Знакомьтесь, Гагарин!

Глава первая Рыжая-бесстыжая и другие

Пассажирский корабль «Владимир Великий», названный в честь первого императора новой царской династии, мягко опустился на бетонные плиты космопорта, строго по расписанию. Тут же, словно по мановению руки, вокруг засуетились роботы-погрузчики, ловко вытаскивая из грузового отсека чемоданы, кофры и дорожные сумки немногочисленных пассажиров. Еще через пару минут к кораблю подлетел старенький аэробус и пристыковался к закрытому до поры пассажирскому выходу.

– Уважаемые дамы и господа! – судя по голосу капитана, раздавшемуся по внутренней связи, он слегка устал, что не удивительно после трех дней, проведенных на синтетических стимуляторах. – Наш корабль совершил посадку в космопорте Алдай-2. Температура за бортом – плюс тридцать два градуса по Цельсию. Местное время – восемь часов шестнадцать минут. Через несколько минут вы сможете проследовать к выходу, расположенному в носовой части нашего корабля. Экипаж прощается с вами и желает удачного дня!

Никита с удовольствием потянулся, разминая затекшие конечности. Все-таки три дня полета, да еще в таких условиях – удовольствие ниже среднего. Департамент не любил платить лишние деньги за ненужный комфорт. Но Никита не расстраивался. Ерунда, мелочи жизни. Главное – он, наконец, в настоящем деле!

Его соседи по купе, двое мужчин и одна женщина – типичная семейная ячейка современной Европы – торопливо доставали ручную кладь из багажных отсеков над головами. Одна из сумок не выдержала столь бесцеремонного обращения и внезапно раскрылась, заставив женщину испуганно вскрикнуть. На головы посыпалось разнообразное содержимое, в основном – предметы одежды. Впрочем, помимо одежды, там было еще много всего.

Никита ловко поймал бутылку настоящей «Московской» водки, заслужив одобрительный взгляд одного из мужчин. Как тот умудрился протащить ее через зону таможенного контроля в Шереметьево-5, Никита даже представить боялся.

Аккуратно протянув бутылку мужчине, другой рукой он тут же подхватил что-то ярко-красное, почти невесомое, планирующее в воздухе… оказавшееся женскими трусиками. Хотя что можно прикрыть таким маленьким кусочком прозрачного креплекса – тончайшего и легчайшего материала, чрезвычайно востребованного женскими модельерами – понять мужчине сложно. Никита тут же отбросил их, будто обжегшись. Трусики плавно спланировали на одно из спальных мест.

Женщина покраснела, как, впрочем, и сам Никита. Мужчины довольно рассмеялись.

– Ничего, парень, привыкай! Таких вещей бояться не стоит! Скорее, наоборот… – добродушно прогудел один из них. За все три дня пути Никита так и не смог запомнить, как зовут его соседей, хотя обычно на память не жаловался. У выходцев из северной части Объединенной Европы всегда были очень сложные имена, но эти словно старались побить все рекорды.

Все еще красный от смущения, Никита поспешил подхватить свою сумку и, кивнув на прощание, выскочил из купе.

Остальные пассажиры уже потихоньку тянулись к выходу, хотя люк еще не открыли. Впрочем, подобное нетерпение всегда отличало российских путешественников, а иностранцы, словно подозревая, что русские обладают некоей секретной информацией, старались от них не отставать.

Никита с трудом обогнул полного мужчину, выбиравшегося из своего купе. Тот заметно страдал от жары, несмотря на кондиционеры. Пот струился у него по лицу, капая на матовый пол корабля.

«Бедняга! – посочувствовал про себя Никита. – Что же с ним случится снаружи? Погодка-то совсем не для него…»

Наконец люк плавно отъехал в сторону, и пассажиры активно зашевелились. Люди по одному покидали корабль по короткой «кишке»-переходу и занимали места в аэробусе, которому предстояло доставить их к главному терминалу космопорта.

Через пару минут Никита добрался до люка и, попрощавшись с улыбчивой красавицей-бортпроводницей, шагнул в аэробус. С давних времен повелось так – и до сих пор никто не счел нужным поменять эту традицию, – что сидячих мест в аэробусе было немного, и почти все они уже оказались заняты. Впрочем, Никиту это не расстроило. Постоять в уголке у окна, поглядывая на иссиня-черные плиты космопорта, уходящие на много километров во все стороны, доставило ему определенное удовольствие после нудного трехдневного созерцания корабельных стен. Новые планеты всегда привлекали его, к тому же он мало где успел побывать за свою еще достаточно короткую жизнь – Никите не так давно исполнилось двадцать лет.

Роботы-погрузчики продолжали кружить возле корабля. Через некоторое время к ним присоединились ремонтные роботы, отличавшиеся большей целеустремленностью и уверенностью в своих действиях.

Никита улыбнулся, глядя, как ремонтник грозно приказал что-то одному из погрузчиков и тот, уныло опустив манипуляторы, тихо отлетел в сторону.

«Совсем как люди…» – подумал Никита.

Он не так уж погрешил против истины. Роботы были образца семидесятых годов прошлого столетия, а тогда во всю технику, куда можно и нельзя, пытались запихнуть имитаторы настроения, стараясь таким способом создать атмосферу искреннего дружелюбия. Со временем это делать перестали в силу разных причин. Например, многие роботы стали почему-то вместо радостных восклицаний, которыми, по замыслу создателей, они обязаны были приветствовать любого человека, что-то невнятно, а иногда и злобно, бормотать в динамики. Шокированным техникам пришлось изрядно поломать голову, но исправить дефект так и не удалось. Роботы ссылались на всевозможные сопутствующие поводы, из-за которых они не в силах источать дружелюбие, начиная с магнитных бурь и кончая отсутствием новых деталей. Никита же попросту подозревал их в мизантропии. Эксперимент с имитаторами завершили, но из уже действующих роботов изымать их не стали, посчитав это лишней тратой денег. Поэтому до сих пор на многих небогатых планетах, где технику меняли не столь часто, как в Метрополии, порой можно было встретить очень интересные экземпляры.

Отвлекшись на перебранку роботов, Никита не сразу заметил, что поток пассажиров в недра аэробуса иссяк. Однако двери закрывать не спешили, словно ожидая кого-то еще.

Через несколько минут, когда даже водитель начал недовольно оглядываться со своего места, а многие пассажиры уже отчетливо заворчали, в салон вальяжно ввалился крупный мужчина, обладатель пышных, но аккуратно подстриженных и очень ухоженных усов пшеничного цвета, в ослепительно белом костюме самого модного покроя, и, повелительно взмахнув тростью красного дерева с золотым набалдашником в виде головы льва, приказал водителю:

– Поехали!

Шею мужчины украшал повязанный изысканным узлом ярко-белый галстук с безумно дорогой булавкой с крупным авелистом – эти драгоценные камни встречались крайне редко и только на астероидах класса G, оттого каждый из них стоил целое состояние, – а голову его венчала широкополая шляпа любимого им белого цвета.

Водитель недовольно покачал головой и хотел что-то проворчать в ответ, но, вглядевшись в лицо мужчины, передумал. Мужчина же, тем временем, небрежно отодвинув тростью одного из пассажиров, уселся на последнее свободное место, которое сторожили для него два слуги-китайца. Причем проделал он это с таким элегантным и невозмутимым видом, будто присутствовал как минимум на приеме Его Императорского Величества, а не в обшарпанном салоне аэробуса. Слуги-китайцы, уверенно оттеснив в сторону ближайших пассажиров, заняли места по обе стороны от своего господина.

Самое интересное, что никто из присутствующих и не подумал возмутиться. Мужчина в белом явно привык к беспрекословному подчинению. Это так отчетливо проступало в каждом движении и жесте, что Никита поневоле восхитился его манерой держаться, хотя ему и не импонировало столь демонстративное пренебрежение к окружающим.

Двери аэробуса плавно закрылись, и он, мягко покачиваясь в воздухе, полетел к далекому зданию терминала.

Никита же от нечего делать занялся изучением «белого господина», как он уже успел окрестить его про себя, стараясь, впрочем, проделывать это как можно незаметней. Самое интересное, что за все время полета они ни разу не встречались на борту, хотя Никита припомнил двух китайцев, вечно околачивавшихся подле единственной каюты класса люкс.

«Белый господин», несмотря на свою явную принадлежность к сильным мира сего, был еще довольно молод, на вид чуть старше тридцати лет. Но, на долю секунды перехватив взгляд его небесно-голубых, словно пронизывающих насквозь, глаз, Никита подумал, что иметь такого врага он не пожелал бы никому. Да и крепко сбитое, тренированное тело «белого господина» с пудовыми кулаками не оставляло сомнений, что этот достойный представитель рода человеческого при случае может и самолично доказать любому свое право распоряжаться.

Никита немного завистливо вздохнул. Сам он от природы выглядел скорее жилистым, и никакие тренировки не могли помочь ему набрать мышечную массу. Такая конституция тела, как у «белого господина» передавалась только с генами, тут уж ничего не поделаешь…

– Вы не знаете, кто это такой? – Никита услышал обрывок негромкого разговора давешнего потного толстяка со своим соседом, высоким мужчиной с коричневой папкой крокодильей кожи подмышкой.

– Знаю, кто ж его тут не знает? – удивился высокий. – Это же сам князь Львов Михаил Нестерович. Раз в несколько лет наведывается в нашу глушь с проверками. Бизнес у него тут крупный, именье загородное опять же…

Толстяк изумленно присвистнул.

– А что же он так, по-простому? Не на личной яхте?

– Кто ж знает-то? – вновь удивился высокий. – Раз летел с нами, значит, так захотел…

Толстяк понятливо закивал. Никита перестал слушать. Имя князя ему не говорило ровным счетом ничего. Зато стало понятно, почему трость «белого господина» украшала именно голова льва. Документацию на местную элиту он еще не получил – не успели подготовить перед экстренным отъездом. Так что, как ни печально, но Никита оказался абсолютно несведущ и не владел пока никакой, даже самой минимальной, информацией о местных авторитетных людях. Это его слегка раздражало – еще бы, столь серьезное дело и без предварительной аналитики! – но Никита все же надеялся в скором времени стать более эрудированным в местной табели о рангах.

Аэробус пристыковался к зданию терминала на уровне второго этажа. Как только раскрылись двери, князь Львов одним движением оказался на ногах и, не обращая ни малейшего внимания на остальных, покинул салон, быстро направившись в глубь космопорта. Низкорослые китайцы бежали по обе стороны от него, цепко сканируя взглядами окружающее пространство.

Остальные пассажиры «Владимира Великого», в том числе и Никита, потихоньку побрели следом. Торопиться пока что было некуда. Раньше десяти утра здесь, как и на любой другой заштатной планете, вряд ли открывалось хотя бы одно приличное заведение.

Достигнув зала выдачи багажа в числе первых, Никита успел заметить спины удалявшихся князя и его китайцев. Один из китайцев толкал доверху груженую тележку с чемоданами, второй же не переставал контролировать обстановку. Самое интересное, что чемоданы и сумки остальных пассажиров еще не подали на ленту. Князь явно пользовался в местных краях привилегиями и не стеснялся демонстрировать это при любом удобном случае.

Выждав минут десять и наконец углядев на ленте свой чемодан, Никита подхватил его и бодро зашагал к таможенному посту. Дел сегодня предстояло великое множество, но сперва нужно добраться до гостиницы и хоть немного привести себя в порядок. Три дня в дороге у любого пагубно скажутся на внешнем виде.

Никита протянул немного сонному таможеннику свою пасс-карту, и тот безразлично провел ею по считывающему устройству.

– Гагарин Никита Эдгарович?

Никита кивнул.

– Дата рождения? – спросил таможенник.

– Там же указано!

– Дата рождения? – повторил вопрос таможенник, даже не пытаясь скрыть своего раздражения: и глупым пассажиром, и чрезмерно жарким утром.

– Двадцатое февраля сорок пятого года.

– Место рождения?

– Город Санкт-Петербург, главная Метрополия, Земля-1.

Таможенник что-то полистал на экране.

– Столичная пташка, – пробурчал он себе под нос, ничуть не понижая голос. – Вылетели из Шереметьево-5?

– Откуда же еще? – удивился Гагарин. Рейсы на Алдай шли преимущественно из Москвы, а ждать несколько дней, чтобы сесть на корабль в родном городе, он не мог. Командировка была экстренной. Поэтому он экспрессом добрался до Москвы и успел как раз к отправлению рейса. Сейчас же, насколько он видел, кроме «Владимира Великого», других кораблей не было. Так что вопрос таможенника показался ему, по меньшей мере, странным.

– Цель вашего визита?

– Деловая поездка, – отрывисто сообщил Никита. Таможенник не понравился ему чрезвычайно.

– Что ж, – тот лениво обновил данные пасс-карты и безнадежно посмотрел на уже выстроившуюся вслед за Никитой очередь. – Добро пожаловать на Алдай. Приятного пребывания в нашей колонии!

Никита коротко кивнул и забрал документ.

Зал ожидания выглядел полупустым. В этот час других рейсов не предвиделось, поэтому в сторонке нетерпеливо переминались с ноги на ногу лишь таксисты, поджидавшие потенциальных клиентов, да горстка встречающих.

Скользнув скучающим взглядом по небольшим листочкам в их руках, Никита с удивлением обнаружил на одном свою фамилию.

Листочек держала стройная, среднего роста рыжая девица, по случаю жаркой погоды одетая в легкое облегающее платьице, выгодно подчеркивавшее ее фигуру.

Никита неуверенно подошел и остановился напротив. Девица мельком посмотрела на него и тут же перевела взгляд в сторону остальных пассажиров, потихоньку появлявшихся в зале.

– Извините, – неуклюже начал Никита. Почему-то он до сих пор крайне стеснялся первым обращаться к молодым, незнакомым и, что уж тут скрывать, симпатичным девушкам, хотя некоторый опыт общения с ними уже имел.

– В другой раз, дорогой, в другой раз! – отмахнулась от него рыжая. – На работе не знакомлюсь! Не видишь, я человека жду?

Никита хмыкнул про себя. Кажется, девица никак не хотела признать в нем свою цель.

– У вас тут написано – «Гагарин», – улыбнулся Никита, даря незнакомке последний шанс.

– А, вы его знаете? – обрадовалась рыжая. Свой шанс она так и не использовала. – Наверное, вместе летели? Покажите мне его, а то вдруг пропущу ненароком?

Никита серьезно кивнул.

– Покажу! Точнее, уже показываю!

И для наглядности он еще раз наклонил голову в знак приветствия.

Девица удивленно моргнула зелеными глазищами, пытаясь осознать происходящее.

– Вы и есть господин Гагарин? – растерянно уточнила она.

– Совершенно верно! – подтвердил Никита. – Гагарин Никита Эдгарович.

– Но вы же такой молодой… – совсем растерялась рыжая. – Я никак не думала, что в таком возрасте уже…

Никита приложил палец к губам.

– Не стоит об этом вслух. Я полномочий своих не скрываю, но тут есть свои обстоятельства… А позвольте узнать, кто вас направил меня встречать?

– Как это кто? – рыжая понемногу приходила в себя и даже позволила себе некую толику превосходства. – Конечно же, господин майор, Иван Тимофеевич. Шифропакет-то еще вечером поступил, так что меня и отправили с поручением, велели вас встретить и доставить, куда требуется. И выспаться совсем не дали…

Девица демонстративно потянулась, отчего под платьем отчетливо проступили все ее довольно соблазнительные выпуклости. Никита невольно отвел взгляд в сторону, гадая про себя, покраснел ли он и на этот раз. Судя по довольному виду рыжей, эту партию она выиграла вчистую. Один – один.

– Ну, раз велели доставить, – злясь на себя, и от этого несколько грубовато, сказал Никита, – то и доставляйте!

Рыжая, нисколько не обидевшись на строгий тон, весело кивнула.

– Прошу за мной. Неболет я на четвертом уровне припарковала! – она бодро зашагала вперед, время от времени с любопытством оборачиваясь. – Кстати, меня зовут Дарья, можно просто Даша, но это не при господине майоре – он очень не любит фамильярности.

– Очень приятно.

– Мне тоже. Я вообще-то еще практику прохожу, вот меня на правах стажерки и посылают в каждую дырку затычкой…

Никита иронично хмыкнул, ничуть не оскорбившись. Рыжая Даша, сообразив, что ее слова прозвучали как минимум некорректно, испуганно зажала рот рукой.

– Извините, Никита Эдгарович, я вовсе не это имела в виду…

– Можно просто Никита, но, как вы говорите, не при господине майоре!

Даша закивала, но видно было, что ей все еще неудобно за свои необдуманные слова. Никита, чтобы как-то сгладить неловкую ситуацию, спросил, увидев у главного выхода скопление народу и кивнув в ту сторону:

– А там что за представление?

– Так князь же прибыл, собственной персоной! Встречают, как обычно!

Но Никита уже и сам разглядел крупную фигуру Львова в сопровождении неизменных китайцев.

Вокруг князя разыгрался целый спектакль. Перед ним выстроились, как на плацу, с десяток представительных мужчин, все, как на подбор, с солидными брюшками и блестящими лысинами. Мужчины стояли вытянувшись во фрунт, похожие на испуганных курсантов-новобранцев, а Львов ходил перед ними, размахивая своей тростью. Никите показалось, что еще чуть-чуть, и он начнет лупить их прямо по лысинам, настолько разгневанно князь их распекал, не обращая, по своей привычке, на всех прочих окружающих ни малейшего внимания.

– И доколе, дармоеды, я должен вас кормить!.. Хоть кто-то из вас читал отчет за прошлый месяц? Сравнивал дебет и кредит?.. Да мои китайцы понимают в бухгалтерии больше, чем все ваше баранье стадо!..

Мужчины молча опускали головы: видно, возразить по существу они ничего не могли.

Картину довершало трио неистребимых и вездесущих космоцыганок, как они называли себя в последние лет сто по аналогии с космополитами – гражданами мира, которые в ярких платьях, чей фасон не менялся со времен Мамая, расхаживали вокруг князя и под звуки двенадцатиканальной виброгитары слаженно распевали:

– К нам приехал, к нам приехал Михаил Нестерович дорогой!

И одновременно пытались поднести Львову большую стопку водки на позолоченном подносе.

Князевы китайцы метали настороженные взгляды во все стороны. Им такое обилие людей было не по душе, но они мужественно терпели. Лишь таксисты, наблюдавшие за представлением со стороны, одобрительно гудели и подбадривали цыганок.

Все это создавало такой шум, что Никита недовольно поморщился.

– Нам сюда, – Даша увлекла Никиту в дальний угол и нажала на небольшой выступ в стене. Часть стены тут же отъехала в сторону, открыв широкую лестницу, спиралью уходившую и вверх, и вниз. Дарья бодро побежала вниз по ступеням. – Тут недалеко, пойдем пешком, можно и на лифте, конечно, но его еще и ждать нужно!

Никита не возражал. Чемодан и дорожная сумка были не тяжелы и нисколько не сковывали движений.

Через несколько минут, достигнув нужного уровня, рыжая нажала на очередной неприметный выступ и, выскочив на парковочную площадку, закрутила головой, пытаясь вспомнить, где она оставила свой неболет.

– А, вот она, моя красавица! – довольно вскрикнула Даша, обнаружив искомое, втиснутое между двумя аэротакси.

Неболет был старый, ярко-синего цвета. «Ока» триста второй модификации, примерно сорок седьмого года выпуска, прикинул Никита. Почти его ровесник, двухместный, зато очень экономичный. Что ж, перед девушками на таком не покрасуешься, зато для города очень удобно. Хотя местные власти могли бы для встречи инспектора выделить транспортное средство и поприличнее….

– Прошу! – царственным жестом пригласила рыжая. – Устраивайтесь!

Багажник у неболета оказался крохотным, но немногочисленные вещи Никиты уместились превосходно.

Дарья уселась за штурвал, проигнорировав ремень безопасности. Никита осторожно сел рядом, ремень прилепил, как полагается. Теперь в случае аварии его вместе с креслом просто катапультирует куда подальше. Если, конечно, катапульта сработает. Ведь кто знает, в каком состоянии этот древний драндулет…

Даша повернула ключ. Двигатель, однако, завелся с пол-оборота, сказывалась рука заботливого механика.

– Куда сначала? – поинтересовалась девушка, поигрывая штурвалом. – В гостиницу или сразу к господину майору, докладываться? Говорите без стеснения, я сегодня полностью в вашем распоряжении!

При этом рыжая умудрилась так двусмысленно стрельнуть своими бесстыжими глазами, что Никита едва поборол желание вновь покраснеть. Нет, с этой девчонкой надо что-то делать! Постоянно ходить с физиономией ярко-алого цвета вовсе не входило в его планы.

– В гостиницу! – приказал он, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно убедительнее. Стажерка только широко улыбнулась в ответ и резко бросила машину в воздух. Никита сжался, ожидая удара о потолок, но неболет, едва не задев бетонный свод, выровнялся и стрелой метнулся вперед. Парковочная площадка пронеслась внизу, и через мгновение машина вылетела в небо. Никиту на секунду ослепило яркое солнце, он отвел глаза, но взгляд тут же наткнулся на голые коленки рыжей. Поспешно повернув голову обратно к солнцу, Никита попытался покрепче зажмуриться, но тут Даша опомнилась и активировала теневой фильтр.

– Вперед и с песней! – сообщила рыжая и врубила вибротоллу. Салон наполнили звуки популярной группы «Ад Созвездий». От мощных басов неболет ощутимо завибрировал. Динамики в «Оке», кажется, стоили больше самой машины.

Никита откинулся в кресле и попытался получить удовольствие от полета. Космопорт располагался в отдалении от города, поэтому здесь вероятность столкновения с другим транспортом считалась минимальной. Но от рыжей можно ожидать чего угодно! Пилотом она была отчаянным. Ей казалось совершенно не интересным спокойно лететь вперед, она то бросала машину вверх, то опускалась почти до самой земли, почти касаясь ее парковочными дисками, то вдруг ускорялась насколько возможно, радостно при этом повизгивая.

За время полета их обогнал только кортеж из пяти сверкающих бронированных неболетов. Князь направлялся в город. Даша, конечно, тут же попыталась их догнать, но сделать это оказалось ей не под силу – мощности двигателя старенькой «Оки» явно не доставало. Неболеты вскоре скрылись вдалеке. Никита и сам не заметил, насколько увлек его стиль вождения рыжей. Только минут через двадцать, поймав себя на том, что пытается подпеть орущей группе, он протянул руку и выключил звук.

– Дарья, Даша, послушайте, город уже виден, давайте чуть спокойнее!

Раскрасневшаяся рыжая недовольно фыркнула, но взяла себя в руки и мирно согласилась:

– Конечно, вы правы, Никита Эдгарович. Извините. Вы, наверное, не привыкли так летать…

– Не привык, – согласился Никита. Его бывший напарник по практическим занятиям, а по совместительству лучший пилот их набора, Олег Ворон, предпочитал совершенно другие полеты. Редко когда случался удачный для Никиты день, чтобы сила тяжести составляла из-за ускорения меньше трех «жэ». Так что раскованный стиль вождения рыжей очень даже успокаивал нервы, заставляя радоваться жизни. Просто не хотелось попасться на глаза местным блюстителям порядка раньше времени, да еще и по такому нелепому поводу, как полет не по правилам. Но объяснять все это стажерке показалось Никите слишком долгим, да и ненужным.

Даша вроде бы успокоилась, и следующие полчаса прошли в обоюдном молчании. Она даже не пыталась вернуть жуткие звуки «Ада созвездий», за что Никита был ей особо признателен. Неболет влетел в предместья, застроенные небольшими одно- и двухэтажными домиками, а сам город вырастал на горизонте, являя взгляду громады немногочисленных небоскребов и далекие трубы заводов.

По давнему обычаю, город на планете строили только один, зато он неуклонно разрастался со временем во все стороны. Еще с момента колонизации первой планеты земного типа Объединенный Совет вынес на всеобщее обсуждение ряд правил, которые успели принять до позорного развала самого Совета. Эти правила неукоснительно исполнялись и по сей день. Одно из них гласило, что до тех пор, пока население города на новой планете не превысит десять миллионов человек, основывать следующий категорически воспрещается. Сейчас уже и не вспомнить, из каких соображений исходили члены Совета в то время, какими мотивами руководствовались. Возможно, всего-навсего принципом «экономии» людских ресурсов. Планет, подобных первой Земле по типу, во вселенной имелось сколько угодно, но далеко не на каждой число колонистов умудрялось перевалить за отметку в десять миллионов. Алдай еще не добрался до своей «десятки», но уже вплотную к ней приблизился.

Но всякое правило имеет исключения, и, конечно, заводы и фабрики обычно находились за чертой городов, как и, естественно, рудники или резиденции местных аристократов и правителей, которые брезговали жить подле простого народа.

Никита обратил внимание, что последние несколько минут Даша уже несколько раз недоуменно поглядывала на радар и зеркала сферического обзора. Он выжидающе взглянул на нее, но от прямого вопроса воздержался.

– Кажется, – слегка растерянно сама начала рыжая, – за нами погоня!

– Покажите! – потребовал Никита. Такое развитие ситуации казалось ему прежде маловероятным, но вполне возможным. Вот где проявилось отсутствие аналитики! Впрочем, это значит, что прилетел он не напрасно. Кто-то заволновался, занервничал и пытается решить проблему кардинальным методом. Естественно, на смену Никите придут другие, но ведь это произойдет не мгновенно. А значит, кому-то просто нужно выиграть время.

Даша вывела на экран объемную картинку. К старенькому неболету на предельной скорости приближались три матово-черных скайта, мрачно поблескивавших в лучах местного светила. Скайты, внешне выглядевшие, как обтекаемые капсулы с небольшими крылышками: для лучшего маневрирования – были специально предназначены для больших скоростей, и шансов оторваться на прямой, как стрела, дороге у Даши практически не имелось.

– Что-то я не понимаю… – тихо произнесла рыжая, мельком взглянув на Никиту. – И кому это вы уже успели перейти дорогу?

Из носа ближайшего скайта выдвинулись два пулеметных ствола, и через пару мгновений земля впереди по курсу вздыбилась от боевой очереди.

– Сволочи! – заорала Даша, делая отчаянный вираж. – Почти достали!

На удивление, почти все виды стрелкового оружия, и в том числе пулеметы – оружие седой древности – оказались одним из самых эффективных изобретений человечества, переплюнуть которые по простоте и результативности не удавалось до сих пор.

– Ну, я им покажу!

Даша завелась. По счастью, ее стремительный характер сыграл положительную роль. Иначе скайты догнали бы их гораздо раньше, далеко от города. А любовь рыжей к скорости испортила игру незнакомым противникам. Предместья плавно переходили в городские окраины, и всевозможных укрытий становилось вокруг гораздо больше.

Стажерка показала класс. Никита и не думал никогда, что старенькая «Ока» способна на такие пируэты. Машину бросало, крутило и вертело во все возможные и невозможные стороны, не оставляя пилотам скайтов ни малейшего шанса для прицельной стрельбы, заставляя их выпускать в пустоту ленту за лентой. Как рыжая умудрилась не вылететь при этом из пилотского кресла, навсегда осталось для Никиты загадкой. Сам же он уцелел только благодаря вовремя прилепленному ремню. То, что творила Дарья, можно было испытать разве только в исполинском парке аттракционов в старом Лас-Вегасе, да и то – до такого издевательства над посетителями американцы додуматься не смогли.

– Где ты училась водить? – с трудом выговаривая слова, умудрился спросить Никита. Неболет несколько секунд летел почти горизонтально, и инспектор даже не заметил, как от избытка эмоций непреднамеренно перешел на «ты».

– Папа учил!

«Надо будет этому папе сказать большое человеческое спасибо!» – подумалось Никите.

Один скайт безнадежно затерялся где-то в переулках, но два оставшихся упорно висели на хвосте, постепенно подбираясь все ближе и ближе.

– Нам не оторваться, – закусив губу, сообщила Даша. – Но если дотянем до ближайшего патруля, то…

Они дотянули. Еще через несколько минут сумасшедшей гонки скайты вдруг исчезли, как по мановению руки, а машину рыжей вынесло прямо к трем бронированным полицейским неболетам.

– «Ока» номер «семь, семь, восемь, дикая», немедленно приземлитесь! В противном случае открываем огонь на поражение!

– Дикая? – удивленно переспросил Никита.

– Ага, – внезапно смутилась рыжая. – Меня так друзья называют…

Никита улыбнулся краешком губ, но, взглянув на взъерошенную и раскрасневшуюся от пережитого стажерку, не выдержал и расхохотался во весь голос. Даша недоумевающее посмотрела не него, а через мгновение уже смеялась сама.

Четверо полицейских, осторожно приблизившись к опустившейся на землю машине, обнаружили двух совершенно невменяемых от приступа смеха молодых людей, и на всякий случай вызвали по рации скорую.

Глава вторая Гагарин приступает к расследованию

– Да-с, любезный, заварилась тут каша, надо признать…

Иван Тимофеевич Шварц, бывший боевой абордажник крейсера «Победа» дослужившийся до звания капитана, а после окончания военной кампании переведенный на должность начальника Алдайского отдела царского департамента полиции с вполне заслуженным повышением до звания майора, неприязненно смотрел на Гагарина.

Этот молодой человек не понравился ему чрезвычайно. Во-первых, как раз именно тем, что он был молод просто-таки до неприличия. Ну, сколько ему там исполнилось: двадцать или уже двадцать один? Как можно в таком возрасте заниматься серьезными делами? И уже, видите ли, особый уполномоченный столичного Департамента по надзору за колониями. А значит, имеет право чуть ли не отдавать приказания самому Шварцу. А такое право надо еще заслужить! По крайней мере, Иван Тимофеевич вовсе не собирался потакать столичному выскочке и намеревался сразу поставить того на место.

Во-вторых, с момента появления Гагарина спокойная и размеренная жизнь покатилась неведомо куда. Это же надо: четыре боевых скайта, погоня, стрельба на жилой территории! Как только без жертв обошлось, непонятно! И ведь это досадное происшествие далеко не с лучшей стороны характеризует самого господина майора. Ведь найдутся потом те, кто спросит: «А куда это смотрел господин начальник алдайского департамента? И не пора ли ему удалиться на заслуженный отдых, коли он не может контролировать свою территорию?»

Но это еще полбеды. Главное, что раздражало майора – осознание факта, что спросившие были бы правы – сплоховал Иван Тимофеевич и признавался себе в этом вполне откровенно. Может, и впрямь на пенсию пора? Ведь три неучтенных боевых скайта – это далеко не шутка! Алдай казался изученным вдоль и поперек. Сил местного отделения департамента всегда хватало, чтобы быть в курсе всех важных городских событий – а с точки зрения господина майора, важным было очень и очень многое, – успешно их контролировать и, разумеется, направлять в нужную сторону. Очень редко что-то оставалось неохваченным. А здесь такое ЧП!.. Да тут не только его, начальника, – тут половину департамента надо гнать в шею без выходного пособия!

К счастью, Гагарин повел себя на удивление правильно, чего от столичного пришельца Шварц никак не ожидал.

– Господин майор, по поводу утреннего инцидента. Я считаю, что в данный момент нет нужды выносить это дело за пределы города, и экстренный доклад своему начальству отсылать не собираюсь. А к моменту планового доклада, думаю, виновные уже будут найдены…

Шварц немного перевел дух. Гагарин давал ему шанс. Плановый доклад совершался раз в неделю, и, если к тому времени нападавших схватят, то степень недовольства Шварцем у вышестоящих особ существенно снизится. А то, что преступников поймают, майор не сомневался. Отдел Чарина уже стоял на ушах, расследуя происшествие. А там подобрались серьезные люди, профессионалы своего дела.

– К тому же, – продолжил Никита, – вполне возможно, что это не имеет никакого отношения к происшествию, ради которого я прибыл.

Шварц несколько расслабился и присмотрелся к Гагарину повнимательнее.

Росту столичный пришелец был среднего, худощав, возможно, не в меру, зато лицо достаточно приятное… чтобы понравиться местным красавицам. Одет изящно, но не броско, модными вещами не щеголял и вполне мог бы сойти за обычного торговца средней руки, если бы не его глаза.

Глаза у него умные и внимательные, понял Шварц, только слегка самоуверенные. Слишком спокойный взгляд для человека, который только что едва не лишился жизни. И эти спокойствие и даже излишняя самоуверенность заставили майора несколько смириться с его возрастом.

– Что ж, я рад, что вы сочли необходимым поступить именно так. Уверен, мы вполне сможем разобраться с возникшей проблемой своими силами.

– Я тоже в этом не сомневаюсь, господин майор.

– Можете называть меня Иван Тимофеевич, – смягчился тот. – Я буду лично контролировать поиски.

Никита кивнул. В гостинице побывать он так и не успел, и, соответственно, в порядок себя привести еще не смог, после случившегося прямым ходом направившись в департамент. И теперь он чувствовал себя неловко от своего непрезентабельного вида, почти физически ощущая потребность в самом обычном душе. Однако дело прежде всего.

– Что касается предстоящего вам расследования, – напомнил Шварц. – Крайне прискорбно, что так все получилось. Я знал господина Гаубе лично и буду рад, если вам удастся найти виновных. Впрочем, уверен, что мои люди решат этот вопрос гораздо раньше вас, уж извините. Тем более что и начали они раньше и, несомненно, уже имеют множество зацепок. Разумеется, все документы и необходимую поддержку по этому вопросу вы получите незамедлительно.

– Спасибо, – Никита благодарно кивнул. В искренности предложения он немного сомневался, да и обещанная поддержка – всего лишь фикция. Никто не любит показывать собственные козыри потенциальному сопернику. Но майор не мог не предложить помощи, а Никита не имел права ею пренебречь. – Буду ждать документацию сегодня.

– Вы где остановились?

– Пока что нигде, – признался Никита. – Но, надеюсь, немедленно после разговора с вами снять номер в какой-нибудь гостинице.

Шварц задумался.

– Советую «Альфу». И комнаты приличные, и от нас недалеко. Если что, всегда милости прошу!

– Воспользуюсь вашим советом, Иван Тимофеевич, – Никита поднялся со стула. – Не смею больше отвлекать вас.

– Да, кстати, молодой человек, – вспомнил майор. – По любым вопросам в связи с расследованием обращайтесь к капитану Чарину. А стажер Крылова поступает в ваше распоряжение до дальнейших указаний. И не спорьте! К тому же вы сегодня уже сработались, так сказать…

Гагарин еще раз кивнул и покинул кабинет.

Майор задумчиво посмотрел на закрывшуюся за юношей дверь. Шестым чувством, не раз спасавшим ему жизнь в прошлые, боевые, времена, он ощутил, что все самое неприятное еще впереди.

Шварц не обманул. «Альфа» оказалась достаточно приличной гостиницей и, как сказал майор, находилась совсем недалеко от здания департамента. Проблем с вселением не возникло. Оформили Никиту мгновенно, не спросив даже пасс-карты – видно, майор успел распорядиться, и, получив входной чип, Никита поднялся в свой номер. Дашу Крылову он пока отпустил, сохранив ее контактные данные в мобипоме[1].

Номер оказался просторным и комфортным. Одна комната предназначалась под спальню, вторая по задумке дизайнера являлась гостиной и одновременно кабинетом. В дальней части спальни Никита обнаружил еще одну неприметную дверцу, за которой скрывалась туалетная комната с гидромассажной ванной посредине.

Никита одобрительно кивнул и первым делом занялся приведением себя в человеческий вид. Через полчаса, когда в дверь вежливо постучали, он, чисто выбритый, в свежей одежде, пошел открывать.

– Пакет для господина Гагарина! – мальчик-коридорный протянул Никите небольшой конверт и застыл в ожидании чаевых. Никита порылся в карманах, но, ничего там не обнаружив, вернулся к брошенному на кушетке пиджаку. Достав из портмоне небольшую купюру, он протянул ее мальчику.

– Благодарю, – мальчик взял банкноту. – Если что-то нужно будет, обращайтесь в любое время!

– Можно обед в номер?

– Конечно, – кивнул мальчонка, – сейчас принесу!..

Закрыв за коридорным дверь, Никита осмотрел пакет. На лицевой стороне, кроме трехмерной голограммы полицейского отдела и фамилии Никиты, ничего не было.

Быстро сработал Шварц, Никита такой скорости не ожидал. Наоборот, по идее, дело должно было всячески затягиваться, чтобы дать возможность местным операм опередить столичного пришельца.

В конверте, как и предполагал Никита, оказался миниатюрный чип. Что ж, компьютер в номере, конечно, имелся, так что с чтением документации проблем возникнуть не должно.

Правда, перед тем, как приступить к изучению содержимого чипа, Никита достал из своего чемоданчика плоскую коробочку, размером с портсигар, и соединил ее со своим мобипомом. Выбрав нужное меню, нажал пару кнопок и нахмурился, заметив мигание красного огонька. Сверившись с показаниями прибора, Гагарин быстро обследовал комнату. Обнаружив в одном из дальних углов искомое – умело спрятанную под одной из стенных панелей миниатюрную капсулу – Никита мизинцем ловко выковырял ее и, бросив на пол, безжалостно раздавил.

Люди майора действовали на опережение. Ведь с того момента, как Никита попрощался со Шварцем, и до его заселения в номер прошло не больше получаса, но на месте Егора Тимофеевича Гагарин тоже не стал бы выпускать себя из виду.

Перед тем, как включить компьютер, Никита еще раз воскресил в памяти все, что знал по этому делу.

Итак, четыре дня назад в Главный Департамент Санкт-Петербурга пришла срочная депеша, в которой говорилось о смерти их полномочного сотрудника – Норманна Гаубе. Излишних подробностей в депеше не сообщалось, отмечался лишь тот факт, что причины смерти будут тщательно изучены, и руководство департамента будет немедленно оповещено обо всех результатах расследования. Однако вышеозначенное руководство этим фактом не удовлетворилось – смерть сотрудника всегда считалась событием экстраординарным, и уже на следующее утро Никита, наделенный особыми полномочиями, занял свое место в четырехместном купе ближайшего пассажирского корабля, следовавшего на Алдай.

Гагарину льстило то, что из всех возможных кандидатур шеф выбрал его, и полон желания оправдать доверие. Это было его первое самостоятельное расследование подобного уровня, и от результатов напрямую зависела его карьера. Почему отправили именно его, Никита, конечно, размышлял, но мотивы шефа оставались для него полной загадкой. Полномочия Гагарину дали самые широкие. При желании он мог бы мобилизовать все наличные силы Алдайского отдела Департамента полиции и Отдела силовой поддержки, но пока что не видел в этом особой необходимости, желая для начала осмотреться на месте.

Компьютер сыграл приятную мелодию, и экран засветился яркими, ласкающими глаз тонами.

Чип прекрасно подошел к стандартному разъему, и уже через несколько секунд на экране высветился столбец с файлами.

Никита начал просматривать их по порядку, раскрыв первый по списку.

«Протокол осмотра места происшествия от 12 июля 2100 года». Как раз то, что надо для начала. Никита сосредоточился и углубился в чтение.

«Составлен в двух экземплярах старшим следователем прокуратуры Российской Империи, Игнатенко А.Г., Бульвар Роз, дом номер 24, квартира 2, меблированные комнаты г-жи Саркисян А.П.

В присутствии понятых: г-жи Саркисян А.П., г-на Дробба Ю.Ф., г-на Федотова С.К.

Российская Империя, планета Алдай, г-д Алдай, бульвар Роз, дом 24, кв.2.

Труп обнаружен в комнате (схема прилагается) г-жой Саркисян А.П. Труп мужчины, возраст 40–45 лет, одет в темные брюки, сорочку и пиджак, на ногах ботинки 43-го размера. Труп лежит на спине, лицом к потолку. Глаза закрыты. Видимых повреждений на теле не обнаружено. Гено-экспертиза результата не дала. Жертва находится в закрытой базе данных.

Фото тела прилагаются.

Г-жа Саркисян А.П. опознала в мертвом г-на Гаубе, Норманна – официального представителя Санкт-Петербургского Департамента Контроля на планете Алдай.

Обстановка комнаты: стол, два стула, раскладной диван, одежный шкаф, ковер, стенной визор (фотографии места происшествия прилагаются).

По словам г-жи Саркисян А.П. из комнаты ничего не пропало.

Произведен осмотр тела г-на Гаубе Н. Во внутреннем кармане пиджака обнаружено портмоне, в котором находились: денежные средства в валюте Российской Империи в размере: 231 рубль, 54 копейки, кредитная карта Первого Российского банка, права на управление неболетом 2-й категории и фотография неизвестной женщины. На столе обнаружены: чип-карта квартиры и серебряный портсигар с пятью сигаретами внутри. Портмоне, его содержимое, чип-карта и портсигар изъяты в присутствии понятых».

Никита внимательно изучил фотографии квартиры, заставив компьютер вывести голографические изображения в центр комнаты – так было удобнее, чем смотреть с экрана, – но ничего необычного не нашел. Все выглядело, как в протоколе.

А вот отсканированное фото женщины из портмоне Гаубе заставило удивленно присвистнуть. Женщина была истинной красавицей: темно-русые волосы, уложенные в модную прическу, выгодно подчеркивали аристократическую бледность ее кожи, глубокое декольте дорогого красного платья соблазнительно приоткрывало чудесную грудь, а колье и серьги стоили, наверное, целое состояние.

Очень любопытная дама, обязательно надо выяснить, кто она такая, непременно с ней встретиться и пообщаться.

Сам Гаубе был крупным мужчиной, с тяжелым, породистым, очень напряженным лицом, которое не расслабилось даже спустя сутки после гибели. Словно он до последнего момента сопротивлялся нежданной гибели и никак не мог поверить, что это случилось именно с ним. Руки сжаты в кулаки. Лицо посинело, словно от удушья. На первый взгляд – самый обыкновенный сердечный приступ; по крайней мере, Гагарин видел такие позы у людей, сраженных внезапным инфарктом.

Обстановка в комнате оказалась самой простой. Даже удивительно, что такой человек как Гаубе снимал маленькую, ничем не примечательную комнату, обставленную столь скромно.

Кстати, это интересно.

Никита быстро нашел файл с личными данными покойного. Так – возраст, послужной список… где же это? Ага, вот и искомое – адрес: улица Солнечная, дом семь.

Судя по тому, что номер квартиры указан не был, Гаубе принадлежал целый дом. Это уже больше походило на правду. Зачем же, в таком случае, покойный снимал комнатушку у госпожи Саркисян? Возможно, для личных, интимных встреч… либо для общения с агентами-осведомителями, или и для того и другого одновременно. Интересно, очень даже интересно!

Конечно, списка агентов Гаубе обнаружить не удастся. Подобного рода информация секретна, делиться ей даже с собственным начальством не обязательно. Но, может, все же повезет, и одного-двух агентов вычислить получится…

Так, что дальше? Отчет дактилоскопической экспертизы. Гагарин бегло проглядел его – ничего существенного: ни на портмоне, ни на портсигаре не обнаружено чужих отпечатков или следов ДНК. Все имеющиеся принадлежали лишь покойному Гаубе. А вот открыв файл отчета патологоанатома и пробежав глазами несколько строк, Никита замер на мгновение, а потом всем телом подался вперед и прочел отчет целиком, не отрываясь.

Медицинские термины Гагарин пропускал, не читая. Хотя ему в свое время и преподавали основы медицины, но своих знаний по данному предмету он не переоценивал. Но вот общие выводы, что делал эксперт, были доступны его пониманию, они-то и привлекли его внимание в первую очередь.

«… Из всего вышеперечисленного, я заключаю, что смерть г-на Гаубе наступила в результате отравления психотропным препаратом, который не удалось идентифицировать. Данный препарат не имеется ни в одной доступной базе данных…»

Вот это новость! Все-таки, шеф оказался прав, экстренно отправляя Никиту на Алдай. Неизвестно, стали бы местные опера акцентировать внимание Департамента на этом факте или постарались бы как можно скорее закрыть дело, опустив все непонятные моменты, как несущественные.

В дверь вновь постучали. Все тот же мальчик-коридорный прикатил столик, уставленный тарелками с едой и закусками, а так же графином с холодным клюквенным морсом.

Гагарин перекусил на скорую руку и вновь вернулся к документам.

Но больше ничего значительного в файлах не обнаружилось, хотя Никита честно проштудировал их от первого до последнего. А значит, требовалось пообщаться с капитаном Чариным – его опергруппа вела это дело и вся собранная актуальная информация находилась именно у них. Вот только захотят ли они ею поделиться? По крайней мере, все факты, которые удалось выяснить за те три дня, что Гагарин провел в дороге, скрывать Чарину и его команде смысла не имелось. А вот свои мысли и возможные планы объяснять капитан был не обязан.

Это первое. А второе – выяснить, кто имел информацию о прибытии Гагарина. Круг посвященных не мог оказаться слишком широк. Нужно обязательно понять, кто организовал ему столь жаркую встречу.

Еще нужно посетить эту странную квартиру на бульваре Роз, как и официальное жилище господина Гаубе, а также не забыть о его служебном кабинете и выяснить, с кем именно общался покойный в последний день своей жизни.

Определив для себя круг задач, Никита расслабился и набрал на мобипоме номер Дарьи Крыловой – своей нежданной помощницы. Этой девушке он вполне доверял. Утреннее испытание – лучшее доказательство того, что рыжая ни в чем не замешана. А значит, раз уж так вышло, то не стоит пренебрегать ее помощью.

Крылова ответила моментально, будто только и ждала звонка.

– Дарья, это Гагарин, – пояснил Никита.

– Я поняла, – рассмеялась несносная девица. – Ваш номер у меня высветился.

– Вы можете подъехать к моей гостинице?

– Конечно, – она чуть помолчала, но все же добавила: – А я думала, что мы уже перешли на «ты»?

Никита улыбнулся.

– Хорошо, ты можешь ко мне подъехать сейчас?

– Через десять минут буду, – отрывисто бросила Даша и разорвала связь. Что за манеры!

Не прошло и обещанных десяти минут, как в дверь номера далеко не деликатно застучали.

Никита открыл дверь, и Крылова вихрем ворвалась в помещение. За прошедшие пару часов она успела переодеться в легкий комбинезон с возможностью регуляции температуры и удобные кроссовки, а волосы стянула сзади в тугой хвост.

– Я тут подумала, что с тобой надо быть готовой к любым неожиданностям, – сообщила Даша. – Так что оделась, как в поход. Зато с тобой не скучно!

Никита уже и сам не знал – радоваться ли ему или огорчаться, но, тем не менее, бодро приказал:

– Назначаю тебя своим личным водителем и, по совместительству, гидом. Первым делом отвезешь меня обратно в департамент. Надо пообщаться с капитаном Чариным. Вопросы есть? Вопросов нет.

Глава третья Новые детали

Капитан Чарин – высокий широкоплечий мужчина с густыми усами и ледяными глазами опытного опера уже более получаса старательно уходил от ответов. Нет, он не скрывал факты и даже тщательно останавливался на деталях расследования, но ничего сверх того, что выудил Гагарин из протоколов, капитан не сообщил. А новой информации так и не появилось. Опросы свидетелей ничего не дали, круг подозреваемых не расширился, даже, скорее сузился до полного нуля – у всех, кто хоть как-то мог быть замешан в убийстве, имелось алиби. Такое ощущение, что отдел все четыре дня считал ворон на соседнем дереве и даже пальцем не пошевелил, чтобы докопаться до истины.

Это-то Никита и высказал, не стесняясь в выражениях, терпеливо выслушав доклад Чарина до конца.

– Капитан, – жестко начал он, в упор глядя на Чарина и его подчиненных, – мне вас сразу под арест взять или все же объясните свое бездействие?

Кроме капитана, в комнате присутствовали еще трое: рыжая Крылова – она тихонько сидела на стуле в самом углу и старательно подпиливала ноготки нанопилкой, явно добиваясь идеала, и два старших лейтенанта Химаки и Лоренцо. Химаки, как все японцы, был невысокого роста, жилист и постоянно улыбался, Лоренцо же наоборот – отличался высоким ростом, хмурым выражением лица и скупыми движениями. Они входили в опергруппу Чарина и приходу особого представителя Департамента совершенно не обрадовались.

– Как вас понимать? – старательно игнорируя взгляд Гагарина, спросил капитан.

– Так и понимать! Прошло четыре дня. Четыре! А вы за это время не выдвинули ни одной версии, не произвели ни одного ареста. Это напоминает диверсию! Что прикажете мне делать с вами?

– А что с нами делать? Мы работаем в обычном режиме. Проверяем всех знакомых Гаубе. Пока никто не вызвал подозрения.

– Этого мало! Погиб агент Департамента. Это событие такого уровня, когда летят чины и головы. Понимаете?

Тут капитан впервые посмотрел в глаза Никите.

– Вы, простите, какого звания?

– Младший инспектор отдела по надзору за колониями главного Департамента. Мой чин равен полицейскому старшему лейтенанту, вот только полномочия у меня в данный момент такие… что я могу перевернуть этот город с ног на голову!

– Может, оставим город в покое? Пусть еще постоит на ногах. Вы поймите, младший инспектор, мы делали все возможное, чтобы найти преступника. Но этот ваш Гаубе персона такого уровня… Мы просто не можем допрашивать тех людей. Говорите, у вас есть полномочия? Прекрасно! Воспользуйтесь ими. У нас ваших возможностей нет и быть не может. Мы – обычные опера.

Отповедь Чарина остудила Никиту. Капитан со всех сторон прав, а Гагарин сам виноват, что вовремя не сообразил. Все же он еще мальчишка, юнец без опыта, дорвавшийся до первого серьезного дела. Он покраснел от стыда за собственную глупость. Конечно, опергруппа не могла проверить Гаубе при всем желании. Дела, к которым мог быть причастен особый сотрудник департамента, не предназначались для широкой огласки. Поэтому и прислали Никиту, чтобы оставить сор в избе. Майор Шварц и сам, наверное, не знал, как все плохо, иначе постарался бы прикрыть тылы и не допускать столичного пришельца до Чарина и его команды.

– Извините, капитан, погорячился. Скажите просто, кто у вас под подозрением? Не обращайте внимания на чины и фамилии, только назовите имя, и я проверю этого человека.

Чарин покачал головой.

– Сожалею… Так далеко наше расследование не зашло. Мы всего лишь провели опрос жителей в домах, расположенных рядом с тем местом, где умер Гаубе, искали свидетелей, но никто ничего не видел и не слышал. Тупик.

Никита задумался. С одной стороны, ему предстояло начинать с нуля. С другой же стороны, был шанс проявить себя, показать, что начальство не зря выбрало его для этой миссии. В любом случае, начинать нужно с места преступления. Пусть прошло четыре дня, не важно. Осмотреть все собственными глазами – вот первый шаг.

– Стажер Крылова!

– Присутствую, – рыжая выглядела не очень довольной происходящим.

– Знаете, где находится Бульвар Роз?

– В курсе.

– Мы отправляемся прямо туда!..

Рыжая вопросительно взглянула на Чарина, но тот лишь махнул рукой.

– Слетайте, осмотритесь, но вряд ли обнаружите что-то новое. Мои люди – отличные специалисты. Все, что можно, мы уже оттуда вытащили. К тому же прошло четыре дня, как вы сами изволили заметить…

– Скажите, капитан, – сменил тему Гагарин, – вы уже выяснили, кто именно напал на нас с Крыловой утром?

Чарин помрачнел. Лоренцо покашлял, привлекая внимание.

– Вы что-то хотите сказать? – обернулся к нему Никита.

– Скайты мы нашли. Брошены в пригороде. Но следов никаких нет. Ни отпечатков, ни ДНК. Работали профессионалы. Будем искать…

– Господин инспектор, может быть, желаете охрану? Мы организуем! – подключился к разговору Химаки.

– Нет, спасибо, как-нибудь сам. До связи! Держите меня в курсе дел!..

– Непременно, – улыбнулся Химаки, Лоренцо кивнул головой, а Чарин отвернулся.

Никита и Даша спустились по широкой лестнице и вышли через заднюю дверь, попав на парковку. Знакомую «Оку» Гагарин приметил сразу. Его первоначальное отношение к неболету Крыловой полностью изменилось. Сегодня «Ока» и, конечно, таланты Даши спасли ему жизнь, так что Никита бодро залез внутрь, стараясь не удариться головой.

Крылова резко подняла машину в воздух, оправдывая свое прозвище. Младший инспектор переключил температурный режим на охлаждение и с удовольствием откинулся на спинку кресла.

– Далеко лететь?

– Не особо, через полчаса будем на месте, – оставшись наедине с Никитой, Дарья преобразилась. Еще в кабинете Гагарин заметил, что в присутствии Чарина и его людей Даша выглядела слегка зажато. Видно было, что к ее мнению там не слишком прислушивались, и Никита решил выяснить причины.

– Давно ты в группе капитана?

– Три недели, только-только перевели. А до этого была учеба и практика, но в другом отделе. Я считала, мне повезло. Очень хотела зацепиться и остаться у Чарина.

– А теперь не хочешь? – Никита покосился на свою соседку, но та напряженно всматривалась вперед и на провокацию не поддалась.

– Хочу. У капитана хорошие показатели. Раскрываемость девяносто пять процентов. Хорошие карьерные шансы.

– Но как человек он каков?

– Мы не настолько близки. К тому же, я еще слишком мало здесь работаю, ко мне не успели привыкнуть, я к ним не привыкла… так что…

– Так что тебе пока не очень-то и доверяют, – подытожил Гагарин.

– Это и правильно, – кивнула Даша. – Кто я им? Зеленая девчонка, еще не окончившая учебу? Без опыта, без раскрытых дел, без авторитета.

Она разволновалась. Похоже, эта тема сильно беспокоила ее, а выговориться прежде она никому не могла. А тут Никита подвернулся под руку. Пусть не местный, зато свой, полицейский. Хоть и инспектор…

Бульвар Роз оказался спокойной тихой улочкой, застроенной одно- и двухэтажными домиками под сдачу внаем. Поэтому контингент жителей здесь сложился особый: холостяки, не желающие влезать в долги по ипотекам, приезжие и прочие одинокие люди. Цены в этой части города, как объяснила Крылова, были самые демократичные, а состоятельные жители Алдая предпочитали центр.

К счастью, госпожа Саркисян Аглая Павловна – хозяйка квартиры и всего дома – оказалась на месте. Ей Крылова позвонила еще в дороге, так что к моменту прибытия она уже ждала на крыльце, подслеповато щурясь на подлетавший неболет.

Даша, подняв клубы пыли, лихо затормозила у «номера два»: у каждой квартиры в этом длинном доме имелся отдельных вход —, и опустила машину вниз.

– Осторожно, бабульку не задави!

– Эта бабулька еще нас с тобой переживет, – с кривой усмешкой пообещала Дарья. Саркисян ей не нравилась. – Тут половина улицы ей принадлежит. С ней надо осторожнее – ушлая особа, чуть что – звонит адвокату!..

– Спасибо за предупреждение.

– Я в машине подожду. Там я все равно не нужна…

Гагарин вылез из неболета и приветливо улыбнулся Аглае Павловне. Выглядела она, вопреки словам Крыловой, словно добрая бабушка из старого детского фильма: полноватая, с ласковыми глазами и дружелюбной улыбкой, разве что вязания в руках не хватало.

Она шагнула навстречу инспектору и радостно начала:

– Ваша секретарша так вовремя мне позвонила! Еще бы десять минут, и вы бы меня здесь не застали. Ведь это вы – Никита Эдгарович? Инспектор с Земли?

– Именно, – Гагарин бы щелкнул каблуками, но постеснялся. – Прибыл для раскрытия этого сложного и таинственного дела.

– Как замечательно! Уверена, у вас все получится, несмотря на ваш юный возраст.

Никита засмущался еще больше, но потом вспомнил о высоком начальстве, доверившем ему расследование, и грозно нахмурил брови.

– Мой возраст – не помеха, поверьте. Лучше проведите меня на место преступления!

– Прошу, осторожно, не споткнитесь, тут ступенька… А здесь, смотрите-ка, пломбу повесили. Я ее снять не могу, при всем желании.

На двери и правда висела самая обычная пломба. Никита был уверен, что и на окнах обнаружит подобные. Пройти в дом, не сняв ее, не смог бы никто, а как только контакты пломбы разомкнутся, сигнал сразу поступит на пульт дежурного. Впрочем, он ведь предупредил Чарина, что посетит дом, поэтому можно не волноваться, что через пару минут здесь появятся патрульные машины.

Никита резким движением сорвал пломбу и сунул ее в карман. Все-таки собственность полиции, денег стоит. Потом отдаст капитану или его лейтенантам.

Саркисян уже достала чип-ключ и приложила его к считывающему устройству. Дверь приветливо распахнулась.

– Я могу идти? – поинтересовалась старушка.

– У меня к вам будет несколько вопросов, уважаемая Аглая Павловна. Если вы не торопитесь…

– Теперь уже не тороплюсь, я отменила все запланированные встречи. Конечно, это стоило мне определенных денег, но ради нашей доблестной полиции я готова и на большее!

Как бы счет потом не выставила на имя Департамента, заволновался Никита. За упущенную прибыль. Старушка, хоть и выглядела милой, оказалась настоящей акулой бизнеса. Иначе в колониях не разбогатеть, а своему нынешнему состоянию она обязана исключительно собственным жестким, деловым качествам. Даша была права.

– Благодарю вас, Аглая Павловна. Это так любезно с вашей стороны! Если вам вдруг что-то понадобится, обращайтесь сразу ко мне. Постараюсь помочь.

– Неплохо бы, если бы ваши люди наконец сняли все пломбы и позволили мне вновь сдавать квартиру. Она простаивает, деньги теряются.

– Как мне кажется, господин Гаубе оплатил квартиру на несколько месяцев вперед? – вспомнил Гагарин.

Но Саркисян не так-то просто оказалось смутить.

– А уборка? А смерть квартиранта? Думаете, легко будет после такого сдать жилье? Придется снижать цену. Так что те деньги не покроют и части предстоящих расходов…

– Хорошо, я постараюсь вам помочь, – сдался молодой инспектор. – А для начала пройдемте внутрь!..

Комната выглядела так же, как и на снимках. Все оставалось на своих местах. Протокол, который Никита читал в номере, полностью соответствовал обстановке. Кажется, с того дня в квартиру никто не заходил. Впрочем, вспомнив пломбы на двери, Гагарин этому нисколько не удивился. Чарину и его людям здесь делать было нечего, а остальным – и подавно.

Никита прошелся по комнате, заглянул в кухню. Он уже спрашивал себя, зачем же, собственно, он пожелал лично сюда заехать? Но преподаватели по криминалистике всегда твердили одно: не доверять отчетам, верить только своим глазам, да и то не всегда. Иногда все совсем иначе, чем кажется.

Саркисян присела на краешек одного из стульев и сидела тихо, наблюдая за действиями инспектора. А тот бродил по квартире, словно без определенной цели.

Здесь прежде лежало тело Гаубе, лицом к дверям. Сейчас ничего в комнате не говорило о произошедшей трагедии. Никита подумал, что Аглае Павловне будет вовсе не сложно вновь сдать квартиру, просто утаив от новых жильцов некоторые подробности.

Гагарин вытащил мобипом из кармана и вывел трехмерное изображение сохраненных там снимков. Когда в воздухе появилась фотография женщины из бумажника Гаубе, Аглая Павловна негромко заявила:

– А эту дамочку я знаю, видела прежде.

– Здесь? В квартире?

– Ну, молодой человек, – Саркисян усмехнулась, – когда квартира сдана жильцу, тем более, такому уважаемому, как господин Гаубе, она становится неприкосновенной даже для меня. Нет, я всего лишь видела, как она несколько раз подъезжала к дому. У нее открытый двухместный неболет голубого цвета. Модель «Мерседес-Вихрь». Триста вторая модификация, форсированный двигатель. Вот номер, извините, не подскажу, совсем слепая стала…

Никита открыл было рот, но тут же захлопнул его. Невинной старушка уже не выглядела, скорее, напоминая штатного агента на пенсии. Не зря, ох, не зря он сюда прилетел! Ничего о женщине в красном платье группа Чарина не выяснила. Да и пытались ли они ее отыскать? Вряд ли. Ведь сразу видно, что знакомая Гаубе принадлежит к самым верхам – а так высоко Чарин и его люди не летали.

Теперь же отыскать ее будет просто. Гагарин сомневался, что в городе имеется так уж много «Мерседес-Вихрей» – чрезвычайно дорогих и редких машин. На таких неболетах передвигаются особы, у которых на банковских счетах хранится не одна сотня тысяч рублей…

– А разве вам не показывали фотографию прежде? Разве не спрашивали о знакомых убитого?

– Не припомню, – уклончиво ответила Аглая Павловна. Темнит старушка, подумал инспектор.

– Благодарю вас, госпожа Саркисян, – искренне сказал Никита, решив пока не акцентировать внимание на несостыковках. – Вы мне очень помогли! Думаю, на этом наш осмотр закончен, и я в ближайшие же дни попрошу снять оставшиеся пломбы. Обещаю!

– Я вам верю, вы производите впечатление честного и порядочного молодого человека.

– Рад это слышать. А не припомните ли вы, приезжала ли дама с фотографии в день смерти господина Гаубе?

Аглая Павловна задумалась на мгновение, но Гагарин был уверен, что она уже сотню раз за прошедшее время вспоминала тот злополучный день.

– Знаете, я не уверена, но мне кажется, что ее машина стояла у дома. Только не у этой двери, а чуть дальше по улице, у перекрестка. Поэтому я и сомневаюсь.

И вновь Никите показалось, что Саркисян не договаривает. Он списал это на собственную мнительность. С чего бы хозяйке квартиры водить его за нос? Ведь в ее же интересах, чтобы расследование закончилось как можно скорее.

Проследив за тем, чтобы Аглая Павловна закрыла дверь, Никита раскланялся с госпожой Саркисян и вернулся в «Оку» рыжей.

Гагарин блаженно откинулся на сиденье в прохладе салона. Дарья, так и не соизволившая вылезти на жару из неболета, поинтересовалась:

– Есть успехи?

– Вроде бы, – признал Никита. – Старушка опознала женщину с фотографии и описала ее транспортное средство?

– Небось, не «Москвич» на колесах, – презрительно ответила рыжая, питавшая, очевидно, классовую ненависть ко всем богачам.

В колониях многие до сих пор передвигались на автомобилях старого типа, не способных летать. Неболеты стоили существенно дороже, чем обычные машины, поэтому люди экономили, а об аборигенах и говорить не стоит. Они не могли бы управлять техникой в силу физиологических и психологических особенностей.

Так уж вышло, что все расы чужих, встреченные землянами, сильно отставали в развитии от людей, находясь примерно на стадии превращения обезьяны в человека.

Инопланетян брали в рабство – работниками они оказались прекрасными, ответственными, но Российская Империя и их союзники, СКША, Объединенная Европа, да и Мусульманский Союз давно уже открыто не поощряли подобного. А вот там, где не имелось представителей ни одной из коалиций, делать можно было что угодно.

– Нет, не «Москвич», – согласился Гагарин. – Триста второй «Мерседес-Вихрь» голубого цвета с форсированным движком.

Крылова присвистнула.

– Везет же некоторым! Богачка! Думаешь, она и есть убийца?

– В день смерти Гаубе она находилась рядом с домом, а может, и в самом доме. Ее машину видела Саркисян.

– Проверим по базе? – предложила Даша. – Найдем машину, узнаем адрес владелицы, полетим туда и арестуем! Дел-то!

– Проверь, – согласился с первой частью предложения Никита, и, пока рыжая вводила поисковый запрос в компьютер неболета, он подумал, что, даже отыщи они женщину в красном платье, так запросто поехать и арестовать ее не получится, несмотря на все его нынешние полномочия. Тут нужно действовать деликатно, обходительно. Поэтому удивительно, что на Алдай отправили именно его – человека, не имевшего прежде практического опыта в улаживании конфликтов подобного рода. Есть во всем этом некая странность, вот только у начальства так напрямую не спросишь, в чем, собственно, дело. Поэтому вывод один: нужно держаться настороже и не спешить.

– Смотри-ка, я так и думала: таких неболетов у нас зарегистрировано всего три штуки, и только один – на женское имя. Кларисса Джонсон. Официальный представитель СКША на планете Алдай.

Агент американцев? «Только этого еще и не хватало!» – подумал Гагарин.

Глава четвертая Женщина в красном

Если главным достижением века XX-го бесспорно можно считать изобретение и внедрение в повседневную жизнь компьютерных технологий, изменивших прежний мир навсегда, то основной заслугой XXI-го века является покорение космоса.

Все началось еще в первой четверти наступившего столетия, когда над человечеством возникла угроза полного истребления. Нет, речь шла не о перенаселении, хотя численность землян в ту пору уже превысила пятнадцать миллиардов и проблема нехватки ресурсов стояла как никогда остро перед всеми странами.

Дело было в другом. Почти сто лет без крупных войн не только не привели человечество к принципам добра и справедливости, а, напротив, породили поколения людей, только по книжкам, фильмам и играм представлявших себе войну. А какая в играх война? Герой непобедим, отважен, бессмертен и бесстрашен. Молодежь жаждала крови! И недолго просидело бы в креслах то правительство, которое запретило бы эту кровь проливать.

Вдобавок новая внешняя политика России во втором десятилетии XXI-го столетия привела к всеобщей мировой напряженности. Мир внезапно вновь перестал быть однополярным. Америка утратила лидерство, а поддакивавшая ей во всем Европа не могла заткнуть глотки всем недовольным.

Земля находилась на пороге глобального мирового конфликта, который, учитывая ядерный потенциал стран-оппонентов, мог привести к полному уничтожению всего живого.

И неизвестно, что случилось бы, если бы не одно открытие скромного российского ученого, которому, как это обычно бывает, никто поначалу не придал значения.

Это потом, годы спустя, Евгению Константинову присвоили звание Героя России – точнее, на тот момент уже Российской Империи – осыпали регалиями, званиями и деньгами. А тогда, в 2022 году, когда он явился в Академию Наук со своим изобретением, его попросту приняли за сумасшедшего. К счастью для всех, к тому моменту он уже сконструировал действующий образец, и после демонстрации его возможностей все изменилось. Константинов исчез для своих немногочисленных родных и близких, все данные о нем строго засекретили, и уже через год первый император вновь образованной вопреки воле прочих стран Российской Империи, Владимир I, прозванный позже Великим, объявил о начале новой космической эры.

Изобретение Константинова не имело аналогов в мире. Он открыл ни много ни мало, как принцип практически мгновенного перемещения объекта в пространстве между двумя сколь угодно удаленными точками. Космический корабль, построенный на основе этого принципа, мог достичь любого места Вселенной за считанные дни или недели. Все зависело от скорости корабля в момент перемещения: чем она выше – тем более дальний прыжок мог совершить объект.

Когда Константинов демонстрировал свое изобретение в РАН, он, разбежавшись, прыгнул прямо на изумленную комиссию, и, прежде чем они успели вздохнуть от удивления, исчез прямо в воздухе, появившись в парке на улице. Когда же через десять минут изобретатель вновь заглянул в совещательный зал, мэтры тут же объявили его шутом и шарлатаном, но никак не серьезным ученым. Тогда Константинов предложил любому желающему повторить эксперимент, и один из академиков принял вызов. Правда, не сумел разбежаться так же хорошо и перенесся лишь в коридор, но изобретение приняли.

А это означало, что человечество внезапно вышло на принципиально новый уровень развития и могло дотянуться до звезд.

Конечно, прежние обиды между странами не были забыты, но с Российской Империей, обладавшей эксклюзивной технологией, ссориться уже никому не хотелось. Тем более что новый император внезапно заключил стратегический союз с КНР и Индией, решив, что китайский атеизм, индийский индуизм и русское православие прекрасно сойдутся друг с другом.

И он не ошибся, союз оказался прочным, но и США (позже принявшие название СКША – Соединенные Космические Штаты Америки) заключили военное соглашение с тут же объединившейся Европой, а мусульманские страны на скорую руку создали Мусульманский союз.

Мир поделился на три мощнейшие коалиции, которым больше не было нужды вести войны на старой доброй Земле, объявленной нейтральной зоной. Тысячи миров теперь только и ждали явления своего нового господина – человека.

Однако подковерная борьба не только не сошла на нет, она вышла на принципиально новый уровень.

Была попытка создать некий общий Совет, который даже действовал некоторое время и успел принять множество законов. Некоторые исполнялись до сих пор: например, закон о «десяти миллионах». Однако скоро всем его членам стало понятно, что сотрудничества не выходит, каждый спор тянется нестерпимо долго. Совет распался.

Теперь коалиции боролись между собой за ключевые планеты, наделенные богатыми ресурсами. Тут тоже не вышло обойтись без общих правил. И правила эти с трудом, но выработали, и коалиции старались их придерживаться.

Первое правило гласило: коалиция, обнаружившая новую планету, имеет на нее приоритетные права сроком на пятнадцать лет. Остальные могут перекупить эти права, выменять их, получить в подарок, но первоначально они остаются за нашедшим. Только нужно успеть зарегистрировать в Центральной базе данных новый мир – и вперед, к разработкам, созданию колоний и переселению всех желающих.

Попасть в число новых колонистов мог любой человек, независимо от гражданства и вероисповедания. Люди равны, и нет тех, кто равнее. Все одинаковы. Без исключений. К этим тезисам человечество пришло быстро, ведь планеты требовалось осваивать, рабочие руки были нужны.

Открытые миры ждали своих будущих жителей. Работы предстояло непочатый край. Туземцы оказывались зачастую агрессивными, иногда дружелюбными, но всегда слишком примитивными, чтобы делать на них ставку. Только люди могли превратить новый мир в преуспевающую колонию.

Спустя же пятнадцать лет колония могла объявить о своей независимости или войти в состав любой коалиции по своему выбору, проведя референдум. Обычно миры присоединялись к «родной» коалиции. Исключения случались настолько редко, что статистика их списывала как допустимую погрешность. Хотя время от времени и находились миры, что заявляли о независимости, но выжить им было тяжело: за пятнадцать лет не создашь все, что требуется для автономного существования.

Но не все миры регистрировались в Центральной базе. Многие уже найденные планеты оставались загадкой для всех, кроме их первооткрывателей. Ведь, поделившись новостью о перспективном мире, счастливчики теряли фору во времени. Пятнадцать лет – это так мало, когда есть, что добывать…

Неудивительно, что поисковые отряды разных стран рыскали по звездным системам, стремясь обнаружить нечто особенное. И многим это удавалось. Планет, пригодных для жизни, оказалось бесконечное множество, и даже столь же бесконечная человеческая жадность не успевала освоить хотя бы малую их часть.

Тем не менее попадались и конфетки – планеты, обладавшие чем-то эксклюзивным. Например, совершенно новые редкоземельные металлы, не имевшие аналогов на Земле-1, как стали часто называть метрополию человечества, или изумительной красоты драгоценные камни, по характеристикам во много раз превосходящие алмазы. Много чего таилось во Вселенной, стоило лишь поискать…

Словом, следующие полтора столетия пролетели быстро. Давно уже Принципом Константинова пользовались не только русские, хотя патентные права до сих пор оставались за РАН. Отгремел ряд локальных космический войн (не все шло гладко, случались в истории и конфликты), строились новые типы кораблей, осваивались все новые планеты, люди радовались жизни.

Они мало изменились. Не стали добрее и честнее или, наоборот, эгоистичнее и злобнее. Человек есть человек. Главная загадка природы.

Человек ищет, где ему лучше. Но иногда умирает за идею.

Российская Империя сделала за этот срок главное – сумела вернуть своим гражданам веру в собственную страну, словами и делами добилась, чтобы люди гордились Родиной, любили и ценили ее, всячески старались упрочить ее славу, не щадя живота своего, славу великой России.

Мусульманский союз за последние годы отступил на второй план, и противостояние двух извечных противников вновь обострилось.

СКША вкупе с Объединенной Европой – главные идеологические враги Российской Империи – проводили совсем иную, более агрессивную политику. И времена шпионских игр вновь вернулись. Только ставки выросли многократно.

Агент американцев – Кларисса Джонсон, тайно посещавшая Норманна Гаубе – это проблема. Большая проблема! Гагарин уже битый час ломал голову, как лучше поступить.

По-хорошему, нужно сворачивать расследование, докладывать обо всем начальству и ждать приказов сверху. Ситуация явно пошла в ту сторону, где опыта Гагарина совершенно недостаточно для принятия решений.

Никита все это понимал, но в то же время ему очень хотелось проявить себя, показать, что не зря выбрали именно его, что он хочет работать в полевых условиях, и, главное, может это делать!

Раскрыть тайную связь, уличить, пусть уже мертвого, агента РИ, вывести его на чистую воду (а в том, что Гаубе виновен в измене, инспектор уже не сомневался), узнать, о чем Джонсон и Гаубе так часто совещались на конспиративной квартире у последнего, а потом уже отправлять рапорт!

К этому непростому решению пришел Гагарин после долгих размышлений. Инструкции, несомненно, твердили одно, но здравый смысл – а кому, как не ему, еще доверять! – подсказывал: действуй, Никита! И Никита решил действовать.

Для начала он приказал Крыловой гнать неболет туда, где, согласно официальной регистрации, проживала на Алдае агент Джонсон, хотя и сомневался, что застанет женщину в красном на месте.

Но, к его удивлению, искомый «Мерседес-Вихрь» голубого цвета оказался припаркован у изящного домика в старом американском стиле – как на ретро-картинке двухсотлетней давности: аккуратный газон, шторки на окнах, невысокий заборчик, перешагнуть который – плевое дело.

Крылова опустила их машину чуть поодаль, спрятав неказистую «Оку» за презентабельным «Бентли-Классика» (что ни говори, уровень отечественного автопрома так и не достиг высоких стандартов, за исключением, разумеется, космических кораблей, особенно военных эсминцев, равных которым не делали даже в СКША).

– Будем ждать? – поинтересовалась рыжая. – Может, сходить, постучать? Узнаем, дома ли?

– Спугнем! – решительно отверг идею Никита, который в мечтах уже раскрыл заговор столетия и видел себя генералом. – Подождем!..

– Славно, – заметила Даша, – что я бутерброды с собой прихватила, да термос с кофе. Как знала!

Она развернула пакет, лежавший под сиденьем, и с удовольствием принялась за еду. Никите тоже предложила угоститься, но он по-джентельменски отказался, увидев, что там и одному маловато, а сколько тут еще сидеть – никому не известно. Тем более что он успел перекусить в гостинице, а Дарья, судя по всему, даже не завтракала.

– Вкушнотища! – с набитым ртом заявила рыжая. – Зря ты отказался, инспектор! Соус – пальчики оближешь!

– Не сомневаюсь, приятного аппетита! – Гагарин не отрывал взгляда от дома Джонсон. А вдруг ее там нет? Вдруг она просто оставила свой неболет, а сама смылась – скажем, на такси?..

– Шпашибо! – заулыбалась Крылова. Соус капал ей на колени, но рыжую такие мелочи не смущали.

Никита же все думал, не сглупил ли он, отправившись к дому американской дамы-агента. Может, стоило вначале проверить настоящее жилье Гаубе? Его кабинет, наконец? Но ведь Чарин со своей группой там наверняка все уже обыскали, и раз результатов – ноль, то и делать там нечего. С другой стороны, в конспиративной квартире, казалось, тоже делать нечего. Однако же, пожалуйста: первая же попытка – и удача! Он вышел на Джонсон!

«Нет, – окончательно решил Гагарин, – только Джонсон. На прочее размениваться я сейчас не должен. Сначала нужно разобраться, что связывало двух агентов, а там видно будет…»

Успокоившись, он повернулся к Даше. Рыжая уже доела свой бутерброд и с удовольствием пила кофе из термоса, всем видом выражая полное довольство жизнью.

– А что? – перехватила она взгляд Никиты. – Сейчас бы торчала в кабинете. Опять бы заставили архивы каталогизировать, будто для этого я в отдел шла…

– Тут лучше? – не поверил Гагарин.

– Конечно, – двусмысленно улыбнулась Крылова. – Сидишь себе, кушаешь, да и компания хорошая!

Молодой инспектор покраснел. Он все никак не мог привыкнуть к ее шуточкам и не совсем понимал, стоит ли принимать их всерьез. Конечно, к своим двадцати годам он уже имел опыт близких отношений с девушками, но все же эти создания до сих пор оставались для него загадкой, разрешить которую он в скором времени и не надеялся.

На его счастье, в этот момент двери дома бесшумно раздвинулись, а на улицу, щурясь от яркого солнца, вышла Кларисса Джонсон.

В том, что это именно она, Никита не сомневался ни секунды, тем более что сейчас агент СКША выглядела почти так же, как на фото. Сверкающие кольца на пальцах, цепочка с кулоном на шее, даже платье того же фасона, только фиолетовое. Лицо, фигура – нет, тут ошибиться невозможно, это она!

Джонсон достала из сумки черные очки, надела и подошла к своему неболету.

– Повезло, – прошептала Даша.

– На ловца, как говорится, и… – Никита замолк, позабыв окончание древней поговорки.

– …и зебра бежит? – предположила Крылова, тоже когда-то слышавшая начало.

– Наверное, – рассеяно кивнул Гагарин. – Держись на расстоянии, но постарайся ее не упустить. Это очень важно!

– Я что, не понимаю? – обиделась рыжая и бросила «Оку» в небо.

Движение в этом районе было спокойным. Крылова пристроила машину за аэробусом, на уровне пятидесяти метров.

К счастью, Джонсон не гнала, хотя ее «Мерседес-Вихрь» позволял многое, и, при желании, она легко оторвалась бы от слежки. Гагарин с ужасом ожидал этого, но агент правил движения не нарушала.

– Едем к центру, – поясняла по дороге Крылова. – Да и оделась тетка не по-деловому. Отдыхать поехала! Хороший у нее рабочий день, мне бы так!..

Сутки на Алдае насчитывали двадцать три часа. Местное солнце уже медленно падало за горизонт, но до темноты оставалось еще несколько часов, тем более что в это время года ночи стояли короткие.

Так что Никита не удивился предположению Даши. В такое время рабочие вопросы решать не принято. Да и внешний вид агента Джонсон говорил в пользу версии Крыловой.

Вскоре Джонсон снизила скорость, ее неболет спланировал к земле и остановился у изящного, броского здания с огромными окнами.

– Так я и думала, – злорадно усмехнулась рыжая, – это салон красоты. Прихорашиваться будет!

– Куда уж дальше-то? – задумчиво протянул Никита, оглядывая аппетитную фигурку американки. Агент как раз выбиралась из машины. Сначала появились длинные ноги, а потом и сама Кларисса.

Дарья посмотрела на нее, перевела взгляд на Гагарина, презрительно скривилась и заявила:

– Старуха! Да ей уж, поди, лет тридцать! Конечно, такой не повредят некоторые процедуры…

Никита взглянул на свежее личико Даши, которое хорошо смотрелось безо всякой косметики, и вынужден был молчаливо согласиться со стажеркой. Впрочем, и фигура Джонсон впечатляла!

Агент, между тем, скрылась в салоне. Благодаря стеклянной стене, за происходящим внутри здания можно было наблюдать не выходя из машины.

Едва завидев входящую Джонсон, три работницы бросились ей навстречу. Как видно, клиентом она была постоянным и достаточно щедрым. Ее провели к удобному креслу, усадили, тут же принесли кофе.

– Это надолго, – Крылова откинула кресло назад, прикрыла глаза и злорадно добавила: – Старушке многое надо подкорректировать!..

Даша то ли задремала, то ли просто сделала вид, что спит. Никита тяжело вздохнул. Ох уж эти женщины! И с чего это рыжая так взъелась на Клариссу?..

Впрочем, Дарья оказалась права: ждать, пока Джонсон закончит все процедуры, пришлось часа два. Помимо прически, Клариссе сделали вибромассаж головы и шеи, затем омолаживающую маску из безумно дорогих водорослей, произрастающих на одной из отдаленных планет. Крылова, приоткрывая время от времени один глаз – исключительно левый – комментировала происходящее. Наконец американке сделали вечерний макияж.

Когда агент СКША, закончив и расплатившись, вновь вышла на улицу, Никита, не сдержавшись, ахнул, настолько она преобразилась. Сейчас он бы не дал ей и двадцати пяти лет, а то и меньше. Кларисса словно вся дышала чистотой и непорочностью, но при этом выглядела настолько сексуально, что редкий представитель мужского пола смог бы устоять перед этой невероятной смесью невинности и скрытой страсти.

Даже рыжая Даша изумленно присвистнула:

– Вот что делает безграничный лимит на кредитной карте! Чудеса да и только!

Никита, считавший, что Джонсон была хороша и до того, промолчал. Еще ссориться со стажеркой не хватало! Видно же невооруженным глазом, чем-то ей агент не угодила. Впрочем, если она причастна к гибели Гаубе, то недолго ей осталось расхаживать по салонам.

Но просто так арестовать ее невозможно. Это нарушение всех писаных и неписаных протоколов. Нужны улики более весомые, чем воспоминания подслеповатой старухи. Это Гагарин тоже прекрасно понимал. Поэтому нужно следить и ловить шанс. Рано или поздно Джонсон ошибется, и тогда он будет рядом…

Кстати, если история оказалась связана не с криминалом, а с агентами коалиций, то неплохо бы обратиться за советам к местным безопасникам. Отчего они до сих пор никак себя не проявляют? Майор Шварц, конечно, хороший человек и старый солдат, но тут требуется более высокий уровень. Но у Гагарина не было приказа контактировать с безопасниками, поэтому он и не лез, куда не просят.

Кларисса выбрала новый маршрут, и Крылова неотступно следовала за ней. Машины шли плотно – наступил час пик, и люди возвращались с работы, так что Никита не боялся, что Джонсон заметит их, да и держаться за ее неболетом стало значительно проще.

Но рыжая стажерка все равно недовольно ворчала.

– Плетемся еле-еле! – ворчала она, контролируя штурвал одним пальцем. – Так до ночи протянем. Ну что за люди? Скорость прибавь, козлина! – она показала подрезавшему ее водителю в окно средний палец – универсальный жест, не утративший своего значения за много лет.

– Спокойнее, – приказал Гагарин. – Куда спешить? Зато и Джонсон не оторвется!

Дарья, согласившись, слегка угомонилась, но Никита видел, что двигаться в таком темпе для нее сущая пытка. Ей хотелось скорости. Дикая и есть дикая!

На город постепенно опускались сумерки, но до непроглядной ночной тьмы было еще далеко. Естественного спутника Алдай не имел, и по ночам город освещался только светом звезд, многочисленными фонарями и опознавательными воздушными буями, подвешенными на разных уровнях, но водители уже включали габаритные огни, расположенные не только спереди и сзади, но также сверху и снизу неболетов.

– Как думаешь, куда она движется? – спросил Никита, совершенно не ориентировавшийся в алдайских пейзажах.

– Смотря куда сейчас свернет. Если налево, то там живет местная элита – цвет, так сказать, нашего общества. Аристократы, чтоб их хренопес за ногу цапнул! А вот если направо, то двинет как раз в сторону центра. Там деловая часть города, но что ей там делать в это время?..

Крылова оказалась права. Кларисса повернула налево, и вскоре поток неболетов поредел, да и внизу на дорогах тоже стало спокойнее, зато дома вокруг выглядели все более дорого, окруженные высокими заборами, за которыми прохаживались серьезные люди с автоматами на плечах – личная охрана владетельных господ.

Никита, никогда не страдавший избытком денежных средств, но и не испытывавший ненависти к состоятельным людям, смотрел на местных аристократов с неприкрытым интересом. Как же разительно они отличались от тех, кто жил в Санкт-Петербурге! Там в последнее время входило в моду быть как можно ближе к простому народу. Новые дворяне старательно не выделялись из толпы, многие даже передвигались по городу исключительно на общественных видах транспорта, увольняли слуг, старательно пытаясь жить жизнью обычного человека. Здесь же, на Алдае, эта мода еще не вступила в силу, и местные богачи, как и прежде, всячески подчеркивали собственное превосходство над низшими слоями общества.

Гагарин, который сам происходил из обедневшего дворянского рода, причем не нового, а еще того – старого, дореволюционного – честно не понимал таких людей. Ведь пусть деньги и влияют на качество повседневной жизни, пусть помогают хорошему человеку стать еще лучше, занимаясь хотя бы благотворительностью, но не изменят сущность души, ведь только ежедневный труд, изнурительная работа, постоянное самосовершенствование делают из человека – человека.

С другой стороны, он не мог не признать, что без денег порядочному человеку тяжело оставаться порядочным, но в силу молодости верил, что еще успеет заработать собственное состояние.

«Мерседес-Вихрь» Клариссы снизился и опустился на лужайку перед ярко освещенным особняком, выделявшимся даже среди прочих богатых строений своими размерами и вычурными формами, неподалеку от десятка-другого уже припаркованных неболетов. Тут же подоспел слуга, помог Клариссе выбраться из машины, а хмурые охранники беспрестанно сканировали взорами окружающее пространство, выискивая врагов. Впрочем, кроме них поместье охраняла система автоматизированной безопасности – самая современная и дорогая.

Гости, между тем, все прибывали. Кажется, намечался большой прием.

Никита наблюдал за происходящим сквозь изящные прутья забора. Даша по понятным причинам припарковалась за пределами территории особняка и теперь злобно поглядывала на готовящееся празднество.

– Знаю этот дом и его хозяина – тот еще мерзавец и эксплуататор! – сообщила классовый враг аристократов и поборник справедливости, стажерка Крылова. – Князь Львов его фамилия.

Глава пятая Прием

Никита тут же вспомнил вальяжного князя, прилюдно отчитывавшего управляющих, и это воспоминание ему не очень понравилось. Сложно представить, что подобный наглый тип, не привыкший ни с кем считаться, стал бы работать с представителем Департамента и допустил бы к себе в святая святых молодого инспектора.

Помимо охранников-людей, Гагарин приметил несколько боевых роботов, патрулировавших периметр. Робототехника шагнула далеко вперед за последние сто тридцать лет, когда возникла необходимость исследовать планеты, на которых человек не мог находиться физически. А где есть денежный интерес и финансовые вливания, там и наука не дремлет, стремительно развиваясь – закон природы в ее человеческой ипостаси.

Однако роботы до сих пор были дорогими игрушками, которые позволить себе мог далеко не каждый, даже очень состоятельный человек. Речь, конечно, не шла о простых погрузчиках и прочих роботах-работягах – те были сравнительно дешевы в силу массовости производства, а вот охранники-убийцы, напичканные электроникой и оружием – такие стоили как машина элитного класса.

Раз князь Львов мог купить себе такую технику, то наверняка за порядком тут следил не один десяток специфических устройств. Банально перепрыгнуть через забор, выбрав тихий уголок, нечего было и думать.

Предстояло найти весомый предлог, чтобы проникнуть в столь хорошо охраняемый особняк князя, не вызвав при этом подозрений. Конечно, дворянское звание и инспекторский чин давали Гагарину право находиться среди собравшихся там персон, но требовалось еще и приглашение, а вот с этим как раз и были проблемы.

– Что скажешь? Отсюда последим или внутрь полезем? – азартно полюбопытствовала Дарья. Никита видел, что ей не терпится проявить себя, поучаствовав в чем-то этаком, бесшабашном, за что начальство явно не погладит по голове. Сам же он хотел по возможности не допустить скандала и проверить Джонсон по-тихому.

– Ты будешь следить отсюда, – решил он, – а я полезу внутрь!

– Это нечестно! – обиделась рыжая, яростно сверкнув глазами. – Я тоже хочу туда!

– Госпожа стажерка! – повысил голос Гагарин. – Вы забываетесь!

Крылова сразу замолкла, кивнув в знак того, что приказ старшего по званию принят к исполнению, но Никита понял, что, возможно, только что потерял друга, поэтому смягчил тон и добавил:

– Даша, не обижайся, прошу тебя. Пойми, один я еще смогу туда попасть, а вот вдвоем нас точно перехватят. Я не могу провалить это задание! Все слишком серьезно!

Рыжая помолчала с полминуты, потом спокойно ответила:

– Поняла, шеф, какие обиды? Вы – начальник, я – подчиненная!

– Дарья! Мы же договорились, что, когда находимся наедине, то только на «ты»!

– Ты – начальник, я – подчиненная! – согласилась Крылова. – Но это мало что меняет…

Гагарин тяжело вздохнул. Они знакомы лишь с утра, а за это время умудрились спастись от смерти, подружиться и поссориться. Если так пойдет и дальше, то любые другие девушки покажутся ему пресными и скучными по сравнению с этой рыжей дикаркой.

Никита постарался думать о деле.

– Послушай, давай сообразим, как мне проникнуть в особняк, да так, чтобы меня не вышвырнули оттуда за шкирку? Ты же специалист! Помоги!

– Нужно приглашение и подходящий костюм. Там наверняка строгий дресс-код.

Вот о костюме инспектор точно не подумал. Он вздохнул еще раз. Кажется, придется идти напролом, открыв собственное имя и звание, а делать это отчего-то совершенно не хотелось.

– Ничего, – ободрила его Даша, прервав серию Никитиных тяжелых вздохов, – есть тут неподалеку один магазинчик. Если денег хватит, нарядим тебя, начальник!

И, не дожидаясь приказа, кинула «Оку» в небо, да так, что Гагарина вжало в сиденье, а затылок стукнулся о подголовник, к счастью, не сильно.

– Не ушибся? – заботливо поинтересовалась рыжая.

– В порядке, – огрызнулся в ответ Никита. Даша захихикала.

– Ну, не злись. Все, я осознала, была неправа. Не повторится!

Вот в этом Гагарин очень сомневался, но сделал вид, что поверил дикой стажерке, примирительно улыбнулся и спросил:

– А что за магазин? Куда мы летим?

– Увидишь! Через пять минут будем на месте, – туманно ответила рыжая, и инспектору почудилось в ее словах предвкушение некоего удовольствия. Это пугало. Кажется, Дарья еще не насытилась местью и готовила нечто особое. «Эх, – вздохнул про себя Гагарин, – где же те дивные времена, когда женщины были тихи и покорны!.. Да и существовали ли такие дни в истории человечества, или это лишь выдумки мечтателей и идеалистов?..»

Летели, как и обещала Крылова, не долго. Между двумя огороженными виллами местных богачей приютился скромный двухэтажный домик. Вывески на нем Никита не заметил – видно, все и так знали, что находится внутри.

Рыжая, как обычно, подняла облако пыли при посадке, но невысокий продавец, завидев подлетавший неболет, уже семенил к машине с приветливой улыбкой на лице. Пыль его не смутила – похоже, навидался он посадок и похлеще. Но и скромная «Ока» Даши не отпугнула. Так что Гагарин поставил ему мысленно плюсик.

– Ты давай, шеф, вылезай. Там тебе все расскажут! Только на чай не оставляй больше десяти процентов, а то над тобой потом смеяться будут!..

С такими напутствиями Никита покинул тесный неболет Крыловой, в котором до сих пор витал запах бутербродов.

– Добрый день, господин! Прошу вас! – изящный продавец подхватил Гагарина под руку и повел к зданию. Чудилось в нем нечто нетипичное. Никита почувствовал себя неуютно, хотя всегда считал себя толерантным человеком, разве что крайностей не выносил. А в остальном полагал, что каждый волен придерживаться собственных вкусов во всем, включая интимную сферу, если это не мешает окружающим и не причиняет никому вреда. И все же новомодные био-подсадки в организмы не одобрял, относясь к традиционной ориентации в силу склада характера и образа мышления. – Чего желаете?

– Мне нужно одеться для приема… – начал было инспектор.

– Все понятно! – мягко прервал его продавец. – Приемы – это наш конек! К кому вы приглашены?

– К князю Львову, – соврал Гагарин.

– О, замечательно! – вертлявый продавец посмотрел уважительно. – Там все строго, классика. Я точно знаю, что вам требуется!..

Еще через полчаса Никита покинул заведение, расставшись при этом со значительной суммой денег, которую, впрочем, планировал списать как текущие расходы. Иначе следующие полгода придется жить впроголодь. Но в машину он сел настолько преображенным, что вредная рыжая зааплодировала.

– Ох, мужчины в смокингах – моя нереализованная страсть! – она картинно прикрыла глаза от восхищения, но, не будь Никита так смущен и потому слегка рассеян, он бы заметил, что восхищение ее не такое уж и наигранное. – Ты просто красавец, шеф!

– Знала бы ты, в какую сумму мне это обошлось!..

– Красота требует жертв! – улыбнулась Даша и тут же, уже привычно для Гагарина, на этот раз все же успевшего пристегнуться и не удариться, взмыла вверх.

Уже совсем стемнело, только воздушные фонари освещали небо. Но Даша, как кошка, кажется, видела в темноте.

– Так, первая проблема улажена, – сказал Никита, поправляя галстук-бабочку, форма которой не менялась с XХ столетия, – осталось решить вопрос с приглашением!

– Может, арестуем кого-то из гостей? – предложила Дикая. – Скажем, мол, так и так, государственная необходимость. Ваше приглашение изымается для нужд полиции!

Гагарин внезапно поймал себя на мысли, что всерьез обдумывает эту безумную идею.

– Нет! Там наверняка сверяют лица гостей с их анкетами. Чужих сразу вычислят, даже и надеяться нечего! Вот если бы взломать систему охраны… тогда был бы шанс…

Тут пришел черед Крыловой осадить размечтавшегося инспектора.

– Вот уж об этом и мечтать не стоит. Князь Львов – один из самых богатых людей планеты. Думаю, система у него на высшем уровне, и пытаться не стоит. У меня, конечно, есть знакомые-спецы, но этот орешек им не по зубам, обломают…

– Они совсем ничем не могут нам помочь?

– Максимум, что реально достать, это список приглашенных. Думаю, он есть и в официальных источниках.

– Хоть что-то, – согласился Никита.

Дарья коротко переговорила с кем-то по мобипому, и уже через несколько минут на экране «Оки» высветилась колонка имен.

– Так, что тут у нас? – покосилась на экран Крылова. – Так, это не интересно, чиновники… следом предприниматели и прочие аристократы… так, дальше идут журналисты. Уточкин, Федотов, Мак Гиллис. Хм… а вот и светские львицы… Лорейна Егорова, в девичестве Зина Семенова, плюс один… Серена Кутис, она же в девичестве Нинка Поваляйко, тоже плюс один… Далионна Медведева… Все не то! Что же делать?..

Оба крепко задумались. Лету до особняка оставалось не более пяти минут, а толкового плана как не было, так и не появлялось.

И тут Крылова радостно вскрикнула от внезапного озарения и резко бросила неболет влево, подрезав несколько машин, двигавшихся попутным курсом. Водителям оставалось лишь показывать неприличные жесты вслед «Оке» и яростно сигналить, но рыжую это не смущало. Она гнала куда-то вперед, азартно покрикивая.

А потом заявила ошарашенному Гагарину, указывая не летевший рядом оранжевый неболет:

– Это Серена. Я узнала ее. Летит одна. А в приглашении стоит: «плюс один». Значит, поругалась с хахалем. Это твой шанс! Не забудь только включить обаяние, красавчик! У тебя все получится!

И в следующую секунду она пошла на таран. У оранжевого «БМВ-Химмель» не было ни единого шанса увернуться. Всех спасло то, что машины двигались параллельно, а не встречным курсом, поэтому сила удара не удвоилась, да и Даша все же оказалась настоящим асом-пилотом.

Отвратительный скрежет металла резанул по ушам, «БМВ» слегка закрутило и повело вниз, «Ока» помчалась следом, чудом разминувшись с рейсовым аэробусом.

Еще через минуту Никита уже помогал высокой худощавой трехцветной блондинке вылезти из неболета и на чем свет громко отчитывал Крылову.

– Нет, вы только поглядите! Что за водилы пошли! Заплатил такую кучу денег, чтобы довезла меня до особняка графа Львова, а она в аварию попала! И как только права таким дают? Надо вызывать полицию! Я буду свидетелем, что она сама виновата! Ведь вы же хотите получить компенсацию за урон?

На самом деле, урона там было немного – только битые задние и нижние фары, всех затрат на двадцать рублей, но Гагарин кричал так, словно речь шла минимум о тысяче.

Трехцветная блондинка, одетая в нечто, напоминающее переливающуюся всеми цветами радуги балетную пачку, едва пришла в себя от потрясения и смотрела на Никиту огромными глазами.

– Да вы что? – заорала в ответ Даша. – Какая полиция? Они же мне балла три дадут, а это – прощай права! Я без неба не могу! Убить меня решили? И это за мою доброту душевную? Так бы и торчали там в городе, если бы я вас не подрядилась подкинуть!

– Право, – начала блондинка, – давайте уладим дело миром. Не надо полицию…

– Ну как же? – не успокаивался инспектор, старательно разыгрывая возмущение. – А компенсация ущерба? А наказать, наконец, эту лихачку?!

– Летите, – Серена окончательно пришла в себя и милостивым жестом отпустила Крылову. – И в следующий раз будьте осторожнее!

– Спасибо вам! От всего сердца!

Рыжая не заставила себя упрашивать и через секунду уже взмыла в воздух, стремительно уносясь прочь от места аварии.

– Вот видите, она опять за свое, – сокрушенно заметил Гагарин. – Зря вы ее отпустили! Да и как я теперь до особняка доберусь?..

– Я вас подвезу, – решительно заявила Серена. – Я слышала, что вы летели к князю. Я направлялась туда же. Такое событие невозможно пропустить! Приемы у князя Львова всегда шикарные, там собирается весь цвет общества, все – люди приличные, благородных кровей. А по вам сразу видно, что вы благородный человек!

Она кокетливо взглянула на зардевшегося инспектора. Он и правда выглядел в эту минуту великолепно: разгоряченный случившейся аварией, с блестящими от возбуждения глазами, одетый в новый, с иголочки, смокинг – редкая девушка выдержала бы такой натиск. Серена и не выдержала.

– Крайне вам признателен! – склонил голову Гагарин и улыбнулся, показав милые ямочки на щеках, чем покорил сердце трехцветной блондинки окончательно и навсегда. – Кстати, меня зовут Никита!

– Серена! – представилась девушка и тут же засуетилась, – Садитесь же скорее, а то мы все самое интересное пропустим!..

Никита принял приглашение и сел в неболет. Боковым зрением заметил две странные полуразмытые тени, но, повернувшись, не увидел никого. Вверху летели машины, а поблизости было пусто, даже роботы-уборщики отсутствовали.

«Неужели показалось?» – подумал Гагарин и только сейчас сообразил, что сегодня это уже не в первый раз подсознание фиксирует нечто, ускользавшее от сознания. Он видел эти тени прежде, чувствовал их и выходя из гостиницы, и у конспиративной квартиры Гаубе. Кто-то следит за ним? Причем, умело. Воистину, эти «топтуны» – мастера своего дела. Или все-таки показалось?

Так и не придя к какому-либо конкретному ответу, Никита переключился на Серену, стараясь очаровать ее окончательно.

Всю оставшуюся дорогу до особняка он шутил и всячески развлекал трехцветную блондинку, с удовольствием прожженного циника подмечая, что его приемы безотказно действуют на светскую львицу. Она весело смеялась даже над самыми плоскими шутками, постоянно косилась на Никиту и даже не поправила подол своего платья-пачки, который как-то незаметно открыл ее колени несколько выше, чем то дозволяли приличия.

Гагарин, уставший краснеть, делал вид, что ничего не замечает. Он без устали сыпал комплиментами, и, когда они достигли особняка, то стали уже лучшими друзьями.

Серена опустила неболет на поляну, неподалеку от того места, где остановилась Джонсон и прочие гости, и тут же двое слуг, материализовавшихся словно из ниоткуда, открыли двери и помогли гостям выбраться наружу.

Их вежливо проводили до парадного входа. Серена по дороге раскланивалась со знакомыми, Никита просто вежливо кивал. Он никого не знал, но, судя по виду гостей, тут и правда, собрались сливки местного общества. Мужчины выглядели солидно и серьезно, женщины – дорого.

– Ваши имена, пожалуйста? – спросил их у входа распорядитель. Выглядел он тщедушно, но за его плечами маячила пара плечистых охранников-людей.

– Серена Кутис, – блондинка протянула чип-карту с приглашением.

Распорядитель пробежался взглядом по голографическому списку, висевшему рядом с ним в воздухе, отметил нужную фамилию и активировал карту.

– А ваше имя, господин?

– Послушайте, – прошептал Никита на ухо Серене, – тут казус вышел, я, кажется, забыл свое приглашение в машине у той сумасшедшей!

– Ничего страшного, – улыбнулась она и громче добавила: – Он со мной!

– Гагарин, – важно назвался Никита.

Распорядитель отметил что-то в списке, после чего кивнул и выдал Никите еще одну гостевую карту.

– Постарайтесь сохранить ее до конца приема, господин Гагарин. Это очень важно! Без нее охранные роботы могут принять вас за врага.

Инспектор небрежно кивнул и сунул карту в карман. Серена уже подхватила его под руку и потащила вперед, непрестанно и ласково щебеча на ухо:

– Вам тут непременно понравится! Я вам все покажу и со всеми познакомлю! Гагарин – какая красивая фамилия! Кажется, я ее уже где-то слышала!..

За последующие два часа Никита перезнакомился с огромным количеством местных знаменитостей. От множества имен у него голова шла кругом, и он мог только вежливо кивать в ответ, пропуская мимо ушей все разговоры, если только они не касались интересующих его вопросов.

Слуги разносили напитки и закуски. Живой оркестр играл приятную музыку. Зал, по которому фланировали гости, был поистине громаден и прекрасен. Паркетные полы из красного себава – дерева, ценящегося практически на вес платины – были начищены до зеркального блеска. Три стены-экрана транслировали лес, причем настолько реалистично, что создавалось впечатление, будто ты и правда стоишь где-то на лужайке, а вокруг щебечут неземной красоты птицы, и то тут, то там иной раз пробежит неведомый зверек. Даже запах передавался в полном объеме. Хотелось дышать полной грудью. Иллюзия казалась совершенной! Но стоило подойти к четвертой стене, выполненной из артеанского радужного живого мрамора и прикоснуться к ней ладонью, как мысли сразу переносили тебя совсем в другое место – туда, где зелено-голубое море и бесконечные пляжи, где знойное солнце и прекрасные незнакомки.

Впрочем, младший инспектор старался не отвлекаться на местные достопримечательности, хотя отдал им должное.

Пару раз он видел неподалеку агента Джонсон, но старался не пересекаться с ней раньше времени. Его задача, как он себе ее определил – следить за Клариссой издалека и подмечать, с кем она беседует.

Со дня смерти Гаубе прошло уже несколько дней. Джонсон, даже если она непричастна к его гибели, не могла не знать о случившемся. Но вела себя совершенно беззаботно, улыбалась, пила коктейли, танцевала, но ее партнеры не интересовали инспектора: видно было, что выбирала она их случайно.

Приметил Никита и князя Львова. Тот – как всегда, во всем белом – громко беседовал о политике с несколькими господами. Гагарин старательно не попадался ему на глаза. Конечно, князь не обязан знать лично всех гостей, тем более что сам Гагарин – «плюс один» у Серены, но все же лучше держаться от хозяина подальше. К тому же, Львов громко критиковал последние реформы императора, а Никита не был с ним согласен, но не спорить же с хозяином, в самом-то деле…

– Только голосование! Никакого единоличного принятия решений! В конце концов, мы – цивилизованное государство! В Думе сидят умнейшие люди! Неужели император думает, что только он обладает достаточными знаниями и уменьями? Тогда нужно просто всех распустить! Думу, министерства! Полицию, в конце концов!..

Дальше Гагарин не слушал, возмущенный до глубины души. Нет, что в колониях живут вольнодумцы, он знал и прежде, но чтобы вот так, практически на грани неповиновения обсуждать императора и его действия! В Петербурге подобное поведение было не принято. Конечно, и там далеко не все были согласны с политикой Владимира III, но, по крайней мере, старались держать подобные мысли при себе и вовсе не из соображений цензуры. Просто некрасиво критиковать лидера своей страны! Не благородно. Да и каждый дворянин служит в первую очередь Отчизне, а потом уже императору.

Конечно, Никита не стал привлекать к себе внимание и спорить с князем, хотя ему стоило определенных усилий сдержаться. Но мысленно он дал себе зарок когда-нибудь при случае припомнить Львову его речи и поговорить с ним по-мужски. Дуэли вновь входили в моду и негласно даже поощрялись…

Серена не отставала от Гагарина, похоже, вознамерившись провести с ним остаток вечера, а возможно, и ночи. Ее глаза сияли новой влюбленностью и предвкушением удовольствия. А вот инспектор последние полчаса беспрестанно думал, как бы изящнее избавиться от светской львицы под благовидным предлогом.

Но повод все не находился, а грубить даме Никита не хотел.

Время близилось к полуночи. По местным меркам – самый разгар веселья!

Между тем, распорядитель пригласил всех гостей на улицу в парк насладиться фейерверком. Для этой цели все воздушное пространство над территорией особняка было перекрыто. Никита потихоньку начинал понимать, отчего Крылова так не любит местных богачей – слишком уж они все делали напоказ, слишком кичились своими деньгами и властью.

Толпа направилась за горделиво шествующим распорядителем, лишь десятка три гостей не пожелали любоваться зрелищем. Некоторые просто напились до такой степени, что не могли встать с мягких кресел и пуфиков, другие же парами, тройками, а в одном случае – и большой шумной компанией – поднимались по широкой лестнице в дальнем конце зала.

Гагарин поначалу не сообразил, куда и для чего они пошли, но тут Серена шепнула ему на ушко чарующим голосом:

– Там комнаты… для всех желающих уединиться. Не хочешь их осмотреть?

Намек был более чем тонок, и Никита даже соблазнился было на мгновение: настолько влажно блестели глаза Серены, и такое тепло шло от ее тела. Вдобавок, она словно случайно прижалась бедром к его бедру.

Гагарин вовсе не был железным и только неимоверным усилием воли поборол искушение. Он хотел ответить вежливым отказом, но тут увидел, как Кларисса Джонсон поднимается по лестнице под руку с высоким, худым и абсолютно лысым мужчиной.

В долю секунды сориентировавшись в новых условиях, Никита склонился к Серене и, легко поцеловав ее в открытую шею, прошептал в ответ:

– С превеликим удовольствием!..

Глава шестая Любовное приключение младшего инспектора

Серена с силой тащила Никиту вверх по лестнице, сгорая от любовного томления. Гагарин же поражался раскрепощенности колониальных нравов. В Санкт-Петербурге ни одна уважающая себя девушка благородных кровей не позволила бы себе такого на первом свидании. Хотя, вероятно, и там случались исключения, просто Никита с подобным не сталкивался.

– Ты мне сразу понравился, – жарко шептала Серена. – Такой элегантный! Защитник! Сразу чувствуется порода! Хотя совсем еще молоденький, сладенький! Так бы и откусила кусочек! Ням-ням!

– Ты мне тоже очень… гм… симпатична! – вынужден был заявить инспектор, чтобы не выглядеть подозрительно. Ведь в любовном приключении главное страсть!

Кажется, актерская игра Гагарина вполне убедила блондинку в силе его чувств. Она задышала чаще и потянулась губами к его губам.

– Не здесь, – отстранился Никита, которому внезапно стало не по себе. Конечно, Серена выглядела отлично, несмотря на свои двадцать пять – двадцать шесть лет. Стройная, голубоглазая, с пышными, явно не родными, губками. А о фигуре и говорить нечего – видна рука хирурга-мастера. Да, сейчас все операции проводят хирургические роботы, но бездушный автомат не в силах создать яркую индивидуальность, а у Серены в изгибах тела присутствовало нечто особое, даже художественное. В общем и целом, чертовка была хороша!

– Ты прав, не при всех. И так завтра во всех газетах и в Сети будут сплетничать о нас! Посмотри, вон видишь, уже снимают!

Никита испуганно обернулся. Еще не хватало, чтобы его фото попали в местные СМИ.

– Да не туда смотришь, в окно гляди!

Они как раз проходили мимо запертого круглого окошка, за которым зависло небольшое устройство. Сверкнула вспышка. Никита заметил, что Серена умудрилась вовремя принять эффектную позу.

Но, как оказалось, князь Львов не любил папарацци. Гагарин подбежал к окну как раз вовремя, чтобы увидеть кончину летающего записывающего устройства.

Один из охранных роботов выплыл из-за угла и, не задумываясь, метким выстрелом лучевика сбил бедолагу вниз. Устройство упало наземь, потеряв несколько деталей. Летать оно больше не могло, но пыталось уползти, цепляясь за траву манипуляторами. Однако охранный робот не дал ему такой возможности. Он подлетел ближе и коротким залпом окончательно прикончил его.

– А какой был бы снимок! Лишняя реклама никогда не повредит, – вздохнула Серена, но страсть все же взяла верх над расчетливостью. – Пойдем же! Мы почти на месте!

Никита не стал спрашивать свою спутницу, откуда она знает расположение любовных гнездышек в доме князя. И так понятно, что она здесь не впервой. Главное, не упустить из виду Джонсон с кавалером. Их спины маячили впереди в длинном коридоре с множеством дверей по обе стороны. Следом за ними на некотором расстоянии брел один из гостей, кажется, перебравший алкоголя и искавший, где бы подремать.

– Смотри, видишь огонек на дверях? – продолжала наставлять Серена. – Если горит красная лампочка – комната занята, а вот если зеленая – нам повезло! Пользоваться комнатами может каждый. Князь – человек широких взглядов!

В этом Гагарин нисколько не сомневался. Его личный счет к Львову постепенно рос.

Он заметил, как Джонсон и ее спутник зашли в одну из свободных комнат, почему-то выбрав далеко не первую. Пьяный, следующий за ними по пятам, изрядно пошатываясь, зашел в соседнюю. Никита, не раздумывая, почти дотащил Серену до конца коридора. К счастью, вторая комната, смежная с выбранными Клариссой апартаментами, оказалась не занята.

Они попали в очень уютный и комфортабельный кабинетик, основное предназначение которого ни для кого не оставляло сомнений: большую часть помещения занимала кровать, а потолок был зеркальным.

– Наконец-то! – очутившись в знакомом месте, Серена немного успокоилась. Теперь, уверившись, что добыча никуда от нее не денется, она решила получить максимум удовольствия.

Для начала она взяла миниатюрный пульт управления и вывела прямо на стену меню приказов. Через несколько секунд свет стал приглушенным, заиграла тихая медленная музыка. Никита любил джаз и в другое время с удовольствием послушал бы, но сейчас предпочел бы тишину. Вдруг удастся услышать, что творится в соседней комнате?

Но Серена не давала ему на это никакой возможности. Напротив, девушка сделала звук чуть громче, потом схватила Никиту за руку и потащила к кровати, с изрядной силой толкнув его на одеяло. Инспектор, не ожидавший такого коварства, потерял равновесие и упал, предполагая, что девушка тут же окажется сверху. Однако она поступила иначе.

Когда Гагарин умудрился принять сидячее положение – что сделать было не так-то просто: матрас оказался водным, и Никита просто утопал в нем, – то увидел Серену, которая тоже времени не теряла и совершенно преобразилась.

Ее платье-пачка исчезло, и сейчас девушка стояла лишь в нижнем белье. А свойства креплекса Никита уже хорошо знал, еще по неловкой ситуации на корабле – этот материал совершенно ничего не скрывал, скорее, открывал и подчеркивал!

Оказалось, что платье-пачка обладало утягивающими свойствами. Гагарину до этого казалось, что Серена – худышка, на самом же деле оказалось, что она обладает вполне выдающейся фигурой, что внезапно очень понравилось Никите, вопреки воле разума. Нет, неизвестный мастер-хирург честно отработал свой гонорар!

Девушка начала изящно двигаться под музыку, так заманчиво изгибаясь, что инспектор не мог оторвать от нее завороженных глаз.

Серена, не прекращая танца, взяла со столика небольшой флакончик и брызнула из него несколько раз в воздух.

– Это для лучшего эффекта, дорогой!

Приятный, незнакомый аромат разлился по комнате. Никита почувствовал, как голова его тут же затуманилась, сознание поплыло, а танцующая рядом девушка вдруг стала самым родным и желанным для него человеком.

Остатками здравого смысла он понимал, что на него воздействует неизвестное вещество, возможно, наркотик, но для большей части его разума это уже не играло ни малейшей роли.

– Иди же ко мне! – хриплым, чужим голосом попросил он и раскинул руки в стороны, готовясь заключить Серену в объятия.

Девушка, моментально избавившись от остатков одежды, шагнула к нему. Зрачки у нее были расширены, дыхание участилось, сердце колотилось, как бешеное.

И не сложно догадаться, что произошло бы в следующие минуты, даже, может быть, часы, если бы в этот момент не распахнулась, казалось бы, надежно запертая изнутри дверь, и в комнату не прошмыгнули две расплывчатые тени.

Гагарин так и не сумел разглядеть их, наркотик действовал. Одна из теней оказалась совсем рядом, и инспектор попросту провалился во тьму.

В следующую, с его точки зрения, секунду Никита пришел в себя, но в комнате уже было пусто, только обнаженная Серена негромко похрапывала рядом. Сам инспектор, по счастью, оказался полностью одет. Он судорожно вытащил мобипом. С момента, когда в комнату ворвались неизвестные, прошло не больше пяти минут, но голова у него теперь соображала идеально, от вызванного духами опьянения не осталось и следа. В комнате царила легкая прохлада. Кто-то включил систему очистки воздуха.

Да и были ли здесь чужие люди, не почудилось ли ему вновь? Возможно, наркотическое опьянение сыграло с ним злую шутку, заставив видеть то, чего нет?

Одним прыжком он оказался у двери. Замок заперт, следов взлома не видно.

Но кто-то ведь очистил воздух от аромата коварных духов!

Решив, что обдумает этот вопрос после, Гагарин проверил пульс Серены – в норме, а сама девушка спокойно спит и просыпаться не собирается, словно не она только что вытанцовывала по комнате и планировала провести ночь совершенно иначе. Он прикрыл трехцветную блондинку простыней и тут же позабыл о ее существовании.

Сейчас главное узнать, как проводит время агент Джонсон! Обидно будет, если они там предаются банальным эротическим забавам, но что-то подсказывало инспектору, что эта парочка уединилась по совсем иным причинам.

Никита выглянул в коридор. Никого. Гости князя либо разбрелись по комнатам, либо находились на улице. До Гагарина доносились приглушенные звуки хлопков – фейерверк был в самом разгаре.

Инспектор вернулся в комнату и приложил ухо к стене, смежной с номером Джонсон.

Звукоизоляция оказалась на высоте, что не удивительно, учитывая, с какой целью кабинетики обычно использовались. Никита ничего не услышал, но и не подумал огорчаться. Имелись и другие способы!

Главное, мобипом с ним, а этот аппарат был особым – такие выдавали только в Департаменте. Помимо обычных функций, оно содержало в себе разные устройства, в том числе сверхчувствительный микрофон, способный уловить шелест лапок муравья за километр, а уж подслушать разговор в соседней комнате – пара пустяков. Главное – правильно настроить.

Никита возился с минуту, пока, наконец, ему не удалось сделать все, как надо. И тут же перед ним возникла небольшая трехмерная движущаяся картинка – мобипом транслировал происходящее в соседней комнате, голос же шел из встроенного динамика. Ничего особенного, техника далеко не новая, и способов заглушить сканирование пространства имелось множество, только вот Кларисса не воспользовалась глушилкой, ощущая себя в особняке князя в полной безопасности.

Никаких эротических сцен Гагарин не увидел, да и комната слегка отличалась интерьером от той, в которой он находился. Нет, кровать, безусловно, присутствовала, но помимо нее были еще стол и стулья, на которых и сидел спутник Джонсон, слегка откинувшись на спинку, а сама Кларисса нервно ходила по комнате.

Видно было, что спорят они уже давно и никак не могут прийти к согласию.

– …Зря вы упорствуете, Горски. Вы же понимаете, что я права! Отдайте мне кристалл, и мы станем друзьями и надежными партнерами! – в речи Джонсон совершенно не чувствовался акцент. Зато сама агент была на взводе.

– Я еще не уверен, что кристалл должны получить именно вы, дорогая Кларисса! – голос у лысого господина оказался чересчур низкий и хриплый. Казалось, что какой-то древний робот заговорил, тяжело ворочая челюстями. Никита с трудом разбирал, что он говорит.

– Большего вам никто не предложит.

– Можно проверить…

– Не советую! – в голосе американки появились опасные интонации.

– Попытаетесь меня остановить? – удивился Горски. – Что ж, попробуйте!..

– Конечно, нет, – тут же сбавила тон Джонсон. – Ваше право – решать, но не забывайте, я первая вышла на вас! У меня своего рода приоритет!

– Вы были второй, – не согласился ее оппонент. – Но стали первой. Поэтому мы с вами и разговариваем сейчас.

– Я рада, что хоть в этом мы сошлись во мнениях!

Никита старался даже не дышать, слушая этот интереснейший, с его точки зрения, разговор. Речь явно шла о чем-то серьезном! Но о чем именно? И почему агент СКША может так свободно плести интриги на территории Алдая? Ладно, это не епархия майора Шварца, но куда смотрят безопасники? Нет, инспектор твердо решил отразить в своем отчете все слабые стороны алдайских контрразведчиков. Прошляпить целый заговор! Осталось только выяснить, кого конкретно представляет господин Горски.

Между тем беседа в соседней комнате продолжалась.

– Это слишком большая сумма, – Кларисса присела на свободный стул. Она уже успокоилась.

– Мне важно получить все деньги на счет – и сразу, – невозмутимо ответил лысый господин. – Без этого я кристалл не отдам!

– Но это же слишком! Вы многого хотите!

– Я так не думаю. Решайте, или разговор закончен.

Джонсон надолго задумалась. Никита видел, что сейчас она не играет роль, а на самом деле принимает какое-то крайне важное решение.

Горски терпеливо ждал. За все время разговора он даже не переменил позы. Сидел на стуле, прямой, как палка, и неотрывно смотрел на Клариссу. А вот агент волновалась. Чувствовалось, что для нее этот разговор значит многое.

– Вы знаете, что я наделена всеми полномочиями. Мое правительство доверило мне возможность принимать решения на самом высоком уровне. Все равно лучше меня никто в ситуации не разбирается…

– Я знаю это, – согласился Горски.

– Так вот, – продолжила Джонсон, – я принимаю ваши требования! Деньги и корабль ваши! Перевод я сделаю прямо сейчас.

– Ваши слова записаны. Ваши полномочия подтверждены, – согласился Горски.

Кларисса достала свой мобипом, вывела что-то на экран и вскоре кивнула, подтверждая сделку.

– Все, перевод прошел, вот коды доступа на корабль. Он теперь ваш.

– Я проверю, – невозмутимо ответил лысый господин, после чего достал свой мобипом и на пару минут углубился в изучение данных. Наконец он оторвал взгляд от прибора и кивнул.

– Все в порядке.

– Дайте кристалл! – теперь Кларисса не просила – она требовала, и Горски подчинился.

Он бережно достал из внутреннего кармана матово-черный кристалл размером с пол-ладони и передал его Джонсон.

– Я выполнил свои обязательства!

Кларисса, как завороженная, смотрела на кристалл, лежащий в ее руке. Наконец сказала:

– И я выполнила свои! – и добавила: – Какой он красивый!..

Горски поднялся, резко кивнул и вышел из комнаты. Никита слышал его удаляющиеся шаги в коридоре, но сам остался на месте. Агент СКША была для него важнее, чем неизвестный лысый господин, тем более что кристалл – результат сделки – остался у нее. И, кажется, этот кристалл играл ключевую роль во всей истории.

Теперь предстояло решить, как отобрать кристалл у Клариссы, не вызвав при этом межкоалиционный скандал. Просто так зайти в комнату, предъявить свои полномочия и изъять кристалл он не мог. Такого разрешения ему никто не давал, и, поступи он подобным образом, его же собственное начальство отреклось бы от глупого инспектора. Не помогло бы даже то, что Джонсон первая начала плести таинственные интриги. Это считалось ее правом, но инспектор Департамента обязан действовать строго по закону!

Или… наоборот, провернуть все дело так, чтобы комар носа не подточил!

Значит, остается только один способ – выкрасть кристалл, разобраться, что он из себя представляет, а потом докладывать шефу!

Гагарин недовольно покачал головой. Он не любил непродуманные авантюры, предпочитая действовать по четко разработанному плану. А тут на Алдае ему весь день приходится импровизировать.

Прикрыть лицо маской, забежать в соседнюю комнату и отобрать кристалл? Глупо. Весь особняк утыкан камерами наблюдения, его вычислят в несколько секунд и тут же схватят.

Что же делать?

Между тем Кларисса спрятала кристалл в сумочку и направилась к двери.

Понятно было, что в особняке Львова она теперь не задержится. Своей цели Джонсон достигла – кристалл получила, так что торчать на приеме больше не обязана. Вообще, здорово придумано: под прикрытием светского мероприятия устраивать шпионские встречи! И полиция не имеет доступа, так что помешать не сможет.

Гагарин окинул прощальным взглядом комнатку, кровать со спящей Сереной, и тихо выскользнул в коридор. Кларисса к тому времени уже добралась до лестницы и неспешно спускалась в нижний зал.

За ее спиной, шатаясь, возвращался к веселью давешний пьяница, очевидно, сообразивший, что поспать он успеет всегда, а вот такой прием бывает далеко не каждый день.

«Нет, – понял Никита, – здесь, в доме князя, ничего предпринять не получится. Слишком уж все на виду! А вот вновь проследить за Джонсон, улучить минуту и похитить кристалл – это в моих силах!»

Вот только одна проблема – транспорт. Не вызывать же аэротакси и не приказывать водителю «следовать вон за тем неболетом». Глупо. Неболет Серены ему никто не отдаст без ее личного согласия, а где теперь Дикая и ее «бешеная табуретка», и представить сложно. Не пешком же, в самом деле, бежать за форсированным «Мерседес-Вихрем».

Связываться же по мобипому с Крыловой отсюда Никита не хотел. В таких особняках часто практикуется экранирование от всех внутренних вызовов, не проходящих через центральный коммутатор. Общаться со стажеркой таким образом было опасно – мало ли кто мог подслушать разговор?

Нижний зал оказался практически пуст. На улице грохотал салют. Князю дорого обошелся сегодняшний прием.

Кларисса, не задерживаясь, пересекла зал наискось и вышла на улицу со стороны гостевой парковки.

Гагарин шел следом, держась на некотором расстоянии и пытаясь придумать выход из создавшейся непростой ситуации.

– Добрый вечер, сударь! Мы, кажется, еще не представлены друг другу?

Из глубокого кресла, стоявшего у стены, поднялся князь Львов, собственной персоной, белый и величественный. Никите не оставалось ничего иного, как остановиться и коротко поклониться хозяину. Князь ему не нравился, но Гагарин, как хорошо воспитанный человек, не мог позволить себе ругать хозяина, будучи его гостем, тем более, незваным.

– Гагарин. Рад встрече. Прием потрясающий!

– Пустое, – отмахнулся широким жестом Львов. – Вся эта болтовня… от нее только голова болит. Однако есть некие общепринятые правила. Я прилетел только сегодня и вынужден был созвать всех этих людей, иначе меня бы не поняли.

У Никиты создалось ощущение, что князь оправдывается. Хотя с какой стати? И перед кем? Перед совершенно незнакомым человеком?

– Знаю, ведь мы летели на одном корабле.

– О, – удивился Львов. – И вы прибыли сюда на этом корыте? Право слово, я думал, оно развалится где-то на полдороге!

– Как по мне, – не согласился упрямый инспектор, – вполне приличное судно! Тесновато, конечно, но вполне терпимо.

– Это вы еще не летали на моей яхте! – похвастался князь. – Но, к сожалению, она в данный момент находится на капитальном ремонте, поэтому пришлось терпеть ужасы обычной поездки.

– Сочувствую, – сухо ответил Гагарин. – А теперь прошу меня извинить, мне пора. Дела!

– Как, вы разве не дождетесь несравненную Серену? Кажется, вы прибыли вместе?

Никите почудилось, что где-то в глубине глаз Михаила Нестеровича промелькнуло нечто озорное. А ведь каков оказался «белый господин»! Ничего не пропустил, все подметил!

– Боюсь, она сейчас… хм… отдыхает…

– Понимаю, – закивал Львов, – молодость, забавы! Как это мне знакомо! Сам, бывало, гулял дни и ночи напролет и все не мог нагуляться! Но, позвольте полюбопытствовать, как вы собираетесь добраться домой?

Гагарину оставалось лишь пожать плечами. Львов зрил в самый корень!

– Все понятно. Гришка! – внезапно заорал князь.

И тут же, как по мановению волшебной палочки, перед ним вырос давешний распорядитель, вытянувшись во весь свой небольшой рост.

– Подгони к входу «Зверя». Ключи отдашь вот этому господину. Выполнять!

Распорядитель исчез, будто его и не было, а Михаил Нестерович продолжил, как ни в чем не бывало:

– Не погнушайтесь, воспользуйтесь одной из моих машин. Хорошая, быстрая! Вмиг домчит, куда требуется. А как станет не нужна, позвоните на центральный номер особняка, кто-нибудь из слуг ее заберет.

От такого подарка судьбы грех было отказываться. Гагарин поблагодарил радушного хозяина, так, впрочем, и не переменив о нем своего мнения, даже, скорее, укрепив его, – и пулей выскочил из особняка.

«Мерседес-Вихрь» Клариссы как раз взлетал. Еще бы минута, и Никита упустил бы агентку из виду.

Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая обещанную машину. Да где же этот Гришка?!

Тут к крыльцу, сотрясая воздух мощным мотором, спланировал неболет. Такие машины Никита прежде видел только на картинках в журналах. Обычные смертные на подобных произведениях искусства не летают.

Максимальная скорость девятьсот километров в час, разгон до сотни за полторы секунды, время набора километровой высоты – три секунды, мощность двигателя – десять тысяч лошадиных сил, вес – шесть тонн, из них большую часть составляли сам двигатель и защитная броня, цвет – черный, стоимость – невероятная!

«Феррари 999 Зверь» – это был, пожалуй, один из самых мощных неболетов, произведенных на Земле.

Распорядитель выбрался из машины и, коротко поклонившись Никите, ушел в дом.

Гагарин с благоговением сел за штурвал. Неболет Клариссы маленькой точкой виднелся в небе, но теперь Никита не волновался – на таком монстре он догонит ее за считанные секунда.

«Зверь» – самое подходящее название для этого чуда инженерной техники.

Инспектор плавно потянул на себя рукоять, и машина с неимоверной скоростью взвилась в небо, зависнув на километровой высоте.

Потрясающе! Эмоции переполняли Гагарина. Он даже почти простил князю Львову его высказывания об императоре.

Никита коснулся штурвала, и неболет сорвался с места. Мотор басовито гудел, неболет стремительно рассекал воздух.

Да, за такую поездку не жалко ничего отдать!

Синий «Мерседес» Джонсон быстро приближался.

Теперь агент никуда от него не денется!

Глава седьмая Смена ролей

Джонсон отправилась прямиком домой. Инспектор следовал за ней неотрывно, изо всех сил стараясь сдерживать рвущуюся вперед машину. Это получалось, но требовало определенных усилий. «Зверь» жаждал свободы и скорости. Пожалуй, было трудно представить худшее транспортное средство для незаметной слежки. Даже «Ока» Крыловой, проигрывая в скорости и маневренности, брала верх своей неприметностью.

Никита уже устал от сигналов, которые подавали другие водители, показывая свое восхищением его неболетом. Каждый считал своим долгом погудеть вслед или высунуть из окна руку с оттопыренным большим пальцем.

Через некоторое время Гагарин всерьез заскучал по стажерке и набрал ее номер на мобипоме. Дарья ответила сразу:

– Ты где, шеф?

– Сижу на хвосте Джонсон. Мы на подлете к ее дому.

– Так, значит, это вы умчались, будто гоночные яхты? Я видела. Надо было сразу меня набрать, теперь мне добираться до места не меньше получаса.

– Ничего, главное, что, кажется, я вышел на след. Расскажу все после. Буду ждать возле ее дома. Отбой!

Никита прервал связь. Кларисса как раз начинала снижение: они приближались к ее резиденции. Гагарин выключил освещение своего неболета. Это строго запрещалось правилами, но иначе Джонсон увидела бы его машину и насторожилась. А инспектор хотел действовать незаметно, тем более что пока так и не придумал легального способа изъять кристалл.

Агент аккуратно открыла калитку, потом заперла ее за собой, прошла по ухоженной дорожке, столь же неторопливо достала чип-карту, отперла дверь и скрылась в доме. Тут же внутри зажегся свет. Кларисса подошла к окну и задернула шторы.

Гагарин размышлял. Он все больше склонялся к мысли, что проще всего попросту вломиться в дом, надев маску, припугнуть Джонсон, отобрать кристалл и исчезнуть. Никто на него и не подумает. Для верности прихватить пару украшений, отобрать наличные деньги – все решат, что это банальное ограбление. И Департамент останется чист.

Останавливало Никиту, помимо этических соображений, всего одно обстоятельство: у него не было при себе оружия. А что за грабитель без пистолета или лучевика? Да хоть без банального ножа! В такого разбойника никто не поверит. Увы, личный пистолет Гагарина – новенький, одной из лучших в мире моделей, «Стриж-45 – остался в номере «Альфы», в сейфе. Брать его с собой Никита не посчитал нужным, несмотря на утреннее нападение. Если повезет, если у Крыловой имеется с собой что-то подходящее, тогда следует это оружие у нее забрать, а саму стажерку отправить восвояси – еще не хватало впутывать ее в криминал!

И если все пройдет удачно, то пострадает лишь гордость Джонсон. Идеальный вариант! С какой стороны ни посмотри.

«Да, – размышлял Никита, – все верно. Возможно, кристалл поможет пролить свет на смерть Гаубе, а если нет, то никто не мешает мне вызвать завтра Саркисян в отдел к Чарину и снять официальные показания. Тогда появится шанс, что и Джонсон разрешат допросить. А уж в таком случае ей так просто не отвертеться. Допросы в Департаменте проводить умеют, особенно с потенциальным врагом. Но пока Кларисса защищена своим статусом, об этом и мечтать не стоит».

Что же это за кристалл? Вот главный вопрос!

Гагарин неотрывно следил за окнами, и от его внимания не ускользнуло, как внутри кто-то чуть отвел шторку в сторону, словно выглядывая на улицу, затем по шторе мелькнула тень, внезапно – еще одна, и тут же в доме погас свет.

Никита мгновенно вспотел от волнения. В резиденции находился кто-то еще, кроме Клариссы. Неужели ее там поджидали сообщники? Тогда весь его план не стоит и копейки!

Стекло в неболете было наполовину опущено, и Гагарин смог расслышать короткий внезапный крик со стороны дома, и тут же все смолкло.

Показалось или нет?

Что, если в доме вовсе не друзья Клариссы?

Никита вылез из «Зверя», выключив защитные системы машины, чтобы в случае чего быстро попасть внутрь, и нерешительно двинулся к заборчику. Это слишком походило на западню. С другой стороны, кто мог знать, что инспектор будет здесь в столь неурочный час? Вдруг Джонсон попала в неприятности? Она – его единственная ниточка, ведущая к разгадке смерти Гаубе, к раскрытию заговора. Если он потеряет эту ниточку, то расследование можно считать досрочно завершенным, и о благодарности начальства нечего и думать – не уволили бы…

Подбадривая себя такими мыслями, Никита перешагнул низкий заборчик и ступил на упругую траву газона.

Вокруг все было спокойно, крики не повторялись, и Гагарину все меньше нравилась его затея. Не лучше ли дождаться Крылову! Стоит ли соваться в дом без оружия?

Никита подошел к окну, но шторы оказались задернуты слишком плотно – ничего не разглядеть. Он дошел до двери, подергал ее – заперто. Стучать не решился и прошел вдоль дома, до угла. Здесь окна тоже не горели. Инспектор пошел еще дальше, решив обойти дом, но у самого дальнего окна остановился. Оно было приоткрыто.

Шанс!

Гагарин растворил его пошире и заглянул внутрь. Ванная, достаточно просторная и, кажется, пустая. Стараясь не шуметь, он влез внутрь и осмотрелся в поисках потенциального оружия. Ничего опаснее маникюрных ножниц Никита не обнаружил. Не везет, так не везет.

Внутренняя дверь вела прямиком в коридор. Предстояло решить, куда идти: вверх по небольшой винтовой лестнице, либо вперед, вдоль задней стены дома.

Инспектор крадучись двинулся вперед по коридору. Еще не хватало, чтобы его услышали раньше времени! И так все происходящее – одна из тех самых авантюр, которые Гагарин терпеть не мог: один, без оружия, без перчаток, даже без маски на лице, в доме агента СКША – более идиотскую ситуацию и представить трудно.

Впереди негромко скрипнул паркет. Никита замер, вжавшись в стену и стараясь даже не дышать. Спасало отсутствие освещения. Если тот, кто находится в доме, выйдет в коридор, то может сразу и не заметить инспектора, тогда у него появится шанс напасть первым.

А если сейчас выйдет заспанная Кларисса в домашнем халатике? Не бить же ее, в самом деле…

Но никто в коридор не вышел, и скрип больше не повторился.

Гагарин досчитал про себя до десяти – проверенный метод, чтоб успокоиться, и двинулся дальше.

Наконец он добрался до двери, ведущей в одну из внутренних комнат – кажется, в главную гостиную. Оттуда доносились приглушенные, слабые звуки – и запах. Запах, несвойственный этому дому, где витали ароматы духов и дорогих освежителей воздуха. Из гостиной тянуло едва уловимым запахом влажной земли, раздавленной травы… Наверное, пристала к подошвам. К чьим? Никита собрался с духом, пригнулся и на секунду заглянул в комнату.

Этой секунды ему хватило, чтобы оценить обстановку и понять – все плохо!

Из просторной комнаты вели только две двери, за одной из которых и прятался инспектор.

Кларисса сидела посреди гостиной, привязанная к стулу. Голова ее свесилась на грудь. Значит, американка либо мертва, либо без сознания.

А вот и незваные гости. Мужчины. Оба высокие, крепкие, в масках и в перчатках – чего так не хватало Гагарину.

Один, стоя у стола, при свете фонарика изучал содержимое сумочки Клариссы, второй обшаривал комнату. И действовали они настолько бесшумно и быстро, что не оставалось ни малейших сомнений – профессионалы.

На секунду у Никиты даже мелькнула безумная мысль – не те ли это двое, что привиделись ему в комнате для свиданий в особняке Львова? Но он тут же отбросил это предположение как необоснованное. Те, если они вообще не плод его одурманенного воображения, были пониже. Эти же – прямо здоровяки-спортсмены!

Гагарин вновь осторожно заглянул в комнату. В этот момент один из грабителей радостно вскрикнул, второй на него шикнул. Первый сразу же замолк, но поднял вверх руку, и в свете фонарика Никита увидел кристалл.

Значит, они не простые грабители и пришли именно за кристаллом. Но откуда, гальданские рогатые черти их побери, эти гастролеры узнали, что кристалл находится у Клариссы? Не значит ли это, что беседу агента и лысого господина подслушивал не один только младший инспектор?

Однако оперативно сработали! Ведь с возвращения Джонсон не прошло и десяти минут, а эти двое уже пробрались в дом, обезвредили Клариссу и нашли кристалл. А ведь им требовалось еще отследить ее маршрут. Опасные ребята, явно с хорошими связями.

Кларисса открыла глаза и тут же встретилась взглядом с Никитой, который, поняв, что она его заметила, просто окаменел. Рот у нее не был заткнут, но она не закричала – наоборот, подмигнула Гагарину, ввергнув его в состояние полнейшего недоумения.

Первый из грабителей спрятал кристалл за пазуху, а второй достал из кармана нож и шагнул к Джонсон. Никиту он не видел. Инспектор понял, что сейчас Клариссу прикончат. Больше она не нужна этим людям, кто бы они ни были.

Отчетливо понимая, что он, скорее всего, погибнет, Гагарин рывком распрямился и бросился на человека с ножом. Успел оттолкнуть Джонсон вместе со стулом и поднырнуть под руку убийце, а потом – схватил его кисть в жесткий захват и тут же выкрутил до хруста в суставе.

Многолетние занятия по самбо, дзюдо и одипро позволили Никите не погибнуть сразу.

Нанонож или атомарник, как его еще называли, – страшное оружие, способное разрезать даже бетонную стену – отлетел в сторону, а противник инспектора взвыл от боли, схватившись за покалеченную кисть.

Но его напарник быстро оценил ситуацию и уже шел на Гагарина, сжимая в руке второй атомарник. По некоторым признакам инспектор понял, что перед ним боец, ни в чем не уступающий ему самому. Скорее всего, превосходящий. Да еще и вооруженный.

Гагарин отступал. Но кружение по комнате не могло длиться вечно, а на помощь Клариссы надеяться не приходилось. Агент, как ни старалась, не могла избавиться от пут.

За все время никто не произнес ни слова. Люди, пробравшиеся в дом, не желали вступать в диалог. Они искали кристалл, они нашли его. Теперь они убьют Джонсон и подвернувшегося под руку Гагарина, и так же незаметно исчезнут.

Но молодой инспектор решил дорого продать свою жизнь. В конце концов, можно рискнуть. Первый противник надолго выведен из строя, а второй, хоть и опасен, но тоже всего лишь человек.

Швырнуть в него стулом, обескуражить, попробовать выбить нож – отличный план… за неимением лучшего. Или попросту поднять шум! Тогда есть вероятность, что убийцы попросту сбегут.

Никита остановился – спиной ко второй двери. Предостерегающе вскрикнула Кларисса, но слишком поздно.

Чудовищный удар обрушился на затылок Гагарина. Потом была только темнота…

Никита очнулся резко. Только что вокруг царила непроглядная темнота, и тут вдруг яркий свет, звук полицейских сирен и ужасная головная боль.

Он помнил все до последнего момента, помнил даже жуткий удар, лишивший его сознания. Вот только кто его ударил? Это не мог сделать ни один из грабителей – Никита видел их обоих, а Кларисса была связана. Значит, в доме находился еще один человек. Очевидно, он проверял другие комнаты и вернулся на шум драки, выждал подходящий момент и атаковал, легко выведя Гагарина из строя.

Думать давалось с трудом. Никита сел и прикоснулся к затылку. Волосы слиплись от крови, но само кровотечение, кажется, остановилось. «Знатно меня приложили!» – подумал Гагарин. А все-таки неизвестный враг недоработал! Удар был нанесен с целью убить, а Никита до сих пор жив и даже относительно здоров.

– Ваше время на исходе! У вас пять минут! Выходите из дома с поднятыми руками! Сдавайтесь или будете уничтожены!

От металлического голоса, доносившегося с улицы, усиленного мощными динамиками, дрожали стены комнаты. Никита не сразу сообразил, что обращаются именно к нему. Ведь это он находится в доме Джонсон, а его недавних противников и след простыл.

Никита повернул голову и увидел Клариссу. Она так и не сумела освободиться от пут. Вот только теперь ей это уже не требовалось.

Американка была мертва. Горло перерезано от уха до уха. Вокруг натекла лужа крови. Тут же рядом, на полу, валялся атомарник. Остекленевшие глаза смотрели прямо на Гагарина с немой укоризной. Мол, не справился, не помог.

Возле Никиты лежала «M-16-Z» – штурмовая винтовка американского образца. По выбитому окну и рассыпанным гильзам Гагарин догадался, что из нее недавно стреляли.

Он подполз к Клариссе, еще на что-то надеясь. Пульса не было. Мертва, и даже дефибриллятор не помог бы вновь запустить ее сердце. Реанимировать бессмысленно.

– Осталось три минуты! Сдавайтесь!

Гагарин наконец сообразил, что пора бы убираться отсюда подобру-поздорову. Мелькнула мысль выйти и сдаться полиции. Ведь наверняка разберутся, поймут, что он – не убийца. Но потом Никита перевел взгляд на свои руки, запачканные в крови, прикинул положение атомарника – получалось, что он вывалился именно из его ладони, когда инспектор пришел в сознание. Значит, убийцы попросту вложили орудие преступления ему в руку и наверняка оставили еще несколько улик, чтобы убедительно доказать полиции, кто здесь главный виновник и единственный подозреваемый. А мотив? Он, непременно, сыщется. Достаточно будет тому же князю Львову рассказать, как он выдал Гагарину неболет и как тот помчался вслед за Джонсон.

Нет! Сейчас сдаваться нельзя. Даже если во всем разберутся, это займет какое-то время, а кристалл похищен. Раз за него с такой легкостью убивают, значит, он очень важен, и Никита просто обязан отыскать его нынешних владельцев.

Придя к решению, Гагарин начал действовать. Первым делом он поднял винтовку, подошел, пригнувшись, к окну и на очередное заявление полиции об оставшихся двух минутах выпустил в воздух целую обойму, надеясь, что никого не зацепил.

Это отвлечет полицию. Теперь они постараются подготовиться к штурму еще основательнее, зная, что враг вооружен и крайне опасен.

Он пробежал по дому, стараясь не мелькать в створах окон. Конечно, полиция оснащена всевозможными приборами и устройствами, позволявшими определять местонахождение людей. Но тут Гагарину очень повезло: дом агента СКША был надежно экранирован.

Поэтому штурмовой отряд понятия не имел, в какой из комнат находится «преступник», один ли он или с подельниками, где заложница и все ли с ней в порядке. Если бы не это, то полицейские давно проникли бы в дом, пока Никита валялся без сознания. И все кончилось бы. На это и делали ставку настоящие убийцы, только слегка просчитались, забыв об особенности жилищ официальных агентов.

Вполне возможно, в доме есть и потайной выход на самый экстренный случай, но без помощи Клариссы его не отыскать.

Гагарин вернулся в зал.

– Десять секунд! – вел отсчет громоподобный голос. – Девять, восемь, семь…

«Выхода нет, – понял инспектор, – придется сдаваться или они попросту убьют меня во время штурма. Не отстреливаться же, в самом деле, от полицейских».

– …Три, два, один…

И в этот миг дальняя стена брызнула камнем и пластиком. Никиту чудом не зацепило. Но это была не полицейская атака.

Посреди комнаты, снеся ее добрую половину, стояла слегка покореженная «Ока», а Даша бешено жестикулировала, призывая не медлить.

Гагарин в два прыжка очутился у неболета, втиснулся рядом с Крыловой, и та тут же включила заднюю передачу.

В этот момент начался штурм.

Стекла взорвались сотнями осколков, в комнату влетело несколько дымовых гранат, заполнивших ее едким дымом, а следом за гранатами в окна уже лезли люди в боевой броне и масках.

Но Дарья не стала дожидаться финала. Она сбила с ног кого-то, пытавшегося остановить ее машину – к счастью, не насмерть. По «Оке» открыли огонь. Повезло, что выстрелы ушли чуть выше: полицейские не могли взять точный прицел из-за дыма, к тому же, они боялись зацепить своих. Пули превратили потолок в крошево, устроив небольшой обвал, который не дал штурмовой группе вовремя достичь машины.

И неугомонная рыжая успела развернуться и взлететь.

Полицейские, охранявшие периметр дома, растерялись. Все происходящее заняло меньше минуты. По инструкции они обязаны были стрелять на поражение, но огонь, замешкавшись, так и не открыли, а стажерка уже неслась в потоке, ловко маневрируя и стараясь уйти как можно дальше.

Позади в небо взмыли три полицейских машины и бросились в погоню. Скорость у преследователей была выше, но Крылова имела почти полторы минуты форы.

– Уйдем, шеф, держись только, будет жестко! – кричала Даша, до крови кусая себе губы. Руки ее так крепко сжимали штурвал, что побелели от напряжения.

Никита послушно вцепился в поручни и пристегнулся ремнями безопасности. Но все равно неболет крутило и вертело так, что он пару раз сильно приложился о потолок.

Голова, и так раскалывавшаяся, взрывалась фонтанами боли, но инспектор терпел, понимая, что Даша сейчас рискует всем своим будущим, помогая ему. Точнее, она уже поставила под удар собственную карьеру, ведь совершенно очевидно, что нежданную помощницу беглого преступника Гагарина, убившего агента СКША, моментально вычислят по номеру машины. Теперь Крылова вне закона, как и он сам.

Но Дарью это нисколько не смущало.

Она уже неслась по спальным районам для среднего класса, где жили служащие и владельцы небольших компаний. Город не спал ни днем, ни ночью, город работал круглосуточно. И транспортный поток нисколько не снижался с наступлением темноты.

Только поэтому полицейские неболеты еще не догнали «Оку». Несмотря на то, что они включили сирены и сигнальное освещение, быстро продраться сквозь поток у них не вышло, а вот Даша, рискованно подрезая и совершая неожиданные маневры, держалась изрядно впереди.

Открыть же огонь на поражение полицейские не могли, боясь зацепить гражданские машины.

Но Никита понимал, что рано или поздно их возьмут в клещи. Наверняка впереди уже организовали заслон. Еще несколько минут, и все будет кончено.