Зов забытых Богов (СИ)

Когда я изучал его деяния, то был немало удивлен тем, как он правил, какой строил уклад своего небольшого, но очень сильного королевства, какие мудрые для того времени издавал законы и, как он следил за их исполнением. Встать под его знамена стремились все величайшие воины Севера, стекавшиеся к нему со всех концов тогдашней Норвегии.

Конечно, он не упускал возможности продемонстрировать перед своими подданными свою силу и ловкость, что только укрепляло его власть и рождало всё новые и новые легенды.

Был один случай, описанный им лично, это когда он со своими восемнадцатью самыми приближенными хирдманами высадился на скалистом побережье Англии для переговоров с тогдашним королем тех мест — Харди Длинноволосым.

Коварный Харди заманил Хэварда в ловушку и, окружив его небольшой отряд сотней своих элитных латников, потребовал подписать договор на его условиях, иначе Хэварда и его малочисленную дружину ждала неминуемая и страшная смерть. Но Харди не учел лишь одного. Настоящего викинга смертью не испугать, наоборот, такой подвиг может прославить его в веках и обеспечить почетное место за столом в Вальхалле, а туда, как известно, стремились все хирдманы Хэварда без исключения. Хэвард дал команду своим воинам выстроить круговой скьялборг и ждать его команды.

Чтобы ты понял, о чём говорю, я поясню, что это такое скьялборг! Скьялборг — это такое построение у викингов, где они становятся плечом к плечу, прикрываясь своими щитами, образуют плотный строй.

Дождавшись понимающего кивка от Хата, я продолжил:

— Затем Хэвард вышел вперед и обратился к Харди с такими словами: «Харди, если ты мужчина и не носишь женские платья, выходи, сразись со мною любым оружием и, если ты победишь меня, то клянусь Одином — все мои земли будут принадлежать тебе, все мои богатства станут твоими, а все мои воины будут служить тебе! Ты станешь правителем двух королевств по обоим берегам этого моря! Ну же, Харди, решайся!»

Стоит заметить, что король Харди был тоже не робкого десятка и, прикинув свои шансы на победу, он заинтересованно выкрикнул из-за спин своих воинов: «А если я проиграю! Мое королевство станет твоим?»

«Нет! — ответил ему Хэвард Высокий. — Твои воины просто дадут нам спокойно уйти, и твой сын останется править. Мое слово!» — «Я согласен!»

Раздвинув передние ряды, к Хэварду вышел рослый, крепкий воин, облаченный в очень дорогие и на вид прочные доспехи. В руках он держал топор с широким крепким лезвием и острым трехгранным шипом вместо обуха. Отбросив свой щит в сторону, Хэвард вытащил из петли свою секиру, ту самую, которой ты сегодня убил кармина, и приготовился к смертельному поединку.

Как описывал потом сам Хэвард, Харди был бойцом опытным и умелым. Это было видно по его повадкам, как он держал топор, как передвигался, как поворачивал корпус и как ставил ступни. Из прорезей шлема на Хэварда смотрели спокойные глаза хладнокровного убийцы, привыкшего побеждать всегда и везде, чего бы это ему не стоило.

Первым начал Харди. Сделав обманное движение, он ловко перекинул свой топор в другую руку и нанес резкий и, как ему тогда казалось, сокрушающий удар по ногам Хэварда. Мой родич легко разгадал этот маневр, и вместо того, чтобы отпрыгивать или подпрыгивать, уклоняясь от топора, он резко сократил с ним дистанцию и вогнал вот этот шип… — я поудобнее уселся на своей ветке, вытащил из петли секиру и показал Хату многогранный острый шип в навершии секиры, — прямо под незащищенный подбородок воинственного короля! Воины с обеих сторон замерли в оцепенении.

Поединок продлился не больше пары-тройки секунд, а в итоге поверженный английский король стоял на коленях, захлебываясь кровью.

«Убить их всех! Убить! — из-за спин латников прозвучал полный гнева и боли молодой голос сына Харди. — Принесите мне голову этого ублюдка, убившего моего отца! Убить…» Оцепенение с воинов мгновенно слетело, и они с криком бросились в атаку на Хэварда Высокого и его малочисленный отряд.

Я замолчал и посмотрел на Хата. Он слушал меня, прикрыв глаза и затаив дыхание.

— А что было дальше? — тихо спросил он. — Двадцать против сотни, это не совсем равноценно!

Я кивнул, соглашаясь, и продолжил рассказ:

— В той битве с обеих сторон выжил всего двадцать один человек. Пятеро викингов и шестнадцать английских латников, взятых ими в плен. Среди латников был израненный юный принц Арни, сын Харди, нарушивший слово отца и отдавший команду на атаку. Взяв его в заложники, Хэвард Высокий погрузил богатую добычу в виде доспехов и оружия на свой корабль, посадил пленников на весла и отправился к себе домой, к берегам Норвегии.

— А что стало с принцем Арни? Хэвард убил его потом?

— Нет, что ты, зачем! Через какое-то время он вернулся с ним в Англию, помог ему стать королем и до конца его дней получал с него очень богатую дань. Вот так вот!

Я посмотрел на Хата.

— Эта секира — память о моём предке Хэварде Высоком, и я не могу ее тебе подарить, но могу дать тебе это оружие, чтобы ты защищал себя и нас с Мором до конца этого похода. Я думаю, что ты будешь управляться с нею лучше, чем я! А у меня останется копье, пистолет и…

— Это копье, оно тоже принадлежало твоему предку?

Я потрогал кончиками пальцев лежавшее рядом копье и кивнул.

— Да и я обязательно как-нибудь расскажу тебе о нём, а сейчас я бы хотел попросить тебя принять от меня Крушителя и пользоваться им до тех пор, пока ты сам не посчитаешь нужным вернуть мне его обратно.

Я протянул Хату секиру.

— Прими его от меня, пусть это оружие послужит нам и тебе, пока мы все вместе преследуем одну цель — создание противоядия от яда жрецов Митхар.

Хат принял у меня из рук секиру и, благодарно кивнул с белозубой улыбкой.

Не говоря больше ни слова, он ловко соскользнул на соседнюю ветку пониже, затем на другую — еще ниже, и исчез в кромешной темноте среди густой листвы.

Появился он минут через пять, довольный и с секирой на поясе. Я присмотрелся и увидел, что сейчас его опоясывала тонкая и, наверное, очень прочная веревка, сплетенная из жестких волос гривы кармина, а секира была продета в специальную петлю на этом импровизированном поясе наподобие той, как и у меня.

— Шархи готовы, давайте их есть уже! — донесся до нас сверху голос Мора, истосковавшегося по местным фруктам.

Густая листва сверху раздвинулась, и нам показался сам Мор, несущий в подоле пончо с десяток крупных плодов, похожих на наши земные груши.

Он сорвал их еще до наступления темноты с тех самых низкорослых деревьев, что заприметил сразу после боя с карминами. Но сразу есть их не разрешил, сославшись на то, что они должны еще немного, как он выразился — дойти. Мор со знанием дела пояснил нам, что через час, максимум два они станут мягкими, очень вкусными и сочными.

И действительно на вкус эти шархи оказались очень даже ничего! Они были с небольшой кислинкой, прямо таяли во рту и по вкусу больше напоминали земное авокадо с легким привкусом зелёных яблок.

Сумев осилить всего три плода (настолько они были сытными и питательными), я откинулся на свой полупустой рюкзак и блаженно сложил руки на животе.

Сыто поглядывая на уплетавших фрукты за обе щеки Мора и Хата, я подумал о том, что сейчас мой наставник выглядел, если не полностью счастливым, то где-то близко к этому. Он даже внешне немного преобразился, его движения стали более быстрыми и четкими, бесследно исчезла присущая всем Хогам ленца, а во всех трех глазах появился живой блеск.

— А что удалось выяснить у того кармина с перебитым хребтом? — спросил я у наставника давно волнующий меня вопрос.

Мор кивнул, быстро доел свой шарх и, облизав пальцы, остро посмотрел на меня.

— Многое!

Он уселся напротив нас с Хатом и, сложив руки на коленях, начал рассказывать нам о том, что удалось ему выудить из головы полумертвого зверя.

Слушали мы открыв рты, не потому что Мор говорил нам какие-то странные и удивительные вещи, а больше оттого, как он их нам говорил!

В один миг из его речи куда-то исчезла смешная и иногда несуразная расстановка слов в предложениях, она стала не отличимой от речи любого зотэрианца, постоянно слышимая мной в Ковчеге. Может быть, так местный воздух повлиял на него, а может, и мы с Хатом стали воспринимать его речь совсем по-другому, но содержание того, о чём он нам сейчас говорил, от этого никак не изменилось.

— Кармины уже далеко не те, что были тогда, когда их пробудили коварные гемурианцы. Они стали умнее, организованнее, у них появились семьи, внутри которых они активно размножались. С одной из таких семей мы сегодня столкнулись.

Мор оглядел нас своим центральным глазом и, грустно улыбнувшись, продолжил:

— Вожака звали Сикрел! Да-да, не удивляйтесь, кармины эволюционировали настолько, что внутри их семей выстроилась определенная иерархия, и они стали друг другу давать имена! Раньше я помнил их бесчисленными стадами злобных и вечно голодных кровожадных существ, а сейчас из-за произошедшего за эти тысячелетия естественного отбора, их стало намного меньше, и они поделили сушу на Нарихе между собой. Как я выяснил — каждая семья контролировала определенную территорию, например эта, — Мор указал пальцем вниз и в сторону, где лежали трупы карминов, — держала часть леса до реки и до той самой горы, на которую мы высадились, а…

Мор вдруг резко замолчал, к чему-то прислушиваясь, затем расслабился и, улыбнувшись, продолжил:

— Совсем недавно между ними и семьей вожака Крака, граница с которыми проходит по реке, случилась небольшая, но очень кровопролитная война. В ней они потерпели разгромное поражение, потеряв почти всех взрослых.

Мор брезгливо скривился и с отвращением посмотрел вниз.

— Эти войны проходят здесь лишь только с одной целью — уничтожить как можно больше особей из соседнего племени, а потом их сожрать! Победители пожирают побежденных, но не всех! Небольшое количество они, так сказать, оставляют на рассаду, по две самки и самца, и через какое-то время могут совершить набег на их владения снова.

Дело в том, что размножаются эти звери очень быстро! Не проходила и пара месяцев после зачатия, как на свет появлялся новорожденный кармин, а еще через три, он превращался в грозного бойца, способного противостоять взрослым.

Мор замолчал, о чём-то задумавшись, затем прикрыл глаза и блаженно втянул в себя свежий, пропитанный одурманивающими лесными запахами воздух. Задержав дыхание, он, явно наслаждаясь, медленно выдохнул.

— Завтра нам придется пробираться в сторону нужных нам гор через территорию этого самого Крака, — сообщил он. — Умирающий кармин поведал мне, что недавний конфликт между двумя семьями тоже изрядно потрепал тех, почти ополовинив стаю противника, но нам всё равно за рекой, разделяющей их владения, надо быть предельно осторожными.

Мор внимательно посмотрел на нас, затем медленно, акцентируя наше внимание на каждом сказанном им слове пояснил:

— Я, как проживший на Нарихе большую часть своей жизни, знаю, как выжить на этой планете лучше вас. Поэтому, пока мы здесь, вы должны слушаться и подчиняться мне во всём, какими бы нелепыми и бессмысленными мои приказы не казались! Только так мы сможем спастись, выполнить нашу задачу и дождаться спасательной миссии с Терры.

Мы с Хатом, переглянувшись, согласно кивнули.

Мор еще раз внимательно посмотрел на нас и, наконец, на что-то решившись, сообщил:

— Мне, наверное, показалось, но та самка, которой ты перебил хребет, нисколько не удивилась, увидев не себе подобных.

Вслед за Лукко

Проснувшись раньше всех, я лихорадочно нащупал в специальном кармашке на поясе заранее подготовленный шприц-тюбик и трясущимися руками, как последний наркоман, стараясь не проронить ни капли, ввел себе драгоценное противоядие прямо в вену.

Чуть отдышавшись, я вытер обильно проступивший со лба пот и только сейчас почувствовал постороннее присутствие кого-то неизвестного рядом.

Хат тоже зашевелился на соседней ветке и, открыв глаза, потянулся к секире.

Странно, Кира молчала, да и я совсем не чувствовал опасности от присутствия кого-то постороннего возле нас. Посмотрев по сторонам, я обратил внимание на еле заметное шевеление листьев в трех метрах от себя и скрывавшегося в густой листве небольшого пушистого зверька. Он чем-то напоминал нашу земную белку и одновременно был похож на соболя. Зверек любопытно выглядывал из-за ветки, внимательно рассматривая меня и Хата.

— Т-р т-р-р-р, т-р т-р! — раздалось сверху голосом Мора.

Зверек встрепенулся, замер и, радостно пискнув, быстро метнулся по ветке вверх.

Там послышалась возня, какая-то непонятная трель и веселый голос Мора.

— Ух, какой ты шустрый, на, держи!

Через несколько секунд к нам спустился улыбающийся Мор, на его плече сидел тот самый зверек и доедал вчерашние остатки плода шархи.

Его гладкая шерсть, отдающая серебром, весело играла в пробивающихся сквозь листву утренних лучах местного Солнца. В отличие ото всех, ранее видимых мною обитателей этой планеты, зверек имел всего два глаза, короткие передние конечности с острыми коготками и большой пушистый хвост. Ну, прямо белка! Его присутствие создавало какое-то радостное и приподнятое настроение.

— Он всю ночь наблюдал за нами и только с рассветом решился подойти.

Мор улыбнулся и осторожно погладил кончик свисающего со своего плеча хвоста.

— Этих добрых зверьков мы называем Лукко! — представил он нам еще одного жителя планеты Нарих. — Когда-то давно они жили с нами на деревьях и были нашими самыми незаменимыми помощниками.

Наставник погладил зверька по голове, отчего тот радостно застрекотал и шустро переместился на голову Мора.

— Они очень быстры и сообразительны. Хорошо воспринимают информацию, умеют отвечать на несложные вопросы, передавая образы. Раньше их было много на планете, а сейчас я даже не знаю!

Он аккуратно снял зверька с головы и, внимательно глядя тому в глаза, что-то вопросительно застрекотал. В ответ прозвучала такая эмоциональная трель, что мы с Хатом, наблюдавшие за этой сценой, невольно улыбнулись.

— В этом лесу живет только одна семья, — перевел он нам. — Так намного безопасней. Когда Лукко появляются в одном месте слишком много, кармины устраивают на них ловушки, отлавливают и съедают их. Этот зверек уже достиг зрелого возраста и должен создать свою отдельную семью. Сейчас он направлялся в соседний лес — выбирать себе пару. Его путь лежит к той горе, на которой мы высадились, и еще дальше. Пробегая мимо, он заметил нас и решил узнать, кто мы такие.

Мор улыбнулся и снова почесал зверька между глаз.

— Лукко очень любопытны!

Затем Мор еще раз внимательно уставился в глаза затихшего зверька и что-то там тренькнул на его языке. Лукко задергался в руках Мора и засеменил задними лапками. Наставник аккуратно поставил его на ветку.

Не успел я и глазом моргнуть, как зверек исчез, мгновенно растворившись в густой листве.

— Подождем его немного! Сейчас он разведает безопасный путь и выведет нас из этого леса. Нам лишние стычки с карминами не нужны.

Ждать пришлось совсем недолго, всего минут десять или что-то около того! Я только и успел, что собрать свой РШ-12 и закрепить его у себя на груди в походном положении.

Хорошо, что отец часто пользовался этим оружием, когда рыскал по лесам, горам и пустыням в поисках тайников. Всё у него было тщательно продумано и подогнано. На портупее в нужных местах имелись специальные крепления и карабины, при помощи которых оружие было удобно переносить, а при необходимости быстро прицелиться. Получалось практично и просто.

Я с десяток раз вскидывал револьвер, прицеливаясь, и ни разу не почувствовал никакого дискомфорта. Одним словом, мне сейчас не пришлось ломать голову, как переносить этот слонобой в собранном состоянии.

Так вот, как только я закончил экипироваться, откуда-то сверху спрыгнул блестящий шерстяной комок и, тут же заскочив на плечо Мора, что-то быстро заверещал. В глазах наставника промелькнуло беспокойство, он снял возбуждённого зверька с плеча, посадил перед собой на ветку и аккуратно обхватил его голову двумя руками.

На несколько секунд они оба замерли, закрыв глаза, а затем мы услышали встревоженный голос Мора:

— Лукко сейчас передал мне то, что увидел сам. Кармины идут сюда. Я насчитал двадцать пять взрослых особей, по-видимому, они из семейства вожака Крака! Наверное, учуяли падаль и решили проверить! В лесу их нам не одолеть, для этого нам нужно открытое пространство и, желательно, чтобы его было много! Предлагаю нам — вернуться на место нашей высадки и там дать карминам бой.

Как только наставник произнес эти слова, на грани чувствительности моего внутреннего биорадара появилось множество быстро приближающихся к нам меток. Расстояние еще километра три или около того!

У нас было несколько минут. Если стартанём прямо сейчас, то успеем преодолеть те восемьсот метров, что отделяли нас от опушки леса, и выскочим на открытое пространство.

Я видел, что наш пилот тоже засек идущих к нам карминов, но я и Хат стояли, не шевелясь, в ожидании команды от Мора. Он среди нас главный, и он определял, что нам делать.

Первым среди листвы исчез зверек.

— За ним! — дал команду Мор, и мы устремились вслед за Лукко.

Хат бежал рядом с Мором, ловко перепрыгивая с ветки на ветку, а мне, чтобы не отставать от них, пришлось применить всю свою ловкость и сноровку, дабы не поскользнуться на мокрой коре и не рухнуть головою вниз. Мои десантно-штурмовые ботинки не совсем подходили для такого экстремального способа передвижения. Но подвели меня всё-таки не ботинки, а мой рюкзак. В тот самый момент, когда я, оттолкнувшись от одной ветки, перепрыгивал на другую, то зацепился им за торчащий из густой листвы острый сучок и, потеряв точку опоры под ногами, полетел вниз. Цепляясь за ветки, листья и какое-то там подобие лиан, я всё-таки смог более-менее мягко приземлиться на ноги и, пробежав несколько метров на четвереньках, сумел выпрямиться и, не останавливаясь, продолжить движение.

Вот! Сейчас мои ботинки заработали как надо, обеспечивая мне надежное сцепление с почвой и устойчивость. Держа заданное направление и быстро лавируя между деревьями, я попытался связаться по мыслесвязи с Мором или Хатом.

Не получилось!

— Я в порядке! — крикнул я в надежде, что они меня услышат.

— Догоняй! — услышал я удаляющийся голос Хата.

Их метки четко отобразились на моём биорадаре, и я, держа на них курс, побежал по лесу с новыми силами.

Расстояние между нами и карминами быстро сокращалось. До нас им осталось еще километра полтора, и они явно были быстрее нас, но мы всё равно должны были успеть.

Метрах в двухстах впереди появились просветы между деревьями, говорившие о том, что до опушки осталось уже рукой подать. Я поднажал и вскоре выскочил на открытое пространство, почти одновременно со своими спутниками.

— Туда! — крикнул Мор, указывая рукой на возвышенность.

Глава 5 Битва с карминами

Глава 5. Битва с карминами

Первые наши преследователи показались из леса, когда мы достигли вершины небольшой и почти лысой горки.

— Мне надо… совсем немного времени… чтобы подготовиться! — услышал я рядом прерывистый голос Мора.

Я прикинул расстояние до ближайшего кармина.

Метров двести пятьдесят — далековато, надо бы еще подпустить их чуть поближе. Встав на одно колено, я вскинул «РаШку» и прицелился.

Ждем!

Поплотнее прижал приклад к плечу, ладонь левой руки обхватила подствольную рукоять, локоть упер чуть выше колена, совместил мушку в прорези прицела на голове вырвавшегося вперед зверя — пора!

Из-за качественного глушителя выстрел в открытом пространстве прозвучал глухо и почти бесшумно.

Тяжелая бронебойная пуля попала в раскрытую зубастую пасть набегавшего на нас кармина и вышла из его затылка, оросив бегущих следом за ним зеленоватой кровью.

Быстро перевел прицел на другого — выстрел! На следующего — выстрел! Еще — выстрел! Выстрел.

Перезарядка.

Я откинул барабан влево, использованные гильзы разом посыпались под ноги, быстро вставил в него новую кассету с такими же бронебойными патронами и стрелял уже навскидку, почти не целясь. До ближайшего монстра всего метров пятнадцать, и с моими навыками стрелка промахнуться здесь очень сложно.

Успел я сделать еще один выстрел, и дальше начало происходить что-то совсем уже невероятное. При ярком и безоблачном синем небе в толпу набегающих на нас карминов неожиданно ударила ветвистая красная молния. Ее удар был такой силы, что несколько зверюг, бежавших по центру стаи, вспыхнули яркими факелами, остальные с визгом кинулись врассыпную. Следом прогремел ужасный гром, и тут же с неба полил сильный тропический ливень. Он сразу же был такой силы, что я в один миг промок до нитки.

Кармины, которых не задело молнией, резко остановились, закрутились на месте и, громко заверещав, рванули обратно в лес под защиту ветвистых деревьев.

Я быстро подсчитал погибших. После первой атаки кармины оставили на поле боя почти полтора десятка трупов своих сородичей.

Неплохо!

Кого-то подстрелил я, кого-то спалила молния!

Дождь, который начался так внезапно, за очень короткое время успел превратить почву вокруг нас в скользкую, грязную жижу и затем прекратился так же неожиданно, как и начался.

Мы с Хатом удивленно переглянулись и одновременно посмотрели на Мора. Тот, находясь в каком-то магическом трансе, вытворял странные телодвижения, которых я у него раньше не замечал, и от которых под его ногами ощутимо сотрясалась мокрая, превратившаяся в липкую грязь почва. Низко приседая и высоко подпрыгивая, он бессвязно бормотал незнакомые мне мантры, всё время потрясая в воздухе руками. По тому, как он взвинтил темп и не собирался останавливаться, стало понятно, что ничего еще не закончилось.

Я достал из кармашка рюкзака запакованную в полиэтиленовый пакет промасленную ветошь и, не отрывая взгляда от леса, быстро протер ей свое оружие снаружи. Затем выщелкнул из патронташа на портупее два патрона с двойной пулей и дослал их в барабан револьвера к бронебойным.

Бронебойные патроны это что-то!

Вон, в десяти метрах от нас лежал кармин, которому пуля попала в правый глаз и начисто снесла тому половину башки.

Я любовно погладил ствол слонобоя — вещь!

Спасибо отцу за его страсть к большим калибрам!

Мор тем временем не унимался, наоборот, он еще больше ускорился, его прыжки и бормотание вошли в какой-то единый ритм и стали звучать совсем по-новому, я бы даже сказал — грозно и вызывающе.

Прошло еще пару минут, и на опушке леса появились недобитые мною и молнией кармины. Или у них напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения, или жуткий голод и ярость гнали их вперед. Как только они вышли на опушку леса, то, рыча и подвывая, сразу же бросились в нашу сторону.

Быстро встав на колено, я прицелился, ожидая, когда звери подбегут на дистанцию точного выстрела, и уже готов был открыть огонь, как в дело снова неожиданным образом вступил Мор. Громко завыв на одной высокой ноте, он упал на колени и с силой стукнул ладонями по мокрой земле, расплескав в разные стороны желтую грязь.

Что произошло дальше, не совсем укладывалось у меня в голове.

Кармины сначала замедлили свой бег, затем перешли на шаг и, достигнув места, куда ударила молния, стали быстро погружаться в трясину, проваливаясь в нее почти целиком.

Я готов был поклясться чем угодно — совсем недавно до дождя там была обычная, твердая и местами каменистая почва, и не было никакого намека на болото!

Мор, разогнувшись как пружина, подлетел высоко вверх и, протянув грязные руки к светилу, что-то гортанно выкрикнул.

— Смотри! — Хат указал мне на карминов.

Те уже перестали погружаться в так неожиданно образовавшуюся трясину и сейчас предпринимали отчаянные попытки оттуда выбраться, как вдруг почва вокруг их стала быстро затвердевать, превращаясь в камень, и намертво сковывала их конечности.

— Поторопитесь! Мои силы уже на исходе! — донесся до нас слабый голос Мора.

Наставник, стоя на коленях, пошатнулся и, не удержав равновесия, завалился на бок.

— Зор, нам надо успеть! — выкрикнул Хат на ходу, вытаскивая секиру из петли на поясе.

Еще раз глянув на обессиленного Мора, я подобрал копье и поспешил следом за ним.

С замурованными в землю карминами мы покончили очень быстро. Действуя в паре, мы не обращали внимания на их рычание и шипение, как на бойне перемещались от одного зверя к другому, безжалостно разили их копьем и секирой наповал.

Оставив на поле боя двадцать пять бездыханных тел, мы вернулись к уже начавшему понемногу приходить в себя наставнику. Тот сидел на земле, положив руки и голову на согнутые колени, и тяжело прерывисто дышал.

Лукко сидел рядом с ним, тревожно поглядывая на нас.

— Нам надо уходить отсюда, пока соседи с той стороны, — Мор указал себе за спину, — не пронюхали, что здесь лежат горы свежего и чуть поджаренного мяса, а нюх у карминов хороший, это я знаю точно.

Отказавшись от моей помощи, Мор сам встал на ноги и, пошатываясь, побрел в сторону леса.

Эта магия! Она забрала у него колоссальное количество жизненных сил и энергии. Я даже не представляю, как это всё удалось ему проделать в одиночку! Мой наставник, он был поистине велик!

Вопреки моим ожиданиям, Мор не свалился без сил, когда мы зашли под сень деревьев, а, наоборот, с каждым шагом его движения становились всё уверенней и энергичней, из глаз ушла усталость, на сомкнутых губах блуждала легкая улыбка.

Лукко бежал впереди нас, рассыпая направо и налево свою веселую и жизнерадостную трель, сообщая всему лесу о том, что он идет не один, а с грозными победителями страшных карминов.

И действительно! Пробираясь сквозь этот первозданный и труднопроходимый лес, я обратил внимание на то, что, несмотря на постоянное присутствие здесь прожорливых карминов, жизнь в нём всё равно била ключом. Всюду сновали мелкие, не больше полевой мыши зверьки, какие-то маленькие птички, паучки, букашки, козявки, одним словом, жизнь в этом лесу кипела, но по-своему.

Через двадцать минут поспешного шага мы, ведомые Мором, вышли к небольшой речушке, определяющей границы владений вожака стаи Сикрела. В ширину эта река была всего метра четыре, в глубину полтора, и что-то подсказывало мне, что вброд ее переходить нам совсем не стоило. Так и сделали. Без труда ее перепрыгнули и, сверяясь со своими биорадарами, пошли дальше.

Эту часть леса мы прошли спокойно, не встретив на своем пути ни одного монстра. Либо мы совсем недавно на лысой горе основательно переполовинили их стаю, либо прошли на безопасном удалении от их стойбища. И, если это так, то я подозреваю, что это только благодаря нашему пушистому проводнику Лукко.

Подумалось, что надо бы дать ему какое-нибудь имя, но по законам Нариха это должен был сделать только Мор.

За всё время пути лишь только один раз наш зверек напрягся и, что-то тренькнув Мору, ненадолго исчез в густом кустарнике.

Воспользовавшись коротким привалом, мне пришлось отсоединить все навесные части на РШ-12 и засунуть полегчавший револьвер обратно в кобуру на портупее. Так намного удобнее! И за ветки не цепляется, и применять в таком непроходимом лесу сподручнее. А то продираться сквозь бурелом, через который нас тащил Лукко, становилось с такой конструкцией очень уж затруднительно!

Ближе к полудню дорогу нам преградила уже настоящая река. Не та речушка, через которую мы без труда перепрыгнули, покидая негостеприимную часть леса, а самая настоящая река шириной метров в семьдесят и с чуть заметным течением у самого берега.

Я вопросительно посмотрел на Мора.

Тот, правильно поняв мой взгляд, указал рукой куда-то левее, где в километрах тридцати над лесом возвышался гигантский горный хребет, тянущийся далеко за горизонт.

— Нам надо туда, к тем горам!

— А как тут с обитателями, — я кивнул на реку, — сильно агрессивные?

Мор к чему-то прислушался и мотнул головой.

— Когда я рядом, нет! Но лучше мне не отходить от вас с Хатом!

В памяти сразу всплыли слова Фроси на этот счет, и я понимающе кивнул.

Я посмотрел на нашего пилота.

— Предлагаю в таком случае соорудить плот и спуститься на нём вниз по реке, а там и до тех гор будет совсем рукой подать.

— Что такое плот? — заинтересованно спросил у меня Хат.

После объяснения своим спутникам, что такое плот, мы активно принялись за работу.

Пошарив по округе, нашли десятка три толстых сухих веток метра по три-четыре длиной каждая. Выбрали из них те, что попрочнее, и связали их между собой лианами особым способом. Сначала я хотел достать из рюкзака свою веревку, прихваченную из Рыбачьего, но, проверив на прочность местные лианы, решил сэкономить.

Не скажу, что плот получился у нас идеальным, но думаю, что на нём мы уверенно сможем сплавиться вниз по реке без особых проблем. Не хватало только одной детали, и тут передо мною встал непростой выбор. Дело в том, что для рулевого весла сухостой, из которого мы соорудили наш плот, совсем не подходил, и мне, для того чтобы управлять этой конструкцией, необходимо было срубить подходящую для этого живую ветку, да еще и рогатину для уключины вдобавок.

Зная отношение Мора к живым деревьям, я спросил его, как мне поступить. На мое предложение наставник скривился и отрицательно замотал головой. Затем немного подумав, он предложил найти нам подходящую ветку из сухостоя, а дальше, как он выразился — уже не наша забота.

Так и поступили.

Выбрали подходящую ветвь с рогатиной на конце, плотно оплели ее крепкой и гибкой лианой и получили импровизированное весло.

Затем с Хатом выбрали ветку покороче и потолще, и я попросил его обрубить на ней всё лишнее. Три удара секирой и рядом с веслом легла на вид надежная и прочная рогатина, из которой должна была получиться неплохая уключина.

Мор попросил положить их рядом с плотом и, встряхнув кистями рук, подошел к нашей конструкции. Я уже догадался, что он хочет сделать, и попросил его немного подождать. Вставил рогатину в кормовую часть плота между веток и постарался хорошенько закрепить ее там лианами. По идее эта рогатина должна была выполнять роль уключины, но если честно, конструкция получилась так себе, не очень!

Отойдя чуть в сторону, я кивнул наставнику и стал наблюдать за его действиями. Мор, еще раз встряхнув руками, поднял их кверху и запел знакомую мне песнь о твердости и несгибаемости Духа. Песня лилась из него легко и свободно как ручеек, но в какой-то момент я заметил, что он еще не совсем полностью восстановился после недавней масштабной волшбы, и вот-вот собьется с необходимого ему ритма. Если это случится, тогда придется начинать всё сначала, но на это у него уже может не хватить сил.

Я и сам не понял, как пришел к нему на помощь, затянув песнь жизни, этим самым наполняя себя в избытке разлитой вокруг нас жизненной энергией и силой.

Быстро создав энергетический щуп, я пустил по нему накопленную энергию и начал щедро делиться ею со своим наставником, наполняя красками его уже начинавшую тускнеть ауру.

Мор почувствовал подпитку извне и тут же ускорил свой ритм. Он активнее становился на носки и в конце каждого предложения, с силой ударял пятками о землю.

Воздух вокруг сразу же загустел и стал почти осязаем.

Над нашим плотом начало формироваться голубое искрящееся сияние, которое постепенно стало обретать форму, уплотняться и затем медленно опускаться на наше сооружение, застелив его плотным магическим одеялом. Коснувшись дерева, оно ярко вспыхнуло и без остатка впиталось в сухую древесину плота.

Мор, встряхнув кистями рук, благодарно посмотрел на меня.

— С твоей помощью заклинание крепости продержится не меньше двух нарихатианских суток! Теперь мы можем смело грузиться на плот и отправляться в путь…

— И я бы на нашем месте, поторопился! — голос Хата звучал спокойно, но чувствовались в нём еле заметные тревожные нотки.

Я глянул на свой внутренний биорадар и чуть не сплюнул от досады. Из глубины леса к нам направлялось множество меток, и до ближайшей было всего-то метров триста.

— Сталкиваем плот в воду, быстрее! Мор первый, за ним Хат, потом я! Лучше сесть на колени…

Мы успели вовремя!

Только я успел пару раз мощно оттолкнуться веслом от дна, отгоняя плот подальше от берега, как заросли прибрежного кустарника с треском раздались в стороны, и на берег выскочил хищник. Задрав гривастую голову к небу, он издал душераздирающий вой, оглашая округу о том, что он первым настиг добычу.

Вслед за шустрой тварью на берег выскочили еще два огромных кармина и застыли у самой кромки воды, вперив в нас свои злые многочисленные глаза. Вой разъяренных зверей зазвучал с утроенной силой, и я поморщился, подавив в себе желание — выхватить из кобуры свой слонобой и продырявить им всем башку. Кармины продолжали прибывать, и на берегу стали появляться все новые и новые хищники.

Я что есть силы постарался оттолкнуться от дна, чтобы как можно быстрее вывести наш плот поближе к середине реки. Хат выхватил из петли секиру и стал помогать мне, загребая ей как веслом то справа, то слева. Плот немного ускорился, и берег с беснующимися на нём карминами стал удаляться быстрее.

Когда я почувствовал, что наш плот начал разгоняться без моего участия, я облегченно выдохнул и вставил весло в уключину — мы добрались до стремнины! Теперь течение само тащило нас за собой.

Взглянув в сторону покинутого нами берега, я убедился, что кармины в воду не полезли, а бесились у самой кромки воды, провожая нас злобным рычанием и подвыванием.

Река лениво изогнулась, и вскоре покинутый нами берег скрылся за поворотом. Но разъяренных карминов это не успокоило. Продираясь сквозь прибрежный кустарник, они шумно ломанулись вдоль берега, не упуская нас из виду, но как бы они ни старались, всё равно безнадежно отставали.

Неожиданно бурное течение на середине реки понесло нас вперед гораздо быстрее, чем могли передвигаться эти твари по неровной суше. Так продолжалось минут пятнадцать, пока преследующие нас звери не совершили фатальную для себя ошибку. Ослепленные злобой и голодом они вторглись на территорию, принадлежавшую другому прайду, и тут же были атакованы выскочившей им на перерез многочисленной стаей соседей.

Визг и рычание разгорающейся битвы осталось за очередным поворотом, и я, удерживая веслом плот на середине реки, посмотрел на своих спутников.

Мор с Хатом послушно сидели на коленях, вцепившись руками в лианы, стягивавшие брёвна плота и старались не раскачивать его. И тут я с удивлением увидел мохнатые ушки Лукко, выглядывающие из-за плеча моего наставника.

Интересно было бы узнать, зверек испугался карминов и решил попутешествовать вместе с нами, отложив на время затею создания своей семьи, или же изначально не собирался оставлять подружившихся с ним новых друзей? Но я, если честно, даже рад, что он оказался с нами. Чужая планета, вокруг полно кровожадных карминов, а тут такое веселое и светлое существо…

Островок посередине реки

Заночевать решили на крохотном каменистом островке, прямо посередине реки. Причалив к нему еще засветло, мы разбили небольшой лагерь и, подкрепившись остатками «нектара», стали укладываться на ночлег. До горного хребта оставалось всего-то километров десять или около того, но путешествовать ночью по реке Мор наотрез отказался.

Сделав себе очередную инъекцию противоядия, я положил под голову рюкзак, и, растянувшись на камнях, сложил руки на груди. Усталость и перипетии сегодняшнего дня понемногу давали о себе знать.

Яд Зиджима в крови проявлял себя всё чаще и чаще, и я молился всем богам, какие только есть во вселенной, чтобы до того момента как мы найдем цветок Лиама, у меня хватило ингредиентов из разобранных мною картриджей. Да и если честно, в шприцах они действовали совсем не так, как в той же самой аптечке! С каждым разом мне становилось всё тяжелее и тяжелее дышать. Укол приносил мне лишь короткое облегчение, а затем на мою грудь будто клали огромный камень, и я, высунув язык от изнеможения, плелся за своими спутниками, стараясь от них не отстать. Уже проваливаясь в сон, уловил краем уха какой-то знакомый мне звук, доносившийся до меня откуда-то издалека, но усталость взяла свое, и я, так и не разобравшись в природе этого звука, крепко заснул.

Утро не задалось

Проснулся я с первыми лучами местного светила и сразу же привычно потянулся за шприц-тюбиком. С легкой тревогой пересчитал их количество. Да уж! Если я буду расходовать лекарство такими темпами, то мне надолго точно не хватит.

Встал на колени перед своим рюкзаком и, стараясь унять мелкую дрожь в трясущихся пальцах, я начал аккуратно смешивать ингредиенты, наполняя ими шприц.

Это утро как-то совсем уж не задалось! Непривычно болела голова, и болезненно тянул низ живота. Из-за этого никак не мог сосредоточиться, да и дышалось сегодня спросонья особенно тяжело.

Неожиданно в голове сильно зашумело, в глазах вдруг резко всё поплыло, и мои внутренности скрутил дичайший болевой спазм. Задыхаясь и почти теряя от боли сознание, я выронил шприц из враз ослабевших пальцев на камни и безвольно сел на пятую точку. Не найдя руками опоры, я завалился на бок, и тут же меня настиг новый спазм, выбивая остатки воздуха из моих воспаленных легких. Мною всецело овладела апатия и полное безразличие к происходящему вокруг.

Перед моими глазами всплыла скалящаяся физиономия жреца клана Зиджим — Раашума, и его торжествующий взгляд говорил мне о том, что его яд всё-таки достиг своей цели. Мои внутренности и конечности сковал дикий холод, и я вдруг отстраненно подумал, что всё… это конец! Этот полёт на Нарих, всё напрасно!

Виза… Отец… Дед… Мор…

Вдруг чья-то заботливая и теплая рука мягко легла на мой затылок, холод стал быстро отступать, а охвативший всё тело спазм стал понемногу растворяться, уступая место слабости и опустошенности.

Превозмогая нахлынувшее бессилие, я кое-как перевернулся на спину и сделал жадный, с каким-то тонким присвистом и бульканьем в груди вдох, затем хриплый, почти лающий выдох и снова свистящий вдох… Кое-как отдышавшись и придя в сознание, я с великим трудом встал на трясущиеся колени и посмотрел на Мора. Тот сидел рядом со мною на корточках, его взгляд был полон жалости и искреннего сострадания ко мне.

— Твое время уходит, Зор! В следующий раз меня может просто не быть рядом, и тогда уже некому будет вытащить тебя из-за темной кромки.

Я благодарно кивнул наставнику и потянулся за оброненным шприцем.

Сделав себе укол, я положил его обратно в пластмассовую коробочку и затянул лямки рюкзака. Снова задышалось легко и свободно, взгляд прояснился, хотя всё равно еще немного подташнивало, и отголоски приступа чувствовались во всём теле.

Я внимательно осмотрел берег, сверяясь со своим биорадаром.

Странно, но если верить его показателям, рядом не было ни одного кармина, и даже крупные рыбы или что там водилось этой воде, почему-то не подплывали к нам совсем уж близко.

На камне, почти у самой кромки воды сидел на корточках Мор. Он опустил кончики пальцев в воду и чему-то задумчиво улыбался.

Зашевелился просыпающийся Хат.

Сонно кивнув мне, он зачерпнул ладонями пригоршню воды и с удовольствием вылил ее себе на голову. Блаженно фыркнув, растер ладонями лицо и посмотрел на меня вечно голодным взглядом.

Я достал бутылку из-под «нектара» и, взболтнув ее, посмотрел на свет. На донышке еще оставалось на пару-тройку глотков янтарной жидкости, но не больше!

Пустив бутылку по кругу, я завинтил крышку на опустевшей таре и положил ее обратно в рюкзак. На этой планете ничего нельзя выбрасывать, всё может еще пригодиться и не раз!

Что-то мешало в груди, какая-то неестественная тяжесть. Необходимо совершить утренний комплекс, и как бы тяжело мне сейчас не было, надо постараться продышаться и разогнать кровь по мышцам и венам.

Глубокий вдох через нос, медленный выдох через рот… неожиданный кашель разорвал легкие, и я с натугой выплюнул в воду огромный сгусток почти черной запекшийся крови с частыми зелёными вкраплениями. Течение подхватило этот сгусток и понесло его подальше от нашего берега.

— Назад! — завопил Мор и, подскочив ко мне сзади, с неожиданной силой схватил меня за пояс и оттащил от кромки воды. — Назад, назад! Хат…

Хат вскочил на ноги, подхватывая свою секиру, и непонимающе уставился на нас.

Неожиданно поверхность невдалеке от нашего островка вскипела, и из воды высунулась огромная пасть, усеянная сотнями мелких кривых зубов.

Только увидев это речное чудовище размером с самого крупного крокодила, которого я когда-либо видел в своей жизни, я уже сам подхватил Мора на руки и, одновременно вытаскивая из кобуры слонобой, отпрыгнул от кромки воды почти на середину нашего островка.

Монстр заглотил выплюнутый мною кровавый сгусток, затем раскрыл пасть и с выпученными глазами устремился к нашему берегу.

Не отрывая взгляда от грозного обитателя местной реки, я лихорадочно перезаряжал револьвер, досылая в барабан патроны с двойной пулей. Через пару секунд я уже готов был к отражению атаки, но движение монстра почему-то к этому моменту замедлились, они стали более вялыми и не такими резкими, как пару мгновений назад.

Уже подплывая к берегу, этот крокодил-переросток еле смог выбросить переднюю часть своего тела на камни в пяти метрах от нас и замер, не в силах больше продвинуться с места. Его бока вздувались, как кузнечные мехи, и было хорошо заметно, что ему сейчас как-то не по себе. Захлопнув свою ужасную пасть, он прикрыл глаза и жалобно заурчал. Из его ноздрей и из-под зубов, обильно сочилась зеленоватая, дурно пахнущая жижа.

— Это яд Зиджима! Он обре…

Договорить Мор не успел…

Кто-то схватил нашего обессиленного крокодила за хвост и одним движением сдернул его обратно в реку. Пространство вокруг островка окрасилось в красно-зелёный цвет, и в непосредственной близости от острова закипела вода.

— Нам надо поторопиться! — взволнованно сказал Мор. — Очень скоро здесь будет не протолкнуться от этих тварей!

Час спустя. Водопад

Река сделала очередной крутой поворот, и я замер, пораженный увиденным. Прямо по курсу, где-то в километре от нас, высоко над водой вздымалось искрящиеся облако водяной пыли, и до моих ушей донесся глухой рев бурлящей воды, отвесно обрушивающейся вниз.

Водопад…

— Твою ж… — выкрикнул я, глядя на неотвратимо приближавшийся обрыв.

Гул падающей воды усиливался, приближаясь к нам с каждой секундой. Я, закусив губу, посмотрел на такие близкие к нам горы. До нужного нам горного хребта оставалось всего-то не больше трех-четырех километров! Еще бы чуть-чуть… эх!

Теперь-то я узнал тот звук, что услышал вчера ночью, засыпая.

Как же я не догадался-то!

Яд жреца не только тормозил работу моего бриала, но еще и влиял, как выяснилось только что, на мою сообразительность.

Быстро осмотревшись, я понял — преодолеть бурное течение реки, чтобы пристать к берегу, нам уже не удастся.

Мы гребли изо всех сил, стараясь прибиться к берегу, но могучая река не замечала наших ничтожных усилий. Течение ускорилось, наш плот начал клевать носом, и в следующее мгновение, обдав нас веером брызг, волна перехлестнула через плот, оставив на бревнах какие-то мелкие водоросли и быстро исчезающую пену.

Выбора нет, нам придется пройти через этот водопад. Главное — посильнее вцепиться в плот, стать с ним одним целым, и тогда есть шанс выжить.

— Готовьтесь! Мы пройдем через этот водопад, крепко держитесь за плот! — прокричал я, стараясь перекричать всё нарастающий шум.

Бросив бесполезное уже весло, я схватился за копье и вцепился в крепкие лианы, стягивавшие бревна.

Набрав в грудь побольше воздуха, я с шумом выдохнул и уставился на вздымавшуюся над водой белую пену.

Нет, не так я представлял себе поиск Лиама… совсем не так…

— Держитесь… — еще раз завопил я, стараясь перекричать шум низвергающийся вниз воды, — держитесь что есть сил!

Наш плот на мгновенье завис на самом краю водопада, наклонился, и нашим взорам открылась чернеющая внизу бездна, куда срывался клокочущий поток воды.

В следующий миг мы уже летели вниз, исторгая из себя вопли дикого ужаса и ругательства.

Момент вхождения в воду сопровождался зубодробительным ударом, от которого заныли все кости и связки. Плот вошел в воду ребром и вместе с нами погрузился под бурлящую бездну. Благодаря нашей совместной с Мором волшбе, он не рассыпался от удара об воду, укрепленные магией лианы и брёвна выдержали падение с такой высоты, что не скажешь обо мне.

Я со всего маху приложился лбом об бревно, в голове сразу же помутнело, в ушах послышался противный звон, барабанные перепонки, казалось, вдавило внутрь ушей, разрывая на части черепную коробку. Инстинктивно открыв глаза, я увидел пузырящуюся воду и бешено вращающиеся вокруг нас каменные стены…

В пещере

— Ох… — очнувшись, я открыл глаза и, морщась от громкого шума водопада, осторожно потрогал свой затылок.

Пальцы скользнули по мокрым волосам и наткнулись на огромную шишку, выпиравшую из-под волос.

Ого, вот это да!

Это отчего так, где это меня так?

Помню, как меня закрутило в водовороте, затем удар головой об стену, потом еще удар, и темнота…

Где Мор, где Хат?

Приподнявшись на локтях, я осмотрелся.

Пещера, полумрак. В полутора метрах от меня небольшое озерцо.

Единственный источник тусклого света исходил от входа в пещеру, который в свою очередь был перекрыт низвергающимся вниз потоком воды, создающей столько шума.

Где Кира? Почему молчит?

Где вообще все, чёрт подери!

Прислушавшись к себе, я с облегчением выдохнул! Хоть мыслесвязи и нет на этой планете, и Кира тут работает с перебоями, но биорадар моего бриала пока функционирует исправно.

Две активные биологические метки я обнаружил метрах в трехстах от себя в глубине пещеры, и в данный момент они ко мне приближались.

Кира немного с опозданием и чуть приторможено сообщила мне о моих повреждениях и тут же настоятельно порекомендовала сделать инъекцию противоядия.

Мой рюкзак оказался у меня под головой.

Наверное, пока я был без сознания, Хат с Мором аккуратно его стащили с меня, уложив мне под голову.

А где копье?

Пошарил вокруг руками — нет копья! Неужели я его потерял в том водовороте? Видимо, что так! Что я скажу отцу и деду? Я сокрушенно покачал головой и, тут же вспомнив, запоздало хлопнул себя ладонью по кобуре на портупее. Слава всем Создателям, револьвер оказался на месте, и все пять кассет с запасными патронами тоже!

Интересно, а Хат секиру не потерял?

После легкой контузии руки мелко тряслись, и я никак не мог попасть себе в вену. Пришлось обращаться за помощью к Кире. Дрожь в пальцах мгновенно прекратилась. Я уверенно сделал себе укол и положил опустевший шприц обратно в коробочку.

Из темноты показался Мор с чуть прихрамывающим Хатом, и… о чудо, на плече у наставника сидел нахохлившийся Лукко. Надо же, он тоже выжил, несмотря на падение с такой огромной высоты!

Настроение сразу же пошло вверх. С облегчением я заметил у Хата на поясе нашу родовую секиру в целости и сохранности. Оттого, что друзья живы и здоровы, на сердце сразу отлегло, и я впервые за эти дни нахождения на Нарихе улыбнулся.

— Приветствую! — поприветствовал я их, пошатываясь, вставая с камней. — Как мы здесь оказались, и откуда это вы сейчас направляетесь?

— Приветствую! — отозвался Хат. — Лукко обнаружил второй выход из этой пещеры, и мы решили его проверить. Узкая щель, где мы с тобой протиснемся с большим трудом, даже будь кармины в два раза меньше, им там ни за что не пролезть!

— Я рад, что ты пришел в себя! — добавил Мор, рассматривая меня с головы до ног.

Наставник почесал пальцем между глаз зверька, отчего тот рассыпался радостной трелью и шустро переместился на другое плечо.

— Здесь безопасно, и поэтому мы заночуем тут, а завтра с утра, отдохнув и восстановившись, возобновим поиски живительного Лиама.

Мор устало уселся на камни и вытянул ноги.

— Странно! Я совсем не помню этот водопад! С орбиты Нариха я рассматривал этот район, и когда определял место высадки, то ориентировался по тому горному хребту, что я вам указал. Я эти горы помню с детства, и я бы не мог ошибиться. Реку эту помню, правда, тогда она была намного шире, а вот этот водопад не помню, его тут раньше не было, я бы точно знал!

— Тут где-то рядом было твое селение? — осторожно спросил я.

Мор грустно кивнул.

— На той стороне гор…

Возникла неловкая пауза.

— Так как мы здесь оказались? — решил сменить я тему. — В этой пещере?

— Водопад имеет несколько уступов, — донесся до меня из-за большого валуна голос Хата. — Мы с нашим плотом рухнули на самый верхний, и нас тут же затянуло в водоворот, а затем мы оказались по эту сторону водопада, в этой пещере.

Хат подошел к нам и сел рядом с Мором, растирая колено.

— Благодаря этому переносному контейнеру, — он указал на мой рюкзак, — мы смогли остаться все вместе, и нас не раскидало по всем уступам дальше. Когда мы в него вцепились, то ты уже был весь в крови и без сознания.

— А плот? — спросил я.

— А плот полетел дальше вниз вместе с твоим копьем, и если бы мы продолжали за него цепляться, то разбились бы с вероятностью в девяносто восемь процентов.

Хат встал, пару раз присел и благодарно кивнул Мору.

— Большая удача, что сейчас с нами наш уважаемый Мор!

Хат изобразил еще один уважительный поклон в сторону моего наставника.

— Пока ты был без сознания, он вылечил мою сломанную ногу и твою разбитую голову…

— И долго я был без сознания?

— Нет, полтора часа!

Я посмотрел на наставника и поблагодарил его кивком так, как это было принято у Хогов.

Тот чуть улыбнулся, дав мне понять, что он принял мою благодарность и вернулся к общению с Лукко.

Со стороны это выглядело несколько забавно.

Зверек сидел перед Мором на задних лапках и внимательно смотрел в глаза своему большому другу. Затем, что-то радостно заверещав, он подскочил с места и моментально скрылся в темноте.

Мор посмотрел ему вслед и тепло улыбнулся.

— Он принесет нам что-нибудь поесть! Завтра нам понадобятся силы.

Откинувшись на спину, наставник положил худые жилистые руки себе под голову и, вздохнув, посетовал:

— Как нам не хватало этих Лукко на Гаране! Мы очень скучали по ним, и я уже начал просить отца Крона, доблестного Рииза собрать экспедицию на Нарих — за этими нашими маленькими друзьями, но как-то… Потом смерть Рииза, правление Крона… Зотэрианцы всегда хорошо относились к нам, дали нам вторую жизнь, приютили, поддерживали во всём, и на совете семей мы приняли решение, что просить о чём-либо еще наших добрых зотэрианцев крайне невежливо…

Мор оборвал свою речь на полуслове и, наклонив голову, к чему-то прислушался.

— Сур возвращается, что-то он быстро! — с ноткой тревоги заметил он.

Сур, как я понял, это наш Лукко. Ну наконец-то наставник дал ему имя.

Почувствовав что-то неладное, я сразу же проверил свой биорадар. Странно. Новых засветок нет! И Хат не бьет тревогу. Что же тогда так встревожило Мора?

Развить я свою мысль так и не успел.

Из темноты, громко вереща, выскочил Сур, мигом взлетел на спину Мора и что-то тревожно потренькал тому в ухо и тут же кинулся наверх под свод пещеры.

Лицо Мора вмиг изменилось.

— В воду, всем в воду! Быстро!

И подав нам пример, он прямо с места, где сидел, прыгнул в воду и, помогая себе руками, постарался отойти от берега как можно подальше.

Схватив рюкзак, мы без лишних вопросов последовали за ним.

— Крухи! — коротко бросил нам Мор, когда мы с Хатом оказались рядом. — В воду они не полезут! Наверное! Раньше бы точно не полезли. Но всё равно надо зайти поглубже.

Мы с Хатом переглянулись. Как-то неуверенно он это сообщил, не было бы каких-нибудь сюрпризов!

Крухи? Что за крухи? Первый раз о них слышу! Может, это какая-то разновидность карминов? Но почему тогда на них не реагирует мой биорадар? Может…

Сначала я их услышал.

Какой-то скрипучий шелест и бесчисленное количество приближающихся острых коготков, цокающих по камням пещеры.

Затем я их увидел.

Пауки, или что-то очень похожее на них, черным ковром ворвались в пещеру и сразу же понеслись к воде.

Большие — размером с мой кулак. Черные костяные панцири терлись друг об друга, создавая тот самый слышимый мною шелест.

Мор стоял в воде по горло и пока не предпринимал никаких действий. Молчал и смотрел на пауков удивленным взглядом, чего-то выжидая.

Крухи тем временем накатили волной к самой кромке воды и замерли. Между ними началась самая настоящая давка, задние напирали на передних, те упирались, не желая лезть в воду. Крухи стали взбираться один на другого…

— Как только они начнут наливаться ярким светом, немедленно ныряйте и держитесь под водой как можно дольше, — не отрывая от них взгляда, напряженным голосом предупредил нас Мор. — Они могут доплюнуть до нас своей огненной слюной, а она может прожечь насквозь даже самое толстое и крепкое дерево!

В подтверждении его слов, ближние ряды постепенно начали наливаться ярким красноватым светом…

— Под воду! — чуть истерично крикнул Мор и тут же первым скрылся под водой.

Не теряя времени, мы сразу же занырнули следом за ним.

В какой-то момент под водой стало светло как днем! Огненные протуберанцы, проносились над нами один за другим, и вода, несмотря на то, что постоянно пополнялась в этом озерце из водопада, стала ощутимо нагреваться.

Благодаря нашим бриалам так сидеть под водой мы могли очень и очень долго, но в пещере события начали развиваться самым неожиданным для нас образом. Из-под воды я увидел, как свод пещеры озарила яркая зелёная вспышка, и еще через мгновение прямо на наши головы начали опускаться мелкие камушки и отдельные изувеченные части Крухов.

В изумлении я смотрел на то, как перед моими широко открытыми глазами, медленно опускаясь на дно, проплыл фрагмент костяной лапки с острым когтём на конце, а чуть в стороне разорванная пополам часть панциря этого нариханского жука.

Каждой клеточкой своего тела я ощутил мощнейшую магию Хогов, примененную под сводами пещеры. Ну наконец-то Мор применил против этих, плюющихся огнем крухов, что-то стоящее!

Мне стало интересно посмотреть на последствия этой волшбы, и я чуть вынырнул, ровно настолько, чтобы мои глаза оказались над водой. Но то, что я увидел в следующее мгновение, вызвало у меня крик удивления, и я чуть не нахлебался воды.

Я почти не обратил внимания на дымящийся ковер из тушек Крухов, заполнивших почти весь пол в этой пещере. Мой взгляд был прикован к самому настоящему живому Хогу, стоявшему на высоком камне и державшему в руке мое утерянное копье

Глава 6 Хог по имени Стор

Глава 6. Хог по имени Стор

Угча!

Незнакомый Хог стоял на возвышенности в пол-оборота и молча смотрел на меня, а я, не отрываясь, глазел на него и не мог поверить. Это действительно был настоящий, живой Хог! Только не совсем похожий на Мора и других представителей этой расы, живущих сейчас в Ковчеге, но это был, без сомнения, Хог!

По пояс голый, на груди и животе замысловатые узорчатые татуировки, на узких бедрах короткая набедренная повязка из кожи какого-то животного, не удивлюсь, если даже кармина. На ногах мягкая кожаная обувка, оплетенная крепкими ремнями до колен на подобие наших земных онучей. Местный Хог был значительно крупнее Мора, в отличие от него, более жилистый, с сильно развитой мускулатурой, и строение тела у него было более пропорциональным, чем мы привыкли видеть у своих. С таким телом хорошо передвигаться по земле, а не лазить по деревьям.

Жесткий взгляд разноцветных глаз смотрел на меня совсем без страха, больше с вызовом и любопытством. На совершенно лысом затылке от уха до уха была волнистая горизонтальная роговая пластина, точно такая же, как и у нашего Мора.

Мы обменивались взглядами всего несколько секунд, и тут я увидел, что все его три глаза начали округляться до такой степени, что я стал опасаться, что еще чуть-чуть, и они выскочат из своих орбит. Он неверяще уставился мне за спину, в его глазах и на лице появилось выражение удивления, замешательства и благоговения.

— Угча! — прошептал он, роняя мое копье и падая перед выходящим из воды Мором на колени.

Два часа спустя

Заночевали мы, как и планировали, в этой пещере по соседству с мертвыми и воняющими паленой костью крухами. Соседство было так себе, но как сказал нам местный Хог по имени Стор — более безопасного места для ночлега, чем эта пещера, нам сейчас не найти во всей округе! Он поведал нам, что сам много раз останавливался здесь на ночлег, перед тем как совершить последний переход к своему селению по ту сторону горного хребта.

Стор, так вовремя пришедший к нам на выручку и уничтоживший огромное количество огненных жуков всего лишь одним боевым заклинанием, был ни кем иным, как местным следопытом, и одновременно самым лучшим в своем селении добытчиком мёда. И то, с какой гордостью и значимостью он это произнес, говорило нам о том, что добыча мёда, это занятие на Нарихе очень даже непростое и сопряженно с большим риском для жизни. Он, разумеется, назвал мёд как-то иначе, Тата — кажется, но сути это не меняло — мёд он и есть мёд, где бы ни был!

Кстати, я этот местный мёд уже попробовал и, скажу честно — ничего лучше я в своей жизни еще не ел! Вкуснее — да, но лучше точно нет! Такого прилива сил от доставшейся мне порции местного тата, которая поместилась на кончике ножа, я не испытывал еще никогда. Даже голод, уже начинавший грызть меня изнутри, куда-то бесследно исчез, и в желудке появились ощущения теплоты и сытости.

Час назад Мор со Стором отошли подальше в сторонку, почти к самому водопаду и, расположившись друг напротив друга на камнях, вели молчаливую беседу — глаза в глаза. Иногда они обменивались короткими фразами и после этого снова замолкали, общаясь между собой только мысленно, передавая друг другу образы и необходимую им обоим информацию.

Пока они были заняты такой необычной беседой, мы втроем — я, Хат и только что вернувшийся из леса Сур, расположились возле небольшого костерка, разведенного мною из собранных вокруг озерца сухих веток, и пробовали на вкус местные орехи. Их нам натаскал наш добрый зверек, заложив аж четыре штуки себе за щёки. Орехи были размером с арахис и в крепкой, как броня, скорлупе.

Мор, перед тем как уединиться в сторонке со Стором, посоветовал нам их тщательно разжевывать, и тогда, для того чтобы утолить наш голод и восстановить утраченные силы, хватит всего одного ореха.

В отличие от воина клана Акум, мне хватило и мёда, поэтому откусив чуток от твердой как камень сердцевины, остальное я аккуратно положил в непромокаемый пакет и засунул поглубже в рюкзак — про запас!

Следопыт

Откинувшись на спину и заложив руки за голову, я прикрыл глаза и сквозь ресницы наблюдал за местным жителем, и не мог не заметить — как сильно отличался он внешне от тех добродушных Хогов, которых я привык каждый день видеть у нас в Ковчеге. Сейчас перед Мором сидел закалённый воин, привыкший изо дня в день убивать и выживать на этой планете, где кровожадные и прожорливые хищники встречались тут чуть ли не на каждом шагу!

Ровная и крепкая спина, нет и следа той сутуловатости, что так присуща нашим Хогам. Сейчас мне этот Стор напоминал индейца из племени Сиу, ведущего переговоры с бледнолицыми…

Я невольно улыбнулся такому сравнению. И да, кстати, вести переговоры и торговаться Стор тоже умел неплохо!

Теперь к каменному топорику на его поясе добавился еще и мой очень острый и надежный спецназовский нож. После упорных переговоров и торгов я кое-как сумел выменять наше родовое копье на этот нож.

Стор, уже сдаваясь, нехотя признал, что для него оно немного тяжеловато, а вот этим ножом ему в бою орудовать будет гораздо сподручнее. Но финальную точку в наших торгах поставило то, что я пообещал ему, что научу, как сделать из этого ножа надежное и смертоносное копье! На том и сошлись!

Мор во время наших торгов улыбаясь стоял в сторонке и не вмешивался в этот, напоминающий мне восточный базар, процесс. Он, конечно, мог бы легко попросить Стора вернуть мне мое утерянное копье, и тот с великим почтением и радостью сделал бы это, но мой наставник решил, что торгуясь с этим хитроватым Хогом, я так быстрее налажу с ним контакт и найду общий язык.

В принципе, всё так и вышло. После того как Стор завладел моим ножом, он всё время старался быть поближе ко мне.

Я пошурудил тонкой веточкой прогоревшие угли и, подкинув новую порцию сушняка в костер, посмотрел на обоих Хогов, анализируя рассказ местного жителя.

Как ни странно, но этот следопыт и одновременно сборщик мёда оказался здесь неспроста. Как он сам рассказал нам, Стор пришел сюда прямиком по нашу душу… Оказалось, всё дело в том, что старцы селения, в котором он жил, еще вчера утром почувствовали отголоски древней волшбы, примененной далеко за горным хребтом, и, немного посовещавшись, решили отправить своего лучшего следопыта на поиски того, кто владел такими мощными и сейчас уже почти утерянными знаниями древней природной магии. Но встретить тут самого настоящего Угча — так местные жители называли древних, давным-давно покинувших эту планету на огромных огнедышащих птицах, — он никак не ожидал. Об этих Угча остались только древние легенды, пересказываемые долгими вечерами у костра местными старцами, а тут живой Угча да еще в сопровождении двух звёздных странников, совсем не похожих на Хогов и вооруженных неведомым оружием — невероятно!

Лежа у догорающего костерка и поглядывая на тихо беседующих Мора и Стора, у меня перед глазами стояла сцена встречи этих двух представителей одной расы, но разных эпох и поколений. Она была настолько эмоциональна с обеих сторон, что мы с Хатом старались даже не дышать, чтобы не испортить этот волнующий для всех нас момент.

Когда Мор вышел из воды на берег, то долго стоял над коленопреклоненным Хогом и молчал, пока тот сам не поднял голову и не заговорил с моим наставником первым.

Он говорил быстро, часто от волнения сам себя перебивая, но смысл сказанного был один — Стор и представить не мог, что встретит здесь самого настоящего Угча, а Мор — это, по его мнению, Угча, а значит, ближайший сподвижник Священного Иги, и поэтому почти так же свят, как и сам Иги, а… ну в общем, весь смысл сказанного сводился к тому, что Мор сейчас у местных Хогов будет чуть ли не божеством, и Стор очень горд, что именно ему выпала честь первым найти его и, что он немедленно, используя специальное заклинание, сообщит об этом старцам в их селение.

В тот момент я смотрел на наставника, и у меня ком подбирался к горлу, мешая дышать. Нас с Мором связывала общая частичка его генов, поэтому я очень хорошо чувствовал — мой наставник сам сейчас был крайне взволнован и растерян. Он был твердо уверен в том, что в те далекие времена они вместе с Зотами смогли эвакуировать с Нариха всех выживших Хогов, не оставив на этой планете никого на съедение кровожадным карминам, но видимо, он жестоко ошибался, и понимание этого застало его сейчас врасплох!

Потом они, не сговариваясь, взялись за руки и, прикоснувшись друг к другу лбами, простояли так еще довольно долго, пока из-под сводов пещеры не появился испуганный Сур и бесцеремонно запрыгнул сначала на голову Мора, а затем и Стора, который, кстати, при появлении Лукко улыбнулся и почесал тому кончиком пальца между глаз, как своему старому знакомому.

Когда схлынули первые эмоции, закончились наши торги по поводу копья, мы удобно расселись вокруг костерка, попросили следопыта подробнее рассказать о том, как он искал нас, и как у него получилось так вовремя прийти к нам на помощь.

Стор, почувствовав к себе наше общее внимание, приосанился и с важным видом начал свой неспешный рассказ, во время которого всё время поглядывал на Мора.

Во-первых, мы узнали от Стора, что мы не первые звёздные гости, кого он встречает на Нарихе. Уже очень давно в одном из селений живет еще один, правда, он совсем не похож на нас и очень прожорлив. На охоту не ходит, мёд не собирает, единственная польза от него, что он хорошо умеет выделывать шкуры карминов.

После этих слов Хат заинтересованно склонил голову набок и, растягивая слова, заявил:

— Мне бы хотелось навестить этого звёздного гостя.

Стор пожал плечами и сказал, что та деревня находится в пяти дневных переходах от их селения и, когда начнется сезон дождей, то можно и навестить.

По рассказам нашего следопыта, его собственное селение находилось сравнительно неподалеку от этого места, всего в одном дневном переходе по ту сторону горного хребта, на небольшом островке, посреди глубокого и живописного озера.

А дело было так…

Стор преодолел узкий тоннель под горным хребтом и уже шел вдоль берега реки, направляясь к водопаду, как его внимание привлекло намертво застрявшее между прибрежных валунов что-то непонятное, но точно рукотворное, и от которого к тому же издалека несло древней магией Хогов, как будто сам главный старец Стех только что поколдовал над ним. Но Стех остался далеко в селении, и Стор понял, что он наткнулся на след, который мог привести его к таинственному незнакомцу.

Подойдя ближе и внимательно осмотрев связанные между собой, твердые как камень ветки деревьев, он сделал для себя два очень важных открытия: первое — эти ветки связали между собой не Хоги, это точно! Такой способ стягивать лианами ветки вместе он видел впервые, и второе — наложить такое мощное заклинание крепости мог только Хог, и этот Хог никак не ниже уровня старца! Значит, этот неимоверно сильный Хог, обладающий секретами древней магии, был на этом сооружении из веток мертвых деревьев вместе с теми, кто его и сотворил. А последняя находка подтвердила его вывод о том, что на Нарихе уже в который раз появились таинственные пришельцы с неба.

Он нагнулся и вытащил застрявшее между лиан, стягивающих плот, тяжелое длинное копье из неизвестного ему, прочного как самый твердый камень материала. Дотронувшись до его острия, он отдернул руку и, выронив копье, мигом засунул окровавленный палец себе в рот. Если поблизости есть кармины, и они учуют его кровь, то ему точно несдобровать! С одним или двумя он еще справится, но если их будет чуть больше — разорвут!

Стор прислушался и постарался мысленно раствориться в окружающем его пространстве. Все его органы обоняния и слуха обострились до предела, и со всей округи к нему начала поступать интересующая его информация. И он очень хорошо почувствовал, что где-то в половине дневного перехода отсюда вдоль горного хребта находилось большое стойбище пещерных карминов. Эти намного опаснее своих лесных собратьев, и ему никак не справиться даже с одним.

Стор облегченно выдохнул — эти далеко, не почувствуют! Но всё равно надо быть осторожнее. Они очень не любили селиться возле воды и всеми силами старались избегать этого. Тогда он с облегчением выдохнул и, не вынимая палец изо рта, снова принялся с интересом рассматривать диковинное копье. То, что оно острое, он уже убедился!

Им наверняка можно убить любого кармина с одного удара и даже ползучего Крака, который иногда вылезает из воды на их острове и нападает на селение, утаскивая под воду зазевавшихся Хогов. Да наверняка этим копьем можно его убить и коварных Глауров тоже. Если тот подпустит его к себе поближе! Магия их почти не берет, а вот такое острое копье, наверное, будет в самый раз…

Когда Стор в своем рассказе дошел до этого момента, я ухмыльнулся и поворошил веточкой угольки в костре — уж очень красноречивый был взгляд у нашего следопыта, обращенный непосредственно ко мне. Я с улыбкой кивнул, соглашаясь на его немую просьбу.

Ладно, попадем в селение к Хогам, а там уже разберемся с этими, как их там — Краками и Глаурами!

Видимо, почувствовав мое согласие, Стор с облегчением выдохнул и, почесав лоб над средним глазом, вспоминал, на чём он остановился и, вспомнив, продолжил свой рассказ.

На его памяти, это уже был второй случай, когда с неба опускались огромные огненные птицы, правда, взлететь обратно они уже не могли и за очень короткое время превращались в труху, которую легко можно было пробить даже пальцем. А все, кто находился внутри, становились легкой добычей вечно голодных карминов. Но вот эти незнакомцы, которые так хитро связали ветки, были более подготовленными, и еще… им посчастливилось сразу же встретить сильного Хога, и это, вероятно, и спасло им жизнь. Так он объяснял себе наше появление.

Тогда Стор перехватил поудобнее копье, посмотрел наверх, откуда с шумом срывалась клокочущая вода, и в этот момент всё его естество закричало об приближающийся опасности. Он присел в воду по грудь и взволнованно повел носом. Стараясь не делать резких движений, он отошел на глубину подальше от берега и весь превратился в слух, отсекая все посторонние звуки вокруг. Он замер, не дышал, слившись с рекой, и пытался уловить только тот звук, который вызвал у него такое сильное беспокойство.

Крухи!

Точно крухи! Этот шелест их твердых, как самый крепкий камень, панцирей ни с чем не перепутать. Они были совсем рядом, ползли вверх по склону к водопаду. Голова нашего следопыта разом покрылась густой испариной от испуга.

Что им тут надо? Сколько их? Судя по шелесту, который доносился до Стора всё отчетливей и отчетливей, по лесу рядом с берегом шла большая семья, направляясь к вершине. Стор тогда задумался: «Они зачем-то опять спустились со своих огнедышащих гор и, пройдя огромное расстояние через раскаленные пески мертвой пустоши, появились тут в лесу, снова грозя устроить всепожирающий пожар?»

На памяти Стора такое уже случалось! Редко, но случалось! И только своевременное вмешательство Хогов с их магией, вызывающей дождь, не давала огню уничтожить всё живое вокруг. Но что им тут понадобилось в этот раз? Тут не водилось раскаленных и плохо пахнущих камней, которые они с удовольствием употребляли в пищу, тут не было ничего, что могло бы так заинтересовать их, но они всё равно упорно лезли по склону вверх, к вершине грохочущего водопада.

Стор замер, вспоминая, что ему говорили старики про этих крухов, а говорили они, что только две причины могут согнать этих огненных жуков с их насиженных мест. Первая — это поиски золы каких-то редких деревьев, которая необходима им для оплодотворения, и второе — это особый вид магии, если эта магия применяется где-то неподалеку от расположения их семьи.

— По-моему эта магия должна быть лечебная, да, точно лечебная! — уточнил Стор, припоминая.

И он еще раз глянул на вершину водопада, и тогда его осенила догадка. Точно! Как же он раньше-то не догадался!

Пещера! Огненные жуки прут в ту самую пещеру, в которой он всегда останавливался на ночлег уже бесчисленное количество раз! Там, наверное, и находился нужный ему Хог, и таинственный незнакомец! Они ранены и залечивают свои повреждения. В голове у следопыта всё сложилось в один миг на наше счастье.

По мнению Стора, в случае с крухами соединились обе причины. Семья забрела в эти края в поисках особых деревьев и, почувствовав отголоски той магии, которая так привлекала их внимание, ринулись на поиски того, кто ее применил.

Больше не колеблясь, Стор подхватил тяжелое копье и, выйдя на берег, осторожно двинулся вверх по склону следом за удаляющейся семьей огненных жуков.

Да, интересный получился рассказ у нашего следопыта, как будто я сам побывал на его месте! После того как Стор закончил повествование о своих приключениях, Мор мягко взял его за руку и отвел в сторонку, где они, рассевшись на камнях, беседовали уже второй час. Ну и пусть себе беседуют, им, конечно же есть что сказать друг другу…

Сур, свернувшись клубочком, устроился у меня под боком, приятно грея своим телом. От этого мне стало тепло и уютно, и я даже не заметил, как мои глаза стали сами собой слипаться, и я стал проваливаться в сон.

Живительный Тата

— Зор, вставай! Уже рассвет! — кто-то безжалостно тряс меня за плечо, вырывая из крепкого сна.

Я разлепил глаза и непонимающе уставился на Хата.

— Вставай! Скоро выход. Тебе необходимо подготовиться, — он выразительно показал глазами на мой рюкзак и добавил: — Потом времени совсем не будет!

Я кивнул, с ним соглашаясь, и сел на камни, растирая ладонями лицо. Посмотрел на воду — умываться сразу же что-то расхотелось!

В воде прямо возле берега цельным ковром плавали обгоревшие и изувеченные тушки крухов. От них воняло так, что если бы не мой бриал, приглушивший обоняние, то глаза от этой вони заслезились бы гарантированно.

Мор со Стором и Суром куда-то исчезли. Но раз Хат не беспокоился, то и волноваться мне не о чем, тем более, как мне кажется, я уже слышал приближающиеся легкие шаги нашего следопыта.

Кивнув Хату, я потянулся к рюкзаку и невольно прислушался к своим ощущениям.

С организмом определенно происходило что-то новое!

Я совсем не чувствовал той невыносимой тяжести в груди, что так сильно мучила меня каждый раз по утрам. Появилось ощущение необычайной легкости, какой-то пустоты внутри и свободы. Как будто из моего тела вынули все внутренности и образовавшуюся пустоту заполнили чуть прохладным воздушным гелем. На языке ощущался легкий привкус вчерашнего тата, которым нас угостил наш следопыт.

Неужели это он дал такой потрясающий эффект? Это у всех так, или только у одного меня?

— Хат, разреши мне кое-что у тебя спросить? — я немного замялся, у зотэрианцев было как-то не принято спрашивать о самочувствии. — После вчерашнего тата у тебя нет никаких необычных ощущений?

Хат замер на месте, прислушиваясь к себе, затем пожал плечами и отрицательно мотнул головой.

— Нет, всё как обычно!

Затем пристально посмотрел на меня и с беспокойством сообщил:

— Твоя кожа на лице стала темнее, и твои глаза… они изменили цвет…

— Это потому что вчера он вкусил тата! — из глубины пещеры раздался приближающийся голос Мора.

Из темноты вышел Стор, а за ним мой наставник с Суром на плече.

— Зор имеет в своих генах частичку Хога, и поэтому живительный тата действует на него таким образом!

Мор подошел ближе и заглянул мне в глаза.

— И теперь, пока у нас есть хоть одна капля тата, никакие другие лекарства тебе больше не нужны!

И тут же он поднял ладонь в предупредительном жесте.

— Но когда его не станет, приступы удушья вернутся с удвоенной силой, и лучше бы к этому времени нам разжиться цветком Лиама, иначе этого момента ты можешь и не пережить!

Я перевел взгляд на Стора. Тот правильно понял мой взгляд, дотронулся до маленькой сумочки на своем поясе и утвердительно кивнул.

— Я знаю о твоей болезни от нашего Угча. Тата на какое-то время остановит твою болезнь, а это, — он указал на пластмассовую коробочку со шприцами у меня в руках, — это лишь отсрочивает твою гибель и постепенно тебя убивает!

Я посмотрел на Мора, показал ему коробку со шприцами и спросил:

— Откуда он это знает?

Но вместо Мора, мне снова ответил Стор:

— Я чувствую и знаю — у тебя когда-то была яркая и очень насыщенная аура, а сейчас она пробита во многих местах и уже почти потеряла свой первоначальный цвет. И она совсем не совпадает с аурой вот этого, и это… — Стор небрежно указал пальцем на коробку, — оно тебе не подходит!

Следопыт посмотрел на мое удивленное лицо и перевел взгляд на Мора.

— Это же так просто и понятно!

Я недоверчиво глянул на Мора, тот в ответ лишь только кивнул и развел руками.

— Да это так, но как говорят земляне — за неимением лучшего…

Мор грустно улыбнулся.

— В Ковчеге просто не было ничего лучше того, что придумала на тот момент мудрейшая Виза. А затем Великий Иги указал нам путь.

Стор с великим уважением посмотрел на Мора и с почтением наклонил голову.

— Нарих поможет и исцелит!

Мор кивнул и, решив сменить тему, сообщил нам:

— Стор поможет нам найти цветок Лиама, и теперь он главный в нашем отряде!

Мы с Хатом переглянулись и синхронно кивнули, соглашаясь.

Выход из пещеры был действительно узок, и нам с Хатом пришлось немного постараться, чтобы протиснуться в эту тесную, да еще и изгибающуюся под разными углами щель. Но занятия с Ваамом не прошли для меня даром, и я преодолел это препятствие без особых проблем, впрочем, как и Хат.

Наш следопыт вышел из пещеры первым и, сделав всего пару небольших шагов замер, шумно потянул носом воздух. Убедившись, что опасности рядом нет, он махнул нам рукой, указывая направление движения.

Как объяснил нам Стор ранее, сначала наш путь пойдет вниз по реке, пока мы не доберемся до горного хребта, затем по узкому тоннелю, лежащему под этим хребтом. А когда выйдем в нужном нам месте, то начнем подъем к горной вершине в поисках Лиама. Мы поднимемся на высокогорное плато и, по словам Стора, там он не так давно видел этот самый цветок, растущий прямо из камня.

Слушая наставления Стора, я невольно ухмыльнулся про себя. По меркам Хогов, «не так давно» это могло быть и сто лет назад, и все триста, если не больше!

Спуск вниз по берегу реки начали в таком порядке: первым шел Стор, следом за ним Хат, затем я и замыкал наше шествие Мор.

Как только мы вышли из пещеры, наш Лукко сразу же запрыгнул на ближайшую ветку и тут же, сверкнув серебристым хвостом, скрылся в густой листве.

Пещерники

Мы узнали о приближении карминов тогда, когда до заветных гор оставалось всего-то километра полтора-два.

Первым, к нашему удивлению, их засек наш следопыт. Замерев на месте, он приложил ладонь к земле и прислушался. После чего подскочил как ошпаренный и, дико выпучив все свои три глаза, сначала указал нам на лес, затем на такие уже близкие к нам горы.

— Кармины! Их много, и здесь нам с ними не справиться! Нам надо успеть туда!

Я посмотрел на свой биорадар. Нет никаких засветок, всё чисто и спокойно. Хат тоже пожал плечами, но спорить со Стором было сейчас бесполезно, тем более он уже удалялся от нас, быстро сверкая своими пятками.

— Не отставайте от него! — поторопил нас Мор, и мы пустились следом, сокращая мигом увеличившееся расстояние.

Догоняя Стора, я всё время сверялся с Кирой. Вот только сейчас, на самой границе охвата моего биорадара стали появляться засветки, один, два, десять, а их и на самом деле много. Кира тут же сообщила мне о сорока семи метках, которые приближались к нам с невероятной быстротой, широко рассыпавшись по всему лесу.

Через минуту сумасшедшего бега по пересеченной местности, мы наконец-то подбежали к огромным валунам, наваленным перед входом в какой-то тоннель, больше напоминающей узкую и кривую щель в монолитной скале. Остановившись перед входом, Стор показал нам, чтобы мы заходили внутрь, а сам, отбежав немного в сторону, начал собирать небольшие камни, быстро формируя из них маленькие пирамидки.

Хат первым протиснулся в щель, за ним последовал Мор, а я немного задержался — мне было до жути интересно, что сейчас делал наш следопыт. На всякий случай я достал свой слонобой и приготовился его прикрывать.

Стор тем временем поспешно собрал четыре пирамидки и, расставив их в шахматном порядке перед входом — в двух метрах друг от друга, присел над самой дальней из них и начал водить над ней руками, бормоча что-то непонятное себе под нос.

— Это задержит их! — не оборачиваясь, бросил он мне.

Посмотрев на его ладони так, как учил меня это делать Мор, я заметил, что они слегка искрятся ярко-красным светом, пропитывая им каменные пирамидки насквозь.

Закончив с одной, он тут же переместился к другой, потом к следующей…

Когда оставалось «зарядить» последнюю пирамидку, появился первый кармин. Одним прыжком хищник запрыгнул на огромный валун метрах в тридцати от нас и огласил округу раскатистым ревом, оповещая всех вокруг, что он первым настиг свою жертву.

Внешне этот зверь немного отличался от виденных мною ранее. В глаза бросилась стального цвета грива, и на передних конечностях вместо двух пальцев я заметил три, и в целом эта порода карминов выглядела как-то помельче и пощуплее, что ли!

Это мое сравнение длилось всего одно мгновение, и этого мгновения мне хватило, для того чтобы успеть сделать первый выстрел прямо в раскрытую пасть твари. Без глушителя выстрел из слонобоя прозвучал так, как будто рядом пальнули из крупнокалиберной пушки. Кармина сбросило с камня назад, а наш бедный следопыт от неожиданного раската, прогрохотавшего рядом с ним, упал на колени и очумело затряс головой. Но он быстро пришел в себя и, сообразив, что это громыхнули не его пирамидки, а что-то у меня в руках, резво вскочил и потянул меня за руку ко входу в тоннель.

— Бежим! Это пещерники, ты убил их вожака, и теперь они нападут на нас все сразу! Они всегда нападают все сразу, когда убивают их вожака! Быстрее, прошу тебя! Быстрее…

Затолкнув меня в узкую щель прохода и, протиснувшись следом, он развернулся ко входу и, скрываясь за небольшим выступом, замер. Бормоча себе под нос не знакомую мне мантру, он медленно поднял обе руки вверх.

Из-за его спины я прекрасно видел, как на то место, где мы только что были, стремительно выпрыгнуло с десяток таких же точно карминов и, секунду покружившись на месте, они ринулись в нашу сторону.

Стор в этот момент с гортанным криком резко опустил свои руки вниз и на том самом месте, где сейчас находились твари, прозвучал ужасающей силы взрыв. Всё вокруг заволокло пылью, всюду слышались вопли, визг и звериное рычание.

Сквозь оседающую пыль я увидел множество фрагментов разорванных тел карминов, валявшихся повсюду. Некоторые из хищников были сильно изранены или контужены, волоча за собою свои сизые внутренности, они слепо утыкались мордами в валуны и, тупо упершись в них, оставляли задними лапами глубокие борозды на каменистом грунте — пытались сдвинуть их с места.

Стор развернул ко мне изможденное после этой волшбы лицо, но все его три глаза при этом возбужденно блестели.

— Пойдем! Теперь у них есть много еды, и они не будут преследовать нас.

И правда. На место недавнего побоища набежало еще с десяток подоспевших карминов и, почувствовав запах свежей крови, сходу стали рвать еще живых, но сильно израненных сородичей. Следом за ними еще выскочили новые кармины, и между ними начались драки за большие и жирные куски мяса.

Стор мягко подтолкнул меня вперед, вглубь темнеющего прохода.

— Пойдем! Наши друзья уже ждут нас.

Метров через двадцать этот нерукотворный тоннель сузился настолько, что мне пришлось скинуть рюкзак и портупею, и пробираться по нему боком рискуя оставить на его, не совсем гладких стенах свою одежду и кожу.

Конечно, при всём желании тут карминам нас никак не достать, и габариты не те, и как рассказывал нам Стор вчера вечером возле костра, эти злобные твари дико боятся только двух вещей — воды в любом ее проявлении и замкнутого пространства. Правда, этих серебристых трехпалых карминов он назвал пещерниками, и здесь что-то не сходилось, ну да ладно, будет возможность — уточню!

Еще через сотню метров мучений мы протиснулись в небольшую, почти круглую пещерку, где нас уже ждали Хат и Мор с притихшим Суром на плече.

Хат с секирой в руках стоял напротив выхода и, казалось, был готов к любому развитию событий, а Мор за его спиной, безмятежно раскинув руки и закрыв глаза, прижался всем телом к неровной стене пещерки и, блаженно улыбаясь, что-то шептал себе под нос.

К моему удивлению, помещение, в которое мы попали, было освещено. Правда тускло и далеко не везде, но мне, да и наверное, всем остальным моим друзьям этого вполне хватало, для того чтобы хорошенько осмотреться вокруг. Источником света являлись островки из облепивших потолок и стены растений. Визуально, они мне даже чем-то отдаленно напоминали наш земной мох.

Хотя нет, насчет растений я, наверное, поторопился!

Это не мох, это какие-то мелкие, густым ковром облепившие небольшие участки стен, светящиеся личинки. Сначала я не заметил, но теперь мне хорошо стало видно, что они слегка шевелились, постепенно перемещаясь по стене то вверх, то вниз!

Интересно, а они не опасны, не ядовиты?

Мои сомнения насчет этой мелкой живности развеял наш следопыт. Изрядно измотанный это взрывной волшбой он на негнущихся ногах подошел к ближайшему крупному камню и устало уселся прямо на светящийся коврик, который под его пятой точкой зашевелился и постепенно стал затухать.

Мелко подрагивающими пальцами Стор потянулся к своей поясной сумке и извлек из нее маленький аккуратный сверток из хитро скрученных пожелтевших листьев.

Я узнал этот сверток! В точно таком же, он держал местный мед, которым он так щедро вчера поделился с нами, и то, как он сейчас бережно переложил на свою раскрытую ладонь маленький комочек, который был чуть больше перепелиного яйца, говорило нам о его немалой ценности среди народа Хогов. Аккуратно развернув мягкие листья, он отщипнул от маленького янтарного комочка мизерный кусочек меда и осторожно положил его себе на кончик высунутого языка. Блаженно закрыв глаза, он шумно втянул в себя воздух через чуть приоткрытый рот и на десяток секунд задержал дыхание. Затем медленно выдохнул через нос, и снова на короткое время задержал дыхание…

По всему его внешнему виду стало хорошо заметно, что к нему очень быстро начали возвращаться его утраченные из-за недавней магической волшбы силы. Мучительная гримаса на его лице сошла на нет, землистого цвета кожа приобрела здоровый оливковый оттенок, и он, не открывая глаз, задышал полной грудью легко и свободно. С минуту просидев в такой позе, наслаждаясь своим состоянием, он наконец-то открыл глаза и с облегчением улыбнулся. Затем, что-то вспомнив, он вопросительно посмотрел на меня и протянул ко мне ладонь, на которой в окружении золотистых листьев лежал бесценный комочек.

Я прислушался к себе. Удушья нет, нигде ничего не давит и не болит, чувствую себя отлично, и полон сил! Я поблагодарил его кивком головы, как это принято у Хогов, и вежливо отказался. Нечего попусту расходовать это драгоценное лекарство, еще неизвестно, когда мы сможем найти этот заветный Лиам, и что-то подсказывало мне, что планировать что-либо наперед на Нарихе — бесполезное занятие!

Как-то совсем уж по-человечески пожав плечами, Стор сноровисто завернул обратно в листья шарик тата, и он в ту же секунду исчез у него в поясной сумке.

Наш следопыт встал с камня, встряхнулся, и его взгляд упал на мой револьвер, в который я сейчас досылал новый патрон из патронташа на портупее.

Все его три глаза сразу же расширились и, показав на оружие пальцем, он с легким испугом уточнил:

— Этим хорошо убивать карминов на расстоянии, но нельзя ли сделать так, чтобы его гром был потише? Его звук ужасен, и будет привлекать карминов со всей округи, и я даже не представляю, какое сейчас сражение идет у входа в этот тоннель между пришлыми пещерниками и местными лесниками.

Он указал на узкую щель в стене, из которой мы совсем недавно выбрались.

Я кивнул, достал из рюкзака глушитель и быстро навинтил его на ствол. Благо, что в строении кобуры на этот случай моим отцом было всё предусмотрено заранее.

Стор опять уселся на камень и, личинки, которые уже начали было снова набирать свет, снова под ним притухли.

— Я предлагаю, не откладывая, прямо сейчас пойти на поиски цветка Лиама, а с наступлением ночи вернуться обратно сюда! Здесь безопасно и можно хорошо отдохнуть, а с рассветом продолжим путь в сторону моего селения, если, конечно, найдем сегодня Лиам!

Затем быстро окинув меня взглядом, он требовательно заметил:

— Это, — он указал на мой рюкзак, — будет только мешать, и его лучше оставить здесь, а это, — его палец переместился с рюкзака на мое копье, — обязательно надо взять с собой.

Я кивнул. Всё верно! Если по узкому тоннелю придется подниматься вверх, то тащить в одной руке рюкзак, а в другой копье это как-то несподручно. Вот только…

Я достал из рюкзака моток тонкой крепкой веревки и прикрепил у себя на поясе альпинистским карабином.

Удивлению Стора при виде этой веревки, не было предела. Ни револьвер, ни секира так его не впечатлили, как этот моток прочнейшей веревки из синтетического полиамида. Он, громко цокнув языком, что у Хогов означало высшую степень удивления, протянул руку и осторожно потрогал ее кончиками пальцев.

— Крепкая? — с придыханием спросил он.

Я кивнул.

— Легко выдержит меня, Хата, тебя и еще уважаемого Мора.

Он недоверчиво посмотрел на воина из клана Акум и, наклонив голову набок, еще раз громко цокнул языком.

Пока я прятал свои пожитки под камень (мало ли, вдруг еще какой-нибудь Хог забредет сюда передохнуть, выменивай у него потом свое имущество), немного осмотрелся.

Как я уже отметил ранее, этот пещерный зал был немного вытянутой закругленной формы, имел невысокий потолок и еще три таких же кривых и узких хода, похожих на тот, через который мы попали сюда.

Видимо, это помещение очень давно и часто использовалось Хогами, как укрытие и промежуточная база, перед тем как выйти на поверхность в той или иной части леса по обеим сторонам горного хребта.

Тут даже небольшие запасы есть! Почти под самым потолком, там, где их не могли достать местные грызуны, были подвешены небольшие плетеные корзинки с какими-то фруктами, орехами и пахучими сушеными травами. В дальнем углу имелось широкое ложе из сухих веток и листьев, на котором свободно могли устроиться три-четыре взрослых Хога

Глава 7 Путь к цветку Лиама

Глава 7. Путь к цветку Лиама

Здесь жил сам Иги

Мор наконец-то отлепился от стены и, повернув к нам взволнованное лицо, чуть дрожащим от волнения голосом вымолвил:

— Я хорошо помню эти стены! Наше селение было совсем неподалеку отсюда, всего половине дневного перехода. Мой глава семьи часто говорил нам, что когда-то давно в этой самой пещере жил сам Иги, пока он не перебрался высоко в горы. Каждый род нашего селения, а также роды из других селений совершали в это место обязательное паломничество, сюда приводил моего отца мой дед, затем уже мой отец приводил меня, а потом уже я приводил в эту пещеру свою дочь, и она собиралась привести сюда своего будущее дитя, но не успела… кармины…

Мор закрыл глаза, и в пещерке возникла неловкая тишина, которую нарушил благоговейный шепот Стора:

— Иги! Здесь жил сам Иги, а мы, не зная об этом, многие века спали на этих камнях и… — взгляд Стора метнулся в дальний угол, и даже в полутьме было хорошо заметно, как кровь отхлынула от его лица.

— Надо обо всём этом сказать в нашем селении и как можно скорее!

Он резво вскочил с места, но Мор остановил его движением руки.

— Лиам… или Стор уже забыл о своем обещании? Или нам теперь самим идти искать этот цветок?

Стор остановился на полушаге и, прижав руку к груди, почтительно поклонился Мору.

— Прости мою поспешность, уважаемый Угча! Я просто спешу отправиться на поиски Лиама и постараться, как можно быстрее сообщить в свое селение эту очень важную весть. Но для этого надо подняться на поверхность!

— Так пойдем! Время дорого! — Мор положил ему руку на плечо и широко улыбнулся.

Драгоценный цветок Лиама

Подъем к нужному нам плато занял целых шесть часов.

Пока выбрались наружу через узкие и кривые проходы, пока устроили небольшой привал (мне срочно понадобилась порция живительного тата, а Стору после короткого ритуала отправить в свое селение еще одну важную весть), пока нашли нужную нам, еле заметную тропу, ведущую вверх, пока… Одним словом, когда перед нами раскинулось многокилометровое плато, местное светило уже медленно, но уверенно пошло на закат.

— Я видел Лиам в той части.

Стор указал рукой вправо, туда, где на самом краю обширного плато, зеленела небольшая рощица из низкорослых деревьев, больше похожих на крупный кустарник.

— Если хотим сегодня сорвать цветок, то нужно это сделать до наступления темноты. Давайте поторопимся!

Растянувшись в цепочку друг за другом, мы двинулись в указанном нашим следопытом направлении.

Стор хоть и призывал нас всех поторопиться, сам через каждые сто пятьдесят-двести шагов замирал на месте и к чему-то внимательно прислушивался. И только убедившись, что рядом нет опасности, и нам ничего не угрожает, давал команду продолжать движение.

На своем биорадаре, я вообще не видел никаких засветок и не понимал, что так настораживало Стора. Ведь карминов на расстоянии он чувствовал получше наших биорадаров, а с другими местными тварями поменьше, имея в наличии двух опытных Хогов и учитывая наш боевой арсенал — я думаю, мы бы справились без особого труда.

На самом деле мелкой живности на этом плато хватало. Вокруг нас из травы то и дело выглядывала какая-нибудь любопытная мордочка местного грызуна, или над нашими головами стремительно пролетали стайки мелких, похожих на наших воробьев птичек.

Когда до рощицы оставался примерно километр, Сур, пискнув, соскочил с плеча Мора и стремглав метнулся к мелким деревцам.

Стор в очередной раз остановился, повел носом и тут же вскинул руку, останавливая и предупреждая нас.

— Туда не пойдем! Там сейчас Жихи! Это еда для Лукко, а мы — еда для них! Туда не пойдем, надо обойти!

У нас возражений не было, и мы во главе с нашим следопытом начали обходить рощицу по большой дуге.

Кто это такие ужасные Жихи, которых так опасался Стор? Хотел бы я на них взглянуть! Попытался по мыслесвязи опять связаться с Мором, и снова у меня это не получилось. В атмосфере Нариха витало что-то такое, что не давало некоторым функциям моего бриала работать так, как я уже привык, и с этим мне сейчас приходилось мириться.

Ярко-желтый цветок мы нашли на самом краю плато, там, где его и рассчитывал найти наш следопыт.

Стор вытащил из ножен мой бывший нож, встал перед Лиамом на колени и, прошептав скороговоркой себе под нос какое-то короткое заклинание, одним точным движением срезал драгоценный цветок прямо под самый корень. Лезвие чиркнуло по твердейшей каменной породе, высекая сноп искр и оставляя на стебле ровный срез. Та часть, которая осталась в камне, очень быстро скукожилась и исчезла в маленькой каменной норке как какой-то зверек.

— Пройдет совсем немного времени, и на этом самом месте снова вырастет новый Лиам, и он будет таким же красивым и сильным, как этот, — объяснил нам Стор, передавая срезанный цветок Мору. — А сейчас нам надо возвращаться, совсем скоро стемнеет, и Жихи выйдут на охоту!

Мор аккуратно принял из его рук цветок и, счастливо улыбаясь, посмотрел на меня.

— С рассветом мы вернемся сюда снова и попытаемся найти еще один цветок Лиама! Из него мы создадим противоядие от яда жрецов Зиджим, и это спасет многие жизни зотэрианцев и Хогов в предстоящей борьбе с Митхар.

Возвращение в чертоги, где жил сам Иги — так теперь с придыханием Стор стал называть эту небольшую уютную пещерку — произошло без каких-либо происшествий. Где-то на середине спуска нас догнал довольный и сытый Сур с заметно округлившимся животиком, и мы с последними лучами солнца все вместе благополучно спустились в нужную нам расщелину.

— Жихи немного глуповаты! С наступлением темноты они будут преследовать своего обидчика, — следопыт кивнул на Сура, — но под землю спускаться не станут ни за что! Они всю ночь будут поджидать его здесь, а с рассветом уйдут опять в свои кусты, прячась среди листвы от дневного света.

Стор передернул плечами.

— Не хотел бы я оказаться ночью на открытом месте, один на один с этими Жихами!

— А кто это такие Жихи? Что за зверь?

— Зверь?

Стор опешил от моего вопроса настолько, что замедлил шаг и остановился. Но затем до него дошло, о чём я его спрашиваю, и он понятливо кивнул.

— Жихи это не звери! Это очень злое и ненасытное растение, которое живет только в горах и питается жизненной силой всех, в кого они могут возить свой острый шип. Как правило, это зазевавшиеся пещерники, но и Хоги несколько раз становились жертвами этих коварных растений.

Стор характерно хлопнул раскрытой ладонью по сжатому кулаку.

— Одного укола его шипа хватит, чтобы навсегда обездвижить кого угодно, даже взрослого и сильного кармина. Одним только Лукко их яд совсем нипочём! И наши маленькие пушистые друзья сами любят объедать молодые отростки жихи, пока те при дневном свете вялые и малоподвижные. Но ночью они стремительны, опасны и вечно голодны. Они вытаскивают из земли свои корни и довольно шустро передвигаются на большие расстояния, и еще… они очень злопамятны! Могут выслеживать своего обидчика долгое время и терпеливо поджидать его в засаде.

— Тогда почему ты решил, что они уйдут? — спросил я следопыта. — Запрячутся под какой-нибудь камень и подкараулят нас…

Стор пожал плечами и посмотрел на меня как на дурачка.

— Здесь же нет земли, одни камни, им просто некуда здесь запустить свои корни!

Лекарство из цветка Лиама

Приготовлением лекарства из Лиама занялись сразу же после нашего возвращения в пещеру.

Мор усадил меня перед собою так, чтобы я опирался спиной об стену, и в случае чего не завалился навзничь. Усевшись напротив меня, он взял в руки цветок и тихо и ритмично запел песнь Жизни.

Я мельком глянул на Стора. Тот замер от нас на почтительном расстоянии и, затаив дыхание, во все глаза наблюдал за тем, как творит свою волшбу Сам Великий Угча.

С тех пор, как Стор срезал этот драгоценный цветок, прошло не так много времени, но ярко-желтые лепестки Лиама уже успели слегка поблекнуть и, свернувшись, образовали некий кокон, как бы защищая этим самым нежную и целебную сердцевину.

Руки наставника во время пения, начали слегка подсвечивать зеленоватым светом, а внутри цветка что-то ярко и нежно засветилось золотом, как будто внутри его зажгли маленькую свечу. Лепестки вновь приобрели свой первоначальный цвет и стали медленно раскрываться, показывая нам свой совсем небольшой, но очень красивый, похожий на розу бутон.

Мор прервал свое пение и посмотрел на меня.

— Возьми его! — все три глаза наставника указали на светящийся изнутри бутон. — Положи его под язык и ни в коем случае не разжевывай, не глотай и не выплёвывай. Он должен сам раствориться в твоей слюне, и только тогда его воздействие на твой организм будет максимально лечебным.

Я послушно протянул руку и коснулся кончиками пальцев нежных лепестков этого необычайно красивого цветка. В какой-то момент мне даже стало безумно жаль его. Мне вдруг показалось, что этот цветок что ни на есть самое живое и мыслящее существо на этой планете и, если я сейчас сорву этот бутон, то совершу самое настоящее убийство и никогда не прощу себе этого…

Мои пальцы дрогнули и, я уже хотел было убрать руку, как тут же услышал строгий голос наставника:

— Поторопись! Твое время уже уходит, не медли!

Я очнулся от наваждения и, решительно отделив бутон от ложа, поспешно запихнул его себе под язык, точно так, как и наказывал мне ранее Мор.

Мои вкусовые рецепторы тут же обожгло нестерпимой горечью, рот наполнился вязкой тягучей слюной, и я чуть машинально не выплюнул всё на каменистый пол пещеры.

Меня снова остановил строгий окрик наставника:

— Не смей! Дыши носом и терпи!

Я поплотнее сжал зубы и часто задышал носом, пытаясь войти в хоть какой-то ритм, обуздать эту жгучую боль и не закричать. Но нестерпимое жжение нарастало стремительно, как скатывающаяся с горы лавина, быстро сводя меня с ума. Во рту во всю уже плескался раскаленный свинец, выжигая язык и кроша зубы. Боль была настолько нестерпимой и всепоглощающей, что даже Кира, пытаясь «прикрутить» мои болевые рецепторы, совсем не преуспела в этом. Сцепив зубы, ослепнув от боли и почти обезумев, я мычал и рычал как дикий зверь, пытался вскочить и бежать отсюда куда глаза глядят, подальше от этого места, туда, где нет ни Мора, ни Хата, ни Стора. Туда, где лесная прохлада и холодная река.

В очередной раз, дернувшись, я попытался вскочить, но меня тут же удержало множество сильных и крепких рук, не давая мне возможности даже пошевелиться или хоть немного приоткрыть рот, чтобы сделать глоток свежего воздуха, остудить этот невыносимый жар. В какой-то момент я стал терять связь с реальностью, страшные тиски невыносимой болью сжали всё мое тело, и я, задыхаясь, начал терять сознание, проваливаясь в спасительную темноту.

Пробуждение

Пробуждение мое было легким, как будто я проснулся после многочасового сна в Ковчеге, в своей шикарной постели.

Я прислушался к себе. От боли не осталось и следа. Во рту, вместо уже привычных мне ощущений кислоты и горечи по утрам, чувствовался легкий привкус мяты, как будто я только что разжевал и проглотил освежающую конфету. Всё мое тело наполняла легкость и приятное тепло.

Неужели цветок всё-таки помог?

— Кира! Доклад о моём состоянии, — обратился я к своему бриалу.

— Приветствую тебя, Зор! — мелодичным голосом пропела Кира. — Рада сообщить, что состояние твоего организма идеально и равно ста процентам! Яда жрецов Зиджим в твоей крови не обнаружено! Для более точных данных рекомендовано пройти углубленное обследование на диагносте поколения Сак-рай…

Уже не слушая дальше Киру, я с удовольствием потянулся и, открыв глаза, посмотрел по сторонам. Я всё в той же пещере. Недалеко от меня, безмятежно раскинувшись прямо на камнях, спал Хат. Свернувшись калачиком у него на груди, тихо посапывал довольный Сур.

А куда это запропастились Мор и наш следопыт Стор? Что-то я сейчас не наблюдал их даже при помощи своего сверхчувствительного биорадара!

Хат, видимо, почувствовав сквозь сон, что я уже очнулся, тоже открыл глаза и, осторожно подхватив Сура на руки, принял сидячее положение.

Зверек сразу же оживился и, вывернувшись у него из рук, подскочил ко мне. Его маленький влажный нос заходил ходуном, ловя какие-то новые для него запахи, исходившие от меня. Затем смешно чихнув, он потер лапкой свою мордочку и вернулся обратно к Хату.

— Мор и следопыт пошли за вторым цветком! — на мой немой вопрос, ответил мне Хат. — Стор убедил Мора — не терять больше времени и добыть этот цветок самим, тем более нам в этой пещере ничего не угрожает, а твое беспамятство слегка затянулось.

— Долго я был без сознания? — я тоже уселся перед Хатом, скрестив ноги.

Хат пожал плечами.

— Полтора местных суток. Мор попросил меня, тебя без нужды не тревожить и, когда ты придешь в себя, то к этому моменту ты уже полностью излечишься.

Он внимательно посмотрел на меня и улыбнулся.

— И как, помог тебе этот цветок? Хотя, зачем я спрашиваю, и так хорошо видно, что ты полностью исцелился, и чувствуешь себя сейчас просто превосходно!

Хат протянул руку и слегка сжал мне плечо.

— Я рад за тебя, Зор!

Я поблагодарил ответным прикосновением к его плечу так, как это было принято в клане Акум, и легко встал на ноги.

— Этот цветок бесспорно чудодейственный, но второй раз испытать то, что я перенес под его воздействием, мне бы очень не хотелось!

Хат кивнул.

— Ты прав! После того как ты положил этот цветок себе в рот, ты как будто обезумел, и мы втроем с большим трудом тебя удерживали, пока ты не впал в беспамятство, и мне даже пришлось применить всю свою силу, чтобы ты не выплюнул содержимое. Мор очень опасался, что ты это сделаешь, и тогда всё оказалось бы напрасным.

— Спасибо тебе за помощь!

Я подошел к валуну, под которым прятал рюкзак и, раскидав камни, извлек его наружу.

Через два часа на моём биорадаре появились две засветки — возвращались наши Хоги.

Когда они вдвоем зашли в нашу пещеру, было хорошо заметно, что этот поход за Лиамом обоих изрядно измотал. В руках мой наставник бережно держал небольшой сверток из листьев, в который, по всей вероятности, и был завернут вожделенный цветок Лиама.

Первым делом он внимательно посмотрел на меня и, удовлетворенно кивнув, устало уселся на ближайший валун.

— Сегодня переночуем здесь, — сказал он, протягивая мне сверток из листьев, — а завтра с утра двинемся в сторону селения Стора, пора уже и нам показаться местным жителям.

Я бережно взял в руки Лиам и, освободив пластиковый контейнер от ненужных теперь шприц-тюбиков, аккуратно положил его туда. Думаю, до прилёта наших спасателей с ним там точно ничего не должно будет случиться.

Таков закон выживания!

Остаток дня и часть ночи мы провели за разговорами. Основным рассказчиком был наш уважаемый следопыт Стор. Рассказывал он в основном о том, как сильно изменились быт и традиции Хогов на этой планете в условиях соседства с карминами, жихами, краками, да и прочими, не совсем мирными представителями местной флоры и фауны, населявшими сейчас Нарих.

В условиях выживания всё изменилось настолько, что Мор, слушая Стора, время от времени впадал в ступор и часто тряс головой, выражая этим свое несогласие и крайнее удивление.

Теперь на Нарихе царствовали другие законы, законы выживания и размножения.

От того, некогда добродушного и безобидного народа, почитавшего семейные ценности и свой род как что-то святое, к этому моменту почти ничего не осталось. Мужчина мог взять себе в гличи столько женщин, сколько мог прокормить, главное — это потомство, и чем его было больше, тем лучше для всех. Не было чем-то из рук вон выходящим, если мужчина из другого рода или селения по обоюдному согласию посещал чужой гарем — всё ради потомства и увеличения жителей селения.

Таков закон!

Все дети в селении были общими, их забирали у родителей, как только те начинали ходить, и воспитывали в специальных школах по их способностям. Кто-то становился воином, кто-то следопытом как наш уважаемый Стор, кто-то шаманом, кто-то сборщиком меда и так далее…

Управлял в селении Стора совет из пяти мудрейших старцев. Это были наиболее возрастные и сильные Маги, которые вершили судьбами обычных Хогов и следили за неукоснительным соблюдением законов, принятых в селении.

В отличие от Мора, я был полностью согласен с таким укладом жизни современных Хогов. По-другому на Нарихе не выжить!

С каждым тысячелетием вся живность на этой планете становилась всё агрессивней и ненасытней, кармины не давали никому спуска, и в борьбе за выживание приходилось меняться не только Хогам, но и всем остальным обитателям этой планеты. Еще совсем недавно на Нарихе реальную опасность представляли только кармины и выползающие на сушу морские твари, а сейчас зазевавшиеся Хоги могли стать добычей даже безобидного на вид растения…

Слушая Стора, я снова и снова возвращался к мысли, что такое для местных Хогов — понятие «недавно»! Он утверждал нам, что на Нарихе всё еще живут несколько совсем дряхлых старцев, чьи родители видели, как огненные птицы забирали на небо их соплеменников, а с тех пор на Нарихе прошло уже с десяток тысяч местных лет. И хотя, как нам уже всем стало известно, совместное проживание бок о бок с карминами и прочими не способствовало длинной и безмятежной жизни на этой планете, но всё равно Хоги — долгожители, и понятие, что такое «недавно», у них очень и очень размытое.

Мне вдруг стало жутко интересно, а сколько же лет самому Стору, и я украдкой спросил об этом у Мора. Наставник так же украдкой ответил мне, что, судя по роговым пластинам на голове, наш следопыт совсем недавно перешел от периода юности, к зрелому состоянию.

Опять это недавно! Хоги не вели учет своим прожитым годам, и пойми теперь — много это или мало!

Я сравнил роговые пластины на их головах и, не найдя никаких отличий спросил его — а в каком он сейчас жизненном периоде?

Мор улыбнулся и ответил мне — в зрелом, и в следующий пока не собирается! Вот как-то так!

Из пещеры мы вышли, когда местное светило стояло уже высоко в зените.

Выходили через незнакомый нам проход, кое-как протискиваясь через кривой и узкий лаз, всё время забирающий немного вверх. Ну, узкий это для нас с Хатом, а наши Хоги шли свободно, даже не касаясь плечами неровных стен!

Чтобы мне легче было пробираться по этим узким проходам, Стор взял у меня мое копье, оставив мне рюкзак и портупею, которую к сожалению тоже пришлось снять.

Впереди меня всё время маячила широкая спина Хата, и я совсем не видел того, что творилось дальше по ходу. Но в какой-то миг в проходе стало значительно светлее и, когда эта громада из мышц и плоти ушла в сторону, передо мною неожиданно раскинулся прекрасный и удивительный мир Нариха во всей своей неповторимой красе.

Музыка природы Нариха

Я стоял на краю горной тропы, уходящей резко влево, и моему изумлению и восторгу от так неожиданно раскрывшегося передо мною великолепного пейзажа просто не было предела!

От этой необычайной и удивительной красоты, расстелившейся сейчас под моими ногами, захватило Дух, и по телу в один миг пробежали мириады крошечных мурашек.

Я стоял и как завороженный смотрел на всё это великолепие, и не в силах был отвести взгляд… Удивительная, безжалостная, необычная и странная красота чужой планеты, которая неудержимо притягивала к себе, проникала в тебя и меняла раз и навсегда! Планета, где единственная и настоящая ценность — это жизнь… Сразу же пришло осознание того, что для того чтобы выжить здесь и победить, надо понять и стать частью этого прекрасного мира, приняв все его древние, как и сама эта планета, законы.

Я вздохнул полной грудью горный воздух и, глядя во все глаза на раскинувшуюся подо мною лесную долину, вдруг отчетливо осознал — я снова дома! От этого понимания на меня накатила волна такого счастья и восторга, что я, закрыв глаза и раскинув руки, постарался раствориться в этом пьянящем воздухе.

Нарих — это такой же мой мир, как и моя родная Земля, на которой я родился и вырос, и неизвестный мне и навсегда теперь утерянный Гаран.

Я тут же окунулся в доносящиеся до меня звуки журчащих родников и ручьев, шум рек и водопадов, свист ветра и крики горных птиц и даже далекое, еле слышное рычание вечно голодных карминов, и это рождало для меня прекрасную и гармоничную музыку природы Нариха…