Знание

Глава 24

Утром проснулась собой, и даже чувствовала себя выспавшейся. Сладко потянулась и замерла, с недоумением нахмурив брови. Что-то я не поняла… А что кто-то наглый делает в моей кроватке? И кто ему разрешал мне на талию руку пристраивать, а? Осторожно повернула голову и почему-то совсем не удивилась тому, что обнаружила спящего по соседству Вия. Круги у мужчины под глазами были внушительные, лицо выглядело осунувшимся, и урмыт постоянно хмурился во сне. Что-то неприятное снится? Будить его жалко… А вот дойти до душевой кабинки очень хотелось. Я вчера на ночь ни зубы не почистила, ни душ не приняла… Спать легла зарёванная, с опухшим носом и глазами. Сейчас, красотка красоткой, наверное.

Осторожно выскользнула из-под тяжёлой ладони мужчины. Затаив дыхание обернулась на него. Ресницы урмыта дрогнули, но он не проснулся. Выдохнула, и тихонечко, на цыпочках направилась в душевую. Смывая с себя воспоминания о вчерашнем дне, и открытиях сделанных не так давно, должна была признать — утро вечера действительно мудренее. Сейчас всё случившееся со мной, не казалось таким страшным, а проблемы, наоборот, выглядели вполне себе решаемыми. А дом, родимый дом, и родители, подождут. Сначала я должна выяснить, что с теми эмбрионами, которые у меня забрали и научиться как-то жить без секса, что виделось много более сложным, чем всё остальное. Уже сейчас меня скручивало желание пойти, разбудить Вия и потребовать с него исполнения урмытова долга. А если он сильно уставшим будет, то потребовать того же с Морока, а потом и с Яра. И на фоне зудящего желания, меркло всё остальное. Где бы взять антивозбудин, а? Чтобы жилось и дышалось легче.

В комнату скользнула незаметной тенью, собираясь смыться куда-нибудь, пока Вий досыпает. Уж очень не хотелось никому из урмытов на глаза попадаться. Сдам же все бастионы, буде кто захочет меня в постель затащить. Крыша на почве секса потихоньку ехать начинает… Перебраться под крылышко Лешего, что ли? Там меня не так скручивает… Уж не воздух ли внутри дома пропитан чем-нибудь этаким, а? Порылась в доставшейся мне по наследству от архива дома памяти. Ничего интересного не нашла и вздрогнула, почувствовав на себе взгляд. Досадливо цыкнула, Вий проснулся. И так не вовремя. Не успела сделать ноги.

— Как ты? — спросила у мужчины, подняв взгляд.

Про себя отметила, что урмыт выглядит усталым, в отличие от меня. Я вот бодра и весела, и готова к новым свершениям. Он постарался? Прикосновение ладони ко лбу мне явно не приснилось. И голова больше не болит…

— Нормально, — ответил даже без тени улыбки, серьёзно и как-то устало.

Обеспокоившись, подошла к кровати поближе. Наклонилась, всматриваясь в тени, залегшие под синими глазами.

— Ты что? Всю ночь барьер подпитывал? — спросила с подозрением.

— Как ты себя чувствуешь? — ушёл от ответа урмыт.

— Хорошо, — уверенно ответила, прежде прислушавшись к себе. — Это ты, да? Зачем?

— Ты вчера выглядела очень расстроенной, — снова ушёл от ответа.

Вот ведь скользкий тип! Только собралась отойти от кровати, как была поймана за руку и потянута вниз, к Вию.

— Я должен проверить, — приподнялся он на кровати и заглянул мне в глаза. — Ты вчера сказала неправду, когда я спрашивал тебя о голове.

— Ничего же не случилось! — возразила, внутренне возмутившись этому произволу.

— Потому и не случилось, — ответил загадочно и сильнее потянул меня за руку.

Пришлось присесть на кровать и, сердито сопя, покориться. Мужчина положил руку мне на лоб, прикрыл глаза, вслушиваясь…

— Отлично, — резюмировал он, но руки моей так из захвата и не выпустил. — Ты очень беспокойно спала.

— Ты тоже, — пожала плечами и попыталась высвободить конечность.

Касание его пальцев рождало тревожное чувство в груди. Так и хотелось передёрнуть плечами и сглотнуть. Непроизвольно закусила губу и раздражённо глянула прямо в синие глаза, которые находились как-то опасно близко. Судорожно вздохнула, поняв, что не могу выпутаться из плена взгляда урмыта, который затягивал в себя, как в омут, заставляя забыть о таком понятии, как благоразумие. Так и смотрела как кролик на удава, пока он зарывался свободной рукой в мои волосы и томительно долго перебирал их. Скользящие, лёгкие движения его пальцев по затылку, а потом и по беззащитной шее, заставили непроизвольно опустить ресницы, окунаясь в изысканное удовольствие неожиданной ласки.

Вздрогнула, когда он губами скользнул по впадинке у ключицы, и подалась вперёд, подставляясь под наслаждение. Томительно долго мужчина спускался влажными касаниями языка и губ ниже, ниже и ниже. Руки сами потянулись к его шевелюре, зарыться пальцами, притянуть голову к себе, потребовать этим, чтобы действовал быстрее… Где-то там, на окраине сознания билась мысль о том, что нельзя, что не стоит. Но ласка была такой сладкой, такой нежной и мягкой, что мысленно шикнула на саму себя: «Ещё чуть-чуть… а потом… хватит». И забыла об этом «хватит» сразу же, стоило только урмыту справиться с рубашкой, надетой мной после душа. Он как-то так незаметно разобрался с пуговичками и потянул мешающуюся деталь туалета вниз, а вслед за ней высвободил грудь из бюстгальтера, не забывая ласкать языком и губами чувствительную кожу шеи, что думать о чём-то постороннем уже не получалось.

Сердце замерло, и я забыла, как дышать, когда Вий сжал мои соски пальцами, а потом накрыл правый ртом. Горячим, жадным, рождающим жаркую волну, что прошлась по коже и скрутилась тёплым, требующим разрядки комком в низу живота. Между ног всё свело от желания большего, а грудь мучительно заныла, желая продолжения ласки, когда Вий оторвался от меня на мгновение. Подтолкнул слегка, и я послушно опустилась на подушку, так чтобы и мне, и ему удобней было.

— Да-а-а, — выгнулась дугой, когда мужчина переключился на мой живот.

Кожа горела, а я сама плавилась в нежных, уверенных руках, которые более меня не держали, а касались, скользили, ласкали. И я задыхалась, теряясь в том наслаждении, что дарили пальцы Вия, его губы и язык. А мужчина не спешил перейти к основному, довольствуясь тем, что доводил меня до исступления всего лишь поцелуями и прикосновениями. Мучительно долго, постоянно отвлекаясь на мою грудь, он спускался по животу ниже… Ещё чуть-чуть и я умолять его буду, о том, чтобы он, наконец полностью меня раздел.

Чувствовала себя слабым листком, уносимым ветром куда-то в заоблачные дали, и нисколько этому не сопротивлялась. Мне было так хорошо и спокойно. Мне так нравилась нежность, та нежность, которую вкладывал в свои действия Вий. Наверное, никто и никогда так не ласкал меня, как он. Для него словно наиважнейшим сейчас было именно то, что он скользил по моей коже руками, временами отрываясь, чтобы насладиться созерцанием распалённой меня, и возможность снова приникнуть, чтобы продолжить мучить пока ещё довольно скромными ласками. А стоило мучительному стону сорваться с моих губ, как мужчина замер и попросил:

— Посмотри на меня…

Звучало так мягко, вкрадчиво, что не удержалась, глянула прямо в его глаза, которые сейчас сияли просто нестерпимой синью.

— Мне нравится твоя реакция, — улыбнулся он загадочно, провёл кончиками пальцев по моему животу, обводя пупок. — Ты очень страстная… — прошептал и приник губами к моей груди, вновь.

Кожа от его касаний горела так сильно, что я уже не так остро реагировала на них. Мне их мало было, очень мало… И я довольно вздохнула, когда Вий стащил-таки с меня брюки вместе с бельём. Они так мешались и не давали свободы манёвра, ему… Охотно обвила ногами бёдра урмыта, когда мужчина придавил меня своим телом к постели. Его тяжесть была такой приятной и правильной. Такой желанной… Потянулась к нему и потёрлась щекой о плечо, так и хотелось мурлыкнуть, и укусить… Что с удовольствием и проделала, заодно вернув ему ласку, скользнув ладошками по плечам, ниже, задев соски, царапнув кожу живота. Задохнулся, чем доставил мне несказанное удовольствие.

— Ева-а-а, — протянул он тихо. — Ты сводишь меня с ума…

Оторвался от меня, чтобы избавиться от своей одежды… Непроизвольно облизнулась, наблюдая за тем, как обнажается великолепное тело. Подтянутый, сильный, красивый, опасный… Взгляда не оторвать… Но я отвела глаза в сторону, пару раз судорожно вздохнула и чуть не заплакала от разочарования. Воспоминание о том, чем всё это завершится потом, после секса, подействовало не хуже холодного душа.

— Ева? — интонации голоса урмыта поменялись, в них теперь звучала тревога.

— Не могу! — выкрикнула горько, благостное утреннее настроение испарилось, как не было его.

Подорвалась было с кровати, но была остановлена стремительным движением Вия, который успел пригвоздить меня своим телом к постели.

— Что не так? — спросил как-то безнадёжно.

— Нельзя, — дышать было трудно, и мыслить здраво тоже. Уж слишком мне хотелось продолжить, несмотря ни на что. — Мне нельзя… Ни с одним из вас…

— Почему? — выпускать из сладкого плена урмыт не спешил, мягко накрыв мою правую грудь ладонью, и выписывая большим пальцем круги по коже.

Непроизвольно задрожала, огонь страсти в крови ещё пылал, и гаснуть до конца не желал.

— Это разговор не для постели… И я не… Я не хочу об этом говорить, — начала уже злиться и на него, и на себя.

Дура, какая же я беспросветная дура. И как дальше буду жить, когда дом станет полон урмытов? Невозможно же будет из комнаты носа высунуть.

— Не отпущу, пока не ответишь! — прозвучало жёстко и властно.

Разом вспомнила, что передо мной точно не мальчик-одуванчик, а довольно опасный и коварный тип.

— Вий! — взмолилась, глядя на него несчастными глазами.

— Почему? — и не подумал реагировать на мольбу в моём голосе мужчина. — Я хочу понять. Почему?

— От этого дети родятся! Не знал, нет? Твоя сперма, мои яйцеклетки! Почти всё как положено природой… Почти! — вот теперь разозлилась окончательно. — Они не просто родятся! А где-то там в инкубаторе развиваются… Мы их тут делаем, а они там развиваются… Классно, правда?

— Об этом мы поговорим позже, — как-то очень цепко глянул на меня Вий, и приподнял мои руки повыше.

Зафиксировал их над моей головой так, чтобы сдвинуть с места не могла. С ужасом глянула на мужчину и попросила:

— Не надо, — голос жалобно дрогнул, и я сглотнула комок в горле.

— Я услышал тебя, — слова прозвучали мягко. — И принял к сведению, — успокаивающе провёл указательным пальцем по моим губам.

Но вот я совсем не успокоилась и нервно вздрогнула, когда мужчина нежно поцеловал меня в шею. Страх мешался с удовольствием, и я была слишком напряжена, чтобы получать полноценное наслаждение. Вий это заметил и с грустной насмешкой глянул на меня:

— Удовольствие можно и иначе испытать.

Вновь вздрогнула, когда его пальцы скользнули по животу, а там и ниже. Дёрнулась, пытаясь вырваться и увернуться, но урмыт этого сделать мне не дал. Достаточно настойчиво, прежде окунувшись в мою влажную глубину, принялся ласкать между ног. Тот комок, что успел чуток рассосаться внизу живота, вновь образовался, требуя разрядки… Свела ноги вместе, боясь и не доверяя Вию… Мало ли как он поступит, и не воспользуется ли тем, что я вновь теряю всякое представление о том, где нахожусь, и что можно, и чего нельзя? Мужчина в ответ на это только усмехнулся и скользнул пальцем свободной руки вовнутрь. Довольно сильно нажал на какую-то точку внутри, и я непроизвольно дёрнула бёдрами навстречу, ощущение это дарило невероятно яркое.

— Тшшш, моя хорошая, — подул на мою разгорячённую кожу и полностью ушёл в процесс доведения меня до белого каления.

Разрядка далась мне тяжело, скользнула в неё словно нехотя, не желая до конца открываться и поддаваться. Слишком уж не доверяла третьему урмыту. И если бы не предавшее меня либидо, точно не смогла бы испытать оргазм. Но тело слишком хотело получить то, что ему на данный момент требовалось больше всего, и ему было плевать на все доводы разума, который, впрочем, в какой-то момент так же отказал. Острое наслаждение всё-таки взяло верх надо всем, и я долго ещё содрогалась в руках Вия, заходясь от крика в экстазе. И лежала, закрыв глаза, размякшая и при этом с каким-то горьким осадком на губах. Слезинка, одна, вторая, непроизвольно соскользнули с ресниц.

— Тшшш, — нежно оттёр он их с моих щёк. — Не плачь… Ты знаешь, что тэйалии не могут долго без всего этого? — спросил мягко. — Воздержание сводит их с ума, доводит до безумия и очень быстро.

— И это тебя оправдывает? — прошипела сквозь зубы, лихорадочно роясь в тех воспоминаниях, что были для меня сейчас доступны. — Блин! — выругалась, найдя и осознав искомое.

Вий был на все сто прав, если я не буду регулярно заниматься сексом со своими урмытами, рискую спятить и очень быстро. То-то у меня последнее время такие бешеные перепады настроения и такой настрой на депрессию. Но… Это не отменяет того, что он…

— Гад! — попыталась столкнуть с себя мужчину, который вновь устроился поверх меня.

— Гад, — согласился урмыт со мной.

— Подонок! — он был слишком тяжёлым и столкнуть не получалось, да и руки до сих пор были чем-то закреплены над головой.

— Он самый, — уткнулся мне в шею носом. — И всё-таки, Ева. Какие дети? Расскажи подробней, пожалуйста!

— Бегу и падаю! — рявкнула в бешенстве. — Отвяжи меня!

— Придётся, по-видимому, повторить, — поднял голову и окинул моё перекошенное от злости лицо задумчивым взглядом. — А то ты всё ещё напряжена…

— Услад! — вспомнила про дом. — Вы…

Договорить не успела, укус в губу был стремительным, хоть и нежным… Сбил с мысли, и заставил растеряться. И запал куда-то девался. Ярость сдулась и я обратила, наконец, внимание на то, что Вий до сих пор как бы сказать помягче, в настроении и трётся о мои бёдра доказательством этого самого настроения вполне себе двусмысленно. Желание, казалось бы, удовлетворённое не так давно, вспыхнуло вновь, и я с досадой закусила губу. От продолжения точно не отказалась бы. Но хоть теперь срочное желание зажать кого-нибудь из урмытов в углу, более не туманит так сильно голову, как раньше и с ним можно хоть как-то справиться.

— Отпусти, — попросила уже более спокойно, хоть и хмурясь. — Не заставляй Услада просить тебя выставить вон…

— Нам надо поговорить, — неохотно скатился с меня Вий. — Дай слово, что разговор состоится, и прямо сейчас.

— Я могу и так освободиться, — нахмурилась ещё сильнее, очень желая побыстрее помыться и одеться. — Услад, — вновь позвала вслух, правда само приказание отдала уже мысленно.

— Нам надо поговорить, — повторил мужчина, и разлёгся на кровати, нисколько не стесняясь того, что обнажён. — Это не шутки, Ева! То, что ты сказала, и то, что с тобой произойдёт, если ты решишь совсем без занятия любовью жить. Барьер и так нестабилен! Ещё и это… — повернула голову, окидывая взором невозмутимого мужика.

Его боевая готовность несколько поникла и я отвела взгляд, осознав то, что он таки не стал идти дальше… и как к этому относиться не ясно. Вскочила с постели, прежде обзаведясь одеждой. Сердито глянула на Вия, веско уронила:

— Я подумаю… — и ретировалась в душевую.

А подумать было о чём, и мысли разбегались как тараканы. Уж слишком многое осознать необходимо было. И в первую очередь разобраться в поведении третьего урмыта, и в том, что по этому поводу чувствую я. Странно как-то то, что и не злюсь-то на него больше, и не сильно сопротивлялась тому, что он творил… Почему? Неужели он смог как-то воздействовать на меня? Не поэтому ли, как и та тэйалия у которой он когда-то был урмытом, готова прощать ему всё? Спускать с рук любое поведение и прогибаться под любые его желания? Впрочем, когда-то она всё-таки не прогнулась, и даже выставила его из урмытов… Чего мне совсем делать не хочется… Почему-то…