Глава 8

Проложив клюшку на плечо, Синклер Мак-Нил ждал, пока зеленое поле превратится в площадку для гольфа с семнадцатью лунками. Надувной ковер разгладился, и в дальнем его конце появилась лунка; слуга поставил возле нее флажок с номером.

Такеши Такаги натянул перчатку:

– Я выбрал поле как на соревнованиях в Скоттсдейле в честь твоего визита, Синклер.

– Я почтен, оябун.

Син присел на корточки, глядя, как его кадди ставит мячик на горку. Ты, старый лис, знаешь, что я проиграл эту лунку на играх в Билдморе три месяца назад.

Ковер был на редкость ровным и, казалось, можно бить в полную силу, но Син по опыту знал, что таким образом скорее выбьешь мячик за пределы поля.

Другие два кадди – тоже якудза – поставили на горки мячи Кацуо и Такаги. Кацуо ударил небрежно, и мяч остановился в пяти футах от старта. Такаги, седой оябун Ямагучи-гуми, тщательно прицелился, и его мячик замер в пятнадцати футах от конечной лунки. Правда, он попал на сторону Сина, но Такаги надо было всего лишь выбить его оттуда, и он оказывался почти у цели.

Син на мгновение прикрыл глаза. Поле, которое выбрал Такаги, было одним из самых трудных. К тому же он играл с двумя самыми влиятельными людьми в преступном мире Японии. И хотя это была всего лишь дружеская встреча, Син чувствовал себя в таком же напряжении, как на соревновании в Билдморе. И даже, пожалуй, сейчас ему было труднее.

Эти люди могут запросто меня прикончить прямо здесь, и никто не узнает. Пришла пора постараться.

Син выпрямился и протянул короткую клюшку своему кадди. Якудза непонимающе взглянул на него и повернулся к Такаги:

– Дай ему длинную клюшку, пусть попробует.

– А вы… – Якудза многозначительно посмотрел на своего босса.

– Это зависит от результата.

Вот как? Син встал поудобнее и осторожна махнул клюшкой. Мячик остановился у носка его левого ботинка. Легче… легче… Сосредоточься. Осторожнее. Он отвел клюшку, прицелился и ударил.

Мячик заметался по полю, как бильярдный шар по столу, завертелся на краю лунки и остановился в футе от конечной цели.

– Неплохой удар, Синклер. – Такаги вышел на позицию для удара и жестом велел кадди принести клюшку для левой руки. Сменив клюшку, он на мгновение замер, прицеливаясь, а потом легким ударом отправил мяч в лунку.

– С левой руки? Впечатляет.

Мяч покатился по полю. Казалось, что он вот-вот вылетит за пределы, но Такаги рассчитал точно. Он придал мячу как раз нужную скорость, чтобы взлететь на край, задержаться там на мгновение и, скатившись обратно, повторить траекторию мяча Кацуо, заканчивающуюся прямо в лунке.

Синклер восхищенно захлопал в ладоши. Такаги молча кивнул, и на поле вышел Кацуо. Он сильным ударом послал мяч к лунке, но все же немного не рассчитал, и мяч замер на самой кромке. Секунд десять Кацуо ждал, не свалится ли мяч сам, потом подошел и подтолкнул его клюшкой.

– Пар.

Син подошел к своему мячу и взял у кадди клюшку.

Если я загоню мяч, то выиграю. Промахнусь – победит оябун. Он посмотрел на Такаги. Такаги посмотрел на него. Син примерился и для пробы махнул клюшкой над мячом. Один фут. Спокойнее.

Он ударил, и мяч легко покатился прямо в последнюю лунку.

– Отлично, Синклер. – Такаги отдал клюшку своему кадди и жестом предложил Сину подняться по винтовой лестнице, ведущей в "Сим кантри клуб". Кацуо тоже отдал клюшку кадди, скинул туфли, бросил их на мат рядом с полем и пошел за оябуном. Было довольно странно после сугубо английского поля для гольфа оказаться в японской комнате с циновками и седзи. Такеши использовал этот домик в качестве загородного отделения клуба.

Оябун опустился на белый кожаный диван и взглядом показал Сину на такое же кресло напротив.

– Я уже давно не знал поражения, Син. Мои партнеры не так хороши, как твои.

Конечно, когда у них не хватает мизинцев.

– Благодарю, Такеши-сан. В отличие от твоих людей, у меня работа не столь обременительна и позволяет время от времени практиковаться в игре. – Син сел и сразу почувствовал, будто кресло превращается в громадную жабу, которая хочет его проглотить.

Кацуо сел в кресло справа от Сина.

– А теперь, на новой работе, у тебя будет еще больше свободного времени, а?

– Это зависит, мой друг, от многих вещей.

Син взял с подноса, который принес дворецкий, бокал с янтарной жидкостью. Телохранители Такаги тоже взяли по бокалу, с разрешения хозяина. Оябун чуть наклонился вперед, кивнул Сину и отпил глоток виски.

– Благодарю за игру.

– До итасимаситэ, Такеши-сан.

Держа бокал в ладонях, Такеши оперся локтями за колени.

– Племянник сказал мне, что ты больше не работаешь на компанию твоего отца. Еще он говорит, что для успеха в твоей новой работе требуется наша помощь. Я хотел встретиться с тобой как можно скорее, но меня задержали дела в Гонконге. Прошу тебя не принимать мое опоздание за пренебрежение нашей дружбой.

– У меня и в мыслях этого не было, оябун. Я знаю, что вы занятой человек. – Син отхлебнул виски и почувствовал, как начинает спадать внутреннее напряжение. – Приглашение сыграть в гольф здесь, в вашем доме, явилось для меня весьма приятным сюрпризом.

– Это самое меньшее, чем я могу отплатить тебе за то, что ты помог Кацуо, когда он был в Фениксе, и выразить восхищение тем, что ты имел смелость вернуться на наш остров. – Глаза Такаги на мгновение вспыхнули. – Твой новый наниматель, должно быть, влиятельный человек.

От Сина не ускользнула нотка любопытства в его голосе. Ищешь информации, старый, лис, или подтверждения тому, что уже знаешь?

– Я работаю на него всего лишь неделю, но, судя по всему, у него действительно хорошие связи. Впрочем, есть вещи, в которых даже он не разбирается, и ему нужен помощник. Он лично отправил меня в Японию, будучи отлично осведомлен и о моих трудностях в прошлом, и о моих союзниках здесь.

Такеши откинулся на диване.

– Я не забыл, как три года назад ты взял вину нашего синдиката на себя. Я знаю, что из-за твоего раннего возвращения в Америку у тебя возникли разногласия с отцом. Так что мой долг перед тобой велик, и поэтому – говори. Я помогу.

– Мне нужна информация об одном учебном заведении, довольно странном и сугубо частном. Одно из тех, на которые никто, как правило, не обращает внимания, но коммивояжеры сказали бы, что оно необычно. У вас много ушей в Японии, пусть они ловят любые намеки, но, если заведение, о котором я говорю, существует, вашим людям лучше не проявлять излишнего любопытства. Не хотелось бы насторожить тех, за кем я охочусь. – Он отпил из бокала и продолжал:

– Где-то в Японии есть некий институт, или, скорее, тренировочный центр. Его ресурсы практически неисчерпаемы и даже за границей его влияние очень заметно. На первый взгляд оно должно казаться даже излишне обыкновенным. Его руководители не будут светиться, но и прятаться тоже не станут.

Кацуо улыбнулся:

– Допустим, склад, который похож на любой другой и работает, как любой другой, но не приносит ни прибыли, ни зарегистрированных убытков.

– Именно так. Там скорее всего есть рабочие, которые двигают ящики туда-сюда, но ни у одного исполнительного чиновника никогда не было причины там побывать. Или это может быть какой-то колледж, в котором есть базовый и расширенный курсы, но он никогда не набирает учеников из домов по соседству. Он может финансировать бейсбольную команду, и у нее будут победы и призы, но она ни разу не будет участвовать в престижных соревнованиях.

Такеши кивнул.

– Как письмо в рассказе у По, они прячутся на видном месте.

– Хай! – Син поставил бокал на ручку кресла и наклонился вперед. – Но есть вещи, которые невозможно скрыть. Например, в тире они могут убираться так тщательно, что ни пуль, ни кусочков мишеней не остается. С другой стороны, прачки, которые им стирают, вполне могут почувствовать запах пороха на рубахах. Разносчик может заметить, что на коробке, которая приходит в эту школу, не проставлен обратный адрес или что фирмы, имеющие с ними дело, чересчур часто меняют профиль производства.

Такаги поскреб подбородок.

– Итак, тебе нужна информация о некоем заведении, которое абсолютно ничем не примечательно, и ты хочешь, чтобы, собирая ее, мои люди тоже держались в тени. Одним словом, надо найти такие фирмы, о которых, по сути, никто ничего не может сказать.

– Да, абсолютно верно. Именно поэтому мне нужна ваша помощь. – Син тяжело вздохнул. – Есть еще один момент, за который вы можете зацепиться: эта фирма скорее всего использует большое количество иностранцев в качестве клиентов или служащих, проживающих при ней. Один из таких людей исчез шесть недель назад и до сих пор не появился. Кроме того, эта фирма связана с оружием. Причем, вероятно, высокой мощности. Разумеется, этим оружием надо учить владеть, поэтому обратите внимание на слухи о том, что где-то была стрельба или перестрелки. Оружие и снаряжение, конечно, ввозятся и вывозятся скрытно, поэтому наличие частных самолетов и кораблей – тоже примечательный фактор. Безусловно, для осуществления своей деятельности этим людям нужна власть, поэтому они должны иметь прикрытие в высших кругах. И наконец, им требуется быстрая и качественная связь. Я уверен, у них есть собственный спутник для этой цели.

Дядя и племянник обменялись многозначительным взглядом, и Син это заметил.

– Что? – быстро спросил он.

Кацуо пожал плечами:

– Существует единственное место, где можно, не привлекая к себе внимания, заниматься тем, о чем ты говоришь. К сожалению, это еще и единственное место в Токио, где наше влияние не имеет большой силы. Кимпунсима.

– Резервация! Об этом я подумал. Остров, где отмывают денежки. Да, это может облегчить задачу – или сделать ее неразрешимой.

Когда в 80-90-х годах в Японии в результате столкновения культур обострились отношения между коренными жителями и подданными других государств, как грибы после дождя начали возникать организации националистического толка, и они заставили правительство принять закон о создании изолированных зон обитания для постоянно проживающих в Японии иностранцев.

Предполагалось, что при таком порядке вещей с иностранцами будут вести дела только те японцы, которые сами этого захотят, и влияние на национальную культуру будет сведено к минимуму.

Кимпунсима была самой крупной из таких «колоний». Ее построили в 80-х годах в виде искусственного острова в токийской гавани. В середине девяностых ее снес тайфун; власти восстановили Кимпунсиму, и она постепенно расширилась настолько, что начали говорить, мол, в цепи Японских островов появляется еще один.

Син с большим удовольствием прожил там первые два года, потому что он мог выйти из американского сектора и, сев на трамвай, через несколько минут очутиться во Франции или в Италии; однако вскоре он понял, что не может обеспечивать безопасность японским боссам, если не будет жить с ними бок о бок. С помощью Ямагучи-гуми ему с большим трудом удалось получить вид на жительство.

– Если возможно, проверьте, нет ли других подходящих мест для подобного центра, кроме Кимпунсимы.

Такеши кивнул:

– Мы это сделаем Синклер. Мы проведем поиски методично и тщательно. – Он допил виски и поставил бокал на столик. – Я думаю, нам стоит встречаться раз в неделю в моем загородном клубе, то есть здесь, и за гольфом обсуждать новые обстоятельства.

* * *

Поднимаясь на лифте в свой номер, Синклер качал головой и причмокивал языком, вспоминая, как ловко Такаги заставил его каждую неделю играть в гольф. – В конце концов он побьет меня, это уж точно. Он будет выбирать самые трудные маршруты, чтобы, мы оба выкладывались на полную катушку. Что ж, это интересно.

Син вошел в номер и включил свет. Большая гостиная была обставлена в европейском стиле, но все покрывала были расшиты на японский манер. Мак-Нила раздражало это смешение стилей, однако выбирать не приходилось.

Национализм проник не только в социальную сферу Японии, но и в экономическую. При императоре Акихито Япония словно вернулась во времена сегуната – только теперь сегун жаждал не только военной, но и политической мощи и мечтал править всем миром, а не только Японией.

В 1800 году Япония решила отложить ружья и вернуться к благословенным дням самураев, когда она была страной, полностью изолированной от внешнего мира.

Это было большой ошибкой, которая, в определенной степени, послужила причиной поражения Японии во Второй мировой войне. И когда страна начала возрождаться, это возрождение шло по западному образцу; даже традиционалисты выступали против замкнутости японского общества и высасывали из остального мира все, чего не имели сами, хотя стремились при этом сохранить то, что составляло сущность Японии.

Такая ситуация ставила того, кто был сегуном, в парадоксальное и двусмысленное положение. С одной стороны, ему надо было поддерживать императора, который олицетворял собой дух Японии, с другой – стараться не встать поперек дороги промышленникам, которым традиции только мешали Промышленникам, в свою очередь, приходилось сквозь пальцы смотреть на деятельность Якудзы, поскольку якудза, несмотря на то, что поголовно были националистами" очень ловко умудрялись держать в узде нижние слои населения. При этом, разумеется, нельзя было отказываться от торговых и деловых контактов с Западом, но одновременно было необходимо избегать влияния его культуры. Одним словом, это было бесконечное хождение по лезвию ножа.

Как говорят на Востоке, между крокодилом и львом.

Опасно, да, но зрелище, наверное, увлекательное.

Улыбнувшись, Син нажал на красную кнопку рядом с личным лифтом и Получил два сообщения, присланных по факсу. Одно было от Эрики, которая приглашала его на вечеринку в Кимпунсиму, а второе – от Лилит Акрес, где говорилось о том, что она задержится в Америке еще на неделю.

Второе сообщение Син сразу же отправил в уничтожитель бумаг, а записку от Эрики перечитал и улыбнулся:

Отлично, Эрика. Я думаю, мне споит принять предложение. Лучшего повода побывать в Кимпунсиме у меня не будет. Такого даже Койот не смог бы организовать.

Загрузка...