Зов Колдовского ущелья

14

Мелфаллан настоял, чтобы Сари и Ревил вернулись в Ярваннет. С ними отправили и Джакобисов, и всех остальных людей из Амелина. Корабль отплыл в направлении дома после обеда, в тот день, когда стало известно об исчезновении Брилли. Роберт поехал на восток в сторону Мионна. Ровена решила послать с ним своего преданного слугу Стефана, но никому не объяснила, почему так поступила. Мелфаллан, по ее же совету, выбрал дорогу на Аирли. Таким образом он получал прекрасную возможность проводить тетку до дома.

Один из солдат Ровены, находясь на посту в ночное время, видел, как Хаган вел Брилли через внутренний двор, А наутро исчезла и Брилли, и правовед. Герцог, когда ему стали издавать вопросы, заявил, что ничего не знает, и поднял ужасный шум. Но Верховные лорды догадались, что произошло: наверняка Хаган получил достойное вознаграждение за расправу с неугодной девицей, решили они, и находится уже далеко-далеко от замка.

Несмотря на поднятый герцогом переполох и его приказ проверить дороги во всех направлениях, лорды знали, что никого уже не найдут. И собирались, выполнив нелепое распоряжение Теджара, поскорее разъехаться по домам.

После проведенного в пути утомительного дня команда Мелфаллана остановилась в одном из охотничьих домиков Ровены в северной части Аирли. Здесь было много просторных и удобных комнат, вокруг росли ветвистые вечнозеленые ивы. Основная дорога располагалась на расстоянии мили от этого красивого местечка.

Поужинав, Мелфаллан вышел на улицу и опустился на стул на деревянном крыльце. На западе за горизонт заходил Компанион, и землю окутывал мрак — в таком же мрачном настроении пребывал и Мелфаллан. Его мысли и ощущения метались между надеждой, что Брилли каким-то невероятным образом спаслась, дикой яростью, отчаянием и скорбью. Казалось, эмоции вот-вот сведут его с ума, заставят сделать что-то непредсказуемое, непоправимое.

Узнав об исчезновении Брилли, граф почувствовал страстное желание прикончить герцога. Для этого существовало множество способов. Можно было воткнуть ему в горло кинжал, подкараулив ночью в темном коридоре. Или убить мечом на глазах у всей толпы, дав волю негодованию и ненависти. Или же подсыпать в кубок яд и дать помучиться удушьем и угрызениями совести перед исходом. Этот способ казался Мелфаллану особенно привлекательным, так как он догадывался о причастности Теджара к смерти его деда.

«Верно! Ничего нет лучше яда, — решил Мелфаллан, злобно стискивая зубы. — Яд доставит Теджару жгучую боль. Тогда он поймет, что пришлось пережить Брилли! Несчастному чистому созданию, оказавшемуся в лапах его преданного правоведа. Как она умирала? Испугалась или до конца была все такой же гордой и упрямой? Ненавидела ли меня в последнее мгновение своей жизни? За то, что опять не смог защитить ее от опасности? Идиот! Проклятый идиот!»

Мелфаллан опустил голову и посмотрел в кубок, пытаясь припомнить, сколько выпил таких кубков вина. Шесть? Или уже семь?

Слуга Ровены с большим кувшином в руках исправно появлялся на крыльце через равные промежутки времени и предлагал еще вина.

«Я пьян, — подумал Мелфаллан, оперся рукой на подлокотник и разжал пальцы. Кубок упал на крыльцо, остатки вина разлились по деревянным доскам. — Хватит пить. Надо отдохнуть…»

За спиной опять послышались шаги.

— Нет-нет, спасибо, мне больше не надо, — сказал Мелфаллан слегка заплетающимся языком.

— Я хотела, чтобы ты сам остановился, — ответила Ровена.

Мелфаллан резко повернул голову и с удивлением взглянул на тетку. Она подошла ближе и опустилась на соседний стул. Ее юбки мягко шелестнули.

— Вот и хорошо, что ты решил остановиться.

Мелфаллана возмутили ее слова.

— Я не нуждаюсь в подобных советах, тетя! — воскликнул он грубовато. — Я умею контролировать себя. И могу сам решить, что мне делать.

Ровена искоса посмотрела на него и с важным видом расправила складки юбок.

— Хочешь сказать: «Занимайся своими землями, а в мои не суйся»?

Мелфаллан издал усталый стон.

— Понимай так, если хочешь.

Ровена глубоко вздохнула.

— Мелфаллан, я полагаю, что Брилли пошла на восток, в сторону Мионна, если не умерла. Она захочет опять уйти в тень, поселиться в каком-нибудь укромном месте.

— Вот почему ты послала Стефана с Робертом на осмотр восточной дороги? А я думал, ты уверена, что ее нет в живых. Или ты просто так говорила… В любом случае почему ты отправила Стефана с Робертом?

— Вижу, ты еще способен соображать, — с улыбкой заметила Ровена и откинулась на спинку стула. — Знаешь, надо все тщательно продумать и прийти к какому-то решению. В советах ты по-прежнему не нуждаешься?

Она с вызовом взглянула ему в глаза, желая завести спор. Мелфаллан пожал плечами, наклонился вперед и обхватил руками колени.

Ровена добродушно усмехнулась.

— Мелфаллан…

— Пожалуйста, тетя, не выдавай неожиданных реплик и не делай язвительных замечаний и проницательных комментариев! Умоляю тебя! Только не сегодня, не сейчас, — взмолился Мелфаллан.

Ровена ласково погладила его по голове.

— Как пожелаешь, мой дорогой. Знаю, что иногда я бываю занудной, Мелфаллан. И мне нет дела до чувств собеседников, которых я обижаю в разговоре. А твои чувства меня всегда интересовали. И я беспокоюсь о тебе. Всегда, а сегодня в особенности. Зачем ты отправил Сари домой? Она бы поддержала тебя, помогла бы.

— О тетя! — Мелфаллан вскинул голову и посмотрел на тетку совершенно несчастным взглядом. — Сари в этом ничего не понимает. Если бы даже и понимала или если бы ей казалось, что ей все понятно… она решила бы еще, что между мной и Брилли… — Его голос оборвался. Он опустил голову и уставился на собственные сапоги.

— Зато я все прекрасно понимаю, мой дорогой племянник, — спокойно ответила Ровена. — Если бы ты знал, Мелфаллан, как я любила Джоналин! И я проявляла свою любовь, пытаясь спасти ее, защитить от грязных обвинений. Я так же отношусь сейчас к Стефану, и, возможно, о нас уже болтают всякие глупости. Мою привязанность к Джоналин герцог Теджар и граф Гайлс интерпретировали по-своему. Грязные слухи пошли по Дархелю, распространились дальше. Естественно, они безосновательны, но… Маргарет из Тиндаля может вести себя как пожелает, ей на всех наплевать. Я же, дабы сохранить светлую память о Джоналин, до сих пор борюсь с глупыми слухами.

— Граф Гайлс? — удивленно спросил Мелфаллан. — Насчет герцога я не удивляюсь, но граф Гайлс? Он всегда считался другом и, насколько мне известно, любит Теджара так же «страстно», как мы.

— Гайлс был другом твоего деда, а сейчас относится по-дружески к тебе как к наследнику Одрика. А меня он не любит, — ответила Ровена. — Я, по его мнению, недостаточно женственна в поведении и манерах. Если бы я жила в Мионне, меня тоже давно бы назвали ведьмой. Итак, мы опять подходим к Сари.

Ровена многозначительно взглянула племяннику в глаза.

— Не могу сказать точно, что я чувствую, но не переживай, тетя, — ответил Мелфаллан. — Я не собираюсь отставлять Сари в сторону. Даже не думал об этом. Она не заслуживает подобного. — Он разочарованно вздохнул. — Если бы Сари хоть иногда была такой же решительной, как ты… Такой же дерзкой, то…

— Не продолжай, я и так все поняла! — перебила его Ровена, поднимая руку. — Сари — не Ровена, несмотря на то, что тебе хочется видеть в ней мои черты. Я права?

Она склонила голову набок.

Мелфаллан умиленно улыбнулся: «Заботливая моя тетя! Как обычно, хочет помочь мне».

— Итак, не реагируй на мои намеки и подозрения болезненно, Мелфаллан, — продолжила Ровена. — А я ни в чем тебя и не подозреваю, потому что знаю: ты не дурак и слишком любишь свой Ярваннет. Я сама выступала за ваш союз с Сари и не жалею об этом. — Она помолчала. — Я прекрасно знаю, какие у вас могут быть проблемы, мой милый. Я сама прошла через все это. Недопонимание, отчужденность, различное воспитание, недомолвки…

Мелфаллан взял ее руку и поднес к губам, благодарный за столь чуткое к себе отношение.

Ровена посмотрела на него, потом, не убирая руки, отвела взгляд в сторону.

— Ральф был гораздо старше меня, — вновь заговорила она несколько странным голосом, будто вернулась душой в далекое прошлое. — До меня у него была еще одна жена, его ровесница. Когда мы поженились, он все еще скорбел по ней, хотя к тому моменту прошло десять лет со дня ее смерти. Я родила ему троих детей, их всех унес из жизни зимний мор. Потом я подарила ему Акселя, наследника. Скажу тебе откровенно, мой муж всегда хотел видеть во мне что-то другое — Она опять вздохнула. — Такова уж участь людей, рожденных в благородной семье. Мы должны достойно мириться с этим. Родственные связи Сари нужны Ярваннету. Кстати, отчасти в заключении вашего брака виноват тот же самый Теджар. Два графа договорились о вашем союзе в тот период, когда герцог грозил расправой Аирли.

— Это меня нисколько не удивляет. Два графа могут объединиться в союз, чтобы противостоять герцогу, если он в своем правлении переходит допустимые границы. Чтобы сохранить мир в своих землях, — ответил Мелфаллан, задумчиво и печально глядя во тьму. — Я читал учебник, тетя.

— Я знала, что ты все понимаешь. Мой отец научил тебя многому. Хотя подобные вещи частично передаются по наследству. — Ровена грустно улыбнулась. — Что же касается Теджара, он действительно переходит некоторые границы. Но ему мало и той власти, что он уже имеет. — Она пожала плечами. — А Гайлсу ты всегда нравился. Внук Одрика, будущий граф Ярваннета! Лучшей пары для его младшей дочери было бы не найти. Он всегда боялся, что кто-то из его девочек останется ни у дел, что кого-нибудь из них не удастся выгодно пристроить. Какую пользу может принести отцу болтающаяся при дворе старая дева?

— Тетя… — запротестовал Мелфаллан.

— А что я такого сказала? Только чистую правду. Ты тоже мужчина, как Гайлс. Он наверняка убежден, что ты разделяешь его мнение о роли женщин в жизни. В беседах с тобой твой тесть когда-нибудь заводил речь хоть об одной из них? Противоположный пол для Гайлса — низшие создания, предназначенные для получения удовольствия и выполнения несущественных заданий. Возиться с детьми и следить за домом — только это, с его точки зрения, достойно женщины. Ты для роли мужа Сари подходил идеально: молодой, здоровый, смышленый. Да и Сари ты нравился. Поэтому ваш брак и состоялся.

— Я и не подозревал о том, что ты так сильно не любишь Гайлса, — пробормотал Мелфаллан.

Ровена поджала губы.

— Мой муж уже находился в тяжелом состоянии, когда до него дошли грязные слухи, распущенные Мионном. На основании чего Гайлс пришел к таким выводам, до сих пор остается для меня не вполне понятным. Хотя я догадываюсь, в чем дело. Женщине, которая ведет себя не так, как ей предписано устоявшимися правилами, по его мнению, ничего не стоит и наставить мужу рога. Он высказал свои соображения вслух, а вскоре об этом стало известно Ральфу. — Глаза Ровены сверкали, отражая свет далеких звезд. — Никогда не прощу ему ни той жестокости, с которой он проводил на тот свет умирающего человека, ни высокомерия и равнодушия. Так он относится к Аирли до сих пор. Видишь, какая у тебя мстительная тетка, Мелфаллан!

— Чепуха!

— Какой ты славный! Спасибо, что относишься ко мне так великодушно. А сказать я хотела вот что: тебе не следует рассчитывать на Мионн как на неизменную поддержку, — ответила Ровена.

— Ты именно поэтому послала Стефана на восток? — спросил Мелфаллан. — Испугалась, что Роберт нападет на след Брилли?

— Я больше опасаюсь Лима, а не Роберта. Он никогда не внушал мне доверия. — Ровена наморщила лоб. — Хотя… В общем, я отправила с ними Стефана так, на всякий случай…

На крыльце вновь появился слуга с кувшином, и Мелфаллан, подняв кубок, безмолвно протянул его. И сразу отхлебнул вина.

— Она мертва, тетя. Зачем еще понадобилось бы Хагану бежать?

— А если жива? — спросила Ровена. — Что бы ты стал делать в таком случае?

Мелфаллан пожал плечами.

— Признаюсь честно, я совсем запутался в своих эмоциях. К тому же я никогда не смогу оставить Сари. Я не из таких. Она ведь не бесчувственный предмет, а я — не Гайлс с его отношением к женщинам.

— Но имей в виду: сам Гайлс может думать, что ты такой же, как он. У него вполне могут возникнут какие-то подозрения насчет ваших с Брилли отношений. Ни для кого не секрет, что ты был настроен бороться за ее освобождение. И не забывай, что Теджар до сих пор ломает голову над тем, почему ты так быстро согласился приехать в Дархель. Ты должен еще раз все хорошенько обдумать. Я имею в виду то, что касается этой девушки из народа.

— Она не просто девушка из народа! — с чувством воскликнул Мелфаллан. — Ты сама призналась, что была влюблена в Джоналин… Ой, прости, я не хотел тебя обидеть, тетя. Я прекрасно понимаю, что между вами не существовало любовной связи. Но о твоей привязанности к Джоналин знали все. Это и повлекло за собой обвинения и грязные слухи. Маргарет ни до кого нет дела, ты права. А тебе есть. Ты хочешь сохранить память о Джоналин светлой и незапятнанной. Память о ее красоте, о чистой душе, какие редко встречаются. Ты не терпишь клеветы. — Он перевел дыхание. — Знаешь, когда я слушал песню Брилли в день рождения нашего сына, я чувствовал невероятное умиротворение. Мне показалось тогда, что весь замок окутала теплая, ласковая пелена. Никогда в жизни я не встречался с подобными чудесами, никогда не ощущал такого уюта.

— Возможно, ты по-настоящему влюблен в нее, — заметила Ровена, но в ее голосе не было упрека или недовольства.

Мелфаллан пожал плечами.

— Не знаю. Как отличить восхищение чудесным человеком от любви к женщине? Раньше я вступал в связи с простыми девушками. Наверное, ты догадываешься об этом. Но это было давно. Все в прошлом. Ни одна из них не вызвала во мне чего-то серьезного. Потом я решил, что не должен так вести себя. Не хотел доставлять Сари боль. Да и вообще эти романчики не приводят ни к чему хорошему. К тому же весьма опасны. А Сари хорошая и добрая и любит меня так, как, по ее мнению, должна любить. — Он беспокойно поднялся со стула. — Если бы я даже осмелился сделать столь отчаянный шаг… Представляю, что сказал бы на это граф Одрик! «Простая девчонка? Ты в своем уме, мой мальчик? Решил разбить отличные альянсы, для заключения которых мне пришлось приложить столько усилий? Да ведь они защищают тебя от Теджара! Идиот! Простофиля!»

— На выражения он бы точно не поскупился! — с грустным весельем заметила Ровена.

— Как хорошо, тетя, что ты понимаешь меня, Сидишь тут со мной и улыбаешься мне и прощаешь любые ошибки, любые слабости, — пробормотал Мелфаллан.

— Естественно! — воскликнула Ровена. — Ты ведь мой любимый племянник. И я возлагаю на тебя большие надежды как на будущего герцога.

— Все так сложно, тетя. Не знаю… — Мелфаллан резко повернул голову и уставился на тетку широко раскрытыми глазами. — Что ты только что сказала?

— Корона герцога не может вечно принадлежать одному человеку, мой дорогой, — ответила Ровена. — Особенно если человек этот не умеет править мудро. А в тебе заложен огромный потенциал, Мелфаллан. У тебя много союзников, которые не могут не видеть твоих достоинств. Не могут не видеть их и твои враги.

— У меня и в мыслях нет ничего подобного! — твердо заявил Мелфаллан.

— А герцог, уверена, считает по-другому, — ответила Ровена. — И его опасения а один прекрасный момент могут заставить тебя действовать решительно. Тогда ты и заполучишь герцогскую корону. В том и состоит ирония нашей политики: мы боимся того, чего нет, и вызываем это своими страхами. Реальность бывает жестокой, особенно если мнишь себя невероятно умным. Неужели ты не догадался, что Теджар воспринял твой приезд в Дархель как первый ход?

Я понимаю, что ты не думал ни о чем подобном. Но герцог мыслит именно в этом направлении. И это может стать для него роковой ошибкой. Наверное, герцог Рахорсум когда-то допустил ту же непростительную оплошность. Решил, что не сможет противостоять альянсу лордов с шари'а. И не потому, что колдуньи насылали мор и убивали скот. Скорей всего ничего такого они не делали. Просто у них был особый талант, их драгоценность. Я убеждена, что началось все именно с этого. Колдуньи опасны, если станут помогать противнику. По крайней мере так рассуждают Верховные лорды.

— Теджар не верит в колдуний.

— Пока. Но когда поверит, в случае если Брилли выжила или если встретит еще одну из них, особенно в компании с тобой, запаникует. Подумай сам, Мелфаллан.

Ровена смотрела на него спокойно и серьезно. Сейчас ничто в поведении тетки не напоминало о присущей ей насмешливости и язвительности. Взгляд был чистым и глубокомысленным. Она не шутила.

«Как давно ей в голову пришли такие мысли? — подумал Мелфаллан. — Почему Ровена пророчит герцогскую корону именно мне?»

— А как же Аксель? Неужели тебе не хочется видеть следующим герцогом своего сына? — полюбопытствовал Мелфаллан.

Ровена покачала головой и улыбнулась.

— Ему всего десять лет, милый мой. Годиков эдак через двадцать Аксель, быть может, и станет достойной заменой Теджару, но к тому времени наш уважаемый Теджар уничтожит Коуртреев. Если ничто не изменится. Лорда выбирает время, а ты — самый подходящий человек для роли нашего лорда, Мелфаллан. Верь в это.

— Ты неподражаемая женщина, Ровена, — восхищенно произнес Мелфаллан.

— Подумай о том, что я сказала тебе! — серьезным тоном велела тетка.

— Хорошо, — пробормотал Мелфаллан, поворачиваясь лицом к ночному лесу. Где-то вдалеке свистел, качая ветки сосен, ветер. — Я непременно об этом подумаю.

Заметно похолодало. Зима вот-вот должна была вступить в свои права.

«Скоро выпадет снег», — подумал Мелфаллан, передергиваясь от одной мысли о надвигающихся морозах и унынии.

Услышав громкий стук копыт приближавшегося всадников он вскинул голову. Буквально через несколько секунд на поляне, где стоял охотничий домик, появился Стефан. Резко натянув поводья, верный слуга Ровены остановил лошадь у самого крыльца.

— Какие новости, Стефан? — взволнованно спросила Ровена.

Стефан быстро осмотрелся по сторонам, проверяя, нет ли поблизости посторонних.

— Она жива, моя леди, — выпалил он, сияя от радости. — Я видел ее.

Мелфаллан, стоявший у деревянных перил, взволнованно шагнул вперед.

— Брилли? Где она? Ты действительно видел ее?

— Да, милорд. — Стефан подался вперед в седле. — Я заметил Брилли, а лорд Роберт и лорд Торал — нет! С ней маленькая девочка и жеребец. Они идут по направлению к Мионну. У них сумки и теплые плащи.

— Маленькая девочка, говоришь? — Мелфаллан недоуменно нахмурил брови. — Кто она такая?

— Не знаю, милорд, — ответил Стефан. — В восточных горах сейчас, должно быть, уже валит снег. Лорд Роберт вернулся в Дархель и собирается на рассвете отплыть домой. Лим — тоже. А я сразу помчался за вами, чтобы быстрее сообщить вам о том, что узнал.

Мелфаллан дернулся к ступеням, но Ровена удержала его, крепко взяв за руку.

— Пусть она уходит, Мелфаллан.

— Брилли не знает, что такое снег. У нас в Ярваннете его практически не бывает, тетя! — Глаза Мелфаллана горели тревогой. — Ей грозит страшная опасность. Стефан видел ее живой. Я обязан что-то предпринять.

Ровена сильнее сдавила его запястье.

— Пусть она уходит, дорогой мой. Прошу тебя, не тревожь ее.

Мелфаллан осторожно разжал пальцы тетки и высвободил руку.

— Не могу, милая моя тетя. Не могу. Только не сейчас. Возможно, позже, если получится…

Ровена тяжело вздохнула и напряглась, но продолжать спор не стала.

— А как же наш разговор? Ты пообещал подумать над моими словами.

— Я подумаю, тетя, обязательно подумаю. — Мелфаллан наклонился и поцеловал Ровену в лоб. — Мне нужен человек, который знает Высокую Тропу и климат тех мест. Мы должны немедленно ехать туда по юго-восточной дороге. Только бы успеть!

— Могу предложить тебе сэра Ниалла, своего мионнского курьера, — ответила Ровена. — Он прекрасно знает эти горы и ездит по ним в любое время года. Человек честный, справедливый и очень надежный. Стефан!

— Да, миледи! — Стефан низко склонил голову.

— Найди, пожалуйста, Ниалла Ларсона и скажи, что я хочу его видеть. Я посылаю вас обоих с графом Мелфалланом на поиски Брилли.

— Да, миледи!

Стефан спрыгнул с лошади, еще раз поклонился и торопливыми шагами направился к воинской казарме, расположенной рядом с конюшней.

Мелфаллан улыбнулся.

— Больше не собираешься со мной спорить, тетя?

Ровена пожала плечами.

— Нет. Даже не стану говорить тебе, что Стефан и Ниалл справились бы с этим заданием. Я слишком хорошо тебя знаю. Да благословит тебя Океан, Мелфаллан.

Мягко шелестя юбками, Ровена поднялась со стула и вошла в дом, не добавив больше ни слова.

Через несколько часов снег прекратился. Свирепые завывания ветра тоже стихли. Брилли проснулась посреди ночи, добавила веток в костер и, подойдя к выходу, выглянула наружу в узенькую щель.

«Скоро ли рассвет? Когда снег возобновится? Как нам действовать дальше?» — размышляла Брилли, наблюдая за притихшей природой.

Над бескрайним белым ковром, покрывшим землю, висела тьма. Было очень холодно.

Брилли озабоченно оглядела кучу ветвей у стены, пытаясь предугадать, хватит ли им топлива хотя бы еще на одну ночь.

Друг негромко стукнул по полу ногой и повернул голову в сторону выхода, а когда его новая хозяйка направилась к нему, довольно фыркнул.

— Ты замечательный конь. И очень нам помог! — прошептала Брилли, с благодарностью обнимая жеребца за шею. — Спасибо тебе огромное! Рада, что ты согрелся. Мне тоже уже тепло.

Друг с шумом вдохнул воздух, опустил голову и опять задремал. Брилли некоторое время еще стояла, прижавшись к его теплой шее, потом ласково провела ладонью по лошадиной спине и вернулась к выходу.

Несмотря на то, что снег представлял собой огромную опасность и для нее, и для Меган, было в нем что-то удивительно знакомое и завораживающее. Создавалось впечатление, что морозный воздух и едва уловимое поскрипывание снега на сосновых ветках и в особенности торжественная тишина о чем-то напоминают.

Эта ночь обладала… ароматом, духом, нравом какого-то существа. Существа, похожего на Немеркнущий Луч. Конечно, это было не совсем то, но Брилли ясно ощущала сходство. Вдруг в ее сознании возник какой-то звук — неясный, приглушенный, словно доносившийся из-за толстой стены. Она сморщила нос, заинтригованная этим новым ощущением.

— Где ты? — безмолвно позвала Брилли, смутно надеясь, что в этой безмолвной таинственной ночи появится вдруг стройная фигура Торы.

Она долго ждала затаив дыхание, ожидая, что вот-вот увидит перед собой рыжеволосую женщину со светлым лицом. Но этого так и не произошло. Ночь продолжалась в своем торжественном тихом великолепии.

Что-то здесь есть, чувствовала Брилли. Что-то даже большее, чем то, что заметила под кустом Меган… Нечто грандиозное… Быть может, это память… молчаливая память шари'а? Она едва уловима. Как дым от давно затушенного костра, как запах упавшего с дерева переспелого яблока, распространившийся по округе…

«Колдовское Ущелье», — подумала Брилли, и по ее спине побежали мурашки.

Ей не нужна была карта, чтобы удостовериться в правильности своей догадки. Колдовское чутье говорило ей, что это правда. Подтверждением служил дух, которым здесь был пропитан каждый камень, который витал в морозном воздухе и слышался в приглушенном треске отягощенных снегом ветвей…

Брилли вдохнула холодный воздух и сосредоточилась: Колдовское Ущелье находилось не так близко. Но в сверхъестественной тиши ночи ей казалось, она в состоянии пощупать руками хранившееся в нем знание.

Что ждет их в этом древнем обиталище колдуний? Не являлось ли странное видение Меган предупредительным знаком?

В пещерных книгах Брилли не раз встречала описание местонахождения Колдовского Ущелья. Оно было где-то в этих горах над дархельскими равнинами. Два дня езды от Айвервея, говорила одна из книг.

Расправившись с колдуньями, Рахорсум перенес столицу из Айвервея в другое место, которое располагалось в тридцати милях вниз по реке. Теперь его называли Дархель. От Айвервея же почти ничего не осталось. Одни камни и дорога, как рассказывал Мелфаллан.

«Почему Рахорсум перенес свою столицу в Дархель?» — подумала Брилли, рассеянно глядя в темную ночь. Из-за зимнего мора? Неужели это бедствие действительно наслали на аллемани колдуньи и не поселили ли они его в самом Айвервее? Как последнее порождение отчаяния, гнева и ненависти… Существуют ли в этих горах какие-нибудь другие оружия шари'а, продолжающие творить зло? Или, быть может, здесь до сих пор живут их помощники, подобные Немеркнущему Лучику?

«Неужели мы могли управлять дождями и бурями? — размышляла Брилли, вспоминая другие отрывки из дневников колдуний. — Как? Действительно ли шари'а так опасны и жестоки, как говорят легенды? Или же легенды эти не что иное, как выдумки победителей? Изменилось ли что-нибудь в Колдовском Ущелье за столько лет?»

Брилли прислонилась пылающей щекой к холодной неровной стене пещеры, глядя а ночь.

— Ходила ли ты когда-то по этим горам, Тора? Вдыхала ли этот морозный воздух, чувствовала ли запах, наполняющий эту тьму? Была ли ты когда-нибудь так же невинна, как я? — прошептала она и, ежась от холода, вернулась к Меган под теплый шерстяной плащ.

Свет взошедшей Дневной звезды тепла не прибавил.

Выйдя утром из пещеры, Брилли зажмурилась: яркое сияние и белый снег слепили глаза. По небу все еще двигались тучи, перемещаясь на запад. Следовало продолжить путь, Что им еще оставалось?

Брилли закутала Меган во что только могла, посадила ее на коня, оторвала от одеяла два куска и обмотала себе ноги. У входа в пещеру образовался сугроб высотой фута в три. Взяв Друга под уздцы, она вывела его на улицу, неуклюже ступая в своих диковинных сапогах, утопая в снегу.

Далеко ли им ехать? На западе было более не видно высоких горных вершин. Казалось, беглецы уже находятся на самой верхней точке земли.

Брилли осмотрелась. Тропинки, если таковые здесь существовали, спрятались под снегом. Она не знала, куда идти, но догадывалась, что вниз.

При ярком свете начинавшегося дня чутье, ощутившее близость Колдовского Ущелья, не тревожило ее. Несмотря на страстное желание разгадать эту тайну, Брилли знала, что должна уйти. Следующий снегопад, если застанет их здесь, может навеки похоронить их в этих местах.

«Я вернусь! — подумала Брилли. — Непременно вернусь сюда. Когда Меган подрастет и окрепнет в Мионне. Когда будет тепло и безопасно».

Дневная звезда окрасила в красный и зеленый рассветное небо поднимаясь выше и выше. Время от времени ее затмевали проплывавшие мимо тучи. Когда светило достигло отдаленных вершин, путники приблизились к входу в огромное ущелье.

Брилли остановилась и осмотрела узкую долину, потом спрыгнула с Друга, желая поберечь его силы, взяла его за узду и двинулась вперед. Шагать по глубокому снегу было ужасно трудно. Приходилось высоко поднимать ноги, снег прилипал к подолам юбок, к плащу. Потом, разогреваясь теплом тела, таял. Одежда тяжелела.

Указателей пути не было видно, но долина вела вниз, и снега становилось меньше. Подойдя к более узкому проходу в ущелье, Брилли заметила далеко впереди что-то темное. Ей показалось, что это деревья. Она повернулась к Меган.

— Держись очень крепко, моя хорошая. Ты не должна свалиться с Друга, понимаешь?

— Понимаю! — Меган оттянула вниз шарф, закрывавший ее лицо до самых глаз, и улыбнулась. — Как тут здорово, мама! Можно я буду называть тебя «мама»? Мне бы очень хотелось.

По всей вероятности, Меган не помнила ни их ночной разговор, ни то, что вот уже несколько дней называла Брилли мамой. Знает ли эта маленькая девочка, где ее реальный мир, где — фантазия? Сейчас она выглядела счастливой. Маленькое личико светилось от радости.

— Конечно, Меган, называй меня как тебе нравится, — ответила Брилли и тоже улыбнулась.

Впереди лежало ровное снежное покрывало. Меган могла ехать на Друге, поскольку почти ничего не весила. А Брилли предстояло идти пешком. Она не знала, куда направляться, не знала, что лежит под ногами, и должна была сама искать дорогу. Конь послушно последовал за ней.

Пройдя около сотни ярдов, Брилли почувствовала, что ступила на что-то странное, остановилась, разрыла снег и увидела густой пучок травы. Друг заинтересованно склонил к земле морду.

— Ждите меня здесь! — скомандовала Брилли, прошла немного вперед, разгребла сугроб и опять увидела траву.

«Где дорога? — встревожено подумала она. — Почему кругом трава?»

Впереди темнели деревья. Можно ли было добраться до них этим путем?

— Мне нужна карта, — пробормотала Брилли, оглядываясь назад.

Долина, по которой они спускались, выглядела довольно ровной — об этом говорил гладкий слой покрывавшего ее снега. Можно ли ориентироваться на это?

Брилли решила, что должна идти впереди коня хоть целый день. В неизвестной местности он мог наткнуться на что-то, провалиться или поскользнуться. А тогда, если бы она ехала верхом, пострадали бы все трое. День был солнечным и ясным, тучи сместились на запад.

Вернувшись к Другу и Меган и дождавшись, пока конь не наестся травы, Брилли двинулась вперед.

К полудню беглецы ушли от ущелья на несколько миль. Теперь им по пути попадались одиночные деревья. Их ветви клонились к земле, отягощенные снегом.

Свет Дневной звезды отражался от белой земли. Мороз щипал щеки. Брилли как можно ниже опустила на лицо капюшон плаща и заставила Меган закрыть шарфом нос. Через час еще одна миля осталась позади, но темневшие впереди деревья не приближались. Брилли остановилась, разгребла снег, предлагая Другу подкрепиться промерзшей травой, и попыталась развести огонь. Ничего не вышло. Ветки, которые она могла использовать для костра, были мокрыми и не горели. В конце концов они с Меган поели хлеба с рыбой, и Брилли вновь двинулась вперед.

Ее зубы начали стучать от холода, мороз проникал уже под одежду и леденил кожу. Она понимала, что выбрала неверный путь, но продолжала идти. А позднее осознала, что не чувствует колдовства — по-видимому, слишком увлеклась желанием преодолеть этот страшный путь, — и оглянулась назад.

Меган, мыслей которой Брилли не могла теперь воспринимать, все так же сидела на Друге и выглядела вполне довольной. Ее спасали одежды и одеяла, а также тепло коня.

Деревьев попадалось на пути все больше, а между ними лежала неровная почва. Брилли дважды упала, наступив на спрятанные под снегом мощные корни, торчавшие из земли. Ее одежды промокли, и холод казался еще невыносимее. Ноги тяжелели и уже отказывались двигаться, но она, стискивая зубы, шагала вперед — все медленнее и медленнее. Перед глазами появились расплывчатые пятна. Силы были на исходе.

Меган все так же спокойно сидела на спине жеребца, но наблюдала за Брилли с явной тревогой.

— Я могу тоже пойти по снегу, — предложила она.

— Нет, детка, — тяжело дыша, возразила Брилли. — Твоя задача — управлять Другом. И ты с ней неплохо справляешься.

— А ведь раньше я никогда не ездила верхом! — с гордостью объявила Меган.

— В это трудно поверить!

Меган довольно улыбнулась, но тут же помрачнела, резко поворачивая лицо в сторону.

— Погляди! — крикнула она, указывая рукой на дерево.

— Что, Меган? — спросила Брилли, запрокидывая голову, чтобы иметь возможность видеть из-под капюшона.

— То же самое, что смотрело на нас из кустов. Я опять его заметила.

Брилли остановилась, пристально вглядываясь в ствол дерева.

— А я ничего не вижу…

— Я не обманываю! — отчаянно и сердито заявила Меган.

— Я тебе верю, дитя мое. Не волнуйся, — успокоила ее Брилли.

Меган громко засопела.

— Оно точно там было, смотрело прямо на нас!

— А как это выглядело, детка? Какой оно формы? На что похоже? — спросила Брилли, совершенно сбитая с толку.

Меган колебалась.

— Я не могу сказать… Но оно точно заметило нас. И мы ему не понравились… — пробормотала она.

— Как ты об этом узнала?

Меган пожала плечами:

— Мне трудно объяснить. Но оно не хочет, чтобы мы здесь были…

— Почему?

— Не знаю.

Брилли кивнула, озадаченно глядя на дерево. Что это могло означать? Кто смотрел на них и не хотел их здесь видеть? Животное? Но почему она не заметила его? Да и какое животное станет расхаживать здесь после такого снегопада?

«Наверное, это Колдовское Ущелье», — с замиранием сердца подумала Брилли.

— А ты заметила в нем свет? — спросила Брилли, вспоминая о Немеркнущем Лучике.

— Нет — не задумываясь ответила Меган.

— Хоть что-нибудь ты запомнила?

— Нет, — повторила девочка, и ее глаза наполнились слезами. — Я просто видела это, и оно видело нас. Я не обманываю.

— Знаю, знаю. — Брилли погладила Меган по руке. — Смотри внимательно по сторонам. Если опять заметишь его, сразу скажи мне, договорились?

Меган безмолвно кивнула.

Брилли потянула за узду и пошла вперед, прокладывая путь. Через час она уже еле передвигала ноги.

— Мама… — взволнованно окликнула ее Меган.

— Веди коня, детка, — с трудом шевеля замороженными губами, ответила Брилли.

Меган замолчала.

Дорога становилась более ровной. Брилли подняла голову и посмотрела вдаль. Впереди простирался широкий луг, окруженный деревьями. А за ним на расстоянии каких-нибудь нескольких миль виднелась зеленая долина, покрытая блестящей коркой льда. Приободренная Брилли двинулась вперед. Друг послушно последовал за ней.

Через сотню ярдов слой снега на земле стал увеличиваться. Брилли пошатнулась и упала, а когда поднялась, увидела кровь на краях ледяной корки, пробитой ее руками. Трясясь от обжигающей боли и холода, она поднялась на ноги. По изрезанным ладоням потекли алые струйки.

Собравшись с последними силами, Брилли опять шагнула вперед, вновь упала, тихо застонала, но все же смогла встать с покрытой снегом земли. Ничего не понимая, ни о чем не думая, одержимая единственным желанием — пересечь луг, — она опять двинулась вперед.

Было ужасно холодно.

— Мама! — крикнула Меган, но Брилли лишь покачала в ответ головой.

Сдаться — значит замерзнуть насмерть. Пройдя еще несколько шагов, Брилли затормозила, чувствуя, что ноги подкашиваются, медленно осела и оглянулась назад. Перед глазами все плыло, голова шла кругом, тем не менее она смогла разглядеть возникшие на горизонте темные фигуры на белоснежном фоне. Люди были достаточно далеко, на оставшемся позади склоне, но они ехали за ними. Брилли прищурилась, пытаясь лучше разглядеть всадников.

Меган, перехватив ее взгляд, тоже повернула голову и вскрикнула от страха:

— Люди! Там люди!

Брилли уставилась на девочку:

— Какие люди, Меган?

— Люди! Люди! — истерично заверещала Меган и принялась отчаянно колотить ногами по бокам Друга. — Вперед! Вперед! Там люди! Они едут за нами!

Не выдержав напряжения, она расплакалась. Постепенно ее плач перешел в дикие вопли.

Ужасающие, душераздирающие вопли. То говорил не ее страх. В ней кричала память. Память шари'а, возможно, переданная ей по наследству матерью, нашедшая отзвук в этих скалах. Откуда бы ни взялась в ней эта память, она была наследием Меган и сейчас овладела ею, превратившись в агонию, в истошные вопли.

— Тише, Меган, успокойся! — закричала что было сил Брилли. — Иди на берег! Немедленно отправляйся к реке, к своему замку!

Все еще всхлипывая и трясясь, Меган посмотрела на Брилли обезумевшим взглядом, ее глаза медленно закатились, и она упала на луку седла.

А темные фигуры, стремительно спускаясь со склона, неумолимо приближались.

— Нет! — закричала Брилли, которой передалась пани-

Меган. За ними гнались. Случилось то, чего она опасалась более всего. Ей представилась сырая темница и погребальный костер. Свет померк, в глазах почернело. — Нет!

Судорожно схватив поводья, Брилли повела коня дальше. Но идти по огромным сугробам было почти невозможно. Она принялась разгребать снег руками и ногами, чтобы расчистить дорогу. Таким образом они продвинулись еще на три ярда. Потом еще на два. Сугробы достигали пояса. Обессилев, Брилли забарабанила кулаками по корке льда, покрывавший снег. На руках у нее, казалось, не осталось живого места — они все были изрезаны.

Друг, по-видимому, тоже испытывал боль. Он ступал осторожно, глаза его затуманились. Все превратилось в настоящий кошмар, в изматывающую, безнадежную борьбу со снегом. Каждый шаг, каждое движение представляли собой адскую муку, но Брилли уже ничего не замечала.

Вот позади уже послышался топот копыт, и Друг встревожено фыркнул. Брилли, ослепленная парализующим страхом, упала в снег и резко повернула голову.

Три всадника были уже совсем близко. Один из них, самый высокий, рванул вперед. Его лицо закрывал широкий шарф. Он скакал прямо к ней.

— Нет! — закричала Брилли, прижимая к лицу ладони, перепачканные заледенелой кровью.

Через мгновение раздалось тихое ржание и скрип седла. А спустя еще несколько секунд кто-то подскочил к ней, обхватил сильными руками и поднял на ноги.

— Брилли! — радостно воскликнул он, и Брилли мгновенно узнала голос Мелфаллана. — Святой Океан! Ты жива!

Мелфаллан! Почувствовав невероятное облегчение, Брилли обмякла в его руках.

Он повернул ее лицом к себе и сдвинул вниз свой шарф. Глаза графа радостно горели. Без слов было понятно, что ему очень хотелось отыскать ее.

— Маленькая негодница! — Мелфаллан пригрозил ей пальцем. — Как ты могла пойти именно по этой дороге, Брилли? Она страшно опасна. Смотри, что здесь творится после единственного снегопада! О Океан, Брилли! Ты выросла на море, что ты можешь знать о снеге?

— То же, что и вы, Ярваннет, — едва слышно ответила она. — Вы тоже с моря.

Мелфаллан рассмеялся и обнял ее. Брилли была счастлива этой поддержке, ее собственные ноги отказывались двигаться. Он с легкостью подхватил ее на руки и понес к своему скакуну.

— Как же я боялся, что не найду тебя! Как я счастлив!

— Это Стефан рассказал вам, что видел меня? — с трудом шевеля губами, спросила Брилли.

— Да, он. Сказал, где ты, и мы поехали по дороге из Аирли в надежде перехватить тебя. Тот путь не так опасен, а здесь зимой вообще никто не ходит, Брилли!

— Я знаю. Слышала, как лорд Роберт говорил об этом лорду Торалу.

— И все равно пошла по этой дороге? — Мелфаллан строго взглянул на нее. — Глупышка!

Брилли окинула его дружелюбно-непокорным взглядом.

— Посмотри на себя! Ты вся в снегу. Трясешься от холода!

Не спрашивая ее разрешения, Мелфаллан посадил ее на своего скакуна и сел в седло позади нее.

Брилли посмотрела на Стефана и еще одного человека, оставшихся на тропе на некотором удалении. Ее сознание уловило обрывок мысли Стефана: оказывается, он страшно переживал за нее и теперь был счастлив.

Мелфаллан приостановил коня возле Друга, посмотрел на спящую Меган и дотронулся до ее ноги. Девочка не реагировала.

— Может, она больна? — спросил граф у Брилли.

— Нет. Ей стало так страшно, что пришлось прибегнуть к особому способу защиты.

— А кто она?

— Моя дочь, — ответила Брилли и поежилась.

— В самом деле? Насколько понимаю, это длинная история. Расскажешь мне все потом. Стефан, иди сюда. Возьми малышку, пока она не свалилась с коня.

Стефан с готовностью приблизился к Другу, осторожно снял Меган, посадил ее впереди себя и тщательно укутал полами собственного плаща.

А Брилли, почувствовав, что ответственность снята с ее хрупких плеч, уже тряслась от мороза и усталости. Силы покинули ее, все тело словно налилось свинцом. Мелфаллан, ощущая состояние своей колдуньи, нежно поцеловал ее в затылок.

— С той стороны высокая скала, милорд, — сказал третий человек, кивая в сторону запада. — Нам необходимо укрыться. Приближается очередная буря.

— Хорошо, — ответил Мелфаллан. — Ты можешь поехать впереди, Ниалл? Покажешь дорогу. Нам нужен огонь. Брилли промерзла насквозь.

Ниалл кивнул и двинулся в путь. Его стройный скакун резво пошел по снегу. Стефан поехал вторым, ведя за собой Друга и бережно придерживая Меган.

Мелфаллан ударил коня в бока и последовал за Ниаллом и Стефаном.

— Я нашел тебя, — прошептал он на ухо Брилли, крепче обхватывая ее за талию. — Всемогущий Океан, я нашел тебя!

— Я… оч-чень рад-да… — ответила Брилли, у которой зуб на зуб не попадал.

Мелфаллан засмеялся.

— Знаешь, я настраивался на то, что увижу тебя мертвой. Замерзшей, с остекленевшими, безжизненными глазами. А ты живая, теплая! Говоришь со мной, хоть и с трудом, сидишь рядом, дышишь!

— Ж-живая — это в-верно, н-н-но вот т-теплая… вряд-д ли, — ответила Брилли.

Мелфаллан усмехнулся:

— Винить в этом ты можешь только себя, моя дорогая. Эта дорога крайне опасна!

— А к-куд-да еще я мог-гла пойти?

— Действительно, — пробормотал Мелфаллан. — А как тебе удалось сбежать? Где Гаммель Хаган? Кто этот ребенок? Вам предстоит ответить на множество вопросов, мисс.

— Лорд Лима счит-тает, чт-то вы в оп-пасности, — сказала Брилли. — Чт-то побег лишь д-доказывает мою вин-ну, чт-то эт-то лишит вас Яр-рваннета.

— Он так считает? А Стефан не рассказал мне об этом. Вообще-то слова Торала не стоит воспринимать как истину. Но твой побег действительно осложнил ситуацию, — ответил Мелфаллан. — Ты пообещала доверять мне, Брилли, и не сдержала обещания.

— Хаг-ган хот-тел убить меня, — просто ответила Брилли. — А вас не было рядом.

Мелфаллан издал отчаянный стон, и она тут же пожалела, что не задумываясь, рассказала ему о страшных событиях, связанных с Хаганом.

— Мелфаллан…

— Не надо, не успокаивай меня, — резко перебил ее. — Я не достоин этого! Впредь я буду стараться изо всех сил, чтобы не дать тебя в обиду. — Он крепче прижал ее к себе и укутал полами своего плаща. — Сейчас я рядом. Я с тобой, Брилли.

— Да… Да, ты рядом.

Она с благодарностью прильнула к нему.