пусть ею попользуются другие.

— Что с телом делать? — раздался голос потоньше — Джайкера.

— Тело в шлюз, пусть кто-нибудь притащит его на корабль. Выбросим при снижении на Солтрениус, там и сгорит в атмосфере.

Джайкер начал что-то говорить, но Кейлл уже не слышал его, потому что в его голове возник мыслеголос Глр, явно встревоженный.

Кейлл едва удерживая сосредоточенность, вспышками мысли, полными боли, рассказал Глр о случившемся.

В потоке волнения, льющемся из мозга Глр, он с удивлением различил смех.

— КЕЙЛЛ, ТЫ — ДУБИНА! — крикнула Глр. — ВСЕ ЕЩЕ ЦЕПЛЯЕШЬСЯ ЗА СВОИ СОМНЕНИЯ, ДАЖЕ УБЕДИЛ СЕБЯ, ЧТО УМИРАЕШЬ!

«Понятно, — подумал Кейлл, — не смог передать, как следует, и Глр неверно поняла».

Он попытался опять, но залетная перебила:

— ДА Я ПОНЯЛА ВСЕ ПРАВИЛЬНО. ДО ТЕБЯ ЧТО, НЕ ДОХОДИТ? ТЕЙЛИС ЖЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ ПРОСТУЮ ВЕЩЬ, ЭТИ ЛЮДИ, ПРИ ВСЕХ СТАРАНИЯХ, НЕ МОГУТ СЛОМАТЬ ДАЖЕ ТВОЙ МИЗИНЕЦ!

Пузырь надежды раздулся внутри Кейлла, но тут же лопнул. Жутко болит задница, и ничего ему не кажется…

— КОНЕЧНО БОЛИТ! — подтвердила Глр. — УДАР ВЫЗВАЛ СОКРАЩЕНИЕ ВСЕХ МЫШЦ И СУХОЖИЛИЙ — ВОТ И БОЛИТ! НО НИЧЕГО НЕ СЛОМАНО! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

Снова засочилась надежда. Болят сухожилия? Хрустнули какие-то суставы? Ну так можно же хрустеть пальцами без всякого вреда для них.

Он осторожно попытался шевельнуться, еще не совсем уверенный в том, что не парализован. Но тело двигалось — сместился торс, колени приподнялись. Во время движения вспыхнула, затем немного ослабла боль. И вовсю заполыхала надежда.

Кажется, правда! По-видимому, он страдал от чрезмерных напряжений и изгибов тела. Но в упражнениях, которые легионеры проделывали всю жизнь, напряжениям уделялось особое внимание. Телу придавалась гибкость, которую обитатели других миров даже представить себе не могли. Вполне вероятно, что у него растянуты пара мышц да сухожилий, но серьезных повреждений нет, он остался работоспособным. Тело хоть и страдает от боли, но послушно ему.

Наступала пора действовать. Весь разговор с Глр, происходивший со скоростью мысли, занял время, которое понадобилось Джайкеру и Ришу, чтобы приблизиться к нему от двери. Дылда Тхр’ан, по-видимому, вышел из комнаты. И двое его людей, лишь мельком взглянув на старавшегося не шевелиться Кейлла, сразу стали отстегивать захваты.

Затем острые глаза Джайкера заметили слабое движение груди вздохнувшего Кейлла.

— Вот, зараза, — удивился Джайкер. — Этот тип еще живой!

— Думаю, долго не протянет, — заметил Риш. — Влепи ему еще заряд.

Кейлл резко послал вызов.

— ГЛР, ДАВАЙ СЮДА, СДЕЛАЙ ОБЛЕТ КУПОЛА И КАК МОЖНО НИЖЕ.

— СЛУШАЮСЬ И ПОВИНУЮСЬ, — пришел сопровождаемый смехом ответ.

Джайкер осторожно шагнул вперед.

— Вряд ли притворяется — после такой обработки. Но все же, он намного сильнее, чем кажется.

Кейлл набрал полную грудь воздуха, издал горлом сдавленный хрип и обмяк, затаив дыхание.

Джайкер еще раз шагнул вперед и, наклонившись над ним, прислушался.

Космический корабль Кейлла пронесся на высоте человеческого роста от макушки купола, отчего все сооружение задребезжало.

Лжелегионеры испуганно задрали головы вверх.

А Кейлл протянул руку, сгреб костлявого Джайкера за куртку, уперся в платформу, и швырнул его в Риша.

Все до одного мускулы спины завопили от нагрузки, но такую боль можно вполне вытерпеть. Кейлл перевернулся, встал на ноги, и как раз вовремя: Риш тоже поднялся — с очень свирепой физиономией. При столкновении оба дружка выронили пистолеты, но Риш был слишком разъярен, чтобы думать об оружии. Он, по-бычьи наклонив голову, ринулся в атаку.

Кейлл отклонился в сторону, схватил и рванул на себя мясистое предплечье — атака превратилась в нырок головой вперед.

Лоб Риша ударился об угол металлической платформы, и глухое эхо разнеслось по всей комнате. С лицом, залитым кровью, тяжелый человек мешком повалился на пол. На том месте, где кусок черепа вдавился в мозг, обозначилась вмятина.

Кейлл даже не взглянул на труп, потому что Джайкер уже тянулся по полу к одному из пистолетов. Кейлл прыгнул на перехват, сгреб его за ремень и отбросил. Тот врезался в стенку и скорчился на полу. Кейлл подобрал оба пистолета — «громыхало» и свой собственный лучевик.

— Теперь твоя очередь плясать, — прорычал он.

У Джайкера затрясся подбородок.

— Как, как же… ты уцелел?

— Со мной все в порядке, побеспокойся лучше о себе, — посоветовал ему Кейлл. — Где остальные?

— Не знаю я, — залепетал Джайкер. — Может, на камбузе. То есть, нет! — тоненько пискнул он, когда Кейлл направил на него лучевик. — Наверное, скафандры натягивают. Собираются на корабль, чтобы разобраться с тем, что там прилетело.

Кейлл послал мысль:

— ГЛР, ВЕРНИСЬ И РАЗДОЛБАЙ ИХ КОРАБЛЬ. ЗАТЕМ САДИСЬ И СТРЕЛЬНИ ПАРУ РАЗ, ЧТОБЫ РАЗРЫВЫ БЫЛИ У ВЫХОДА ИЗ КУПОЛА.

— ЧТОБЫ ЗАСТАВИТЬ ИХ СИДЕТЬ ВНУТРИ ВМЕСТЕ С ТОБОЙ? — с сомнением уточнила Глр.

— ДА, — от его мыслей повеяло холодом смерти. — ОНИ МНЕ ВСЕ НУЖНЫ ЗДЕСЬ.

— КАК ХОЧЕШЬ, — откликнулась Глр.

Кейлл не сводил глаз с Джайкера.

— Где они надевают скафандры?

— Экипировочная камера в другом конце, у выхода.

— А Тхр’ан?

— Может быть с ними, может, наверху, где он торчит почти все время. — В глазах Джайкера отразилось злорадство. — Знаешь, тебе не проскочить мимо него! Он разорвет тебя пополам! Он — не человек!

Кейлл хотел уже потребовать подробностей к этому интересному заявлению, но тут распахнулась дверь.

Кейлл повернулся и выстрелил из лучевого пистолета прежде, чем вошедший успел открыть рот. Тот вскрикнул и упал на спину, язычок огня еще с мгновение лизал обугленные края дырки на груди. И в этот момент Джайкер вскочил и кинулся на Кейлла.

Кейлл шагнул навстречу неистово растопыренным пальцам и нанес короткий резкий удар сбоку по длинной челюсти. Злость и остатки боли добавили кулаку резкости — Джайкер растянулся на полу с неестественно вывернутой шеей. На этот раз «громыхало» было не причем.

Пол вздрогнул под ногами. Сильная вибрация сотрясла фундамент купола. Должно быть Глр покончила с крейсером.

Кейлл быстро направился к двери, склонился над самым свежим трупом и вынул пистолет. То был игольчатый — для разнообразия. Кейлл бросил его вместе с «громыхалом» на пол и растоптал их каблуками. Его собственный ионно-лучевой — это все, что ему понадобится.

Было восемь человек, Тхр’ан — девятый. Теперь — пятеро, кроме Тхр’ана.

Снова задрожало под ногами — и в голове Кейлла раздался голос Глр:

— ПОДБРОСИЛА КОЕ-ЧТО К ВЫХОДУ, КАК ПРОСИЛ. ПОЯВИЛИСЬ ДВОЕ В СКАФАНДРАХ. ВЕРНУЛИСЬ НЕСКОЛЬКО ПОСПЕШНО.

— ХОРОШО, — ответил Кейлл. — ОСТАВАЙСЯ НА МЕСТЕ И ПОНАБЛЮДАЙ. ЗАОДНО ПОМОЛЧИ — БУДУ ОЧЕНЬ ЗАНЯТ.

С пистолетом в руке Кейлл выбрался за дверь и пошел пружинистым шагом по узкому коридорчику.

В проходе никого не было. Когда Кейлл оказался у места, где тот соединялся с широким кольцевым коридором, и осторожно заглянул за угол, то тоже никого не увидел. Никакого сомнения, что большинство собралось в другом конце купола — у шлюза, Джайкер верно сказал. Все их внимание будет приковано к кораблю с опознавательными знаками Легиона, расположившемуся неподалеку от выхода. Меньше всего они ожидают нападения одного человека сзади и изнутри.

Однако, этим одним человеком был легионер Мороса в полной боевой готовности, у которого достаточно счетов, которые пора свести. Поэтому могло случиться и так, что люди у шлюза совершили свою ПОСЛЕДНЮЮ ошибку.

Кейлл свернул в кольцевой коридор, и бесшумно пошел по нему, прижимаясь к внутренней стенке. Ходьба смягчила боль в натруженных и истерзанных пыткой мышцах, и он шел, как обычно, легко и быстро. Приблизившись к ответвлению следующего прохода, он замедлил шаг. Осторожно огляделся — снова никого. Но он был уверен, что скоро в главном коридоре появится люк выходного шлюза…

Вот встретились двое в скафандрах с лучевиками в руках. Изумленные его появлением, они промедлили лишь секунду, потом вскинули пистолеты и выстрелили.

Кейлл бросился на пол головой вперед. Левой ладонью шлепнул по гладкой поверхности, чтобы погасить удар, когда ионные пучки прошипели у него над головой. Еще несколько метров, распластавшись во весь рост, он скользил юзом по полу, но сжатый в руке пистолет удерживал цель и выплевывал свои смертельные струи.

Двое с грохотом повалились, а Кейлл уже снова был на ногах. Слева от трупов дверь, которая должна вести туда, где собрались все остальные. Теперь их должно быть трое, кроме вожака.

Он припал к стенке, быстро заглянул в дверь и отпрянул назад. Ионные пучки свистнули мимо и впились в дверную раму. Металл, подплавившись, зашипел и закапал. Двое, укрывшись за ящиками, ждали его в помещении, наверное, экипировочной камеры. Кейлл услышал их нервные визгливые голоса.

Когда заглядывал, то заметил за ними еще одну дверь. И где-то там — третий…

Кейлл тихо отошел от двери. Эти двое внутри экипировочной камеры пока подождут — вряд ли они полезут оттуда. А вот третий, вероятно, попытается сделать крюк, чтобы зайти Кейллу в спину. Проскочит по ближайшему проходу и выбежит в коридор, по которому только что гулял Кейлл.

Очевидно, что так. Кейлл, прислушиваясь, ждал за углом прохода и, наконец, уловил приглушенные шаги ботинок, скользящих по металлу — человек крался к нему. Кейлл ждал, не двигаясь, почти не дыша, словно каменное изваяние.

Шорох ног — теперь ближе. Кейлл тщательно взвешивал расстояние и время, готовясь бесшумно перехватить оружие левой рукой.

Затем подкрадывающийся высунул из-за угла свою голову и наткнулся на рубящий, как топором, удар ладони Кейлла по горлу.

Кейлл подхватил падающее тело и беззвучно опустил его на пол, не обращая внимания на пурпурно-черное лицо трупа — человек с перебитым горлом умер быстро. По-прежнему бесшумно, Кейлл двинулся вдоль узкого соединительного прохода, обогнул угол, затем громко затопал ботинками по металлу, входя в дверь экипировочной камеры за спинами тех двух, что продолжали ждать, глядя в другую сторону.

Они в панике обернулись, суетливо пытаясь вскинуть свое оружие, но Кейлл быстро сбил их на пол — на каждого понадобилось по одному выстрелу.

И вот остался только Тхр’ан.

Скорый, но тщательный осмотр остальной части нижнего этажа подтвердил слова покойного Джайкера. Верзила, конечно, был на верхнем этаже, откуда он, несомненно, наблюдал за кораблем Легиона, который застыл неподалеку от выхода из купола.

Кейлл остановился у трапа, ведущего на второй этаж, и посмотрел вверх, на сияющие за прозрачной макушкой купола звезды. Через перекрытие второго этажа видно лишь одно созвездие, значит, наверху Кейлл окажется полностью в поле зрения Тхр’ана.

Он сделал несколько крадущихся шагов по трапу, затем остановился, присел и послал мысль:

— ГЛР, УСТРОЙ ЕЩЕ ОДНУ ДИВЕРСИЮ. ПАЛЬНИ РАЗОК ПОВЕРХ КУПОЛА, ВПРИТЫК К НЕМУ.

— К ВАШИМ УСЛУГАМ, — пришел веселый ответ.

Прозрачный пластик полыхнул причудливым светом, когда узкий луч энергии сверкнул над ним. В то же мгновение Кейлл распрямившейся пружиной взлетел по последним ступеням, нырнул вперед головой и кувыркнулся.

Второй луч, много уже первого, сверкнул в нескольких сантиметрах от места, где он только что был, и прожег пол. Но Кейлл уже укрылся за кучей из ящиков и лежал, напряженно прислушиваясь и осматриваясь.

Кажется, люди Тхр’ана, обживая купол, не испытывали большой потребности в чистоте. Вряд ли и научная группа, использовавшая сооружение первой, состояла из чистюль. Верхний этаж, представлявший собой одно помещение с куполом в качестве потолка, был загроможден ненужными вещами.

Разбросанные и наваленные, где попало, ящики и коробки любого размера и формы. Груды деталей от каких-то агрегатов и научной аппаратуры, вероятно, вышедших из строя и не подлежащих ремонту. Даже обломки скал — несомненно, образцы с поверхности луны — брошенные после обследования.

Все это — хорошее укрытие для любого, кто хотел бы тут поиграть в прятки. Но это — укрытие в равной степени и для Тхр’ана, и для Кейлла.

Затем Кейлл заметил довольно-таки большой расчищенный участок у одной из стенок помещения — участок, на котором хозяином положения был очень высокий стеллаж, набитый аппаратурой, находящейся явно в рабочем состоянии.

Средства связи, несомненно. Возможно, связи Тхр’ана с его «Господином».

Тихий шорох слева от Кейлла. Верзила крался по кругу, выискивая возможность стрельнуть еще разок из своего лучевого пистолета.

«Действуй», — приказал себе Кейлл, и бесшумно сдвинулся вправо. Единственно подходящее направление, и, все-таки, он жалел, что его отжимают от лестницы, отрезают от выхода. «Теперь это неважно», — подумал он. Соображай он как следует — ни за что не полез бы по трапу, а просто добрался бы до своего корабля и разнес в клочья весь купол. Но ему, наверное, хотелось встретиться с вожаком именно этим образом. Ведь только так можно было получить дополнительные сведения.

Рядом прошипел ионный пучок, и металлическая канистра, заработав большую дыру в боку, свалилась с кучи хлама. Кейлл быстро пригнулся, и как только он это сделал, по всему помещению прокатился богатый обертонами музыкальный бас Тхр’ана:

— Добро пожаловать, легионер. Тебя, действительно, на удивление трудно угрохать, но я же обещал — живым отсюда не выберешься.

Глава 13

Кейлл не ответил, но использовал время, потраченное Тхр’аном на слова, чтобы быстро переместиться. Теперь всего лишь несколько шагов, и он окажется за тяжелым стеллажом с оборудованием комплекса связи. Есть шанс, что Тхр’ан не захочет жечь его, даже чтоб достать легионера.

— Молчалив, как всегда, Рэндор? — окликнул гигант. Он тоже передвигался, судя по звуку. — Я-то подумал, что ты хочешь сказать несколько слов напоследок…

И снова под раскаты голоса Тхр’ана Кейлл сменил место. На мгновение он оказался без прикрытия на пустом месте, но скорость спасла его. Падая и перекатываясь, он почувствовал обжигающий жар энергопучка прямо над головой, а замер уже за корпусом связного устройства. Металлическая махина приятно возвышалась над ним и была почти с него ростом.

— Ошибаешься, — заявил Тхр’ан, — если думаешь, что он защитит тебя. — В подтверждение его слов луч сгрыз уголок аппарата. Закапал расплавленный металл.

— И ты ошибаешься, — крикнул Кейлл, — если думаешь, что спасешься, прикончив меня. Мой приятель на корабле все равно держит тебя на мушке.

— Да, ты это умно, — усмехнулся Тхр’ан. Голос выдавал его медленное приближение. — Я даже не догадывался, что на твоем корабле кто-то есть — ты ж был один, разве нет, на Солтрениусе? Что за приятель, другой легионер?

— Вопрос, как всегда, глупый, Тхр’ан, — вместо ответа сказал Кейлл, подражая вожаку в манере выражаться. — Еще надеешься доложить, как положено, своему хозяину?

Кейлл понимал, что верзила хочет разговорить его, чтобы рассеять снимание перед последним броском. Но, впрочем, этот трюк может сработать и в обратную сторону. Тхр’ану, кажется, нравится звук собственного голоса…

— Мне незачем докладывать Господину, — отозвался Тхр’ан. — Это делает Первый…

Опять интригующие намеки. Как бы выудить из вожака еще какие-нибудь сведения — но есть ли время на это?

— Этот самый «Первый» возглавляет группу, о которой ты чуть не проболтался?

— И опять умно, — проговорил Тхр’ан.

Он был уже совсем близко. Его пистолет снова затрещал, и другой угол аппарата оплыл, внутри его корпуса что-то вспыхнуло.

— Он такой же придурок, как и ты, твой несмелый Хозяин? — спросил Кейлл.

— Болтаешь невесть что! — басисто откликнулся Тхр’ан.

— Невесть что? — переспросил Кейлл. Он чувствовал, что момент атаки недалек, и заговорил быстро, не особо продумывая фразы. — Как бы не так. Мне ли не знать, что ты собой представляешь и на кого работаешь. Знаю, что твой Господин уничтожил мой народ. И я знаю, что он лелеет мечту параноика — разрушить Галактику войной и править ее руинами!

Удивление добавилось к злости в голосе Тхр’ана.

— Знаешь больше, чем тебе следует знать, легионер. Больше, чем я думал. Это заинтересует Господина.

Снова сверкнул его пистолет, и в начинке связного аппарата что-то взорвалось. Кейлл чуть отодвинулся назад, когда защищающий его металл накалился. Но он отстранился машинально, потому что его голова как раз пыталась обмозговать слова Тхр’ана.

Он швырнул свои обвинения, основанные на утверждениях Тейлиса, чтобы спровоцировать Тхр’ана на откровенность. Но, все же, он не мог представить…

Однако, это случилось. Тхр’ан фактически признал обвинение.

Это значит, что рассказ Попечителей о Диктаторе… правда.

Такая же правда, как и заявление Тейлиса о новых костях в теле Кейлла.

Он затряс головой, чтобы перенацелить себя. «Обдумай это потом, а сейчас включись, — решительно приказал он себе, — иначе больше не придется ни жить, ни думать».

Наконец, до него донесся голос Тхр’ана с места, которое должно находиться совсем рядом с открытым участком. Кейлл сдвинулся вправо, присел у угла аппарата связи, сосредоточивая энергию в ногах. «Заставь его поговорить еще», — скомандовал он себе, чтобы засечь, где вожак сейчас стоит.

— Твоему Хозяину не поправится то, что здесь случилось, Тхр’ан, — окликнул он. — Невезучего быстренько казнят — разве не так поступает Диктатор Галактики?

— Ты называешь его Диктатором Галактики? — пророкотал Тхр’ан. — В самом деле, неплохо. Да, именно так он поступает с неудачниками. Но только я не потерпел неудачу. Я послан сюда, чтобы завершить начатое дело — очистить Галактику от вас, легионеров. И, не беспокойся, я завершу его!

Значение слов поразило Кейлла, и ненависть с яростью, возникшие в нем, казалось, наполнили жилы огнем.

— Ты? Ты уничтожил?

— Да, я именно тот, — гигант хохотнул, — кто оснастил атмосферу Мороса радиационными капсулами. Смехотворная по простоте задача. Миниатюрные штучки, созданные гением Господина, были спрятаны в невинной партии зерна. Ваши многоумные Легионы ничего не заподозрили. Ну, и по сигналу была запущена цепная реакция…

Но Кейлл не дал ему говорить… Ярость умножила его силы, и они разрядились в броске. Не в сторону, в обход блока связи, а прямо вверх — мощным прыжком.

Он стрелял в прыжке, стрелял, когда ноги коснулись верха плавящейся машины, продолжал стрелять, без остановки перелетая через открытый участок.

Вожак отпрянул в сторону, чтобы увернуться от ливня выстрелов, и это, а также скорость Кейлла, сбили его прицел. Энергопучки пронеслись мимо Кейлла, когда он бросился в атаку, но потом боль все же впилась в правое плечо. Попавший заряд швырнул его на пол.

Пистолет упал и отскочил — не достать, а гигант, рванувшись молнией, уже встал над ним и целился в лицо.

Кейлл ждал смертельного выстрела, но Тхр’ан ничего не делал, только расплывался в злобной довольной улыбке.

— Вот видишь, — проговорил он. — Не потерпел я неудачу, предсказатель из тебя никакой.

Кейлл презрительно взглянул на него.

— Тебе недолго осталось веселиться. Мой приятель мигом узнает, что я готов — и размажет этот купол вместе с тобой.

— Неужели? А я сомневаюсь, что он так быстро узнает об этом. Мне же никто не помешает прожечь выход наружу в задней стенке купола и заняться вплотную твоим дружком — конечно, после того, как я разделаюсь с тобой.

Улыбка расползлась еще шире, затем Иррак-Хоанский аристократ посмотрел на плечо Кейлла, из которого, не останавливаясь, текла кровь.

— Ты ранен, а это — позор, — заметил Тхр’ан. — Но, все же, ты доказал, что ты — серьезный противник. Поэтому еще сгодишься.

К удивлению Кейлла, Тхр’ан отступил на шаг и отбросил пистолет в сторону.

— Ну, Рэндор, позволь мне показать то, в чем я не сомневаюсь: что хваленное мастерство легионеров — ерунда по сравнению с силой Полка Смерти!

Кейлл медленно поднялся на ноги, с трудом осознавая происходящее.

— Какого еще Полка Смерти?

Тхр’ан от души заржал:

— Не слыхал еще такого названия? Это отборная сила Господина, его избранники и помощники, выполняющие его волю по всей Галактике. Все такие, Рэндор, как я, из Измененных Миров. Люди, которым Господин дал умение, силу и могущество, большие, чем может представить даже в своих мечтах замухрышка-легионер! — Он развел руки в стороны, под голой бронзовой кожей перекатились мышцы. — Смотри, Рэндор! Внимательно смотри, как выходит к тебе твоя смерть!

У Кейлла от ужаса и изумления глаза потянулись на лоб. Странные выпуклые отметины на теле гиганта задвигались. Извиваясь, набухая и РАСКРЫВАЯСЬ…

Из-под кожи, там, где бугорки опоясывали тело Тхр’ана, полезли НАРОСТЫ. Они быстро разрастались вверх и вниз, разворачиваясь наподобие веера. Они становились лоскутами толстой твердой шкуры неприятно-грязного цвета, которые, соединившись внахлест, защищали тело вожака, словно броня.

Те, что выдвинулись из шейной полосы вверх, прикрыли горло и основание черепа. Проросшие вниз защитили грудь и спину. Броня, вышедшая из валика на животе, прикрыла поясницу, живот и почки. Двинувшаяся вверх достигла солнечного сплетения и нижних ребер.

Все уязвимые места человеческого тела — от шеи до бедер — у Тхр’ана были защищены от поражения.

Кейлл невольно отступил на шаг. Потом различил садистский огонек в глазах мутанта и, силой воли обуздав растерянность и отвращение, привел свое отзывающееся болью тело в состояние уравновешенной расслабленности — готовности к бою. Правое плечо давало ощущение, что пламя лижет его плоть. Но Кейлл знал, что эта рана не вывела руку из строя. Несмотря на боль, ей он вполне действовать мог.

И, все-таки, он позволил руке беспомощно висеть, как будто плечо было раздроблено. Излишняя самоуверенность может оказаться единственной слабостью Тхр’ана.

Затем мутант напал без предупреждения.

Кейлл чуть не попался из-за быстроты и мощи броска. Но он сумел поднырнуть под первый удар, блокировать второй и, отскочив, оказаться вне досягаемости третьего. Тхр’ан мгновенно оказался рядом снова, и Кейлл опять, уклонившись, избежал атаки.

Кейлл и дальше продолжал обороняться — уклонялся, блокировал, кружил, полагаясь на свое чувство равновесия и быстроту реакции, но такая игра была очень опасной. Если учесть ранение и потерю крови, а также последствия пытки, он, по-видимому, устанет и ослабнет намного раньше Тхр’ана. И, все-таки, Кейлл применял для защиты только левую руку.

Тхр’ан был быстр, чрезвычайно силен и достаточно искусен. Но Кейлл вскоре понял — несмотря на его хвастовство — все-таки, не по стандартам Легионов. Его боевое искусство было предсказуемым и безынициативным. Но это давало мало преимуществ Кейллу, пока такая броня защищала мутанта.

И вскоре Кейлл обнаружил, насколько хорошо. Понимая, что продолжительного боя ему не выдержать, он все чаще и чаще стал контратаковать. Однако выяснил, что наносить удары по броне все равно, что лупить по обложенной подушками стене.

Толстое, напоминающее кожу, вещество слегка поддавалось при ударе любой силы, но поглощало его настолько, что Тхр’ан вряд ли о чем-либо тревожился. Кейлл вынужден был выискивать цели на руках и ногах. Но мутант, зная, что ему практически не надо защищать торс, мог намного свободнее блокировать или уклоняться, и не давал Кейллу возможности нанести хороший удар.

Кейлл по-прежнему кружил, защищаясь и выискивая открытое место, которое, казалось, никогда не подвернется — Тхр’ан оставался агрессивным и уверенным. Каждая атака — вихрь ударов и блоков, мельканье наступающих и уклоняющихся тел. Гигант делает ложный выпад, как бы нанося правой рукой прямой удар в живот, левой, режущим ударом, бьет по горлу — Кейлл уклоняется, скользнув вперед, и наносит удар пяткой по левой руке. Тхр’ан блокирует его и, продолжая движение, бьет в лицо — Кейлл почти падает на колено, нацеливая ноги на коленную чашечку врага — Тхр’ан уклоняется от ботинка легионера, пытаясь, в ответ, своей ногой сокрушить Кейллу челюсть — тот уходит от удара перекатом назад. Потом вскакивает на ноги, выставляя молниеносно пальцы, чтобы ткнуть в глаза мутанта, когда тот снова кидается вперед, собираясь ухватить легионера своими ручищами.

Конечности Кейлла начали наливаться усталостью, дыхание стало тяжелее. Его время истекало. По мере того, как его энергия убывала, мутант все чаще доставал его. Снова и снова лишь реакция спасала его от сокрушающего плоть удара. Выпад Тхр’ана локтем он переводит в скользящий, подкрутив бедро, отклоняет болезненный удар в пах. Реакция еще выручала, но с каждой отраженной атакой еще одна порция энергии покидала его усталое побитое тело.

Но мозг оставался мозгом легионера — спокойным, дисциплинированным, бдительным. Он не пропустил блеск ожидания и триумфа в глазах Тхр’ана, вспыхивающий каждый раз, когда атака Кейлла не удавалась или он терял равновесие. И легионер ни секунды не колебался, когда его ум взвесил опасность и выдал единственный возможный, но отчаянно рискованный шанс выжить.

Мутант был чрезмерно самоуверен и слишком злорадствовал. Он даже уверовал, что у Кейлла лишь одна действующая рука. Пусть убедится в этом еще больше.

Теперь, кружа и отражая удары, Кейлл нарочито спотыкался, шатался, все чаще жадно хватал ртом воздух.

Глаза Тхр’ана разгорелись еще больше, зубы сверкнули в торжествующем оскале, когда противник показался ему явно обессилевшим.

«Теперь пора», — сказал себе Кейлл, как бы неуверенно уклоняясь от удара ботинком и делая вид, что его качнуло перед тем, как он снова выпрямился. Легионер снова начал осторожно двигаться по кругу. Расчет был безупречным, Тхр’ан должен приблизиться под нужным углом и прореагировать абсолютно правильным, но предсказуемым образом…

Мутант ринулся вперед в точности, как хотелось Кейллу. Легионер взмахнул левым кулаком и слегка задержал удар, заманивая.

Тхр’ан попался. Одна рука молниеносно рванулась вверх и схватила кисть Кейлла, другая ручища стиснула локоть. Затем гигант повернулся, согнулся и выполнил бросок.

За тысячную долю секунды до того, как его подошвы оторвались от пола, в мозгу Кейлла промелькнула череда образов. Утверждения ученого с астероида Попечителей, курс пыток Джайкера и Риша, слова Глр. Все, что касалось его костей.

Он вынудил Тхр’ана применить стандартный захват и бросок — прием столь частый в бою без оружия, что быстро становится почти автоматическим. Если его провести правильно, то при полете тела Кейлла вверх и в сторону рука обязательно будет сломана в трех местах.

Он был уверен, что Тхр’ан с его правильной техникой именно так использует захват. И Кейлл был уверен, что мутант не пропустит возможности вывести из строя вторую руку своего неприятеля. После чего, с чувством, с толком, начнет его добивать.

Но рука не сломалась…

Кейлл сложился, когда тело описало дугу в воздухе, и его ноги с глухим стуком стали твердо на пол, мгновенно обретя устойчивость и равновесие. Сухожилия в левом предплечье отозвались резкой болью на выкручивание, но выдержали.

Тхр’ан собирался увидеть в ладонях сломанную конечность, но вместо этого обнаружил, что держит твердую, как стальной брусок, руку; потеряв устойчивость, на короткое мгновение качнулся вперед и открылся.

И Кейлл, не обращая внимания на обжигающую боль в плече, точно в нужный момент взмахнул правым кулаком, по короткой дуге развернулся для нанесения удара, и вложил в него всю силу и весь вес, всю свою ярость и мстительную ненависть.

На Моросских Военных Играх Кейлл Рэндор таким ударом кулака пробивал почти метровую стопку пластикбетонных плит, ломал деревянный шест толщиной почти с собственную талию, а однажды расколол плиту никелевой стали.

Теперь его кулак обрушился на висок Тхр’ана чуть выше уха, где череп самый тонкий, и пробил его, как бумагу.

Огромное, прикрытое броней тело отлетело, словно сухой лист в ураган, грохнулось на пол с тяжелым, прокатившимся эхом — и все кончилось.

Глава 14

Экраны показывали мирную, сверкающую звездами, глубину большого космоса. Далеко позади, на крошечной луне по имени Креффа остались лежать оплавленные, покореженные развалины того, что когда-то было космическим куполом. Он был снесен бортовыми пушками корабля до того, как иссякла ярость Кейлла, прежде, чем он, расслабившись, откинулся на спинку пилотского кресла и позволил Глр взять управление на себя.

Представительница Ерхлила направила прыжок корабля за пределы планетарной системы Солтрениуса, в более гостеприимные просторы космоса. Там ее маленькие странные руки перевязали плечо Кейлла, натерли мазью его ноющие истерзанные мышцы и, вообще, оказали уважение всем его ушибам. Теперь Кейлл лежал, откинувшись и блаженствуя, в располагающих к отдыху обводах кресла и ждал, когда Глр закончит свой телепатический доклад далеким Попечителям.

Наконец, ее круглые глаза открылись.

— ТЕЙЛИС ЖАЛЕЕТ, ЧТО УНИЧТОЖЕНА ВМЕСТЕ С КУПОЛОМ АППАРАТУРА СВЯЗИ. С ЕЕ ПОМОЩЬЮ МОЖНО БЫЛО УСТАНОВИТЬ, КУДА И ОТКУДА ПОСТУПАЛИ СООБЩЕНИЯ.

Кейлл покачал головой.

— К тому времени, как я раздолбал купол, от нее мало что осталось.

— ПОПЕЧИТЕЛИ, КОНЕЧНО, ОДОБРЯЮТ УНИЧТОЖЕНИЕ КУПОЛА, — сказала Глр. — ОНИ НЕ ХОТЯТ, ЧТОБЫ ПОИСКОВИКИ ДИКТАТОРА СМОГЛИ РАЗОБРАТЬСЯ, ЧТО ТАМ ПРОИЗОШЛО.

— Секретность превыше всего, — в тон ей добавил Кейлл.

— ТЕЙЛИСА ОЧЕНЬ ЗАИНТЕРЕСОВАЛО ТВОЕ УПОМИНАНИЕ О ГРУППЕ ПОД НАЗВАНИЕМ «ПОЛК СМЕРТИ». ОН СОЖАЛЕЕТ, ЧТО ТЫ НЕ ИМЕЛ ВОЗМОЖНОСТИ УЗНАТЬ О НЕЙ БОЛЬШЕ.

— Хочу попросить у него прощения, — уязвил старца Кейлл. — Увы, беседа оборвалась на запятой.

В голове раздался смех.

— ОН ПОНИМАЕТ, ЧТО ПОЛК СМЕРТИ — ЭТО ВОЙСКА СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ, ИЗ КОТОРЫХ ДИКТАТОР ПОДБИРАЕТ СВОИХ ЭМИССАРОВ. НО ОН ИНТЕРЕСУЕТСЯ, ЕСТЬ ЛИ У ТЕБЯ СООБРАЖЕНИЯ НАСЧЕТ КОГО-НИБУДЬ ЕЩЕ ИЗ НИХ? НАПРИМЕР, О ТОМ, КОГО ТХР’АН НАЗЫВАЛ «ПЕРВЫМ»?

— Не совру, сказав, что нет. Ну, пожалуй, одно. Если он командир группы, а типы вроде Тхр’ана только его подчиненные, то внешность у него весьма впечатляющая.

— ВОТ ИМЕННО, — повторение Глр любимых словечек дряхлого ученого вызвало v Кейлла улыбку. — ПОПЕЧИТЕЛИ ТАКЖЕ СПРАШИВАЮТ, ОСТАЛИСЬ ЛИ У ТЕБЯ СОМНЕНИЯ В ТОМ, ЧТО ГОВОРИЛ ТЕБЕ ТЕЙЛИС, КОГДА ТЫ БЫЛ У НЕГО В ГОСТЯХ?

Сомнения? Кейлл почувствовал, что по нему забегали мурашки, как и в тот момент, когда, стоя лицом к лицу с Тхр’аном, он понял, что история о Диктаторе Галактики — не выдумка.

— Пожалуй, кое-какое осталось, — ответил он, помрачнев. — Сомневаюсь, что переживу следующие рандеву с людьми из диктаторского спецназа.

— ТЕЙЛИС УВЕРЕН, ЧТО ТЕПЕРЬ, КОГДА ТЫ ЗНАЕШЬ НАМНОГО БОЛЬШЕ, ОБЯЗАТЕЛЬНО ПЕРЕЖИВЕШЬ. ОН ОЧЕНЬ ДОВОЛЕН, ЧТО НЕ ОШИБСЯ В ОЦЕНКЕ ТВОЕГО ПОТЕНЦИАЛА ВЫЖИВАЕМОСТИ.

— Отлично, — пробормотал Кейлл. — Скажи ему, что я тоже рад.

— ОН ТАКЖЕ НАДЕЕТСЯ, ЧТО ТЕПЕРЬ ТЫ СОГЛАСЕН, — продолжала Глр, — БЫТЬ ЭМИССАРОМ ПОПЕЧИТЕЛЕЙ, ДЕЙСТВОВАТЬ ОТ ИХ ИМЕНИ В МИРАХ, КОТОРЫМ УГРОЖАЕТ ДИКТАТОР.

Кейлл знал, какой будет его ответ, но, все же, колебался. От ИХ имени? Но он пока еще легионер, даже если остался в одиночестве. И ему есть, что делать — исполнять невысказанное обещание мертвым Мороса. Он не обманывался — устранение Тхр’ана было лишь первым шажком к тому, чтоб сдержать обещание.

— Передай Тейлису, — медленно произнес он, — что это, в равной степени, и моя борьба, даже больше. Скажи ему, что я буду работать не НА НИХ, а С НИМИ. Я приму советы и помощь, но не приказы. Скажи, куда бы я ни полетел, я буду делать то, что смогу и что должен, но ПО-СВОЕМУ.

— ТЕЙЛИС ПОНЯЛ УСЛОВИЕ И СОГЛАСИЛСЯ.

— А ты тоже полетишь со мной? — осведомился Кейлл у крылатой напарницы.

— ЕЩЕ СПРАШИВАЕШЬ, — засмеялась Глр. — ТЫ ЖЕ БЕЗ МЕНЯ НАВЕРНЯКА ПРОПАДЕШЬ.

Кейлл откинулся на спинку кресла. Перед его внутренним взором возникла картина, все время подстерегавшая где-то на границе воображения. Которая, наверное, всегда будет поджидать его. Картина планеты Морос, когда он бросил свой последний взгляд на нее. Планеты, купающейся в ореоле гибельной радиации, в которой все и вся, что любил Кейлл, встретило свою смерть.

Но помимо этого образа — другой, новый. Словно черная резкая тень. Диктатор Галактики.

— ПОПЕЧИТЕЛИ ЖДУТ ТВОЕГО СОГЛАСИЯ, — вклинилась Глр.

— Да. Скажи им, я согласен. Полностью согласен.