Знаменатель

Глава 4. Сближение элементов

У Знаменателя есть Цель, которая сначала фокусируется на элементе Осознание. Цели могут быть разными, но всегда значимыми: от научной разработки до организации мирового конфликта. Не все Знаменатели вошли в историю под своими именами – их Цель далеко не всегда подразумевает публичность. Цель может быть отложена во времени или подлежать немедленному исполнению. Каждый Знаменатель чувствует, когда должен приступить к реализации Цели. Существует три основных теории происхождения человека: эволюционная, инопланетная и божественным вмешательством. Система Знаменателя вписывается в любую из них. Каким бы способом ни развивалось человечество, для направления развития требуются активные частицы – Знаменатели. Именно они ведут историю. Именно они совершают необходимые прорывы, не позволяющие эволюции остановиться.

Несколько дней спустя стало очевидно, что в предположениях своих я попала ровнехонько в десяточку. Ольга на парах сидела со Штефаном, да и на переменах они постоянно оказывались рядом: то в библиотеку направятся, то в столовой усядутся отдельно от других. И всегда со стороны такие отношения воспринимаются как «вместе», даже если они прилюдно не стаскивают друг с друга одежду и не поют громогласные серенады. Для ключевого номера шоу осталось только дождаться, когда Ольгин мутный бойфренд с машиностроительного засвидетельствует эту недвусмысленную картину.

Но мутного бойфренда на горизонте видно не было, потому зарождению новой любви ничто извне не мешало. Если не считать Ксюшу. Та в первый день ходила заметно насупленная, во второй изливалась шуточками, которые новоиспеченная пара игнорировала, а на третий даже бросила Оле какую-то грубость на постороннюю тему. Ксюша не была злой, но, похоже, ее симпатия к Штефану оказалась сильнее, чем мне представлялось раньше. Сама Ольга заметно расстроилась, но от Штефана так и не отсела. А тому и дела не было до происходящего, что расстроило Олю еще сильнее. Вероятно, нам предстоят Звездные Войны с непременной атакой клонов и Дарт Вейдером в лице бойфренда с машиностроительного.

И все бы ничего, в конце концов, я не вправе решать за других и прогнозировать последствия их поступков, но когда Оля подошла к нам с Данькой, мотивы Штефана стали немного яснее.

– Слушайте, а может, сходим куда-нибудь вчетвером?

– Двойное свидание? – Данька иронично улыбался.

– Это идея Штефана? – почти одновременно с ним поинтересовалась я.

Ольга покраснела.

– Ну… его. Но я вас прошу. Мне как-то неловко с ним, а компанией… это… уже… Помогите. Вы и так постоянно вместе, а нам…

Штефан ей нравился и довольно сильно. А вот нравилась ли она ему – вопрос огромнейший. Сам по себе он не особенно общительный человек, не умеет легко вливаться в коллектив или сближаться с людьми. И Ольга становилась в этом смысле чуть ли не единственным связующим звеном с нами. Пошли бы мы на двойное свидание, не попроси нас Ольга лично о помощи, да еще так заметно тушуясь? Ответ очевиден. Пока я соображала, пялясь в затылок Штефану, который даже не соизволил повернуться в нашу сторону, Данька уже соглашался за нас обоих:

– Оль, не переживай. Сходим, конечно! Веселее будет. Но вот только я задам один вопрос – ты уж не сочти за наглость…

– Про Славу? – ну наконец-то и она вспомнила о существовании бойфренда. – Это все так… неправильно… Я поговорю с ним сегодня.

Данька только кивнул – не в его природе судить. Я тоже предпочла отмолчаться, прислушиваясь к тихому голосу Лии в своей голове. Чон Со же был в этом случае более категоричным: сначала разговаривают со Славами, а уж потом строят глазки Штефанам. Но, видимо, любовь нагрянула нечаянно – бывает. Однако если Штефан развалил эту пару только для того, чтобы подобраться к нам, если не испытывает к Ольге той же симпатии, что она к нему, то я дам Чон Со полную свободу действий!

Поведение самой Ольги было нелогичным, но это со многими случается. Она была тихой и рассудительной, никакой показухи или скандальности, но парня себе выбрала довольно заметного. А потом с легкостью сменила на еще более заметного. И еще более мутного. Похоже, это ее типаж. Дело даже не в смазливости, потому что ее «будущего бывшего» сложно было назвать красавцем, а именно в этой мутности. Чем мутнее, тем привлекательнее? Судя по всему, если в наш институт заглянет чувак в хоккейной маске и с бензопилой, Ольга сразу замуж за него побежит.

После этого разговора как-то само собой выходило, что мы теперь оказывались вчетвером. Не могли же мы возмущаться, когда Ольга вдруг о чем-то спрашивала или садилась рядом в столовой. Вместе со своей молчаливой партией, конечно. Тот продолжал внимательно смотреть и вслушиваться в каждое слово – не только мое, но и Даньки. Сам участия в болтовне почти не принимал.

К утру пятницы мое терпение лопнуло, и я первым делом отправилась к нашему куратору. Наплела, что мне срочно нужна дата рождения новичка, чтобы не прогадать с поздравлениями. И оказалось, что он не врал: родился весной, в тот же самый день, что и я. «Совпадение! – вопила логика, а потом менее уверенно добавляла: – Наверное. Скорее всего. Ну точно же, совпадение…» Я заставила себя на время отложить эту головоломку, потому что пока других фактов для анализа не нашлось. Просто привыкала к его обществу, хоть до сих пор не находила между нами ни одного повода для общения, кроме Ольги.

Дальнейшее развитие событий было. Нет, не просто предсказуемым, а абсолютно следствием предыдущих поступков. Данька запросто ответил Ксюше, когда мы собираемся на коллективную вылазку со Штефаном и Ольгой, стоило только той поинтересоваться. А зачем ему юлить? Тем более сама Ольга уже со своим парнем этот вопрос обсудила. Ксюша внутренней бури и не скрывала, а потому возобновила знакомство со Славой. Мы все с ним были знакомы, хоть и не слишком близко, а теперь только удивились, однажды увидев их вместе. Слава же, еще не отошедший от новости, что его так неожиданно бросает любимая девушка, впал в еще больший шок, узнав, что та и рога наставлять начала еще до расставания. Наверняка сама Ксюша ему эту страшную тайну и поведала. И поскольку в нашем культурном коллективе бить рожи дамам не принято, Слава нашел единственный способ замять эту историю и морально удовлетвориться. В общем, Штефан сам нарвался, и по законам всемирной справедливости не грех было и огрести.

Но только не в присутствии Даниила Романова! У него же гипертрофированное чувство справедливости. Мордобитию – нет! Мордобитию толпой одного – железное нет! Именно за эту черту я его так бесконечно и уважала. Но только не в тот вечер.

Сначала мы потусили в кафе, а потом совсем ненадолго переместились в ночной клуб. Танцевали, веселились, разговаривали – и все вопросы Штефана касались семьи Даньки и его путешествий по миру. Но это как раз странным не выглядело, ведь самые нейтральные темы для беседы. Отношения у них с Ольгой отнюдь не были платоническими, на что я подсознательно надеялась. Они не демонстрировали чувств, но пару раз за поцелуями я их все же застала. И не удивилась бы, узнав, что они в первый же вечер зашли дальше, чем мы с Данькой за все время. Но у нас страсть всегда стоит после рассудка – тем и гордимся. А эти двое были вольны идти другим путем.

Когда подъехали к дому Ольги, то сразу заметили ее бывшего. Он сказал только:

– Эй, немец, на два слова!

«Шлюхе» же было приказано отправляться домой. Штефан молча направился к Славе. Мы с Данькой тоже сразу вынырнули из такси и подошли к запаниковавшей подруге. Так и стояли у подъезда, убеждая себя, что неславный мутный Слава имеет право на разговор. Они ушли в сторону сквера, и когда оттуда раздались звуки и голоса, стало ясно, что там их совсем не двое. После этого Данька не мог не кинуться следом.

Я же пару раз вздохнула, потом подхватила трясущуюся Ольгу под локоть и пошла туда же. Постоять за себя я могла – да еще как! Но очень уж не хотелось делать это в мини-юбке и новых сапожках на шпильках. Потому подняла с земли палку, авось получится обойтись без применения ног.

Народу собралось ого-го! На стороне Славы я насчитала восьмерых. И тут дело явно было уже не только в Ольге. Недружелюбный Штефан вполне мог вызвать раздражение у машиностроительного факультета целиком. Скорее всего, Ольга стала просто последней каплей, объединившей под едиными знаменами этих молодчиков. Разговора-то мы почти не застали – так только, какие-то лозунги о «правилах приличия», «охренелости» и «чужом монастыре».

Штефан тоже с красноречием не заморачивался. В момент, когда мы подходили, он уверенно бил самого Славу, который ростом был на голову выше, но, упав на колени, растерял все преимущества. Данька находился дальше, в самой толпе, и тоже дрался… Я замерла. В том, как Штефан сжимает кулак, в том, как отводит плечо назад, было что-то до боли знакомое. Будто я многократно видела точно такую же сцену в каком-то фильме, запомнив каждое движение. Или даже сама…

– Чон Со, – позвала я бездумно и так тихо, что даже Ольга рядом вряд ли могла расслышать. – Сзади!

Но Штефан каким-то чудом услышал. Он посмотрел на меня, а потом, не оборачиваясь, резко ударил локтем назад, попав в нос нападавшему. Этот удар был не просто отработанным, он был рефлекторным. И я сама в похожей ситуации ударила бы точно так же. Безумие! Я выронила палку, глаза застилали непонятные и беспричинные слезы. Я зажмурилась и потрясла головой.

Нашим парням помощь не требовалась. Данька от нападавших отмахивался легко, уверенно, при этом успевая читать нотации, утверждая, что «разговор, ребята, выглядит совсем иначе». «Ребята» уже через пару минут многое осознали и гневно ему отвечали. Но ведь это был всем известный Даниил Романов – никто из них не собирался с ним связываться, потому и дальнейшие беседы быстро сошли на нет. Никто сильно не пострадал, больше всего досталось самому Славе, но и у того отчего-то аргументов для дальнейшего разговора не нашлось. Они ушли довольно быстро, матерно выражая свое настроение.

У Штефана вырвали замок на куртке, и теперь он удивленно осмысливал этот факт. Данька подошел ко мне и о чем-то спросил – я не расслышала, все никак не могла выйти из оцепенения. Ольга же осела на землю и отупело глядела перед собой. А потом, когда отошла, начала извиняться перед всеми. На Штефана даже глаза поднять боялась, но он сам неожиданно направился к ней, поднял на ноги, поцеловал в висок и что-то сказал на ухо. Если он с ней всегда такой милый, то, быть может, нет ничего удивительного, что она видит в нем человека, достойного ее влюбленности.

Теперь, накачанные адреналином, мы уже не чувствовали усталости и не хотели расходиться. Данька предложил завалиться к нему, и на это восторженно отозвалась даже Ольга. Вот и как при подобных обстоятельствах общаться со Штефаном меньше? А может быть, он нарочно спровоцировал Славу или его одногруппников, чтобы сложилась именно такая ситуация?

Матери я по телефону сказала прямо: остаюсь на ночь с друзьями у Даньки. Она разрешила, но почему-то немного огорчилась. То ли тому, что «у Даньки», то ли тому, что «с друзьями».

Уже через час мы сидели вчетвером в шикарной Данькиной двушке в центре города. Разместились прямо на полу, распечатав, но не сильно налегая на знатное пойло, которое в баре у почти непьющего Дани водилось на любой вкус. И теперь, когда бурное обсуждение произошедшего закончилось, все наполнились умиротворенной расслабленностью. Это несложно, когда сидишь в тесном кругу прямо на полу.

Данька был чистюлей, но без педантизма. Обстановка в его доме выглядела скорее уютной, чем напыщенной. Я часто проводила тут время, но Ольга и Штефан поначалу с любопытством осматривались и опять вернулись к вопросам о родителях Дани. Он отвечал, а я ничего нового услышать не могла, поэтому просто лениво откинулась на диванную подушку и наблюдала за остальными.

Ольга. Девушка уже давно вышла из своего полуобморочного состояния и теперь подхватывала любую тему. Такие тихони, как она, обычно легко раскрываются в узком кругу друзей и даже становятся заметно болтливыми. Словно пытаются вывалить все, о чем так долго стеснялись сказать.

Данька. Мой милый парень каждый раз уводил разговор от драки. Чтобы Ольга снова не разволновалась. Но убеждал, что впредь следует быть осторожнее. Он не винил Славу, но подозревал, что тот от ревности может еще многое отчебучить. Он же предположил, что эта компания там оказалась исключительно по наводке Ксюши. И снова предупредил, что с той лучше не конфликтовать – она вряд ли подозревала, что ситуация обернется именно так. А ее очевидная уже для всех симпатия к Штефану угаснет сама собой. К тому же тот ей даже повода не давал. То есть Данька по обыкновению творил повсюду мир, ничего нового.

Штефан. Тот самый Штефан, которого я уже успела и в попытке убийства заподозрить, и назвать маньяком, и посчитать банальным грубияном. Сейчас же думала о нем, как об обычном городском сумасшедшем – странном, но безобидном. Тот самый Штефан, который отреагировал на мое почти нечленораздельное «Чон Со». И снова в груди начал копиться ледяной ком, который иголками расходился по телу, вызывая дрожь. Мне было страшно. Ведь я и сама точно такая же городская сумасшедшая, раз до сих пор не могу убедить себя, что это всего лишь фантазия. К счастью, у меня давно вошло в привычку скрывать собственные странности. Правда, сейчас, особенно в моменты, когда мы со Штефаном пересекались взглядами, меньше всего хотелось молчать. Бесконечно подобное состояние переносить невозможно: рано или поздно меня разорвет от накопившихся вопросов, я схвачу его за плечи и начну трясти, выбивая ответы. А если те откажутся из него вываливаться – стану бить. Как Чон Со. И не факт, что Штефан не врежет мне в ответ. Как Чон Со. Забавный получился бы допрос… И тут так кстати вспомнилось: «мы ближе, чем сиамские близнецы». Внутри забурлило непонятным раздражением.

– Штефан! – я услышала свой голос и только после осознала, что перебила Ольгу. Но решила закончить вопрос: – А что ты делал во Франции? Ты как-то упоминал, что ездил туда.

– Отдыхал, – отозвался он уверенно.

– Нет-нет! – я не унималась, хоть и понимала, что такая внезапная смена разговора с ярко выраженным напором выглядит не к месту. – Давай-ка поподробнее! Когда ты там был?

– Два года назад, – он прищурился. – И в прошлом месяце.

Выходит, когда он пропадал из института на неделю, совсем не родню ездил навещать?

– Встретил кого-нибудь интересного?

Остальные молчали и переводили недоуменные взгляды с меня на Штефана. Он же улыбнулся, и мне показалось, что даже в темных радужках мелькнула насмешка. Ответил с вызовом:

– Встретил. Девушку по имени Аннет. Я не знаю французского, но она прекрасно говорит на немецком. Это было очень недолгое, но яркое знакомство.

Ольга охнула. Вероятно, решила поревновать к делам месячной давности, но меня совсем не интересовали его постельные похождения. Это имя мне ровным счетом ни о чем не говорило, однако всплыла какая-то связь этой француженки Аннет и моим ответом в школе на безупречном французском.

– Когда у нее день рождения? Не интересовался этим вопросом?

Вместо ответа он улыбнулся шире, а глаза стали совсем черными. Мороз в моем теле достиг кончиков пальцев, отчего они теперь нервно вздрагивали. И хоть он не сказал ничего особенно значимого, в моей голове словно начала вырисовываться какая-то картина.

– О-о! – вмешался Даня и взял у меня из рук рюмку. – Кому-то хватит пить. Народ, может, спать?

Я не спорила. Данька увел меня в комнату, а сам остался, чтобы застелить диван для гостей. Когда вернулся, я сделала вид, что уже крепко сплю. Мне не хотелось сейчас решать, готова ли я к началу более близких отношений. Вообще-то, готова, просто мысли в тот момент были заняты другим.

Зато парочка в зале времени зря не теряла, насколько я могла судить по сильно приглушенным звукам. И это тоже угнетало, хоть и непонятно, чем конкретно. В голове крутилась Аннет, но было сложно думать о ней, даже не зная лица. Она прекрасно говорит на немецком, как и Штефан на русском… И если я правильно поняла его реакцию на вопрос о дате рождения, она тоже является неким элементом некой Системы. Они что, все, кроме меня, полиглоты? Как будто свободное владение иностранным языком – это что-то само собой разумеющееся. Хоть бы кто-то шарил в математике или какой-нибудь химии! Я почувствовала себя обделенной.

Уже под утро я тихонько выбралась из комнаты. Штефан спал на спине, подложив руку под голову, а Оля очень уютно устроилась у него на груди. Через несколько секунд парень открыл глаза, будто почувствовал мой взгляд.

– So ein Mist![8] Ты меня напугала.

Ольга поморщилась во сне, а потом перевернулась на другой бок.

– Пойдем на кухню. Пообщаемся, – я старалась говорить тихо, чтобы ненароком не разбудить ее.

Он откинул одеяло, сел и обернулся на дверь в спальню. Я не хотела, чтобы при нашем разговоре присутствовал Данька, но Штефан озвучил и свое мнение на этот счет:

– Мне не очень-то нравится идея уединяться с тобой.

Я не стала отвечать и отвернулась, чтобы он оделся. Но парень явно не спешил, поэтому я снова уверенно шагнула навстречу, не обращая внимания на то, что он даже штаны еще не успел натянуть.

– So ein Mist, Штефан! Ускорься уже!

Он усмехнулся и наконец-то застегнул ширинку, а я уже не собиралась отворачиваться. Штефан был красив, почти безупречен… пока молчал. Но меня совсем не интересовал внешний вид нового парня Ольги.

– При желании ты могла бы командовать немецкой армией…

Он сказал это уже мне в спину, когда покорно плелся на кухню. Где-то я нечто подобное уже слышала.