Круг земной. Беглец

Он поднимался по лестнице на второй этаж. Ступеньки привычно скрипели под сапогами. Прошел по коридору. Постучался в знакомый кабинет.

— Разрешите, Петр Тимофеевич?

— Да, Владислав, заходите. Петр Тимофеевич прохаживался по кабинету и курил папиросу.

— С местами на пароходе я решил. Надо собираться. Хотя мне, честно говоря, стыдно: офицеру— и бежать из города.

— По-твоему, лучше умереть? — усмехнулся Петр Тимофеевич. — Ты все прекрасно и сам знаешь. Красные скоро будут в городе. И это быдло ничем не остановить.

— Это так.

— Послушай, я хочу, чтобы вы с моей Олечкой были счастливы. Денег вам на первое время хватит. Потом найдешь работу. А кто знает, может, весь этот кошмар прекратится — и вы сможете вернуться.

— Петр Тимофеевич, вы говорите так, словно сами никуда не собираетесь.

— Да, Владислав. Никуда. Я остаюсь. Это для меня единственный выход. Я не смогу жить там. Просто не смогу.

— Но...

— Никаких «но». Ты же офицер. Ты должен понимать, что из любого положения должен быть выход.

— Я понимаю.

— Тогда иди. Дай только я благословлю тебя. Не как своего офицера — как будущего мужа дочери. Иди, времени мало. Пароход скоро отходит.

«Из любого положения должен быть выход» — так он сказал. А когда Владислав спускался по лестнице вниз, то услышал выстрел.

Он ни о чем не стал рассказывать Оле. Ни о том, как вбежал в кабинет Петра Тимофеевича и увидел его лежащим лицом на столе в луже крови, ни о том, как поднял валявшийся на полу пистолет и забрал себе. На память. Оля расстроилась, что отец не поедет с ними. Но времени было слишком мало, чтобы что-то менять. Последний пароход.

Все было готово, вещи собраны. Они пробирались по городу, готовящемуся к штурму. Везде сновали люди с вещами, туда и сюда бежали солдаты и офицеры. Владислав, ни на что не обращая внимания, шел, держа в одной руке чемодан, а другой тянул Олю.

Прошли мимо церкви. Оля стала уговаривать его зайти:

— Может, нас быстро обвенчают?

— Нет, я чувствую, что красные уже на подходе. Пароход не станет ждать. В Стамбуле найдем православную церковь и обвенчаемся спокойно.

— Нет, здесь, — уперлась Ольга. — На русской земле!

Владиславу был знаком этот взгляд из-под тонких черных бровей. Он знал, что она никуда не поедет, если они не обвенчаются. Она так хочет, и все тут.

Священник был очень старым и к тому же глухим. Ему долго пришлось все объяснять. А потом они стояли у алтаря. Он в форме, и она в сереньком длинном платьице. Все было слишком долго. И чемодан, прислоненный к стенке, напоминал: пора.

Послышался шум. В церковь ввалились какие-то люди в гражданском, но с оружием. Красные бантики на груди. Знак отличия. Владислав потянулся к кобуре, но понял, что опаздывает. Они просто стали стрелять. На поражение. Первым упал сухонький священник, затем Оля. Владислав успел сделать пару выстрелов, прежде чем упал. Кажется, попал. Закрывающимися глазами видел, как вошедшие ходили по церкви, снимали иконы. Кто-то уже рылся в их чемодане. Последний пароход. И все из-за глупости. Но кто мог знать, что они придут раньше.

Загрузка...